Орка

Глава 5

Прежде всего, естественно, я должен был выяснить, кто проводил расследование. Я опасался, что Империя направила сюда своих людей из Адриланки, из чего следует, что они уже вернулись обратно, — значит, мне пришлось бы телепортироваться в нашу любимую столицу. Подобная перспектива меня совсем не вдохновляла, как ты понимаешь.

Но не будем торопиться. Можно было бы найти менестреля — у меня имеется договор с их гильдией, — но новости распространяются ими в обе стороны, поэтому я решил воспользоваться другим источником информации.

На личном опыте я давно убедился, что есть вещи универсальные для всех мест, поэтому нашел самую сомнительную парикмахерскую в Норпорте. Парикмахерские весьма популярны на Востоке или в тех районах Адриланки, где живут люди с Востока (кстати, парикмахеры сбривают усы, а также стригут волосы), но они есть везде. Могу спорить, ты никогда не задумывалась о таких мелочах, Кайра; но хотя усы не такая уж важная часть внешности, о них тоже следует заботиться. К счастью, у меня имеется несколько достаточно острых клинков, поэтому до сих пор я обходился без услуг цирюльников, но у большинства людей с Востока нет таких возможностей. Но даже на Востоке, говорил мне Нойш-па, цирюльни ничем не отличаются от наших заведений.

Парикмахер, как мне показалось, был валлистой, причем весьма уродливым. Он посмотрел на меня, на Лойоша, на мою рапиру и открыл рот — наверное, намеревался сообщить мне, что здесь не обслуживают людей с Востока, — но Лойош сразу же на него зашипел. Пока валлиста пытался придумать ответ для Лойоша, я уселся на один из стульев, поставленных для ожидающих своей очереди клиентов. Рядом стоял маленький столик, и я сразу заметил на нем то, что искал.

Искомое представляло собой лист бумаги, на котором было написано от руки «Газета Раттера». В основном в ней критиковались местные чиновники, о которых я никогда прежде не слышал. Кроме того, сочинитель высказывал свое мнение относительно налоговой политики Империи, намекая на неких пиратов, хорошо усвоивших ее уроки. В газетенке приводился список недавно закрывшихся банков — очевидно, в одном из них держала свои деньги и наша хозяйка. Далее журналист рассуждал о том, кому из банкиров-мошенников удастся быстрее смыться, и задавал риторические вопросы об отношении к происходящему Империи: неужели она настолько некомпетентна, что не замечает, как банки отбирают у людей сбережения, накопленные за целую жизнь? И можно ли считать это ее официальной политикой? Там же мне удалось обнаружить довольно любопытные иронические комментарии по поводу смерти Файриса — борзописец утверждал, что люди, вложившие капиталы в его компанию, получили по заслугам. Но я хотел увидеть кое-что другое. Разумеется, в газете даже не упоминалось настоящее имя автора.

— Что вам угодно? — спросил парикмахер.

— Я хочу узнать, кто поставляет эту стряпню.

Мои слова смутили валлисту, поскольку я не похож на гвардейца — впрочем, они, как правило, не проявляют интереса к подобным газетенкам. Однако официально такого рода издания находятся вне закона, поэтому люди, выпускающие их в свет, стараются оставаться в тени, и я понимал, что требую от валлисты выдать мне небольшую тайну. Я кинул ему империал — как раз в тот момент, когда он принялся отрицательно качать головой. Поймав монету, он открыл рот, закрыл его и собрался бросить мой империал обратно. Тогда я метнул пару ножей в стену, по обе стороны от его головы. Хорошо, что я недавно потренировался, иначе вполне мог бы нанести урон его прическе. В любом случае я сильно напугал беднягу, судя по громким воплям, вырвавшимся из его глотки.

— Парня зовут Болтун, — сказал он, накричавшись.

— Где мне его найти?

— Не знаю.

Тогда я вытащил еще один метательный нож (последний из недавно купленных) и немного подождал.

— Он живет где-то поблизости, — пропищал валлиста. — Спросите у людей. Они укажут вам точнее.

— А если нет, — осведомился я, — когда должен прийти следующий выпуск?

— Через пару недель, — ответил он. — Но точнее я сказать не могу. Они всегда появляются неожиданно.

— Ладно, — проворчал я и шагнул к цирюльнику. Он в испуге отскочил в сторону. Но я хотел только вытащить из стены свои ножи.

Выйдя из парикмахерской, я свернул в первый попавшийся переулок. И сразу же нашел тех, кого искал, — стайку сорванцов, восемь мальчишек и девчонок, из самых разных Домов. Уличных детей совсем не заботит, к какому Дому ты принадлежишь. Не исключено, что здесь имеет место некая моральная проблема, хотя мне она не представляется значительной.

Я подошел к ним и несколько секунд разглядывал всю компанию. Они в ответ изучали меня с довольно забавной настороженностью, но особого страха я не заметил. Конечно, ведь я всего-навсего человек с Востока, и пусть у меня имеется шпага, зато в их отряде восемь бойцов.

— Кто-нибудь из вас знает Болтуна? — спросил я.

Девчушка, на вид не более семидесяти лет, скорее всего лидер группы, ответила:

— Возможно.

— Зачем он вам нужен? У него проблемы? — спросил один из мальчишек.

Вслед за этим посыпались вопросы:

— А вы, случайно, не птичка?

— Можно посмотреть вашу шпагу?

— Да, — проворчал я. — Перед вами птичка. И я собираюсь арестовать Болтуна, чтобы устранить угрозу безопасности Империи, а потом мы запрем его в темнице и будем пытать. Еще есть вопросы?

Наградой мне послужил дружный смех.

— Кто вы? — спросила девчушка.

Я пожал плечами и вытащил империал.

— Богатый человек, который хочет поделиться своими деньгами с другими. А кто вы такие?

Они разом повернулись к девчушке. Да, она определенно являлась главарем этой шайки.

— Лааче, — представилась она. — А это ваше домашнее животное?

— Вперед, босс, объясни им, кто я.

— Заткнись, Лойош.

— Моего друга зовут Лойош, — ответил я. — Он летает и высматривает для меня добычу.

— И кого он ищет?

— Например, когда я дам одному из вас империал, чтобы тот привел сюда Болтуна, он полетит за ним, чтобы проследить, не пропадут ли даром мои деньги. Или, если кто-нибудь возьмется за тот же империал объяснить мне, где я смогу найти Болтуна, Лойош останется с ним до тех пор, пока я не буду уверен, что меня не обманули.

Кто-то из мальчишек с недоверием поинтересовался:

— Он и вправду может рассказать вам, куда пошел человек?

Лааче с усмешкой взглянула на меня:

— Вы уверены, что мы согласимся?

— Нет.

— Передать Болтуну, чтобы он захотел встретиться с вами?

Я вытащил еще один империал:

— Это для него.

— Ему действительно не грозят неприятности?

— Как знать. Я никогда прежде его не видел. А вдруг он на днях ограбил Императорскую сокровищницу?

Девчушка одарила меня вполне взрослой улыбкой и протянула руку; я вложил в ее ладонь одну из монет.

— Ждите здесь, — сказала она.

— Я и не собирался уходить.

Когда она зашагала прочь, Лойош полетел за ней, что вызвало изумление у оставшихся ребят.

После того как Лааче ушла, настроение изменилось — без старшего они чувствовали себя неуютно, словно не знали толком, как ко мне относиться. Впрочем, я и сам не понимал, как с ними быть. Не придумав ничего лучшего, я прислонился к стене, изображая абсолютное спокойствие. Они столпились в десятке шагов и о чем-то тихонько переговаривались, делая вид, что меня здесь нет.

Примерно через четверть часа Лойош сказал:

— Она кого-то нашла, босс. Разговаривает с ним.

— И?..

— Так, идут сюда.

— Замечательно. Где они сейчас?

— За углом.

— Лааче и Болтун скоро будут здесь.

Ребята с опаской посмотрели в мою сторону. Один из них начал было:

— Откуда вы… — и замолчал.

Я таинственно улыбнулся, заметив, что в их взглядах появились уважение и страх. Раньше так на меня смотрели мои подчиненные. Наверное, мой статус в нашем мире заметно понизился. Если я буду действовать правильно, то, вероятно, смогу даже отобрать лидерство у Лааче. Влад Талтош — самый крутой недомерок во всем квартале. Вдобавок я моложе их всех.

Вскоре они появились — Лааче вместе с молодым человеком, на вид немногим старше ее самой. Пожалуй, он был орка — довольно приземистый для драгейрианина, бледный, со светлыми волосами и голубыми глазами. Мне вдруг вспомнилось, что в годы моей юности орки не раз надо мной издевались, но я тут же заставил себя отогнать воспоминания — в самом деле, не бить же мне его теперь?

Он посмотрел на меня с опаской и не стал подходить ближе. Прежде чем он успел что-нибудь сказать, я кинул ему империал, который моментально исчез в его ладони.

— Чего вы хотите? — спросил он.

— Вы Болтун?

— Допустим.

— Я приглашаю вас прогуляться и немного поболтать, подальше от любопытных ушей, которые могли бы нам помешать.

— Что?

— Уделите мне минуту, я хочу задать вам несколько вопросов.

— О чем?

— Я бы не хотел говорить при всех.

Послышался шепот, кто-то рассмеялся. Болтун нахмурился и проворчал:

— Ладно.

Мы отошли ярдов на двадцать от всей компании, и я сказал:

— Вы получите еще один империал, если отведете меня к человеку, который печатает «Газету Раттера». — Вместо ответа он со всех ног кинулся от меня прочь по переулку и скрылся за ближайшим углом.

— Ты знаешь, что нужно делать, Лойош?

— Конечно, босс.

Я повернулся к стайке ребятишек, продолжавших внимательно смотреть на меня и одновременно вслед улетающему Лойошу.

— Спасибо за помощь, — сказал я им на прощание. — Может быть, еще встретимся.

Я зашагал по переулку. Не исключено, конечно, что Лааче рассказала Болтуну о Лойоше, но, убегая, он не смотрел вверх.

Болтун довольно долго петлял по разным закоулкам, а потом, оглядевшись по сторонам, вошел в какую-то маленькую дверь. Лойош вернулся ко мне и провел вслед за ним. Дверь была не заперта.

Я оказался в помещении, похожем на склад. Поверхностный осмотр показал, что здесь хранятся кипы бумаги и емкости с жидкостью, судя по запаху — чернилами.

— Ага, — сказал я Лойошу.

— Повезло, — ответил он.

— Умно, — возразил я.

— Повезло, — настаивал на своем Лойош.

— Заткнись.

Откуда-то справа донеслись голоса, и я заметил там узкую темную лестницу. Я поднялся по ступенькам, стараясь ступать тихо или осторожно — что в конечном счете одно и то же. Ты же знаешь, Кайра. Добравшись до самого верха, я без труда обнаружил говоривших — их освещала небольшая лампа. Один из них оказался Болтуном, другой, его собеседник, выглядел стариком и, судя по комплекции, был тсалмотом. Цвета его одежды мне разглядеть не удалось. Меня они не заметили. Тсалмот сидел за столом, заставленным всякой утварью, а Болтун стоял рядом и говорил:

— Я уверен, это человек с Востока. Я их ни с кем не спутаю. — Трудно было упустить такую прекрасную возможность и не представиться.

— Вы можете сами убедиться в том, что он говорит правду, — громко произнес я, с удовлетворением заметив, как оба вздрогнули от неожиданности.

Я одарил их своей самой обаятельной улыбкой, а тсалмот, порывшись в ящике стола, вытащил узкий жезл, который, несомненно, являлся страшным, внушающим ужас оружием.

— Только без глупостей, — попросил я, позволив Разрушителю Чар скользнуть в мою руку.

Он направил жезл на меня и спросил:

— Что тебе нужно?

— Не сердитесь на мальчика, — сказал я. — От меня очень трудно ускользнуть.

— Чего ты хочешь? — повторил он. Похоже, его словарный запас не отличался разнообразием.

— Если честно, мне нужен сущий пустяк, — ответил я. — Вам не составит большого труда исполнить мою просьбу, к тому же я вам заплачу. Но если вы не опустите эту штуку, то я, не ровен час, испугаюсь — и в таком случае вы можете пострадать.

Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Разрушитель Чар, который внешне похож на обычную золотую цепочку, и сказал:

— И все же, если вы не против, я не буду его убирать.

— Я против.

Он еще некоторое время на меня смотрел. Я ждал. Наконец он опустил жезл. Я свернул Разрушитель Чар, и он исчез на моем левом запястье.

— Итак, чего вы хотите? — осведомился он.

— Пусть мальчик немного прогуляется.

Он кивнул Болтуну, который с опаской посмотрел на меня и осторожно шагнул по направлению к лестнице. Я слегка посторонился, и он пулей выскочил из комнаты. Впрочем, на бегу он успел подхватить империал, который я ему бросил.

— Только не промотай его, — крикнул я ему вслед.

Возле стола оказался еще один стул, и я устроился на нем, удобно скрестив ноги.

— Меня зовут Падрейк, — представился я.

Перестань смеяться, Кайра, это вполне приличное восточное имя, так что ни один драгейрианин на свете не имеет права строить мне рожи. Так на чем я остановился? Ах, да. Я сказал:

— Меня зовут Падрейк.

— А меня Толлар, — проворчал хозяин, — но вы можете с тем же успехом называть меня Раттер; полагаю, от вас мне нет никакого смысла скрываться.

Передо мной сидел испуганный человек, который пытался вести себя храбро. Я всегда симпатизировал таким людям. При ближайшем рассмотрении он уже не казался мне старым, но выглядел довольно болезненно — сквозь редеющие волосы просвечивала кожа, как у начинающего лысеть человека с Востока.

— Вы застали меня врасплох, — заявил он.

— Верно, — сказал я. — Но вам ни о чем не стоит беспокоиться. Мне просто нужно кое-что узнать, и я выбрал самый легкий путь.

— В каком смысле?

— Я намерен задать вам парочку вопросов, на которые вы сможете ответить со спокойной совестью, после чего я оставлю вам пару империалов за труды и уйду. Вот и все.

— Да? — В голосе появилась ирония. — И какие же вопросы вы хотите задать? И почему именно мне?

— Потому что вы выпускаете газету. Значит, вам должны быть известны новости. Вы в курсе всех сплетен. К вам стекается информация.

Он начал понемногу расслабляться.

— Ну да. Кое-что мне удается узнать. А что именно вы хотели бы услышать?

Я пожал плечами:

— Даже не знаю. Расскажите мне самые интересные слухи, распространившиеся после выхода последнего номера вашей газеты.

— Местные?

— А также имперские.

— Императрица исчезла.

— Опять?

— Угу. Говорят, она проводит время со своим любовником.

— Уже в четвертый раз за последние три года, не так ли?

— Верно.

— Но она всегда возвращается.

— В первый раз она отсутствовала три дня, во второй — девять, а в третий — шесть.

— Что еще?

— В Империи?

— Да.

— Кто-то из высокопоставленных чиновников Империи запустил руку в казну во время войны с островом Элде. Никто не знает, о ком идет речь, к тому же пропала не очень крупная сумма, но Императрица в ярости.

— Могу себе представить.

— Еще?

— Пожалуйста.

— Я лучше разбираюсь в местных проблемах.

— А есть что-нибудь, имеющее отношение и к местным новостям, и к делам Империи?

— Да — все, что связано с Файрисом.

— А что вам о нем известно?

— Совсем немного. Имеется подтверждение того факта, что он умер в результате несчастного случая.

— Неужели?

— Да, так я слышал.

— А мне рассказывали, что Империя проводит расследование обстоятельств его смерти.

Он фыркнул.

— Все знают об этом.

— Верно. А кто осуществлял расследование?

Он посмотрел на меня, и я ясно увидел, как он мысленно потер руки и сказал: «Ага! Все ясно», — совсем как я.

— Вас интересуют имена?

— Угу.

— Понятия не имею.

Я посмотрел на него. Мне показалось, что он говорит правду.

— А где их штаб-квартира? — спросил я.

— Вы хотите узнать, где они собираются?

— Именно.

— В ратуше.

— Где конкретно?

— На третьем этаже.

— Они заняли весь этаж?

— Нет-нет. На третьем этаже располагается Гвардия Феникса. Два кабинета отведены для старших чиновников — на тот случай, если они пожелают туда заявиться. Там они и встречаются.

— Где расположены кабинеты?

— В восточном крыле здания, по обе стороны от коридора.

— И они до сих пор не вернулись в Адриланку?

— Они еще продолжают расследование.

— Как такое может быть, если им уже известен результат?

— Не знаю, — ответил он. — Возможно, они проверяют мелкие несоответствия и отрабатывают побочные версии. Я могу только предполагать.

— И тем не менее вы напечатали в газете, что следствие закончено.

Он пожал плечами.

— Вам что-нибудь известно о расписании их работы?

— В каком смысле?

— Сроки окончания расследования.

— Нет, мне ничего не известно.

— Ладно. — Я вытащил три империала и протянул ему.

— Видите? Все закончилось совсем не плохо, не правда ли?

Он уже почти перестал меня бояться.

— Почему вас заинтересовали подробности этого дела?

Я покачал головой:

— Опасный вопрос.

— Да?

— Если вы зададите его, я могу на него ответить. Мой ответ может появиться в виде сплетни в вашей замечательной маленькой газете. И тогда мне придется вас убить.

Он взглянул на меня — передо мной снова сидел прежний испуганный старик. Я встал и, не оглядываясь, вышел из комнаты.

Я уже говорил, что моя персона порядком примелькалась в ратуше, что могло привести к некоторым затруднениям, поэтому решил изменить внешность. Первым делом пришлось расстаться с усами. На это ушло немало времени. Далее встала проблема моего роста. Я нашел сапожника и купил у него пару сапог, прибавивших мне восемь лишних дюймов, после чего я стал ростом с Алиру; оставалось надеяться, что большего не потребуется. Затем я некоторое время учился в них ходить, делая большие шаги. Ты когда-нибудь носила сапоги с подошвой в восемь дюймов? Лучше не пытайся.

Овладев этим нелегким искусством, я забрался в театр и украл парик и пудру, чтобы скрыть следы усов. Теперь оставалось купить новую одежду, в том числе и длинные штаны, которые прикрывали бы сапоги, но в то же время не слишком мешали при ходьбе. Я научился шествовать, как очень важная персона. Кайра, уверяю тебя, это было совсем не просто — я с трудом сохранял равновесие, ведь, в соответствии с моим ростом, мне приходилось шагать очень широко, клянусь любовью Вирры. Я чувствовал себя полнейшим идиотом. Однако никто не бросал на меня недоуменных взглядов, и я пришел к выводу, что мой фокус удался.

Свою одежду и шпагу я припрятал в таверне, которая находится в полумиле от ратуши. Теперь я выглядел как креота, так что у окружающих появилась возможность не церемониться со мной. Можно многое узнать, если позволить людям относиться к себе свысока, к тому же вдвойне приятно, когда тебе по силам в любой момент ответить им той же монетой.

Лойошу я приказал ждать снаружи. Он обиделся, но выбора у нас не было. Затем я вошел в ратушу с таким видом, будто прекрасно знал, куда и зачем направляюсь, поднялся по лестнице мимо очень милого лиорна, который помогал мне раньше, и оказался на третьем этаже. Свернул направо и бросил взгляд в конец коридора. На деревянных стульях, стоявших вдоль стен, сидело несколько человек — трое мужчин и одна женщина. Все они принадлежали к Дому Орки, за исключением одного несчастного теклы.

Я встал у стены и некоторое время наблюдал. Вскоре дверь справа отворилась, и из нее вышла орка средних лет. Спустя несколько мгновений, как раз когда она проходила мимо меня, в тот же кабинет зашел один из сидевших в очереди. Тогда я решительно промаршировал вперед и толкнул дверь, находившуюся по левой стороне.

В комнате за столом сидел молодой бдительный драконлорд.

— Добрый день, милорд, — сказал он.

Как долго я был джарегом, Кайра? Не так-то просто дать точный ответ. Тут все зависит от того, когда начинаешь считать, а когда перестаешь. Но в любом случае долго — так что научился издалека чуять власть, — и я понял, что передо мной офицер Гвардии, еще до того, как успел толком его разглядеть. Я вошел в кабинет — и уже знал.

Он оказался, как я сказал, драконлордом, причем служил в Гвардии Феникса, то есть работал на Империю. Тем не менее он был одет в простые черные штаны и рубашку, украшенную лишь тонкой серебряной каймой; волосы коротко подстрижены, лицо смуглое, орлиный нос. Я вдруг понял, что он напомнил мне Маролана. Но глаза Маролана никогда не были такими холодными и расчетливыми; лишь однажды я встречал похожий взгляд — у наемного убийцы по имени Иштван, которого пару раз использовал, а не так давно убил. За четверть секунды я пришел к выводу, что не хотел бы иметь этого парня в качестве врага.

— Милорд, вы расследуете обстоятельства смерти лорда Файриса?

— Совершенно верно. Кто вас вызвал?

— Никто, — ответил я, стараясь принять смиренный вид.

— Никто?

— Я пришел по собственной инициативе, когда услышал о нем.

— Услышали о чем?

— О расследовании.

— И при каких обстоятельствах это произошло?

Я не знал, как ответить на его вопрос, поэтому беспомощно пожал плечами.

Он не сводил с меня пристального взгляда.

— Ваше имя? — резко спросил он.

Я перестал быть милордом.

— Калдор, — ответил я.

— Где вы живете, Калдор?

— В доме шесть по Коатейл-Бэнд, милорд.

— Здесь, в Норпорте?

— Да, милорд, в городе.

Он записал что-то на листке бумаги и сказал:

— Меня зовут Лофтис. Подождите в коридоре, мы вас вызовем.

— Да, милорд.

Отвесив смиренный поклон, я вышел из кабинета. Мне стало немного не по себе. Я всегда был неплохим актером и прекрасно владею искусством перевоплощения, но этот тип меня пугал. Наверное, меня ввело в заблуждение то, что следователи получили хороший куш, и я пришел в ратушу, полагая, что мне придется иметь дело с людьми не слишком умелыми. Очень глупое предположение; мой личный опыт подсказывает, что даже если какой-то гвардеец берет взятки, он вовсе не обязательно должен плохо знать свое дело. Однако я не подумал о такой возможности и теперь испытывал запоздалую тревогу. Лофтис не походил на человека, которого можно легко обвести вокруг пальца, — во всяком случае, мне следовало подготовиться получше.

Поэтому я стал слушать. Конечно, они легко обнаружили бы присутствие магии, но я сомневался, что они будут следить за применением колдовства. Сняв с шеи черный Камень Феникса, я быстро спрятал его в кошелек. Оставалось надеяться, что джареги не станут именно сейчас пытаться определить мое местонахождение. Откинувшись на спинку стула, я закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы направить свой слух сквозь стену. Пришлось потрудиться, некоторое время прошло в напряжении, но вскоре я уже слышал голоса, а еще через пару минут мог разобрать и слова.

— Кто мог его послать? — Я не был уверен, что голос принадлежит Лофтису.

— Не говори чепухи. — А вот это точно Лофтис.

— Ты утверждаешь, что это дело рук Свечи?

— Во-первых, Домм, в моем присутствии изволь с подобающим уважением говорить о ее величестве.

— О, прошу простить меня за то, что мои ноги коснулись земли.

— Во-вторых, нет. Я хочу сказать, что мы не имеем ни малейшего представления о том, кто его послал, и если мы собираемся выяснить…

— А мы собираемся.

— … то нам следует сохранять осторожность. И получить ответы на интересующие нас вопросы.

— Он вполне мог дать настоящий адрес.

— Конечно. С тем же успехом он может оказаться королем острова Элде. Ты будешь следить за ним, Домм. И постарайся, чтобы он тебя не засек.

— Ты готов отдать мне письменный приказ, лейтенант!

— А ты готов проглотить девять дюймов стали, лейтенант?

— Не дави на меня, Лофтис.

— Или можем скинуть все проблемы Папе-коту, и пусть он решает, что нам делать дальше. Хочешь? Как ты думаешь, что он нам скажет?

— А вдруг он подумает, что это была твоя идея?

— Конечно. Давай. Я уверен, он тебе поверит. Можешь не сомневаться — клянусь сосками Вирры, — я выйду из игры, как только у меня появится подходящий повод. Так что давай. Мои возражения изложены на бумаге, Домм. А как насчет тебя? Или ты просто пожмешь плечами и скажешь: «Звучит забавно»? Что ж, действуй.

— Лейтенант, сэр, со всем уважением, но вы меня утомили.

— Круто. Ты получил приказ, милорд лейтенант. Выполняй.

— Ладно, ладно. Ты же знаешь, как я люблю подобные задания, и мне известно, что тебе плевать на мои желания. Я подожду конца разговора, а потом прослежу за ним. Взять поддержку?

— Да. Используй Тиммер, у нее прекрасные навыки слежки. К тому же за то время, что мы здесь находимся, она и задницей не пошевелила.

— Хорошо. Какие указания дать Птенцу по поводу разговора с клиентом?

— Играть в открытую. Посмотрим, что у него есть, и пусть колокол все время звенит.

— Что?

— Битва при Уотерфорд-Ландинг, Домм. Десятый Цикл, начало правления Дома Дракона. Пограничные стычки между двумя лиорнами из-за прав на…

— О, очень ценные сведения, Лофтис, и исключительно к месту. Благодарю. Почему бы тебе не отказаться от экскурсов в историю и невнятных намеков и просто не объяснить мне, что передать Птенцу.

— Я хочу, чтобы Птенец заставил его говорить и извлек необходимую нам информацию.

— А если у него ничего не выйдет?

— Что ж, тогда мы поработаем.

— Хорошо.

— Признай, это все же лучше, чем сидеть здесь день за днем и делать вид, будто мы ведем расследование. Теперь у нас хотя бы появилось занятие.

— Наверное. Ты не возражаешь, если я переведу его в начало очереди, чтобы не пришлось ждать до вечера?

— Возражаю. Нам нельзя вызывать у него подозрений. Но ты можешь поставить его перед теклой.

— Ладно. Кстати, Лофтис.

— Да?

— Ты никогда не спрашивал себя: почему?

— Почему — что? Почему нам дали такой приказ?

— Угу.

— Просто смешно. В последние две недели я только и делаю, что задаю себе этот вопрос.

— Так-так.

Они замолчали. Я поднял голову, вернул Камень Феникса на шею и не стал оборачиваться, когда из кабинета вышел незнакомый мне человек, направившийся по коридору мимо меня. Чуть позже он вернулся. Я посмотрел на него, как и все остальные посетители, которые ждали своей очереди, но он не удостоил меня взглядом. Я пришел к выводу, что это Домм, и мое мнение о нем изменилось к лучшему — совсем не просто удержаться даже от короткого взгляда на человека, за которым тебе очень скоро предстоит следить. У меня появилось неприятное ощущение, что я имею дело с профессионалами.

Я сидел и прикидывал, не убраться ли восвояси прямо сейчас — и тогда мне не придется беспокоиться о хвосте, а им будет о чем подумать. Или все же следует подождать и побеседовать с ними в надежде получить дополнительную информацию? Я решил рискнуть, поскольку теперь знал, что у них на уме. Кроме того, у меня возникло предчувствие, что мне удастся выяснить что-нибудь важное. Хорошо, что Домм не понял значения фразы «пусть колокол все время звенит», — спрашивать у Лофтиса самому было бы с моей стороны нетактично.

Кто-то еще вошел в комнату, в которой я только что побывал, через несколько секунд он вернулся и устроился на соседнем со мной стуле. Мы молчали. Никто из посетителей не встречался друг с другом взглядом. Около часа я сидел и пытался придумать подходящую историю, чтобы угостить ею следователей. Время шло, а волнение не проходило.

Когда наконец в коридоре прозвучало имя «Калдор», я даже не сразу сообразил, что вызывают меня. Я говорил тебе, Кайра, что не создан для обмана. Однако молча встал и шаркающей походкой направился в кабинет, стараясь делать большие шаги — должно быть, весьма забавно выглядевшие со стороны. Внутри сидел молодой лиорн, который производил впечатление человека, знающего свое дело. В последнее время мне пришлось видеть немало письменных столов — я даже начал немного скучать по собственному. Уж не знаю почему, но письменный стол придает человеку чувство уверенности. Быть может, все дело в том, что посетитель не знает, что находится внутри стола; а ведь его содержимое может оказаться пострашнее гнезда йенди.

Лиорн жестом предложил мне сесть на очередной деревянный стул — если подумать, то и в стульях есть свой скрытый смысл.

— Меня зовут барон Гнездовор. Вы Калдор?

Гнездовор? Птенец. Однако я даже не улыбнулся.

— Да, милорд.

— Дом номер три по Коатейл-Бэнд?

— Номер шесть, милорд. — Ха! Тут он меня не поймал.

— Верно, извините. Вы пришли сюда по собственной воле?

— Да, милорд.

— Почему?

— Милорд?

— Что вас сюда привело?

— Расследование, милорд. У меня имеется информация.

— Понятно. Вы располагаете сведениями о смерти Файриса?

— Да, милорд.

Он изучающе посмотрел на меня, но ему было далеко до Лофтиса. Конечно, я ему этого не сказал, чтобы не оскорблять его чувства.

— И какую же информацию вы намерены нам сообщить?

— Видите ли, милорд, после работы…

— А кем вы работаете, Калдор?

— Я чиню вещи, милорд. Ну, штопаю одежду, иногда вожусь с кастрюлями и сковородками, вот только у меня украли инструменты, я даже подал заявление в Гвардию. Еще я зашиваю паруса для моряков или…

— Да, я понял. Продолжайте.

— Я знаю, что вы не станете разыскивать мои инструменты, у вас совсем другая должность.

— Именно. Продолжайте.

— Продолжать?

— После работы…

— О, правильно. Так вот, после работы, в те дни, когда она у меня есть, я люблю посидеть в «Риверсенде». Вы знаете, где это?

— Я могу выяснить.

— О, это недалеко. Нужно пройти по Келп, а потом свернуть…

— Да-да. Продолжайте.

— Хорошо, милорд. Итак, я как раз пропустил стаканчик хорошего эля…

— Когда?

— В последний рыночный день, милорд.

— Очень хорошо.

— Ну, я хорошенько выпил, поскольку в тот день начал немного пораньше, и комната принялась раскачиваться у меня перед глазами — знаете, как бывает, когда принимаешь на грудь больше, чем следовало бы?

— Да. Вы напились.

— Вы правы, милорд. Я набрался. Комната вертелась, точно спятила… а потом я заснул.

— Отключились.

— Да, милорд.

— И что же?

— Милорд?

— Продолжайте рассказ.

— О да, милорд. Должно быть, я проспал пять или шесть часов. Проснулся я оттого, что мне захотелось облегчиться — вы меня понимаете? — и был уже совсем не так сильно пьян, как раньше. Оказалось, что я лежу на скамье, у них специально установлено несколько таких скамеек в задней части зала, а в заведении почти пусто — там оставались только Трим, хозяин, который мыл столик у противоположной стены, я и еще два джентльмена, которые негромко беседовали друг с другом. Но я слышал их разговор, понимаете, милорд? Стало уже довольно темно, я лежал неподвижно, наверное, они даже не подозревали о моем присутствии.

— Ну, продолжайте.

— Один из них заявил: «На мой взгляд, они ничего не получат». А другой ответил: «В самом деле? Ну так вот что я тебе скажу — им достанется немало, а на следующей неделе будет рынок», а первый спросил: «И сколько они выручат?», второй сказал: «Много. Если кто-то ограбил Файриса, в особенности после того, как он умер, и взял только бумаги, значит, они очень важные». Первый говорит: «Может быть, его убили из-за них?» Второй отвечает: «Убили? Разве? По-моему, он просто упал и ударился головой». И тогда, милорд, я сообразил, о чем идет речь. Хотя я еще не совсем протрезвел, мне стало ясно, что лучше их беседу дальше не слушать.

Поэтому я застонал, словно только что пришел в себя, и они заметили меня и замолчали. А я, шатаясь, поплелся к двери, делая вид, что едва передвигаю ноги. Я даже с Тримом рассчитался только на следующий день. Но, пока я брел к выходу, сумел бросить взгляд на тех джентльменов. Мне не удалось как следует разглядеть их лица, но одеты они были в цвета джарегов. Клянусь. Вот то, что я хотел вам рассказать, милорд.

— И все?

— Да, милорд.

Лиорн посмотрел на меня гак, словно я превратился в гнилую грушу в тот момент, когда он впился в меня зубами.

— Почему вы пришли к нам только сейчас, а не две недели назад? — после паузы спросил он.

— Ну, я услышал про награду и подумал об инструментах, которые у меня украли, и…

— Какая награда?

— Награда за сведения о смерти Файриса.

— Никакой награды не будет.

— Не будет?

— Именно. С чего вы взяли, что она должна быть?

— Вчера в «Риверсенде» одна леди сказала мне, что слышала…

— Ее ввели в заблуждение, друг мой. Как и вас.

— Милорд?

— Мы вообще не объявляли о награде. Нам нужно просто выяснить, что произошло.

— Понятно. — Я постарался выглядеть разочарованным.

— Кстати, кто научил вас, что нужно прийти сюда, к нам? — спросил лиорн.

— Сюда, милорд?

— Да.

— Ах да — та леди, тсалмот, она мне все и объяснила.

— Понятно. А кто эта леди?

— Ну, я не знаю, милорд. Я никогда ее раньше не видел, но она… — Я наморщил лоб, словно старался вспомнить.

— Лет восемьсот, довольно высокая, с вьющимися волосами, ну и она тсалмот — вы понимаете, милорд?

— Да, — кивнул он. — Должен вас разочаровать, но у нас нет для вас награды.

Я вздохнул, но мужественно сказал:

— Ничего страшного, милорд; в любом случае я рад, что поступил благоразумно.

— Да, разумеется. Теперь мы знаем, как вас найти, если у нас появятся вопросы.

Я встал и поклонился:

— Да, милорд. Благодарю вас.

— Это вам спасибо, — ответил он, и наш разговор закончился.

Я вышел в коридор, где продолжали ждать своей очереди посетители, и начал не торопясь спускаться по лестнице.

— Лойош, — позвал я.

— Я здесь, босс.

— За мной будут следить, так что пока держись от меня на расстоянии.

— Хорошо. А кто будет за тобой следить, босс?

— Точно не знаю, но думаю, что враг.

— О, у нас появились враги?

— Мне так кажется. Может быть.

— Хорошо снова иметь врагов, босс. Куда ты их намерен отвести?

— Хороший вопрос, — заметил я. — Я тебе сообщу, когда прибуду на место.