Отдел примирившихся врагов (СИ)

19 глава (вторая часть)

— Это тот самый? — вполголоса уточнил Рикард, очевидно, ни слова не понимающий из того, что они говорили на флемоанском языке. Она рассказывала ему об Иезавеле, не углубляясь в детали. Так, в общих чертах обозначила, что он больше всех приложил руку к тому, чтобы сделать её жизнь невыносимой в клане. Более или менее подробно рассказала только о случае с Микой. — Я чую ещё двоих.

— Троих. Их здесь четверо.

— Ох, а ты, как и прежде, падка на всякую животину. И что же мне делать с этим твоим уродливым пристрастием? Как же мне тебя наказать?.. — Иезвель задумчиво постучал указательным пальцем по выпущенному клыку и подцепил его подушечкой большого, из-за чего к центру ладони устремилась тоненькая струйка крови. — Как-то сегодня у меня не очень с воображением. Хотелось бы придумать что-то такое эдакое, но ничего в голову не приходит… обидно. Тогда просто убьём его.

— Ты не посмеешь, Рикард из королевской семьи!

— Изоббель, — обратился он к кузине, являющейся второй по старшинству дочерью Эржебет. И прежде чем Белладонна успела предостеречь напарника, та шагнула из тени.

— Опуститесь на колени, — приказал мелодичный женский голос, которому они тут же подчинились, — и не двигайтесь.

Обычно между вампирами одной возрастной прослойки формировалась особая связь за счёт того, что они якобы подрастали вместе: учились контролировать свою природу, вкушали новые возможности и впитывали социальные нормы вампирской среды, видя на примере друг друга, какие ошибки лучше не допускать. Скорее всего, раз Изоббела здесь, то и Афан тоже. Эта троица по-своему близка.

— Что за? — растерянно пробормотал Рикард.

— Приказы действуют не больше пяти минут, постарайся поймать окно, — произнесла на ирашском Белладонна и встретилась взглядом с гнусно улыбающимся Иезавелем, присевшим на корточки, чтобы поднять её телефон.

— О, Марсель, — прокомментировал он. Видимо, звонок не сбросился и всё это время тот слушал их разговор. — Здравствуй, маленький предатель. Жаль, сегодня я до тебя уже добраться вряд ли успею… о-о, так у тебя тоже характер прорезался. Ну надо же. Я удивлён… А, всё, понял!.. Должно быть, Белладонна посвятила тебя в тайну твоего кровавого рождения… Да, конечно… Попытайся… Какие громкие слова!.. Хорошо, но запомни: если я найду тебя первым, то обязательно начну с твоей лисы.

Иезавель сбросил звонок и убрал телефон в карман сюртука, прокомментировав своё действие тем, что эта новомодная игрушка в ближайшее время ей не понадобится. А затем Изоббела приказала уже Рикарду отдать свой телефон, который они выкинули прямо на парковке. Заставили их залезть в микроавтобус и шустро нацепили на него ошейник, не дающий оборотню сменить форму. Учитывая, невероятную редкость и дороговизну артефакта, Иезавель, видимо, окончательно сошёл с ума — совсем помешался на ней, раз рискнул украсть вещь у самой Амброзии.

Белладонна угадала третьего члена отчаянной компании — Афан тоже вышел из тени, стоило угрозе в виде большого хищника оказаться нейтрализованной. А за ним выполз и Эмануэль. Именно, что выполз. Поскольку на этом жалком слизняке буквально лица не было: всем своим затравленным и перепуганным видом он демонстрировал, как сильно мечтал сейчас очутиться где-нибудь далеко отсюда.

Дорога заняла не больше сорока минут и всё это время Изоббела, поглядывающая на часы, повторяла тошнотворную мантру: «не двигайтесь». Белладонна считала секунды, стараясь поймать малейшую заминку, самую крошечную, чтобы успеть вскинуть руку и оглушить её щитом. Но дотошная стерва не предоставила такой возможности.

— Да сорви ты уже этот замок, — с лёгким раздражением приказал Иезавель, когда Афан замешкался, пытаясь прокрутить ключ в проржавевшей скважине.

Он немного отошёл и вытянул перед собой руку, чтобы хлестнуть воздушным потоком. Замок подпрыгнул, ударился о дверь и продолжил висеть.

— Эмануэль, помоги ему, а то Афан оказывается, у нас с обычным замком справиться не в состоянии.

Но Эмануэль не кинулся помогать лишь после того, как Иезавель взбешённо глянул на него, зашевелился. В слизняке на редкость мощный дар притаился — полных шесть колец телекинеза. Ему под силу не только сорвать замок, но и саму дверь выбить. А потом ею раскидать всех остальных. Однако для подобных манёвров нужна смелость, которой и в помине не водилось у этого труса.

— Для вас это плохо кончится, — спокойно произнесла Белладонна, хотя внутри у неё всё скукожилось от страха. Но боялась не за себя — за Рикарда. Именно на него они нацелились, желая причинить ей максимальную боль. Ужас оттого что история снова повторялась, постепенно смыкал на её шеи удавку.

— Идите вперёд, — приказала Изоббела.

И ноги послушно понесли их в указанном направлении. Где они вообще откопали этот ветхий, много лет заброшенный ангар? Вот же тьма. Нельзя позволить убить Рикарда — кого угодно, но не его. Сейчас Белладонна была готова сделать всё, что прикажут: хоть вступить обратно в клан, хоть пойти в личное рабство к Иезавелю. Во второй раз она точно не переживёт жестокое убийство… теперь уже любимого.

— О, Белладонна, что я вижу? — сладко проворковал чёртов садист после того, как гипнотический голос приказал им остановиться и развернуться. — Мы ещё ничего не начали, а ты уже готова разрыдаться? Какая прелесть!.. Похоже, в этот раз нам будет особенно весело.

Он достал из кармана штанов продолговатый предмет похожий на рукоять меча без гарды и нажал на едва приметный выступ, благодаря чему нижний край распахнулся и вывалился тонкий кнут, который больше походил на розгу с гибким кончиком. При виде странного орудия остальные вампиры внезапно отошли от него. Нет, уместнее сказать: разбежались по разным углам ангара.

— Познакомьтесь, это моя новая любимая игрушка, — Иезавель взмахнул розгой и серебряный кончик, едва касаясь, лизнул Рикарда по груди. Футболка тут же широко распахнула пасть и оголила длинный разрез, заливший его живот кровью. — Просто восторг, да? Замечательная штучка. Ей можно нашинковать мелкой соломкой что угодно. Именно этим мы и займёмся сейчас! Начнём, пожалуй, с мизинца на…

Дверь снесло с петель и откинуло в сторону, впуская в помещение промелькнувшую с бешеной скоростью человекоподобную лису.

— За!.. — начала произносить приказ Изоббела, но Марсель, видимо, опередил её со своим ментальным вмешательством, заставив замолчать раньше, чем она договорила слово. А в следующее мгновение отравленная чужим ядом гадюка запустила в разрез на юбке руку и достала из набедренной повязки кинжал, чтобы с расширяющимися от ужаса глазами воткнуть его себе в горло.

В другой части ангара в этот же момент Валери напала на Афана, попытавшегося её отшвырнуть потоком воздуха. Но она сумела уклониться, подпрыгнула на несколько метров и, оттолкнувшись от стены, атаковать его раньше, чем он повторил попытку. Ему хватило всего одного удара, чтобы потерять сознание. Наверное, чисто в целях закрепления результата Валери ещё несколько раз от души пнула тело, не подающее признаки жизни, после чего посмотрела в сторону Эмануэля, истерично ищущего, чем бы в неё швырнуть.

— Осторожно! — выкрикнул рядом Рикард, оттолкнул Белладонну в сторону, а сам проскочить не успел и попал точно под удар розги.

Тонкий прут прошёл через его бёдра насквозь. И время будто замедлило свой ход. Она краем глаза отметила, как ругнулся Иезавель и ушёл в тень, но всё её внимание было приковано исключительно к любимому мужчине, который чуть заторможенно моргнул, будто не до конца понимая, что сейчас произошло, пошатнулся и упал навзничь на землю. Следом попадали и отрубленные ноги.

— Нет, нет, нет, нет, — сбивчиво зашептала Белладонна, на четвереньках подползая к нему. — Глупый, что ты натворил!.. Я… я бы просто воскресла… нет… что же делать, — по её щекам побежали слёзы. Она дрожащими пальцами обхватила бледнеющее лицо и запричитала: — Ты же не умрёшь из-за такой ерунды? Правда? Ты же бета… бета-волк… Рик, умоляю… ты не можешь умереть!..

— По статистике только половина оборотней переживают эти два года: с тридцати восьми до сорока лет. На них приходится пик нашей смертности…

— Не хочу ничего слышать о какой-либо смертности!.. Ты не можешь меня вот так вот оставить! — Белладонна сорвала с него ошейник. — Давай, обернись в другую форму и регенерируй… Рик, не сдавайся… Не смей сдаваться!..

— Я тут подумал, — он ласково провёл по её щеке пальцем, размазывая слёзы, — ты права, это реально была любовь с первого взгляда…

— … нет, нет, нет… Не смей со мной прощаться!

— Бвроат?.. — Валери опустилась рядом с ними и заскулила. Шумно понюхала Рикарда и заскулила ещё сильнее. Огромные зелёные озёра лисьих глаз вышли из берегов, и крупные капли застучали по земле.

— Не реви, — совсем слабым голосом он одёрнул её. — Писать будет нечем.

— Этот ублюдок, — стоя над ними, бросил Марсель, продолжающий оглядываться по сторонам. — Он забрал Афана и Эмануэля и спрятался в тени. Не могу понять, где именно. Наверняка латает их сейчас.

Валери скулила всё громче и громче. Пихала своего брата носом в шею, почти легла рядом, насквозь пропитавшись его кровью. От неё потекла голубоватая, с зелёными переливами энергия. Эта энергия окутала с ног до головы умирающего Рикарда, но ничего не происходило. Он продолжал истекать кровью. Веки поднимались реже и неохотнее. Было видно невооружённым глазом, что ему становилось всё труднее оставаться в сознании.

— Я больше так не могу, — опустошённо выдохнула Белладонна, встречаясь взглядом с небесно-голубыми глазами, оттянула рукав блузки и, воткнув ногти в собственную плоть, решительно разрывала запястье, после чего поднесла его к посиневшим губам и прошептала: — Пей, мой милый волчонок.

— Нет! — воскликнул Марсель, но не успел даже наклониться, чтобы одёрнуть её, как на задние лапы вскочила Валери и оттолкнула того, зарычав. — Ты не понимаешь! Это противозаконно! То, что она сейчас делает… Родная, я тоже не хочу, чтобы он умер, но если… Да за одну попытку обратить оборотня в подобие вампира положена смертная казнь!

Белладонне уже на всё было плевать. Убьют её или что с ней сделают — она слишком устала. Устала бороться с этим миром в одиночку. А стоило найти кого-то, кто занимал особое местечко в сердце, как его непременно отбирали. Жестоко отбирали. Словно всаживали нож в живот и прокручивали по часовой стрелке.

В чём ценность жизни, где за одним счастливым днём следовали годы страданий?..

Нежно поглаживая сверху вниз горло Рикарда, стимулируя тем самым глотательный рефлекс, Белладонна следила за тем, как он с каждой секундой всё хуже реагировал на её прикосновения. И сердце грубее стискивала металлическая проволока, втыкаясь острыми шипами в саму и без того кровоточащую душу.

Она поднесла указательный палец к его носу и поняла, что её волчонок больше не дышит…