О людях и бегемотах

Белые пятна

Наутро после эпохального присоединения к мифической организации Левона вполне реальной таганской бригады Лева снова встретился со своим тайным союзником. На этот раз рандеву было запланировано заранее и состоялось в сквере неподалеку от дома, в котором Лена проживала вместе с родителями, старшей сестрой, бабушкой и собакой породы ньюфаундленд.

Когда Лена пришла на раннее свидание, Лева уже сидел на лавочке и чертил в пыли круги носком своего модного итальянского ботинка.

– Приветик, – сказала Лена. – Как спалось? Хотя, судя по той развалине, что я вижу перед собой, не спалось никак. Попробую перефразировать вопрос. Как прошла ночь?

– Бурно и продуктивно, – сказал Лева.

По старой доброй традиции[25], таганские пригласили своего нового шефа в сауну, дабы скрепить договоренность. Скрепляли часов до четырех утра, после чего начали расползаться по домам. Вопреки Левиным ожиданиям, все было вполне пристойно, посторонних женщин, кроме Марины, не наблюдалось, да и та не получила ни одного неприличного предложения. Образ женщины боcca оберегал ее лучше любой брони. Пацаны пили, парились и купались в бассейне, демонстрируя великолепную мускулатуру и широкий набор ювелирных изделий. Лева пил, купался и парился вместе с ними. К концу дня он сделал вывод, что в так называемой мирной жизни таганские пацаны похожи на любых других пацанов и ничто человеческое им не чуждо. Разве что анекдотов про новых русских они не рассказывали.

– Я тут подумала над твоей историей, – сказала Лена. – Кажется, я могу понять, что тебя беспокоит.

– Беспокоит – это не то слово, – сказал Лева.

– Но все дело в том, что ты, да и я, судим с нашей собственной, человеческой точки зрения.

Лева кивнул.

– Но ведь другой точки зрения у нас нет.

– А у них есть, – сказала Лена. – Просто у нас недостаточно фактов, чтобы ее понять. Ты принес какие-нибудь файлы?

– Ага. – Лева протянул ей пачку дискет. Остаток ночи, а точнее, часть утра он провел за компьютером, попытавшись скопировать как можно больше материалов из бортовой библиотеки.

– Язык наш?

– Они перевели, – сказал Лева. – У них есть офигенная программа-переводчик.

– Тогда зачем они обучили тебя своему языку?

– У них так принято, – пояснил Лева.

– Хорошо, – сказала Лена. – Давай попробуем рассуждать логически.

– Я уже пробовал. У них и логика может быть другая.

– Чушь, – сказала Лена. – Логика – она и есть логика. Другой вопрос в том, что в твоей истории есть множество белых пятен.

– Нет, – сказал Лева. – В моей истории никаких белых пятен нет. Это в ИХ истории есть множество белых пятен. Посмотри, при возможностях их гипердвигателя они могли прилететь на Землю КОГДА угодно, а прилетели именно сейчас. Почему?

– Возможно, потому, что в четырнадцатом веке их приняли бы за богов, и им никак не удалось бы объяснить, что именно они хотят. Барьер непонимания.

– А в двадцать третьем?

– А доживет ли наша экология до двадцать третьего века? К тому же почему ты думаешь, что парни из четырнадцатого или двадцать третьего века не задавались бы тем же вопросом? Почему именно сейчас? Я верю их объяснению, гиптиане хотят жить в своем настоящем, а не в чужом прошлом или будущем. Это стремление можно понять. Воспринимай это как данность.

– Слишком много приходится воспринимать как данность, – сказал Лева.

– А людям свойственно всегда и во всем сомневаться, – сказала Лена. – Что тебя еще беспокоит?

– Ну, понимаешь, – сказал Лева. – Ситуация вообще. Она как-то слишком напоминает сценарий очередной голливудской комедии типа «Марс атакует». Прилетают на вид безобидные и неуклюжие инопланетяне, только высаживаются почему-то не в пригороде Лос-Анджелеса, а в пригороде Москвы и хотят, чтобы им отдали Африку...

– Не отдали, а продали, – поправила Лена. – Они же готовы дать нам что-то взамен.

– Отдали, продали – суть не в этом, – сказал Лева. – Слишком уж анекдотично звучит. Кстати, почему они высадились в России? Логичнее было бы просить Африку у африканцев или у американцев на худой конец. Те все равно влезут.

– Потому что Россия – это тоже сверхдержава, – сказала Лена. – Что бы там ни говорили. И для России это шанс вернуть свои позиции на международной арене.

– А бегемотам с этого какой прок?

– Не знаю, – сказала Лена. – Возможно, они считает, что с американцами будет труднее договориться.

– Я не думаю, что с нами будет легко договориться, – сказал Лева.

– Но с тобой-то они уже договорились.

– Ага, – сказал Лева. – Только я все равно ничего не понимаю. Какой смысл в моей миссии?

– Ты же сам говорил: обеспечить заранее заведомо положительное отношение к инопланетным пришельцам.

– С их деньгами они могли бы нанять лучших имиджмейкеров, – сказал Лева. – Целый штат профессионалов.

– Ты и нанял целый штат профессионалов, – сказала Лена. – Так что они просто предпочли действовать через посредника.

– А если они используют меня для других целей?

– А они используют?

– Не знаю, – сказал Лева.

– А ты подумай, – сказала Лена. – Для каких целей тебя еще можно использовать?

– Разведка? – предположил Лева. Лена улыбнулась.

– Ты – простой парень с улицы, – сказала она. – Бога ради, скажи мне. чего же ты такого можешь разведать, чего они не могут узнать со своих спутников? Или с наших спутников?

– Тогда, быть может, речь идет о создании поведенческой модели потенциального противника, – сказал Лева.

– Если они обладают технологическим превосходством, от поведенческих моделей мало что будет зависеть.

Рассуди сам: если бы они хотели войны, для чего им вообще надо было показываться до прилета основных сил? Лучшее оружие – внезапность, а они ее как раз и лишились. С нашими средствами обнаружения мы заметили бы их, когда они промаршировали бы по руинам Кремля и Белого дома. По-моему, ты просто пессимист.

– Я – человек, родившийся и выросший в России, – сказал Лева. – Я привык ожидать самого худшего.

– Оставь в стороне местную политику, – сказала Лена. – У нас тут фантастический роман или политический триллер? Что на дискетах?

– Все, что я успел скатать, – сказал Лева. – История, начиная с феодального периода, некоторые науки типа физики и астрономии, планы по переделке африканского ландшафта под свои нужды. Не слишком много переделок, кстати. Думаю, их планета – одна сплошная Африка.

– О Гип-то вообще никаких данных?

– Только астрономическое положение, – сказал Лева. – Которое нам ничего не даст, поскольку наши ракеты туда не долетят.

– И ни слова о местной флоре и фауне? Об их жизненном укладе? Архитектуре? Обо всех этих бытовых мелочах?

– Ага.

– Интересно – почему?

– Мне тоже интересно.

– Может быть, у них есть такое, о чем мы, по их мнению, знать не должны?

– Ясен перец, есть, – сказал Лева. – Вопрос только, что?