Огни мёртвого города

Глава 16, в которой герой узнаёт, что рация — это первый признак мародёра

Костя закинул тощий рюкзак с едой за спину и пошёл следом за новыми товарищами. Все вместе они покинули вагончик и двинулись между палаток лагеря. Их путь окончился на окраине поселка, возле опутанных колючей проволокой ворот лагеря, обращенных в сторону города.

Там уже стояла кучка из полусотни людей. Из обрывков разговоров Костя понял, что это и есть ходоки с «покровителями», которые тоже сейчас готовились к вылазке в город. Наблюдая за другими ходоками, парень удивился, ибо выглядели они весьма невзрачно. Крутых ребят почти и нет. Большинство — молодые люди и пожилые мужики. Костя обратил внимание на одного совсем уж древнего, но бодрого старичка-боровичка, одетого в темно-зеленую куртку, камуфляжные штаны и ковбойскую шляпу. Судя по рюкзаку за плечами, этот старик тоже собирался в город.

«Хотя, — подумал парень. — Возможно, этот хрен и не ходок, а идёт, дабы вынести из города личные ценности».

Другие ходоки, были куда моложе, и тоже не вызывали особого трепета. По виду обычные граждане-обыватели. Все это никак не вязалось с героическим ореолом, которым была окутана опасная профессия ходока.

Скорее всего, смекнул Костя, большинство «ходоков» — обычные бедолаги-доходяги, которые подписались на это опасное дело из-за безнадеги.

«А ведь и я точно такой же», — кольнула неприятная мысль.

Через пять минут несколько полицаев открыли ворота, и ходоки потянулись в проем.

— Удачи вам, — сказал Геннадий и кивнул Косте, прощаясь. — Ни пуха!

— К чёрту, — буркнул Олегыч, шагая через ворота.

Оказавшись вне лагеря, вышедшие люди разбились на кучки и вытянулись в цепочки. Костя прикинул, что тут, кроме них, не менее десятка отдельных компаний состоящих из трех-четырех человек. Почти в каждой такой кучке наличествовал человек в полицейской форме.

Вокруг царила тишина. На небе небольшие облачка. Дует приятный ветерок.

В любое другое время Костя обрадовался бы такому приключению. Как же — самый настоящий поиск сокровищ. Даже карта есть. Однако, учитывая обстоятельства, парень понимал, что предстоящая прогулка вполне может стать последней прогулкой в его жизни…

Путь их проходил по пространству, густо заросшему деревьями и кустарниками. По пути в изобилии встречались балки, заросшие кустарником. Вытянувшись длинной и прерывистой колонной, компании ходоков шагали по тропинке, а потом вышли на грунтовую дорогу. Впереди показался огромный автомобильный мост, пересекавший большой овраг с пологими склонами. По правому склону оврага сейчас и шагали ходоки. Справа виднелся какой-то коттеджный поселок.

Как пояснил Олегыч, мост впереди — это Третья Продольная.

В этих местах отчетливо завоняло гарью.

— Это из города тянет, — сказал Олегыч. — Там пожаров много, воняет гарью сильно. Но это лучше, чем трупная вонь.

По совету омоновца, они остановились и надели марлевые повязки, обильно смочив их жидкостью из своих бутылочек. Жидкость сильно пахла спиртом и хвоей. Другие ходоки тоже одевали повязки, но Митя не спешил одевать повязку, а наблюдал за товарищами с глупой улыбочкой.

— А как там, в городе, вообще? Опасно? — задал давно мучающий его вопрос Костя.

— Да как сказать? — нахмурился омоновец. — Как везде. Ты смотри на Митю. Он в курсах всех опасностей.

Парень посмотрел на ходока, шагающего рядом, ожидая, что тот что-нибудь скажет, но тот шагал молча, поглядывая на них с глуповатым видом.

— И сам тоже смотри, ушами не хлопай, — поучал Олегыч. — Опасностей много. Во-первых, миротворцы. Они там улицы днем патрулируют. На колесах, конечно. Стреляют без предупреждений. Кроме них есть отморозки разные. Про «сафари» слышал?

Парень кивнул.

— Вот. Иногда они туда специально дичь завозят, отпускают и потом на машинах гоняются. Но могут и просто так налететь. Будь внимателен. Если что — беги, либо прячься, так сказать, используя складки местности. Понимаешь, о чем я?

— Да, — кивнул парень и не удержался от вопроса. — А мародёры?

— А чего мародеры? — поморщился омоновец. — Серьёзных банд, чтобы со стволами были — таких мало. Да они в основном сейчас по элитным поселкам, да по центру города шарятся. А вот всякой мелкой шелупени хватает. Но они в основном по ночам работают, днем, как правило, прячутся. У них и оружия-то толком нет.

— А партизаны?

— Эти опасны. Но они, как говорят, сейчас на севере города, с китайцами серьёзно схватились. Там война в полный рост. По слухам, на юге, в Кировском районе, тоже партизаны есть. Возможно, что и тут бывают, но я про них не слышал.

— А вообще, чем они занимаются?

— На миротворцев нападают и на остальных. Но ты особо не бойся. Они сразу представляются, так что постарайся отовраться. Дескать, у тебя мать больная в лагере, нужны лекарства и ты пошел в ходоки, чтобы помочь ей. Ну и к тому же они русских не трогают. Если, конечно, не подумают, что ты мародёр или еще кто.

— Ну, понятно, — пробормотал Костя, подумав, что «еще кто» явно относится к представителям силовых структур.

— А китайцы?

— В центре китайцев нет. Их вообще, южнее Мамаева кургана ни разу не видели. Так что, вряд ли вы их встретите.

Эти сведения его не очень обнадежили, но подумалось, что раз у местных тут панического страха перед городом нет, так что, может и удастся проскочить. Тем более, сейчас, они шли хоть и по частному сектору, но все-таки это уже город. И ничего тут вроде страшного нет. Даже выстрелов пока не слышно.

— А как на счет связи? — поинтересовался парень. — У Мити рация есть?

Олегыч криво улыбнулся странной улыбкой.

— Забудь, — хмыкнул он. — Вы тут все сейчас под дуриков косите. Типа, люди подневольные и вас нужда в город погнала. А если у вас рацию найдут, то хана вам. Рация — это первый признак мародёра. Вас и наши, и миротворцы, и партизаны, да и китайцы, за жабры возьмут. Да и другим мародёрам тоже может стать интересно, чьих вы будете, и зачем в город лезете? Поэтому, лучше без неё.

— Понятно, — пробормотал Костя.

«Интересно, — подумал он. — А как тут с оружием?»

Но, почему-то, стало как-то неловко задавать этот вопрос омоновцу, и парень решил спросить про оружие непосредственно у Мити. Когда они вдвоём на дело пойдут. Ведь тот уже не одну ходку сделал и знает, как там, в городе с этим делом…

Пройдя под большим и высоким мостом, они двинулись по улочкам дачного массива и почти сразу наткнулись на труп. Посредине дорожки, лицом вниз, лежал рослый мужчина в камуфляже. Ветер шевелил его темно-русые волосы.

— Это Виталик, — пояснил Олегыч. — Крутой он был, в спецназе служил. Его вчера утром хлопнули, когда он с ходки возвращался. И это у него первая ходка была. А Митя уже шесть сделал.

Костя посмотрел на Митю. Тот шел с пренебрежительной улыбкой, словно говоря, чего вы меня тут с какими-то спецназовцами равняете…

— И кто это его? — спросил парень.

— Вон оттуда его стрельнули, — омоновец показал в правую сторону, на дома, стоящие выше по склону. — Ушлые ребята. Засели там и решили, что самые умные. Думали, будут тут, как в тире, ходоков возвращающихся стрелять, а груз забирать.

— Так и что? — выдохнул Костя, со страхом взглянув в сторону, куда указывал Олегыч.

— Не ссы. Мы их ещё вчера наказали. И тут патрули наши ходят. Да и мы теперь ходим только толпами. Эти крысы на толпу никогда не полезут.

— Понятно, — пробормотал парень.

«И на хрена я сюда полез? — мелко задрожав, подумал парень. — Тут вон, опытных мужиков валят на раз-два, а что уж про меня говорить!»

Он беспомощно огляделся и остановил взгляд на Мите, который шагал беспечно, словно в магазин за сигаретами.

«С другой стороны, если такой кекс, как Митя тут ходит только так, то вряд ли в городе так опасно. Хотя, убить тоже могут. Но, я думаю, на приключения нарваться можно и лагере. Только тут, по крайней мере, убежать можно, а в лагере дальше колючки не убежишь!»

Такие мысли немного успокоили.

«В конце концов, — думал Костя, — никогда не поздно будет рвануть к дяде Юре».

Пройдя немного по улочкам частного сектора, Костя вдруг увидел, что идущие впереди смотрят куда-то в правую сторону. Подойдя ближе, он увидел, что там находятся ворота во двор, где стоит двухэтажный дом. Там, перед красивыми коваными воротами лежали трупы. Похоже, что целая семья. По виду цыгане или армяне, Костя точно не определил, ибо не стал вглядываться в лица. Один, пожилой мужчина, плюс несколько женщин, молодая женщина и трое детей, девочек. Младшей, на вид, лет шесть. Одна из толстых женщин лежала на спине, и её лицо, обращённое к небу, являло собой сплошную кровавую рану с неестественно раскрытым ртом.

Костю от этого вида прямо замутило, и он услышал, как идущий впереди пожилой мужик в гражданской одежде, то ли ходок, толи его шеф, сказал идущему рядом с ним молодому парню:

— Видал, вон? У неё золотых зубов полон рот был, так ей плоскогубцами их…

Услышав это, Костя посмотрел на Олегыча. Тот только поморщился:

— Не обращай внимания, Костян. Это не мародёры. У них тут свои разборки. Типа «кровной мести» или вендетты. Такие дела творятся, что в башке не умещается. Ну, а ты как думал? Потом под это дело и не такое спишут…

«Херня какая, — озабоченно задумался парень. — Если тут вон, людям, плоскогубцами зубы выдирают…»

Олегыч подошёл ближе и обнял его за плечи.

— Не ссы, Костян, — доверительным голосом сказал он. — Тут много всякой херни лазит. Но мародёры не так страшны. Мы ведь тут ситуацию тоже мониторим.

Костя не понял, кто это «мы», Олегыч с Генкой или же менты из лагеря, но уточнять не стал, а лишь внимательно слушал.

— Тут сейчас, — говорил шеф, — мародёры конкретными делами заняты. Грабят, в основном, по наводке. Либо тех обувают, на кого давно зуб точили. Есть и всякая шелупень беспредельная, но редко кого просто так мочат. Не ссы! Не будут на вас зря патроны изводить. Ну, может ошмонают…

— А если они ключи у нас отберут?

— Ничего страшного. Тогда всё равно идите дальше и сфоткайте квартиру, хотя бы входную дверь.

— А если на обратном пути кто поймает?

— Если деньги заберут, хрен с ними. Тем более, если там рубли будут. Самое важное — это документы. Они мародёрам нафиг не нужны. Но, в любом случае, вы не должны попасться! Как это сделать, у Мити спроси, он знает.

— Знаешь ведь, Митя? — спросил он идущего рядом ходока, повысив голос.

— Я понимаю, — ухмыльнулся тот.

— Вот, — тоже ухмыльнулся Олегыч. — Смотри на него и учись!

Он посмотрел на парня многозначительным взглядом и Костя понял, что тот имеет виду его «особое задание» — приглядеть за ходоком и выяснить, что он за хрен такой.

Послышались выстрелы. Тык-тык-тык. Где-то левее и далеко, почти на пределе слышимости. Однако все ходоки перед ними, сразу посмотрели в ту сторону. Не удержался и Костя. Взгляд его наткнулся на дымящую дымовую трубу в одном из домов рядом.

— А это что? — спросил он у Олегыча, показывая на трубу. — Люди живут?

— Конечно, — хмыкнул шеф. — Полным-полно народу осталось. Тут вот, в частном секторе, и в городе, в квартирах, тоже сидят.

— И как же они дальше будут?..

— Тебе что, и правда, интересно, как они жить дальше собираются?

— Да нет, я вообще, об обстановке в городе…

— А обстановка такова. По нашим расчётам, пока ещё терпимо. Ещё не все магазины выгребли и у людей кое-какие запасы есть. А вот уже через недельку-две будет куда хуже. За бутылку с водой убивать будут, а потом и до людоедства дойдёт! Но, для нас, Костя, главное тут к этому времени уже «ноги сделать» отсюда. И от тебя зависит, как быстро мы свалим. Делайте быстро наше дело и пулей назад!

Омоновец глянул в сторону Мити и, отведя Костю немного в сторону, сказал тихо:

— Если всё пройдёт, как надо, завтра настоящее дело сделаем и свалим отсюда. Ты, я и Генка. Через пару дней уже в нормальном месте будем. Помни об этом!

Он многозначительно посмотрел в глаза парню.

Вышли на небольшой перекрёсток, где стояли пять сожжённых дорогих внедорожников с кучей дырок в дверях. Рядом валялись, уже начавшие разлагаться трупы. Кроме запаха гари, почему-то сильно воняло бензином.

— Это позавчера было, — кивнул на трупы Олегыч. — Местные разборки. Им тут не до вас. Крутые ребята сейчас своими, серьёзными делами, занимаются.

— Но ведь ходоков тоже грабят?

— Бывает. Но, как правило, либо просто не везёт, либо по наводке. У вас тут дело чистое — денег тут немного и задание дурацкое — квартиру пофоткать. Я не думаю, что кто-то вас выслеживать будет. Но в любом случае, я тебе уже сказал, ушами не хлопай, да смотри за Митей.

Костя неосознанно обернулся и не увидел Мити, который только что шёл за ними.

— А где он?

— Поссать, наверное, пошёл, — предположил Олегыч. — Короче, Костя, смотри за Митей в оба глаза! Как вернётесь, крайне важно будет твоё мнение, кто он: крутой тип или лошара, который просто не соображает, куда он лезет? Так что, смотри внимательно, от этого и твоё будущее зависит!

— А ты что, думаешь, что он может быть просто дурачком, которому везёт?

— В том-то и дело, что может! Я видел ребят, которые два раза хорошо ходили, а с третьей ходки не возвращались. И это не какие-то там «перекати-поле» были, а у них в лагере дети и жёны оставались.

Костя подумал, что эти лоховатые ходоки, что идут сейчас вместе с ними, отобраны для такой работы не просто так. Наверняка у них в лагере кто-то остался в заложниках, дабы не было соблазна присвоить ценности и сбежать.

Вдруг чертовски захотелось спросить:

«А не боишься, что я сбегу с деньгами?»

Однако играть в такие игры с серьёзным омоновцем Костя не стал и поэтому просто промолчал.

Через минуту на дорожку вернулся Митя и снова пристроился следом за ними.

Дорога тянулась вперед, по улочкам частного сектора, который оккупировал обе стороны оврага. Изредка, слева показывалась небольшая речка, текущая к Волге по дну оврага. Далеко впереди виднелась высоченная бетонная труба…

Миновав несколько километров по частному сектору, они свернули на тропинку, петляющую в море камыша на дне оврага. Затем миновали асфальтированную автодорогу, пересекающую этот овраг по небольшому мосту, и затем снова около километра шли задворками частного сектора, среди камышей. Прямо по курсу высилась огромная бетонная труба из бело-серо-красных секций. К ней вела высоковольтная линяя тянущаяся по оврагу откуда-то с запада. Чем-то труба казалась Косте знакомой, однако подобных труб в городе встречалось достаточно.

— Там котельная, мы её «Трубой» называем — пояснил Олегыч, показывая на трубу. — Тут у нас что-то вроде поста. Отсюда ходоки свои набеги делают. Тут, почти сразу за ней, Вторая Продольная проходит. Сейчас посидим немного и узнаем, нет ли патрулей миротворцев рядом. Как патруль проедет, так вы и стартуете.

Через пять минут они входили под своды довольно высокого старого помещения из бетонных плит. Видимо, заброшено или даже не достроено, оно было очень давно, ибо внутри пусто и все стены оказались расписаны граффити. Шедшие вместе с ними ходоки разбрелись по полутемному залу.

— Ждите тут, — велел спутникам Олегыч и двинулся к кучке полицаев.

Те оживленно переговаривались и время от времени оттуда доносились звуки помех, идущих из рации.

Костя и ходок Митя присели на корточки у стены. Парень посмотрел на напарника, всерьез ожидая, что тот сейчас проведет инструктаж. По его разумению, этот Митя должен был хотя бы вкратце охарактеризовать территорию, куда им предстоит делать вылазку, рассказать о методах передвижения и об условных сигналах.

Также парня весьма интересовало, как себя вести в случае, если их кто-либо заловит. Что говорить и как себя вести?

Однако напарник сидел и тупо смотрел на Костю, не делая попыток чего-то рассказать или объяснить. Так они и сидели, глупо переглядываясь, пока к ним не подошел Олегыч и не присел рядом.

— Сейчас пойдёте, — сказал он. — Отсюда до вашей цели километра два. В старое время, вы бы за часа за полтора, только так обернулись, а сейчас, кто знает?.. Я вас буду ждать здесь до семи вечера. Если что случится, и позже придете, то ничего страшного. Тут наши всё время дежурят. Скажете, что со мной работаете. Если кто меня не знает, скажите, что мы все работаем с полковником Елсуковым. Тут все под ним ходят. Мне по рации сообщат, и я за вами приду.

Внимательно слушающий Костя не понял, что значит это «приду». Этот Олегыч один из лагеря придет что ли? Однако парень решил не лезть с лишними вопросами. Пусть Митя эти «технические вопросы» разруливает.

От кучки полицаев донеслись звуки работающей рации. Олегыч рванулся к ним. Народ рядом начал подниматься на ноги. На полпути омоновец круто развернулся и посмотрел на Костю.

— Идите!

В это время остальные ходоки уже двинулись к выходу.

— Ни пуха вам! — сказал Олегыч.

— К чёрту! — ответил Костя, а Митя промолчал.