Откровение (СИ)

Глава 5

Каждый встречный артериальный туннель неизбежно сменялся другим, почти таким же, и все ответвления и узкие каналы в итоге сплетались в бесконечный, необычайно сложный извилистый лабиринт, способный лишь запутать случайного путника, но никак не привести к долгожданному выходу в какую-нибудь полость. Не обладая техническими средствами для ориентации в пространстве, они давно уже потеряли всякую надежду и брели абсолютно бесцельно, и только несгибаемая воля к жизни и безграничная любовь друг к другу удерживали их от того, чтобы не сдаться окончательно и не прекратить это, как им всё сильнее казалось, бессмысленное шествие. Остро ощущалась нехватка пищи, но не голод, а мучительная жажда грозила заставить их уже в недалёком будущем признать поражение. Оба потеряли всякое чувство времени, чему в немалой степени способствовало постоянное, равномерное свечение бугристых стен, не прекращавшееся ни на секунду. В отличие от привычных им полостей, карманов и переходов, здесь не было смены режима дня и ночи, и данное обстоятельство лишний раз усугубляло физическое и нервное истощение. Поначалу они активно обсуждали возможный маршрут, главным образом когда натыкались на очередную развилку, но после нескольких неудачных попыток разочаровались в своей способности правильно выбирать направление и практически прекратили бесполезные споры, да и вообще всякие долгие разговоры, стараясь беречь силы для продвижения вперёд. Или назад… Путешественники, или, скорее, беглецы, не имели ни малейшего понятия, куда заведёт их в итоге та или иная артерия.

Вступив в новый змеевидный туннель, мужчина и женщина, наученные горьким опытом, шли, как обычно, молча и неторопливо, зная, что следующий проход не принесёт им облегчения, но на этот раз их ожидал сюрприз: миновав последний изгиб, они внезапно уткнулись в тупик. Путь преграждала почти идеально плоская стена, в центре которой, примерно на высоте их плеч, они увидели небольшой серебристый овал с очертаниями человеческой ладони. Путники застыли, не веря собственным глазам. Хорошо знакомый им символ выглядел здесь чужеродным и неестественным, ведь он никак не мог появиться в этом месте!

— Скажи мне, что это не обман зрения. — Слова с трудом вырвались из пересохшего горла.

— Если бы тебя не было рядом, я бы подумала, что у меня галлюцинация, — отозвался тихий и уставший женский голос.

— Этого не может быть. Неужели мы забрели на Потерянные Земли?

— Сомневаюсь.

— На Новых Землях не бывает сенсорных панелей.

— Вдруг они всё же существуют тут, просто люди до сих пор их ещё не обнаружили, и мы первые, кому это удалось.

— Ага, такие вот счастливчики, любимцы судьбы… — попытался пошутить мужчина, однако его высказывание не произвело ожидаемого эффекта.

Молодая женщина лишь нахмурила узкие брови и сказала:

— У нас есть лишь один способ проверить, действительно ли перед нами тактильный датчик.

— Я сделаю это. Оставайся здесь и будь готова ко всему!

Тим не стал слушать возражений и быстро направился к плите. Оказавшись на месте, он без промедления прислонил свою левую ладонь к сенсорной панели. В тот же миг справа от него на поверхности преграды возникла голограмма с аналогичным символом. Гвардеец пожал плечами и, не отрывая левую кисть от первого датчика, прикоснулся ко второму правой рукой, но это действие не принесло ничего нового — плита оставалась неподвижной. Постояв так пару минут, он опустил обе руки, и дополнительный знак с рисунком ладони моментально исчез.

— Давай я попробую, — предложила Лена, и Тим отступил в сторону, пропуская её вперёд.

Воительница повторила его манипуляции, но также не достигла успеха.

— Мы что-то неправильно делаем, — предположила она.

— Скорее всего, система управления уже вышла из строя, — скептически заметил её возлюбленный, — и мы только теряем время…

— Всё-таки надо постараться запустить автоматику. Вторая, голографическая, сенсорная панель появляется не просто так. Здесь какая-то загадка, и нам нужно её разгадать!

— В старых туннелях ковчега было полно тактильных датчиков и информационных экранов. Ни один из них не функционировал. Почему ты думаешь, что здесь устройство сработает?

— Во-первых, я ещё никогда не видела двойных сенсорных панелей на звездолёте, а во-вторых, это наша единственная надежда, и мы должны использовать любую возможность. Кстати, в отличие от местного населения, на Потерянных Землях мне удавалось активировать контрольные элементы люков и переходных мембран, и я уже неоднократно рассказывала тебе об этом.

— Что ж… Удачи! Ты можешь сколько угодно практиковаться в решении данной проблемы, а я, с твоего позволения, пока посижу и немного отдохну.

Тим отошёл от неё и медленно опустился на пол, прислонившись спиной к стене канала и прикрыв глаза. Лена осуждающе покачала головой при виде его безучастной позы, откровенно выражавшей безнадёжность ситуации, и снова повернулась к плите. Она принялась перебирать всевозможные комбинации, поочерёдно или одновременно прикасаясь к обеим сенсорным панелям, однако результат этих попыток оставался по-прежнему неутешительным — монолитная преграда не изменила своего положения.

— У меня возникла одна идея, — неожиданно прозвучал за спиной почти уже отчаявшейся женщины осипший голос.

Тим встал рядом с ней и, увидев, как озарилось радостью её озабоченное лицо, а во взгляде блеснул лучик надежды, обронил:

— Прикоснись к датчику!

Лена послушно выполнила его просьбу, и как только появился второй символ, он сразу приложил к нему свою ладонь. В тот же миг плита дрогнула и стала плавно утопать в полу. Из образовавшейся вверху узкой щели хлынул поток свежего воздуха, неся с собой бодрящий благоухающий аромат. Они замерли и словно зачарованные наблюдали за тем, как медленно, но верно увеличивается проём, а уходящая вниз преграда открывает вид на невероятную картину. Перед ними лежал целый мир…

Их взгляду открылось пространство гигантских размеров, сравнимое по своей величине лишь с огромными отсеками на Потерянных Землях. Даже та обширная полость, где находился Лагерь Гвардии, не имела таких значительных параметров. Здесь не было заметно ни потолка, ни стен, которые должны ограничивать сверху, впереди и по сторонам это величественное помещение. Весь видимый простор заполняла древесная и кустарная растительность, причём в совокупности это не являлось дикой чащей, а напротив, ухоженным садом с ровными, равномерно расположенными высокими и широкими стволами лиственных и хвойных деревьев, вперемешку с фруктовыми породами, с чьих ветвей свисали спелые плоды разнообразных форм и расцветок. Земля была покрыта густым ковром зелёной травы, а воздух наполнен лесными запахами и звонким щебетом птиц. Взявшись за руки, Тим и Лена переступили границу полости, а плита позади них выскользнула из паза в полу и, устремившись вверх, перекрыла выход в артерию, что завела их в это дивное место, о существовании которого ещё совсем недавно они даже и не мечтали. Женщина-андроид и её мужчина почти одновременно обернулись, обеспокоенные тем, что дорога назад будет запечатана навсегда, но привычный символ с изображением ладони на поверхности сплошной стены, уходящей в обе стороны и постепенно исчезающей на горизонте, позволил им сначала вздохнуть с облегчением, а уже через минуту тест на функциональность тактильного датчика (выяснилось, что внутри полости была установлена обычная, не двойная, сенсорная панель, благодаря чему человек — или андроид — мог бы в одиночку покинуть эту территорию) окончательно успокоил их.

Они зашагали по шелковистому травяному покрову и довольно быстро очутились под пышными кронами первых деревьев. Новые впечатления полностью захватили их: ни он, ни она даже не пытались выразить словами своего удивления и восхищения, а лишь время от времени прикасались ладонями к коре и пальцами к листьям деревьев, собирали плоды с веток и ягоды с кустов и тут же пробовали их на вкус, нисколько не заботясь о последствиях на случай, если те вдруг окажутся несъедобными, потому как подобная мысль представлялась им абсурдной. Вскоре послышалось журчание воды; Лена с Тимом, не удержавшись, бегом устремились на этот чарующий звук и, обогнув плотные заросли, выбежали на круглую прогалину. В самом её центре бил из земли родник, являвшийся истоком для узкого ручья, который простирался за границу поляны и исчезал там из вида, петляя между стволами. Сочная мякоть тех фруктов, какие двое заблудших гвардейцев срывали по дороге, не смогла в должной мере утолить жажду, поэтому оба тотчас бросились к воде, будто дикие животные, обнаружившие долгожданный водопой. Лена присела на колени у родника и черпала живительную влагу ладонями, а Тим лёг плашмя на почву у ручья и припал губами к воде. Пили долго и жадно, стараясь наполнить каждую клетку организма спасительной, чистой и прозрачной жидкостью, а потом, обессилившие, улеглись на мягкую траву рядом друг с другом, всё ещё не веря до конца своей удаче.

Отдохнув, они решили продолжить путь, выбрав ленту ручья в качестве направления, так как не обнаружили ни одной различимой тропы, к тому же она была естественным, или с большой долей вероятности искусственным, ориентиром, позволяющим не заблудиться и вернуться к выходу из полости, если в этом возникнет необходимость. Фрукты, вода и короткий перерыв придали им сил, и оба офицера Гвардии Ковчега, лишившиеся в последнем бою всех своих воинов и ставшие, по существу, скитальцами, зашагали по берегу ручья, следуя течению воды. Покинув поляну, они вновь очутились в тени деревьев, где лёгкая прохлада и слабый ветерок наполняли приятной свежестью их тела, а оживлённые и непрерывные трели птиц, прятавшихся среди раскидистых ветвей, придавали беззаботный и безмятежный характер всей окружающей обстановке. Чем дальше Тим с Леной продвигались в глубину сада, тем шире становилось русло ручья — в самом начале, на прогалине, его можно было спокойно перешагнуть, но спустя полчаса пешего хода уже только перепрыгнуть, при этом предварительно разбежавшись, а где-то через полтора часа он превратился в маленькую реку. В том месте заросли внезапно закончились, и перед путниками предстала грандиозная панорама обширного травянистого луга с редкими невысокими холмами. Река наискось пересекала равнину и уходила вдаль за горизонт. Посовещавшись, они вернулись к деревьям, нарвали с них спелых фруктов и, соорудив из своих курток некое подобие сумок, наполнили их доверху плодами, после чего двинулись дальше, стараясь придерживаться прежнего плана и не отходить далеко от воды.

Трава на лугу росла относительно высокая, почти до колен, однако абсолютно не мешала ходьбе — её стебли были мягкими и податливыми, а земля под ними достаточно твёрдой, что тоже немало способствовало быстрому продвижению вперёд. Иногда слышался писк каких-то мелких животных, очевидно, грызунов, выбравших эту область местом своего обитания. Больших зверей пока заметно не было, хотя данный факт, разумеется, ни о чём не говорил, поэтому оба путешественника периодически самым внимательным образом оглядывали окрестности, готовые в любой момент обнажить свои мечи при малейших признаках опасности. Иногда они взбирались на холмы, но видели всю ту же картину — простиравшуюся во все стороны зелёную равнину и разделившую её на две примерно одинаковые части извилистую реку. Постепенно день приблизился к концу, и пришло время сумерек. Лена предложила заночевать на вершине одного из холмов и безропотно уступила Тиму право нести первую сторожевую вахту, затем опустилась там на траву и почти сразу же уснула, а через пару часов он разбудил её, и она заняла его место. Так, по очереди сменяя друг друга, им пришлось провести первую ночь на равнине, а когда наступило утро, они напились водой из реки, позавтракали заранее припасёнными фруктами и опять отправились в дорогу.

Их неспешное странствие затянулось на несколько суток, но, невзирая на однообразный ландшафт и скудную пищу, путники были бодры и полны надежд. Если во время блуждания по лабиринту артерий у них не оставалось сил на беседы, да и унылое, порой даже угрюмое настроение не особо этому способствовало, то теперь они подолгу разговаривали на самые различные темы и строили радужные и в какой-то степени наивные планы на общее будущее. Приятный, обильно насыщенный ароматами воздух, необъятный простор луга и тёплые ночи, полные нежности и страсти (страх перед неизвестностью прошёл, и двое влюблённых уже не боялись быть застигнутыми врасплох), сотворили чудо, исцелив их души и вновь вернув им желание к жизни и веру в свои силы. Лишь одно обстоятельство омрачало безмятежность путешествия — запасы плодов с течением дней подходили к концу, а добыть пропитание в этой местности не представлялось возможным. Но и здесь им улыбнулась удача: в то раннее утро, когда были съедены последние два фрукта с восхитительным и незнакомым вкусом, они взошли на очередной холм и увидели, как на горизонте река сливается с тёмной полосой леса. Какой бы огромной не была территория равнины, она всё же имела свои пределы. Заметив деревья, оба гвардейца сразу поняли, что наступил следующий этап их похода. Внутренне готовые к любому повороту событий, они уверенно зашагали навстречу трудностям и преградам, а может и новым приятным сюрпризам.

Через некоторое время выяснилось, что и перед холмистым лугом, и непосредственно после него лес в действительности более походил на рукотворный сад — стволы были размещены аккуратными рядами, и мягкая трава в промежутках между ними имела одинаковую высоту, а низкие, почти декоративные кусты выглядели подстриженными и ухоженными, причём многие были усыпаны как уже созревшими, так и ещё зелёными гроздьями ягод. Кроме того, стали попадаться живописные, цветочные поляны, от разнообразия красок и запахов которых захватывало дух и слегка кружилась голова. Подкрепившись плодами и ягодами, Лена и Тим продолжили своё путешествие, следуя плавным изгибам реки, и спустя пару часов она вывела их на просторную опушку, ограниченную с дальней стороны довольно крупным и высоким холмом, поросшим диким и густым лесом, что было довольно-таки непривычно наблюдать после идеального сада, состоявшего почти сплошь из фруктовых деревьев и кустов и сменившего собой равнину. Однако вовсе не лесная чаща несказанно изумила их, а то, что они увидели перед холмом, — большой деревянный дом, сложенный из толстых брёвен, с широким крыльцом и резными перилами, пологой двускатной крышей и высокими, панорамными окнами из непрозрачного материала, не позволяющего рассмотреть внутреннюю обстановку строения. Им понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и поверить в реальность происходящего, а потом путники, не сговариваясь, направились к загадочному сооружению.

Входная дверь оказалась незаперта, и, отворив её, гости очутились внутри пустого светлого помещения, пол которого устилал пушистый серый меховой ковёр, мягко пружинящий под ногами. Одностворчатые арочные двери в трёх бревенчатых стенах вели в смежные комнаты. В первой из них они обнаружили длинный, массивный прямоугольный стол из искусственного материала, опирающийся в центральной части на основание в виде короткой колонны. В его противоположных торцах, оснащённых голографическими экранами, разместились два изящных стула. Лёгким прикосновением пальцев Лена активировала сенсорную панель одного из экранов, и над крышкой стола стали появляться, сменяя друг друга, голограммы и краткие описания различных блюд и напитков.

— Вот так неожиданность! — обрадованно воскликнула она.

— Что это за устройство? — ошарашенно спросил Тим.

— Обыкновенный пищераздаточный автомат. Вполне обычный для Земли или Марса, но не для древнего звёздного ковчега, где большинство обслуживающих систем уже давным-давно прекратило функционировать.

— Выходит, он до сих пор в рабочем состоянии?

— Сейчас узнаем.

Лена наугад выбрала два символа из перечня, и спустя пару минут в центре стола образовалось круглое отверстие и снизу из основания поднялась пластина, на чьей поверхности находились два бокала, наполненных жёлто-розовой жидкостью, и две плоские тарелки — одна с жареным мясом, а другая с овощами, а также столовые приборы — нож и вилка из похожего на металл материала, в действительности являвшегося каким-то особенным сплавом. Понимая, что травить их ядом здесь никто не будет — такой способ ликвидации они даже не принимали в расчёт по причине его очевидной нелепости, — оба «исследователя» решили оценить вкусовые качества предлагаемых яств. Напитки оказались фруктовым соком, а аппетитно пахнущее и удивительно вкусное нежное мясо, по мнению Тима, было ничем иным, как филейной частью кролбарана, но его подруга не согласилась с ним, заявив, будто это псевдосвинина, и предположила, что, скорее всего, вся мясные блюда пищевой автомат изготавливает из искусственных заменителей (так же, как на Земле и её родной планете), хранящихся где-то неподалёку, вероятно, в подземной части строения. Судя по всему, там и располагались все необходимые продовольственные запасы и агрегаты для производства пищи. Тим не стал спорить, зная, что она лучше разбирается в подобных вещах, а вместо этого повторил её манипуляции со вторым экраном и уже через миг получил аналогичную порцию еды. У них не было никакого желания противиться соблазну, ведь уже несколько дней им приходилось питаться только фруктами, поэтому оба с удовольствием опустошили свои тарелки и вдоволь напились соками, после чего убрали грязную посуду в утилизатор, размещённый сбоку в основании стола, и продолжили осмотр дома.

Следующая комната поразила их своими размерами. Это было вместительное круглое помещение, цельная стена которого представляла собой один сплошной, совершенно чёрный информационный экран. В центре комнаты стояли два высоких кресла весьма необычной конструкции, оснащённых сложными сенсорными панелями в подлокотниках и изголовьями в форме шлема. Лена сразу же забралась в одно из них и попыталась привести в действие тактильные датчики, однако эксперимент не удался: панель не откликнулась на её прикосновения, а на стене-экране не появилось изображений или иных данных.

— Может, мне попробовать? — неуверенно произнёс Тим.

— Сомневаюсь, что это хоть как-то поможет, — разочарованно отозвалась воительница и выбралась из кресла.

— И всё же следует попытаться.

Тим сел во второе кресло и принялся изучать приборы, а Лена тем временем медленно обошла комнату, рассматривая вблизи экран и стараясь обнаружить другой способ контакта с контрольной системой помещения. Закончив обход, она вернулась к своему мужчине и обронила, глядя на его безуспешные попытки:

— Это бесполезно. Обслуживающая автоматика здесь либо отключена, либо не запрограммирована на разрешение доступа для незарегистрированных пользователей, каковыми, в принципе, мы с тобой и являемся.

— Но почему тогда у нас получилось включить пищевой автомат?

— Не знаю… Сама удивляюсь.

— Как думаешь, для чего служит или служила эта комната?

— Её обстановка наталкивает меня на мысль, что здесь было что-то вроде центра наблюдения. Возможно, координационный пункт для контроля над звездолётом или какими-нибудь определёнными отсеками. А вот эти кресла и шлемы напоминают мне оборудование для времяпровождения в виртуальных мирах.

— О чём ты? Каких мирах?

— Я ведь тебе уже рассказывала, что люди на Земле много веков назад проводили значительную часть своей жизни в вымышленных, искусственных Вселенных. Было у них такое занятное развлечение…

— Верно. Сейчас вспомнил… Даже в истории Кая, которая была записана на кристалл мнемомодуля, упоминались подобные вещи.

— У тебя хорошая память. Жаль, конечно, что мы так и не смогли передать ему то устройство.

— Ну, здесь, по крайней мере, нет нашей вины. В то время у нас не было ни сил, ни мотивации бороться с Поиском.

— Ты прав, хотя у нас по-прежнему недостаточно сил для этого.

— Зато теперь есть желание! — бодро заявил Тим и одним рывком выпрыгнул из кресла: — Пойдём, мы ещё не осмотрели последнюю комнату. Мне не терпится узнать, что нас там ждёт.

Изумлению их не было предела, когда они увидели третье помещение, оказавшееся уютной спальней. Широкая квадратная кровать с двумя белоснежными подушками и меховыми одеялами, как и массивный камин в стене (когда Лена стала объяснять его назначение явно озадаченному Тиму, дрова в нём моментально вспыхнули, будто только и ждали её слов, причём температура воздуха в комнате абсолютно не изменилась) — всё это сильно отличалось от суровой реальности космического корабля и было больше похоже на волшебный сон. Дальняя от постели стена была разделена панелями на ровные половины; при соприкосновении с сенсорными датчиками на их поверхности обе панели плавно опустились вниз, исчезнув в узких прорезях в полу и обнажив две компактные камеры. Одна из них служила туалетом и душевой с набором всех необходимых средств и приспособлений для личной гигиены и почти ничем не отличалась от санузлов персональных кают в отсеке Свободной Республики Андроидов, где Тим с Леной провели некоторое время ещё до Вторжения Машин, а вот вторая камера поначалу вызвала недоумение у коренного жителя ковчега, но его марсианская подруга быстро определила её назначение, обнаружив установленный там аппарат. После активации контрольного пульта в воздухе над устройством стали появляться голограммы различных видов одежды и обуви как для женщин, так и для мужчин. Безусловно, это был аналог пищераздаточного автомата, но только вместо еды он производил другой продукт, также немаловажный для достойного существования человека. Перечень одеяний был практически неисчерпаем, причём подавляющее большинство форм, материалов и расцветок были незнакомы Тиму и казались ему весьма странными. Даже Лена, рождённая на Марсе и прожившая там многие годы, с восторгом рассматривала яркие изображения и дивилась их разнообразию. Она попыталась преобразовать одну из голографических картинок в реальную вещь и пробежалась пальцами по пульту, но это не произвело ожидаемого эффекта: кроме красочных голограмм, аппарат так ничего и не выдал.

— Вдруг у него совсем другая функция? — предположил Тим, видя выражение растерянности и досады на лице возлюбленной.

— Это исключено. Мне хорошо известны такие автоматы. У нас были в употреблении похожие на этот, только с более скромным выбором. В основном нам разрешалось носить простую, рабочую одежду.

— На твоей родной планете?

— Да. Киборги доставили их туда с Земли. У людей, естественно, ассортимент был намного обширнее, чем у нас. В ту пору, пока они ещё вели нормальную жизнь.

— Наверняка у них имелись все те вещи, которые мы сейчас наблюдали.

— Несомненно. Когда-то давно мне даже пару раз хотелось нарядиться, как настоящая земная женщина, чтобы хоть таким образом почувствовать, каково это быть человеком…

— Машина сама определяет размер? — быстро спросил Тим, решив отвлечь её от неприятной темы.

— Аппарат детально сканирует внешние параметры организма и изготавливает одежду и обувь, размеры которых подходят безупречно. Возможно, он уже сделал это и в его виртуальной памяти уже отложились очертания наших тел.

— Почему он не работает так, как должен был?

— Хороший вопрос, однако у меня нет на него однозначного ответа. В той круглой комнате с обзорным экраном и креслами нам ведь тоже не удалось включить контрольную систему, а вот пищераздаточный автомат функционирует без проблем, как и камин в этой спальне и, между прочим, другие обслуживающие приспособления, вроде туалета и душа. Как будто так специально предусмотрено для нужд путешественников — тех, кто случайно или намеренно очутился внутри сооружения.

— Твоя версия объясняет функциональность лишь некоторых машин, к примеру, предназначенных для обеспечения гостей дома едой, но почему камин в этой спальне всё ещё в рабочем состоянии? Какая от него польза?

— Не знаю… Может, чтобы люди чувствовали себя комфортно? И чтобы нам с тобой было хорошо? — Лена лукаво улыбнулась и направилась к кровати. Неожиданно она сняла с себя ремни, на которых крепился чехол с мечом, и бросила на пол, а потом раскинула руки в стороны и, закрыв глаза, упала спиной на одеяла.

Тим растерянно смотрел на неё, ожидая дальнейших действий или слов, но его любимая женщина лежала молча, похоже, просто наслаждаясь покоем и приятной мягкостью постели. Он приблизился к большому светлому окну, расположенному в одной из боковых стен — прямо напротив горящего камина, — и окинул взглядом живописную зелень деревьев и спокойную гладь реки. Складывалось устойчивое впечатление, что, не считая их двоих, в этом безмятежном мире нет ни одной живой души. За его спиной раздалось лёгкое шелестение, и у него мелькнула мысль, что Лена, наверное, устраивалась поудобнее на ложе и, видимо, поправляла меха одеял, а потом прозвучали тихие слова:

— Милый, иди ко мне.

Обернувшись, гвардеец увидел, что вся её одежда уже на полу, и сама она лежит на кровати полностью нагая.

— Почему ты медлишь? — Кожа порозовела на щеках очаровательной воительницы, а соски маленьких упругих грудей затвердели.

— Ты считаешь, это хорошая идея? — с сомнением в голосе спросил Тим, хотя уже с трудом мог противиться внезапному желанию близости. — Вдруг тут небезопасно?

— Мы много раз занимались любовью по пути сюда на холмах и на лугу, прямо на траве, и ничего с нами не произошло. Сейчас я хочу наконец-то сделать это в нормальной обстановке. Мои интуиция подсказывает мне, что в доме нам ничего не угрожает.

— Хорошо… — Он скинул куртку и сделал шаг к постели. — Вообще-то, я и сам всё время думал об этом, с тех пор, как мы оказались здесь…

Тим шёл наугад под кронами деревьев, яростно разбрасывая башмаками опавшие ветки и листья и всё дальше удаляясь от дома. Он уже много раз гулял в этих диких зарослях, преимущественно в одиночку, но иногда и вместе с Леной, особенно в первые дни пребывания в таинственном строении, приютившем их, но никогда ещё не забирался так далеко. Лес на вершине холма поначалу не показался обоим гвардейцам большим, поскольку они увидели всего лишь первую полосу деревьев в тот момент, когда обнаружили дом, однако довольно скоро выяснилось, что за холмом произрастает настоящая дремучая чаща, возможно, своими размерами схожая с травянистой равниной, которую им пришлось пересечь, чтобы очутиться в этом удивительном месте. Лесная растительность очаровывала Тима, напоминая ему то время, когда он ещё жил в Последнем Убежище ангелов принца Финниса на Диких Землях. Порой он часами блуждал среди деревьев, вдыхал полной грудью едва уловимый грибной аромат и интенсивный, насыщенный запах хвои, листьев и цветочных полян, слушал пение птиц и время от времени старался подкрасться поближе к животным, но они, несмотря на отсутствие в округе других людей, вели себя очень осторожно и всегда убегали прочь, почуяв или заметив его приближение. Ему довелось наблюдать уже несколько видов зверей — зайцев, диких свиней, косуль и ещё каких-то невиданных им прежде травоядных жителей леса. Вполне вероятно, что здесь могли обитать и крупные хищники, но, к счастью, Тиму пока ещё не пришлось встретить ни одного из них, хотя он всегда помнил о потенциальной опасности и никогда не уходил на прогулки, не прихватив с собой свой меч. И всё же в лесу, как и ранее на лугу или в саду, не было места тревожным или беспокойным размышлениям. Здесь им овладевало странное и дотоле неведомое ощущение умиротворённости, и он необъяснимым образом чувствовал свою абсолютную защищённость от всяческих невзгод, как будто тишина и покой составляли неотъемлемую часть природной среды этой загадочной полости.

Тем не менее на этот раз офицер Гвардии Ковчега не стремился наслаждаться красотой окружающего мира. В сердце его пылал огонь, и обида жгла душу, а перед мысленным взором до сих пор стояла неприятная сцена утреннего разговора, завершившегося ссорой. Он знал, что Лена рано или поздно потребует от него окончательного ответа на её вопрос про их дальнейшие планы. Она между делом уже пару раз затрагивала эту тему, но Тим в такие моменты лишь отшучивался и пытался убедить свою женщину в том, что у них есть ещё уйма времени и вовсе не стоит торопить события. И вот сегодня, похоже, чаша её терпения переполнилась. Они только что позавтракали, убрали грязную посуду в утилизатор, и он хотел было уже предложить ей прогуляться вдоль берега реки и позже искупаться, однако Лена опять вернулась на своё место за столом и, скрестив руки на груди, заявила, что хочет поговорить о чём-то важном. Почуяв неладное, Тим мысленно чертыхнулся, но возражать не стал, а вместо этого с самым невинным видом уселся на второй стул в противоположном конце стола и приготовился внимательно слушать.

— Я не буду ходить вокруг да около, а лучше сразу скажу тебе то, что думаю, — выдержав небольшую паузу, произнесла она. — Нам больше нельзя здесь оставаться!

— Что этому мешает? — недоумевающе пожав плечами, спросил Тим.

— Ничего. Пока действительно нет никаких внешних факторов, которые могли бы побудить нас покинуть этот дом.

— Тогда в чём же дело?

— Ты это серьёзно? Тебе в самом деле нужны объяснения?

— Нет, конечно, я всё прекрасно понимаю, но ты должна понять и меня.

— Я готова выслушать твои аргументы, хотя мне и так ясно, что у тебя на уме.

— Значит, ты уже догадалась…

— Это было нетрудно, ведь я очень хорошо тебя знаю. И всё-таки я хочу, чтобы ты сам мне это сообщил.

— Ты всегда была упрямой, — улыбнулся он, но Лена никак не отреагировала на его улыбку. Её строгое лицо оставалось сосредоточенным и совсем не располагало к продолжению беседы в шутливом тоне. Тим вздохнул и промолвил: — Сначала ответь мне на один вопрос — тебе нравится здесь?

— Разве ты не знаешь ответ? По-моему, он очевиден. Это почти идеальное место.

— Почему «почти»?

— Потому что мы тут совсем одни. Сколько дней мы уже провели в этом доме? Пять, семь, а может десять или пятнадцать? Я не считала, да и ты, наверное, тоже.

— Здесь время летит незаметно.

— Вот именно! А сколько суток мы были в пути, пока не добрались сюда?

— Нам было хорошо, и мы не обращали внимания на минуты, часы и дни.

— Не говори за нас двоих. Я никогда не забывала о долге.

— Нет никакого «долга»! — Тима уже начала раздражать её настойчивость. — Мы никому ничего не должны.

— Ты, возможно, и нет, а я обязана вернуться в Лагерь.

— Можешь говорить прямо — «вернуться к Каю». Поверь, я не обижусь.

— Называй это как хочешь, но суть останется той же: мы должны продолжить борьбу, поэтому необходимо возвратиться к нашим боевым товарищам. Гвардия ждёт нас.

— В принципе, я согласен с тобой, но почему мы не можем остаться здесь ещё на пару дней?

— Боюсь, что «пара дней» в итоге превратится в недели или месяцы.

— И что это меняет? Мы на протяжении нескольких лет беспрерывно сражаемся с рабами ИскИнов и вполне заслужили отдых. Я так считаю…

— Ты ошибаешься. Пока мы оба здесь развлекаемся, наши друзья гибнут в битвах с молчунами. Тебя совсем не мучает совесть?

— И ты, и я уже внесли достойный вклад в общее дело. Пора сделать паузу. Эта полость словно специально была создана для тебя и меня! Здесь нет других людей, только травы, деревья и животные, и мы можем спокойно наслаждаться жизнью. Подумай о широком просторе холмистого луга, о плодоносном саде и ярких полянах, полных душистых цветов, о могучем лесе, где мы с тобой любили гулять и успели пока увидеть лишь малую его часть, — неужели тебе самой не хочется остаться тут надолго? Кстати, нам даже не придётся заботиться о пропитании…

— Я уже заметила, что тебя за уши не оттащишь от пищевого автомата, — с саркастической улыбкой прервала его Лена. — Посмотри на свой живот. Такими темпами ты скоро станешь пузатым толстяком!

— Ну, поначалу ты не особо отставала от меня, — усмехнулся Тим. В первое время они действительно старались перепробовать как можно больше различных яств и напитков (в том числе и алкогольных), но по прошествии нескольких дней, когда чувство новизны притупилось, значительно умерили свой пыл.

— Мне всё равно было не угнаться за тобой, особенно в том, что касается алкоголя.

— Не спорю. Он ведь на тебя не действует.

— Хотя бы в этом у меня есть преимущество перед тобой.

— Не надо скромничать, моя прекрасная богиня.

Судя по ироническим интонациям в её голосе, настроение Лены улучшилось, и Тим решился сказать то, о чём размышлял уже несколько дней:

— Этот дом мог бы стать нашим. Только для нас с тобой. Мы могли бы укрыться в нём от всего мира и навсегда забыть о войне.

— И жить здесь до глубокой старости, и умереть в один день? Так ты себе это представляешь?

— Да, примерно так.

— Со временем мы сойдём с ума и разлюбим друг друга. Жизнь вне общества будет скучна и однообразна. Нас ждёт одиночество, так как мне не суждено зачать и родить ребёнка. Ты ведь прекрасно это знаешь…

— Кроме тебя, мне никто не нужен!

— Не обманывай себя. Человек — общественное существо. Я не могу заменить тебе других людей.

— Почему ты говоришь только обо мне? Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— И ради личного счастья мне следует предать Кая? Пока идёт война, он в опасности.

— Ты не телохранитель! У Кая есть Темгон и целая орава фанатиков. Они сделают всё возможное и невозможное для его охраны.

— Я боевой марсианский андроид, а он землянин. Защищать Кая — моя прямая обязанность.

— Ты такая же фанатичка, как Темгон и его соплеменники! — в сердцах воскликнул Тим.

— А как же Ремар? Вы же друзья! Ты готов забыть его?

— У него есть сородичи и Карина. Ему не будет одиноко. Карина во всём его поддерживает. Наверное, её любовь к Ремару сильнее, чем твоя ко мне…

— Если бы не моя любовь к тебе, я бы давно уже ушла из этого места, — осуждающе покачав головой, возразила воительница. — Вообще-то, после войны мы можем вернуться и поселиться здесь.

— А вдруг она закончится поражением для Гвардии? Я всё больше склоняюсь к тому, что так и произойдёт. Нас с тобой могут убить.

— С чего ты взял, что нам не будет тут угрожать опасность? Пока в полости вроде бы нет других людей, но где гарантия, что её когда-нибудь не обнаружат враги?

— Помнишь сенсорные панели на входе? Для их активации понадобились мы оба. Я уверен, датчики среагировали так не случайно. Нас было двое, и только благодаря этому мы получили шанс проникнуть сюда.

— Да, тогда нам удалось это сделать, хотя я андроид, а ты человек. К сожалению, мы не знаем, на какие ещё пары распространяется данное ограничение и каков должен быть их состав: мужчина и женщина, мужчина-андроид и женщина-человек, двое мужчин или две женщины, а может двое мужчин-андроидов или же два андроида женского пола… Вариантов много, и все они могут оказаться верными, из чего следует, что и для остальных людей, а также для андроидов или даже мертвяков доступ к данной области корабля потенциально возможен.

— Ты, безусловно, в чём-то права, но мне кажется, что эта местность надёжно скрыта от посторонних глаз. Нам просто несказанно повезло.

— Я думаю, Прометей создал эту полость и дом с вполне определённой целью.

— Не имеет значения. Мы теперь здесь, и это наш шанс на счастливую жизнь.

— Нет! Я не изменю своего мнения.

— Мы умрём на поле битвы. В один из дней оборотни уничтожат Лагерь, Гвардию и нас с тобой.

— Значит, такова наша судьба. Лучше умереть в бою, чем предать товарищей.

— Безрассудная женщина! — вспылил Тим. — Ты отвергаешь наше будущее!

— Никогда не думала, что мой мужчина — трус! — холодно обронила Лена.

Эти уничижительные слова были как смачный плевок лорда ангелов Стана Верховного Правителя в лицо раба, как хлёсткий удар кнутом солдата Армии Хаоса по спине пленника Цитадели, как укол остриём ржавого клинка полусгнившего зомби в живот защитника Новых Земель. Кровь прилила к лицу гвардейца. Взбешённый Тим со всей силы ударил кулаком по столу и, ни сказав больше ни слова, вышел из комнаты. Лена даже не шелохнулась, когда громко хлопнула входная дверь, и не приблизилась к окну, чтобы проводить взглядом своего рассерженного возлюбленного. Она сидела полностью опустошённая и силилась понять, как и почему досадное непонимание вдруг так внезапно возникло между ними…

Ярость и обида ещё долго клокотали в его душе, но постепенно гневные чувства всё же стали остывать, и Тим с удивлением обнаружил, что удалился уже на весьма приличное расстояние от дома. Он ещё никогда не бывал в этой части леса. Деревья здесь росли гуще, стволы их были толще, а разлапистые ветви тесно сплетались вверху над его головой, образуя своеобразную крышу, через прорехи в которой с трудом пробивался дневной свет. Внизу царила полутьма и веяло вечерней прохладой, несмотря на то, что время только приближалось к полудню. Через несколько минут впереди показался просвет среди почти сплошной стены из кряжистых деревьев, и Тим ускорил шаг, чтобы побыстрее выбраться из под тени купола, созданного широкими кронами. Он преодолел естественную преграду и, проскользнув в проём между двумя особо крепкими стволами, выбрался на залитую ярким светом и заросшую высокой зелёной травой поляну, посредине которой возвышался круглый пень, а на нём, небрежно закинув ногу на ногу, сидел карлик в колпаке, курточке, штанах и ботфортах… Вся его одежда была зелёного цвета, и если бы не бурый пень, то человечка было бы практически невозможно разглядеть на фоне густой травы. Слово «человечек» очень хорошо его характеризовало, поскольку роста в нём было всего ничего — он едва доходил до колена взрослому мужчине нормального телосложения. На его хитроватом лице расплылась насмешливая улыбка, и маленькие глазки смотрели прямо на Тима, а тот замер как вкопанный, ошеломлённый этой странной картиной.

— Что ты стоишь как истукан? — неожиданным для такого мизерного тела басом произнёс карлик. — Садись рядом со мной на травку! Нам с тобой есть о чём поболтать.

Гвардеец осмотрел внимательным взглядом окружавшие их заросли, но не заметил ничего подозрительного. Маленький человек не производил впечатление опасного субъекта, поэтому он послушался его совета и сел, скрестив ноги, неподалёку от пня.

— Здравствуй, Тим! — Увидев, как его собеседник изумлённо приподнял брови, карлик поспешно добавил: — Мне известно твоё имя и не только оно одно. Я знаю, что ты поселился во дворце за холмом в самом начале леса вместе с твоей подружкой Леной. Между прочим, меня зовут Гилхант.

— Добрый день, Гилхант! — справившись с первым удивлением, промолвил Тим. — Как ты тут очутился?

Человечек издал короткий смешок и сказал:

— Аналогичный вопрос я мог бы задать и тебе. Эта земля — моя родина, а вот вы — чужаки.

— Есть ли здесь ещё люди?

— Кроме нас, никого.

— Нас троих?

— Вас двоих и моего народа.

— В твоём племени все такие, как ты?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну… — протянул Тим, обдумывая, как бы высказать свою мысль и не обидеть при этом забавного аборигена. — Такого небольшого роста. Небольшого, по сравнению со мной…

— Да, мы все такие. Естественно, присутствуют и отклонения по величине, причём в обе стороны, но они незначительные.

— Как вы себя называете?

— У нас нет какого-то определённого термина для этого. Хотя… Ты можешь звать нас «лесной народ».

— Вы живёте в лесу?

— Большинство из нас. Однако моих сородичей можно встретить и на лугу, и в саду, конечно, если они сами захотят тебе показаться. Или твоей женщине.

— И давно вы здесь поселились?

— Сначала Творец вылепил из твёрдой материи этот мир, а потом из мягкой материи создал нас и наделил душой, чтобы мы жили и плодились, а также следили за порядком на дарованной нам территории.

— Так это вы ухаживаете за садом?

— Разумеется. И за садом, и за лугом, и за лесом. Все здешние растения и животные под нашей неустанной опекой.

— И дом тоже?

— Дом?

— То строение из толстых брёвен, где я и Лена живём уже несколько дней.

— Ты про дворец? Нет, дворец сам заботится о себе. Мы ему не нужны.

— Какой же это дворец, если там всего четыре комнаты? Правда, три из них достаточно просторные, но дворцом я бы этот дом называть не стал.

— Так ведь ты его даже и не видел, — снисходительно усмехнулся Гилхант. — Вы выбрали местом проживания только надземную часть сооружения. Это своего рода прихожая. Сам дворец расположен под землёй, и он огромен. Чего там только нет!

— Интересно! — У Тима захватило дух при мысли о том, что они могут найти ещё много разных диковинных вещей. — Как нам попасть туда?

— У вас не будет такой возможности. Я пришёл сюда и показался тебе, чтобы рассказать об этом. И о другом тоже…

— О чём именно?

— Сначала самое главное — это место не для вас. Луг, сад, лес, река и дворец были задуманы Творцом для других поселенцев. Дворец поднимется на поверхность, когда придут его настоящие хозяева, а тебе и Лене следует уйти, иначе у вас возникнут неприятности. Мой народ некоторое время благосклонно терпел ваше присутствие здесь и позволил вам восстановить силы, но так не может продолжаться вечно. Это против замысла Творца. Он наш создатель и повелитель, и мы должны соблюдать его заветы, хотя лично ничего не имеем против вас двоих.

— Как на самом деле зовут Творца? Прометей? Если это он, то знай, что мы на его стороне. Я и Лена — командиры и бойцы Гвардии Ковчега, которая уже много лет ведёт беспощадную войну против врагов человечества.

— Не имеет значения, кто вы такие, и каково истинное имя Творца. Таков закон. Вы должны покинуть нашу землю! — жёстко отрезал карлик. — Не советую вам противиться. Нас много, а вас только двое. Не заставляйте нас прибегать к таким мерам, о каких мы потом сами ещё очень долго будем сожалеть. Мы мирное племя и не желаем проявлять насилие.

— Но куда нам идти? Мы заблудились по пути сюда и совершенно случайно обнаружили вход в эту полость.

— Мне известен данный факт. У нас есть связь с Творцом, и он многое нам сообщил и о тебе, и о твоей подруге, а также прислал два подарка для вас. Один из них послужит вам проводником.

Гилхант шустро спрыгнул вниз, обогнул пень и, склонившись на его обратной стороне над зарослями травы, достал оттуда сумку, сшитую из такой же зелёной ткани, как и одежда представителя лесного народа, благодаря чему эта вещь осталась незамеченной Тимом, когда он оглядывал поляну в начале их разговора. Низкорослый человек развязал ремешки сумки и, вынув из неё что-то напоминающее короткую металлическую ленту, протянул гвардейцу странный предмет со словами:

— Вот путеводный браслет.

Полоска гибкого браслета (как оказалось, он был изготовлен не из металла, а из похожего по цвету и виду материала) содержала миниатюрный экран, разделённый на две половинки, в каждой из которых ярко светился символ в виде тонкой стрелы. При повороте браслета по горизонтали, обе стрелки меняли своё направление, причём их наконечники указывали в различные стороны и до вращения, и после.

— Как только вы покинете нашу землю, стрелки окрасятся в разные цвета. Белая приведёт вас домой, туда, где тебя и Лену ждут ваши друзья, — разъяснил Гилхант, — а чёрная укажет путь к научникам.

— А это кто ещё такие?

— Необычное и удивительное племя, которое вы оба собирались разыскать, ошибочно полагая, что они живут за много дней пути отсюда. Однако это не так. Их народ уже давно бежал со своей родины и поселился неподалёку от нас.

— Научный Отдел? — догадался Тим. — Но как вы узнали, что мы намеревались посетить их?

— Вы много болтали во дворце, — плутовато ухмыльнулся маленький туземец. — Напрасно вы считали, что вас никто не слышит.

— И вы всё это время за нами подглядывали? — с еле сдерживаемым раздражением в голосе спросил большой чужеземец, и его рука непроизвольно легла на рукоять меча. При мысли о том, что местные обитатели видели их в те моменты, когда он и Лена занимались сексом, ему стало тошно.

— Не злись, ведь это вовсе не мы смотрели и слушали. За вами наблюдал Творец. Поверь, ему абсолютно безразлично, как вы там жили и что делали, однако полезные, важные для его целей, сведения он, конечно же, собирал и затем делился с нами кое-какими из них.

— Я хотел бы поговорить с Творцом. Ты можешь это устроить?

— Нет. Это запрещено!

— А как вы с ним общаетесь?

— Ты серьёзно полагаешь, что я доверю тебе такую тайну?

— Ну, попытаться всё же стоило… Ладно, можешь оставить свои секреты при себе. Я правильно понимаю, что особого выбора у нас нет? Мы должны убираться отсюда?

— Зачем так грубо? — упрекнул карлик, покачав головой в колпаке. — Вы должны сказать спасибо Творцу за то, что он позволил вам немного пожить во дворце.

— Поверь, мы очень благодарны ему за это. И за подарки тоже. Кстати, а где второй подарок?

— Сейчас. — Гилхант снова запустил руку в сумку и вытащил короткий клинок в ножнах из такого же искусственного сплава, что и браслет с экраном-навигатором. — Дар лично для тебя! Это смертельное шило пронзит любого твоего врага. Даже того, кто не создан из плоти и крови.

Заинтригованный Тим взял оружие из его рук и обнажил кинжал, точнее, стилет. Величина узкого, постепенно сужающегося к игольчатому наконечнику клинка колющего типа была примерно равна длине предплечья. Материал лезвия блестел в лучах светила и поражал взгляд своей безупречно гладкой поверхностью. Гвардеец прикоснулся к кончику стилета, и тотчас же на подушечке пальца выступила капля крови.

— Отличная вещь! — восхитился он. — Даже легендарный меч моего друга Ремара не имеет такого превосходного качества. Будь уверен, я найду ему достойное применение!

— Значит ли это, что ты согласен покинуть нашу землю?

— Если я правильно тебя понял, иные варианты не стоит даже рассматривать.

— Совершенно верно. — На губах хитрого аборигена заиграла довольная улыбка.

— Когда мы должны отправляться в путь?

— Чем раньше, тем лучше.

— Ясно… Тогда прощай.

— Удачной и лёгкой вам дороги! Береги свою женщину и никогда не забывай, как сильно она тебя любит!

Гилхант подмигнул, закинул пустую сумку на плечо и быстро зашагал к зарослям на окраине поляны. Через пару мгновений он уже скрылся среди ветвей и листвы, а обескураженный Тим встал с травы и постоял ещё немного в одиночестве, а затем развернулся и, сжимая в руках браслет и ножны со стилетом, отправился в обратный путь…

Лена сидела спиной к нему на берегу реки. Услышав его шаги, воительница резко обернулась и, приветливо улыбаясь, поднялась на ноги. От недавней ссоры не осталось и следа. Гвардеец остановился в шаге от неё и хотел было уже поведать о том, что приключилось с ним во время прогулки в лесу, но она опередила его:

— Прости меня, любимый, за мои необдуманные слова. — Тим попытался сказать примерно то же самое, но Лена остановила его жестом руки. — Подожди! Дай мне выговориться. Мне понятны твои чувства, и я больше чем уверена, что ты готов умереть и за меня, и за свободу всех людей на ковчеге. А я, в свою очередь, не пожалею жизни ради тебя. Сегодня утром я сильно погорячилась и бесконечно сожалею об этом, однако мне кажется, в глубине души ты и сам осознаёшь, что нам нельзя здесь оставаться. Мы не будем счастливы, пока будем помнить о том, что наши общие друзья могут быть убиты. В таком случае уж лучше погибнуть в бою рядом с ними… Мы вдвоём уйдём отсюда и попытаемся вернуться в Лагерь. Нам предстоит снова пересечь лабиринт артериальных туннелей. Я ещё не знаю, как мы это сделаем, но верю, что у нас всё получится. Вероятно, снова заблудимся, однако пока мы вместе, пока любим друг друга, нам не страшны никакие преграды!

— Мы не заблудимся, — с улыбкой возразил Тим. — Предлагаю пока не возвращаться в Лагерь, а сначала выполнить специальное поручение Кая, из-за которого я и должен был встретиться с тобой. У меня есть хорошая новость: я знаю, как мы можем найти Научный Отдел.