Осада. Часть 1

Глава 17

Лат непонимающе смотрел на друга.

— Что они делают?

— Устроили праздник, — повторил Вальд, устраиваясь у костра, где сейчас сидел и вождь с ножом в одной руке и палкой, на которой был насажен кусок мяса, в другой.

Палку с мясом он периодически совал в огонь, ждал немного, вытаскивал, ножом срезал небольшой прожаренный кусочек, который с удовольствием клал в рот и жевал. Сейчас он даже про мясо забыл. Заметил, что то начало подгорать, выругался и быстро достал из костра.

— Праздник?

— Да. Да, собственно, и наши разведчики всё слышали. У них там вечером весь город гудел. Некоторым даже к самым стенам подобраться удалось.

Лат поднял голову и изучил звёзды, которые только стали появляться. Солнце уже не было видно за горизонтом, только еще более-менее светлое небо говорило, что ушло оно недалеко.

— Праздник? — повторил он свой вопрос.

Вальд кивнул.

— Может, они не знают о нас? — предположение было настолько глупое, что Вальд не стал на него отвечать.

— Скорее всего, прихоть дочери герцога, — пояснил Вальд. — Но ума не приложу, как остальные согласились пойти на поводу…

— Если герцог действительно так её любит, как ты говоришь, тогда они могли и побояться возразить. — Наконец получив логичное объяснение нелепой ситуации, Лат успокоился и снова заработал челюстями. — В любом случае нам это всё на руку.

— Думаете? — рядом присел дедок-дедком на вид. Седой, с длинной бородой. Только крепкое телосложение говорило, что с этим дедком не всё так просто. А еще двусторонний топор на поясе и щит за спиной. Одет же он был в простую кольчугу с прикрепленными к ней металлическими пластинами. — Что ты там говорил про праздник? — дедок повернулся к Вальду.

Лат, при виде гостя, поморщился, но больше никак своего неудовольствия не выразил.

— Осмон, — буркнул он.

Вальд повторил. Старик задумался. Глянул на Лата.

— А интересная девочка эта дочка герцога… Вальд, ты отыскал того, кто твои планы расстроил?

— Только не говорите, что это дочь герцога, — буркнул он.

— Хм… Ну это, конечно, вряд ли… Как ты говоришь, имя того, кто ушел от вас?

— От меня никто бы не ушел, — недовольство Вальд уже и не пытался скрывать. — Меня там не было, это Сурен упустил их.

Старик молча продолжал смотреть на него и Вальд сдался.

— Картен.

— Это не тот, кто пять лет назад практически уничтожил отряды Карсена и Лореса? Кажется, он их тоже куда-то заманил и окружил. Он мог сообразить, что мы задумали. Вот твой враг, Вальд.

— Он простолюдин. Кто его слушать станет?

— Девчонка, которой нет никакого дела до знатности? — поинтересовался тот, кого Лат назвал Осмоном.

Вальд хотел возразить, но застыл. Потом мотнул головой.

— Да глупость. Девчонка должна была для начала себя заставить слушать.

— Да, тут проблема. — Старик задумался. — Я бы хотел на неё посмотреть.

— Что? — теперь уже к старику повернулся и Лат. — С ума сошел, старый?

— Я тебя еще переживу, сопляк, — буркнул старик. На это прозвище Лат никак не отреагировал, хотя любому другому снёс бы голову не задумываясь. — Я не прошу ничего сложного. Ты же ведь собираешься направить парламентёра? Вот и отправь меня как сопровождающего. Кто бы там нас не принял, сразу многое будет ясно.

Лат что-то буркнул себе под нос про сумасшедших стариков, потом задумался.

— Если так хочется сунуть голову в пасть, я не буду возражать. Только своих предупреди, что я тебя отговаривал.

— Это само собой.

— Порой хочется его прибить, — буркнул Лат, глядя вслед ушедшему старику. — Но хитёр как лис, тут ему не откажешь.

— В своё время он единственный, кто мог тебя остановить, — заметил Вальд, тоже глядя вслед ушедшему. — И почти остановил. А потом вдруг пришёл и согласился принести тебе клятву верности… До сих пор не могу понять, что его сподвигло. Сколько не спрашивал, вечно уходит от ответа.

— Какая разница, — буркнул Лат, возвращаясь к еде. — Принёс и принёс. Клятвы он держит, надо признать, иначе не поверил бы ему. И до сих пор причин усомниться в нём у меня нет.

— А вот мне интересно, что он там такого разглядел в этом празднике, что захотел лично отправиться с парламентёром? Рискованно же…

— Да брось, — отмахнулся Лат. — Этот всё просчитал, уверен. Слюнтяи лакийцы никогда не рискнут тронуть парламентёров. Их бог не велит этого.

Вальд пристально посмотрел на друга.

— Ты же говорил, что скоро это будет и…

Лат резко вскинулся, сверкнув глазами.

— Об этом, — веско заметил он, — мы будем говорить после победы. Когда мы войдем в северную Итали и приставим меч к горлу Небесного Отца, у него не останется выбора, как дать мне корону, если, конечно, хочет и дальше сидеть на своём золотом троне.

Вальд покачал головой. С его точки зрения пока ещё рано было строить столь долгие планы. Даже в случае победы северную Итали они смогут всего лишь пограбить, утвердиться там шансов нет. А вождь уже планирует поход к престолу Небесного Отца. Впрочем, именно из-за этих замыслов и за мечту объединить всех гарлов Вальд в своё время и пошёл за ним.

Подготовку к празднику Элайна упустила. Точнее, её вежливо от нее отстранили.

— Леди, — без обиняков заявил ей капитан. — Возможно, воющие привидения, пугающие дам, вам кажутся хорошей забавой, но давайте обойдемся без экстрима.

— Это только один раз было! — отбивалась Элайна. — И то перепугались только слуги. Никаких дам там не было. Кто знал, что мужчины такие трусы?

— И всё равно я вам советую отдохнуть, а потом наслаждаться праздником.

В общем, прогнали. А тут еще Мари, которая принялась шастать за ней по коридорам и стенать, что надо вот прямо сейчас начать готовиться. Хотя бы ванну принять. И хотелось бы послать, но в чём-то Мари права — она должна выглядеть безупречно. Отмокая в ванне и расслабляясь, Элайна попыталась было подумать о будущем, но чуть не уснула. Благо Мари вовремя выдернула её из деревянной бадьи, которая и выступала в роли ванны. Служанки периодически подходили, опускали в воду руки и с помощью ауры подогревали воду, чтобы та постоянно оставалась комфортной температуры.

Потом встал вопрос выбора платья. Самым лучшим, безусловно, было то, что при въезде ей подарил шевалье Лерийский, но надевать его Элайна, по понятным причинам, не горела никаким желанием. Слугам пришлось повозиться.

Сам праздник начался обычно. Элайна стояла на возвышении у стены. Рядом замерли два графа из её сопровождения. Дайрс, в доспехах и мечом, который он упер в пол острием, а руки скрестил на навершии. По другую сторону от девочки застыл граф Ряжский, в отличие от Дайрса, обряженный в штатский костюм графа. В руке он держал толстый талмуд, на груди болталось перо, а на поясе чернильница.

Девочка с подозрением посмотрела на Дайрса, Ряжского. Перо и меч… Слишком уж понятная аллегория для случайности. Явно ведь сговорились. И она между ними, как связующее звено. Интересно даже, кто придумал. Вряд ли капитан, у него фантазия для другого заточена, такие сложные игры в аллегории не его конёк.

Потом стали заходить гости. Мужчины с дамами, братья с сестрами, либо кавалеры с дамами. Элайна каждому входящему кивала, улыбалась. Ей кивали в ответ. Наконец прозвучал колокол начала. Обычно после него опоздавших уже не пускали, но тут Элайна велела ничего не закрывать. Вход оставался свободным. Колокол нужен был скорее для того, чтобы оповестить об официальном начале праздника.

Слуга подошел к Элайне с подносом в руках, на котором стоял фужер, в который капитан лично налил вино. Разбавленное, правда, но тем не менее. Элайна кивком поблагодарила слугу, приняла бокал и сделала шаг вперёд. Замерла, дожидаясь, когда все замолчат и обратят на неё внимание. Долго ждать не пришлось, и на девочке скрестились общие взгляды. Она чуть прикрыла глаза, вспоминая подготовленную речь. Не просто так мучилась целый час.

— Я слышала, — спокойно заговорила она, не повышая голоса и не усиливая его, благо акустика зала позволяла расслышать её даже в самом дальнем углу, — как некоторые говорили, что, мол, сейчас не самое подходящее время что-то праздновать. Враги у ворот и всё-такое. Я уже хотела было согласиться, а потом подумала: какого дьявола эти враги на что-то там влияют? Как раз сейчас, подумалось мне, самое подходящее время. Назло врагам. Пусть смотрят и гадают, сошли мы тут с ума или повод есть какой.

— А и верно! — раздался вдруг чей-то молодой и задорный голос.

Элайна улыбнулась и поклонилась в ту сторону.

— Рада, что одобряешь. А сколько там врагов… Говорят мне тут, что пятьдесят тысяч… Вот ведь проблема у нас намечается… Где их столько хоронить-то?

В зале раздались смешки, в основном молодежь, но и взрослые улыбнулись.

— Хотя да, недооценивать всё-таки врагов не стоит. Знаю, предстоит тяжелая битва… Позвольте же вам рассказать легенду одного народа… очень далекого. — Элайна замолчала, словно ожидая разрешения. Её слушали внимательно, никто не выразил никакого нетерпения.

— Народ близнеца? — Вдруг выкрикнул кто-то.

— Её мира, — кивнула Элайна. — Но легенда, которую слышала мой близнец, мне понравилась. Полагаю, будет в тему. В общем, жил один народ, который постоянно подвергался набегам врагов. Люди пытались отбиваться, но не знали, как спастись. И однажды обратились за советом к мудрецу. Тот выслушал их и посоветовал оградить страну стеной. И стали люди возводить стену… Но тут случилось землетрясение, и стена рухнула. Люди не отчаялись и стали строить её снова, но произошел обвал, и опять неудача. Люди строили стену снова и снова, но каждый раз происходило что-то, что её разрушало. То камни крошились в основании, то враги налетали, когда стена ещё не готова была. И пошли они снова за советом к мудрецу. Как же им быть? Как построить прочную стену, которая защитит их от врагов? — Элайна замолчала и обвела слушателей взглядом. Слушали внимательно. Никто не торопил, не скучал. — Мудрец снова выслушал их и сказал, что только тогда стена будет способна выдержать всё и устоять в любых невзгодах, если в основании её согласиться добровольно лечь юноша, только вступивший в пору взросления. Опечалились люди. Как им найти такого? И тут выходит один юноша и говорит, что согласен ради защиты своего народа лечь в основании стены. Если это поможет оборонить людей от врагов, он сделает это.

В зале пронесся ветерок перешептываний. Элайна дождалась тишины. И продолжила:

— Уложили юношу со всем его оружием в стену и стали закладывать камнями. Но тут появился мудрец, к которому они ходили. Он остановил строительство и заметил, что, когда он советовал им строить стену, он говорил не про камень, который подвержен внешним воздействиям, в чём все и убедились. Настоящая стена возводится из таких людей, как этот юноша, готовых отдать жизнь в защиту своих. И пока такие люди будут у народа, он будет защищен самой крепкой стеной, которая только бывает на свете. А если таких нет, то самый крепкий камень бесполезен.

Элайна замолчала и обвела всех в зале взглядом. Царила тишина. Она подняла фужер.

— Я полагаю, что вы и есть та стена, которая по-настоящему защитит всех нас. Я верю в это. Не в силу крепостных стен и дальнобойных баллист на них. А в вас, которые уже завтра встанут на стены отбивать атаки врагов. Я не могу встать с вами рядом, но я могу пообещать одно — я останусь в Тарлосе вместе с вами до конца. И этот праздник я посвящаю вам, нашим защитникам.

Элайна поднесла фужер ко рту и сделала глоток. Убрала и удивилась тишине. Она что-то не так сказала? Подняла голову. Все смотрели на неё и молчали. И вдруг зал разом взорвался аплодисментами. Поднялся крик. Такой яростный, что девочка даже растерялась, покосилась на капитана. Тот улыбнулся ей и кивнул.

— Это было сильно, ваша светлость, — прошептал он. — Даже меня, старого циника, пробрало. Когда маленькая девочка стоит и говорит, что мы её стена и защитники… Не удивлюсь, если вашу речь вскоре все менестрели мира будут пересказывать в эпическом эпосе обороны Тарлоса.

— Для начала нам бы победить, — буркнула смутившаяся девочка.

— Теперь мы точно победим, ваша светлость. После таких слов как не победить?

— Да ну вас, — покрасневшая Элайна отвернулась. Снова подняла вверх фужер. — Давайте за нашу победу, господа.

Под радостные крики, Элайна сделала очередной глоток, после чего фужер отобрал у неё Дайрс.

— Хватит, юная алкоголичка, — хмыкнул он тихонько.

Элайна надулась.

— Сами налили, сами отняли. — Но протестовать не стала, вместо этого вышла в зал к гостям. Здороваясь, принимая похвалы от удачной речи, улыбалась.

Наконец обязательная часть закончилась, и девочка решила, прежде чем отправиться в детский зал, сначала проветриться и вышла на балкон, где и замерла, опершись о перила и глядя в небо. Тут её и нашёл капитан.

— Я думал, вы отправитесь в другой зал…

— Немного постою, надо в себя прийти… Знаете, граф… А это тяжело, на самом деле. Праздник не праздничный…

— Простите?

— А, не обращайте внимания, капитан, мои любимые тараканы. Сейчас вот ходила по залу, улыбалась, общалась, а сама смотрела на мужчин и гадала, кто из них переживет эту осаду, а кто из них погибнет уже в первом же бою. Со взрослыми проще, они прекрасно всё понимают, знают, что такое война. А вот молодые, особенно которые еще ни в одной битве не были… Эти уже всех победили… Герои паркетных войск, ветераны словесных баталий, мастера смертоносных бутылок.

Дайрс слушал молча, не перебивая, давая девочке высказаться. Наконец та замолчала.

— Позволите говорить прямо, на правах друга?

— Дайрс… не обижай меня.

— Тогда позвольте вопрос, а давно ли вы стали ветераном, чтобы судить, леди? Почему вы думаете, что они не понимают? Перед первым боем порой несешь такой бред…

Девочка вздохнула.

— Извини, Дайрс. Я сама на взводе. Тоже страшно. Знаешь, если бы был выбор, я бы предпочла быть на стене. Но даже если я туда залезу, то все будут отвлекаться на мою защиту, и я скорее помешаю, чем помогу… Вот это и обидно — сознавать, что ничем помочь не можешь. А тем молодым… Я им скорее завидую, Дайрс. Вот и бурчу из зависти.

— Леди, не принижайте себя. Ваша идея с советом оказалась очень хорошей.

— Не моя, Дайрс… Совсем не моя. Все уже придумано до нас. Я только слово поменяла. Вместо «государственный комитет обороны» обозвала его «чрезвычайный комитет обороны». Вот и вся разница. Я, правда, не знаю, как там делились обязанности, потому остальное уже пришлось на ходу додумывать.

— Идите, ваша светлость. Идите и повеселитесь тоже. Самое последнее дело себя вот так накручивать.

Элайна кивнула.

— А вы правы, граф. Пожалуй, пойду. Спасибо, что выслушали. И это… Вы там без этого самого слова, пожалуйста.

Капитан рассмеялся.

— Обязательно учтём ваше пожелание, госпожа.

Детский зал располагался дальше по коридору, куда Элайна и направилась. Поскольку о появлении дочери герцога никто не объявлял, то её появление осталось незамеченным.

Девочка тихонько вошла в зал, огляделась. Конечно, без присмотра детей никто оставлять не собирался, потому в зале присутствовало несколько леди в возрасте, которые и присматривали за всеми. Но явно не успевали следить за всеми… Элайна нахмурилась, заметив в стороне группу детей, окруживших других. И явно там происходила не дружеская беседа. Девочка огляделась. Ну конечно, внимание присматривающих было сосредоточено в основном на младших. Конечно, совсем мелких сюда никто не тащил, но вот семилетние дети были.

Элайна нахмурилась. Почему сюда больше людей не прислали. Оглянулась, где за дверью дежурили гвардейцы из охраны. Судя по всему, даже сюда её никто без присмотра отпускать не собирался. А еще и некоторые из слуг в зале почему-то щеголяли военной выправкой… Элайна только вздохнула. Потом снова присмотрелась к той куче детей, которая привлекла её внимание изначально.

— Просила же без скандалов… Хотя чего с мелких взять…

Стараясь не шуметь, подошла ближе, нахмурилась, узнав тех, кого окружили. Аргот, Дария и Шольт, которого Элайна тоже согласилась пригласить вместе с Арготом, чтобы тому не так одиноко было. Ну и в качестве поддержки. А вот то, что их так быстро вычислили… Хотя Аргот точно не стал бы скрывать, кто он.

Элайна остановилась в стороне, прислушавшись. Собственно, ничего неожиданного — один из индивидуумов, возраста примерно Аргота, толкал проникновенную речь на тему, кто есть кто. Кто тут важный господин, а кто пыль под ногами.

— Я еще узнаю, как вы сюда попали и кто вас пригласил, — презрительно скривившись, говорил он. — Я ему еще скажу, кого следует звать в приличное общество, а кого нет.

Элайна глянула на испуганно прижавшуюся к брату Дарию. На выступавшего. Молча шагнула вперед и встала у говоруна за спиной.

— Начинай, я внимательно слушаю.

Говорун вздрогнул, обернулся и наткнулся взглядом на Элайну. Девочка была не очень высокой, да еще младше, потому вроде как мальчишка смотрел сверху вниз… Ну, вроде как… Остальные дети сообразили не сразу, но тут кто-то, видно, самый сообразительный, склонился в поклоне.

— Ваша светлость, для нас большая честь…

— Большая… Величину вашей чести я имею неудовольствие наблюдать, — Элайна посмотрела на того, кто её приветствовал, кивнула и снова уставилась на заводилу. — Итак, вы хотели что-то мне сказать? Что-то про то, что хотели бы мне указать, кого следует звать, а кого нет. Я слушаю.

— Ваша светлость, — мальчишка испуганно поклонился. — Баронет Лагс Тарнис приветствует вас…

Поскольку ответной приветствие он не услышал, то остался стоять склонившись. Молчание затягивалось.

— Эти, по вашим словам, недостойные тут быть, мои личные гости, которых пригласила лично я, баронет. Я готова выслушать всё, что вы готовы мне сказать, — повторила она.

Мальчишка выпрямился, слегка бледноватый, оглянулся на приятелей, ища поддержки, но все старательно отводили взгляды. Элайна презрительно улыбнулась, наблюдая за этой сценой.

— Так что? Я слушаю.

— Ваша светлость, вы всё неправильно поняли…

— А что тут можно неправильно понять? Вы указывали настоящее место тем, кто, по вашим представлениям, недостоин находиться в приличном обществе. И говорили, что-то еще про того, кто их сюда позвал. Я на слух не жалуюсь, баронет.

— Ваша светлость, я… это… Я подумал, что они пришли без приглашения…

Элайна, склонив голову набок, молча слушала лепет баронета, который пытался как-то оправдаться.

— Хватит, баронет, — оборвала она мальчишку. — Выглядит, откровенно говоря, жалко. Знаете, я ценю в людях их убеждения, даже если с ними не согласна. А худший из трусов тот, кто затевает ссору с тем, кто гарантированно ответить не может, а с равным или более высшим язык сразу оказывается в заднице… Да-да, я знаю это неприличное слово, которое леди знать не положено. Я бы вас, баронет, даже зауважала бы, начни вы отстаивать свои убеждения и передо мной… Увы, все ваши убеждения — желание унизить тех, кто ответить не может. — Элайна оглядела собравшихся. — Ваши имена.

Дети краснели, старательно прятали глаза. Молчали.

— М-да… Вот и вся смелость куда-то делась.

— Леди, — рядом материализовалась одна из тех, кто присматривал за детьми, заметив, что тут происходит что-то неладное. — Прошу вас, пройдемте, мы покажем…

Элайна глянула на подошедшую мадам так, что та тут же замолчала. Потом снова оглядела всех.

— Что, смелости нет даже представиться?

— Леди, не стоит обращать внимания на детскую ссору…

— Которую вы обязаны были пресечь. Мне кажется, я ясно дала понять маркизе Охластиной, что не потерплю никаких скандалов на празднике! Мне придётся доложить ей о произошедшем и о поведении ваших подопечных, — она снова оглядела детей вокруг. — Полагаю, вашим родителям будет о чем поговорить с вами. Об этикете и поведении, достойного дворянина. Хотя, может, я не тот этикет изучала?

— Ваша светлость, — явно не на шутку перепугавшись, взмолилась дама. Похоже, угроза пожаловаться маркизе напугала её, но Элайна только раздраженно отмахнулась, прошла сквозь собравшихся и замерла перед Арготом.

— Извините, пришлось задержаться в зале. Нужно было приветствовать многих дворян. Идёмте, покажу тут всё. Дария, привет, идём, там есть кое-что вкусненькое, обещаю, понравится.

Прихватив растерявшихся ребят, она вместе с ними, уже не обращая внимания на приятелей баронета и даму, направилась к остальным ребятам, которые не участвовали в этом «собрании». Судя по увлеченному говору и шуму там, они даже и не заметили ничего.

Вообще дети помладше быстро скучковались между собой. Мальчики отдельно, девочки отдельно. Мальчишки что-то активно обсуждали, размахивая руками. Девочки в сторонке, посматривая на мальчишек, шушукались и хихикали. Дети постарше вели себя более солидно… Ну, как они себе это представляли. Тут уже были и смешанные кучки. Судя по всему, увиденная Элайной группа детей были действительно приятелями баронета. К счастью, их тут было всего пятеро таких, но настроение ей умудрились подпортить. Хотя могла бы и предвидеть — в такой толпе обязательно найдется несколько неадекватов, пожелавших показать свою значимость, желательно за счет других. А тут и подходящие жертвы нашлись.

— Это было впечатляюще! — восхищенно протянул Шольт.

Элайна глянула на него, хмыкнула.

— Спасибо. Что б я делала без твоего одобрения. Даже не знаю. А если серьезно, то я действительно особо выделила для всех, что сегодня можно всё! В пределах морали, конечно. И всё равно нашлись непонятливые.

— И что с ними теперь будет? — поинтересовался Аргот.

— Понятия не имею, — пожала плечами Элайна. — Или ты серьезно думаешь, что я буду бегать за ними и как-то наказывать? Много чести. Я сообщу обо всем маркизе Охластиной, как и обещала. Об остальном она позаботится. Полагаю, ей тоже не очень понравится, что её распоряжение проигнорировали. А уж что она там придумает…

— Эм… Это же ссора обычная.

— Аргот, среди дворян не может быть обычной ссоры. Тут своя иерархия. Этот баронет — сын одного графа, не наследник, но всё же, который весьма влиятелен. Нет, не по военной части, зря пытаешься вспомнить. Он разводит коней для конницы герцогства. Самые лучшие боевые кони — его. Почему к вам не пришли на помощь? Или серьезно думаете, что никто ничего не видел? Я не имею в виду других детей, с ними всё понятно. Я про тех, кому было положено за вами наблюдать.

— Вроде той дамы?

— Вроде неё. Как она быстро около нас оказалась, когда всё пошло не так, как ожидалось.

— Тогда что он хотел от нас?

— Выпендриться, — кратко сообщила Элайна. — За что теперь и прилетит ему. Заметь, не за то, что на вас наехал, а за то, что сделал это без всякого смысла, нарушив прямой приказ сеньора.

— И это всё нормально? — поразился Аргот.

— Нет, конечно. Просто идиотов в мире большинство, и они заметнее. А уж если они соберутся вместе… Всё, Аргот, не желаю больше это обсуждать. Идёмте веселиться. У меня как раз парочка историй есть…

— Про Элайну Великолепную? — усмехнулся Аргот.

— Ты что-то имеешь против великой магини? — сурово спросила Элайна, уперев руки в бока.

— Свирепый кролик, — выдавил Аргот, глядя на девочку.

Та возмущенно уставилась на него. Глянула на Шольта. Тот усиленно закивал, с трудом пытаясь подавить смех.

— Похожа, — подтвердил он. — В этом платье и так вот грозно смотришь.

— Да ну вас, мальчишки, — фыркнула Элайна и обиженно отвернулась, подошла к одной из групп детей. — Всем привет! Элайна Великолепная приветствует вас!

Сейчас, когда Элайна сама проявила инициативу, все стали поспешно собираться вокруг. Элайна разом кивнула всем.

— Еще раз привет, полагаю, меня тут все знают. Я… — Она огляделась. — Многих. Кто-то уже мне представлялся. Но давайте на сегодня пошлем к дьяволу этот скучный этикет. Сегодня этот день целиком наш! Объявляю праздник непослушания, когда разрешено вести себя свободно! И, главное, не будем мешать веселиться вашим родителям, старшим братьям и сестрам, которые сейчас пируют в другом зале. Но несколько правил: никаких драк, никаких ссор, никаких выяснений отношений.

На предложение забыть про этикет многие откликнулись дружным рёвом. Остальные с сомнением покосились на видневшихся в стороне присматривающих за детьми дам. Но Элайна уже забрала с ближайшего стола нехитрую закуску, налила себе какого-то сока, который выбрала наугад, и устроилась на одном из стульев. Еда, кстати, что здесь, что на взрослой половине, не отличалась особым изыском. В преддверие осады все посчитали неблагоразумным слишком шиковать. Потому использовали либо скоропортящееся, которое невозможно надолго сохранить, либо то, что много и не жалко. Ну и совсем чуть-чуть добавили всяких разносолов. В общем, при планировании праздника, на еду упор не делали.

Элайна же умела развеселить, умела привлечь к себе внимание. Уже скоро она рассказывала очередную историю про похождение Элайны Великолепной. Отвечала на вопросы.

— А правда, что ваш близнец из другого мира? — спросила одна из девочек, чуть младше самой Элайны.

— Ага. Совершенно другого. Там всё не так, как у нас. И живут по-другому. Это, кстати, мне сильно помогает порой, когда нужно поглядеть на проблему под другим углом. И там у них, кстати, титулы мало что значат. Только то, что стоишь ты сам. И нет, Аргот, это вовсе не так здорово, как тебе может показаться. Там и своих заморочек хватает.

— А вы можете рассказать про мир вашего близнеца? — с надеждой спросил еще кто-то.

Элайна развела руками.

— Увы, нет. После ритуала я принесла клятву никому и ничего о том мире не рассказывать. Даже родителям. И, поверьте, это вовсе не просто так делается. Не вовремя пришедшие чуждые нам идеи могут быть разрушительней любого оружия. В общем, опасно это. И, зная историю того мира, я понимаю причину опасений.

— Совсем-совсем ничего? — огорчилась мелкая девчонка.

— Почему совсем? Могу сказку того мира рассказать? Хотите совершенно неизвестную тут историю?

— Да! — дружный рёв.

— Хм… — Элайна задумалась. — А какую? Приключения или романтику?

— Приключения! — завопили мальчишки.

— Романтику! — не отставали девочки.

Старшие ребята гордом молчали, демонстрируя солидность и взрослую выдержку. Хотя получалось плохо. Неубедительно.

— Давайте тогда сначала романтику, а потом приключение. Чтоб никому не обидно было…

Получить две истории вместо одной согласились все.

Уже позже, изрядно утомившись, Элайна взмолилась о пощаде и попросила дать ей немного передохнуть. Отпустили её хоть и с неохотой, но с пониманием — видели, что девочка действительно вымоталась. По сути, она тут и выступала заводилой вечера. Даже соревнования организовала. Ну которые можно было организовать, используя подручные средства.

Отойдя в сторонку, она устроилась у окна с бокалом сока в руке и, потягивая его маленькими глоточками, стала наблюдать за темнеющим небосклоном. Время пролетело быстро и незаметно. И это отвлекло от забот.

Рядом пристроился Аргот.

— Как думаешь, мы устоим?

Элайна глянула на него. Пожала плечами.

— Это лучше ты у своего отца спроси. Он ведь один из командующих обороны. Я же в этом не разбираюсь. Меня уверяют, что шансы есть. А порой мне кажется, что меня просто утешают.

— Думаешь?

— Нет, конечно. Если бы не было шансов, меня бы давно уже взяли в охапку и отправили отсюда, невзирая ни на какое моё сопротивление. А если я всё еще здесь, значит, шансы действительно есть.

Аргот вздохнул как-то по-взрослому.

— Хорошо бы мы жили в сказке, где добро всегда побеждает зло.

Элайна фыркнула и рассмеялась. Потом, в ответ на вопросительный взгляд Аргота, пояснила:

— Это всего лишь вопрос взгляда. Откуда смотреть. Добро ведь у нас и без всяких сказок всегда побеждает, ибо давно известно, что если ты победил, то ты и есть добро.

— Скажешь тоже.

— А я серьезно, между прочим. Говорю, тут всего лишь вопрос стороны взгляда. Вот взять, к примеру, нашу ситуацию. Допустим, гарлы победят, как думаешь, что будет написано в учебниках истории лет через пятьсот? Злобное и коварное королевство Лакия стояло на пути объединения племён гарлов в единое общество, тем самым мешая прогрессу. Но храбрый и отважный вождь Лат сумел, вопреки козням лакийцев, собрать племена и в ожесточённых боях низверг коварных лакийцев, заложив основу будущего государства. С той поры этот вождь вошёл в историю под именем Лат Основатель.

— Ха, — кажется, Аргот даже растерялся и не нашелся что сказать. А Элайна продолжила:

— Ну а если победим мы, то напишут где-то так: и с востока надвинулись полчища варваров под управлением кровавого вождя Лата, сумевшего силой покорить другие племена гарлов. И эта орда устремилась на цветущие поля королевства, заливая их кровью и огнём с мечтой разрушить оплот цивилизации. Особенно пострадало герцогство Райгонское. Но, к счастью, их войска были разбиты и изгнаны, тем самым был спасён оплот цивилизации в море варварства. Ну как-то так.

— То есть для гарлов, мы мешаем их объединению?

— Ага. Я слышала, что Лат вроде как хочет провозгласить себя королём… От твоего отца, кстати. Но пока у него нет нужного влияния, которое появится, если он одержит громкую победу. И с этой точки зрения мы действительно стоим на пути объединения гарлов в одно государство.

— И что же делать? — растерялся Аргот.

— В смысле? Жить, что ещё? Выбрать сторону и сражаться. Ну а там пусть победит добро.

Аргот уставился на эту невообразимо несносную девчонку, которая в короткой беседе умудрилась сначала всё перевернуть с ног на голову, а потом всё обратно перевернуть.

— Победит добро? В смысле кто победит, тот и добро?

— Ага. Я тебе сразу так и сказала. И вот лично я хочу оказаться на стороне добра, потому и хочу, чтобы мы победили. Ты же не будешь спорить, что я само добро?

Аргот несколько секунд ошарашенно смотрел на Элайну, а потом рассмеялся.

— О, Единый, ты невозможна! Как тебя твоя родня выносит?

— Если честно, с трудом. А что тебя так рассмешило, друг мой?

— Ответ на твой вопрос. Про взгляд с другой стороны. Вот если мне выбирать между тобой и вождём Латом, то добром я выбираю тебя. Спорить трудно, ты сама доброта.

— А то! Ещё скромная и умная.

— Это само собой, — серьёзно кивнул Аргот. — Если кто не заметил этих твоих достоинств, ты обязательно на них укажешь.

Они переглянулись и рассмеялись уже вдвоём. Элайна же отставила бокал и поднялась.

— Наверное, пора заканчивать. Завтра нам всем предстоит трудный день… — Девочка помрачнела. — Мне хочется, чтобы все, кто сегодня собрался на праздник… что здесь, что у взрослых, что в городе, все бы живыми собрались на праздник победы в честь снятия осады… Но это была бы уже настоящая сказка… Да, Аргот?

Аргот тоже встал. Кивнул. Огляделся.

— Я на границе вырос, госпожа, — напомнил он, переходя на официальный язык. — Мы там все так и живем. И когда наши родители и братья уходят на патрулирование, то никогда не можешь сказать, кто из них вернется живым.

Элайна глянула на него. Кивнула.

— Да. Забыла, прости.

— Знаешь… Ты очень странная герцогиня. И ведешь себя странно, не как аристократы.

Элайна пожала плечами.

— Во-первых, я маркиза. Герцог — мой отец, наследник герцогства — мой старший брат. Соответственно, мой титул на ранг ниже отцовского. А во-вторых, я очень много взяла от своего астрального близнеца, а там у них, как я уже говорила, к титулам совсем другое отношение.

Аргот медленно кивнул.

— А, в-третьих, прими дружеский совет — начни изучать все эти правила титулования, простейший этикет. Поверь, пригодится.

Элайна отвернулась и зашагала в центр зала объявить об окончании праздника…

Уже находясь у себя в комнате. Пока служанки помогали раздеться, Элайна сообщила Мари:

— Завтра с утра приготовь мне костюм для верховой езды попроще. И обувь удобнее. Чую, завтра придётся много мотаться по городу…

— Госпожа, но как же так можно? — всплеснула руками Мари.

— Очень просто, садишься верхом и вперёд. Кстати, передай в конюшню, чтобы завтра Буцефала приготовили.

— Ох, госпожа, что ж вам на месте не сидится…

— Мари, ты же слышала, что уже разведчики гарлов почти у города видели.

— А вы их своим видом разогнать хотите?

Элайн замерла, глянула на служанку.

— О! Язвишь? Надо же. Растешь. Глядишь, когда вернемся, человеком станешь.

— А сейчас я кто? — опешила Мари, не поняв, похвалили её или нет.

— Сейчас? Сама решай. Я еще маленькая, чтобы думать над этим. Всё, спокойной ночи. Завтра в восемь меня разбуди.

Девочка нырнула в кровать под одеяло и отвернулась. Но спать не хотелось… Девочка понимала, что всё, что было до сегодняшнего дня всего лишь подготовка. У них получилось увеличить время на подготовку благодаря талантам Картена и настойчивости Дайрса. А сейчас уже наступает пора экзамена после подготовки. Насколько они правильно всё сделали? Всё ли учли? Именно с завтрашнего дня они и будут получать ответы на эти вопросы. С этими мыслями Элайна и заснула.