Один день

Глава 8 «ПЕРВАЯ СМЕРТЬ»

Что такое смерть? На этот вопрос можно ответить с научной и с религиозной точки зрения, но суть все же одна. Смерть неизбежна, она настигнет каждого в уготовленный для этого день и час. Обидно, что мы не в силах повернуть время вспять.

Прошло две недели. Я старался работать как можно больше. Постоянно задерживался или оставался в ночную смену. Во время работы полностью забывался. Проблемы других помогали на время отвлечься. Дома разговаривал только с Челси, он молча слушал все, что я говорил и не давал глупых советов, как мама.

Отец как-то попытался со мной поговорить:

– Владик, присядь на минутку, давай поговорим, – я только что пришел с работы и очень устал, но все же присел в кресло.

– Мама каждый день плачет. Она осознала свою ошибку. Надо уметь прощать.

– Я не в обиде на нее, – а какой смысл теперь обижаться?

– Тогда почему ты так себя ведешь?

– Как?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Меня беспокоит твое состояние. Это ненормально, сынок. Я вижу как тебе тяжело. Ты страдаешь. Позволь нам помочь тебе.

– Мне не нужна помощь. Я прекрасно себя чувствую. Ты зря волнуешься. Просто у меня очень много работы. Если что, обращусь к психиатру, – я улыбнулся.

– Дело вовсе не в усталости. Расскажи мне, что у тебя твориться в душе, – серьезно продолжал папа.

– Не надо лезть в душу я и без тебя знаю, что у меня все хорошо. Извини, мне хочется спать, – я встал и отправился в свою комнату.

Как обычно перед сном я рассматривал фотографию. Даже не знаю, что на меня нашло в тот вечер, но я собрался с духом и набрал номер Светы. Пока шли гудки, сердце бешено колотилось от волнения. Мне так хотелось услышать ее голос.

– Алло.

Со всей силы я швырнул сотовый в стену. Он разлетелся на мелкие кусочки. Присев у осколков на корточки, закрыл лицо ладонями и погрузился в свои переживания. Лучше бы я не звонил, стало только хуже. Трубку взял Денис. На что я надеялся, если она даже по телефону не желает со мной говорить? Как же это все-таки больно.

– Владик, что случилось? – я не сдвинулся с места и не поднял головы, чтобы посмотреть на маму.

– Владик, сыночек, – и тут я ощутил нежные мамины руки на плечах.

– Все будет хорошо, я все исправлю, правда, – говорила мама сквозь слезы.

Она собрала все, что осталось от телефона и ушла. Я открыл окно и вдохнул свежий воздух. Сразу стало легче, разум прояснился. Я сказал себе, что это действительно конец и хватит питать надежды, надо просто жить или хотя бы существовать. Ведь для чего-то же я родился на этот свет.

Я убрал фотографию в дальний ящик компьютерного стола и взял с себя обещание больше никогда не смотреть на нее.

Просуществовал я еще две недели не живой ни мертвый. Старался не выходить из комнаты. Забросил компьютер и чтение книг. Просто лежал на кровати и наблюдал за Челси. Родители не на шутку задумались о том, чтобы сводить меня к психологу. Какая глупость вести психиатра к психологу. Я и сам понимал, что нахожусь в депрессивном состоянии.

– С днем рождения, Владик. Это тебе от нас с отцом, – мама набросилась на меня с объятиями, как только я вышел из спальни, наверное, караулила за дверью.

– Спасибо, мам, что это? – у меня в руках оказалась небольшая коробка, обернутая серебристой бумагой.

– Открывай скорей, я думаю это тебе как раз кстати, – разорвав обертку, сразу понял, что это новый мобильный телефон, да еще из самых новых моделей. Я действительно искренне радовался подарку, насколько позволяло состояние.

– Отец еще не вернулся с ночной смены так что покушаем вдвоем.

Как я и думал мама накрыла шикарный стол. На нем стояли все блюда, которые любил. Только вкуса я не чувствовал просто ел, потому что так надо.

– Сегодня к нам кто-нибудь придет? – с надеждой спросила мама.

– С чего ты взяла?

– Разве ты не собираешься отметить праздник? Твои друзья наверняка будут тебя поздравлять, не пригласить их неприлично.

– Меня никто не поздравит, мам, – со вздохом ответил я.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что у меня нет друзей, – это и к лучшему, совсем не хотелось натягивать перед ними улыбку.

– А как же Полина? – не успокаивалась мама.

– Она не мой друг.

– Владик, ты не должен отстраняться от людей. Ты же так останешься совсем один.

– Знаешь, а мне и одному неплохо.

– Не говори так, одиночество – это самое страшное, что может случиться с человеком. Одинокие люди часто заканчивают жизнь самоубийством.

– Не переживай, вешаться не собираюсь, – рассмеялся я.

– Первый раз за месяц ты улыбнулся.

– У меня же сегодня день рождения, вот веселюсь и отрываюсь по полной, – съязвил я.

Я не пошел в этот день на работу, мне дали отгул за переработку. Челси уже совсем не терпелось и пришлось отправиться с ним на прогулку, прихватив с собой новый телефон, чтобы поскорей разобраться в управлении.

Денек выдался на редкость жарким. С самого утра солнце палило так, что казалось, плавятся мозги. Я нашел подходящую лавочку, которая располагалась под старым дубом и была окутана тенью от зеленой кроны. Челси в это время бегал по своим важным делам.

Я полностью отключился от внешнего мира и ушел с головой в телефон. Почувствовав прикосновение на плече, повернулся в сторону. Рядом сидела Вика, я даже не заметил, как она пришла.

– Привет, – прошептала бывшая.

– Привет, – сухо ответил я.

– С днем рождения. Твоя мама сказала, что, скорее всего, ты здесь. Сначала я хотела позвонить, но ты недоступен, – она протянула какую-то картину, как мне показалось. Присмотревшись, я узнал на портрете себя. Получилось похоже, даже представить себе не мог, что Вика так рисует.

– Красиво, спасибо. Знаешь, а у тебя талант. Почему ты раньше не говорила, что рисуешь? – я заулыбался.

– Хотела сделать сюрприз, – печально ответила она.

– У тебя это получилось.

– Да, только когда я его рисовала, глаза у тебя были веселые, а сейчас потемнели и стали совсем печальными.

– Правда? Не замечал, – я обдумал недавно случившийся конфуз и сказал:

– Вика, ты прости меня за то, что я так с тобой поступил. Я, правда, не хотел тебя обижать, – мне стало не по себе, когда вспомнил ее полные слез глаза.

– Я уже давно простила, – улыбнулась Вика.

– Может, отметим праздник в кафе? Ты не против? – предложил я.

– Конечно! – она радостно подскочила с лавочки.

– Только, пожалуйста, не надейся на продолжение наших отношений, ладно? Я не хочу делать тебе больно.

– Друзья? – выдавив из себя улыбку, она протянула мне руку и я в ответ по-дружески ее пожал.

Когда отводил Челси домой, попросил Вику подождать меня у подъезда, не хотелось, чтобы мама увидела нас вместе и в ее душе зародилась надежда на дальнейшие отношения. С Викой все кончено.

Оказавшись в центре города, я обратил внимание на неадекватное поведение людей. Огромные толпы собирались у входов в закрытые банки, дрались между собой за очередь в банкоматы, скупали продовольствие в необъятных количествах. В общем, из-за инфекции в городе началась паника, особенно все усугубили военные, которые по слухам оцепили город и не выпускают никого.

Мы уселись в первой попавшейся кафешке. Я заказал много еды и выпивки. Хотелось забыться и алкоголь единственное лекарство в такой ситуации.

После пяти рюмок в полной тишине я все же завел разговор.

– Как у тебя дела? – спросил я у Вики.

– Так же как и у тебя, – поведала она.

– Хреново, значит, – заключил я, опрокидывая очередную рюмку.

– Не то слово, как хреново!

– Знаешь, не стоит такой девушке, как ты страдать из-за такого как я. Помнишь, ты говорила, что я козел? Это правда, – заплетающимся языком сказал я.

– Я знаю, но мы бабы всегда любим плохишей, – подперев рукой щеку, ответила она.

– Тебе же тяжело сидеть сейчас со мной, так зачем пошла? – меня понесло от количества выпитого.

– Это лучше, чем сидеть дома и плакать, – призналась Вика.

Мне хотелось вырезать все чувства ко мне из ее груди, чтобы она стала свободной, но разве это возможно?

– Твоя Света полная дура! Я бы ни за что не отказалась от тебя, – она сделала несколько глотков коньяка прямо из бутылки.

– Вот видишь, какая мы хорошая пара. Она дура, а я козел, – мы рассмеялись и опять выпили. Все поплыло перед глазами, я больше не владел своим телом.

Наутро я проснулся с жуткой головной болью, во рту пересохло, и ноги еле волочились по полу.

– Привет мам, – прохрипел я.

– Доброе утро, если оно для тебя доброе, – съязвила мама. - Я смотрю, праздник удался. Даже с Викой помирился, – она сияла от счастья.

– Нет, мы просто друзья, – после этих слов мама поникла.

– Бедная девочка, не представляю, как она тебя доперла до дома.

– Я этого не помню… Мало, что помню, – я потер рукой горячий лоб.

– Владик, я вижу, как ты мучаешься. Ты действительно любишь Свету. Знаешь, сынок, любовь это самое главное в жизни. Если любишь, тебя ничто не должно останавливать. Я сделаю все, что от меня зависит, лишь бы ты был счастлив, – надо же, неужели мама раскаялась?

– Ты уже все сделала и этого не исправить. За меня не беспокойся, все хорошо, – отмахнулся я.

– Прости, я искуплю свою вину. Я в этом уверена.

– Света сама не хочет портить мне жизнь. Пусть будет так, как она хочет, – я махнул рукой и залпом выпил стакан прохладной воды.

– Когда я решила выйти замуж за твоего отца, мои родители были против. Они увезли меня за тысячу километров от него, надеясь, что я его забуду. Но он узнал, где я, приехал и забрал меня сюда. Мы поженились. Твои бабушка и дедушка еще живы, но ни разу даже не позвонили мне узнать как дела. Все потому что они считали Андрея неперспективной кандидатурой. В то время за мной ухаживал состоятельный мужчина, мама спала и видела, как я выхожу за него замуж, но вдруг появился твой отец и разрушил все ее мечты. Теперь я прекрасно ее понимаю, но не хочу наделать таких же ошибок и в итоге потерять единственного сына. Спустя много лет она поняла, что была неправа, но уже поздно, – с грустными нотками в голосе, закончила мама. Жаль, что так поздно она вспомнила об этом.

– Я тебя не виню ни в чем, – я действительно уже простил, сколько можно ворошить прошлое?

– Скажи, ты любишь и готов посвятить свою жизнь ей? – у меня с мамой никогда не было настолько откровенных разговоров, и я решил ответить честно.

– Да без сомнения, – мой голос дрожал.

Мама ничего не ответила и молча ушла в зал смотреть телевизор.

Как же тяжело работать в таком состоянии. Несколько раз чуть не уснул, но к вечеру меня начало понемногу отпускать, чему я был крайне рад.

Вернувшись домой, я застал отца одного, сидящего в кресле. Мне показалось, что он чем-то встревожен. Мама не вышла меня встречать, значит, ее не было дома.

– Пап, где мама, даже ужин не приготовила, – обычно она никогда не пропускала ужин.

– Я и сам переживаю, не знаю где она сейчас, – спокойно и одновременно встревожено, ответил отец.

– Куда она ушла?

– К твоей Свете.

– Зачем?! – я так удивился.

– Попросить прощения и вернуть ее тебе, – что за бред, мама совсем с ума сошла?

– Сколько ее нет времени?

– С самого утра.

– Что? И ты сидишь сложа руки? Я найду ее, – я бросился к двери.

– Не получиться, я уже все обыскал, а в полиции искать не собираются, даже если пройдет трое суток, – печально заключил папа и я присел с ним рядом.

– Почему?

– Посмотри в окно, – он указал взглядом на приоткрытую створку.

– Что там?

– Наш город полностью оцеплен, никого не выпускают и не впускают. Все из-за этого вируса. Всем плевать на одного пропавшего человека, люди пропадают каждый день, – его голос оборвался на последнем слове.

– Ты это серьезно? – до этого момента я не верил в серьезность нашего нынешнего положения.

– Да, – отец был настроен пессимистично, его беспокойство передавалось и мне.

– Ты звонил ей?

– Конечно. Она вне зоны доступа, – так я и думал.

– Я найду ее, – я опять кинулся к входной двери.

– Не выходи из дома, пожалуйста, сынок. Отправляйся в комнату, утром начнем поиски, уверен, что все будет хорошо. Она, наверное, зашла к кому-то в гости. Хотя я обошел всех, кого только можно было обойти... Все. Иди и не беспокойся, – было бы сказано, подождав когда отец уснет, я, не издавая ни звука, оделся и аккуратно прикрыв дверь, отправился на поиски мамы.

Первым делом, поехал к Свете. Хотя отец поступил также, но надежда умирает последней.

Зайдя в знакомый темный подъезд, поднимался по облупившейся бетонной лестнице все выше и выше. И вот, уже несколько минут стоял напротив железной двери. Затем потянулся к кнопке звонка, за дверью раздался противный щебет птицы. В тот же миг передо мной распахнулась дверь.

– Привет, Свет, моя мама не приходила? – с порога выдал я, пытаясь сдержать свое беспокойство и не смотреть ей в глаза.

– Нет, твой отец уже приходил днем. Ее не было, это точно, я весь день сидела дома, – уверенно заявила Света.

Я случайно взглянул на ее руки, они сильно тряслись.

– Где же она? – спросил я у самого себя.

– Может, зайдешь? Чай попьем, – предложила девушка, как старому другу. В душе стало даже смешно.

– Нет, я должен идти. Если что-нибудь узнаешь, сообщи, ладно? – один Бог знал, как сильно мне хотелось остаться у нее, но я не мог.

– Конечно. Может, тебе нужна моя помощь? Я сейчас оденусь и пойду с тобой, – засуетилась Света.

– Нет, нет, не надо. Мне не нужна ничья помощь, – еще не хватало, чтобы с ней что-то случилось.

Я сбежал по лестнице, как и она когда-то. Объехав опустошенный город, остановился у самой его окраины и понял, что отец был прав. Вся территория огорожена сеткой. Столько военных никогда в жизни не видел. Я подходил все ближе к сетке, и где-то за метр, услышал щелчки – военные перезарядили автоматы, это говорило о готовности стрелять на поражение. Странно, но страха не испытал, я не чувствовал приближение смерти.

– Стой на месте! – крикнул незнакомый мужской голос. Я остановился и замер.

– Скажите, вы не видели эту женщину? – я протянул фотографию мамы на расстояние вытянутой руки.

– Подойди ближе, – сказал один из военных. Я подошел вплотную к сетке.

– Она мертва, – безжалостно заключил он.

– Как мертва? Где она? – как в тумане протараторил я.

– Ее больше нет, уходи! – я не верил словам, находился, словно во сне.

– Где она?

– Ее нет, – повторил военный.

– Заткнись! – закричал мужчина в форме, стоящий рядом.

– Она мертва, не ищи ее. Беги отсюда или последуешь за ней! – он уже перешел на крик.

– Что случилось? Скажи, пожалуйста, – я не сдавался. Такого просто не могло быть. Неужели странный вирус мог унести с собой жизнь моей матери?

– Я не могу сказать, уходи, – он уже просил, я видел волнение в его глазах.

– Пожалуйста, это моя мама, – как я мог уйти без ответа?

– Инфицированные. От нее ничего не осталось. Только одни кости, – вдруг уши заложило от выстрелов, испугавшись, я свернулся калачиком на земле. Уже думал что умер, когда услышал уже знакомый голос военного.

– Беги! Беги!

Подняв голову, увидел человека с бешеными красными глазами, который на нереальной скорости несся в мою сторону. Нет, все же это был не человек, хотя все очертания говорили об обратном. Он издавал странное гортанное рычание. Я уговаривал себя, что нахожусь в очередном страшном сне, но, осознав реальность происходящего, собрался с силами и побежал. Наверное, сработал животный инстинкт. Я приближался к машине, отчетливо слыша свист пуль за спиной.

Доехав до дома, сразу разбудил отца, не знаю, что он видел в тот момент в моих глазах.

– Ее убили. Она мертва! – кричал я, а руки тряслись.

– О чем ты говоришь? Что случилось? Где ты был? – он ничего не мог толком понять.

– Военные, они сказали… - запыхавшись, говорил я.

– Где это? – спокойно и с выдержкой спросил отец.

– На окраине города, – тут же выпалил я. - Там какие-то монстры, один гнался за мной! – отец сорвался с места, но у выхода я успел схватить его за руку.

– Не ходи туда.

– Убери руки, – он вырвался и побежал к машине, а я последовал за ним.

– Вези меня туда, – я без пререканий завел мотор и погнал обратно. Силуэты домов расплывались перед глазами, я видел только дорогу.

Подъехав к тому самому месту, я от страха замер на сиденье.

Отец выпрыгнул из машины и быстро подошел к забору. Я не слышал, о чем они говорили, но чувствовал, что это кончиться очень плохо. Один из «хранителей» забора приставил к голове отца автомат. Стук сердца подкатил к горлу. Я испугался, внутри постоянно что-то екало. Отец резко повернулся в мою сторону и крикнул:

– Уезжай и не возвращайся!

Я посмотрел в сторону и увидел, как человек двадцать несутся с нереальной скоростью на отца. У них были красные глаза и неестественно длинные руки. Я никак не мог сориентироваться, понять, что делать.

Отец смотрел мне прямо в лицо, и по этому взгляду стало понятно, что он приготовился к смерти. Жуткое ощущение страха сковало тело и не позволяло двигаться. Я четко услышал выстрел, и отец упал на землю. Остальные военные тоже открыли огонь и просто изрешетили тело отца. Я наблюдал за этим со стороны и ничего не мог сделать.

Странная кучка людей подбежала к телу и стала рвать его на куски. Плоть отца разлеталась в разные стороны. Вскоре от него остались только кости и тогда, я почувствовал, как по машине стреляют. Окровавленные люди заметили новую жертву и бежали за мной. Я врубил заднюю скорость и надавил на газ. Развернулся и погнал вперед, не замечая ничего вокруг.

Вернувшись домой, плотно закрыл дверь и забился в угол прихожей комнаты, обхватив раскалывающуюся от боли голову. Каждый раз, закрывая глаза, я видел обглоданные кости отца. У меня никак не укладывалось все случившееся. Я хотел поскорей проснуться.

– Этого не может быть! Только не со мной! – устремив взгляд в потолок, закричал я.

– Боже, что мне делать?! – но ответа, как и всегда не последовало, в этот момент я потерял веру во Всевышнего.

– Если меня некому судить, я убью их всех! – мне только необходимо оружие.