Глава 8

По моему мнению, лучший источник информации о Сараде Нукпане должен быть членом королевской семьи гоблинов — особенно из примару, — или шаманом королевской крови. Я считала примару Тэмнаиса Натраша другом. Тэм хотел быть больше чем другом. Только я не была уверена, что тоже хочу этого. Полагаю, что друзья, или даже больше чем друзья, обычно не убивают друг друга, независимо от того, что Тэм раньше был женат на герцогине Мал’Салин, поэтому я чувствовала относительную безопасность, нанося ему визит.

Тэм был одним из тех мерзавцев, кто вошел в мою жизнь и, как ни удивительно, оставался в ней. Я знала его достаточно хорошо, чтобы доверять. Было в нем кое-что такое, чего я никогда не узнаю, да я и не уверена, что хотела бы знать. Думаю, эта часть в нем была особенно притягательной.

Наряду с тем, что я часто искала пропавших людей, меня часто нанимали найти потерянные вещи. Некоторые из тех вещей были магическими; большинство же были обыденными — и маленькими, и ценными, и блестящими. Мермейя была излюбленным местопребыванием магов в отставке; это была своего рода площадка для игр для магов и тому подобных господ. А если вы хотите играть, вы просто должны за это заплатить. Тэм владел «Сиренами» — самым эксклюзивным и пользующимся дурной славой ночным клубом и салоном азартных игр в городе. Большинство денежных средств, находивших свою дорогу на столы Тэма, поступали с солидных банковских счетов магов и богатых господ, делавших здесь ставки. Но не все счета были чистыми. Тэм не был напрямую вовлечен в махинации, но имел клиентуру, которая частенько была неожиданно щедра. У Тэма не было проблем с этой щедростью, процветающей в его учреждении, даже если она уже была конвертирована в монету королевства.

Там и я познакомились из-за одного безденежного господина, проматывающего остатки приданого своей жены, чтобы удовлетворить свою тягу к игре. Однажды жена обнаружила пропажу любимого кольца, доставшегося ей от бабушки. Она наняла меня. Я проследила за ее мужем прямо до карточного стола с высокими ставками. Муж пытался направить меня по другому пути. Я не направилась, я, черт возьми, не хожу по ложному следу. Тэм известен тем, что любому может отвести глаза, а особо конфликтные ситуации с возмутителями вроде меня разрешает путем выбрасывания в канал позади его клуба. Тэм, может быть, негодяй и лицемер, но он также здравомыслящий бизнесмен. Он решил, что лучше для него — вернуть леди кольцо. Позже он признался мне, что сделал это, исключительно чтобы произвести на меня впечатление.

Тэм рассматривал меня как вызов; я считала, что эта тема пока еще в разработке. Я также считаю, что под этой расчетливой оболочкой скрывается джентльмен. С точки зрения Тэма, «джентльмен» — грязное ругательство.

При каждом удобном случае я употребляю по отношению к Тэму это грязное ругательство.

Этим утром я хотела поговорить с ним о его бывших родственниках со стороны жены — контактировали ли они с ним, когда прибыли в город. После смерти жены Тэм попросил, чтобы его отпустили со службы королевской семье. Я всегда подозревала, что в этом решении соответствующую роль сыграла политика. Мне хотелось узнать, пытался ли кто-нибудь вовлечь его снова в политические игры. Работа на семью Мал’Салинов обычно не заканчивалась фатально, но решение уволиться почти всегда приводило именно к такому исходу, даже если это относилось к членам семьи. Особенно если ты был талантливым шаманом, который некогда руководил деятельностью особо важной службы. Многие полагали, что Тэм напрасно растрачивает свои таланты на управление работой ночного клуба. Я с ними не согласна. У Тэма было больше чем достаточно негативного опыта, связанного с его прежней работой, и он оставил ее, чтобы заниматься тем, от чего получал удовольствие. И это хорошо для него.

Я знала, что Тэм не был ревностным верноподданным, когда власть перешла к королю Сатрику Мал’Салину. Я также знала, что многие в квартале гоблинов разделяли взгляды Тэма. А с таким королем и его кринсани в городе было полезнее для здоровья хранить свои политические симпатии при себе. Взгляды Тэма, как предпринимателя, были таковы: он поддерживал то, что помогало развитию его бизнеса. Я ни разу не слышала, чтобы действия кринсани были на пользу хоть чьему-нибудь делу, исключая, возможно, наемного убийцу или владельца похоронного бюро. Я не была уверена в политических взглядах примару и бывшего члена семьи Мал’Салинов, но я достаточно ему доверяла, чтобы задавать вопросы.

Я пересекла Герон-роу в квартале от заведения Тэма и остановилась. В «Сиренах» днем никто не работал, но, несомненно, это не мешало Тэму принимать гостей.

Но это была не просто гостья. Я знала эту леди. Или, по крайней мере, знала о ней.

Примари А’Захра Нуру имела прямое отношение к семье Мал’Салинов и пользовалась ее благосклонностью.

Примари, или шаманесса королевской крови, обучала королеву-мать, так же как и покойную королеву, и к тому же была учителем Тэма. А когда Сатрик, старший сын королевы, занял трон после внезапной смерти своей матери, он вынудил примари Нуру уйти в отставку. Он обеспечил ее скромным домом и ежегодным доходом в Мермейе, таким образом удалив ее от двора. Похоже, новый король не желал, чтобы учитель его матери путался у него под ногами. Вряд ли это было неожиданным при сложившихся обстоятельствах, учитывая способности А’Захры Нуру разносить сплетни и недавнюю активную деятельность Сатрика — особенно в обстановке, вызывающей вопросы и сомнения относительно смерти его матери.

Примари А’Захру Нуру вряд ли можно было считать отошедшей от дел. По мнению Маркуса, она была самым доверенным советником принца Чигару Мал’Салина. И вот теперь она пришла к Тэму с визитом. Прошлой ночью в саду Нигеля верные слуги Чигару бросили вызов кринсани — охранникам короля Сатрика. Сегодня утром А’Захра Нуру заскочила к своему бывшему студенту. Такие странности вряд ли были простым совпадением. Если я хочу получить ответы, то, похоже, я оказалась в нужном месте.

Миниатюрная леди-гоблин была в простом платье бледно-розового шелка, и ее серебристо-белые волосы были искусно уложены и скреплены крошечными шпильками, украшенными самоцветами. Более светлые драгоценные камни сверкали на мочках ее заостренных кверху ушей. Как и Тарсилию, годы пощадили А’Захру Нуру. Ее бледно-серая кожа была все такой же нежной, а лицо с высокими скулами имело изящные очертания.

Примари, без сомнения, срочно хотела увидеться с Тэмом, если вышла на яркое утреннее солнце. Гоблины были активны в ночное время. Если же было необходимо, они могли выйти из дома и днем, но их черные глаза были болезненно чувствительны к солнечному свету, и большинство предпочитало оставаться в помещении. Магазины и офисы в квартале гоблинов в течение дня были открыты, но работали вечером допоздна для удобства своих клиентов. В течение дня на окнах были жалюзи или закрытые ставни, чтобы внутри было не слишком светло. Это давало возможность обслуживать и людей и эльфов. Если гоблины рисковали выйти при дневном свете, они использовали затемненные линзы. На аристократическом носу А’Захры Нуру громоздились стильные очки.

На моей груди затрепетал амулет, и у меня появилось такое ощущение, как будто кто-то проснулся от долгой дремоты. Он знал что-то, чего не знала я, и подозреваю, что примари обязательно имела к этому отношение. Она не замедлила шага, направляясь по Герон-роу, но я знала, что она почувствовала меня, амулет или меня с амулетом. Я инстинктивно схватила его и метнулась обратно, подальше, в тень боковой улицы. То, чем она воспользовалась, было не защитой. Это было заклинание-поиск, совершенно безмолвное и более сложное, чем что-либо из того, что могла сделать я. Ну и пусть кружится в одиночестве. Оно тянулось ко мне, как легкая рябь бежит по поверхности омута.

Умение чувствовать нечто едва различимое — для меня это что-то новенькое.

Я даже не попыталась это остановить. Я придумала лучше. Блок или отклонение сразу укажут на мое присутствие, как хлопанье дверьми в аристократическом кругу Нуру. Мой желудок заволновался, когда заклинание потекло сквозь меня. Примари на секунду замедлила шаг, но потом продолжила свой путь. Я снова стала дышать. Амулет доказал, что он молодец, как сторожевой пес при любых неприятностях. Но только то, что он недовольно рычал на незнакомцев, еще не означало, что я собираюсь ему доверить свою собственную шею.

Я подождала, пока примари достаточно удалится от меня, спускаясь по Герон-роу, и перейдет улицу, чтобы остановиться перед входной дверью «Сирен».

Вышибалы Тэма еще не дежурили, но охранники, конечно же, были на месте. И они были в полной готовности. Даже половина сил охраны Тэма — и то было бы на что посмотреть, а всей своей мощью они уберегут от чего угодно, хоть от магического взрыва. Выходило так, будто некий гоблин примару чувствовал себя сегодня не в безопасности, и я готова поспорить, что эта опасность возникла прошлой ночью и усилилась с визитом его наставницы с утра пораньше.

Я постучала, хотя была полностью уверена, что Тэму обо мне уже доложили. Через несколько мгновений дверь слегка отворилась, как раз достаточно, чтобы оттуда выглянула пара янтарно-желтых глаз. Я узнала этот взгляд, принадлежащий эльфу. Лоркан Карст. Дежурный администратор Тэма. Я услышала звук открываемого замка, и охранники отодвинулись от двери. Та распахнулась.

Лоркан был высоким и гибким, и, как у большинства эльфов, его худощавость вводила в заблуждение, поскольку он был гораздо сильнее, чем могло показаться по внешнему виду. Лоркан был особенно опасен, причем во всех отношениях, чего большинство не могло и предположить. Очень редко случалось что-то такое, что он не мог проконтролировать — тем или иным способом.

— Госпожа Бенарес, какой приятный сюрприз! Чем могу быть полезен?

В его взгляде при виде меня совсем не было удивления — приятного или какого другого.

— Твой шеф тут? — ответила я вопросом на вопрос.

— Тут.

— Если он не слишком занят, мне нужно с ним переговорить. — Я сделала паузу. — А если он занят, могу подождать.

Лоркан сделал шаг в сторону и проводил меня в тускло освещенное помещение.

— Я спрошу. Сказать Келлу, чтобы он принес вам что-нибудь из бара, пока вы ждете?

Бармен оторвался от работы и приветливо махнул рукой. Я в ответ улыбнулась.

— Ничего, спасибо, — ответила я Лоркану. — Доброе утро, Келл, — крикнула я через пустой танцпол.

Большой гоблин снял очки.

— Как давно вас не было! Где вы пропадали?

— То тут, то там. Как обычно.

Я замолчала, ожидая, когда глаза привыкнут к тусклому освещению. Большинство служащих Тэма были гоблинами, и Тэм хотел, чтобы им было спокойно. Я заходила сюда довольно часто и прекрасно знала, что где стоит, но сейчас не была настроена рисковать споткнуться или сесть на неустойчивый стул. Слева от меня, рядом с длинным блестящим шестом, позади маленькой стойки была искусно сделанная резная двустворчатая дверь. Тэм заказал ее у местного художника. Я внимательно присмотрелась. Ну-ка! Я редко краснею, но нужно сказать, что издалека резные орнаменты разительно отличались от того, чем они оказались на самом деле. Позади тех дверей, вверх по ступеням, располагался самый недоступный эксклюзивный игорный салон в Мермейе.

Игра на деньги не была в Мермейе нелегальной, но запрещалось использование определенных магических приемов. Комбинация азартной игры и магии была или очень хорошей, или очень плохой идеей — в зависимости от того, на какой стороне стола ты сидишь. Идеальное образование Конклава никого не вводило в заблуждение и не имело целью чистый доход, но в любом высококлассном игорном салоне Мермейи маг средней руки мог научиться зарабатывать — подталкивая в нужном направлении пару катящихся костей, манипулируя картами, вынуждая своих партнеров прикрывать глаза, пока идет маленькая реконструктивная работа на игорном столе. Возможности были практически бесконечны. Тэм не выходил за рамки закона, или, во всяком случае, в это верили городские власти. Я не покупалась на это ни на минуту.

Лоркан проводил меня к моей любимой кабинке у дальней стены. Я знала, куда идти, но эльф был истинным джентльменом и хорошим менеджером, поэтому я позволила ему выполнить свою работу.

— Я передам примару Натрашу, что вы здесь, — сообщил он.

Я кивнула. Тэм уже знал, что я здесь, но пусть все идет своим чередом, согласно протоколу.

Лоркан исчез за благоразумно развешанными бархатными портьерами, маскирующими узкий проход, ведущий непосредственно в офис Тэма, а Келл исчез в задней комнате, поэтому я была предоставлена самой себе. Остальные кабинки были удобнее, если вы хотели, чтобы видели вас, а эта была лучше для наблюдения… и всегда можно быстро смотать удочки. Даже здесь, в «Сиренах», в относительной безопасности, иметь доступ к такой двери и к переулку с протекающим рядом каналом было время от времени полезно. Тэму нравилось поддерживать в своем заведении настолько цивилизованную обстановку, насколько было возможно. Случающиеся порой мои чудесные исчезновения с моей стороны доказывали нашу дружбу.

Мой взгляд, блуждая, дрейфовал к сцене. Шла подготовка к вечернему представлению. Один из участников, молодой гоблин, остановился и откровенно пялился на меня. Я ответила ему долгим взглядом, который, надо признать, он выдержал без труда. У него было тело танцора, все мускулы блестели, и одежда подчеркивала каждый изгиб. Разбираясь в анатомии и представляя, как надо тренироваться, для того чтобы построить и развить ту или иную мышцу, я поняла, что раньше он занимался совсем другими делами, хотя, без сомнения, танцевал он довольно хорошо, иначе Тэм его просто не нанял бы.

Он перевел взгляд в сторону офиса Тэма и слегка склонился.

— Мой примару.

Я обернулась и обнаружила, что Тэмнаис Натраш смотрит на нас обоих с изумлением.

Видеть Тэма мне всегда было довольно забавно.

Подобно большинству гоблинов, Тэм отрастил длинные черные волосы. Обычно он зачесывал их назад и стягивал серебряным зажимом. Этим утром его волосы были распущены, слегка растрепаны и спадали переливающейся волной до середины спины. Похоже, он провел ночь здесь. Тэм направился ко мне как большой, красивый и опасный кот, который только что пробудился от очень приятного сна. Если бы я прислушалась, возможно, даже услышала бы его довольное урчание. На нем были брюки и подходящие ботинки из темной мягкой кожи. Сверху он накинул длинный шелковый халат, вышитый замысловатым серебряным и голубым узором. Как бы ненароком халат распахнулся, обнажив моему взгляду гладкую серебристую грудь. Тэм заметил мой оценивающий взгляд и коварно улыбнулся, обнажив клыки.

Он кивнул в сторону сцены.

— Вижу, вы уже познакомились.

— Не совсем, — ответила я.

— Мы готовы, мой примару, если вы захотите послушать, — произнес молодой гоблин.

— А как же! — Под шелест шелка Тэм скользнул ко мне в кабинку.

Пока музыканты готовились, Тэм взял мою руку и слегка коснулся ладони губами.

Видеть Тэма было мне приятно, а его прикосновение пробудило забытые ощущения.

— Как давно тебя не было, — прошептал он. В его глазах светился огонь.

Келл сказал то же самое. Странно, но те же слова в устах Тэма приобретали совсем другое значение. Я бы даже не смогла объяснить почему.

После прошедшей ночки, практически без сна, я думала, что от меня будут шарахаться лошади и прятаться маленькие дети. От моего вида я была на грани истерики, но Тэм не обратил на него внимания. Хотя, зная Тэма, он, возможно, не заметил и того, что висит на моей шее.

Тэм был как чудесный темный шелк — он соблазнял, его голос искушал сам по себе, и оба, он и его голос, делали ваши чувства очень податливыми. Я не была невосприимчива к его чарам, даже совершенно не против. И я всегда себя убеждала, что Тэм не имел ко мне ничего личного. Это всего лишь безобидная маленькая игра, в которую мы оба вовлечены. Может быть, я так долго себе все это внушала, что начала в это верить сама.

Заиграла музыка. Вступили барабаны и два ударных инструмента, издающие более слабые звуки, а затем к мелодии присоединились низкие вибрирующие тона гоблинской флейты. Темп медленно нарастал, переходя в пульсирующий ритм, очень популярный сейчас в мире танцевальной моды. Молодой гоблин начал петь, его тело двигалось точно в такт ударам барабана. Это была любовная песня, в которой хорошим стихотворным слогом говорилось о том, что только гоблин может искренне любить, — песня, полная искушения, лжи и предательства, с легким прикосновением смерти в придачу. Но мое внимание привлекли не слова, а певец — вернее, его голос. Богатый тенор придавал песне гораздо большее значение, чем слова. Музыка становилась все более интенсивной, а с ней и его голос и танец. Если бы я четко не осознавала, что он делает, я бы легко была околдована.

Хотя ему было далеко до Микаэля Илиесора, молодой гоблин был заклинателем впечатляющей силы и мощи. Не было ничего необычного в том, что для представлений Тэм нанимал заклинателей, — немного пения, действующего на подсознание, чтобы клиенты думали, что проводят время просто сказочно, и заказывали больше выпивки. Но уровень мастерства этого гоблина был гораздо выше, чем необходимо лишь для увеличения выручки бара. Если бы он захотел, он бы смог сделать намного больше. Хотя нужно учесть, что Тэм не из тех, кого устраивают полумеры.

Песня закончилась, и мы зааплодировали, причем Тэм с большим энтузиазмом, нежели я.

— Хорошо поет, — прошептала я.

— Да, хорошо, — согласился Тэм.

— Слишком хорошо.

Тэм задержал на мне взгляд, и на губах заиграла легкая усмешка.

— Я предлагаю только лучшее. Моя клиентура именно этого от меня и ждет. Если они хотят послушать дешевую песню-заклинание, всегда могут сходить в «Трубадур».

— Я не о его пении. Я хотела сказать, что происходит воздействие на подсознание.

— Но он же не нацеливался на тебя, дорогая, так что же плохого? Заклинатели тоже должны как-то выживать.

Он не нацеливался на меня, но мог легко это сделать. А после вчерашней ночи я была очень чувствительна к такого рода действиям. Не говоря уже о том, что певец был талантлив и мог легко найти работу, более подходящую его уровню и, возможно, более оплачиваемую, хотя я знала, что Тэм не мелочился. Он хорошо платил своим людям, и даже слишком. В результате у него были чрезвычайно преданные работники.

— Это стоило ожиданий, Рахимат, — сказал Тэм певцу.

Молодой гоблин был польщен.

— Спасибо вам, мой примару. С вашего разрешения, мы покажем это на вечернем представлении.

— Мое разрешение и благословение.

Поклонившись Тэму, но глядя на меня, певец повернулся и начал что-то говорить музыкантам приглушенным тоном.

Тэм стоял у кабинки. Я не видела его движений.

— У тебя конфиденциальный разговор?

Я отвернулась от певца и встала.

— Да.

Тэм скользнул рукой с красивыми длинными пальцами к моему заду.

— Келл принеси закуски в мой кабинет.

Вдоль всего узкого коридора, ведущего в приватную часть заведения Тэма, в углубления в стене были вмонтированы лампы. В итоге освещение получалось бледно-золотистым и очень выигрышным, приблизительно как и в основном помещении. Вся обстановка и все гоблины выглядели лучше при неярком, мягком свете. Бросок костей после парочки стопок крепкого алкоголя — и даже устрашающие громилы Тэма выглядят неотразимыми. Я всегда считала: яркий свет — только для чего-то безупречного. Здесь же, уверена, Тэм добавил несколько магических штришков, чтобы усилить эффект.

Тэм открыл дверь и отступил в сторону, пропуская меня вперед. Что-то ласково коснулось моей кожи, когда я шагнула через порог и сквозь его охранные поля. Очень полезно, когда ты в дружеских отношениях с хозяином подобной комнаты. Тэм настроил свою защиту так, что мое присутствие всегда приветствовалось. Доверие — замечательная вещь!

Позади стола красного дерева была открыта дверь. В дверном проеме я увидела угол кровати с бледными простынями, спадающими в ванну, стоящую на полу.

— Ты бы хотела несколько часов поспать. — Он не спрашивал.

— Я бы хотела несколько часов поспать. Когда-нибудь.

— Все будет организовано.

По его тону я поняла, что организовано будет не только это.

— Тэм, я серьезно.

— И я серьезно.

Гоблин подошел к маленькому бару в углу и налил жасминового чаю в расписанные золотом фарфоровые чашки, выглядевшие такими хрупкими, будто сразу разобьются вдребезги, если на них просто не так посмотришь. Я почувствовала запах нежной цветочной заварки. Небианский жасмин был исключительной редкостью, и импорт его был почти невозможен, если, конечно, у вас не было ни денег, ни связей. У Тэма было и то, и другое.

Он подал мне чашку, сознательно нежно коснувшись моей руки, как он умел это делать.

— Что может быть такого важного, что ты не можешь потратить пару часов на меня?

Я скользнула в одно из двух мягких бархатных кресел, придвинутых к столу.

— У меня нет пары часов. У меня есть проблема.

— А обычно у тебя их нет?! Выиграй время. Игра — это важно.

— Игра — это твой бизнес, Тэм, не мой. — Я сделала глоток чая, прикрыла глаза и вдохнула аромат. Жасмин, цветущий ночью. Мгновение чистого и полного блаженства. Было бы замечательно, если бы я могла его продлить.

— Мой бизнес также делает людей счастливыми. — Его голос превратился в низкое соблазнительное урчание. — И что же сегодня утром может сделать тебя счастливой?

— Кое-что посерьезнее пары часов сна. Нечто подобное всегда делает меня счастливой. Знание того, что плохие парни хотят сохранить в тайне.

— Это не очень веселый сорт секретов?

— Как раз такие для меня. И сейчас, пожалуй, больше, чем когда-либо.

— Я уже начинаю жалеть… Но существует что-то, чем я могу помочь?

— Не подвергая риску себя или свой бизнес? — закончила я его фразу.

— Замечательно, но с тобой… обычно это невозможно.

Прежде чем продолжить, я помолчала, выигрывая время и делая глоток чая и вдыхая аромат.

— Ты слышал о Саймоне Стокене?

— Слышал.

Я не сказала, откуда узнала об этом, а Тэм не сообщил, от кого услышал он. Тэм никогда меня не выдавал, а я применяла этот принцип по отношению к нему. Но в то же время мы не делились ничем из того, в чем другой не был заинтересован. Наши отношения строились строго на основе необходимого знания (стратегия защиты информации, соответственно которой пользователь получает доступ только к данным, безусловно необходимым ему для выполнения конкретной функции). Думаю, что есть кое-что, чего мне лучше не знать о Тэме, и, несомненно, есть кое-какая информация, которую Тэму лучше не знать обо мне. Это не недостаток доверия, а просто здравый смысл. Я всегда была практичной девушкой.

— Я получил на прошлой неделе кесолианское красное и немного марочных ликеров, — сказал Тэм. — У меня есть два других поставщика, но у них немного не та специфика и нет сноровки, а также внимания к мелочам. Подозреваю, мои погреба пострадают, прежде чем я смогу найти достойную замену. — Он помрачнел. — Если смогу найти. Ты знаешь, кто это сделал?

— Зачем? Хочешь отомстить?

— Возможно.

— Сарад Нукпана.

Люблю преподносить друзьям подарочки — и себя не обижаю. Если Тэм сможет каким-либо образом прервать или сократить путешествие верховного шамана по нашему чудесному городу, много людей будут себя лучше чувствовать — особенно я.

Тэм помолчал.

— В квартале гоблинов многие с большим удовольствием отправили бы Сарада Нукпану домой в большом ящике, по маленьким кусочкам. Но только то, что они этого хотят, не означает, что они собираются добровольно сделать так, чтобы это произошло. — Он посмотрел на меня. Его взгляд был серьезен. — Твой интерес профессиональный или личный?

— И то и другое.

Тэм вздохнул.

— Кто тебя нанял?

— Ты же знаешь, что не могу сказать. — Особенно после того, как стала своим собственным клиентом.

Он покачал головой и сел напротив меня.

— Хочешь совет?

— Хочу послушать.

— Найди другое дело.

— Мне это уже предлагали.

— С твоей стороны будет мудрым принять этот совет.

— Слишком поздно.

— Слишком поздно, когда ты мертв. — Тэм медленно вздохнул и откинулся назад в кресле. — Слышал, что его шаманы прошлой ночью нанесли тебе визит, — продолжил он.

— Ты всегда говорил, что мне нужна общественная жизнь.

— Райни, ты никогда не знала его. Я знаю. Поверь мне, лучше, чтоб он даже не подозревал о твоем существовании.

Слишком поздно.

— Слышала, что он настоящий псих, — произнесла я.

Голос у Тэма был спокойный.

— Он также выдающийся, искусный и безумный садист. Он чудовище, Райни. Окажи любезность нам обоим и брось это дело.

— Не могу. По крайней мере без помощи.

Он насторожился.

— Какой помощи?

— Простой информации.

— И ты думаешь, что я обладаю какой-то информацией…

— Это определенно облегчит мне жизнь… и, возможно, даже продлит… если обладаешь. Кринсани заплатили Нигелю Никабару за визит прошлой ночью.

— Что Нигель им сказал? — спросил Тэм.

— Немного, потому что он мертв.

Похоже, для Тэма это была новость.

— Нигель мертв?

— Сегодня утром всплыл на поверхность. Нашли в канале Великого герцога.

Крошечная улыбка изогнула губы Тэма.

— Признай, что это совсем не тяжелая утрата для общества некромантов. — Он замолчал, и улыбка исчезла. — Ты думаешь, я что-то об этом знаю, не так ли?

— Да, и с высокой степенью вероятности.

Для тех, кто с ним не был хорошо знаком, лицо Тэма казалось непроницаемой маской. Но я-то знала его хорошо. Очень многое отражалось в его больших темных глазах, и сейчас эти эмоции относились к моим вопросам.

— Я ничем не могу помочь тебе с Нигелем, — сказал он. — И еще меньше — с кринсани. У меня свои грешки, наряду с парой преступлений посерьезнее надувательства в игорных домах.

— Многие скажут, что здесь можно поспорить, — ответила я. — Я же знаю, ты предпочитаешь сам следить за теми, кто намеревается присматривать за тобой. Кринсани, конечно, профессионалы.

Тэм небрежно махнул рукой.

— Через две ночи король Сатрик устраивает вечеринку. Кто-то должен присмотреть за снабжением и поставками.

— Не думаю, что любимцы Сарада Нукпаны здесь для того, чтобы делать крошечные бутербродики или расставлять цветы, ты ведь того же мнения. Подумай еще.

— Есть много такого, о чем я предпочитаю не знать, до тех пор пока это меня не касается. Тебе следует поступать так же, причем как можно чаще.

— Постараюсь, но в следующий раз.

— Выбранный тобой путь вряд ли приведет к следующему разу. Кринсани появились по какой-то причине, и они сделают то, ради чего пришли… а потом уйдут. Когда они выполнят свое задание, общество гоблинов Мермейи вздохнет с облегчением.

— Не приветствуете нового короля и его советников с распростертыми объятиями?

— Давай просто скажем, что многие из нас предпочитают держать свое мнение при себе. Любой, кто выбирает Сарада Нукпану в качестве главного советника, не получит в этом городе лояльного отношения. Поскольку Сатрик и его любимчики шаманы в городе, я провожу как можно меньше времени в квартале. Слишком много Мал’Салинов, и лучше держаться от них подальше.

— Не жаждешь воссоединения семьи?

— Я любил свою жену, — категорично заявил Тэм. — Но никогда не испытывал таких же чувств к ее родственникам. Я останусь здесь до конца недели.

Настало время выложить карты на стол.

— Сарад Нукпана хочет заполучить кое-что, чем владел Нигель. Теперь этого «кое-чего» нет ни у Нигеля, ни у Сарада Нукпаны. Мне нужно знать, что это и что оно умеет делать. И мне необходимо узнать это как можно скорее, чтобы не опоздать.

Тэм уловил смену моего настроения. Веселенькое, ничего не скажешь.

— Не знаю, что они ищут, — сказал он мне. — Но если это хочет сам Сарад Нукпана, тебе лучше не стоять у него на дороге.

Я поставила чашку с блюдцем на край стола.

— Те немногие, кого я о чем-либо спрашиваю, это те, кому я доверяю, кто не станет меня предавать. — Я многозначительно помолчала. — Или обманывать. — Я бросила это специально. Была уверена, что у Тэма было достаточно веское основание быть со мной не совсем откровенным. Квентин тоже был не совсем откровенным со мной, и теперь понимает, в какие неприятности из-за этого впутался. Я устала бегать вокруг да около и уже начинала злиться. То, что висело на моей шее, давало мне право вызывать некоторое чувство вины у собеседника. Если я родилась под счастливой звездой, то ношу на себе полезный фрукт.

Темные глаза Тэма маняще расширились.

— Ты мне доверяешь?

На долю секунды он выглядел искренним. Я была тронута. Почти.

Но не смогла удержаться и улыбнулась.

— Свою жизнь — да, но не всю себя целиком.

Его ответная ухмылка превзошла мою собственную. Он выглядел как мальчишка.

— У тебя есть безопасное место, чтобы спрятаться? — Он указал на ранец у моих ног. — Похоже, тебе пришлось убегать из дома.

Я состроила гримасу.

— Ты ближе к истине, чем думаешь. Мне было где спрятаться, и это хорошие места, но они недоступны. А я не хочу стычек с кринсани, если они снова появятся у дверей Тарсилии.

— Тогда я настаиваю, чтобы ты осталась здесь.

— Я думала, ты тоже останешься здесь.

Его темные глаза засияли.

— Останусь.

— Ты не сдаешься, да?

Улыбка исчезла.

— Я почти такой же настойчивый, как Сарад Нукпана.

Я встала и подняла ранец.

— Знаю. Вот почему я не хочу оставаться. Мне надо поспать, а не устраивать соревнования по постельно-прикладному искусству.

Тэм поднял правую руку.

— Обещаю быть безупречным джентльменом.

— Джентльмен… безупречный или какой угодно… не давай обещания, если не собираешься их выполнять.

Тэм плавно встал, выражение его лица было серьезным.

— Никогда и не даю. — Потом его серьезность превратилась во что-то другое, когда он наклонился ко мне и упрямый локон волос коснулся моего уха. — Как насчет ванны?

Быть обнаженной в непосредственной близости от Тэма показалось мне не лучшим… или, во всяком случае, не совсем прямым… способом лечь поспать, но я не могла отрицать, что мне отчаянно хотелось принять ванну.

— Ты вежливо намекаешь, что мне необходимо принять ванну?

Тэм шагнул ближе, его пальцы нежно прошлись по моему уху и шее.

— Я чую на тебе кровь гоблина. — Его голос охрип.

Я не пошевелилась.

— Он сам напросился.

— Не сомневаюсь, особенно если это кровь кринсани.

Я не видела причины отрицать.

— Кровь есть. — Я помолчала. — Ее владельца уже нет.

Тэм посмотрел на меня и тихо рассмеялся.

— Не сомневаюсь. Я наполню ванну.


Ванна Тэма была замечательным местом, где можно подумать.

Даже если Тэм не был джентльменом, по крайней мере он старался… Будучи бизнесменом, он относился ко мне как к инвестиции, поскольку никогда не вкладывал деньги, если не был уверен в том, что это принесет ему потом большие дивиденды. Я потянулась за мылом. Как замечательно, Тэма не было. Он оставил меня одну в своей шикарной комнате, чтобы я чувствовала себя как дома.

Личные комнаты Тэма были не просто спальным помещением позади офиса. Гостиная с удобным диваном и мягчайшими креслами; ковры, в которые ноги погружались до лодыжек, причем один из них с дальним прицелом был расстелен у резного мраморного камина, перед ванной. Прежде чем погрузиться в ванну, я рассматривала резные узоры. Тот же автор, та же манера. Вероятно, деревянные двери были не единственным предметом обстановки, над которым работал порочный художник — наверное, друг Тэма.

Только погрузившись в горячую, наполненную благовониями воду, я осознала, насколько устала. Но это помогло более четко подумать о моей стычке с Сарадом Нукпаной.

Мне казалось разумным, что если Нукпана нанял Квентина, то, возможно, мог услышать и обо мне. Квентин работал на меня. Естественная логическая цепь развития. Никакой устрашающей конспирации. Чему не было объяснения, так это тому, почему верховный шаман прямо-таки обрадовался, увидев меня. Может быть, он был просто дружелюбен? Ха-ха, ну-ну! Просто дружелюбный сосед-псих!

Я откинулась назад, чтобы намочить волосы. Не думаю, что Тэм знал об амулете и почему Нукпана хотел его заполучить. Но, основываясь на реакции Тэма на возможность моей случайной встречи с Нукпаной, скажи я ему обо всем — и я была бы заперта в его холостяцком убежище до тех пор, пока кринсани не покинут город. Я осмотрелась по сторонам. На самом деле, здесь было замечательно. Покрывало на кровати подозрительно походило на рескилианского соболя. Я усмехнулась. Есть только один способ раскрыть тайну, но сначала мне надо обсохнуть. Неплохой вариант, чтобы провести пару дней, но он не дает объяснений, что такое я ношу у себя на шее, как эта штука работает, что она сделала со мной и почему я не могу ее снять. И самое важное: какого черта Сарад Нукпана узнал меня?

Я погрузилась в ванну еще глубже. Утонуть — и все мои проблемы решены.

— Ты еще не превратилась в русалку?

Я подпрыгнула, расплескав воду. Тэм оказался гораздо ближе, чем следовало. Это можно было предвидеть. Хотя он был все-таки одет. Я немного расслабилась, но была начеку, чтобы сохранить амулет, так же как и остальное, что Тэм найдет интригующим, под водой. То, что Тэм был одет, еще не значило, что он не может все с себя снять, но по выражению его лица можно было предположить, что он чем-то серьезно озабочен.

Одет он был так, как будто собрался куда-то уйти, и вооружен, будто намеревался остаться там надолго. Гоблин, выполняющий боевое задание. У меня было такое ощущение, что эта миссия каким-то образом связана со мной. Как мило, хотя, я знала, лучше так подумать, чем сказать это ему в лицо.

— Собираешься с кем-нибудь встретиться, кого я знаю? — Или только что встретил.

Его лицо ничего не выражало.

— Сомневаюсь.

А я нет.

— Это как-то связано со мной?

Молчание.

Замечательно. Тэм собирается рисковать собой, и произойдет это по моей вине.

— Когда ты ела последний раз? — спросил он, ловко меняя тему разговора.

— Ну-у… ужин прошлой ночью в ресторане «Корона и якорь»… не состоялся. Эль и корочка хлеба у Гарадина ночью. К сожалению, вот и все. Потом сахарные булочки от Майры сегодня утром. Вкуснятина.

Тэм покачал головой.

— Считаю, ты просто объелась.

Послышался осторожный стук в дверь. Это был Келл с подносом, от которого распространялся божественный аромат. Гоблин-здоровяк пробовал отвести взгляд при виде меня в ванне, но ему это не удавалось. Я погрузилась глубже в воду, чтобы помочь ему побороть смущение.

Он быстро поставил поднос и спешно покинул комнату. Я рассмеялась.

Тэм улыбнулся и посмотрел мне в глаза.

— Что?

— Никогда не думала, что Келла можно так легко смутить.

— Не каждый день он находит в моей ванне красивую женщину.

— Ой ли?

По глазам Тэма трудно что-либо прочесть.

— Да, это так.

Он повернулся и снял с подноса тарелки, поставил их на стол, открыл бутылку вина, которое стоит дороже, чем мой заработок за две недели. Похоже на настоящий пир. Если бы здесь не было Тэма, я бы выскочила из ванны и села за стол — не важно, голая или нет.

Тэм бросил халат, который надевал раньше, на стул рядом с ванной.

— Если не захочешь сейчас, можешь надеть, когда сядешь за стол.

— Ты уходишь?

— Я уже пообедал, и у меня есть дело, требующее моего внимания.

О-е-е! Убить или быть убитым из-за меня.

— Если тебе что-нибудь понадобится, Келл в твоем распоряжении, — добавил Тэм. Он наклонился и почти целомудренно поцеловал меня в макушку. Хотя… наклонившись ко мне… он получил достаточное обозрение всего, что находилось под водой. — Хорошо поспи. Я вернусь часам к восьми вечера.

И он ушел. Совершенно внезапно, вовсе на Тэма не похоже. Меня это насторожило.

Я вылезла из ванны, вытерлась и завернулась в шелковый халат Тэма, еще хранивший тепло и запах его тела. Чудесно. Я села за стол и принялась за обед, принесенный Келлом. К тому времени, когда я закончила, я едва открывала глаза. Я сложила одежду — и оружие — рядом с кроватью, в пределах досягаемости, затем выскользнула из халата в постель.

Ах, и покрывало на постели? Определенно рескилианский соболь.

Загрузка...