Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают (СИ)

Глава 6.2

Тайное становится явным.

Фотографом Антонина Петровна, мама Лизы, оказалась толковым. Фотографии были чёткими. И фотографировала она чаще тогда, когда гости этого не ожидали. От этого выражения некоторых лиц, мягко говоря, не соответствовали торжеству. Женя показывал на кого-нибудь из гостей и интересовался, кто они. Про кого-то Антонина Петровна могла рассказать что-нибудь, про кого-то вообще ничего не знала.

- А что, со стороны невесты родителей не было? – поинтересовался Евгений. – Она сирота?

- Родители не смогли приехать по понятным причинам… А вот это, - Антонина Петровна показала на пухленькую женщину с короткой стрижкой густых чёрных волос, - старшая сестра Виталины - Олеся. Она уже больше десяти лет живёт в Питере. А вот это... видите?.. лысый толстячок... Это её муж.

- Он тоже с Украины?

- Что Вы! Это Антон Игоревич Васин, ректор Первого Медицинского. Они там с Олесей и познакомились. Говорят, она его от жены увела.

- Дааа. Ничего так себе сестрички! Приехали Питер покорять, - покачал головой Женя. – Значит, Олеся у нас медик… А Виталина?

- Нет. Она менеджер чего-то там, - Антонина сделала затейливый жест рукой. - Она к Павлу на работу устроилась, ну и ...

- А Олеся – врач, какого профиля?

- Если честно, то я не знаю. Она всё больше Антона хвалила. Он только краснел от удовольствия, да повторял: «Ну, что ты, Лесенька... Ну, ты из меня прямо гения делаешь...», - а сам так и расплывался в самодовольной улыбке.

- Стоп! – вдруг вскрикнул Евгений. - Опа! А этот что тут делает? – и он ткнул пальцем в шофёра Полоскина.

- Как – что? Это тоже родственник со стороны невесты. Только я что-то не поняла: то ли сводный брат, то ли молочный... Как-то так быстро он представился и старался к нам не подходить.

- Саша, а он Павла возил ещё при Марине? – поинтересовался Лисовой.

- Что? Ну-ка покажи… – удивился Ступкин. – Я этого парня никогда не видел. А ты? – посмотрел он на жену.

- Первый раз его вижу... – покачала головой Лиза.

- Вообще-то он вчера был в доме Павла и Виталины. И представился не родственником, а личным шофёром.

- Шофёром?

- Каким еще шофёром? – Лиза встала и заходила взад-вперед. – У Павла никогда не было шофёра. Он всегда сам водил машину.

- Значит, его пристроила Виталина. Но зачем надо было скрывать родство?.. – Лисовой почесал бровь.

Теперь стало понятно, почему так беспардонно вёл себя Эдик Шибалов.

- Он сказал, что шеф попросил его заехать сегодня за ним к десяти утра. Он и заехал. А тут такое...

Какое-то время все, молча, переглядывались.

- Нет. Тут без чая не обойтись. - Решительно сказала Антонина Петровна. – Пойдёмте на кухню.

И она первая вышла из комнаты. За ней поспешила Лиза. Мужчины остались в комнате вдвоём.

- Ну, что скажешь? – Саша покачивался с пятки на носок.

- Придется требовать вскрытия тела и отчета криминалистов. Надо только с начальством перетереть... Ведь всё говорит о простом инфаркте. Да, и ещё врача надо будет вызвать для дачи показаний. Как там её? Белла?.. а... Нелли Львовна. А ведь меня очень насторожила эта смерть... Врач «Скорой помощи» объяснил, что инфаркт «помолодел», но меня всё равно что-то смущало.

- Мальчики, вы скоро? – в комнату заглянула Лиза. – Чай остынет.

- Идём, солнышко. Уже идём, – откликнулся муж, и они направились в кухню.

…

Ох, сколько нового узнал про себя Лисовой, стоя навытяжку перед Замятиным, когда стал настаивать на том, что смерть Полоскина - убийство!.. Хорошо ещё, что в участок пришла Елизавета Ступкина и устроила скандал, требуя самого тщательного расследования смерти своего двоюродного брата. Более того, она оказалась дочерью друга генерала Протасова, с которым ссориться Замятину было не с руки. Скандалить приходила и вдова. Только она, наоборот, возмущалась тем, что дело открыли, хотя причина смерти ясна.

- Я же говорил! – без стука влетел в кабинет Замятина Женя, потрясая листком бумаги в воздухе.

- Что ты говорил? – Замятин вздрогнул от неожиданности и разлил на себя кофе, который уже поднёс ко рту. – Твою дивизию, Лисовой... – поморщился полковник.

- Это убийство! Полоскин убит! Отравлен! Это, – он положил лист бумаги, исписанный мелким почерком, на стол Станиславу Глебовичу, - анализ его крови.

- Ох, Лисовой, нет от тебя покоя... – вздохнул тот, вытирая с брюк капли кофе носовым платком. – Давай, рассказывай...

Потом Женя долго отбивался от денег Сани Ступкина, который с упорством маньяка впихивал ему обещанную сумму. Пока тот не натравил на Лисового свою Лизоньку.

- Женя, ты просто обязан взять эти деньги, - безапелляционным тоном, сдвинув грозно брови и уперев руки в бока, сказала «Тургеневская девушка». – Во-первых, тебе сразу о них говорил Саша, во-вторых, если бы не ты, то Марина с детьми так бы и осталась на улице. Ты пойми – справедливость восторжествовала только благодаря твоему упорству. И последний аргумент: если ты не возьмёшь гонорар, то я натравлю на тебя Маринку, а это, я тебе скажу, пострашнее, чем «Фауст» Гёте.

На Маринке он сдался. Терпеть не мог женских слёз, а она, кажется, это поняла и пользовалась этим при удобном случае.

- Ладно, - махнул он рукой, чем несказанно обрадовал семью Ступкиных и Марину Полоскину.