Огненные Ифриты

Глава 12

— Вы похожи, как сёстры-близнецы! — возглас грека вырвал её из состояния глубокой прострации. Она подняла на Анатаса глаза и некоторое время словно не узнавала его.

Видение Лилит, её двойника, зеленоглазой самозванки, явившейся неведомо откуда и занявшей место подлинной царицы Савской, потрясло Маргарет. Она не была готова к такому зрелищу. Эти нечеловеческие зелёные глаза преследовали её, и убеждали в том, что в Лилит действительно есть нечто колдовское. Нечто дико-бесовское, мрачно-надменное. Теперь понятно, отчего про царицу Савскую сочиняют вампирские байки и скабрезные анекдоты. Неужели она нацелилась на Соломона? Тогда понятно и яростное нападение ангела, который ненавидел мрак преисподней, зримым воплощением которого была Лилит.

— Что? — спросила Маргарет, вынырнув из своих глубоких размышлений, как из тёмной ямы.

— Я говорю, что вы похожи с ней, как сёстры-близнецы. — повторил Анатас, увлекая свою спутницу в тёмный переулок. — Я бы сказал, что это опасно, потому что о царице Савской ходят странные слухи. Говорят, она питается сердцами своих любовников.

— Вполне поверю этому. — процедила сквозь зубы Маргарет, оглядываясь по сторонам. Кажется, они в безопасности, потому что оказались на тёмной улице, а весь народ сейчас беснуется на храмовой площади — издалека был слышен многоголосый гул.

— Ты удивительно похожа на Македу.

— Это не Македа!

— Да, я слышал. — признался Анатас. — Я слышал слухи о том, что царица Савская отправилась в какое-то далёкое путешествие, оставив вместо себя какое-то таинственное создание, чтобы никто не думал, что Сабея осталась без правительницы своей. Но призрак, созданный волшебством, восстал и изгнал настоящую царицу. Таинственного двойника назвали Тёмной Луной, демоном Лилит. Я нарочно прибыл в Аксум, чтобы увидеть, так ли это. Не ты ли настоящая царица? Уж больно сходство велико, и держишь ты себя так странно.

Она не знала, что сказать, уж очень сказочно всё получалось, но Анастас уже смотрел на неё совсем иным взглядом, готовый поверить всему, что услышит.

— Я прибыла сюда, чтобы увидеть Соломона. — глухо ответила Маргарет, не желая признаваться в том, что она и есть подлинная царица Савская. Кто поверит такой истории? Поверит ли и Соломон?

— Так ты Македа? — дрогнувшим голосом спросил грек, уже отстраняясь от случайно встреченной девушки, словно рассчитывал на что-то большее и обманулся.

— Я не люблю так называться. — ответила она, прекрасно понимая, что фактически призналась в своей тайне.

— А как он звал тебя? — чуть слышно спросил грек.

— Он звал меня Маргит.

— Хорошо, Маргит. Нам надо уходить. Возможно, нас ищут по всему Аксуму, как нарушителей церемонии.

— Мне очень жаль… — проронила Маргарет.

— Мне тоже. — с улыбкой печали ответил Анатас. — Постой здесь, я должен отыскать наших верблюдов. Может, они ещё на месте.

Он ушёл, а Маргарет стояла в тени сикомор и смотрела на Луну. Луна всё та же, что здесь, что в её мире. Что делать, что предпринять? Нужна ли ей борьба с самозванкой? Хочет ли она вернуть себе царский трон? По сути, нет — ведь она прибыла сюда, чтобы увидеть Соломона. Просто увидеть, а не искать с ним встречи.

История говорила, что более они не встретились, но история может многого не знать. Она может уложить жизнь человека в два-три слова, может оставить от него одну черту, а может вообще ничего не сохранить. Миллионы и миллионы жизней прожиты, а истории о них ничего не известно. Восходили и умирали целые династии древности, и ничего о них история не сохранила. Эта дама любит лишь скандальные подробности, вот почему о выходках Лилит известно больше, чем о царице Савской. Еврейские Писания не сохранили даже её имени, старательно игнорируя царицу-язычницу, а устные традиции смешали её с этим нечистым духом — Лилит. Кому есть дело до тех слов, что говорили некогда друг другу Маргит и Соломон!

Она обернулась на звук тихо ступающих копыт — это Анатас привёл назад двух верблюдов, которых они оставили, чтобы посмотреть церемонию.

— Садись скорее. — сказал он ей. — Надо искать пристанища в бедном квартале. За деньги нам предоставят убежище. А завтра с рассветом уйдём.

Не спрашивая, он подхватил её под руку, чтобы помочь взобраться в седло, и удивился: его пальцы ощутили под накидкой Маргарет нечто такое, чего он никак не ожидал. Это замешательство задержало его. Маргарет выскользнула из его рук и сама поднялась на своего верблюда. Она хотела что-то сказать ему, но в этот момент сеть накрыла её с головой, затем вторая сеть.

Её стащили с животного и повалили наземь, навалившись телами и опутывая верёвками. Она не смогла ни вырваться, ни улететь с таким грузом. А в следующий миг тряпка с остро пахнущим составом зажала ей рот и нос. Несколько мгновений Маргарет сопротивлялась, затем сознание померкло. Последнее, что она видела в лунном свете — это Анатас, стоящий над ней и смотрящий на неё.

Первым ощущением был запах благовоний, следующим — запах горящих свечей. Открыв глаза, Маргарет поняла, что находится в каком-то помещении, в котором нет окон. Всё было темно, неясно проглядывался сводчатый потолок из простого камня. Дёрнувшись, она поняла, что прочно привязана к стулу, и стул невозможно оторвать от пола.

— Где я? — спросила Маргарет первое, что пришло ей в голову. Пугало сознание собственной беспомощности.

Тогда откуда-то сзади начал двигаться свет — некто обходил пленницу по дуге, держа перед собой свечу. Постепенно стало светлеть — незнакомец зажигал светильники. Теперь стало видно, что это женщина. На ней была длинная юбка из зелёных павлиньих перьев — она тянулась за женщиной широким шлейфом, оставляя открытыми стройные ноги, обутые в странной формы туфли на высоком каблуке и с платформой сантиметров в пять. Странность обуви состояла в том, что сделана она была из золотой кожи в форме козлиного копыта. С удивлением Маргарет поняла, что одна нога красавицы была немного короче другой, так что платформа компенсировала разницу.

Выше пояса был полупрозрачный лиф, не скрывающий почти ничего. Волосы женщины были обильно украшены изумрудами, среди которых её зелёные глаза сами смотрелись изумрудами. Лилит молча созерцала пленницу, явно выигрывая рядом с ней.

Маргарет поняла, что сходство их было вовсе не совершенным: у двойника была пышнее грудь и плечи, талия тоньше, а бёдра шире. В целом она была гораздо красивее царицы Савской. Её волосы были обильнее, ярче блестели, кожа подлинно безупречна. Но лицо имело несомненное, потрясающее сходство, которое с первого момента заметил Анастас и которое так поразило Маргарет. Только в лице этом было совсем иное выражение — оно поражало отчётливой злобностью, жестокостью и полным отсутствием души. Это был подлинный демон, вампир, убийца, тварь из преисподней.

— Зачем ты явилась? — неожиданно прозвучал вопрос.

Маргарет так изумилась, что не нашлась, что ответить.

Лилит походила вокруг неё ещё немного, словно разглядывала, и подала знак рукой во тьму. Там, как оказалось, кто-то был — открылась дверь, и грубая рука втолкнула Анатаса. Молодой человек от сильного толчка влетел в темницу и начал озираться, словно ожидал, что его сейчас же и начнут пытать. Наткнувшись взглядом на Маргарет, он отвёл глаза.

— Итак, как он называл её? — спросила у грека демоница, по-прежнему не сводя глаз с Маргарет.

— Она сказала, что её зовут Маргит. — ответил Анатас, явно боясь Лилит.

— Это она перед тобой так называлась. А как называл её Соломон? — снова спросила чародейка.

— Она сказала, что Маргит. — он так боялся, что не мог оторвать глаз от лже-царицы. На лице грека была обширная ссадина с кровоподтёком, словно его били. Он дрожал всем телом.

— И больше ничего — только Маргит? — со смешком спросила демоница. — Какие ещё имена дают друг другу любовники? Как ты его называла, Маргит?

— Не твоё дело. — грубо ответила Маргарет первое, что пришло ей в голову. Она не боялась этой твари. Первый раз её захватили врасплох, подослав к ней этого лазутчика-грека, второй раз так не выйдет. То, что её привязали к стулу, ровным счётом ничего не значит. Демон не знает, с кем связался.

— Ты плохо послужил мне, грек. — зловеще сказала Лилит, направив свой горящий взгляд на Анатаса. — Ты знаешь, что бывает с теми, кто плохо служит мне?

— О, нет! — в страхе обронил тот. — Я умоляю! Я сделал всё, что мог!

— Нет. Не всё. — сказала Лилит, наступая на него. — Уведите его и приготовьте.

Вопящего от ужаса Анатаса уволокли чёрные фигуры, похожие на чертей из ада, и дверь в подземелье захлопнулась.

— Я знаю, кто ты. — сказала дьяволица. — Я не стану ничего с тобой делать, я отдам тебя тому, кому и обещала. Мне больше ничего от тебя не нужно.

Она повернулась и направилась к двери.

— Нет, так не пойдёт. — раздался твёрдый голос за её спиной.

Демоница обернулась и увидела как металлические поручни согнулись под руками пленницы, словно размякший воск. Прочные верёвки лопнули и разлетелись в стороны. Фигура в невзрачном одеянии служанки поднялась с места и вышла в освещённый круг. Из-под плотного материала смотрели мрачные глаза.

— Всё кончено, Лилит. — сказала Маргарет с бесстрастием всемогущего существа. — Я не прощу тебе того, что ты сделала с моей Сабеей.

— Ты, наверное, не понимаешь… — с кривой улыбкой ответила вампирша.

— Нет, это ты не понимаешь. — прервала её царица.

Одним сильным рывком Маргарет сорвала с себя покрывало и ту одежду, которая была под ним. Тогда стало видно то, что увидел ранее купец, везший её через море, то, что ощутил под рукой Анатас.

Серые невзрачные одежды слетели, как сухие перья, и на Маргарет обнаружилось то, что она взяла с собой из Мариба, из своего дворца, из множества одежды, которой были наполнены комнаты в её покоях. Доспехи царицы-воина: узкие брюки золотого шёлка с нашитыми на них пластинами золочёной меди, туника того же материала до колен, сплошь покрытая такими же пластинами, наборный пояс и круглый шлем с крылатой короной — вот что скрывала от чужих глаз широкая накидка. Вот что увидел купец, отчего и признал в ней царицу Савскую.

Повинуясь невысказанному желанию своей владелицы, разлетелись с лёгким треском грубые кожаные боты с завязками, в каких путешествуют бедняки, и открыли сияние золотой латной обуви — эффект был завершён. Так хотелось показаться Маргарет перед Соломоном, но пришлось открыть себя перед двойником.

Она ничего не сделала, но в руке её с лёгким гулом вырос луч голубого огня. Он прорезал тьму подземелья, и на пол с шипением и грохотом посыпались оплавленные камни свода. Вся стена, в которой была дверь, рухнула наружу, и Лилит с криком выскочила в образовавшуюся дыру. Она промчалась далее по коридору, созывая стражу. Чёрные высыпали из боковых проходов и образовали плотную стену между демоницей и женщиной в одежде воина.

Не говоря ни слова, Маргарет взмыла в воздух и пересекла преграду, она полоснула лучом и обвалила арку выхода, в которую метнулась Чёрная Луна.

— Ну хватит. — с довольным видом сказала Лилит, внезапно утратив страх. — Ты мне показала, что умеешь. Теперь моя очередь.

В руке Лилит откуда-то возник широкий кинжал, с которого с лёгким гулом стали стекать кольца чёрного огня.

— Не мы одна имеем волшебство? — с усмешкой осведомилась она. А затем неожиданно вспорхнула с места и, махнув своим зелёным хвостом, как фантастическая птица, вылетела в окно — в лунный свет глубокой южной ночи.

Не обращая внимания на крики, Маргарет скользнула следом. Её уже ничто не удивляло: ведь говорили же о Лилит, что она умеет летать птицей! Это оказалось правдой — вот и всё!

Они неслись над городом, в котором шло ночное гуляние, как в Содоме и Гоморре. Летели над освещёнными особняками, в которых предавались пьянке и разврату жители Аксума. Сталкивались над улицами, на которых происходили драки простолюдинов, сцеплялись, исторгая искры от удара, над водоёмом.

С удивлением поняла Маргарет, что не в силах так просто убить Лилит — ту защищала какая-то поистине демонская сила. Голого тела лже-царицы не мог взять меч, как не мог взять кинжал Лилит золотых доспехов царицы Савской.

— Зачем ты сделала это с моим царством, Лилит? — спрашивала Маргарет, сцепляясь в воздухе с демоницей и пытаясь достать своим мечом это необыкновенно гибкое и изворотливое тело.

— Зачем ты прибыла, Македа? — отвечала та, ударяя кинжалом в непробиваемую кольчугу царицы Савской. — Я красивее тебя!

Они разлетались и снова устремлялись друг ко другу, дыша желанием убить. Две птицы бились в воздухе — золотая и изумрудная. Они гонялись друг за другом, взмывая в высоту и падая до самой земли. Их унесло далеко за город, и теперь битва шла над молчаливыми ночными холмами, над мерцающей во тьме землёй, над горными вершинами. Они ныряли в пропасти, сцепившись, как коршун с ястребом, не в силах одолеть друг друга, и разлетались, едва не падая в потоки горных вод. Их проносило под водопадами, они скатывались по горным склонам зелёно-золотым клубком, они ныряли в реки.

— Ты умрёшь, Лилит. — говорила Маргарет.

— Ты умрёшь, Македа. — говорила дьяволица.

Они лязгали оружием, сталкиваясь над спящими деревнями. Бешеное сияние голубого огня сливалось с мрачной чернотой кинжала. Они не могли никак одолеть друг друга — всякий удар наталкивался на сопротивление, Сила Маргарет не могла преодолеть сопротивление тёмного колдовства. Едва казалось, что свирепое сияние луча сейчас разрежет тело дьяволицы, едва луч на мгновение касался её тела, как тут же вспыхивала искра, и меч-лазер отбрасывало прочь.

Кинжал вампирши целил то в глаза, то в горло, то в грудь царицы, но Сила защищала свою владелицу.

— Ты не сможешь. — говорила ей Лилит. — Ты такая же, как я.

— Ты не сможешь. — отвечала ей царица. — Я совсем иная.

Удар мечом пробил колдовскую защиту, и на руке Лилит образовалась кровоточащая язва. Она закричала так, что с деревьев посыпалась листва, а воздух задрожал.

Демоница явно теряла силы, она падала на землю, как подстреленная птица. Упав на холм, она мгновенно извернулась и встретила когтями Маргарет, когда та ринулась в азарте боя на врага. Они сцепились на земле. Лилит выпустила когти и драла их остриями золотые доспехи на плечах противницы. Она пыталась дотянуться до её горла. А Маргарет прижимала шею демоницы к земле своим мечом. Колдовская сила Лилит явно убывала — световое лезвие пробивало невидимую преграду, оно с шипением впивалось в белое горло дьяволицы. Оно исторгало из стиснутых зубов вампирши громкое шипение. Зелёные глаза метали ярость, когтистые пальцы сжимали горло Маргарет, но встречали сопротивление защитной оболочки. В последний раз кинжал Лилит обронил кольцо чёрной силы и потух. Когти вампирши ослабели, ноги в золотых колодках перестали сжимать врага, и только зелёные глаза ещё горели злобой.

— Скажи, зачем он тебе нужен? — спросила Маргарет, на мгновение задерживая меч у горла Лилит.

— Я красивее. — сказала та, и луч сломил последнее сопротивление. Прекрасная голова вампирши закрыла зелёные глаза и отпала от тела.

Стоя над телом убитого врага, Маргарет испытывала странное чувство. С одной стороны она радовалась победе: Чёрная Луна, которая держала Сабею в страхе, которая казнила Зандара и упрятала Сатору в темницу, умерла. А с другой стороны, она так и не добилась от Лилит внятного ответа: зачем той был нужен Соломон, и зачем она подослала к Маргарет грека. Победа была довольно скорой, но Маргарет растратила в этом бое последние припасы Силы: защита колдуньи оказалась чрезвычайно сильной. Неудивительно, что её так боялись. Неудивительно, что она была так уверена в себе. Надо же, она даже пыталась морально сломить врага: говорила, что Маргарет такая же, как Тёмная Луна. Нет, Лилит, я не такая же! Ты бездушное создание, ты тварь из преисподней, ты проклятие людское! Тебя, а не меня так ненавидят в Иерусалиме! Та очернила образ царицы Савской! Недаром у тебя козлиные копыта, Лилит!

Маргарет нагнулась и сорвала с ноги умершей золотую туфлю. Да, эта платформа и высокий каблук не случайны — под ними маскировалось настоящее копыто! Одна нога Лилит была обыкновенной, а вторая прятала в платформе два волосатых роговых пальца. Вот так — байки о царице Савской и её ногах имели под собой реальную основу, только, как водится, причина и следствие поменялись местами.

Маргарет фактически осталась без защиты: у неё есть теперь только умение летать и меч. Так что, случись ей встретиться с ангелом, он её может уничтожить только так.

— Проклятие. — сказала Маргарет, едва подняла голову и глянула на восток, откуда начинало растекаться утро. В своей битве они так увлеклись, что унеслись к морю, и теперь над его синими водами летела светлая искра. Она быстро приближалась, увеличиваясь в размерах. И вот на холм, где стояла золотая царица над телом убитого врага, опустился ангел.

— Смотри: она Лилит, не я. — сказала Маргарет, указывая на обезглавленное тело.

Он отвёл от победительницы свой немигающий взгляд, в котором плавилось во гневе золото, и посмотрел на тело. Оно лежало, ещё такое прекрасное, ещё так похожее на живое. Раскинув тонкие руки в изумрудных браслетах, храня формы почти безупречных ног. Высокая грудь мёртвой, её тонкая талия и бёдра даже в смерти были соблазнительны. Если бы не обожжённая дыра на месте шеи, она была бы восхитительна.

— Это твоя убийца, это развратительница. — сказала Маргарет ангелу. — Она приносила в жертвы людей, она охотилась на Соломона.

Он молчал, всё так же переводя глаза с живой царицы на мёртвую. Ничто не изменилось в его лице, словно он не верил.

— Что же ты молчишь?! В чём ещё ты можешь обвинить меня?!

Ангел нагнулся, протянул светящуюся мягким светом руку к голове Лилит и взял её за волосы. Голова закачалась среди свесившихся чёрных прядей и выпадающих изумрудных шпилек. Мёртвые глаза Лилит закрыты, бледные губы страдальчески искривились, как у Медузы Горгоны.

Он подержал голову, словно не знал, что делать с ней, потом опять нагнулся и взял тело за руку. И стал подниматься в воздух, держа в одной руке голову, а в другой — тело Лилит.

— Зачем ты это делаешь?! — невольно вскрикнула Маргарет.

— Царица Савская одна. — бросил он ей, улетая на север.

Изнемогший в пьяном ночном разгуле Аксум ещё спал, когда над его домами и садами пролетела сияющая птица. Она быстро спикировала на крышу дворца, а потом тихо соскользнула на землю.

Женщина в золотой одежде царицы-воина пошла по обширным паркам царской резиденции, по аллеям, по сторонам которых стояли мраморные, бронзовые и серебряные скульптуры, изображавшие львов, слонов, обезьян, носорогов и прочий пантеон животных. Увитые самшитом арки, широкие полукруглые лавки из слоновой кости вокруг фонтанов, цветущие магнолии, акации и плодовые деревья, изящные дворцовые затеи — всё это миновала женщина. Она вышла на широкую дорогу, которая одним своим концом упиралась в золочёные ворота, другим вела к помпезному зданию, в котором можно было узнать главное здание дворца.

Вход был открыт, словно её ждали, и Маргарет вошла в полутьму огромного колонного холла. Никого не встретив, она продолжала двигаться среди роскошного интерьера — до тех, пока не встретила слугу.

— Где жила Лилит? — спросила она у негритёнка.

Тот вытаращил чёрные глаза и замотал головой, показывая пальцем на лоб — слуга не понимал.

— Царица, царица где жила? — пыталась объяснить она, показывая на пальцах что-то непонятное.

Он не понимал и явно трусил.

— Чёрная Луна! — втолковывала Маргарет.

Мальчик лопотал по-своему.

— Ну ладно, дай что-нибудь поесть. — отчаявшись добиться нужного ответа, сказала Маргарет и показала на своём пальце, что хочет есть.

Это он понял и повёл её, оглядываясь и приседая от страха. Мальчик вышел из дворца и отправился куда-то в обход здания.

Это был дворцовый зверинец. В клетках метались и рычали львы, тигры, пантеры. В отдельном вольере жмурились на солнце здоровенные крокодилы, лежащие на краю бассейна. Воняло падалью. Двое слуг-нубийцев крючьями скидывали в мраморный желоб голое тело, у которого была разверзнута грудная клетка. Труп соскользнул по наклонной плоскости и упал в бассейн. Крокодилы тут же захлопнули пасти и кинулись в водоём, вздымая тучи брызг. Низкое урчание и лязг зубов сопровождали уничтожение тела. Ещё два трупа ждали на носилках у клеток. Рабы-нубийцы методично разделывали мертвеца. В груди полного тела зияла рваная дыра, и борода его седая тряслась под ударами ножей.

Гасар, купец, сосед из гостиничного леевана! Он рассказывал полночи смешные истории, веселя соседей! Он угостил вчера утром Маргарет куском лепёшки — подсунул и кивнул кудрявой бородой! Это его добрые глаза смотрели с бледного лица, похожие на два потухших уголька!

Она не успела ничего сказать, замерев от ужаса, как статуя, а части тела старого Гасара со смачным звуком заскользили по другому жёлобу — в клетку со львами! И животные с рычанием накинулись на них!

— Что здесь творится?!! — закричала Маргарет, вдруг осознав, как мало она знает о мире древних — ведь человеческие жертвоприношения здесь норма! Не оттого ли мерзкую Лилит здесь встречали куда веселее, чем царицу Савскую в Иерусалиме?!

— Что случилось, чего ты развопилась? — спросил чей-то голос.

Маргарет мгновенно обернулась и увидала подходящего высокого человека. Одет он был не так торжественно, скорее по-домашнему, но в нём она узнала муккариба, своего дядю, Калеб-зу-Наваса.

— Увидела с утра пораньше трупы и напугалась? — усмехнулся он.

— З-за что их так? — спросила Маргарет, указывая дрожащим пальцем на тела несчастных, два из которых уже жрали, а третье — молодого человека — разделывали, чтобы скормить пантерам.

— А куда их девать? — мрачно бросил тот. — Куда я спрячу трупы? Только эти двое из моих людей, у которых я приказал отрезать языки, знают, куда деваются следы твоей ночной пирушки.

— Я не Лилит. — отозвалась она, сообразив, что он принимает её за дьяволицу.

— Я не ломаю голову над этим. — ответил он. — Убирайся поскорей, Македа. Когда приедет твой любовник? Среди приезжих уже ходят слухи. Аксум стал городом, в который едут за пьянкой и развратом.

— Скажи слуге, чтобы он отвёл меня в мои покои. — сказала она, отходя от клеток. Есть уже не хотелось, но требовалось поискать кое-что среди вещей Лилит.

Царь что-то крикнул мальчику на местном диалекте, и тот повиновался, поспешно убегая от страшной тайны муккариба.

Покои двойника царицы Савской были полны роскоши — другого быть не могло. Но вся эта помпезность уже надоела Маргарет.

Отойдя от кошмарного зрелища, она опять захотела есть и стала искать обычные в царских комнатах угощения. Здесь должны быть фрукты, хлебцы, вино и прочие вещи. Но в комнатах Лилит, кроме драгоценностей, ярких тряпок и оружия не нашлось ничего.

Маргарет стала ходить из помещения в помещение и звать кого-нибудь. На этот зов выбежали чёрные рослые люди, закутанные в покрывала до самых глаз. Увидев не ту женщину, они сначала растерялись, потом бросились врассыпную, и она опять осталась в одиночестве — все убегали от неё. Даже мальчик смылся.

Так, обойдя комнату за комнатой, она попала в место, которое узнала. Вот разрушенный ею потолок, вот обваленная стена. Только чёрных тут не оказалось. Продолжая осматривать помещения, она отворила дверь в одну комнату и обнаружила там нечто, что пролило свет на последнюю тайну демоницы.

У стены, прикованный за руки, стоял Анастас. Одежда с него была сорвана и висела на поясе лохмотьями. Услышав звук открывающейся двери, он закричал:

— Не надо!

— Что не надо? — спросила Маргарет, входя.

Он вглядывался в её лицо, словно сомневался. В бледном лице молодого грека сменялись выражения от ужаса до надежды.

— Это… ты? — неуверенно спросил он, не узнавая в золотой царице свою недавнюю знакомую.

— Бедняга. — вздохнула Маргарет, перерезая лазерным мечом цепи на его руках и ногах.

При виде её диковинного оружия грек снова задрожал, упал на колени и заговорил прерывающимся голосом:

— Не вырывай мне сердце!

— О, мне дела нет до твоего сердца. — заметила Маргарет, которая была ещё зла на его предательство. — Если кто тебя и сделал бессердечным, то это не я.

Он снова принялся то неуверенно разглядывать её лицо, то искать глазами неведомо куда исчезнувшее оружие, которое перерезало медь, как масло.

— Это я, а не Лилит. — ответила она на немой вопрос. — Ты уже заметил наше сходство. Лилит не вернётся, я прикончила гадюку. Если хочешь заслужить прощение, послужи мне. Во-первых, объясни, что за трупы сбрасывают в дворцовом зверятнике? Во-вторых, где гардероб этой дьяволицы? И в-третьих, я есть хочу, а здесь никто не понимает меня.

Факты, которые он ей сообщил, потрясли её. Всё, сказанное о Чёрной Луне, большей частью оказывалось правдой. Всё более страшные подробности жизни этой чудовищной твари, открывались перед Маргарет. Лилит питалась не обычной едой, поэтому в её покоях не было пищи. Она пожирала человеческие сердца, для чего по ночам устраивала вылазки в город и искала себе жертву. Облюбовав кого-то, она приглашала счастливца к себе в покои, обещая неземные наслаждения. Начало действительно ознаменовывалось оргией, но в заключение демоница пожирала сердце своего очередного любовника, собственными когтями выдирая его из груди несчастного. Только сердца шли ей в пищу, а остальное сбрасывали в зверятник. Тех, кто ей не угождал, она могла лишить сердца без всякой оргии — просто на закуску.

Маргарет поняла, что за судьба ждала Соломона, встреться он с ней, приняв Лилит за свою возлюбленную Маргит.

— Вот для чего она велела мне узнать как звал тебя царь Соломон. — признался Анатас. — Ей нужно было выдать себя за тебя. Потому что у тебя много имён.

— Ну хорошо. — смягчилась она, признавая, в какую сложную ситуацию попал грек и какие задания он должен был исполнить, чтобы выжить. — Остались ещё две вещи: я умираю с голоду после той битвы, что мне пришлось вынести. Хочу спать просто до смерти. Но сначала ванна и халат, потому что я ношу эту кольчугу уже десять дней с самого отъезда из Мариба.

— Так вот что я нащупал на тебе! — удивился грек, забыв, что говорит с царицей, а не с бедной девушкой-служанкой.

— Можешь не спешить. — небрежно ответила Маргарет, всё более входя в ощущения царственной особы.