Обитель душ 2. Эфемерность величия

Глава 13. Балы для бойких

Трехглавого ягуара пнули и одним пинком не ограничились. Все три раза достались средней голове. Если бы ягуар решил возмутиться по этому поводу, его никто бы за это не упрекнул. Однако зверь являл собой лишь изображение на гобелене, а потому так и остался безмолвным, когда сапог рассерженного Хонора в четвертый раз врезался в одну из его голов.

— Успокойся, Хонор. — Аселин попытался остановить юношу, схватив его за рукав, но промахнулся, и тот пролетел дальше. Это был уже тридцать третий круг по комнате.

Для приватной беседы правитель и его бывший Старший Советник уединились в помещении, где находился тот самый оказавшийся полезным лаз, скрывающийся под многострадальным ягуаром. Подслушать их никто не мог, а единственные свидетели — изображения с чудовищами — глазели на них мертвыми выпуклыми глазищами с унылым равнодушием. Остальных «шпионов» Ленард увел в западную башню к мадам Роберте хлестать с горя вино (времяпровождение для взрослых) и кушать сласти (уже для всех).

— Мы не можем все так оставить! — разорялся Хонор. — У нас был один-единственный шанс, но и его уничтожил Акер. Он повинен в том, что случилось. Если бы не его гнусные подначки, то остальные могли бы прислушаться к вам и правителю Джонасону!

— Ошибаешься, мой друг. — На лице Аселина появилась грустная улыбка. — Я знал, что наши усилия напрасны уже в тот момент, когда Старейшина Патока припомнила мне помощь Королевству Водолея. Члены Совета слишком принципиальны. Причину бед того или иного Королевства они всегда искали в правителях нежели во внешних реалиях. Потому столь сильны нападки, последовавшие в адрес правительницы Иолонды, которая, по их мнению, не в состоянии управиться с собственным Королевством.

— Это подло. — Хонор сердито сжал кулаки. — Их защищает армия правителя Джонасона. Он должен вернуть себе своих воинов!

— Без согласия Старейшин? Если позволим себе такие вольности, наши действия будут трактоваться как акт неповиновения. Как бы мы ни сердились, Совет Старейшин выше всех нас. Проигнорировать его волю будет поступком отнюдь не мудрым.

— Но как же нам тогда поступить? — Хонор сорвался с места и отправился на тридцать четвертый круг. — Неужели мы бессильны?

— Отчего же? Старейшины отказались оказывать нам помощь, но не запретили помогать друг другу. По крайней мере, официально. Да, считается унизительным просить помощи у правителей других Королевств, но что если правители сами желают помочь?

— А как же политика невмешательства?

— Хуже уже не будет. — Аселин издал звук, похожий на смешок. Правитель Королевства Весов редко усмехался, а потому вдвойне занятно было наблюдать за ним в этот момент.

Хонор замер у противоположной стены. Его глаза с беспокойством прошлись по комнате, словно он опасался, что их могут услышать.

— Вы все же намерены оказать помощь правительнице Иолонде, — с некой опаской констатировал он.

— И защитить Розалинду Аггай, — добавил Аселин. — Мы не бесчувственные звери. Мы не бросаем людей в беде.

Тень набежала на лицо Хонора. Он тихо произнес:

— Совет Старейшин не одобрит такое решение.

— Старейшинам не обязательно знать. — Аселин прижал палец к своим слишком женственным губам, призывая к молчанию. — Официально мы не обязаны отчитываться перед Советом Старейшин о принимаемых нами решениях. Побережем их здоровье в столь преклонные лета.

— Вы говорите как правитель Джонасон. — По виду Хонора не особо обрадовало это обстоятельство.

— Что ж, вполне логично, учитывая сколько времени мы уже общаемся. — На сей раз улыбка Аселина была настоящая — искренняя, а не вымученная. — С кем поведешься.

— Хорошо, я допускаю эту мысль. Однако и вы, и правитель Джонасон, и даже правительница Иолонда надеялись, что Совет Старейшин вернет армию Королевства Льва. Это был изначальный план, а отказ вы не предвидели и запасной план заранее не продумали. — Хонор прищурился. — Или все-таки что-то есть?

Лицо Аселина исказила гримаса сожаления.

— Я подумывал об этом, но мою идею стоило рассматривать лишь при худшем раскладе.

— Худший расклад уже имеется, — заметил Хонор. — Армии нам не видать, и Азэлстану ответить нечем.

— Да, конечно. — Аселин виновато посмотрел на собеседника. — Загадаем желание.

— Желание? — повторил Хонор, не вполне вникнув в смысл сказанного.

— Воспользуемся Песочными Часами Водолея, чтобы загадать что-то полезное — может быть, отвадить нейтралов, которых нанял Азэлстан, или... пока не имею понятия. Так далеко я в своих мыслях не заходил.

— Песочные Часы не подарят нам победы. — Хонор лихорадочно перебирал в голове аргументы. — Что может артефакт против целой армии? Ведь артефакты правителей не настолько могущественны.

— Я знаю, что артефакту Водолея нужны годы для восполнения энергии, чтобы впоследствии он смог исполнить желание правителя Королевства Водолея. До того как отдать их в Братство Стихий Кларанс Дюран не пользовался Песочными Часами, как и многие его предшественники. Сколько это? Пару сотен лет? Срок, достаточный для того, чтобы накопленная и доселе нетронутая энергия в Часах сумела вернуть госпожу Эштель домой, а также исполнить и наше желание. Армию ими разбить не удастся, но придумать что-то такое, что сможет отвлечь Азэлстана от его планов, мы вполне в силах.

— Святая Земля! Я не в восторге от пустых домыслов. — Хонор взмахнул рукой. — Вы не уверены, что Песочные Часы смогут нам помочь, сомневаетесь, достаточно ли в них накопленной энергии, а уж про то, что достать их не представляется возможным, я вообще молчу! Вы всегда прислушивались ко мне, требовали, чтобы я делился с вами своими мыслями и не стеснялся в выражениях. Поэтому, прошу, прислушайтесь и сейчас. Нужно отыскать иное решение проблемы — четкое и логичное, а не похожее на волшебную сказку. Нужно то, что реально подействует.

— У нас нет времени.

Хонор ошарашено замер.

— Что?

Аселин медленно приблизился к юноше и, взяв того за плечи, развернул лицом к ближайшему гобелену. Изображение на нем черточка в черточку копировала карту Утопии, что располагалась на полу тронного зала замка Водолея.

— У нас нет времени искать иной выход, мой друг. — Аселин накрыл ладонью территорию Королевства Козерога. — На настоящий момент эта территория в оккупации.

— Да, — подтвердил Хонор, хотя фраза Аселина не являлась вопросом.

— Судя по всему, Кейденс Азэлстан намерен захватить еще больше территорий, и на Королевстве Козерога его алчущая душа не остановится.

— Но тогда, — Хонор спешно приник к карте, — он может двинуться дальше и захватить Королевство Девы, — голос юноши слегка охрип, — или решить пойти на юго-восток и захватить Королевство Рыб.

— Или двинуться на северо-восток к Королевству Стрельца, — закончил за него Аселин. — Это следующий шаг. Но подумай, в какую сторону логичнее отправиться? Без чего Утопия не сможет существовать дальше?

— Камни! — ахнул Хонор. — Королевство Стрельца! Срыв торговых связей!

— Больше никаких светоч-камней. А люди не кроты, чтобы жить и работать во тьме. Подрыв существующих экономик — меньшее, что нам грозит. — Аселин нахмурился.

— Без светоч-камней нам придется припомнить бахвальства воинов Братства Стихий о том, что они изничтожили в Утопии всех чудовищ. Поглядим, что вылезет к нам из темноты.

— Мы должны предупредить Витторию Хенритте, — засуетился Хонор. — Это не только ради ее блага, но и в интересах всей Утопии. Королевство Стрельца не должно быть захвачено.

— Несомненно. Мы предупредим ее. Но теперь ты понимаешь, что у нас нет времени искать другие выходы из положения. Следует смотреть правде в глаза, мы никого не сможем защитить. Мы не готовы к этому.

— Что же происходит? — Хонор прислонился к стене, устало прикрыв глаза. — Всего пару недель назад я наивно полагал, что наша самая большая проблема — это излишнее распространение публичных домов в столице. И что теперь? Утопия вот-вот вступит в борьбу, тяготы которой едва себе представляет. Никто из нас не умеет вести войны! Сотни лет бесполезных увещеваний и поддержания мира, и именно наше поколение взывает к войне.

— Нет смысла ругать судьбу за ее превратности.

— Что вы задумали? — Хонор не первый год знал правителя и умел определить, когда того что-либо беспокоило.

— Я знаю, что не имею права вот так просить, но... — Правитель Королевства Весов сокрушенно покачал головой, будто злясь на себя за то, что собирался сказать. — Ты стихийник, Хонор. А Зарине Эштель сейчас очень нужны стихийники.

— То есть вы хотите, чтобы я отправился вместе с ней к Братству Стихий? — бесстрастно уточнил Хонор. Этот вопрос он мог бы и не задавать. Он знал. Каким-то отдаленным уголком сознания он понимал, что это случится. К этому все шло с тех самых пор, как Совет Старейшин разбил их единственную надежду.

— Да, мой друг. — Плечи Аселина поникли. Его явно мучили угрызения совести. Хонору стало жаль его.

— Я пойду, — быстро проговорил юноша, не дав себе опомниться. Главное согласиться прежде, чем здравый смысл взвоет волком.

— Правда? — Правитель Королевства Весов пристально вгляделся в лицо бывшего подчиненного. По-видимому, то, что Хонор так легко согласился, показалось ему подозрительным. — Ты ведь понимаешь, что это будет опасно и.

— Я согласен. — Хонор вспотел и безумно боялся, что испарину, проступившую на его лбу, заметит Аселин. — Вы мой архэ. Точнее, вы мой бывший правитель, но вы не перестали быть для меня архэ, и я глубоко уважаю вас. Ваши решения всегда были обдуманны, а потому у меня нет причин сомневаться в разумности ваших указаний. — Капля пота скатилась по лбу, и Хонор тряхнул головой, заставляя дернувшуюся челку впитать в себя влагу. Он не позволит бывшему правителю увидеть свой страх. — Кроме того, дело затрагивает интересы всей Утопии, а альтернатив избавления от наступающего хаоса нет.

Аселин по-отечески улыбнулся. Правитель Королевства Весов был не намного старше Хонора, но в его поступках всегда проглядывалось поведение умудренного опытом отца, заботящегося о куче непоседливых детишек. Даже к своему старшему по возрасту другу, Ленарду Джонасону, Аселин относился с некой снисходительностью, присущей родителю, готовому стерпеть от любимого ребенка любое озорство.

— Хонор, рядом с тобой не будет твоих подчиненных. — На сей раз в интонациях Аселина сквозила неуверенность. Он словно хотел отговорить юношу. — Путь не будет прост, а каждый шаг лишь приблизит опасность встречи с воинами Святой Инквизиции.

— Я по натуре осторожен, — выдавил Хонор, чувствуя, как холодеет затылок.

— Ты не привык путешествовать на столь далекие расстояния. Если откажешься, я не буду тебя корить.

— Я не ребенок! — Хонор осекся и чуть тише продолжил: — Я взрослый человек, осознающий свои поступки, способный принимать решения и нести за них ответственность. Меня не пугают далекие расстояния и неизвестность.

Ложь. Но Хонор постарался придать голосу уверенность, а на лицо натянул маску надменности. Так легче было не впасть в преждевременную панику.

— Подумай еще, Хонор.

— Уже пять раз подумал, — уверил он. — Обещаю, архэ, я добуду для вас Песочные Часы, а Зарина Эштель загадает для вас желание.

Хонор был взвинчен. Его так и подмывало скинуть на кого-нибудь эмоциональный груз — попросту говоря, ему позарез нужно было поскандалить. И желательно с кем-нибудь, кто не будет отвечать ударом на удар, а просто тихонечко постоит и послушает его ругань.

Аселин отправился в западную башню к остальным, а Хонор остался в комнате, тяжело дыша и проклиная превратности никчемной судьбы. Юношу пугало его будущее. Он не в силах был предвидеть, что может случиться, а потому ужас легко завоевывал все больше территорий в его разуме и сковывал тело холодными склизкими кандалами паники. Пнув напоследок гобелен с ягуаром, Хонор вылетел за дверь и двинулся через пустынный двор к западной башне. Никто не выгонял их из крепости, а потому путешественники решили подзадержаться в ее негостеприимных пределах.

Винтовая лестница башни круто уходила ввысь. Периодически попадались площадки с узкими стрельчатыми окошками, из которых открывался чудесный вид на зеленеющие холмы Королевства Льва. На одной из таких площадок мелькнула точеная фигура Ланиэль. Очень вовремя. Хонор криво улыбнулся. Как ни странно, на лице гарпии не появилось то мечтательно—расслабленное выражение с хитринкой прищура шартрезовых глаз, которым она встречала всех особей мужского пола, имевших возможность мало-мальски ее заинтересовать, когда она была навеселе. Судя по всему, до игристого вина она так и не добралась, а значит, сейчас перед Хонором не альтер эго гарпии, а она сама — рассудочная Ланиэль. Совсем хорошо.

— Хонор, твой вид говорит о том, что ты жаждешь ссоры, — спокойно сообщила о своих наблюдениях Ланиэль.

Юноша раздраженно дернулся и замер. С каких пор у них отношения характера «давай будем на «ты»? Где обращение «господин» или «старший советник»? Что за фамильярность? Хонор нахмурился. Ему не понравилось, что в своих размышлениях он больше заострил внимание на всяких там обращениях и несколько ушел в сторону от основы основ. Ну, во-первых, с каких пор он начал настолько терять самообладание, что его состояние могла прочитать даже чужачка с Закрытого острова? Но даже это не главное. Под вторым пунктом шел довольно жизнеутверждающий вопрос: он что, и правда готов был закатить скандал? Словно слабовольная истеричная женщина?! Мать Святая Земля!

Хонор прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Неважно, что за его попытками успокоиться наблюдала гарпия. Он и так слишком сильно раскрылся перед ней, так что еще одна трещина в защите не будет играть существенной роли.

— Госпожа Эштель говорит, что стресс приводит к появлению прыщей, — сказала вдруг Ланиэль и, помолчав, добавила: — Даже у взрослых.

— Мне плевать, что говорит твоя госпожа Эштель, — буркнул Хонор, желая снова что-нибудь пнуть. Жаль, гобелен был далеко.

— Госпожа Эштель сказала, что с возрастом функциональность мозга ослабевает, а скорость работы клеток снижается, — нудным голосом сообщила Ланиэль.

— Ты хоть поняла, что сейчас сказала? — Хонора аж тряхнуло от злости. Какого черта он стоит здесь и беседует с этим существом?

— И поэтому, — продолжала гарпия, будто не слыша его, — Совет Старейшин — обычный сбор потных вонючих старикашек с чирьями на задницах.

— Хочешь сказать, Эштель развлекает себя тем, что во всю гнобит Старейшин? На себя бы посмотрела! Чем она отличается от Совета?! — Хонор не пожалел для Ланиэль злобного взгляда. — Та же надменность, та же презрительность!

Гарпия не отступила под натиском его гнева. Она была спокойна и меланхолична, как водная гладь в лунную ночь. Тихая и не отвечающая на выпады собеседника — как раз то, что и хотел Хонор. Но почему-то сейчас данное обстоятельство не обрадовало его. Скорее, до ужаса взбесило.

— Нет.

Хонор уставился на Ланиэль, словно та одним-единственным движением копнула к чертям его чудный садик.

— Как понимать это твое «нет»? — Голос прозвучал ровно. Хонор хотел мысленно похвалить себя за эту сдержанность, но злость не позволяла припомнить ни одной поощрительной фразы.

— Нет надменности, нет презрительности. — Ланиэль улыбнулась. — Всего лишь насмешливость и ехидство.

— То же самое!

Гарпия покачала головой.

— Это не то же самое. Старейшины заносчивы и тщеславны. Их надменность изливается водопадом, словно они хотят потопить эту землю, обвиняя ее в греховности, а ступающих ногами по мягкому лику ее — в грехопадении. Они считают мудрость свою неоспоримой, без единого сомнения возводя себя на одну планку с богами, одновременно приравнивая себя к ним и пытаясь возвыситься над ними. Будто на ступень выше. Ненавязчиво. Почти скромно. Но с одной только уверенностью: всенепременно их святые сущности были, есть и будут возвышаться над всеми. Над всеми нами. Они учат жить, презирая всех и вся, ибо полагают, что мудры и знание их — абсолют. Они всегда снисходительно глядят на тебя, твои бесплодные попытки выжить в твоей грубой форме-пародии на жизнь. Они самоуверенно обещают научить тому, что умеют сами, но в разуме своем лелея мысль, что способны на это только они и таких умений никому другому не постичь за все тысячелетия существования.

Хонор облизал вдруг пересохшие губы. То, что говорила эта гарпия, — будто мысли его читала. Но всего лишь мысли. Никогда не посмел бы он вслух сказать о неправоте членов Совета Старейшин. Всего лишь безобидные мысли. Но сейчас они словно начинали материализоваться, и почему-то, срываясь с губ Ланиэль, звучали так... жутко.

— Ты ведь умнее, чем кажешься? — Вопрос вырвался глухим шепотом.

Шартрезовые глаза на миг сузились, а потом снова распахнулись — взгляд бесхитростного создания. Хонора пробрала дрожь. Гарпии не зря столько столетий были первостепенным кошмаром каждого здравомыслящего жителя Утопии. Негромко сглотнув, юноша попытался вернуться в колею спора.

— Эта Змея.

— Нет надменности. — Ланиэль даже бровью не повела, когда у Хонора вырвалось данное им прозвище Зарины. — Она груба, но грубость ее правдива. Она ехидна, но честна. В ней нет ни намека на скромность, но нет в ней и горделивости. Она — та самая личина насмешки, что боимся мы узреть за своими плечами. Она всегда смеется над тобой. Когда смотришь в глаза — смеется, отворачиваешься — смеется, спишь, дышишь, летишь, любишь, умираешь. Она будет насмехаться. Но она признает, что всегда есть то, что ты можешь делать лучше. Твое умение лучше ее, и ты лучше нее. Она признает тебя и насмехается над собой, такой вот не имеющей того, что есть у тебя, и над тобой — таким вот достойным ехидства с таким вот только твоим умением. И она здесь. Топчет лик земли. Топчет вместе с такими вот «презренными» нами. Наша персональная личина насмешки.

Хонор оторопело стоял, не смея шевельнуться. Что это за странная беседа? Почему кровавое создание начало ее? Что она хочет этим сказать? Что Зарина Эштель хорошая? Или что при всей своей несусветной гадливости и насмешливости девчонка Земли лучше, чем самовлюбленные члены Совета Старейшин?

Ланиэль повернулась к Хонору спиной, собираясь подняться по лестнице. Каблук негромко цокнул о ступеньку, и гарпия остановилась, будто прислушавшись к этому отзвуку.

— Эй, барчонок.

Вспышка ярости на миг ослепила Хонора. Он резко поднял голову. Как смеет эта гарпия обращаться к нему столь высокомерно! Однако юноша не увидел на лице Ланиэль ни намека на презрительность. Лишь какое-то мимолетное сочувствие, как выражение, мелькающее на лицах прохожих при виде брошенного под дождем котенка.

— Однажды ты встанешь перед путями в никуда, — тихо проговорила Ланиэль. — И в тот миг у «никуда» будет конец. В одном конце — Старейшины, что даруют тебе презрение, в другом — Она, что дарует тебе насмешку. В тот миг, когда ты встанешь перед выбором... Что ты выберешь?

Шаги Ланиэль уже затихли, а Хонор все смотрел перед собой в одну точку. Выбор. И правда, а что он выберет?

Сюп-сюп-сюп.

Имбер бойко выхлебывала третью по счету чашку ароматного травяного чая. Тарелка с мягкими вафлями на столе перед ней опустошалась со столь же пугающей быстротой. Этот ребенок уже в свои года, несомненно, был утонченным ценителем дармового угощения. Маленькую торговку не смущало даже то, что Ловэль находился всего в каком-то метре от нее — на той же кушетке. Растущий организм требовал подпитки, и плевал он на всяких маньяков и убийц.

Зарине есть не хотелось. Она уже успела сделать пару глотков лимонной воды, заботливо выданной ей переел отъездом дворецким Жаком. Ясность ума бодрила лучше любой сытости желудка.

Скучающая компания вот уже час бесцельно заседала в западной башне Мэнтиса, ожидая непонятно чего. Ленард, оставив их на попечение эпатажной дамочки мадам Роберты, умчался по каким-то своим королевским делам. Но прежде попросил их не буянить, не пытаться разносить окрестности, а также не лезть в драку с местной стражей. Как будто они только этим и занимались всегда. Бред.

Помещение, в котором они находились, будило воображение. А еще мутило пищеварительную систему удушающим ароматом благовоний. Черная мебель с бархатной отделкой, валяющиеся тут и там подушки с черной бахромой. Сами стены были из серого камня, но в свете вытянутых деформированных светоч-камней приобретали схожесть с темными монолитами, а тени, прыгающие по поверхности, казались чернее ночи.

Мадам Роберта, невысокая женщина за шестьдесят, но весьма шустрая и изворотливая, судя по быстрым движениям и мелким шажкам, скользила по своему темному пристанищу, размахивая чугунным чайником и с отменной дотошностью предлагая всем испить ее чудного чаю. Черные волосы, вероятно, сдобренные краской, так как на их фоне не раз мелькали пропущенные седые прядки, были забраны в ослабленный пучок, украшенный выцветшей фиолетовой лентой, подол длинного платья путался в ногах, а кашемировая шаль прикрывала худые плечи.

Зарина лениво проследила за тем, как на другом конце комнаты мадам Роберта хлопочет подле бледной Айры, сидящей в кресле с низкой спинкой, суя ей под нос то чашку с чем-то приторно-вонючим, то предлагая обычный сносно пахнущий чай. Девушка вежливо отказывалась и, думая о чем-то своем, испуганно вздрагивала при любом шуме. У другой стены на черной мягкой кушетке скромно ютились Розалинда и ее слуга. Принцесса виновато наблюдала, как Айра дрожащей рукой отмахивается от чрезмерной заботы мадам Роберты, а Хэйл настороженно следил за тихо дремлющим Ловэлем, как антилопа за сытым хищником. Сама Зарина заняла пуфик похоронной расцветки как раз напротив жующей Имбер и томно вздыхающего Ловэля. Сундучок с дарами, которые так никто и не удосужился передать Старейшинам, стоял на столе рядом с вафлями и бокалом с нетронутым вином, выданным Ловэлю.

— Чаю?

Зарина подняла взгляд. Над ней возвышалась мадам Роберта, чайник в ее руке угрожающе покачивался.

— Не-а... — Зарина дернула головой, указывая на Имбер. — Плесните лучше Коротышке.

Но мадам Роберта вместо того чтобы кинуться к маленькой торговке в очередном порыве хозяйского гостеприимства, уселась на соседний пуфик, аккуратно расправив юбки.

— Как тебе мое пристанище, маленькая высокомерная милочка? — промурлыкала она, причмокнув густо намазанными помадой губами.

— Темновато, — кратко ответила Зарина.

— О, милочка, черный цвет, несмотря на свою пугающую сущность, помогает отвести негативную энергию, — таинственно прошептала женщина.

— А, ну значит, тут прямо плещущий гейзер позитива.

— Именно! — Мадам Роберта ткнула в девочку пальцем с длинным несимметричным ногтем. — Позитивная энергия дарует исцеление и мудрость.

Зарина незаметно покосилась на дверь. Сколько им еще тут сидеть? Может, уже пора отправиться на поиски Альманаха Братства Стихий?

— Этот парнишка прямо ест тебя глазами. — Мадам Роберта по-девчоночьи хихикнула.

— А?

— Вон тот, с такой рельефной мускулатуркой и аппетитными пухлыми губками. — Женщина стрельнула глазками в сторону Ловэля.

Зарина скривилась. Фи, дамочка.

— Он дрыхнет, — буркнула девочка.

— О, нет, милочка. — Мадам Роберта наклонилась к Зарине и заговорчески прошептала: — Он внимательно смотрит на тебя сквозь опущенные ресницы.

Весьма ненужная информация. Зарина попыталась отодвинуться от дамочки, но на пуфике далеко не убежишь.

— Знаешь, милочка, кого он мне напоминает? — Мадам Роберта задумчиво оглядела юношу с ног до головы. — Со всеми его вычурными украшениями и бесстыдными одеяниями? Мальчика из заведения Краулица.

— Владельца увеселительных клубов? — Зарина вспомнила россказни Имбер об одном из самых прибыльных бизнесов Утопии.

— О да. — Женщина вся засияла. — Такой же симпатичный и дерзкий, как тамошние мальчики. Просто загляденье! Ох, бывала я пару раз в этих райских местах — составляла компанию Старейшине Патоке, — ух, какое это было зрелище! Я буквально рыдала от восторга.

— Старейшина Патока шастает по заведениям Краулица? — Зарина навострила ушки.

— Естественно. — Мадам Роберта выглядела удивленной. — Такое времяпровождение чудесно избавляет от усталости. Ох, как вспомню, так потею.

Зарине все-таки удалось отодвинуться от расчувствовавшейся дамы. Пусть потеет подальше от нее.

— Эх, будь я на сороковник моложе, — мечтательно вымолвила мадам Роберта, страстно вздыхая. — Не прочь была бы устроить скачки на сеновале с твоим пареньком. — Женщина игриво подмигнула.

Зарину перекосило.

— У меня хорошее воображение, и я уже об этом жалею, — выдавила она.

На задворках послышался глухой скрип. Тяжелая дубовая дверь отворилась и в помещение вошел Аселин. Кивнув мадам Роберте, юноша целеустремленно прошагал через всю комнату и присел рядом с Айрой. Зарина напрягла слух, но сквозь щебетание хозяйки башни было невозможно расслышать, о чем правитель Королевства Весов разговаривает с Айрой. Зная о привычке Аселина сострадать всяким бедняжечкам, Зарина решила, что тот опять взял на себя обязанности утешителя.

— Ты бы видела меня в молодости, милочка, — бойко разглагольствовала мадам Роберта. — Какая же я была распутница! Ох, стыдно-то как.

Удостоверившись, что лукаво улыбающейся женщине на самом деле ничуть не стыдно, Зарина вновь отключилась от бесконечного потока ее слов.

К девочке подобралась Ланиэль, невесть откуда появившаяся в помещении. Похоже, в определенные моменты гарпийское племя умело вести себя тихо. Мадам Роберта, резко замолчав, смерила Ланиэль недовольным взглядом. Престарелой гадалке не нравилось, когда ее отрывали от приятных бесед. Подхватив со стола чугунный чайник, женщина, бормоча что-то себе под нос, встала и, виляя тощими бедрами, направилась в сторону Аселина и Айры. Зарина расслабленно выдохнула. Назойливая Берта не на шутку ей надоела.

— Ну что там? Не видно Львиного любимчика? — спросила Зарина.

— Нет, моя госпожа, — доложила гарпия, становясь прямо за спиной девочки. — Понятия не имею, куда он мог отправиться.

— Надеюсь, он решает дела, касающиеся нашего скорейшего отъезда. — Зарина вытянула ноги, задев стол. Бокал с вином, так и не выпитым Ловэлем, покачнулся.

— А не предпринимает новые бесплодные попытки потолковать по душам со Старейшинами. Это бесполезная трата времени и нервов.

— Во время аудиенции и правитель Джонасон, и правитель Клемент показали себя с достойной стороны. — Ланиэль прищурилась, пытаясь по затылку госпожи оценить, как та относится к ее словам. — Не их вина, что Старейшины отказали.

Зарина откинула голову и глянула снизу вверх на Ланиэль.

— А тебе не кажется, что они могли бы быть более убедительными? Постараться чуть лучше?

— Моя госпожа, вы не знаете Старейшин. Любой житель Утопии, даже никогда не встречавшийся с ними, поведает вам, что члены Совета непреклонны в своей логике. Если уж что-то взбрело в головы мудрейшим, легче переубедить гору сдвинуться с места, чем изменить их мнение.

— Не делай вид, что ты хорошо их знаешь, в свою очередь, чудище. — На пуфик, покинутый мадам Робертой, бухнулся Хонор. Обходя Ланиэль, юноша обменялся с гарпией взглядами, смысл которых остался для Зарины тайной. — Что может знать о них чужачка с Закрытого острова?

— Бюрократишко, а я уж было подумала, что ты благополучно затерялся где-то в закоулках крепости. Как трехлетний карапузик. — Зарина воспрянула духом и оглянулась на дверь, надеясь, что вслед за остальными в башню с добрыми вестями заявится и Ленард. Но надежды ее не оправдались. — Долго тебя не было.

— Я никогда не теряюсь, а мое время всегда проходит с пользой. — Хонор кинул на Ланиэль еще один странноватый взгляд и сосредоточил внимание на Зарине.

Ланиэль, никак не отреагировавшая на явное оскорбление, демонстративно прошествовала совсем близко от Хонора и с наигранно беспристрастным лицом плюхнулась на свободное место на кушетке. При этом она слегка потеснила Ловэля, но, похоже, у нее, как и у Имбер, в этот момент напрочь отключился инстинкт самосохранения. Имбер, почуяв всеобщую напряженность, перестала поглощать вафлю и насторожилась. Пара внушительных вафельных кусочков прилипли к ее подбородку, удерживаемые вытекшим кремом—начинкой.

— Надо же, какая идиллия. — Мадам Роберта восторженно оглядела всю компанию. Казалось, они представляли для нее не меньший интерес, как, скажем, те же артисты на арене цирка. Ответные взгляды энтузиазмом полны не были. — Вы команда, да? Очень близки? Соратники, работающие вместе, или компаньоны? Как же еще... Друзья, да?

— Упаси Первосоздатели, — процедил сквозь зубы Хонор. Внутри разгоралось новое пламя раздражения, и юноша, не зная, куда себя деть, вцепился в собственные колени, чтобы оградиться от неконтролируемых эмоциональных порывов.

— С чего вы это решили, Берта?

Удушающая тяжесть взгляда Зарины не смутила мадам Роберту. Промаявшись от безделья довольно долгое время, гадалка была несказанно счастлива гостям, а потому не собиралась лишать себя удовольствия общения с милыми детишками. Даже если те не желали с ней болтать.

— Вы сели в кружок. — Женщина подскочила к столу и поочередно ткнула во всех пятерых ноготком. — Вокруг этого стола. Не сговариваясь, собрались вместе. Вы как бы потянулись друг к другу на бессознательном уровне, как делают это хорошо знакомые друг другу люди, долгое время плодотворно работающие вместе.

— Вы что, посещаете курсы психологического консультирования? — буркнула Зарина. Если кто-то из этой компании и правда успел хорошо ее узнать за время общения, то мог бы перевести фразу как «тетя, отскочи-ка в туман».

— Эзотерика, магия, самокопание, — все это по сути детали, дающие толчок нашему развитию. — Мадам Роберта обрадовалась, что кто-то обратил на нее внимание, а потому начала спешно тараторить все то, что накопилось в ее деятельном разуме.

Имбер, покосившаяся на женщину с равнодушной небрежностью, вновь принялась за вафли. Ланиэль смущенно отвернулась, будто и не замечая нависшую над столом Берту, чьи глаза горели неприкрытым азартом и чья кашемировая шаль уже раза три хлестнула гарпию по лицу, когда гадалка поворачивалась то в сторону сидящих на пуфиках, то к занявшим кушетку. Ловэль издал звук, подозрительно похожий на храп.

— Испытание. Я хочу испробовать на вас мое испытание. — Женщина порылась за пазухой и извлекла мешочек, покрытый черно-бурыми пятнами. — В столичной академии в Апогее, столице Королевства Льва, я посещаю лекции по развитию человеческой индивидуальности, и считаюсь там очень даже одаренной студенткой. Раз вам все равно скучно, то от вас не убудет, если я проведу свое маленькое исследование.

— Лучше на женихов погадайте, — лениво предложила Зарина. — Бюрократишко, тебе нужен женишок?

О своих нынешних потребностях бывший Старший Советник сообщить так и не успел. Вмешалась Берта.

— Нет, нет, потом. С этим потом. Сначала исследование!

— Я не желаю быть подопытным кроликом, — отказалась Зарина.

— Ну, пожалуйста, милочка, — заканючила шестидесятилетняя студентка. — Одно паршивое испытание для друзей, и лучшие вино и сласти Утопии за мой счет.

— Мы вовсе не друзья. — Хонору совершенно не хотелось участвовать в этом фарсе.

— Вы ошибаетесь, мадам.

— Но вы сидите вместе за этим столом, — попыталась возразить женщина. — На лекции профессор говорил, что.

— Мы сели за этот стол, — Зарина ленивым жестом показала на вафли и вино, — потому что тут еда и бухло.

— Аминь! — вскинулась Имбер и вновь вонзила зубы в вафлю, тут же пустившую грустную кремовую слезу.

— А у тебя нестандартное мышление, милочка. Далеко пойдешь. — Мадам Роберта пристально рассматривала Зарину.

— Я уже довольно далеко. — Эштель хотела откинуться на спинку стула, но вспомнила, что сидит на пуфике и это чревато незапланированным падением.

— Так как насчет испытания? — Берта была явно не из тех, кто быстро сдается.

— Хорошо, если вы потом оставите нас в покое. — Хонор усилием воли заставил себя придерживаться вежливых интонаций.

— Не решай за других, Бюрократишко!

— Вот видите, — обрадовалась Берта. — Вы ругаетесь как старые приятели.

— Скорее, как молодые супруги, — вырвалось у Ланиэль. Она неловко дернулась, чувствуя сильнейшее желание заползти под кушетку. И все из-за красноречивых взглядов, посланных «молодыми супругами».

— Давайте свое испытание, Берта, — пробурчала Зарина и скривилась, когда гадалка с готовностью шлепнула свой запачканный мешочек на стол рядом с сундучком с дарами.

— Я шепну на ушко каждому вопрос, а потом вы выберете кое-что из моего мешочка, — возбужденно объяснила она.

— И все? — Ланиэль с опаской следила за гадалкой, словно та бросила на столешницу не безобидный мешочек, а большущий мясницкий нож.

— Да.

Первым выбор мадам Роберты пал на Хонора. Юноша инстинктивно отпрянул, когда гадалка потянулась к нему. Заставив себя сидеть спокойно, пока алые губы Берты что-то ему нашептывали, он все же рискнул прислушаться к вопросу.

Зарина, наблюдавшая за ним в этот момент, увидела, как за один миг гримасы удивления, смятения и растерянности сменили друг друга на его лице, а когда Берта приоткрыла свой мешочек и предложила что-то выбрать из его содержимого, юноша окончательно впал в замешательство. Содержимое мешочка он изучал со скрупулезной сосредоточенностью, как травник, рискующий подобрать вместо целительного корня ядовитую траву. Пару раз за время этого странноватого действа Хонор незаметно, как ему самому казалось, посмотрел на Зарину. Девочка напряглась. Эта затея нравилась ей все меньше и меньше. Наконец, Хонор сунул руку в мешочек и достал нечто маленькое, полностью уместившееся в его кулаке, а потому недоступное для посторонних глаз.

Мадам Роберта перешла к Ланиэль и проделала похожие манипуляции. Гарпия, в отличие от Хонора, ни на секунду не задумалась. Ее цепкие пальцы ухватили предмет, который она быстро спрятала в карман плаща. Ловэль, который ради такого дела удосужился выйти из наигранной спячки, заинтересованно сунул нос в мешочек, но, похоже, не нашел ничего для своей пользы, потому что выбрал свой предмет медленным небрежно скучающим жестом. Имбер, вытерев обмазанные кремом пальцы о жилетку, с ученическим усердием выслушала вопрос, который ей нашептали, а затем с чрезвычайно ответственным видом сделала выбор и тоже спрятала предмет.

Настала очередь Зарины. Улыбающаяся Берта приблизилась к ней и наклонилась, обдав тухловато сладким запахом духов с примесью травяных лекарств. Интересно, был ли вопрос одинаков для всех, или были отличия?

«Когда беда придет на порог, — шепнула Берта, — и смертельная опасность нависнет над вами, чью жизнь ты бросишься спасать? — Открыв мешочек, гадалка водрузила его на колени девочки. — Возьми белый камень, если будешь ты спасать собственную жизнь, или возьми черный, если решишь ты, рискуя собой, спасти жизнь человека, сидящего справа от тебя».

Перед глазами все поплыло. Белые камешки в мешочке смешались с черными.

«Спасти, спасти, спасти...»

Это слово словно вгрызалось в подкорку, разрывая голову изнутри. Мелькали образы, из глубин памяти вырывались резкие звуки. Красный свет, визг шин, секундное прикосновение к мягкому телу, от ее толчка улетевшему в сторону безопасности тротуара, а затем удар по собственной плоти. И боль, боль, боль.

Крик Суслика, и снова боль. А потом просто боль, одна боль. Единственное ощущение.

Никого она не обязана спасать! Ради этой «чистой» девчонки, Эни Каели, она пожертвовала своей чертовой жизнью. И что получилось? Да пусть идут все к черту! Зарина Эштель никому ничего не должна!

Человек, сидящий справа. Имбер Меррилин. Зарина едва не расхохоталась. В минуту опасности забыть о себе и броситься спасать малявку? Ну уж нет. Снова подобную ошибку она не совершит. Каждый сам за себя. Белый камень оказался в ее руке раньше, чем она успела сообразить, что делает. Правильно, мозг. Посылай и дальше правильные сигналы конечностям.

— А теперь давайте оценим результат! — Мадам Роберта нетерпеливо похлопала ладонью по столу. Она не видела, что выбирает для себя из мешочка каждый испытуемый, а потому едва не лопалась от любопытства. — По правде сказать, я задавала всем один и тот же вопрос, чтобы показать. А ладно! Сейчас сами все увидите! Давайте на раз, два, три, выкладывайте выбранные вами камни!

Раз, два, три. Пять камней с глухим стуком упали на поверхность. Ни один не отскочил, не покатился, не упал со стола от броска. Камни будто приклеились. Маленькие, овальные, гладкие и. белые. Пять идеально белых камней.

— Глядите, я же говорила, что вы друзья... — Мадам Роберта осеклась и недоуменно заморгала. — Белые? Нет, это какая-то ошибка. Вы же слышали, что я вам шептала? Поняли, что означают белые камни? Нет, нет. Глазам не верю.

Пять белых камней четко выделялись на потрескавшейся потемневшей поверхности стола. Пять выборов в пользу спасения собственных жизней. Берта двигалась по кругу, задавая свой простой безобидный вопрос, в результате которого выяснилось, что Хонор ни за что не станет жертвовать жизнью ради Зарины, Ланиэль ради Хонора, Ловэль ради Ланиэль, Имбер ради Ловэля, а Зарина ради Имбер. Бесхитростный результат бесхитростного испытания. Но почему же тогда на лицах собравшихся за столом застыла угрюмая мрачность? Только Ловэль оставался таким же лениво бесстрастным.

Ощущение, будто сунули носом в подгнившую мусорную кучу — вот, что передавали гримасы на лицах ребят.

Предатели, окруженные предателями. Каждый сам за себя.

Зарина с трудом оторвала взгляд от белых камней на столе и с фальшивой ухмылкой сказала:

— Вот видите. В конечном счете, все решает еда и бухло.

— Эй!

Раздраженный Хонор следовал за мелькающей впереди спиной Зарины.

Буквально сразу же после окончания испытания в комнату западной башни ворвался Ленард и громогласно объявил, что, если они не поторопятся спуститься во внутренний дворик, то вполне серьезно рискуют остаться в Мэнтисе по соседству со Старейшинами на нестерпимо долгое время. Неудивительно, что все тут же сорвались с места и наперегонки бросились к двери.

У самого выхода Хонор придержал Зарину за локоть. Он дождался пока Аселин, бросивший на него понимающий взгляд, спустится вниз по лестнице, мягко приобнимая ступающим нетвердым шагом Айру, и быстро сообщил рыжеволосой девчонке о своих намерениях путешествовать вместе с ней до самого Братства Стихий. Честно говоря, он ожидал чего угодно, но только не такой реакции. Зарина посмотрела на него ужасающе равнодушно и, абсолютно никак не прореагировав, отвернулась и ступила на лестницу. Хонор был ошарашен. Нет, она могла хотя бы слово сказать в ответ! Юноша не помнил точно, употребил ли в своей речи сочетание «придется пойти», но разве это имело значение? Она просто обязана была хотя бы хмыкнуть. Сейчас же Хонору казалось, что он вел разговор с пустотой, как какой-нибудь умалишенный.

«Вот Змея!»

— Эй!

Зарина остановилась, занеся ногу над следующей ступенью, и пренебрежительно дернула плечами.

— Я не «эй». У меня имя есть.

— У меня тоже, но ведь и ты его каждый раз умудряешься забыть. — Хонор замер на ступеньке выше нее. — Ты, судя по всему, не рада, что я отправляюсь с вами. Я удивлен. Коллекционировать стихийников вполне в твоем духе, так почему же теперь тебе претит мое присутствие? — Зарина не ответила. Ее скучающий взгляд скользнул по нему и уперся в стену. Хонор продолжил: — Ничего личного, Змеюка. Я делаю это, потому что мой архэ. правитель Клемент попросил меня об этом.

— Чего именно ты ждешь от меня? — Зарины посмотрела прямо на Хонора. — Мне что, скакать от радости, совершая тройное сальто на месте?

— Нет, но…

— Бюрократишко, во мне давно уже истощилась вся наивность. Я не тупица, башка работает, сопоставить одно с другим в состоянии. Ты так легко согласился на этот тур до Братства Стихий только потому, что альтернативы кончились. Выбора нет. Совет Старейшин огорошил вас всех отказом, и теперь единственный выход — это добыть артефакт, исполняющий желания. А кто может использовать его по назначению? Ага, это я. Другим он подчиняться не будет. Так что, даже если тебя корежит от одного моего вида, ты переборешь себя и будешь мне помогать, потому что понимаешь, что для меня поддержка еще одного стихийника будет весьма кстати.

Хонор недоверчиво нахмурился.

— Но раз ты все прекрасно поняла — мои мотивы и прочее, — то к чему весь этот мрачный вид?

Зарина закатила глаза.

— Бюрократишко, пойми же, я не обязана улыбаться тебе. А тебе не обязательно выспрашивать у меня, комфортно ли для меня твое присутствие. Раньше тебя это абсолютно не волновало, но сейчас дело приняло серьезный оборот, и ты пытаешься казаться дружелюбным. Говорю тебе один раз: не утруждай себя. В этом нет смысла. Твое дружелюбие не увеличит результативность нашей деятельности, а ты лишь потратишь силы зря.

— Мне что, просто не приставать к тебе? — Хонор начинал сердиться.

— Просто работай со мной. Бюрократишко, как бы ты ни старался, но от твоей лояльности несет лицемерием. Не пересиливай себя, стараясь поладить со мной. Я же не пытаюсь проделывать это с тобой. Мы все по натуре одиночки. Ты привык полагаться только на себя, и тебе сложно симпатизировать мне, потому что ни о какой симпатии не может быть и речи. Те положительные эмоции, которые ты сейчас стараешься создать по отношению ко мне, заведомо ложные. Ты желаешь солгать самому себе, так как думаешь, что на данный момент это правильно. Не надо. Вспомни Коротышку, нашего торгового аса, — она одиночка. Легко понять, что ее жизнь на самом деле — банальное выживание. Я понимаю, что это характерно для образа жизни любого стихийника, но она особый случай. Она рискнула вклиниться в общество, заранее зная, что каждый здесь — ее потенциальный враг. Она как ты, Бюрократишко, хотя и плавает с более мелкой рыбешкой. Теперь возьмем Мини-бикини. Гарпия среди людей — изгой. Она далеко от своего острова, и здесь у нее нет ничего. И, наконец, Шакуилл. Наемник. Кровушку пускает без зазрения совести. Ты можешь представить, что такой после работы сидит где-нибудь в пабе с приятелями и выпивает? Смешно.

Я тоже одиночка. Одной легче выживать. Не нужно ни за кого отвечать. Ты ведь понимаешь, что я никому из вас не доверяю. Волей случая мы собрались вместе, но это не имеет абсолютно никакого значения. Мы не будем приятелями, мы не будем служить поддержкой друг для друга или радоваться успехам друг друга, не будем прикрывать друг другу спины и уж, конечно, мы не бросимся рвать друг за друга задницы. Ты расстроился, увидев результаты испытания Берты? Но ведь в глубине души ты знал, что так и будет. Бюрократишко, мы не обязаны быть друг с другом милыми. Это ложь, а ложь утомляет, уж я-то знаю. А нам нужны силы на иное. Поэтому кончай выдавливать из себя лицемерные улыбочки и сосредоточься на нашей цели. — Зарина в последний раз недобро поглядела на юношу и, ни слова больше не говоря, зашагала вниз по лестнице.

«А она правда ребенок? Эти слова... Не слова ребенка».

Перед глазами Хонора встала картина: далеко от земли в кабинке, несущейся со скоростью света, Зарина удерживает голову дрожащей Имбер у себя на коленях и требует, чтобы та с ней разговаривала. В тот момент даже у него страх отступил...

Хонор качнул головой. Чушь. Каждый сам за себя и точка. Убедившись, что его самоуверенность приобрела прежнюю силу, юноша поспешил покинуть злосчастную башню.

Трава внутреннего дворика являла собой зрелище слишком уж освежающее. Свежесть и унылая угрюмость крепости совершенно не сочетались, как не сочеталось с этим и неуместное желание скинуть башмаки и пройтись по нежной зелени босиком.

У самых ворот пара молодых крепких мужчин с символикой Королевства Льва на одеяниях — золотой лев — успокаивали взбудораженных лошадей, впряженных в две кареты.

— Что-то мне это напоминает, — простонала Зарина. — Черт, неужели опять?

Хонор не понял, что именно не понравилось девочке, но спрашивать, разумеется, не стал. Была б его воля, он больше ни словечком бы с ней не перемолвился.

— Госпожа Эштель. — К ним спешил раскрасневшийся от беготни Ленард. — Вы поедете вместе со мной и вашими спутниками в мой замок, поэтому пройдите, пожалуйста, к карете, что стоит ближе к воротам.

Но Зарина была бы не Зариной, если бы вот так просто действовала по чужой указке, не задав в нагрузку кучу дополнительных вопросов.

— Почему это мы должны ехать в твой замок? — В ее голосе проскочили интонации параноика в казино, так и ждущего крупного надувательства.

— Я объясню все по дороге. — Ленард улыбнулся, но Зарина была не из тех, кого легко можно было подкупить милыми обезоруживающими улыбками.

— Хотелось бы быть в курсе событий, чтобы в случае чего вовремя слинять, — сухо пояснила она.

— О, поверьте, то, что я собираюсь вам предложить, имеет огромное значение, и, как я успел заметить, весьма ценится лично вами.

— На ум приходят лишь всякие непотребства, — съязвила Зарина.

— А вы цените непотребства? — оживился Ленард.

— Едва ли. Мини-бикини, Коротышка и Шакуилл уже там?

— Да. Они ждут вас в моей карете, и хмм... — Ленард смущенно кашлянул. — Госпожа Ланиэль и госпожа Меррилин просили вас поторопиться. Им без вас... одиноко.

— Ясно. Видать, у них опять расхождение жизненных принципов с Шакуиллом, — усмехнулась Зарина, всерьез задумываясь, а не оставить ли их наедине с маньячным парнем еще эдак на полчасика — авось с перепугу станут совсем ручными.

— А вы, господин Роуланд, не изволите ли пройти к карете? — Ленард наигранно галантно вытянул руку, приглашая его проследовать за Зариной. — Или желаете погостить у Старейшин чуть дольше?

Хонор уставился на правителя Королевства Льва, стараясь уловить его истинное настроение. Ведь после случившегося невозможно оставаться таким же жизнерадостным и беспечным, каким сейчас казался окружающим Ленард Джонасон. Аселин не раз говорил ему, что за всю жизнь не встречал большего оптимиста, чем Ленард, и Хонор охотно верил ему, а когда лично познакомился с правителем Королевства Льва, воочию в этом убедился. Но с другой стороны, должна же где-то проходить граница этой веры в лучшее.

Никогда неунывающий Ленард Джонасон, сейчас, когда сильные мира сего пошатнули вашу веру, сейчас, когда вы столь беспомощны и бесполезны, весь ваш оптимизм — это ведь маска, да?

Нет. Хонор знал правду. Рухнет мир и расколется земля под ногами, но с лица этого златовласого человека не исчезнет улыбка, а уныние не поселится паразитом в его ликующем разуме, столь крепко связанным с верой в саму жизнь. Хонор отчаянно завидовал ему. Ленард Джонасон никогда бы не выбрал белый камень.

— Хонор, — позвал его Ленард. — Замечтался? Может быть, — лукавые искорки во взгляде, метнувшемся в сторону удаляющейся Зарины, — о чьих-то разноцветных глазах?

— Что? Нет! — Хонор вспыхнул.

— Отправишься с ними? — Ленард вернулся к серьезному настрою. Его мягкий понимающий взгляд, почти как у Аселина, прошелся по юноше. Хонор стушевался. Ну почему они вдруг разом решили изображать из себя отцов для него? Ответственность чувствуют? Хонор отвернулся, чтобы правитель не заметил, как он смущен.

— Песочные Часы Водолея могут помочь, — глухо отозвался он.

— Да, Аселин говорил. — Ленард задумчиво кивнул. — Ты уж береги милую барышню.

Хонор нахмурился. Все эти нескончаемые просьбы позаботиться о неблагодарной Змеюке крайне сердили его.

— Полагаю, это от нее следует беречь окружающих. — Хонор не позаботился скрыть злобу.

— Что ж, золотой мальчик, береги от нее других. — И вновь вечное неунывающее выражение, словно неувядающий цветок посреди мертвой пустоши.

Таков Ленард. Хонору же таким не стать. С этой невеселой мыслью юноша поплелся за правителем Королевства Льва.

Тем временем Зарина, так и не успевшая благополучно добраться до кареты, со скорбной миной ожидала очередную душещипательную беседу. Неспроста же к ней с целеустремленностью папарацци, охотящихся за знаменитостью, приближалась Айра. Недобро так топала, катану свою зачем-то прихватила. Решила напоследок с горя свою спасительницу зарубить? Ох, чуяла Зарина, что добром это не кончится. Пятой точкой и второй пяткой чуяла.

— Госпожа Эштель, — Айра резко притормозила, едва не врезавшись в отшатнувшуюся Зарину. — Вся надежда на вас!

Ого, какие разговоры пошли. Зарина прищурилась. Не зря чутье било тревогу в районе седалища — уровень ответственности, возложенной на ее хрупкие плечи, рос с пугающей быстротой. Если не прекратить это сию же минуту, детка влипнет по самые рыжие косички.

— Давай сделаем вид, что я страус с мозгом в орешек, — предложила Зарина. — А теперь объясни популярно, что ты имеешь в виду?

— Правитель Клемент сказал, что Песочные Часы можно использовать в качестве отвлекающего маневра для регента Азэлстана или для чего-то более впечатляющего, если в них накопилось достаточно энергии. — Айра прямо светилась энтузиазмом. Жуткое зрелище.

— Слишком много желающих на один замызганный артефакт, на который, если кто забыл, имею виды я. — Зарина постаралась, чтобы едкость в ее голосе лилась через край. Зря напрягалась. Антенна настроения Айры ловила сегодня исключительно позитивные волны.

— Правитель Клемент говорит, энергии Песочных Часов должно хватить на два желания, — заверила ее правительница Королевства Козерога.

— Правитель Клемент слишком много говорит в последнее время, — проворчала Зарина. — Ничего не желаю слушать. Главное, чтобы артефакт закинул меня обратно в мой мир, а хватит ли энергии на ваши пожелания, это меня уже не колышет.

— Но если энергии будет более чем достаточно, вы загадаете для нас желание? — с надеждой спросила Айра.

— Да раз плюнуть. — Зарина пожала плечами.

Лицо правительницы Королевства Козерога прояснилось. Совсем еще детское лицо. Такой бы про парней с подругами шушукаться, а не пытаться спасать королевские земли от оккупантов.

— Я многим обязана вам, госпожа Эштель. — Айра переложила ножны с катаной в правую руку, а левую сунула за спину. Отцепив ножны, которые были скрыты под длинным одеянием, девушка вложила их в ладонь Зарины.

— И что это? — озадачилась она, разглядывая рукоять длиной в полтора хвата ладони и рабочую кромку, прятавшуюся в ножнах и имевшую длину около тридцати сантиметров. Странноватый маленький меч. Рукоять его украшал камень, похожий на хризоберилл на рукояти катаны-артефакта Айры.

— Вакизаси, — вымолвила Айра, с нежностью проводя рукой по ножнам маленького меча, врученного Зарине. — Он перешел ко мне вместе с моим Хризобериллом, когда я приняла бразды правления. Моя катана и этот вакизаси составляют дай-сё — пару малого и большого мечей.

— Постой-ка, так он часть твоего артефакта?! — Зарина едва не выронила вакизаси.

— Твой артефакт же убивает любого, кто к нему прикоснется! На фиг ты мне его в руки даешь?!

— Хризоберилл вас не убил. — Айра мягко отвела от себя руку Зарины, пытающейся всучить ей меч обратно. — Значит, и вакизаси для вас безобиден.

— Прежде чем проверять свои умозаключения на практике, следует предупредить того, на ком собираешься ставить опыты, — сварливо буркнула Зарина. — Зачем он мне?

— Возьмите его себе в качестве благодарности за помощь.

— Предварительная благодарность за еще не сделанное дело? Хитро. Поблагодари заранее за будущие деяния, чтобы благодетеля замучила совесть, и он не свернул с пути истинного в самый ответственный момент — прямо боевая тактика, —издевательски проговорила Зарина.

— Нет, вы не поняли, госпожа Эштель. Я не пытаюсь обеспечить себя гарантиями того, что вы воспользуетесь своим артефактом в качестве ответной любезности, нет. Я дарую вам часть моего артефакта, потому что бесконечно благодарна вам за мое спасение — ваш прошлый поступок. Я не преследую корыстных целей, лишь желаю, чтобы этот меч был подспорьем в вашем трудном путешествии.

— Но я не особо люблю сталь и оружие. — Зарина повертела дар в руках, не зная, что с ним дальше делать. — Если на меня нападают, я предпочитаю отбиваться голыми руками. Кулаки честнее металла.

— Но члены Братства Стихий говорят на языке оружия, — возразила Айра. — Соваться к ним, не имея козыря в рукаве, слишком опрометчиво.

«Учить меня удумала?» — Зарина помрачнела. Любые советы она всегда принимала в штыки, а особенно те, которые давали люди, не способные постоять за себя. Профукала свое Королевство — все, свободна.

— Возьмите его, — не отставала Айра. — Мне так будет спокойнее.

— Хорошо. — Зарину утомил молящий тон собеседницы, поэтому она, быстро избавившись от сомнений, закрепила ножны на своем поясе, прикрыв их полами плаща. — Так уж и быть, уговорила. Захвачу с собой твой вакизаси. Если Бюрократишко совсем обнаглеет, будет чем его потыкать.

— У него есть имя.

— У Бюрократишки? — уточнила Зарина, удивляясь, что правительница Королевства Козерога вдруг решила встать на защиту парня.

— Нет, я имею в виду вакизаси. — Айра вытянула руку, демонстрируя катану. — Мой основной меч носит имя Хризоберилл, а рукоять моего вакизаси украшена цимофаном — хризоберилловым кошачьим глазом. Поэтому имя малого меча дай-сё — Кошачий Глаз.

— Мило, — оценила Зарина и замолчала, поняв, что Айра еще не закончила.

— Весьма редкий камень для украшения, но не это главное. — Айра погрустнела. — Отец во времена своего правления часто показывал мне эти мечи, говоря, что когда-нибудь и я буду ими владеть. А потом усмехался и добавлял, мол, если, конечно, Вечный Сапфир выберет меня. — Девушка улыбнулась своим мыслям. — Однако мое воображение в те времена будоражила не мысль о том, что я когда-нибудь стану владелицей столь прекрасного артефакта, а легенда о нем. Отец рассказывал, что правитель Королевства Козерога, показавший артефакту свою доблесть и доказавший ему, что достоин владеть им, может вызвать себе в услужение племя котов-демонов, что приходят на зов камней хризоберилла в рукоятях мечей и именуются «бакэнэко». Такую силу даровали Первосоздатели артефакту правителя Королевства Козерога. К моему отцу ни один бакэнэко так и не явился. А уж про меня и говорить нечего. Во мне нет доблести. Я подвела свой народ, потеряв Королевство.

Зарина разуверять ее не стала. Пусть помучается, раз совестливая такая. А что, иной раз такая пытка полезна для сознания. В следующий раз не оплошает.

— Я тоже не больно доблестная, — хмыкнула Зарина. — Так что мне котята тоже не полагаются. Но если вдруг из твоего камня полезут кошачьи морды, предупреждаю, я тресну им по носам. Нервы ни к черту, так и запиши в протоколе.

Айра несмело улыбнулась. Ей полегчало, это было заметно.

— Удачи вам на королевском приеме, — пожелала она.

Зарина автоматически кивнула, а затем обалдело вылупилась на Айру.

— Какой прием?!

— Вы издеваетесь?

Зарина услышала, как кровь застучала в ушах. Ярость накрыла ее холодной волной при виде платья, которое ей предстояло на себя напялить. Что за напасть? Полдня трястись в карете с четырьмя соседями под боком по дороге, от которой даже у самого безответственного чиновника волосы встали бы дыбом. Всю ночь провести в этой же карете, изредка погружаясь в сон, больше похожий на кратковременную спячку и который даже не был столь глубоким, чтобы попасть в Гиблый Мир к мерзкому Шуту. Сорок два раза спихивать с себя ноги сладко сопящей Имбер, которые, кстати, совсем не розами пахли, и один раз когтистую лапу Ланиэль, спросонья забывавшую удерживать форму человека, отчего каждому пассажиру поочередно доставался смачный скользящий удар внезапно материализовавшихся гарпийских крыльев. Пять раз вдавливать в бархатную стену кабины лицо Хонора, когда голова утомившегося юноши склонялась на ее плечо. Семнадцать раз бить кулаком по рукам Ловэля, отчего-то решившего, что его культяпкам будет весьма удобно на ее коленках. И все это ради того, чтобы, в конечном счете, ее подставили? Заставить натянуть подобное тряпье — верх коварства!

Зарина тяжело вздохнула, вспоминая последние часы ада, через который ее вынудили пройти. Что ж, ночевка в тесной карете намного хуже дурацкого платья.

Или нет?

Оказалось, что заманчивое предложение, которым якобы должна заинтересоваться Зарина, — это участие в королевском приеме, организуемом Ленардом Джонасоном в его дворце в Апогее. На него был приглашен целый скоп светских особ, начиная с горделивых баронов и высокомерных графов с южных земель Утопии и заканчивая обычными богачами-землевладельцами и собственниками торговых судов и целых морских портов со всех уголков Королевств. Так называемая элита.

Аселин наотрез отказался участвовать в этом мероприятии, сказав, что не выдержит столь высокого давления, присутствующего на любом подобном сборище лиц, каждый из которых вынашивает в уме планы, далекие от благонравных. Интриги претили Аселину, претила ему и необходимость общаться с людьми, носящими на лицах дежурную улыбку, в уме же скрупулезно оценивающими, на что же горазд их собеседник. От такого общения никакого удовольствия, а от постоянного внимания к собственному поведению устаешь больше, чем от многодневного таскания мешков с камнями. Сколько бы ни упрашивал Ленард, Аселин лишь скорбно качал головой. Айре и Розалинде он также посоветовал держаться подальше от публики и уж тем более не посещать празднество правителя Королевства Льва. Нынче обстановка была крайне неспокойной, и сложно было понять, кто остается другом, а кто играет против всех.

Распрощались быстро. Зарина и оглянуться не успела, как она и ее спутники уже катили в сторону зеленых лесов по направлению к столице, когда как карета с Аселином, Айрой, Розалиндой и Хэйлом удалялась в противоположном направлении, к границе Королевств Льва и Весов. Айра заикнулась, что хотела бы вернуться в Королевство Водолея и посоветоваться с генералом Морелем насчет военной стратегии. Аселин вызвался сопровождать ее.

С начала пути компания заметно поредела, но главное испытание, похоже, ждало их впереди. Королевский прием, организуемый Ленардом, был некой традицией, данью уважения членам Совета Старейшин, (которых, к слову, никто и не думал приглашать), а также своеобразным отчетом правителя Джонасона как человека, которому выпала честь защищать бывших правителей. Властвующая элита Утопии собиралась вместе на импровизированную проверку, чтобы оценить: достаточно ли хорошо организована защита, довольны ли почтеннейшие Старейшины, какие мудрые изречения и веления они удосужились выдать своими мудрейшими разумами? На самом же деле весь этот изнеженный и хитрый народец собирался, чтобы банальным образом повеселиться за чужой счет. Откушать угощений, выпить превосходного вина, посплетничать и тайно побросать друг на друга косые взгляды, чтобы понять, как в дальнейшем можно поизощреннее нагадить друг другу.

В Апогей они прибыли ранним утром. Ленард велел кучерам направить лошадей в объезд города, и во дворец, стоящий на краю Апогея, они попали через западные ворота, скрытые глубоко в горе. Сам дворец располагался на вершине этой горы. Местные жители величали ее Львиной Пастью. Множественные разломы у самого горного основания напоминали раскрытые в рычании пасти, а торчащие малые скалы — клыки.

По улицам столицы проехаться так и не удалось, однако Зарина не особо расстроилась. Ее волновал прием, который должен был состояться уже этим вечером. Теперь ей была понятна спешка Ленарда, а также его внезапная идея воспользоваться услугами Оценщиков и Поднебесной Сетью. Правитель Королевства Льва просто-напросто боялся не успеть к собственному празднику. Вот жучара!

У западных ворот их встретила пышная седеющая дама в длинном алом платье и в крайне недовольном расположении духа. Сопровождающие кареты солдаты, позаимствованные из Мэнтиса, встали в полукруг. Ярко-красные с отливом золота одеяния создали вокруг карет стену из разгоревшихся факелов.

— Правитель Джонасон! — возопила пышная дама, как только Ленард ступил на подножку. — Где вас черти носили? Святой Огонь! А где же ваше воинство?

— Прибудет примерно через неделю, Мэгги. — Юноша, на которого возмущенные вопли женщины не произвели никакого впечатления, спрыгнул на каменистую дорожку и широко улыбнулся. — Или позднее, если генерал Морель расщедрится и надумает выдать им вторую партию чудного пива местного производства. Скажу всю правду, не таясь, один глоток сбивает с ног. — Ленард хохотнул.

Мэгги, покрываясь мелкими багровыми пятнами, возмущенно засопела.

— Правитель Джонасон! Как вы могли отправиться в дорогу без своей охраны? О чем вы думали?!

— О юных девах и прелестных благородных дамах с нежно—бархатными маленькими ручками, — пропел Ленард и мягко обнял опешившую женщину. — Как мило с вашей стороны оказать мне столь бурную встречу.

— Да о чем вы. — Смутившаяся Мэгги мигом поумерила свой пыл. — Я верой и правдой служу своему правителю. Однако же, мой господин, как безответственно с вашей стороны было оставить всю подготовку на меня. Почти все гостиницы в Апогее заняты прибывшими гостями, а меня с каждой минутой одолевало все большее беспокойство. Представьте: вечер, угощение готово, игристые вина разлиты по бокалам, певцы, музыканты, украшенный сверкающий зал... но нет хозяина! При мысли о том, что я отвечу гостям на вопрос, где же мой правитель, я готова была рухнуть в обморок!

— Тихо, тихо, милая Мэгги. — Ленард успокаивающе погладил женщину по морщинистой руке. — Я уже здесь. Больше не о чем волноваться.

— Зная вас, могу поклясться на могиле предков, что мои волнения только начинаются, — пробормотала Мэгги. Но выглядела она при этом более спокойной и собранной. — А это кто?

Женщина с удивлением вытаращилась на карету. Из темных глубин на нее в ответ пялились пять пар глаз. Ленард издал смешок и, ухватив руку Мэгги, поцеловал ее запястье.

— Не обращайте внимания, милая Мэгги. Я привез с собой обученную элитную прислугу, которая сегодня вечером продемонстрирует нам чудеса своей работы.

Зарина от его слов чуть не выпала из кареты. Судя по звукам за спиной, Хонор тоже.

Прислуга?! Чего вякнул? Финиш, гордость затоптана.

Вот и сейчас, за час до появления элитных гостей, находясь в личных покоях Ленарда и пытаясь поджечь взглядом платье, висящее на стуле, Зарина все еще не могла поверить в реальность происходящего.

— Вы издеваетесь?! — Кажется, она уже произносила эту фразу двадцать секунд назад, хотя и в менее грубой манере.

— Вам не нравится? — с искренним участием спросил Ленард. Он, устроившись на краешке кровати, со слишком явным удовольствием наблюдал за страданиями Зарины.

— Это же платье служанки! — запальчиво выкрикнула она.

— Вы чертовски правы, милая барышня. — Ленарду стало еще веселее. — Вы же будете изображать прислугу, поэтому и одеяние соответствующее.

— Змеюка, ты бы дышала поглубже, а то воздуха на следующий вопль не хватит, — ядовито посоветовал ей Хонор, следивший за ней с нескрываемым злорадством.

— Форточку захлопнул, а! — Зарине резко захотелось подраться. А особенно ее привлекло резное украшение в виде головы льва сбоку на столбике кровати. Похоже, его можно было оторвать, а потом и швырнуть.

Хонор дернулся к ней в боевом порыве, но ему преградила дорогу Ланиэль.

— Полноте, вояки, — лениво усмехаясь, произнес Ленард свою любимую фразу. — Давайте просто повеселимся.

— Я думала, ты предлагал нам не веселье, а возможность собрать информацию. — Зарина дотронулась кончиком пальца до черного подола платья, приподняла его и тут же отдернула руку.

— Несомненно. — Ленард поднялся с кровати. Он уже успел переодеться в праздничный костюм и теперь сверкал, словно ходячее золото. Алый с золотом камзол, под ним белоснежная сорочка с манжетами и жабо, золотистые кюлоты и высокие сверкающие сапоги. Слегка кудрявящиеся волосы казались продолжением сияющего одеяния. — Из болтовни высшей знати Утопии можно выудить весьма полезные сведения. А вы, госпожа Эштель, как раз цените информацию.

— Да, но всю нужную информацию я уже получила. — Зарина вновь приподняла край платья и на этот раз продержала его чуть дольше, привыкая к ощущению мягкой ткани на коже. — Однако ты убедил меня, что прием обязательно следует посетить. Ну вот, я здесь. Только не говори, что привез меня сюда только для того, чтобы одеть в платье служанки.

— Считаю это своей заслуженной наградой. — Ленард каверзно осклабился. Зарина скривилась. — Но давайте оставим ролевые игры на потом, милая барышня. Мы с Аселином обсудили кое-какие моменты и решили, что вам будет полезно познакомиться с верхушкой общества Утопии. Это позволит вам создать для себя примерную картину положения дел, и, возможно, что-то вам даже пригодится в будущем. Слышал, вы собираетесь пересечь едва ли не всю Утопию в поисках... к сожалению, не имею понятия, чего.

— Альманаха Братства Стихий. — Зарина решила выложить все карты, раз уж пришло время для совместной работы. Не зря же она по крохам выманивала информацию у Кармель и ее словоохотливых хористов.

— О, — только и сказал Ленард.

— Издеваешься? — Хонор был вне себя. — Мы собираемся сделать такой крюк только для того, чтобы найти несуществующую книгу?!

— Она может быть у торговцев. — Зарина подхватила и принялась рассматривать еще одну деталь своего будущего костюма. Осознав, что это чулок, девочка дернулась и швырнула его через плечо. Чулок мягко опустился на голову Имбер, успевшей устроиться прямо на полу.

— Вы говорите сейчас о баре «Болезненный скунс»? — поинтересовалась Имбер, сдувая со своего лба чулок. Тот сдвинулся, но затем провис с левой стороны лица девочки, как громадный дохлый червь. — Злачное местечко с торговцами всех мастей и наглостей, но на аукционы выставляют очень даже броские вещички. Если Альманах существует, то начинать поиски и правда нужно оттуда.

— Рубежный торговец одобряет, — хмыкнула Зарина. — Значит, мысль здравая.

— Не для меня, — буркнул Хонор. — Я не склонен верить в небылицы.

— Знаете, вояки, — Ленард задумчиво погладил деревянного льва на столбике по гриве, — многие из прибывших на прием — закостенелые коллекционеры. Попробуйте закинуть удочку, может, кто и скажет что-нибудь полезное.

— Прислуга не должна заводить разговоры с гостями, — воспротивился Хонор.

— Золотце. — Ленард заискивающе улыбнулся, Хонор насторожился, — Госпожа Эштель, госпожа Меррилин, господин Шакуилл играют роль слуг. На госпожу Ланиэль костюмчика не нашлось, преклоняюсь перед ее фигурой, — и правитель Королевства Льва действительно поклонился гарпии. Та засмущалась. — Не волнуйтесь, мы найдем вам подходящее платье. И тогда вы сыграете роль гостьи.

— А почему она гость? — рассердился Хонор. В его интонациях появился отзвук детской обиженности, но юноше было все равно.

— Не гневайся раньше времени, мой друг. Ты тоже сыграешь роль гостя — молодого графа, воспитанника одной из лучших академий столицы, юного богатея, страстно желающего обрести новые связи и знакомства.

— Мне кажется, это недалеко от его настоящего образа, — съязвила Зарина.

Хонор смолчал. Видать, в яблочко угодила.

— А раз ты, золотой мальчик, будешь беседовать с гостями на равных, на тебе и задача выманить из них как можно больше полезных сведений, — на позитивной ноте закончил Ленард. По его лицу было заметно, он удивлен, что присутствующие еще не воспылали от предвкушения праздника. Как он сам.

Фу, зануды, говорила его улыбающаяся гримаса.

— Хорошо, — сдался Хонор. — Тогда мне необходимо что-то изменить во внешности. Я часто сопровождал моего архэ в поездках и даже произносил речи от его имени. Кто-то может узнать во мне Старшего Советника Королевства Весов.

— Все знают, что правитель Клемент и правитель Джонасон друзья, — сказала Ланиэль. — Никого не удивит, что Старший Советник правителя Королевства Весов находится на приеме у правителя Королевства Льва.

— Без моего архэ? — Глаза Хонора сузились под напором его скептицизма. — Вот это их точно удивит. Старший Советник всегда находится вблизи своего правителя. Должность обязывает. Поэтому лучше вернемся к амплуа корыстного и не обремененного особым умом юного богатея.

— И что изменим? — спросила Ланиэль.

— Отрежем ему волосы? — предложила Зарина.

— Ага, и у нас тут же в комнате вырастет рощица. — Имбер поежилась.

— Пусть снимет ленточку и распустит волосы. — Ловэль, устроившись вразвалочку на королевской кушетке, делал загадочные пасы руками. Форма а-ля официант ему безумно шла. Белая рубашка, черный жилет и узкие черные брюки выгодно смотрелись на мускулистом теле, а волосы цвета фуксии, заплетенные в тугую косичку, придавали ему противоречивый игриво-деловой облик. Если дамочки на этом вечере не будут носиться за ним табунами, то их диагноз: слепы, как кроты.

— Попробуем. — Зарина потянулась к алой ленте в волосах Хонора, но юноша отскочил от нее столь стремительно, что чуть не сшиб с ног Ланиэль.

— Не трогай!

— Ладно, Бюрократишко, не психуй.

— Я сам. — Хонор немного успокоился и снял ленту. Ее он тут же свернул и спрятал в карман. Черные волосы рассыпались по плечам и спине. Брови Ловэля возбужденно подпрыгнули вверх.

— А ты ничего, Бюрократишко, — протянула Зарина, пристально оглядывая юношу. — Сексуальненько так смотришься.

— Избавь меня от твоих шуток, — вздохнул слегка покрасневший Хонор.

— Да-а, а вот когда начинаешь нудеть, весь лоск пропадает, — разочарованно сообщила Зарина. — Но с распущенными волосами твое лицо выглядит чуток поуже. Знающим тебя придется долго приглядываться, чтобы вспомнить, что за фрукт перед ними.

— Твои слова, как всегда, воодушевляют, Змеюка.

— Отлично, вояки, раз все готовы к представлению, поднимем занавес. — Ленард хлопнул в ладоши. — Не забудьте захватить с кухни подносы и можете смело нырять в самое пекло.

— Помните, что люди в праздничном зале — нам не союзники, — предупредил Хонор.

— Не вздумайте выбалтывать лишнее. На меня в этом отношении можно положиться.

— Тогда как насчет прикрытия? — поинтересовалась Зарина. Она внезапно почувствовала себя героиней боевика.

— Дополнительная поддержка!

— Вот твое прикрытие. — Хонор указал на Имбер.

— Простите, конечно, но мое прикрытие метр с кепкой. Оно едва буфера Минибикини прикроет!

— Мне, кстати, это льстит. — Ланиэль зарумянилась.

«Это будет сложная ночь», — угрюмо решил Хонор.

Зарина и Имбер стояли на втором этаже, укрываясь от посторонних взглядов за колонной. Праздничный зал внизу постепенно наполнялся пестрой сверкающей толпой, сверху донизу увешанной драгоценностями на тысячи, а то и миллионы хрипов. На Зарине был надет сильно ущемляющий ее гордость наряд: короткое черное платье с рукавами-воланами и кружевами на подоле, туго зашнурованный корсет «мечта педофила», накрахмаленный фартучек и чулки. Ланиэль вплела ей в волосы парочку черно-белых лент в тон костюму. Ловэль все рвался помочь Зарине натянуть чулки, но был пару раз нецензурно отправлен в далекие края, а в последний раз в него запустили головой лба, оторванной от столбика кровати, что ничуть его не расстроило, а лишь укрепило уверенность в том, что в его помощи здесь нуждаются больше, чем в воде в пустыне. Совместными девичьими усилиями его все-таки вытолкали из комнаты. А говорят, женщины любопытны.

Зарина оперлась локтями о перила и вгляделась в живую массу внизу. Некоторые разоделись в пух и прах, демонстрируя облик абсолютной безвкусицы, другие же носили наряды, подобранные в тон и приятные глазу. Разномастная элита, ничего не скажешь.

Хонор и Ловэль уже успели спуститься в зал и смешаться с гостями и остальной прислугой. Ланиэль оставалась в стратегическом резерве.

Имбер просунула голову межу столбиками перил и на кого-то пристально уставилась. Заинтересовавшись, Зарина, следуя примеру маленькой торговки, перегнулась через край.

— Глядите, Вашество. — Торговка возбуждено ткнула пальцем в сторону толпы. — Вон тот человек с павлиньим пером в шляпе. Это виноделец, глава одного из самых крупных производств вин в Королевстве Овена «Пинта! Пинта!», Карл Йох. В прошлом году наша гильдия сотрудничала с ним. Мы должны были стать посредниками, перевозящими его продукцию через Внутреннее море, а для любого рубежного торговца подобный клиент — золотая жила. Я боролась за право работать с ним с еще одним торговцем из «Триллиума» — Тощим Гейбом. Святая каракатица, какая же это была бы радужная перспектива для меня — заниматься перевозкой товара по морю! Вокруг одна вода! Для стихийника воды — это настоящий рай. Но глава гильдии, Освальд Каменщик, рассудил по-иному. — Имбер скорчила обиженную гримаску. — Якобы мой возраст не позволяет понять саму суть торговли винной продукцией. Вздор! Для рубежного торговца любой товар одинаково важен. Я бы справилась с этой работой, но выбрали Тощего Гейба. А зря! Гейб по-крупному облажался. Престижное вино должно отстаиваться в дубовых бочках до созревания, но стенки бочки пропускают кислород, и некоторое количество вина испаряется, а потому нужно доливать туда вино того же вида. Кроме того на дно оседает естественный осадок, и требуется периодически сцеживать вино, а затем переливать в чистые бочки. А Гейб, как последний зеленущий простак, не проконтролировал ни доливку, ни сцеживание. Он даже бочки чистые поленился заготовить! Вот баран! Но это еще не все. Другая партия уже выдержанного вина требовала очистки яичным белком, а Тощий и этого не соблаговолил сделать, хотя Карл Йох ему подробно все объяснил. Святая каракатица, это неуважение к товару! Сэкономили на перевозке называется. Проворовался Гейб, как пить дать. Накрыли его как миленького с его некачественным вином. Неудивительно, что «Триллиум» в прошлом году был в верхней строчке позорного списка торговых гильдий. Поставили бы меня на эту работу, уж я бы не облажалась. К слову, порчу подобного рода продукта весьма сложно обнаружить, и Гейб проскочил бы через портовую таможню Святой Инквизиции без всяких проблем. Солдаты Инквизиции и не почесались бы. Но ему не повезло. За жабры его ухватил граф Элиас Банча. Парнишка работает в какой-то тайной службе в Королевстве Овна, и поговаривают, что Вечный Сапфир Королевства к нему неровно дышит. Хотя никаких официальных новостей, что он стал правителем Королевства Овна, и не было.

— Закончила болтать? — осведомилась Зарина, внимательно разглядывая вновь прибывших гостей. — Языком чесать ты умеешь, а теперь докажи, что и отменным слухом не обделена. Услышишь что об Альманахе Братства Стихий — живо дуй ко мне с докладом.

— Слушаюсь, Вашество.

В зале Зарина и Имбер разделились. Нацепив доброжелательную улыбку, чудесно действующую на притаившихся у их дома поклонниц брата, она принялась с предельным изяществом протискиваться через толпу. В ее руках трясся поднос с высокими бокалами, наполненными шипящей полупрозрачной жидкостью.

От стены за ней пристально наблюдал Хонор. Юноша чувствовал себя несколько неуверенно и собирался с духом, прежде чем с кем-либо заговорить. Раз пятнадцать мимо него прошли высокопоставленные чиновники из различных Королевств, с которыми ему доводилось уже общаться, но ни один не обратил на него внимания. Еще бы, Хонор Роуланд был один — без своего архэ, — и в отсутствии правителя он воспринимался не более чем мелкая букашка. Обидно. Юноша чувствовал себя так, словно сделал громадный шаг назад в своем развитии, деградировал до того начального состояния запуганного мальчишки, каким он прибыл в Королевство Водолея. И вот нужно начинать все сначала: виться ужом около чиновников, смотрящих на него как на ничтожество, расточать комплименты властвующим снобам, демонстрировать свою крайнюю полезность и аналитическое мышление. За три года Хонор уже подзабыл как это делается. Слишком привык, что рядом с Аселином его признавали важной особой, воспринимали всерьез и прислушивались к его мнению.

«Черт!» — Хонор ударил кулаком по стене и тут же стушевался. Не время терять самообладание, не время. Он обещал Аселину найти Песочные Часы и отступать сейчас не намерен.

До юноши донесся заливистый смех. Хонор удивленно поднял голову. Смеялась Зарина. Очевидно, тот мерзко ухмыляющийся толстяк в обтянутом сюртуке что-то ей сказал, когда она передавала ему бокал. Такой смех у нее он слышал впервые. Хрупкая красивая девочка в вызывающем наряде притягивала внимание, и Хонору не нравилось, как провожает ее взглядом вся эта разжиревшая самовлюбленная элита.

Наблюдая, как Зарина скользит сквозь толпу, будто дельфин на пенистых волнах, Хонор вспомнил о белом камне, который вытащил в ответ на вопрос мадам Роберты. Белый камень означал, что он не станет жертвовать собой ради Зарины. Хонор устало прикрыл глаза и прижался спиной к стене. Он колебался тогда, под взглядом ее разноцветных глаз, но все равно выбрал белый камень. А что в этом плохого? Почему он должен терять свою жизнь из-за кого-то вроде нее? Он хочет жить. Любой бы из их компании поступил бы также. Дрожь прошлась по всему его телу. Нет, не так. Если бы расстановка была иной, и Имбер, Ланиэль или Ловэлю предложили выбирать между своей жизнью и жизнью Зарины, они бы выбрали ее. Не по доброте душевной, уж в этом-то Хонор был уверен. Воровка Имбер выбрала бы черный камень, потому что Зарина является ее гарантией того, что она уйдет от обвинения и не будет осуждена за свои преступные деяния. Ланиэль строит из себя защитницу девчонки, но на самом-то деле надеется, что та обеспечит гарпий с Закрытого острова полноценными правами и подарит ответную защиту. Насчет Ловэля Хонор сомневался — тот еще умалишенный, всего от него можно ждать. Но этому парню, похоже, тоже что-то требовалось от Зарины, поэтому он, наверное, тоже бы выбрал в отношении нее черный камень.

А что же Хонор? Во время испытания он и думать забыл о своем договоре служения Королевству Водолея, а вспомнив о нем сейчас, хмыкнул. Даже помни он о своих обязательствах, все равно выбрал бы белый камень. К чему лгать? Он не готов идти на крайности и приносить такие жертвы ради других.

«Мама бы не одобрила, — подумал Хонор и уныло вздохнул. — Отец бы сказал, что так не поступают мужчины. Но что они могут понимать, в конце-то концов? Разве они знают, через что мне пришлось пройти с момента расставания с ними? Я выжил, потому что заботился лишь о себе. За все эти годы мои высокие идеалы несколько поистерлись. Прости мама, но я не желаю закончить как мой отец».

— О, эти нежные пальчики должны быть усыпаны самыми прекрасными золотыми кольцами, — проворковал рядом голос.

Хонор резко открыл глаза. В паре метров от него Ленард Джонасон держал за руку стройную молоденькую девушку, одетую в пышное голубое платье и выделяющуюся на фоне других дам многоуровневой прической. Наклонившись к ее уху, правитель Королевства Льва продолжал что-то ей нашептывать.

Закатив глаза, Хонор изрек:

— Как вульгарно забивать умы юных дев сладострастными речами.

— Тебе просто завидно, что он так искусно клеит девок, — весело заметил некто за его спиной.

Юноша подпрыгнул и возмущенно уставился на Зарину, непонятно когда успевшую появиться около него. Девочку его испуг крайне позабавил. Ухмыльнувшись, она хлопнула юношу по плечу.

— Мне ничуть не завидно, Змеюка. — Хонор дернул плечом. — Если девушки настолько глупы, чтобы внимать подобным словам, я лишь рискну пожалеть их.

— Стопудняк, завидуешь, — фыркнула Зарина. — Какого лешего подпираешь стену и отлыниваешь от работы? Подкати к какой-нибудь красотке. Пусть тебе сольет пару информативных сплетен в порыве страсти. Только вон той старушенции с волосяной тыквой на башке даже не подмигивай, а то повиснет, век не отдерешь. Вон тот бедолага-симпатяга, что сейчас пугливо жмется у стены, еле-еле ноги от нее унес. Аж поседел со страху.

— Я не приучен к играм в обольщение. — Хонор удрученно покачал головой.

— У меня можешь даже не спрашивать что и как. — Зарина качнулась на пятках, бокалы на ее подносе, соприкоснувшись, звякнули. — Моя политика обольщения до смешного проста. Все парни будут у моих ног, нужно лишь правильно направить удар.

— Варварка, — ужаснулся Хонор.

— Не, страстная натура, — хохотнула Зарина и нырнула в толпу, оставив растерянного юношу поразмышлять над своей философией в одиночестве.

«Хорошо. Раз уж вы настаиваете».

Хонор откинул мешающие ему длинные пряди за спину, с удовольствием повторив схожий жест Аселина, и шагнул в людское море. Стоило подыскать собеседника поболтливее. Справа у скопища кресел собралась довольно шумная толпа, и юноша, заинтересовавшись, приблизился. Каково же было его удивление, когда он понял, что источник всеобщей сумятицы — это Имбер Меррилин. Маленькая торговка, сидя на диванной подушке со скрещенными ногами, сосредоточенно перемещала по небольшому овальному столику три чаши среднего размера, перевернутые кверху дном. Чаши, инструктированные изумрудами, бесшумно скользили по идеально гладкой поверхности стола по известной только Имбер системе. Похоже, торговка развлекала себя тем, что имитировала игру в наперстки.

Ближайший к ней чопорный господин в темно-зеленом сюртуке и с вычесанной бородкой протянул девочке золотое кольцо с рубином. Имбер ухватила кольцо, прокрутила между пальцами, за долю секунды оценила качество работы изделия и спрятала его под одну из чаш. Театрально развела руки в стороны, скорчив серьезную мину, водрузила пальцы на чаши, как виртуозный мастер на клавиши фортепьяно, и стала быстро менять чаши—наперстки местами.

Хонора бросило в холодный пот. Святая Земля! Воровка занимается мошенничеством посреди всего титулованного общества Утопии. Ни стыда, ни совести! Мимо взбешенного юноши протиснулся Ловэль, дирижирующий сразу двумя подносами — с закусками и напитками. За ним следовала толпа женщин всех возрастов. Маньяк спешил в сторону публики, которую собрала вокруг себя Имбер, и Хонор сначала даже решил, что тот хочет пресечь на корню все это безобразие. Но не тут-то было! Ловэль растолкал мешающих ему и встал прямо над столиком, с любопытством следя за движениями чаш. Его поклонницы с тем же усердием втиснулись в толпу, и зрителей у маленькой торговки стало заметно больше.

Хонор утомленно потер лоб. Ему вдруг показалось, что он превратился в столетнего старца, которого приводит в уныние любое нововведение современности. А еще его обуяла зависть. Как легко и непринужденно Имбер и Ловэль сумели адаптироваться к этой обстановке — раз и перестроились на нужный лад, словно так всегда и жили. Хонору же все еще было неуютно в самостоятельном полете. Он ловил себя на мысли, что все еще оглядывается через плечо, желая узреть одобрительную искорку в глазах Аселина. Однако архэ здесь не было. Хонор был предоставлен сам себе.

— Вы только посмотрите, какой чудесный гобелен, — донесся до него восхищенный крик. Двинувшись в ту сторону, юноша обнаружил двух мужчин и женщину, стоящих полукругом перед гобеленом с изображением золотого льва на скале.

— Качество отделки на высоте, а цвета, похоже, долго не потеряют яркость, — рассуждал усатый мужчина в плаще с меховым воротником.

— Правитель Джонасон вряд ли будет выставлять в своих залах дешевку. — Седовласая дама в переливающемся платье, плотно облегающем фигуру, и с прозрачной накидкой на плечах нацепила на нос маленькие круглые очки и пристально вгляделась в гобелен. — Полагаю, шестьсот тысяч хрипов.

— Семьсот пятьдесят тысяч, я бы сказал. — Второй мужчина — лысеющий человечек в черном, почти похоронном сюртуке, — сдержанно улыбнулся. — Не в обиду, дорогая Сирша, но ценовая категория — моя стезя.

— Я ничуть не обиделась. — Женщина кивнула. — Хотелось бы мне добавить этот гобелен в свою коллекцию.

Удача! Коллекционеры. Хонор устремился вперед.

— Если вас интересуют гобелены, то у восточной стены между колоннами висит гобелен, чье качество, несомненно, на порядок выше, — благожелательно улыбаясь, сказал он, вежливо кивая всем троим. — Изделие мастеров Королевства Рыб, редкий экземпляр стоимостью девятьсот тридцать тысяч хрипов. Есть на что полюбоваться.

— О да, вот именно, только полюбоваться. — Сирша быстро оглядела юношу. — Правитель Джонасон не захочет продать мне свои сокровища, сколько бы милых улыбок я ему не посылала. А вы, юноша, позвольте поинтересоваться, кто?

— Обычный студент, чей интерес вызывают произведения искусства высших мастеров. — Хонор плавно взмахнул рукой, указывая на гобелен льва за их спинами.

— Мои глаза ощущают боль, едва завидев дешевые подделки, но душа поет при одной мысли о любовании шедевром. Я из местных.

— Полагаю, вы весьма неординарны, раз удостоились честью быть приглашенным на этот прием, — заметил усатый мужчина, с недоверием поглядывая на распущенные волосы Хонора. Судя по всему, он ему показался более похожим на бедного художника, нежели на талантливого студента престижного университета.

— Благодарю за ваши предположения. — Хонор сдержанно поклонился, лихорадочно придумывая быстрый способ перейти на обсуждение редкостей, блуждающих среди коллекционеров, например, того же Альманаха Братства Стихий.

— Кстати, я слышала, у закадычного друга правителя Джонасона, того мальчишки, правителя Клемента, совсем нет вкуса, — прощебетала Сирша. — Говорят, его дворец словно темница с голыми стенами — ни произведений искусства, ни изысканной мебели. А еще он сторонится общества и не любит устраивать празднества. Вот скупердяй!

Хонор поперхнулся и закашлялся. Альманах тут же вылетел у него из головы под напором гнева. Как она посмела столь пренебрежительно отзывается об Аселине, его архэ!

— Вы ошибаетесь! — горячо заспорил с женщиной Хонор. Сирша и оба мужчины замерли, пораженные злобными интонациями юноши. — Мой архэ не такой!

— Кто, простите? — Сирша жадно подалась вперед, словно акула, почуявшая кровь.

— Ваш... кто? — За ней в наступление пошли и ее спутники.

Хонор растерянно смолк. Интуиция подсказывала ему, что он оступился.

— Шампанского?

Под нос Сирше заботливо подсунули поднос с пузырящимися бокалами, а Зарина, широко улыбаясь, встала между атакующими и Хонором.

— Шампанского?! — снова жизнерадостно предложила Зарина и выставила вперед поднос. Хонору даже показалось, что девочка вот-вот опрокинет булькающую жидкость на ошарашенных гостей.

— Благодарю, — неуверенно поблагодарила ее Сирша, силясь разглядеть Хонора за бокалами на подносе, который все еще трясла перед ее лицом Зарина. — Молодой человек?

— Э... — Хонор отступил на шаг, чувствуя некоторое облегчение от того, что между ним и этими людьми затесалась Зарина.

Внезапно та шагнула в его сторону, и ее острый локоток впился ему под ребра. Хонор вытаращил глаза, но за его лицом пристально следили посторонние, поэтому вздохнуть от боли он себе не позволил.

— Прошу меня простить. — Юноша слегка поклонился и поманил за собой Зарину, делая вид, что желает дать ей какое-то поручение.

Девочка мило улыбалась ему, ловко обходя стоящих на пути людей. Когда они оказались в боковом коридорчике и гигантская пародия на пальму в керамическом горшке скрыла их от глаз гостей, Хонор едва сдержался, чтобы не схватить ее и не треснуть хорошенькой мордашкой об стену. Пыл ему охладил взгляд Зарины — отсутствующий, ледяной, ничего в нем не осталось от прежнего приветливого настроя.

— Какого черта ты делаешь?! — Хонор все-таки нашел в себе силы выплеснуть злость на Зарину. Это плюс. Минус: вместо возмущенных и злобных интонаций вырвалось какое-то нейтральное шипение.

— Это ТЫ какого черта чудишь? — спокойно поинтересовалась она.

— А что не так?!

Зарина одарила его презрительным взглядом.

— Как можно просить на тебя полагаться, если ты нас всех закладываешь с налету?

— Когда это такое было?! — возмутился Хонор.

— Да только что.

— Поясни!

— Ты сам буквально час назад разглагольствовал о том, что прибывшие гости нам не союзники. То бишь им корзинки с информационными яблочками не полагается. И тут же сам выдаешь им, на чьей ты стороне. Забыл про конспирацию? Никто бы не назвал Аселина «архэ», не признавая его господство и власть. Уж точно бы ни один из этих бахвалящихся индивидов не признал его за архэ. А вот ты практически признал. Так что если тут информация распространяется с той же скоростью, что и по бабьему телеграфу сплетниц, то, считай, вся эта ватага уже в курсе, за какую футбольную команду ты играешь.

Хонор уставился на Зарину.

«Дьявол!»

— По глазам читаю, про себя сейчас несусветно ругаешься, — сказала Зарина с оттенком удовлетворения в голосе.

— А ты прекрати мои глаза читать, может, и поладим, — огрызнулся Хонор.

Но тут он уже злился только на себя. Зарина была ни при чем. Змеюка ни при чем, а он облажался. Где справедливость, спрашивается?

— Иногда я жалею, что отправился с тобой, — надрывно выдал Хонор. — Единственное радующее меня обстоятельство — это то, что удалось покинуть Королевство Водолея, вырваться подальше от Гарольда Жженного и его бдительного ока. Надеюсь, Святая Инквизиция не придумала какую-нибудь новую грандиозную кампанию по отлову стихийников.

Зарина прикусила губу. Новая дилемма. Сказать или не сказать Хонору про карточку с изображением, которую Гарольд Жженный передал мэру Кромски? Сообщить, что в Наркиссе разгуливает войд, ранее работавший на Святую Инквизицию? И сколько еще таких в запасе Организации?

«Нет, пожалуй, не стоит, — решила она. — Парень сейчас весь на нервах. Пусть лучше мысли его будут заняты поиском Альманаха».

— От тебя, оказывается, никакого проку, — буркнула Зарина, оправляя подол платья.

— Простое задание: расспросить всех про Альманах. Но нет, надо болтать о чем угодно, но только не о нужном!

— Умолкни, и без тебя тошно. — Хонор поправил очки и беспокойно передернул плечами.

— Бюрократишко, у нас проблемы. — Зарина прижала палец к губам.

— Смеешься? По-твоему, наличие проблем — не наша постоянная особенность?

— Я серьезно. Среди этих толстосумов бродит слушок, что гарпии снова активизировались и все чаще появляются на побережье Костяного моря. — Зарина продемонстрировала Хонору три оттопыренных пальца. — Слышала это от трех господ из трех разных Королевств.

— И что? — Никакой проблемы в этом юноша пока не видел. — Образ гарпии давно стал нарицательным, а сказки о них все еще леденят кровь. Однако нападение гарпии — угроза трехсотлетней давности. Сейчас они не в том положении, чтобы проявлять себя.

— Скажи это вырядившимся в меха и истекающим потом олухам. — Зарина ткнула пальцем в гущу гостей. — Кто-то считает, что разовое появление — это признак надвигающейся гарпийской революции или предвестие новых кровавых нападений. И, к слову, давно они уже все чихали на Кларанса Дюрана с его альтруистскими методами ведения дружбы с гарпиями. Вот тебе, Бюрократишко, и уважение к бывшим правителям и их политике! А кто-то думает, что гарпии на материке — знак того, что Пророчество Ксаны сбывается. — Она сделала большие глаза. — Сечешь фишку?

— Люди помнят о Пророчестве Ксаны? — не поверил Хонор. Он-то считал, что подобные знания — удел образованных, начитанных, стремящихся к знанию людей, подобных ему, а не богатеньких наследников, думающих только о том, как бы загрести своими лапами побольше власти.

— Нет. — Зарина покачала головой. — Вспомнил кто-то один, а затем понеслась душа в рай. Теперь каждый первый шушукается, что, мол, а вдруг от них скрывают, что в Королевстве Водолея появился новый правитель? «А ведь этот хмырь может без страха к камням Душ прикасаться. Да нам же его замочить нужно прежде, чем он начнет дышать на чужой земле!» — прогнусавила она, видимо, изображая манеру одного из сплетников. Ее пальцы ухватили цепочку с кулоном-черепом и приподняли. Черные провалы черепушки укоризненно воззрились на Хонора.

— Терпеть не могу сплетников. — Юноша заскрежетал зубами. — А ты что, боишься?

— Спятил? Нет, конечно. Но мне прямо жаль вас. Столько усилий для сокрытия факта моего появления, а тут слушок на слушку, и вся верхушка уже плюется кипятком.

— И что же нам делать?

Зарина бесцеремонно ухватила Хонора за воротник и резко притянула к себе. С ее дыханием до юноши донесся легкий, едва различимый аромат лимона. Он нервно сглотнул и, постаравшись изобразить как можно более неприязненный взгляд, в упор уставился на Зарину. Та даже бровью не повела.

— Неплохо бы тут организовать отвлекающий маневр. — В ее голосе сквозило возбуждение.

— Зачем? — Неприязнь во взгляде удерживать стало труднее. Во-первых, Хонор слишком удивился идее, чтобы и далее сосредотачиваться на этом, и, во-вторых, если собеседнику абсолютно плевать на твои враждебные намеки в его адрес, то чувствуешь себя как-то по-идиотски, а бессмысленность поступков начинает угнетать.

— Отвлечь публику и рассмотреть всех вблизи. Другими словами, поискать подозрительных личностей.

— Зачем? — Хонор чувствовал себя глупо, повторяя одно и то же. Но он не мог понять смысл предложенных действий. А если он не может понять установку, то и выполнять ее не будет. Хонор выполнил бы любые распоряжения, даже кажущиеся ему самому бессмысленными, если бы их отдавал Аселин. Но к Зарине Эштель такое положение вещей не относилось. Змеюка не Аселин. Ей он подчиняться беспрекословно не собирался.

— Если кто-то на этом празднике жизни знает о появлении в Королевстве Водолея нового правителя, то не станет обращать внимание на всякие мелочи типа нашего отвлекающего маневра. Он здесь за подтверждением информации и отклоняться от своей цели не станет. Скорее сам воспользуется моментом, когда внимание всех будет обращено на другое, и сделает свой собственный ход.

Хонор покачал головой.

— Пока все ведут себя в меру своей мерзопакостности. То есть как всегда. Ничего подозрительного. Никто не поднимает шум и не пытается выведать информацию о правителе Королевства Водолея. С чего ты решила, что с твоими трюками обстановка изменится?

Зарина хмуро глянула на Хонора. Ее рука чуть сильнее потянула за его воротник, вызывая легкое удушение. Он решил, что сделала она это специально.

— Бестолковка! — Шипение девчонки заставило Хонора непроизвольно дернуться и с беспокойством глянуть на нее. Ну, знал он, что нет там змей, но все равно ожидал, что вместо рыжеватых локонов у Зарины начнут завиваться змеи.

— Извращенный Львиный любимчик тут народ не для пьянки и дебошей собрал. — Зарина наконец отпустила воротник Хонора, но, чтобы расслышать ее приглушенный голос, ему пришлось самовольно остаться в полусогнутом положении. — Всем известно, что Аселин взял себе за хобби изображать добрую мамулю для народа Королевства Водолея. Сомнительное удовольствие ошиваться на чужой территории и брать дополнительную неоплачиваемую работу, но у каждого свои тараканы. Так вот, если бы вдруг появился новый правитель, он бы узнал об этом первым. А кто в свою очередь является близким дружочком Аселина?

— Ленард Джонасон, — сказал Хонор. Он уже ощущал некую логичность в высказываниях Зарины, но решил не спешить с выводами.

— Умница, Бюрократишко. Подобной новостью Братишка бы обязательно поделился с вашим Львиным любимчиком, что он в действительности и сделал.

— А если информация просочилась за пределы Королевств Весов, Льва и Водолея, то прием Ленарда — отличная возможность узнать правду практически из первых рук, — подхватил мысль Хонор. От нехорошего предчувствия он инстинктивно начал покусывать губы. Плохая привычка. А если плохие привычки вылезают наружу, то дело дрянь.

— Угу, вот и поищем любопытных субъектов. Если, конечно, они тут имеются.

— Но правитель Королевства Льва никогда бы не стал раскрывать чужие тайны. Ленард безалаберный и бесшабашный, но он не болтун, — уверенно заявил Хонор. Ему не очень нравился правитель Королевства Льва, но тот был другом Аселина и, в общем-то, неплохим правителем, а потому Хонор собирался защищать его, как защищал бы самого Аселина.

— Верю. — Зарина не обратила внимания на недоверчивое хмыканье собеседника и продолжила. — Тем более, если Львиный любимчик будет молчать в тряпочку, то предполагаемый любопытствующий субъект будет искать другие пути получения сведений. Будем надеяться, что любопытство пересилит осторожность, и он раскроет себя на нашем маневре. Тут-то мы его и захапаем. И никаких проколов! Этот субъект — мой потенциальный убийца!

— А какой маневр? — крикнул вслед Зарине Хонор, но девчонка уже скрылась в толпе. — Черт бы тебя побрал, Змеюка. Только бы это были не надуманные проблемы.

Зарина, пребывая в отличнейшем расположении духа, спускалась по лестнице, перепрыгивая разом через три ступени. Ее воображение бурлило идеями, а сама девочка вспоминала сцену, произошедшую всего пять минут назад в покоях Ленарда Джонасона. Ор стоял просто жуткий. Ланиэль пыталась облачиться в узкое алое платье с переливами, а Зарина активно ей в этом помогала — правда ругалась каждый раз, когда ткань цеплялась за волосы гарпии и тянула их за собой. Больно было гарпии, но орала почему-то Зарина. Нервы, одним словом.

— Шикарно. — Зарина полюбовалась на результаты своих трудов. Платье легло на точеную фигуру Ланиэль идеально. Даже лучше, чем идеально. То обстоятельство, что в груди оно было ей мало, играло на руку. Декольте гарпии было стратегически важным пунктом в основном плане.

— А это правда так уж необходимо для отвлекающего маневра? — уже в который раз жалобно переспросила Ланиэль, в волнении пытаясь скомкать подол платья. Оно было слишком узким, ухватить ткань было сложно.

— Ага. — Зарина обошла гарпию со всех сторон, придирчиво оценивая общий образ, а потом запустила руки ей в волосы и от души взлохматила их. — Вот так, отлично. Значит, входишь в зал с главной лестницы, открываешь с ноги створку, ну или как-нибудь эффектно, только без гарпийских штучек. А дальше испускаешь тонны феромонов, чтобы на тебя даже женщины пялились. Главное, грудь вперед. Задание ясно?

— А может, не надо? — Во взгляде Ланиэль мелькнула паника. — Я же не сумею.

— Сумеешь, сумеешь. Подумывала, дать тебе для храбрости чего-нибудь увеселительного хлебнуть, но если вдруг включится твой режим «Ланиэль без тормозов», и ты полезешь целоваться ко всем без разбору, то запорешь весь план.

— Вы же не верите слухам, что мой народ желает устроить кровавую революцию? — Гарпия покорно склонила голову, чтобы девчока еще раз взлохматила ей волосы.

— Нет, Мини-бикини. Но я верю, что если эти люди узнают о появлении нового правителя, который угрожает им камнями Душ, они без зазрения совести отправят меня кормить червей. Ты же не хочешь этого?

— Не хочу. — Ланиэль беспокойно переступила с ноги на ногу. Каблуки царапнули каменный пол.

— Чудно. Тогда пусть у всех от тебя снесет башню. А у кого не снесет, тот и будет нашим персональным гостем...

Зарина завершила последний прыжок и оказалась в зале. Ланиэль согласилась сыграть роль роковой красотки и почти не жаловалась — хорошее чудище. Оставалось надеяться, что она не посинеет в самый ответственный момент. Страшитесь кровавых гарпий? Нате-получите-распишитесь. И в обмороке, пожалуйста, долго не валяйтесь — простудитесь.

Кто-то врезался плечом в Зарину, та остановилась. Она же так аккуратно пробиралась через толпу, как же могла не заметить и на кого-то натолкнуться?

— Добрый вечер.

Зарина недобро покосилась на того, кто в нее врезался. Мальчишка примерно ее возраста. Белобрысый малец ростом с нее, но глядящий высокомерно — сверху вниз.

— Я сказал, здравствуй. — Мальчик поднял руку. Тонкие пальцы обхватили подбородок Зарины, фиксируя голову и заставляя девочку смотреть прямо на него.

Кулаки уже привычно выискивали цель, намереваясь размазать нос мальчишки по всей его дерзкой физиономии, но Зарина сдержалась и придала лицу наигранную кротость.

— Добрый вечер, господин.

— То-то же. — Белобрысый сопляк самодовольно улыбнулся и отпустил ее. На девичьей коже остались красноватые следы.

Зарина отступила и быстро осмотрела обидчика. Жестокий блеск в глазах абсолютно не сочетался с благопристойностью остального образа: белая сорочка, черной лента у воротника, завязанная в бантик, длинные черные шортики на подвязках и черные гольфы. Этакий хорошенький мальчуган, но на деле — живодер в милой шкурке. Такие улыбаются мамочкам и втихую душат кошек на заднем дворе.

— Вам что-то требуется, господин? — выдавила Зарина.

«Я вежливая и милая девочка, — уговаривала себя она, еле удерживая на губах доброжелательную улыбку. — Я совсем не хочу наступить тебе на ногу, чтобы ты взвыл. Пря-я-ямо как самка бабуина».

— Я наблюдал за тобой весь вечер. — Мальчишка склонил голову к плечу и вытянул губки, вмиг приобретя вид спустившегося с небес ангела.

«Еще один сталкер на мою голову», — мысленно посетовала Зарина.

— Ты как ласточка. Стремительная. Легкая. — Мальчик плавно взмахнул рукой. — Бегаешь из одного конца зала в другой и обратно.

«И что?» — хотелось спросить Зарине, но она молчала. Лишь бы Ланиэль не решила начать маневр прямо сейчас.

— Знаешь, кто я? — поинтересовался вдруг мальчик, глядя на нее своими диковатыми глазищами.

«Избалованный сопляк?» — У нее уже был вариант ответа, хотя вопрос был в другом — стоило ли его озвучивать?

— Не знаешь? — Маленький господин разочарованно вздохнул. Интересно, животных душит он с такой же обиженной моськой?

— Не знаю, — осторожно ответила Зарина, не переставая улыбаться.

— Я граф Дамиан-Вилсон Эзэлуолф, — горделиво представился мальчишка. — Как ты могла не слышать обо мне? Я властитель Королевства Овна!

В мозгу Зарины некстати щелкнуло.

— А разве Вечный Сапфир выбрал не графа Элиаса Банча? — ляпнула Зарина. Лучше бы молчала. А еще бы лучше Имбер перестала рассказывать ей все бродящие по Утопии слухи.

Дамиан побагровел точно спелый перец. Ухватив за цепочку, висящую на шее девочки, он грубо притянул ее к себе.

— Не упоминай при мне Элиаса. Поняла, девчонка? — взвизгнул он, отправив целый букет из слюнявых брызг прямиком ей в лицо. Зарина кивнула, подумывая, а не врезать ли ему лбом по носу — и расстояние как раз маленькое, и кровищи будет море.

На ладонь Дамиана скользнул кулон. Мальчик изумленно воззрился на черепушку с рядами поблескивающих на свету зубов.

— Череп? — Он отпустил цепочку, и Зарина сделала шаг назад. — Какие интересные у тебя украшения, девчонка. Так и знал, что ты отличаешься от всего этого сброда.

«О чем это он?»

— Меня привлекают глаза. — Дамиан, успевший уже вернуть себе спокойствие после внезапной вспышки ярости, жадно уставился на нее. — У твоих разные цвета. Помнится, подобные у ведьм бывают. Как тебя зовут?

— Ри... — Зарина улыбнулась шире, хотя мышцы лица уже болели. — Я не ведьма, господин.

— А жаль. — Дамиан вздохнул — с притворной жалостью. — Я люблю интересные вещи. Ты ведь работаешь на этого старика Джонасона? Работай у меня в поместье. Я буду платить намного больше.

«Что-то не хочется». — Зарина начала пятиться, рискуя налететь на кого-нибудь из гостей.

— Сенджимир! — позвал мальчишка. — Приведи ее ко мне!

Кто-кто? Зарина и пискнуть не успела, как чьи-то руки ухватили ее за плечи и пригвоздили к месту. Высокий тощий мужчина с курносым носом, тонкими губами и черными, как бездонные колодцы, глазами. Он был одет в черный фрак, а единственным светлым пятном во всем его мрачном облике были белые перчатки.

— Сенджимир, заставь ее пойти со мной! — капризно потребовал Дамиан.

«Попала. — Зарина замотала головой, но находящиеся неподалеку гости, ставшие свидетелями этого импровизированного похищения, притворились слепыми. Судя по всему, этот Дамиан-Вилсон Эзэлуолф был большой шишкой в Утопии, раз многие предпочитала закрывать глаза на его беспредельщину. — Сейчас буду орать».

Зарина набрала в грудь побольше воздуха, но тут Сенджимир внезапно отпустил ее. Покачнувшись, девочка все же удержала равновесие. Однако радость была недолгой. Кто-то снова ухватил ее за талию и подтянул к себе. Решив больше не экономить воздух и орать во всю глотку, Зарина бросила мимолетный взгляд на нового похитителя и тут же сдулась. Ее удерживал Ловэль, и это, как ни странно, успокаивало. Он, конечно, был маньяком и кое-кого грохнул, но все же своим маньяком. И, кстати, никого еще из их компании не грохнувшим.

— Это еще кто?! — Дамиан топнул ногой. — Сенджимир, забери у него девчонку!

— Ку-ку, я вообще-то не вещь, — подала голос Зарина. Она болтала в воздухе ногами, пытаясь нащупать пол. Ох и высокий же этот Ловэль!

Дамиан уставился на Зарину так, словно ящик шкафа в нелицеприятных выражениях сообщил ему, что больше не намерен терпеть в своем нутре его грязное нестиранное шмотье. Мордаха потянула бы на высший балл. Жаль, под рукой фотоаппарата не было.

Слуга мальчишки шагнул к обнявшейся парочке. Ловэль фыркнул.

— Я знаю тебя, — внезапно выдал Сенджимир, и Зарина почувствовала, как на миг напрягся Ловэль. Но это ощущение быстро прошло.

— Вряд ли мы знакомы. — Юноша, любезно улыбаясь, мотнул головой. — Правитель Джонасон очень ценит нашу работу, поэтому будет расстроен, если заметит наше отсутствие.

— Верно, — быстро поддакнула Зарина.

— Прошу простить нас, граф Эзэлуолф. — Ловэль поклонился, так и не выпустив из рук девочку. — Нам пора.

Через толпу они пролетели за считанные секунды.

— Фух, еле отделались. — Зарина стерла пот со лба. — Ты знаком со слугой графеныша? С этим Сенджимиром? Он, похоже, тебя признал.

— Первый раз вижу, — бесстрастно ответил Ловэль.

— Ну, лады. Как знаешь, — не стала допытываться Зарина. — Некогда расслабляться. Шакуилл, слушай мои инструкции.

Через десять минут все были на позициях. Зарина устроилась на верхней ступени лестницы, зорко следя за окрестностями. Проинструктированные Ловэль, Имбер и Хонор замерли у каждой стены в режиме ожидания. Хонор, конечно, пытался возразить, уверяя, что план ужасен, и смысла в нем нет, но никто его не слушал. Все были возбуждены и хотели поиграть в охоту на охотника.

«Давай, Мини-бикини, сейчас самый лучший момент, чтобы зайти», — посылала мысленный сигнал Зарина, нетерпеливо подпрыгивая на ступеньке.

Похоже, у Ланиэль установилась телепатическая связь с госпожой, потому что стоило девочке об этом подумать, как дверная створка на главной входе с грохотом распахнулась и появилась ОНА.

Итак, кому нужны запасные челюсти? Упавших было с полсотни, обладатели остальных просто изумленно вылупились на чудо, замершее на пороге. О да, глубокое декольте и соответствующего размера грудь — это оружие на века. Зарине даже показалось, что Ланиэль все же выпила бокальчик-другой для смелости, — уж очень лихо гарпия вертела бедрами. Отвлекающий маневр удался на славу. Если бы Имбер вдруг захотелось украсть парочку дорогих ожерелий или золотых часов на цепочках, она бы могла сделать это, совершенно не таясь. Никто б и не заметил. Зарина хихикнула.

Все головы повернуты в сторону Ланиэль. Вот сквозь толпу пробирается восхищенно рукоплещущий Ленард Джонасон, а вот странная лохматая баба крадется к боковому коридору. Или это странный лохматый мужик? Стоп! Зарина дернулась, поймала взгляд Ловэля на другом конце зала и молча указала на раскрывшего себя субъекта. Шакуилл кивнул и исчез. Пару минут спустя, он появился рядом с девочкой с возмущенно мычащим мешком на плече.

— Оперативно, — обрадовалась Зарина. — И мешок нашел? Умница, Шакуилл. Нам бы еще веревку...

— Я буду жаловаться на вас! — кричал взлохмаченный мужчина, отчаянно дергаясь на стуле. Хотя, к слову, мог бы и воздержаться от возмущения. Его очень аккуратно доставили в покои Ленарда в мешке — всего-то пару раз при переноске нечаянно ударили о косяк и разочек о перила. К тому же под конец его очень бережно водрузили на стул и весьма нежно обвязали веревками. Грех жаловаться. Но пленник почему-то заботу не оценил.

— В суд! В суд на вас подам! И королевскому воинству сообщу! — надрывался пленник, багровея и дергаясь все неистовее. Это был невысокий мужчина средних лет с непослушными русыми волосами, при транспортировке преобразовавшимися в полнейшую катастрофу. На нем был камзол, на шее висел громадный золотой крест, а пальцы украшали кольца с драгоценными камнями.

— Обязательно было делать это вот так? — страдальчески поинтересовался Хонор, подавленно наблюдая за метаниями пленника.

— Он вел себя подозрительно, — откликнулась Зарина.

Всей компанией они оккупировали королевские покои Ленарда, и теперь пленник с ужасом взирал на педантично спокойную Зарину, жутко нервничающего Хонора, глупо улыбающуюся Имбер, хитро ухмыляющегося Ловэля и испуганно кроткую Ланиэль. Гарпия, на славу справившаяся в зале с поставленной задачей, после поимки пленника сразу же примчалась наверх, едва успев улепетнуть от нарисовавшихся на горизонте поклонников. Дефиле в платье принесло свои плоды.

— Кто вы? Наемники? — не унимался мужчина. — Хотите за меня выкуп? Вам заплатят, только не убивайте!

— Что-то он не сильно подпадает под критерии злодея, пытающегося выведать информацию о правителе Королевства Водолея, — шепнул Зарине Хонор.

— Притворяется. — Она потерла ладони в предвкушении потехи.

— Да вы знаете, кто я такой?! — заголосил мужчина.

— Вы очень напуганный дяденька, — предположила Имбер.

Пленник ошарашено уставился на маленькую торговку.

— Девочка! — взвыл он. — Что ты делаешь среди всех этих людей? Подумать страшно, какой пример они тебе подают!

«Кто еще кому подает», — подумал Хонор, весьма возмущенный тем, что его, как и прочих, приняли за разбойника.

— А вы кто? — вежливо поинтересовалась Ланиэль.

— Я Эластор Делрой, граф поместья «Пустошь» и неофициальный регент Королевства Овна!

— Ого, мы регента повязали! — пискнула Имбер.

— Я слышала. — Зарину информация не впечатлила.

— Черт, Змеюка, это серьезно. — Хонор схватил ее за плечи. — Мы можем спровоцировать международный конфликт!

— А меня не колышет, — отмахнулась Зарина. — Он вел себя подозрительно. К стене прижимался, крался, высматривал что-то. А еще он не купился на наш отвлекающий маневр с Мини-бикини.

— И что это, по-твоему, значит? — разозлено прошипел Хонор.

— Если кто-то не обращает внимания на такое торчащее богатство размера этак пятого, то тут в наличке только два варианта.

— Какие?

— Геи или переодетые бабы.

— ЧЕГО?

— Вот он, — Зарина ткнула пальцем в опешившего от такой наглости Эластора, — не пялился на Мини-бикини, и это подозрительно.

— Что? — Эластор чихнул от возмущения. — Вы сумасшедшие? Мне просто не по нраву женщины, выставляющие себя напоказ! Это вульгарно!

Зарина присвистнула.

— Слышь, Бюрократишко, тут нарисовались лишние варианты. Кроме геев и переодетых баб, существуют еще консервативные зануды и вежливые снобы.

Эластор негодующе воззрился на Зарину.

— Что вы имеете в виду?

— Что вы зануда и сноб, — сообщила ему девочка.

— Да как вы смеете!

— Мне ж не за себя обидно, за Мини-бикини. Проигнорировать дамочку с таким бюстом просто преступление. Вешать за такое надо. У красотки так самооценка понизится!

Хонор уставился на Зарину. Она что, серьезно? На лице девочки сохранялось бесстрастное выражение. От созерцания глубокомысленной мины Зарины Хонора отвлек голос Ловэля. Тот нарезал круги вокруг гарпии и на очередном кругу полюбопытствовал:

— У тебя понизилась самооценка?

— Чуть-чуть. — Ланиэль скромно потупилась.

Зарина театрально всплеснула руками, будто говоря: «Ну вот, видите?!»

— Если бы вы были переодетой девушкой, было бы самое то. Никто б не опух с обиды, а тут... — Зарина хитро прищурилась. — Вы со своей повышенной лохматостью со спины и издалека баба бабой.

Эластор возмущено засопел и взбрыкнулся, пытаясь вывернуться из веревок.

— Я не потерплю оскорблений!

— Ну, не терпите. — Зарина пожала плечами.

Эластор смолк, видимо, выдумывая новые аргументы для продолжения словесной баталии.

Хлопнула дверь. Вошедший Ленард издал изумленный возглас.

— Я, конечно, предполагал, что вы любите неординарные развлечения, милая барышня, но это впечатляет даже видавшего виды меня.

— Правитель Джонасон! — облегченно возопил Эластор, увидевший в прибывшем юноше свое спасение. — Спаси меня! Твои слуги тронулись умом и связали меня!

— Зачем вы пленили регента Королевства Овна? — деловито поинтересовался Ленард, но выручать Эластора почему-то не спешил.

— Он вел себя странно. Вынюхивал что-то, — объяснила Зарина, демонстрируя полное отсутствие сожаления о содеянном.

— Эластор. — Ленард произнес имя регента внушительным тоном, говорящим, что лучше ему заранее сознаться в своих грешках, а то хорошего будет мало.

— А я что? — забеспокоился мужчина. — Я ничего плохого не хотел. Желал немного осмотреться, потому что слухи ходят нелестные и все такое. А я регент. На мне висят два малолетних графа, и на обоих наш Вечный Сапфир реагирует необычно. Эти маленькие мерзавцы Элиас Банч и Дамиан-Вилсон Эзэлуолф! Пойми, Ленард, на мне ответственность. Я просто обязан проверять слухи, которые в дальнейшем могут оказаться правдой и принести кучу бед Королевству.

— Эластор, объясни, в конце концов, что за слухи?

Регент слегка покраснел и нерешительно воззрился на собеседника.

— Знаешь, Ленард, какова реальная цель большинства твоих гостей?

— Повеселиться, — миролюбиво выдвинул догадку правитель Королевства Льва.

— Нет, Святой Огонь! Они здесь по той же причине, что и я. Слышал о закрытии границ Королевства Козерога?

— Еще бы. — Ленард помрачнел.

— Кое-кто считает, что это оккупация, — выпалил Эластор и дернулся, от этого веревки сильнее впились в его тело.

— Неужели? Оккупация? — Ленард зашелся смехом. — А я-то считал, что у нас в Утопии мало сообразительных людей. Но нет, все-таки догадались.

— Считают, что это твоя работа, — осторожно добавил Эластор.

Ленард прекратил смеяться.

— Что? Шутишь?

— Причина в том, что только твоему Королевству разрешено иметь полноценную армию, — быстро заговорил Эластор, словно нескончаемый поток слов мог его от чего-то защитить. — Причина недопонимания и всего остального в том, что Совет Старейшин дал тебе больше власти, чем другим.

— Вся моя армия на службе у Старейшин. — Ленард нахмурился. — На сохранение порядка в столице и в остальных городах мне досталась часть, равная обычному воинству любого правителя Утопии.

— Я понимаю, но кое-кто считает, что ты зазнался и решил провести военную кампанию. — Эластор сочувственно улыбнулся. — Полноценная армия страшит многих. Страх не позволяет мыслить разумно.

— Сумасшествие, — ужаснулся Ленард. — Неужели кому-то недостаточно своих проблем и требуется занять себя распространением клеветнических россказней?

— Мне ясен твой гнев, но пойми и ты меня, Ленард. — Эластор глубоко вздохнул. — Прошел слушок, что на границе Королевства Козерога видели твоего знаменосца.

— Знаменосца?

— Алого с золотом льва ни с чем не спутаешь. — Мужчина внимательно следил за реакцией Ленарда.

— Вздор. Мы все бдим законы, установленные еще Первосоздателями, и избегаем войн.

— Хо-хо, вы, правители, находясь на самой верхушке, не желаете видеть то, что происходит у основания вашей власти. Я же постоянно кручусь со всеми этими богатенькими лиходеями, что мнят себя псевдоправителями, пока Вечные Сапфиры не могут выбрать полноправного владыку. Так вот, Ленард, на юге вашу дружбу с Аселином Клементом считают весьма опасной. Предположения — одно мрачнее другого, и строится все на том, что вы с Аселином давно уже создали коалицию. Ты — властитель самой могущественной армии Утопии, а Аселин, побыв благодетелем для Королевства Водолея, мог заручиться поддержкой генерала Мореля, который известен в определенных кругах как талантливый военачальник. Военная выдержка

— это тебе не танцевальные па на публику исполнять!

— Бред, сущий бред. — Ленард присел, потому что ноги его уже не держали. — Ты утверждаешь, что от нас ждут военных действий?

— И довольно давно. — Эластор кивнул. — Теперь все полагают, что Королевство Козерога — лишь первый шаг, а дальше вы заявите о себе громогласно, и в опасности окажется любое Королевство, которое не захочет подчиниться вашей воле.

— Эй, Львиный любимчик, — задумчиво протянула Зарина. — Кажись, тебя подставили.

— У границ Королевства Козерога не мог находиться мой знаменосец. — Ленард удрученно глянул на Зарину. — Похоже, так и есть. Кто-то желает, чтобы я предстал в невыгодном свете.

— А заодно и правитель Клемент, и генерал Морель, — включился в разговор Хонор.

— Я ни при чем, — быстро предупредил Эластор. — Не срывайте на мне гнев, я всего лишь вестник. К слову, уже крепко связанный вестник.

— Эластор, никакой коалиции не существует, и никто из нас и не помышляет начинать войну. — Ленард наклонился вперед и, водрузив локти на колени, положил подбородок на руки. — Человек, возглавлявший захват Королевства Козерога, — это Кейденс Азэлстан.

— Да брось, друг. — Из горла Эластора вырвался смешок. — Человек, которого нам все ставили в пример? Погоди, ты серьезно?

— Куда уж серьезнее. Под нашей защитой Айра Иолонда, а уж она-то явно говорит правду.

Воцарилась тишина. Брови Эластора совершали какие-то невероятные движения вверх-вниз, будто сомневаясь, изображать ли им изумление или остановится на скромном негодовании.

— Святые Первосоздатели, — выдохнул он. — Тогда у нас у всех серьезные проблемы.

— И Совет Старейшин не на нашей стороне, — добавил Ленард.

— Ты был у них? Что они сказали?

— Они сказали, вы все дуб-дубы и валите к черту, — вклинилась в беседу Зарина.

Эластор оторопело уставился на девочку.

— Кто она?

Ленард невесело улыбнулся.

— Если скажу, не поверишь. Но милая барышня выразилась вполне ясно. По крайней мере, контекст совпадает с тем, что высказали нам Старейшины.

Регент Королевства Овна закачался на стуле.

— Отпустите меня. Нужно немедленно что-то предпринять. Предупредить хотя бы кого-то!

— Нет. — Ленард встал и с помощью Хонора освободил Эластора от веревок. — Раз на слуху разговоры о коалициях и некто пытается подставить меня и моих друзей, я вынужден признать, что настали времена, когда мы не можем оказывать доверие всем подряд.

Скинув с себя веревки, Эластор потер запястья.

— Предлагаешь мне молчать? — спросил он. — Конечно, своим несмышленым властным подопечным я и слова не скажу, но как прикажешь поступать? Беспечно улыбаться, зная, что творится на самом деле в Утопии, я уж точно не смогу.

— Могу лишь посоветовать тебе не распространяться об услышанном. — Ленард проводил Эластора до двери. — Мы с тобой знакомы не первый год, и я надеюсь, что могу положиться на тебя.

— Несомненно. — Мужчина глянул на компанию, волком следящую за ним, и поежился. — Какая же у тебя странная прислуга.

— Выбираю лучших, — хмыкнул Ленард.

Как только за бывшим пленником закрылась дверь, правитель Королевства Льва громко расхохотался.

— Ну, вы и учудили, милая барышня!

— Он сам виноват, — заявила Зарина, абсолютно не чувствуя за собой вины.

— К тому же эта причуда сыграла нам на руку, — заметил Хонор. — Мы узнали, что кто-то чернит ваше светлое имя, правитель Джонасон.

— Да, досадно. — Ленард поморщился — Понятия не имею, как на это реагировать. Слишком привык, что меня все любят.

На последней фразе Хонор закатил глаза.

— БЕДА!

Дверь покоев хлопнула, и в комнату влетел Эластор.

— Что стряслось? — подскочил к нему Ленард.

— Мой подопечный, этот вечно доставляющий проблемы сопляк! Дамиан-Вилсон! Оказывается, он стащил королевскую печать Королевства Овна и пронес ее на прием. И теперь утверждает, что ее у него украли!

— Печать? — повторила Зарина.

Вся компания с подозрением уставилась на Имбер.

— Что? — вскинулась маленькая торговка.

— Твоя работа? — нахмурился Хонор.

— Святая каракатица, нет же!

— Ты же любишь печати подворовывать.

— Да всего раз было! — На лице Имбер появилось обиженное выражение. — Ну, ладно, два.

— Нет, послушайте же меня! — Эластор замахал руками. — Мой сумасшедший подопечный точно сведет меня в могилу. Он утверждает, что печать его похитила ни кто иная, как самая настоящая гарпия! И он видел, как существо двигалось в этом направлении! И сейчас сюда уже направляется вооруженная до зубов стража!

Ланиэль издала писклявый возглас.

— Мини-бикини. — Зарина грозно сверкнула глазами. — Ты теряла облик, пока гуляла по коридорам дворца?

Ланиэль побледнела.

— Да, всего на секундочку! — Она в панике затряслась. — Но там никого не было, клянусь!

— Ясно, графеныш ее засек. — Зарина стукнула кулаком по колену. — Наверняка, шастал везде от скуки, а на нее случайно наткнулся.

— О ох, ох, ох... — Ланиэль стала отступать, споткнулась и... внезапно приняла свой настоящий вид. Роскошные крылья расправились и предстали во всей красе.

— О, святые небеса! — Эластор отпрянул и врезался спиной в дверь. — Гарпия! Святые Первосоздатели, да прибудут огни в священных опочивальнях, да будет покой в непокорных сердцах, да пошлет мне спасение святейший. Это гарпия! Самая настоящая.

— Эластор, возьми себя в руки, — приказал Ленард.

Мужчина уставился на него.

— О чем ты, во имя Первосоздателей?! Разве ты не видишь, кто здесь, в стенах твоих покоев?!

— Гарпия, знаю, — с холодным спокойствием согласился Ленард.

Эластор с диким видом вытаращился на юношу. Дрожащие руки ухватились за прыгающий на груди крест.

— Да что же тут происходит? — пробормотал он, крепко сжимая крест. Гладкие края врезались в кожу ладони, оставив красноватый след.

Ленард быстро шагнул вперед и влепил Эластору звонкую пощечину. Мужчина ухнул и ухватился за пострадавшее место.

— Успокойся, Эластор, — твердо произнес Ленард, кладя руку на плечо ошарашенного мужчины.

Имбер нервно хихикнула.

— Шутишь? — Регент Королевства Овна вытянул шею и через плечо Ленарда глянул на смущенную Ланиэль. — Прошу прощения, но я не могу успокоиться, когда мой здравый смысл вопит во всю глотку и советует мне улепетывать отсюда во всю прыть.

— Госпожа Ланиэль совершенно не опасна, уверяю тебя.

Эластор с подозрением оглядел Ленарда, видимо, оценивая, насколько сильно тот тронулся умом.

— Не хочу ставить под сомнение твое утверждение, Ленард, но трезвость моего рассудка твердит мне об обратном, — осторожно сообщил он.

— Трезвость твоего рассудка на сей раз ошибается. — Правитель обезоруживающе улыбнулся. — Эластор, вспомни, сколько столетий прошло от пришествия Первосоздателей и в каком времени мы живем. Гарпии уже давно не занимаются своими кровавыми увлечениями. Народные страхи теперь всего лишь суеверия, покрытые песком и застарелой пылью.

Крылья за спиной Ланиэль, похоже, пугали Эластора больше всего. Он безотрывно следил за тем, как колышутся перья в сложенных крыльях, слегка поднимающихся и опускающихся в такт дыханию гарпии. Хотя синева кожи и золотистые татуировки по всему телу ужасали мнительного мужчину не меньше. А это он еще ее хвост с зазубриной не видел!

— О, святые Первосоздатели. — Эластора пробрала крупная дрожь. — Слышать всуе это напоминание, несомненно, приятно, но как же сложно поверить в это моему парализованному страхом сознанию.

— А вы того, — Зарина подняла руки и соединила кончики пальцев, глубоко вдохнув и выдохнув, — расслабьтесь.

Эластор вымученно улыбнулся. В этот момент в запертую дверь забарабанили.

— Откройте именем правителя Джонасона! — потребовал ломившийся.

— Забавно наблюдать действия, которые производят от моего имени, когда как сам я нахожусь здесь, — тоном заинтересованного исследователя сказал Ленард, глядя, как сотрясается дверь его покоев.

— Святая каракатица! Надо уносить ноги! — Имбер заметалась по комнате, то и дело запинаясь о собранный в складки ковер.

— Хорошо бы, — одобрил Ленард. Он положил ладонь на дверь и с любопытством проследил, как она затряслась вместе с дверью. Атака все еще производилась от его имени.

— Вы объясните мне, что здесь происходит, правитель Джонасон? — вскипел Эластор. — Кто эти люди? Они же не твоя прислуга, да? Тогда кто они? Гарпия и правда украла печать у графа Эзэлуолфа?

— Я ничего не крала! — возмутилась Ланиэль.

— О, Первосоздатели, — оторопел Эластор. — Существо говорит со мной. Оно говорит со МНОЙ! — На последней слове его интонации ушли в истеричный фальцет.

Хонор сочувствующе хмыкнул. Он помнил, какие эмоции испытал, впервые столкнувшись с Ланиэль, так что юноша как никто другой понимал паникующего Эластора.

— Господин Делрой, тебя снова отхлестать по щекам? — заботливо предложил Ленард.

— Нет, нет, — поспешно отказался Эластор.

— Эй, мужик, ты, если что, зови, — ухмыльнулась Зарина. — Отхлестаем по высшему разряду. У нашей конторы сервис качественный.

— Только не ты. — Бедняга снова отступил к двери, потеснив Ленарда. — О, дьявольский ребенок, держись от меня подальше!

— Да я ж от души предлагаю, — оскорбилась Зарина.

— Это и правда жест доброй воли. — Ланиэль попыталась успокоить Эластора, но оттого, что гарпия вновь с ним заговорила, мужчина окончательно потерял присутствие духа.

— Святой Огонь, правитель Джонасон! — вскричал он. — Кто этот ребенок? Кем надо быть, чтобы вот так легко водить дружбу с гарпийским племенем?

Снаружи в дверь не переставали барабанить, но в комнате царило спокойствие.

— Странные вопросы задаешь, господин Делрой. — Ленард лукаво поиграл бровями.

— Ты практически ответил на свой последний вопрос, осталось лишь прибегнуть к логике.

Дверь содрогнулась под новой силой ударов. Ломившиеся вновь бодро сослались на правителя Джонасона, который в этот момент с восторгом прижимался к той же двери — правда с другой стороны. Его, судя по всему, происходящее безумно веселило. Эластора рядом с ним перекосило, словно отражение в кривом зеркале. Неформальный регент не привык к таким серьезным атакам по психике.

— Мой уровень логического мышления несколько снижается, когда я смертельно напуган, — умиротворенным тоном сообщил Эластор. Нагнувшись к Ленарду, он вполголоса спросил: — Может, стоит впустить стражу?

— Нет. — Ленард отмахнулся. — Они возьмут под арест госпожу Ланиэль.

— Быть может, это и хорошо? — Эластор выглядел растерянным. — Я имею в виду, хорошо, что чудовище арестуют?

— Нет. — Ленард снисходительно посмотрел на собеседника. — Она должна остаться на свободе.

— Я совершенно запутался. — Регент Делрой сник. — Тогда кто украл печать у графа Эзэлуолфа?

— Никто ничего не крал. — Зарина раздраженно поджала губы. — Этот гаденыш наврал с три короба. Сто процентов.

— Согласен, — внезапно подал голос Ловэль Шакуилл. — Сопляк скользкий, как мокрая рыба.

— О да, мокрая рыба весьма скользкая, — тоном профи заявила Имбер, важно кивая.

— Шакуилл имеет в виду, что графеныш хитер, а обвинения в краже просто один из его персональных способов повеселиться, — фыркнула Зарина. Мальчишка был ее возраста, и она вполне понимала подобный стиль жестокого озорства, хотя сама к такому никогда не прибегала. Сейчас Дамиан-Вилсон Эзэлуолф был мелким крысенышем, но пройдет пара лет, и из него может вырасти гадкая полноценная крыса. — Он видел преображение Мини-бикини, но не заявил о присутствии гарпии во дворце, а поднял панику высшего разряда и совершенно по другому поводу.

— Граф желает подставить под удар того, кто позволил гарпии оказаться во дворце, — подхватил мысль Хонор.

— Меня? — Брови Ленарда сдвинулись к переносице.

— Вас и всех тех, кто обнаружится в непосредственной близи от гарпии, и при этом не будет орать во всю мощь легких. — Хонор неопределенно махнул рукой, указывая на присутствующих. — Стража ворвется сюда и обнаружит довольно идеализированную картину.

— Черт, Джонасон. — Эластор обеспокоенно глянул на Ленарда. — Вполне похоже на Дамиана. Мерзкий мальчишка любит ударить исподтишка. Его кузен, Элиас Банч, немало от него натерпелся, как, впрочем, и я. Необходимо что-то предпринять. Если обнаружат твое сотрудничество с гарпийским племенем, поползут слухи. Святые Первосоздатели... — Эластору на ум пришла еще одна неприятная мысль. — Подобный расклад способен подтвердить подозрения элиты о том, что ты замышляешь полномасштабную войну! Только поразмысли, сговор с гарпиями! Пиши пропало, если кто пустит такой слушок.

— Мы уберемся отсюда прежде, чем кто-либо застанет здесь гарпию, — сухим, словно осенняя листва, голосом осадила его Зарина.

— И каким образом, Змеюка? — Хонор ткнул пальцем за спину. — Я проверил: здесь нет запасных выходов. Лишь балкон с перилами.

— Через перила. — Ленард хитро прищурился.

Зарина бросила на него быстрый взгляд.

— Уверен?

— Да, милая барышня.

— Спятили? — Хонору резко поплохело. — Вы оба сумасшедшие! Тут высота с башню мадам Роберты! Ни за что!

— Дуй через перила, Бюрократишко, — приказала Зарина безапелляционным тоном.

— Там под балконом пруд, — мягко вмешался Ленард. — Наверное.

— Наверное? — Хонора чуть удар не хватил. — Я не хочу разбиться! Не таким я видел свое будущее!

— Мальчик излагает разумные вещи, — заметил Эластор.

— Мальчик сейчас обделается от страха, — огрызнулась Зарина. — Но прежде перевалит свои упрямые мясные окорока через перила. Нет времени на споры. Дверь вот-вот сорвется с петель.

— Мне не нравится эта девочка, — обратился к Ленарду Эластор. — С самого начала она была мне противна, и сейчас я не нахожу в ней ничего привлекательного. Она склоняет всех к саморазрушению.

— Дядя, сейчас договоритесь. — Зарина прекрасно слышала все его увещевания.

Эластор пугливо втянул голову в плечи, а Ленард зашелся хохотом.

— Милая барышня, я задержу мою нерадивую стражу, а вы отправляйтесь в путь, ибо важная миссия возложена на вас самими небесами.

— Ой, давайте без пафоса, — поморщилась Зарина. — Мини-бикини, Коротышку в зубы и пошла рысцой!

— В зубы? — насторожилась Имбер и тут же заверещала, когда преисполненная желанием выполнить задание Ланиэль ухватила ее за жилетку, расправила крылья и с разбегу сиганула с балкона. Судя по последующим воплям, гарпия умудрилась по пути уронить ценный груз. Поймала ли она Имбер, остальным зрителям было уже не видно. Следом с балкона ласточкой прыгнул Ловэль.

— Бывай, Львиный любимчик. — Зарина помахала рукой Ленарду и толкнула сопротивляющегося Хонора в спину.

— До свидания, милая барышня. — Ленард послал Зарине воздушный поцелуй. — У восточной пристройки вас ожидает карета со всем необходимым, включая одежду. И не смотрите на меня столь озлобленно, моя милая. Конечно же, я предвидел, что спокойно и тихо покинуть мой дворец вам не удастся, не будь вы той, кто вы есть. Держитесь дорог на юго-запад и растите быстрее, моя барышня, чтобы я мог на вас скорее жениться.

— Мечтать не вредно, — буркнула Зарина, снова толкая Хонора в спину, отчего тот, крепко ругнувшись, врезался в перила. — Кстати, покасики и тебе, мужик, похожий со спины на бабу.

— Да кто эта девчонка? — не выдержав, вскричал Эластор.

— Человек из Пророчества Ксаны. — Ленард подождал, пока упавшая челюсть Эластора достигнет максимально возможной точки, и добавил: — И новая правительница Королевства Водолея.

Тем временем Зарина с молчаливой методичностью старалась спихнуть Хонора с балкона. Юноша активно сопротивлялся, искренне полагая, что борется сейчас не на жизнь, а на смерть. После пары бесплодных попыток Зарина, чертыхнувшись, отклонилась назад, а потом встала на цыпочки и резко приблизилась к Хонору на расстояние поцелуя. Тот от неожиданности отпрянул и потерял равновесие. Его неуклонно тянуло назад, через перила балкона и вниз, в неизвестность. Внезапно испуг на его лице сменился злобной решительностью, и рука в последний момент вцепилась в накрахмаленный фартучек противницы. Туфли девочки заскользили по полу, и Зарина, быстро и нецензурно проинформировав мир о своем недовольстве, вслед за Хонором перевалилась через перила.

Сдвоенный вопль огласил некогда безмятежную ночную округу.