Охота

- У меня была короткая встреча с представителем этой фамилии.

После паузы мой непрошибаемо деловой папа впервые на моей памяти мечтательно произнёс:

- Не возражал бы породниться с этим родом. - И вздохнул. - Но...

- Он богат?

- Род этот, - папа сразу понял, что я говорю не об определённом человеке, - и богат, и имеет генеалогическое древо, корнями уходящее далеко вглубь веков. Но что-то, по последним слухам помнится, говорили о том, что главный наследник погиб, будучи армейским офицером, а младший исчез - и, возможно, его тоже нет в живых. Доживает свой век патриарх семейства, а там... Скорее всего, со смертью продолжателей родовой крови перестанет существовать и род, и имя. Наследство, скорее всего, будет роздано по побочным родственным ветвям. Возможно, с таким, побочным, представителем ты и столкнулась? - Вопросительные нотки в папином голосе смешались с алчностью.

- Возможно, - задумчиво сказала я. И насмешливо добавила: - Род - ладно. Папа, а кто богаче? Мы или Эйдены?

- Э-э... - осторожно (хотя где-то издалека я расслышала предвкушающие, смачно кровожадные нотки) высказался папа. - Если мы с твоим дедом сможем провернуть одну комбинацию с небольшим... э-э... рейдерством, боюсь, ни о каком сравнении речи не будет. Мы созванивались вчера, - объяснил он. - Речь идёт о небольшой планете. Но говорить... Говорить пока... Ингрид, ты же знаешь, как я суеверен. А тут ещё эта неприятность с Мартеном.

- Надеюсь, устранимая, - легкомысленно сказала я, всовывая в ножны сапожка финку. - Желаю тебе прекрасного делового дня, папа, и пока прощаюсь.

- Спасибо, Ингрид.

У зеркала я критически осмотрела, всё ли спрятала, экипировавшись. В последнее время, выходя "на охоту", я старалась увешиваться не слишком большим количеством оружия. Сильнейшим оружием, как учил Эрик, всегда было и будет умение пользоваться имеющимся - на всю катушку. Что и подтвердилось на Сэфа. Так что испытанные два пистолета, лезвия на наручах и метательные ножи - хватит и этого для задуманного.

Только успела полюбоваться на себя, как вирт-связь вежливо предупредила о сообщении. Подняла блок взглянуть: "Мы на месте".

Прекрасно. Я послала воздушный поцелуй отражению и выпорхнула из спальни. С Рольфом прощаться не зашла. В конце концов, я рассчитываю на часа полтора прогулки по вечернему пригороду. Всего лишь.

Нисколько не удивившись моему странному виду: сапоги, длинный плащ с двумя длинными разрезами по бокам (чтобы ногу спокойно поднимать), с надвинутым на лицо капюшоном, - дворецкий почтительно выслушал мой приказ приготовить жилую комнату внутри моих покоев. С мужскими вещами. Размер я дала навскидку, но, думаю, не промахнулась.

Села в вызванное такси. Дворецкий захлопнул за мной дверцу и выждал, когда я отъеду. Неплохо вышколен. Профессионал... С дворецкого мысли перескочили на Кирилла. Интересная комбинация, как сказал бы папа. Скорее даже - уравнение. И решать его мне. Не то, что придётся выискивать, что там за перипетии у Кирилла с его родовитым именем или что там за тайна с кулоном Виктории... Нет, моё личное уравнение заключается в следующем: что мне больше нравится? Иметь ли под рукой мужа из знатного, судя по всему рода, а заодно иметь под рукой реликвию этого рода? Надо будет заглянуть в Сеть - хоть посмотреть, как кулончик выглядит... Или же иметь под рукой телохранителя, который будет просто обязан следовать во всём за мной, потому как хочется снова связать его контрактом. Я скривила губы в ухмылке... Как честному человеку, Кириллу придётся придерживаться условий...

Через час такси встало у дверей в парк той развалюхи, приобретением которой так гордится этот плебей. Как его там... Ринальдо.

Выждав, когда такси отъедет, я глубоко опустила капюшон на лицо и тронула металлическую дверь сбоку от ворот. Замок был хилый. Одного выстрела хватило.

Дорожка к парадным дверям длинная. Я спокойно прошагала по ней полпути, зная, что выстрел заставил обитателей дома встрепенуться и приникнуть хотя бы к окнам.

Наконец двери открылись.

Я откинула капюшон, не сбавляя шага. Отстриженные волосы шевельнулись под повеявшим ветерком. Господи, как хорошо-то. Сейчас постреляем... Ммм... Хорошо-то как - и правда... Ишь, само выглянуло - убожество-то это. Надо же... Оно навстречу мне ещё и спешит. С шавками своими. А чего ж двоих только взял? Хозяином себя чувствует? Встречает гостью? Губы мои расползлись в такой акульей улыбке, что Ринальдо чуть не споткнулся. И встал на месте.

- Чё надо?.. - договорить он не успел.

- Мою собственность, - перебив его, ощерилась я. И ударила его своим коронным - пальцами по лицу. Он только начинал движение назад от движения - и удар пришёлся лишь кончиками пальцев, после чего он схватился за лицо и завизжал. Кажется, боль причинил ему даже не удар, а мои остро заточенные перед выходом ногти.

Из-за хозяина выскочили шавки.

Ну слава Богу - хоть расслабиться смогу...

Пуговица на поясе плаща уже расстегнута, движениям не мешает.

Ногой в лицо тому, что пониже. "Услышала" стопой отчётливый хруст сломанного носа и хрип, когда била второго - ножами с запястья. Пока не убивала. В плечи - по точкам же. Когда обе шавки рухнули, взяла за плечо шипящего от боли Ринальдо, подтолкнула его к дому, с крыльца которого посыпались остальные шавки. Очень сильно надеюсь, что Мартена среди них уже нет.

- Ты заплатишь ещё за это! - провизжал Ринальдо, плача от боли. - Ты не понимаешь, с кем ты связалась, дура!

- Именно это я и хотела выяснить, милейший, - высокомерно ответила я и толкнула его к дверям. - Будешь сопротивляться - получишь по полной, понял?

- Ты не понимаешь, в какую игру ввязалась!! И с кем!! Ты труп!!

- Ну, пока труп у меня под рукой. Ходячий, правда. Пока, - сказала я, а потом рванула его за плечо, оборачивая к себе. - Скажи своим, чтобы сидели смирно! Тогда никого не тронем. Слышал меня? Говори, скотина!

Ринальдо шмыгнул носом, кажется, собираясь продемонстрировать чудеса героизма... И остолбенел: до крыльца оставалось шагов пять, когда по обеим сторонам дома к нам помчались, слегка пригнувшись, люди в пятнистых одеждах.

- Ну, приказывай.

- Не стреляйте! Не стреляйте! - в панике завопил своим Ринальдо. И, обернувшись ко мне, затараторил: - Ты кто? Ты кто? Этот сказал - ты ему сестра! Ты кто? Почему?

- Ингрид, всё под контролем? - вынырнул из темноты Эрик. А вглядевшись в часто дышащего хозяина казино, почти ополоумевшего от его внезапного появления, оскалился сам: - Это, что ли, твой... э-э...

- Ага, - в тон ему сказала я. - Именно, что... Э-э.

- Что дальше? - спросил Эрик, оглядывая свою армию боевиков-призраков, которые бесшумно рассредоточились по дому.

- Мне нужен Кирилл. А тебе оставляю вот это. Его можно отпустить - после того, как он скажет, с кем именно я связалась. Что-то мне говорит, что он сам потом заляжет на дно, чтобы не попадаться на глаза своим таинственным хозяевам.

- То есть...

- То есть выбей из него следующее: кто передал ему Кирилла на время.

- Ты уверена, что на время?

- Да. Кажется, я начинаю кое-что понимать. Но мне нужно знать точно.

Осмотрев неприятные рожи, я вздохнула. Как-то не хотелось обращаться к ним за помощью - пусть даже в поисках Кирилла в этом доме.

- Леди Ингрид, - тихо сказал один из невидимок Эрика, когда я уже собиралась идти по коридору - самостоятельно выискивая ту самую комнату, в которую втолкнули моего незадачливого телохранителя. - Мы обыскали дом. Кажется, интересующая вас собственность находится в подвале.

- Ведите.

Подвал этого здания, как и сам дом, дышал на ладан. Пока спускались следом за невидимкой, я даже опасалась, как бы потолок не рухнул на меня.

- Здесь, - сказал проводник и остановился перед ещё двумя призраками.

Те расступились.

Кирилл сидел прямо на полу, прислонившись к стене и вытянув ноги. Я хотела было съязвить, не хочет ли он встать перед дамой. Но непроницаемое молчание призраков Эрика заставило приглядеться к нему. Он сидел спокойный, безразличный, лишь слегка поблёскивали глаза в тусклом свете включенных подвальных ламп. Спокойный настолько, что плевать хотел на остановившихся перед ним вооружённых людей... Я присела перед ним на корточки. Его глаза не сфокусировались на мне, не дрогнули. Ресницы не шелохнулись. Присмотрелась. Руки, безвольно повисли вдоль тела и слегка, кистями лежали на земляном полу. Не моргнёт.

- Что с ним? - не оглядываясь, жёстко спросила я.

- Кажется, ему вкатили не хилую дозу. Мы уже вызвали человека, который умеет определять такое.

- Попросите Эрика задать вопрос этому... козлу.

- Хорошо, леди, - шагов уходящего проводника я не расслышала.

- А вы пока вытащите его наверх. И надо вызвать машину.

И не выдержала, пошла впереди, злая. Не такой я представляла встречу с Кириллом. Взбудораженная и накрутившая себя, я просто уже не могла сдерживаться. Забыв о Кирилле, бросилась в гостиную, где Эрик допрашивал Ринальдо. Влетела и сразу вцепилась в грудки вскочившего при виде меня хозяина казино.

- Ах ты... - дальнейшему Ринальдо внимал с ужасом, ибо такое и в самом деле могла высказать только пута, а не леди. Ну, может, ещё помогла нарастить его ужас пара ударов коленом по самым чувствительным местам.

- ... Оставь его, - пробился ко мне, в мою слепую ярость, монотонный голос Эрика. И с трудом поняла, что он уже устал повторять одно и то же. - Оставь его. Сами разберёмся.

Я застыла, приходя в себя, опуская руки. Наконец Эрик прекратил говорить. Призраки-боевики, по привычке почти невидимые, стояли по стенам гостиной, сторожа несколько человек из банды Ринальдо. Эти несколько тоже смотрели на меня с откровенным ужасом. А Ринальдо, всхлипывая, вытирал окровавленный рот и с ужасом, не меньшим, разглядывал крошечные, окровавленные же осколки зубов, перемолотые моим же кулаком.

Только я отступила от хозяина казино, доведённого до прочного психа, как выговорила:

- Что вы ему вкололи?

- Мы-ы...

- Быстро!

Я ещё договаривала слово, как Ринальдо вдруг странно дёрнулся. Не веря своим глазам, я увидела в его рту короткую стрелу. Она ещё, казалось, вонзалась, пробивая череп незадачливого хозяина казино, брызгая кровью, а я уже, стремительно обернувшись, стреляла в окно, где ещё пластиковым мелким стеклом осыпалась рама, пробитая арбалетным болтом. А вслед моим выстрелам к окну бежали боевики-призраки, выскакивали из него - Эрик дёрнул вниз мою руку с глоком, не позволяя пристрелить своих.

- Успокойся!

Не совсем соображая, что происходит, кто мне и что говорит, я рванулась из его рук, а заодно попыталась убить человека, спеленавшего меня так, что двинуться не могла с места. Но это же Эрик. Он скрутил меня железно. И то... Подчинилась лишь потому, что очнулась и сообразила, кто именно меня держит. Злоба из-за стрелка, убившего Ринальдо, имевшего информацию по многим вопросам, трясла меня так, что Эрик долго успокоить не мог. Только прижимал к себе меня, рычащую, и тихо уговаривал:

- Тихо, девочка, тихо... Успокойся. - А потом оглянулся и уже совсем мирно сказал: - Пошли, посмотришь, кого ты там грохнула. Он на ступеньках крыльца. Ребята принесли. Стрелял от забора вокруг дома. Поэтому сразу не засекли. Ну? Успокоилась? Идём.

Мы прошли по коридору от гостиной к вестибюлю. Вышли на крыльцо.

Эрик только успокоил меня тем, что отвлёк. На самом деле - что мог мне дать осмотр трупа? Ну, пристрелила я его... Только вот на теле не осталось ни документа, ни единого предмета, на котором мог остаться хоть какой-то след. А на пальцах убийцы Ринальдо - ни следа папиллярных линий. Сплошь ровная кожа. Будто недавно спалённая и с трудом прижившаяся. Не посмотришь на предмет отпечатков пальцев. И лицо... Эрик ногой перевернул труп... Перекроенное столько раз, что родных линий не осталось.

- В мусорный ящик, - пожал плечами Эрик. А подумав, добавил: - Разве что сетчатку правого глаза посмотреть, пока совсем не...

Мой выстрел пришёлся в левый глаз убийцы, прятавшегося в кустах окружавшего дома забора... Мимо торопливо прошёл вызванный боевиками Эрика врач скорой. Покосился на лежащий на ступенях труп, но ничего не сказал, потому что из вестибюля позвали к Кириллу. Я зашла следом. Молча и бесстрастно посмотрела, как врач поспешно берёт из пальца Кирилла кровь, быстро закапывает её в анализатор, встроенный в крышку чемоданчика. А затем сосредоточенно читает скользящий по линиям итог. Секунды на размышления. Быстро хватает шприц, делает смесь, ломая несколько ампул... Я отвернулась. Огромная благодарность Эрику, вызвавшему спеца. Только вот с чего теперь начинать искать концы оборванных ниточек? Кто же на самом деле был хозяином Ринальдо? Причём настолько богатым, что мог позволить себе оплатить киллера, целыми днями следившего за положением дел в роскошном доме-развалюхе?

Предположений много. Но все нити ведут всё-таки на Сэфа.

7.

Меня буквально рвало на части. С одной стороны хотелось немедленно лететь на Сэфа, найти ублюдка, который всё это придумал, и пристрелить его. Причём не сразу. Для начала бы неплохо попинать его ногами. С другой стороны - хотелось посидеть дома, ну, в новом доме, собраться с мыслями, а заодно - поиграться с возвращённой игрушкой.

Главная причина моего бешенства и раздрая, только-только выведенная из наркотического транса, зелёная после всех процедур, возвращающих к реальности, скрючилась в глубоком кресле и молчала насмерть.

- Прекрати мотаться из угла в угол! - велел мне слегка раздражённый Эрик, сидевший тут же. - Меня уже тошнит от твоего кружения!

- Ничего, что меня тошнит от вас всех? - злобно поинтересовалась я. - У одного аналитики в тупик упёрлись. Другой молчит в тряпочку, с чего его шантажируют младшим братом. Ты! - Я остановилась перед креслом с Кириллом. - Роза моя нежная! Орхидея воздушная! Может, всё-таки соизволишь сам выдать свою таинственную тайну?

- Ингрид, прекрати, - ровно сказал Эрик.

Кирилл только болезненно поморщился. Видимо, в его состоянии мой излишне эмоциональный крик бил по ушам. И по нервам... Ну и фиг. Пусть скажет спасибо, что до сих пор сидит, а не валяется где-нибудь в отключке. Потому как кулаки у меня чесались и на него. Он моя собственность! Моя!

Я всё видела и всё понимала, но меня же так распирало злостью и адреналином, что отчётливо ощущалось: не дай я воли выходу хотя бы эмоциям, взорвусь ко всем чертям! Ну... И заодно кого-нибудь в клочья разнесу. Чтоб мне одной не скучно было! Р-р... Господи, почему в моём новом доме нет тира! Хоть по мишеням пострелять! Без наушников! Если не дали перестрелять бесплодно допрошенную ватагу моего "жениха"! Ничего, блин, они не знают! Почему мне их не дали допросить?! Хоть отлаялась бы!

- Это моё дело, и я должен сделать его сам, - наконец, слабо и монотонно выговорил Кирилл.

- Ах, что вы говорите! - ядовито сказала я. - Посмотрите на него! Сам!.. На ногах не стоит: плюнь в него - упадёт! А туда же - сам...И вообще - как мой вечный должник... Впрочем, должник - это я ещё мягко сказала. Ты мой раб и моя игрушка! Что захочу я - то и будешь делать! Понял? А то, блин, выступать начал: это моё дело!

- Ингрид, угомонись!

- Это дело моё, - упрямо выговорил Кирилл.

Обозлённая, я подскочила к нему и сунула под нос свой вирт.

- Твоё? Гордыня, что ли, обуяла?! Моё... Как бы не так! Смотри, блин! Мой вирт подключён к камере наблюдения, если ты не понял, что это такое! Ну что? Узнаёшь? А если узнаёшь, какого чёрта выпендриваешься?!

- Остановись. - Взбешённая, я снова оглянулась на Эрика. Он показал мне кулак. От неожиданности я застыла. - Ингрид, это перебор. Ты перегибаешь палку.

Почему Эрик говорит шёпотом? Машинально снова взглянула на Кирилла.

Тот, уже не зелёный, а бледный, как смерть, крепко вцепился в мой вирт и смотрел на экран. Камера показывала сверху и чуть сбоку: поскольку сейчас глубокая ночь, Рольф крепко спит, обняв подушку.

Не отрывая взгляда от спящего брата, Кирилл бесцветно выговорил:

- Я не видел его почти три года...

Его слова как ледяной водой по горячей спине... Это даже не перебор. Это даже... Не надо даже смотреть в укоризненные глаза Эрика, чтобы почувствовать себя последней сволочью... Первое движение - выдрать вирт из рук Кирилла и, взяв его за руку, повести к Рольфу. Второе, когда сообразила всё-таки, что это будет похуже перебора...

- Пошли, - буркнула я. - Хватит любоваться на него, спящего. Приведу в спальню - и сиди рядом, сколько влезет.

Эрик коротко глянул на меня и поднялся с кресла. Побоялся - капризничать буду, передумаю? Поэтому вышел впереди меня?

Кирилл замер на мгновения, но тоже встал - правда, вирт отдал неуверенно.

Так что я пошла впереди, чтобы только не психануть больше - при виде его глаз.

Но в спальню мальчишки первой заходить не стала: раскрыла дверь - и посмотрела на Кирилла.

- У Рольфа проблемы с кожей. Будь осторожен.

На пороге он чуть не споткнулся, но вошёл. Быстро огляделся, не сразу сообразив, где искать брата. Увидел - кровать, рядом небольшое кресло, в котором сидела ночная сиделка с книгой в руках. Девушка - сиделка профессиональная, принятая на работу по рекомендации лечащего врача Рольфа. Из-за спины Кирилла я кивнула ей на дверь. Умненькая оказалась. Быстро поднялась и бесшумно вышла.

Думала - он сядет в кресло.

Встал на колени перед кроватью. Его дрожащая ладонь повисла над головой мальчика. "Почти три года!" - эхом услышала я. Ладонь вздрогнула и опустилась на тёмные волосы Рольфа. Я подошла ближе, чтобы увести Кирилла сразу - не разбудил бы; только оглянулась на Эрика, от двери внимательно наблюдающего за происходящим.

А когда посмотрела снова... Рольф открыл глаза. Кирилл замер так, словно превратился в статую. Мальчик, наверное, с минуту смотрел на него, не смаргивая, а потом выпростал руку из-под одеяла, потрогал лицо старшего брата. А потом привстал из-под одеяла, потянулся к Кириллу и обнял его, приподнявшегося ему навстречу.

Осторожно я шагнула мимо Эрика в коридор. Он закрыл за нами дверь.

Сиделке, терпеливо ожидавшей, тихо сказала:

- Покажете ему, в какой стороне комната - слева по коридору.

- Да, леди.

Девушка, стоя в коридоре же, снова уткнулась в книгу.

Мы вернулись в комнату, где сидели до сих пор. Я, насупившись, ждала, что Эрик сделает как минимум замечание, но он спокойно сел на небольшой диван и совершенно явно ожидал дальнейшего развития событий, иногда поглядывая в мою сторону и слегка улыбаясь. Я расслабилась и тоже настроилась на ожидание. Правда, слишком долгой паузы не выдержала.

- Почему мне так не везёт? - тоскливо сказала я. - У него есть брат, из-за которого он переживает. У меня - только Мартен, которого чаще всего хочется убить.

- Зато у тебя есть дед и я, - усмехнулся Эрик. - Тебе этого мало?

- Ну да... Дед. Он только и может, что дразнить меня да прикалываться надо мной. Ты - ещё хуже. То и дело пинаешь. Оба - точка в точку одно по отношению ко мне. А мне хочется вот так... Чтобы переживать. Или за меня бы переживали...

- Попереживаешь тут за тебя, - пробормотал Эрик и похлопал по месту рядом с собой. Я прошла комнату и села, прислонившись к нему. - Только начинаешь переживать, - он обнял меня, - а ты уже стреляешь.

- А кто научил? - вздохнула я. Он не ответил, и я закрыла глаза, задремала.

Проснулась от взгляда в упор.

У двери стоял Кирилл - исподлобья, хоть безразлично смотрел на нас. Эрик еле слышно хмыкнул и убрал руку, которой обнимал меня.

- Пойду, позвоню жене, чтобы не ждала слишком рано, - отчётливо сказал он и встал с дивана. Проходя мимо Кирилла, он вынужденно обошёл его, потому как тот и не подумал сдвинуться с места.

- Это он для тебя сказал, - заметила я, когда за Эриком закрылась дверь.

- Я понял.

Я встала, подошла к нему.

- Пошли спать. Я устала, вымоталась. Всё завтра, ага?

Он молча повернулся за мной. Уже в спальне я не выдержала.

- А если будешь ревновать к Эрику - убью.

- Мёртвому умирать по второму разу - привычно, - невесело сказал Кирилл.

- Что-о?

- Официально я мёртв.

- То есть... То есть ты мой и только мой! - резко сказала я, пытливо всматриваясь в припорошённо карие глаза. Подумав, уступила: - Ну, ладно. Можешь принадлежать немного и Рольфу.

- Мне поблагодарить тебя за это?

- За что? За то, что мне пришлось убить чёртову кучу бандюг, чтобы добраться до твоего брата, а в ответ получить что? Я хочу хоть какой-то малости! Блин, я никогда ничего не просила - всегда брала, а теперь что делаю?! Вымаливаю хоть какие-то крохи! И у кого?! У человека, который мне вокруг должен!!

Кирилл резко притянул меня к себе.

- Что может дать тебе мертвец? - с горечью спросил он. - Что?

- Себя! - выплюнула я и врезала по его груди кулаком. - Себя! Что же ещё?!

Он перехватил мои руки - я и не сопротивлялась, впервые в жизни растерянная и выведенная из себя... Уже лёжа с Кириллом, прижимаясь к нему, я понимала, что он сейчас не со мной. Он - со своим братом, при котором хотел бы просидеть всю ночь. А потом переговорить всё утро. Всё зная, всё понимая, я ревновала до ужаса. К кому... К его же младшему брату. К присутствию Рольфа в моём доме. Но зажалась, стараясь не двигаться. Стараясь, чтобы Кирилл не замечал меня... Чтобы он побыстрей привык к мысли, что брат теперь всегда рядом и в безопасности. Потому что, лишь поверив в эту мысль, Кирилл вернётся ко мне... В жизни мне ещё не было так плохо...

... Кирилл заснул, как ни странно, быстро. Возможно, подействовало облегчение, что теперь не надо беспокоиться о судьбе младшего брата. Но просыпался ночью: как и предупреждал врач, после выведения наркотиков из организма у него была сильная потребность в воде. Заранее припасённая, вода стояла на столике, и перед сном я вспомнила и показала Кириллу на неё. Он вставал раза три. Я видела, потому что спать не могла. Напряжение и взбудораженность оказались слишком сильны. Заснула под утро. И то - слишком лёгким, неровным сном.

Утро началось со счастья.

Как только он понял, что я проснулась (уж не знаю - как: я лежала тихо), он спросил, глядя в потолок:

- Почему к Эрику ревновать не надо?

- Он мой друг, - после недолгого молчания ответила я.

- Этого мало.

Немного поразмыслив, я хмыкнула и разрешила:

- Ну, тогда ревнуй в своё удовольствие.

Он тоже с минуту поразмыслил и принял к сведению, после чего я неожиданно обнаружила, что не просто просыпаюсь, но просыпаюсь с мужчиной в постели. И с каким мужчиной... Сильным и властным! Кто ещё кому принадлежал в это утро! Как он "ревновал"! Уж точно - в своё удовольствие! Но к моему...

В общем, ничего... активный такой труп оказался.

А под конец, когда мы лежали, отдыхая от внезапного между нами взрыва, он вдруг коротко и резко повернул голову, словно увидел что-то, но сначала не обратил на это внимания. А потом и полностью повернулся набок. Суховатая ладонь осторожно потрогала мои виски.

- Ты отрезала волосы.

- Так надо было, - рассеянно ответила я. - Ситуация требовала.

- Как вытащили моего брата с Сэфа?

- Молча, - усмехнулась я. И спрыгнула с постели одеваться к завтраку. Не рассказывать же именно сейчас, кто вытаскивал Рольфа. Не до того.

Ещё один странный взгляд от Кирилла: надев поверх чулок кружевные подвязки, которым он сначала улыбнулся, я привычно сунула в обе пистолеты.

Запоздалый завтрак был на четверых. Трое мужчин и я. Обманчиво неповоротливый светловолосый Эрик. Кирилл, который, сбросив маску телохранителя и больше не надевая утяжеляющую его фигуру жилет, предстал неожиданно сухощавым и постройневшим. Рольф, весь светящийся от прорывающейся радости. Последние двое не замечали, что едят диетические блюда, чему я втихомолку радовалась. Ещё капризов от болезных мне не хватало.

При мальчике говорили о простом и неинтересном. Но мальчишка всё равно был счастлив, потому как сидел рядом со старшим братом, то и дело взглядывая на него, словно боясь, как бы он не исчез. Дежурная сиделка, уже утренняя, с трудом увела его в комнату на очередные процедуры.

Принесли десерт.

- С чего начнём? - спросил Эрик, задумчиво помешивая ложечкой мороженое. - Кирилл, ты расположен к разговору?

Кирилл коротко взглянул на него и опустил глаза. Решил отмолчаться?

На этот раз промолчала и я. Пусть хоть что-нибудь без меня сделают.

- Смотря какие вопросы, - осторожно отозвался через некоторое время Кирилл.

- Ну, для начала просто подтверди то, что мои аналитики выяснили. Итак. Ты работал в армейской разведке. - Эрик остановился, вопросительно вскинув брови. Кирилл помедлил - и кивнул. - Тебя и ещё двоих офицеров разведки послали на Сэфа внедриться на небольшой, но неофициально закрытый, скажем так, для посторонних химзавод. А через месяц армейское командование занесло тебя в списки погибших. Почти одновременно исчез твой младший брат. Рольф. Вопрос: между твоей псевдосмертью и похищением Рольфа есть связь?

Молчание Кирилла, сидевшего с равнодушным лицом, затягивалось.

Эрик, тоже не меняя безразличного выражения лица, добавил:

- Мне не нужны пространные объяснения. Просто: да или нет. Мы же всё равно выясним. Просто с тобой - быстрей. - Он выждал ещё немного и сказал: - Прекрасно. Будем считать, что связь есть. Теперь не сведения от аналитиков, а мои предположения на основе косвенных намёков. Вас было трое. Один из троих засветился и под нейролептиками или под химическими средствами проговорился об остальных. Вас бы просто убили, но кое-кто выяснил, кто ты. И выяснил, что со смертью главы рода Эйденов ты становишься главным наследником кулона Виктории. Поэтому был похищен Рольф, а тебя до поры до времени сдали некоему Ринальдо. Тот же, не поняв хорошенько твоего значения, использовал тебя неожиданным образом: решил жениться на леди, которая могла бы ввести его в свет. Воспользоваться случаем ему было соблазнительно: проигрался брат тако-ой леди. Тебя приставили к ней... Ну и дальше. Только бедняга Ринальдо не ожидал, что встретится не просто с леди, а с леди-боевиком. Ингрид училась у лучших мастеров своего дела. Она рассказала, каким образом был отбит Рольф и ещё пятеро детишек?

Изумления Кирилл скрыть не смог.

- Ты? Ты спасла Рольфа?

- Было дело, - неохотно ответила я. И добавила, прищурившись: - Ты поможешь нам? Ведь ничего ещё не решено полностью. Мы все, в сущности, находимся на краю личной войны. Кто поймал тебя? Нам нужно имя.

Кирилл опустил глаза. Колебался он недолго.

- Меня похоронили. Я видел запись - показали, как хоронили пустой гроб. Если бы не был мёртв для всех, промолчал бы. Но дело уже проходит не по военному ведомству. Поэтому... Да, нас было трое. Все из разных отделов армейской разведки. Цель была - проверить слухи о том, что разрабатывается новое оружие - причём на гражданском заводе. Не успели внедриться, как нас схватили. Так выяснилось, что один из двоих - ставленник, прикормленный владельцем того самого завода полувоенного образца. Он и выдал всех. Второго, чьего настоящего имени я не знаю до сих пор, убили сразу. Обоснование нашей смерти для командования армейской разведки такое: взорвался один из филиалов завода, на котором якобы были мы все трое. На Сэфа даже приезжали эксперты из наших. Но всё было стерильно точно и убедительно... После смерти нашего офицера (его убили при мне - почти показательный расстрел) меня оставили на некоторое время в импровизированной камере при другом филиале, уже не на Сэфа. Сначала не понимал - почему. Потом мне показали Рольфа, уже работающего на заводе. И сказали: брат остаётся на Сэфа, пока не умрёт дед и пока кулон Виктории не перейдёт ко мне по наследству. А поскольку я теперь полностью стреножен в своих желаниях, то меня передают для работы подальше от Сэфа к одному мелкому хозяйчику. Так я познакомился с Ринальдо. Некоторое время прослужил у него вышибалой при казино. Потом он задумал свою довольно странную афёру с Ингрид... Единственное, чего я не понимал: каким образом они собирались завладеть кулоном, если я, по официальным данным, мёртв. Но у них множество своих каналов, по которым можно провернуть всё, что угодно... - Кирилл слегка пожал плечами.

- То есть имени ты не знаешь, - задумчиво сказал Эрик.

- Нет. - И, выждав паузу, спросил: - Кому я обязан помощью с братом?

Эрик удивлённо посмотрел на меня.

- Нет, не рассказывала, - ответила я на невысказанный им вопрос. И хмыкнула: Кирилл не поверил Эрику, когда тот сказал про меня?

- Ингрид, - с выражением "ничего не поделаешь - придётся мне сказать" ответил Эрик и усмехнулся.

- Не понял.

- Ты не знаешь об Ингрид ничего, - заметил Эрик так, словно меня рядом нет. - Будь осторожен с нею. Она не просто леди-боевик. Ингрид умеет проводить определённого рода военные операции. Причём что в одиночку, что с командой.

Кирилл скосился на мои ноги. Вспомнил про подвязки - сообразила я. И ласково улыбнулась ему.

- Что теперь? Что - дальше? - спросила уже я.

- Придётся искать дальше, - вздохнул Эрик. - Опросили боевиков Ринальдо - они ни черта не знают. Придётся отслеживать связи Ринальдо с сэфаинскими коммерсантами. Наверняка на что-нибудь наткнёмся в процессе поисков.

- Что советуешь нам?

- Купить другой дом - не афишируя. Сделать так, чтобы все поверили, что вы живёте именно здесь. Но переехать в новый дом.

- Ты полагаешь... - начал Кирилл.

- Сам посуди: человек, провернувший всю эту историю, рассчитывает, что кулон Виктории уже в его руках. Осталось лишь набраться терпения и получить его. И вдруг - прокол. Нет. Он будет снова и снова пробовать добиться его. Я оставлю вам несколько своих боевиков, но всё же в первую очередь неплохо бы подумать именно о покупке нового дома.

- А если переехать к деду? - нерешительно спросила я.

- Деду некогда. Он вместе с моими аналитиками разрабатывает рейдерство на Сэфа. Его в поместье нет. И мне не хотелось бы распылять своих ребят. Одно дело - охранять лишь дом. Другое - целое поместье. Я, конечно, в любой момент могу собрать целую армию. Но нужно ли это сейчас? По-моему, рано. В конце концов, и сами справитесь. Оружия в доме, так полагаю, хватает.

- Это - да, - задумчиво сказала я, мысленно просматривая боезапас.

Кирилл смотрел-смотрел на нас и не выдержал:

- Вы это всё серьёзно?

- Серьёзней некуда, - заверил Эрик. И встал. - Мне пора. Главное я выяснил. Остальное будем накладывать на основные данные. Кирилл. Просьба к тебе. Как к военному: не светись. Не подставляй под удар тех, кто тебе доверился. Учти. На тебе брат.

- И невеста, - следуя своим мыслям, проговорила я.

Оба взглянули на меня со странным выражением. Сначала не поняла, а потом...

- Чего уставились? Если не возьмёшь меня замуж, я тебя убью, - спокойно сказала я Кириллу. - И потом. Ты же человек светский. Понимаешь, что, переспав со мной, как человек воспитанный, просто должен жениться на матери своего будущего ребёнка.

- Что-о?! - вскричали ошарашенные мужчины.

- Ну, когда-нибудь я же решусь родить дитя для рода Эйденов, - чопорно сказала я, хохоча в душе: пусть думают, что я на полном серьёзе. Главное, чтобы Кирилл запомнил: у меня серьёзные намерения!

- Ингрид, - пробормотал Эрик. - Ты иногда убиваешь меня.

- Сам такое вырастил - терпи, - спокойно отозвалась я, усмешливо глядя на Кирилла: кажется, у него настоящий ступор после моих недавних слов. Пусть, пусть побудет в этом ступоре. Не одной же мне психовать.

- Но... Ингрид, - с трудом выговорил Кирилл, глядя на меня.

Я перебила, встав из-за стола и кладя на место салфетку:

- Как только всё закончится, не забудь сделать мне официальное предложение. - И не удержалась: - Услышать такое предложение от официального трупа - это круто, не правда ли, Эрик?

Тот только закатил глаза и поспешно вышел, явно рассчитывая сбежать побыстрей от внутрисемейных разборок.

8.

Едва Эрик вышел, Кирилл обернулся ко мне.

- Я хотел бы... - Он замялся.

- Иди-иди, - пробормотала я. - Помнишь, в какой он комнате?

И отвернулась, рассчитывая услышать звук хлопнувшей за спиной двери. И упёрлась взглядом в пол. Плитка. Пластиковая. Что-то такое изображено на ней. Абстрактное. Вот чьё-то крыло, словно слегка размазанное... Почему я не хочу отпускать его даже к брату? Рольф же буквально в двух шагах от нас... Вот лапы, изогнутые так, будто нечто сейчас вот-вот свалится, но всё-таки хочет удержаться... Почему у меня впечатление, что Кирилл, уйдя к брату - узнать, как у него со здоровьем, уйдёт вообще из моей жизни?

Медленно и тяжело таща неподъёмные ноги, приблизилась к зеркалу. Уставилась в него. Вот эта... Которая там... Морда тяжёлая - хотя когда-то была симпатичной мордочкой; глаза, для многих когда-то привлекательные, сейчас убийственно пустые - без отражения в них того, кто мне нужен, но мне не принадлежит...

Я осторожно взялась за край зеркала. Неудивительно, что постоянно с кем-то и постоянно одна. С маской опытной киллерши. И не только с маской... Он там - я здесь. А он... мне нужен? Странно вспоминать, как только что веселилась, изображая легкомысленную насмешницу, а он сказал всего фразу - и мне хочется... Мне хочется... Вынуть пистолеты из подвязок и расстрелять это зеркало. В упор. И себя в нём. Лишь бы не видеть... Этого сволочного одиночества.

Подняла глаза на подошедшего сзади.

- Не надо, - мягко сказал Кирилл. - Пошли к Рольфу вдвоём.

- Почему - вдвоём? - с трудом заставила губы шевельнуться.

- Боюсь тебя здесь оставить. Ты так быстро... меняешься.

- Ничего. К твоему приходу вернусь... в себя.

Одной рукой он погладил моё плечо. Нет, как-то странно. Даже не плечо, а скользнул ладонью по лопатке. И вдруг нагнулся - вторая рука под колени. Охнула, оказавшись на его руках. Он встряхнул, чтобы я оглянулась на него.

- Глаза в глаза, - довольно сказал он. - Ну, попробуй, пока идём, соорудить улыбку на этих хорошеньких губках. Их плаксивое выражение мне абсолютно не нравится.

- Или?

- Или я сам сооружу её, - сказал он и прижал к себе так, что легко прикоснулся к моим губам. - Веришь? - прошептал, вглядываясь в мои глаза.

- Отпусти, - выдохнула, не смаргивая его взгляда. - Иначе точно никуда не уйдёшь!

- Обещай, что дождёшься.

- Обещаю.

Он осторожно поставил меня на ноги, ещё раз поцеловал и, не оглядываясь, вышел.

Вот теперь, когда я осталась точно одна, осторожно приподняла полы халатика. Обе подвязки пустые!.. Вот чёрт!!! Вытащил! Оба пистолета!! Да за ним в оба смотреть надо!! Хотя... Мне-то легче. За мной так не охотились, как за ним. Безоружным чувствовать себя - то ещё ощущение! Что ж не спросил. А кого он должен спрашивать? Бывшую хозяйку? Или я его неправильно поняла? И он лишил оружия меня? А не для себя забрал его? Ладно... Я усмехнулась и тоже вышла в коридор. В спальню, где, зайдя за шторки, среди которых пряталась наша балдахинистая кровать, подняла матрас.

Прежде чем прятать на себе ранее испытанное оружие, переоделась. Простенько. Легкомысленные джинсики, джемперок с коротким рукавом. Короткий жилет, вышитый узорами в тон основному цвету. Внутренние карманы у него хороши. Обожаю. Спецпошив для личного оружия. Я снова встала перед зеркалом и провела ладонями по краям довольно жёсткого жилета. Обнимай меня, не обнимай - пистолетов не заметишь.

Ладно, теперь можно посмотреть то, что пригодится Кириллу. Не одними же дамскими штучками ему пробавляться. Его-то осталось в номере отеля - когда забирать-то? Времени нет. Разве что послать за вещами...

Пока размышляла о том о сём, пикнул вирт.

- Ингрид, ты одна?

- Одна. Что случилось?

- Кирилла рядом нет? - настойчиво спросил Эрик.

- Нет. Так что?

- Ингрид, ты поосторожней с ним. Он тут наговорил много чего. Но ведь... Армеец. Да ещё разведка. Не доверяю я им. Будь начеку рядом с ним.

Я усмехнулась. Пистолеты уже вытащены. Поздно сообразил предупредить старый друг. Хотя... Хм...

- Ты бы не позвонил ради только предупреждения. Что ещё?

- Его нет рядом?

- Его нет, - терпеливо повторила я. Не злилась. Знала: Эрик с бухты-барахты нервничать не будет. А то, что он нервничал, - слышно, даже заговори он шёпотом.

- "Так всех нас в трусов превращает мысль*".

Я похолодела. Занятая своим ненормальным состоянием, я как-то забыла о безопасности... Чувствуя, как нервно натягивается кожа на спине, ровно сказала:

- Место и время.

- Через час. В небольшом мужском ателье. В твоём подземном гараже есть личная машина - со всеми документами. Как только выедешь из гаража, перед машиной появится мотоциклист. Пока едешь за ним, сброшу на вирт, кто будет следующим проводником.

- Мальчика брать?

- Нет. Слишком подозрительно.

- Дальше.

- Через пять минут, после того как войдёте в ателье, перезвоню. Если всё нормально, вернётесь сюда, в дом. Если нет - продолжишь цитату. Как только её услышу, в этот дом войдут мои ребята. Они войдут по одному - в фирменных куртках от известных в городе супермаркетов. В тех же куртках выйдет уже обслуга. Мы встретим их и найдём безопасное место для них. Мальчик с сиделкой выйдут в парк, на прогулку. Их подменять не придётся. Увезём с места.

- Ясно. Начинаю действовать.

- Ингрид, прости старого дурака, что сразу не сообразил.

- Лучше поздно, чем никогда, - проворчала я.

Действие первое, едва Эрик отключился: минута на раздумье. Затем бросилась в гардеробную. Переворошила кучи одежды. Результат: вошедший Кирилл изумлённо воззрился на длинноногую девицу, которая вертелась перед зеркалом, с недовольной миной лица разглядывая на себе шикарное белое манто.

- Красивая вещь, - заметил он, приближаясь.

- Ага, только устарела года как два, - недовольно скривилась я, а потом оценивающим взглядом замерла на нём, смерила с головы до ног, сморщилась ещё брезгливей. - Ты ведь в том костюме, который я тебе заказывала? Кажется, с размером я не рассчитала. Мне не нравится, как ты выглядишь в нём. Размер не тот. И цвет тебе не идёт. Я не хочу, чтобы такое носил!

- Ты так решительно это выговорила, - заметил Кирилл, всё ещё стоя у меня за спиной и с лёгкой улыбкой глядя на меня в зеркало.

- Да. Решительно, - подтвердила я, задумчиво запахивая манто спереди. - Собираться тебе всё равно незачем - кроме этого костюма у тебя только смена к нему. Так что, голубчик, мы едем с тобой в ателье. Кэссийские модельеры хороши - знаешь об этом? И любят одевать мужчин - с иголочки.

- Что значит - с иголочки?

- Это значит... - я провоцирующе медленно ухмыльнулась, да ещё облизала губы, глядя ему в глаза, - мы с тобой зайдём в отдельный кабинет, где некоторое время полюбуемся, как горит твоя бывшая и никчемная одежонка, а затем... - Я провела языком по верхней губе, призывно всматриваясь в него, несколько озадаченного. - Затем мы тебя оденем. Пошли?

- Что? Прямо сейчас?

- Расписание Рольфа я знаю, - хмыкнула я. - Он сейчас спит. Так что времени терять не будем. Потом будешь сидеть с ним сколько угодно. Итак?

- Прошу, леди, - он предложил мне руку. Кажется, моя деловая хватка его забавляла. Плевать. Лишь бы не замечал, что я напряжена больше привычного.

Мы спустились в подземный гараж, о котором я не знала до поры до времени, что он существует; сели в мою машину, о существовании которой я узнала лишь недавно. И поехали - сначала по пригороду, потом влились в поток машин в самом городе. Вела машину я, потому что, не займись делом, перенервничала, наверное, как и Эрик.

Впрочем, слишком сильно понервничать не дал Кирилл. Нет, он не разговаривал со мной - задумчиво смотрел в ветровое окно, зато приглядывалась я, бросая взгляды на него то искоса, то в верхнее зеркальце. Он изменился. Не то что стал уверенней. Он стал каким-то... опасным. И, думая о том, что сейчас произойдёт, я снова холодела от страха: простит ли он мне? Сможет ли понять, почему не предупредила заранее?

Нужный дом, напичканный различными торговыми точками, оказался неподалёку от пригорода. Здание отличалось громадностью во все стороны. Я так и не увидела, где оно заканчивается в длину, а где - в высоту. Присланный ждать нас служащий с поклонами проводил в нужный уголок, чтобы нам не искать его.

В ателье нас встретили поклонами и проводили вовнутрь. Кирилл немедленно превратился в привычную бесплотную тень при мне, так что мне буквально силком пришлось выпинывать его вперёд - на глаза двух корифеев модной одежды: хозяина ателье, высокого блондина, и его главной помощницы, дамы-брюнетки. Оба оценили моё сокровище быстро, одним махом, и сказали, чтобы мы шли в отдельный кабинет, куда будут приносить вещи для клиента.

Когда показали кабинет, я насмешливо и приглашающе протянула к его раскрытой двери руку, слегка склонившись перед Кириллом:

- Пожалуйста, клиент!

Он вздохнул и шагнул через порог.

Косяк двери: детектор, вычисляющий "жучки" и немедленно глушащий их, - взвыл на все голоса. Ничего не понимающий Кирилл отшатнулся. Я успела схватить его за руку. Другой я уже вытащила вирт и почти крикнула, стараясь заглушить пронзительный писк и вой охранной системы. Хотя чего, собственно, было вообще орать? А то Эрик не слышит! Но я упрямо крикнула:

- "И вянет, как цветок, решимость наша!"

- Понял, - сухо сказал Эрик. - Приступаем!

Кирилл отскочил, выдрав руку из моего захвата. Поздно. Боевики Эрика за моей спиной уже преградили ему дорогу из ателье.

- Кирилл, - вкрадчиво сказала я, держа его под дулами обоих своих пистолетов. Он стоял напряжённо, вытянувшийся такой тугой стрелой, что я и правда была готова стрелять в него, сделай он хоть одно неосторожное движение. - Отдай оружие, которое ты вытащил у меня утром, и войди в кабинет.

Систему уже выключили. Так что всё его внимание зациклилось только на нас.

- Нет.

- Не дури. Ты же понял, что это. В кабинете сидит человек, который готов снять с тебя все эти цацки. Быстро!

- Не смей командовать мной, - тяжело сказал он, глядя поверх моей головы на боевиков Эрика, которым тоже не улыбалось устраивать шум в здании.

Таким напряжённым его видела лишь раз: когда он сидел рядом со мной на кровати, а в спальню вошёл его бывший хозяин. Чёртов Ринальдо. Но тогда Кирилл реально провинился. Сейчас же он даже не знал, что именно делать в первую очередь.

- Ты понимаешь, что ты иначе сам приведёшь к Рольфу убийц? - сухо спросила я. - Быстро в кабинет, если только ты не предатель.

На понт хотела взять. Не вышло. Не глядя на меня, чувственно вздыбившийся, словно попавший в ловушку зверь, он тихо велел:

- Опусти оружие.

И что-то в голосе его прозвучало такое металлическое, что я послушалась сразу. Единственное утешение: боевики за моей спиной - настороже. Если что - и стрелять не будут - скрутят. Кирилл покрутил головой, внимательно приглядываясь то к ним, то оглядывая косяк двери, словно боясь, что он может снова взорваться тревожными звуками, и перешагнул порог. Но "жучки" на нём уже заглушены. Детектор-глушитель - высшей пробы. Эрик никогда не скупился на покупку новейших моделей.

Кирилл постоял уже в кабинете, недоверчиво прислушиваясь к тишине. И сам прошёл дальше - к человеку, слегка лысоватому и кругленькому, который ожидал его, стоя у кушетки. На столике рядом - раскрытый медицинский чемоданчик.

Я закрыла дверь. На замок. Сунула пистолеты в жилетные карманы.

- Извини. Так нужно.

- Знаю. Но ты могла бы написать, если не могла сказать вслух, - равнодушно ответил он.

Толстячок, спец по жучкам, вживляемым в тело, вежливо предложил Кириллу раздеться и лечь на кушетку. Кирилл молча выполнил его пожелание. Я присела на корточки рядом с ним. Он посмотрел мне в глаза и отвернулся.

- Сейчас будет не очень болезненный укол - обезболивающее, - сказал толстячок.

- Не надо, - процедил сквозь зубы Кирилл. - Обойдусь.

"Садомазохист!" - в мыслях бросила я ему. Хотя понимала, что с ним происходит. Наверняка армейские вживлённые "жучки" с него сняли новые хозяева, о чём ему обязательно сообщили. Но наверняка же не сказали ни слова о том, что собираются вживить свои - для прослушки и так невольно преданного им раба, ещё и шантажируемого похищенным братом.

Вспоминая, что именно было сказано за утренним столом, я угрюмо следила, как споро и ловко работает специалист, медицинским "пистолетом" вытаскивая из тела Кирилла микроскопические "жучки". Время от времени Кирилл кусал губы, когда специалисту приходилось выуживать слишком глубоко введённый аппарат-прослушку.

Закончив одну операцию, специалист проводил по телу Кирилла прибором для определёния, где именно и в каком месте находится следующий "жучок", и снова вводил длинную "иглу". Насколько я поняла, в него впихнули столько аппаратов, что работы толстячку хватит надолго. В одном месте, например, прежде чем впихивать свою "иглу" специалист быстро взглянул на "пациента". Тот, уже напряжённо следивший за "операцией", помедлил и кивнул. После закрыл глаза. Наверное, там было нечто, что вытаскивалось весьма болезненно. Только откуда он про это знал?

Поэтому я села на пол, у кушетки, отвернувшись от Кирилла. И стала усиленно думать, плакать или с него хватит.

Плакать я не умела, разве что со злости. А уж демонстративно - никогда бы не думала. Но сейчас хотелось. И даже не столько демонстративно, чтобы пожалели меня. А от той боли, которую назло себе - и мне - испытывал Кирилл.

- Что с Рольфом? - услышала я негромкое над ухом.

- Его вывели из дома первым. Сейчас перевозят.

Я снова повернулась к нему. Всмотрелась в злые карие глаза. Дурацкая ситуация.

- Как только ситуация разрулится, можешь уматывать со своим Рольфом на все четыре стороны, - процедила я сквозь зубы. Кирилл ещё не понял, что именно я сказала, а у меня уже сердце торкнулось... Сердце, которого я никогда не замечала, больно ударило меня же - при одной только мысли, что теперь Кирилла рядом со мной не будет. Никогда... С трудом удержалась от внезапного желания взвыть - не слабей тех сигнальных воплей определителя "жучков" в спецкосяке. Как болит горло... Расслабить бы его. Но как?.. Выйти из кабинета? И успокоиться? Но сколько мне теперь времени отпущено быть рядом с Кириллом?

И он. Промолчал в ответ. Значит - уйдёт?

Тогда лучше уйти самой. Немедленно. Я напряглась - встать с пола. За мной резкий шорох с кушетки - и рука Кирилла вцепилась в ворот моего манто.

- Прекратите дёргаться, - рассердился спец. - Вы же сами себе причиняете боль!

- Не смей уходить, пока я не разрешил! - прошипел Кирилл. Его тёплое дыхание отдалось мне в лицо.

И попробовала бы я возразить человеку, который мало того что крепко держал меня за ворот, так ещё и скорчился от боли. Хотя выпасть из манто, а потом удрать было бы делом пары секунд. Так что я развернулась к нему и злобно ответила:

- Лежи и не двигайся!

И, всё ещё стоя на коленях, обняла его, уже снова лежащего на спине, так, что он просто был вынужден положить голову на мои руки. Щека к щеке со мной. Спец скептически посмотрел на нас, вздохнул и снова принялся за дело.

- Ты бы в самом деле вышвырнула нас? - не глядя на меня, спросил Кирилл.

- Скорей бы пристрелила тебя. Если б ты согласился уйти.

- Ну и логика у тебя, - пробормотал он.

Мысленно пожала плечами. А что логика? Логика собственницы, если он ещё не понял... Мою щёку грело прикосновение его щеки. И это был единственный реальный факт, который я сейчас воспринимала правильно. Всё остальное скрывалось в дымке путаницы и ужаса, что я могу его потерять.

Специалист закончил работу. Я встала, пока он собирал чемоданчик, и толстячок протянул мне влажные салфетки. Стерильные. Я кивнула и принялась протирать кровь с Кирилла. Он попытался подняться - я легонько толкнула его назад, на кушетку.

- Лежи. Сейчас принесут одежду. И не шевелись. Кровь начинает идти.

- Холодное, - недовольно сказал он.

- Потерпишь, - спокойно сказала я.

Он сел на кушетке, чтобы протереть себя спереди, а я устроилась за ним, чтобы снять выступившую кровь там, где он не дотянется. Смешно, но додумалась дышать на салфетки, прежде чем дотрагиваться до его кожи. Чтобы согреть. Осторожно притрагивалась к его коже, чтобы не причинить боли, а когда уже не осталось ничего, что бы мне дало возможность прикоснуться к нему, посидела, посидела, да и прислонилась щекой к его спине. Кирилл замер. Я снова обняла его так, чтобы манто, которое так и не съехало с меня, укрыло его плечи.

- Что?

- Замёрз же.

Повернётся? Нет?

Он сделал лучше: натянул на себя полы моего манто, будто ненароком притиснув и меня к себе, вынудив спустить руки и обнять его за бока.

- Чего? - теперь спросила я.

- Греюсь.

Коротко и ясно.

Я положила подбородок ему на плечо. Что-то с нами будет дальше?

Сидели недолго. Он вдруг быстро и ловко снял с меня манто вообще и положил его на ноги. Почти секунду спустя открылась дверь, и принесли одежду для него. Как услышал только... Забравшись с ногами на кушетку, я следила, как он привычно примеривает одежду, делая короткие замечания и пожелания, а служащие ателье, даже не глядя на меня, подобострастно кивают ему и быстро исправляют по его желанию.

Кого я выпустила из клетки? Мой миф, что - пленённую птицу, разлетелся вдребезги при одном взгляде на этого самоуверенного мужчину, в котором я с трудом узнавала недавнего тюфяка, бдительно не подпускающего ко мне мужчин. Этому, нынешнему, - я и правда не могла сказать ничего в ответ на раздражённую фразу: "Не смей уходить, пока я не разрешил!" Ишь... "Не смей... Я не разрешил!" Когда это мы успели поменяться ролями? Или не менялись, а так было всегда, только я не замечала?.. Этот светский человек, надменный и глядящий на меня сверху вниз - когда его взгляд промелькивал мимо кушетки, на которой я сидела, не мой Кирилл... Я подобрала ногу под себя, ссутулившись, снова упёршись глазами в пол, и думала. У меня два выхода: пристрелить его, пока он совсем не стал мне чужим. Или выбросить из собственной жизни, как только всё закончится. С таким я не смогу жить рядом. Этот - другой.

Снова оглянулся. Как будто услышал. Теперь - взгляд направленный, оценивающий. На нём только что прекратили обдёргивать костюм, проверяя на предмет, не топорщится ли где-нибудь да что-нибудь. Одет. С иголочки. Хозяева ателье, судя по всему, в восторге от него и его манер - отчётливо проявившихся, едва он показался перед ними одетым. Осталось только побриться в каком-нибудь салоне... Икона стиля. Раньше так называли тех, на кого стремились быть похожими те, кто сам одеваться не умел.

- Прекрати.

Он встал передо мной, всё ещё сидящей на кушетке. Чего ему надо?

- Прекрати, сказал.

Куда он, чёрт бы его, смотрит?

На мои руки. Всё ещё сижу на кушетке и размеренно, почти не замечая, режу ножом манто на клочья. Порез - рву руками, пока до швов не дойду, а там - снова нож в дело. И чего ему не нравится? Хоть какое-то занятие в ожидании, чем весь эта комедия закончится. В идеале, конечно, хотелось бы, чтобы его бывшие хозяева напали. Или вообще какое-нибудь бандитьё. Чтобы убить хоть кого-то... Чтобы душа, моя окровавленная раздором душа успокоилась. Суррогатная замена - моё несчастное манто. Мне его мало - во всех смыслах.

Рывком выдрал остатки манто из рук. Нож в этот момент держала расслабленно, кончиком лезвия в меху. И его выдрало из не ожидавших рывка рук вместе с манто. Краем лезвия горячо полоснуло по кисти.

- Что ты делаешь...

Он бросился на колени перед кушеткой, пытаясь хоть чем-то зажать порез. И застыл, глядя в мои враждебные глаза.

- Уходи...

* Из монолога Гамлета (Шекспир) в переводе Пастернака.

9.

Запястье мне перевязали в этой же комнате и предложили немного посидеть, чтобы успокоиться. Какое там успокоиться, если к моему "психу" добавочно Кирилл, внешне бесстрастный, психует уже по-чёрному. Теперь я знала, как у него это проявляется: тонкие нити шрамов на лице неприятно белели, перечёркивая смуглую кожу.

Тем не менее пришлось дожидаться сообщения от Эрика. Так что моя перевязка пришлась кстати... Чуть только вирт "объявил" о сообщении, Кирилл вопросительно глянул на меня, накидывая на меня новое манто. Новую вещичку, пока меня перевязывали, владельцы ателье успели подогнать под мою фигурку.

- Что там?

- Эрик прислал новый адрес. Рольф уже там. Мы тоже можем ехать.

Уже к вызванному такси ("мою" машину куда девали - не знаю и знать не хочу!) мы спустились, сопровождаемые служащими ателье, несущими за нами пакеты и сумки. Поскольку здесь, у дверей ателье, уже оказался водитель, мы сели назад. Едва расположившись на сиденье, я взглянула на водителя и немедленно узнала одного из доверенных людей Эрика. Прекрасно, хоть поговорить можно - "водитель" сразу передаст содержание разговора хозяину.

- Ты знал - о прослушке?

Кирилл глянул на водителя.

- Наш, - сказала я. - Машина не прослушивается. Можешь говорить.

- Нет. Я знал, что из меня вынули армейские, по которым отслеживали наши.

- Разве, пока их вытаскивали, ваши не могли засечь этой операции?

- Был взрыв. Мы двое попали под него - предатель был рядом. Одновременно со взрывом, верней - секунды спустя, включили специализированную заглушку на всех частотах. Наши слышали по "жучкам" этот взрыв, а потом им предъявили запись произошедшего. Помещение выгорело дотла. Останков не смогли затребовать: их не нашли даже наши выехавшие на место происшествия эксперты. А меня оперировали уже в изолированной камере. Где сенсоры не действовали. Вполне возможно, одновременно ввели свои аппараты для прослушивания. Это легче, чем попытаться перепрофилировать уже имеющиеся во мне. Раны от вытащенных довольно чувствительно зудели - на этом фоне вряд ли можно было ощутить, что было ещё одно вмешательство с чужеродными предметами... А потом меня сразу увезли с Сэфа и передали Ринальдо. Шантаж братом уже начался, и Ринальдо не приходилось стеречь меня - только напоминать о брате.

Я переварила информацию. Если бы я так любила брата, как он, я бы немедленно бросилась бы на Сэфа, чтобы вытащить его из той клоаки, в которой тот оказался.

Я высказала Кириллу своё мнение почти равнодушно.

Кажется, Кирилл что-то почувствовал. А может, помнил мою недавнюю враждебность. Отвечая, он не смотрел на меня. Но голос стал высокомерней.

- Я не знал, что Рольфа задействовали на вредном, химическом производстве. Я видел только то, что мне показывали - раз в три месяца. А мне показывали Рольфа, стоявшего рядом с каким-то станком. Он произносил несколько слов, отвечая на мой единственный вопрос, по ответу на который я понимал, что он жив и отвечает мне именно сейчас. И всё.

- Не верю, - спокойно сказала я. - Я бы рванула немедленно на Сэфа выручать брата. И я не верю, чтобы ты не знал, что в тебе были прослушки.

- Насчёт прослушек я не знал, - тоже спокойно ответил он.

Странно он построил эту фразу. Если он не знал насчёт прослушек, то знал о чём?..

Звякнул вирт с панели перед водителем.

- Я слушаю вас, - сказал Эрик. - Хватит его допрашивать, Ингрид. На фоне того, что выясняется, он чист.

- Поделишься базой для уверенности? - меланхолично спросила я.

Кирилл искоса глянул на меня и отвернулся к окошку.

- Поделюсь. Среди "жучков", о которых он не знал, была вещица, о которой его сразу и специально предупредили, чтобы он даже подумать не смог о возвращении на Сэфа. Он не сказал, потому что не хотел пугать тебя. Миниатюрное взрывное устройство было вживлено в тело в ряду других приспособлений. Прилети он на Сэфа, одного шага на планету было бы достаточно, чтобы его разорвало в клочья. Наш спец сказал, что устройство в обычных условиях безобидно. Только Сэфа. Этого достаточно?

- Да, - сказала я.

- Теперь ты успокоилась?

- Да.

Полчаса спустя водитель доставил нас в снятую Эриком квартиру, которая занимала часть двенадцатого этажа - на этот раз небоскрёба, ближе к центру города.

Кирилл обходил машину, чтобы помочь мне выйти, когда я застыла глазами на верхнем зеркальце перед водителем. Дождалась, пока боевик Эрика взглянет на меня, - и пару секунд удерживала его взгляд. Его спокойное лицо стало безразличным. К тому моменту как Кирилл открыл мне дверцу, водитель уже смотрел вперёд, на дорогу.

Пока мы вдвоём входили в здание, я зримо почувствовала: Кирилл отодвинул меня от себя. Не изменившись ни в выражении лица, ни в движениях, я сделала то же самое. Грохнувшая между нами стена мгновенно превратила нас в посторонних друг другу людей. У него была причина - Рольф. У меня - причин нет. Он.

Рольфу со всеми нашими сегодняшними заморочками пришлось пообедать одному - в компании с сиделкой. Её единственную не убрали из нашего нового дома. Я немного пожалела о знакомых лицах, которые успела запомнить как личных домашних, и принялась постепенно запоминать новеньких. На память не жалуюсь. Жалуюсь лишь на то, что в последнее время приходится слишком многое запоминать как временное.

На нашем этаже, едва выйдя из лифта, мы разделились: новый дворецкий пошёл показывать Кириллу его комнаты - меня проводил к моим комнатам один из боевиков, который наблюдал за происходящим здесь с момента покупки нового пристанища.

Я настолько заледенела, что взгляд Кирилла, когда он понял, что его ведут в другую сторону от меня, совершенно не тронул. Кажется, сообразив, что у него будут свои комнаты, он быстро сменил неуверенный шаг на решительный. И ушёл. Не оглядываясь. Я понимала, что в первую очередь он хочет навестить Рольфа. Понимала, но лёд поднимался в душе вместе с пустотой. Мне дышать стало плохо, когда внутри меня начала медленно, но неумолимо раздуваться душная пустыня...

Шагая... Нет, передвигая раздутые тяжёлой пустотой ноги, я дошла до своих комнат. Кивнула боевику, отпуская его. Закрыла за собой дверь. Постояла, бездумно глядя в покачивающуюся из-за светового движения на улице темноту комнат. Тусклые в вечерних сумерках окна вдруг стали манить так, словно там, за ними скрывалось такое нечто... такое... Всё так же тяжело передвигая ноги, я встала у окна. Улица мерцала всеми искрящимися красками делового вечера.

Полтора часа до ужина...

Эта мысль - как шаг в грязную лужу. Ляпающие тяжёлые брызги во все стороны.

Полтора... Я ссутулилась и оглянулась. В темноте нашла типовую гардеробную, сбросила всё с себя и быстро переоделась в те шмотки, которые - знала - всегда были со мной. И здесь тоже. Чёрные джинсы, чёрный джемпер, чёрные, полуспортивного типа ботинки. Кожаная куртка - тоже чёрная. Чёрные перчатки. Рассовала необходимую мелочь по карманам. Огляделась. Всё взяла? Кажется, всё.

По пустому коридору к лифту. Внизу, на выходе в вестибюль, лифтёр слегка поклонился. У самой двери вслед почуяла взгляд. Обернулась - вздёрнула подбородок: боевик Эрика. С места не тронулся.

Вышла. Машина дожидалась меня здесь же. Бессловесный договор с водителем от Эрика оставался в силе. Он стоял у дверцы. Хлопнул за мной, сел к себе. Помолчали.

- Просто по городу? Или в конкретное место?

- Мне нужна парикмахерская, - сказала я и тряхнула головой с заметно неровными волосами. Ножом же откромсала.

И снова взглянула в зеркальце. Водитель смотрел на иллюзорно тёмную улицу в вечерних, обманчиво мерцающих огнях. Вспоминает? Рассчитывает? Машина мягко скользнула с места.

В парикмахерской дождалась, пока водитель привыкнет к мысли, что я здесь надолго. И смылась. Прихватив тёмно-рыжий парик с длинным волосом и напялив под куртку стащенный с вешалки для мастеров светло-синий халат вместо юбки. Если водитель и видел меня сквозь прозрачные витрины, не думаю, чтобы он понял, кто это.

За углом здания сняла это барахло, бросила в урну, ногой ещё припихала, чтобы не высовывалось. У меня часа три, пока меня найдут.

Быстро: где - не гнушаясь поездом подземки, где - наземным общественным транспортом, добралась до места, где собираются кэссийские байкеры. Незаметная, неприметная, похожая на всех байкерских девчонок сразу, в темноте серая, как все кошки, перецеловалась со всеми, переобнималась, пока шла, выискивая нужного мне. Пока нашла, начала благоухать сигаретным дымом - и не всегда с разрешёнными добавками, винищем и тяжким пивным "ароматом", мужским парфюмом, которым кое-кто совсем юный облился зело плотно.

Прошла бы мимо, если б не услышала, как ссутуленно сидящий на байке не сказал:

- ... И не пришла!

Остановилась. Посмотрела. Парнишка, лет восемнадцати. Волосы тёмные, короткие, лицо худощавое... Из темноты примерещилось - похож на Кирилла. Нет. Не он. Подошла, присматриваясь. Кажется, этот мне сегодня подойдёт.

- Привет.

- Привет, - насторожённо откликнулся парнишка.

Он только что разговаривал с дружком, который, поглядев на меня и расплывшись в многозначительной усмешечке, откатил на своей машине. Я подошла ближе.

- Подружка на сегодня нужна? Часа на два?

- А чего так точно?

- А потом меня найдут.

- Сбежала?

- Угу.

- И чего ты хочешь, подружка?

- Пристрелить пару человек, если полезут, - мрачно сказала я. - Ветра в лицо, чтобы до слёз. Бешеной скорости и опасных поворотов. А если повезёт - свалиться на полном ходу. Чтобы руки в кровь, чтобы пара синяков на ногах... А если очень сильно повезёт - подраться бы с кем... Эх...

Пока я перечисляла, чего я хочу, он слушал вроде и внимательно. Но как-то рассеянно. И это понял недавний его собеседник, слушавший меня неподалёку. Он снова подкатил к нам и принялся обливать ехидной грязью мои мечты и желания.

Я вздохнула, вытащила из одного кармана браунинг, из другого глушитель, быстро навинтила последний на ствол - и прострелила ему переднее колесо... Парнишка, оставшийся без подружки, спокойно посмотрел на убегающего от "психованной дуры бабы!" на простреленном байке дружка, спокойно посмотрел на меня и сказал:

- Макс я. Садись. Шлем с багажника возьми. И не шали больше.

Город, через который пока ещё более-менее дисциплинированной (под негласным наблюдением полиции) волной-колонной потекла волна байкеров, словно принял нас в свои объятия. Объятия странные, больше похожие на пасть бесконечно прожорливого существа. И я вдруг подумала, что неплохо бы показать этот город, который сжирает, глотает и всё-таки благосклонно принимает всех, даже не Кириллу. Показать бы этот город Рольфу, который три года пропустил из собственного детства. Пропустил всё, что мог бы получить. Эту поездку в составе таких же, как он, мальчишек. Эти словно свисающие к дороге дома-небоскрёбы, которые всматриваются в нас и в пешеходов... Этот город, который словно ищет в нас чего-то и никак не найдёт... Хорошая идея. Надо бы взять с собой - завтра? - Рольфа и устроить ему пробег на байке. Слишком ровное времяпрепровождение во время лечения, мне кажется, ему вредит. Для него, мне кажется, было бы лучше возбуждение, связанное со скоростью и азартом.

Хм... А и правда... Устроить завтра похищение мальчишки? Боевиков Эрика подбить и проехаться своей компанией... Они-то мгновенно согласятся.

Но без Кирилла.

Выехали за город. Здесь дорог много. И тусовок тоже. Въехали на огромный стадион, построенный по эскизам моего деда - на одну из версий развлекательных центров для байкеров-игроков на площадке-экшен. Мой байкер остановился, посмотрел по сторонам и спросил:

- Ты точно только покататься?

- А ты? Я тебе с другом твоим настроения не испортила?

- Нет. Ты ведь здесь не впервые?

- Есть такое.

- А почему без байка? Своего нет?

- У меня на сегодня другие планы. Был бы нужен байк, я б твоему дружку прострелила не колесо.

Он обернулся так, чтобы смотреть мне в глаза. Нехорошо ухмыльнулся.

- Ты крутая. Но серьёзная. Почему ты ему просто не сказала, чтоб он убирался?

- Бывает время, когда говорить не хочется. И люди такие бывают. С кем говорить не хочется. Да такие и не поймут. Легче наглядно показать, чего ты от него хочешь, - рассеянно сказала я, оглядывая стадион, которому конца края не видно. И спросила сама: - Мы - куда?

- С Даной мы обычно ездили на парный мотофристайл, - с сомнением сказал Макс. - Но с тобой... Гонки? С препятствиями? Ты неплохо сидишь.

- И там, и тут буду сидеть так, что забудешь о моём существовании, - сказала я.

- Тогда поехали. Там уже набирают группу.

Типовой проект моего деда для байкеров предполагал многоуровневое пространство спортивного сооружения. Внутри стадиона размещались мототреки для желающих показать фокусы на машинах. А вокруг него располагалась трасса для желающих почувствовать "ветер в лицо", для таких, как я. У выхода на трассу уже и впрямь набралось достаточно народу. Моего Макса узнали, удивились отсутствию Даны и перезнакомились со мной. В дружеской атмосфере я быстро пришла в себя. Аж прочувствовала, как расслабляюсь. Но пару раз почувствовала всё-таки что-то не то. Неприязненные взгляды в спину. Причём неприязненные - это ещё мягко сказано. Незаметно оглядываясь, я увидела: мой недавний ехида сидел на нормальном байке - без простреленного колеса - и что-то втихомолку втолковывал троим, склонившимся к нему, то и дело взглядывая в нашу сторону.

Кажется, эти гонки будут очень интересными. Во всяком случае, чисто спортивный интерес ребят, которые сейчас рванут с места, приправлен личным желанием этого парня отомстить мне. Я мгновенно ожила. Ха, просто так переживать не придётся. Теперь добавляется азарт и непредсказуемость... Только бы Макса это не затронуло. Постараюсь, если что, помочь ему.

Руководители заезда быстро выстроили всех. Выстрел.

Первые метров сто - трасса ровная. Затем крутейший поворот. Ближе к нему-то плотная толпа байкеров размылась, растянувшись.

Мы с Максом оказались в первой десятке.

И тут началось. Четверо байкеров, вместо того чтобы пытаться пробиться дальше, окружили нас с обеих сторон, пытаясь сбить байк - и нас заодно.

- Что происходит?! - донесло до меня ветром сквозь рёв моторов вопрос встревоженного Макса.

- Держись! - рявкнула я и врезала ногой по бамперу байка, с угрожающим рёвом надвинувшегося бить напрямую. Треснул - пластиковый, и байкер с трудом выпрямил машину, едва не завалившись набок.

Поворот - байки шарахнулись, разлетаясь вокруг нас. А когда выпрямились на ровной трассе, снова начали сближение. Народ, смотревший с трибуны в два ряда на это безобразие, орал и прыгал! Для них - развлечение, а для нас? Кажется, противник решился нас плотно закрыть, не давая возможности мчаться так, как надо бы. Правда, теперь ни один из четверых байкеров, памятуя о моём ударе, не осмеливался приближаться на расстояние удара ногой, но, делая резкие рывки, они то и дело заставляли Макса нервничать и вздрагивать... Вскоре они просто зажали нас и повели, не давая включиться в состязание.

Сначала я как-то не сообразила, что происходит. Нет, подоплёку я поняла. Тот ехида мстит. Но что они собираются делать дальше? Неужели всё так безобидно? Просто не дадут почувствовать азарт гонок? И теперь я по-настоящему почуяла опасность. Вытащить браунинг? Я попыталась представить, что будет, если, держась за куртку Макса и сиденье байка, с трудом, но прикручу-таки на ходу глушитель к пистолету, пряча свою деятельность между нашими телами. Проблема одна: нас показывают на видеоэкранах для всех, кто не видит с другой стороны стадиона. Покажи я только оружие, для парнишки будет не только дисквалификация. Нет, с оружием подожду!

- Ингрид, может, свернуть?! - крикнул Макс. Судя по голосу, он не испугался - изумлён.

- Ты что?! Самый смак начинается! - крикнула я. И добавила: - Если не боишься!

- Что предлагаешь?!

- Бросай байк на них - сама разберусь!

Он - слышно было - хмыкнул. И сделал! Забыв об оружии, я вцепилась в выщелкнутые с боков поручни сиденья. Коленями зажала корпус байка. Мгновение на сближение с преследующим нас байком, владелец которого не ожидал ничего, - я ударила ногой. Байк с убывающим воплем владельца улетел в сторону. Наш байк снова выпрямился и помчался вперёд - на следующего из двоих, которые ехали перед нашим носом, выдерживая до сих пор дистанцию, при которой до них не добраться. Но Макс уловил главный ритм наших действий: рывок вперёд - мой удар. На трассе разрешалось избавление от противников таким образом. В конце концов, мы же отстали здорово. И сильно покалечиться сваленные байкеры не могли. Да и на передающих видеоэкранах всем было видно, что не мы первые затеяли эту игру.

- Впереди! - крикнул Макс.

Я выглянула из-за его плеча.

Ровная до сих пор трасса сразу после крутого поворота заканчивалась немаленьким таким трамплином!

Два стерегущих нас по бокам байка, державшихся пока на расстоянии, по моим ощущениям, словно напряглись. Будущий финт ушами отчётливо нарисовался перед глазами: на полном ходу нас собирались столкнуть с трамплина!

Что делать?!

Что... Собираясь вцепиться в любые поддержки, я собиралась бить на шпагате!

До поворота несколько секунд. Я напряглась. Два байка из четырёх начали сближение. Но неравномерно, как я рассчитывала. Один держался чуть позади. Другой заходил сбоку. Ладно, как смогу... Зажавшись напряжённой пружиной, я приготовилась, если вдруг понадобится, помогать Максу - движение пассажира телом много чего значит в экстремальных ситуациях.

Внезапно рёв нового байка за спиной и внезапный же визг тормозов за спиной заставил меня резко обернуться.

- Прыгаем! - услышала крик Макса. И я уже с облегчением прильнула к нему, ухватив глазом еле-еле два кадра: в ситуацию вмешался чёрный байк, чей владелец ударил бампером того нашего преследователя, что приближался сбоку.

Мы взлетели спокойно - точней, я спокойно, а Макс пригнулся - явно в ожидании, что нас вот-вот ударят. Из-за этого ли, или из-за чего-то другого, но приземлились мы так аккуратно, что машина даже не подпрыгнула. Едва проехались по относительно ровной трассе, как я крикнула:

- Макс, всё нормально!

За нами ехал всё тот же чёрный байк, байкер на котором совершенно очевидно не старался сбивать нас. Последнего из преследователей нигде не видно.

Больше к нам никто не приставал. Мы благополучно доехали до финиша - под ликующий и разочарованный рёв зрителей. Не первыми. Это нам сбили. Но всё равно близко к первой десятке.

Чёрный байк остановился неподалёку. Байкер шлема не снимал - сидел, будто чего-то ожидал. Макс снял шлем и удивлённо покосился на него. Неуверенно пожал плечами, всматриваясь.

- Заметный. Но такого не знаю. Новичок?

- Макс, тебя из-за меня здесь потом третировать не будут?

- Я же не один. У нас своя команда, - снова пожал он плечами, не спуская глаз с неизвестного байка. - Не всегда бываем вместе, но бываем. Меня тронули - значит, команду обидели. Это на трассе могут что угодно вытворить, а так - нет, не тронут. Слушай, подойти, что ли, к нему? Мне интересно стало, чего он вдруг нам помог.

Мы пошли. Макс вёл байк, я шагала с другой стороны. Мне тоже было интересно. Для себя-то я объяснение придумала: чёрный сбил преследователей, потому что опасался, как бы они его потом не сбили. Новенького - тем более. Ведь если он новенький - наверняка без команды.

- Эй, привет, - сказал Макс. - Мы хотели тебе сказать спасибо.

Байкер стащил с головы шлем.

- Ну, пожалуйста, - сказал Кирилл и отшатнулся, когда мой кулак просвистел в опасной близости от его лица.

- А, вон что, - спокойно сказал невозмутимый Макс. - Вы, там, помиритесь, что ли. Ребята вы неплохие. Чего разодрались?

10.

Больше Макс ничего не сказал. Всё с тем же выражением: "С вами всё ясно!", к которому примешивалась какая-то странная тень чуть не стариковской умудрённости, парнишка повёл свой байк мимо нас.

А мы остались. Я - разъярённая, несмотря на примиряющие слова парнишки, и снова готовая ударить. Кирилл - насторожённый и не спускающий с меня глаз, уж точно готовый к отпору... И только я подумала, что он находится в уязвимой ситуации - сидит на байке, только у меня дёрнулась нога врезать ему по голени, как он примирительно вздохнул и предложил:

- Тайм-аут? А дома, без зрителей, разберёмся. Садись, - и коротко двинул подбородком, указывая на сиденье пассажира.

- А чего это без зрителей? - мгновенно завелась я.

Но Кирилл уже надел шлем и только тогда ответил:

- Здесь слишком много камер.

Сообразила: он же мертвец, официальный. Нельзя показываться на камеры, которые транслируют отсюда прямо в Сеть. Отследят его мгновенно. А вместе с ним и меня. А потом, глядишь, и на деда с Эриком выйдут. Проследила цепочку, рыкнула в душе. Пришлось утихомириться. Ничего. До дома недолго. Запал не пройдёт, а там...

Насупилась, села за ним на байк - он протянул мне очки.

- Возьми. "Хамелеоны".

Заметил момент, когда я отдала Максу его шлем.

Заботливый какой... Трупик.

Дорога тёмная, несмотря на яркие огни фонарей и огни с нависающих над нами небоскрёбов. На перекрёстках ветер гонял позёмкой осеннюю холодную пыль вокруг колёс нашего байка...

Ехали достаточно долго, чтобы я успела задуматься над тем, с чего я больше всего нервничаю. И пришла к выводу. У меня нет своего дома. Своего. В той квартире, которую сняли для меня боевики Эрика, я несвободна, потому что там есть люди, из-за которых мне приходится переживать. Неволя. Раньше было легко: захотела - ушла. Захотела - пришла. Кошка, которая шляется сама по себе - и где захочет. А едва только захотела стать собственницей конкретного человека, получила личную зависимость.

Вот это и бьёт по нервам.

Меня пытались воспитывать. Но никогда не лишали свободы.

Теперь это произошло.

Хуже, что, став собственницей, я не заметила, как присвоили меня саму.

Когда я оформила эту мысль в слова, чуть не бросилась на полном ходу с байка. С трудом успокоилась. Заставила себя думать о другом. Более... актуальном.

- Откуда у тебя байк?

- Э... Взял тут у одного. Он... ну, слишком пьяный был. Решил, что милосердие к нему проявить будет неплохо.

- Ты хорошо ведёшь.

Он легонько пожал плечами:

- Не считая космического, любой транспорт. Армия.

Меня хватило только на эти реплики. Больше говорить не могла, всё ещё потрясённая мыслью о собственной присвоенности.

А если принять как данность? Предположим, Кирилл станет моим. Потому что я его всё равно хочу. Кем - моим, кстати? Ну, если традиционно, то полное право собственности на него я получу после заключения брака с ним. Фу-у... Заключения. Звучит-то. Чуть не в одной камере... Ну, предположим, я всё-таки решусь на это. На официальное оформление отношений...кхм... с официальным трупом. Что получаю я? Ну, ладно. Рольф официально становится мне почти младшим братом. Это мне нравится, хотя мальчишку я знаю плохо. Но одновременно в придачу к Кириллу и Рольфу я получаю кучу проблем. И это в то время, когда я всего-навсего хочу получить в собственность одного-единственного человека.

Поёжилась. Не от холода.

Ха... А если перевернуть? Что получает Кирилл - вместе со мной, ещё и не сахарком? Армию боевиков во главе с Эриком, к которому он уже меня ревнует. Кажется. Моего тюфяка братца - законченного идиота и игрока, и его слюнтяйку жену. Моего деда-бандита, который во время моего так называемого отпускного путешествия по Содружеству неплохо промышляет рейдерством, основываясь на собранных мною и проанализированных Эриком данных. Плюс моих великосветских родителей, общение с которыми даже один на один опасней общения с акулой-людоедом.

Вывод: мне везёт больше?

Оскалилась. Так ему и надо...

Додумать не успела: Кирилл свернул в какой-то глухой переулок.

Зато успокоилась. Особенно когда сунула пальцы в карман ласково огладить браунинг. Действовать-то легче, чем размышлять на невиданные ранее темы.

Но Кирилл спокойно подкатил байк к двум мусорным контейнерам, стоящим впритык, и, кинув мне:

- Я сейчас! - быстро "спешился" и зашагал к стене за этими мусорками.

Как бы не так! Не присвоил ещё! Раскомандовался...

Я быстро сползла с байка - и за ним. Фонари отсюда далековато. Поэтому пришлось вглядываться, изредка оборачиваясь присмотреться, не засёк ли нас кто. Кирилл только раз оглянулся на меня с выражением: "Упрямая, да?" и ничего не сказал. Хм... Попробовал бы... А... А я? Если бы попробовал? Мм, как интересно!

Прислонившийся спиной к стене, дрых на мусоре, вывалившемся из переполненного контейнера, какой-то довольно молодой мужчина. Кожаная куртка, кожаные штаны. Хм, это не владелец ли нашего байка? "Владелец". "Нашего". Судя по тому, как трепетно он обнимал кучу грязных бумажек, время от времени блаженно зарываясь в них носом, судя по тому, как мощно шла от него волна оглушающе винных паров, надулся он неплохо.

- Оставим ему байк - в этом месте его грабанут, - заметила я, уже с любопытством ожидая развития событий. - Может, его в полицию сдать? Позвонить по его вирту и...

- И будешь вычислена по банку голосовых данных, - пробормотал Кирилл, встряхивая алкаша за ворот куртки и пытаясь вычислить, насколько тот невменяем.

- Что предлагаешь?

То, что сделал Кирилл, для меня стало неожиданностью. Он использовал два вирта - мой и алкаша. На мой записал полубессознательного, бормочущего в ответ на его расспросы алкаша. На вирт алкаша пошла отредактированная версия, представляющая собой фразу, слепленную из обрезанных ответов неизвестного: "Если меня не найдут, я её убью!" Не знаю, как для полиции, но на мой слух фраза прозвучала естественно. Мы прогнали фразочку пару раз, потому что Кириллу немного не понравилось, как она слышится. Наконец, он удовлетворился впечатляюще угрожающей интонацией записи, а затем он велел мне отойти и быстро набрал номер полиции.

Неплохой урок импровизированной подделки.

Потом Кирилл схватил меня за руку, и мы поспешили к началу переулка, где собирались некоторое время сторожить невменяемого алкаша, пока не подъедет полиция. До выхода на улицу добежать не успели. Наверное, полицейский патруль обретался где-то неподалёку и на отчаянный зов с вирта примчался мгновенно. Я было дёрнулась:

- Место открытое! Приехали! Бежим!

Кирилл несколько удивлённо спросил:

- А надо?

И впился в мои губы, прижав меня к стене. Изумлённая его мгновенной реакцией и хваткой, я скосилась на двоих полицейских, быстро шагающих по переулку с фонариками - машина за ними. Направленный свет скользнул мимо наших фигур, вернулся, задержался. То ли полицейские пытались вычислить, не потенциальный ли убийца целуется с подружкой, потенциальной жертвой. То ли они просто любовались парочкой. Но вирт-то Кирилл запустил на повтор... Прошли таки дальше.

Войдя во вкус поцелуя Кирилла, я сама вцепилась в него, да ещё подняла ногу, которой, слегка подпрыгнув, зацепилась за его талию. А он машинально обнял меня и сам прижался ко мне. Пока обнимала его голову, чтобы ненароком не отвернулся, пока жадно обцеловывала его - когда позволялось действовать самой, свет полицейских фонарей убежал от нас, а там уже и алкаша-байкера нашли.

Свет убежал, но полицейские разбирались с байкером довольно долго, да ещё пока их машина доехала до места, где блаженствовал алкаш. В общем, пока суд да дело... Словно не было утра, когда мы проснулись вместе, словно не было странного утреннего размышления, в результате которого вместо трупа я получила в постели очень даже активного мужчину. И не было никого и ничего рядом. Даже дома не было, к стене которого мы прижимались. Мир неуверенно отошёл в сторону, оставив нас в космическом пространстве соприкосновения наших личных миров... Пришли мы в себя, когда полицейская машина медленно проехала мимо нас, ещё раз целенаправленно осветив нас фарами. Придираться к нам по поводу неблагопристойного поведения в общественном месте не стали - в общем...

Кирилл вдруг шумно вздохнул и прижался щекой к моей щеке.

- Ты с ума сошла?..

- Ты первый начал! - хрипловато откликнулась я.

Это он почувствовал, что я ему не только ремень расстегнула.

Откинувшись к стене, я всмотрелась в его лицо, которое всё ещё придерживала ладонью за подбородок. Пальцы чуть сдвинулись. Там, где я до сих пор прикасалась к нему, его кожа горела. А чуть дальше - была прохладная. Мне показалось это любопытным, и я осторожно сдвинула пальцы дальше, согревая его лицо.

Он бездумно смотрел мне в глаза, скривив рот от неудержимого, страстного чувства. Я загляделась на него и наклонилась снова поцеловать его губы, быстро остывающие без меня. Не удалось. В очередной раз сдвинула ладонь, стараясь поудобней держать часть моей собственности, а он взял - и поймал ртом палец. Осторожно зажал зубами. Как преграда между нашими губами. Не хочет, чтобы целовала дальше?

Я тоже начала приходить в себя. И, кажется, он это понял. Расслабил зубы, пропустил мой палец между ласковыми губами и после прерывистого выдоха прошептал - и глаза загорелись странным весельем, видимым даже в полумраке переулка:

- Если... ты вытащишь руку... Мы доедем до дома и там... Там удобней...

- Я... сама... Ладно?

Он осторожно спустил меня с себя, и я, не торопясь, застегнула ему джинсы и ремень. Глядя ему в глаза. Ласково. Да ещё погладила, отчего он со стонущим выдохом выгнулся, перехватывая мои руки.

- А... как мы поедем? У меня с собой ни карточки, ни чего другого.

- У меня тоже... А вирт?

- Не хочу вирт использовать.

- Хм, сколько времени у нас на погулять, - мечтательно сказал Кирилл.

- Стоило прерываться, - проворчала я о своём.

- Стоило, - твёрдо сказал Кирилл. - Ну что? Может, по вирту вызвать твоих ребят, чтобы отвезли нас? Или садимся в такси, а дома расплачиваемся?

- Ты же хотел погулять, - поддела его я. Не буду говорить, что у меня с собой пара наличных осталась от поездки до байкерской тусовки.

- Пошли, - решительно сказал он.

И пошли. Давно я так не гуляла. Мой спутник тоже не торопился. Пока шли, выяснилось, что наличность у него тоже есть. Небольшая, на такси до нашего дома не хватит, зато на горячий фаст-фуд прямо с прилавка хватило. Мы присели у такого передвижного прилавка с микроволновкой-печкой, объедались горячими лепёшками, залитыми горячим же соусом, запивали напитками - сладкими и горячими. В прохладный осенний вечер - самое то. Особенно сидя на низком бордюре, особенно, когда рядом человек, в плечо которого упираешься, как в кресло, и который то и дело хулиганит, негромко и заразительно хохоча, а время от времени то ли целует, то ли слизывает потёкший соус с моего подбородка... А продавец, молоденький парнишка, смотрит на нас и с завистью улыбается нам.

Такие часы трудно забыть - особенно по контрасту с происходящим далее.

Но мы пока ничего не знали. Ни о чём не подозревали и наслаждались каждой минутой пребывания только вдвоём.

А потом шли по дороге, взявшись за руки...

- Я про тебя мало знаю, - сказала я. - Ты был женат?

- Нет. Времени как-то не было. Да и... Я сразу после военной академии попал в армию, а там не до личного.

- А где до сих пор жил Рольф? У твоих родителей?

- Мы все жили у деда. Он отец моего отца. А тот постоянно болел и не мог найти нормальной работы, потому и оставался при деде. Мы не так уж и богаты. А когда родители умерли, Рольф тоже остался при деде. Брат - от второго брака отца, - счёл нужным он уточнить. - Я забрать его не мог - у меня постоянно служебные квартиры, да и переезжал часто. Так что проследить за его учёбой, воспитанием не мог бы. А дед у нас крепкий - он держал Рольфа в ежовых рукавицах. Пока не похитили. Я всё надеялся: как выйдет срок контракта - вернусь, заживём с ним. А тут вон как получилось.

- Будешь в должности восстанавливаться?

- Посмотрим.

"Убью, - спокойно подумала я. - Будешь реальным трупом, но моим. Блин, на могилку приходить буду!"

Он будто услышал, что я думаю: остановил, заглянул в мои глаза - у какого-то маркета, из витрин которого волной лилось световое разноцветье рекламы. Долго смотрел.

- Почему? Почему ты так смотришь?

- Показалось, соус остался на щеке.

Я закинула руку ему на затылок, притянула к себе. В рекламном свете его карие глаза, немигающе глядящие на меня, смотрелись странно.

- А хочешь?

Не договорив про восстановление на службе (поймёт!), я с каким-то страхом смотрела в эти бликующие глаза.

- Нет. Не хочу. Это - прошлое. Настоящее - это... - он слегка поджал рот, глядя на меня. И я договорила: настоящее для него - это Рольф. И, несмотря на недоговорённость, я была готова убить каждого, кто бы покусился на Кирилла. Потому что чуяла звериным чутьём: Кирилла могу убить только я.

Отвернулась, так и не дождавшись от него объяснения, что именно для него настоящее. Только почти рассеянно сказала:

- Меня сегодня тянет убить кого-то. Постоянно думаю даже не о смерти. Об убийстве. Смешно, да?

Его ладони мягко опустились на мои плечи.

- Странно, скорее, - задумчиво сказал Кирилл. - Ты очень чувственная. Если тебя тянет на убийство, то...

Мы вдруг обеспокоенно переглянулись.

- Оружие есть? - спросила я.

- Есть. Будем брать такси? - Он, мгновенно побледневший, ещё сумел изобразить усмешку.

- Нет. Мы сейчас идём в любое отделение банка. Пока мне оформляют карточку, возьму тамошний вирт и перезвоню Эрику.

Он кивнул и выпрямился, внешне бесстрастный, но ощутимо напряжённый, о чём никогда бы не догадалась, не заметь, как дёргается в нервном тике уголок его рта. Поэтому специально для него сказала:

- Надеюсь, напоминать не надо, что ты мой телохранитель? Тогда идём!

Нужное отделение мы нашли не сразу. Пришлось обратиться к полицейскому, стоявшему рядом с патрульной машиной. Тот указал на неприметную дверь, за которой скрывалось узкое помещение с кабинками подключения ко всем мало-мальски крупным банкам Содружества. На несколько секунд я зашла в кабинку идентификации, после чего меня попросили выждать минут пять для регистрации новой карточки.

- Хоть десять, - проворчала я, садясь в кресло. Кирилл тенью встал рядом. На почтительное предложение дежурной девушки-официантки я велела: - Вирт - с Сетевой связью, пожалуйста.

Не глядя на Кирилла, я то и дело чувствовала: он смотрит на меня - и на некоторое время словно исчезает из пространства, и ощущение пустоты рядом легко подсказывает, что мыслями он в эти секунды в нашей новой квартире - рядом с братом.

- Эрик! - резко сказала я, едва заслышав ленивый голос старого друга. - Мне нужно перекрыть все вылеты с Кэссии. Все. И пассажирские, и специальные.

В стеклянной дверце кабинки напротив я увидела, как остолбенел Кирилл, глядя на меня.

- Ты так говоришь... - с сомнением начал Эрик.

- У меня плохие предчувствия, - сказала я. - Некоторое время меня не было в новой квартире. Когда ты в последний раз связывался со своими ребятами, которых оставил охранять нас?

- Секунду, - сказал он. - Я сейчас попробую вызвать старшего. - Минута на вслушивание - и я поняла, что Эрик дозвониться не может. Он подтвердил это, сухо сказав: - Перекрываю все вылеты с Кэссии.

По голосу я сообразила, что мой старый друг постепенно вскипает в редком для него состоянии бешенства: его боевиков смог кто-то переиграть?!

- Судя по всему, дело - дрянь. Ингрид, не лезь на рожон. Сейчас вызову всех, кто у меня есть на Кэссии. Они соберут остальных. Секунду, мне позвонили. Да? - послышался его голос, отвечающий кому-то. Затем он вернулся. - Всё. Полёты с Кэссии блокированы. Ты где? Далеко от квартиры?

- Не очень.

- Не лезь, повторяю. Через три часа буду рядом.

- Я не полезу, - равнодушно сказала я. - Я пойду. В мою квартиру. И попробует мне кто-нибудь возразить!

- Удачи, - хладнокровно попрощался Эрик.

- Девушка! - остановила я пробегавшую служащую. - Это вирт банка? Оформите мне его в собственность или на прокат.

- Простите за беспокойство, леди, ваша карточка готова, - с поклоном сказал мне куратор отделения.

Уже на выходе нас догнала девушка и протянула мне карточку на временное пользование банковским виртом.

- Зачем тебе банковский? - шепнул Кирилл уже на улице.

- Не уверена, что мой не заражён или снова не блокирован. Поэтому я не пытаюсь прозвониться по нему домой... Нам - за угол.

- Не понял.

- Там нас ждёт вертолёт. На такси слишком долго добираться.

Кирилл кивнул и быстро прошагал вперёд, проверяя дорогу.

Нас никто не остановил, когда мы оба вошли на площадку для полицейских вертолётов. Достаточно было назвать фамилию и номер заказа. Вылетели сразу. Кирилл сидел рядом, осунувшийся и странным образом напоминающий натянутую тетиву. Или выскальзывающий из ножен кинжал.

Тем не менее - замечал всё. Резко оглянулся.

- За нами ещё один вертолёт!

- Ребята Эрика.

- Откуда их здесь так много?

- Их мало, - бесстрастно объяснила я. - Деньги решают всё. Это - наёмники. Достаточно на планете иметь одного Эрикова боевика - и будешь иметь армию. Мало кто об этом знает, потому что все боевики, как правило, призраки. Сейчас к моей квартире по тревоге слетаются все - на вертолётах.

- Ты... - Он затруднился выразить свою мысль, с тревогой глядя на меня. - Ты...

- Я не люблю говорить об этом, Кирилл. Но - да. Я часть всего этого. И мне это нравится. Потому что только так иной раз можно удержать мир в границах... мира.

Он ссутулился, и я развернулась к нему. Да, я собственница. Этот человек - уже с потрохами мой, хотя не представляет себе такого. Если случится что-то с Рольфом, его неотделимой частью, я переверну мир и найду его. И его обидчиков. Кирилл - сильный человек. И больше всего я боюсь, как бы его не сломали. Три года он был в униженном положении, пока его шантажировали младшим братом. Сегодня ему нанесли ещё один удар. Пока мы оба не знаем, что произошло. Предполагаю, Эрик прав: человек, решивший, что кулон Виктории уже в его руках, а реальное прикосновение к нему - лишь дело времени, не захотел оказаться в проигрыше. Примерно предполагаю, что именно ждёт нас в новой квартире.

Я положила пальцы на ладонь Кирилла. Не глядя на меня, он сжал их. Слишком сильно. До боли. И мгновенно расслабил руку. Почувствовал, что мне больно? Или понял, что сжимает слишком сильно? Главное ясно: нас двое. И за нами - целая армия, которая поможет нам быть вместе.

11.

На подлёте к вертолётной площадке дома, где располагалась моя нынешняя квартира, я заметила (на это невольно обратил внимание Кирилл, дёрнувшийся выглянуть на движение сбоку), что первым начал приземление наш охранный вертолёт. Причём ему пришлось выбирать место среди уже занявших площадку. И только потом смогли приютиться мы - на место, которое специально оставили для нас.

Кирилл спрыгнул первым и стоял, держа меня за руку и непроизвольно, сам того не замечая, подавшись всем телом к выходу от вертолётной площадки вниз, в жилые помещения. Вокруг нас уже скопились люди - неопределённого вида. Боевиков-призраков узнала сразу - по особой выправке. Остальные - наёмники.

Ещё на подлёте заметила вокруг здания поблёскивающие огни. Полиция.

Взглянула на Кирилла. Сердце заледенело - при виде внешне безразличного лица. И того, каким оно сейчас станет. Но смогла выговорить спокойно:

- Ты - вниз не пойдёшь.

Он разлепил взмокшие пальцы вокруг моей кисти и рванул было мимо меня. Пока машинально оттирала тёмные, отпечатавшиеся на коже следы его хватки, его поймали за куртку - скрутили руки назад. Поглядывая на него, молча рвущегося, пытающегося сбить с ног удерживающих его, я отдала Артуру, "официальному" представителю Эрика на Кэссии, мелочь, бывшую при мне: оба пистолета, оба вирта - свой и банковский. Карточку, подумав, оставила. Она всё равно временная - много с неё не снимешь.

Кирилл отвернулся. Как будто сдался. Сейчас он ненавидит меня. Сейчас он боится за меня. Думает - я не понимаю, что именно собираюсь сделать. Мне - пофиг. Я знаю, что должна делать. Артур кивнул мне.

- Чего я должна ожидать?

- До своего этажа дойдёшь спокойно. Там, уже при дверях, будет стоять охрана от прилетевших.

- Как они проникли в мою квартиру?

- Сиделка сдала. Их ставленница.

- С мальчиком что?

- Его не трогают. - Артур искоса глянул на Кирилла, напряжённо вслушивающегося в наш диалог, отвернулся и шёпотом добавил: - Угрозы были.

- Шантаж?

- Да.

- Чего хотят?

- Напрямую не сказали. Какой-то наследственный предмет.

Кирилл снова дёрнулся. Но его держали железно.

- Что им нужно именно сейчас?

- Мальчишка. Они хотят его забрать. Их человек тридцать. Будем отбиваться - положим кучу народу. Они... - Артур прикусил губу, недовольно поморщился... - Дикие какие-то. Вроде и организованные... Но... Бандиты. Оружие у них, да ещё угрожают со стороны миномётами. Хуже миномётов - их предупреждение, которому мы не совсем доверяем, но... Они сказали, что в определённых точках города расставили цистерны с тем самым химическим оружием... В общем, предполагается что-то вроде маленькой войны, если не дадим уйти с мальчиком.

- Есть возможность переговоров?

- Единственный номер вирта дали. Их старший.

- Соедините меня с ним.

Чтобы не смущать злого, как чёрт, Кирилла, я отошла к выходу на лестницу вниз. Здесь мне Артур и протянул вирт. Сочный мужской голос лениво пробасил:

- Чё надо?

- Сейчас к вам спуститься хозяйка квартиры, в которой вы сидите, - холодно сказала я. - Я хочу убедиться, что с мальчиком всё в порядке.

Меня послали. Я послала в ответ. В вирте расхохотались. Я отобрала у Артура свой браунинг и выстрелила перед мембраной вирта. В пол.

- Не оглох там? Меня услышал? - высокомерно повторила я. - Я спускаюсь.

Ткнула вирт Артуру и открыла дверь на лестницу, не оглядываясь на Кирилла.

Только услышала его нетерпеливый вопрос и слегка задержалась: так интересно для меня он спросил:

- Неужели вы... ей позволите?..

- Э... По отношению к Ингрид вопрос "Позволите ей?" звучит довольно странно, - спокойно отозвался Артур. - Ты слишком мало её знаешь. Вот потерпи немного - и...

Лифт оказался заблокированным, чего и следовало ожидать. Я спокойно спустилась на свой этаж - только со стороны лоджии. Уже на второй лестничной площадке до моей квартиры меня перехватили. Двое, одетые в куртки, еле-еле не рвущиеся под тяжестью оружия на них, надвинулись на меня. И очень удивились, когда мягким движением я проскользнула между ними. И слетела по ступенькам дальше. Пока они развернулись к лестнице, я уже входила на лоджию - и далее, в комнаты.

Ого, какой красавчик обернулся ко мне!.. Широкоплечий, высоченный, с лицом поразительной красоты - и дикости. Словно сильный зверь, чувственно мощный и уверенный в собственных силах - будто и впрямь на своей территории. Черноволосый, скуластый, нос - идеально-прямой... Сам большеглазый. Ощерившийся в ухмылке большого красивого рта. Порода чувствуется. Слегка испорченная обстоятельствами и богатством. Скорее всего - награбленным.

- Это ещё что за малявка! - "радушно" приветствовал он меня.

- Это... - подскочила сиделка, девица, одетая в нечто белобрючное - старательно, изо всех силёнок вульгарно обтягивающее её. Помнится, раньше она была скромней. Сейчас же слой штукатурки на её лице превышал допустимые нормы. Раскрашенная кукла - с крашенными же до безжизненности белыми волосами до пояса, старательно разложенными вразлёт.

От моей пощёчины она отлетела в сторону, ударилась о кресло и упала.

- Нынешняя прислуга нерадива, не правда ли? - светски осведомилась я, глядя в безумно весёлые глаза красавчика.

Он расхохотался, глядя, как сиделка, хныкая, сплёвывая кровь прямо на белые пряди волос, ползает рядом с креслом и не может встать без посторонней помощи. Я быстро огляделась. Рольф сидел в кресле, съёжившись, под охраной троих и беспомощно глядя на меня. У него сейчас глаза Кирилла - отчаянные и безнадёжные. На сиделку не взглянул, только зло поморщился на её подвывания. Уже знает, кто сдал его и брата?

- Дамочка, чего ты хочешь? Это ты - стреляла возле вирта? - всё с тем же, почти безумным весельем спросил красавчик, потирая ухо.

- Я. И - да. Я хочу. Я поеду сопровождением Рольфа, - уведомила я весельчака. - Мальчик болен. Ему нужна нормальная сиделка, а не из подстилок.

И пошла к креслу.

- Так. Стоп, - сказал уже более-менее серьёзно весельчак, ухватив меня за рукав моей куртки и властно притягивая к себе. - Ещё раз. Ты кто?

- Я хозяйка этой квартиры, - надменно сказала я, вздёрнув подбородок. - Ингрид. Извольте представиться. - Когда мне надо, из меня прёт такой аристократизм, что многие попадаются на этот крючок. Особенно если крючок выражен ледяным тоном. - Итак, кто вы, мой неизвестный пока гость?

- Я, леди моя, Хантер, - чувственная змеиная ухмылка снова скользнула по его губам - но и он невольно попался на мои ледяные интонации. "Леди моя". - Значит, хочешь лететь с нами?

- С Рольфом, - уточнила я, быстро приводя память в порядок и выстраивая логическую цепочку: Рольф работал на заводах Хантера, этот - отпрыск или хозяин? Впрочем, всё равно. Лишь бы взял с собой.

Что узнает - не боялась. Ни одна камера на Сэфа не поймала меня, прятавшуюся под капюшоном. Это я знаю точно. Другое дело - не узнал бы меня этот Хантер как родственницу деда-рейдера.

- На кой ты мне?

- Я прослежу, чтобы с мальчиком было всё нормально, пока ситуация не разрешится, - великосветски ровно сказала я, потихоньку и демонстративно брезгливо выдёргивая из его лап рукав моей куртки. - Семья Рольфа и наша имеет давние связи. Мне не хотелось бы, чтобы мальчик, гостивший у меня, стал причиной разлада между нашими семьями.

- Врёт - и глазом не моргнёт! - восхищённо сказал Хантер. - Так, дамочка. Не знаю, какого дьявола тебе нужно, но... если ты сама навязываешься, то будь по-твоему. Сейчас к этой квартирке спустятся вертолёты. Ты с мальчишкой - в середине моих ребят. И не рыпаться чтобы, ясно?

- Ты хочешь её взять... - начала сиделка, которая наконец поднялась.

Как-то получилось - мы с этим здоровяком оба взглянули на неё так, что она даже поперхнулась, шарахнувшись от нас. Но своё выдавила всё-таки:

- Ты бы хоть обыскал её!

- Дельная мысль, - ухмыльнулся мне Хантер и мгновенно поставил меня перед собой. Я не сопротивлялась. Он быстро провёл широченными лапищами по моим бокам. Лапищи остановились лишь дважды: когда обласкали мою задницу и когда чувственно, вроде и еле задевая, провели по груди.

И остановились на ней. В этот момент он смотрел на меня. Прямо в глаза. А горячие пальцы продолжали ласкать грудь сквозь куртку. Я тоже смотрела в его глаза - бесстрастно. Не знаю, что он почувствовал во мне, но его звериная ухмылка переросла в нечто настолько опасно животное, что я едва не сорвалась. Выстояла.

Не обращая внимания на всех, кто находился в помещении, Хантер поднял мне подбородок и, ни на мгновение не сомневаясь в своих действиях, запечатал мне рот горячими губами и нагло влезшим в мой рот языком.

Полное ощущение, что меня сейчас сожрут. Или раздавят. Я маленькая - он крутая скала, накренившаяся надо мной.

Полное ощущение голодной, ненасытной бездны... Его глаза, чёрные, глубокие. - наполнялись странной, бессмысленно звериной пропастью... Попыталась выдраться. Куда мне - до плеча ему не достаю. Пошевельнуться не смогла. Расслабилась - делай что хочешь, зверюга!.. Реакции не дождёшься! Что-что, а свои инстинкты контролировать умею. Он, кажется, даже не заметил, что, держа меня за плечи, слегка приподнял меня - для личного удобства. Бо-ольно... Стона всё равно не выдавишь - напомнила сквозь зубы сама себе... Хорошо - на мне кожаная куртка, хотя и сквозь кожу плечи мне чуть не раздавил...

Но, увлёкшись, в очередной раз он сжал так, что я разозлилась и совершенно машинально, забыв, что собиралась до конца выдержать роль великосветской холодной стервы, вырвала руку (чуть не вывихнула!) из зажатого им плеча, шлёпнула (не ударила пока!) его ребром ладони по уху, стараясь проехаться при том ещё и кончиками ногтей. Ногти царапнули по скуле, рассекли кожу. Охнул от боли, оторвавшись от меня. Глаза - прояснели, изумлённые. Никогда никто не отказывал? Или никогда не встречал женщины, которая может протестовать?

- Ты что?! - чуть не обиженно!

- Не лезь! - высокомерно, сквозь зубы сказала я. - Я тебе не эта потаскушка!

Сиделка чуть не задохнулась от возмущения.

А в следующий момент радостно рассмеялась: Хантер выкрутил мне руку за спину.

Прижал к себе спиной и, наклонившись к уху и продолжая лапать грудь, с наслаждением сказал:

- За мальчишку. Каждый день будешь платить. Натурой.

- А не пошёл бы ты...

Он зашипел, когда пяткой ботинка я, для опоры повиснув в его же мощных руках, попыталась врезать по причинному месту.

Рычащий мат повис в воздухе. Не совсем достала, но, видимо, задела.

Сиделка подленько захихикала. Я застыла, пригнувшись в ожидании наказующего удара. Тот должен был быть очень впечатляющим. Бить его под смешок никчемной девки - для такого оскорбительно... Выдраться и впрямь не могла. Захват у него тот ещё. Но он сделал вещь, глубоко поразившую меня. Ослабил ладони. Заглянул мне в глаза с той же странной ухмылкой, близко к звериной. Такими, наливающимися тьмой глазами смотрят бродячие псы на одиноко идущего по тёмному переулку человека. Или на пьяницу, притулившегося поспать у мусорного контейнера... Будто отогнулся - в сторону: рывок - стремительно взяться за спинку тяжёлого стула, рывок - с силой швырнуть им в сиделку. И всё это - не отпуская меня, вцепившись в мои плечи одной рукой.

Господи-и... Только бы костей не сломал...

Теперь вскрикнул Рольф - от ужаса: девушка, сбитая довольно тяжёлым (мебель у меня только из хорошего дерева!) предметом, вместе с ним же врезалась в стену. Упал сломанный стул. Сползла на пол сиделка. Замерла. В очень неудобной позе. Судя по крови, хлынувшей изо рта, по мгновенно закатившимся, чтобы затем закрыться, глазам - и особенно по странно, неловко склонённой набок голове со спутанными окровавленными волосами, она больше не встанет. Никогда.

Охранники Хантера переглянулись, но промолчали.

Хантер обернулся ко мне. Развернул меня лицом к себе. Улыбается. Оживлённо. Глаза сияют. Кровь из пореза на скуле доползла до уголка рта. Он высунул язык, слизнул. Будто специально для меня облизнулся.

- Я... ею не буду, - холодно предупредила я.

На время его убийственного удара я и не собиралась сбегать: несмотря на то что он "отвлёкся", это всё равно было невозможно. Поэтому стояла теперь, жёстко глядя в пропасть его жутких глаз убийцы - и единственно, кажется, взглядом не подпуская к себе. Хоть и снова держал меня...

Хищник. Одной левой убьёт. Даже не замахиваясь.

Встреть я его раньше, до Кирилла, я бы, наверное... Поиграли бы, наверное. Но недолго. Или я бы его прикончила. Или - он меня. Зверь. Даже в паре шагов от него чувствуется сила уверенного и самодовольного хищника.

Хантер плотоядно оскалился. Руки мои отпустил. И у меня впервые появилось странное впечатление, что мой взгляд всё-таки удерживает его.

- А... и не надо. Второй такой куклы не надо. Тебя - ломать... ещё интересней. - Он вынул вирт и, не сводя с меня сияющих глаз абсолютного собственника, сказал: - Эй, ты. Сейчас дашь добро на выход. Два вертолёта. В космопорте - катер будет готов к нашему прилёту. И не мешай на орбите. Иначе взорву здесь всё... - И добавил пару нецензурных словечек. Судя по еле доносящемуся ответу, говорил он с Артуром. После чего шагнул ко мне, протянул руку, взялся за мой затылок и, приблизив меня к себе, доверительно прошептал: - Птичка, ты только сразу не ломайся. Аха?

- Ми-илый... - так же доверительно сказала я, ощеряясь, по собственным ощущениям, чуть не по-волчьи. - Сразу - нет. И знаешь - почему? Сначала я сломаю тебя.

Он самодовольно расхохотался, легонько подтолкнул меня (от толчка, силы которого он и не думал соизмерять, я споткнулась и чуть не упала) к креслу с Рольфом и уже тише заговорил по вирту - уже, кажется, со своими.

Испуганный, напряжённый Рольф отодвинулся, чтобы я села рядом - свободней. Не надо бы ему видеть труп сиделки. Мал ещё. Хотя... Мало ли чего насмотрелся мальчишка, пока жил в той квартире на Сэфа. Как сказал один из ребятишек? Они были нужны для той работы, в капсулах, пока были небольшого роста. А потом? Куда девались дети, которые выросли и общим состоянием организма доходили до того, что их надо было носить на работу? Как носил на закорках Рольф малыша, хотя сам еле на ногах держался, отравленный?

А спустя секунды я постаралась скрыть удивление: мальчишка, отодвинувшись, полуразвернулся ко мне всем телом и лицом. Закрыл меня саму от лицезрения мёртвого тела!.. Снова напомнив Кирилла. Я молча и незаметно для карауливших нас взяла его за руку, и Рольф, словно получив разрешение, склонился ко мне, схватил мою ладонь обеими руками. Он не сказал ни слова, этот до сих пор болезненно бледный от химического токсикоза мальчишка. Но я поняла его: он готов защищать меня, хотя знает, что настоящая защита ему не по зубам. Стороной припомнилось, как он и до этого дёргался ко мне, - уловила краем глаза, когда Хантер начал со мной опасную игру.

Что сейчас главное? Не показывать чувств. Не показывать этому зверю, что мальчишка дорог мне. Иначе это будет ещё один шантаж.

Вот только мальчишка своих чувств скрывать не умел. Стараясь не шевелиться и сидеть, насколько это возможно, прямо, он упёр взгляд в пол. Впрочем, единственный жест - рукопожатие - выглядел естественно: взрослый утешает ребёнка. Я чуть глубже сунулась в кресло. Прислониться всем телом, расслабить закаменевшую в поединке с Хантером спину, расправить плечи. Напряжение мешает. Мне сейчас понадобятся все мои реакции, выученные и личные.

Единственное, о чём пожалела - мельком: занятая личными проблемами, не удосужилась поинтересоваться Хантерами. Кто такие, сколько их, чем занимаются, кто именно из них затеял афёру с химическим оружием и с какой целью. Кто из них восхотел кулон Виктории, узнав о Кирилле, попавшем в их лапы. И сколько стоит каждый из них. По привычке понадеялась на Эрика и на деда. Что сами разберутся с Хантерами, без меня. А ведь можно было бы и поторговаться.

Почувствовав тяжёлый взгляд, подняла глаза. Хантер, стоя в середине помещения, молча, с улыбкой голодного тигра, глядел на меня. Вирт сжал в провисшей руке.

"Подавишься!" - искоса взглянула на него.

И пренебрежительно скривился. Это Рольф сел почти на краешек кресла - в попытке словно ненароком закрыть меня от его взгляда.

Хантер хмыкнул и вышел, кивнув своим. Те молча как стояли, так и продолжали стоять над нами неподвижными истуканами - стволы на нас... Откинувшись в кресле, я заметила, как мальчишка пытается вдохнуть. Но, кажется, у него проблемы с общим состоянием. Из бледного он постепенно становится белым. Сейчас я просить у шантажистов ничего не могу. Судя по всему, пока не окажемся на орбитальной станции, где нас ждёт катер, элементарной помощи Рольфу от них ждать нечего. Или всё же попробовать устроить скандал? Только будет ли с него толк? Оружия бы ещё раздобыть.

И заключительная мысль: почему я всегда изучала лишь болевые точки? Сейчас как бы пригодилось знание медицинской акупунктуры!..

Я обняла Рольфа за плечи и прижала к себе.

Мальчишка напрягся, но я погладила его по голове и снова притянула к себе. Тогда он расслабился в моих руках. Задышал легче. Лишь старался не прижиматься лицом к моему лицу. Теперь хмыкнула я и ладонью приблизила его голову к себе. Глядя в испуганные глаза, предупредила:

- Не бойся. У меня тоже всякое бывало. Болит?

- Нет.

Рольф ещё некоторое время держался напряжённо, а потом осторожно сделал то, чего я от него добивалась: щекой к щеке прильнул ко мне. Хоть и вздрагивал, пытаясь прижиматься неплотно. Но меня его всё ещё мокнущая гноем кожа не раздражала. Больше боялась того мертвенного холода, который ощущала от его кожи.

- Закрой глаза, - шёпотом сказала я. - Если нам придётся и в самом деле улетать с Кэссии, добьюсь, чтобы забрали и твои медикаменты.

- Спать не смогу, - тихо предупредил Рольф, хотя глаза закрыл.

- И не надо. Просто посиди с закрытыми глазами. Успокой дыхание.

- Ингрид, ты не боишься?

- Пока нет. За нас - время. Пока умрёт твой дед. Пока Кирилл сможет получить наследство. Эти бандиты думают, что времени впереди много. А его у них очень мало.

- Ингрид, мы сбежим?

- Нет.

- Я не смогу тебя защитить. - Он прошептал это с такой тоской, что я повернула голову посмотреть в припорошённые карие глаза. Как будто услышала Кирилла.

- Сможешь. Только ты гарантия, что меня не тронут. Так что держись и веди себя спокойно. Если сможешь - как я. Я же, в свою очередь, постараюсь, чтобы нас с тобой не разлучали. Будем видеться часто. Скажу, что ухаживать буду. А пока - грейся от меня. Что-то мне кажется, ты здорово замёрз.

- Давление, наверное, снова упало, - безразлично сказал он, и я крепче обняла его.

Причина моих объятий в большей степени была не в том, чтобы согреть его (брр, бедняга, кожа да кости - откормить не успели), а в том, чтобы такой военной хитростью заставить мальчишку смотреть только на меня. А не на застывшее у стены тело в белом, постепенно темнеющее от крови. Тишина в помещении, которое до недавнего времени я считала гостиной, всё-таки подействовала на Рольфа. Вскоре он ощутимо размяк и, кажется, задремал.