Осада. Часть 1

Глава 16

Герцог покидал Лоргс, передав все дела сыну. Он еще день наблюдал за запущенной подготовкой к войне, после чего начал собираться.

— Я и так уже задержался здесь лишнего, — сообщил он Турию. — И помни о нашем разговоре.

— Пап, а ты уверен, что маме нужно с тобой ехать?

— Не уверен, но уверен, что здесь она точно вам не нужна. Пусть немного подумает.

— Она всё поймет, — уверенно кивнула Лария.

Когда герцог уехал, все семейство с близкими гостями собрались в комнате, ну, кроме Карена по малолетству. Лария с интересом поглядывала на Юрмию Гарстин, но пока воздерживалась от замечания. Ролан же сидел рядом, задумчиво разглядывая Турия.

— Скажи, — вдруг заговорил он, — а тебя действительно не задело, что главной сделали твою сестру?

Лария фыркнула и рассмеялась.

— Единый, не сестру, а Марстена Дайрса. Мой брат, конечно, тот еще вояка, но даже я понимаю, что доверять ему армию под единоличное командование ещё рано.

— Но ведь именно ваша сестра имеет право отдавать приказы, даже не согласовывая их с капитаном.

— Ну-у… наверное, да.

— А если она что-то начудит?

— Что значит, «если»? — хором вскричали Лария, Турий и Ларс. Переглянулись и дружно расхохотались.

— Обязательно начудит, иначе это будет не моя сестра. Я первый тогда скажу, что её подменили, — добавил Турий.

— И вы так спокойно к этому относитесь? — еще больше удивился Ролан. — Она же у вас известная… шутница.

— Не настолько, чтобы забыть о деле. Нет, Ролан, она прекрасно знает границы.

— Я имею в виду, не боитесь, что ей власть в голову ударит?

— Элайне? Хм… Даже не знаю, — задумался Турий. — Хотел бы я на это посмотреть.

Лария и Ларс дружно закивали.

— Вы серьезно? — еще больше изумился Ролан.

— Ролан, да успокойся ты. Элайна — последняя, кого могла бы прельстить власть. Бегать не будет, но при возможном выборе тут же слиняет. Она терпеть не может весь официоз, который идёт рука об руку с властью.

В этот момент появился кастелян и сообщил, что срочно прибыл гонец к герцогу из Тарлоса. Все переглянулись. Турий кивнул.

— Пригласи.

Гонец огляделся, не увидел герцога, поклонился Турию.

— Ваша милость, письма от графа Ряжского и графа Дайрса лично в руки герцогу.

— Отец уехал буквально два часа назад.

Гонец нахмурился. Вздохнул.

— Прошу тогда выделить мне свежего коня, постараюсь нагнать.

— Что-то серьезное? — встревожился Турий.

Гонец замялся.

— Я догадываюсь, что там, ваша милость. Само событие, полагаю, не секрет. — Он достал из сумки несколько сообщений и положил их на стол. — Тут всё объясняют. А в тех письмах, полагаю, о вашей сестре. Она… не очень хорошо восприняла произошедшее.

— Что там случилось? — встревожился Турий.

— По большей части глупость, ваша милость, если позволите судить. Попытка бунта.

— Бунта? — Турий застыл, потом быстро вскрыл письма и принялся читать. Потом перебрасывал их Ларии.

— О, Боже! — воскликнула она, в ужасе прижав кулак ко рту. — Бедная Элайна, представляю, каково ей.

— Она что, с ума сошла? — удивился Ларс, который читал письма через плечо сестры. — Зачем она вообще в этом участвовала? Передала бы дело капитану…

— Который не мог вынести решение по человеку такого уровня! — мрачно оборвал его Турий. — По крайней мере в присутствии Элайны там. Вот если бы её не было….

— Говорил, надо было вытаскивать её, — буркнул Ларс.

Турий же глянул на оставшиеся письма в руках гонца.

— Вот что, я велю вам оседлать самого быстрого коня. Думаю, вы быстро догоните герцога, он же с отрядом путешествует. Полагаю, он захочет что-то написать. Потом возвращайтесь и отдохнете. И возьмете наши письма…

Гонец покачал головой.

— Боюсь, ваша милость, это уже будет невозможно. В Тарлосе ожидают появления гарлов завтра или послезавтра. Город будет уже в осаде.

Все снова застыли. Потом Турий медленно кивнул.

— Хорошо. Езжайте, возвращайтесь, а мы тут подумаем.

Гонец поклонился и удалился. Кастелян, дождавшись кивка от Турия, двинулся следом.

Лария в порыве чувств вскочила и забегала по комнате.

— Боже, мне надо туда…

— Утихни, — буркнул Ларс. — Еще о тебе переживать не хватает. Ничего с ней не случится, справится.

Турий кивнул.

— Справится, — согласился он. — Но, полагаю, оба графа не просто так написали отцу. Видимо, не всё так просто там.

— Бесчувственные чурбаны, — буркнула Лария.

— Там написано, что ваша сестра приняла личное участие в подавлении бунта, — вдруг вмешалась Юрмия.

Турий застыл, потом выхватил из рук невесты письмо и быстро перечитал.

— Где?

— Вот, — пальчик Юрмии показал на место в письме.

Турий перечитал внимательней. Выругался.

— Могли бы подробнее написать.

— Можно запросить подробности голубиной почтой, — сообщил Ларс.

— Тратить голубей, чтобы выяснить, что там происходит? Нет. Думаю, так сделали сознательно. А все подробности в письме отцу. Он их нам сам расскажет, что посчитает нужным. А мы должны заниматься своими делами. Лария, что там за толпа менестрелей постоянно сидит в гостевом доме?

— Мы рассказываем им истории об Элайне Великолепной, которые они будут распространять.

Турий потер виски.

— Ты совсем с ума сошла?

— Мой глупый старший братик, — печально покачала головой Лария. — Всё еще не верит в силу слова, сказанного вовремя. Нам сейчас позарез нужны эти истории. Вспомни, сколько к нам пришло вассалов из тех мест, которые посетила Элайна? А ведь всего ничего и посетила. И сейчас дети вассалов рассказывают эти истории другим детям, и они как пожар распространяются пока что по Лоргсу. А здесь ведь все знают Элайну и понимают, откуда ветер дует. Сейчас горожане активно обсуждают похождения Элайны Великолепной и рассказывают эти истории своим детям, не скрывая, что Элайна Великолепная и Элайна Райгонская один и тот же человек. Просто подросшая. И подвиги будет совершать, когда подрастет.

Турий отмахнулся.

А уже позже, когда Юрмия осталась с Турием наедине, она задумчиво протянула:

— Я поняла, что ваша Элайна самый опасный человек в герцогстве… Не хотела бы я иметь её во врагах.

Турий удивленно глянул на невесту. Та пояснила:

— Я слышала пару историй. Обычные детские мечты на тему: «Ух как я бы развернулся получи могущественную силу». Но то, как быстро они захватили умы тех, кто вашу сестру знает… Она умеет покорять сердца, вот что я скажу. — Юрмия помолчала. — Если она когда-нибудь решится бросить тебе вызов за герцогскую корону, я бы поставила на неё.

Турий уставился на невесту, потом расхохотался. Громко, искренне.

— Ох, рассмешила. Элайна за герцогскую корону? Ой, не могу. Если она и будет бороться за корону, то как минимум за императорскую. Нет, корона отца её совершенно не интересует. Элайна никогда не пойдёт против семьи. Любого из нас… Ты просто не читала… — Турий резко помрачнел. — А, впрочем, неважно. Ты многое не знаешь. В общем, я скорее поверю, что Лария выступит против меня, чем Элайна.

Юрмия заметила эту перемену настроения и как резко жених посерьезнел, но переспрашивать не стала.

— Хотела бы я познакомиться с вашей сестрой, от которой те, кто её знает, в восторге, а кто только слышал — в ужасе. Ну, в смысле, от её поведения и проказ.

— Да забудь ты про проказы, — отмахнулся Турий. — И не все, кстати, в восторге, кто её знает. Особенно те, у кого она, скажем так, немного опустила их чувство собственной значимости.

— Тоже её слова? — улыбнулась Юрмия.

— Вот, уже и её коронные фразы начала узнавать, — хмыкнул Турий. — Но на самом деле там… всё сложнее. Но так да, она та ещё… деятель. Как она себя порой точно называет: раздолбайка, но гордится этим.

— Ага, монстр, но ужасно симпатичный и обаятельный.

— Запомнила? Ха. Она вообще много, порой говорит, — слабо улыбнулся Турий. — Когда вернётся, точно дам по шее.

Юрмия озадаченно посмотрела на Турия, который в этот момент улыбался, о чем-то думая. Покачала головой. А ведь он действительно любит сестру и переживает за неё, сообразила Юрмия, почувствовав что-то типа зависти. К ней родители относились как к активу семьи, который нужно было потратить с выгодой. И она считала это вполне естественным, полагая, что во всех аристократических семьях дела обстоят также.

Герцог получил письма довольно быстро, они действительно не успели уехать далеко — никто не видел смысла особо гнать. Хоть Стайрен и писал, что срочно приехать нужно, но Айрин подозревал, что тому просто хотелось поскорее спихнуть с себя дела по подготовке войск. Ничего, денёк потерпит.

Гонцу он удивился, но спрашивать ничего не стал. Принял письма, прочитал сначала от графа Ряжского, потом от капитана. Долго сидел на камне, о чём-то задумавшись. Остальные, видя состояние сюзерена, даже подойти к нему боялись. Наконец герцог справился с эмоциями. Подозвал секретаря.

— Подготовь приказ о запрете назначать на военные должности людей, которые ни разу не были ни в одном бою…

Секретарь озадаченно покосился на герцога, но уточнять не рискнул, взгляд Айрина Райгонского в тот момент был пугающим.

— Ваша светлость, нужно бы уточнить, что подразумевается под военными должностями.

— Любые должности, которые требуют командование армией. Лерийский… Что б его!!!

— Наследник Лерийский? Дорстен Корстейн? Командующий пограничной армией? — уточнил секретарь. — Он вроде бы хорошо зарекомендовал себя при подготовке армии к походу. Ещё вы поручали ему возведение оборонительной полосы с гарлами, тоже справился хорошо.

— Лучше бы он и дальше занимался тем, с чем хорошо справлялся, а не лез бы в полководцы! Так, чего застыл? Быстро пиши! И сам там уточни про военные должности… Эх! — Герцог с досадой вскочил с места. — Понимать должен сам. В общем, этот деятель решил покомандовать и в первом бою перетрусил так, что при приближении врагов дал дёру, за ним побежали и остальные.

Секретарь понял, что сейчас ему лучше молчать и изображать внимание. Он впервые видел господина в таком состоянии холодного бешенства.

— А потом этот сукин сын не нашел ничего лучшего в попытке скрыть собственную трусость, как попытаться убрать свидетелей. А когда не получилось, затеял… Впрочем, тебе это знать не обязательно… На что людей только не толкает трусость. И я хорош! Проявил себя этот деятель хорошо в некоторых делах, подумал, он справится с организацией пограничной армии, что-то предложит для улучшения обороны. Как же я так просчитался-то… Как же так! А теперь Элайне пришлось… Так! Хватит. В общем, ты понял суть? Я не хочу, чтобы те люди, которых я назначаю командовать своей армией, по факту оказывались трусами! Потому до тех пор, пока они не покажут себя хотя бы в одном бою, никаких назначений!

— Я уяснил проблему, ваша светлость. Подготовлю всё в лучшем виде. Сегодня же принесу на подпись.

— Да. Пусть гонец отдохнет. Как раз потом отвезет и этот приказ, и мои письма в Лоргс. Как я понимаю, в Тарлос он уже не успеет. Напишу записку дочери, пусть переправят с голубем.

Секретарь быстро сделал пометку в своей небольшой книжке и откланялся. Герцог еще некоторое время сидел неподвижно, потом отправился искать место поудобнее, где можно было бы написать письма. Что бы там ни писал Ряжский, что его дочь справится со всем, но она всё еще маленькая девочка, которая вынуждено взвалила на себя тяжесть власти. Даже Турию он еще не предлагал применить власть в таких вот ситуациях, считая, что тому ещё рано. А тут… И всё из-за его ошибки. Плохо понял человека, не оценил. Хотелось все бросить и прорываться в Тарлос, обнять дочь, утешить, поддержать. Покосился на жену. Стоит говорить или нет? Вполне возможно, она сочтет произошедшее очередным доказательством, что это не её дочь, поскольку настоящая Элайна никогда бы не лишила никого жизни. А для герцога лучшего доказательства, что Элайна именно его дочь, не было. Он лучше кого бы то ни было знал характер дочери и её нелюбовь принимать какие-то решения, которые, с её точки зрения, незаслуженно ущемляют чье-то положение. Но ни разу, когда это было нужно, она не отказывалась брать на себя ответственность. И не передавала её другим, даже если могла.

Всё равно придется, вздохнул он. Такое не утаишь. А ему предстоит вынести из всего происходящего урок.

Капитан Дайрс отыскал Элайну у того сарая, где, как он слышал, она познакомилась с сыном Картена. Там она, вооружившись легким охотничьим луком, в одиночку тренировалась в стрельбе по мишени. Получалось, откровенно говоря, так себе. Ну, по крайней мере, направление стрельбы совпадало с направлением к мишени.

Дайрс изучил, куда попадали стрелы, глянул на саму мишень, в которой не оказалось ни одной стрелы. Хмыкнул.

Элайна обернулась, настороженно покосилась на него, но ни о чем спрашивать не стала. Капитан же прошел к стене сарая, повыдергивал все стрелы из стены, похмыкал.

— Все же не стоит стрелять в деревянную стену, ваша светлость, — покачал он головой.

Элайна настороженно молчала. Обращение ей явно не понравилось. Капитан же пояснил.

— У таких луков металл на стрелы идет самый паршивый. Даже от удара о дерево он тупится, гнется, может даже сломаться, если его часто выпрямлять. Потому обычно тренируются на пучках сена. Либо из него плетут щиты, либо сворачивают колбасой и кладут на подставку. Заметили, что некоторые стрелы вообще даже не воткнулись?

— Заметила… Капитан…

Дайрс поднял руку. Огляделся.

— Госпожа, я обдумал ваше предложение. Если позволите, можно с вами поговорить наедине?

Элайна помолчала. Потом закинула лук в чехол, даже не потрудившись снять тетиву, который перебросила себя за спину и, развернувшись, зашагала к видневшемуся в стороне строению, оказавшемуся постройкой для слуг. Без стеснения выгнав оттуда тех слуг, что там оказались, Элайна велела сопровождающим её гвардейцам вставать у входа и никого не пускать.

— Даже если капитан начнет меня там убивать… — Тут Элайна на миг задумалась и поправилась: — Ну или я его.

Капитан хмыкнул, кивнул растерянным подчиненным и прошёл следом. Элайна уже успела устроиться в общей комнате, в которой жившие здесь слуги, видимо, получали распоряжения от главного над ними. Села на не очень удобный и высокий для неё табурет, приготовившись слушать.

— Госпожа, как я понимаю, — заговорил Дайрс, — вы не совсем, в силу возраста, понимаете, некоторые обстоятельства. Позволите ли вы мне, на правах друга, объяснить кое-что в вашем поведении?

— Друга? — настороженно переспросила Элайна.

— Я решил принять ваше великодушное предложение, леди.

Элайна вмиг расцвела широчайшей улыбкой, но капитан тут же охладил её настроение:

— И вот на правах друга я решил вам кое-что объяснить, чего не решился бы, оставаясь вашим подчиненным.

Элайна с энтузиазмом закивала, но поглядывала при этом настороженно. Ну, капитан и объяснил, как её предложение выглядит с точки зрения взрослого человека. Элайна сидела красная, пряча глаза, но перебивать не пыталась, слушала молча. Долго молчала, отвернувшись.

— Я не думала, что всё так выглядит, — буркнула она наконец.

— Элайна, — со вздохом проговорил капитан. — Я не виню тебя ни в коем случае и говорю всё это не в упрёк тебе ни в коем случае. Я же помню тебя ещё совсем крохой и, порой, понимаю тебя лучше даже твоих родителей, которым затмевает взгляд любовь к тебе. Ты не могла всё это предвидеть из-за отсутствия у тебя опыта, который, уж так получается, приобретается исключительно с прожитыми годами на собственных ошибках. Просто так получилось, что тебе пришлось принимать важные решения намного раньше, чем у тебя этот опыт появился.

— Тогда почему вы согласились?

— Потому что ты права. Для меня благополучие герцогства оказалось важнее моей гордости. Но что такое герцогство? Это и ты, в том числе. Считай, меня подкупило твое стремление защитить герцогство, даже если придется поссориться со мной. И если я откажусь принять это, то окажусь глупее ребенка, — усмехнулся он. — А уж если мы друзья, то я решил сказать то, что могут сказать или семья, или друзья.

Элайна медленно кивнула.

— Вы сказали многое, что мне нужно обдумать…

Капитан поклонился и предложил руку. И едва они вышли из дома, как он снова превратился в верного вассала маркизы Райгонской, обращаясь к ней подчеркнуто официально. А сама Элайна до самого вечера старательно избегала капитана, предпочтя отправиться в магистрат запугивать мэра города на тему организации снабжения продовольствием жителей. Сунула нос даже в один из пунктов раздачи еды.

Сам Дайрс, заметив отсутствие Элайны и узнав, куда она отправилась, только головой покачал. Присутствующий тут граф Ряжский, усмехнулся.

— Да не переживай ты, капитан. Чтобы ты там ни наговорил ей, она не из тех, кто будет путать личное с рабочим. Если что ей потребуется — прибежит как миленькая. И ещё… Полагаю, ты действительно в силу профессии говорил с ней излишне прямо и теперь переживаешь… Знаю я вас, военных. Так вот, госпожа не из тех, кто будет пользоваться тем, что ей скажут в запале спора… или дружески. Она умеет ценить искренность. Настоящую, имею в виду, а не тогда, когда пытаются под неё замаскировать какие-то свои интересы. Такое она никогда и никому не простит. — Граф Ряжский внимательно посмотрел на капитана. Тот даже возмутился от такого предположения.

— Я еще не опустился настолько, чтобы обманывать доверившегося мне ребёнка! — закончил он.

— Ещё? — с усмешкой прицепился граф к слову. — То есть не будь она ребёнком… Всё-всё, понял, неудачная шутка… Хм… А у Элайны получалось…

— Ты не Элайна, — кажется, капитан уже окончательно вышел из себя. — И не ребёнок!

— Вот именно, — граф перестал веселиться и посмотрел на капитана. — С ней легко забыть, что она всего лишь ребенок, которому страшно, но которому приходится принимать решения, от которых зависят жизни многих людей. Даже если эти решения мы подносим ей от себя.

— Она берёт на себя ответственность за всё, что подписывает? — удивился капитан, даже позабыв про недавний гнев.

Граф молча склонил голову.

— Вот ведь балда, — вздохнул он. — Так никаких нервов не хватит.

— Так её воспитали. И вряд ли ты что-то сумеешь ей объяснить. Потому моя просьба… Думайте, что приносите ей на подпись и каковы будут последствия ваших решений. Особенно ошибочных.

Элайна появилась только вечером на совещание совета. Усиленно пряча глаза от капитана, быстро прошла к своему месту и уселась там. Когда собрались все члены совета, поднялась. Кашлянула, привлекая внимание. Все с удивлением глянули на девочку. Обычно она более уверена, если хочет что-то сказать.

— Прежде, чем начнется собрание, хочу кое-что сказать. Недавно я, из благих побуждений, но не подумав о чувствах других людей, невольно нанесла оскорбление одному из членов совета. Потому сейчас хочу извиниться за это. Граф Дайрс, я искренне прошу у вас прощения и обещаю, что ваши слова тщательно обдумаю и постараюсь не повторять своей ошибки. — Элайна коротко поклонилась, а все вокруг удивленно уставились на растерявшегося капитана. Только граф Ряжский усмехался и смотрел скорее со взглядом «что я тебе говорил».

Капитан растерянно оглянулся, посмотрел на Элайну.

— Госпожа, мы же вроде всё с вами обсудили… Зачем же…

— Считайте, это мне надо, капитан. Хочу, чтобы вы поняли, я действительно намерена серьезно обдумать ваши слова. Пока я еще не всё из ваших объяснений поняла… Точнее, поняла, конечно; не поняла, почему именно так. С моей точки зрения, очень нелогично, но не верить вам причин нет. Потому буду разбираться. Так что да, прошу прощения за невольную обиду и спасибо за урок. Это действительно для меня очень ценно, обычно мне такое говорить не осмеливаются… к сожалению. Очень многих ошибок можно было бы избежать.

Элайна снова кивнула и села.

— Конечно, леди, — кивнул капитан. — Я уже сказал вам, что не сержусь и понимаю ваши резоны. Просто вы выбрали не тот способ.

— Спасибо. И, приступим, господа. Прежде всего, Картен, хочу, чтобы начали вы. Вы ведь отвечаете за разбор сообщений от наших разведчиков? Хочу услышать последние известия. Господа, надеюсь, вы простите меня, что вмешиваюсь в ваше совещание, но мне действительно нужно знать, где гарлы и когда их ожидать.

Возражений, естественно, никто показывать не стал. Картен поднялся.

— Господа, проанализировав все сообщения, можно сделать вывод, что гарлы поняли, что мы водим их за нос. Сейчас все их отряды прекратили преследования наших пограничников и направились к Тарлосу. Отряды их разведки можно ждать здесь завтра к полудню. Основные силы подойдут послезавтра.

Элайна кивнула задумчиво.

— У меня предложение… Я сегодня в городе случайно подслушала разговор людей… В общем, как вам предложение завтра организовать что-то типа праздника для всех? Без особых изысков, просто танцы, немного закуски, немного вина. Ну и для жителей города. Думаю, это поднимет им настроение. А для дворян… Вскоре всем им вступать в бой, а как там всё повернётся… Взрослые отдельно, дети отдельно. Я там у взрослых сначала выступлю и свалю к своим ровесникам, а вы там уже без меня… В общем, не буду отвлекать.

Все переглянулись. На первый взгляд идея была не самой хорошей в преддверии осады, но… Первым заговорил граф Ряжский.

— На первый взгляд, бред, — задумчиво протянул он. — Но поразмышляв… А это ведь действительно может поднять людям настроение. Если уж даже рядом с гарлами мы устраиваем праздник, то ведь у нас всё нормально. Я за.

Марус Коштен, подумав, тоже был за. Торгену было всё равно, лишь бы от его госпиталей не отвлекали. Картен, подумав, тоже согласился.

— Готов взять на себя организацию праздника в городе, — тут же предложил он.

Элайна мысль поняла. Делать простолюдину среди дворян действительно нечего, а ему там придется быть, если у него не будет других дел. Кивнула:

— Согласна. Но ваших детей жду на праздник. И не переживайте, там проще, чем среди важных чинов. Да и я, если что, присмотрю.

— Леди, но…

— Картен, поверьте, им полезно будет. Еще раз, я присмотрю за ними, не переживайте. И за одежду тоже, я видела ваших детей. Ларгу, может, еще рано… Он ведь самый младший у вас?

— Да, леди, ему семь…

— Ну… Достаточно взрослый, полагаю, будут и такие. В общем, я для всех пришлю подходящую одежду, об этом не переживайте.

Капитан посмотрел на творившееся безобразие и вздохнул.

— Как я понимаю, мой голос уже не имеет значения. Но я не против, действительно хорошая идея, если не увлекаться. Но кто подготовит всё для дворян? И кого звать?

— Всех вассалов, что приехали, и членов их семей, однозначно… — Элайна на миг задумалась. — Нет, сделаем по-другому. Просто общее оповещение. Подучим слуг, они громко сделают объявление. Вход свободный, форма одежды свободная. Простолюдины и сами не полезут на дворянскую часть… А если кто и полезет, то уже своей наглостью заслужит быть там, — девочка хмыкнула. — Не надо никакого официоза — это самое главное. Поставьте столы вдоль стен, на них закуски, фужеры, бутылки с вином, другие напитки. Кто захочет, пусть подходит и берет что хочет. Слуги обслужат, подадут. А так ходи, где хочешь, говори с кем хочешь. Никаких правил, никаких ограничений… ну разве что на драки и убийства.

— Всё, как вы любите, леди, — хмыкнул граф Ряжский. — Я позабочусь, чтобы ваши пожелания донесли до людей. Во сколько вы планируете начать?

— Полагаю, после обеда… Раньше ведь все равно не справятся. Да нам надо будет подвести итог подготовки. Предлагаю, часа в четыре после полудня.

Все задумались. Потом капитан кивнул.

— Да, хорошее время. И гарлы вряд ли что устроят, и у нас все проверки закончатся, и у слуг будет время подготовиться. На сам праздник тоже достаточно времени отведено. Гарлы вряд ли полезут на штурм сразу, как появятся, но все же лучше быть готовыми. Потому я бы посоветовал немного ограничить выпивку.

— Это на ваше усмотрение, капитан, — не стала спорить Элайна. — Поскольку сама я не пью… если, конечно, мне не нальют, — она укоризненно уставилась на капитана. Все тоже. Тот смутился и отвернулся.

— Это было лекарство, ваша светлость, — пробурчал он.

Элайна заострять внимание на этом не стала. Только кивнула.

— Вот и я про то. Так что чем там веселить взрослых, оставляю на ваше усмотрение. Отец меня на такие вечеринки не пускал, говорил мала ещё, потому не знаю, что у вас там происходит. Может, оргии…

Капитан резко отвернулся и лихорадочно закашлялся. Граф Ряжский ошарашенно уставился на Элайну.

— Что? — выдохнул он.

Элайна от подобной реакции растерялась.

— А что-то не так?

— Ваша светлость, а вы знаете, что означает это слово? — осторожно спросил граф.

— Эм… — озадачилась девочка. — Веселье, вроде, только очень большое. Мне сестра так сказала.

— Сестра? Госпожа Лария?

— Ну да. Я спросила отца, как веселятся взрослые на праздниках, куда он меня не пустил, тот сказал, что подрасту, он лично меня введет в свет, а пока, мол, нечего мне там делать. А сестра потом сообщила, что там на праздниках делают оргии. Мол, очень большое веселье.

Элайна уже сообразила, что тут что-то не так, потому что Картен уже не мог сдерживать смех и сейчас просто лежал в своем кресле, закрыв лицо руками. Капитан старательно пытался не заржать. Коштен вежливо отпросился попудрить носик… Так и сказал, кстати, видимо, от растерянности. Уже из-за двери раздался его громовой хохот. Армон Торген был более сдержан — врач всё-таки. Из всех только граф Ряжский сохранил самообладание. Он неторопливо поднялся.

— Отойдемте в сторонку, ваша светлость.

Отведя Элайну в сторону, он, видимо, сообщил, что означает то слово, поскольку вернулась на свое место Элайна красная как вареный рак, бурча проклятья в адрес любимой сестренки, а также перечисляла, что именно с ней сделает, когда вернётся. Капитан даже заслушался. Наверное, палачи еще и конспектировали бы — некоторые идеи были впечатляющие, с фантазией.

— Вот этого не надо, — буркнула Элайна, оглядев всех. — В смысле последнего слова на празднике чтоб не было.

— Обещаем, — давясь смехом, выдавил капитан.

Дальше пошли уже скучные обсуждения сделанного и что еще предстоит. Как поняла сама Элайна, в основном сейчас все занимались перепроверкой и поиском оставшихся слабых мест в обороне. Пустое занятие, на её взгляд, ибо никогда не знаешь, где окажется то самое слабое место. Ну, по крайней мере, такой вывод она сделала из прочитанных книг. Надо просто внимательно наблюдать за гарлами.

Вдруг, не сдержавшись, девочка заразительно зевнула и тут же покраснела под общими взглядами. Выбралась из кресла.

— Я это… пойду… Полагаю, вы тут и без меня сумеете победить оставшихся гарлов, я вам показала, как надо с ними сражаться.

— Безусловно, ваша светлость, — серьезно кивнул капитан.

— Да-да, оргиями, — хрюкнул тихонько Коштен. — Гарлы так офигеют, что захотят присоединиться.

Элайна, покраснев, торопливо выскочила за дверь и уже не видела, как капитан отвесил инженеру смачного леща. Что он там еще ему сказал, истории осталось неизвестно. Всё-таки в исторических книгах действительно не всё пишут…

Утром, едва встав, Элайна попросила нарядить её в солидное платье. Так и сказала.

— Надо курятник навестить, — сообщила она Мари.

— Ваша светлость! — взвыла служанка. — Можете меня наказывать, но прошу вас, перестаньте называть тот дом, что выделили для семей ваших вассалов, курятником!

— Несколько домов, — меланхолично отозвалась Элайна, не обращая никакого внимания на вспышку служанки. — В одном все бы не поместились. Но мужчины поселились в городе со своими людьми и сейчас занимаются тренировкой на слаженность отрядов. Старшие сыновья с ними. Здесь остались их жены, дочери и мальчишки, которым еще рано воевать. И как мне называть это? Курятник и есть. Эти леди бегают там, квохчут. Это им не так, то не этак, комнат мало выделили, слуги слишком заняты… Курицы безмозглые. Хвала маркизе Охластиной, избавила меня от них.

— Вы сами её назначили там главной, ваша светлость.

— Для того и назначила. Слава Аллаху, теперь ко мне бегать перестали жаловаться.

— Э-э… Кто такой Аллах? — растерялась Мари.

— А фиг его знает. То ли бог, то ли пророк, Лена так и не разобралась, — Элайна подошла к зеркалу и оглядела себя в нём. Служанки торопливо встали за спиной, готовые исправить любую неточность, замеченную госпожой. Мари поправила заколку в волосах, чуть одернула платье, слегка поправляя.

— Это ваш близнец?

— Ага. А ты не знала? Хотя неважно. Да, Лена — это имя моего астрального близнеца. Некоторые выражения у неё я почерпнула. Хотя, порой, она и сама не понимала, что значат те или иные фразы.

— Как вы, ваша светлость?

Элайна резко развернулась и уставилась в чистые невинные глаза служанки. Такие чистые и невинные, что невольно наводили на грустные мысли. Девочка зарычала.

— Теперь что, об этом весь город будет судачить⁈

— Что вы, ваша светлость… Пока только цитадель. Весь город узнает только ближе к полудню. Не каждый день юная леди предлагает организовать…

— Еще слово, Мари… — прорычала Элайна.

— Молчу, ваша светлость. — Мари улыбнулась. — Просто сочла своим долгом предупредить вас.

— Я убью Ларию! Нет, я покрашу ей язык… Мари, чем можно покрасить язык в черный так, чтобы потом очень-очень долго ничем краску смыть было нельзя?

— Не знаю, ваша светлость.

— Ладно, сама к алхимикам наведаюсь. А если нет ничего подходящего — закажу разработать состав.

В данный момент Мари не готова была сказать сколько шутки было в этом, потому решила, что лучше госпожу не провоцировать дальше, хотя реагировала она довольно забавно.

— Всё готово, — Мари отошла в сторону, давая возможность госпоже оглядеть себя.

— Хорошо. И, Мари, отправь кого к маркизе Эльвире Охластиной, предупреди её, что я подойду… минут через сорок. Зайду в совет и оттуда сразу к ней.

— Хорошо, ваша светлость.

На заседании совета в своем платье, сидеть в котором было довольно неудобно, Элайна надолго не задержалась. Выслушала намеченные планы. Покивала и свалила, заявив, что дальше и без неё справятся.

К подобным заявлениям все уже стали привыкать, а потому только заверили, что будет очень-очень тяжело, но они постараются совместными усилиями справиться без её чуткого руководства.

Элайна наградила капитана подозрительным взглядом, но время поджимало, потому никак последнее заявление комментировать не стала. Кстати, напрасно на него грешила, зачинщиком «бунта» на этот раз, как ни удивительно, выступил граф Ряжский. Знай это Элайна, вот бы удивилась. Вечно в своих цифрах, он последний, на кого можно было подумать, что он станет подшучивать над своей сеньорой. А возможно, что и загордилась бы этим — мало кому удавалось расшевелить графа.

В «курятнике»… Элайна мысленно напомнила себе ни в коем случае не назвать это место так вслух, иначе обид будет… В общем, её встретила маркиза Охластина уже на пороге, короткий и вежливый кивок младшего по статусу, но старшего по возрасту. Элайна в ответ отвесила такой же, показывая почтение к старшинству возраста. Нюансы этикета, чтоб их. Приходится учитывать кучу нюансов, которые освоить можно, только занимаясь этим с раннего детства, живя этим с рождения. Потому Элайну порой забавляли попытки простолюдинов, выбившихся в люди, освоить всё это в уже зрелом возрасте, а потом показывающих всем, что они свои, не имеют никакого отношения к тем низам, из которых сами вышли.

«Что ж вы творите?» — хотелось в такие моменты поинтересоваться ей. — «Неужели вы не понимаете, что эти неуклюжие попытки подражать знати ничего, кроме насмешек у окружающих, не вызывают?»

Есть же упрощенный вариант этикета как раз для таких случаев, но нет, с упорством, достойным лучшего применения, они упорно пытаются изучить этикет высший… Почему-то таким нуворишам кажется, что упрощенный придуман в качестве насмешки над ними. Ну и по заслугам.

Маркиза важно прошествовала по коридору, коротко кивая встречавшимся дамам. Те, заметив следовавшую рядом Элайну, приседали в глубоком реверансе. Элайна важно кивала, мечтая поскорее оказаться отсюда подальше. В кабинете маркизы отчетливо выдохнула, заслужив укоризненный взгляд маркизы.

— Мне можно, я еще маленькая, — отбилась Элайна, плюхаясь на подходящий стул, явно приготовленный для неё. Маркиза спорить не стала, но взгляд стал более укоризненным. Элайна, закаленная боями с сестрой и своим тренером этикета (учителем, конечно, но Элайна мысленно называла её тренером), взгляд легко проигнорировала.

— Ваша светлость, вы редко бываете в обществе верных вам дам.

— Верных… мне… дам… — протянула Элайна. — Маркиза, передайте этим верным мне дамам, что я очень сожалею, но сами понимаете, у меня есть более важные обязанности, как исполняющей обязанности отца. — Элайна глянула на лицо маркизы, надеясь уловить реакцию на эти слова, но та осталась невозмутимой. М-да, а что она ожидала от закаленной в интригах леди? — Приходится присутствовать на совете, постоянно требуется моя подпись, еще приходится общаться с магистратом…

— Понимаю, ваша светлость, — важный кивок.

Элайна мысленно плюнула на эти игры, понимая, что состязаться тут с маркизой бесперспективно.

— Вы слышали, что сегодня задуман праздник?

Маркиза помолчала. Потом внимательно посмотрела на девочку.

— Вы уверены, что сейчас подходящее время?

Элайна помрачнела.

— Маркиза, хотите честно? Без этих словесных игр? Я считаю, что как раз сейчас самое время. Этот праздник не для нас, я имею в виду всех женщин. Это для тех, кто вскоре займет своё место на стенах и будет нас защищать. Понимаете? Просто выразить им свою признательность. И я пришла к вам за помощью, чтобы именно вы донесли эту простую мысль до всех леди. Полагаю, вы, с вашим опытом, с этим справитесь лучше всего.

Лицо маркизы впервые за весь разговор дрогнуло, и на нём появилась тень эмоции.

— Выразить признательность?

— Да. Полагаю, это минимум того, что они заслужили. Я понимаю, что у многих там, на стенах, будут мужья, братья, другие родственники. Что они будут защищать именно их в первую очередь. Но ведь и остальных. Просто сказать спасибо — что может быть проще? Или я прошу нечто запредельно сложное для наших королев света?

— Поменьше яда в голосе, ваша светлость, — нахмурилась маркиза. — Но я понимаю, о чём вы.

— Да. Можете так и передать, что я очень сильно огорчусь, если какая леди устроит даже самый пустяковый скандал. И если они меня не боятся, то я ведь на память не жалуюсь — запомню всех и всех перечислю сестре.

Угроза для девушек высшего света и правда была страшной. Ларию не просто так называли Розой герцогства. И её влияние распространялось даже в королевском дворце. Попасть к ней в немилость означало гарантированно оказаться отрезанной от высшего света. Даже самый захудалый дворянин не рискнет пригласить такую девушку к себе на какой-нибудь праздник.

— Я тщательно донесу ваше пожелание до девушек, ваша светлость.

Элайне показалось или в голосе маркизы действительно прозвучали нотки уважения? Да нет, бред, точно показалось.

— Да, будет праздник для взрослых и отдельно для детей. Возраст кому куда я ограничивать не буду. Сами пусть решают, кто куда. Как раз суть задуманного праздника — минимум ограничений и правил. Но в пределах морали.

Тут маркиза выдала слабую улыбку, покосившись на девочку, отчего та пришла к выводу, что уже и тут известна история в совете. Все-таки язык у кого-то без костей.

— Полагаю, тут последнее слово останется за матерями.

— Как я уже сказала, мне всё равно, кто и как будет определять. Скажу только, что сама я не собираюсь задерживаться на взрослой половине дольше необходимого. Может и хотелось бы там задержаться. Почувствовать себя взрослой и важной. Но я понимаю, что моё присутствие там будет только сковывать всех и мешать. А я хочу как раз, чтобы все было свободно…

Тут в дверь раздался настойчивый стук.

— Ваша светлость, — донесся из-за двери мужской незнакомый голос. — Ваша светлость, мне сказали, что вы здесь! Граф Дайрс просил вас срочно разыскать. Прибыла почта из Лоргса. Скорее всего, уже последняя — замечены разъезды гарлов. Там прибыли приказы от герцога и письма лично вам… Граф попросил письмо доставить.

— Войдите, — разрешила маркиза в ответ на вопросительный взгляд Элайны.

Голос принадлежал одному из гвардейцев, который неуверенно глянул на маркизу, после чего протянул Элайне свернутый запечатанный свиток. Маркиза, не дожидаясь просьбы, взяла со стола нож для бумаг и протянула девочке. Та благодарно кивнула и вскрыла им печать, развернула и углубилась в чтение, слабо улыбаясь. Потом нахмурилась.

— Офигеть! Да он что… — Видимо, в письме было написано нечто, что девочка на миг потеряла контроль над эмоциями, но тут же взяла себя в руки и принялась читать дальше. — А-а-а… вот оно что… Но при чем тут граф Дайрс, если я писала… А, ну да, конечно…

Продолжая читать, Элайна бормотала комментарии к тексту. Совершенно непонятные окружающим, но, видимо, эмоции Элайна еще не совсем усмирила, и им требовался хотя бы такой выход.

— Приказ пришел? — повернулась девочка к гвардейцу.

— Да, ваша светлость. Граф при мне его прочитал, а потом ознакомил с ним. Сейчас как раз он готовится огласить его в городе.

Элайна поморщилась, но понимала, что это важно. Когда её отец вернулся в герцогство, её положение оказалось подвешенным. И если всё продолжало крутиться, то потому, что отец подтверждал те приказы, что исходили из Тарлоса. В самом же городе никому и в голову не приходило оспорить её власть. Но скорее в силу привычки, ибо с возвращением в Лоргс отца все её полномочия автоматически аннулировались. И даже если отец уедет, оставался его сын и наследник, к которому и переходили автоматически все права. Потому, похоже, капитан и посчитал пришедший приказ настолько важным, что лично озаботился его оглашением.

Элайна, заметив вопросительный взгляд маркизы, пояснила:

— Отец подтвердил все мои полномочия и оставил вместо себя не брата, а меня. Я продолжаю исполнять обязанность главы герцогства.

Кажется, маркиза удивилась. Элайна же пояснила:

— Главные события будут здесь. И здесь находится капитан Дайрс.

Большего маркизе не требовалось, разобралась в ситуации она влёт.

— А как к этому отнесётся ваш брат?

Элайна глянула в письмо.

— Брат пишет… глупости пишет. Если коротко, то поддерживает и что понимает причину такого решения отца. Если не коротко, то пытается шутить. Как обычно, до меня ему ещё расти и расти.

Гвардеец, усмехнулся, но под общими взглядами поспешно извинился и попытался изобразить предмет мебели.

Элайна поднялась.

— Извините, маркиза, вынуждена вас покинуть. Нужно прочитать все послания, что пришли. Полагаюсь на вас. Очень надеюсь, что всё закончится без сюрпризов. И да… за взрослыми-то присматривать не надо, но когда в одном месте соберется куча детей…

— Можете рассчитывать на меня, ваша светлость. Всё будет в лучшем виде, и вам не нужно переживать. Что же касается детей… Я найду кого попросить присмотреть за ними. Но, ваша светлость, вы уверены, что их нужно звать?

— А что мне тогда там делать? Поймите меня правильно, со взрослыми и мне скучно будет, и им неудобно. А я меньше всего сейчас хочу создавать кому-то неудобства. А так хоть повеселюсь и отвлекусь немного. А при мне, надеюсь, никто там особо возникать не осмелится. Главное, чтобы до моего прихода ничего не случилось.

— Приложу все силы, ваша светлость, — слегка поклонилась маркиза, потом шагнула к девочке. — Позвольте вас проводить, хочу еще уточнить кое-какие детали, а вы, вижу, спешите.

Элайна согласно кивнула и зашагала к выходу в сопровождении маркизы, выслушивая на ходу вопросы и пожелания по празднику.