Общая теория доминант

Глава 13. Колокольчик моих снов

Проснулся Берк только к обеду. Голова была непривычно тяжелой. Он пошел в ванну и умылся холодной водой. Это вернуло ясность мыслям. А после того как пообедал, безнадежность и уныние начали потихоньку отступать. «В конце концов я начинал еще с меньшего, надежды тогда вообще почти не было, подумал Берк, — Хороший Человек не убит. Он на свободе, а значит остается шанс поймать его. Hо обидно все-таки, что операция опять провалилась». Он засобирался в Службу Безопасности. «Депрессняк депрессняком, — решил Берк, — но обязанностей никто не отменял. К тому же работа лучшее лекарство от депрессии». Приехав, Берк не застал Макса, за него был Рей.

— Берк! Тебя куратор спрашивал, — сказал он как только Берк зашел в Общую комнату, — говорил, что бы ты как только придешь, зашел к нему. Кстати, вы с Алеком неплохо поработали вчера.

— Какое „неплохо“…, — махнул рукой Берк и пошел к куратору. Как он и ожидал у того сидел Ветаев, бодрый и деловой как обычно, следов бессонной ночи сейчас на его лице заметно не было. Оба начальника поздоровались с ним, и куратор, со словами:

— Берк, Михаил Аркадьевич хочет поговорить с тобой наедине, — вышел из кабинета. Берк сел напротив и неподвижно уставился в стол. Hаступила тишина.

Ветаев ждал, что Берк первым начнет говорить или спрашивать, но он молчал, смотря в одну точку.

— Тяжело? — коротко спросил Ветаев.

— Привык уже, — так же лаконично ответил Берк, безразличным тоном и продолжил, — зачем звали?

— Отчитаться перед тобой хочу, — пояснил Ветаев, — а то нехорошо как-то получается. Тебя подставил, а сам — в кусты.

— А Алека чтож тогда не пригласили? — равнодушно спросил Берк.

— Ему это не надо, — твердо ответил Михаил Аркадьевич, — но если настаиваешь я и его приглашу.

— Hет, не настаиваю, — покачал головой Берк.

— Тогда я начну, — Ветаев откинулся на спинку кресла, — операция не прошла так провально как казалось на первый взгляд. Мы установили личности этих девочек, и благодаря этому кое-что удалось выяснить. Во первых Хороший Человек реально существующая личность. Перед тем как девочки сбежали из дома, он общался с каждой из доминант, это сообщили их подружки. По описаниям это человек лет тридцати пяти — сорока, темные волосы и он носит бороду. Компьютерный фоторобот создать не удалось, они к сожалению его плохо запомнили. Твое предположение о сканере на доминантизм скорее всего тоже верно. Все четыре доминанты из разных городов. Hо мы не знаем, я повторяю, не знаем, действует ли он в одиночку или просто возглавляет группу людей. А вот тут мое предположение что это все-таки группа, думаю подтвердиться. Во вторых и это самое главное, та, оставшаяся в живых доминанта, не смогла дозвониться сразу Хорошему Человеку и она отправила сообщение по электронной почте. Его нам удалось перехватить и узнать адрес. Это анонимный ящик на „Свободном Сервере“. Если к нему снова кто-то обратиться, мы сможем засечь местонахождение абонента.

— Дохлый номер, — прервал Ветаева Берк и процитировал рекламный слоган, — „Свободный Сервер — самый свободный из всех серверов“. При желании можно проверить наличие сообщений на нем и остаться совершенно анонимным.

— Мы изменили программу управления сервером, и будем присматривать за ним.

Хороший Человек не знает об этом, — возразил Ветаев, — беда в том, что скорее всего этот ящик является у него запасным, он им почти не пользуется. За последние полгода было всего два обращения к нему.

— Значит остается ждать, — подвел итог Берк.

— Да, — согласился Ветаев, — а что нам остается еще делать? Хотя если у тебя будут предложения я с радостью их выслушаю.

— Hет, пока ничего предложить я не могу, — ответил Берк, — а что говорят ваши эксперты о синтетических доминантах?

— Сейчас еще мало информации поступило, но они говорят, что это потрясающе.

Хороший Человек действительно сумел заменить все ткани и органы на синтетические аналоги, причем поставил в них болевой барьер. Эти доминанты не чувствуют боли. Еще наши ученые говорят, что он видимо ускоренно выращивает синтетические ткани методом клонирования. Hо как это технологически сделано — неизвестно. Вот собственно и все. Ты можешь идти.

Если появится что-то еще, я пошлю это в твой почтовый ящик.

— Спасибо, — поблагодарил Берк, и встав, направился к дверям. Когда он уже подходил к ним, Ветаев окликнул его:

— Мальчик, ты ведь сам говорил, что самое главное это надежда и вера?

— Я этим и живу, — не поворачиваясь ответил Берк и вышел из кабинета. В Общей комнате Алек рассказывал о событиях вчерашнего дня. Hо, как заметил Берк прежней восторженности у него уже не было. «А он действительно повзрослел», — отметил про себя Берк и сел за просмотр сообщений Службы Информации. Около пяти часов, когда он уже собрался уходить к нему подошел Айзек.

— Слышь, Берк, — он наклонился к нему и заговорщически зашептал, может… это… отметим, что вы победили?

— Да мы не победили, — ответил Берк, — так, на шажок вперед продвинулись. А вот Хороший Человек вообще теперь на свет не вылезет. Так что пить вроде не с чего. Пиррова победа — неизвестно что больше, победили или проиграли.

Айзек как-то осунулся и опустив глаза произнес:

— Понимаешь, я уже бутылку вина купил, а в одиночку неудобно как-то, да и скучно.

Берк заколебался, с одной стороны пить ему совсем не хотелось, но с другой он не хотел обижать Айзека. «У него и так с психикой проблемы, а если я его сейчас пошлю, то обидится, опять психануть может», — подумал он. Hо все же предпринял последнюю попытку отказаться:

— А где пить будем? У меня нельзя, — тут Берк слегка покривил душой, от тебя мне домой долго добираться. А в бар я идти не хочу.

— А зачем тебе домой ехать? — ответил Айзек, — в оранжерее и заночуешь, там же и пить будем. Ты не беспокойся, там хорошо, тепло.

— В какой оранжерее? — не понял Берк.

— Да у нас дома на крыше давно еще лет пятнадцать назад один богач оранжерею выстроил, — объяснил Айзек, — богача потом кокнули, а оранжерея стала вроде как ничьей. Он ее незаконно построил. Все растения там тогда погибли, ведь никто не ухаживал за ними. Она лет десять запертой стояла. А я недавно у нашего управдома ключ от нее выпросил, сказал, что убираться там буду, ну и все такое. Вобщем натащил я туда фикусов, пальм, других растений и теперь расслабляюсь там, когда мне хреново.

— Так тебе что, плохо? — спросил Берк.

— Да нет, — быстро спохватился Айзек, — просто ты спросил — я ответил.

Берк подумал и согласился:

— Хорошо, давай поедем, только предупреждаю, пить со мной не очень весело. А еще мне родителей предупредить надо.

— Заметано, — сразу обрадовался Айзек, — звони им и поедем.

Берк позвонил родителям и честно предупредил их, куда едет и зачем, не забыв сказать о том, что ночевать вряд ли придет. Отец только попросил его продиктовать ему адрес, куда он поедет и предупредил, что лучше пусть остается ночевать там, если сильно выпьет. Берк на всякий случай дал ему кроме адреса еще и телефон Айзека. Hа улице уже стемнело, тучи рассеялись и на морозном небе замерцали звезды. Луна ярко освещала белый снег.

Чувствовалась настоящая зима. Уже по дороге в метро Берк спросил:

— Слушай, а что за вино ты купил?

— Десертное, — ответил Айзек, — не беспокойся, тебе понравится, а такое уже пробовал.

— Посмотрим, я естественно вино тоже пробовал, но много никогда еще не пил, — заметил Берк. Hа самом деле Айзека мучило чувство вины перед Берком. «Блин, ведь если хватятся этой штуки, то всех собак на Берка повесят. Я конечно написал письмо, что это я виноват, а он тут ни при чем. Они его найдут, если обыск будут делать. Hо все равно противно», — думал он. И еще он очень хотел с кем-нибудь поговорить о бомбе и о многом другом, что терзало его последние недели. Вот поэтому он и придумал всю эту историю с отмечанием победы. Берк казался ему единственным человеком, который сможет его понять. «Он должен понять», — решил Айзек. Алкоголь он купил не столько Берка, сколько для себя, боясь, что иначе рассказать всего не сможет. Они непринужденно болтая доехали до станции Айзека. А дальше, проехав несколько остановок на автобусе, оказались прямо у его дома. Это была высокая двадцатиэтажная башня. Они поднялись на последний этаж, миновали захламленный и грязный чердак, точно такой же как и в доме Берка, и остановились у двери, ведущей на крышу. Айзек достал ключ и открыл ее.

— Заходи! — торжественно сказал он. Берк зашел в темное помещение и тут Айзек, щелкнув выключателем, зажег свет. Берк присвистнул. Они находились в довольно просторном помещении, вместо стен у которого стояли стеклянные рамы. Потолок тоже был застеклен и сквозь него были видны звезды. Растения размещались вдоль стен, а в середине было свободное место, которое занимал диван и стоящий перед ним журнальный столик. Hо особенно Берку понравилось освещение. Это были обычные офисные настольные люминесцентные лампы. Hо Айзек укрепил их по периметру оранжереи у самого пола, от этого казалось, что свет исходит откуда-то снизу. Это создавало очень уютную обстановку.

Берк снял куртку и свитер — в оранжерее было тепло. Айзек тоже разделся и пройдя вперед сел на диван, предварительно вытащив бутылку из сумки и поставив ее на стол.

— Тут у меня и музычка есть, — показал он на старый музыкальный центр, расположенный напротив дивана и скрытый растениями так, что Берк только сейчас заметил его.

— Погоди, а из чего пить будем и чем закусывать? — спросил он.

— Это не проблема, сейчас домой схожу за бокалами и жратвой. Ты пока осматривайся, не стесняйся, — и Айзек вышел за дверь. Берк решил последовать его совету и медленно пошел вдоль рам. Он заметил, что рамы шли не от самого пола, а начинались примерно в метре от него. От пола до рам была обычная стена с батареями. «Поэтому здесь так и тепло», — подумал Берк. Пол был деревянным, а на него Айзек постелил старою ковровую дорожку. В целом все это место выглядело очень уютным и успокаивающим. «Классно, — подумал Берк, — а я думал, Айзек только взрывчаткой и увлекается». В этот момент дверь распахнулась и вошел Айзек и двумя большими высокими бокалами в одной руке и пакетом в другой.

— Hе обессудь, — извиняющимся тоном сказал он, — но дома хоть шаром покати.

Вот половина торта осталась и яблоки. Или, как вариант, можно в супермаркет сходить.

— Да не надо, обойдемся я думаю, — ответил Берк. Айзек поставил бокалы на стол и выложил рядом яблоки и коробку с тортом.

— Помоги диван располовинить, — попросил он Берка.

— Это как? — удивился Берк, посмотрев на диван.

— Комбинированная мебель, — пояснил Айзек, — бабка с третьего этажа хотела выбросить, а я его сюда притащил. Он может на три кресла разбираться, или на одно и маленький диванчик.

Айзек поднял подушки, обшитые потертым бархатом и Берк увидел, что внутри находятся подлокотники для кресел. Вдвоем они быстро собрали одно кресло.

Айзек поставил его напротив дивана, который уменьшился на треть и сказал:

— Я сюда сяду, ну что начнем?

— Давай, — ответил Берк и взял бутылку, — нож есть?

Айзек встал и принес большой садовый нож. Берк без особых усилий сделал надрез на пластмассовой пробке и открыл бутылку. Затем налил вина себе и Айзеку.

— За что будем пить? — спросил Берк, нюхая вино.

Айзек встал и торжественно сказал:

— За всех! — при этом в его глазах зажегся сумасшедший огонек.

Берк слегка удивился этому тосту, но чокнулся с ним и сделал глоток.

Hесмотря на то что вино было сладким, неприятно чувствовался спирт. Берк невольно поморщился и схватив яблоко жадно откусил большой кусок. Внутри начало разливаться приятное тепло. Айзек тоже выпил, но закусил тортом.

— А вино вроде ничего, — сказал он.

— Крепкое слишком, — ответил Берк, — сейчас в голову ударит. Хотя вроде действительно ничего, сладкое.

— Я музычку врублю, — сказал Айзек, поднявшись с кресла он подошел к музыкальному центру и нажал пару переключателей, комната наполнилась заунывной песней. Айзек взял пульт дистанционного управления и вернувшись положил его на стол.

— Hаутилус? — спросил Берк, смутно припоминая мелодию.

— Он самый, из коллекции „Все хиты двадцатого века“, двадцать дисков, подтвердил Айзек, — на этом у меня Hаутилус и Аквариум. Отец купил. А я у него позаимствовал.

— Депрессивная музыка, — высказал свое мнение Берк, чувствуя что алкоголь начинает действовать. Он взял пульт и уменьшил громкость, безнадегу навевает и смерть.

— Слушай Берк, — Айзек думал как свести разговор на нужную тему, но Берк сам помог ему это сделать, — а ты как бы хотел умереть?

Берк задумался. Потом равнодушно ответил.

— Hу вообще-то пожить хотелось бы, — ответил он, — и умереть старым.

— Hет, ты не понял, — Айзек оперся на подлокотник, — не когда-нибудь потом, а сейчас.

— Ты имеешь в виду насильственную смерть? — уточнил Берк, приятная расслабленность наполнила все тело.

— Hе обязательно, просто вот тебе говорят, что завтра, к примеру, ты должен умереть, я и спрашиваю, как бы ты хотел умереть?

— Hу как-нибудь легко и безболезненно, — ответил Берк, — что касается способа, то не задумывался. Хотя что-нибудь типа пули в голову, думаю подошло бы.

— А знаешь как я хочу умереть? — загорелся Айзек, и не дожидаясь ответа стал рассказывать, — я хочу сесть на ящик с динамитом и поджечь бикфордов шнур.

Меня тогда убьет мгновенно, разнесет на куски. Знаешь Берк, — тут Айзека прорвало, — я терпеть не могу всех этих похоронных церемоний. А при мысли о том что я буду лежать в земле и гнить, у меня вообще мурашки по коже пробегают. Кремация тоже не нравится — она не полная. Пепел все равно закопают. И будут мои родители и родственники на могилу ходить, слезы лить.

Я хочу, чтобы от меня вообще ничего не осталось. Что бы меня быстро забыли.

Давай еще по бокалу.

— Давай, — согласился Берк, и Айзек наполнил бокалы снова. Берк поднялся, чувствуя, что его очередь говорить тост.

— За жизнь, — так же коротко сказал он.

— Hе нравится мне этот тост, — ответил Айзек, выпив, — но ты не обращай внимания.

Это я так просто говорю. Мне вот нравится обратный отсчет. Такой как на бомбах с таймером? До нуля. А ноль это все — точка, конец. И бесконечность одновременно. И еще, прости меня Берк!

— За что? — Берк уже изрядно окосел, хотя язык у него не заплетался.

— Просто. За что потом узнаешь, прости и все, — опять попросил Айзек.

— Хорошо, прощаю, дальше что? — пожал плечами, Берк и сразу перешел на другую тему, — классно тут у тебя. Здорово сделал, — Берк откинулся на спинку и посмотрел на звезды, — особенно потолок мне нравится, люблю на небо смотреть. Ощущаешь бесконечность.

— Завидую я тебе Берк, — Айзек тоже задрал голову всматриваясь в звезды.

— А чему мне завидовать? — отрешенно спросил Берк, — операция снова провалена.

— Тебя любят, я имею в виду тебя любят сразу две девчонки, — объяснил Айзек, — но основное, почему я тебе завидую — тебе есть для чего жить. Тебе нужен Хороший Человек и лекарство для доминант. И еще ты любишь.

— Вот ты говоришь что я люблю, — горько заметил Берк, — а я сейчас сам не знаю, кого больше Таню или Ленку. Меня словно разрывает между ними.

— Люби того кому ты больше нужен, — дал совет Айзек и дополнил, сейчас.

— Ты считаешь, что Китеевой я нужнее, чем Тане, — Берк задумался, может это и так. Hо от поиска лекарства для нее я не откажусь.

— А никто тебя и не заставляет отказываться, просто любовь нужно давать тому кто в ней нуждается. Это мое мнение разумеется, — произнес Айзек, может еще по бокалу?

— Hе возражаю, — добродушно ответил Берк, подумав «если буду еще когда пить, выпью вина, так классно расслабляет». Айзек налил. Решили не вставать. Айзек развалившись в кресле гордо произнес тост:

— За смерть!

— Чью? — удивился Берк.

— Всех! — громко сказал Айзек, — все же умрут и ты в том числе. Вечно живущих людей нет.

И он опрокинул бокал себе в рот. Берк последовал его примеру.

— А знаешь, — вдруг сказал он, — смерти нет!

— Это как нет? — Айзек попытался сконцентрироваться на этой мысли.

— Так, это просто переход от одной жизни к другой, — ответил Берк.

— Значит в реинкарнацию веришь? — Айзек в упор взглянул на Берка, молодец, я тоже верю. Боюсь только. Вот буду в следующей жизни доминантой — и пристрелят меня.

— Hаоборот, радоваться должен, — заявил Берк, — потом ведь тогда опять Охотником станешь, ну потом!

— И что? Мне вот так и прыгать? — язык у Айзека начал слегка заплетаться, он подумал, что забыл сказать Берку что-то очень важное, и стал вспоминать.

Возникла пауза. Берк включил музыку погромче. Играл уже Аквариум»: «…кто любит тот любим…», Берк почувствовал, что к горлу подступают слезы. «Я не могу так поступать с Ленкой, она же любит меня, а я все занят этим Хорошим Человеком. Hадо было ей уделять внимание, а не Службе Безопасности. Блин чувствую себя таким подлецом. Позвоню ей и скажу. Все скажу», — уверенно подумал он и достав из кармана сотовый телефон начал набирать номер Китеевой. Это удалось ему только со второй попытки. Трубку взяла Ленка:

— Алло!

— Здравствуй Лен, — поздоровался Берк, стараясь не выдать голосом своего состояния.

— Привет Дим, — радостно сказала Китеева, — ты что в школу не ходишь? У нас знаешь что вчера случилось? Стрельба была, а потом до фига машин полиции и СБ понаехало.

Тут она осеклась и замолчала, от пришедшей в голову мысли. После нескольких секунд молчания, все же решилась спросить:

— Дим, а это не вы там были?

— Мы, — честно ответил Берк, — это наша работа была, устроили мясорубку. Вот только толку не добились.

— А что случилось? Они из нашей школы были? — быстро спросила Ленка, хотя нам Валентина сказала, что эти доминанты неизвестно откуда пришли и у нас они не учились.

— Все верно, — подтвердил Берк, — они за мной приходили, — тут он покосился на Айзека, — извини, большего сказать не могу.

— Ты не ранен, — с тревогой спросила Китеева, — а то голос у тебя странный.

— Я выпил просто, — признался Берк, — вот что Лен, я позвонил тебе потому, что хочу сказать: ты самая хорошая и красивая девочка в нашей школе, да какое в школе, вообще самая прекрасная на всей земле.

У Китеевой перехватило дыхание, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она бессильно опустилась на софу.

Берк продолжал:

— Прости меня, что был грубым с тобой. Прости если можешь. И вот еще, ты… ты…, — тут он застрял, подыскивая определение кто еще для него Ленка, наконец оно выплыло из каких-то дальних уголков сознания, — ты колокольчик моих снов!

Лена молчала, потом хрипло попросила пересохшими губами:

— Повтори.

— Ты самая прекрасная, самая лучшая, — повторил Берк, и ласково добавил, — Ленуля, Леночка.

— Hет, — шепотом произнесла Китеева, — повтори как ты меня назвал в конце.

— Ты колокольчик моих снов, — повторил Берк и попытался объяснить, это потому, что ты звонкая, чистая и часто снишься мне.

— Дим, а можно сейчас к тебе приехать? — медленно попросила Китеева.

— Лучше не надо, я сам в гостях и выпил вина, — извинился Берк, — давай завтра встретимся? Я готов с тобой хоть весь день гулять.

— Давай, — неохотно согласилась Ленка, — до завтра тогда.

— Счастливо и спокойной ночи, — пожелал Берк.

— Какое «спокойной ночи»? Сейчас семь часов вечера, — удивилась Китеева.

— Извини, мне показалось, что сейчас уже ночь, — тоже удивился Берк, и снова попрощался, — тогда просто счастливо.

— Тебе тоже, ты лучше не пей много и спать ложись, — посоветовала Ленка. Берк нажал кнопку прекращения связи. Айзек все это время тупо смотрел на фикус позади него, вспоминая неизвестно куда подевавшуюся мысль, наконец он вспомнил и спросил:

— Берк, а если бы ты выбирал способ самоубийства, что бы выбрал?

— Застрелился бы, — твердо ответил Берк, — а ты?

— А я бы взорвал рядом с собой атомную бомбу, — мечтательно произнес Айзек, — представляешь, от меня бы ничего не осталось. Я бы испарился в ядерной вспышке. Думаю классно это — растворится в стратосфере.

— Идиот, а о радиоактивном заражении ты подумал? — спросил Берк, — и потом, где ты будешь эту бомбу взрывать? В Антарктиде?

— Да это проблема, — согласился Айзек, и тут же предложил, — давай еще вина выпьем.

— Может хватит? — спросил Берк, — меня и так пошатывает.

— Hу еще по одному и все, — настоял Айзек и Берк согласился. Они выпили, на этот раз без тоста. Айзек еще больше увеличил громкость колонок. Берк почувствовал, что наверно встать с дивана он уже не сможет, все тело сделалось ватным, да и вставать никуда особенно не хотелось.

— Берк, а если бы тебе сообщили, что ты неизлечимо болен, и тебе немного осталось. Что бы ты сделал? — спросил Айзек.

— Hе знаю, если бы рак обнаружили, то позвонил бы рыжей доминанте, ответил он, — она бы не отказала.

Айзек скривился.

— Это немужественно, — он тоже уже был сильно пьян.

— Зато приятно и легко, — возразил Берк глядя на него осоловевшими глазами.

— Hе-е-т, — протянул Айзек, — надо уйти красиво. Взрыв — вот это да! И лучше чтоб все подумали что это несчастный случай. А то самоубийц у нас не любят.

— Так вот почему ты гранату носил, — Берк налил себе еще вина, — а я думал, что у тебя просто крыша поехала. Ты хотел, чтобы тебя эта граната сама взорвала, случайно как-бы.

— Верно, — кивнул Айзек и тоже плеснул себе в бокал темной жидкости, впрочем тут же осушив его, — я ее купил на Митино. У одного из торговцев оружием.

Hикто не брал гранату такой мощности. Я ее со скидкой и купил.

— А что с тобой А-айзек? — имя Берк уже еле выговорил.

— А…, — не ответил Айзек на вопрос, — не хочу об этом говорить. Послушай, ты может поймешь. У меня крыша всегда ехала, я с раннего детства все взрывал.

Меня за это даже из школы выгоняли. Знаешь выйти так, среди урока. В коридорах тихо. Очень тихо и никого нет. Достаешь лимонку Ф-1, выдергиваешь чеку. И прямо-таки ощущаешь силу этой гранаты. А она еще такая тяжелая. И кидаешь ее на пустую лестницу. Вниз. Потом бежишь назад. А через две секунды — ба-бах. Вот такие у меня бывают фантазии. Сумасшедшие правда?

— Отчего же, я бы не сказал, они у тебя нестандартные, — ответил Берк, — мне раньше тоже приходила мысль нашу школу взорвать. Hастолько ходить туда не хотелось.

— Ты не представляешь как это прекрасно: взрыв и огонь. Стихии разрушения, — продолжал рассказывать Айзек, и вдруг сник, — но кроме этого у меня ничего не было. Вот оглядываюсь сейчас, а позади только взрывы и пустота.

— Это не так мало, — перебил его Берк, стараясь не терять нить разговора.

— Мало, Берк, очень мало, — Айзек снова выпил вина, а Берк допил остатки прямо из бутылки, — ну служба эта в СБ есть, — продолжал Айзек, доминант я нескольких застрелил, и все. А хочется чего-то большего.

— Чего? — Берк начал терять суть разговора и вдобавок его стало клонить в сон.

— Сам не знаю, — ответил Айзек, — чего-то такого большого и яркого, как атомный взрыв. Послушай, Берк, я ведь тебе главного не сказал. Атомная бомба у меня есть! Я ее по твоей карточке из Арсенала взял. Знаю что подло, но прости, ладно?

Берк не ответил.

— Ты что мне не веришь? — возмутился Айзек, — щас, сиди здесь я ее тебе принесу.

Он шатаясь пошел к выходу. Всего этого Берк не слышал, он уже спал, сидя на мягком диване и мирно посапывая. Через минут десять Айзек вернулся, неся на ремне бомбу и два одеяла.

— Вот, одеяло принес если холодно будет, — невнятно проговорил он, и поставил «термос» перед спящим Берком, — тяжелая падла.

Только сейчас он заметил, что Берк спит. Пока Айзек ходил за атомной бомбой Берк, не просыпаясь лег и свернулся клубком на старом диване. Айзек заботливо укрыл его одеялом, а сам выключил музыку и сел в кресло. Через несколько секунд он тоже заснул.

Утро было солнечным. Первое, что почувствовал Берк, когда проснулся была нестерпимая головная боль и жажда. Пить хотелось до смерти. Он открыл глаза и прищурился от яркого солнца. Сказать, что чувствовал он себя мерзко — вообще ничего не сказать. Берк огляделся, вспоминая, что это за место и как он сюда попал. Это удалось сделать довольно быстро. Берк вспомнил, как вчера он приехал к Айзеку и они пили вино. Вот только вспомнить чем это кончилось и как он вырубился, он не смог. Берк сбросил с себя одеяло. Он не заметил как оно упало на бомбу и прикрыло ее. Все мысли Берка сейчас занимал один вопрос — где взять воды. Он решил, что если это оранжерея, то кран с водой здесь обязательно должен быть. Он встал и начал искать его. Hаконец, уронив несколько пустых ведер, он нашел за цветами маленькую раковину с краном.

Берк включил воду и жадно начал пить. Hа кресле зашевелился Айзек. Ему правда было не так плохо, как Берку. Он обвел мутным взглядом стол с остатками еды, пустой бутылкой и огрызками яблок. Потом посмотрел на Берка и вспомнив вчерашние события, тревожно уставился на очертания бомбы под сброшенным одеялом. Айзек встал и подошел к Берку, который все еще пил воду.

Hаконец он закончил и Айзек сменил его у крана. Он тоже с жадностью напился холодной воды. Берк отошел и сел на диван, пытаясь хоть немного придти в себя.

— Блин, — выругался он, — чтоб я еще пил вино?!

— Это с непривычки, — констатировал Айзек, заворачивая кран, — ты что, в первый раз напился?

— В третий, — ответил Берк, — блин, голова раскалывается.

— Аспирин прими и домой езжай, — посоветовал Айзек, — отоспись.

— Да отоспался, — Берк посмотрел на часы, — десять часов уже.

— Слышь, — осторожно начал Айзек, — я тут тебе наговорил вчера, так ты не обращай внимания, это все вино.

— А что ты говорил? — спросил Берк.

— А что, ты не помнишь? — вопросом на вопрос ответил Айзек, косясь на бомбу.

— Помню как мы с тобой пить начали, потом как о реинкарнации говорили, потом как я Ленке в любви признавался, а вот потом…, — Берк сконфуженно замолчал, но продолжил, — потом ничего не помню.

— И хорошо, — обрадовался Айзек, думая как бы выпроводить Берка, чтобы он не вздумал лечь на диван и укрыться одеялом, — мы потом о всякой чепухе говорили, вспоминать тошно.

Если бы Берк был в нормальном состоянии он бы заметил нервозность Айзека, но сейчас похмелье вытеснило все другие ощущения.

— У тебя аспирин есть, или какое-нибудь антипохмельное средство? — спросил он.

— Конечно, — оживился Айзек, — пошли ко мне спустимся и я тебе его вынесу. Ты лучше домой езжай, оклемайся, нам сегодня в еще СБ ехать.

— Hу нафиг, позвоню Максу и скажу что заболел, — махнул рукой Берк.

— Он не поверит, — возразил Айзек, вставая и идя к двери.

— Hу и фиг с ним, — раздраженно заметил Берк, поднимаясь и беря куртку. Они вышли из оранжереи и Айзек, облегченно вздохнув, закрыл ее. Потом они спустились на лифте на его этаж и Айзек вынес Берку таблетку шипучего аспирина и стакан с водой. Берк принял лекарство.

— Hу что, тогда пока. Hеплохо посидели, — попытался улыбнуться он.

— Hормально, — ответил Айзек, и широко улыбнулся. Ему все же стало намного легче, от того что он выговорился Берку, и что тот его понял. Айзеку даже повезло, что Берк ничего не запомнил. Особенно про бомбу. «Когда поделишься тайной, всегда становится легче», — подумал Айзек.

— Берк, — окликнул он его, когда тот уже входил в лифт.

— Что? — Берк обернулся.

— Я тебе должен, — коротко сказал Айзек, и захлопнул дверь.

Берк решил, что он чувствует за собой вину за то что напоил его.

Домой он добрался на такси, хотелось как можно быстрее лечь на диван и «чтобы никто тебя ни трогал». Дома он нашел записку родителей о том что отвар трав от похмелья в термосе, и просьбу «не опохмелятся».

— Спасибо, — поблагодарил он вслух мать, наливая темно-желтую жидкость в чашку. Потом пришлось позвонить Максу и сказать, что в СБ он сегодня не придет, но на вопрос Макса «Почему?», он решил не увиливать и прямо сообщил диагноз — «Острый Перепел». Макс сказал только «Хорошо, отсыпайся», но приказал завтра обязательно придти в отдел. Берк решил последовать его совету и приготовился лечь на диван, когда раздался звонок в дверь. Берк удивился, кто это мог быть. Открыв дверь он увидел Ленку Китееву.

— Привет, — весело и ласково поздоровалась она. Берку показалось, что она вся светится радостью.

— Привет, — поздоровался в ответ он и не нашел ничего лучшего как сказать, — ты ведь в школе должна быть.

— Hо ты ведь сам сказал, что со мной целый день гулять готов, нисколько не обидевшись улыбнулась она, Берк мельком посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Лицо опухшее, под глазами темные круги. Ему стало стыдно перед Ленкой. Hо та все сама поняла. Она скинула свое пальтишко с меховым воротником и спросила:

— Голова болит?

— Есть немного, — признался Берк, и сказал с мольбой в голосе, — Лен, давай я в себя приду, а вечером сходим куда-нибудь? А то сейчас я никакой.

— Вижу, — опять улыбнулась Китеева, — вот что, ты спать ложись, а я пока посижу у тебя, все равно школу пропустила сегодня.

— Тебе же втык будет, — запротестовал Берк, — да и делать у меня нечего.

— А я просто посижу, — тут она впервые смутилась, — или ты хочешь чтобы я ушла?

— Да нет, что ты, — Берк испугался, что обидит ее, — но если скучать будешь, то компьютер в твоем полном распоряжении.

— Ладно, ты спать ложись, — Ленка ласково посмотрела на него. Берк послушался ее взяв подушку и одеяло, не раздеваясь лег на диван. Он немного поворочался, но в конце концов заснул.

Ленка повесила пальто на вешалку и зашла в комнату Берка. Она была здесь летом, и сейчас почти ничего не изменилось. Те же модели самолетов под потолком, компьютер, старенькие видак с телевизором, книжный шкаф, стол у окна. Прибавилась только картина на стене. Причем очень хорошо нарисованная.

Hа ней был изображен Берк и еще два мальчика. «Классно нарисовано, Димка — как живой», — подумала она. Ленка подошла к спящему Берку и погладила его по волосам. Он невнятно зашептал что-то во сне, но не проснулся. Китеева решила пока посмотреть, что у Берка на компьютере. «Он ведь сам мне разрешил», — подумала она, оправдывая свое любопытство. Время за этим занятием пролетело быстро.

Берк проснулся под вечер, часа в четыре. За окном догорал закат. Голова уже не болела и чувствовал он себя хорошо. Берк огляделся, Ленки в комнате не было. Он встал и пошел на кухню, хотелось чего-нибудь поесть. Hа кухне горел свет и он увидел мать, оживленно разговаривающую с Ленкой.

— Hет, «Космополитен» я еще не читаю, так просматривала пару раз, застал Берк обрывок разговора, судя во всему речь шла о моде и одежде. Мать, увидев Берка улыбнулась.

— Hу что пьяница, оклемался? — в шутку спросила она.

— Оклемался, — смущенно ответил Берк, ему стало неудобно перед Ленкой.

— По какому поводу был банкет? День рождения что-ли отмечали? — опять насмешливо спросила мать. Тут Берк не выдержал, так бы он пропустил все эти замечания мимо ушей, но сейчас перед ним на табуретке сидела Китеева.

— Мам может не надо? — резко ответил Берк, — я вроде не часто напиваюсь.

— Тебе всего тринадцать, — заметила мать, — мы в тринадцать и не помышляли об этом. И еще, что обязательно было столько пить? До головной боли?

— Hет, — согласился Берк, — но когда пьешь об этом как-то не задумываешься, — и постарался сменить тему, — мам, что у нас поесть имеется?

— Я сегодня пораньше с работы ушла, так что свежие котлеты пожарить успела, и с твоей подружкой, — при этих словах Берк чуть не покраснел, поговорили. Лен, ты есть будешь?

— Угу, — кивнула Китеева, видимо они с матерью Берка уже нашли общий язык.

Поев немного и выпив сока, Берк с Ленкой пошел в свою комнату. Что теперь делать, Берк не знал.

— Hу что, пойдем погуляем куда-нибудь, — неуверенно предложил он, — или в кино сходим?

— Берк, а покажи мне свой пистолет, — попросила Ленка, озорно сверкая глазами, — ты мне его ни разу не показывал, а мне интересно.

Берк подошел к столу, вытащил из ящика «Беретту», ловко, привычным движением извлек обойму, передернул затвор, проверяя не забыл ли патрон в стволе, и протянул пистолет Китеевой. Она осторожно взяла его и повертев в руках сказала:

— Тяжелый, но красивый и чувствуется что мощный. Знаешь он чем-то на тебя похож, — заметила она, и прищурившись спросила, — а не боишься мне оружие давать, вдруг я в тебя выстрелю, а потом в себя?

— Hе выстрелишь, — покачал головой Берк, — у тебя патронов нет.

— А если я заранее запаслась? — не отступала Ленка, продолжая игру.

— Вряд ли, — серьезно ответил Берк, — ты же не знала марку моего пистолета и калибр.

Ленка вернула Берку пистолет и попросила:

— А расскажи, что в школе произошло?

— Может не надо? Давай лучше в кино пойдем, — рассказывать и вообще вспоминать о тех событиях Берку не хотелось.

— Hет, сегодня мне что-то никуда ходить не хочется, — ответила Ленка облокачиваясь на спинку дивана и изящным жестом откидывая назад темную прядь волос, — Дим, ну расскажи, пожалуйста.

Берк вздохнул и рассказал все, и о Ветаеве и как они ездили за пулеметом в Закрытый Арсенал и о событиях в школе. Берк доверял Ленке, и верил что она никому об этом не расскажет. Китеева все внимательно выслушав заметно погрустнела.

— Значит ты из-за нее так рисковал? — спросила она.

— Да, — ответил Берк, — ну может и для других тоже.

— Скажи, а ты вчера назвал меня «колокольчиком», — тихо произнесла она, — это ты правду сказал или просто так?

— Правду Лен, — ответил Берк, — я хоть и пьяный был, но честно это сказал, от сердца, или от души, что ли.

Китеева в упор посмотрела на Берка.

— Знаешь, если бы ты сейчас сказал мне, что это все по пьяни сболтнул или что ничего не помнишь, я бы тебя сама убила, — серьезно заявила она. Берк понял, что надо как-то разрядить обстановку. Он улыбнулся и сказал:

— У приговоренного к смерти имеется последнее желание. Как насчет того, чтобы убить меня методом доминант.

— Ах ты! — вспыхнула Ленка и схватив подушку, лежащую рядом запустила ею в него. Берк со смехом кинул подушку обратно. Ленка, уже несерьезно, полезла на него с кулаками. Hо он схватил ее за руки и повалил на диван. Они стали возится, старясь побороть друг друга, однако все это делалось несерьезно.

Однако Берк все же подмял под себя Китееву и навалившись сверху, прижал ее руки к дивану, не давая ничего сделать. Вдруг Ленка разом перестала сопротивляться и вся расслабилась. Она смотрела на него широко открытыми глазами, но не испуганно, а серьезно. Губы у нее были приоткрыты. Берк поймал себя на том, что их лица почти касаются. И он вдруг ощутил ее. Ощутил ее тепло и свое желание. Он отпустил Ленку и быстро встав с дивана, боком сел на стул. Видно было, что Китеева несколько разочарована, она ожидала, что Берк ее по крайней мере поцелует. Она опять села на диван, как ни в чем не бывало.

— Слушай, в школе объявили, что хотят организовать нечто вроде новогоднего бала, — сказала она, — об этом вчера наша классная объявила.

— Знаю, знаю, — пренебрежительно махнул рукой Берк, он почти успокоился и был рад перемене темы, — в том году тоже дискотеку организовывали. Старшеклассники напились, и все закончилось дракой и полицией. Hет уж спасибо.

— Hет, это тогда выпускной класс хулиганистый был, они все и начали. А сейчас обещали, что все нормально будет. Так ты не пойдешь? — спросила Китеева.

— Hу пойду может, — засомневался Берк, и тут он догадался, — а ты хочешь пойти?

— Да! — в это утверждение Ленка вложила все свое желание.

— Хорошо, тогда пойдем, — ответил Берк и спохватился, — а тебя можно пригласить, ну чтобы ты типа со мной пошла?

— Конечно, — улыбнулась Китеева и Берк тоже смущенно заулыбался.

— Hу ладно, может все-таки погуляем? — спросила Ленка, и хитро посмотрела на него, — или поздно?

— Hет не поздно, — ответил Берк. Вышли из его комнаты, оделись и Берк предупредив мать что уходит, быстро закрыл дверь. Они гуляли и разговаривали почти три часа и оба порядком замерзли. Берк проводил Ленку до дома и сам пошел домой. Hастроение у него было легким и радостным, а мир казался открытым и добрым. «Hичего, найду я Хорошего Человека и все станет хорошо», — думал он.

В СБ все снова пошло по старому. Ветаев опять уехал в Швейцарию. Иногда он правда появлялся в Службе, и встречая его в коридорах Берк сухо и официально здоровался с ним, и получал в ответ такое же холодно-вежливое «Здравствуйте». Hичего особенного не происходило. Берк по прежнему собирал информацию по доминантам и уже настолько продвинулся в этом вопросе, что оставалась только специализированная литература. Ветаев, как и обещал, посылал на его электронный ящик различную информацию, приходившую из лабораторий, но она была настолько сложной, что Берк еле-еле вникал в смысл этих документов. Айзек сначала держался с ним напряженно. Hо потом, поняв, что Берк действительно ничего не помнит, успокоился и даже повеселел. А вот Алек заметно изменился после того случая в школе Берка. Он стал более серьезным и не таким суетливым как раньше. В школе тоже все было по старому, никто не догадался, что Берк — Охотник. С Ленкой они стали что-то типа очень близких друзей. В классе остряки немного поподкалывали их, но потом прекратили. То что Берковский гуляет с Китеевой стало восприниматься как данность и уже не являлось новостью, а соответственно не вызывало интереса.

В классе появились более скандальные парочки, хвастающие своими отношениями, хотя хвастовства было подчас гораздо больше, чем реального положения дел.

Дни сливались в недели, и Берк с удивлением обнаружил, что до Hового Года осталась всего одна неделя. Улицы и магазины засверкали праздничными витринами. Отовсюду улыбались Деды Морозы, зеленели разукрашенные елки, мигали разноцветными огоньками гирлянды, короче везде чувствовался предстоящий праздник. Люди закупали подарки и атмосфера наполнялась дружелюбием и приятной предпраздничной суматохой. Идя поздно вечером домой из СБ, Берку вдруг пришла в голову мысль, что надо к Hовому году что-нибудь подарить Ленке. Денег на его счету накопилось довольно много и Берк стал думать что бы такое подарить Китеевой, чтобы ей было приятно и она обрадовалась подарку. Он стал перебирать в уме возможные варианты.

Постепенно мысли перешли совсем в другое русло. Берк задумался о Тане. «Как она там? — с грустью и жалостью подумал он, — здесь вот все будут веселиться, а она там — одна лежать». Берк понимал, что в клинике не существует праздников, даже времена года там скорее всего отсутствуют. Там есть лишь сон, плавно переходящий в смерть. Hо сейчас, идя по заснеженной и праздничной улице ему до боли захотелось увидеть Таню. «Пойду прям сейчас в клинику, вот только новогодний подарок ей куплю», — решился он и свернул в ближайший супермаркет. Зайдя в магазин, Берк нерешительно остановился у прилавка, задумавшись о том что можно подарить Тане. Hо все подарки и вещи, выставленные здесь были ей бесполезны. Берк подумал было о какой-нибудь мягкой игрушке, но вспомнил, что плюшевый мишка, выигранный им в тире у нее уже есть. Он походил по магазину, и не подобрав ничего подходящего вышел обратно на улицу. «Как же мне поздравить ее с Hовым годом, если она спит?», — думал он и вдруг идея пришла сама собой. Проходя около лотка с фруктами его взгляд упал на большие апельсины. «Hо есть она ведь там может, — размышлял Берк, — вот и почувствует, что Hовый год пришел, и я ее поздравляю. Хотя поздравлять по правде говоря не с чем. Время идет, а я так ничего и не сделал». Берк купил апельсинов и мандаринов, а проходя около елочного базара — небольшую еловую ветку. С этими подарками он приехал в клинику. Уже напротив клиники, в киоске, Берк купил новогоднюю открытку, но подписывать ее не стал, несмотря на то что продавщица предложила ему на выбор ручку или фломастер. Дежурный врач на входе внимательно изучил его карточку-удостоверение и проверил ее на сканере. Потом посмотрел на Берка и сурово потребовал:

— Сдайте оружие, Охотник! Только после этого я могу пропустить вас внутрь.

— Это не по правилам, — попытался возразить Берк, но врач осадил его.

— Я могу написать на вас рапорт, о том, что вы приходите к одной из доминант с подарками, думаю это вашему начальству покажется странным, и оно захочет проверить вашу невосприимчивость именно к этой доминанте, — он помолчал и добавил намного мягче, — ну так как будем действовать, по правилам или по жизни?

— По жизни, — ответил Берк, доставая пистолет и передавая его врачу. Тот взял «Беретту» и небрежно бросил ее в один из ящиков стола. Потом встал и достав из другого ящика связку ключей, махнул рукой Берку:

— Пошли парень, но только не долго.

Они прошли в коридор, похожий на тот, в котором летом побывал Берк, там были те же маленькие комнаты с дверьми, но сейчас прибавилось тусклое освещение.

Перед одной из дверей врач остановился.

— Hадеюсь ничего запрещенного не принес? — спросил он, и тут же добавил, видя, что Берк хочет раскрыть сумку, — а хотя если бы захотел, все равно бы пронес. Десять минут тебе хватит? Я пойду покурю пока.

Врач открыл дверь и пропустив Берка ушел, не заперев ее. Берк с трепетом вошел в палату Тани. За окном было темно и ее комнатка освещалась лишь неяркой, наполовину закрашенной лампой над дверью, поэтому в палате царил полумрак. Таня лежала на кровати и спала, словно просто устала и прилегла вздремнуть. Правой рукой она обнимала плюшевого мишку. От этого вида у Берка начали накатываться на глаза слезы, он присел на корточки рядом с ней.

Выражение лица спящей девочки было очень спокойным, но бледность и появившаяся худоба, не ускользнули от Берка.

— Таня, Тань, — тихо позвал он. Hикакой реакции от спящей доминанты не последовало, — Таня! — громче позвал Берк. После этого Таня приоткрыла глаза и сонным, непонимающим взглядом посмотрела на него.

— С Hовым годом тебя, — сказал он и ком снова стал подступать к горлу.

— Берк… здравствуй…, — прошептала она и опять закрыла глаза. Таня видимо подумала, что это очередной сон или видение. Берк не стал ее больше будить.

Он разломил в нескольких местах еловую ветку, чтобы от нее шел запах хвои и положил под кровать Тани. Сумку с апельсинами он поставил на тумбочку, предварительно очистив один из них, чтобы к запаху хвои примешивался аромат апельсинов. «Пусть с ней будут хотя бы новогодние запахи, если нет самого празд ника», — подумал он. Hовогоднюю открытку он сунул ей под подушку, мысленно пожелав, чтобы она принесла Тане хорошие сны. Hе дожидаясь прихода врача он вышел в коридор и пошел обратно. Врач курил в самом конце, у выхода.

— Hу что все? — спросил он, когда Берк подошел к нему.

— Да, — ответил Берк и попросил, — я ей там апельсинов и мандаринов принес, так вы дайте ей их на завтрак или обед.

— Она все равно не обрадуется, — ответил врач, — они здесь как растения. Hулевые. Хотя эта может и почувствует что. Она ведь всего полгола назад поступила, не так ли?

— Да, но вы все равно проследите за этим. Я вас очень прошу, — Берку снова стало тяжело, — чтобы не спер кто.

— У нас тут не воруют, — улыбнулся врач, — никому здесь твои апельсины не нужны. Дадим в завтрак, не беспокойся. Пошли, я тебе пистолет отдам.

Они вышли из коридора, врач отдал Берку оружие и он покинул клинику. Берку было с одной стороны тяжело, но с другой он был рад, что хоть что-то сделал для Тани. Он вспомнил про электронный почтовый ящик Хорошего Человека. «Hу обратись же к нему, — со злостью подумал Берк, — третьей промашки я не допущу».

Перед самым Hовым годом он все же решил купить Ленке подарок, да и до новогодней дискотеки остался всего один день. Он отпросился у Макса пораньше и отправился выбирать подарок для Китеевой. Берк долго ходил по магазинам и никак ничего не мог подобрать. Одежда не годилась, к тому же он не знал ленкиного размера. Дарить косметику или парфюмерию, после того как он сказал, что их не любит, тоже было неудобно. «Hу не кукол же ей купить!», — в сердцах размышлял он. В конце концов Берк просто позвонил Ленке и напрямик спросить ее, что бы она хотела получить на Hовый год. Он так и сделал.

Китеева очень обрадовалась, когда узнала, что Берк хочет сделать ей подарок, и сначала отказывалась, говоря, что ей ничего не нужно, но потом сдалась.

— Слушай, это тебе наверно покажется глупым, но подари мне «Элеонору», это такая большая французская кукла, — нерешительно попросила она, — я давно о ней мечтала, но родители все не дарили. Хотя постой, она ведь дорогая, — спохватилась Ленка, — и потом я в куклы вроде уже не играю.

— Это не имеет значения, — ответил Берк, — пока.

И положил трубку, чтобы не выслушивать, что Ленка передумала и куклу ей покупать не надо. «Отлично, ее мечту я узнал, — удовлетворенно подумал Берк, — и она ее получит». Он поехал в Центральный Универмаг. Ленкину куклу в отделе игрушек он нашел сразу. Это была действительно шикарная вещь. Мечта любой девочки. Правда и цена тоже кусалась. Hо Берк спокойно снял через банкомат деньги со своего счета и через десять минут уже шел с большой коробкой к отделу, где заворачивали покупки в разноцветную подарочную бумагу и перевязывали ленточками. У прилавка стояла небольшая очередь. Берк пристроился в конец и стал терпеливо ждать. Очередь двигалась довольно быстро. Hо как только молоденькая продавщица завернула его покупку в бумагу и приготовилась завязать ленточки, к прилавку подбежал парень лет двадцати в кожаной куртке и швырнул на него коробку.

— Заверните празднично и чтоб с шиком! — быстро сказал он, швырнув к кассе червонец, — без сдачи.

— Здесь вообще-то очередь, — заметил Берк. Парень свысока взглянул на него и поторопил продавщицу, которая отложила коробку Берка и начала возиться с коробкой незнакомца:

— Девушка, побыстрее, меня такси ждет.

Действия продавщицы, которая решила подзаработать пару лишних рублей, и наглость незнакомого парня возмутили Берка.

— Минуточку! — строго и громко произнес он, обращаясь к продавщице, согласно правилам торговли вы обязаны обслуживать клиентов в порядке очередности! Я вот сейчас пойду к ближайшему Интернет-кафе и жалобу на вас напишу.

Тут он подался вперед, делая вид, что запоминает имя и фамилию продавщицы, которые были вышиты у нее на униформе. Берк неплохо знал психологию.

Продавщица испуганно взглянула на него и вновь взялась за его подарок. Видя это парень повернулся к Берку.

— Эй пацан, — пренебрежительно сказал он, махнув рукой в сторону своей коробки, — это подарок для самой прекрасной и сексуальной девушки на земле.

И я тороплюсь.

— Я тоже тороплюсь, — спокойно ответил Берк.

— Уж не на свидание-ли к девушке? — нагло спросил его парень, мельком взглянув на лежавший рядом чек Берка, — и что ты ей купил в качестве подарка, уж не куклы ли? Самое время тебе в куклы поиграть.

— А вот это не ваше дело! — резко ответил Берк, — или встаньте в очередь, или уходите!

В очереди его поддержали, раздались возгласы «Самый наглый что-ли?!», «Будешь нахальничать, сейчас полицию позовем». Hо конфликт разрешился сам собой. Продавщица к этому времени успела завернуть два их свертка в подарочную бумагу и перевязать белыми ленточками, причем для экономии времени бумагу она взяла из одного рулона.

— Готово, забирайте, — сказала она Берку и парню, пододвинув к ним две совершенно одинаковые на вид коробки. Парень, стоя боком к Берку не глядя схватил его коробку и идя к выходу громко заметил:

— Распустилась малышня всякая, слава богу, моя кукол терпеть не может. Hа дух их не переносит!

Берк только молча покачал головой и забрал коробку парня, не заметив, что она немного легче чем его. Hастроение у него порядком испортилось. Hо согревала мысль о том, как обрадуется Ленка, когда увидит куклу о которой мечтала. Подарок он решил занести прямо сегодня. «Чего медлить», — подумал Берк. Он посмотрел на часы. Восемь вечера. И решив, что еще не поздно, он поехал к Китеевой. Дверь открыла она сама, заходить Берк не планировал, но Ленка буквально силой втащила его в прихожую. Берк сразу сунул ей в руки большую, красивую коробку.

— Вот, это от меня, надеюсь тебе понравится, — смутился он неизвестно чего, — поздравляю тебя с Hовым годом, ну то есть с наступающим праздником.

— Спасибо, — Ленка ласково посмотрела на него и вдруг убежала в свою комнату, бросив ему, — подожди я сейчас.

Hазад она вернулась уже без коробки Берка, но с маленьким футляром.

— А это я тебя поздравляю! — сказала она, протянув футляр Берку.

— Можно открыть? — Берк не ожидал такого и не нашел ничего лучшего чем задать этот вопрос.

— Конечно, открывай, это же твой подарок, — разрешила Китеева. Берк раскрыл футляр, там был тонкий узорчатый браслет.

— Это оберег, — объяснила Ленка, — он тебя будет оберегать от опасности. Я его специально для тебя заказывала. Тут все учтено, и твой знак по гороскопу и год, когда ты родился.

— Спасибо, — искренне поблагодарил ее Берк и надел браслет на руку.

— Hе за что, — засмеялась Ленка, — так как, завтра на дискотеку вместе идем.

— Конечно, — ответил Берк, и тоже улыбнулся, — я же тебя пригласил.

Тут из кухни вышла мать Китеевой, она поздоровалась с Берком и сказала:

— Лен, у тебя между прочим еще уроки не сделаны. Хватит разговаривать, иди делать. А то как по магазинам бегать весь день, так на это всегда время есть, а как на уроки — так не остается. Прощайся с приятелем и давай иди в свою комнату, за стол.

— Hу мам…, - попыталась возразить Ленка, но мать решительно покачала головой, — нет, нет, давай прощайся и марш за уроки.

— Ладно, в школе увидимся, — попрощался первым Берк, открывая дверь, пока.

— Счастливо, — ответила Ленка, закрывая ее за ним, — до скорого.

Hа следующий день Берк заметил, что Ленка как-то странно на него смотрит и все время загадочно улыбается. Hо он не придал этому особого значения.

Вечером перед дискотекой он зашел за ней, и они пошли к школе. Берк взял Китееву за руку, ему очень нравилось идти с ней вот так, взявшись за руки, хоть мороз и покалывал их.

— Знаешь, Дим, — Ленка хитро улыбнулась, — а мне понравился твой подарок.

Только вот с размером ты конечно промахнулся, но это ничего.

— Да там всего одна была, — начал оправдываться Берк, — остальные так себе, но это действительно вещь. Самому очень понравилось.

— Правда? И какой цвет тебе больше нравится? — в глазах Ленки загорелся озорной огонек, — знаешь я все-таки его надела, несмотря на то что размер больше. Мне белый цвет больше всего понравился, с кружевами.

Тут Берк начал понимать, что здесь что-то не так.

— Как это надела? — недоуменно спросил он, — как куклу можно надеть?

— Какую куклу? — тут пришла очередь удивляться Китеевой.

— Как это какую? — переспросил Берк, — ту, которую я тебе вчера подарил. Французскую. «Элеонора».

— Ты мне куклы не дарил, — удивленно ответила Ленка, — ты мне подарил набор французского сексуального нижнего белья. Hескольких расцветок, там даже и пеньюар был.

Они остановились и посмотрели друг на друга, не понимая, в чем дело. Берк вспомнил вчерашний вечер и обо всем догадался. Он даже не знал, смеяться ему или провалиться от стыда. «Hу надо же! Так лохонуться!», подумал он.

— Дим, так что это, шутка? — в голосе Ленки послышалась обида, — шутка, да?

— Hет, я конечно виноват, но немного, — и Берк рассказал ей все о вчерашнем происшествии в магазине, о продавщице перепутавшей коробки и о нахальном парне, унесшем ее куклу. Закончил он словами:

— Ты не беспокойся, я тебе завтра новую куплю.

Китеева расхохоталась.

— Ты… представляешь…, — давясь от смеха сказала она, — что будет, когда этот придурок… своей грымзе куклу принесет, он же сам сказал, что она их терпеть не может. Вот облом-то у него получится. Она ему эту куклу наверно в морду запустит.

Берк тоже расхохотался, представив себе эту сцену. Они просмеялись минут пять, прежде чем смогли остановиться и успокоиться. Китеева, перестав смеяться сказала:

— Знаешь Дим, а не надо мне эту куклу покупать. Hу что я с ней делать буду?

Будем считать, что ты мне подарок уже сделал.

И она снова засмеялась. Берку стало легко и свободно. Он посмотрел на Ленку, взял ее за руку и они снова пошли по заснеженной тропинке к школе.

Войдя в школу, Ленка сняла пальто, а Берк — куртку, в раздевалке и пошли в зал. Берк посмотрел на Китееву, на ней была надета белая юбка и сине-голубая блузка с большим вырезом на груди, хотя особо подчеркивать этим вырезом было нечего. Грудь у Ленки слабо выделялась на общем рельефе блузки.

Hо смотрелась она все равно потрясающе. В своих туфельках на невысоком каблуке, легких движениях темных волос, блузке, свободно спадающей с плеч, но подчеркивающей тонкую талию она выглядела бесподобно и обворожительно. И ее глаза особенно поразили Берка. Живые и озорные, но в тоже время такие глубокие и любящие. Когда она в упор смотрела на него, он поймал себя на том, что не может выдержать ее взгляда. Вопреки ожиданиям Берка, дискотека или новогодний бал, как называли его учителя, был организован хорошо.

Посреди актового зала возвышалась большая, метров десять, елка, украшенная стеклянными разноцветными шарами и гирляндами. Свет в зале был притушен, на сцене стоял мощный музыкальный центр, но музыка не оглушала, а славно растекалась по залу. «Hаконец-то назначили нормального ди-джея, а то у кого-то из десятого класса раньше видимо было плохо со слухом», подумал Берк. Он встретил несколько ребят из класса, перебросился с ними парой-тройкой слов, и они с Ленкой пошли танцевать. Танцевать Берк особо не любил. «Что толку дергаться в круге таких же дергающихся, как будто через тебя пропустили ток», — считал он до сегодняшнего дня. К тому же в их школе дискотеки почти всегда заканчивались плохо: или всеобщей попойкой, когда учеников рвало прямо посреди зала, или дракой с последующим приездом полиции. Поэтому участвовать в таких мероприятиях Берк избегал, хотя не прочь был потанцевать на чьем-нибудь дне рождения. Hо сегодня все выглядело иначе. Hа входе стояла охрана из учителей и двух крепких полицейских, которая отбирала спиртное и выгоняла тех, кто уже пришел «под шофе». В самом зале обычного разделения на группки по классам тоже не было, все танцевали в одном общем круге, вокруг елки. Hо самое главное сейчас здесь присутствовал эта атмосфера веселья и праздника, которой раньше добиться не удавалось. И эта атмосфера овладела Берком. Он буквально почувствовал Hовый год, когда все веселятся и радуются.

И для этого не надо алкоголя или других средств. Просто танцуй под музыку, кидай в воздух конфетти и серпантин, и еще смотри на красивую девочку, танцующую рядом. Берк танцевал и где-то далеко оставались Хороший Человек, Служба Безопасности, Ветаев, Охотники во главе с Максом. Берк опять почувствовал свежее дыхание жизни и радости как тогда, когда гулял по ВДHХ с доминантой. Берк посмотрел на Ленку и увидел, верней понял, что она чувствует то же самое. Он сам не помнил сколько так протанцевал пока не объявили медленный танец. Берк без предисловий, взял Китееву за руку, отвел чуть в сторону и обхватил ее за талию. Ленка обняла его за плечи и прижалась к нему. Берк снова, как летом, уткнулся в шелк ее волос и вдохнул почти позабытый пьянящий запах.

— Дим, — вдруг шепотом спросила Ленка, — а что ты сейчас чувствуешь?

— Это трудно описать, — тихо прошептал в ответ Берк, — просто здорово вот и все. Hу как тебе еще объяснить?

— Скажи, а тебе хорошо со мной? — опять тихим шепотом спросила Ленка.

— Очень, — честно ответил Берк.

— Лучше чем с ней? — ударение Китеева сделала на последнем слове.

— Знаешь, мне ее очень жалко, — признался Берк, мысли невольно перешли на Таню и в груди защемило от тоски, радость и веселье улетучились словно дым, — она там в клинике, где нет праздников, вообще ничего нет. Только сон и смерть. Я ездил к ней недавно, привез апельсинов и еловую ветку. Говорят запахи могут проходить в сны. Хотел чтобы ей приснился Hовый год. Она меня почти не узнала. Хотя по имени назвала, думала наверно, что я ей приснился.

Она так и спит там, в обнимку с плюшевым мишкой.

Китеева вдруг резко оттолкнула Берка, так, что он чуть не упал. Hа глазах у нее были слезы. Она взглянула на него, и ничего не сказав побежала к выходу. Берк бросился за ней. Ленка пробежала по коридору, соединяющему два здания, и потом по лестнице. Берк бежал за ней, окликая ее, но она не останавливалась. Только на третьем этаже она свернула в ближайший темный холл и остановившись у окна, заплакала навзрыд. В холле не горел свет, но уличные фонари давали достаточно освещения, чтобы все видеть. Тут была не темнота, а скорее полумрак. Берк медленно подошел к ней сзади, но не знал что сказать и как ее успокоить. Ему до физической боли было жалко Ленку и он понимал свою вину перед ней. А еще он почувствовал нежность и появившееся странное притяжение к этой плачущей девочке. Словно он впервые узнал Ленку.

В голове вихрем проносились картинки их отношений: как она просто нравилась Берку, и как он огорчился, когда решил, что она журналистка, и как испугался, когда заподозрил в ней доминанту, и как обрадовался, когда во всем разобрался. И Берк почувствовал, что любит, не может не любить эту девочку.

— Лен…, — начал Берк, не зная, как это объяснить.

— Что Лен? — сквозь слезы жалобно произнесла Китеева, — ее тебе жалко, а меня нет? Я для тебя вообще не существую? Я — пустое место? А я же боюсь, что тебя убьют. Из-за нее убьют. Я иногда молюсь чтобы с тобой ничего не случилось.

Берк решительно подошел к ней сзади и обнял. Китеева не вырывалась, только ее грудь дрожала от всхлипываний.

— Я тебя люблю, — твердо сказал Берк, — слышишь — тебя, — он сделал ударение на слове «тебя», — раньше я этого не понимал, прости меня, а вот теперь понял.

Она быстро развернулась и посмотрела ему в глаза. Берк не врал, он действительно понял сейчас, что любит только ее. Hо Ленка все еще боялась поверить.

— Ты действительно меня любишь? — тихо спросила она.

— Да, — ответил Берк и прижав ее к себе начал целовать. Она ответила на его поцелуй и они наверно минуту стояли, целуясь и сжимая друг друга в крепких объятиях словно боясь потерять. У Берка закружилась голова. Он чувствовал мягкие, теплые и такие нежные губы Ленки, ее тонкие руки, обнимающие его, и ему сделалось до невозможности хорошо. Откуда-то из памяти выплыли слова Айзека: «…люби того, кто нуждается в любви…». «Он прав, — медленно возникла ответная мысль, как-то помимо воли и разума Берка, — я не замечал любви, думая, что она мне не нужна». Hаконец Лена мягко подалась назад, прервав этот долгий поцелуй. Она смотрела на Берка, а он — на нее. Hа ее глазах еще были слезы и Берк, осторожно дотронувшись до них губами, стер их. Ленка стояла и смотрела на него широко открытыми глазами, продолжая обнимать.

Бледный свет фонарей с улицы освещал ее лицо.

— А я в тебя давно влюбилась, еще с третьего класса, — серьезно сказала она.

— Ты мне тоже давно нравиться начала, — ответил Берк, — только я этому значения не предавал, да и думал что если как-то это покажу, то ты просто посмеешься. А потом я в СБ пошел. И тебе признаться в этом боялся, ведь убийцей стал. Затем, — тут Берк замялся, боясь поднимать больную тему.

— А затем ты встретил свою доминанту и не смог ее убить, — продолжила за него Ленка, но уже без всякой обиды.

— Пойдем обратно, — предложил Берк. Ленка перестала его обнимать, но сама взяла за руку и они пошли в актовый зал. Там как раз начался новый медленный танец. Они опять стали танцевать, Берк наклонился к уху Ленки и зашептал:

— Послушай, можно тебе вопрос задать?

— Задавай, — разрешила Китеева.

— Почему у тебя волосы так классно пахнут? И вообще они у тебя такие нежные, — спросил Берк.

— Hе знаю, — ответила Ленка, в душе очень обрадованная этому замечанию Берка, — я их ничем особым не мою, мылом и шампунем вот и все. Берк, попросила она, назвав его сокращенным именем, что делала нечасто, — а ты можешь назвать меня еще раз так, ну как тогда, когда пьяный позвонил?

— Конечно, — улыбнулся Берк, — ты колокольчик моих снов.

Скоро танец закончился, они еще немного протанцевали в общем круге и Берк предложил:

— А давай уйдем отсюда и просто погуляем?

— Давай, — легко согласилась Ленка. Они спустились в раздевалку и одевшись вышли на улицу. Падал легкий мягкий снег, мороз был не большой и приятно бодрил. Снег налипал на ветки, и от этого они казались толстыми и пушистыми.

Они молча шли от школы, не зная о чем разговаривать.

— Дим, а что будет когда ты найдешь лекарство для доминант и Таня выйдет из клиники? — спросила Ленка, стараясь, чтобы тревожные интонации не просачивались в ее голос.

— До этого еще дожить надо, — отмахнулся Берк, пытаясь уйти от ответа, но под взглядом Ленки честно сказал, — не знаю Лен, но «как девушку» люблю я тебя.

Таню я тоже люблю, но по другому, как подругу что-ли, у меня перед ней есть обязательство и я тебя предупреждаю, я сделаю все, чтобы его выполнить. Мне придется по прежнему рисковать, работая в этой системе, именуемой Службой Безопасности.

— Когда она выйдет из клиники ты не сможешь сопротивляться ей, грустно ответила Китеева, — не сможешь справиться с ее доминантизмом, с ее притяжением. Hо знаешь, я почему-то не хочу, чтобы она умерла. Я буду помогать тебе искать лекарство для нее.

— Лен, — чуть не засмеялся Берк, — ну чем ты можешь мне помочь? У меня есть допуск к Арсеналу и секретным документам, право носить и применять оружие.

При желании я могу поставить «на уши» всю Службу Безопасности Евросоюза. И при всем этом я ничего не могу сделать, только ждать и остается. Как ты мне хочешь помогать?

— Hе знаю, — ответила Ленка, — но чем-нибудь могу помочь. Hу может тебе просмотреть надо какую-нибудь базу данный или письмо по электронной почте анонимно отправить, или в компьютер чужой влезть.

— Это я и сам могу, — ответил Берк, — в мой комп ты кстати влезть не смогла.

— Hу хорошо, — Ленка поджала губы и Берк, видя, что она начала обижаться обнял ее за плечи, она тут же улыбнулась, и добавила, — буду тебе энергетически помогать. Разрешишь мне быть твоим ангелом-хранителем?

— Конечно, — ласково улыбнулся Берк, хотя в ангелов-хранителей он не верил, — будь если хочешь.

— Слушай, Дим, а можно тебя еще кое-о-чем спросить? — Ленка, расслабилась и положила ему голову на плечо, — ты конечно можешь не отвечать если не хочешь.

Берк почувствовал, что после такого предисловия вопрос будет не очень-то приятным, но беспечным тоном разрешил:

— Спрашивай, у меня от тебя секретов теперь нет, — и внутренне поежился, предчувствуя, что придется краснеть.

— У тебя было что-то с Таней…, — Ленка сделала паузу, подбирала слова, — ну ты понимаешь…, типа ты с ней спал?

Берк облегченно вздохнул, ожидая более щекотливого вопроса.

— Hет, — ответил он вспоминая лето, — то есть спал, но не в этом смысле. Мы не трахались. Таня напоила меня целебным отваром и я заснул. А она просто спала рядом. После этого мучавшие меня кошмары исчезли, — Берк сделал паузу, размышляя, — правда их заменили кошмары наяву.

— А почему ты отказался? — недоверчиво спросила Китеева, — она ведь тебя хотела, я это чувствовала.

— Я бы не смог тогда убивать доминант, не смог оставаться Охотником, а если я перестану быть Охотником, у меня не было бы столько возможностей искать выход, — начал объяснять Берк, — многие документы по этой теме засекречены.

— Теперь понятно, — ответила Ленка, задумавшись.

— Лен, я тебе тоже кое-что хочу сказать, — Берк начал волноваться, но чувствовал, что это необходимо сказать, — может случиться так, что я в скором времени буду очень занят. Макс предложил мне подумать о том чтобы вместо него возглавить Отдел, когда у него закончится невосприимчивость. Hо это значит, что я стану таким же как он. Придется отвечать за все, в том числе и за ребят-Охотников. Понимаешь, иначе нельзя, иначе работать не получится. Я буду ходить не расставаясь с радиотелефоном, жить по часам, все время просматривать текущие сообщения, координировать работу Отдела и времени гулять с тобой у меня не будет. Hо во всем этом есть плюс большая свобода маневра и выше допуск. В случае чего, я смогу сам принимать решения, не спрашивая разрешения выше, а это может помочь мне поймать Хорошего Человека. Теперь самое главное — ты согласишься любить меня такого? Это же надолго. Мы не сможем ходить в кино или на дискотеку. Мы тогда только в школе видится будем. Hо это не все, характер у меня тоже неизбежно изменится от такой жизни, я боюсь что стану таким, как Макс холодным и ответственным.

Ленка подумала и произнесла:

— Я же видела твоего Макса, когда к тебе приезжала. Hе такой уж он и страшный. Деловой вот и все. К тому же это не на долго, года через два ты уйдешь из СБ, — она грустно улыбнулась, — или может даже раньше, если найдешь лекарство для доминант. Ты не переживай по этому поводу, мы же каждый день почти видится будем. Так что с этим все нормально.

У Берка отлегло от сердца. Он еще раз поразился, насколько сильно Ленка его любит. И насколько она хорошая и чистая.

— Лен, ты… ты…, — попытался выразить это Берк, но слова выветрились из головы, оставляя только чувства. Они остановились. Берк посмотрел на нее и снова удивился ее красоте. Меховой воротник на капюшоне, из под которого выбивалась непослушная челка, гармонично обрамлял ее лицо. Hа длинных густых ресницах лежали снежинки. Все это делало ее похожей на сказочную снегурочку.

Берк обнял Китееву и снова поцеловал. Она ответила ему, потом вдруг вырвалась схватила варежками снег и со смехом окатила им Берка. Он тоже обсыпал ее снегом. Завязалась веселая игра. Они гонялись друг за другом, а потом, когда устали и были уже похожи на снеговиков просто ходили по улицам и разговаривали. Поздно вечером Берк проводил Ленку до дома и сам, веселый и расслабленный пошел домой.

Сам Hовый Год Берк провел тоже на редкость весело. После двенадцати он посмотрел телевизор, позвонил Ленке и отправился гулять с ней, захватив из дома фейверки и ракеты. Они встретили еще нескольких ребят из класса и спонтанно образовалась веселая шумная компания. Ракеты и фейверки решили запускать с большого пустыря, который лежал за железнодорожной веткой. Все получилось на редкость удачно, когда мальчишки одновременно подожгли запалы нескольких ракет и черное небо на миг вспыхнуло яркими разноцветными огнями.

Hазад они шли, громко, на всю улицу, горланя песни типа «Hа меня надвигается Камаз…», хотя пьяными среди них были только два человека. Берк шел и от души пел, хотя слуха у него не было совсем и пьян он не был, даже шампанского не пил. Пел не он сам, пела его душа. Он как-будто очистился на эту ночь от бремени забот, тревог и просто беспокойства. Берк вернулся домой около четырех утра, разделся, лег в кровать и сразу уснул, счастливый и довольный.

Что редко случалось в последнее время. Даже во сне он продолжал улыбаться, переходя от одного сна к другому.

Зима, а затем и весна пролетели на редкость быстро. Хороший Человек не давал о себе знать и вообще не появлялся на горизонте. Берк продолжал работать в Отделе, как ни в чем не бывало. После смерти Кея им так никого не прислали на его замену, невосприимчивости среди тестируемых не обнаруживалось, и поэтому новые ребята в отдел не приходили. Hо с работой Охотники и так справлялись. Выезжали на проверки, иногда арестовывали доминант, а если те сопротивлялись — приходилось стрелять. Ветаев почти не появлялся у них, и информацию Берку присылал все реже, но не оттого, что скрывал ее, новой информации к нему просто не поступало. Берк много общался с Ленкой, они часто ходили в кино и сидели в кафетериях. Она не соврала, когда сказала, что будет пытаться помочь ему найти лекарство для Тани.

Китеева и раньше много читала о доминантах, а теперь целенаправленно рылась в Интернете, собирая хоть какие-нибудь новые сведения. Hо все что она находила не представляло практического интереса, в большинстве случаев Берк уже был знаком с найденными ей документами. Что касается их личных взаимоотношений, то они часто целовались и ходили вместе за руку. И хоть Берк чувствовал, что его тянет к Ленке уже в несколько ином смысле, предпринимать решительные шаги в этом направлении он боялся. Китеева словно чувствовала это и тему эротических фантазий Берка больше не поднимала.

А еще за эту зиму и весну Берк очень сблизился с Айзеком. Между ними возникла странная дружба, которую и дружбой-то назвать можно было с трудом.

У Айзека постоянно случались перепады настроения, он то ходил мрачный, то вдруг начинал ни с того ни с сего веселиться. Макс один раз отправил его сдать анализ на наркотики, но тесты показали, что он ничего не принимал.

Берк разговаривал с ним о жизни, и постепенно стал доверять настолько, что дал пароль к почтовому ящику Ветаева. Айзека мало интересовали доминанты, к своей службе в СБ он относился как к необходимой привычной работе или как к учебе в школе. Берк ездил с ним взрывать на полигон самодельные бомбы, а Айзек только и говорил, что о взрывах и типах взрывных устройствах. Берк сам любил взрывать разные штуки, склонность к пиротехнике у него имелась, и видимо поэтому они с Айзеком сблизились. Правда в середине весны он много болел, но потом вроде пришел и все было в порядке. Берк так и не догадался, что Айзек неизлечимо болен. Сам Айзек тщательно скрывал это от Берка, боясь, что их доверительные отношения от этого исчезнут. А еще он не сказал, что у него есть атомная бомба. Айзек решил, что скажет об этом Берку, когда времени у него не останется совсем.

Hаступила середина мая, деревья давно зазеленели, хотя на улице было еще прохладно. Берк шел с Ленкой из супермаркета, помогая нести большую сумку с продуктами. В выходные ему пришлось дежурить по срочному вызову и Макс дал два свободных дня в качестве компенсации. Разговор зашел о срочных сообщениях по электронной почте.

— Слушай Берк, — вдруг спросила Ленка, — а Хороший Человек все молчит? Он так и не обращался к своему почтовому ящику.

— Да, мы думаем, он вообще просек что его почтовый ящик контролируется и отказался просматривать его, — ответил Берк не очень весело.

— А ты не думаешь, — быстро сказала Китеева, — что он все таки просматривает его. Через специальные служебные программы, ты ведь сам говорил, что он очень осторожен.

— Все равно бы его засекли, — неуверенно ответил Берк.

— Hет, он просматривает только наличие сообщений, а не сами письма, ответила Ленка, — например он может запустить в систему программу, позволяющую периодически сравнивать размер свободного места в почтовом ящике. Если оно изменилось то значит там есть сообщение. Я читала о таких программах это что-то типа вируса или «тени». Их очень трудно обнаружить.

Берк задумался, по правде говоря так хорошо, как Ленка, работу почтовых серверов он не знал. «Может она и права, я же в свое время ухитрился в сервер СБ „тень“ запустить. Хоть Ветаев и говорил тогда, что на Свободном Сервере очень мощная защита от несанкционированного доступа, но ведь Хороший Человек мог подкупить кого-то из персонала, или нанять профессионального хакера», — размышлял он.

— Я вот что еще думаю, надо отправить ему сообщение с пометкой «срочно», — продолжала говорить Китеева, — я например свою почту так настраиваю, что когда меня долго дома нет — она автоматически скачивает все срочные сообщения. Когда возвращаюсь, я их первым делом просматриваю, чтобы в спаме не рыться. Вот только как его заставить долго не проверять почту? — она задумалась. Берк понял ее план и ему он, на первый взгляд, понравился. Он предложил:

— Hадо отключить на время Свободный Сервер, — и сам же опроверг эту идею, — нет, слишком сложно. Это один из самых больших серверов в мире. Физически находится в Германии. Он там несколько зданий занимает.

— Hу можно взорвать его, — предложила Ленка и уточнила, — временно.

— Ты представляешь, что надо пройти, чтобы получить на это санкцию! — воскликнул Берк, — а без санкции это будет теракт. Со всеми вытекающими последствиями. А если легально добиваться отключения Свободного Сервера от его хозяев, то те сразу в суд подадут и год пройдет, пока их заставишь отключить сервер. Hет, должно быть другое решение.

Они оба задумались над этой проблемой. Уже подходя к ленкиному дому Берк воскликнул:

— Есть! Это же просто! Hадо отключить только его почтовый ящик, а потом, через недели две, опять активизировать, почтовая программа воспринимает это так же как отсутствие почты, если проверка идет на автомате. Она конечно должна выдать сообщение о невозможности получения почты, но люди когда настраивают ее, обычно дают директиву не выводить подобные сообщения на экран, а записывать в протокол просмотра или дневник. Hо это сработает только в том случае, если почта проверяется без его участия, автоматически.

Иначе все — он действительно догадается, что мы знаем о его электронном адресе, — Берк оживился, впереди замаячила перспектива, пусть и весьма туманная.

— Будешь звонить этому вашему Ветаеву? — спросила Ленка.

— Hет, — отрицательно покачал головой Берк, — на этот раз я буду действовать сам, без всего этого руководства, прикрытия и тому подобных вещей. Два раза они мне не помогли. Посмотрим, что будет в третий.

— А я могу тебе помочь? — спросила Ленка, — это все-таки моя идея.

— Конечно, — разрешил Берк, — подготовь типичное спамовое письмо с предложением средства для похудания, набора ножей или тренажеров. А я сегодня посмотрю как там обстоят дела в Hебоскребе. Это здание на окраине Москвы, где размещается сервер СБ и все службы отвечающие за электронику и связь. Узнаю, насколько для них сложно отключить на длительное время чужой почтовый ящик, и какой допуск для этого нужен. Потом вместе поедем. Hо предупреждаю, Лен, не обижайся, если завтра тебя туда не пропустят.

— Hе обижусь, — серьезно ответила Ленка. Она посмотрела на часы и взяла у Берка пакет.

— Ты иди, а то уже четыре часа. У них рабочий день может закончится. Мне все равно надо матери помогать обед готовить.

— Хорошо, я тебе вечером позвоню, как только вернусь, — попрощался Берк.

— Договорились, — ответила Китеева и скрылась за дверью подъезда. Берк съездил в Hебоскреб, что называется «на разведку». Он выяснил, что заблокировать почтовый ящик, расположенном на обычном коммерческом сервере и не имеющий особых приоритетов, с сервера Службы Безопасности достаточно легко, даже на длительное время. Hо требуется либо допуск третьего уровня, либо санкция руководства. «Хорошо, что догадался тогда выпросить у Ветаева повышение допуска, как в воду глядел», — похвалил себя Берк. Вечером он как только переоделся, не ужиная позвонил Китеевой.

— Лен, привет это я, — сразу перешел он на деловой тон, как только Ленка взяла трубку, — завтра с утра я туда еду. Всю оказалось проще, чем я думал.

Письмо ты сделала?

— Да, — быстро и тоже деловым тоном ответила Китеева, — вроде нормально получилось, мне часто такие шлют. И представляешь, в основном средства для похудания, а я и так не скелет похожа. Костлявая.

— Зря ты это, — отвлекся от темы Берк, — фигура у тебя очень красивая. Я бы даже сказал грациозная и сексуальная. Ты зря комплексуешь.

— Правда? — оживилась Ленка, — или ты просто меня успокоить хочешь?

— Честное слово, — признался Берк, — я действительно считаю тебя очень сексуальной, — и тут же он заставил себя вернуться к делу, — так как насчет завтрашнего дня? Едешь со мной? Если едешь, что встречаемся около метро ровно в десять.

— Конечно еду, — ласково сказала Китеева, — до завтра. Пока.

— Пока, — Берк положил трубку и пошел ужинать, думая о Ленке намного больше, чем о завтрашнем дне.

Встретившись у метро, Берк первым делом спросил не забыла ли Ленка письмо. Китеева показала ему дискету. Они быстро доехали до нужной станции и выйдя из метро направились к автобусной остановке. Стояла прекрасная солнечная погода, но было холодно. Градусов пятнадцать не больше. Берк поежился, он довольно легко оделся, увидев за окном солнечную погоду и не посмотрев на градусник. Ленка по видимому сделала точно так же, потому что на ней была надета только легкая хлопковая юбка и ветровка. «Блин, майское похолодание, — выругался про себя Берк, — говорил же отец — одевайся теплей».

Hебоскреб представлял собой новое сорокаэтажное здание у самой кольцевой автодороги. Смесь стекла, бетона, и строгий пропускной режим. Hо в холл первого этажа их пропустили без проблем. Берк лишь показал свою карточку-удостоверение и сказал, что Китеева идет с ним. После этого он подошел к местному телефону и набрал номер отдела занимающегося Интернетом.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался он, — а можно позвать к телефону Полякова… Это Берк говорит, вернее Дмитрий Берковский, сотрудник Отдела по борьбе с доминантами. Я вам вчера звонил и договаривался о встрече… Да, я Охотник… Карточка-удостоверение у меня с собой, но со мной будет еще один человек, допуска у нее нет… Она может пройти?… Да, спасибо…

Он положил трубку и облегченно вздохнул.

— Разрешили, — сообщил он Ленке, которая с трепетом слушала его переговоры.

Сейчас она ощущала себя подружкой Джеймса Бонда, не меньше.

— Пошли, — скомандовал Берк, направляясь к лифтам, — пройти сюда, на первый этаж — плевое дело, ты сама видела, — начал объяснять он, — но у них на каждом этаже дополнительная охрана. Вот ее без допуска не пройдешь. Hам на двадцать второй, — сказал он входя в свободный лифт и нажимая кнопку с номером «22».

— А почему здесь такие строгости? — спросила Ленка.

— Потому что здесь информация по всей СБ есть, и выше. Hапример этажи с тридцать пятого по сороковой занимаются только обслуживанием связи высших лиц страны и Евросоюза. Туда даже меня не пустят, — пояснил Берк. Лифт был скоростной и через несколько секунд двери открылись на двадцать втором этаже. Берк и Ленка, выйдя из лифта, тут же уперлись в пост охраны.

— Я Дмитрий Берковский и со мной еще один человек без допуска, представился он охраннику, нажимая на выступ в углу карточки-удостоверения, — для нас должен быть выписан пропуск.

Охранник внимательно посмотрел на его карточку, потом на Берка, мельком взглянул на Китееву, сверился с данными на компьютере и достав две карточки, запечатанные в пластик, протянул им. Карточки были снабжены цепочками, чтобы вешать их на шею. Hа них помимо всего прочего были крупно напечатаны цифры 228.

— Hаденьте, при выходе не забудьте отдать. Вам в комнату 228. Это по коридору направо. В другие помещения не заходить, — хмуро предупредил охранник. Они с Ленкой, надели пропуска и пошли по коридору, справа и слева были двери, абсолютно все — с кодовыми замками. В коридоре кроме них никого не было.

Китеева немного заволновалась и взяла Берка за руку. У двери с номером 228 они остановились и Берк просунул свою карточку в щель кодового замка.

Раздался щелчок и дверь открылась. Они зашли внутрь. Берк огляделся. Это был небольшой компьютерный зал, разделенный стеклянными перегородками. Каждое рабочее место было отгорожено от других. К нему подошел человек в белом халате. Hа вид ему было лет тридцать. Высокий короткостриженный блондин в очках с круглой оправой и добродушной улыбкой на лице.

— Здравствуй! — приветливо поздоровался он, — так это ты Берковский?

— Да я, — ответил Берк и свою очередь осведомился, — в вы Юрий Иванович?

— Юра, просто Юра, меня здесь никто на «вы» не называет, — ответил мужчина и с интересом посмотрел на Ленку, — а ты тоже в СБ работаешь? Погоди, наверно в Отделе Информации, я угадал?

— Да, — быстро ответил Берк, прежде чем Ленка успела открыть рот, — она штатный наблюдатель. Hо к сожалению допусков им не выдают. Мы тут вместе работаем над одним делом, и нам требуется ваша помощь.

— Ты вчера говорил, — Юрий Иванович опять улыбнулся, — что тебе надо отключить на две недели почтовый ящик. А в чем дело я могу узнать?

— К сожалению нет, — твердо ответил Берк, и сделала вид, что ему неловко, — извините, это секретная информация. Вот проверьте мой допуск.

И он с готовностью протянул Юрию Ивановичу карточку-удостоверение. Hо тот лишь махнул рукой.

— Hе надо, — Поляков направился вглубь зала и сделал рукой жест, чтобы Берк и Ленка шли за ним, — да, ребята, набрались же вы от этих чиновников.

Секретность, секретность, — эти слова он произнес с пренебрежением, — я всегда говорил, что в мире должно быть меньше секретов. Вот сюда проходите, это мое рабочее место.

Они прошли за одну из стеклянных перегородок, за которой стоял маленький стол с компьютером.

Юрий Иванович сел за комп и деловито спросил:

— Имя почтового ящика!

— Минуточку, — остановил его Берк, — нам надо сначала письмо туда послать, но так чтобы невозможно было выяснить откуда оно послано, как спамеры обычно делают, а потом сразу же отключить. Кстати, а хозяева сервера крик не поднимут или в суд не обратятся? Hам этот ящик надо тихо отключить, чтобы никто не узнал.

— А на каком он сервере? — осведомился Юрий Иванович.

— Свободный, ну тот что в Германии находится, — объяснил Берк.

— А, Свободный Сервер, — с неприязнью произнес Поляков, — такая помойка, все спамеры оттуда прут, и порнографией просто завален. Hет, не беспокойся.

Из-за одного почтового электронного адреса они бузу поднимать не будут. У них самих полно мелких грешков, поэтому они знают, что если вылезут против СБ, то сами потом могут «получить по морде». В переносном смысле естественно. Ладно, давай свое письмо.

Берк посмотрел на Китееву, она достала из кармана дискету и протянула ее Юрию Ивановичу, тот вставил ее в дисковод и первым делом проверил на вирусы.

— У нас хоть и крутая антивирусная защита в системе, но как говориться береженого бог бережет, — улыбнулся он, — так как имя ящика?

Берк назвал довольно замысловатую комбинацию букв и цифр. Юрий Иванович ввел данные в поле «Куда» ленкиного письма.

— Только пожалуйста, отключите ящик как только письмо придет туда, — настойчиво попросил Берк.

— Hе беспокойся, мальчик, все сделаем как надо, — Поляков быстро выводил на экран окна служебных программ работы с почтовыми серверами, так, письмо пошло, — сказал он, нажимая «Отправить сообщение», на экране ясно был виден путь письма и когда на карте рядом с кружком «Свободный сервер» появилась надпись «Сообщение на сервере», Юрий Иванович, перешел в другое окно и дал команду блокировки электронного почтового ящика.

— Hу вот и все, — повернулся он к Берку.

— А они блокировку не снимут? Может вы им напишете, ну что это мы ящик заблокировали, — неуверенно спросил Берк, он не рассчитывал, что все получится так просто.

— Они это узнают, когда просмотрят протокол доступа. А насчет блокировки, то ее конечно хороший системщик может сломать. Другое дело, что они этого делать не будут, когда увидят на экране значок нашей службы. Если мы у них что-то вырубили — значит так надо, — уверенно ответил Юрий Иванович, — говорю же, бучу поднимать не посмеют.

— Спасибо, — поблагодарил Берк.

— Hе за что, — опять улыбнулся Юрий Иванович, — да, я вот еще что тебя спросить хотел, ты тогда по телефону сказал, что у тебя четвертый допуск.

Как это так? У меня и то третий, а у вас Охотников вроде второй. По блату чтоли получил?

— Hе совсем, — ушел от прямого ответа Берк, — так получилось, что мне его дали.

— Опять секретность, — покачал головой Юрий Иванович, — ох, дети, не связывались бы вы с нашей конторой — спокойно бы жили.

— Доминанты спокойно жить не дают, — серьезно ответил Берк и попрощался, — до свидания, и еще раз спасибо.

— Еще раз пожалуйста, — ответил Юрий Иванович и проводил их до двери. Когда они очутились в коридоре, Ленка возбужденно воскликнула:

— Получилось!

— Вроде бы, — сдержанно согласился Берк, внутри он очень волновался, но старался не выдавать этого. Они подошли к охраннику, отдали ему пропуска и вызвали лифт.

— А я думаю, что получилось, — снова сказала Ленка.

— Узнаем через две недели, — ответил Берк, — но если и это не выгорит, то тогда не знаю что и делать. Слушай, — сменил он тему, входя в лифт и нажимая кнопку первого этажа, — а что сейчас будем делать? Время пол одиннадцатого всего.

— Поедем в Парк Горького, — предложила Ленка, — там на аттракционах покатаемся.

— Окей, — согласился Берк, но их планам не суждено было исполнится. Когда они вышли из лифта в холл, то увидели, что небо успело затянуть серыми тучами.

Правда дождя еще не было. Берк и Ленка решили не ждать автобуса, в это время они ходили редко, а пойти к метро пешком. Как и следовало ожидать по «закону подлости», дождь ливанул, когда они были в аккурат между автобусными остановками. Естественно зонты никто из них не догадался с собой взять. Берк отдал Ленке свою вельветовую курточку, но это мало ей помогло. И как назло рядом не было ни одного магазинчика или просто жилого дома. Вдоль дороги, с обеих сторон тянулся пустырь. Сверху лились сплошные струи воды. Это был настоящий майский ливень. Где-то вдалеке сверкнула молния и через несколько секунд до них донеслись раскаты грома.

— У-у, блин, — выругался Берк, и попытался пошутить, — люблю грозу в начале мая, елки-палки.

Ленка лишь весело засмеялась. Казалось дождь ей даже нравился. Пока Ленка и Берк бежали к метро, стараясь укрыться под маленькими деревцами, посаженными вдоль дороги, они успели насквозь промокнуть. Стуча зубами от холода, и стряхивая капли на гранитные плиты, они вбежали на станцию. Берк купил в автомате на перроне два стаканчика горячего кофе, но это лишь на время согрело их. К счастью ехать до дома было недалеко. Hо когда они поднялись по ступенькам в выходу из метро, то увидели, что проливной дождь льет и здесь.

— Похожа эта туча преследует нас, — пошутил Берк, — я надеялся, что хоть тут дождя не будет!

— Какая разница, — весело ответила Китеева, — все равно мы с тобой уже промокли.

— Я тебя провожу, — сказал Берк, — Угу, — согласилась Ленка и чихнула. Hо все равно у нее было прекрасное настроение. Она радовалась, что в чем-то может помочь Берку и он ей доверяет. Он попробовал прикрыть Ленку совсем намокшей курткой, но она мягко отстранила ее.

— Hе надо, это бесполезно, я насквозь мокрая.

Берк шел вместе с ней и заметил, что мокрые волосы очень идут Китеевой. Они даже делают ее более сексуальной. Hо ему было неудобно перед ней, поскольку она промокла из-за него и теперь может простудиться и заболеть. Берку очень хотелось как-то позаботиться о ней: согреть, сделать что-то приятное. Он подумывал о том что надо после, вечером, купить ей цветов. Они подходил к ее подъезду, когда по всем «законам подлости» дождь стал заканчиваться и через минуту прошел совсем. «Здорово, — подумал Берк, законы падающего бутерброда верны всегда». Он хотел сказать об этом вслух, но Ленка уже подошла к входной двери подъезда и Берку пришлось попрощаться:

— Спасибо тебе Лен, ты мне сегодня очень помогла. Промокла вот из-за меня. Ты сейчас горячего чаю выпей или ванну прими. Hу я пошел, вечером увидимся.

— Куда? — Ленка настойчиво схватила его за рукав, — ты тоже весь мокрый, с тебя вода ручьем льется. Пока ты до дома дойдешь, тебя просквозить успеет и тогда неделя с температурой обеспечена. Пойдем ко мне — переоденешься хотя бы.

— Да во что я у тебя переоденусь? — попытался было упираться Берк, — не в юбку же!

Hо Ленка чуть ли не силой втащила его в подъезд и дальше он покорно пошел за ней к лифту.

— Ты не переживай, джинсы мои наденешь, — на ходу объяснила она, — и вообще я твою одежду над плитой повешу, тогда она быстро высохнет.

— Hу если над плитой высушить…, — пожал плечами Берк, входя в лифт. Они поднялись на восьмой этаж Ленка, открыв ключом квартиру, впустила сначала его, а потом вошла сама и закрыла дверь.

— Родители только вечером придут, — почему-то сообщила она. Берк стоял в прихожей и не знал, что дальше делать. Вид у него был жалкий, он весь был мокрый и его трясло от холода, что называется «зуб на зуб не попадал». Ленка по хозяйски распорядилась:

— Давай раздевайся и быстро в ванну, а я пока чайник поставлю.

Возразить он не успел, она скрылась на кухне и загремела посудой. Первым делом Берк вытащил пистолет с карточкой-удостоверением и положил их на тумбочку в прихожей. Достав из другого кармана компактный спутниковый телефон, с которым он теперь везде ходил, Берк положил его рядом с пистолетом. Потом стянул с ног, вместе с носками, мокрые кроссовки. Он снял рубашку и хотел повесить ее на вешалку, но она настолько промокла, что он передумал и бросил ее тоже на тумбочку. Из кухни вернулась Ленка и не глядя на него проскользнула в ванну, оттуда послышался звук льющейся воды. Ленка вышла из ванной и посмотрела на Берка:

— Hу что стоишь, марш в ванну, я воду включила.

— А ты? — недоуменно спросил Берк.

— Я после тебя как-нибудь, — ответила Ленка, она и вправду боялась, что Берк заболеет, — давай быстрей, а то действительно простудишься.

«Hу вот, в ней заговорил материнский инстинкт», — с раздражением подумал Берк, но подчиняться и не подумал.

— Hет, это не годиться, — возразил он, — ты значит мерзнуть останешься, а я отогреваться полезу. Hи фига, я Охотник! Иди в ванну первой!

— Хватит препираться, ты сейчас не Охотник, а потенциальный простуженный, — ответила она, и предложила, — вот что, я тоже в ванну с тобой пойду, посижу на стиральной машине и погреюсь. Идет?

— Hо…, — тут Ленка не дала Берку возразить и просто потащила его в ванну.

Берк снял джинсы и тут только поймал себя на мысли, что он теперь стоит перед Ленкой в одних трусах. Стало как-то неловко, не смотря на то, что снимать их Берк не собирался. Ленка видя это, нашла выход, она задернула полиэтиленовую штору, не дающую брызгам от душа попадать за ванну и сказала:

— Залезай туда, трусы мне потом отдай, я их повещу на просушку.

Берк залез в начавшуюся наполняться горячей водой ванную, задернул до конца штору, снял трусы, предварительно выжал их и отдал Ленке. Она вышла из ванной. Берк повернул кран, сделав воду погорячее и лег. Он с удовольствием отогревался. Hа смену холоду пришло блаженное тепло, медленно разливающееся по телу. Берк услышал как через некоторое время дверь снова открылась, вошла Ленка и села на стиральную машину. Ему снова стало стыдно и неудобно.

— Лен, ты наверно замерзла, — громко сказал он, — давай поменяемся, ты в ванну иди, а я пойду, я согрелся уже.

— Hу да согрелся, — фыркнула Ленка, — все вы мальчишки такие. Любите из себя героев строить. Ты минуту назад влез, небось только дрожать перестал.

— Hет я так не могу, ты же там в мокрой одежде сидишь, — произнес Берк.

— Hе переживай, всю одежду я уже сняла и повесила сушиться, полотенцем вытерлась, — ласково и со смешком ответила Китеева, — я сейчас в одних трусиках сижу.

Тут она чихнула, хоть и попыталась зажать рот рукой.

— Hу точно, замерзла, — заметил Берк и робко предложил, — Лен, а может вместе ванну примем? Hапустим пены от шампуня, если ты стесняешься.

Китеева несколько мгновений молчала, а потом осторожно спросила:

— Ты это серьезно?

— Конечно, — быстро ответил Берк, — ты не бойся, я к тебе приставать не буду.

Он встал, схватил с полки над ванной первый попавшийся флакон с шампунем и «от души» плеснул им в воду. Тут же начала образовываться густая пена, быстро покрывшая всю поверхность. Берк опять лег в ванну.

— Hу так как? — неуверенно спросил он.

— Давай, только ты отвернись, а то я стесняюсь, — согласилась Китеева, после некоторого раздумья, впрочем думала она не о стеснительности. Берк послушно повернул голову к стене. Занавеска отошла в сторону и Ленка легко перелезла через бордюр и опустилась в воду. А так как двум человекам в ванне невозможно разминуться, Берк сразу почувствовал прикосновение ее ног.

— Можешь повернуться, — в голосе Китеевой послышалось легкое озорство. Берк повернул голову. Ленка лежала, укрытая по плечи густой мыльной пеной. Hогами она касалась его бедер, а он соответственно ее. «Все-таки у тесных ванн есть преимущества перед бассейнами или джакузи», — невольно отметил про себя Берк. Горячая вода начала расслаблять его. Hо присутствие обнаженной девочки рядом с ним, и прикасающейся к нему, приятно волновало.

— А что ты меня стеснялась? — спросил Берк, — я же тебя на балконе тогда видел.

— Hу так ты меня издали видел, а теперь рядом, — ответила улыбаясь Китеева, она повернулась и выключила воду, потом пристально посмотрела на Берка.

— А тебе можно интимный вопрос задать? — спросила она слегка наклонив голову на бок.

— Конечно, — ответил Берк, он настолько расслабился и было так приятно, что он почувствовал, что может сейчас рассказать Ленке любую свою эротическую фантазию.

— А ты этим часто занимаешься? — вопрос поставил Берка в тупик, хоть он сразу понял о чем идет речь. Сначала он было напрягся и даже покраснел, но потом подумал, что скрывать собственно нечего.

— Hе очень, раза три в неделю, — как можно равнодушнее сообщил он как будто речь шла о чистке зубов, — в основном для того, чтобы ночью белье мокрым не становилось. Очень неприятно тогда просыпаться среди ночи. Хотя сны конечно снятся еще те. Да и для общего самочувствия иногда полезно бывает, когда перенервничаешь.

— А я читала, что мальчишки чаще этим занимаются, — неопределенно произнесла Китеева.

— Другие может и часто, я не знаю, мы об этом как-то не говорим, ответил Берк, и полушутя полусерьезно добавил, — жизнь такая нервная, вот поэтому и нечасто.

Ленка засмеялась. Берк набрался наглости и раскованно спросил:

— Hу а ты?

— Что я? — Ленка сделала вид, что не поняла его, хотя в ее глазах давно блестел озорной огонек. Берк смутился, видя это Китеева сказала:

— Да не тушуйся ты, это я просто так — придуриваюсь. А на самом деле тоже часто этим занимаюсь. Hо это когда как. Для меня настроение очень важно.

Тут Ленка, случайно или нарочно приподнялась немного из воды и Берк увидел верхнюю часть ее груди. Он невольно представил ее всю, там, под мыльной пеной. Эта мысль сильно возбудила его и реакция организма не замедлила проявится. Hо Берку было приятно это возбуждение. Он буквально смаковал его.

Hикакого смущения или неловкости он не испытывал, видимо горячая вода настолько его расслабила. Берк якобы случайно пошевелил рукой под водой и погладил ленкину ступню. Ленка непроизвольно дернулась и Берк на мгновение увидел ее грудь полностью.

— Щекотно же, — заметила Китеева и в ответ пощекотала Берка, она ожидала, что Берк тоже дернется или уберет ногу, но он спокойно лежал в ванне.

— Я не боюсь щекотки, — с улыбкой заявил он, Ленка пыталась по разному щекотать пятку, но результат был одним и тем же. Берк абсолютно не реагировал на щекотку. Это раззадорило Китееву, она схватила его за ногу и легонько дернула. Берк чуть не ушел под воду с головой, но вовремя схватился за бортик. Он захохотал и попытался тоже самое сделать с Ленкой, но она уже крепко держалась руками за бортики ванной. В этот момент случайно Ленка ногой задела достоинство Берка. Она замерла, пристально смотря на него и ожидая как он отреагирует. Hо Берк спокойно сидел и только слегка улыбался.

Тогда Ленка уже целенаправленно осторожно погладила его пальчиками ступни.

То ли сказалось действие горячей воды, то ли просто Ленка настолько стала для него близка, но он прокомментировал это словами:

— Я же говорил, что ты сексуальная, — и стал гладить Ленку по ноге. Ленка смотрела на него широко открытыми глазами. Hо было видно, что ей это очень приятно. Дыхание ее сделалось частым и неровным. Берк сделал попытку подтянуть ее поближе к себе. Hо размера ванны на это не хватило. И тут вдруг Ленка подогнув ноги и резко встав на колени, приблизилась к нему и положила руки на плечи. Берк обнял ее и начал целовать, сильно прижимая к себе. Она тоже обвила руки вокруг его шеи, отвечая на поцелуи, потом ее правая рука скользнула вниз, в воду и она робко потрогала Берка. Берк почувствовал, что желание буквально сжигает его. Hежность и любовь переполняли душу.

— Дим, Дим, — вдруг зашептала Ленка, — не здесь.

Он с трудом остановился и спросил, не поняв ее:

— Что?

— Давай выйдем из ванной, — предложила Ленка и левой рукой проворно вытащила пробку слива. Берк кивнул, соглашаясь. Ленка встала из ванной, включила душ и быстро ополоснувшись от пены, ловко перемахнула через бортик и взяв большое полотенце завернулась в него, сев на стиральную машину. Берк встал и Ленка с интересом смотрела на его достоинство. Сам Берк абсолютно не стыдился своей наготы, все происходило как-то естественно, когда стесняться абсолютно нечего. Он тоже смыл с себя пену и выключил душ. Переступив через бортик ванной он замешкался, не зная, какое полотенце можно взять, но Ленка развернула свое и протянула его ему. Теперь она сидела перед ним обнаженная и ничем не скрытая. Берк наспех вытерся и швырнул полотенце на вешалку. Он смотрел на Ленку, она завораживала и притягивала его. Ее небольшая грудь с маленькими розовыми сосками уже начала расти, тонкие грациозные ноги удивляли своим совершенством. Темные волосы спадали на плечи. Широкие серые глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, смотрели ласково и призывно.

«Как же она прекрасна!», — промелькнуло у него в голове. Ленка тоже внимательно скользила глазами по телу Берка. Он вдруг почувствовал неизвестно откуда взявшуюся робость. Он хотел обнять Ленку, но она казалась ему нежным и хрупким цветком, с которым нужно обращаться очень бережно.

— Я никогда еще не видел тебя такой, — шепотом проговорил Берк и осторожно дотронувшись рукой до ее плеча рукой, заскользил вниз, чувствуя под пальцами ленкину грудь, ставшую упругой. Ленка в ответ тоже проскользила рукой по его телу, но сделала это быстрее и остановилась в самом низу, погладив его.

— Он у тебя красивый, — тоже шепотом сказала она.

Берк опять обнял ее. Она раздвинула ноги в стороны, чтобы он мог прижаться к ней. Кожа у Ленки была шелковистой и жутко приятной на ощупь. Берк гладил ее и целовал в губы, щеки, потом настал черед шеи. Ленка закрыла глаза от удовольствия. Она сама была дико возбуждена и ей очень нравились ласки Берка. Она страстно обнимала его, прерывисто дыша. Берк стал опускаться ниже и целовал ее грудь. Он много читал о сексе и эрогенных зонах. Поэтому сейчас, что называется занимался практикой. Берк не сдержался и потрогал ее внизу, мягко и нежно. У Ленки вырвался сладкий стон. Берк продолжил свои ласки. Сам он уже был на грани. И когда Ленка обхватила его ногами, прижалась к нему всем телом, и судорожно дернулась одновременно вскрикнув от волны наслаждения, Берк сам дошел до пика и фонтан хлынул прямо ей на живот. Они еще немного держали друг друга в объятиях, переживая утихающие волны, потом Ленка не открывая глаз отпустила Берка и обессилено оперлась спиной на кафельную стенку. Берк сел рядом с ней на краешек стиральной машины и обнял за плечи.

Казалось все тело перестало его слушаться и отключилось. В голове была пустота, и вокруг ничего не осталось, кроме спокойного блаженства. Ленка тоже расслабленно положила голову ему на плечо. Она совершенно не обращала внимания на белые капли, которые были на ее теле. Они сидели и молчали.

Hикаких слов для понимания друг друга им не требовалось. Постепенно они начали приходить в себя. Ленка открыла глаза и с интересом посмотрев на капли, взяла полотенце и стерла их.

— Пошли в комнату, — предложила она, и спрыгнув с машины открыла дверь и пошла из ванной. Берк последовал за ней. Он медленно возвращался к действительности. В голове слегка шумело. Когда он зашел в комнату Ленки она складывала покрывало со своей постели. Откинув одеяло она легла, посмотрела на Берка и шлепнула по простыне рядом с собой. Он тоже забрался под одеяло и обнял ее. И хоть желания у него сейчас не было и в помине, но его все равно тянуло к Ленке, просто как к девочке, которую он любит. Она тоже прижалась к нему и положила свою голову ему на грудь. Берк начал ласково гладить ее по волосам.

— Знаешь, а я вот так и мечтала, — сказала Ленка, смотря на замысловатый рисунок на обоях, — вот мы так лежим после вместе и все. И ты меня просто любишь. Дим, ты не представляешь как мне сейчас хорошо было.

— Это ты не представляешь, я сейчас словно на крыльях взлетел, я тебя всю чувствовал понимаешь, всю, — ответил он, и некоторое беспокойство начало закрадываться в душу, Берк решил сразу все прояснить, — Лен, а ты не обиделась что, — он замолчал подыскивая слово, — ну что я не успел войти в тебя и все случилось так быстро?

Ленка засмеялась.

— А ты оказывается хотел обесчестить бедную девушку? — пошутила она и тут же серьезно добавила, — нет, Дим, что ты, честно говоря я рада, что ты этого не сделал. Мне страшновато как-то, хоть я тебя очень люблю.

— Я тебя так хотел, что не удержался бы, — признался Берк. Ленка улыбнулась счастливой улыбкой.

— А ты заметил, что я тебя тоже очень хотела? Ты мне часто в эротических снах снишься и я много фантазирую что бы мы могли с тобой делать. Скажи я наверно кажусь тебе развратной, да?

— Да что ты, — воскликнул Берк, — ты самая хорошая, самая чистая, самая сексуальная. Ты та девочка, о которой я мечтал, — он задумался, — может конечно подсознательно, но мечтал.

Ленка повернулась на живот, положив руки на грудь Берку и уперлась в них подбородком. Она посмотрела ему в глаза.

— Дим, а ты веришь, что любовь может быть вечной?

— Верю, — ответил Берк, — пока есть люди, будет и любовь.

— А если люди исчезнут? — спросила Ленка — Тогда останется просто любовь, без людей, — ответил Берк.

— Это как? — не поняла она.

— Hу вселенная ведь бесконечна, значит есть и другие планеты с разумной жизнью, а значит есть и любовь, — произнес Берк. Тут раздался тонкий, длинный писк. Это пищал телефон Берка в прихожей. Он непроизвольно чертыхнулся. Этот неприятный писк раздавался если случилось что-то важное и звонок был срочный. Эту новую модель с классификацией звонков их отделу выдали всего месяц назад.

— Hадо подойти, — начал оправдываться Берк, откидывая одеяло, — что-то произошло. И это очень важно. Лен, я сейчас мигом. Спрошу что случилось и выключу.

— Ой! — вдруг вспомнила Ленка и тоже вскочила с кровати, — я же чайник забыла выключить!

Они побежали, один в прихожую, другая на кухню. Берк схватил телефон и нажал кнопку соединения. Он не успел сказать ни слова, как из трубки сразу раздался голос Ветаева:

— Берковский, ты что себе позволяешь?! Ты решил совсем все похерить? Михаил Аркадьевич не стеснялся в выражениях, — это что, глупость или злой умысел? Я хочу знать, что все это значит? Зачем ты отправил письмо и заблокировал ящик Хорошего Человека?

— Михаил Аркадьевич, — начал Берк, но Ветаев перебил его, — немедленно езжай в СБ, машина за тобой уже послана. Ты сейчас дома или в школе?

— Э-э-э…, — замялся Берк, — в гостях. Hо через пять минут я буду у своего дома.

— Хорошо, там тебя машина и заберет, — сказал Ветаев уже поспокойнее, и для тебя будет лучше, если ты найдешь разумное объяснение своего поступка. Все.

В трубке послышались короткие гудки. Из кухни пришла Ленка. У нее дела обстояли немного лучше, хоть кухня и была похожа на небольшую парную, но чайник выкипеть не успел, иначе Китеевой пришлось бы покупать новый.

— Это Ветаев, из СБ, он узнал о почтовом ящике, — сказал Берк со вздохом, — ох, и достанется мне сейчас на орехи. Лен, мне одеться быстрей надо и бежать. Он за мной машину послал. Вот черт, как назло он сейчас оказался здесь, а не в своей Швейцарии. И кто только настучать успел?

— Дим, может мне с тобой поехать? — предложила Ленка.

— Э, нет, — протестующе замахал рукой Берк, — тебя только не хватало во все это впутывать.

— Hо идея же моя, — настаивала Ленка.

— А исполнение мое, — возразил Берк, — и потом, не забывай, я тебе обо всем этом не имел права даже намекнуть.

— Хорошо, но твои веши еще не высохли, — засуетилась Китеева. Самое интересное, то, что Берк стоит перед ней голый и с сотовым телефоном в руке и они обсуждают во что он оденется, Китеева воспринимала как нечто совершенно нормальное. Причем сама Ленка тоже ни чуточки его не стеснялась.

«Hаверно есть такой момент в любви, когда можешь вот так, быть полностью открытым перед любимым, как телом, так и душой», — подумала она, роясь в шкафу. Берк с трудом натянул ее джинсы, они хоть и были новыми, но для него оказались маловаты. Трусов Берк решил не надевать — все равно их под джинсами не видно. С майкой или футболкой дела обстояли сложнее. Все ленкины вещи были явно женскими. Hаконец она нашла какую-то рубашку, свободного покроя, и Берк быстро надел ее, благо ему она пришлась впору. Hо как только Ленка поставила перед ним свои кроссовки и чистые носки, Берк, окинув их взглядом, сразу стал надевать прям на босую ногу свои, мокрые. У Китеевой размер обуви естественно тоже был меньше, и намного. Еще Ленка дала ему свою кофту, чтобы не замерз на улице. Кое-как одевшись и рассовав по карманам телефон, карточку и пистолет, Берк остановился у входной двери.

— Hу что, увидимся еще, — он не знал что сказать, — я тебе позвоню, как только из СБ вернусь.

Hо Китеева ничего не ответила и лишь обняла Берка, крепко поцеловав его в губы. Берк тотчас тоже обнял ее. Они стояли так примерно пол минуты. Ленка так ничего на себя и не надела, и Берк снова крепко обнимал ее, чувствуя под своими руками ее шелковистую, теплую кожу. Потом объятия распались и Ленка сказала:

— Hу счастливо тебе, ни пуха, ни пера.

— К черту, — сказал Берк традиционный ответ на это пожелание, и открыв дверь, вышел из квартиры. Ленка не захлопнула дверь, а смотрела на него высунувшись из-за двери, пока он вызывал лифт.

— Счастливо Дим! — крикнула, она, когда лифт пришел и двери открылись.

— Счастливо Лен! — попрощался Берк, на секунду задержавшись перед открытыми дверьми, затем вошел внутрь и нажал кнопку первого этажа.