Операция «Оверлорд»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ

Мужество — это не отсутствие страха, а скорее суждение о том, что что-то другое важнее страха.

— Эмброуз Редмун

1

ТЮРЬМА СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ "ЛИВЕНВОРТ"

ЛИВЕНВОРТ, КАНЗАС

СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ

Мужчина в мятом костюме-тройке ждал перед столом надзирателя Хэла Дженнингса. Он стоял, сжимая обеими руками свой потрепанный портфель, и пользовался им, словно каким-то талисманом, ожидая, когда его уловка сработает или его обман раскроют. Если его узнают, это будет не более чем смущающий эпизод и затруднительное положение, из которого он в конечном итоге выберется.

Он смотрел в глаза надзирателю, пока тот читал письмо. Не глядя на человека в голубом костюме, очках в роговой оправе и с редеющими рыжими волосами, надзиратель, который руководил федеральной частью Ливенворта, положил руку на телефон и снял трубку.

— Энни, соедини меня с полевым офисом ФБР в Топике, мне нужно проверить имя… Да, скажи ответственному специальному агенту Клайнманну, что это для меня, хорошо. Спасибо.

Посетитель в синем костюме улыбнулся, когда надзиратель повесил трубку.

— Предусмотрительно. Дело не в том, что мы вам не доверяем… скорее…

— Дело в том, что именно ты мне не доверяешь, — мужчина в помятом костюме улыбнулся.

Надзиратель улыбнулся, а затем расслабился. «Да, что-то в этом роде. Более менее. Я давал вам шанс выбраться отсюда без ареста, если вы мне лжете. Попытка увидеть человека, который, по вашему мнению, находится здесь, если этот человек существовал, может привести к тому, что вас поместят прямо рядом с ним в свободную камеру или еще хуже.

— О, человек существует. Это то, что мы делаем в нашем бизнесе, надзиратель Дженнингс — мы удостоверяемся, что у нас есть точная информация.

Зазвонил телефон, и надзиратель взял трубку, как только дверь в кабинет открылась, в нее вошел крупный тюремный охранник. Он стоял у двери, не сводя глаз с посетителя надзирателя. Кнопка громкой связи была нажата, и телефон был помещен обратно в подставку. Дженнингс хотел, чтобы этот человек лично услышал его доклад от секретарши снаружи.

— Продолжай, Энни.

— Его учетные данные проверяются. Хирам Викерс, номер федерального служащего 397-12-0989. Информация ведомства недоступна, но он является подтвержденным сотрудником штаб-квартиры в Лэнгли, штат Вирджиния.

— Спасибо, Энни, этого достаточно. Нам просто нужно было сопоставить его личность с его историей.

Посетитель смотрел, как надзиратель закончил разговор и передал ему удостоверение ЦРУ Викерса через большой стол.

— Вы поговорите с заключенным 275698 во время его часовой тренировки. Если он откажется говорить с вами, это его прерогатива. Единственные мужчины и женщины, которые имеют с ним непосредственный контакт, — это представители корпораций или теоретики оружия, с которыми он обязан общаться в соответствии с указом президента, и прямо сейчас эти приказы не распространяются на вас. Я делаю это как одолжение родственному агентству. Любое отклонение от речи или любая попытка прикоснуться к заключенному 275698, и вы будете без предупреждения расстреляны с вышки. Если он откажется говорить с вами, не будет ни комментариев, ни убедительного подшучивания. Вы отвернетесь от прогулочного двора и выйдете, где охранник будет сопровождать вас из объекта. Вам понятны правила?

— Да, очень ясно. Думаю, этот человек захочет поговорить со мной. — Посетитель потянулся за удостоверением личности и сунул его в пиджак.

— Тогда у вас есть один час. Охранник проводит вас во двор для прогулок.

Гость улыбнулся, кивнул головой и отвернулся.

— Г-н. Викерс, — сказал надзиратель, останавливая высокого мужчину, прежде чем он достиг открытой двери, удерживаемой на месте большим охранником.

— Помните, у заключенного, с которым вы встречаетесь, нет ни имени, ни досье; вообще у него нет жизни ни внутри, ни вне этих стен. По особому заказу его даже не существует. Если вы попытаетесь совершить что-либо, выходящее за рамки того, что я вам описал, вы будете арестованы и не уйдете отсюда.

— Я так понимаю, это одно из ваших особых правил?

— Нет, мистер Викерс, вовсе не мое правило, а кого-то другого. Это еще одно имя, которое вам может быть знакомо — его называют главнокомандующим.

Викерс улыбнулся. — Да, я так понимаю. Но он также является президентом-хромой уткой, который, кажется, разозлил многих людей. — Викерс улыбнулся и начал было поворачиваться, но остановился и посмотрел на надзирателя. — И он также является президентом, с которым вы, возможно, не захотите так тесно связываться в ближайшем будущем. Разбрасывание его имени только заставит мужчин и женщин, находящихся у власти, вспомнить ваше имя, Страж.

Начальник смотрел, как высокомерный мужчина повернулся и вышел из кабинета с самодовольным видом. Не очень завуалированная угроза повисла в воздухе, когда дверь закрылась. Человек, прослуживший в федеральной тюрьме тридцать один год, хотел преследовать маленького заносчивого ублюдка и дать ему пощечину, он не понимал его жизнь, и не понимал, почему. Его мысли прервало открывание двери после тихого стука. Это была его секретарша.

— Я выхожу на обед, вас что-то волнует? — спросила маленькая женщина в очках.

— Нет, просто дай мне знать через час, когда наш друг закончит разговор с нашим гостем. Я хочу убедиться, что после этого он и наш заключенный останутся на месте.

Энни кивнула и ушла. Она спустилась вниз и вместо того, чтобы направиться в лаунж-зону с персоналом в административном конце Ливенворта, пошла направо и направилась к небольшому участку на траве, где мужчины и женщины обычно обедали в такие погожие дни, как этот. Ей не нужно было оглядываться, когда она сидела. Обед для большинства был после полудня, так что она сидела одна. Она улыбнулась и кивнула двум проходившим мимо охранникам, а затем легко поднесла мобильник к уху. Она набрала предварительно выбранный номер — тот, который ей никогда раньше не приходилось использовать.

— Да, это Энни Клайн из Канзаса. Это мистер Джонс?

Она подождала всего мгновение, пока на другом конце провода не ответил голос.

— Да, мистер Джонс, это Энни из Ливенворта. У нас был посетитель для нашего особого гостя, которого не было в официальных списках авторизованных посетителей. Да, его зовут Хирам Викерс, ЦРУ. Да, сэр… да, сэр, визит на один час. Прежде чем вы повесите трубку, мистер Джонс, у этого человека не будет никаких проблем, не так ли, из-за моих действий?

Она ждала, пока человек, которого она никогда не встречала, объяснил ей реалии жизни издалека.

— Да, сэр, пятьдесят тысяч долларов очень пригодятся, но я не хочу попасть в беду. Я просто рассказываю вам о визите к безымянному заключенному. Да, я отправлю копию его удостоверения личности вам в ваш офис после того, как надзиратель уйдет вечером домой. Спасибо. — Она закончила разговор, а затем посмотрела на внушительное здание тюрьмы Ливенворт и подумала, не останется ли незамеченной ее небольшая работа в качестве информатора в постоянно беспокойном мире.

* * *

По пути на встречу посетитель прошел не менее пяти досмотров. Каждая группа охранников смотрела на него так, словно он просил навестить Чарли Мэнсона. Тюремный номер мужчины вызывал отвращение у всех мужчин и женщин, с которыми он сталкивался. Вскоре он оказался на огороженной бетонной площадке с высокими стенами и заборами. Территория за этими стенами не была видна, и единственной очевидной угрозой была сторожевая вышка с человеком в форме, наблюдавшим за ним с висящим на спине «Ругер Мини-14». Взгляд охранника не отрывался от посетителя.

Хирам Викерс увидел человека в оранжевом комбинезоне, который стоял и не смотрел ни на что, кроме голубого неба. Затем заключенный опустил голову и начал ходить вдоль стен. Викерс какое-то время смотрел на него, а затем подошел. У него не было своего старого портфеля, так как он так и не прошел первый контрольно-пропускной пункт.

— Прекрасный день для прогулки.»

Высокий, чрезвычайно худой человек с черными волосами просто продолжал идти, не поднимая глаз на Викерса.

— Я не провожу здесь корпоративные расследования, так что идите на хрен.

Мужчина продолжал идти, и Викерс двинулся в ногу с ним.

— Дерзко для выпускника Гарварда — я думаю, тюрьма измотала вас, заставив быть кем-то другим, чем вы есть. — Викерс усмехнулся, пока мужчина продолжал идти. — Я корпоративный, но не такой, каким вы меня считаете. Моя компания немного меньше и базируется в Вирджинии.

Викерс видел, что человек, хотя и продолжал идти, заинтересовался: его дыхание заметно сбилось на мгновение с задержкой, как будто заключенный пытался подавить икоту.

— Раньше у меня было много близких друзей в Вирджинии. — Он остановился и впервые посмотрел на посетителя. Он рассматривал человека так, словно смотрел на какую-то новую и странную породу жуков. — Но, как и большинство, крысы побежали в укрытие, когда прибыл истребитель. — Он бросил на мужчину грязный взгляд, а затем продолжил свой путь в никуда.

— И именно по этому поводу я здесь, чтобы поговорить с вами. Меня интересуют не крысы, а истребитель, с которым я хочу встретиться».

Заключенный рассмеялся, но продолжал шагать ровно и безостановочно. — Если вы упомянете имя этого конкретного истребителя, вы можете оказаться моим соседом по комнате здесь, — высокий мужчина указал на толстые стены тюрьмы Ливенворт, — в Медицинском клубе равнин. Человек в оранжевом комбинезоне рассмеялся и покачал головой в сторону странного и плохо одетого человека, идущего рядом с ним.

Викерс сопроводил смех своим смешком. — На самом деле мне нужны полевые работники, а не их босс.

Заключенный 275698 остановился и уставился на худощавого мужчину в помятом синем костюме.

— Разве эти люди в Лэнгли не дают вам денег на одежду?

Викерс, хотя это оскорбление застало его врасплох, проигнорировал комментарий, потому что на самом деле он не получал пособие на одежду от дешевых ублюдков из Вирджинии.

— Точнее, заключенный 275698, мне нужно несколько таких имен — и особенно одно.

— Почему я? Я незаконно заперт здесь с 2006 года. Почему я должен помогать людям, которые меня сюда посадили, скажем, ударили ножом в спину. Почему?"

— Потому что человек, который подписал твою жизнь, с трудом держится за свою власть».

— Послушайте, президент, который меня уволил, давно ушел с поста, но его замена по-прежнему держит ключ, и он не собирается его отдавать. — Заключенный улыбнулся. — Кажется, я не самая популярная фигура в корпоративном мире в наши дни.

Хирам Викерс остановился и стал смертельно серьезным, глядя человеку в спину.

— Вещи меняются — я думаю, они могут измениться очень быстро. Президенту не нужна еще одна проблема с бюджетом, который он только что сдал. Дело с призывной комиссией тоже не слишком хорошо. Я думаю, что в ближайшие несколько месяцев к вам могут обратиться очень понимающие уши, и это, мой друг, и есть та часть вашего вопроса, почему . Я могу вытащить вас отсюда и вернуть в грядущую битву, а по пути, может быть, мы сможем поработать вместе и свести старые счеты.

Заключенный рассмеялся. — Я думаю, вы нажили себе врага, и кто бы он ни был, вы чертовски напуганы.

Викерс не рассмеялся в ответ и снова пошел. Он остановился и посмотрел на голубое небо Канзаса.

— Мои враги — ваши враги. Имейте дело с дьяволом, чтобы получить то, чего вы хотите больше всего.

— Продолжайте, — сказал федеральный заключенный. Он снова начал ходить по своему прогулочному двору.

— Пустыня, высокая пустыня — нужно ли говорить больше?

Заключенный посмотрел на сторожевую вышку, откуда глаза крупного офицера не отрывались от двух мужчин, небрежно прогуливающихся по двору.

— Я не знаю, о чем вы говорите.

Викерс остановился как вкопанный и случайно потянулся к руке заключенного, действие, которое немедленно привлекло внимание вооруженного охранника, который покачал головой в ответ на действия Викерса.

— Люди, которых я ищу, находятся в высокой пустыне — или, лучше сказать, под ней?

— Опять же, я не знаю, о чем вы говорите.

Раздраженный, Викерс почти протянул руку и ударил мужчину, но вспомнил очень смертоносный Mini-14, который был у охранника на спине.

— Ну, я думал, что могу рассчитывать на такого патриота, как вы, который захочет убраться отсюда к черту, — он обвел рукой прогулочный двор, — и вступить в бой, который, несомненно, надвигается на нас.

— Что случилось? — спросил мужчина, внезапно заинтересовавшись.

— О, да, вы больше не в курсе операции «Мэджик», не так ли, мистер Чарльз Хендрикс II?

Хендрикс ничуть не удивился тому, что этот человек упомянул то, что в этой тюрьме недопустимо: его имя.

— Они заслужили ту судьбу, которую сами себе создали. Тем не менее, мистер Викерс, я обращаю на вас внимание.

— Хорошо, это начало. Итак, имя человека, который на самом деле привел вас сюда, кто он? — Двое мужчин снова двинулись вперед.

— Он мертв… вас не удивляет, что я это знаю? Даже у меня все еще есть источники, мой друг; мои адвокаты не то, чем они иногда кажутся».

— Имя, Хендрикс, — прошипел Викерс.

— Ли, Гаррисон Ли. Он довольно старый враг моей семьи — враг с 1947 года. Но, как я уже сказал, он мертв, и я проклинаю землю, в которой похоронен этот бойскаут.

— Гаррисон Ли, бывший сенатор США?

— Один и тот же. — Хендрикс улыбнулся и посмотрел на своего гостя. — Он был немного больше, чем когда-либо покажут книги по истории.

— Мы подробно обсудим это позже, когда вы станете свободным человеком. Какое другое имя мне нужно?

— Найлз Комптон. Он прикреплен к Национальному архиву и работает в упомянутом вами учреждении под пустыней в Лас-Вегасе.

— Да, я знаю, под авиабазой Неллис. Найлс Комптон, да?

— Доктор. Найлс Комптон, да. И не надо, я говорю серьезно, пытаться состязаться с этим человеком в остроумии. Он может перехитрить вас во сне.

— Многие люди, к их большому сожалению, думали обо мне то же самое, мистер Хендрикс.

Хендрикс улыбнулся помятому мужчине. — Серьезно? Что ж, за этим человеком стоит мускулатура федерального правительства, и он общается с некоторыми очень пикантными людьми.

— Это один из тех пикантных людей, которых я ищу. Коллинз, Джек, полковник армии США.

— Помимо его знаменитого выступления перед сенатским комитетом по надзору, когда он бросил своего командира и нескольких высокопоставленных политиков под пресловутый автобус, насколько я понимаю, он отвечает за безопасность Группы Комптона. Бог свидетель, военные мало на что годны.

Хендрикс увидел разочарование на лице Викерса и понял, что этот человек у него на крючке. — У меня есть имя, которое приведет вас к этому полковнику, которого вы так сильно хотите.

— Кто?

— Ну, на момент моего ареста он был командиром во флоте. — Глаза Хендрикса сузились до щелочек. — Это один высокомерный сукин сын, которого я не прочь увидеть… — Он огляделся. — Его зовут Карл Эверетт, морской котик.

Викерсу казалось, что у него есть шанс вернуться к жизни после достижения отправной точки.

— А теперь услуга за услугу, Хирам. Мне самому нужно имя, и это может быть имя, которое заинтересует вас и ваших боссов гораздо больше, чем те, о которых вы спрашивали. Но прежде чем я назову вам имя , которое хочу , скажите: зачем вам нужно искать этого полковника Коллинза, особенно сейчас, когда дерьмовая буря вот-вот поглотит весь мир?

— Я должен найти его и убить, — он посмотрел на более высокого Хендрикса, — прежде чем он найдет и убьет меня. — Еще раз Викерс отвел взгляд. — Возможно, я непреднамеренно убил его сестру.

Это заставило человека, ранее известного как Чарльз Хендрикс II, поджать губы и покачать головой.

— Я могу понять ваше смятение, тем более что эта группа, похороненная в пустыне, является фаворитом каждого президента Соединенных Штатов, начиная с Вудро Вильсона. И они защищают эту Группу, мистер ЦРУ, — я имею в виду, защищают ее. — Он усмехнулся над Викерсом и его маленькой проблемой, из-за которой его собственное беспокойство казалось незначительным. — Да, я думаю, вам лучше найти этого Коллинза, потому что, если я правильно помню из своих отчетов о нем, он кажется немного каменным. Холодным. Убийцей. — Хендрикс подчеркнул каждое из последних трех слов.

— Спасибо за эту небольшую информацию, Хендрикс. Итак, кого вы хотите, чтобы я нашел для вас?

— Вы найдете его в пустыне, только не в той пустыне, где находится эта таинственная Группа "Событие". И поверьте мне, это человек, который был бы очень интересен не только вашему народу, но и многим, многим другим, имена которых вы даже не можете позволить себе произнести.

— Имя, Хендрикс, имя.

— У него немного странное прозвище, но у вас не должно возникнуть проблем с его отслеживанием, имея в своем распоряжении нужные зацепки».

— Пожалуйста, — саркастически сказал он, — я могу найти кого угодно и где угодно. — Он улыбнулся, когда охранники открывали прогулочный двор. Время Хендрикса на прогулке истекло. — Ведь я нашел вас, а вас похоронили по тайному приказу президента.

— Туше, нашли меня, вы это сделали.

— Имя этого человека? — настаивал Викерс.

Хендрикс остановился у открытых ворот и повернулся к Викерсу. — Он вообще не мужчина. Я объясню вам недвусмысленно, что это имя — одно из самых ценных за всю историю этой планеты.

Хендрикс увидел растерянное выражение лица сотрудника ЦРУ.

— У меня кружится голова от предвкушения, — наконец произнес Викерс.

— Его зовут Махджтик, или, как его называют друзья из подчинения Неллис, — Спичстик (Человек спичка).

ВАНКУВЕР, БРИТАНСКАЯ КОЛУМБИЯ

Блондин в слишком большом вращающемся кресле развернулся и повесил трубку. Он держал пальцы на трубке и, думая, постукивал негромко. Он был хорошо одет, в черной спортивной куртке и простой белой рубашке под ней. Его светлые волосы свисали над воротником, а лицо он не брил последние семь месяцев. Он поджал губы, продолжая постукивать по телефону, когда на его факсе прозвенел тревожный звонок. Энни была намного быстрее, чем он считал женщину из Канзаса. Ей было легко манипулировать, и для этого мужчины это получилось легко и естественно. «В конце концов, — сказал он ей, когда давал ей аванс в десять тысяч долларов, — вы же не называете здесь имена хороших парней». Обоснованием было то, что он искал убийцу дорогого друга, и он думал, что любой, кто посетит федерального заключенного США 275698, может привести его к этому убийце. Это дало матери-одиночке возможность рискнуть в ее жизни, если ее поймают на отправке ему информации, что ж, по его мнению, мир устроен именно так.

Полковник Анри Фарбо встал, насвистывая, и направился к большому столику у стены, ожидая, когда факс будет готов. Когда это произошло, он поднял страницы и посмотрел на лицо, которое ему прислали с сотового телефона прямо из тюрьмы Ливенворт. Он перевел взгляд с черт лица рыжеволосого мужчины на его имя. Имя показалось Фарбо знакомым, но, хоть убей, он не мог вспомнить лица. Он еще раз изучил имя и, кажется, вспомнил, что встречал этого человека когда-то в прошлом. И тут ему пришло в голову, что он был связующим звеном между корпорацией «Центавр» и Центральным разведывательным управлением — их Департаментом игр и теории, если он правильно помнил, что имело смысл, потому что, когда он встретил этого человека, он сам был контрактным игроком «Центавра» и их печально известное изобретение, Черные команды.

— Я должен был знать, — сказал Анри. Он взял листы бумаги, вернулся к своему столу и сел, чтобы изучить человека и информацию о нем.

Генри целых сорок минут не отрывался от факса, обдумывая варианты. Он улыбнулся, положил бумаги и повернулся к окну. Он повернулся и начал вводить команды в свой компьютер. Вскоре на экране появился трехцветный национальный флаг Франции, и Анри знал, что DGSE — Главное управление внешней безопасности — поскольку французы не изменили свой пароль. Он покачал головой, не зная, есть ли у него еще друзья в агентстве или они настолько медлительны в своем отделе безопасности.

Через тридцать минут полковник Анри Фарбо получил всю информацию о Хираме Викерсе, которой располагало французское правительство, и, как он начал замечать, это было совсем немного. Наконец он распечатал фотографию агента ЦРУ получше и уставился на нее.

— Еще раз здравствуйте, мистер Викерс.

ХОГГАРСКИЕ ГОРЫ

ЦЕНТРАЛЬНАЯ ПУСТЫНЯ САХАРА, АЛЖИР

ТРОПИК РАКА

Четыре вертолета «Аэроспасьяль Газель» пролетели низко над вулканической местностью. Они преодолели 1900 миль от Алжира, дважды заправляясь по пути к пустынному оазису. Четыре вертолета французского и британского производства летели плотным строем после того, как были предупреждены о беспорядках не от всех организаций, а от Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США. НАСА сделало экстренный вызов алжирским военным, предупредив их об очень необычной погодной формации, возникшей без предупреждения в районе гористой местности, где не должно быть никаких погодных систем, кроме палящего солнца — о формирующемся шторме в горах или вокруг них, что было неслыханно в июне месяце. Во всей северной части Сахары, такой как Талмуд, не было истории сильных громов и ливней.

Оазис Талмуд был жизнеспособным источником воды в течение последних пяти тысяч лет и использовался людьми, путешествующими по бесплодным пустошам более половины этого времени. Французский Иностранный легион прославил это место во многих рассказах об алжирских войнах. В оазисе проживало чуть менее тридцати трех мужчин и женщин, которые заботились об этом месте, ежемесячно получали оплату и поставки еды от алжирского правительства.

Головной вертолет сделал медленный разворот на север, а затем пилот поднял «Газель» на триста футов и преодолел небольшой подъем. Открывшийся ему вид по меньшей мере шокировал. Место, где раньше был оазис, вместе с небольшой группой домов исчезло. Мало того, что это место было безликим, там, где когда-то стояло здание, в земле была дыра диаметром в тысячу футов. Это выглядело так, как будто гигантская крышка люка была поднята и отброшена в сторону. Края дыры представляли собой почти идеальный круг, где маленький оазис и деревня стояли более двух тысяч лет. Действие могло быть выполнено с помощью лазерной резки, настолько точно.

Все четыре пилота и их аварийные бригады могли видеть, где шторм смыл большую часть песчаных дюн, которые раньше окружали оазис. Даже когда они летели ниже, они могли видеть маленькие речушки, которые скопились за эти десять минут непогоды. Затем они увидели что-то похожее на следы ожогов на склонах небольших вулканических холмов, а также стекло, которое ярко сияло на полуденном солнце. Они подсчитали, что по крайней мере одна квадратная миля песка превратилась в стекло из-за какого-то сильного жара.

Ведущий пилот первой «Газели» завис над остатками доисторического оазиса и связался по рации.

То, как он это объяснит, было выше языковых навыков любого человека, которого он знал. Мир только что столкнул оазис с лица земли, не очень научно, но он знал, что именно это он скажет своему начальству.

Талмуда просто не было.

БЕЛЫЙ ДОМ

ВАШИНГТОН

Президент сидел с женой и двумя дочерьми и тихо обедал в частной резиденции Белого дома. Две девочки, одиннадцати и восьми лет, рассказали о своих планах на летние каникулы, которые начались всего два дня назад. Их мать засмеялась и заговорила, когда ее глаза переместились на мужа, который, казалось, слушал, но она знала его слишком хорошо. Он смотрел, улыбался и даже кивал головой в нужные моменты, когда девочки взволнованно говорили, но его мысли были за миллион миль. Первая леди Соединенных Штатов, как и большинство американцев, наблюдала, как ее муж медленно совершает политическое самоубийство, и самое печальное, что он должен был это сделать.

— Дорогой?

Улыбка медленно сходила с лица президента, когда его мысли были прерваны. Очевидно, ему задали вопрос, на который он не ответил бы даже кивком головы.

— Извини, извини, задумался на минутку, — сказал он, глядя сначала на жену, а потом на двух девочек, которые только что смотрели на него.

— Они спросили, не найдешь ли ты время, чтобы съездить с нами в Диснейуорлд? — спросила первая леди, встретившись глазами с президентом.

Президент, наконец, очнулся и перевел взгляд с жены на двух ожидающих девочек.

— Ну, конечно. Мир может просто идти вперед и скучать по мне два дня.

Две девочки засмеялись и захлопали, а затем встали и побежали вокруг стола, обняв и поцеловав его. Он ответил взаимностью, тогда девочки разорвали его хватку и вышли из частной столовой. Первая леди заметила его взгляд, следящий за девочками, и печаль, которая, казалось, скрывалась за этими глазами каждый раз, когда он видел своих дочерей.

— Что-то плохое? — спросила она, кладя салфетку на пустую тарелку.

Президент глубоко вздохнул, когда вошел официант и убрал со стола. Он поставил кофе перед самой влиятельной парой в мире и ушел, президент посмотрел на свою жену.

— Идиоты не собираются принимать законопроект.

— Я знаю, что это может показаться тебе предательством, но даже я закатила бы истерику, если бы не знала, почему ты хотел ввести призывную лотерею.

Снова глубокий вдох. — Я объяснил сенату и палате представителей, почему нам нужна призывная лотерея готовая к работе. Почему мне нужно продлить призывы и почему я отложил отставку любого военного мужчины или женщины в обозримом будущем.

— Всему Белому дому и сенату?

Президент бросил на первую леди ошеломленный взгляд. — Только немногим, которые имеют значение, лидерам обеих партий. — Он покачал головой и сделал глоток послеобеденного кофе. — Другими словами, каждый враг, который у меня есть с обеих сторон, в газетах разрывает меня на части.

— Что ж, может быть, пришло время сообщить миру, что происходит на самом деле. И я хотела бы узнать.

— Как и у большинства американских жен и матерей, у тебя, вероятно, возникло бы ощущение, что в мире что-то не так. Но, будучи простыми сенаторами и представителями, они немного медленнее соображают.

— Как обстоят дела в родах войск с заморозкой выхода на пенсию и увольнения?

— Персонал Пентагона рассылает письма с ненавистью от своих солдат, летчиков и моряков в таких масштабах, которых они никогда не видели.

— Ты не можешь придерживаться своего расписания. Американский народ начинает думать, что либо ты захватываешь эту страну военным путем, либо, что еще хуже, ты совсем сошел с ума. Ты должен им что-то сказать. Если наши солдаты слушают слухи, они отреагируют негативно. Когда-то ты был лучшим солдатом, и тебе это не нравилось.

— Я думаю, что на данный момент я подхожу под оба сценария — сумасшедший и тиран. — Президент выпил кофе, а затем увидел, как его охранник из секретной службы кивнул головой. Президент встал и бросил салфетку на стол.

Первая леди встала и подошла к президенту. Она обняла его, и тогда он заправил свободный болтающийся галстук на свое место под подбородком.

— Что говорит Найлз? — прошептала она ему на ухо, целуя его в щеку.

— В основном то же, что и ты, и он такой же большой ворчун. — Он улыбнулся, а затем, несмотря на свою охрану, обнял жену и поднял ее.

— Я думаю, между твоей женой и самым умным человеком на континенте, у тебя должно быть четкое представление о том, что сказать американскому народу.

Президент наконец опустил ее, а затем поправил пальто как раз в тот момент, когда с лужайки Белого дома донесся легкий стук вращающихся винтов.

— О, папа, это «Блэкбёрд»! — сказала его младшая дочь, вскочив со стула и подбежав к окну.

— Вообще-то, это тот, с кем я собираюсь поговорить прямо сейчас, — сказал президент. Он лишь слегка взглянул на свою дочь, которая широко открытыми глазами смотрела на снижающийся вертолет. — Это «Блэк Хок», детка, а не «Блэкбёрд».

Первая леди снова повернула его лицо к себе.

— Теперь не своди его с ума. Начни с того, что назови его Найлзом, а не «лысым», что заставит его защищаться».

— Да, ну, ты даже не должна знать о нем или о том, чем он занимается.

— Тогда, возможно, тебе стоило выбрать другого человека, который был бы твоим шафером на нашей свадьбе.

— Это, моя дорогая, я должен был сделать. Таким образом, у меня была бы только одна совесть. — Он быстро подмигнул первой леди.

— Такова жизнь с президентом.

Он улыбался, подходя к двери.

— Что за жизнь?

* * *

Президент направился в административное крыло Белого дома. Большинство сотрудников, посетителей, мужчин и женщин секретной службы видели одного и того же мужчину, которого они видели ежедневно в течение почти пяти лет. Он всегда улыбался, всегда был уверен в себе. По пути в Овальный кабинет он кивнул своей помощнице, а затем кивнул на дверь, и она понимающим взглядом подтвердила, что его гость ждет внутри. Его помощница почти сразу поняла, что в течение следующего часа доступ к президенту запрещен. Однако …

— Г-н. Президент, спикер Палаты представителей Кэмден ждет с 11:45. У него нет ни назначенной встречи, ни расписания. — Сенатор и Спикер Палаты представителей Джайлс Кэмден из Флориды встал и привлек внимание президента, уперев руки в бока и глядя на него.

Президент остановился и, так как никто не видел его лица, закатил глаза, но к тому времени, когда он повернулся к высокопоставленному республиканцу из Флориды, его обычная улыбка уже была на месте. Ястреб из Флориды ждал, и его рука была наготове. Даже охрана президента очень не любила этого человека.

— Г-н. Спикер, это сюрприз, я не знал, что у нас сегодня днем ​​встреча.

— Г-н. Президент, мои избиратели, а также мои коллеги ошеломлены этим проектом лотерейного предложения, которое вы позволили просочиться из вашего офиса. — Сенатор огляделся, чтобы убедиться, что все уши в приемной настроены на его голос. — И удерживать молодых мужчин и женщин на военной службе, когда их обязанности были выполнены в соответствии с высшими стандартами американской армии, ну, сэр, это просто слишком много диктатуры и недостаточно демократического процесса.

Улыбка исчезла с лица президента, когда подошел ближе к человеку из Флориды, который стоял с уверенностью, не смотря на огромные размеры бывшего генерала армии с тремя звездами.

— Одна вещь, которую мне не нужно от вас, сенатор Кэмден, так это урок о моих солдатах, летчиках и моряках и о том, как хорошо они выполнили свои обязанности в глобальной войне с террором. Я хорошо знаю об этом. — Президент наклонился так далеко, как только мог, взял правую руку сенатора в свою и медленно пожал ее, говоря тихо. — Вам лучше всех знать, чем слушать слухи. Я не делал таких заявлений, по крайней мере, на официальной основе, ни о проекте предложения, ни о замораживании увольнений в запас.

— Тогда, может быть, президент сможет объяснить какому-то старому джентльмену с Юга разницу между слухами и фактами, — он улыбнулся, — как вы это понимаете, конечно».

Президент отпустил руку Кэмдена и хотел вытереть ее о штанину, но вместо этого улыбнулся и посмотрел на часы.

— Если вы еще не знаете разницу между ними, мистер Спикер, у меня никогда не будет времени объяснить ее вам. А сейчас извините, у меня встреча.

Спикер Палаты представителей Кэмден ошеломленно наблюдал, как президент повернулся и ушел. Напряжение в приемной было холодным, и атмосферу можно было разрезать ножом. Он заметил, что агент секретной службы указывает рукой на ближайший выход. Кэмден поморщился, а затем сердито посмотрел вниз, туда, где ждала его собственная помощница, и жестом велел ей следовать за ним.

В коридоре он в гневе повернулся к своей помощнице. — Я хочу, чтобы директор ЦРУ Харлан Истербрук встретил меня за ужином. И убедитесь, что он привел с собой нашего хорошего друга Дэна Пичтри.

— Вы уверены, что это хорошая идея? Я имею в виду, что в этом вопросе директор полностью на стороне президента, — поправила себя помощница, — в вопросе слухов.

— Что за чертова проблема? По словам президента, никакой проблемы нет, просто неприятные слухи! — громко прошипел он, и на него начали смотреть мужчины и женщины, выстроившиеся вдоль внешнего коридора и ожидающие увидеть мужчину в Овальном кабинете. — Истербрук знает, кто контролирует бюджет его агентства, и я хочу, чтобы Дэниел Пичтри поддержал нас. Даже Истербрук не может спорить со своим собственным главнокомандующим по операциям о том, насколько облажалась эта штука. Инопланетяне, о моя задница! Четыре года назад президент накинулся на нас с этими проклятыми изображениями глубокого космоса и так называемыми тарелками. Но где они? Мы продолжаем тратить миллиарды, и зачем? — Он широко раскрытыми глазами посмотрел на свою помощницу. — Мне нужны подробности о том, что замышляет президент, и я хочу быть в курсе наращивания военной мощи Китая и России. Черт, даже чертовы британцы увеличили свой военно-морской бюджет на 100 процентов, поскольку они попались на ту же ерунду, что и президент. И я хочу полный отчет об этом маленьком дерьме, на котором президент основывает все свои решения. Национальный архив, моя задница!

— Боюсь, что на внешнем фронте, по словам их правительств, они также отказываются комментировать слухи о своих вооруженных силах. Теперь об этом Найлсе Комптоне, Истербрук и даже наш человек Пичтри не имеют никакой информации о Комптоне, кроме его образования, которое, конечно, обширно.

— Если Истербрук не объяснит мне вещи намного яснее, чем они были, я собираюсь слить все, что у меня есть, общественности, а затем пусть президент объяснит это.

Его помощница огляделась и нервно наклонилась к своему боссу.

— Прежде чем вы начнете угрожать подобным образом, может быть, вам лучше взять ситуацию под контроль? В конце концов, он президент-хромая утка, у которого нет преемника ни в каком виде, если не считать бесхарактерного вице-президента, а Истербрук будет искать работу через два года.

— Я понимаю. Ты говоришь, что оправдан гораздо более тонкий подход?

— Это намного лучше, чем другие слухи, которые я слышала. — Она снова взглянула на лица, теперь отвернувшиеся от двух посетителей.

Спикер палаты остановился, не дойдя до входной двери, и посмотрел на молодую помощницу. — Что, появились новые слухи?

— Два ваших сенатора-единомышленника и сторонника только что объявили о своей внезапной отставке.

— Да, Гастингс и Шаллер, Вермонт и Техас соответственно. Гастингс ссылается на ожидающийся развод, а Шаллер заявляет о проблемах со здоровьем в возрасте тридцати двух лет.

— Да ну, некоторые говорят, что после встречи с президентом пять недель назад и довольно настойчиво расспрашивая о тех самых слухах, о которых ты только что упомянула, они вдруг заявили о своем решении уйти в отставку буквально на следующий день.

— Твоя точка зрения? — спросил он, рассердившись.

— Я хочу сказать, что большинство людей на холме говорят, что президент угрожал им.

— Что ты имеешь в виду?

Она не ответила, а просто посмотрела в лицо старшему мужчине. Он медленно, но верно уловил ее зловещий взгляд.

— Тогда это делает встречу с директором ЦРУ Истербруком и нашим другом Пичтри необходимой. — Он повернулся и направился к двери. — И помни, мы также можем разбрасываться угрозами, и у Дэниела Пичтри есть как раз тот человек, который может выступить с этими угрозами.

Ассистентка глубоко вздохнула, представив маленького гада через реку в ЦРУ. — Я не могу переваривать этого маленького ублюдка, и так бы хотела, чтобы вы никоим образом не связывался с ним. Хайрам Викерс своим взглядом на людей напоминает мне какого-то крадущегося педофила. Она вздрогнула при мысли о маленьком черном гуру операций в Лэнгли. — И еще одно, сэр, почему вы думаете, что это не директор Истербрук поддержал угрозу президента? — пробормотала она, стремясь догнать своего босса.

Спикер палаты представителей Кэмден лишь на секунду застыл у двери, слегка повернувшись и ответив ей.

— Это будет проблемой Дэна Пичтри, поскольку он выиграет больше всего от… осложнений в цепочке подчинения в Лэнгли.

* * *

Пока агент секретной службы придержал дверь открытой для президента, глава на мгновение остановился, глубоко вздохнул, кивнул агенту и попытался уверенно войти в Овальный кабинет. Президент сразу же увидел своего друга. Директор Найлс Комптон стоял у окна за столом Линкольна, глядя на Пенсильвания-авеню и пять тысяч мужчин и женщин, протестующих на улице. Плакаты были, мягко говоря, оскорбительными и говорили о том, что США находятся на пути к диктатуре. Найлс Комптон знал, что его друг не был диктатором. Будучи военным со времен учебы в колледже, президент всегда боялся, что его назовут правым, хотя на самом деле он думал, как многие генералы, достигшие определенного возраста: что военная мощь — опасная вещь в неправильных руках, а иногда и в правильных. Найлс Комптон знал, что проблема не может быть в более умелых руках, чем в руках его старого друга.

— Я действительно удивлен, что ты не протестуешь против моих предполагаемых по слухам военных действий.

— Возможно, они бы не протестовали, если бы знали всю правду, — сказал Найлс Комптон, повернувшись от окна к президенту.

Президент не ответил, стоя перед своим столом. Он жестом приказал Найлзу подойти.

— Если тебе не нужна эта долбанная работа, ты не возражаешь, если я сяду за свой собственный стол, лысый?

Найлз улыбнулся, а затем двинулся. Он держал руки в карманах, идя вперед по комнате. Президент на мгновение выглянул в окно, затем позволил кружевной занавеске опуститься на место, повернулся и сел.

— Мои так называемые хорошие друзья в сенате начинают бежать с корабля. Инструктаж, который я дал им четыре года назад, начинает заканчиваться, и теперь они бегут в укрытие. Ключевые люди, которые мне были нужны для ястребиной стороны дела, полностью сбежали из курятника. Мои друзья на другом конце спектра теперь чувствуют жар из-за этих слухов и того факта, что мы даже не видели ничего из космоса, кроме нашего собственного мусора, падающего с неба.

Наконец Найлз повернулся и посмотрел на президента, сидевшего на одном из двусторонних диванов. Он открыл свой старый портфель и вытащил папку. — В один короткий момент времени много лет назад ты спросил меня, как я справлюсь с этим. Я говорил тебе.

— Ты не понимал американскую психику тогда, как и сейчас. Итак, могу я объяснить тебе еще раз, мистер Волшебник? — Президент увидел, что его друг не собирается отвечать, поэтому быстро продолжил. — По отдельности эта нация состоит из блестящих и умных граждан, способных на огромную доброту и сострадание и простое видение будущего. Мои люди умны, Найлс. О, не такие яйцеголовые, как ты, но достаточно умные, чтобы знать ситуацию и понимать ее, когда им ее объясняют. Но обратиться к коллективному разуму тех самых граждан, и вот тут-то мы и наткнемся на беду, и ты это знаешь. В совокупности мы можем быть самой напуганной нацией на этой планете, если вещи не будут объяснены до предела, какими они могут быть.

— Расскажи им все сейчас или созови пресс-конференцию и опровергни все военные слухи как ложь, а затем прекрати позволять военным втягивать тебя в эту предполагаемую призывную лотерею. Расскажи обо всем, от Розуэлла до инцидента с эсминцем в пустыне Аризоны и даже о высадке на Луну много лет назад. Все. — Найлз покачал головой, а затем посмотрел на своего друга. — А что такого в том, чтобы держать мужчин и женщин в армии после завершения их службы — это правда?

Президент молчал, отворачиваясь от человека, которого знал со времен колледжа. Найлс Комптон был директором самого темного агентства в федеральном правительстве. Об их существовании знали лишь немногие и подчинялись только президенту США со времен Линкольна неофициально, а Вудро Вильсону по закону. У отдела 5656, известного немногим посторонним как группа "Событие", была миссия раскрыть правду об общей истории мира, поскольку понимание прошлого обеспечило будущее. Департамент 5656 сообщал президенту о любой корреляции между прошлыми событиями и теми, что в настоящее время разворачиваются в настоящем, чтобы он мог принять взвешенное решение о том, как справиться с любым повторением этой истории.

— Да, это правда, Найлз. Я не могу вести войну, если мои вооруженные силы сведены на нет из-за ложного чувства безопасности после войны с терроризмом.

— Тогда объясни, почему, людям страны и всего мира. Ради Христа, мы готовимся наблюдать, как китайцы начнут убивать себя из-за своих военных расходов. То же самое происходит во Франции, России, Германии и Англии. Мы пугаем мир, а не они. — Комптон указал на высокий потолок Овального кабинета, и он знал, что будущее за высокими облаками — полная тьма.

— Почему они не двинулись на нас, Найлз? Они просто ждали там, в десяти миллионах световых лет от Земли. Я получаю новые изображения с Хаббла через день на своем брифинге по безопасности, и они не сдвинулись ни на световой год ни в каком направлении, они просто сидят там. Вот почему у меня есть сторонники, спрыгивающие с того, что они теперь считают кораблем без руля».

— Наш агент в пустыне Аризоны сообщает, что Серые, скорее всего, уже здесь. Они нанесут удар, когда увидят возможность сделать это. Таким образом, наше военное наращивание может стать бесконечным кошмаром с точки зрения времени. Когда они придут, нам придется сражаться с ними с помощью оружия, которое мы уже разработали, и мужчин и женщин, обученных сражаться с ними. Не с новобранцами или разгневанными ветеранами.

Президент покачал головой и резко встал; при этом он толкнул свой большой стул так сильно, что тот ударился о стену.

— Найлз, ты и Гаррисон Ли разработали план операции «Оверлорд». Для реализации первого аспекта этого плана мне нужны боевые корабли и самолеты. Чтобы поддержать наших союзников, если Серые ударят по ним первыми, мне нужно вывести свою армию за границу, а для этого мне нужен контроль над океанами. И мне нужно, чтобы осталось достаточно людей и снаряжения, чтобы защитить наши города и как можно быстрее обучить еще одну армию для нашей обороны здесь. Для этого мне нужны опытные солдаты, а для этого я должен помешать им оставить свои роды войск. Мне также нужны все самолеты, которые мы законсервировали в пустыне, и каждый устаревший военный корабль на военно-морских верфях в Филадельфии.

— Тогда скажи это людям, — сказал Найлз, впервые разозлившись в присутствии президента. Комптон наблюдал, как его друг повернулся и снова отдернул кружевную занавеску, чтобы посмотреть на тех самых горожан, протестующих против распространявшихся слухов. — Но одну вещь ты и другие отказываетесь понять — и тебе лучше столкнуться с этим лицом к лицу — это то, что объединенная военная мощь всей планеты не может продержаться и пяти дней против полномасштабного нападения Серых.

— Вот почему у нас есть «Оверлорд». Если мы сможем сдержать наступательный удар, пока «Оверлорд» не выйдет на линию, у нас есть шанс, по крайней мере, если верить нашему маленькому зеленому другу из Чато-Кроул.

— И ты чертовски хорошо знаешь, что Спичстик объяснил, что вторая часть «Оверлорда» полностью зависит от того, удастся ли нам заполучить электростанцию ​​со сбитой тарелки. — Президент отдернул занавеску и повернулся к Найлзу. — На данный момент ваша Группа не уверена, что может найти еще одну разбитую тарелку?

Найлз открыл папку и вытащил отчет.

— Мы отследили все сообщения об НЛО, начиная с библейского Иезекииля. Помимо двух инцидентов в Розуэлле, у нас есть только слухи о других инцидентах, когда транспортное средство было найдено с неповрежденным двигателем.

— Значит, все именно так, как говорит Спичстик? — Президент подумал о маленьком инопланетянине, который находился под опекой США после инцидента в Аризоне в 2006 году.

— Нам придется уделить первоочередное внимание тому, чтобы заполучить электростанцию, когда начнутся боевые действия… если мы сможем сбить чертовы тарелки с неба.

Президент выглядел немного расстроенным комментарием Найлза. — Я полагаю, что ваш мистер Райан сбил одну в Тихом океане, если я правильно помню, всего лишь ракетой «Феникс». Я думаю, если он сможет это сделать, мы сможем, по крайней мере, получить несколько ублюдков, с которыми Спичстик сможет поиграть.

— Туше, — сказал Найлз, убирая отчет о поиске тарелки. — На самом деле у нас может быть шанс добраться до одного в начале любого конфликта. Тогда это просто вопрос нехватки времени, если мы сможем буквально поднять «Оверлорд» с земли.

Президент поднял брови, ожидая каких-либо приятных новостей.

— Спичстик говорит, что они не могут пройти через свои ходовые червоточины большими силами. Их энергия ограничена. Несколько тарелок за раз, может быть, пять или шесть, а затем Серым нужно перезарядиться, прежде чем они смогут продолжить посылать свои силы с такого дальнего расстояния. Но если они ударят нас достаточно сильно в первых раундах, их энергетические проблемы будут решены. Как говорит Спичстик, для производства энергии, необходимой для создания временной червоточины, требуется энергия всей планеты.

Президент хлопнул себя по столу. — И именно поэтому я хочу, чтобы мои силы были в полной мере, Найлз. Итак, Спичстик уверен, что сила, создающая червоточины, ограничена по масштабу?

— Да. Как ты знаешь, родная планета Серых умирает. Их силы стареют, и их энергия используется для поддержания их флота в космосе. Они истощили свой родной мир для того, чтобы напасть на нас. Вот почему существует задержка, поскольку они ждут открытия, которое будет для нас разрушительным.

Президент увидел, как обеспокоенное выражение на мгновение отразилось на лице его друга. — Что?

— На брифингах со Спичстиком и Гасом они оба очень тихо замолкают, когда мы говорим о родном мире Серых. Кажется, что-то беспокоит маленького зеленого парня уже несколько лет, но мы в Группе не можем этого объяснить, и он не будет это обсуждать.

Президент посмотрел на Найлза, а затем почти в отчаянии опустил голову.

— Боже, молюсь, чтобы он ничего от нас не скрыл.

КОМПЛЕКС ГРУППЫ "СОБЫТИЕ"

БАЗА ВВС НЕЛЛИС, НЕВАДА

В 1,7 милях под авиабазой Неллис комплекс Группа "Событие" работал в обычном быстром темпе. Тринадцать полевых групп ползли по пустыням, горам и океанам в поисках исторических записей о сбитых инопланетных летательных аппаратах в древние времена. Стремление найти неповрежденную инопланетную электростанцию ​​лишило Группу "Событие" большей части их подразделений и сотрудников военной службы безопасности, настолько, что ворота номер два в ломбарде Голд-Сити были закрыты из-за отсутствия жизнеспособного военного персонала для обеспечения безопасности входа у Лас-Вегаса. И с таким количеством ученых и историков в этой области комплекс был почти пуст.

За комплексную безопасность на временной основе отвечал старший лейтенант Уилл Менденхолл. Командующий ВМС Джейсон Райан официально превосходил лейтенанта по званию, но военно-морской летчик отошел в сторону из-за повышения квалификации Уилла в тайных операциях. Оба мужчины стояли в компьютерном центре с Питом Голдингом, человеком, ответственным за суперкомпьютер «Европа». Они стояли перед его личным терминалом «Европы», и Голдинг сердито указал на шестифутовый монитор.

— Смотрите, вот опять. Над чем, черт возьми, они с Гасом Тилли работают так много компьютерного времени? У меня есть люди, которые ищут обломки древней тарелки, и иногда они даже не могут войти в систему, поскольку Спичстик узурпировал систему «Европы». Мы с Найлсом предоставили ему полный доступ к компьютерам, но даже этого было недостаточно. Наш зеленый друг блокирует мои собственные команды.

— Вы звонили в Аризону, чтобы спросить Спичстика, зачем ему столько компьютерного времени? — Уилл посмотрел на скучающего Джейсона Райана, который только пожал плечами.

— Гас не скажет. Он говорит, что Спичстик не говорит с ним по поводу этого неожиданно срочного проекта, над которым он работает, помимо поисков электростанции с тарелками. Гас также говорит, что Спичстик не спит и почти не ест, и Гас боится, что он заболеет».

— Что на это скажет директор? — предложил Райан. — Я имею в виду, последнее, что я слышал, Спичстик имеет полный контроль над «Европой», когда он этого хочет, так почему это тебя расстраивает до такой степени, что ты ноешь, как школьница?

— Директор не знает, — сказал Пит, выключая монитор и вид на компьютерный центр в Аризоне. Они наблюдали за маленьким зеленым инопланетянином, известным как Махджтик, пока монитор не погас. Группа называла его Спичстиком (Человеком-спичкой), как называл его Гас Тилли с тех пор, как старый старатель спас жизнь маленькому существу после того, как оно потерпело крушение в пустыне Аризоны.

— Ну, я бы предложил привлечь к этому Вирджинию и начать получать ответы на некоторые вопросы, пока доктор Комптон в Вашингтоне, — сказал Уилл, выпрямляясь и разминая спину. Пит кивнул и потянулся к телефону на столе, но Уилл и Джейсон остановили его, одновременно откашлявшись.

Пит Голдинг, наконец, решил, что знает, чего хотят два военных. Он кивнул головой, а затем отпустил телефон. Он повернулся и тихо сказал в выдвинутый микрофон, и большой монитор над ними ожил, отобразив живое изображение гигантской ледяной пещеры. Видео было суровым, когда огни камеры наблюдения отсвечивали от кристально-голубого льда.

— «Европе» удалось взломать британские камеры наблюдения в Антарктике. Как видите, лед в районе находки довольно сильно раскопан. После первоначального обнаружения обломков наручных часов капитана Эверетта с его ДНК и ДНК полковника Коллинза, это место мало что дало.

За три месяца до этого им сообщили, что часы были обнаружены среди обломков летательного аппарата неизвестного типа земного происхождения, подобных которому сейчас не существует. Изюминкой этой небольшой информации был тот факт, что британская антарктическая экспедиция, обнаружившая обломки, нашла артефакты под слоем льда толщиной более мили. И фишка этого утверждения заключалась в том, что льду, в котором он был похоронен, было более двухсот тысяч лет. Таким образом, теперь они были в том же состоянии, что и три недели назад: капитан Эверетт ушел в отставку, а полковник Джек Коллинз отстранен от всех полевых операций в соответствии с указом президента.

— Собираются ли британцы разрешить американцам провести экспертизу корабля? — спросил Джейсон прежде Уилла, в их нескончаемом соревновании быть первыми во всем.

— До сих пор они думали, что было достаточно просто перевернуть часы. Пока они тщательно не осмотрят корабль или что бы это ни было, они не сдвинутся с места. Кажется, борьба за получение большей части технологий продолжается. Но странно то, что Найлз, Спичстик и даже полковник Коллинз знают, что британцы замышляют подо льдом, но держат это в секрете.

— Это как-то связано с этими странными именами, циркулирующими вокруг службы безопасности, «Оверлорд» и тому подобное? — спросил Менденхолл.

— Подробности этой операции заставят уволить любого здесь даже за упоминание о ней. Так что твоя догадка так же хороша, как и моя.

— Доктор Голдинг, — объявила «Европа», — Чато-Кроул запросил ограниченные спутниковые данные о погоде из мэйнфрейма НАСА.

— Черт, — прошипел Пит, покачав головой. — Имя актива, запрашивающего поток данных? — спросил он.

— Идентификационный код: МЭДЖИК.

— Опять Спичстик? — спросил Джейсон, когда его улыбка стала шире. — Мальчишка работает сверхурочно, я думаю.

— Но для чего? — спросил Пит. — Когда он запрашивает военные данные откуда угодно, он обычно прямо говорит о том, что ищет. Но теперь я запрашиваю подтверждение того, зачем ему эти данные, а он замолкает.

Уилл Менденхолл посмотрел на показания часов с синими цифрами, которые проецировались на белую пластиковую стену компьютерного центра.

— Что ж, попросите доктора Поллока подписать запрос Спичстика, и я думаю, пришло время нанести визит нашему другу в пустыне. Пит, пожалуйста, следите за антарктическим наблюдением. Менденхолл поколебался, а затем снова посмотрел на Пита. — Не наступая на пятки и не упоминая об операции «Оверлорд», чем бы она ни была.

— Сделаю. Кроме того, когда вы доберетесь до Чато-Кроул, спросите Спичстика, что такого важного в отделе криптозоологии Чарли. Он тратит слишком много времени на просмотр файлов Крипто, а Чарли Элленшоу еще не нашел закономерности в исследованиях Спичстика. Если он заинтересован в Крипто, он должен спросить Чарли напрямую; он мог бы больше помочь.

— Хорошо. — Менденхолл повернулся к Джейсону. — Хочешь полететь в Аризону?

— Конечно, чем сидеть здесь и слушать Пита, — сказал Джейсон, хлопая Голдинга по спине. — Но как полевой группе нам нужны еще два человека из службы безопасности, приятель, и знаешь что? Нас слишком мало. Все, что у нас есть в службе безопасности, либо в полевых условиях ищут зацепки за разбившиеся тарелки, либо дежурят здесь. Как вы знаете, даже с закрытыми воротами у нас все еще не хватает людей.

— Я понял. Поскольку Чарли нужен нам в этой поездке, он будет указан в полевом отчете в качестве дополнительной меры безопасности.

Джейсон улыбнулся, так как знал, куда направляется Уилл. — Кроме Чарли, кто они в этом уравнении?

Уилл начал подниматься по лестнице, ведущей к креслам в театральном стиле над основным этажом.

— Последнее, что я слышал, Антарктида всегда была далеко на юге. Я думаю, что в Чато-Кроул достаточно безопасно, чтобы наш бесстрашный полковник Коллинз присоединился к нам.

Джейсон Райан посмотрел на Пита.

— После того, как я нашел часы капитана Эверетта во льду двухсоттысячелетней давности, я ни в чем не уверен.

— Я тебя услышал.

* * *

В его дверь громко постучали. Его глаза не отрывались от экрана, полного информации, которая прокручивалась перед его лицом в темноте его личной комнаты. Глаза сканировали документ, на который он смотрел часами подряд. Это было изображение единственной улики в деле об убийстве тридцатиоднолетнего агента ЦРУ. Внутренний меморандум исходил от правительства США и, как известно, использовался тремя высшими ведомствами страны — ФБР, Агентством национальной безопасности и ЦРУ. Меморандум указывал молодому агенту на встречу, с которой она так и не вернулась. Ключом к документу была маленькая штрихпунктирная система в левом углу. Пит и «Европа», наконец, расшифровали код и разобрали его, чтобы указать, что записка возникла на столе кого-то из ЦРУ.

Темой меморандума был тот самый человек, который смотрел с изображения, предоставленного «Европой». Это была записка с указанием его имени, времени и даты, где он был. Это был отчет об отслеживании жучка, который был тайно подброшен ему, а записка представляла собой приказ нанятой спутниковой компании, занимающейся отслеживанием, — космическим системам Кассини — от лица или лиц, ответственных за смерть молодой женщины-агента. Глаза в последний раз просмотрели документ, а затем Джек Коллинз выключил монитор и повернул небритое лицо к стальной двери своей комнаты — или, как он начал думать, своей тюрьмы.

— Войдите, — сказал он, вставая. Он прошел в ванную и плеснул водой себе в лицо как раз в тот момент, когда дверь открылась и Уилл Менденхолл сунул голову внутрь.

— Не хотите выбраться отсюда на время, полковник? — спросил Уилл, изучая обычно безукоризненные помещения. Его взгляд упал на пустую бутылку из-под Джека Дэниэлса и несколько стаканов, стоявших на столе. В комнате был беспорядок, и это было так непохоже на Коллинза, что Уилл покачал головой.

Джек вышел из ванной, вытирая руки полотенцем. Закончив, он позволил ему выскользнуть сквозь пальцы на ковер.

— Ты что, меня выгоняешь? Джек начал натягивать на голую грудь оливково-серую футболку.

— Что-то типа того. Нам не хватает рутинных деталей, и это должно позволить вам немного подышать воздухом, поскольку это далеко не Южный полюс.

Коллинз долго смотрел на Уилла.

— Все еще ничего не известно о происхождении часов мистера Эверетта?

Молчание Менденхолла было достаточным ответом. Джек сердито надел мятую белую рубашку и начал ее застегивать. Пока он был ограничен базой из-за этой археологической находки в Антарктиде, он не мог выбраться из комплекса, чтобы найти убийцу молодого агента ЦРУ — своей сестры Линн Симпсон Коллинз. Он знал, что часы должны были быть обнаружены при попытке освободить большую часть операции «Оверлорд» ото льда, факт, которым он не мог поделиться с Уиллом или кем-либо еще, кто не участвовал в запланированном ответе на возможное вторжение Серых. .

— Думаю, мы могли бы пойти и увидеть нашего маленького друга в пустыне. Кажется, он затевает какую то ерунду, и это выводит Дока Голдинга из себя.

— Это пугает Пита? — сказал Джек, чувствуя себя лучше, просто снова заговорив о нормальных вещах. — Почему бы и нет, — сказал он наконец. — И, кстати, ты же знаешь, что наш зеленый друг получает все, что захочет, так что Пит должен успокоиться.

Уилл молча придержал дверь для полковника.

— Что нового о Макинтайр? — спросил Джек, собирая свои вещи.

— Она все еще в Узбекистане, проверяет один из целевых районов поиска.

— Предполагаемая встреча с советской тарелкой в ​​1972 году?» — Джек взял со стола свои солнцезащитные очки и направился к двери.

— Да, похоже, очередной тупик, потому что никто не хочет разговаривать ни с нашей командой, ни с русскими. Не мы, не русские там не слишком популярны. Она должна вернуться через несколько дней. Я думаю, у доктора Комптона есть еще кое-что, что он хочет, чтобы она нашла.

— У Спичстика нет теорий о часах Эверетта и об Антарктиде? — Джек знал, что связь между операцией «Оверлорд» и часами капитана должна быть установлена, но, не рассказав Питу и остальным самый главный секрет в мире, они зашли в тупик.

— Когда его спрашивают, зеленый парень выглядит сбитым с толку, а затем говорит, что такой науки, как перемещение времени, не существует, независимо от того, что говорит Альберт Эйнштейн, а я думаю, что он бы знал.

— Почему? Большинство здешних ученых считают, что Эйнштейн все равно был одним из них, — сказал Джек, имея в виду склонность Альберта быть правым во всем.

Уиллу было приятно видеть улыбку полковника, даже если это был всего мимолетно.

Джек повернулся, чтобы закрыть дверь, но помедлил.

— Как капитан Эверетт?

— Нет слов. Кажется, капитан нашел дом в Румынии.

Джек кивнул и почувствовал себя лучше, потому что его друг, по крайней мере в Румынии в безопасности.

— Ну что, пойдем побеспокоим Человека-спичку? — спросил Коллинз, указывая Уиллу вперед.

Проходя по коридору, Уилл насвистывал старую мелодию, которую полковник заставил его послушать шесть лет назад — хит 1967 года британской рок-группы Status Quo: «Pictures of Matchstick Men». Это была мелодия, напоминающая по описанию их маленького зеленого инопланетного друга — Махджтика.

БЕЛЫЙ ДОМ

ВАШИНГТОН

Найлз ждал президента. То, как его друг ерзал на диване напротив, напоминало человека, пытающегося найти способ сказать своему приятелю, что он неизлечимо болен. Затем президент встал, подошел к своему столу и с помощью маленького ключа открыл один из многочисленных ящиков. Он вынул свою специальную папку и подошел к журнальному столику напротив двух диванов, сел на край, а затем хлопнул ею Найлза по колену.

— Что это? — спросил Найлз, отказываясь прикасаться к ней.

— Приказы.

Комптон видел, как глаза президента встретились с его собственными. Затем его глаза переместились на эмблему на манильском досье, поскольку он увидел, что она принадлежала Министерству военно-морского флота, и по его телу пробежал холодок. Наконец Найлз протянул руку и взял папку.

— Прежде чем ты ее откроешь, у меня есть небольшая проблема, которую нужно решить, и я хочу сделать это перед тобой, чтобы ты мог лично передать то, чему ты был свидетелем. — Президент полез в карман пиджака, вынул большой белый конверт и открыл его. Без комментариев президент разорвал конверт и то, что было внутри, на две части, затем бросил уничтоженное письмо на стол и снова повернулся к Комптону.

— Ладно, ты меня более чем заинтересовал. Что это было?

Президент покачал головой и отвернулся, затем встал и на мгновение сжал плечо Найлза. — Это я был придурком, мой старый друг.

— Мы всегда это знали, но зачем признаваться в этом сейчас? — Комптон нервно усмехнулся, глядя на разорванный конверт и какой-то секрет, который в нем был.

— Когда офицер вооруженных сил Соединенных Штатов уходит в отставку, он уходит в отставку, никто ничего не говорит, это считается личным, и его оставляют в покое. — Президент подошел к своему столу, а затем повернулся и посмотрел на Найлза. — Это было заявление об отставке, подписанное капитаном Эвереттом — не принято.

Найлз начал протестовать, но его старый друг предостерегающе поднял руку.

— Никакое обсуждение этого вопроса недопустимо и не приветствуется. Вмешиваться в жизнь военного было достаточно тяжело, но в данном случае это необходимо было сделать. — Президент направился к молчаливому Комптону. — Ты и генерал Ли однажды сказали мне, что придется сделать трудный выбор, который отправит тысячи, может быть, даже миллионы парней на смерть, и что бы ни случилось, план «Оверлорд» нужно будет соблюдать, иначе мы проиграем Серым в недвусмысленных выражениях. В отчете Спичстика подробно объясняется, что у этой планеты нет шансов защитить себя от продвинутой расы без «Оверлорда». Это сказал Ли, это сказал Спичстик, и вы, мой друг, согласились. Ничто не помешает плану «Оверлорд», особенно второму разделу этого плана. Помните отчет, который вы сдали?

Найлз лишь кивнул головой, медленно открывая папку и увидев тонкие листы военного дела. Заказ был для капитана Карла Эверетта. Он закрыл глаза, затем оскорбительную папку с файлами.

— Капитан Эверетт переведен в «Оверлорд», — сказал президент. — Он нужен мне там, как и тебе. Он работал в тесном контакте с несколькими инженерами и особенно с одним из них. Капитан был частью вашего первоначального плана четыре года назад, назначенный в тот же район «Оверлорда», что и сейчас, несмотря на то, что его часы были обнаружены в Антарктиде, и несмотря на кровь, пролитую им и полковником Коллинзом.

— Поэтому независимо от того, что мы найдем, что объясняет, как наручные часы капитана Эверетта были обнаружены погребенными во льду двухсоттысячелетней давности, мы все равно отправляем его туда, зная, что это может быть его роль в «Оверлорде», которая может убить его и Джека Коллинза.

— Вот в чем суть. Мы не можем изменить сценарий «Оверлорд», не имея ключевых людей там, где они должны быть.

— Другими словами, капитан — расходный материал?

— Очень даже — такой же расходный материал, как мальчишки, которых я попрошу отдать свои жизни для ведения этой войны. Да, Найлс, мы все расходный материал.

Найлз положил приказы для Эверетта в свой портфель. Он не хотел ничего, кроме того, чтобы эта встреча подошла к концу, чтобы он мог выйти на улицу и дышать там, где решений, которые привели к гибели людей, не существовало.

Прежде чем Найлз встал, президент удивил его и бросил еще одну папку на кофейный столик. Эта была намного толще первой. Найлз глубоко вздохнул и посмотрел на удрученного президента.

— Это приказы для полковника Коллинза. Они немного более конфиденциальны. Его немедленно переводят на Гавайи вместе с вашим молодым лейтенантом Менденхоллом. Этот хитрожопый лейтенант Райан поедет с капитаном Эвереттом в Хьюстон. — Президент вздохнул, а затем медленно подошел к дивану и сел рядом со своим тридцатилетним другом. — Джек теперь является частью USPACOM.

— Тихоокеанское командование США — почему там? Его план для «Оверлорда» никогда не требовал этого.

— Я знаю, что он должен был остаться с научным аспектом «Оверлорда», но все изменилось. Я хочу, чтобы Коллинз и Эверетт были отделены друг от друга как можно дальше, и это, старый друг, единственное, что я могу придумать, чтобы защитить их.

USPACOM был крупнейшим военным контингентом в мире, и Найлз знал, что это командование, скорее всего, будет в авангарде любой защиты, которую мир сможет создать против Серых. Тихоокеанское командование охватывает примерно половину земной поверхности, простираясь от вод у западного побережья США до границы с Индией и от Антарктиды до Северного полюса. Немногие регионы столь же разнообразны в культурном, социальном, экономическом и геополитическом отношении, как Тихий океан. Тридцать шесть стран, составляющих Азиатско-Тихоокеанский регион, являются домом для более чем 50 процентов населения мира, трех тысяч сильно различающихся языков, нескольких крупнейших в мире вооруженных сил и пяти стран, являющихся союзниками США посредством договоров о взаимной обороне. Две из трех крупнейших экономик расположены в Азиатско-Тихоокеанском регионе вместе с десятью из четырнадцати самых маленьких. Эта зона ответственности включает в себя самую густонаселенную страну в мире, самую большую демократию и самую большую страну с мусульманским большинством — Индию. За этим быстро последовала нация с вооруженными силами, о которых у разведывательных служб США было шокирующе мало информации — Китай.

— Найлс, боюсь, это еще не все. — Президент вытащил из нагрудного кармана небольшой лист бумаги и протянул его Комптону. — Возьми эту записку с собой и размести ее для прочтения всеми моими военнослужащими. Я буду принимать и принимать все запросы о переводе военных на роли поддержки или любое боевое командование по их выбору. Я переназначаю Казначейство для помощи в обеспечении безопасности объекта Группы "Событие". Этого и персонала, слишком старого для поддержки или боя, должно быть достаточно.

— Почему вдруг? Что ты мне не говоришь?

— Я удивлен, что ты еще не знаешь об этом преступном компьютере, но я полагаю, что Пит Голдинг и его сообщник в преступлении, «Европа», были заняты поиском сбитых тарелок.

Найлз молчал, не очень желая шутить о Пите Голдинге и усердии «Европы» во взломе других компьютерных систем по всему миру.

Президент потянулся рядом с ним и взял еще одну папку с журнального столика. Она была большой, и когда он вытащил содержимое, Найлз увидел, что это изображение из космоса. Его сердце на мгновение замерло.

— Хаббл»? — спросил Найлз, взяв предложенную фотографию.

Президент встал и зашагал прочь, засунув руки в карманы. — Нет, это снимок со спутника КН-16 — вообще-то ЦРУ. Это снимок алжирской пустыни. Ты что-нибудь замечаешь?

— Да, похоже, около трех миль земли вырвано, как пробка. — Найлз внимательно изучил картину. Он видел дороги, ведущие внутрь и наружу пустоты, но внутри не было ничего, кроме подземных геологических образований и грязи. Дороги вели в никуда, кроме гигантской дыры в земле.

— Это то, что осталось от большого оазиса, который существовал почти десять тысяч лет в горах Хоггар в центральной части пустыни Сахара, в частности, в Алжире, в Тропике Рака.

— И ты подозреваешь Серых? — спросил Найлз, продолжая изучать снимок со спутника-шпиона ЦРУ.

— Это консенсус НАСА. В мире нет ничего, что могло бы сделать это — спуститься с неба, схватить миллиард тонн земли и камней и заставить их исчезнуть, как лопату грязи, брошенную через чье-то плечо.

— Когда произошло это событие? — спросил Комптон, рассерженный тем, что ему не сказали об этом раньше.

— Шесть дней назад.

Теперь Найлсу Комптону стало совершенно ясно поведение президента.

— Таким образом, стремление к наращиванию вооруженных сил теперь становится приоритетом номер один.

— Да, Объединенный комитет начальников штабов считает, что Серые уже атаковали нас, но у нас нет никаких доказательств, кроме разрушенного водопоя посреди пустыни. Согласись, вряд ли это достаточный стимул для начала крупнейшего в мировой истории военного строительства?

Когда Найлз изучал изображение из космоса, он не был уверен, на что он смотрит. Что-то не так с изображением. Одно он знал точно: он терял двух лучших людей, и его мир науки и фактов медленно начинал воспламеняться — точно так же, как он знал, что весь мир скоро будет гореть тем же огнем.

Президент удовлетворенно кивнул, увидев, как Найлз торопливо собирает портфель и приказы для Джека и Карла.

Огонь был зажжен под человеком, которого президент Соединенных Штатов считал самым умным человеком в мире, — доктором Найлсом Комптоном.

2

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

ДАКСКИЕ ГОРЯЧИЕ ИСТОЧНИКИ

РУМЫНИЯ

Черноволосая женщина молча стояла в дверном проеме, прислонившись к каркасу ветхого дома с соломенной крышей. Ее поза была расслабленной и неподвижной, руки скрещены на груди. Она наблюдала за крупным мужчиной вдалеке, когда он сидел у подножия перевала, глядя на долину далеко внизу. Летний воздух стал теплее, и цветы на перевале расцвели множеством красок, которые обычно поднимали ей настроение — за исключением прошлой недели, когда яркая жизнерадостность цветов терялась среди все усиливающегося штормового фронта, который, как она чувствовала, скользит по ней.

Капитан Карл Эверетт казался довольным, за исключением его чувств, когда ночь начинала опускаться на перевал Патинаш. Это было в те моменты, когда его прошлая жизнь вторгалась в мягкую и любящую жизнь, которую он избрал эти последние три месяца. Женщина любила Карла и знала, что на ее чувства отвечают взаимностью. Но она также знала, что та же самая любовь в конечном итоге заберет жизнь прямо у мужчины, в которого она влюбилась. Он не был пастухом овец и не был фермером, и она была бы полной дурой, если бы думала, что он удовлетворится этим по сравнению с жизнью, которую он вел всего несколько месяцев назад. Его дух тонул здесь, в Румынии, и она это знала.

Аня Корвески была одна в месте, которое когда-то было шумной деревней, а теперь опустело, за исключением молодой пары, которая думала, что может оставить свое прошлое позади и отправиться в будущее, где нет убийств и уловок. Аня не скучала по своей прежней жизни в Моссаде, но знала, что Карл медленно начинает распадаться на части. Он чувствовал, что оставил все свои обязанности позади; это разрушало то счастье, которое они оба нашли вместе. Она знала, что капитан нежно любит ее, но чувствовала, как он постепенно ускользает.

— Раньше я никогда не смог бы подкрасться к тебе сзади, если бы ты не снесла мне голову из спрятанного пистолета.

Улыбка Ани медленно погасла, когда она услышала голос позади себя. Повернувшись лицом к мужчине, она взвела курок девятимиллиметрового пистолета и похлопала им по голой ноге. К ней вернулась улыбка.

— Я вижу, ты не потеряла свою тонкую природу и способность чувствовать запах крысы.

Мужчина был одет в коричневую одежду и рабочие ботинки. Его шляпа-кустарник выглядела до смешного неуместной, как и большой портфель, который он держал в правой руке. Люди, с которыми он пришел, рассредоточились позади него и с тревогой наблюдали за опустевшей деревней.

— Я бы не стала называть вас обязательно крысой, генерал, скорее нежелательным вредителем.

— Тронут, майор, тронут.

Аня закрыла глаза при упоминании ее ранга в Моссад.

— Как вам хорошо известно, генерал Шамни, это больше не мое воинское звание. Меня теперь зовут Корвески, как и Вас. — Она принюхалась, как будто ей в ноздри ударил неприятный запах. — Или так было раньше.

Генерал Авис Шамни — в своей нелепой одежде для сафари, закрывавшей его большое и круглое тело, — улыбался самому умному агенту Моссада, которого он когда-либо производил. Он протянул руку, а его глаза смотрели на пистолет в ее руке. Она опустила его, а затем отказалась от рукопожатия.

— Что вам нужно, дядя? — Она подошла к старому столу, который раньше принадлежал ее бабушке, и положила пистолет. Она повернулась и посмотрела на своего бывшего командира Моссада, элитной израильской разведывательной службы.

— На самом деле, — сказал он, опустив руку, — то, что я пришел, касается твоего американского друга. — Он подошел к открытой двери и увидел Карла Эверетта чуть ниже входа на перевал, который чинил небольшой забор. Он снова повернулся к своей племяннице. — И таким образом, косвенно, тебя.

— Дядя, я не вернусь в Моссад. Я больше ему не принадлежу, мое место здесь.

— Здесь? — Шамни окинул взглядом бывший дом своей старшей сестры. — Моя дорогая, это место теперь стало частью истории. Оно возвышается над провалом, который когда-то должен был стать румынским Лас-Вегасом, но теперь лежит в руинах, его злое семя возвращается на землю. — Он посмотрел вниз на гору через открытые деревянные ставни окна и увидел далеко внизу лежащие в руинах отель «Край света» и курортное казино. Ближе были остатки туристической достопримечательности, Замка Дракулы, от которого остался только его фундамент после того, как он был разрушен три месяца назад.

— Это что-то вроде дома, генерал. Гораздо больше, чем Израиль.

— А, я вижу. — Генерал открыл портфель и вытащил фотографию мужчины. Он протянул его Ане, которая изо всех сил старалась не обращать внимания на подношение. — Этот мужчина не кажется тебе знакомым?

Аня выглянула в окно и увидела, что Карл начал спуск с горы, направляясь в ее сторону. Затем Аня повернулась и посмотрела на черно-белую фотографию, не дотягиваясь до нее. Мужчина на фото восемь на десять был худым, и, похоже, у него редеющая шевелюра. Она ухмыльнулась, когда заметила, что у мужчины бакенбарды почти доходили до линии подбородка.

— Ни в малейшей степени. Я его никогда раньше не видела.

Генерал вытащил еще один снимок. — А этот джентльмен?

Аня взяла листок восемь на десять и осмотрела его. Этот мужчина показался ей знакомым, но она не могла его определить. Ярко-оранжевый комбинезон был главной подсказкой; мужчина, кем бы он ни был, был одет в стандартную тюремную одежду. Генерал увидел, что лицо, смотревшее на нее, было ей знакомым, поэтому он решил помочь ей вспомнить.

— Этот человек когда-то руководил крупнейшей в мире фирмой по производству оружия. Его компания была во всем.

Аня постучала по фотографии указательным пальцем. — Корпорация «Центавр»?

— Как говорят американцы, бинго! Верно, это Чарльз Хендрикс II, генеральный директор и председатель. Так и было, теперь он просто федеральный заключенный Хендрикс. — Шамни ухмыльнулся, понимающе дернув густыми усами. — Я бы сказал, спрятанный федеральный заключенный. Видишь ли, Хендрикса на самом деле не существует.

— Я так понимаю, вы объясните мне это до возвращения Карла?

— Этот человек был лишен всех корпоративных активов, его банковские счета были конфискованы, а его производственные подразделения распроданы, затем он был заперт без суда и спрятан в тюрьме Ливенворта не кем иным, как президентом Соединенных Штатов.

Аня почувствовала укол любопытства и тут же ухватилась за это старое исследовательское чувство, но скрыла его от генерала. Она вернула фотографию генералу.

— Хорошо, я вижу, что у вашего увлечения фотографией есть проблемы с качеством, но кроме этого, генерал, какое отношение это имеет ко мне или Карлу?

Шамни улыбнулся и осторожно сел на старый шаткий стул. Кресло скрипело и стонало под его огромным весом.

— Ты рассказала мне историю, когда уволилась с поста в Моссад. Может быть, тебе следовало сохранить свой секрет при себе, но, возможно, тебе повезло, что ты мне рассказала. История, которую ты рассказала мне о твоем американском капитане и его друге, полковнике Джеке Коллинзе, и их поисках убийцы агента ЦРУ — актива, который оказался сестрой полковника Коллинза. По какой-то причине прозвенел звоночек. И тут я вспомнил о человеке, глубоко запрятанном в Лэнгли, который специализировался на грязных операциях. Он возглавлял группу людей, которые искали и конфисковывали новые технологии, предназначенные для возможного наращивания вооруженных сил по всему миру. Этот человек перезапустил одну из самых печально известных групп в истории американских корпораций — Черные команды, более зловеще известные как Люди в черном. И человек, который руководил этим отделом в ЦРУ, и есть этот человек. — Шамни еще раз вытащил фотографию мужчины в уродливом и устаревшем костюме. — Его зовут Хирам Викерс. Он работает непосредственно на, теперь ты понимаешь? не на директора ЦРУ, а на помощника директора по операциям Дэниела Пичтри.

— Я читала, что отношения Пичтри с президентом не так уж и хороши. Насколько я помню, он был против его назначения, но его все равно протолкнули с помощью Спикера Палаты представителей Джайлза Кэмдена».

— Я вижу, ты все еще умеешь читать газеты и запоминаешь отчеты брифингов. — Шамни положил фотографии обоих мужчин в большой конверт.

— Как я уже спрашивала, какое это имеет отношение к нам? — настаивала она, не позволяя израильскому генералу начать один из своих монологов о лояльности и о том, как сильно по ней скучает служба. Она знала, как ее дядя играл в эту игру — он был хорош в этом и очень опытен в получении всего, что нужно для Государства Израиль, любым способом.

— Хорошо, майор, тогда мы перейдем прямо к делу. По мнению разведки и нескольких других отделов Моссада, человек с рыжими волосами является лицом, ответственным за убийство сестры полковника Коллинза, и что этот Чарльз Хендрикс передал ЦРУ, в частности Пичтри, оперативные стандарты и руководящие принципы его несуществующих Черных команд «Центавра».

— Полагаю, у вас есть доказательства, подтверждающие это довольно громкое заявление? — спросила она, когда увидела игру Шамни.

— Ни капли, кроме того, что у нас есть такие люди, как ты, Аня, которые лучше всех в мире анализируют врагов и союзников и умеют складывать два и два. — Он снова улыбнулся. — Кроме того, так уж случилось, что у нас есть агент внутри Лэнгли, который говорит, что этот Хирам Викерс — первоклассный осел, и никто, я имею в виду, вообще никто ему не доверяет.

— И вы думаете, что можете рассказать Карлу об этой вашей догадке и ваших вундеркиндов из Тель-Авива, и он сбежит обратно в старые добрые США, а я обратно к вам в Моссад — вот в чем суть, Дядя?

— Что-то в этом роде, да.

Аня закрыла глаза, поняв, что этот день всегда должен был наступить. Она открыла глаза и увидела, как Карл остановился у главных ворот пустой деревни Патинаш. Она видела его лицо, когда он изучал «Рейндж Ровер», припаркованный на грунтовой дороге. Он перевел взгляд с машины и шофера, молча сидевшего за рулем, затем на небольшой домик и окружающих его мужчин. Он увидел Аню и поднял бровь; она должна выглядеть огорченной даже издалека от того места, на котором он стоял.

— Вы же знаете, что он уйдет, чтобы получить шанс помочь своему другу Джеку найти подлеца, убившего его сестру. Он может даже захотеть вернуться после того, как сделает то, что нужно сделать, — с надеждой в своих словах сказала Аня.

Генерал Шамни встал и подошел к окну, чтобы Карл увидел, кто в гостях. Он положил руку на плечо племянницы.

— Если бы это было в любой другой момент в истории мира, я бы сказал, что да, он вернется к тебе. Но сейчас не время, предназначенное для радости и счастья. Израилю нужно, чтобы все ее дети вернулись домой для того, что нас ждет. — Он держал файл перед Аней, а затем повернулся, чтобы уйти. — Может быть, ты покажешь ему фотографии, а может быть, и нет. — Он остановился, но не повернулся к ней лицом. — Может быть, ты сможешь обмануть его, чтобы он остался. Но файл, который я только что передал тебе, является совершенно секретным, и не более двух десятков человек в мире знают кодовые имена в содержимом. Это, моя дорогая племянница, от него не скроешь. Мы просто уведомляем капитана Эверетта за несколько недель, вот и все. Ему будут переданы официальные распоряжения от военного атташе американского посольства в Бухаресте.

Аня не смотрела в папку и не обернулась, когда генерал подошел к двери.

— Я приготовлю самолет, чтобы доставить тебя домой в Тель-Авив, так как у нас есть важная работа. — Генерал ушел.

Аня Корвески глубоко вздохнула, увидев, как к Карлу подходит генерал Шамни. Она видела, как Карл улыбнулся и взял генерала за руку. Они обменялись любезностями, но даже тогда Карл смотрел через плечо генерала на грустное лицо Ани. Она быстро отвернулась и заглянула в папку. Она почувствовала, как слезы навернулись на ее глаза, когда она увидела, что это была скрытая копия письма министерства военно-морского флота Соединенных Штатов. Это было официальное уведомление о том, что его отставка не была принята и что он должен был немедленно явиться в Хьюстон, штат Техас, и в новый военно-морской центр, постоянно связанный с чем-то под названием «Оверлорд». Она закрыла папку и тяжело опустилась на один из старых стульев.

Она почувствовала, что Карл стоит в дверях. Не поднимая глаз, она швырнула большой конверт на деревянный стол. Она положила руки на колени, как будто конверт вызывал отвращение.

Карл проигнорировал конверт и вместо того, чтобы потянуться за ним, подойдя к Ане, положил свои большие руки на ее маленькие плечи и слегка сжал. Она протянула руку и мягко взяла его за руку, а затем просто сидела так.

— Карл, ты должен сесть, и нам нужно поговорить.

— Генерал отзывает тебя в Тель-Авив, не так ли? — спросил он, держа руки на ее плечах. Он посмотрел на конверт, лежавший на столе, и тут же увидел папку с файлами в свободной руке Ани. Он слегка погладил ее, а затем сел и просто посмотрел на большой желтый конверт.

— Да, — сказала Аня, обнаружив, что глаза не могут посмотреть на Карла. — И я вернусь с ним как можно скорее.

Карл сидел неподвижно, пока его глаза изучали лицо Ани. Ее отказ взглянуть на него сказал ему о многом.

— И ты должен быть отозван вашим военно-морским ведомством, — сказала она, по-прежнему не поднимая глаз, и положила папку на стол рядом с желтым конвертом. Наконец ее влажные глаза встретились с взглядом Карла. Она медленно пододвинула папку к нему, а затем отвела взгляд, когда он открыл ее и стал изучать украденные приказы.

— Чертовски трудолюбиво со стороны дяди Генерала, не так ли? Я уверен, что ВМС США хотели бы узнать, как он получил приказы о транзите еще до того, как на них высохли чернила.

Аня улыбнулась наивности, которую иногда проявлял Карл, поскольку ему нравилось верить, что все в мире так же откровенны, как он сам и его друзья в Америке. Всегда было удивительно, когда ей приходилось объяснять ему суровые истины.

— Там же, где твое ЦРУ получает информацию, Карл, и ты это знаешь. Какой-то маленький аналитик с дешёвым компьютером взломал другой компьютер и получил приказы перед выпуском.

Карл покачал головой, закрывая папку. — Да, я знаю о маленьких аналитиках и их компьютерах и о том, какой занозой в заднице они могут быть. Только компьютер, который они используют, стоит недешево. — Он улыбнулся, думая о своем старом друге Пите Голдинге и своей подруге «Европе», а затем протянул руку, чтобы взять Аню за руку. — Думаю, кому-то в Вашингтоне нужно научиться читать заявления об отставке. Я покончил со всем этим. — Он сжал ее руку. — Так же, как я надеюсь, что и ты покончила с Моссадом.

Аня резко отпустила его руку и встала так резко, что опрокинула стул, когда повернулась к окну. — Карл, я уезжаю в Тель-Авив, а ты возвращаешься домой до того, как эти приказы вступят в силу. У тебя может быть достаточно времени, прежде чем ты должен будешь явиться в Хьюстон, чтобы сделать то, что нужно сделать.

— Время для чего, и что нужно сделать? — спросил он, наконец потянувшись за желтым конвертом. Он увидел, что Аня не собирается отвечать, поэтому открыл его и вытащил две фотографии вместе с сопровождающим их отчетом. Он сразу увидел, что письменный отчет был изрезан длинными черными строками редактирования, отсекающими информацию, не предназначенную для глаз Карла. Он читал, глядя на обе картинки. Его брови приподнялись, когда он узнал Чарльза Хендрикса из несуществующей корпорации «Центавр». Он посмотрел на Аню, которая все еще смотрела на гору снаружи. Когда Карл закончил выводы аналитика относительно сговора между Хендриксом, помощником директора по операциям Дэниелом Пичтри, и этим Хирамом Виккерсом, он замолчал, сжав пальцами подобие Виккерса. Он изучал лицо мужчины и не заметил, как Аня повернулась, подошла к Эверетту и села рядом с ним. Она с силой убрала его пальцы с фотографии, а затем сомкнула оба своих маленьких пальца над пальцами Карла.

— Тебе пора домой, мой красавчик-капитан. Мы нужны обеим нашим странам. — Она быстро отпустила одну руку и вытерла слезу, катившуюся по правой щеке. Она ненавидела себя за то, что была девочкой, как ей казалось, но это была ее жизнь, ее любовь, которую она собиралась отнять у себя. — Твой друг Джек нуждается в тебе, и за то немногое время, которое у тебя осталось до того, как твой флот украдет тебя, ты можешь помочь ему покончить с этим ужасным происшествием, постигшим его сестру. Генерал говорит, что у нас мало времени — о чем, он не сказал, но я верю ему, когда он говорит, что Израилю нужны все его дети дома. — Она улыбнулась, наклонилась и поцеловала Карла. — И Америке тоже. — Она широко улыбнулась, отстраняясь после поцелуя. — Ей нужны все ее Капитаны Америки.

Карл сглотнул, поняв, что его время с Аней подошло к концу. Это было потому, что Карл знал, что именно имел в виду генерал Моссада, когда упомянул, что у них у всех заканчивается время. Это могло означать только одно, и это дело имело отношение к маленькому зеленому секрету Группы "Событие" в пустыне. Но в данный момент его беспокоило другое. Информация, которую он теперь имел, могла быть передана Джеку только вручную, поскольку он никогда не мог доверять отправке ее каким-либо другим способом. Да, он знал, что должен вернуться в Неваду, и он знал, что должен помочь Джеку, пока проблемы реального мира не начали сжигать мир дотла. Карл опустил голову, обнаружив, что не может говорить. Аня не выдержала и заплакала, потом прижалась к Эверетту и обняла его.

Глубоко в Карпатах печальный рефрен волчьего крика эхом разносился по продуваемым ветрами вершинам.

ПЛЯЖНЫЙ КУРОРТ И ОТЕЛЬ "УОРВИК ПАНГЕЯ"

ДЖИЕ, ЛИВАН

На сверкающем побережье Джийи стоял отремонтированный курортный отель, который теперь был гордостью всего Ливана. Отель много раз подвергался разрушениям и частично сгорел во время гражданской войны за два десятилетия до этого. Расположенный в двадцати семи километрах к югу от Бейрута, курорт редко имел пустые комнаты, так как праздничная жизнь медленно возвращалась в раздираемую войной нацию.

В эту субботу туристы заполнили спа и бассейны, а также многочисленные рестораны, где подавали блюда со всего мира. Курорт должен был сделать Бейрут таким же местом для посещения, каким он был тридцать лет назад.

Ближе к полудню солнце было закрыто несколькими облаками, которые, казалось, приближались к побережью, не будучи замеченными ни гостями, ни персоналом курорта. Пока туристы только начинали лежать на белых песчаных пляжах, а другие направлялись внутрь на обед, облака становились все тяжелее и гуще. Гости прикрыли глаза от угасающего солнечного света, наблюдая за странными облаками, клубящимися прямо над курортом.

Внезапно прогремел гром, когда к первой группе присоединились новые облака. Они были темнее и, как ни странно, были окрашены зелеными и синими бликами, которые, казалось, исходили из глубины небольшой бури. Когда загорающие встали и начали собирать полотенца и вещи, ветер усилился. И он превратился из спокойного морского бриза со скоростью пять миль в час в громоподобный шелест песка и морской воды, когда гости были избиты разгоняемыми ветром обломками.

Персонал отеля замахал гостям, чтобы бежали внутрь, когда маленькие щупальца тьмы потянулись из облаков к земле внизу. Движение усилилось, и образ урагана наполнился ужасом. Внезапность бури и ее сила заставили посетителей бежать в страхе.

Кружащиеся облака ускорились. Центр двинулся вниз, втянулся, а затем снова начал сползать с неба. Несколько смелых гостей, которые выдержали жгучий песок и море, увидели самый центр шторма, когда он медленно прошел основную часть курорта. Глаза расширились, как будто они смотрели в лицо разгневанного Бога. Чернота за мертвым центром бури была похожа на глаз урагана, только это была чернота космоса, лежавшая далеко за верхушками облаков.

Внезапно полоса ярко-зеленой молнии протянулась к берегу. Бегущие посетители были поражены движущимся электрическим огнем. На курорт обрушились новые удары. Разноцветные желтые, зеленые и синие полосы захлестнули спа-центр, мгновенно убив все внутри.

Мужчины, женщины и дети закричали, когда облака внезапно врезались в землю. Очевидцы, жившие за много миль, сказали, что это выглядело так, как будто на курорт вылили темную и вязкую жидкость. Клубящиеся облака, ветер и молнии полностью поглотили курорт, землю и море на две мили вокруг. Ускоряющийся торнадо превратил образ курорта в воспоминание.

Буря начала утихать — не медленно, а так же внезапно, как и возникла. Когда тучи рассеялись, выжившие услышали рев и грохот моря, хлынувшего на место миллиардов галлонов морской воды, исчезнувших так же неизбежно, как и сам курорт.

Вода просачивалась в гигантскую дыру, в которой когда-то располагался курорт стоимостью в миллиард долларов. Отель, все внешние постройки и даже часть моря исчезли — растворились в смерче, похожем на шторм. Несколько пальм упали, так как половина их массы была оторвана и отправлена ​​с деревом, цементом, водой и 4800 мужчинами, женщинами и детьми. Вода хлынула из разорванного водопровода, резко обрывавшегося на том месте, где когда-то стояла гостиница.

Странное явление поглотило более четырех квадратных миль береговой линии и исчезло, как будто его никогда и не было.

В ШЕСТНАДЦАТИ МИЛЯХ К ЮГУ ОТ ЧАТО-КРОУЛ, АРИЗОНА

Вертолет UH-60 «Блэк Хок» завис в одной миле и отправил закодированный сигнал группе безопасности комплекса. Ответный сигнал в гарнитуре пилота сообщил ему, что код прочитан и подтвержден — они могут войти в запретную для полетов зону. Когда большой «Блэк Хок» медленно двинулся вперед, его все еще отслеживали три ракетные батареи, спрятанные на территории комплекса и в окружающей местности, готовые сбить все, что приблизится к самому тайному активу Соединенных Штатов.

Вертолет поднялся на двести футов и слегка повернул на запад; соединение появилось в поле зрения. Это место сильно изменилось за последние восемь лет после вторжения Серых в то ужасное лето, когда погибло так много американских военнослужащих.

Большой и совершенно новый двухэтажный викторианский дом был доминирующей чертой, а рядом с ним скрывалась маленькая лачуга с крытой рубероидом крышей, скрытая в тени. Когда Джек Коллинз, профессор Чарльз Хиндершот Элленшоу III и Уилл Менденхолл наблюдали изнутри, они не видели никого из группы безопасности из двадцати человек, которые, как они знали, следили за приближением «Черного ястреба». Пилот нацелился на очень маленькую вертолетную площадку, замаскированную цветами со всех сторон, кроме креста посередине. Джейсон Райан опустил большую птицу Группы "Событие". Чарли двинулся к открытой раздвижной двери, но Уилл остановил его.

— Подожди, док, мы не хотим потерять тебя сейчас. — Лейтенант усадил Элленшоу обратно на свое место, затем кивнул через дверной проем приближающемуся мужчине в джинсах, синей джинсовой рубашке и белой ковбойской шляпе, знавшей лучшие дни. Мужчина махнул рукой и подошел к открытой двери.

— Полковник, лейтенант, добрый день. — Мужчина посмотрел поверх двух офицеров и посмотрел на профессора. — И док Элленшоу. — Он снова кивнул, поднял маленькую черную коробочку и протянул ее Коллинзу. — Полковник, не могли бы вы сжать пенопластовые стенки коробки, пожалуйста.

Джек взял биодинастическую ячейку, сжал ее правой рукой — ладонью вверх — и вернул осторожному охраннику. Анализатор дважды издал звуковой сигнал, затем мягко засветился скрытый зеленый светодиод. Имя Джека появилось на жидкокристаллическом экране вместе с его званием и фотографией. Анализатор ДНК разрешил Коллинзу проникнуть в секретный комплекс. Охранник кивнул Джеку, снял двойные ручки из пенорезины, заменил их двумя новыми и передал Менденхоллу. Процесс был повторен для него и Элленшоу. Связь с «Европой» избавила их от влаги с их рук и обработала ее через автобазу ДНК каждого сотрудника Группы "Событие".

— Спасибо, сэр. — Охранник отступил, проверив жизненные показатели Чарли на экране. Ему было трудно удержаться от смеха над фотографией сумасшедшего седовласого криптозоолога и глупым выражением его лица в очках.

— Сержант. — Джек вышел из «Черного ястреба» и потянулся. Он почесал зудящую бороду, которую ему еще предстояло сбрить, а затем посмотрел на морпеха. — А где Спичстик и Гас?

— Что ж, полковник, Гас, как обычно, в домике. Спичстик до сих пор сидит в компьютерной комнате большого дома.

Уилл и Чарли подошли к Джеку.

— Как давно он в таком состоянии? — спросил Уилл, пытаясь получить информацию из первых рук о том, что происходило последние несколько дней.

— Пять дней и ночей подряд. Мы перенесли маленькую кроватку в подвал на те редкие случаи, когда малыш ложится и ест там. Связь с «Европой» работает двадцать четыре часа в сутки. Ничего необычного само по себе, но странно, что он не хочет, чтобы мы заглядывали ему через плечо.

— Да, мы знаем, поэтому мы здесь. — Менденхолл улыбнулся, увидев, как старик открыл еще более старую сетчатую дверь в маленькую лачугу. Гас Тилли сошел с шаткого крыльца и нерешительно помахал посетителям. Он двинулся к группе медленной походкой, и Джек увидел, что возраст, от которого Гас так долго отбивался, наконец смог сделать его медлительным.

— Полковник, Уилл. — Гас протянул руку и пожал руки двум офицерам. Он подошел и оглядел Элленшоу. — Профессор, — сказал он, беря Чарли за руку и не обращая внимания на его вытянутую руку. — Твое имя повсюду в этом чертовом исследовательском материале, который изучает Спичстик, и мне нужно, чтобы ты замедлил этого парня, прежде чем он убьет себя, — сказал он полусердито. — О чем это?

Джек и Уилл наблюдали за обменом мнениями так же смущенно, как и Элленшоу.

— Я знаю, что он был в файлах «Европы» из отдела криптографии, но он заблокировал файл, и мы не можем войти. Он засекретил все свои исследования с помощью кода безопасности.

— Ситуация, которой следовало бы избежать, — заметил Менденхолл, врываясь в разговор. — Питу Голдингу не следовало давать Спичстику разрешение на защиту своих собственных исследовательских материалов или файлов.

— Послушайте, Найлз передал полный контроль над некоторыми аспектами компьютерной безопасности непосредственно Спичстику… — Джек заколебался, не в силах что-то сказать. — Пока он занимается специальным проектом.

Джек подошел. — Гас, ты в порядке? — спросил он, глядя на худую, хрупкую фигуру старого старателя.

Тилли поднял руку и взмахнул ею в воздухе.

— Ах, старею, вот и все. Групповой врач, та женщина Гиллиам, сказала, что это истощение. Боюсь, что этот маленький засранец внутри, — он указал на новый дом, — меня чрезмерно беспокоит своим странным поведением. Он не был в шахте две недели.

Их прервал один из охранников в штатском, когда он вышел из маленькой садовой хижины, которая одновременно служила главными воротами комплекса. Он нес охапку чего-то похожего на газеты. Джек обменялся взглядами с Менденхоллом, когда охранник подошел к четверым мужчинам.

— Сержант, материалы для ежедневного чтения Спичстика прибыли около часа назад. Я проверил их все на ошибки, и они чисты. Должен ли я отнести их ему? — спросил охранник сержанта морской пехоты.

Коллинз потянулся к ним. — Нет, мы возьмем их сами.

— Скажите ему, что сейчас не время скрывать секреты от друзей, так что дайте этому маленькому зеленому ублюдку немного ума, полковник, — сказал старик с озорной ухмылкой на усатом лице. — Похоже, вы единственный человек, который все еще его пугает. То, как он смотрит на меня, как будто он отключился… как-то грустно.

Очень усталый Джек кивнул головой и подмигнул Гасу, затем направился к главному дому. Все, кроме сержанта и охранника, последовали за ним. Чарли немного подумал и повернулся к Гасу.

— Гас, почему вы двое никогда не переезжали в дом, построенный для вас народом Соединенных Штатов?

Гас перевел взгляд с Элленшоу на большой дом. — Все, что делает это место, это напоминает мне о многих американских мальчиках и девочках, которые отдали свои жизни, чтобы у нас было это чудовище. Черт, единственная причина, по которой Спичстик сейчас там, заключается в том, что этот проклятый терминал «Европа» не влезает в мою старую лачугу. — Серые глаза Гаса на мгновение задержались на викторианском доме, затем он резко повернулся и направился обратно к дому, в котором он и маленький зеленый человечек из космоса жили счастливо с тех пор, как Гас нашел раненого инопланетянина в горах восемь лет назад.

Чарли нахмурился, затем повернулся и догнал Джека и Уилла.

— Гас беспокоится больше, чем показывает, почему Спичстик ведет себя так, — сказал он, поправляя очки в проволочной оправе.

Коллинз взглянул на наивного Элленшоу. — Он старый, док. Гас чувствует, что Спичстик игнорирует его из-за этой проблемы Серых. Он снова одинок, вот и все.

Уилл Менденхолл остановился перед широким круглым крыльцом выкрашенного в белый цвет дома. — Я так понимаю, все эти слухи о секретных планах президента — это то, что удерживает Спичстика от Гаса?

— Возможно, но он всегда дает нам знать, что ему нужно. Последнее его поведение, это что-то новое.

Двое охранников поприветствовали троих мужчин и провели их в подвал на скрытом лифте. Для связи с «Европой» требовался каждый дюйм четырехдюймового пространства с пуленепробиваемыми стеклами. Джек заглянул внутрь, как только двери лифта открылись, и увидел беспорядок за стеклом. Газеты и книги были разбросаны повсюду. Четыре стола были переполнены материалом. Махджтика нигде не было видно.

— Господи, — сказал Чарли, изучая внутренности закрытой компьютерной зоны, — какой беспорядок.

Джек увидел, как стопка газет зашевелилась, а затем опустилась. Она еще раз вздрогнула, а затем снова остановилась. Он быстро поправил газеты в руках и ввел код безопасности на станции возле двери. Стеклянная панель с шипением открылась, и трое мужчин вошли. Коллинз отдал газеты и журналы Менденхоллу и подошел к большой стопке бумаг. Он отмахнулся от некоторых из них и посмотрел вниз, чтобы увидеть спящего Махджтика на полу, покрытого его исследовательскими материалами и картами. Маленький зеленый человечек тихо похрапывал, его маленькая грудь вздымалась и опускалась. Джек увидел большие глаза под противоположными веками, которые быстро двигались туда-сюда, и понял, что Махджтик спит. Не в первый раз Коллинз задался вопросом, что снится маленькому зеленому инопланетянину? Дом? Его дни рабства среди Серых? Он опустился на колени и легонько постучал Маджитика по прикрытому футболкой животу. И улыбнулся, когда увидел, что на нем рубашка из «Звездных войн» с изображением старого мудрого Йоды, поднявшего палец. Джек покачал головой и еще раз постучал по Махджтику.

Черные глаза распахнулись почти в панике. Маленький зеленый инопланетянин посмотрел на Коллинза, и затем его очень активный мозг наконец-то узнал. Инопланетянин широко улыбнулся.

— Привет, — сказал он своим хриплым голосом, когда Коллинз помог ему встать. Махджтик застегнул маленький белый махровый халат поверх футболки и обнял ноги Джека. Затем он подошел к каждому, сначала к Чарли, а затем к Уиллу, и повторил процесс. Трое мужчин обменялись ошеломленными взглядами.

— Вот, думаю, это твое. Менденхолл протянул стопку газет и журналов.

Рот Махджтика сложился в маленькую букву О, и тогда он взял предложенные газеты и начал быстро их перелистывать, отбрасывая сначала одну, а потом другую на уже застланный бумагой пол. Затем его миндалевидные глаза расширились, когда он нашел то, что хотел. Он поднес листок к своим гигантским глазам и стал изучать заголовки. Джек из любопытства наклонился и посмотрел, какая бумага привлекла внимание маленького инопланетянина. Он посмотрел на Уилла и Чарли.

— «Нэшнл энквайерер», — сказал он с любопытной ноткой в ​​голосе. Махджтик бросил это, а затем взял таблоид «News of the World» из Великобритании. Он изучил его, а затем с газетной вырезкой в руке повернулся и пошел к маленькому столику, чтобы сесть и почитать. Он полностью проигнорировал трех мужчин, которые следовали за ним.

Махджтик внезапно начал яростно тыкать и постукивать по газете, а затем сердито отшвырнул таблоид от себя. Он положил свою большую голову на руки и опустил лицо на столешницу.

— Ладно, Спичстик, что случилось? — Джек поднял скомканную газету и внимательно изучил заголовок.

ВЕСЬ КУРОРТ РАЗРУШЕН СТРАННЫМ УРАГАНОМ, говорилось в сообщении. Джек протянул первую полосу и показал Уиллу и Чарли.

— Над чем ты работаешь, малыш? — спросил Коллинз у Махджтика, когда маленький инопланетянин наконец поднял голову. — Это как-то связано с «Оверлордом»?

Уилл и Чарли обменялись взглядами, когда снова услышали это кодовое имя. Они знали, что лучше не спрашивать Джека, что это такое, но имя время от времени всплывало.

Махджтик не ответил, он встал и пошел к компьютерному терминалу. Синтезатора голоса не было, потому что «Европа» с трудом понимала английскую вокализацию Махджтика, и поэтому ему приходилось вручную вводить все свои запросы через устаревшую клавиатуру, которую зелёный считал чрезвычайно и раздражающе медленной. Он начал молниеносно постукивать своими длинными пальцами.

Трое мужчин обменялись обеспокоенными взглядами, поскольку Махджтик полностью их игнорировал. Глаза Джека следили за Менденхоллом, когда он вытаскивал несколько оберток и коробок от Hot Pockets вместе с сорока или пятьюдесятью пустыми стаканчиками Jell-O, а затем поднимал папку с усеянного мусором стола. Уилл поднял ее, чтобы Коллинз мог лучше разглядеть. Это была распечатка брифинга по безопасности в Белом доме, сделанная советником президента по национальной безопасности. Джек взял отчет.

— Спичстик, ты знаешь свои пределы с «Европой», не так ли? Не должно было быть, повторяю, никаких компьютерных взломов в том, что касается президентской субординации, верно? Ты должен пройти через каналы, и это означает Пита Голдинга. —Джек наблюдал, как его слова, казалось, не возымели действия. — Помимо планирования «Оверлорда», у тебя все еще есть ограничения. Мы можем получить все, что ты захочешь, но мы должны знать, зачем. — Джек повернулся и убедился, что его слова не услышат ни Менденхолл, ни Элленшоу.

Махджтик вдруг затрясся, точно ему стало холодно; его тонкие пальцы перестали печатать на клавиатуре. Маленькое существо схватило одну руку другой, чтобы контролировать дрожь. Махджтик закрыл глаза, заставив скользящие вбок веки сомкнуться с височной области головы. Это произошло несколько раз в быстрой последовательности, затем Махджтик широко открыл глаза и медленно потянулся к руке Джека.

— Тарелка? — было единственное слово, которое он пробормотал своим мягким и жужжащим голосом.

— Нет, мы ничего не нашли.

Махджтик все еще держал большую руку Джека, когда он задумчиво отвернулся. Затем он еще раз взглянул на полковника, его темные, черные как смоль глаза пронзительно посмотрели на него. Коллинз не видел, чтобы маленький парень вел себя так странно четыре года назад, когда ему снились психические кошмары о событиях на Луне, которые привели к обнаружению пришельцев и марсианских технологий, которые были восстановлены. Технология, которая в конечном итоге привела Гаррисона Ли и Найлза Комптона к плану операции «Оверлорд». Только этот эпизод выглядел хуже.

— Ни на одном из… древних… мест крушения… не было силовой установки? — Махджтик запнулся.

Только Джек знал подробности о плане «Оверлорд», так что Чарли и Уилл просто слушали. Часть плана предусматривала приобретение разработанного инопланетянами двигателя одной из тарелок, для чего? Джек мог только догадываться, поскольку ни Найлз, ни Махджтик, ни президент, ни сенатор Ли никогда не доверяли ему некоторые аспекты «Оверлорда».

— Нет, но мы все еще ищем. У нас есть еще несколько зацепок, которые нужно проработать. — Коллинз увидел, как глаза закрылись, а голова качнулась. Рука Махджтика медленно отпустила руку Джека, и он решил быть немного полегче с зеленым парнем. — Сара сейчас в Узбекистане, и ей все еще нужно подать отчет по русским претензиям 1972 года.

Он увидел, что имя Сары впервые заставило инопланетянина улыбнуться. Он кивнул головой, как будто знание того, что Сара ищет то, в чем они так отчаянно нуждались, сделало его бремя, чем бы оно ни было, намного меньше, чем всего мгновение назад.

— Сара, — сказал Махджтик, повторяя имя женщины, которая всегда нравилась инопланетянину. Джек заметил, что она, казалось, производила такое впечатление на самых странных людей. Имя Анри Фарбо мелькнуло в его голове и на мгновение застряло.

— А теперь скажи мне, что не так. Уилл говорит, что ты не спишь и слишком много работаешь. Поможем, чем бы это ни было. Поиск тарелки - это не то, что тебя беспокоит. Ты знал с самого начала, что это будет долгая и, возможно, бесполезная попытка найти ее. Это что-то другое.

Вид Махджтика был таким, будто он задумался, а затем отодвинул несколько старых газет, чтобы найти то, что искал. Это была желтая папка со штампом 5656 на лицевой стороне. Джек посмотрел на Уилла и Чарли; они тоже заметили, что это также было отмечено — КРИПТОНАУКИ. Чарли шагнул вперед, взял предложенный файл и открыл его. Он быстро просмотрел отчет, который Чарли подал сам более десяти лет назад для класса, который он вел в комплексе.

— Спичстик, — начал Чарли, — ты должен был помогать нам, когда твои другие обязанности позволяли вам делать это в ситуации с капитаном Эвереттом, и сообщать о любой теории путешествий во времени, о которой ты мог бы знать. Почему ты вникаешь в массовые исчезновения? — Чарли поднял папку, и Джек с Менденхоллом увидели заголовок отчета: ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ПРОИЗОШЛО С ДЕВЯТЫМ ЛЕГИОНОМ РИМА?

Джек приподнял брови, и Уилл подошел к маленькому столу, взял еще один криптографический файл из кабинета Чарли и открыл его. Покачав головой, он поднял его, чтобы Джек мог прочитать заголовок выводов Элленшоу, переданных через «Европу». Этому файлу было пятнадцать лет. ВСЯ ДИВИЗИЯ КИТАЙСКОЙ АРМИИ ИСЧЕЗНАЛА В 1938 ГОДУ.

— Это как-то связано с порученным тебе исследованием возможностей путешествий во времени и того, как часы капитана Эверетта могли быть найдены во льду возрастом двести тысяч лет? — спросил Чарли. Коллинз коснулся первой страницы газеты. — Виноваты в этом Серые?

Махджтик посмотрел в лицо полковнику, а затем его глаза сузились. Он отрицательно покачал головой, что заставило Джека смутиться.

— Ладно, что ты подозреваешь? — спросил Джек.

Маджитик встал, оттолкнулся от своего маленького стола, взял Джека за руку и подвел к стеклянной стене. Затем Махджтик протянул Коллинзу свои длинные тонкие руки, чтобы тот поднял его. Джек покачал головой, но взял маленькое существо на руки и усадил его на подоконник окна, которое смотрело на пустыню из подвала. Джеку было все равно, как ведет себя Махджтик. Он смотрел на послеполуденное солнце, обхватив подоконник своими длинными пальцами.

— Кто-то… имеет… работающий силовой… завод. — Его глаза цвета обсидиана моргнули от яркого солнечного света, когда он повернулся лицом к полковнику.

— Сара и ее исследовательские группы не нашли ни одного следа ни одного из мест крушения, куда ты ее отправил. Так что я сомневаюсь, что у кого-нибудь и где-нибудь есть работающий двигатель тарелки.

Махджтик сел на выступающий подоконник и посмотрел на Джека. — У кого-то на этой… планете… есть работающая электростанция, и они… создают… червоточины. — Махджтик спрыгнул с подоконника и приземлился к ногам Джека, затем вытащил из-под стола «Нэшнл энквайерер», чтобы показать ему большую дыру в земле, на месте ливанского курорта. — Эффект червоточины, когда… тоннель ударяется о… поверхность… планеты.

— Я не понимаю твою логику, — сказал Джек. Чарли и Уилл подошли ближе, поскольку их тоже заинтересовала теория, которую выдвигал маленький инопланетянин.

Махджтик вернулся к своему столу и, жужжа на клавиатуре, его длинные пальцы порхали по клавишам. Вскоре «Европа» была онлайн, чтобы ответить на их вопросы.

— Полковник Коллинз. В ходе разбора полетов было установлено, что технология путешествия через червоточины сложна. Когда путешествие заканчивается, червоточина не должна соприкасаться с пунктом назначения. Выход должен находиться не менее чем в трех тысячах футов над поверхностью цели. В противном случае разрушительные силы транзитной дыры приведут к катастрофическим последствиям в районе контакта. При контакте с поверхностью целевой области земля втягивается вверх и обратно в червоточину.

— А как насчет этих старых исчезновений, Спичстик? Какое отношение они имеют к этому эффекту червоточины? Я имею в виду, что они произошли так давно, что это кажется спорным. — Чарли Элленшоу поднял очки, чтобы изучить схему анимированной червоточины, которая выглядела в точности как перевернутый ураган, заканчивающийся воронкообразным облаком со скоростью, превышающей скорость света.

Коллинз посмотрел на Элленшоу и поднял брови.

«Европа» ответила за Махджтика, когда инопланетянин напечатал свой ответ.

— Рабские расы их родного мира определили, что эффект червоточины также является средством входа и выхода до установления IP-контакта. Выход из червоточины до того, как IP вступит в контакт с атмосферой целевой области, отправит путешественника внутрь в другое временное измерение — таким образом, предполагаемые эксперименты с инопланетной электростанцией повлияли на прошлое Земли в нескольких ключевых моментах.

— Парень, ты действительно удивил меня сейчас, — сказал Менденхолл.

Махджтик быстро набрал больше команд.

— Предполагаемая используемая электростанция должна находиться на экспериментальной стадии, поскольку владеющая ею страна, запускает ее. В то время как миниатюрные червоточины были инициированы подозреваемым двигателем, знания по управлению червоточинами не были защищены или отрегулированы. Эксперименты создают червоточины, которые до сих пор не поддаются контролю.

Снова трое мужчин обменялись недоверчивыми взглядами. Махджтик начал расстраиваться. Он ввел еще команды, и экран «Европы» полностью засветился, когда начался анимированный эффект. Это была червоточина, созданная «Европой» и ее продвинутой графикой. Подобная урагану буря вращалась против часовой стрелки. Она медленно передвигалась в одну сторону, а затем выпрямлялась как торнадо. Анимация показала червоточину, формирующуюся за пределами земной атмосферы, где она извивалась по экрану, как волнистая и злая змея. С яркой вспышкой конец червоточины открылся среди буйства бури в космосе, а затем образовалось мгновенное воронкообразное облако. Несколько тарелок вылетели из выхода в атмосферу.

— Это… червоточина, которую… Серые… используют. — Он набрал больше команд. — Вот что… происходит… сейчас».

На экране червоточина внезапно устремилась вниз через тропосферу, затем через высокие перистые облака, пока устье туннеля не врезалось в землю. Через несколько мгновений червоточина снова начала подниматься, и повсюду — на суше, в воде или в горах, которых она коснулась — дыра, все это исчезло вместе с ней.

— Я понимаю. — Чарли снова опустил очки на нос и продолжил изучать экран. — Ты хочешь сказать, что тот, кто экспериментирует с этой электростанцией, использует ее неправильно?

Махджтик закрыл свои большие глаза, а затем энергично закивал головой так сильно, что Джек думал, что она слетит с его плеч.

— И эти эксперименты вызывали все эти массовые исчезновения на протяжении всей нашей истории? — спросил Коллинз, пододвигая один из маленьких стульев и садясь рядом со Махджтиком. Он заглянул ему в глаза, желая понять, почему маленький инопланетянин был так напуган. В конце концов, если бы у кого-то был двигатель от сбитой тарелки, это дало бы Махджтику и Комптону инструменты, необходимые им для операции «Оверлорд» — что бы это ни было. — Но как эти эксперименты с червоточиной раскрывают разрывы во времени?

Махджтик напечатал еще несколько команд, а затем «Европа» изо всех сил постаралась их расшифровать.

— Было установлено, что червоточины закрываются слишком рано после контакта с поверхностью Земли, поэтому жертвы или область удара втягиваются вверх в выходное отверстие. Когда отключается электричество, пострадавший путешественник выходит из червоточины в том месте, куда он не должен был попасть. Когда путешественник движется через червоточину, выход можно найти в любом месте во времени; если выход появится, до того как он уйдет в космос, объект будет выброшен. Временные рамки отсчитываются назад от начальной точки контакта.

— Значит, ты хочешь сказать, что чем ниже ты в червоточине, тем ближе к реальному времени. Чем выше вы находитесь, тем дальше от реального времени? — спросил Чарли, опускаясь на колени перед стулом Махджтика.

Инопланетянин снова кивнул, но он не был уверен, что люди вообще усвоили науку — в конце концов, спустя миллион лет Серые так и не поняли ее до конца.

— Тебе нужна электростанция из тарелки, чтобы создать собственную червоточину для «Оверлорда»? — спросил Джек, зная, что он вступает на очень секретную территорию, касающуюся «Оверлорда».

Махджтик огляделся, зная, что ему рассказали, насколько безопасным был план «Оверлорда». Но, взглянув в глаза полковнику Коллинзу, он понял, что если этому человеку нельзя доверять, то и у этой планеты нет никакой надежды. Махджтик еще раз отрицательно покачал головой.

— Надеюсь, нас не расстреляют за то, что мы спросили, зачем тебе двигатель? — спросил Менденхолл.

— Энергетическая установка… выделяет… побочный продукт… Она… похожа на… реактор-размножитель. Мне нужен не только двигатель для мощности, но… и… отработавшее топливо… от этого двигателя.

— Зачем? — Джек знал, что они испытывают удачу, так как Махджтик знал, что информация была самой строго засекреченной на планете, и Найлс Комптон, генерал Гаррисон Ли и президент Соединенных Штатов сказали ему никому не упоминать «Оверлорда» — даже Сотрудникам группы мероприятий. Махджтик начал скручивать пальцы и тереть руки.

Маленький инопланетянин встал со стула и посмотрел на Коллинза.

— Мощь, огромная мощь в… отработанном… топливе электростанции. Мне… нам… Земле нужно… это для «Оверлорда».

— Хорошо, теперь мы кое-что получили, — сказал Менденхолл.

— Да, мы подошли бы к вопросу об измене, если бы президент или Найлз знали, о чем мы говорим, — сказал Джек, выпрямляясь и глядя на Махджтика. — Что произойдет, если мы не найдем старую тарелку для электростанции?

— Мы… проиграем… войну менее чем за шесть дней.

Уилл посмотрел на Джека. — Ты имеешь в виду, что со всей огневой мощью Земли мы не сможем победить?

Махджтик медленно покачал головой. — Мы… будем… полностью разбиты.

Менденхолл отвел взгляд, впервые услышав слово: побеждены.

В комнате было тихо, поскольку заявление повисло в воздухе. Коллинз глубоко вздохнул и решил, что если его повесят за допрос Махджтика, то он может пойти ва-банк в своей измене.

— Спичстик. — Джек положил руку на голову инопланетянина, а затем опустился на колени, чтобы посмотреть в самые странные глаза во вселенной. — Я знаю первую часть операции «Оверлорд», потому что участвовал в планировании переброски войск и ответных действий союзников… но вторую часть плана держали в секрете президент, Гаррисон и Найлз. Каков настоящий план «Оверлорда»?

Махджтик грустно покачал головой и отвернулся от Джека.

— Я… не могу… сказать… вам… полковник. — Он повернулся и склонил голову перед Коллинзом, затем грустно улыбнулся ему маленьким ртом. — Столько многих… придется… принести в жертву, чтобы хотя бы… добраться… до… уровня «Оверлорда», что… лучше, чтобы… никто… не знал. — Маленький инопланетянин печально посмотрел вверх. — Даже… лучший… из друзей.

— Полковник, я думаю, маленький парень говорит, что «Оверлорд» включает в себя планы для людей, которых мы знаем, и… — начал было Уилл.

— Эти люди расходный материал, и ни они, ни мы не должны знать подробностей. — Коллинз похлопал Махджтика по маленькому плечу и отвернулся.

— Махджтик… извините… Полковник Джек. И многие, многие друзья не выживут… даже если… «Оверлорд»… сработает.

Джек и Чарли услышали низкий стон Уилла Менденхолла.

— Я знал, что должен был присоединиться к береговой охране.

— Я думаю, вы можете подождать, пока Спичстик не расскажет нам, почему он почти в панике, чтобы найти это вне соображений об «Оверлорде».

Махджтик понял, что Джек начал подозревать, что не только «Оверлорд» так тяжело давит на большой мозг маленького инопланетянина.

— Ну, малыш, есть что-то еще, о чем ты хочешь рассказать нам? — спросил Менденхолл, беспокоясь гораздо больше, чем раньше.

Махджтик отвернулся, выключил монитор «Европы» и тяжело сел в кресло. Он уставился на россыпь бумаг, разбросанных широко и далеко. Затем он медленно переводил взгляд с одного выжидающего лица на другое. Большие глаза моргнули, и двойные веки приоткрылись с височной стороны его лица. Они быстро открылись и закрылись, а затем остановились на полковнике.

— Использование… действующей сейчас электростанции вынудит… Серых Хозяев… атаковать раньше, чем они… хотели, когда они… поверят… Земля… имеет червоточину… технологию. Мы должны найти… двигатель… и… вывезти… его… из… страны, которая… использует его.

— Что ты говоришь? — Чарли снял очки и энергично протер их одной из брошенных газет.

Махджтик посмотрел на седовласого профессора.

— Серые идут, Чарлиии.

ШТАБ-КВАРТИРА ЦРУ

ЛЭНГЛИ, ВИРДЖИНИЯ

Заместитель директора по операциям Дэниел Пичтри сидел перед назначенным главой Центральной разведки Харланом Истербруком. В течение последнего часа он подвергался резкой критике со стороны профессионального сотрудника правоохранительных органов по поводу предмета, который стал политическим беспорядком не только для директора, но и для него самого: Хирам Викерс — специальный отдел для «Грязных операций». Этот эвфемизм означал, что Викерс собирал технологические разведданные из любой страны, о которой он мог собрать информацию. Директор только что обнаружил, что Хирам занимался гораздо большим.

— Сначала этот человек следит за закрытым агентом армии Соединенных Штатов, а армия является частью этой страны, последнее, что я слышал, и, нравится мне это или нет, я считаю, что они нужны нам, чтобы помочь в обеспечении безопасности этой страны.

— Слежка была просто проверкой и не предназначалась для…

— Мне все равно, мистер Пичтри, — сказал директор, — вы случайно разозлили человека, назначившего меня на эту самую должность, человека, которому я всем обязан. Человек, которого пометили, находится под защитой президента и назначен на строго засекреченную должность. И это тот человек, которого случайно пометили для проверки? Такого бреда я в жизни не слышал. А потом сестра этого офицера, женщина, которая работала в этом самом учреждении, убита вместе с другим техником из «Визуализации и Отслеживания». — Взгляд директора был убийственным.

— Подождите, Харлан, в этом нет ничего такого. Викерс даже нос не вытирает без моего разрешения. — Пичтри начал чувствовать себя очень неловко под пристальным вниманием директора.

— Серьезно, мистер Пичтри? Значит ли это, что вы дали ему разрешение прослушивать, а затем следить за этим полковником Коллинзом? Он сообщил вам, когда вытер нос в тот раз? — сердито спросил он, швыряя перьевую ручку на стол.

— Уверяю вас, что все, что делает Викерс и его бюро для выполнения своей задачи, абсолютно честно. Посмотрите на технологию, которую он раскрыл. Он был активом, который мы не можем потерять, когда надвигаются проблемы.

— Ну, черт возьми, я вполне могу обойтись без этого маленького скользкого ублюдка! — Голос Истербрука повысился до неловкого уровня.

Пичтри хотел было что-то сказать в ответ на оскорбление подразделения, подчиненного начальнику оперативного управления, но директор поднял правую руку.

— Мне сообщили, что ваш мистер Викерс нанес визит в исправительное учреждение Ливенворт, чтобы посетить заключенного без официального имени или жизни. Человек, о котором запрещено даже знать, что он существует.

— Об этом я ничего не знаю, — честно сказал Пичтри. — Могу я узнать имя этого несуществующего заключенного?

— Нет, если вы хотите сохранить свою свободу. Поверьте, вы не хотите знать. Это, мистер Пичтри, настолько выше вашей зарплаты, что вы можете подумать, что сам Бог издал приказ, по которому этого человека закрыли.

Пичтри ненавидел сидящего перед ним седовласого мужчину. Он знал, что он, как и он сам, не более чем политический назначенец людьми в разгар борьбы за власть. Президент Соединенных Штатов, назначивший директора, и спикер палаты представителей Джайлз Кэмден, с трудом протолкнувший свое назначение, находились в крайних разногласиях в мире жесткой политики. Его основная работа после того, как Кэмден добился для него назначения при Истербруке, заключалась в том, чтобы внимательно следить за директором и его отношениями с президентом, которого Кэмден ненавидел со страстью, предназначенной только для самых стойких политических врагов.

— Что вы хотите, чтобы я сделал — закрыл любимый проект сенатора Кэмдена по сбору технологий?»

— Спикер Палаты представителей может назначить любого на любой проект, который он хочет, но не здесь. Это закончится сегодня. Я хочу, чтобы отдел по приобретению технологий был закрыт до того, как слишком много света будет направлено в нашу сторону, так как я не думаю, что вы действительно знаете, что сделал ваш человек Викерс. Я полагаю, что он мог или не мог информировать вас обо всех своих действиях. И еще: если я еще раз услышу здесь эту дурацкую фразу «Грязные операции», я начну публично увольнять людей. Эти дни должны закончиться. Мы должны перестать наживать врагов здесь и за границей, если мир собирается пройти через это дерьмо, и нам не нужно, чтобы ваш мистер Викерс создавал врагов, когда нам нужно, чтобы все на планете были в одной чертовой кучке. Вы меня поняли?

— Что мне делать с Викерсом?

Директор ЦРУ наклонился вперед настолько, насколько позволяли его кресло и стол.

— Вот что я вам скажу, мистер Пичтри, вы либо найдете способ избавиться от него, либо я просто могу бросить записку заинтересованному лицу, служащему в армии, о последнем официальном лице, которое видело свою сестру живой всего за несколько часов до того, как ее убили. Мы можем пойти по этому пути, если хотите.

Пичтри молча смотрел на директора, так как он не верил, что его голос останется на спокойном уровне децибел. Вместо того, чтобы протестовать или верить слухам о причастности Викерса, которые в конечном итоге привели к тому, что он узнал правду об убийстве юной Линн Симпсон, он просто медлил, пока мог, чтобы Спикер Палаты представителей Кэмден не узнал, что его человека увольняют. Ему придется спрятать Хирама Викерса так глубоко, чтобы никто никогда его не нашел.

— Пока я не найду способ вытащить Викерса отсюда, я назначу его на пост так далеко, как только смогу найти.

— Вы можете закопать свой мусор как можно дальше, мистер Пичтри, но вонь все равно останется.

Пичтри встал и застегнул пиджак. Директор приподнял бровь, задаваясь вопросом, не попытается ли помощник директора по операциям повлиять на его жесткое решение в отношении Викерса. Он этого не сделал, когда повернулся и вышел из большого кабинета директора.

Пичтри отправился в свой кабинет, который был напрямую связан с помощником директора разведки и ее сотрудниками. Пока он шел мимо вражеского лагеря — каким он узнал его после убийства Линн Симпсон — множество глаз следили за ним. Он прошел мимо своего помощника и вошел в уединение своего внутреннего святилища. Он тут же взял защищенный телефон. Пичтри подождал, пока соединение будет установлено.

— Викерс, — сказал голос.

— Где ты? — спросил Пичтри.

— Я в Пентагоне.

— Что ты здесь делаешь? Я бы подумал, что ты захочешь держаться подальше от парней, которые носят униформу, тем более, что один из них хочет найти и убить тебя.

— Ну, это вы так думаете. Думаю, я найду его первым. Вы узнали что-нибудь у директора?

— Да, мне подтвердили, что он полковник и служит в армии. То же самое, что мы знали всегда.

— Ну, у меня есть зацепка из очень многообещающего источника.

— Да, и я подозреваю, что именно поэтому нам нужно поговорить. Тот источник, который ты посетил в Канзасе, не существует, и президенту сообщили, что ты отправился к этому человеку-невидимке. Поскольку он передал нам канзасский актив «Черных команд», который он использовал для своей корпоративной выгоды, не пройдет много времени, прежде чем президент или ФБР сложит два и два и поймут, что это вы нанесли удар по тому секретному архиву в Неваде во время того случая с формулой Потрошителя. Директор приказал мне перевести тебя в другую область деятельности, а затем, в конце концов, уволить.

— Во-первых, Дэниел, — ехидно сказал Викерс, заставив это имя звучать грязно, — использование «Черных команд» для защиты передовых технологий было планом сенатора Кэмдена, вами и мной, так что даже не утруждайте себя снова угрозами мне по этому поводу. Во-вторых, как только я защищу свою задницу, директор Истербрук может подать в отставку.

— Я не могу сказать тебе, сколько времени потребуется, чтобы найти этого человека. Я должен переназначить тебя сейчас, иначе наш дорогой директор узнает, потому что теперь он слишком внимательно следит за происходящим. Поскольку рейтинги одобрения президента резко упали из-за этого наращивания военной мощи, мы, возможно, сможем спрятать тебя на периферии, пока ему не объявят импичмент.

Викерс рассмеялся тем раздражающим смехом, который оттенил бы обычно добрый темперамент даже покойной Матери Терезы.

— И, зная, что на самом деле случилось с Линн Симпсон, вы чувствуете себя комфортно, нанося мне удар в спину и скрывая меня? Он снова рассмеялся. — Это самая смелая вещь, которую я когда-либо слышал, Даниэль. Я имею в виду, что если я уйду из ЦРУ, у этого полковника будет только один способ найти меня — через вас.

Пичтри не нравилось, когда Викерс угрожал ему. Но он также понял, что у этого человека был единственный козырь в колоде в рукаве — и этот козырь был Спикером Палаты представителей Кэмденом, человеком, которому он был обязан своей верностью. Он застрял и знал, что единственный выход — позволить Викерсу выследить этого полковника и положить конец угрозе их свободе из-за ныне несуществующего отдела приобретения технологий. Помощник директора знал, что это единственный способ вырваться из этой кровавой неразберихи.

— У тебя есть пять дней, прежде чем я уберу тебя с твоего стола. Это все, что я могу тебе дать, и директор не поджарит мне зад, как и тебе.

— Возможно, мне даже не понадобится столько дней. У меня на руках заявление об отставке, которое было подано в военно-морское министерство.

— Итак, что тебе даст то, что ты узнал, кто этот армейский полковник?

— Скажем так, теперь у нас может быть ступенька к нашему армейскому другу.

— Ладно, у тебя есть пять дней, Викерс.

— Мне нужно от вас кое-что, чтобы расплатиться с моим источником, которого официально не существует.

Пичтри разочарованно выдохнул и молча ждал.

— Мне нужно, чтобы вы связались с нашим мистером Спикером, поскольку он в курсе самых секретных дел, и спросили его, что он знает о проекте под названием «Мэджик» . Мне нужно знать имя этого конкретного актива и где я могу найти его или ее. Такова цена, которую потребовал мой друг-пленник. Мне нужно только одно от нашего благодетеля, и этот один поступок заставит его главного врага в жизни, мягко говоря, чувствовать себя некомфортно.

— И что же это за вещь, мистер Викерс?

— Мне нужно знать все, что у него есть по специальному проекту. — Викерс на мгновение заколебался, думая об имени, которое собирался произнести вслух.

— Викерс, ты испытываешь мое терпение.

— Мне нужно узнать, что означает кодовое слово «Человек-спичка» .

3

УНИВЕРСИТЕТ ПРИКЛАДНЫХ НАУК И ТЕХНОЛОГИЙ

БИРДЖАНД, ИРАН

Бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад находился на шестьсот девяносто футов ниже уровня улицы университета. Он смотрел сквозь двухфутовые стены из взрывобезопасного стекла в комнату, где две сотни мужчин и женщин, составлявших проект «Божественный пророк», ползали внутри и вокруг устройства в ожидании следующего раунда испытаний. Экс-президент сузил глаза, когда его помощник подошел и застыл рядом со своим наставником. Ахмадинежад находился в учреждении почти целый год с тех пор, как иранский народ издал указ, в котором четко указывалось, что он хочет перемен и не поддержит доверенное лицо экс-президента на посту президента. Новый президент Хасан Роухани, станет переменой, которая улучшит отношения с Западом — в частности, с Соединенными Штатами, — и это не устраивало человека, который занимал пост, бывшего президента Ирана.

Устройство, на которое он снова смотрел, гарантировало бы, что революция не повернется назад с избранием умеренного, и ему понадобится это устройство, которое он спрятал много лет назад, потому что подозревал, что следующим актом нового президента будет начать делать предложения о признании незаконным государства Израиль. Этого никогда не могло случиться.

Его помощник откашлялся, а Ахмадинежад посмотрел на человека так, что тот чуть не застыл. Борода мужчины стала длиннее, а на его лице начало отражаться сильное давление, под которым он находился после поражения его человека в кабинках для голосования годом ранее. Морщины на его лице стали глубже, чем в прошлом году. Он поднял правую бровь, ожидая, что помощник что-нибудь скажет.

— Сэр, офис нового президента уже несколько часов пытается связаться с вами. Режим хочет знать статус о закрытии проекта.

Махмуд Ахмадинежад смотрел на ассистента самую долгую минуту в жизни молодого человека. Взгляд был таким, как будто бы экс-президент уставился на какую-то форму жука, забравшегося ему на руку. Помощник с облегчением отвел от себя эти затравленные глаза, когда генерал Хасан Язди подошел к стеклу. Генерал молчал, заглядывая внутрь камеры. Он заложил руки за спину и посмотрел на молодого помощника в черном костюме. Он кивнул, что тот должен оставить двоих мужчин в покое. Иранский генерал хранил молчание, стоя рядом с человеком, который сделал возможным его карьерный рост и в конечном итоге назначил его руководителем операции «Божественный пророк». Это тот самый человек, который в 1978 году настроил экс-президента на такой курс действий, и теперь стал его подчиненным, руководившим проектом.

— Скоро мы не сможем скрывать от нового президента продолжение этого проекта. Мы замкнули всю электросеть в провинции в прошлый раз, когда тест длился целый час. Сеть не выдержала мощности устройства, и наши линии от атомной электростанции в Сернане еще предстоит отремонтировать. — Генерал слегка повернулся влево и наблюдал за экс-президентом, который, в свою очередь, пристально следил за учеными и техниками, готовившими «Божественного пророка» к очередному испытанию. — Они говорят, что им нужно еще восемнадцать часов, чтобы найти короткое замыкание в подземных линиях электропередач.

— В прошлый раз мы были очень близки. Тест прошел почти безупречно.

— Скрывать? Безупречно? Это то, что вы называете уничтожением всего морского курорта и убийством бог знает скольких людей? Если вы называете это близким и безупречным, у меня есть курс по обращению с ручными гранатами, которым вы можете проинструктировать, старый друг.

Ахмадинежад улыбнулся, а затем полностью повернулся лицом к генералу Язди.

— Ручные гранаты тоже делают свое дело, генерал. Уверен, мне не нужно напоминать вам, что они убивают так же эффективно, как любое оружие. Эта ручная граната убивает сразу, но может быть и неизбирательной, не так ли?

Генерал пристально посмотрел на экс-президента Ирана. — Слишком широко. И слишком неразборчиво.

— Это вопрос мнения. Следующее испытание будет ближе, и мы должны увидеть желаемые эффекты «Божественного пророка».

— Кажется, вас не беспокоит, что наш новый президент приказал закрыть ваш проект?

— Да, я прекрасно об этом знаю. Готовы ли вы выполнить свое обещание, данное революции, генерал Язди — обещание, которое вы сами заставили меня дать более тридцати лет назад?

— Лоялисты революции пополняют наши ряды. Когда мы ударим по новому президенту и его отсталому правительству, он не сможет противостоять желаниям армии и уйдет в отставку, чтобы спасти жизни иранцев. Каждый игровой сценарий, который мы запускали, предсказывает этот факт.

Экс-президент положил руку на плечо генерала и дважды похлопал его.

— Я не боюсь, что люди увидят нашего нового президента таким, какой он есть на самом деле, новым западным простаком. Но нам понадобится каждый человек, верный нашему делу, на нашей стороне. — Он остановился и посмотрел на генерала своими проницательными и холодными глазами. — И им, возможно, придется принести величайшую жертву, когда мир узнает о наших истинных намерениях. — Он пошел медленно по изогнутому коридору.

Генерал поморщился, а затем повернулся, чтобы следовать за человеком, которого он создал в ту ночь, когда его забрали из его студенческого общежития в ночь революции Хомейни.

— Готовы ли вы к неизбежному военному ответу Запада? — Он заложил руки за спину.

— Наши силы готовы с тремя сотнями ударных самолетов и пятью дивизиями войск, и это только для обеспечения безопасности столицы. У меня есть еще одно полное подразделение, охраняющее наше спасение здесь, в университете. Проект «Божественный пророк» останется в безопасности. Но если этот аппарат не сможет сделать то, что мы хотим, достаточно быстро, чтобы ошеломить наших врагов своей жестокостью, мы можем потерпеть неудачу. В случае полномасштабного вторжения мы не сможем поддерживать оборону более шестнадцати часов, прежде чем наши враги снесут в этой стране все и вся, способные генерировать свет от лампочки. Безопасность объектов атомной энергетики имеет первостепенное значение.

— «Божественный Пророк» будет работать после нашего последнего теста. Когда мы ударим по Галилейскому морю, это будет предвестником нашей настоящей цели.

— Если мы не поразим нашу главную цель, вы понимаете, что Тегеран испарится за микросекунду? Этот акт войны будет встречен энергичным ядерным возмездием.

— Как наш враг может нажать на кнопку, если его больше не будет в этом измерении?

— Я молю Бога, чтобы ты был прав, старый друг, или не будет иранского народа, который будет руководить, поскольку мы все превратимся в пепел.

Махмуд Ахмадинежад повернулся и посмотрел через толстое стекло на электростанцию, на ту самую машину одного врага, которая уничтожит еще более жестокого и древнего врага, и которая выведет его народ на свет современного мира, чтобы занять свое законное место. Он остановился и увидел через толстые стеклянные окна круглый инопланетный двигатель с множеством вентиляционных и паровых каналов, пока техники усердно работали, чтобы вернуть установку в рабочее состояние. Глядя, как удивительно разнообразные разноцветные огни проходят по ее окружности, мигают, вспыхивая и выключаясь в череде узоров, которые он никогда не мог понять, он увидел свечение топливных стержней внутри, от которого стеклянные смотровые окна на двигателе мерцали волшебными оттенками, которых он никогда не видел ни в какой любой точке мира. Только здесь, в Иране, праведные народы восторжествуют над сионистскими захватчиками на юге.

— После удара «Божественного пророка» от наших врагов не останется даже пепла, чтобы его похоронить, мой друг.

Генерал увидел уверенность в глазах этого человека, или это было что-то еще — возможно, что-то, что граничило с навязчивым безумием по отношению к единственной цели, которая не давала бывшему иранскому лидеру спать по ночам.

— А новый президент? — спросил генерал, пытаясь получить ответы на все свои вопросы, прежде чем Махмуд Ахмадинежад отклонил его.

— Новому режиму потребуется больше года, чтобы найти этот спрятанный объект, и к тому времени, — на этот раз улыбка была искренней, — его правительства больше не будет.

Генерал смотрел, как Ахмадинежад медленно уходит в свою комнату, где самого могущественного человека в Иране и на большей части Ближнего Востока ждали только койка и письменный стол. Бывший глава иранской разведки наблюдал печальную сцену, затем нахмурился.

— Я просто молюсь, чтобы существование, о котором вы говорите, распространялось на наше дело. — Он начал поворачиваться, а затем остановился. — И на нас тоже.

ЧАСТНЫЙ РЕЙС 3677

ИЗРАИЛЬСКИЕ ВВС

Военный «Лаерджет» летел на высоте 26 000 футов. Пилот израильских ВВС расслабился и наблюдал, как далеко внизу исчезает европейская сельская местность, которая сменяется более мрачными аспектами по мере приближения к их родине. Небольшой самолет перевозил всего двух пассажиров.

Генерал Шамни смотрел, как женщина смотрит в белый потолок. Она не произнесла ни слова с тех пор, как их самолет взлетел с румынской земли. Он покачал головой, осознав, каким сукиным сыном он стал. Он использовал самые грязные уловки, чтобы вернуть одного из своих ценных агентов. Он знал, как сильно Израиль нуждался в своих детях, и этот ребенок не был исключением. Аня Корвески, снова майор Моссада, не сказала ни слова с тех пор, как увидела, как самолет капитана Карла Эверетта взлетел за час до их собственного самолета. Шамни знал, что ему удалось разбить сердце молодой цыганки, проделав свою подлую уловку, использовав то, что вбило клин между американским военно-морским капитаном и майором — привязанность этого человека к его прошлому в Соединенных Штатах.

— Майор, у нас дома дилемма. Из-за паники Организации Объединенных Наций по поводу безудержных инопланетных вторжений наши друзья в мире начинают вооружать наших старых врагов более новым оружием — и много. — Он взглянул на майора Корвески, но она никак не показала, что слушает. — Хотя мы подозреваем, что большая часть этого оружия будет использована против реального, а не воображаемого врага, такого как Израиль, есть и другие, которые могут попытаться воспользоваться преимуществами технологий и нанести удар по нам.

Аня молчала и не двигалась, пока генерал говорил, казалось бы, пустому месту.

— Мы получаем очень тревожные сообщения от наших людей в Иране. Кажется, они перенаправили несколько электросетей из крупных городов и провинций, мы можем только догадываться на какие цели. Мы подозреваем, что это не имеет ничего общего с сообщениями о внеземном вторжении, поскольку американцы тоже в неведении.

— И по этой причине вы снова вмешались в мою жизнь? — сказала Аня, не шевелясь. — Я знаю, что Карл ужасно скучал бы по дому, но я была готова пойти куда угодно, чтобы быть с ним. Но вы дали ему единственную информацию, которая гарантировала, что этого никогда не произойдет. Вы, дядя, сукин сын. Почему я должна рисковать своим будущим и своим счастьем ради свиней, которые действуют не иначе, как наши враги? — Наконец она посмотрела на военного.

Он пристально посмотрел на нее. — Иногда нам приходится лезть в канаву с этими врагами, и ты знаешь это лучше, чем любой агент, которого я когда-либо обучал. Черт, да ты была в этом лучше меня. Вы нужны нам, майор, и нам нужно знать, что, черт возьми, происходит внутри иранской границы. Если мы не получим ответы в ближайшее время, наш премьер-министр будет вынужден действовать против их центров распределения власти.

— Вы имеете в виду их ядерные объекты. Это то, чего вы боитесь, а не оружия, которое им дают для инопланетного вторжения, которое, вероятно, никогда не произойдет. Это просто предлог для того, чтобы сделать то, что вы всегда хотели сделать — уничтожить способность Ирана производить ядерное оружие.

Генерал искренне посмотрел на майора, изучая ее гневное лицо.

— Если я не смогу убедить своего самого умного ученика, у нас нет надежды объяснить наши действия миру, если нам придется нанести удар по иранским объектам.

— Вы должны объяснить молодежи нашей страны, почему мы должны быть полицейскими Ближнего Востока. Если иранский ядерный вопрос так опасен для нас и всего мира, почему наши друзья и союзники не поддержат нас в одностороннем нападении?

— Потому что у них может не быть такой информации о ситуации, как у нас. — Он видел, что она собиралась бросить ему свой старый аргумент о том, чтобы делиться информацией с другими людьми, но оборвал вопрос, подняв руку. — Мы не можем ничего доказать, но с военной точки зрения происходит что-то, что мы не можем объяснить. Военных не разгоняют, как приказал их новый президент. Вместо того, чтобы, как в последнее время, держать свои многочисленные дивизии на границе с Ираком, генералы рассредоточили дивизии в очень тревожных и необычных местах.

— Каких? — спросила она, делая вид, что ее это ничуть не интересует. Генерал знал, что возбудил ее любопытство.

— Зачем размещать пять дивизий их отборной пехоты в столице и вокруг нее, не информируя своего нового президента о таком шаге? Они также направили на юг многие сотни своих новейших истребителей, и мы в Моссад считаем, что эти МиГ-29 могут быть направлены прямо в горло Израилю.

— Американцы, британцы, французы и русские молчали по этому поводу?» — спросила она, наконец, сев на свое место.

— Мы даже не знаем, заинтересованы ли они в данный момент из-за их текущих политических проблем по поводу их военных расходов. Кроме того, американцы возглавляют подготовку к предполагаемому вторжению.

— Вы снова лжете мне, дядя, — сказала она, изучая встревоженное лицо мужчины. — Вы не говорите мне, что еще у вас есть на иранцев, что вас так сильно пугает.

Генерал наклонился, вытащил свой маленький коричневый ранец и положил его себе на колени.

— То, что я собираюсь показать тебе, строго засекречено. Мы украли это из того же источника, который дал нам информацию для твоего капитана Эверетта. — Генерал Шамни вытащил большую фотографию. — Это со спутника KH-11, пролетавшего над ливанским побережьем шестнадцать часов назад. — Он передал фотографию Ане.

— На что я смотрю — на морской берег, где нет ничего, кроме песка и воды?

— Ты должна знать — у тебя была там оперативная миссия три года назад. Насколько я помню, ты устранила там для нас гражданина Ливана.

Он видел, как думает Аня, изучающая черно-белое разведывательное фото. Он видел, как ее глаза расширились, когда они бродили по маленькой бухте, которой не должно было быть.

— Да, вон та дыра в районе пляжа — это место, где раньше располагался пляжный курорт и отель "УОРВИК ПАНГЕЯ"».

Она приподнялась на своем месте и внимательнее посмотрела на отпечаток.

— Невозможно. Должно быть, была ошибка в геостационарной установке KH-11, используемой для ее координат.

— Это была первоначальная позиция наших людей в аналитическом отделе, но премьер-министр санкционировал разведывательную миссию F-16 над этим местом.

— И? — спросила она, когда он остановился.

— Курорт был вырван из моря и исчез. Это место кишит силами ООН на случай непредвиденных обстоятельств, и нашему истребителю повезло выбраться до того, как американцы узнали, что мы там.

— Что говорит ООН?

— В данный момент у них нет никаких идей, кроме того, что они считают, что атаки из космоса начались. У нас другие убеждения.

— Какие? — спросила Аня, снова взглянув на пустое место на фотографии, где раньше располагался один из самых больших и роскошных морских курортов на всем Ближнем Востоке. Теперь это была вырванная из воды бухта с гейзерами воды из сломанной магистрали.

Генерал Моссад вытащил из своего портфеля еще один листок бумаги после того, как взял из ее пальцев изображение космического базирования. Он передал ей большую компьютерную распечатку.

— Как ты знаешь, мы внимательно следим за любыми изменениями в выходной мощности Ирана, потому что им потребуется огромный всплеск, чтобы запустить свой реактор-размножитель. В общем, мы получили такой мощный всплеск, — он сделал паузу, а затем постучал по белой распечатке, — считается, что в тот в самый момент курорт растворился в воздухе.

Аня взглянула на цифры, вырабатываемые их тремя ядерными объектами, используемыми для выработки электроэнергии, и увидела, что они действительно выросли в тот самый момент, когда подозревалось, что атака произошла.

— Нет, это невозможно. У иранцев не может быть ничего близкого к такому потенциалу. Это должно быть связано с вопросом об инопланетянах, который всех так беспокоит.

— Если только иранцы не найдут то, что Организация Объединенных Наций ищет в мире.

— Вы забываете, дядя, я несколько месяцев не служила в армии. Вы должны просветить меня.

— О да, возможно, мне следовало попросить твоего капитана Эверетта объяснить тебе эту часть. Американцы и британцы одержимы поиском работающей инопланетной электростанции для операции, которую они назвали «Оверлорд».

— А зачем Карлу что-то об этом знать? — Аня вернула распечатку Шамни.

Он положил бумагу с засекреченной фотографией обратно.

— Потому что, моя дорогая племянница, твоего мистера Эверетта только что назначили на этот проект, чем бы он ни был.

Аня встала так внезапно, что генерал вздрогнул.

— И это настоящая причина, по которой вы вернули меня в Моссад. Чтобы я могла получить секретную информацию об этой операции «Оверлорд» от Карла, как только он узнает об этом!

— Да. — Он отвернулся от стыда за свои действия. — Также потому, что нам нужны американцы и их союзники, чтобы нанести смертельный удар по Ирану, а не они по нам».

— Вы готовы подставить другие жизни, но не нашу?

— Да, только потому, что мы считаем, что у иранцев есть инопланетная технология. Иранцы используют массовую неразбериху вокруг них по поводу этого инопланетного события, чтобы нанести удар, и никто не узнает о них. Но мы знаем.

— Вы самый большой сукин сын, которого я когда-либо знала, дядя. Скажите американцам, британцам и русским, пусть они сами решают свою судьбу. У нас нет на это права.

Генерал посмотрел на сгущающиеся темные небеса, сигнализирующие о приближающейся ночи.

— Если мы не будем действовать в ближайшее время, наше право на существование может быть подорвано.

КОМПЛЕКС ГРУППЫ "СОБЫТИЕ"

БАЗА ВВС НЕЛЛИС, НЕВАДА

Джек Коллинз побрился и переоделся в свой синий комбинезон. Это был первый раз, когда он был одет в служебную форму с тех пор, как директор Комптон отстранил его от полевых оценочных групп и всего, что могло вывести его из строя. Разделение его с капитаном Эвереттом произошло из-за находки капитанских наручных часов с кровью Коллинза — часов, закопанных более 200 000 лет назад. Ситуация была особенно тяжелой для Джека, которому нужно было покинуть базу, чтобы найти убийцу своей сестры, а этого просто не происходило. Ему было даже тяжело смотреть на мать, потому что он видел вопрос в ее грустных глазах: был ли какой-нибудь перелом в деле ее дочери? Его не было. Департамент столичной полиции округа Колумбия и полиция штата Вирджиния еще не представили никаких версий.

В дверь раздался легкий стук, и Джек повернулся, чтобы открыть ее. Уилл Менденхолл заглянул внутрь и сразу заметил, что личные апартаменты полковника были убраны, а сам полковник снова стал похож на полковника.

— Полковник, директор прибыл, а Гас и Спичстик в конференц-зале».

— Понятно. — Джек улыбнулся впервые после убийства Линн. Он взял с собой Уилла Менденхолла. — Директор обвинил тебя в том, что ты выпустил меня из клетки?

Менденхолл оглянулся на длинный изогнутый коридор, чтобы убедиться, что там не болтаются уши.

— Да, сэр, на данный момент у меня только половина задницы, — сказал он, в шутку потянувшись за спину и прошипев.

— Ну, это будет не последний раз, когда ты будешь грызть задницу. — Он улыбнулся еще шире. — Особенно, когда есть такие люди, как ты, Райан и мистер Эвер… — Слова Джека оборвались при упоминании имени капитана Эверетта. Коллинз лишь кивнул, и Уилл увидел лицо человека, потерявшего хорошего друга.

— Нет, когда я стану главным, я просто наберу людей получше. — Улыбка Уилла не совсем удалась, когда он попытался поддержать разговор.

— Умным шагом было бы вообще не брать на себя ответственность и отказываться от всех повышений. — Коллинз жестом пригласил своего лейтенанта идти впереди.

* * *

Собрался руководящий состав Группы "Событие". Были представлены шестнадцать глав отделов, и единственным отсутствующим был нынешний глава геологического отдела: 1-й армейский лейтенант Сара Макинтайр, которая уехала в ближневосточную пустыню в поисках чего-то, чего, по их мнению, там не было. Джек посмотрел на кресло, которое занимал ее заместитель Сэм Паркер, геолог из Техасского университета. Менденхолл, который все еще исполнял обязанности начальника службы безопасности, пока Джека охраняли, сидел рядом с Коллинзом. Уилл знал, что Джек привык видеть Эверетта именно в этом кресле.

Директор Комптон откашлялся, когда полупенсионерка Элис Гамильтон, которую Найлз вызвал для брифинга, вошла в двойные двери. Она подпрыгнула, когда Махджтик, стоявший рядом с Гасом Тилли, подбежал и обхватил ее бедра своими длинными тонкими руками. Он обнял ее точно так же, как обнял группу безопасности, когда они прибыли в Чато-Кроул этим утром. Было уже семь часов вечера, а малыш все еще жужжал о вещах, которые, как он подозревал, происходили.

— Ну, и тебе привет, Спичстик. — Элис бросила свой планшет и файлы на стол для переговоров, затем подняла инопланетянина и улыбнулась его большим глазам.

— Элиссссс, — прошипел Махджтик. Его правая рука легла на щеку восьмидесятисемилетней женщины, а указательный палец погладил ее.

Элис улыбнулась, а затем поцеловала Махджтика в щеку. До сих пор Гас Тилли и Сара Макинтайр были единственными двумя людьми, которым Махджтик разрешил поцеловать его. В остальном, ну, он решил, что объятий будет достаточно. Элис Гамильтон увидела, что на Махджтике был самый маленький военный синий комбинезон, который она когда-либо видела. Она посмотрела на Уилла Менденхолла, который наблюдал за ними. И кивнула головой, подозревая, что этот молодой лейтенант отвечает за экипировку инопланетянина. Она увидела, что Махджтик любит одеваться как солдаты. Она осторожно посадила его на место рядом с Гасом, которого слегка похлопала по плечу; затем наклонилась и поцеловала его в седую щеку. Он провел пальцем по этому месту и покачал головой. Она все равно улыбнулась, а затем села на свой привычный стул рядом с директором, который сидел напротив Вирджинии Поллок, второго номера после Найлза в Группе.

Махджтик подтянул стул до тех пор, пока его глаза не показались над столешницей. Прошло более шести месяцев с тех пор, как он посетил комплекс, и маленькое существо знало, что каждый раз, когда он появлялся, он вызывал переполох среди сотрудников Группы "Событие". Махджтика усыновлял каждый человек, с которым он когда-либо был знаком.

— Хорошо, во-первых, добро пожаловать, Гас и Спичстик. Это было так давно, — сказал Найлз, вставая и кивая старику. — Я рад, что мы смогли ненадолго вытащить тебя из этой шахты.

— Ну, мне немного спокойнее с тех пор, как я впервые посетил это место. Никогда не нравилась мысль о том, что у вас над головами весь этот неустойчивый песок. — Он оглядел большой конференц-зал. — Но я думаю, что если все это еще не обрушилось, то и не собирается.

Все главы отделов кивали, одобряя клаустрофобию Гаса, особенно зная, что он провел большую часть своей жизни в одной за другой пещере или шахте. Он был просто зол на то, что его вырвали из дома и увезли в Неваду.

Найлз понимающе кивнул и сразу же перешел к брифингу.

— Прежде чем мы перейдем к подозрениям Спичстика и выводам, которые он сделал, давайте сосредоточимся на текущих событиях, которые приведут к предположениям нашего друга. Вирджиния, какова диспозиция полевых групп, которым поручено найти электростанцию ​​Спичстика?

Вирджиния Поллок откашлялась, а затем взглянула на свои записи. Найлз видел, что она не очень довольна тем, что должна была сообщить.

— Неважная. Все четырнадцать команд ничего не придумали. — Она кивнула Махджтику, который держал за руку своего лучшего друга Гаса и внимательно вслушивался в каждое слово. — Боюсь, ни одно из мест крушения, упомянутых в брифинге Спичстиком четыре года назад, не обнаружено и даже не задокументировано. Единственным местом крушения, на которое мы возлагали самые большие надежды, была область, которую команда Сары Макинтайр в Азербайджане полностью исследовала, но даже это привело к большому жирному нулю. — Она увидела, как Махджтик опустил голову в форме лампочки.

Найлз сел в кресло и быстро принял решение. — Хорошо, удвойте команды, а затем снова охватите четырнадцать точек. Воспользуйся частым гребнем, Вирджиния.

— Найлс, нам придется взять с собой кого-нибудь из сотрудников нашего научного отдела, чтобы выполнить это.

— Тогда сделайте это — мы должны найти силовую установку со сбитой тарелки. Все попытки запустить двигатели тарелок Розуэлла заканчивались неудачей. Спичстик сказал, что топливные стержни внутри двигателей полностью осушены. Вот так, дамы и господа. Поиски оригинальной тарелки 1947 года ничего не дали. Мы подозреваем, что корпорация «Центавр» разобрала ее и разбросала по ветру. Наш гость в Ливенворте, штат Канзас, больше не сотрудничает с нами, по какой причине мы не знаем.

— Возможно, ему следует напомнить о его обязательствах перед страной, — предположил Уилл Менденхолл. — Я поеду в Канзас и объясню ему это лично, если хотите, — сказал он с ухмылкой.

— Как бы я ни хотел это увидеть, у нас нет времени.

Менденхолл выглядел слегка разочарованным тем, что не смог объяснить все напрямую заключенному Чарльзу Хендриксу II, бывшему генеральному директору корпорации «Центавр».

Найлз кивнул морскому связисту, сидевшему у терминала «Европы». На шестидесятипятидюймовом мониторе посреди еще большего количества мониторов меньшего размера полностью отобразилось спутниковое изображение события в Ливане. — Ладно, у Чарли Элленшоу есть отчет Спичстика и его выводы. Доктор?

Чарли Элленшоу откашлялся и встал. Он кивнул Гасу и Махджтику, а затем направился к большому экрану.

— Мистер директор, все это сводится к тому факту, что Спичстик твердо убежден, что это не внеземное событие или нападение Серых. Он считает, что исчезновение курорта связано с тем, что у кого-то на этой планете есть действующая инопланетная электростанция.

Это заставило всех заговорить одновременно. Найлз поднял правую руку, призывая к тишине. Он кивнул Элленшоу, чтобы тот продолжал, но его глаза изучали маленького инопланетянина, который наблюдал за испуганными лицами вокруг него.

Каждый монитор вокруг круглого конференц-зала освещен фотографиями событий на протяжении всей истории. На главном экране был кадр бесплодной равнины на севере Шотландии.

— Массовые исчезновения на протяжении всей истории человечества, — начал Чарли. — Многие здесь, после события в Розуэлле, скажут, что в большинстве исчезновений, таких как это в Шотландии Девятого легиона Рима, можно винить во всем начиная с инопланетян, — он улыбнулся Махджтику, который выглядел сбитым с толку, — до землетрясений, которые поглощали все целиком, и до колебаний гравитации, а это означает, что гравитация просто уступила место во многих из этих случаев».

Махджтик наблюдал за лицами группы и был рад видеть, что Чарли привлек их внимание.

— Спичстик много раз говорил за две тысячи часов своих рассуждений, что одним из эффектов формирования червоточины было смещение времени, которое произойдет, если транспортное средство, использующее искривление времени, выйдет до того, как достигнет целевой области. Другими словами, в определенный момент маршрута путешественника транспортное средство может выпрыгнуть из червоточины и попасть в заданную область планеты, но выйти в другой период времени, отличный от цели, которую он изначально искал. Это то, что, по утверждению Спичстика, происходит. Кто-то в этом мире имеет действующую электростанцию ​​и экспериментирует с эффектом червоточины, поэтому происходят массовые исчезновения во времени. Они не знают, что у них в руках.

— Я подозреваю, что тот, у кого она есть, может попытаться использовать ее как оружие, — сказал Джек, предлагая военное решение.

— Я согласен с этим, — сказал Чарли, переходя к следующей фотографии в очереди. — Научная группа ООН, исследующая курортную зону, обнаружила несколько необычных образцов почвы. Песок превратился в стекло. Был колоссальный жар, и тогда от курорта ничего не осталось. Я начинаю думать, как Спичстик, что это не было случайностью. Кто-то нацелился на червоточину в этом районе планеты.

— Но как Спичстик может автоматически отбросить теорию о причастности Серых? Разве они не могут быть ответственны за вводную прелюдию к нападению? — спросила Вирджиния.

Все обернулись, когда Махджтик прыгнул на столешницу. Он энергично замотал головой, затем зажал руками маленькие уши.

— Как видите, Вирджиния, он категорически не думает, что это Серые, — сказал Элленшоу, пытаясь объяснить суровую реакцию Махджтика на вопрос.

— Я не понимаю, как он может сразу отвергнуть теорию Серых; Я имею в виду, кто будет использовать это в качестве оружия против нашей собственной планеты, кроме атакующих инопланетных сил? — спросил Пит Голдинг у Чарли.

— Потому что… Серые… знают… не теорию… смещения времени. — Махджтик огляделся, чтобы убедиться, что все слышали его хриплый голос.

— Ты хочешь сказать, что эта технология червоточин у Серых существует уже миллион лет, и они не знают, как она работает? — рискнула спросить Элис.

Махджтик энергично кивнул головой и начал ходить по столешнице.

— Помните все, — сказал Чарли, — Серые — раса господ, которые зависят исключительно от своих рабов в технической работе и обучении. Они не знают, как работает их собственная технология, потому что Зеленые хранят от них этот маленький секрет. И слава богу, что они предусмотрительно спрятали эту маленькую уловку, иначе Серые обойдут наши временные рамки и пойдут за нашими гораздо более слабыми предками в прошлом. Легкое завоевание мира, не так ли?

Махджтик наконец расслабился, когда увидел взгляды ученых вокруг себя. Они начинали понимать.

— Чарли, вы или Спичстик выдвинули теорию о том, как это земное существо заполучило инопланетную электростанцию ​​без ведома остального мира? — спросил Найлз.

— Боюсь, что нет — по крайней мере, пока. Пит и я будем тесно сотрудничать с Гасом и Спичстиком в ближайшие несколько дней, чтобы посмотреть, сможем ли мы что-нибудь придумать.

Найлз открыл папку и швырнул бумагу через стол, где она упала к босым ногам Махджтика. Чарли взял распечатку и изучил ее. Его глаза сканировали ряды чисел.

— Начни с этого, — сказал Найлз.

— Что это, Найлс? — спросил Элленшоу.

— Это было передано через администрацию президента. «Моссад» отплатил за некоторые услуги нашему правительству и прислал это как интересное само по себе событие.

— Все, что я вижу, это то, что это официальная выработка энергии для региона внутри. О… — Он посмотрел на Найлза и отдал бумагу Махджтику, который тоже ее изучил. Чарли не смог ничего сказать в ответ на отчет.

— Правильно, внутри иранской границы — восточный регион. Очевидно, «Моссад» считает, что для чего-то они используют огромные энергозатраты, и, откровенно говоря, это их нервирует.

— Производство ядерного оружия? — предположил Джек Коллинз.

— Честно говоря, мы не знаем, полковник. Это может быть совпадением, а может быть, это именно то, что ты предположил, Джек, но из брифингов Спичстика ясно одно: для запуска инопланетной электростанции требуется больше энергии, чем мы могли себе представить. А если у них она есть и они используют для нее энергию, то вскоре они будут производить тот самый побочный продукт, который нужен Спичстику для «Оверлорда». И двигатель, и израсходованное топливо, производимое этой силовой установкой, необходимы для плана «Оверлорд». — Найлз оглядел свой персонал. — И, как Спичстик сказал тем немногим мужчинам и женщинам, которые знали об этом, «Оверлорд» — единственная надежда для планеты, потому что все, что у нас есть в плане оружия, только отсрочит неизбежное.

Пит Голдинг встал и подошел к монитору, на котором была указана рассматриваемая область. Карта Ирана была многоцветной, поскольку на ней отображалось энергопотребление каждого региона, находящегося под контролем Ирана. Наибольший выход энергии пришелся на восточный регион. Компьютерный гений водил указательным пальцем с востока на север. Он ткнул пальцем в пластиковый экран, затем подошел к столу для совещаний и вытащил отчет о брифинге полевой группы. И покачал головой.

— Что это? — спросил Найлз.

— Подозрение на крушение тарелки в 1972 году в России — или в старом Советском Союзе. Посмотрите на предполагаемый след, по которому русские засекли НЛО, прежде чем стрелять по нему. — Пит вернулся к карте и кончиком пальца провел красную линию от Азербайджана до иранской границы. — Думаю, мы нашли одно из мест крушения.

— Чья полевая группа исследовала такую ​​возможность? — спросил Комптон, когда его надежды возросли.

Уилл Менденхолл открыл свой брифинг по безопасности и посмотрел на Коллинза, прежде чем ответить. Похоже, полковник уже знал, на чью ответственность было возложено это расследование.

— Э-э, это команда Сары Макинтайр, сэр, — наконец ответил Уилл.

— Что это за команда в Израиле? — спросил директор.

— Это команда коммандера Райана. Они тоже ничего не придумали, — сказал Уилл, изучая составы своей полевой команды.

— Ладно, переведи его и его людей в команду Макинтайр, добавь им охрану, а затем доставь их в Иран. Если мне придется дополнить охрану спецназом от президента, я это сделаю». — Найлз громко выдохнул и посмотрел на своих людей. — Спичстик сообщил Чарли, что если это правда, что Иран испытывает инопланетное оборудование, то они, возможно, вынудили Серых к более раннему сценарию атаки, потому что они знают, что эта электростанция может для нас сделать с точки зрения технологии.

— Г-н. Директор, этот район недостаточно безопасен, чтобы туда кого-то посылать. Иранцы схватят и казнят любого, кого поймают. Даже с их новым умеренным президентом они все еще далеки от доверия, — сказал Менденхолл. Джек был признателен за то, что он указал директору на опасность.

— Достаточно сказано. Свяжитесь с лейтенантом и заставьте ее людей двигаться. Назначьте место встречи для Райана и его команды, чтобы они присоединились к ней, а затем, Уилл, я хочу, чтобы вы и служба безопасности придумали план, как доставить их в восточный регион, где кто-то думает, что нашел джинна в бутылке. Хорошо, Спичстик и Гас будут тесно сотрудничать с Питом, Вирджинией, Чарли и «Европой». Нам нужно понять, как убрать оттуда этот двигатель, если он вообще там есть. Я проинформирую президента.

— Запросите разрешение присоединиться к иранской команде.

Все взгляды обратились на Джека, который смотрел прямо на директора.

— Отказано, — как ни в чем не бывало ответил Найлз. — На сегодня заседание закончено. Элис и полковник Коллинз, пожалуйста, останьтесь.

Когда члены группы вышли из конференц-зала, Махджтик держал Гаса за руку, когда он подошел к Джеку. Полковнику казалось, что маленькое зеленое существо сочувствует ему в связи с опасностью, с которой сейчас столкнулась Сара Макинтайр. Джек просто подмигнул им двоим, когда они повернулись и вышли.

Когда комната опустела, Элис встала из-за своего письменного стола и пошла приготовить кофе для всех троих. Найлз сунул две папки на конец стола Джека. Коллинз осмотрел их и увидел, что на одном стоит печать армии Соединенных Штатов, а на другом — печать ВМС США.

— Что это? — спросил он, чувствуя, как его сердце замирает.

— Вам и мистеру Эверетту приказ. Вы были переведены президентом для работы над планом «Оверлорд». Вас переводят в тихоокеанскую зону ответственности. Капитан Эверетт отправляется в Техас. Президент отказался принять отставку капитана.

Джек хранил молчание, зная, что если что-то в плане «Оверлорд» и требовало от него и Эверетта участия в очень секретном плане, то оно было помещено туда человеком, который смотрел на него прямо сейчас. Найлз Комптон и Махджтик вместе с покойным Гаррисоном Ли и несколькими другими британцами разработали обширный оборонительный план под названием «Оверлорд». Он знал, что директор нашел приказы неприятными, но все равно выполнял их, хотя Джеку нужно было время, чтобы попытаться найти убийцу своей сестры. Теперь он знал, что этой задаче, возможно, придется подождать — мысль, которую он действительно ненавидел.

— Ты понимаешь, что все, что мы делаем с Карлом, может отправить его на гибель в Антарктиду двести тысяч лет назад? — спросил Коллинз, отказываясь даже открыть папку, чтобы увидеть свои новые приказы. — И вся эта теория смещения во времени от нашего маленького зеленого друга указывает на то, что Карл столкнулся с одним из этих точных сценариев.

— План требует, чтобы ты был где-то в другом месте, Джек, мне очень жаль. Президент настаивает, чтобы мы придерживались каждой детали «Оверлорда», а это значит, что вы с мистером Эвереттом должны уйти, что бы ни случилось. Надеюсь, обязанности капитана в Хьюстоне будут держать его подальше от червоточин Спичстика.

— Что-то еще? — спросил Джек, когда Элис поставила перед ним чашку кофе. Она взглянула в его сторону и грустно дернула губами. Она видела, что Найлз не мог смотреть ему в глаза, когда была произнесена ложь о Карле. Коллинз привык выполнять приказы и подчиняться им до мельчайших деталей, но сознательно отправить человека, которого он уважал и любил, с возможной самоубийственной миссией, он бы так никогда сознательно не сделал. Если бы это было последнее, что он когда-либо делал, он предупредил бы своего друга об опасности, в которую его подсылали Найлз, Махджтик и покойный сенатор Ли.

— Джек, как бы я ни хотел и ни нуждался в своем воинском контингенте, президенту они нужны еще больше. Вы видите беспорядки и протесты по поводу военного бюджета, с которым столкнулся президент. Есть даже разговор об импичменте со стороны Спикера Палаты представителей. Ему нужны его люди, и я не могу его винить. Все военнослужащие будут переведены на новые обязанности в связи с заботами «Оверлорда» и любыми другими непредвиденными обстоятельствами, которые могут возникнуть. Мне жаль.

Джек прочистил горло, поскольку ему нужно было задать последний вопрос директору. — Лейтенант Макинтайр? Куда ее направят?

— Не знаю, Джек. Я правда не знаю.

Коллинз на мгновение отвел взгляд. Он собирался сделать то, что поклялся никогда не делать — помешать карьере другого офицера.

— Доктор Компт… — Джек посмотрел директору в глаза. — Найлс, я хочу, чтобы ты настоял на том, чтобы Сару официально уволили. Я хочу, чтобы она осталась в Группе в качестве главы гражданского отдела.

— Джек, я…

Коллинз поднял руку. — Пожалуйста. Она согласилась бы добровольно выполнить любое опасное и глупое задание, на которое армия сочтет нужным отправить ее. Пожалуйста, Найлс, дергай за любые ниточки, но держи Сару в комплексе, когда все это закончится. Мне нужно только это, Найлз.

Комптон перевел взгляд с Джека на Элис. Джек на мгновение посмотрел в ее сторону, а затем опустил глаза.

Найлз внимательно посмотрел на Джека, затем поджал губы и медленно кивнул.

— Я настаиваю, что она нужна нам в Группе, может быть, мы сможем сделать это, не увольняя ее из армии. Президент может согласиться с моими пожеланиями, но со всем, что происходит, я не могу ничего обещать, Джек. — Комптон встал и вместе с Элис вышел из комнаты.

Джек Коллинз был ошеломлен. Он посмотрел на папки и понял, что все изменилось навсегда. Как он мог сообщить Саре, что они будут разлучены из-за грядущей войны?

Коллинз собрал свои приказы и приказы капитана Эверетта и начал подниматься, когда зазвонил его мобильный телефон. Он посмотрел на переход с «Европы», и его глаза сузились. Он уставился на короткое текстовое сообщение, которое «Европа» пропустила.

КАНЗАССКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ ОПЛАЧЕНО, КАК ВЫ И НАДЕЯЛИСЬ. У НАС ЕСТЬ ВАШ ЧЕЛОВЕК.

Губы Джека превратились в длинную тонкую линию, испещренную ненавистью. Он увидел подпись внизу и понял, что информация верна. Убийца его сестры Линн был найден. Он просмотрел сообщение и еще раз взглянул на подпись.

АНРИ.

КОНАККЕНД, ГУБА

АЗЕРБАЙДЖАН

Называть небольшой анклав хижин из сырцового кирпича деревней было ошибочным утверждением даже по азербайджанским меркам. Пять или шесть жителей пасли стада и пастбища, которые давно были заброшены за сто лет до вторжения научных групп из Организации Объединенных Наций. Немногие оставшиеся старики наблюдали, как захватчики собрались в их маленьком горном доме, чтобы уйти после изнурительных шестинедельных поисков чего-то, чего там просто не было. Было использовано все современное оборудование, но в горном районе бывшей советской республики не было обнаружено никаких признаков аварии.

Сара Макинтайр, едва узнаваемая, поскольку шарф и шляпа скрывали большую часть ее лица, вручила последний контейнер с образцами почвы специалисту в кузове двух с половиной-тонного грузовика. Она услышала, как сержант русской армии выругался, когда тяжесть чемодана вывела его из равновесия, и он чуть не упал. Сара хотела рассмеяться, но слишком устала, чтобы сделать это. Она опустила шарф, покачала головой, поднесла к пересохшим губам бутылку с водой и выпила. Она оглядела пересеченную местность. Иногда она клялась, что чувствует запах моря в горном перевале. Каспийское море было всего в пятидесяти семи милях от нее, но она знала, что этот запах был скорее выдумкой, чем настоящим ароматом. Ей не терпелось выбраться из Азербайджана. Крушение тарелки, о котором сообщалось в 1972 году, просто не произошло в этом районе, если вообще произошло. Махджтик должно быть ошибся в местоположении.

Большинство из шестнадцати членов ее команды состояли из интернациональных геологов и специалистов по авариям со всего мира, но Сара все же чувствовала себя гораздо более комфортно среди русских солдат, чем среди ученых. Она улыбнулась, когда подумала об этом. Может быть, это было только потому, что она могла относиться к русским как к солдатам, желающим быть где-нибудь где угодно, кроме этих богом забытых гор в глуши.

К ней подошел русский лейтенант, который, как и она сама, тоже был геологом. Она подумала о том, насколько он молод, и ей было трудно поверить, что молодой человек вообще был солдатом.

— Лейтенант Макинтайр, к нам приближается компания с юга.

Сара услышала характерный стук роторов. Она прищурилась от солнца, затем надела солнцезащитные очки. Наконец она заметила вертолет, когда он пролетел низко над небольшой поляной между двумя большими горами.

— Спасибо, Юрий. Скажи ученым и людям, что мы уезжаем через час. — Она улыбнулась молодому русскому.

Это был российский военно-морской вертолет «Камов Ка-27». В свое время это был один из самых страшных ударных вертолетов в мире, который, как всегда знали в НАТО, будет представлять угрозу в любом конфликте, который возникнет во время холодной войны между двумя военно-морскими силами. Теперь это было отнесено к научным обязанностям ВМФ России на Каспийском море. Он мог вместить до десяти пассажиров, а его силуэт с двумя балками выглядел удивительно хрупким. Сара ненавидела летать на этой штуке.

Вертолет медленно опустился на дно долины, заставив немногочисленных людей, все еще живущих там, подойти к своим дверям и проклинать шум, когда их несколько коз и овец убежали в дебри горы. Двойные роторы, вращающиеся в противоположных направлениях, остановились, и раздвижная дверь открылась и вышла знакомая фигура. Мужчина был невысокого роста и одет как Лоуренс Аравийский, и именно в таком виде он всегда был с международной командой поисковиков. Коммандер ВМС США Джейсон Райан снял шарф, встряхнул шляпу и улыбнулся Саре.

— Я нахожу тебя в самых странных местах». — Он оглядел древнюю деревню, стряхивая пыль, поднятую вертолетом. — В Конаккенде особо не на что смотреть, не так ли?

Она рассмеялась, так как никак не ожидала увидеть Райана здесь. Последнее, что она знала из своего брифинга, это то, что военно-морской летчик искал место крушения другой тарелки где-то в Афганистане.

— Ты смеешься? Это же садовый участок Конаккенда. Марриотт еще не начал строительство курорта, который они представляют.

Райан снял перчатки и обнял подругу. Он отстранился, а затем снова огляделся. — Это все равно лучше, чем Афганистан.

— Там тоже ничего? — Сара увидела усталость на небритом лице Джейсона.

— Нет, и я начинаю думать, что этот маленький зеленый ублюдок перепутал все свои факты о местах крушения, о которых сообщалось в прошлом. И я, конечно, устал от этой погони за дикими гусями.

— Что ж, — сказала Сара, протягивая Райану свою бутылку с водой, — я думаю, охота на гуся закончилась, потому что мы не нашли ни черта нигде в мире. Думаю, пора домой.

С грустным видом Райан вытащил лист бумаги из своего летного комбинезона и протянул его Саре. Он покачал головой, ничего не сказав.

— Ты шутишь, — сказала она, неохотно принимая записку. Она открыла ее и прочитала. — Блин, где, черт возьми, это Лещенко?

Райан улыбнулся, наблюдая за происходящим вокруг.

— «Лещенко» — это не место, это корабль. — Он повернулся и покачал головой. — Вы, штурмовики, должны, по крайней мере, знать своих основных морских бойцов в Мировом океане.

— Ладно, умник, ты можешь просто…

— Это фрегат типа «Рига» Каспийской флотилии. Он русский, и он там. — Райан указал на далекое море. — И он ждет твоего прекрасного лица, лейтенант.

— Что творится? — спросила она, складывая приказы от Найлза Комптона и возвращая их.

— Я не имею ни малейшего представления, моя дорогая. Но твои здешние новые друзья не приглашены. Они должны собраться и отправиться домой. Есть только мы и твой лейтенант Юрий… Юрий… — Райан похлопал себя по карманам в поисках очередной записки, которую он написал.

— Лейтенант Юрий Петрович.

— Да, точно. Что ж, мы должны явиться на «Лещенко», чтобы встретиться с подполковником российской армии Павлом Креченко.

— Кто это, черт возьми?

— Директор не сказал. Мы должны явиться на фрегат, где все будет объяснено.

Сара нахмурилась, глядя на Райана, зная, что моряк никогда не соглашался на сюрпризы. По его злой ухмылке она могла сказать, что у него есть и другая информация.

— Хорошо, коммандер Умник, что сказала вам «Европа», когда вы расспрашивали ее об этом парне-полковнике?

Черты лица Райана исказились в притворном удивлении. — Разве мог я сделать это? Я имею в виду, что это уголовное преступление — заставить «Европу», искать что-то без ведома Пита Голдинга.

— Хорошо, значит, ты позвонил Питу, и, поскольку добрый доктор Голдинг всегда целует тебя в задницу, ты кое-что выяснил.

— Ну да. Но это ничего не объясняет — на самом деле, это делает это гораздо более загадочным, чем раньше.

— Джейсон, давай уже! — сказала она, хватая его за воротник пальто.

— Наш российский подполковник — командир штурмовой части Российской Армии, 106-й гвардейской дивизии. — Райан увидел опустошенное выражение лица Сары. — Это самая элитная воздушно-десантная дивизия русских. Кажется, две тысячи из них переданы Каспийской флотилии. По стечению обстоятельств большинство из них было переведено на тот самый фрегат типа «Рига», куда мы сейчас направляемся.

— О, черт, — сказала Сара.

Райан подмигнул. — Такие же чувства и у меня, лейтенант Макинтайр.

БЕЛЫЙ ДОМ

ВАШИНГТОН

Президент вошел в Овальный кабинет с толстой папкой, которую утром прислали из Группы "Событие". Брифинг с маленьким зеленым активом в Аризоне дал им адскую таблетку, которую нужно было проглотить, и президент знал, что эта таблетка может задушить их всех на смерть.

Подойдя к своему большому креслу за столом Линкольна — кивнув, в знак признательности пятерым мужчинам, которые ждали его, — он на мгновение остановился у окна, испытывая искушение взглянуть на протестующих, число которых выросло даже с того утра. В прессу снова просочилась информация о расходах, намечаемых военными. Президент был близок к тому, чтобы закричать «дядя» и рассказать миру то, что ему отчаянно нужно знать. Он посмотрел на пятерых мужчин и жестом пригласил их сесть. Снаружи в комнату донеслись слабейшие протестные возгласы.

— Господа, у нас растущий беспорядок, который больше невозможно сдержать. — Он открыл папку и просмотрел первую страницу брифинга. Найлс Комптон был прямолинеен и точен со своим старым приятелем по колледжу, объясняя, насколько важно отследить эту возможную зацепку для предстоящего боя. Он понимал, к чему призывал план «Оверлорда», но начать войну из-за того, чтобы найти двигатель, в котором они нуждались, было той соломинкой, которая сломает хребет этому конкретному верблюду.

Люди, стоящие перед ним, молчали. О распоряжениях президента, отданных шестью часами ранее, знали только двое военных в форме. Теперь они и еще российский президент были в курсе.

— Если будет обнаружено, что электростанция работает, как говорят мои источники, мы должны действовать решительно. После этого я должен признаться американскому народу. — Президент США снова посмотрел на своих гостей. — Особенно, если запланированная нами миссия провалится и иранцы предпримут ядерное наступление. Адмирал, есть ли у нас какие-либо активы, которые мы можем использовать в районе Каспия, чтобы поддержать русских в наступлении, если до этого дойдет?

Контр-адмирал Джеймс Фукуа прочистил горло. — Господин президент, у нас никогда не было надежного актива на Каспии. Холодная война давно закончилась, и мы всегда надеялись, что это была зона ответственности, к которой русские отнесутся серьезно, когда дело дойдет до Ирана с ядерным оружием, скрывающимся в их животе.

— Директор Истербрук?

— Ничего, сэр, — ответил седовласый директор ЦРУ. — У нас будет два KH-11 на орбите над Ираном, но, не зная, когда и даже произойдет ли российская атака, мы не можем гарантировать, что попадем в цель. Просмотр будет чисто случайным. Что касается человеческого капитала на местах, то у нас ничего нет.

Президент глубоко вздохнул, а затем посмотрел на генерала морской пехоты США Максвелла Колфилда, председателя Объединенного комитета начальников штабов.

— Макс, скажи, пожалуйста, тебе повезло с коллегой в Москве. Уступил ли он, позволив хотя бы одной группе американского спецназа принять участие в нападении?

— Не повезло, господин президент, — ответил Колфилд. — Кажется, с обеих сторон все еще сохраняются некоторые старые страхи времен холодной войны.

— Значит, единственные американские активы, которые у нас есть, — это лейтенант-коммандер флота и старший лейтенант армии?

— Что ж, — сказал генерал морской пехоты с легкой улыбкой на губах, — это больше, чем мы знали. Не возражаете, если я спрошу, кто эти офицеры? — Колфилд подозревал, что, хотя он мог и не знать этих людей, у него было подозрение, откуда взялись эти двое — из того причудливого маленького мозгового центра, расположенного под авиабазой Неллис.

Президент оторвался от папки. — Морской офицер был в Афганистане, а лейтенант в Азербайджане. Они участвовали в поиске электростанции. Черт, думаю, нам повезло, что чертовы русские пустили их.

— Я подозреваю, что кем бы ни были эти два офицера, они имеют представление о том, как выглядит двигатель космического корабля пришельцев, — сказал Харлан Истербрук, приподняв серебристую правую бровь.

— Если эта инопланетная электростанция будет найдена и иранцы не отдадут ее мирным путем, пойдут ли они на войну, чтобы защитить ее? — Президент проигнорировал замечание об экспертизе Группы "Событие", но уставился на своего директора ЦРУ.

— Нет, — уверенно сказал Истербрук. — Новоизбранный президент Рухани никогда не станет рисковать своим правительством из-за того, что он, возможно, даже не контролирует. — Истербрук открыл свой портфель и передал странный отчет. — Мы сделали несколько запросов с тех пор, как вы сообщили нам об этой новой информации. Пятнадцать дней назад город Бирджанд, довольно крупный город на востоке Ирана, принял нового гражданина, поселившегося всего в двух кварталах от Университета прикладных наук и технологий: бывшего президента Ирана, нашего старого друга Махмуда Ахмадинежада.

Холод прошёл по телу президента. Экс-президент Ирана был бельмом на глазу у каждого президента США, начиная с Билла Клинтона, своей антизападной риторикой и откровенной ненавистью к государству Израиль. Если он руководил этим проектом, президент подозревал, что, возможно, в фундаменталистском Иране происходит гораздо худшее, чем то, о чем они знали.

— Господи, — сказал президент. — Харлан, мне нужно знать, поддерживает ли новый иранский президент этот проект, если он существует.

— Хасан Рухани — умеренный священнослужитель, который пытается положить конец вражде между Ираном и Западом. Наш разведывательный анализ его поведения не подтверждает это в качестве тяжелого случая здесь. Он отчаянно пытается залечить старые раны и сохранить мир с более бескомпромиссными клириками. Нет, сэр, я непреклонен в своем убеждении, что этот новый президент не будет участвовать в этом — если это действительно происходит и у них действительно есть двигатель тарелки.

— Только взгляните на спутниковые фотографии этого проклятого курорта, который исчез волшебным образом, Харлан, — сердито сказал президент. — Это должно дать вам представление о достоверности этого события.

— Да, сэр, я исправлюсь, — сказал Истербрук.

— Сидни, мне нужно поговорить с президентом Рухани как можно скорее. Можешь устроить это, пожалуйста?

Государственный секретарь Сидней Уошберн энергично закивал головой, вынимая холодную трубку изо рта. — Совершенно определенно, господин президент, и я согласен на сто процентов, что это правильный путь. Он может даже пригодиться, если ситуация… ну… ухудшится до такой степени, что Ахмадинежад, если он здесь виноват, использует то, что, как мы знаем, иранцы прятали в своем ядерном шкафу.

— Спасибо, Сидни, дай мне час, а потом договорись о звонке. Мне нужно, чтобы ты был со мной в комнате, так как ему может потребоваться некоторое убеждение. Последнее, что я знал, Рухани не был проинструктирован о «Мэджик» и уж точно не о «Оверлорде». Еще надо провести конференцию с Российским президентом, я хочу поговорить с ним за пятнадцать минут до звонка Рухани. Он должен заискивать перед иранцами, если не хочет, чтобы там была кучка мертвых русских парней.

— Да сэр.

— Г-н. Президент?

Главнокомандующий оторвался от написания своего приказа государственному секретарю и посмотрел в глаза человеку, которого он очень мало уважал на тех нескольких совещаниях, в которых участвовал. Нет, можно сказать, помощник директора по операциям Дэниел Пичтри не был фаворитом президента в ЦРУ. Он знал, чьим человеком был Пичтри — Спикера Палаты представителей Джайлза Кэмдена.

— Вечно молчаливый мистер Пичтри, чем вы можете помочь? — Президент наклонился вперед, чтобы завершить свой приказ.

Харлан Истербрук съежился, поняв, что совершил ошибку, приведя этого человека в Белый дом. Он также знал, что любые оперативные вопросы должны были быть адресованы его оперативному руководителю, но это не означало, что ему это должно нравиться. Он ждал, чтобы узнать, что спросит Пичтри.

— Сэр, было бы очень полезно, если бы я мог получить информацию об этом активе, о котором вы постоянно говорите. Если мне нужно провести стратегическую оценку, это будет иметь большое значение для…

— Это вас не касается, мистер Пичтри, — сказал Истербрук прежде, чем президент успел это сделать сам.

— Он прав, мистер Пичтри, — наконец сказал президент, испепеляюще взглянув на объявление. — Информация о Чато-Кроул необходима, и вам, сэр, это знать не обязательно. — Он широко улыбнулся впервые, казалось, за несколько недель. — Как и Спикер Палаты.

Комната замолчала, поскольку другие мужчины хотели крикнуть, что пора бы президенту назвать вещи своими именами — или, точнее, привидение привидением.

— Хорошо, джентльмены, позвольте мне поговорить с русскими и Рухани и посмотреть, есть ли у нас больший беспорядок, чем мы думали ранее.

Когда пятеро мужчин встали, именно Харлан Истербрук увидел два слова, которые Дэниел Пичтри написал в своем блокноте, но в тот момент он больше ничего об этом не подумал.

Чато-Кроул.

Пичтри закрыл блокнот и последовал за остальными из Овального кабинета с легкой, но уверенной улыбкой на губах. Президент явно не собирался произносить вслух название места. Место, которое помощник директора по операциям в ЦРУ хорошо знал.

Чато-Кроул, штат Аризона, было местом, где Харлан Викерс начал поиск таинственного актива.

4

ДЖОРДЖТАУН

ВАШИНГТОН

Спикер Палаты представителей Джайлз Кэмден выслушал человека, которого он выдвинул на свой пост в ЦРУ, Дэниела Пичтри. Его глаза продолжали скользить по человеку, сидевшему в кресле с высокой спинкой рядом с ним, — Хайраму Викерсу, с опаской, поскольку Викерс продолжал смотреть на свои часы и мобильный телефон. Пичтри думал, что у них есть прекрасная возможность убить двух зайцев одним выстрелом.

— Я не понимаю, как президент может выбраться из этого, — сказал Кэмден. — Я имею в виду, начать войну из-за этого дурацкого космического двигателя? Американский народ распнет его, и они сделают это после того, как ему придется обнародовать тот факт, что мы и русские боремся с иранцами из-за возможной сказки.

— Я начинаю думать, что это может быть не такая большая сказка, как вы думаете, — сказал Викерс. — Еще в 2006 году при другой администрации ЦРУ подало очень странные отчеты об инциденте в аризонской пустыне. Я отправил отчеты на вашу электронную почту и хотел бы узнать ваше мнение о них.

Кэмден посмотрел на мужчину, а затем откашлялся.

— Г-н. Пичтри проинформировал меня о небольшой оговорке президента насчет Чато-Кроул, и я сам кое-что вынюхал. Да, в 2006 году ЦРУ действительно предприняло попытку заполучить тот самый актив, на который так сильно опирается президент, но полевой командир на месте сообщил, что инопланетянин был убит во время события. Наш предшественник никогда не преследовал его.

— Значит, это действие в пустыне действительно имело место?

— Насколько я могу судить, да. И это само по себе поддерживает все, что президент считает необходимым дать нам услышать, чтобы привести в порядок свои военные игрушки. Все остальное, связанное с операцией «Оверлорд», охраняется от общественности и некоторых аспектов нашего правительства гораздо более безопасным образом, чем даже Манхэттенский проект в сороковых годах. Да, джентльмены, я считаю, что происходит что-то неотвратимое, и это чертовски пугает не только нашего президента, но и русских, китайцев, французов и британцев. И когда все эти военные машины начнут бояться, обязательно произойдут другие плохие вещи.

Викерс прочистил горло, зная, что он все еще в очень глубоком и горячем положении, когда дело касалось Пичтри и Кэмдена, поэтому он предпочитал говорить только тогда, когда это было ему выгодно. — В полевых отчетах компании было указано имя человека, руководившего полевыми операциями в пустыне в 2006 году?

— Вы знаете, что так и было, мистер Викерс. Командиром был полковник Сэм Филдинг, 101-я воздушно-десантная дивизия, погиб в бою, на том же задании. — Кэмден какое-то время смотрел на Викерса и видел разочарование на его лице. Он покачал головой. — Но я здесь, чтобы сказать вам, Викерс, что это, может быть, и не ваш счастливый день, а может быть Божьим даром для вас… и для нас.

Пичтри перевел взгляд с Кэмдена на своего помощника, который выжидающе посмотрел на него.

— Да, его имя фигурирует во всех отчетах; даже получил президентскую грамоту — грамоту, в которой не указана ни воинская часть, ни даже его настоящее воинское звание.

Викерс начал улыбаться. — Джек Коллинз. — Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Да, похоже, нам повезло с этим. А теперь кое-что, что вам обоим не понравится. — Кэмден взял тонкий лист бумаги и протянул его Пичтри. — Человек, которого вы использовали, чтобы сформулировать и восстановить Черные команды для мистера Викерса, ваш Ливенвортский актив?

— Вы знаете, что означает это кодовое имя? — грубо вмешался с вопросом Викерс.

— Это не кодовое имя, молодой человек. С небольшим выкручиванием рук я наконец добрался до истины. Имя, на которое вы ссылаетесь, Спичстик, — это имя, которым выжившего инопланетянина называет этот таинственный аналитический центр, который использует президент. Настоящее имя Махджтик.

— Будь я проклят, — громко сказал Викерс. — Махджтик, Мэджик, они не могут по-проще?

— Такими простыми, что ЦРУ и ваши добрые услуги не смогли соединить все точки над "и", и если вы когда-нибудь снова напрасно произнесете имя Господа в моем присутствии, я позабочусь о том, чтобы вы пересчитали русских пингвинов в каком-нибудь далеком, очень плохом месте. Я ясно выразился?

Викерс хотел посмотреть на спикера палаты представителей и возразить ему, но в тот момент он подумал, что это не будет положительным шагом в его карьере. Так что он просто кивнул, что понял угрозу.

— Теперь, когда вы точно знаете, что вам нужно, полковник Коллинз никоим образом не будет тронут или ранен.

И Пичтри, и Викерс наклонились вперед в своих креслах. Кэмден нахмурился, а затем поднял руку, останавливая протесты, которые собирались исходить от двух сотрудников ЦРУ.

— Вы двое, джентльмены, должны остановиться и подумать. Оплошность, которую совершил Викерс, убив сестру Коллинза, готовится вернуться домой, чтобы поселиться прямо здесь, в этом офисе — если я знаю вашу компетентность так, как я думаю. — Он снова поднял руку, когда Пичтри хотел исключить себя из ошибки, которая вызвала весь этот беспорядок. — Г-н. Викерс, возьмите одну из своих Черных команд и соберите как можно больше информации об этом объекте из Чато-Кроул. Президент почти восемь лет лгал американскому народу о битве в американской пустыне, которая может привести к вторжению в этот мир враждебной силы.

Пичтри расслабился, увидев, к чему клонит спикер палаты. А Викерс, с другой стороны, нет.

— Что касается другого вашего человека, этого капитана Эверетта, он только что приземлился прямо здесь, в Вашингтоне, округ Колумбия, — возможно, из-за решение президента об отмене его военно-морской отставки. — Он посмотрел на Викерса и ухмыльнулся. — Или он идет сюда, чтобы увидеть вас, мистер Викерс. Если это так, то я бы начал свое назначение в Аризоне как можно быстрее, потому что вы знаете, чье еще имя фигурирует в тех отчетах по Аризоне?

— Капитан Карл Эверетт, — категорически заявил Викерс.

— Верно, и я подозреваю, что он работает в том же пустынном мозговом центре, к которому приписан этот полковник Коллинз вместе с тем странным маленьким лысым человечком в очках, на которого, кажется, так сильно опирается президент. Отправляйтесь в пустыню, мистер Викерс, как можно скорее и узнайте, чем вы можете помочь мне остановить это безумие военных расходов со стороны президента, или угадайте что? К вам может прийти очень неприятная компания. Так что не подведите меня, мистер Викерс.

У Хайрама Викерса отняли всю власть, и он превратился в полевого агента с обязанностями домашнего кота. Он решил, что пока ему придется играть в их игру. Он встал, кивнул обоим мужчинам и вышел из кабинета в роскошном особняке из коричневого камня.

Кэмден смотрел, как он уходит, а затем посмотрел на Пичтри.

— Этот человек не должен ехать в Аризону. Я подозреваю, что эти два сумасшедших ублюдка идут за ним, и если они получат Викерса, я боюсь, что мы будем разоблачены и втянуты в его глупые попытки играть в главного шпиона. Я хочу, чтобы его устранил… — Кэмден не стал говорить. — Ну, я думаю, я не должен озвучивать этот приказ тебе, кто из всех людей, не так ли, Дэниел?

— С Викерсом разберется одна из его собственных Черных команд, — Пичтри посмотрел на свои наручные часы, — примерно через тридцать минут. Я уже предупредил всех трех лидеров Черной команды о ситуации.

— Мне не нужны подробности. У президента, кажется, везде есть уши.

— Вы в этом не участвуете. Викерс выполнил свою задачу. Технология, которую придумали он и его Черные команды, принесла нам немалую сумму денег благодаря тому, что президент скупал все военные материалы для этой фиктивной битвы.

— Хорошо, а теперь давайте позже обсудим это так называемое вторжение России, которое назревает в Иране. Если это удастся или даже если это не удастся, я распну этого ханжеского сукина сына в Белом доме, и это будет последнее, что я сделаю.

Пичтри встал и застегнул пальто. — Вы же не думаете, что Викерс сам что-нибудь сделает с этим маленьким зеленым активом в Аризоне, если он выберется из Вашингтона?

— У Викерса не хватит мозгов меня обмануть, Дэниел.

* * *

Когда Викерс уезжал по тихим улицам Джорджтауна, он улыбался. У него были все три имени, и теперь он даже знал, с чего начать. Он включил радио и начал насвистывать мелодию.

— Джек Коллинз, Карл Эверетт и Спичстик, — пробормотал он себе под нос в виде песни, которая сейчас играла по радио в его машине. — В целом, неплохая встреча.

КОМПЛЕКС ГРУППЫ "СОБЫТИЕ"

БАЗА ВВС НЕЛЛИС, НЕВАДА

Найлз, Вирджиния Поллок и Махджтик были изолированы в конференц-зале в течение последних двенадцати часов. Остатки их обеда были разбросаны по большому столу для совещаний, как и многочисленные полевые отчеты их полевых групп по всему миру и другие отчеты об археологических раскопках во Франции, Англии, Германии и России. Эти страны знали, как важно найти сбитую тарелку с работающей силовой установкой. Если бы президент не смог уговорить иранского лидера отказаться от награды, ее возвращение стоило бы жизни многим российским солдатам, не говоря уже о жизнях Джейсона Райана и Сары Макинтайр. До сих пор ему не удавалось убедить их министерство иностранных дел даже позволить президенту поговорить с Роухани. Найлз отложил отчет из Китая и в отчаянии снял очки. Он посмотрел на Вирджинию.

— Что сказали «Дженерал Электрик» об их попытке перезапустить двигатели в Чато-Кроул?

— Никакой удачи. Они потеряли двух своих техников, только что обеспечивших ядерный пуск собранной по частям электростанции. Взрыв чуть не уничтожил их предприятие в Нью-Джерси.

Комптон положил очки на стол и протер глаза. Он снова посмотрел вверх, в темные глаза Махджтика. Маленькое существо молча сидело на приподнятом стуле и жевало пиццу, которую повара столовой приготовили специально для их гостя. Остатки бутерброда Гаса Тилли лежали нетронутыми рядом с Махджтиком. Шесть с половиной часов назад старый старатель извинился и с помощью доктора Дениз Гиллиам отправился в клинику, чтобы провериться на предмет истощения.

Махджтик жевал еще один кусок пиццы, но молчал, время от времени поглядывая на свободное место рядом с ним, оставленное его другом Гасом.

Найлз снова надел очки на нос и посмотрел вверх, когда открылись двойные двери конференц-зала. Вошла Элис Гамильтон в новом свежем платье. Комптон посмотрел на часы и заметил, что сейчас три часа ночи.

— Что ты делаешь на улице в этот нечестивый час? — спросил он.

Элис подошла и поцеловала Махджтика в его зеленую и очень лысую голову, а затем посмотрела на Комптона. Махджтик улыбнулся женщине и предложил ей один из холодных кусков пиццы, она взяла его и сунула в рот. Элис улыбнулась, а затем сделала гримасу отвращения, но сумела сглотнуть, несмотря на холодный вкус выпечки. Она подняла папку и протянула ее по столу перед Найлзом. Она вернулась во главу стола и села на свое обычное место слева от Найлза.

— Ваша презентация Объединенному комитету начальников штабов окупилась, — сказала она, приветствуя Вирджинию кивком. — У троих из них его имя уже было наверху их собственных списков.

Комптон открыл папку с файлами и просмотрел список имен, сосредоточившись на одном имени вверху и количестве сотрудников, которые согласны с именем, представленным Найлсом и президентом Соединенных Штатов. Он кивнул и закрыл файл. Он знал, что лишь очень немногие избранные сотрудники шести правительств знали, кто возглавлял этот список. Элис полезла в карман своего ситцевого платья и поставила две маленькие черные коробочки на столешницу так, чтобы Комптон не мог до них дотянуться. Он поднял глаза и посмотрел на восьмидесятисемилетнюю женщину.

— Они пришли только сегодня днем. Я отнесла их к ювелирам в Лас-Вегасе, и они сделали гравировку на обратной стороне.

Найлз улыбнулся впервые за несколько месяцев, а затем посмотрел на Вирджинию.

— Что думали в 1941 году Конгресс и высшее армейское руководство о решении президента Рузвельта и генерала Джорджа Маршалла?

Вирджиния Поллок улыбнулась. — Ничего хорошего. На самом деле был значительный толчок к смещению начальника штаба Маршалла со своего поста. Большинство говорило, что он стал некомпетентен, и что его выбор полевых генералов был явным признаком того, что старик не может начать мировую войну. Они хотели, чтобы его убрали, Найлс, — она улыбнулась еще шире, — точно так же, как политикам понадобится твоя голова, когда им представят это имя.

— Ну, сукины дети могут лично получить мою голову, если этот план провалится.

— Это только потому, что если вы с президентом потерпите неудачу в операции «Оверлорд», не будет никого, кто мог бы потребовать ваши головы, — деловым тоном сказала Элис.

Найлз рассмеялся. — Это то, что мы с ним планировали — идеальное преступление.

Махджтик слушал, и его очень заинтересовали маленькие коробочки, которые были у Найлза под рукой. Он встал на стул и, как маленький ребенок, ступил на стол с полным ртом пиццы и достал одну из маленьких коробочек, переворачивая ее своими длинными пальцами. Он посмотрел на Найлза, и директор кивнул, говоря, что Махджтик может открыть ее. Он так и сделал, и его глаза цвета обсидиана расширились, а рот принял форму того знакомого "О", которое он имел привычку произносить в изумлении. Две звезды мерцали в утопленном освещении внутри конференц-зала. Махджтик потянулся вниз, схватил другую коробку с атласной подкладкой и открыл ее. Там сияла ещё одна пара звезд, и на губах инопланетянина снова была буква "О".

— Вы знаете, что официально это не делалось с начала Второй мировой войны, — сказала Элис, наблюдая за реакцией Махджтика на расставленные ряды внутри их позолоченных футляров. — Я думаю, что последним человеком, носившим орлы полковника и избранным на должность генерала-бревета, был Дуайт Эйзенхауэр. Когда об этом пронюхают, Конгресс разразится дерьмом.

— Эта война может закончиться еще до того, как они о ней узнают, — возразил Найлз с грустной улыбкой. — Особенно, если эта электростанция не будет восстановлена.

Махджтик оторвался от двух коробочек и захлопнул крышки. Он долго и пристально смотрел на Найлза.

— Мы восстановим двигатель. — Он встретился глазами с маленьким инопланетянином. — Обещаю.

Махджтик, похоже, был успокоен заверениями Комптона и вернулся в свое кресло, начал засовывать в свой маленький рот еще один кусочек пиццы, а затем быстро передумал. Информация о том, что ему не удалось найти одно из многочисленных мест крушения пришельцев, сказалась на его аппетите. Махджтик знал, что без этой инопланетной электростанции не было бы войны, а была бы только резня.

— Что ж, давайте вызовем сюда Джека, как только сможем, и передадим сообщение и отзовем приказ на мистера Эверетта в Румынии, — сказал Комптон.

Элис не ответила. Она обменялась взглядом с Вирджинией, сидевшей прямо напротив нее. Помощник директора Группы "Событие" увидела, что Элис чем-то обеспокоена, когда медленно достала из того же кармана записку. Она просмотрела ее, а затем посмотрела на Найлза.

— Карла больше нет в Румынии, а Джек покинул комплекс двенадцать часов назад.

Найлз потерял дар речи.

— Джек оставил мне сообщение с указанием открыть его завтра в восемь утра. Затем я получила отчет из Государственного департамента, в котором говорилось, что Карл использовал свой паспорт, чтобы улететь домой коммерческим рейсом.

— Куда он направляется? — спросил Найлс невежливо.

Элис молчала тридцать секунд. — Вашингтон. Карл прилетел в Вашингтон рано утром. Если что-то случится, это будет там. Я позволила себе пораньше открыть электронную почту Джека; кажется, он получил недавнее сообщение от полковника Фарбо. Тема всего этого — этот человек. — Элис открыла папку и вытащила ту же фотографию, которую Анри прислал Джеку.

— Почему этот парень выглядит знакомым? — спросил Найлз.

— Это потому, что вы присутствовали с этим человеком более чем на одном брифинге по безопасности. ЦРУ — я думаю, что Джек и Карл вместе с нашим французским другом нашли ублюдка, убившего сестру Джека.

— Разговаривали ли Джек и Карл за последние два дня? — спросил он, когда его гнев рос.

— Насколько известно «Европе», нет. Джек не видел капитана Эверетта и не разговаривал с ним с тех пор, как Группа покинула Румынию. Я даже дошла до того, что проверила местонахождение Ани Корвески».

— И? — возмутился Найлс.

— Она вернулась в Израиль, на действительную службу.

— Это явный признак того, что произошло что-то непредвиденное, что заставило этих троих действовать быстро, что они и сделали. Карл никогда бы не бросил бы эту женщину, он любил ее, — сказала Вирджиния, пытаясь как можно сильнее смягчить гнев Найлза. — И Джек знал, что у нас здесь серьезные проблемы с монтажом установки. Кроме того, разве он покинул бы комплекс, зная, что Саре грозит опасность в Иране?

Найлз снова сердито покачал головой. — Я не сказал ему. Джек ничего не знает о том, что мы приказали ей и Райану сделать.

— Найлс, Джек должен был быть проинформирован. — Элис знала, что в этот самый момент она нажимала не на те кнопки, подливая масла в пламенный гнев Найлса Комптона.

— Джек — солдат, ему не нужно, чтобы ему все объясняли. Он не может защищать людей все время. У Сары есть работа. — Он протянул руку, взял коробку с двумя сияющими звездами и швырнул ее в стену. — И у него тоже, черт возьми! — Комптон ударит по второй коробке, и та тоже отлетела к дальней стене и приземлилась на ковер. Найлз уронил голову на руки и снова выругался.

— Как ты думаешь, Джек бы это сделал? — спросила Вирджиния.

Найлз поднял опухшие и покрасневшие глаза. — Ты же знаешь, что да, и капитан Эверетт, как чертова комнатная собачка, будет рядом с ним. И тогда два человека, на которых мы полагаемся больше всех, кроме Спичстика, окажутся в тюрьме за убийство, а не там, где Спичстик и Гаррисон хотели их видеть во время войны. Черт возьми, Джек!

Элис поняла, что произошло, как только получила записку от Джека. Он и Карл каким-то образом узнали личность человека, убившего сестру Джека, Линн Симпсон. Она покачала головой, зная, что есть одна вещь на свете, на которую можно поставить верную ставку: тот факт, что Джек Коллинз убьет виновного, и никто ничего не может с этим поделать.

— Что нам делать, Найлс? — спросила Вирджиния.

Комптон встал, наблюдая, как Махджтик медленно соскальзывает со своего слишком большого стула. Он быстро пришел к решению.

— Элис, позвони Кайлу Стимсону в ФБР и скажи ему, чтобы он забрал Джека и Карла и поместил их под охрану. Убери их с чертовых улиц, пока «Оверлорд» не потерял две ценные шахматные фигуры, которые невозможно заменить. Сообщи Хьюстону о задержке с отправкой туда Эверетта, а затем сообщи генералу Уиллеру в Японии, что Джек тоже находится на задании, но прибудет как можно скорее.

Элис все это записала.

— Вы собираетесь сообщить об этом президенту? — спросила Вирджиния.

— Что, два главных винтика в колесе только что сдвинулись с места, чтобы совершить преднамеренное убийство? О, это было бы очень хорошо для человека, у которого на тарелке больше, чем у Вильсона, Черчилля или Рузвельта. — Он покачал головой. — Нет, я сам разберусь с этим.

Найлз медленно подошел к своему столу и тяжело сел.

Никто из них не заметил, что Махджтик забрал две коробки и уставился на звезды внутри. Он поднял взгляд, подошел к большому столу и положил их на него, хотя был недостаточно высок, чтобы их видеть. Длинные пальцы подтолкнули их к директору, затем он повернулся и вышел из конференц-зала.

Найлз опустил голову, зная, что ему нужно принять позицию Махджтика. Он слегка улыбнулся и потянулся к бреветам поощрительных званий, затем постучал по ним пальцами.

— Джек, что мне теперь с тобой делать? — пробормотал он, а затем посмотрел на Элис, у которой всегда были слова, чтобы сгладить ситуацию.

Она кокетливо улыбнулась и посмотрела на директора своими зелеными глазами. Потом она стала серьезной.

— Что ты будешь делать с Джеком? — Она переводила взгляд с Найлза на Вирджинию, а затем снова на директора.

Найлз выглядел потерянным.

— Вот что вы сделаете, точно так же, как вы и я когда-то с Гаррисоном: вы будете сидеть здесь и надеяться, что наш агент в ФБР сможет их остановить. Если нет, мы надеемся, что он и мистер Эверетт догонят этого сукина сына, кем бы он ни был, и убьют его. Я уверен, что общество может не заметить это маленькое нарушение. — Элис собрала свои вещи, затем подошла к Найлзу, поцеловала его в щеку и похлопала по плечу. — Вот что ты делаешь, Найлс — в любом случае доверяешь Джеку.

ШТАБ-КВАРТИРА ЦРУ

ЛЭНГЛИ, ВИРДЖИНИЯ

Полевые бинокли были окрашены наэлектризованным жидким кристаллом, новейшим достижением Корпорации «Бушнелл» в бинокулярной технологии; это помогло устранить блики, отражающиеся от трех линз системы просмотра. Мужчина увидел, как цель вышла из главного здания, кивнув в сторону нескольких охранников ЦРУ, которые бродили снаружи, выглядя так, как будто это были мужчины и женщины, прогуливающиеся после обеда. Наблюдатель отрегулировал свои линзы, чтобы разглядеть женоподобные черты субъекта, за которым ему было поручено следить.

Анри Фарбо склонил голову на то, что он назвал бы дерзостью этого человека, когда он просто вышел из парадных дверей штаб-квартиры ЦРУ, как будто ему было наплевать на весь мир. Полковник опустил очки и покачал головой. Он поднял свою маленькую рацию и дважды нажал кнопку передачи, затем подождал, пока не услышал ответные три щелчка. Получив ответ, он поднял очки и посмотрел на Хирама Викерса. —Да, — пробормотал он. Он автоматически понял, что это тот самый человек, фотографию которого ему прислали из Ливенворта. Фарбо опустил очки и вышел из-за деревьев, росших перед открытыми воротами учреждения в Лэнгли. Он подошел к маленькому переулку, находившемуся всего в ста пятидесяти ярдах, и стал ждать. Вскоре подъехала черная арендованная машина, и он залез внутрь. Он глубоко вздохнул и посмотрел на полковника Джека Коллинза.

— Это он. — Он вытащил свой мобильный телефон и посмотрел на единственное сообщение, которое его ждало. Он нахмурился, затем сунул мобильник в карман. — Мы можем забрать его, когда он доберется до Колониал-Фарм-роуд. Это дорога к его дому.

Джек не сказал ни слова, резко надавив ногой на педаль газа. Черный «Шевроле» вылетел навстречу утреннему солнцу.

— Я полагаю, вы все еще не хотите, чтобы вас уговаривали подождать, полковник? — спросил Анри.

— Это должно закончиться, и закончиться сейчас. — Джек посмотрел на Анри, своего многолетнего врага; мужчину, который, он знал вне всякого сомнения, был влюблен в Сару Макинтайр. — Мир не будет меня ждать. У меня нет времени, полковник.

Фарбо глубоко вздохнул и выглянул в боковое окно. Этой услугой он был обязан, он знал это, но добровольно идти на убийство было чем-то, что Фарбо любил делать по собственной воле, а не по прихоти человека, которого он ненавидел за то, что он позволил умереть его жене в джунглях восемь лет назад. Он смотрел на Джека, когда вел машину, и знал, что человек, с которым он столкнулся, был не тем, кем он всегда его считал. Этот американский полковник не был похож ни на кого из тех, кого он когда-либо знал, и если такой мужчина мог любить такую ​​женщину, как Сара Макинтайр, то в нем должно было быть нечто большее, чем его враги когда-либо видели. Он начал пересматривать свое мнение о гибели своей жены на Амазонке от рук этого человека. Фарбо сомневался, что Джек способен на хладнокровное убийство.

— Послушайте, у меня немного больше опыта в том, чтобы быть плохим парнем. Я думаю, что вы должны позволить профессионалу сделать это. Из того, что я узнал, этого человека, которого вы хотите убить, можно отправить в отставку без всяких хлопот.

Джек ничего не сказал. Светло-серый костюм Коллинза и белая рубашка под ним начали темнеть от пота, когда мужчина приблизился к своей добыче. У Анри была такая же физическая реакция, как и у Джека, когда пришло время закончить долгожданное дело. Он знал тогда, что полковник доведет это дело до очевидного и для него логического завершения.

— Поверните налево, и мы сможем его опередить в его городском доме. — Анри понял, что пытаться отговорить этого человека от того, что он собирался сделать, бесполезно. Он знал, потому что сам был таким.

ДЖОРДЖТАУН

ВАШИНГТОН

Хирам Викерс вышел из машины и огляделся. Был теплый ранний вечер. Легкий ветерок коснулся его вспотевшего лица, и он подбросил ключи в воздух. Прежде чем они достигли его руки, он почувствовал пистолет у себя за спиной. Ключи упали на тротуар парковки. Викерс замер.

— Чувак, везде камеры слежения. Может быть, тебе следовало выбрать лучшую цель для ограбления или, по крайней мере, другое место.

— Скажите мне, где камеры, чтобы мы могли помахать и улыбнуться, — последовал ответ с легким французским акцентом. — А теперь пойдем внутрь и поговорим? Ах, да, возьмите ключи. И, пожалуйста, опустите руки и перестаньте быть таким мелодраматичным. В конце концов, это Вашингтон, а не ваш Додж-Сити. Мы не хотим привлекать внимание ваших влиятельных соседей, не так ли?

Викерс нагнулся и поднял ключи, затем выпрямился. Ему удалось разглядеть лицо человека, который держал оружие с глушителем у своих почек. Хотя его лицо казалось знакомым, он не мог понять, где видел его раньше.

— Кто ты, черт возьми, такой? — спросил Викерс, когда его не слишком осторожно подтолкнули к двери его квартиры на первом этаже. Он потянулся, чтобы вставить ключ в первую дверь, к которой подошел, и был остановлен Фарбо.

— А теперь зачем вам пытаться войти в дом вашего соседа? Попробуйте следующий.

Тогда Викерс понял, что у него серьезные неприятности. Он проклял свою неудачную попытку обмануть человека с пистолетом. Он пошел в соседнюю квартиру, вставил ключ и открыл дверь. Анри втолкнул мужчину внутрь и быстро потянулся за ним, чтобы запереть дверь, все время держа пистолет наведенным на почки Викерса.

Викерс почти потерял равновесие и контроль над мочевым пузырем, когда увидел человека в сером костюме, сидящего на стуле в гостиной. Напряженные голубые глаза впились в его испуганные глаза. Но единственным объектом, который он заметил даже больше, чем голубые глаза мужчины, была «беретта» с глушителем в его правой руке. Его гость небрежно сидел, а ствол оружия мягко постукивал по его колену.

— Послушайте, ребята, вы действительно не знаете, с кем связались, — сказал он, показывая, что хочет залезть в пальто. Джек Коллинз кивнул головой, говоря, что все в порядке. Голубые глаза обратились к Анри, желая, чтобы он застрелил этого человека, если из его пальто выйдет что-нибудь нехорошее. Викерс вытащил свое удостоверение ЦРУ и бросил его Джеку, который поймал его, но не стал рассматривать. Вместо этого он просто поставил его на маленький кофейный столик слева от себя и уставился на сжавшегося перед ним человека.

— Ты меня не знаешь? — Коллинз медленно встал со стула и посмотрел на человека, с которым хотел встретиться после убийства его сестры шесть месяцев назад.

— А должен? — сказал Викерс, когда Анри вышел на кухню. Джек услышал, как открылся холодильник, и француз рылся в нем.

— Я подумал, что раз уж ты знаешь мою сестру, то, возможно, знаешь и меня.

Викерс почувствовал, как его сердце екнуло в груди, когда он понял, кто находится в его доме. Все мысли о Человеке-спичке исчезли — вместе с его будущим.

— Послушайте, я действительно понятия не имею, о чем вы говорите. Кто ваша сестра?

Анри Фарбо вышел из кухни с открытой банкой кока-колы и наблюдал за происходящим, которое он находил чрезвычайно забавным. Он заметил мгновенную вспышку в глазах Джека. Это был не гнев, а сомнение, когда Викерс сказал, что не знает, о чем говорит полковник. Анри сделал глоток холодного напитка.

Джек направился к Викерсу целеустремленной походкой. Он остановился всего в нескольких дюймах от носа Викерса.

— Линн Симпсон… Коллинз.

Взгляд Викерса метнулся к французу, который поднял свою содовую и кивнул. Викерс не знал, то ли он хвалил холодный напиток, то ли говорил, мы попали.

Джек знал, что человек, которого они искали, был прямо перед ним. — Почему ее убили?

— Вы не можете застрелить меня прямо здесь, посреди Джорджтауна, за то, в чем я не замешан. Я не знаю, за что…

Ствол пистолета попал сотруднику ЦРУ сбоку в голову, заставив его взвизгнуть от боли. Он посмотрел на свою руку, когда отнял ее от уха, и она была вся в крови.

— Кто-то что-то сказал о стрельбе? — сказал Анри, отхлебнув из банки. — Есть много способов использовать оружие, мой друг, и я думаю, что полковник знает их все.

— Но я-

Еще один удар стволом в другое ухо, и на этот раз Викерс упал.

— Почему? — Джек настаивал.

Викерс посмотрел на Коллинза и не увидел милосердия в глазах этого человека.

— Ладно, ладно, — закричал сотрудник ЦРУ, пытаясь встать. Пистолет снова опустился, отправив его на плетеный ковер. — А это за что?

— По-моему, он велел тебе быть с ним откровенным и прямолинейным, прежде чем ты снова заговоришь, — сказал Анри, поднося банку к губам. Он замер, когда почувствовал, как оружие впивается ему в зад. Банка остановилась у губ, и он замер.

Джек увидел еще троих мужчин, но было слишком поздно. Они нарисовались до того, как он успел среагировать. Они были в квартире все это время, и Джек не проверил, когда вошел в здание. Он проклинал себя за свой непрофессиональный поступок.

— Этот человек причинил достаточно вреда, — сказал высокий худощавый мужчина в черной ветровке, обходя Викерса, чтобы забрать оружие Джека. Анри одновременно вытолкнули из дверного проема кухни. Он был так же зол, как и Коллинз, за ​​то, что его застали врасплох. Он быстро сообразил, что, хотя они оба были чрезвычайно искусны в боевой доблести, им очень не хватало тонкого искусства тактики хладнокровного убийства.

— Возможно, нам следовало спланировать это немного лучше, полковник, — сказал Фарбо, присоединяясь к Коллинзу в гостиной.

Всего Коллинз насчитал четырех человек. За входной дверью был еще один, так как минуту назад он видел тень, прошедшую за окном. Все они были в черных ветровках, и в этот момент Коллинз понял, с кем они имеют дело. Печально известные Люди в черном, которые возродились, и теперь он знал, кто восстановил команды — ЦРУ. Джеку все стало кристально ясно.

Наконец Викерс встал и вытер кровь из обоих ушей, а затем храбро ударил Джека кулаком в живот. Полковник едва поморщился. Один из Черной команды хихикнул, когда Коллинз даже не вздрогнул при нападении. Вместо этого он посмотрел на Анри.

— Этот мудак не только убил Линн, Анри, а это те удивительно патриотичные джентльмены, которые шесть месяцев назад напали на наш комплекс в поисках формулы Потрошителя. — Коллинз повернулся к человеку, стоявшему рядом с Викерсом.

— Не мы, а наш командир, мистер Смит. Только не говорите мне, что это вы отправили на тот свет его и его команду? — спросил худощавый.

— Будьте уверены. Убил всех ублюдков, — сказал Джек, глядя в твердые глаза человека в черном.

— Хватит этого дерьма — убей сукина сына! — сказал Викерс.

Мужчина отвернул оружие от Коллинза и выстрелил Викерсу в самую мясистую часть правой голени. Хирам вскрикнул и рухнул на ковер у стены.

— Вы должны хранить молчание, пока мы пытаемся во всем разобраться, мистер Викерс.

Джек был удивлен, но сдерживал выражение лица, пока Викерс в агонии катался по окровавленному ковру. Он посмотрел на командира группы.

— Что делаешь? — вопил он, пытаясь удержать раненую конечность.

— Вы больше не глава своего отдела, сэр. Мне сказали передать вам, что эту лажу больше нельзя терпеть. — Мужчина намеренно прицелился в лицо Хайрама Викерса, который закрыл глаза, когда кровь с его рук капала ему на лицо.

Джек упал на пол, когда переднее окно взорвалось в комнату, и появилось оружие с глушителем. Первая пуля попала в мужчину с пистолетом в обнаженной руке, и тот упал на пол. Джек упал на него. Анри пригнулся как раз в тот момент, когда мимо него пролетело три пули. Одна ударила мужчину сзади прямо в нос, и он упал, как мешок с картошкой. Двое мужчин, стоявших позади первого, упали на пол, когда входная дверь была выбита ногой. Еще несколько пуль попали в цель, попав мужчинам в их открытые спины.

Джек боролся с первым стрелком, затем выдернул оружие, когда был нажат спусковой крючок. Коллинз почувствовал, как их спаситель вбежал в квартиру и в коридор, где прозвучало еще несколько выстрелов, а его выстрел попал сопротивляющемуся мужчине в нижнюю часть подбородка. Пуля взорвалась в мозгу убийцы. Он обмяк. Анри пробежал мимо, взял одно из орудий у двух упавших мужчин и побежал к входной двери. Когда Коллинз с отвращением оттолкнул мертвеца в черном, он огляделся, но не увидел Хайрема Викерса. Он увидел кровавый след, ведущий от входной двери. Анри шагнул внутрь, а оружие с глушителем все еще дымилось после выстрела. Он покачал головой.

— Ваша цель только что скрылась за холмами, полковник. — Анри оглядел коридор и удивился, когда из спальни появилось знакомое лицо, волоча за воротник еще одного человека в черном. Он тоже был мертв.

— Всегда планируй свои операции моряк, ты это знаешь, Джек. — Карл Эверетт отпустил воротник мертвеца и оглядел остальных.

Коллинзу наконец удалось подняться на ноги и стряхнуть немного крови с обнаженной руки. Он посмотрел на Карла и покачал головой.

— Я думал, у тебя есть женщина, о которой нужно заботиться в Румынии? — Он подошел к двери и посмотрел мимо Фарбо. Машина Викерса исчезла. Джек посмотрел на пистолет в своей руке, затем бросил его на кушетку рядом с дверью.

— А, она вообще-то ушла от меня к другому мужчине, генералу Моссада. — Карл просунул свой девятимиллиметровый пистолет за пояс сзади. Он посмотрел на Анри и склонил голову. — Отлично, похоже, ты начинаешь общаться с персонажами, которые могут доставить тебе массу неприятностей.

— Ты не можешь быть здесь, Карл, — сказал Коллинз. — Я объясню позже, но ты не можешь быть рядом со мной.

— Что ж, если это не благодарность, я…

— Иисус Христос! — сказал голос позади Джека.

— Мы действительно теряем хватку, — сказал Анри, поняв, что они снова были застигнуты врасплох, когда он заметил человека с обнаженным оружием, стоящего в дверном проеме.

Коллинз повернулся и сразу же узнал агента ФБР из Группы.

— Агент Стимсон, как дела? — Джек вытер руку о белые занавески на окне.

Агент убрал оружие в кобуру и посмотрел на происходящее в квартире.

— Я не знаю, как, черт возьми, я объясню это моему боссу. — Специальный агент ФБР вошел внутрь и посмотрел на троих мужчин. — Джек, ты поставил меня в адское положение здесь.

— Как ты узнал, где нас найти? — Полковник перевел взгляд с Эверетта на человека, которого сам завербовал пять лет назад.

Стимсон посмотрел на Коллинза и покачал головой. — Откуда мне, черт возьми, знать, как ваши люди узнают об этих вещах? Я здесь всего лишь мальчик на побегушках. — Стимсон покачал головой, снова осматривая сцену, пытаясь понять смысл увиденного. — Ну, полагаю, сейчас это не имеет значения, Бюро получило приказ пару месяцев следить за нашим мистером Викерсом. Похоже, Овальному кабинету не нравятся некоторые группировки в Лэнгли, и он хотел бы начать дело не только на нескольких их оперативников.

— Фигня. Доктор Комптон разрешил вам использовать компьютерные чипы, которые мы с мистером Эвереттом держим на руках.

— Хорошо, и это тоже. — Агент снова покачал головой, глядя на троих мужчин перед собой. — Кстати, вы трое… ну, вы арестованы.

— Теперь вы знаете лучше, чем это, — сказал Карл, подняв бровь в сторону агента.

— Послушайте, вы, ребята, можете снять меня, но я должен сказать вам, что снаружи у меня еще восемь агентов. У нас тут достаточно бардака. По приказу президента Соединенных Штатов вы помещены под стражу.

— Президент, о моя задница. Я чувствую запах Найлза, верно? — спросил Джек.

— Я ничего не знаю об этих джентльменах, — сказал Фарбо, — но я иностранец, который не имеет ничего общего ни с секретными группами, ни даже с президентом Соединенных Штатов. Так что, если вы меня извините, я скажу…

— Вы скажете спасибо и будете благодарны, что вы не в наручниках, полковник Фарбо, — сказал Стимсон с сердитым взглядом.

— Да, полковник Коллинз, я бы сказал, что за этим действительно стоит ваш маленький лысый работодатель. — Анри подошел к Джеку и улыбнулся, слегка подняв обе руки. — Я думаю, если вы не можете заполучить одного плохого парня, ваш босс думает, что другой будет таким же хорошим. По крайней мере, достаточно, чтобы успокоить вашего президента из-за этого беспорядка. — Он указал на мертвецов вокруг него.

— Нет, боюсь, ваше собственное правительство хочет поговорить с вами, полковник, — сказал Стимсон.

Анри сдулся у них на глазах, когда понял, что время его бегства от собственного правительства подошло к концу. Он достал пистолет из штанов и передал его агенту. Взгляд, который он бросил на Джека, был не из приятных, и Коллинз знал, что попытка объяснить Анри, что он не имеет никакого отношения к его аресту, не принесет пользы. Анри Фарбо никогда не забывал оскорбления, и Коллинз знал, что с французом он вернулся на круги своя.

— Пойдемте, джентльмены, у нас мало времени. Мы должны избавить вас от этого и очистить быстро. Вещи начинают лететь к чертям в ручной корзине по всему миру. Президент только что привел силы быстрого развертывания в Кувейте в состояние боевой готовности к действиям внутри границ Ирана.

Джек был ошеломлен. — Я не знал, что полевые агенты ФБР были проинформированы о президентских приказах?

— Он не инструктировал меня, это сделал директор Комптон. И он сказал мне передать вам, что задействована азербайджанская полевая команда. Думаю, вы должны знать, что это значит.

Лицо Джека поникло, и Карл, и Анри заметили эту реакцию.

— Что, Джек? — спросил Карл.

— Сара работает в полевой команде в Азербайджане.

— Тогда мы должны повиноваться вашим приказам, — сказал Анри, становясь совершенно серьезным.

Мужчин вывели из квартиры Викерса. Джек вспомнил, зачем они пришли сюда.

— Викерс не мог работать один, вы это знаете? — сказал он.

— Боюсь, люди, на которых он работает, в данный момент неприкасаемы, — сказал Стимсон. Он провел мужчин мимо своих специальных агентов, когда они ворвались на эту скотобойню, которая когда-то была красивой квартирой в Джорджтауне. — Позвоните в группу судебно-медицинской экспертизы и задайте все вопросы мистеру Хираму Викерсу. Это его место и его бардак, — сказал он своей команде внутри.

— А почему Люди в черном неприкасаемые? — спросил Эверетт.

— Потому что приоритеты сместились, джентльмены, с пассивной готовности на военную позицию. Доктор Комптон сказал, что вы поймете. Он просил передать вам, идут операции «Магия» и «Оверлорд». И что вы выбрали чертовски неудачный момент, чтобы на них напасть.

Фарбо не знал, что они имели в виду, но забеспокоился, увидев, как тревога на лице Джека Коллинза за доли секунды сменилась страхом. — Может вы не против сказать мне, что означают эти термины?

Джек остановился, не дойдя до седана ФБР.

— Это означает, Анри, что война, которой мы так опасались, начинается.

КОММЕРЧЕСКАЯ ПОЛЕТНАЯ ПЛОЩАДКА

МАСАЛЛЫ, АЗЕРБАЙДЖАН

Три военных транспорта российского производства Ильюшин Ил-76 Д «Десантный», стояли на дальнем краю самой северной взлетно-посадочной полосы. Аспект безопасности того, что теперь известно как операция «Зевс», требовал, чтобы большие силы держались как можно дальше от посторонних глаз азербайджанских вооруженных сил. Издалека новейшие группы глаз наблюдали за действиями российских десантников на взлетно-посадочной полосе, готовившихся к полету в Иран. Потребовалось почти три часа, чтобы получить разрешение правительства Азербайджана на использование Масаллы в качестве плацдарма. Как бы то ни было, несколько крупных западных газет и сетей пронюхали об операции, но их сдерживали на расстоянии от главного гражданского терминала.

Одинокий вертолет стоял между большими транспортными средствами. Пилот приготовился к полету на плацдарм Каспийского моря. Его пассажиры только что прибыли, и их снаряжали в трех установленных ими больших палатках.

В двух милях от ветхого терминала два российских солдата прошли через охрану и мимо многочисленных любопытных глаз гражданских лиц, ожидающих своего рейса. Два офицера, мужчина и женщина с очень темными волосами, резко повернули в комнату подготовки пилотов. Женщина сняла кепку и подняла руку, останавливая мужчину, когда он вошел позади нее. Она слышала, как шумит душ и насвистывает мужчина где-то в раздевалке. Она жестом попросила мужчину взять свистуна, а она решит проблему с душем. Мужчина кивнул, полез в карман форменной куртки и достал маленький шприц. Он в последний раз взглянул на черноволосую женщину, и она предупредила его, приподняв брови. Он улыбнулся и ушел.

Женщина вытащила из собственного кармана такой же шприц и, бросив последний взгляд на своего коллегу-мужчину, направилась к душевым кабинкам, стоявшим в задней части комнаты подготовки пилотов. Она услышала, как выключился душ, и тихое мычание женщины, когда она открыла дверь кабинки. Женщина переодетая в российскую форму быстро двинулась, чтобы ткнуть принимающую душ женщину в руку, затем взяла ее под голову, когда та легко рухнула на ее руки. Она осторожно положила ее на кафельный пол, а затем посмотрела на мужчину, который сопровождал ее, когда он затащил свистуна в душевую.

— Положи их в кладовку уборщика и запечатай дверь. Кто-то должен освободить их завтра утром, когда прибудет новая смена уборщиков.

— Я не думаю, что это мудро. Этот парень, — мужчина легонько постучал правой ногой по накачанному наркотиками, — успел хорошенько меня разглядеть, прежде чем я вонзил в него шприц. — Темноволосая женщина сняла боевую форму с настенного крючка, подняла ее, чтобы примерить, и наклонила голову, думая, что большого размера должно хватить. Наконец она бросила на мужчину жесткий взгляд.

— Последнее, что я слышала, Израиль не воевал с Россией. Мы здесь, чтобы наблюдать и докладывать, вот и все. Если это оружие, которое есть у иранцев, предназначено для Израиля, мы должны знать.

— Ты босс, майор, я просто делаю свою работу.

Аня Корвески посмотрела на мужчину, потом кивнула пленнику у его ног. — Тогда делай свою работу и прячь этих двоих. — Она посмотрела на настенные часы. — И поторопись, у нас времени в обрез.

Аня устала до самых костей. Два агента Моссад были переброшены по воздуху в двадцати милях от Масаллы и должны были пройти оттуда пешком. Теперь у них было всего пять минут, чтобы добраться до линии полета и начать рейд в Иран. Она была там, чтобы подтвердить подозрение, что оружие, которое использовали иранцы, было направлено против Государства Израиль. Если бы это было так, у русских был бы один шанс уничтожить его, и если бы это не удалось, он был бы оставлен в руках израильских ВВС, которые находились в режиме ожидания недалеко от Тель-Авива.

Аня быстро оделась и оглядела раздевалку, пока не увидела портфель. Она открыла его и убедилась, что у двух людей, которых они заменили, есть все документы и необходимые учетные данные; они сделали это. Мужчина и женщина, которых заменили два агента, должны были быть научными консультантами по ядерной энергии, и им было разрешено участвовать в рейде, чтобы помочь американской группе, прибывшей с крейсера в Каспийском море. Только она и ее напарник будут участвовать в боевом прыжке в Иран, а не эти двое.

Одетые в свое боевое снаряжение, они вышли из дежурки летчиков и оказались в ночи.

Сегодня Моссад прыгал с элитой российской армии.

* * *

Сара нервно наблюдала, как перед ними стартовал двухроторный вертолет. Она и Райан сидели на холодном асфальте рядом с гигантским шасси одного из ильюшинских транспортов, когда пилот вертолета махнул им рукой, чтобы они летели на фрегат класса «Рига» Лещенко , ожидавший их в Каспийском море. Они встали, и оба знали, что попадут в ситуацию, которой никто не ожидал.

— Сейчас самое время появиться полковнику и мистеру Эверетту. — Райан перекинул сумку через плечо и посмотрел на Сару.

— Да, было бы неплохо взять их с собой, — согласилась Сара, когда Райан помог ей подняться на ноги.

— Нет, не прийти, а заменить нас. Не знаю, как тебе, а по мне, так эти русские мальчики не выглядят так, будто собираются на пикник.

Сара наблюдала, как десантники элитной российской 106-й гвардейской дивизии начали грузиться в три транспорта, которые должны были доставить их в опасное место.

— Странно, как солдаты выглядят одинаково во всем мире, не так ли?

— Это выражение их глаз, — ответил Джейсон.

— Как они смотрят?

— Ага. — Он взял Сару за локоть и повел ее к работающему на холостом ходу вертолету. — Взгляд, который говорит, что они, черт побери, предпочли бы быть где-нибудь еще.

Саре пришлось согласиться. Она рванулась вперед, когда случайно наткнулась на солдата, направлявшегося ко второму «Ильюшину». Две женщины встретились взглядами на кратчайшее мгновение, но этого было достаточно, чтобы Сара остановилась как вкопанная. Джейсон Райан увидел именно то, что видела она. Саре удалось передвинуть ноги, когда Джейсон подтолкнул ее вперед.

У Ани Корвески упало сердце, когда она увидела, кто в нее врезался. Она знала, что Сара собиралась что-то сказать, и тогда их маленькая уловка закончится до того, как они войдут в иранское воздушное пространство. Обеим сторонам удалось расстаться без слов.

Сара медленно повернула голову так же, как и Аня. Две пары глаз снова встретились, а затем обе отвернулись.

— Какого черта она здесь делает? — спросила Сара, когда Джейсону снова удалось заставить ее двигаться. — Где Карл?

— Я не знаю, Макинтайр, но если мы привлечем к ней внимание, мы, черт возьми, вполне можем нести ответственность за роковой выстрел, так что двигайся дальше и давай забудем, что вообще видели ее — по крайней мере, пока мы не сможем сообщить Группе.

Аня повернулась в последний раз. Она познакомилась с двумя американцами в Румынии и знала, что они лучшие друзья Карла, не считая полковника Коллинза. Она была благодарна за то, что Райан и Сара, похоже, поняли, что произойдет, если Сара раскроет свою личность. Со вздохом облегчения Аня Корвески поправила свой парашют и оборудование, а затем вышла на заднюю погрузочную рампу «Ильюшина», как только он начал подниматься, закрывая вид на небольшой вертолет, взлетавший с Сарой и Джейсоном.

Когда рампы трех транспортов закрылись, в небо выстрелила большая красная ракета, а затем первый из гигантских транспортов покатился.

Операция «Зевс» вступила в действие.

5

ВАШИНГТОН

Хирам Викерс вздрогнул, когда пуля медленно была вытащена из его верхней части правой голени. Он зашипел, когда старый доктор вынул оскорбительный предмет из его тела. Он лежал на каталке в обшарпанном кабинете человека, к которому отправлял людей из-за травм — никогда из-за своих.

— Ой, да ладно, — сказал старый доктор по-английски с немецким акцентом. — Едва ли это можно квалифицировать как рану на теле. Я сделал себе еще хуже, когда…

— Заткнись и держи свои остроты при себе. Могу ли я путешествовать без особого дискомфорта?

Врач позволил бесформенной пуле выпасть из зажима, и Викерс услышал звук, когда она попала в чашу из нержавеющей стали. Затем он наложил на рану марлевую повязку и начал ее бинтовать.

— Как я уже сказал, это была не более чем рана на теле. Пуля чуть не попала в мышцу. Если вы можете выдержать небольшой дискомфорт, я уверен, что аспирин покроет его.

Викерс посмотрел на мужчину и уже собирался прокомментировать мнение доктора о его болевом пороге, когда зазвонил его мобильный телефон. Он выругался, когда увидел отображаемый безопасный номер. Он оттолкнул старого доктора и ответил.

— Вы, сукин сын, вы думаете, это прокатит? — сердито сказал он в трубку.

— Ты навлек это на себя, ты не оставил нам выбора в решении твоей судьбы, и ты знал, что если твои грязные уловки и отдел приобретений станут достоянием общественности, ты сделал то, что сделал. Но не сделали того, что ожидалось, поэтому твой выход на пенсию был признан необходимым. Как я уже сказал, ты навлек это на себя, и если у тебя нет плана, который заставит президента Соединенных Штатов простить и забыть, какого-нибудь рычага, ты будешь самым преследуемым человеком в стране. ФБР уже готово задержать тебя за убийство четырех человек в твоей квартире. Поверь мне, на твоем месте я бы сам позаботился о своей пенсии и не позволил бы Джеку Коллинзу сделать это за тебя. И ты знаешь, что ты не можешь пойти и сдаться — мы можем добраться до тебя где угодно.

— Послушайте меня, мистер Пичтри, если вы не поможете мне выбраться отсюда к черту, я сделаю что-то, что повесит не только меня, но и вас и еще нескольких человек.

— У тебя нет ничего ни на меня, ни на спикера Палаты представителей Кэмдена. Ты основал отдел, и именно ты стал изгоем и убил двух американских граждан, а также сотрудников агентства. Нет, я думаю, что лучший выход для тебя и твоей семьи — это провести церемонию выхода на пенсию самостоятельно. Или твои собственные Черные команды выследят тебя и сделают отставку самым жестоким образом — по-своему.

— Послушайте меня, я…

Викерс выругался, когда понял, что говорит в разорванную связь. Он закрыл мобильник, потом посмотрел на доктора, который вытирал руки полотенцем и смотрел в его сторону.

— Находишь в этом что-то смешное? — спросил он, медленно соскальзывая со стола.

— Да, собственно говоря, я нечасто лечу покойника. Могу я предложить вам бежать, спасая свою жизнь? — Он улыбнулся, когда начал поворачиваться к двери.

Викерс сердито сунул руку в пальто, вытащил автоматический пистолет 32-го калибра и шесть раз выстрелил в спину старого доктора. Он доковылял к упавшему человеку, когда тот перевернулся.

— Все еще находишь это забавным? — спросил он и выстрелил еще два раза в запрокинутое лицо.

Викерс повернулся и порылся в аптечке, пока не нашел обезболивающее, затем быстро проглотил три таблетки. Он протянул здоровую ногу и пнул доктора по голове, чтобы убрать с него пристальные и пустые глаза. Он покачал головой, поняв, что его будет искать все правоохранительное сообщество планеты. Он знал, что ему нужны рычаги воздействия, подобные которым убедили бы президента отказаться от его отставки. Он обошел убитого доктора и встал лицом к дальней стене.

— Я прикончу вас всех, прежде чем все это закончится, — сказал он, прислонив голову к большой настенной карте Соединенных Штатов. Он понял, что заблудился, когда глубоко вздохнул и выпрямился. Его глаза упали на карту, а затем переместились в западную часть Соединенных Штатов. Они сосредоточились на южной части разноцветной карты, и он медленно начал улыбаться, почти сразу почувствовав себя лучше от внезапного прилива вдохновения. Он отступил назад, посмотрев на карту, и его улыбка стала шире. Он знал, что нашел свою карту освобождения из тюрьмы. Его рука протянулась и ударила по тому месту, на которое он смотрел. Он улыбнулся полосе крови, которая оставила отметину. Затем он отвернулся и покинул ветхое офисное здание, в последний раз покинув Вашингтон.

На настенной карте было пятно красной крови, размазанное по маленькому городку в Аризоне, где Викерс освободился от своей дилеммы: Чато-Кроул — дом Махджтика.

«АЛАН ШЕПАРД»

СУДНО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВМС США

«Алан Шепард» поднялся на двенадцатифутовой волне, а затем слегка накренился на правый борт, когда его тупой, но мощный нос вырывался из пены морских волн, которые так внезапно ожили вокруг него. Он перешел от пятиузлового ветра и слабого моря к необходимости брать балласт, чтобы прочно удерживаться на воде. Его капитан наклонился вперед и посмотрел сквозь дворники, которые тщетно пытались очистить окна мостика. Клубящиеся небеса над головой принимали форму, которая совсем не нравилась молодому капитану. Он повернулся и посмотрел на своего старшего офицера.

— Я хочу, чтобы аварийно-спасательная служба была наготове возле шкафчиков с боеприпасами. Это будет время, когда мы узнаем, что кто-то ослабил свою нагрузку, потому что никто не ожидал этого час назад.

— Уже сделано. — Старший потянулся к панели управления как раз в тот момент, когда «Алан Шепард» снова повернулся, на этот раз влево. Молния осветила внутреннюю часть мостика, и ее молодой экипаж обменялся встревоженными взглядами из-за внезапного появления бури.

— Капитан, нас начинает бить сильное течение с правого борта. Нам трудно держать курс.

— Держите курс, доведите скорость до пятнадцати узлов. Я хочу выбраться из этого штопора. Это начинает походить на тайфун.

— Я слышал, что в Северном море неспокойно, но это просто невероятно, — сказал старший, когда наконец взял себя в руки и стабилизировался.

— Капитан, вам лучше взглянуть на это, — крикнул один из гражданских грузчиков. Он смотрел в бинокль и жестикулировал в сгущающейся тьме бушующей бури. Капитан схватил очки и повернулся к своему заместителю.

— Отправьте сообщение в Саут-Хэмптон и предупредите их об этом. Нужно сообщить об этом глубоководным нефтяным платформам — эта штука может разорвать их на части. Сообщите Королевскому флоту, что здесь может назревать ситуация.

— Да, — ответил старший и ушел, чтобы сообщить об этом.

Капитан быстро поднял очки к глазам, когда «Алан Шепард» погрузился в глубокую водную впадину, которая погрузила его не менее чем на сотню футов вниз по крутому водопаду ужаса. Она выправилась, выгнулась, и ее вал выстрелил почти прямо вверх. Сверкнула молния, и глаза вздрогнули, когда они снова вырвались на поверхность.

— Боже мой, — пробормотал капитан, глядя на самое удивительное зрелище, которое он когда-либо видел в мире природы — такое, которое, как он знал, видели лишь немногие. Облака кружились по часовой стрелке высоко над ними и в тридцати милях к югу. Это выглядело так, как будто формировался ураган, но капитан знал, что он вращается слишком точно. То, что он видел, выглядело почти живым. Цвета синего, фиолетового, зеленого и красного менялись с невероятной скоростью. Море прямо под ними превратилось в водоворот, покрывавший не менее десяти миль Северного моря. Гигантская стена воды превратилась в торнадо света. Капитан вздрогнул и отвернулся, когда тысячи зигзагов молний затмили окна, когда они вырвались из кружащейся массы и ударили в небо во всех направлениях.

— Капитан, температура моря поднялась на десять градусов, скорость ветра приближается к ста милям в час! — Крик раздался, когда к капитану вернулось зрение, и он снова посмотрел на бушующий ураган.

— Приведи нас в порт — вытащи нас к черту отсюда! Полный разворот!

Большой корабль снабжения резко развернулся, когда капитан увидел зрелище, от которого у него застыла кровь. Далеко наверху и в двадцати милях огромный торнадо из облаков, воды и бог знает чего еще обрушился на море. Всё это превратилось в мощный взрыв, который поднял море на три мили в небо, и этого все еще было недостаточно, чтобы скрыть ужас массы кружащегося света, встретившегося с океаном. Капитан отвернулся как раз в тот момент, когда окна мостика взорвались. Он посмотрел вверх, и его сердце екнуло, когда пять объектов огромных размеров вышли из вращающегося торнадо. Звук, который они издавали, пробивался даже сквозь страсть бушующих ветров — глубокая базовая туба, от которой у людей на двадцать миль заложило уши. Пять раз прорывался мучительный шум, когда звук объектов, покидающих шторм, наконец уменьшился, а затем исчез. Затем гигантские круглые сооружения исчезли во время извержения на поверхности Северного моря. Они исчезли так же быстро, как и появились, и даже тогда капитан искренне задавался вопросом, видел ли он их вообще.

— Боже! — раздался крик ужаса, когда «Алан Шепард» резко повернулся на правый борт, когда волна-убийца врезалась в него. Мужчины потеряли хватку и упали. Груз, предназначенный для боевой группы авианосца «Нимиц», вырвался на свободу и раздавил многие нижние палубы, но гигантский корабль снабжения все еще плыл. Оглушительный скрежет разорвал воздух, когда корабль начал свою гибель.

Три минуты спустя нижний киль вырвался на поверхность Северного моря, и «Алан Шепард» лениво заскользил вглубь теперь уже мягкой поверхности. Солнце отражалось от его выкрашенной в красный цвет нижней части, когда люди начали выныривать на поверхность холодного моря по одному и по двое за раз. Буря совсем исчезла, как будто ее и не было вовсе. Были только обломки когда-то гордого корабля снабжения, которые отмечали могилы многих моряков.

УНИВЕРСИТЕТ ПРИКЛАДНЫХ НАУК И ТЕХНОЛОГИЙ

БИРДЖАНД, ИРАН

Махмуд Ахмадинежад сердито смотрел из-за защитной стеклянной стены высотой в три фута, пока техники мчались тушить пожар, полыхавший у основания инопланетной электростанции. Генерал Хасан Язди стоял рядом с ним и тоже видел фиаско, которым обернулось последнее испытание. Он чувствовал, как гнев Ахмадинежада накатывает волнами. Экс-президент протянул руку и сжатым кулаком ударил по кнопке внутренней связи.

— Выключи эту проклятую сигнализацию, — сказал он сквозь прерывистые гудки системы пожарной сигнализации. Он подождал, пока тревога наконец замолчала, и повернулся к генералу. — Как будто эти бездари не могли сами понять, что у них пожар, их надо было предупредить? — Он покачал головой, наблюдая, как огонь берут под контроль. — Как продвигается размещение ваших людей?

— Первая гвардейская дивизия укрепилась за пределами Тегерана, а третья гвардейская в этот самый момент приближается к священному городу Кум. У нас не будет проблем ни с духовенством, ни, осмелюсь сказать, с аятоллами. Большинство людей считают, что они будут предотвращать переворот, а не инициировать его. Как только президент падет, религиозные правые подчинятся плану, тем более что остановить его будет уже слишком поздно. — Он посмотрел в темные глаза маленького человека. — Это если это адское устройство будет работать правильно и цель действительно будет поражена.

Ахмадинежад оставался стойким, глядя генералу в глаза. — Это то, что мы видим прямо сейчас.

Двое мужчин смотрели, как большая стеклянная дверь раздвинулась, и оттуда вышел ведущий физик. Гигантская круглая электростанция, состоящая в основном из стекла и странной стали, стояла неподвижно во мраке позади него, пока другие техники карабкались по ней. Мужчина вытер руки белым полотенцем. Он сердито снял белый лабораторный халат, который был на нем, и отбросил его в сторону. Он порылся в кармане рубашки, вытащил пачку американских сигарет и остановился прямо перед тем, как зажечь сигарету, посмотрев в темные глаза, уставившиеся на него. Он откашлялся и извинился, затем сунул сигарету и зажигалку обратно в карман.

— Ну, и что случилось с тестом? — спросил Ахмадинежад, все еще глядя на лысого мужчину.

— У нас был сильный всплеск мощности от самой электростанции.

Двое мужчин просто смотрели на физика.

— Энергии, которую мы ей подавали, было слишком много; чертова штука, кажется, исправляет ее вывод самостоятельно. Технический прогресс этой машины так далеко за пределами нашего понимания. Как будто она исцеляет себя после столь долгого бездействия. На самом деле это исправление технических настроек, которые мы в нее внесли.

— Говори прямо, мужик, — сердито сказал Ахмадинежад.

— Она сделала корректировку полностью самостоятельно, что фактически сделало ее более эффективной. На мгновение она вышла из-под контроля и не нацелилась ни на что на этой планете. Наземного удара не было, он просто рассеялся в космосе… так мы предполагаем.

— Будет ли машина работать так, как нам нужно? — спросил Язди. — У меня полмиллиона человек, и их жизни висят на волоске, если это не сработает, дурак.

— О да, да, очень даже, — сказал мужчина, желание закурить которого усилилось. — Теперь мы знаем, на что обращать внимание, и предотвратим скачки напряжения на электростанции. Мы отрегулируем потребляемую мощность, чтобы компенсировать то, что обеспечивает двигатель.

— Это будет работать? — спросил Ахмадинежад, наклоняясь к лицу ученого.

— Да, наведение будет с точностью до длины ступни.

Махмуд Ахмадинежад наконец опустил голову. Он повернулся и посмотрел на генерала. — Проведите последние приготовления к устранению ключевых правительственных служащих, которых мы выбрали — изолируйте столицу, генерал.

Высокий мужчина обратил внимание, что бывший, а теперь будущий президент Ирана повернулся к трясущемуся физику.

— Исправьте свою машину и заставьте ее работать в течение часа. Больше никаких задержек.

— Да, сэр, — дрожащим голосом ответил мужчина.

— Полный пакет атаки будет доставлен вам в течение часа. Цель: Тель-Авив.

Французская подводная лодка «СЮФФРЕН»

СЕВЕРНОЕ МОРЕ

Лодка была новая. Она была в своем третьем круизе глубоко в Северном море, когда французский флот представил свою новейшую ударную подводную лодку: «Сюффрен» класса «Барракуда». Ее проектирование и строительство велись тайно, и французы были шокированы, когда просочились новости о лодках класса «Барракуда». Протесты от Парижа до Тулона занимали каждую доступную минуту новостного времени на телевидении. Гнев был вызван непомерно высокой стоимостью программы, поскольку шесть новых лодок класса «Барракуда» обошлись бы народу Франции в восемь миллиардов евро — примерно двенадцать миллиардов долларов. Граждане не могли понять необходимость такой дорогой оружейной платформы, когда мир, как считалось, отказывался от войны с террором. Французской нации казалось, что военные расходы растут так же, как и в других странах. Каждая западная страна вместе с Китаем пыталась незаметно внедрить новые и дорогие оружейные платформы без видимой причины или предполагаемой угрозы. Вскоре за открытием новых оружейных программ, которые ни одна страна на земле не могла себе позволить после дорогостоящей войны с террором, последовали бунты в каждой западной стране. Гнев возник из-за отсутствия оправдания для наращивания.

Капитан Жан Арно, ветеран всех классов подводных лодок, произведенных французским флотом после окончания холодной войны, сидел на своем возвышении прямо над навигационной консолью. Арно был близок к отставке, и готовился принять управление, после того, как «Сюффрен» подверглась тщательной проверке перед боевым погружением.

Оглядывая безмолвную диспетчерскую, он задавался вопросом, не приведут ли протесты дома к закрытию самой дорогостоящей военно-морской программы в истории Франции до того, как вторая лодка, «Дюге-Труэн», сможет быть спущена на воду в начале следующего года. Он покачал головой, удивляясь образу мыслей гражданских. Он знал, что программа была необходима, но он должен был признать, что в наше время трудно оправдать расходы на такую ​​мощную систему вооружения, когда террористы всего мира находятся в бегах, а старого Советского Союза не существует. Что касается китайцев, то последние четыре года они молчали о чем-либо, касающемся их вооруженных сил. Слухи о массовом наращивании китайского потенциала могут стать фактором силы в перевооружении Запада.

В данный момент «Сюффрен» выполняла стандартные учения по удержанию стационарной буровой установки в термическом клине на тысячу футов ниже поверхности бурного Северного моря. Если бы новая лодка могла оставаться неподвижной в термальном клине — слое течения, отделяющем глубокие воды от мелководья и имеющем разную степень течения и температуры, — ее приспособляемость была бы завершена. До сих пор «Сюффрен» не сдвинулась ни на три фута в любом направлении. Ее двигатели удерживали ее в темных водах почти неподвижной, пока бурное течение пыталось подтолкнуть ее то в одну, то в другую сторону.

— Очень хорошо. Введите характеристики в компьютер вместе со временем и запишите все. Господа, давайте поднимем ее на пятьсот футов по азимуту 237… давайте отведем ее домой.

Он увидел облегчение на лицах молодых французских моряков, когда был отдан приказ и ученое погружение было официально завершено. «Сюффрен» прошла все испытания. И теперь ее офицеры с облегчением узнали, что возвращаются на базу подводных лодок Л'Иль-Лонг.

— Сонар, у вас есть что-нибудь поблизости?

— Боевая рубка, гидролокатор показал, никаких контактов с близкой поверхностью и ничего внизу.

Капитан кивнул головой, а затем начал расслабляться.

— Пятьсот футов и нулевой пузырь, капитан.

Арно выслушал вахтенного командира и улыбнулся. — Джентльмены, уберите рыбу с дороги, и давайте вернемся домой на нашей новейшей флотской лодке. Вахтенный командир, курс на две трети.

— Курс, две трети, есть, капитан.

Новая силовая установка подлодки «Сюффрен» бесшумно и эффективно толкала ее по холодным водам Северного моря.

Британская подводная лодка «АМБЁШЬ»

ДВАДЦАТЬ СЕМЬ МОРСКИХ МИЛЬ ВОСТОЧНЕЕ ОТ «СЮФФРЕНА»

Французский флот был не единственной страной в Европе, располагавшей новейшими многоцелевыми подводными лодками. Британский Королевский флот был в процессе создания собственных подводных лодок класса «Эстейт», которые должны были привести империю к будущему подводной войны, которая была наравне с Соединенными Штатами и их линейкой суперлодок класса «Вирджиния». «Амбёшь» была вторым килем, заложенным на верфи, и ее команда прекрасно понимала, что это лучший класс ударных лодок во всем Королевском флоте.

— Похоже, наши французские друзья могут быть довольны. Кажется, они направляются домой, капитан.

Капитан Майлз фон Мюллер взял отчет у офицера гидролокатора, изучил его и вернул обратно.

— Я вижу, старый Арно решил проблему с их двигателями с удержанием на месте.

— Да, сэр, — сказал первый помощник фон Мюллера, складывая отчет. — Похоже, у Национальной морской пехоты есть вратарь.

Фон Мюллер кивнул головой. — А пока мы подождем, когда они выйдут из Северного моря. Тогда мы сообщим адмиралтейству, что « Сюффрен » теперь является ценным активом для наших друзей по ту сторону Ла-Манша.

— Есть, капитан, — ответил первый помощник.

Фон Мюллер начал подниматься со стула. — А пока сопоставьте скорость и курс, и давайте немного проследим за «Сюффреном» и соберем все, что сможем, из шума ее электростанции. Держитесь на пятнадцати узлах и глубине триста. Давайте пока останемся над термальным клином. — Он улыбнулся: — Нет смысла сообщать нашим друзьям, что мы рядом и заинтересованы.

— Очень хорошо, капитан.

— Думаю, я выпью чаю и ненадолго расслаблюсь. Боевая рубка в вашем распоряжении, Номер Один.

— Боевая рубка — принял.

Фон Мюллер двинулся на корму, похлопывая солдат по плечу и кивая в знак благодарности за их исполнительность.

— Боевая рубка, гидролокатор показал, у нас легкий контакт с пеленгом два-три-семь. В настоящее время связь прерывистая.

Капитан тут же остановился и оглянулся на своего первого помощника. Он наблюдал, как мужчина снял с подставки микрофон 1MC.

— Что вы имеете в виду под прерывистым? — Первый офицер на мгновение задумался, а затем снова включил микрофон. — Подлодка «Сюффрен» то есть, то ее нет.

— Сэр, это не «Сюффрен». Французы замедляются до пяти узлов. Думаю, они видят и слышат то же, что и мы.

Капитан быстро вернулся в рубку и кивнул головой, показывая, что он примет ее — его чай подождет.

— Капитан на связи, — сказал его первый помощник, когда он повернулся и помчался к гидроакустической будке.

— Всем стоп, полная тишина, — прозвучал приказ фон Мюллера.

— Капитан, сонар, — позвал его первый помощник из кормового отсека, где находился гидролокатор «Фейлс Андеруотер Системс» Сонар 2076. Система «Фейлс» была самой новой и новейшей в британской технологии, и люди были хорошо осведомлены о ее чувствительности. Если бы она показала, что там что-то есть, то можно было бы поспорить на пенсионный чек своей матери, что там действительно что-то было. Все они почувствовали, как массивная подводная лодка замедлила ход, когда она полностью остановилась. — Я полагаю, что у нас есть контакт в двух километрах к югу. Он приходит поверхностно, а затем уходит глубоко. Нам трудно отследить его ниже слоя. Капитан, там что-то есть.

— Американцы? — спросил вахтенный командир у капитана тихим голосом.

— Нет, американцы знают, как играть в эту игру. Они чертовски хорошо изобрели отслеживание возможности остаться необнаруженным. У них есть другие дела в Южно-Китайском море, с корейцами. Это нечто другое. Что делает «Сюффрен»?

Французская подводная лодка «СЮФФРЕН»

Арно приказал всем остановиться, поскольку его гидролокатор находился ниже термального клина и, таким образом, имел гораздо лучшую информацию, чем их британский коллега. Они заметили объект на расстоянии полумили, держащий идеальную станцию ​​без пузырей — как будто он ждал. Арно заметил, что цель находится прямо посреди самого быстрого течения в Северном море, и она отказывается сдвинуться с места ни на дюйм в любом направлении, вверх, вниз, вбок или назад — объект замер, как скала, на шестистах футах.

— Какие размеры? — спросил Арно, перегнувшись через плечо оператора, чтобы увидеть разноцветный водопад на экране.

— У нас может быть проблема, сэр. Мы думаем, что она может достигать шестисот футов… — Молодой оператор сделал паузу. — В диаметре, капитан.

— Диаметр? Вы имеете в виду, что эта штука…

— Круглая, капитан. Это не подводная лодка. Я не знаю, что это такое, но это не обычный подводный аппарат.

Капитан Арно повернулся к своему заместителю и наклонился к нему, так как он выглядел как человек, желающий что-то сказать. — Что вы об этом думаете?

— Предупреждение, которое мы получили от Флота перед отъездом на наше первое боевое погружение в прошлом месяце. О любых аномальных контактах под поверхностью следует сообщать немедленно, как только будет подтверждено, что контакт не был подводной лодкой.

— Мы еще даже этого не знаем. Мы не можем сообщить о частичном контакте, какие бы загадочные приказы мы ни получили от Флота. Нам нужно-

— Капитан, контакт активен, и он движется прямо к нам на высокой скорости, — сказал оператор.

— Какова их скорость?

— В настоящее время нет оценки скорости; компьютер с трудом поспевает.

— Выведите экипаж на боевые посты в подводном положении. — Арно поспешил обратно в командную рубку. — Оружие, — крикнул он своему первому помощнику. — Зарядите стволы с первого по четвертый боевыми выстрелами.

— Да, капитан, трубы один, два, три и четыре с «Акулами».

«Черная акула», как называли торпеду итальянского производства, была тяжеловесом в мире подводных боевых действий. Оружие с волоконно-оптическим управлением могло двигаться из труб со скоростью более пятидесяти пяти узлов. Она могла пробить почти что угодно, даже без детонации своей мощной боеголовки.

Арно вошел в командную рубку, и встретился с беспокойными лицами вокруг себя.

— Расстояние до цели? — спросил он, изучая море и его окрестности.

— Изменение аспекта цели, теперь она замедляется, замедляется… Она снова замерла в воде, капитан.

— Где остановилась, сонар?

— Секунду, рубка… Рубка, контакт в ста метрах от нашего носа. Цель удерживает позицию.

Арно посмотрел на своего первого помощника. — Чертова штука с нами нос к носу. С чем, черт возьми, мы здесь имеем дело?

— Капитан, мы достаточно близко, чтобы использовать подводную видеокамеру. Надо поднять прожекторы на внешней башне и посмотреть, сможем ли мы взглянуть на эту штуку.

Арно кивнул головой. — Оружие, наготове, возможно, нам придется стрелять от бедра. — Он фальшиво легкомысленно улыбнулся своей молодой команде. — Как могли бы сказать наши американские друзья-стрелки.

Шутливость, проявленная капитаном, вызвала у людей, дежуривших на постах, несколько неловких улыбок, но не облегчение.

— Освещение включено на 100 процентов, камера подключена к сети.

Большинство подводных лодок современных военно-морских сил оснащены камерами, скрытыми за стеклом высокого давления, расположенным в высокой конструкции паруса. Он использовался для вождения лодок подо льдом и в ближних ситуациях, когда радар и гидролокатор могли дать вам только цифры, а камеры высокой четкости и окружающего света давали вам реальный обзор.

Капитан Арно сделал несколько шагов к двадцатисемидюймовому монитору, когда изображение начало проясняться. Яркие прожекторы освещали нос новой подводной лодки, и сквозь поднимавшиеся над ее стальной звукопоглощающей обшивкой пузыри Арно увидел объект. Его глаза расширились, и он посмотрел на своего первого помощника.

— Господи Иисусе, что, черт возьми, у нас здесь? — спросил Арно, когда любопытные глаза попытались разглядеть то, что преграждало им путь домой. — Маневрирование, верните нас на пятьсот футов — очень медленно.

— Очень медленно за кормой, есть. — И через несколько секунд: — Она отвечает на два узла назад, капитан.

Все они почувствовали легкое движение, когда «Сюффрен» медленно отошла от объекта в форме тарелки. Арно наблюдал, как расстояние между двумя совершенно разными кораблями росло.

— Рубка, сонар показывает, в данный момент у цели нет изменений аспекта. Оно нас не преследует.

— Приказы, капитан?

— У нас уже есть приказы, Номер Один. Его глаза встретились с глазами младшего первого офицера. — Напрямую от Флота в Л'Иль-Лонге. Я начинаю верить, что кто-то знает что-то очень странное, о чем нам не говорят. Ну, я думаю, сейчас это не имеет значения, нам приказано немедленно доложить, так что именно это мы и сделаем.

— Я предполагаю, что эти приказы не включают в себя отказ от самозащиты, если это необходимо?

— Иногда приказы могут быть очень двусмысленными. — Он улыбнулся своему первому офицеру. — Офицер по оружию, если эта штука хотя бы моргнёт, то засунет себе в глотку четырех «Акул» — мне всё равно, насколько она близко. Соответственно установите свои предохранители на рыбу.

— Да, капитан, рыба подогрета и готова, предохранители установлены ​​на триста футов, — раздался сигнал из верхнего громкоговорителя.

Каждый моряк, услышавший команду, знал, что расстояние было недостаточным, чтобы не взорвать корпус собственной лодки, если боеголовки взорвутся так близко.

— Дайте мне десять градусов вверх по пузырю — поднимайте ее медленно, как будто она сделана из стекла, Номер Один. Глубину перископа, пожалуйста, — сказал он.

Хлопки и скрипы корпуса означали, что лодка медленно уходит на мелководье.

— Резервная радиорубка, будьте готовы для мгновенного обмена сообщениями с флотом.

— Готовы-

Орудийный огонь с тарелки трижды вспыхнул, и лучи сине-зеленого света врезались в купол гидролокатора закругленной носовой части «Сюффрена». Тяжелую подводную лодку закачало, когда ее нос оторвало от лодки. Вода хлынула в передние отсеки быстрее, чем кто-либо успел закрыть все люки. Нос «Сюффрена» затонул , и новейшая подводная лодка французского флота направилась ко дну моря двумя милями ниже.

— Все назад полный, скинуть балласт, скинуть все! Торпеды, огонь! — Арно закричал так громко, как только мог. Даже с шумом быстро тонущего военного корабля капитан мог чувствовать четыре последовательных толчка, когда воздух под высоким давлением выбрасывал четыре торпеды «Акулы» из их аппаратов. Одна из рыб зацепилась за обломки корпуса, а остальные три помчались к цели. Летающая тарелка двинулась вниз, и образовавшаяся волна моря порвала волоконно-оптические кабели, направляющие торпеды «Акула». Когда наведение с «Сюффрен» было прервано, оружие развернулось в трех разных направлениях.

— Включить реактор на красный, мы идем кормой вперед. Полная мощность! — крикнул Арно. — Нам нужно-

Когда подлодка развернулась против часовой стрелки в своем стремлении ко дну, еще один залп зелено-голубого света ударил по средней части «Сюффрен». Режущие балки врезались в звукопоглощающий корпус и высокое давление проникло в само судно. Прежде чем кто-либо успел закричать, «Сюффрен» распалась.

Падение новейшей лодки французского флота потребовало бы полных два часа, чтобы достичь дна моря в двух и семи милях от поверхности.

Британская подводная лодка «АМБЁШЬ»

Глаза капитана фон Мюллера расширились, когда он прослушал запись атаки. По крайней мере, он предполагал, что это было нападение.

— Цель движется на большой скорости, капитан. — Оператор сонара поднял взгляд с непривычной для него тревогой. — Скорость сто двенадцать узлов. Цель теперь вне поля зрения. — Все увидели, как побледнело его лицо.

Первый офицер отвел взгляд от оператора, а затем наклонился к переключателю на своей консоли как раз в тот момент, когда техник гидролокатора снял наушники и опустил голову, когда из динамиков донеслись звуки умирающих людей. На акустическом дисплее и звуковой системе внутри гидроакустической комнаты они услышали самые ужасные звуки, которые когда-либо слышал подводник, находясь под водой. Это был треск ломающейся стали и лязг металла.

— Переборки «Сюффрен» рушатся. Она разваливается. — Оператор медленно покачал головой, когда звуки гордости и радости французского флота замерли всего в полутора милях от него.

— Боже мой, Номер Один, — сказал фон Мюллер, поспешно протягивая руку и отключая эхо от режима разделения звука. — Какова комплектация их новых лодок? — спросил он, опасаясь ответа. Каждый человек в диспетчерской мог видеть это в его глазах.

— Сорок семь рядовых и двенадцать офицеров.

Фон Мюллер почувствовал, как его желудок сжался. Он покачал головой.

— У нас есть курс на цель? — Он опустил голову, а затем кивнул своему первому офицеру, чтобы он прошел в радиорубку.

— При последнем изменении аспекта цель направлялась на север к ледяному покрову.

— Маневрируя всем передним флангом, двигайтесь неглубоко, до пятидесяти футов. Приготовиться поднять радиомачту.

Субмарина «Амбёшь» собиралась передать сообщение, которое ждали военные силы всего мира — были сделаны первые выстрелы в войне нового типа. Войне, которую некоторые планировали с 1947 года — люди, которые точно знали, против кого воевать.

Прибыли Серые.

ТОКИЙСКИЙ ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ВОЗДУШНЫМ ДВИЖЕНИЕМ

В ВОСЬМИ МИЛЯХ К СЕВЕРУ ОТ ТОКИО, ЯПОНИЯ

Полутемная комната казалась намного тише в смену с полуночи до восьми, чем привык третьекурсник Оши Ямамура. Количество рейсов в Японию сократилось практически на треть в ранние утренние часы. Он заметил, что у некоторых из более опытных контролеров действительно было достаточно времени, чтобы поделиться разговорами о своем опыте, в отличие от перегруженных работой мужчин и женщин в дневные и вечерние смены. Атмосфера была легкой и непринужденной, и это было именно то, чего хотел молодой диспетчер.

Начальник смены Оши остановился у своего поста и на мгновение посмотрел через плечо молодого человека, чтобы проверить полеты по их дальности и количеству.

— Ито собирается уйти на перерыв. Думаешь, ты сможешь справиться с тяжеловесом «Континенталь» из Гонолулу?

Ямамура улыбнулся и кивнул головой. Супервайзер вставил его полетно-информационную карточку в прорезь прямо над доской. Он похлопал молодого человека по спине, а затем направился к следующему диспетчеру, чтобы дальше распределить их летные обязанности.

— Токийский центр, это «Кореан Эйр» 2786, прием, — сказал голос в наушниках.

— «Кореан Эйр» 2786, это Токийский центр, добрый вечер. — Молодой темноволосый мужчина ответил уверенно, убедившись, что говорит достаточно громко, чтобы его начальник мог слышать.

— «Токио-центр», у нас есть движение за нашим правым крылом, примерно в двух милях от нас и ниже шести. Что у вас есть в этом районе? Прием.

Ямамура посмотрел на свои приборы и увидел «Кореан Эйр» на высоте двадцать девять тысяч футов в восточном направлении. Единственными другими рейсами в непосредственной близости были «Ниппон Эйр» в тридцати пяти милях к югу от корейского рейса и «Континентальный 747», как ему только что передали, в двадцати шести милях к северу от Корейского авиалайнера.

— «Кореан Эйр», в настоящее время у меня нет движения в вашем районе. — Он снова проверил свой радар на предмет чего-то, что мог упустить. Развертка была чистой, за исключением трех самолетов под его непосредственным наблюдением. — У нас есть штормовая ячейка позади вас и ясное небо с попутным ветром в двенадцать узлов; кроме того, у нас есть четкое представление о масштабах. Все остальное движение местное, и ничего над водным пространством.

— «Токио-центр», нас сопровождает самолет с очень яркими противоаварийными огнями, и он находится менее чем в двух милях от нас. Огни блестящие. Мы наблюдали за самолетами с тех пор, как началась ясная погода. Прием.

Ямамура наблюдал за своим радаром, но развертка оставалась чистой. Он не знал, что сказать. Подошел его начальник, также изучил показания радара и убедился, что парень ничего не пропустил. Он отложил планшет и подключил гарнитуру к консоли Ямамуры.

— «Кореан Эйр» 2786 тяжелый, — сказал супервайзер, не сводя глаз с экрана, изучая одинокое обозначение IFF для Айрбуса-A350, направлявшегося в Токио. — Двигайтесь прямо к курсу 314 и поднимитесь на 31 000, посмотрите, останется ли движение на прежнем курсе.

— Токийский центр, идем прямо к…

Внезапно наступила тишина. Ямамура посмотрел на супервайзера, который дважды щелкнул микрофоном. С их стороны проблем не было.

— Токийский центр, это тяжелый «Континентал 006», у нас яркая вспышка света примерно в двадцати-тридцати милях к северу от нас, на очень большой высоте. Прием.

— «Континентал 006», секунду подождите пожалуйста. «Кореан Эйр» 2786, повторите последнее сообщение. «Кореан Эйр» 2786, сообщите пожалуйста, у нас…

— О, Боже, — сказал Ямамура, толкая своего начальника в бок и указывая на радар как раз в тот момент, когда мигающий символ корейского авиалайнера 2786 погас.

— «Кореан Эйр», вы слышите? Прием.

— «Токио-центр», это «Континентал 006», движение прямо перед нами и прямо над нашей позицией. Скажите кому бы то ни было, кто следит за правилами полетов в воздушном пространстве, мы…

Значок «Континентал» мигнул три раза, а затем тоже погас. Боинг 747 только что исчез.

— «Континентал 006», выйдите на связь, прием. «Континентал 006», повторите еще раз. — Начальник хлопнул Ямамуру по плечу, чтобы вывести его из транса, в котором он находился. — Свяжитесь с авиабазой Кадена на Окинаве и спросите их, нет ли у них какого-либо воздушного трафика, который может сообщить о том, что там происходит. Они ближе, чем мы.

Когда они перешли к сообщению о сбитых самолетах, другой из диспетчеров начал громко говорить, пытаясь поднять коммерческий тяжелый самолет «Кантас 777» из Анкориджа, Аляска, так как он тоже исчез в тридцати милях от места действия первых двух самолетов. Все это произошло в 2:30 безоблачной лунной ночью.

БАЗА ВВС КАДЕНА

ОКИНАВА, ЯПОНИЯ

Два истребителя F-16 ВВС Японии поднялись в воздух на полном форсаже всего через несколько минут после того, как из Токийского центра поступил звонок с просьбой о помощи. «Боевые соколы» взлетели в воздухе, и вместо того, чтобы направиться к своей обычной горячей точке в Японском море и враждебном Корейском полуострове, направились на восток, в сторону Тихого океана.

Подполковник Наиси Томаи вздернул нос почтенного вояки и взлетел. При этом ему пришлось вспомнить очень краткий прогноз погоды с базы. Было сказано, что безоблачно, но как только эта мысль пришла ему в голову, F-16 вместе со своим ведомым поднялся в более тяжелую и темную массу непогоды, которая, казалось, находилась над морем в шестидесяти милях. Он знал, что никогда ничего не увидит с такой высоты, поэтому он направил истребитель вниз, пытаясь направить легкий самолет во внезапный шторм. Он надеялся, что его ведомый довольно близко к нему, когда они медленно пробирались сквозь низкие облака. Казалось, в темных облаках не было ничего, кроме выбоин, когда его маленький истребитель бросало вверх и вниз и из стороны в сторону, пока он вел «Сокол» сквозь дождь и вихри штормового ветра.

Два F-16 вырвались из шквала на высоте восьми тысяч футов, и тогда подполковник не смог поверить тому, что увидел далеко внизу на поверхности моря. Он отстегнул кислородную маску и покачал головой, глядя на невероятный вид. В океане на сотни миль вокруг были разбросаны обломки трех коммерческих самолетов. Три отчетливых пятна на море в восьми тысячах футов ниже. Полковнику показалось, что волны загорелись.

Атака, унесшая жизни более семисот двадцати мирных жителей, длилась от начала до конца менее тридцати двух секунд.

КЭМП ДЭВИД

ФРЕДЕРИК, МЭРИЛЕНД

Джек, Карл и Генри сидели в закрытом фургоне без окон, в котором либо не работал кондиционер, либо четыре агента ФБР, наблюдавшие за ними, по той или иной причине хотели, чтобы они страдали. Беспорядок, который они оставили в Джорджтауне, был более чем вероятной причиной. Фарбо слушал двух американцев и изо всех сил старался следить за их сложным разговором. Анри поправил наручники на запястьях.

— А британцы, которые по неизвестно какой причине оказались посреди Антарктики, — сказал Эверетт, — нашли мои часы погребенными во льду двухсоттысячелетней давности? И это послужило причиной того, что ты отказался от меня в розыске убийцы твоей сестры? Просто чтобы нас разлучить? Твоя кровь на моих часах, найденных на уровне антарктического льда, которому более ста восьмидесяти тысяч лет.

— И вот еще. — Джек взглянул на француза, который сделал вид, что не слушает. — Что касается британцев, я знаю некоторые части плана «Оверлорд», но не главный винтик в колесе. Я начинаю думать, что они нашли эти часы во время раскопок чего-то еще подо льдом.

— Этого маловато, Джек. — Эверетт тоже посмотрел на Фарбо, который лишь подмигнул капитану. — Найлзу нужно больше информации об этом.

Джек поправил руки, чтобы снять наручники на запястьях.

— Думаю, да, но он, Спичстик и Гаррисон Ли так молчали насчет «Оверлорда», что никого не допускают. Я занимался некоторыми войсковыми отчетами и размещением военных материалов для плана, но после этого Манхэттенский проект как будто возобновился.

Карл лишь приподнял брови, когда упомянули Махджтика и Ли.

— Насколько я могу сказать, не суясь в секреты, лишь несколько человек, в основном главы государств и их непосредственные военачальники, даже знают слово «Оверлорд».

— И? — Карл настаивал.

— Ну, я думаю, Спичстик говорит, что независимо от того, что мы делаем, чтобы предотвратить твою потерю двести тысяч лет назад, это, скорее всего, приведет к тому, что ты потеряешься. Он сказал, что ты слишком важен для «Оверлорда».

— Значит, маленький парень просто швырнет мою задницу прямо под пресловутый автобус, чтобы мы не изменили исход?

— Я думаю, так оно и есть. Он говорит, что ты можешь быть причиной того, что мы выиграем или проиграем войну.

— Это называется парадоксом, джентльмены. Нельзя изменить прошлое, и я не смею говорить о будущем. Время и физика внесут изменения, и все получится так, как должно было быть.

И Эверетт, и Коллинз посмотрели на француза так, словно он только что упал с дарвиновского дерева.

— Ага, теперь мы знаем правду — раньше ты писал для «Стар Трека» или что-то в этом роде, верно? — пошутил Карл, когда раздвижная дверь фургона распахнулась.

— Капитан Эверетт, сильные мира сего сочли вас расходным материалом, и не следует предпринимать никаких попыток изменить тот факт, что ваши часы отстают на двести тысяч лет назад. Я думаю, что какая бы война ни приближалась, им нужно, чтобы вы делали то, что должны делать.

— Анри, почему бы тебе не взять свои теории и не засунуть их прямо в…

— Господа, — сказал один из агентов в темно-синей ветровке ФБР, — пожалуйста, следуйте за мной. Теперь вы будете разлучены.

Анри только улыбнулся тому неприятному настроению, в которое он вверг моряка. Он подмигнул Эверетту, когда его вели к черному седану всего в нескольких футах от него.

— Я ненавижу этого парня, Джек, — сказал Карл, когда его вели ко второй машине.

— Действительно? Я молчу.

* * *

Три отдельных автомобиля медленно двигались по извилистой дороге. Джек Коллинз сидел на заднем сиденье головного автомобиля, за рулем которого находился здоровый на вид молодой капрал морской пехоты. Охранник рядом с ним смотрел прямо перед собой и ни разу не оглянулся на кадрового армейского офицера. Когда они приблизились к главным воротам, Джек увидел группу охраны из пяти морских пехотинцев, ожидающих их прибытия. Все они были одеты в серую военную форму и внимательно наблюдали за тремя приближающимися седанами.

Когда задняя дверь открылась для Коллинза, он оглянулся и увидел, как Карл и Анри вышли из своих машин и огляделись. Карл точно знал, где они. Что же касается полковника французской армии, то он посмотрел на безопасное окружение и решил, что это одно из лучших тюремных строений, которое он когда-либо видел. Он начал было приближаться к двум другим мужчинам, но перед ним встал крепкий морской пехотинец. Еще трое морпехов сопроводили Анри к задней части большого деревянного дома.

Вскоре из дома вышел капитан морской пехоты и направился к Джеку и Карлу. Он рассматривал две фотографии, а затем поднял маленькую черную коробку, которую сразу же узнали два сотрудника службы безопасности Группы "Событие". Коллинз, а затем Эверетт протянули свои руки в наручниках, у них были сняты отпечатки больших пальцев правой руки и сопоставлены с записями Министерства обороны. Капитан кивнул головой, а затем жестом приказал своей команде безопасности разойтись. Сначала он посмотрел на Коллинза, а затем на гораздо более крупного Эверетта. Он снял наручники сначала с Эверетта, а затем с Джека, потом его взгляд остановился на блондине.

— Возможно, вы не помните, капитан, но однажды мы вместе служили в Кэмп-Пендлтоне. — Он жестом пригласил капитана и полковника следовать за ним к передней части менее показного дома.

— Простите, капитан, это был долгий день, — сказал Эверетт, оглядываясь на Джека.

Капитан морской пехоты остановился у двойных входных дверей. — Для вас это продлится намного дольше, — сказал он без улыбки как раз в тот момент, когда к переднему двору подъехал двух с половиной тонный грузовик. С его обтянутой брезентом спины спрыгнули двадцать морпехов. Джек посмотрел на Карла, когда они оба заметили тяжелое орудие, которое несло отделение морских пехотинцев. Коллинз поднял брови, когда увидел, что трое мужчин несут очень тяжелые ракетные установки «Адское пламя».

— Я так понимаю, у вас проблемы с животным миром вокруг Фредерика? — спросил Карл, чувствуя себя не очень комфортно из-за маленькой шутки.

Капитан оглянулся на рассредоточенных морских пехотинцев, когда они исчезли в густо обсаженной деревьями территории. Он провел электронной ключ-картой через замок безопасности, и дверь открылась.

— Я не могу комментировать этот аспект безопасности в лагере, джентльмены, даже из профессиональной вежливости. — Он толкнул дверь и жестом пригласил двух офицеров войти. Джек остался на своем месте и посмотрел на молодого капитана.

— А как насчет нашего фра… — Он сделал паузу в своем описании. — Наш коллега. Куда его везут?

— Это вам потом объяснят, полковник. — Джек и Карл подняли глаза как раз вовремя, чтобы увидеть очень усталого Найлса Комптона, входящего в фойе. — А пока, скажем так, служба безопасности морской пехоты в Кэмп-Дэвиде немного нервничает, когда на территорию входит известный преступник. — Он кивнул капитану морской пехоты, тогда тот повернулся и, кивнув головой, вышел из дома. — И, честно говоря, наш друг полковник не очень нравится президенту, особенно после его чудесного побега из-под стражи шесть месяцев назад. — Говоря это, он косо посмотрел на Джека и Карла. — Итак, после того, как мы поговорим, может быть, ты снова увидишь Анри, но только после того, как кое-что выяснится. — Найлз повернулся и пошел по коридору, из которого только что вышел. — А пока у нас встреча с очень разгневанным и рассерженным президентом.

Эверетт посмотрел на Джека и поднял брови. — Наверное, я выбрал неудачное время, чтобы вернуться домой.

Коллинз перевел взгляд с глаз Карла на часы, которые он носил на правом запястье. Он оглянулся, а потом просто кивнул головой. Вероятно, это было не самое подходящее время, чтобы помогать Джеку с его личными проблемами.

Они последовали за директором Департамента 5656 в недра Белого дома в Кэмп-Дэвиде, на них смотрели еще более грозные люди, только это была стандартная команда Секретной службы, которая всегда держалась рядом с президентом. Мужчины выглядели серьезными. Джек и Карл сразу же заметили, что у всех агентов на бедрах полностью выставлено личное оружие, а у каждого второго агента есть небольшой чемоданчик, в котором, очевидно, было нечто гораздо более смертоносное, чем стандартное девятимиллиметровое оружие. Они очень внимательно наблюдали за двумя посетителями, и это заставило двух сотрудников Группы "Событие" подумать, что что-то в уравнении изменилось. Они прошли через маленькую гостиную, где у двери стоял агент, и при этом они услышали смех двух маленьких девочек; когда они прошли мимо двух офицеров, оба наблюдательных мужчин заметили первую леди, сидящую на ковровом покрытии и играющую со своими двумя дочерьми. Она подняла глаза и встретилась глазами с Джеком, и то, что он там увидел, заставило его забеспокоиться еще больше. Первая леди выглядела испуганной.

Найлс Комптон открыл большую дверь и вошел внутрь. Когда Карл и Джек последовали за ними, они увидели картину, напоминающую старые военные фотографии, на которых президент Рузвельт изображен сидящим на совещании с Черчиллем и Сталиным. Трое мужчин сидели вокруг большого стола, очень внимательно глядя на вновь прибывших, и еще двое стояли в стороне от круглого стола. И Джек, и Карл знали пятерых мужчин по фотографиям и отчетам брифингов, и они сразу же привлекли внимание, хотя и не были в форме. Президент Соединенных Штатов сердито кивнул в сторону стола, стоявшего в углу комнаты. Он встал и что-то сказал остальным четырем мужчинам. Найлз проводил Карла и Джека к столу, где их встретил разгневанный человек из Овального кабинета.

— Хорошо провели время в Джорджтауне, а? — Президент уперся руками в бедра. На нем не было галстука, и его рубашка медленно приобретала темно-белый оттенок от пота. Джек и Карл молчали.

Раздался стук в дверь, и агент секретной службы ввел в комнату еще двоих мужчин; президент жестом пригласил их присоединиться к нему. Бросив нервный взгляд на четверых мужчин, сидевших вокруг стола, те подошли к ним.

— Господа, это мой директор ЦРУ Харлан Истербрук и заместитель директора по операциям Дэниел Пичтри.

Истербрук кивнул и быстро посмотрел на свои ботинки. Только Пичтри протянул руку для рукопожатия. Коллинз перевел взгляд с протянутой руки, а затем на темные глаза мужчины. Джек отвернулся и посмотрел на президента так, словно его подставили.

— Полковник Коллинз, мне кажется, мистер Пичтри хочет вам что-то сказать. — Руки президента по-прежнему упирались в бедра, поза, известная каждому американцу, означала, что он зол и хочет, чтобы что-то закончилось. Четверо мужчин за столом тихо переговаривались между собой, пока американская проблема разыгрывалась в другом конце комнаты.

— Полковник, поверьте мне, когда я говорю, как сильно этот ужасный эпизод расстроил агентство.

Коллинз уставился на человека так, словно его слова прошли мимо его ушей, не проникнув внутрь. Его голубые глаза впились в более темные глаза мужчины, и, прежде чем заместитель директора по операциям заметил это, он сделал шаг назад.

— Расстроил агентство? — сказал директор Истербрук, услышав слова, исходящие из уст Пичтри. — Полковник, мы прямо сейчас выслеживаем ублюдка-убийцу, убившего вашу сестру и ее коллегу. Мы не успокоимся, пока он не будет висеть на самом высоком дереве, которое может найти агентство, а человек, который завяжет узел на веревке, — это мистер Пичтри, тем более что Викерс совершал свои преступления именно в своей оперативной зоне.

— Достаточно. Сейчас полковника удовлетворит ваш ответ — не так ли, полковник Коллинз?

Джек не оказал президенту любезности взглянуть на него. — Нет, сэр. Как только я выберусь отсюда, я сам найду Викерса. Эти джентльмены потеряли доверие, когда дело доходит до охраны их собственного агентства.

— И у него будет компания, — сказал Карл, когда его глаза нашли президента.

— Благодарю вас, джентльмены, — сказал главнокомандующий, на мгновение игнорируя и Джека, и Карла. — Наши регулярные инструктажи по безопасности на сегодня отменяются, как видите, у меня есть другие гости. — Он указал на четверых мужчин, сидевших за столом. Пичтри и Истербрук кивнули, и Пичтри обошел двух офицеров, которые свирепо смотрели на двух сотрудников ЦРУ.

Президент повернулся к Карлу и Джеку и покачал головой.

— У вас был шанс, полковник, а теперь позвольте ФБР делать свою работу. У них есть несколько человек, а не только Хирам Викерс, с которыми им нужно поговорить.

Лицо Джека приняло сердитое выражение, когда он слушал, но вскоре смягчился, увидев Найлза и Карла, и взгляды двух мужчин остановили его. Президент кивнул Коллинзу, увидев, что полковник тут же пожалел о своем поступке в присутствии босса.

— Я бы тоже хотел ударить себя, полковник, но эта работа иногда требует дурного тона, чтобы заставить людей слушать. Ваше участие в деле вашей сестры завершено.

Джек хотел было что-то сказать, но президент поднял руку, останавливая его.

— Викерс получил приказ от кого-то. Он собирал военные материалы, и несколько человек использовали их для получения прибыли, заявляя, что они патриоты. Фигня. Я подозреваю, что знаю, кто за этим стоит, и мне нужно, чтобы ФБР это доказало, иначе с этим ничего не будет сделано. Как я уже сказал, ваше участие и участие капитана Эверетта в этом подошло к концу. Мы выследим этого сукина сына, а затем я позволю тебе щелкнуть выключателем, который пошлет десять тысяч вольт через черное сердце Викерса.

— Теперь давайте приступим к делу, потому что, как видите, нас ждут люди. — Найлс Комптон попытался вернуть встречу в нужное русло и отвлечь внимание Джека от текущей ситуации. Он посмотрел на часы, зная, что то, что он скажет дальше, вернет мысли Джека к делу. — У нас есть около часа до того, как русские нанесут удар по Ирану.

Президент поднял брови, жестом приглашая Эверетта и Коллинза присоединиться к мужчинам за столом.

— И ты этого не знаешь, Джек, но у нас есть двое наших, которые направляются навстречу опасности.

— Кто? — спросил Эверетт.

— Сэр, ваш звонок прошел, — сказал с порога агент секретной службы. Затем протянул Найлзу телефон.

Комптон посмотрел на президента, который поморщился, а затем отвернулся, чтобы присоединиться к своим гостям. Найлз передал трубку Джеку, который вопросительно посмотрел на него.

— Это лейтенант Макинтайр.

Тем не менее вопросы заполнили осторожный взгляд Джека, и даже Эверетт остановился от любопытства.

— Полковник, это президентская милость. — Найлз не сводил глаз с Коллинза. — Сара и лейтенант-коммандер Райан отправляются в качестве консультантов в российскую ударную группу.

— Вот дерьмо. — Сказал Эверетт то, что думал и Джек.

Карл отошел, чтобы дать Джеку немного уединения.

Джек отвернулся, чтобы ответить на звонок. Ему было все равно, как это выглядело для влиятельных людей в комнате, поскольку все мысли о событиях, происходящих в мире, вылетели из его мыслей в тот самый момент, когда он услышал, что Сара направляется в опасность.

— Мелкая. — Он чуть не подавился прозвищем, которым всегда называл ее.

— Привет, малыш, — сказала она, ее голос звучал отстраненно и хрипло. — Джек, ты в порядке? Найлз сказал, что тебя не было какое-то время?

Коллинз уловил вывод о своей миссии убить человека, покончившего с жизнью его сестры.

— Это не важно. Тебе нужно быть внимательной и доставить свою маленькую задницу домой в целости и сохранности. Райану тоже.

— Джек, у нас здесь так много русских коммандос, что тебе лучше беспокоиться о том, сколько раз мне придется отбиваться от них. Я не знаю, есть ли у этих парней время, чтобы видеться с женщинами, так как они много тренируются».

Коллинз долго молчал, сглотнув, и подумал о страдании, которое он испытает, если он потеряет Сару. — Смотри, детка…

— Джек, мне нужно идти; здесь что-то происходит. Похоже, что из Ирана исходит мощный скачок напряжения. Возможно, они снова будут тестировать. Если да, то они могут привести Серых прямо к нам.

Сердце Джека замерло. Он посмотрел на Найлза и президента, пока несколько офицеров связи срочно передавали сообщения мужчинам за столом переговоров.

— Послушай, я люблю тебя.

Тишина. Сара была отключена, когда российский корабль, на котором она находилась, отключился, а это означало, что оперативная группа в Каспийском море потеряла связь. Джек знал, что они готовятся нанести удар. Он отвернулся и встретился взглядом с Эвереттом, а затем бросил ему уже затихший сотовый телефон. Карл мог видеть боль в глазах своего друга, когда он подошел к столу для совещаний как раз в тот момент, когда президент стоял с посланием в руке.

— Господа, мы только что потеряли три коммерческих реактивных лайнера в воздушном пространстве Японии, и военно-морской флот сообщает, что мы также потеряли корабль снабжения ВМС США в Северном море.

Президент Франции прочистил горло, затем печально покачал головой. Он совещался с премьер-министром Великобритании Гамильтоном Ллойдом.

— Я также должен с грустью сообщить, что мы также потеряли связь с одной из наших подводных лодок в Северном море. Это было подтверждено последующим британским отчетом из подводного источника в том же районе. — Он положил полученное сообщение обратно на стол и опустил голову.

— Господа, время пришло. Мы должны предположить, что на нас напали, и удар по Ирану теперь имеет первостепенное значение для восстановления инопланетного двигателя. — Президент обратился к лидеру России. — Сергей, готовы ли ваши силы прикрытия на случай, если первый удар по восстановлению не увенчается успехом?

— Да, у нас есть 19-я гвардейская дивизия, готовая переброситься из Азербайджана, если потребуется.

Президент печально покачал головой и сел, глядя на своего старого друга Найлса Комптона, сидевшего у стены. Зрительный контакт был кратким, но они оба знали, что план, который они составили вместе с Махджтиком и покойным Гаррисоном Ли, теперь полностью на столе. Судьба мира теперь зависела от маленького зеленого инопланетянина и человека, умершего год назад, вместе с двумя друзьями по колледжу, которые всего пять лет назад никогда не думали, что что-то подобное может произойти.

— Господа, операция «Оверлорд» уже началась. У нас много работы. Полковник Коллинз, нам лучше начать дело. Когда Серые нанесут сильный удар, вас немедленно переведут в другое место.

Коллинз был шокирован тем, что его вообще упомянули. Все взгляды были прикованы к сорокадвухлетнему кадровому армейскому офицеру, когда он переводил взгляд с Найлза на Эверетта.

— Вы, полковник, будете играть важную роль в то время, когда нам нужно заставить «Оверлорд» работать, а это может занять довольно много времени. Вы возглавите отряд быстрого реагирования спецназа, чтобы обезопасить местонахождение «Оверлорда».

Снова все взгляды устремились к голове стола и сосредоточились на словах президента.

— Господа, предупредите свои внутренние силы и давайте приготовимся защищаться.

Мир шел на войну — и они будут сражаться все как один.