Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают (СИ)

Глава 39

Алевтина Григорьевна нервничает…

Алевтина Григорьевна не находила себе места. Не верила она в курортные романы. Вот не верила и всё! И очень переживала за дочь. Так переживала, что даже с Геной поговорила.

- Мать, не лезь, а? Галка сколько одна? Девка взрослая, оставь её в покое!

Гена ответил резко, в основном потому, что сам переживал за сестру. Романы с приезжими – известное дело. Но с другой стороны – Галя сильная. Сама разберётся.

- Оставь в покое, - проворчала Алевтина Григорьевна. – Ему что? Этот хлыщ уедет в свой Питер – поминай, как звали! А Галочке страдать? Ты – её брат. Кто ещё её защитит, звёздочку нашу?..

- Думаешь, у неё это серьёзно? – спросил Гена уже мягче, когда мама начала всхлипывать.

- А то сам не видишь? Порхает как птичка, глазки блестят, телефон из рук не выпускает. Ты присмотрелся бы к этому парню, Ген? Поговорил бы с ним. Что думает, чем дышит. Если решил развлечься – пусть найдёт кого, а Галочку нашу оставит в покое!

Гена вздохнул. Мать права. А только времени у него в обрез. Все эти смерти… Тайны. Загадки. Он с детства мечтал о том, что когда-нибудь станет частью чего-то значительного. Масштабного. Серьёзного! Но что может произойти в их курортном городке? Кража магазина? Утопленник? А тут такая удача! Ну, не может он всё это бросить ради Галкиных амуров. И потом… не дело это - лезть в чужую личную жизнь.

В отличие от сына Алевтина Григорьевна не собиралась пускать всё на самотёк. У неё созрел план...

... Галя открыла глаза и сладко потянулась. Настроение было отличным, ноздри щекотал аромат ванили и корицы. Накинув лёгкий шёлковый халатик, она поспешила на кухню – безумно хотелось кофе!

- Мамочка, - Галя звонко поцеловала раскрасневшуюся женщину в щёку. - Что это ты затеяла с утра пораньше?

- Как это - что? – проворчала мать. – Совсем у тебя совести нет...

- Ма... ну, я же в отпуске… Могу поспать подольше, - проворковала дочь.

- Я не о том, что спишь долго.

- А о чём? – Галя уже приготовилась выслушать нотации по поводу Игоря – хорошее настроение таяло на глазах.

- За весь отпуск ты бабушку ни разу не навестила! Она, между прочим, плохо себя чувствует. Давление у ней. Жара-то какая последние дни стоит.

- Бабуля звонила?

- Звонила. Говорит, чуть не упала вчера. Поезжай к ней, дочка. Я вот пирогов напекла, и паштет её любимый... – с этими словами Алевтина Григорьевна принялась укладывать продукты в сумку.

- Понятно. А красную шапочку приготовила?

- Какую ещё шапочку? – удивилась мать.

- Красную. Пирожки бабушке отнести, – Галя рассмеялась.

- Шутит она… Смотри, как бы серый волк тебя не обманул, - проворчала Алевтина.

- Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк... - пропела Галя, направляясь в ванную.

Бабушка Катя жила в Мисхоре, чуть больше часа езды от Алушты. Галя её очень любила. Конечно, она её навестит! Расскажет об Игоре. Посоветуется. Бабушка всегда была на её стороне – ворчать, как мать не будет. Съездит, отвезёт гостинцев и назад, а вечером - свидание.

- Ешь, - Алевтина поставила на стол тарелку с сырниками, как только дочь появилась на кухне с тюрбаном из полотенца на голове.

- Сначала волосы высушу.

- Успеешь, – отмахнулась мать. – Ешь, пока не остыли. Сметану вон возьми.

Галя налила себе большую кружку чая (кофе варить уже некогда – надо ехать, планы поменялись). Позавтракав, стала собираться, раздумывая - позвонить Игорю самой или дождаться звонка от него?

- Ну, что ты копаешься?

- Сейчас! - застёгивая босоножки в прихожей, Галя торопилась – лучше ей и правда уехать к бабушке – постоянное ворчание и недовольство матери выводило из себя, - Я готова!

Гале хотелось быть счастливой, пока это возможно. Конечно, было страшно. Что, если у Игоря к ней всё это не серьёзно? Мало ли, что он говорил… Это только слова, а вот до дел ещё не дошло… С другой стороны… нельзя всё время верить в плохое. Никому не доверять, всего бояться – как тогда жить? Как радоваться каждому дню?

- Так... Пироги, творог... мёд ещё...

- Мам? Не многовато? У бабушки всё есть.

- Да, конечно! Есть у неё… Сидит там, в своей квартире. Дай овощей положу ещё. Своих, с огорода. И переночуй у неё, Галя.

- Это ещё зачем?

- А вдруг ей ночью плохо станет? Говорю же – давление! Ты всё равно в отпуске – куда тебе надо- то? Пожилой человек, одна. Случись что - стакан воды подать некому.

Галя расстроилась. Жаль отменять свидание, но и бабушку оставлять одну нельзя, мать права.

- Ладно, останусь.

Как только за дочерью закрылась калитка, Алевтина Григорьевна бросилась к телефону:

- Мама? Галя поехала к тебе!

- Господи… Случилось что? Ты что нервная такая, Аля? – встревожилась старушка.

- Я тебе пирогов напекла. А у нас – случилось. Случилось! - и Алевтина рассказала матери о своих тревогах.

- Ну и нечего из этого трагедию делать, - проворчала Катерина Михайловна, - Галя – девочка большая. И потом – я прекрасно себя чувствую! У ребёнка отпуск – пусть гуляет. Молодая, красивая. Может, это и правда её…

- И ты туда же! Генка, теперь ты. Ну, конечно! Не вам потом ей слёзы вытирать. Гале замуж пора. Город маленький – все всё видят, всё знают. Засмеют ведь, – со слезой в голосе проговорила Алевтина.

- Ну, хорошо, хорошо, успокойся. Уговорю её остаться.

Галя, пока ждала маршрутку, не выдержала и позвонила Игорю.

- Сегодня встретиться не получится, - грустно сказала она. – У меня бабушка себя плохо чувствует, еду к ней с ночевой.

- Не расстраивайся, - Игорь улыбнулся её милому провинциальному говору: «с ночевой». - Завтра позвони, я тебя встречу. Хорошо?

- Хорошо... Я буду скучать. И ты тоже скучай, пожалуйста...

- Уже скучаю. Целую.

Игорь отключился и тут же позвонил Марте. Гали не будет в городе – это хорошо. Так безопасней.

- Марта? Ты где сейчас?

- В кафе на набережной.

- Одна?

- Да. Женя только что ушёл в отдел. Там такооой переполох!

Костров почувствовал, что уранджи улыбается.

- Ты устроила?

- Да! – гордо ответила Сергеева. – Правда, не сама. Идею мне подал Макс... Слушай, что мы с тобой по телефону. Давай встретимся и я всё расскажу.

- Давай. В парке возле холодильника с мороженым. У меня тоже кое-что есть.