Рука взорвалась вспышкой боли. Нет, я не успел засечь удар — он был слишком быстрым. Зашипев, я отскочил в сторону, подальше, чтобы отдышаться хотя бы на полвдоха.
Но инструктор мне не дал такой возможности.
Последовал ещё один удар в корпус.
Кажется, на секунду я отключился. И пришёл в себя, лёжа на боку, на татами.
— Немного лучше, — ответил Володя, приземистый и крепкий кореец, который был ведущим инструктором учебного центра по боевым искусствам, — но только за счёт зрения. Реакция чуть улучшилась. Ты пока так и не понял принцип: ты пытаешься отследить начало движения. Так ты никогда не успеешь. Просто порога восприятия не хватит. Нужно следить за всем телом. Чувствовать, где напряжение. Куда направляется энергия.
— Я стараюсь, — ответил я, с трудом поднимаясь.
— Я же не говорю, что ты не стараешься, — усмехнулся Володя, — проблема в том, что ты принципа не понимаешь. Давай ещё раз. Становись к зеркалу.
Я подошёл к зеркальной стене и хмуро посмотрел на своё отражение. Кажется, я малость схуднул за эту неделю — что, в общем-то, не мудрено. Нет, кормили тут вполне нормально. Индивидуальный сбалансированный стол. По крайней мере, на этом этапе, пока не дошло до практик выживания.
— Начинай, — скомандовал инструктор.
Я перенёс центр тяжести на левую ногу, медленно поднял правую и отставил её чуть в сторону, так, чтобы стопы были строго параллельны. Потом подобрал таз особым, «подкручивающим» движением. Расслабил руки. После чего начал медленно крутиться — так, чтобы руки, как плети, охватывали моё тело.
— Спешишь, — сказал Володя, — про дыхание не забывай.
Я сосредоточился на том, чтобы синхронизировать вдох и выдох с движениями.
— Ты ведёшь импульс от бедра. А надо — от стопы, — продолжал инструктор, — нужно почувствовать волну. Всё движение — это волна, колебание. Тебе нужно почувствовать это. Пробуй.
И я честно пробовал. Раз за разом. Сосредоточившись на ощущениях. Стараясь поменьше думать, и побольше чувствовать.
— Теперь смотри на меня, — Володя встал рядом и лёгким движением толкнул своё тело так, что его руки закрутились вокруг корпуса, — попробуй синхронизироваться. Вместе с дыханием.
В этот раз у меня даже получилось.
— Отлично! — прокомментировал наставник, — ты неосознанно повторяешь, и делаешь правильно. Ты почувствовал, что в твоём распоряжении стало намного больше энергии? Потому что ты берёшь её теперь из точки опоры, а не изнутри собственного тела. Большая разница!
Я едва заметно кивнул, опасаясь потерять это новое ощущение.
— Хорошо, продолжай, — кивнул Володя.
И я продолжал. А потом мы подошли к груше, и начали отрабатывать «выброс энергии» полностью расслабленной рукой.
Поначалу, как обычно, получалось плохо. Мешал психологический барьер: сложно было полностью расслабить руку. Умом я понимал, что Володя прав: если конечность расслаблена, она просто поглотит лишнюю энергию без вреда для тканей. Опасность могут представлять только барьеры в виде напряжённых мышц и натянутых сухожилий.
Но, в конце концов, у меня начало получаться и это.
— Всё. Пока достаточно, — кивнул наставник, — душ — обед. Вечером встретимся.
— У меня, кажется, огневая, — осторожно заметил я, вспоминая расписание.
— Значит, после огневой.
Володя хлопнул меня по плечу — так, что у меня чуть зубы не вылетели.
— Учись расслабляться, — заметил он. И осклабился.
С Иваном после прилёта я виделся пару раз. Пересекались в столовой. Никто нас не изолировал, конечно — просто он занимался на основном потоке, который сильно напоминал продвинутое КМБ, а я — на подготовке «спец».
Пока что занятия у нас были строго индивидуальными. Я даже не знал, сколько нас сейчас проходят этот курс. А на мои закономерные вопросы, разумеется, никто не спешил отвечать.
Сейчас я плёлся в столовую, гадая — совпадут ли наши графики с Иваном, или придётся есть в одиночестве.
Синяки после сегодняшней тренировки ещё ныли, но я знал, что к вечеру от них не останется и следа. Меня волновали не столько травмы, сколько то, что будет, если Володя вдруг заметит, что я восстанавливаюсь как-то чересчур быстро. К счастью, занимались мы в рашгардах и широких спортивных брюках. Не канонично, конечно — никаких кимоно или китайских ифу. Как-то я даже осмелился спросить инструктора, почему так. На что тот удивлённо ответил, что у нас тут не федерация спортивных дисциплин.
Вообще, пока никаких ужасов из обещанных Геннадием я не заметил. Ну да, жестковато, пожалуй. Не только на боёвке, но и на огневой, к примеру. Задания гораздо сложнее, чем были у нас. И полигоны тут очень продвинутые. Есть директрисса с имитацией встречного огня. Причём реального — такого, от которого можно погибнуть. Но ничего, как-то справился.
Очень вероятно, дальше будет что-то более продвинутое, и я, как мог, морально к этому готовился. Но старался заранее себя не накручивать. Будет день и будет пища.
В это раз наши обеды не пересеклись. С остальными курсантами общаться и знакомиться смысла особого не имело: они постоянно менялись по графику. Кто-то выпускался, кто-то приходил на первый уровень. Лучше уж заводить связи внутри организации в обычных, рабочих условиях. Да и меня, похоже, откровенно сторонились, то и дело бросая в мою сторону испуганно-заинтересованные взгляды.
Пообедав, я направился в свою комнату. У меня были мои честные, заслуженные полчаса времени, которые я старался занять чтением. Благо библиотека в центре была очень обширной, причём не только русскоязычной. Больше того: если какой-то книги в ней вдруг не оказывалось, в любое время можно было заказать распечатку в твёрдом переплёте, которая уже на следующий день была бы готова.
Несмотря на строгость режима, мне выделили отдельную комнату и даже позволили оставить кое-что из личных вещей. Это сильно облегчило мне жизнь: во время сборов мы с Ириной обсуждали случившееся в компании, и она дала мне несколько предметов, которые, потенциально, должны меня защитить от повторения подобного.
Маленькая деревянная фигурка чёрного кота. Её следовало гладить каждый раз после того, как я встречался с кем-то незнакомым. Если что-то было не так — глаза фигурки загорелись бы красным. И сработала бы защита, наложенная Ириной.
Тонкий наплечный браслет из кожи. Его следовало надевать на ключевые испытания или в любой другой сложной ситуации, если бы что-то пошло, по моему мнению, не так. Как именно он действует — я не знал. Ирина не стала объяснять. Но я склонен был её послушаться. В начале следующей недели у меня в графике стоял «тест уровня по боевым искусствам». Что именно представляет из себя это тест я не знал. На прямые вопросы Володя только хитро улыбался и уходил от ответа.
— Сегодня для тебя всё может закончится, — такими словами меня встретил инструктор в день теста, — дальше проходит только десять процентов курсантов.
Он смотрел на меня, очевидно, в ожидании уточняющих вопросов. Но я решил промолчать. Зачем вопросы? И без того ясно, что это элемент психологического давления.
— Ладно, — усмехнулся Володя, — ты хорош. На самом деле гибель курсанта на испытание — это чэпэ. Такое бывает редко. Но вот в больницу после такого попадают регулярно. С не самыми приятными травмами. Скоро поймёшь, почему. Поэтому условия: ты имеешь право отказаться от прохождения теста. Сразу. После этого ты попадаешь на основной поток. Никаких других последствий не будет — получишь подготовку, как все в нашей конторе. Это ясно?
— Ясно, — кивнул я.
— Ну тогда всё. Разминайся, — ответил Володя и вышел из зала.
Я вдруг понял, что впервые остался в этом помещении один. Был соблазн рассмотреть тут всё подробнее: с восточной стороны были установлены странного вида тренажёры в виде человеческих фигур, которые меня давно интриговали. И на стенах висели мечи. Похоже, настоящие. Их бы я тоже изучил подробнее.
Однако, я так же понимал, что это могло быть частью испытания, поэтому не мешкая начал разогреваться и приводить ум в состояние «прозрачного восприятия».
Интересная техника, со стороны кажется, что ты просто стоишь, плавно двигая руками и перемещаясь, без особенного напряжения, но основная работа в это время шла внутри. Контроль дыхания. Ощущение энергии. Концентрация. Расширение восприятия. И одновременно: разминка каждого сустава, разогрев каждой мышцы.
Володя говорил, что эту часть я освоил на «отлично». Возможно, так получилось потому, что мне самому это нравилось: получить ранее недоступную степень контроля над собственным телом. Это оказалось не так уж сложно. Главное — внимание, спокойствие и дисциплина.
В какой-то момент я почувствовал, что чувствую браслет на моём плече, скрытый рашгардом. Раньше он был почти неощутим. А теперь будто бы слегка нагрелся.
Я насторожился. И вовремя: последовала первая атака.
Боец скрывался среди балок под потолком.
Я услышал, как воздух обтекает его тело, когда он прыгнул вниз, и подался в сторону. Он был хорош: без подготовки последних недель у меня против него не было никаких шансов. Ловко погасив энергию падения перекатом, он тут же, прямо с пола, атаковал меня ударом ноги, метя в челюсть.
Я увернулся, подавшись в сторону. Перехватил его ногу и продолжил его движение, вкладывая чуть дополнительной энергии в его удар. Его понесло вперёд. С такой инерцией он не имел шансов удержаться на ногах, и тогда он прыгнул, толкнувшись свободной ногой. Я был к этому готов и поставил локоть на траектории его головы.
У меня была возможность жёстко зафиксировать руку, погасив лишнюю энергию плечом. Но тогда, очень вероятно, у нападавшего была бы серьёзная травма, вплоть до перелома глазницы. Поэтому я позволил руке чуть ослабнуть.
Нападавший рухнул на татами.
Но расслабляться не приходилось: я уже ощущал за спиной лёгкие шаги. Пытаясь предугадать направление атаки, я поглядел на размытую тень под ногами. Мне повезло: расчёт оказался верным — нападающий опять метил в голову.
Увернуться труда не составило. Однако тут же последовал новый сюрприз: ещё один, третий нападающий, метил мне стопой в колено. Он даже почти достиг цели, если бы не манёвр на пределе гибкости, от которого у меня затрещали сухожилия.
Нападавшие были в чёрных, облегающих трико и балаклавах. Лиц не было видно, но, когда появился четвёртый участник «теста», мне не составило труда его узнать. Мы слишком много времени провели вместе, а рефлекторную моторику не спрячешь.
Гадать о том, сделано ли это было специально, или просто так совпало, когда выбирали кандидатов с обычного потока, не приходилось. Конечно, специально. Более того, момент появления Ивана был рассчитан так, чтобы я хоть на мгновение расслабился, и пропустил появление ещё четырёх бойцов.
Вот теперь «тест» по-настоящему переставал быть томным. Зря я надеялся отделаться применением прилежно заученных практик.
Пришлось выкладываться.
В ситуации, когда противник в несколько раз превосходит твои собственные силы, на первый взгляд, разумно было бы уйти в глухую оборону. Может, в общевойсковом бою это действительно так. Но в кулачном поединке такая тактика вела к быстрому и бесславному проигрышу.
Надо было атаковать. Неожиданно, стремительно, непредсказуемо.
Мой главный ресурс — это выносливость. Конечно, она стала заметно выше за последние недели. Но всё же была далека от бесконечной.
Я успешно вырвался из ловушки, куда меня пытались заманить трое нападавших. Включая, кстати, Ивана. После этого расставил свою: сделал вид, что перехожу к обороне, и позволил оттеснить себя к стене. Я ушёл вниз. Большинство бойцов на уровне рефлексов восприняли это как переход в партер, и приготовились к борьбе. Я же сделал сальто (выучил всего пять дней назад!) и оказался верхом на одном из них. Используя инерцию бойца, который пытался меня сбросить, ударил стопами обеих ног в челюсти его соседей. Для этого мне нужно было всего лишь чуть напрячь колени — всё остальное сделал мой «конь».
Пострадавшие синхронно заорали и упали на колени, мешая второму ряду провести на меня атаку. Я же чуть сместил центр тяжести назад. «Мой» боец повалился на спину, но я уже освободил его шею, и вскочил на ноги.
Вот тут я почувствовал, что все эти резкие манёвры не даются даром. Я как будто вышел за дистанцию за двести метров в темпе стометровки. Сердце раскалённой кувалдой билось по рёбрам. Воздух обжигал нос, но я упорно держал рот закрытым и пытался синхронизировать вдохи с ритмом своего «мотора». У меня получалось, но еле-еле. Предел был близок.
И тут я снова почувствовал, как браслет на плече теплеет.
Сердце тут же замедлилось, а я вдруг почувствовал себя совсем как в самом начале «теста».
Произошло это исключительно вовремя: Иван с ещё одним бойцом начали против меня синхронную атаку. В этот раз они действовали более грамотно: не лезли на рожон очертя голову, а действовали осторожно, не забывая про оборону. Прощупывая мою реакцию.
Из восьмерых нападавших окончательно из строя выбыли только трое: у двоих, похоже, была сломана челюсть, ещё один сильно вывихнул лодыжку. Остальные кое-как восстановились.
Теперь двое держали моё внимание, а еще четверо строили, судя по всему, план обхода.
Конечно, я не мог дать им завершить задуманное. Снова пришлось атаковать на пределе реакции и возможностей.
В этот раз я не стал особо мудрить. Сделал вид, что предельно вымотан, чуть опустил руки.
Они купились!
Тут же полезли на меня толпой, забыв про свой план.
И поплатись за это.
Обошлось ещё двумя переломами конечностей и, похоже, одним сотрясением.
У Ивана, похоже, осталась пара крупных синяков — но ничего серьёзного. Так получилось не специально, никакого особого отношения в бою я не демонстрировал, иначе это мгновенно бы поняли остальные.
Так что ему просто повезло.