Обитель душ 2. Эфемерность величия

Глава 3. Лживые и беспомощные

Таддеус Ротшильд задумчиво наклонил голову к левому плечу. Затем он проделал тот же фокус, но уже в другую сторону. Кивнув какой-то своей мысли, он провозгласил:

— Успокойся, Роуланд, никаких внешних повреждений не просматривается.

Хонор оставил тщетные попытки рассмотреть свое отражение в гладкой поверхности столика и хмуро воззрился на капитана.

— Да, забей, нытик. Жаль, конечно, но даже после моего возмездия ты умудрился остаться конфетным красотулькой, — поддержала Таддеуса Зарина. Она успела полностью оправиться после пребывания в статусе пленника и теперь занималась тем, что разминала затекшие мышцы.

— Причем тут внешность? — вскинулся Хонор. — Плевать на внешность! Меня беспокоит другое! Вдруг бы ты сломала мне челюсть, Змеюка? И что тогда? Мне нужна моя челюсть, нужна речевая способность! Я же оратор! Я, черт побери, посредник между моим архэ и народом! Мне с людьми контактировать нужно!

— О, поверь, если бы твоя челюсть изменила местоположение и ты бы стал страшным, как смертный грех, то коммуникативные способности тебя бы не спасли — народ все равно бы с воплями разбежался, — миролюбиво заметила Зарина, за что удостоилась воистину демонского взгляда от Хонора.

— Ты еще и ехидничать смеешь? — Старшего Советника буквально распирало от злости, вдобавок пламя гнева подогревала нескончаемая боль в пострадавшей челюсти. — Тебе бы сидеть и в молчанку играть, а не умничать, Змеюка. В моих страданиях повинна ты!

— Эй, Капитанчик, а Бюрократишко — зануда каких поискать. — Зарина наклонилась и оперлась локтями о спинку дивана как раз за спиной Таддеуса.

Таддеус вздохнул и потер виски. У него не было желания вмешиваться в ссору.

— Не настраивай Таддеуса против меня! — Хонор рывком поднял опрокинутое им кресло и со стуком поставил его на все четыре ножки. — Эти твои кривляния, поступки в стиле «делаю что хочу, болтаю что хочу» и абсолютное неуважение к окружающим жутко меня бесят.

Зарина прищурилась.

— Эй, Бюрократишко, ты слишком активно психуешь. Прям баба с ПМС.

— Может, лучше займемся более насущными проблемами? — осторожно предложил Таддеус, которого слегка нервировало то обстоятельство, что он оказался между двух ужасающе несдержанных огней. — Ну или хотя бы сменим тему? Я слышал, общение помогает наладить отношения.

— По-моему, мы с ним офигительно общаемся, — отмахнулась Зарина. — К черту твои психологические тренинги.

Хонор гневно засопел, а Таддеус, сложив руки на столик ладонями вниз, укоризненно глянул на обоих спорщиков.

— Я имею в виду, приятное общение. То есть без ругательств и попыток унизить другого.

— Да я только ЗА. — Зарина обошла диван и плюхнулась рядом с Таддеусом, закинув ногу на колено в чисто мальчишеском стиле. — С чего начнем? Ага. Бюрократишко, я посылаю тебе радужные флюиды любви!

— Обойдусь, — скривился Хонор.

— Видишь, Капитанчик, — девочка ткнула в Старшего Советника большим пальцем, — этот обаятельнейший субъект в грубой форме отфутболивает все мои любвеобильные порывы и морщится так, будто ему под нос собачий сюрпризик подсунули. Моя инициативность дохнет в зародыше.

— Хонор. — Таддеус осуждающе глянул на юношу.

— Что за родительский тон? — оторопел Хонор. — Ты издеваешься, да? Она же чертов манипулятор! Строит из себя овечку, когда хочет чего-то добиться, а ты и ведешься. Да что за день сегодня паршивый такой?

— Она — моя правительница. — Таддеус пожал плечами, будто это был ответ на все вопросы разом.

— «Она — моя правительница», — передразнил капитана Хонор. — Да у тебя, Ротшильд, на все один-единственный ответ!

— Но я же правду говорю. — Таддеус кинул быстрый взгляд на ухмыляющуюся Зарину. — Я должен быть абсолютной поддержкой для моей правительницы.

— Он лапочка, не правда ли? — умильно заулыбалась Зарина. Таддеус застенчиво покраснел, Хонор тоже покраснел, но уже от ярости.

Грохнув кулаком о столик, Старший Советник резко опустился в злосчастное кресло и отвернулся от них, демонстрируя явное нежелание общаться.

— Обаяшка сдулась, — констатировала Зарина.

— Бог с ним. — Таддеус виновато посмотрел на разобиженного Хонора и перенес все свое внимание на девочку, сидящую рядом. — Желаете чего-нибудь?

Зарина на секунду задумалась.

— У меня голод. Голод разной степени, но информационный все же доминирует.

— И что вы хотите узнать? — Таддеус с готовностью прислушался.

— Для начала... — Зарина сделала паузу. — Расскажи-ка о Святой Инквизиции.

В голове девочки билась надоедливая мысль: а ведь она не в первый раз слышит о Святой Инквизиции. Первые упоминания о ней она услышала из уст Бездарности и парня-эльфа. Об одной ли организации шла речь? Может ли быть, что Братство Стихий, членами которой были пресловутые уничтожители червяков, находится где-то в Утопии? Значит ли это, что Аки Бардолф тоже в Утопии? Так, одним спасением от стирания памяти ему не отделаться — жизнь-то дороже стоит. Не предъявить ли мальчику должок?

Зарина так увлеклась заманчивыми мыслями, что пропустила начало повествования Таддеуса.

— Стоп, Капитанчик, я слегка отключилась. Давай по новой.

Таддеус, ничуть не обидевшись, кивнул.

— Так вот. Святая Инквизиция — это организация, созданная более сотни лет назад. Ее члены весьма набожны. Их цель — искоренить стихийников, второе же направление деятельности связано с ловлей зверолюдей. К слову, я слышал, что на Земле тоже когда-то существовала Инквизиция.

— Да, разные ее формы. — Зарина нетерпеливо тряхнула челкой. — Борьба с ересью, отклонением от догматов веры и тому подобное. Ты лучше скажи, кто такие стихийники.

При слове «стихийники» Хонор, пытающийся придать своим растрепанным волосам приличный вид, ощутимо вздрогнул. Девочка с любопытством глянула в его сторону, но ничего не сказала.

— Стихийники — люди, с которыми природа поделилась своими силами. Кто-то мог управлять воздухом, кто-то властвовал над водой, кому-то по силам было руководить землей, а кому-то благоволил огонь, но лишь одна стихия полагалась на каждого избранного. По легенде Утопия возникла по воле Первосоздателей — божественных творцов. Они создали двенадцать Королевств и подарили им Вечные Сапфиры, чтобы те выбирали истинных правителей и никто не боролся за трон, совращая самого себя на дальнейшее злоупотребление властью. Стихийники появились примерно в то же время, как возникла Утопия. Природа подобно Первосоздателям даровала людям свое благословение в виде невероятных по мощности сил. Говорят, первоначально народ радовался, что в их рядах есть личности со столь выдающимися способностями. Стихийники воздуха разгоняли ураганы, стихийники воды вызывали дождь, когда поля умирали от засухи, стихийники огня согревали целые деревни в жуткие морозы, стихийники земли благословляли почву, и урожай выходил на славу.

Таддеус смолк, и Зарина недовольно шевельнулась. Хонор в кресле, судя по виду, забыл, как надо дышать.

— Раз они такие чудо-людишки, то зачем Инквизиция пытается их сцапать? — поинтересовалась девочка, устав ждать продолжения рассказа.

— Да, стихийники были чудом. — Таддеус грустно вздохнул. — Но это было давным-давно. Каждый год народ нарадоваться не мог на помощь стихийников, но и радость их длилась недолго. Всеобщее счастье закончилось, когда людей обуяла зависть.

— Зависть? — Зарина приподняла одну бровь. — К силам стихийников?

— Верно. Все больше людей, глядя на чудотворные дела стихийников, думало: «А почему природа избрала его? Я разве хуже? Почему у него такая сила, а я столь беспомощен? Почему он, а не я?». Ненависть формировалась тайно, словно страшный огонек внутри стога сена, но столь же яростно, как огонь охватывает стог этого сена, обрушился на стихийников людской гнев, подпитываемой алчущей завистью. Некоторых стихийников застали врасплох, а потому справиться с ними смогли даже обычные люди. Другие сумели сбежать. Кстати, стоит отметить, что по внешности стихийники не отличаются от людей, а потому при побеге им очень помогла их способность узнавать друг друга при прикосновении.

Итак, кто-то сумел скрыться. Но не прошло и года, как сформировалась специальная Организация — Святая Инквизиция, призванная стереть с лица Утопии всех уцелевших стихийников. Свою деятельность члены Организации объясняют тем, что стихийники — существа, согрешившие перед Богом, ибо стали они злоупотреблять своими силами. А злоупотребление в Утопии неприемлемо. Как Первосоздатели изначально не позволили злоупотреблению проникнуть в светлое правление властителей Королевств, так и Святая Инквизиция намеревалась избавиться от тех, кто посмел злоупотреблять дарами природы.

— Чушь. — Зарина скривилась. — Источник всех зол — человеческая зависть, так с чего бы стихийникам расхлебывать кашу, которую заварили алчные людишки?

— Догматы Святой Инквизиции не подвергаются сомнению, а уж их заявления заведомо принимаются на веру. — Таддеус печально улыбнулся. — Эта Организация уважаема и почитаема в общественных кругах. Люди почти что молятся на нее.

— Фанатики повсюду, — пробурчала Зарина. — Допустим, что у этих стихийников положение не ахти и Инквизиция жаждет их в супе сварить, однако, есть одно НО. Братишка сказал... — Таддеус недоуменно заморгал, и Зарина уточнила: — Аселин сказал, что последний стихийник откинул копытца лет пятнадцать назад. Тогда почему Инквизиция до сих пор надрывается, пытаясь словить воздух?

— Члены Организации считают, что не все стихийники пойманы. — Таддеус завозился, будто ему вдруг стало неудобно сидеть на месте, и Зарина мысленно отметила это для себя.

— Полное искоренение стихийников уже наступило — чье это мнение?

— Общества, — незамедлительно ответил Таддеус.

— Но общество лопает то, что преподносит ему Святая Инквизиция, другими словами, верит тому, что она говорит. — Зарина откинула голову на спинку дивана и воззрилась в потолок. — Так с какого перепугу у общества такие противоречивые идеи? Типа насчет всего остального они единодушны во мнениях с Организацией, но утверждению о выживании некоторых стихийников не верят.

— Не знаю. — Таддеус сплел пальцы. — Может, это своеобразная ментальная защита людей. Знать, что якобы угрожающие твоему существованию твари погибли — чем не гарантия для спокойной, умиротворенной жизни?

— А ты, Капитанчик? У тебя тоже такая защита? Полагаешь, что стихийники окочурились в полном составе?

Таддеус нервно заерзал и спрятал глаза, а Зарина все напирала.

— Вот Братишка, например, считает, что они дохлые, как замороженные сомики на прилавке, а Бюрократишко напротив, души в них не чает — солидарен с Инквизицией по некоторым вопросам, но в то же время психует об одном упоминании стихийников.

— Неужели? — протянул Таддеус, окинув многозначительным взглядом сидящего с непроницаемым лицом Хонора. — Я затрудняюсь ответить. Возможно, кто-то и остался.

Зарина раздраженно вцепилась ногтями в обивку дивана. Ее безумно злили все эти выразительные переглядки и таинственные скрытые намеки.

Эти господа явно что-то недоговаривали.

— Ладно, со стихийниками более-менее что-то прояснилось. — Зарина провела рукой по волосам, с омерзением нащупывая с десяток узлов, в которые запутались отдельные успевшие высохнуть пряди. — А кто такие зверолюди?

— Рабы, — сказал, как отрезал Таддеус.

— В Утопии нет рабства, — кинувшийся в обиженки Хонор наконец-то удосужился принять участие в разговоре. Однако вид у него был такой, будто сделать его это заставили чрезвычайные обстоятельства.

— И кто же, по-твоему, зверолюди? — Таддеус вызывающе воззрился на приятеля. — Если не рабы, то кто?

— Рабства не существует в Утопии. — Хонор сверкнул глазами. — Признавая рабство, ты оскорбляешь идеальный образ нашей родной Утопии! Образ, который был создан стараниями благороднейших людей!

— Заканчивай накачивать нас пафосом, — одернула Старшего Советника Зарина. — Говори конкретику.

— Зверолюди — это слуги. — Хонор нарочито избегал встречаться взглядами с Зариной. — Слуги тех, кто может себе их позволить.

— Так все-таки они рабы? — не отставала девочка.

— Я же сказал: рабства в Утопии НЕТ! — гаркнул Хонор.

Зарина ехидно прищурилась и покосилась на Таддеуса. Тот испустил тяжелый вздох.

— Мнения наши на этот счет расходятся, — резюмировал юноша. — Большая часть населения Утопии, как и Хонор, считают, что зверолюди — обычная роскошь, которую могут себе позволить богатые слои общества. Зверолюди трудятся на них, но не получают за свою работу ни гроша. Так что это, если не рабство? Но с другой стороны, соглашусь, что признавая существование рабства, мы сильно пошатываем репутацию Утопии в целом.

— Раз страх за репутацию любимой Утопии столь силен, тогда давайте не будем называть вещи своими именами, — съязвила Зарина. — Подумаешь! Закроем глаза на правду!

— Я на это не закрываю глаза, — напомнил Таддеус.

— О чем вообще спор?! — вспылил Хонор, подаваясь вперед и задерживаясь на самом краешке кресла. — Испокон веков зверолюди — эти деформированные твари с конечностями животных — были на низшей ступени бытия! Я верю в легенды, повествующие, что их за грехи прокляли боги, наделив звериной внешностью, так почему сейчас я должен придавать значение тому, что эти низшие существа не получают плату за свою работу? Почему я должен им сочувствовать? Пусть знают свое место!

— Я не говорю, что ты обязан проявлять сочувствие к зверолюдям, — успокаивающе заговорил Таддеус, — но хотя бы признай, что их положение слишком уж похоже на рабское. Никаких прав, а лишь обязанности по услужению своим хозяевам — это ли не рабство во плоти своем?

— В Утопии нет рабства, — упрямо повторил Хонор.

— Думай, что хочешь, — сдался капитан Ротшильд и, повернувшись к Зарине, осведомился: — Вам, наверное, хочется узнать, какое отношение зверолюди имеют к Святой Инквизиции?

— Ты же уже сказал, что Инквизиция ловит беглых зверолюдей. — Девочка изобразила пальцами кавычки, говоря: — Они сбегают из-за их «рабского положения»?

— Да. Люди жестоки. И многие относятся к зверолюдям как к мусору. — Таддеус досадливо поморщился. — Немудрено, что побеги их столь распространены. Святая Инквизиция же занимается тем, что ловит сбежавших и возвращает хозяевам. Ах да, в некоторых Королевствах до сих пор встречаются свободные племена зверолюдей. Они кочуют с места на место, стараясь не попадаться на глаза утопийцам, а особенно членам правоохранительных структур. Святая Инквизиция излавливает и этих свободных зверолюдей, а затем находит им хозяев. — Таддеус на секунду замолчал, раздумывая, стоит ли сообщать последующее: — А точнее, Организация устраивает вполне легальные аукционы, где только что изловленных диких зверолюдей продают за бешеные деньги.

— Как рабов, — сделала вывод Зарина. Она ожидала, что Хонор произнесет свою коронную фразу о том, что как такового рабства в Утопии не существует, но Старший Советник на сей раз почему-то промолчал. — Значит, в нынешние времена ввиду отсутствия живых представителей стихийников Святой Инквизиции только и остается, что гоняться за зверолюдьми?

— Да, полагаю, отчасти так есть. — Таддеус переменил положение, пытаясь сложить ноги так же грациозно, как это делал Аселин, но у него ничего не получилось. Заметив его конфуз, Хонор громко фыркнул. — Теперь зверолюди у Организации в приоритетах. Наверное, поэтому Совет Старейшин попросил Святую Инквизицию заняться таможенным контролем. Ходят тут слушки, что завелось слишком много торговцев без лицензии. Совет Старейшин беспокоится, ведь торговцы такого типа занимаются распространением отнюдь не безопасного товара: магические штучки с минимальными зарядами мощности, волшебные травы, предметы, заряженные магией — все это, фактически, мелочь и существенного вреда не приносит, но Совет Старейшин уверен: то, что делает вас хотя бы чуточку сильнее и дает вам больше сил, чем вы имеете в своем обычном состоянии, неизменно приведет к злоупотреблениям. А всеобщая политика Утопии с начала времен направлена на избежание злоупотреблений.

— Жестко у вас тут, — заметила Зарина.

— Зато эти меры обеспечивают порядок и стабильность в обществе, — вскинулся Хонор. — Хотя вряд ли ты сумеешь понять это, Змеюка, ведь ты воплощаешь в себе источник наисильнейшего беспорядка.

— Я в жизни не получала столько комплиментов подряд за один час, — призналась Зарина. — Ты меня балуешь, Бюрократишко.

— Сгинь, — устало попросил Хонор и без сил откинулся на спинку кресла.

— К слову, функция таможенного контроля не особо обременит членов Святой Инквизиции, — задумчиво сказал Таддеус, возвращаясь к прежней теме разговора. Похоже, он уже привык, что Зарина и Хонор периодически скалятся друг на друга. — Прежде они уже имели опыт ловли ведьм, заклинателей и тому подобной шушеры, которая занимается производством запрещенных магических предметов, поставляемых в общество торговцами без лицензий. Эти личности для Организации, как и стихийники, — нонсенс, угроза, анархия, факторы, несущие в себе отпечаток злоупотребления, а потому подлежащие уничтожению.

— Понятно. Святая Инквизиция адски крута и круче только яйца. А что насчет Совета Старейшин? Он у вас тут типа высший орган власти?

Как по команде оба, Таддеус и Хонор, сморщились, будто им пришлось в одночасье сжевать целый лимон.

— Члены Совета Старейшин — мудрые люди, — медленно начал объяснять капитан Ротшильд, но видно было, что он сам не верит в свои слова. — Основная часть состава Совета включает бывших правителей Королевств, в свое время ушедших в отставку.

— В твоей речи, Капитанчик, ясно прослеживается большое жирное «НО», — усмехнулась Зарина. — Не поделишься мыслями об этих, как назвал их Бюрократишко, старикашках?

Таддеус испытующе глянул на вмиг побелевшего Хонора.

— Ты назвал членов Совета Старейшин «старикашками»? — недоверчиво спросил капитан Ротшильд. — Надеюсь, никто этого не слышал.

— Мэр Кромски слышал, — с удовольствием наябедничала Зарина.

Таддеус прикрыл глаза рукой.

— Господи, Хонор, ты идиот. Нашел перед кем мнение свое высказывать!

— У меня просто вырвалось! — попытался оправдаться Старший Советник, но Таддеус был непреклонен.

— Ты хоть понимаешь, что мэр Наркисса может на тебя донести? — сердясь, Таддеус почти кричал. — Считаешь, что он возлюбил вас безумно с правителем Клементом после того, как вы ему помогли в мэры выбиться? Да чушь собачья! Он вас презирает и при любом удобном случае ударит в спину!

— Как будто я этого не знаю. — Хонор вновь постарался защитить себя, но получилось у него как-то неуверенно.

А капитан Ротшильд и не думал усмирять свой гнев:

— А если Кромски уже на пути к Совету Старейшин? Вдруг они проверку сюда пришлют? — Таддеус нервно заерзал и испуганно глянул на столь же испуганного Хонора. — А вдруг они привлекут к проверке Святую Инквизицию? Мы не можем показать тебя Святой Инквизиции, ведь ты...

Таддеус осекся. Встретившись с безумным от страха взглядом Хонора, капитан отвернулся и с ужасом воззрился на Зарину, которая, чувствуя, что происходит что-то интересное, слушала, чуть ли не высунув язык.

— Кто? Кто он? — набросилась она с вопросами на Таддеуса. — Ты не закончил. «Ведь ты...». Кто он? Кто Бюрократишко?

— Вы не так поняли. — Таддеус неуклюже отпрянул от Зарины. — Мы просто волнуемся, что у нас могут возникнуть проблемы с Советом Старейшин. Все-таки это главнейший орган власти в Утопии, и все правители обязаны прислушиваться к нему. Я и Хонор беспокоимся, что из-за неосторожных компрометирующих высказываний вы или Аселин Клемент, пребывая в статусе наших правителей, можете пострадать.

— Уверен, что причина именно в этом? — Зарина с интересом изучала выражение лица капитана Ротшильда.

Таддеус нервно облизал пересохшие губы и кивнул:

— Безусловно.

— Ну ладно, поверю, — легко согласилась Зарина, хотя ничуть не поверила юноше. Ничего, у нее еще будет время во всем разобраться. — Вернемся к вашему «любимому» Совету Старейшин. При одном его упоминании вас, мальчики, нехило перекосило. С чего бы вдруг?

Таддеус облегченно вздохнул. Похоже, он обрадовался, что Зарина оставила скользкую тему и возвратилась к более безопасному разговору. То же самое расслабленное выражение читалось на лице Хонора.

— Считается, что мудрость членов Совета Старейшин неоспорима, а их решения и волеизъявления заранее правильны, — сообщил Таддеус.

— Но ты так не считаешь? — ухмыльнулась Зарина.

— Ответить положительно на ваш вопрос было бы неразумно, — покачал головой капитан Ротшильд. — Я бы даже сказал, опасно. Со своей стороны могу лишь обратить внимание на то обстоятельство, что Вечные Сапфиры сияют для истинных правителей, выбранных ими, до самой их смерти. Так Вечный Сапфир Королевства Водолея перестал сиять лишь после смерти уважаемого Кларанса Дюрана.

Однако стоит задуматься, что влечет за собой отставку правителя при его жизни? Почему это вдруг Сапфиры погасли для некоторых правителей, и они были вынуждены оставить свой пост? Не узрели ли предназначенные для высшей цели Сапфиры некоторые изменения в своих правителях — изменения, которые уже не позволяли им быть во главе Королевств?

— То есть Сапфиры для них погасли, потому что они стали злоупотреблять властью? — Зарина заинтересованно наклонила голову к плечу.

— Да, соль в этом. Но не принимайте близко к сердцу, это лишь предположение. — Таддеус замахал руками, задумываясь, а не хватил ли он лишку, высказывая столь смелые замечания.

— А точнее сказать, подозрение, — добавил Хонор. — За последние годы у меня часто возникали похожие мысли.

— Неужели мы в чем-то с тобой солидарны? — с иронией в голосе провозгласил капитан Ротшильд.

— Мы во многом с тобой солидарны, — обиделся Старший Советник. — Но раз ты не видишь нашей схожести во мнениях, то, возможно, это просто ничего для тебя не значит.

Таддеус не нашел, что ответить, и просто с удивлением глазел на Хонора. Последнее высказывание произвело на него впечатление, но непонятно было, какое именно.

— А разве другие не обращали внимания на ту же странность с Сапфирами?

Таддеус вздрогнул и невидящим взглядом уставился на девочку. С трудом очнувшись от изнуряющих дум, в которые он успел погрузиться, юноша ответил:

— Возможно, кто-то и заметил, но большинство просто не заострило внимание, потому что, как говорится, поступки высших чинов власти вне понимания простого люда. Тем более что многие члены Совета Старейшин, бывшие правители Королевств, прокомментировали это следующим образом: якобы, перестав сиять, Сапфиры призвали их к служению народу на более высоком уровне. Другими словами, они должны оставить свой пост правителя и вступить в Совет Старейшин, дабы от лица его направлять действия новоявленных правителей.

— Какое-то тухлое у них объяснение, — хмыкнула Зарина. — Кстати, они неплохо оборудовали себе тепленькое гнездышко, чтобы втихушку творить всякие там злоупотребления, которых вы все так боитесь, не правда ли?

— Не исключено. — Таддеус сжал кулаки. — Но никому не по силам возразить Совету Старейшин.

— А вам только и остается, что втайне недолюбливать их, — закончила Зарина. — Не завидую вам, детки. Судя по всему, в вашей песочнице насквозь коррумпированный песочек.

— Ты теперь вместе с нами копаешься в этом самом песочке, — холодно напомнил Хонор.

— Ну, я-то собираюсь свалить отсюда в ближайшее время, Бюрократишко. — Зарина скрестила пальцы и положила на них подбородок. — А вот ваше местожительство туточки, так что куковать вам здесь до скончания времен.

— Но ты дала обещание моему архэ!

— Вспомни условия, обаяшка. Читай по губам. Помогаю по МИ-НИ-МУ-МУ.

— Почему бы нам всем не успокоиться? — миролюбиво предложил Таддеус.

— Потому что с ней невозможно взаимодействовать! — Хонор вскочил с кресла. — Она невыносима!

— Ты тоже не подарок, Бюрократишко. — Зарина развела руками. — Но я же не опускаюсь до скулежа.

— Замолкни. — Хонор ткнул в девочку пальцем. — Просто молчи.

Возможно, ссора перешла бы на более разрушительный уровень, но в этот момент вся компания отвлеклась. Маленький свернувшийся в клубочек человечек в кресле, о котором все в порыве живого обсуждения забыли, вдруг активно завозился. Три пары глаз уставились в одну точку, и на тронный зал резко опустилась тишина.

Имбер громко шмыгнула носом и перевернулась на бок. Веки девочки трепетали, глазные яблоки под тонкой кожицей ходили ходуном, словно она никак не могла заставить сознание включиться. Наконец тело девочки дернулось в последний раз, и она очнулась. Полные ужаса глаза, минуя Таддеуса, остановились на Зарине.

— Добро пожаловать в Ад, — жизнерадостно поприветствовала девочку Зарина.

Челюсть Имбер медленно поползла вниз.

— Прекрати, — Хонор досадливо поморщился. Приосанившись, юноша, следуя установленной процедуре, сообщил: — Ты находишься в замке Королевства Водолея. С тобой говорит Старший Советник Королевства Весов Хонор Роуланд.

— Капитан воинства Королевства Водолея Таддеус Ротшильд, — в свою очередь представился второй юноша.

— Нейтральный, абсолютно не заинтересованный в деле прохожий, — не осталась в стороне Зарина.

Присутствующие ждали, что девочка тоже назовет себя, но вместо этого она продолжала пялиться на них слегка мутным взглядом. Ее короткие волосы после купания в фонтане высохли намного быстрее волос Зарины и теперь торчали во все стороны, как деформированная корона Статуи Свободы.

Нетерпеливый Хонор издал какое-то утробное рычание и сделал шаг по направлению к сжавшейся в комочек в кресле девочке.

— Ты обвиняешься в открытом хищении чужого имущества, девчонка, — заявил юноша без всяких лишних вступлений. — Предупреждаю заранее: похищенное имущество — печать мэра — имело особую королевскую ценность, что крайне ужесточает твое наказание. Сопротивление при аресте также не улучшает твоего положения.

— Что ты тут размусоливаешь, Бюрократишко. Скажи проще, а то девчонка не догоняет. — Зарина одарила девочку милой улыбкой и пояснила: — Короче, Коротышка, тебе кранты.

Имбер, во время обвинительной речи Хонора сидевшая спокойно, при словах Зарины внезапно запаниковала и попыталась дать деру. Однако ей помешала цепь на ноге. Зарина прищелкнула языком, вспоминая себя в похожем положении.

— Святая каракатица! — взвыла Имбер, катаясь по полу между столиком и диваном в тщетной попытке стряхнуть с ноги металлический обруч.

— Бесполезно, — язвительно заметил Хонор, но Имбер с завидным упрямством продолжала трясти левой ногой. Пару раз ее руки тянулись к мохнатым заколкам в волосах, но в последнее мгновение она одергивала себя и отчаянно молотила кулачками по полу.

— Угомонись, Коротышка, — приказала Зарина. Сказать по правде, Эштель от души забавлялась, наблюдая за паникой девочки. Имбер походила на дикого зверька, попавшего в капкан, но до самого конца не желающего сдаваться.

Поерзав еще с полминуты, Имбер хлюпнула носом и замерла, уткнувшись лицом в пол.

— Закончила? — холодно поинтересовался Хонор. — Встать!

— Не будь таким грубым, — попросил Таддеус. Капитан выглядел слегка растерянным. Происходящее ему решительно не нравилось. Что бы он сделал, если бы видел, как в свое время металась в цепях Зарина?

— Я не собираюсь миловаться с преступниками, — огрызнулся Хонор. — Я сказал «встать!».

Имбер испуганно вскочила. Личико девочки перекосило, отчего она казалась еще младше, чем была на самом деле.

— Я не виновата! — пискнула девочка.

— Можешь не трудиться над враньем. — Старший Советник снисходительно смотрел на Имбер. — В твоей кошелке была найдена печать. Взяли, как говорится, на горячем. Теперь тебе никакие оправдания не помогут. Как звать?

Девочка крепко сжала губы.

— Ладно, не хочешь по-хорошему. — Хонор наклонился к столику и дернул на себя потрепанную кошелку, которая все это время преспокойно лежала на углу. — Проверю ее карточку-паутинку, — пояснил он на вопросительный взгляд Таддеуса.

— Что за карточка? — Зарина обратилась к Таддеусу, намеренно игнорируя Старшего Советника.

— Карточка-паутинка — документ, удостоверяющий личность, — Хонор опередил объяснения Таддеуса. Он сделал это специально, чтобы позлить Зарину. Но девочка на провокацию не поддалась. Продолжая избегать взглядом Хонора, она вновь обратилась к Таддеусу:

— Это что-то вроде паспорта?

— Я не знаю, что такое «паспорт», но смею предположить, что карточка-паутинка несет в себе похожие свойства, — осторожно ответил Таддеус. Он отлично чувствовал волны неприязни, витающие вокруг него, и испытывал сильнейшее желание оказаться как можно дальше от склонных к резким переменам настроения Зарины и Хонора.

— Нашел. — Старший Советник прекратил копаться в кошелке Имбер и извлек карточку размером примерно с тот же паспорт, обтянутую каким-то прочным на вид блестящим материалом.

Увидев свою карточку-паутинку в загребущих руках Старшего Советника, Имбер протестующее вскрикнула:

— Не имеете права!

— Кто-то что-то вякнул? — проворчал Хонор и, не обращая внимания на зашедшуюся в хныканье Имбер, поддел ногтем край обложки и откинул его. — «Имбер Меррилин. Возраст — девять лет. Место рождения — Королевство Скорпиона». Скорпион, значит. Королевство стихии Воды.

Хонор поднял глаза от карточки и пригвоздил девочку взглядом к креслу.

— Терпеть не могу жителей Королевств, благословенных Водой, — процедил юноша сквозь зубы.

— Прямое высказывание угрозы в адрес жителя другого Королевства карается по Закону, — напомнил Таддеус.

— Я не угрожаю ей. — Хонор раздраженно повел плечами. — Да и какая может быть угроза в адрес того, кто обвиняется в преступном деянии?

— Просто держи себя в руках, приятель, — тихо попросил капитан Ротшильд, и Хонор, задержав взор на его лице, кивнул.

Внезапно карточка в руке Хонора взметнулась ввысь — он начал сосредоточенно что-то рассматривать.

— Что за черт? — ошарашено пробормотал он через секунду.

— Что случилось? — напрягся Таддеус.

— В карточке девчонки стоит отметка ее принадлежности к гильдии торговцев. — Хонор поднял глаза от документа и уставился на сидящих на диване. — Гильдия «Триллиум».

— Подожди-ка. — Таддеус выпрямился и стал похож на натянутую, готовую порваться струну. — Разве это не самая древняя и уважаемая гильдия торговцев в Утопии? Ее еще возглавляет Освальд Каменщик.

— Да что происходит? — Зарина вертела головой, от любопытства чуть не падая с дивана.

— Как девятилетняя соплячка оказалась в рядах торговцев «Триллиума»? — Хонор гневно взирал на Имбер. — У тебя же молоко еще на губах не обсохло! Тебе бы в школе за партой сидеть, а не торговлей заниматься!

— Действительно. — Таддеус с подозрением оглядывал Имбер, будто ожидая от нее подвоха. — Как получилось, что девятилетнего ребенка приняли в гильдию торговцев?

— А что? Там нет возрастного ценза, — вдруг подала голос Имбер.

— Издеваешься? — нахмурился Хонор. — Ты малолетка. С чего бы Освальду Каменщику возиться с детьми? Гильдия торговцев — это тебе не детский сад.

— Роуланд, дай-ка ее карточку сюда, — попросил Таддеус, и Хонор, положив документ на стол, толкнул его в сторону капитана.

Зарина придвинулась к Таддеусу и с интересом заглянула в карточку. На желтоватых плотных листках под уже прочитанными данными в углу красовалась круглая отметка с рисунком цветка триллиума. На контурах отметки через равные промежутки располагались отверстия.

— Отметка гильдии «Триллиума». — Таддеус закусил губу. — Отметки гильдий невозможно подделать, ведь так?

— Ну, считается, что нельзя, — неохотно согласился Хонор. — Ты готов поверить, что она действительно одна из рубежных торговцев? Ерунда!

— Святая каракатица! Это настоящая отметка гильдии! — Имбер всплеснула маленькими ручками — Я торговец из «Триллиума»! В Наркиссе я временно!

— А что, может, у Коротышки хватка торговца. — Зарина лениво потянулась и зевнула. — Какая на фиг разница?

— А такая, что у нас здесь фактически арестован лицензированный торговец из гильдии. — Хонор наклонился и с грохотом оперся обеими руками о столик. — Торговец из гильдии, который оказался вором! Огромнейшее пятно позора на репутации гильдии.

Имбер в ужасе подпрыгнула на месте и неуклюже шлепнулась обратно в кресло.

— Решил играть роль плохого полицейского? — полюбопытствовала Зарина. — Разве в Утопии не освобождают от уголовной ответственности ввиду малолетнего возраста?

— В Законе нет исключений, — ответил за Хонора Таддеус. — Тем более что предмет хищения было не абы что, а Удостоверяющая печать. Использование ее посторонними лицами могло бы нанести невосполнимый урон всему Наркиссу.

У Имбер глаза полезли на лоб.

— Святая каракатица, — промямлила она. — Послушайте, уважаемые господа, это вышло случайно. Я ничего не собиралась брать! Честно-честно! Ну, посмотрите на меня. Я беспомощная маленькая девочка. Мне всего девять лет!

Хонор злобно рассмеялся.

— Думаешь, мы сейчас обратим внимание на твой возраст, воровка? У тебя в твоем девятилетнем возрасте хватило ума попасть в одну из самых известных гильдий Утопии, и после всего этого, считаешь, мы поверим, что у тебя бы не хватило навыков стащить у мэра Кромски печать? Святая Земля! Вздор!

— Неправда! — Имбер захныкала, но Хонор больше не видел перед собой беспомощную малолетку. В кресле перед ним находилась преступница, достойная кары.

— Интересно, а как отреагирует Освальд Каменщик, когда узнает, что один из его подопечных оказался вором? — Хонор сладко улыбнулся. Он от души наслаждался, издеваясь над Имбер, видимо, таким образом избавляясь от злости, накопившейся от общения с Зариной Эштель.

— Вы этого не сделаете. — Голос Имбер стал хриплым. — Вы не можете ему рассказать об этом!

— А что меня останавливает? — Хонор высокомерно вздернул нос. Таддеус с неодобрением следил за действиями Старшего Советника, но никаких комментариев не отпускал.

— Тот факт, что я не совершала этого преступления! — взвизгнула Имбер. Ее пробрала дрожь, и цепь закачалась вместе с ней.

— Печать — неоспоримое доказательство, — возразил Хонор. — Так что твоя вина уже доказана. Кроме того, ты пыталась утопить человека вместе вот с этой.

Имбер перевела взгляд на упомянутую Зарину и, похоже, только теперь внимательно ее рассмотрела.

— Демоница! — не подумав, ляпнула девочка.

— Чё ты там вякнула? — подбоченилась Зарина.

Имбер хлюпнула носом и до упора вжалась в спинку кресла.

— Мы... мы... Так мы ее все-таки утопили? — прошептала девочка, в панике совершенно забыв, что на самом-то деле они с Зариной спасали девушку, а не топили.

— Девица жива, цветет и пахнет, — смилостивилась Зарина.

— Правда? — не поверила Имбер. В больших глазенках вспыхнула искра надежды.

— Насчет «цветет и пахнет» не уверена, но что жива, это сто процентов.

— Слава богам Воды, — выдохнула абсолютно обессиленная Имбер, скатываясь по спинке кресла.

— То, что вам не удалось закончить начатое, не избавляет тебя от наказания, воровка, — буркнул Хонор, тихо бесясь, что от его персоны ускользнуло всеобщее внимание.

— Но как же так? — У Имбер задрожали губы. — Почему я? Наказывать меня из-за такого пустяка? Другие куда больше виновны! При этом они осознанно нарушают Закон! Взять хотя бы тех же крестьян, которые повсеместно приобретают нелегальную магическую пыль, чтобы улучшить свой урожай. Что-то вроде «хочу, чтобы мои овощи были первоклассными и уж, конечно, лучше соседских. Посыплю их пылью, чтобы тыквы по размеру были, как груди у великанши, чтобы помидоры были, как ягодицы великанши, чтобы огурцы были, как...»

— Достаточно! — вскричал пунцовый Хонор.

— Эй, эй, Бюрократишко, зачем остановил Коротышку? — возмутилась Зарина. — Она же так интересненько рассказывает.

— В любом случае твое деяние — это ни какая-то там мелочь. — Хонор в который раз уже стукнул кулаком по столику. Предмет мебели стоически выдержал атаку. — К тому же не все эти крестьяне попадаются. Не пойман — не вор. Что касается тебя, воровка, ты не с дурацкой магической пылью дело имела, а печать локального уровня украла. Ты, правда, считаешь, что тебе это с рук сойдет?

Глаза Имбер стали большими. Внезапно ее накрыл такой ужасающий приступ паники, что из головы девчонки вылетело все разом — в том числе и то, что она прикована к креслу. Попытка побега опять не удалась, Имбер дернуло назад с такой силой, что ее худосочное тельце приземлилось на столик и чуть не сбило с ног Старшего Советника. Пошатнувшись, Хонор по инерции вцепился в первое, что попалось под руку. Этим первым оказалось запястье ошалевшей от страха Имбер.

В следующую секунду все стихло. Сцена напоминала стоп-кадр — кто-то нажал на паузу, и фильм остановился. Ни Имбер, ни Хонор не шевелились, глядя друг на друга с диким ужасом.

Зарина бросила быстрый взгляд на Таддеуса. Тот непонимающе смотрел на застывших.

— Эй, кончайте статуи изображать! — Громкий голос Зарины прорезал тишину, и обе «статуи», издав нечеловеческие вопли, отпрянули друг от друга.

Имбер запрыгнула с ногами в кресло и чуть не перевернула его, лишь малый вес девочки не позволил креслу проиграть в этой битве. Хонор ударился бедром о подлокотник собственного кресла — сильный удар, синяк обеспечен.

— Что случилось? — Таддеус вскочил на ноги, не зная, то ли за меч хвататься, то ли хватать и успокаивать кого-то из этих двух.

Зарина тоже вскочила, но сделала это исключительно за компанию. То, как Коротышка и Бюрократишко отреагировали друг на друга, напомнило ей веселую сцену недавнего близкого знакомства парней с ее камнем Душ.

— Хонор. — Таддеус настороженно следил за приятелем, которого била крупная дрожь. — Что с тобой?

Старший Советник шумно сглотнул и поднял руку. Дрожащий палец указывал на вжавшуюся в кресло Имбер.

— Она... Она стихийник!

— ЧТО?! — Таддеус непроизвольно отступил назад.

— Ни фига себе. — Зарина оживленно вглядывалась в маленький силуэт. — Настоящий стихийник?

Хонор кивнул.

— Стоп, но как?.. — Девочка впилась глазами в Хонора. — Как ты узнал?

Из тени кресла вынырнула голова. Имбер, выпятив нижнюю губу и указав пальцем на Хонора, прохныкала:

— Но ведь он... Он тоже стихийник!

Зарина не сразу вспомнила, что упавшую челюсть следует возвращать на место.