Оборотень

Глава 13

— Совершенно дерьмовая идея! — заявил Янник, проводя рукой по каменному фасаду гигантского комплекса зданий.

Давид только криво улыбнулся.

Они пересекали одну из тех местностей, где каждое здание нашпиговано офисами. Удивительно серый мир, который, тем не менее, мог позволить себе роскошь площадей, на которых могли бы разместиться самые разные объекты и банки. Однако никто не откликнулся на приглашение, и площади пустовали. Те, кто торопился, — а здесь торопились все, потому что в голове у каждого тикали контрольные часы, — избегали этой местности и не пользовался ею даже чтобы сократить путь. Но сегодня Давиду, похоже, было не до таких тонкостей, потому что он, недолго думая, направился по забетонированной площади. Он был в настолько приподнятом настроении, что прошелся даже по краю фонтана, вместо того чтобы обойти его. Янник, напротив, старался держаться подальше и только косо смотрел на воду. На выкрашенном в голубой цвет дне лежала банка из-под напитка.

— Послушай-ка, супермен! — снова начал Янник, хватая Давида за рукав. Но тот отказался останавливаться. — Ты, похоже, развеселился после того, как смог еще раз полакомиться этой телочкой. О'кей, рад за тебя. Теперь ты нашпигован телесным наркотиком, но стоит ли так хвастаться? Натанель хочет, чтобы сегодня вечером мы нанесли визит на территорию Мэгги. Это и так довольно тяжело, а выяснять у нее что-то — вообще полнейшая чушь. Не говоря уже о том, что это не было запланировано. Ты даже знать Мэгги не должен — как и положено по твоему статусу. И тебе уж вовсе не должно быть известно, как с ней связаться. Если Хаген об этом узнает…

— Но Хаген об этом не узнает, — перебил его Давид и потянул за пучок волос, торчавший у Янника на затылке. — Здесь ничейная территория, так что мы вне его радара. Но если ты считаешь, что не сможешь сдержаться и все выболтаешь, то лучше не бегай за мной.

— Я не бегаю за тобой, — обиженно ответил Янник, но все-таки отвел взгляд в сторону, когда Давид насмешливо посмотрел на него. Бурек, вывалив язык, остановился, и Янник едва об него не споткнулся. — Великолепно, Буреку здесь тоже нравится. Если посмотреть на вас двоих, то можно подумать, что эта независимая территория вам по вкусу. Оба господина стали вдруг такими свободными, прямо жизнь бьет ключом.

— В отличие от тебя, тряпка.

Янник показал другу средний палец, но Давид только засмеялся в ответ.

— Здорово, что у тебя такое хорошее настроение. Но все изменится, как только Хаген из-за этой самодеятельности возьмет тебя за яйца. Одно могу сказать наверняка: Натанель будет молча стоять рядом, когда Хаген станет тебя натягивать. Такая вот дерьмовая идея.

— По меньшей мере, мне не придется страдать в одиночестве. Ты же знаешь: грех пополам и беду пополам.

Хаген будет в восторге от возможности вызвериться на нас обоих. Так что соберись, потому что все пройдет без сучка без задоринки.

Янник недовольно заворчал.

— Нейтральная территория, повадки вожака… — шептал он в поднятый воротник, хорошо понимая, что продолжать отговаривать приятеля бесполезно.

Вчера вечером состоялось совещание в узком кругу по поводу запланированного перехода границы на территорию соседней стаи.

— Чтобы проверить возможности, — так сформулировал задачу Натанель.

Строго говоря, это означало, что кое-кому из них придется пройти на территорию Мэгги и оставить свой след. В принципе, задача неприятная, потому что это противоречило их инстинктам. Тем не менее на лицах некоторых Янник видел радость предвкушения, что очень его обеспокоило. Очевидно, они придерживались мнения, что это будет правильно, как будто территория Мэгги должна принадлежать им. Или словно они радовались предстоящей стычке с соседями.

Запыхавшийся Давид едва успел на это совещание. Натанель отвел его в сторону, чтобы прошипеть несколько слов, — на большее времени не оставалось.

— Ты должен как следует подумать над тем, хочешь ли и дальше видеть эту женщину. Если ты будешь строить отношения вне стаи, Хаген настоит на своем праве.

Янник, который в угнетенном настроении прислушивался к их разговору, согласно кивнул. Он очень хорошо представлял себе, как Хаген отреагирует на то, что один из его подчиненных строит жизнь на стороне. Причем именно Давид, к которому вожак проявляет особый интерес, хотя тот держится настолько отстраненно, насколько позволяет демон.

Давид, будучи в хорошем настроении, отстранил Натанеля.

— Ну и что Хаген сделает? Может, ляжет между нами, когда я буду с Метой?

Он рассмеялся, и Янник присоединился к нему просто потому, что Давид смеялся очень заразительно. Натанель задумчиво посмотрел на него.

— Не стоит недооценивать Хагена, Давид. Он недаром занимает свое место. Либо ты подчиняешься, как подобает на твоем уровне, либо постепенно становишься на ноги. Только боюсь, Хаген тебе этого не позволит. И в первую очередь потому, что ты бросаешь ему вызов перед всей стаей.

Давид только отмахнулся, хотя отношения между ним и Хагеном были натянутыми. А с тех пор как появилась эта женщина, напряжение заметно возросло. Теперь было только вопросом времени, когда разразится буря. Янник не верил, что для Давида все закончится хорошо. И тогда взбучка, которую он получил от Натанеля, покажется просто шуткой… Но об этом Яннику даже думать не хотелось.

Чтобы отвлечься, он принялся рассматривать своего друга, такого довольного, что Янник едва ему не позавидовал. Встречи с Метой, вне всякого сомнения, многое дали Давиду: он расцвел в буквальном смысле этого слова. Он выглядел раскованным и полным сил, а когда говорил, то жестикулировал, вместо того чтобы сжимать кулаки. А еще он смеялся. И это был совсем не тот горький звук, который он обычно издавал, когда притворялся, что ему абсолютно безразлично то, что на самом деле его задевает. Это был настоящий смех, звучный и теплый, правда, несколько отстраненный, но это определяло и характер Давида. Слышать этот смех было все равно что видеть, как из-за туч пробивается луч солнца.

— Что это за смешной платок ты повязал вокруг шеи? — спросил Янник.

Давид удивленно заморгал, потом подергал бывшую когда-то серой ткань, теперь испещренную светло-розовыми полосками.

— Кто-то забыл красную футболку в стиральной машине в прачечной. Ты бы видел мое постельное белье…

— Все-таки в душе ты хиппи, — заявил Янник, уворачиваясь от тычка под ребра.

Наконец они покинули широкую площадь с блестящими фасадами и службой безопасности в каждом холле. Улицы стали уже и непригляднее. Здесь тоже, пожалуй, никто не жил. В этом районе располагались небольшие офисы и закусочные. Янник глубоко вздохнул. Здесь он чувствовал себя уютнее. Если уж ничейная территория, так пусть хотя бы будет похожа на родную. Несколько холодных капель упали сверху. Он запрокинул голову и посмотрел на затянутое тучами небо. Самая настоящая осень, подумал он. Дождь и ветер.

Сильнее, чем это было необходимо, Давид толкнул дверь в бистро, столы в котором большей частью стояли пустыми. Серая стена ливня закрыла дневной свет, и из-за этого тесное помещение казалось особенно жалким. Официант, сидевший на табурете перед барной стойкой и смотревший по телевизору повторение спортивной передачи, не улучшал впечатления. У единственного окна здоровенный парень поглощал нечто похожее на свернутую в трубочку пиццу. Напротив него, спиной к двери, сидела женщина. Огненно-рыжие локоны украшали ее голову.

— Что-то вдруг запахло мокрой собачьей шерстью, — сказала она не оборачиваясь.

Янник, следовавший за Давидом по пятам, невольно огляделся в поисках Бурека, но пес предпочел, как обычно, подождать их перед зданием. Давид покачал головой и улыбнулся Яннику. Потом подошел к столу и склонился над женщиной.

— Привет, Мэгги! Тебе хотелось бы, чтобы в качестве приветствия я обнюхал тебя и потерся о твой бок?

Прежде чем ответить, она развернулась, чтобы как следует рассмотреть Давида. Те же голубые глаза, что и у Давида, и у Янника — как у них всех. Лицо Мэгги с острым подбородком, с сеточкой тончайших линий вокруг глаз выдавало как сильную личность, так и глубокую усталость. Абсолютно точный признак того, что Мэгги стоит во главе своей стаи уже очень долго.

— Лучше не задавайся, сокровище мое! — протянула она певучим голосом, и Давид не понял, что имелось в виду. — Если не ошибаюсь, не так давно одна женщина тебя уже укатала. Так что скачку со мной тебе не выдержать, хоть ты и очень способный мальчик.

К удивлению Янника, Давид только пожал плечами и сел рядом с рыжеволосой, указав другу на свободный стул рядом с продолжавшим спокойно жевать пиццу мужчиной. Янник, однако, предпочел остаться на ногах.

Если бы это не было ему неприятно, он встал бы даже рядом с входной дверью. А еще лучше, за ней. Давид, похоже, ничегошеньки не опасался, потому что без спроса выудил несколько жареных ломтиков картофеля из тарелки женщины.

Мэгги невозмутимо наблюдала за ним.

— Ничего не понимаю: я слышала, что тебя наконец-то должны продвинуть, Давид. Что Хаген приберег для тебя следующую ступень, чтобы твой волк смог наконец раскрыть свой потенциал. Но ты все тот же, что и раньше. Если присмотреться, я даже увижу, что делала с тобой вчера эта блондинка. В чем у тебя проблема с ритуалом? Неужели тебе нравится подставляться Хагену, хотя ты мог бы избежать этого?

— Ах, Мэгги, тебя это не касается, — сказал Давид, пытаясь придвинуть тарелку к себе, в чем ему, однако, легким движением руки было отказано. — Вообще-то я хотел поговорить с тобой о той области у реки. Река — очень хорошая граница. Почему вы на нее не соглашаетесь?

Мэгги скривилась.

— Приходит тут какой-то половичок Хагена и всерьез думает, что может обсуждать со мной вопросы границ. А ты и вправду наглец! Да в первую очередь, потому что твое племя хочет расширить свою территорию за наш счет.

— Ты действительно хочешь обоссать меня с высоты своего положения в иерархии?

— Нет, — ответила Мэгги, и ее голос внезапно прозвучал устало. Она придвинула Давиду тарелку с картошкой фри. — Моя стая не особенно интересуется разговорами о рангах, хотя из-за агрессивного поведения Хагена все может измениться. Так получается, когда с одной стороны тебя теснит Хаген, а с другой у тебя Саша и его стая, которая верит в право сильного. Совсем непросто возглавлять небольшую стаю, которая всего-навсего хочет жить в мире. Тем не менее я рада, что ты не забыл о предложении связаться со мной в любое время дня и ночи. Хотя, честно говоря, боюсь, что в этом случае обсуждать особенно нечего: если Хаген будет продолжать настаивать на том, что его люди будут метить наши углы, мы нанесем ответный удар.

Давид молча ел, в то время как Янник предпочел бы уйти. Такого рода разговоры были ему противны, и он подозревал, что чужой запах, который источают эта женщина и ее партнер, приклеится к нему, словно невидимое тавро. Кончики его пальцев начало покалывать от нервозности, и он почувствовал потребность отлить за ближайшим углом.

Вообще-то Янник понятия не имел об устройстве других стай. Он знал, где проходят границы. Точка. Он слышал о Мэгги, о том, что она возглавляет небольшую стаю. Совсем незначительную, если не считать того, что она представляла собой бастион между доминирующими стаями Хагена и Саши. Хрупкое равновесие, которое нарушалось теперь из-за растущих потребностей Хагена.

— Ты знаешь, что произойдет, если ты не пойдешь на сделку с Хагеном: твоя территория вмиг будет объявлена зоной боя, — снова завел разговор Давид. — Вот только силами мериться там будут Хаген и Саша. А перед этим тебя поглотит один из них или же тебе придется отойти на задний план.

— Расскажи что-нибудь новенькое… — скучающим голосом протянула Мэгги, но даже от Янника не ускользнуло, что она нервно скомкала бумажную салфетку. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, насколько сильно постоянная неопределенность действует ей на нервы. — Ты просил об этой встрече для того, чтобы я еще раз уступила Хагену ради драгоценного мира? Я и так слишком часто уступаю, и что это дало? Рано или поздно война все равно начнется.

— Но ты ведь не хочешь этого для своей стаи, — попытался урезонить ее Давид.

Но женщина не собиралась держать себя в руках, слишком сильно волновала ее эта тема.

— Откуда тебе знать, что хорошо для стаи? Ни один из тех идиотов, под кнутом которых ты жил, не учил тебя этому. Ты такой же дикий, как они.

Давид вдруг наклонился к Мэгги настолько близко, что это могло быть расценено как вызов. И хотя ей, конечно же, было неприятно, Мэгги не отстранилась, а только сердито посмотрела на него. Ее компаньон, до сих пор стоически не обращавший на разговор внимания, перестал жевать, но, прежде чем он успел встать, Давид снова опустился на стул. Примирительно поднял руки, потом скрестил их за спиной. Знак того, что он контролирует себя.

Мгновение Мэгги раздраженно смотрела на него, потом сказала своему спутнику:

— Все в порядке, Антон. Пусть расскажет, что его сюда привело.

— Есть кто-то, кто считает, что в последнее время Хаген стал слишком жадным, — осторожно сказал Давид, словно пробуя каждое слово на слух. — Множество жертв, глупые разговоры о власти волка и возникновении естественного порядка. Долго это продолжаться не может. Если ты подождешь еще немного, вполне возможно, что проблема решится сама собой.

Давид слышал, как позади него хватал воздух ртом Янник, и на долю секунды пожалел о том, что привел друга с собой. Янник имел о политике примерно такое же представление, как и о вождении, и слова Давида должны были показаться ему предательством.

— Ах, вот как? — спокойно сказала Мэгги. — И кто же должен в ближайшее время расправиться с этим негодяем? Натанель после удара вряд ли на это способен, да и вообще он всегда интересовался только вторыми ролями. Когда Хаген прорывался наверх, он, во всяком случае, не встал у него на пути. А остальные бодро пляшут под его дудку, хотя втайне рычат. Не говоря уже о новеньких, которых он принял в стаю недавно. Эта малышня, которую он собрал, наверняка не станет нападать на него сзади. — Мэгги остановилась и пристально посмотрела на Давида. — Н-да, остаешься еще ты. Но ты постоянно отказываешься усилить своего волка.

Давид упрямо выпятил подбородок.

— Мне просто не интересно кормить волка. Достаточно посмотреть на Хагена, чтобы понять, что из этого получается. Допустим, сначала демон, возможно, и расцветает, но в какой-то момент для него начинают существовать только охота и убийство. Или растерзание. И тогда вдруг превращаешься в не что иное, как брызжущего слюной монстра, у которого пропала тень.

— Мальчик мой, ты просто оказался не в том лагере, — заявила Мэгги. Она продолжала сохранять невозмутимость, но в голосе появились нотки нежности. — Ты должен был пойти ко мне, когда я предлагала.

— Хаген искал меня и нашел.

— Ты имеешь в виду, что после смерти Конвиниуса он наткнулся на тебя, словно на легкую добычу. И привязал тебя байками о том, что твой названный отец когда-то был в его стае.

— Конвиниус был членом стаи, это бесспорно.

Мэгги горько рассмеялась и положила Давиду руку на колено, на что тот ответил негромким ворчанием. Он выглядел каким угодно, только не успокоенным.

— Но не под предводительством Хагена. Вот об этом тебе стоит поразмыслить на досуге.

Давид отвел взгляд, лицо его ничего не выражало.

— Как угодно. А ты в свою очередь подумаешь над тем, что я сказал?

— Да, — ответила Мэгги, убирая руку. — Кроме того, обещаю, что следующие несколько дней буду сидеть тихо, если ты скажешь мне вот что: если у тебя с блондинкой отношения станут более серьезными, положишься ли ты на волка, чтобы защитить ее?

Не успев как следует подумать, Давид кивнул. В следующий же миг он готов был локти кусать себе за это искреннее признание. Получается, он делал вид, что хочет восстать лично против Хагена. Он поспешно поднялся и попрощался, прежде чем ему пришлось отвечать на приветливую улыбку Мэгги.

Едва оба вышли на улицу, как Бурек, виляя хвостом, подбежал к ним и с огромным интересом обнюхал. И только когда бистро скрылось из вида, Янник отважился по-настоящему открыть рот.

— Это что еще такое было? — Он махнул рукой назад, а на лице его было такое выражение, словно он заглянул в ад.

— Немного вышло из-под контроля, — ответил Давид сквозь зубы.

Ему стоило невероятных усилий вообще что-то сказать — настолько сильно он был взволнован.

— Вот дерьмо, я ведь это и имел в виду! Ты сказал, что хочешь немного провентилировать, чтобы мы не стали живым мясом, когда Хаген решит поставить нас в первые ряды в борьбе за территорию. А вместо этого речь вдруг пошла о… — Янник взмахнул руками, подбирая слова. Потом остановился, задумчиво посмотрел на Давида и сказал: — А, да черт с ним. Но ты угостишь меня пивом.