Отчуждение

ГЛАВА

Том медленно приходил в сознание. Боль в висках прошла, зрение прояснилось и он различил зависший над ним угрюмый потолок. Том неуверенно пошевелил окоченевшими суставами и зачарованно замер, бумажка по прежнему оставалась в руке.

Кровь возбужденно забурлила заставляя сердце радостно забиться в груди. Мальчик дрожащими пальцами развернул листок и внимательно прочитал написанное, по угрюмому лицу расплылась мстительная улыбка.

Пространство преодолено и смысл текста не изменился, это вселяло надежду на будущий этап и полный успех на столь безнадежное дело как ему казалось в прошлом. Первая ступень на лестницу мети преодолена и вот тому доказательство, он в руке сжимает улику доказывающую будущую смерть сестры.

«Она погибла от руки опозоренного любовника, которому наставила рога. — Том мечтательно улыбнулся. — Месть карается смертью.»

— А теперь, — он озабоченно посмотрел на часы, прошло не больше получаса с момента его пробуждения. — Мы должны продолжить игру, времени для этого больше, чем достаточно.

— Так, нужно расслабиться и сконцентрироваться на сестре. — том удобно расположился на полу, чтобы полностью исключить движение из-за неудобства отвлекающих настрой и закрыл глаза, мысленно вызвал образ сестры. Как ни странно при второй попытке это удалось сделать сразу. Девушка предстала перед ним в одежде Евы, совершенно обнаженной, об этом он мечтал каждый день, представляя, что когда-то воспользуется девичьими прелестями и он сам. И видит бог этот час настал. Но почему в предыдущем трансе он принес образ женщины и проник в сон Нобби, ведь это не входило в его планы. «Почему?» Том хотел ему отомстить, но не сейчас, а в будущем после смерти родных, но вышло наоборот, он стал первым в списках поверженных врагов. Наравне с сестрой.

«Но почему?» — он снова задался вопросом, на который ни как не мог отыскать ответа. Вдруг черный поток подхватил душу и прояснил сознание и мальчик нашел объяснение непонятному явлению. Ответ всплыл из глубины подсознания.

«Все очень просто для того, чтобы выиграть время, подозрение падет на другого и ты останешься чистым перед законом, а значит завершишь задуманное до конца».

«Но я не думал об этом».

«Не забывай в каждом человеке помимо внутренней оболочки души существует тайная личность о существовании которой человек даже не догадывается. Но она порой намного дальновиднее, чем себялюбие — Я».

«И подсказывает нам как дальше жить», — съязвил Том.

«Помогает выбрать правильный путь, — возразил внутренний голос, — чтобы мы об содеянном потом не пожалели. Вот и я изменив ход вещей, огородил тебя от глупой ошибки, может быть ставшей роковой. Я твое спасение, ты должен благодарить меня за это.»

«Спасибо тебе, что ты заботишься обо мне, — парень усмехнулся. — Иначе я бы без тебя погиб».

«Не надо иронизировать и делать мне одолжение, — внутренний голос обиделся, — я твоя частица, а значит не менее участен в твоей судьбе. — И ехидно добавил: — Что то я не припоминаю твою гордость в таком далеком прошлом, когда ты был объектом самых злых насмешек и парнем на побегушках, или ты забыл об этом промежутке времени, только так быстро!»

«А в чем здесь твое участие, — Том едва подавил гнев, — или в этом твоя заслуга?»

«Может быть это я заставил тебя поверить в самого себя».

«А где ты была десять лет назад».

«В тебе, — укольнула заблудшая личность тщеславие парня, — ты не хотел изменяться и я преспокойно отдыхала, ожидая момента твое пробуждение».

«Чушь какая-то, — неуверенно заметил Том, — совсем выживаю из ума, стал уже сам с собой разговаривать, а что будет в будущем!»

«Еще хуже!» — поддакивал внутренний голос.

«Ты мне надоел уже, — раздраженно воскликнул человек, — замолчи!»

«Ты сам себе надоел», — возразил безинтонационный голос.

«Отстань — ты мне мешаешь сосредоточиться. У меня и без твоего выслушивания глупых нравоучений дел по горло. Так что прощай».

Внутренний голос не ответил.

Том расслабился и вслух стал читать молитву, медленно проваливаясь в пучину забвения. Ветер… Жуткий холод… Падение в мрак и плавное парение на встречу медленно приближающемуся лучу света, разделенной на двое черной полосой. С одной стороны открылась красочная панорама цветочного поля, а с другой типичный мир медицины.

«Куда он хочет?»: в залитую искусственным светом хирургическую палату или на залитую солнечным светом лесную поляну.

Он сомневаясь выбирал… и вспомнил… Грейс любила природу… Желание сестры для него было законом, отсюда последовало немедленное решение… Мгновение… Чернеющая пасть забытья, а когда он открыл глаза, взору предстал живописный вид дикой природы. Солнечная поляна среди океана цветов, как и в прошлом сне. Ромашки, маки, тюльпаны испускали волнующий обворожительный аромат, Том задохнулся от наслаждения.

— Как здесь хорошо, — он прошелся босиком по мягкому ковру травы и воскликнул, — Настоящий небесный рай.

Певчие птицы наполнили воздух чарующей мелодией.

— Здесь одно удовольствие работать, — том радостно потер руки, — где мое место стоянки?

Он осмотрелся вокруг и заметил вбитые в землю колышки, а рядом маленький зеленый чемоданчик с красным крестом по середине: — Все на месте!

Мальчик наклонился и открыл ящик. Вспыхивая озорным «зайчиком» в глаза Тома метнулся солнечный блик, отраженный от начищенного до блеска медицинского скальпеля из нержавеющей стали. Он задохнулся от возбуждения. Инструмент был таким… Таким… Он даже не мог подобрать слова, чтобы описать восхищение… Он был… Том порывисто задышал и возбужденно выдохнул:

— Холодным!!

Мальчик погладил рукой переливающуюся сталь и бережно положил на место, а ящик аккуратно спрятал, накрывая густой травой.

Вот теперь он готов к встрече.

— Грейс, приди ко мне, — улыбаясь позвал он приближающийся из глубины сознания расплывчатый образ сестры. — Сейчас мы займемся сексом.

Мгновение и перед ним предстала испуганная девушка, она недоуменно осмотрелась вокруг и заметив его широко открыла глаза.

— Мамочка! Кто ты? — выдавила девушка пятясь назад.

Том окинул со стороны приятный свой новый облик. Могучий мужчина с искаженным от злобы лицом и с горящими лихорадочным огнем глазами. Он мягко ответил — но из гортани вырвался угрожающий рык:

— Джек! — и каркая рассмеялся. — Знакомься. Джек Потрошитель, собственной персоной и в полном твоем распоряжении.

Мужчина пружинистой походкой направился к девушке.

— Ведь ты ждала меня, — он улыбнулся и лицо исказил звериный оскал. Переспать со мной для тебя будет великой честью. Пожизненной наградой. Смертельной услугой.

— Нет! Нет! — девушка непроизвольно отступала, вытянув вперед руки и словно защищаясь от наступающего маньяка. — Не надо! Я прошу вас не надо!

— Ты сама не знаешь от чего отказываешься, — ласково уговаривал мужчина, осторожно приближаясь, — ты отталкиваешь великое наслаждение, которое я могу подарить тебе. Но я не желаю видеть твои слезы, когда ты будешь винить меня в том, что я не настоял на своем. Зачем мне лишние обвинения!

— Не надо, — Грейс расплакалась, — я не буду тебя винить.

— Будешь, — заверил Джек. — Еще как будешь!

Девушка развернулась и побежала. Сейчас было самым важным как можно дальше оторваться от преследователя. Найти людей и попросить о помощи.

Она бежала полностью выкладываясь, сердце от страха готово было выскочить из груди, легкие судорожно сжимались — не хватало воздуха, девушка тяжело дышала. Обнаженное тело, словно росинками покрылось каплями липкого пота, кожа переливалась бронзой, искрясь в лучах знойного солнца.

— Помогите! — позвала она на помощь. — Помогите!

Но никто не откликнулся и ей осталось упрямо бежать вперед, надеясь на чудо. Но она знала чудес не бывает, а значит приходилось рассчитывать только на свои собственные силы, которые с каждым шагом медленно таили.

Вокруг никого, способного прийти к ней на помощь… Только бескрайняя степь и позади… Грейс даже боялась подумать о маньяке чтобы неосторожными мыслями не привлечь его. Она поверила в переселение душ и существование потустороннего мира, после происшедшего с ней прошлой ночью во сне явью. И вот сейчас… Начинается все по новому… Тогда ее изнасиловали, а сейчас хотят убить… Парадокс но приключения происходят с ней во время сна, она дала себе клятву, если останется живой никогда больше не будет спать.

— За что! — взмолилась девушка, — Господи ты насылаешь на меня такие мучения. Чем я провинилась перед тобой? Я не пью! Не употребляю наркотики! Секс?! Так все занимаются сексом не только я одна!

Внезапно она осознала, что как она не стремилась вперед, как ни странно остается на исходном месте.

— Но почему? — она недоуменно обернулась и задохнулась от ужаса. Маньяк даже не удалился ни на дюйм, он по-прежнему находился в непосредственной близости, злорадостно смеялся над ее напрасными стараниями.

— Рожденные для секса, — поучительно заметил он, — не предназначены для спорта.

И серьезно добавил: — Чтобы ты не делала, ты в полной моей власти.

— Но почему? — Грейс задохнулась от раздирающего душу ужаса.

— Все очень просто, — он не спеша приблизился к девушке и не напрягаясь взял ее на руки, — Я контролирую твои мысли и твои желания изнутри твоего сознания.

Он отнес Грейс к вбитым в землю деревянным клиньям, бережно опустил на травяной ковер и, чтобы она не могла пошевелиться крепко привязал руки и ноги капроновыми чулками. — А теперь мы повеселимся.

Джек весело рассмеялся, но в беззаботном смехе Грейс уловила угрожающие нотки.

— Не убивай меня! — с жалостью просила девушка. — Я для тебя сделаю все, что ты захочешь.

— Не получиться. — возразил Джек, доставая из травы сокровенный ящик.

— Но почему? — Грейс искоса наблюдала за приготовлениями маньяка. — Я для тебя сделаю все по высшему классу. Я знаю, как доставить мужчине наслаждение. Только пожалуйста не убивай!

— Извини, но я возбуждаюсь только от вида крови, — и он достал медицинский скальпель и резким взмахом визуально продемонстрировал его применение.

Девушка задохнулась от ужаса, от вида остронаточенного предмета, горький комок встал в горле затрудняя дыхание, она беспомощно широко открыла рот как рыба заглатывая воздух.

— Не надо кричать, — мужчина прикоснулся к губам девушки указательным пальцем. — Здесь на целую вечность никого нет, да и своим криком ты больше озлобишь меня, чем разжалобишь.

Грейс испуганно заморгала едва сдерживая рыдания. Две белоснежные жемчужины робко выкатились из уголков прекрасных глаз и оставляя после себя черный след от расплывшейся туши, беспомощно скатились по бледным щекам.

— Не плачь, — Джек склонился над лицом девушки и языком слизнул соленые капли.

— Судьбы события не изменить. Трагедию уже не предотвратить.

— Но почему я? — Грейс подняла заплаканные глаза и с надеждой посмотрела на мучителя, пытаясь вызвать сострадание. — Ведь я ничего плохого тебе не сделала!

— Тебе так кажется! — мужчина улыбнулся и снизошел на шепот: — Приглядись внимательнее…

Грейс заворожено уставилась в горящие ненавистью глаза… Черные… Пожирающие, подавляющие волю… Она видела уже где-то этот звериный затравленный взгляд. Сжигающие ненавистью… Черные глаза, как у младшего брата. Догадка показалась еще более нелепой.

— Как у брата… — ошарашено заикаясь выдавила девушка. — Я сплю…

Голова закружилась перед глазами поплыли разноцветные круги, она никак не могла сосредоточиться и выстроить происшедшее в тонкую логическую цепочку. Внезапно в сознании зароились теплые лучи надежды. Она спит! И во сне ее не возможно убить!!

Ведь так далеко она не могла уйти одна — это первое… Местность совершенно не знакомая и она не могла достигнуть леса если даже покинула свой город внезапно ночью как лунатик. В-третьих, мужчина сумасшедший, как ее младший брат… И этот сон можно объяснить с точки зрения сновидений. Вчера она переволновалась и ужасный мужчина во сне показывает ее возбужденное состояние. И Грейс не заметила как вслух произнесла:

— Урода! — и с радостью добавила. — Я всего лишь сплю у себя в комнате и вижу отвратительный кошмар.

— Все правильно, — Джек радостно захлопал в ладоши, — ты очень умная девушка.

Но что-то насторожило — здесь не все было детально ясным… Настораживала повторность сна и… Самое ужасное его детальная реальность… Действия происходили как прошлой ночью. Грейс напрягла память… Все было как при изнасиловании. Та же лесная поляна… Одиночество… Солнце и внезапное появление красавца! А до этого… Черная пропасть и стремительное падение в пустоту.

Сегодня необъяснимые вещи повторились, словно по заданному сценарию, только с изменением человеческого персонажа… Вчерашний добился чего хотел и канул в прошлое. Она до сих пор чувствовала боль в промежности, значит новый тоже… От перенапряжения лоб девушки покрылся испариной. Постарается выполнить стоящую перед ним задачу. Ведь когда она проснулась в прошлый раз сон ее как не странно воплотился в реальность! А если и сегодня произойдет тоже самое — только на много страшнее! Маньяк садистки убьет ее! Что же произойдет когда она проснется! Она даже побоялась это представить, содрогаясь от ужасной картины. Но он не может убить ее во сне! Это не реальность, а значит просто не может быть! Мысли запутались метаясь в поисках спасительного выхода… Она не понимала — какой из происшедших событий является сном… Занятие сексом с Нобби?… Или изнасилование?… А может быть и то и другое?… И плюя ко всему добавился еще один отрывок из кошмарной истории… Но тогда когда наступит пробуждение?… Где обрывается граница снов?… Где?

Том с наслаждением читал в испуганных глазах старшей сестры острую психологическую борьбу, ее истеричный взгляд беспомощно метался, душу разрывали противоречивые сомнения, подросток был глубоко уверен, что девушка окончательно запуталась в поисках разумного решения, откуда ей знать, что этим событиям нет объяснения с точки зрения науки… Откуда ей знать, что этим событиям нет объяснения… Откуда ей знать дурочке, что он преодолел трехмерное измерение и стал могущественным почти как сам Сатана.

Джек ласково закружил указательным пальцем по окружности соска медленно вдавливая во внутрь, дождался когда холмик набух и стал твердым как комочек, после чего склонился и припал губами к упругой груди, осторожно покусывая чувственный бугорок.

Девушка сдавленно застонала и возбужденно задвигала бедрами. Он с умилением переключился на ласкание второй груди. Девушка перестала рыдать, захваченная горячей волной наслаждения, он незаметно наблюдал за застывшем в экстазе миловидным личиком, от острого возбуждения девушка закрыла глаза. Он восхищался ее очаровательным профилем, она была достойна кисти художника. Неотразимая в природной красоте, обнаженная нимфа, с соблазнительными формами тела.

Джек навалился сверху и едва прикасаясь провел рукой по точенному бедру, не сводя возбужденного взгляда с женской промежности. Поглаживая спортивную стройную ножку, одновременно другой рукой «массировал» свой спящий половой орган, пытаясь придать ему товарный вид.

— Урод и красавица! — воодушевлено воскликнул он, — не в этом ли заключается совершенство. Каждая из сторон пытается подавить другую, смазывая образы внешности, рисуя их однотонными. Как можно судить о красоте если рядом не присутствует урод и наоборот об уродстве, если рядом отсутствует красавица!

Джек с любопытством разомкнул женские половые губы и с интересом уставился на увлажненный желаемый вход в таинственное «подземелье».

«Такой скользкий и доступный», — возбужденно заметил он, направляя член, напоминающий завядший банан в женское лоно. И судорожно задергался на женщине, с хлюпаньем прокладывая путь в слишком великое для его размеров пещере. Грейс телом подхватила движение, перед сексом она потеряла голову и теперь начисто забыла, что любовник ее — безжалостный насильник, желающий ее смерти.

Они сплелись в запутанный любовный клубок. Одна, захваченная властью наслаждения, другой с каждой секундой возгарающий лютой злобой, доведенный до бешенства от ощущения собственного мужского бессилия. Раздражение достигло критической точки и нервы не выдержали. Он задохнулся от гнева, кровавая пелена легла перед глазами, затуманивая рассудок. Он уже не владел собой, полностью отдаваясь во сласть хищных инстинктов. Дрожащие пальцы судорожно до побеления в суставах сжали холодное доведенное до совершенства острооточенное лезвие. Он даже не заметил как до крови закусил нижнюю губу, и не почувствовал боли.

Двигающееся в экстазе тело девушки вызывало чувство ненависти, медленно перерастающее в бешенство, в сладкую похоть убивать. Уничтожить в корень исчадие Порока.

Чем внимательнее он всматривался в пухлые бантиком губы блаженно открывшиеся перед каждым издаваемым страстным стоном: раскрасневшиеся щеки, налившиеся истомным румянцем, закатившиеся глаза от накатывающей волны оргазма — тем сильнее он ненавидел ее. Ненавидел ее за красоту и свое уродство… За дрожащее в экстазе грациозное тело… за бархатную чистую кожу… за стоящие торчком упругие груди… длинные ноги… за горячую влажную плоть… и за то, что она женщина. А больше всего за свое бессилие. Она наслаждалась сексом, испытывала удовлетворение, а он кроме дискомфорта не чувствовал ничего, разве только подавленность и вину за свое неумение. Он завидовал ей и она словно издевалась над ним, показывая ему свое превосходство.

Ведь мужчина он, а не она. Он обязан взять инициативу лидерства в свои руки, потому, что он властелин… Ее господин!

«Стерва», — беззвучно прошептал Джек пустым взглядом рассматривая улыбающееся лицо девушки. — «Я убью тебя!! Я убью тебя!! Убью!!» безумно повторял он, безрезультатно напрягая низ живота, пытаясь заставить член «подняться» и налиться мужской силой. Но его вновь ожидала неудача — половой орган не поддавался силовому внушению. Снова неудача… Неудача приравненная стыду… он не мог… Это говорило само за себя. А может быть он не мужчина… а импотент… Страшная догадка пронзила мозг, подобная электрическому разряду, он даже побледнел но через секунду он возмутился:

— Нет, я еще мужчина! — раздраженно закричал Джек, но в голосе послышались истерические нотки неуверенности, он внимательно он внимательно посмотрел на сестру, ожидая подтверждение словам, но Грейс не ответила, она даже не открыла глаза игнорируя его озабоченность, молчаливо намекая на противоположность сказанному.

— Ты не хочешь со мной разговаривать, — Джек задохнулся от бешенства. Значит я для тебя пустой звук.

Он непроизвольно застыл над девушкой с багровой маской гнева на лице.

— Ты не воспринимаешь меня, гадина!

— Да! Да! — страстно прошептала Грейс ускоряя темп движения туловищем и пластично извиваясь под мужчиной. — Еще! Еще!

Она сама наседала на мужской «небоеспособный» орган.

— Что! — мужчина взорвался, теряясь в обломках восприятия. — Что ты сказала? — Брызгая слюной выкрикнул он, проваливаясь в сумрачную пропасть бешенства.

Кровавые блики… Стремительное падение… Удар… Удар… Багряные переливающиеся волны наплывают угрожающим прибоем… Давят на голову… Сжимают и усиливают боль… Боль… Разрывающая душу боль…

Голову пронзили электрические болезненные вспышки, напоминающие собой удары острого кинжала глубоко в мозг, усиливался пульсирующий звон. Джек ничего не замечал вокруг, он совершенно ослеп, обуянный страстным желанием убивать, сквозь занавесу непроглядного тумана проступили очертания ало-багровой стены от которой исходил прискорбный стон…

Тук… Тук… Тук… Голова раскалывается на мелкие части, но стук не прекращается, наоборот он даже усиливается.

Тук… Тук… Тук… Сознание расплываясь рассеялось…

Тук… Тук… Тук… Радужные круги перед глазами. Яркие звезды… и сплошная темнота. Болевой вихрь подхватил сознание и закружил в сумасшедшей пляске. Человек полностью растворился в монотонном звуке…

Тук… Тук… Тук…

Удары исходят из глубины восприятия… Из давящего пространства…

Тук… Тук… Тук…

Они отражаются от глазных белков и давят на нервы… Пилят… Дергают… Разрывают…

Тело сковывала ледяная судорога. Холод завладел каждой клеткой организма, замораживая душу…

Тук… Тук… Тук…

Звуки усиливаются. Кровь подвластная ударному напору забурлила и вскипая подобно лаве рванула в багровую даль. Голова напоминала разорвавшийся снаряд и не было больше сил сдерживать такую боль.

Ночь… Перед взором стелющая темнота… Туман… И боль… Боль! Боль! Эхом отдавалась в висках… Адская боль.

— Боже мой! — ошарашено взревел человек и пустыми налитыми кровью глазами с ненавистью уставился на девушку. — Ты еще осмеливаешься издеваться надо мной! Ты сомневаешься в том, что я способен убить тебя! Тварь!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Он прислушался и мутным взором осмотрелся, невольно концентрируясь на отблесках раздирающего душу пульса пространства.

Пронзительное эхо… Усиливается… Сливается в сплошной гул, который вызывает боль…

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Внезапно Джек вспомнил, причину своей подавленности. Это была коварная напасть со стороны женщин когда они встречались с ним… Своим сердцем они выдавали ему свое истинное отношение к нему, строя на лице маску Восхищения им! Но глубоко в душе они насмехались над ним — над его половым бессилием!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Так бьются только их продажные сердца, наполненные смердящей жижей лжи!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Она… Она тоже насмехалась над ним… Она была не лучше их всех! И даже хуже чем все они вместе взятые Сестра выдавала себя своим сердцем…

Тук! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Так радостью билось ее сердце, упиваясь его беспомощностью. Человеческое сердце — никчемный кожаный мешок отравленного яда — источник обмана называемый их подлой душой.

Ту-к! Ту-к! Ту-к!

Они твердят нам, мужчинам, что обожают нас, но их откровенные признания лживы — они не замечают никого вокруг кроме себя!

Ту-к! Ту-к! Ту-к!

Звук наплывал громовыми раскатами. Звук был сильнее, чем боль.

Ту-к! Ту-к! Ту-к!

Он должен немедленно прекратить эти издевательства… Ради себя… Ради всего мужского пола… Остановить… Заставить эту проклятую ведьму замолчать — замолчать навсегда! Джек даже не заметил, как в его руке оказался острооточенный хирургический скальпель. Он машинально занес руку и с силой опустил вниз. Лезвие победоносно сверкнуло в лучах равнодушного солнца и со скоростью молнии ринулось навстречу смерти! Предавая тело женщины лаврам Тьмы!

Он слыл профессионалом своего дела, сказалась сноровка, ведь он был не плохим хирургом, известным… Могущественным… Опытным… Но это было в прошлом, пока не появилась женщина, ради которой он оставил профессию. Дом. Семью. Честь. Она… Она оказалась заурядной потаскушкой, обычной шлюхой — из соседнего публичного борделя. Она разорила его… И бросила его, когда на его счету не осталось ни цента… Она была прекрасной, молодой… Беззаботной… И как страшая сестра — такой же распутной… Но он не проглотил обиду, не забыл заливая боль вином, он пересиливая любовь отомстил… Ненависть порождает ненависть! И рука его не дрогнула как и сейчас, когда он ударил ее ножом.

Мастерский удар и стальное лезвие с глухим всхлипом, словно по маслу, вошло девушке глубоко в грудь, разрывая межреберные мышцы, точно в область сердца.

Грейс со стоном вскрикнула и испуганно открыла глаза. Внезапная боль в груди была ошеломляющей. Она растерянно уставилась на блестящую рукоять ножа и тонкую струйку крови вытекающую из раны… Из раны — на ее теле!

Она не верила своим глазам и недоуменно посмотрела мучителю прямо в глаза.

— Ты поранил меня, — харкая кровью выдавила она. — Но за что? Голос ее дрожал.

Но в горящих злобой угольках, она не заметила даже ни капельки сострадания — ни доли сожаления. В них была ненависть. Безграничная ненависть! Разбавленная животным ликованием. Теперь поняла она тайный смысл его угрозы: он вернулся, меняя облик, не для того, чтобы утолить свою половую похоть животные инстинкты, он явился, чтобы придать ее соблазнительное тело забвению! Ее красивое, роскошное тело — тлену в сырой холодной земле навечно!

— За что ты поступил так со мной, Том? — тихо прошептала она, едва открывая посиневшие губы. Боль была невыносимой и в тоже время утомительно приятной. Грейс чувствовала как жизненные силы медленно оставляют ее тело, а на смену им приходит обволакивающая слабость. Мгновения острого блаженства сменило головокружительное падение в бездну боли. Но подступающий оргазм смягчил удар и смерть не показалась уже такой ужасной, как рисуют ее люди в своем воображении.

Тук. Ту-к! Ту-к!

Боль в висках уменьшилась. Сознание прояснилось, кровавая пелена спала с глаз. Том презрительно окинул взглядом дрожащее тело девушки, чувствуя как внизу живота разливается сладкая истома, и язвительно заметил:

— Ты узнала меня, Грейс!! Моя старшая сестричка! Помнишь, как ты ставила себя выше меня, но это не так и я доказал тебя это. Ты уже не кажешься мне совершенной в своей природной красе! Мы уравнялись! Извращенец, каким ты представляешь меня и полуостывший труп! Я стер руками различия, меня искажает лицо, тебя портит эта маленькая металлическая булавка торчащая из твоих ребер. Но все же ты прекрасна, — и со злобой добавил, — но не настолько, чтобы я простил тебя за твое распутство!

Он с наслаждением вдавил нож, заставляя лезвие погрузиться глубже в плоть.

— Больно, — со стоном вскрикнула девушка и на прекрасных глазах кристально чистыми росинками выступили слезы.

— Ты причиняешь мне боль! — Грейс не могла уже плакать, не осталось сил, не было даже желания. Была только боль. Тупая-ноющая боль. Как безжалостный червь, изъедающий ее изнутри. Боль и равнодушие ко всему! Разве только она мысленно представила вечность пустоты, холод… Темноту… Вечную ночь. И на душе стало тоскливо, на много болезненнее, чем от нанесенной раны.

— Я не хочу умирать! — судорожно вздрагивая всем телом слабо выдавила она, ведь я такая молодая! Том, спаси меня и я буду твоей рабой, исполняющей любые твои приказания. Она постаралась вызвать у брата чувство жалости и сострадания, но мужчина равнодушно взирал на нее, и она поняла, что все ее попытки напрасны. Она не нужна ему — его забавляют ее предсмертные судороги.

— Моя смерть тебе ничего не даст! — тихо выдавила девушка.

— Наоборот, радостно воскликнул Джек, возбужденно замечая что его «оживший плод» находится по-прежнему внутри лона женщины. Но теперь он окреп и налился мужской силой.

— Я доказал тебе, что ты слабее меня!

Он порывисто дыша задвигался на девушке, стараясь как можно глубже проникнуть в ее естество.

— Ты сомневалась, что я мужчина! Самый настоящий мужчина! И я доказал тебе это! Видишь как я наслаждаюсь тобой, а ты даже не в силах мне помешать!

Он мстительно рассмеялся.

— Ты ничего не доказал, ты просто взял меня силой!

Она улыбалась.

— Но теперь мне терять нечего и я не стану для тебя объектом вымещения половой похоти.

Она видела стремительное приближение смерти, чувствовала ее холодное прикосновение. Грейс перестала сопротивляться напору блаженного покоя. Даже больше, она отбросила страх осознавая, что смерть подарит ей душевный покой. Устранит боль, сомнения… Причины… И от этой мысли ей стало легко, тело покинула мирская тяжесть бытия! Она словно рассталась с стягивающими оковами своего бренного тела, взмываясь свободной птицей высоко в небеса, купаясь в согревающих лучах приближающегося света! Света жизни после смерти!

— Я не стану твоей! — гордо выдавила она, и напрягла мышцы живота мешая проникновению.

— Ах так! — язвительно заметил Джек, с силой раздвигая ноги девушки. — Мне даже больше так нравиться. — Когда ты сопротивляешься.

Он специально не вытаскивал нож из груди женщины, давая ей больше времени прожить, иначе она могла умереть от потери крови. Он хотел, чтобы она помучилась как можно дольше, ведь его страдания измерялись годами.

Тук! Тук! Тук!

Звук не давил, он даже укачивал, и в тоже время намекал — что он еще не победитель!

Тук. Тук. Тук.

Сестра застонала и полностью расслабилась. Она не сопротивлялась ему. А даже помогала его звериному напору.

— Тебе нравиться быть шлюхой! Да? — взревел он удрученный ее безмолвием. Да? Скотина!

Грейс приоткрыла глаза и равнодушно посмотрела на мужчину.

— Это нравиться тебе?

Она уже не чувствовала ничего: ни рук, ни ног, ни тела. Только маленький уступчик где-то внутри желания дарил ей мгновения наслаждения. Он словно был обезболивающим лекарством для ее разбитого тела. Но даже он не мог остановить приближение смерти! Сердце кольнула пронизывающая боль, стало трудно дышать. Девушка набрала полную грудь воздуха и с остатками сил, плюнула в лицо мучителю.

— Иди лучше умойся импотент! Не дай бог, а то весь рассыпаешься на части от чрезмерного усилия! Урод!

Она видела как глаза убийцы налились кровью, и слабо вскрикнула когда он вытащил нож из ее груди… Такой багровый… Треугольный… Острый… Нелепый…

А потом последовал удар… Еще удар… Но она уже ничего не чувствовала… ни видела… ни слышала…

Женская голова безвольно упала на травяную подушку… Роскошные волосы в беспорядке разметались… Глаза закатились, рот широко раскрылся в беззвучном вопле. И тело забилось в предсмертной агонии.

Джек потонул в багровом вихре, он задохнулся от приступов злобы. Он наносил удары и не мог остановиться. Внезапно его сковала блаженная немощь и он слабо дергаясь излил потоком желтоватую слизь. Он кончил… И теряя сознание беспомощно свалился на изувеченный труп, выдавив сквозь сведенные судорогой губы:

— Пациент, у вас больное сердце изъеденное червем любвеобилия и распутности. И чтобы вас излечить нужно немедленно удалить прогнивший в пороках орган. Но так как вы пришли во время, операция прошла успешно, без экстазов.

Темнота… Вихрь… И мягкое падение…

Возвращение из сна прошло менее болезненно, чем в первый раз. Он открыл глаза и скептически посмотрел на часы. Он справился с сестрой меньше чем за час. Он остался доволен своей кровавой миссией. Он внимательно осмотрел себя с ног до головы: совершенно чист, без единой капли крови на теле. Но на лице он почувствовал неприятную слизистую корочку. Он разгневанно вскочил на ноги и с отвращением вытер с щеки слюну.

— Ах тварь, ты даже мертвая способна меня унизить, — со злостью выкрикнул он, — но этого больше не повториться! Ты мертва! — он неуверенно прислушался, но ничего не расслышал за соседней дверью. — Я надеюсь на это!

Он взял в руки исписанный листок бумаги, мстительно прочитал его и бесшумно проникнув в комнату старшей сестры. Девушка по-прежнему лежала на кровати широко раскинув руки и ноги, словно пятиконечная звезда, но белоснежная простынь была полностью залита кровью. Он не решительно приблизился к трупу дрожащей рукой убрал с ее лица прядь волнистых волос. Рассеянный лунный свет выхватил сведенный судорогой бледный овал. Синюшные губы… полузакрытые веки… И стеклянные зрачки…

— Мертва! — с облегчением выдохнул Том, насчитав на груди девушки не меньше десятка проникающих ранений. — Совершенно мертва!

Он радостно потер ладони. Внезапно его осенило. Может стоит возвратиться в сон Нобби и дать ему подержаться за рукоятку скальпеля, чтобы на хирургическом инструменте остались его отпечатки пальцев. Но как он внимательно не присматривался, не смог обнаружить нож. Ни под кроватью… ни под трупом… ни в теле девушки…

Оружие убийства бесследно исчезло.

— Да черт с ним, — он отрешенно махнул рукой.

Мальчик задумчиво подошел к окну и приоткрыл деревянные створки: — Как хорошо, что мы живем на первом этаже, и убийца спокойно мог проникнуть через окно.

Он внимательно осмотрел кровавую картину, придя к убеждению, что перестраховка будет излишней да и времени осталось слишком мало на третий заход в чужой сон… И вряд ли хватит сил на повторение, он уже сейчас почувствовал себя на последнем издыхании.

— На сегодня хватит! — убежденно заметил он, озабоченно приближаясь к трупу, перешагивая через кровавую лужу, наклонился и вставил «обвинительный листок» промеж неестественно белеющих холодных пальцев. Выпрямился, задумчиво посмотрел на письменный стол, любовный рассказ лежал на прежнем месте, он таинственно улыбаясь взял его в руки и бесшумно прикрыв за собой дверь вышел из комнаты.

— Первый мучитель ушел в страну теней, — том сладко зевнул и сквозь дремоту добавил, — завтра очередь за вторым. Не стоит терять время. Промедление будет подобно смерти. Со смертью дочери они достанут меня упреками.

И заснул мертвецким сном. Только в соседней комнате равномерный ход часов и назойливое жужжание мух нарушало тишину зловещей ночи.