Отдел примирившихся врагов (СИ)

Эпилог

Рикард

Щедро пригубив из фляжки содержимое, обладающие убойными спиртовыми парами, капитан посмотрел на них и снова отпил. Они уже минут пять сидели в его кабинете и наблюдали за сольным выступлением, в конце которого, похоже, на сцену поднимется пьяный в дупель начальник.

После убийства Иезавеля и обращения Рика в гибрида, вампиры вполне предсказуемо подняли шум. Выдвигали смешные требования: призывали к его немедленной казни, а заодно и сожжению вампира, осмелившегося нарушить один из главнейших запретов.

Можно сказать, их загнали в угол. Поэтому Марсель в качестве ответных мер подорвал собственную информационную бомбу, раскрыв общественности, что чуть меньше ста лет назад его насильно обратили в вампира. Ненамеренно обратили, поскольку первоначальной целью являлось убийство. Он просветил во все грязные подробности, и не ограничился одними голословными обвинениями. Нет. Этот пройдоха подготовил целый ворох бумажек, доказывающих жестокое и бессмысленное убийство сначала его жены из человеческой жизни, неожиданно оказавшейся травоядным оборотнем, а потом и своего бесследного исчезновения, сразу после покупки запрещённого боевого артефакта.

Конечно, Донна не смогла остаться в стороне — хорошенько накинула на вентилятор… тоже продемонстрировала толстую пачку доказательств, и среди тех даже проскочили относительно свежие фото и видео материалы. Поначалу она напирала всего лишь на издательства и травлю, которым подвергались молодые вампиры в клане Лафайет. Но недолго, потому как позже полезла такая грязь и чернота, Рику стало аж не по себе от услышанного и увиденного. Каждый раз, как ему казалось: всё, хуже уже точно быть не могло, — ей вновь и вновь получалось его удивить.

Каким-то образом Донна умудрилась уговорить дать свидетельские показания людей, которых её старшие из клана принуждали в несовершеннолетнем возрасте жертвовать кровь. Некоторые из них в тот момент были совсем детьми: десяти и двенадцати лет. Но всех превзошёл по жестокости Иезавель. Вот уж кто был настоящим исчадием ада. Он купил новорождённого младенца у юной куртизанки, по понятным причинам не осмелившейся продемонстрировать лицо общественности и дававшей письменные показания при законнике. Выпил ребёнка у неё на глазах, после чего поблагодарил за вкусную трапезу и вернул бездыханное тельце обратно, прокомментировав, что его можно ещё на органы разобрать, заработав сверху пару тысяч ранайев.

И тогда грянул по-настоящему громкий взрыв. Люди разделились на два лагеря. Одни требовали полностью изолировать абсолютно всех вампиров и запереть их на Флемоа. Другие не гребли под одну гребёнку, а возненавидели конкретно дворян — жаждали, чтобы эту систему с разделением на знать и обычных горожан упразднили, богачам подкинули налогов и полностью запретили процедуру добровольной жертвы. А запрет на укусы уже спровоцировало третью группу людей, давно и плотно сидевшую на афродизиаковом токсине, содержащемся в их слюне.

Однако не успели одни громкие новости отгреметь, как явно специально натравленный на них пронырливый журналист умудрился три дня назад заснять метку на Марселе. А заодно нащёлкал целую серию снимков, где эти балбесы миловались. Деваться было некуда, пришлось провести пресс-конференцию, с которой они вчетвером вернулись буквально полчаса назад.

— Как всё прошло? — устало спросил капитан и потряс около уха фляжкой, проверяя, осталось там ещё что-то или нет. Грустно вздохнул и устремил пасмурный взгляд на картину, имитирующую окно.

— Вэл всё время молчала. Да и Марсель больше недовольно зыркал, чем болтал. В основном говорили мы, поэтом, думаю, неплохо. Хотя вопросики они задавали! Чуть ли в трусы мне не залезли!

— Реакция людей понятна и предсказуема. А вот оборотни… они фактически не знают, что с нами делать, — добавила Донна. — Ранее прецедентов, где оборотень поставил бы метку на вампире, не случалось. Да и мало у кого в принципе такое желание могло возникнуть, учитывая общемировую историю. В связи с этим устанавливать запреты на подобные действия не было необходимости ранее. Рикард и Валери не нарушили никаких законов в узком смысле этого слова. А в широком…

— В широком наши телефоны уже три дня разрываются от звонков предков, — подхватил мысль Рик за своей женой.

Вчера он всё-таки включил мужика и ответил на звонок мамки. И узнал очень много новых ругательных слов. У малой, греющей неподалёку уши, аж щёчки заалели. Суть послания удалось уловить сразу. Спорить как-то не хотелось, поэтому Рик согласился на выдвинутый родителями ультиматум: немедленно вернуться домой.

— Тут такое дело…

— Подожди, — капитан встал и подошёл к высокому шкафу у стены, из-за плотного ряда книг вытащил ещё одну фляжку. На ходу пригубил её содержимое и тяжело опустился обратно в кресло. — Ну, давай, рассказывай.

— Маман требует, чтобы я и Вэл вернулись как можно скорее со своими помеченными кралями на родину. Если мы добровольно не приедем, то приедут они… всей стаей. А это под сто семьдесят оборотней. Думаю, что вам такого счастья здесь не надо.

— Не надо, — хмуро подтвердил он и снова отхлебнул. Хотя со стороны выглядел всё ещё трезвым, но слегка заплетающийся язык выдавал, что потихоньку пойло начинало воздействовать даже на такого крепкого мужика, коим являлся капитан. — Поезжайте.

— Вы нам даёте отпуск?

— Ага… отпуск, — невесело усмехнулся он, смотря словно сквозь них. — Всё идёт к тому, что наш отдел к чёртовой матери расформируют не сегодня, так завтра, а меня переведут в глухомань на периферии набираться профессионального опыта… и жена мне тогда гарантированно выест мозг чайной ложечкой.

— Работа в провинции может пойти на пользу вашей нервной системе, которая сейчас активно уничтожается алкоголем, — по-светски любезно заговорила Донна, и тут же замолчала, напоровшись на гневный взгляд.

Капитан ещё немного порасспрашивал о реакции оборотней на гибридность Рика, в частности, его интересовало, как к ней отнесутся в Ираше. Не придётся ли проводить спасательную операцию по экстренной эвакуации их задниц с родины? И определив, что там они будут в относительной безопасности, он отправил их работать.

Хотя работы как таковой в отделе не было — их сейчас в самом деле держали в подвешенном состоянии, ничего более или менее крупного не давали. Даже вечно занятые криминалисты, которые в другие дни по макушечку зашивались в делах, выглядели, как праздно слоняющиеся бездельники.

— Пойдём, я знаю одно место, где нам никто не помешает, — шепнула ему на ухо Донна, отодвинулась и лукаво улыбнулась.

— Пойдём, — зачарованно отозвался Рик и рефлекторно облизнулся, при взгляде на её губы. Теперь эти ярко-красные губы ему предстояло целовать вечность и, странное дело, почему-то мысль, которая раньше казалась страшно удушающей, больше не отталкивала. Наоборот, воспринималась естественной и правильной. Как будто именно к этой цели он и шёл всю свою прежнюю жизнь.

Может, дело в метке, окончательно подчинившей мозги. А может, до него наконец-то дошло, что чувствовало гулко бьющиеся в груди сердце. Впрочем, плевать. Главное, что Рик наслаждался каждой секундой, проведённой рядом со своей женщиной. Она всё так же одурманивающе пахла, ослепляла совершенной красотой. Ему нравилось всё в Донне, даже по-своему очаровательные аристократичные ужимки и подчёркнуто изысканные манеры. С каждым днём он замечал за собой всё больше неожиданных пристрастий. Вчера, например, не на шутку завёлся только от вида того, как она ела малюсенькими кусочками стейк, оттопыривая мизинец. И это всего-то верхушка его сумасшествия с тех пор, как проснулся гибридом.

— Стоять, товарищи извращенцы, — тормознул их Грос — единственный в отделе, кто всё ещё умудрялся трудиться в поте лица. Слегка поморщился, читая сообщение на телефоне, и бросил: — Увидите Вэл и Мацика, передай им, что надо съездить в бар на двадцать пятой улице. Там опять не то потасовка, не то страстные танцы. Оборотни и вампиры вроде как сцепились. В общем, пусть съездят, проверят, что там происходит.

— У вас же телефон в руках, — недоумевающе подметила Донна.

— Что, правда? Вот так чудеса, — он поднял на неё безразличные глаза, определённо намеренно провоцируя на небольшой конфликт. — И как я мог его не заметить?

— Мы им обязательно передадим, если увидим, — поддакнул Рик и, прихватив жену за локоть, потащил к выходу. А то сейчас с Гросом зацепится языками, слова за слово, и пропадёт всё желание с ним шалить, а он-то уже настроился.

— Но ты же вернёшься в Саларун? — жалобно хныкал Фабиан. — Ты же не насовсем уезжаешь? Пообещай, что вернёшься!..

— Я бы с радостью взяла бы тебя с собой, солнышко. Но ты же сам знаешь, что наш континент закрыт для вампиров. Вернусь я или нет, зависит не от меня, а от высшего руководства, — мягко ответила Офира и вдруг воскликнула через весь зал: — О, Рик, дорогой, можешь подойти? Мне нужна твоя помощь!

— Иди помогай, дорогой, — кивнула в сторону коллеги Донна с хитренькой улыбкой.

— Да что за день-то такой…

Марсель

Нежно прикусив пухлую нижнюю губу, он провёл по ней кончиком языка и прошептал:

— Посмотрим вечером фильм?

— Что за фильм? — смущённо уточнила Вэл и, привстав на цыпочки, выглянула из-за его плеча, проверяя коридор на наличие посторонних глаз. Хотя сейчас уже не было никакого смысла прятаться. Абсолютно все в Мальдоре знали об их отношениях — и это чертовски приятное чувство!

— Не помню название, там что-то про боевые искусства, — Марсель провёл ладонями по стене вниз и упёрся ими на уровне талии, чтобы у неё не осталось искушения поднырнуть под рукой и выскользнуть из капкана.

— О, звучит здорово!

— Я знал, что тебе понравится, — он поцеловал её в шею. — Поэтому давай сегодня без всяких переработок, договорились?

— Да, конечно, — хихикнула Вэл, подтягивая плечо к уху. Она пыталась увернуться от нового прикосновения его губ, всё больше вжимаясь в стену, а потом вдруг замерла и воскликнула: — Точно! Я же хотела купить пирожок на пару!

— Что? Какой пирожок?.. — Марсель продолжал покрывать невесомыми поцелуями шею, постепенно поднимаясь обратно к лицу. — Потом купим тебе пирожок…

— Нет! Потом не получится, их разбирают до пяти вечера!

— Да и плевать, другой пирожок купим…

— Нет! Я хочу именно от тётушки Виранты.

— Лисёнок, нежели это так важно сейчас?..

— У неё самые вкусные пирожки на пару в Уларке!

— Да первородная тьма! Кто для тебя важнее: я или какой-то сраный пирожок? — его уже откровенно нервировала эта тема. Она совсем, что ли, не чувствовала атмосферы момента? Заладила как попугай со своими пирожками, словно с голодного края. А он так-то тоже уже истосковался по её ласке.

Три недели назад течка закончилась и всё, как отрезало: вообще перестала к нему приставать. Изредка чмокнет где-нибудь в углу, да задницу вечно прилюдно щупает. И совершенно ведь не понимает никаких намёков. Издевается, не иначе.

— Конечно, пирожок! — серьёзно ответило маленькое чудовище, схватило Марселя за рёбра, подняло в воздух и отодвинуло в сторону, после чего побежало к выходу. — Ты никуда не денешься, а вот пирожки раскупят!

Просто не описать цензурными словами, как временами раздражала её силища. Ему в такие моменты одновременно хотелось разгромить всё вокруг и расплакаться. Либо хотя бы с кем-то поцапаться. В идеальном варианте было бы замечательно, если на него наехала агрессивная шавка, учуяв метку, которую он перестал скрывать мазью. Марсель с превеликим удовольствием использовал бы свою силу, чтобы поставить её на место.

Но вместе враждебного незнакомца из-за угла вынырнули Рик с Донной. Оба до жути довольные, обнимаются, глазками стреляют друг в друга, явно собрались в укромном уголке предаться всяким развратностям — у них это прямо на лбу большими буквами читалось.

— О, дружище! Тебя и малую Грос искал. Сказал, что надо съездить в бар на двадцать пятой улице, — воскликнул Рик с на редкость бесящим выражением лица. — А ты чего такой на взводе? Всё в порядке?

— Не твоё собачье дело, — выплюнул Марсель и пошёл в сторону отдела забирать оставленные на рабочем столе личные вещи.

— Вот же контуженный…

Всю дорогу до бара Вэл лопала свои чёртовы пирожки. Измазалась как дитё малое, а после его замечания ещё и наглость имела мордашку подставить. Он, конечно, злился. Сильно злился. Но всё же не удержался и помог, аккуратно стерев влажной салфеткой следы её пышного пиршества. Тем не менее просто почистить бесстыжую моську ему оказалось мало. Марсель, как настоящая половая тряпка, без намёка на нормальное чувство мужского достоинства, окончательно пал в собственных глазах и чмокнул в довольно улыбающийся ротик. И тоже заулыбался, когда эта миленькая прелесть что-то промурлыкала про любовь к нему.

Но только они выбрались из машины, как он увидел фургон с уличной выпечкой. Тут же вспомнил, как был послан из-за паршивого пирожка, и прошипел сам себе под нос:

— Вот же размазня беспозвоночная…

В баре и в самом деле царила подозрительная суета. Но стоило местным оборотням и вампирам заметить Вэл, заинтересованно разглядывающую сцепившихся спорщиков, как все сразу перестали орать, разошлись по разным углам и наступила образцовая тишина. Одна лишь весёлая кантри-музыка продолжала заполнять помещение.

Удивительно, но грубая сила напарницы творила чудеса дисциплины в среде обычных мужиков, что по вечерам после работы не прочь пропустить по стаканчику в питейной неподалёку от дома. Её неизменно узнавало большинство постоянных посетителей в любом баре, куда бы они ни приехали на вызов. И им хватало просто посмотреть в незамутнённые глубокой мыслью небесно-голубые глаза, чтобы успокоиться.

— Почему нас продолжают отправлять на всякую фигню?! — прорычала Вэл, как они вышли из бара на улицу.

— Потому что в тебе слишком много энергии для офисной работы, вот Грос и выкручивается как может.

— Бесит!

— Да, бесит, — проворчал Марсель, думая о своём. Неужели ему и сегодня ночью предстояло просто сидеть рядом и смотреть фильм? Может, попробовать как-то более явно к ней приставать? Но при этом нельзя пережать, а то вырубит, как в прошлый раз.

— Чё-то так хочется сырой картошки погрызть…

— Иногда мне кажется, что в твоей голове живут одни мысли о еде, — проворчал он и усмехнулся: — Вчера ты трескала консервированные оливки, макая их в мёд, сегодня вдруг картошку сырую захотела. Ты ничем не заболела?

— Я немочь, что ли, какая-то, чтобы болеть на ровном месте?! Просто захотелось!..

Они остановились около перехода, поскольку на светофоре горел красный свет. И пока ждали, к ним подплыла сильно подвыпившая компания, состоящая из четырёх мужчин в офисных костюмах — среднестатистические клерки возраста ещё не преклонного, но уже и не молодого.

И один из этих мужичков — низкорослый шемуанец с галстуком, повязанным на голове — как-то подозрительно пристально уставился на Вэл. Приподнял руку, протянул к её лицу и щёлкнул пальцами перед носом, привлекая к себе внимание. Естественно, она не смогла проигнорировать этот финт и повернулась, чтобы посмотреть на смельчака.

— У-у какая огненная красотка… Может, сэкономим воду, принимая душ вместе? — пьяненько пролепетал он, поигрывая бровями. Сложил губы трубочкой и громко ими причмокнул, посылая ей воздушный поцелуй.

— Чё ты там прошепелявил? — тут же набычилась Вэл.

— Как тебя зовут, крошка?

— Меня никак не зовут, я сама прихожу.

Марсель даже приревновать её не успел, моментально напрягся совсем из-за другого чувства. Смутного и слегка тревожного чувства, не предвещающего ничего хорошего в скором будущем. Он метался между ними взглядом, пока они молча пялились друг на друга, видимо, принюхиваясь.

— Лиса, — тихо пробормотал шемуанец, вмиг протрезвев.

— Заяц, — хищно улыбнулась она, продолжая глядеть на него исподлобья.

Они сорвались с места одновременно. Мужик круто развернулся и понёсся по улице с невиданной для своего состояния и возраста прытью. А Вэл кинулась за ним, прям как за любимой булочкой на пару за пять минут до закрытия лавки.

— Вэл, Вэлли, умоляю, не бей его! — побежал за ними Марсель.

— Стоять, ушлёпок длинноухий!

— Ещё чего! Я, может, и трус, но зато в своём уме!..

— Всё равно догоню, трус мокрожопый!

— Вэлли! Родная, давай я за него извинюсь?! Полицейским нельзя бить гражданских! Только не сегодня!..

Спасибо, что были со мной до самого конца: поддерживали комментариями и лайками! От всего сердца вас благодарю!

«Отдел врагов» стал для меня особенной историей, с которой я начала погружение в мир Мальдоры. По этой вселенной выйдет ещё очень много историй, мы заглянем в самые отдалённые уголки каждого из шести континентов. А прямо сейчас вы можете поучаствовать в голосовании, что проходит в группе ВК, и помочь мне определиться, чью историю из второстепенных героев «Отдела врагов» рассказать следующей;)