Нью-Йоркские ночи

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Будильник зазвонил в полночь. Холлидей лежал на спине и смотрел на полосу лунного света, проникшего в мансарду сквозь потолочное окно.

Он прекрасно выспался; лег в полдень и спал без всяких сновидений, что, пожалуй, можно считать чудом, если учесть, какие картины ему пришлось наблюдать этим утром. Барни и он ждали в КомСторе, пока техники пытались расшифровать файл, который Сисси Найджерия ввела за несколько секунд до смерти. Ничего у них не вышло. Барни предположил, что файл может содержать информацию, которую, как надеялся Веллман, Найджерия не станет передавать конкурирующим фирмам. Сисси отправила ее в неизвестном направлении, но вот как и почему она умерла, так и осталось тайной.

Еще одним сегодняшним испытанием была встреча с Сью, нет, с Анной. Холлидей протянул руку, взял с тумбочки ее визитную карточку и прочел новое имя сестры. Анна Эллисчайлд. Однако изменилось не только имя. С их последней встречи она сама стала другой, более мягкой и доброй. Он вспомнил прежнюю Сью, полную горечи и настороженности, всегда высматривающую случай обрушить на него град критических замечаний и обидных наблюдений. За пять-шесть лет она стала взрослой, зрелой женщиной, растеряла свою озлобленность и превратилась в человека, который вполне мог ему понравиться.

Пока он разговаривал с Анной, ему снова явилась Элоиза. Она возникла ниоткуда, присела за столик в дальнем конце зала и стала смотреть на него, болтая под столом ногами. В какой-то момент ее губы сложились в беззвучные слова: “Спроси ее, Хол!” И потому он решил направить разговор на болезненную тему пожара, однако, к его разочарованию, Анна смогла рассказать ему не многим больше, чем помнил он сам. Когда Холлидей поднял глаза, чтобы одернуть Элоизу взглядом, девчонка уже исчезла.

Он зевнул и потянулся. Дело Найджерии закончено, сейчас он начинает новую смену. Интересно, есть ли у Барни в файлах что-нибудь необычное? К примеру, простенький случай сбежавшего мужа?

– Хол, ты проснулся?

Он повернулся и притянул к себе теплый комочек женского тела. Разглядел в лунном свете ее лицо и поцеловал в губы.

– М-м-м… Когда ты вернулась?

– Около пяти. Ты так храпел! Не хотелось тебя будить. Я заползла под одеяло как мышка. – Она протянула руку, вынула карточку из его пальцев и прочитала имя: – Анна Эллисчайлд. Кто это, Хол?

– Моя сестра.

Ким с недоумением на него посмотрела.

– Но ты же не видел ее несколько лет, Хол. Она что, заходила?

Холлидей подумал, что, может быть, стоит рассказать Ким, как они встретились, но его испугала мысль, что придется объяснять сложные эмоции, которые ему пришлось пережить в баре. И он отрицательно покачал головой.

– Она оставила карточку, пока меня не было. – Он сунул лицо в ее волосы и вдохнул. – Ага, барбекю, свинина со специями, копченые ребрышки, лапша.

– Хол! Я ведь была в душе, прежде чем лечь в постель!

– Я ведь не жалуюсь. Просто я не ел с прошлой ночи.

– Но мы хорошо тогда поужинали, – вспомнила Ким. – Надо почаще ходить куда-нибудь.

– И я так считаю. Слушай, я освобожусь завтра в полдень. Почему бы нам здесь не встретиться и не пойти куда-нибудь на ленч?

– О'кей. – Ее большие черные глаза смотрели на него из-под прямой, “школьной” челки. – Как у тебя с работой, Хол?

– Не спрашивай. Мы искали двоих человек. Обоих вчера нашли. Мертвых.

– Это ты про лесбиянок? Что с ними случилось?

– Мне бы не хотелось об этом говорить…

– Их убили злые духи, да? – Она смотрела на него очень сердито. – Я же тебе говорила, что не нужно браться за это дело! Говорила про злых духов!

Он положил ей на щеку руку, и ее голова оказалась в чаше его ладони.

– Ким, послушай меня. Их нашли мертвыми и сообщили нам, и все. О'кей? Я не хотел бы заниматься злыми духами после того, что ты мне рассказала.

Казалось, она удовлетворена.

– Ты должен о себе заботиться. Твоя работа достаточно опасна, даже если имеешь дело только с людьми. Тебе не стоит связываться еще и с духами.

– Как скажешь, дорогая, как скажешь.

Она покачала головой, потом протянула руку и погладила его по лицу.

– Мы такие разные, Хол! Делаем такую разную работу. Тебе приходится видеть ужасные вещи, а я кормлю людей вкусной едой. Я тебе почти все рассказываю, а ты прячешь все здесь. – Она, как в дверь, постучалась ему в грудь. – Иногда я думаю: кто же вы, мистер Холлидей? Кто там живет?

Он с удивлением смотрел на нее. Мы всегда совершаем одну и ту же ошибку, думал он. Считаем, что наши слова и действия позволяют другим узнать нас так же хорошо, как знаем себя мы сами. Только позавчера он думал над тем, какой загадкой является для него Ким, и вот теперь она говорит то же самое о нем.

– Я не знаю, кто я, Ким. Я – человек, который тебя любит. Разве этого не достаточно?

– Поговори со мной еще, Хол. Расскажи о себе побольше. Интересно, куда это нас приведет, подумал он. К еще одной вспышке слез? Он притянул ее к себе.

– О чем тебе рассказать?

– Для начала скажи мне, что ты хочешь получить на день рождения?

Холлидей почувствовал облегчение.

– Мой день рождения? Когда?

– Через две недели. В конце января. Это твой первый день рождения…

– Скорее тридцать первый.

– Твой первый день рождения со мной. Я хочу, чтобы он был особенным. Я приготовлю тебе сюрприз, о'кей?

– Ненавижу сюрпризы. Давай лучше все продумаем заранее. Пойдем куда-нибудь. Ну, я не знаю… Куда ты хочешь пойти?

– Это твой день рождения, Хол. Куда ты хочешь пойти? Холлидей ей улыбнулся.

– Я не знаю. Куда угодно. Где тепло.

– ВР! Пляж в ВР!

Он постарался скрыть разочарование.

– Только если ты обещаешь сохранить свое собственное тело, Ким. – Слова выскочили прежде, чем он успел сдержаться, и ему оставалось лишь надеяться, что она не воспримет их как повод для выяснения отношений.

Но Ким рассмеялась, и он облегченно вздохнул.

– О'кей, если хочешь, я оставлю себе это костлявое, надоевшее маленькое тело.

Холлидей снова вдохнул ее запах.

– Именно этого я и хочу.

– Может быть… – неуверенно начала Ким. – Может,. мы пригласим Анну поужинать?

Он смущенно пожал плечами.

– Я не знаю, мы никогда не были близки.

– Может, я сумею организовать вечеринку… – сама с собой заговорила Ким.

Он поцеловал ее напоследок.

– Как скажешь, дорогая. – Он взглянул на часы у кровати. – Я уже опаздываю. Смена начинается в полночь.

Он оделся, присел на кушетку и стал смотреть на крошечный кусочек Ким, из-под термоодеяла. Убрав челку у нее со лба, он сказал:

– Увидимся здесь, завтра в полдень, о'кей?

Она пошевелила пальцами на прощание и целиком нырнула под одеяло. Холл ид ей вышел из мансарды и спустился в офис.

Барни угрюмо смотрел на экран деск-кома. Увидев партнера, он неразборчиво пробурчал какое-то приветствие. Хол-лидей, сев на диван, налил себе кофе и взглянул на экран.

– Это факты из дела Найджерии-Виллье, Хол. Никак не могу перестать думать о нем.

– Я тебя понимаю. Какая-то бессмыслица. Почему, черт возьми, она это сделала?

– Давай рассуждать логично. Люди убивают других людей, даже возлюбленных. Тут странность в другом. Это убийство не из тех, что совершаются в пылу ссоры. Они встретились в десять, Найджерия была в личине латиноса. Поднялись в номер, и Найджерия хладнокровно нарезала свою любовницу на дюжину кусков. – Он рубанул ладонью воздух. – В этом нет никакого смысла, никакого!

– А до этого она напала на меня в виде латиноса. И это, по словам всех ее друзей, мягкая, щедрая, веселая девушка!

– Вопрос в том, связаны ли эти события между собой? Файл, который она бог знает куда перекачала, – какое отношение он имеет к убийству и нападению на тебя? О'кей. Я могу представить, как он связан с нападением. Она могла по самые уши увязнуть в промышленном шпионаже и решила, что ты занимаешься его расследованием, а потому следовало от тебя избавиться. Но такая версия никак не объясняет убийство Виллье. Холлидей вздохнул.

– Может, Виллье знала про шпионаж и пыталась ее остановить?

– Все может быть. – Барни выглядел обескураженно. – Могла найтись тысяча различных причин, о которых мы даже не догадываемся.

Холлидей сделал большой глоток горького кофе.

– Когда мы с тобой вчера расстались, – продолжал Барни, – я виделся с Веллманом. Знаешь, там тоже нечисто. Я прямо нутром чую.

– Что случилось?

– Он ведь весь из себя такой благополучный, гладенький, самодовольный. Кремовый костюм, большой дом, холеная жена на заднем плане и все такое. Я рассказал ему про Найджерию, что она сделала с Виллье, что произошло в Ком-Сторе. Он все время потел, как в турецкой бане. Ты заметил вчера, как он потеет, Хол? У парня, который так потеет, рыльце точно в пушку. Значит, я рассказал ему, что Найд-жерия перекачала большой файл бог знает куда. Он весь побелел и стал потеть еще больше. Я его спросил, не согласен ли он с моим мнением, что файл содержит информацию, представляющую ценность для других компаний. Он трясет головой, а сам пребывает мыслями неведомо где. Потом пытается поскорее меня сплавить. Говорит, что, с его точки зрения, мы выполнили все условия контракта, благодарит за потраченное время, торопливо подписывает чек и выпихивает меня в двери.

– По крайней мере этот засранец заплатил. Барни подцепил со стола чек.

– И неплохо заплатил. Я даже не успел представить счет. Он просто подписал вот это и передал мне.

Холлидей взял у него из рук чек, посмотрел и присвистнул.

– Десять тысяч долларов. Может, не такой уж он мерзавец, а?

– Но его реакция, когда я сообщил ему, что Найджерия перекачала файл,.. Он даже не спросил меня, какой файл, каких в точности размеров, как он был закодирован, куда адресован… Ничего! Наверняка, если бы он действительно боялся, что к конкурентам попало все, что знала Найджерия о последних разработках КиберТек, он вытряс бы из меня все подробности. А он – ни слова, вот чек, и адью.

– Да, дела… – пробормотал Холлидей. Барни встал, встряхнулся.

– Ну все, я закончил. Увидимся завтра. – Он толкнул дверь в свою комнату.

Холлидей подливал себе кофе, когда деск-ком издал мелодичную трель вызова. Он принял сигнал и плюхнулся в кресло.

Экран осветился, появилось узкое, только нос и кадык, лицо. Холлидей целую секунду не мог вспомнить, что это за тип.

– Косинский, – наконец произнес он, испытывая удовольствие при виде кибер-волшебника.

Услышав это имя, Барни выглянул из-за двери.

Холлидей махнул ему рукой, постаравшись не попасть в поле обзора экрана. Барни быстро обошел стол и встал сбоку, чтобы видеть экран.

– Джо! – дружелюбно воскликнул Холлидей. – Чем могу помочь?

Косинский нервно дернул шеей.

– Мне нужно с вами поговорить, мистер Холлидей. Холлидей кивнул.

По обе стороны от Косинского возвышались стеллажи компьютерного оборудования, а за спиной огромное окно выходило на Нижний Манхэттен. Вдалеке Холлидей заметил башни-близнецы Всемирного торгового центра.

– Прекрасно, у вас или у меня?

– Ни там, ни там. Слишком рискованно, мистер Холлидей. Нам нельзя реально встречаться. Вы не понимаете, насколько это опасно… – Он провел дрожащей рукой по своим растрепанным волосам. – Найджерия и та, другая женщина уже погибли.

Холлидей переглянулся с Барни и снова обратился к экрану.

– Откуда вы знаете об этом, Джо? Косинский нетерпеливо отмахнулся:

– Мне рассказал Веллман. Я говорил с ним пару часов назад.

Холлидей кивнул.

– Зачем вы хотите со мною встретиться?

– Сейчас я ничего не могу объяснить. Не по компьютеру. Эта сеть ненадежна. Если то, что я знаю, попадет не в те руки… – Он помолчал. – Послушайте! Вся компьютерная система, Сеть… Ей же нельзя доверять, понимаете? Информация по делу Найджерии, если она хранится у вас в компьютерных файлах, никак не защищена, поймите! На вашем месте я бы ее скопировал, а потом стер файлы.

– Не так уж много мы знаем, – возразил Холлидей. – Да и в любом случае, кому нужно…

– Вы пожалеете, если не послушаетесь меня, – выкрикнул Косинский, глядя на Холлидея паническим взглядом. – Вы понятия не имеете, насколько это опасно!

Холлидей успокаивающе произнес:

– Джо, наша система защищена от несанкционированного вторжения всем новейшим программным обеспечением… – Может, этот парень и гений, но у Холлидея возникло впечатление, будто он говорит с ребенком.

Косинский резко затряс головой.

– Мистер Холлидей, вы – прекрасный детектив, но, честно сказать, в защите данных вы ни хрена не понимаете.

– О'кей, Джо, сделаем, как вы говорите. Косинский удовлетворенно кивнул:

– И правильно. Так мне будет спокойнее. Холлидей посмотрел на Барни, тот шепотом спрашивал:

– Где он хочет с тобой встретиться? Холлидей повернулся к экрану.

– Джо, вы говорили, что нам нужно увидеться… Говорите где. Я приду.

Косинский испуганно усмехнулся:

– Я уже говорил, нельзя договариваться по Сети.

– А как же тогда…

– Напротив вашего дома есть забегаловка – китайская франшиза.

– Хотите встретиться там? – Это выглядело абсолютно невероятным. Почему Косинский не может прийти в офис?

Собеседник уже отрицательно мотал головой:

– Слушайте. Там работает девчонка по имени Кейси. У нее есть для вас конверт. В нем инструкции, как меня найти. Выполняйте их в точности. Ах да… Конверт тоже закодирован.

– И какой там код, Джо?

– Он у Кейси во втором конверте. – О'кей.

– Инструкции приведут вас еще куда-нибудь, там вы получите новый конверт и в конце концов окажетесь на месте встречи.

– О'кей, я понял.

– В качестве предосторожности уничтожайте каждый конверт, когда в нем отпадет необходимость, о'кей? Все это выглядит как странная шарада, мистер Холлидей, но я должен быть уверен, что за нами не следят.

– Я понимаю, что вы имеете в виду.

– Если вы отправитесь из офиса прямо сейчас, у вас будет достаточно времени. И еще кое-что. Я не хочу, чтобы вас кто-нибудь страховал. Даже ваш партнер, мистер Клюгер, ясно? Чем меньше людей будет знать, куда вы отправляетесь, тем лучше.

– Один вопрос, – прервал его Холлидей. – От кого мы прячемся?

Косинский заколебался, как будто не зная, следует ли сообщать Холлидею. Он задумчиво качал головой, лицо его искривилось, словно от боли.

– Конкуренты КиберТек, так? – спросил сыщик. – Люди, которым Найджерия продавала информацию?

– Мистер Холлидей, соперничество между компаниями не имеет к этому делу никакого отношения. Все значительно сложнее и масштабнее. Если бы я вам сказал, вы бы не поверили, но я и не собираюсь говорить об этом сейчас. – Он протянул дрожащую руку и хотел отключить экран, но потом остановился. – Мистер Холлидей, непременно сотрите этот разговор, о'кей? Я закодировал его, как только мог, но береженого Бог бережет… Увидимся позже. – И он отключился.

Холлидей смотрел на пустой экран, потом откинулся в кресле и глубоко вздохнул. Барни присел на краешек стола. Плотно сжав губы, он размышлял над услышанным.

– Ну и что ты обо всем этом думаешь, Хол?

– Я и сам не знаю, бояться или радоваться, что дело продолжается. Что-то подсказывает мне: Джо Косинский обделался от страха не без причины.

– Можно ли ему доверять? Холлидей пожал плечами.

– Не вижу повода усомниться, по крайней мере до тех пор, пока не выясним, что он может сообщить. Я понимаю, мы встречались с ним только один раз, но он мне понравился. В своем деле он, конечно, может быть гением с IQ как у Эйнштейна, но, полагаю, кое в чем я его обштопаю.

Барни нахмурился.

– Насчет того, чтобы никто не подстраховывал… Мне это не нравится.

– Я свяжусь с тобой, как только выясню, где мы встречаемся.

– В твое отсутствие… – Барни с похоронным видом уставился на деск-ком. – Думаешь, следует скопировать все материалы по делу Найджерии и стереть их из Системы?

– Не знаю. – Холлидей взболтал остаток кофе в чашке, проглотил его и встал. – Увидимся, – бросил он.

– Будь осторожен, Хол. И не забудь позвонить, когда узнаешь, где ты будешь.

Холлидей вышел из офиса, спустился по ступеням, на ходу застегивая молнию куртки, чтобы укрыться от пронизывающего ледяного ветра, и оказался на тротуаре. Даже в этот ранний морозный час дети беженцев толпились вокруг продуктовых палаток, которые тянулись по обеим сторонам улицы. Ароматный пар висел в воздухе над навесами; запах готовящейся еды напомнил Холлидею, как давно он что-нибудь ел.

Он перешел проезжую часть у палатки, где работала Кей-си. Она грела ладони у кипящего котла. Ее изможденное лицо указывало на происхождение из люмпенов разоренного Юга.

– Как дела, Кейси?

– Хай, Хол! Эй, слушай, тут недавно приходил один парень, кое-что для тебя оставил. Такие солидные конверты. Вот они.

Холлидей взял конверты и заказал рулет из цыпленка и горячие пирожки. Пакет приятно согревал руки, пока он нес его к “форду”. Уложив его на пассажирское сиденье, он включил зажигание и свет в салоне.

Кодовый замок на первом конверте имел нумерацию от одного до десяти. Сыщик взялся за второй. Там на единственном листке бумаги была напечатана цепочка из восьми цифр. Холлидей набрал шифр на замке первого конверта и вынул листок с рукописным текстом.

Холлидей развернул сверток с рулетом и стал жевать, решив еще раз прочитать сообщение. Потом вспомнил указания Джо Косинского, включил мотор, поджег записку и, открыв дверцу, выбросил горящий листок на улицу. Отъехав от обочины, он, продолжая жевать рулет, направил машину на юг. Черт побери, чего же так опасается этот Косинский? Холлидей снова перебрал в уме факты из дела Найджерии, вспомнил собственное чувство неудовлетворенности, когда его пришлось закрыть. И сейчас, несмотря на слова Джо об опасности, несмотря на то, что он вчера увидел в номере отеля, Холлидей радовался возможности снова заняться этим случаем. Расстраивала его только необходимость обманывать Ким.

Через пятнадцать минут он повернул на Двадцать третью Восточную улицу и остановился у бара. В витрине мигал флуоресцентным светом трилистник – символ Ирландии. Холлидей пересек тротуар, толкнул дверь и нырнул в гостеприимное тепло помещения. В этот час бар был почти пуст. У стойки сидели только убежденные любители выпивки и смотрели на стенных экранах футбол с Западного побережья и матч по скайболу.

Холлидей заказал “карибас” у высокого чернокожего бармена с серебряными украшениями на лице.

– Я – друг Джо. Он оставил мне что-нибудь?

– Точно, приятель. Держи!

Холлдей отнес кружку с пивом и конверт, в точности похожий на первый, к кабинке у дальней стены бара. Он сделал большой глоток пива, ввел код в замок на конверте, вытащил листок и положил его на столешницу.

Он скатал записку в шарик и сунул его в карман. Мысль, что снова придется отправляться в виртуальную реальность, наполнила сердце Холлидея непонятным смущением. Он часто сомневался, потревожил ли первый визит в ВР образ Элои-зы в его мозгу или этот призрак все равно всплыл бы в естественном ходе событий. Если верен первый вариант, то неизвестно, какие еще привидения могут проснуться в его сознании к моменту следующего выхода из резервуара с гелем.

В час тридцать он допил пиво и вышел из бара, не забыв сжечь второе сообщение, и по Двадцать третьей Западной улице поехал в сторону Челси.

ВР-бар Мантони имел голографический фасад в виде сказочного замка; его витые ледяные колонны, балкончики и башни создавали разительный контраст с соседним зданием – огромным старым складом из красного кирпича. Здешний ВР-бар, очевидно, был менее популярен, а потому вдоль тротуара выстроилась лишь коротенькая очередь клиентов. Холлидей припарковал машину и встал в очередь, поглядывая по сторонам в поисках Джо Косинского. Вице-президента КиберТека нигде не было.

Через пять минут он уже достиг касс, купил, как указывалось в инструкции, один часовой билет за двести долларов и прошел в приемную, где его встретила девушка в красной униформе и проводила в кабину для одного.

Холлидей стал рассматривать ванну с гелем в центре маленького, отделанного плиткой помещения. Похожий на гроб резервуар со стеклянными стенками был наполнен какой-то отвратительной коричневатой жижей, создавая впечатление некоего футуристического катафалка. Неприятное действо погружения в эту субстанцию входило в противоречие с обещанными чудесами. Холлидей коснулся стенного экрана и ввел код в меню сайтов. Одежду и внешность он предпочел оставить свою собственную.

Перед тем как раздеться, он позвонил Барни.

– Хол, ты где?

– В ВР-баре Мантони, в Челси. Я должен встретиться с Косинским не где-нибудь, а в виртуальной реальности. Я купил билет на один час. Я позвоню, как только выберусь оттуда, не позже чем в три, о'кей?

– Тогда и поговорим.

В час сорок пять он разделся, сунул одежду в специальный шкафчик, прикрепил провода и маску для лица и ступил в теплый гель. Потом сел, чувствуя, как липкая субстанция охватывает его тело с неприятной, навязчивой интимностью. Лег и пережил тридцатисекундный период постепенной утраты всех чувственных ощущений. Казалось, он превратился в бестелесый дух, который плавает в море спокойствия и благополучия. Но вдруг, взрывом, все вернулось, и – вот чудо! – он больше не лежал в ванной!

Холлидей стоял на залитом солнечным светом высокогорном лугу, перед ним расстилалось зеленое, сияющее море трав, которое, постепенно поднимаясь, уходило к далекой горной цепи на горизонте. У него перехватило дыхание от зрелища этих грандиозных массивов. Чтобы полностью охватить взглядом панораму, ему пришлось запрокинуть голову. Лучезарные пики возвышались над ним с пугающим, без-ликим великолепием. Покрытые снегом невероятной, ослепительной белизны, они излучали просто божественное сияние.

Он напомнил себе, что это все-таки не настоящие Гималаи, а всего-навсего хитроумная нейрогаллюцинация, и огляделся в поисках храма, о котором говорил Косинский. Внизу, насколько хватало глаз, простирались тающие в туманной дымке долины, прорезанные серебряными нитями рек и пестрящие зелеными заплатками обработанных полей.

Выше по склону, у небольшой сосновой рощи стоял маленький каменный храм с крышей из терракотовой плитки. Холлидей направился в ту сторону, поражаясь, насколько естественны все реакции этого тела, так похожего на его собственное. Он взбирался по склону, чувствуя, как напрягаются мышцы ног, ощущая дуновение теплого ветра на коже лица. Под стенами храма располагалось каменное изображение Будды в позе лотоса.

Холлидей огляделся в поисках Косинского. Складывалось впечатление, что сыщик – единственный обитатель этой виртуальной Шангри-Ла. Вдали на склонах паслись стада яков, кое-где над крышами поднимался дымок.

И тут он заметил монастырь. Холлидей как раз рассматривал невысокую гряду слева, когда разглядел встроенные в вертикальную плоскость утеса отвесные стены крепостного сооружения, на разных уровнях увенчанного дюжиной заостренных, крытых черепицей крыш.

– Правда, впечатляет?

Холлидей обернулся. Из сосновых кущ показался Косинский, но очень изменившийся Косинский, вовсе не похожий на того нервного, неуклюжего юнца, которого Холлидей видел в Нью-Йорке. Этот был облачен в охряные одежды буддийского монаха Махаяна. Голова выбрита, а отсутствие волос только подчеркивает размеры носа и кадыка. В виртуальной реальности он казался значительно спокойнее, как будто вместе с западной одеждой он оставил в реальном мире и свою нервную энергетику.

– Каждую неделю я удаляюсь в ламаистский монастырь медитировать и брать уроки, мистер Холлидей.

– Хол. Договорились? Зовите меня Хол. Буддийский монах кивнул. Он обвел рукой зеленый, взбирающийся по склону луг, горы, широкие долины и спросил:

– Ну и как вам здесь? Холлидей покачал головой.

– Потрясающе! Даже сравнить не с чем. У меня просто нет слов. Я ничего не знаю о связанных с этим технологиях, для меня это выглядит как чудо. – Он посмотрел на Косин-ского, думая о том, что случилось на пляже, и о последующих явлениях Элоизы. – Но последствия могут быть неблагоприятными.

– Что вы имеете в виду?

Холлидей рассказал Косинскому о своих галлюцинациях.

– А, вы говорите о случайных возвратах энграммы. Холлидей про себя улыбнулся:

– Может, и о них. Знать бы только, что это такое. Позавчера на пляже в виртуальной реальности у меня в голове как будто что-то взорвалось. Я почувствовал внезапную, очень сильную тоску.

Косинский понимающе кивал головой.

– Галлюцинации со временем пройдут. Видите ли, виртуальные впечатления действуют, непосредственно активизируя сигнальные волокна мозга – аксоны. Таким образом, моделируются синаптические функции. Виртуальная реальность не проецируется, как кино, в ваши глаза и не проводится через кожу, как считают некоторые люди. Это прямая программно-церебральная связь, то есть связь между программой и мозгом. Иногда случайные огрехи, микроскопические ошибки в расчетах могут приводить к декодированию энграмм, похороненных или подавляемых воспоминаний. В исключительных случаях это может привести к возникновению галлюцинаций в реальном мире.

– Но вы говорите, они пройдут?

– До настоящего времени все зарегистрированные случаи длились не более нескольких дней.

Косинский указал рукой на храм. Они поднялись по трем ступеням и сели в тени на деревянную скамью. Холлидей смотрел вниз, на далекие холмистые долины и окутанные туманом равнины.

– Почему ВР-бар Мантони, а не один из баров КиберТек? Косинский вздохнул.

– Это как раз связано с тем, почему мы здесь встретились, Хол. Видите ли, у Мантони замкнутая система. Насколько я знаю, она защищена от вторжения или инфильтрации. Здесь мы можем быть уверены в абсолютной конфиденциальности, секретности, которую нельзя гарантировать нигде в реальном мире. Мы могли бы встретиться в самой отдаленной точке штата Нью-Йорк, но и там нас можно было бы подслушать.

– Вы тоже сейчас в этом баре? Я вас не заметил… Буддийский монах улыбнулся.

– Я в своей собственной ванной, в безопасном месте.

– Тогда как же вы связываетесь с виртуальным миром Мантони?

Косинский чуть заметно улыбнулся:

– Самым незаконным образом, вот как. Когда мне потребовалось укрытие, я сам разработал эту связь. Для встречи с вами я предпочел ВР-систему Мантони, а не КиберТек. Видите ли, у КиберТек повсюду единая система, мы не были бы в безопасности ни на одном ВР-сайте КиберТек.

Холлидей с сомнением посмотрел на собеседника:

– В безопасности от кого, Джо?

В первый раз в манере Косинского проявилась его прежняя неловкость. Быстрым, нервным жестом он дернул головой, сумев избежать прямого взгляда Холлидея.

– Вы бы мне не поверили, Хол, если бы я все вам выложил. Мне надо начать с самого начала, постепенно подходя к самой сути. Видите ли, иногда правда выглядит очень уж дико.

Холлидей поставил ногу на лавку и обхватил колено, наблюдая, как Косинский в образе монаха собирается с мыслями.

– Все началось примерно пять лет назад, когда мы экспериментировали с основными свойствами виртуальной реальности. Одной из самых больших трудностей, с которыми мы столкнулись, оказался огромный объем информации, данных, необходимых для создания убедительной смоделированной реальности. Требовалась просто невероятная мощность компьютеров. Нам удалось создать систему, которую мы назвали, за неимением лучших вариантов, Линейный Интегрированный Нексус. Ученые, Хол, любят сокращения, акронимы. Получился LINx. ЛИНкс – это группа суперкомпьютеров, действующих параллельно, умеющих перепрограммировать себя и изменять конфигурацию системы по экспоненте. Самое невероятное, что это сработало! Система позволила нам создать прототип сайта виртуальной реальности по крайней мере на три-четыре года раньше конкурентов. Разумеется, это мало напоминало то, что мы видим здесь, но все же это было начало.

– Дальше – больше, – пробормотал Холлидей.

– Вот именно, дальше – больше… – отозвался Косинский. – Со мной в КиберТек работала великолепная команда. Мне было двадцать лет, я все еще изучал теорию компьютеризации в Массачусетсе, а КиберТеком занимался в свободное время. Я тогда и представить не мог, что из него выйдет. – Косинский замолчал и уставился на горный склон.

– И что произошло, Джо?

– ЛИНкс работал прекрасно. Мы его постоянно совершенствовали. Мы представляли прообраз той виртуальной реальности, которую хотели создать, и чтобы достичь этого, надо было разрабатывать все более мощные версии ЛИН-кса. Это был поразительный инструмент! Как будто работаешь с самым совершенным энциклопедическим разумом на нашей планете! Только, разумеется, это был не разум, а просто очень разветвленная компьютерная сеть. ЛИНкс помог нам решить целую серию проблем, предложил новые направления и подходы к теоретическим ситуациям. Потом он разработал прототип наноцеребрального интерфейса. ЛИНкс утверждал, что для более успешной работы программирующих блоков с интегрированными логическими схемами необходима прямая связь машины и человеческого мозга. Три года назад моя конструкторская группа создала первый образец NCI – наноцеребрального интерфейса. Наш коллега по имени Дэн Ривз стал первым добровольным испытателем имплантата. Эксперимент прошел успешно. Через несколько месяцев были разработаны более совершенные модели имплантата. Дэн перенес несколько операций с целью внедрения новейшей версии, и каждый раз все с большим успехом. В прошлом году мы снабдили Сисси Найджерию самой последней, уникальной моделью. Именно она вместе с ЛИНкс помогла КиберТек сделать гигантский рывок вперед и открыть ВР-бары, когда другие еще чесались, не зная, как подступиться к этому делу. В один момент директора компании и все держатели акций сделались мультимиллионерами, и все благодаря одному предложению ЛИНкс, сделанному во время рутинного обмена идеями три года назад. – Косинский улыбнулся собственным мыслям. – Дело в том, что ЛИНкс хотел, чтобы весь технический персонал на предприятии был снабжен таким интерфейсом. Но мы поостереглись выполнять это требование. В конце концов, это еще относительно новая технология.

Косинский снова замолчал. Холлидею показалось, что он догадывается, к чему все это приведет. Никаких сверхсекретных материалов Найджерия конкурентам не продавала. Да Джо и сам уже говорил, что промышленный шпионаж здесь ни при чем. Дело значительно проще. Имплантированный Найджерии наноцеребральный интерфейс дал сбой, расстроил ее сознание и связь с реальностью. Такая версия объясняет дикую, бессмысленную жестокость и даже ее собственную смерть.

– Джо, значит, этот церебральный блок испортился и Найджерия сошла с ума?

Косинский в упор посмотрел на Холлидея, помолчал, потом улыбнулся.

– Хол, если бы все было так просто, я был бы самым счастливым человеком на свете.

– Тогда в чем дело?

Косинский поправил складки мантии на своих плечах.

– Примерно три месяца назад мы заметили, что в банке памяти ЛИНкс не хватает существенного массива данных. На его месте была пустота. Сначала мы заподозрили шпионаж: какая-нибудь соперничающая с нами компания проникла в систему и умыкнула данные. Но, прогнав тесты на несанкционированное вторжение, мы убедились, что ничего подобного не произошло. Тогда возникла версия предательства: кто-то из КиберТек мог украсть эту информацию. И опять расследование дало полный ноль. Получалось, что никто не мог совершить кражу, не переполошив тысячи защитных механизмов.

Пока все это происходило, старшие конструкторы моей собственной команды, а с ними и я, разрабатывали программы, связанные с искусственным интеллектом, который обладал бы самосознанием и способностью к принятию решений – SADMAI – self-aware, decision-making, artificial intelligence, в просторечии – САДМАЙ. Но проект вдруг стал тормозить, давать обратный эффект. Полученные нами позитивные результаты возвращались как негативные. Мы вели исследования в предложенных направлениях, а они оказывались тупиковыми ветвями.

Наконец на прошлой неделе один из младших инженеров кое-что обнаружил. Он нашел в компьютерном рабочем комплексе Найджерии и Ривза испорченные файлы, файлы, которые они пытались уничтожить без предварительной консультации с коллегами. А при работе в команде это не принято. Мы восстановили их, нашли записи и формулы, не связанные с проектом САДМАЙ, и решили, что Найджерия и Ривз проводили собственные, частные расчеты. Продолжая расследование, мы установили, что в течение последних месяцев они пользовались несанкционированным доступом к ЛИНксу. Мне пришло в голову, что данные, пропавшие из ЛИНкса, могли быть перекачаны в НЦИ – наноцеребраль-ные интерфейсы Найджерии и Ривза. Это было настолько невероятно, что при расследовании никто и не подумал проработать такой вариант. Мы проверили, и угадай, что нашли?

– Данные действительно перекачали в их блоки? Косинский кивнул.

– Вот именно, Хол.

– Значит, они все-таки занимались промышленным шпионажем?

Косинский энергично затряс головой:

– Я тебе уже говорил, это не имеет никакого отношения к такой мелочи, как шпионаж.

Холлидей вспомнил о позавчерашних словах Веллмана. Тот утверждал, что промышленный шпионаж может довести Ки-берТек до катастрофы. Сейчас сыщик пытался соотнести это с мнением Косинского, который назвал шпионаж мелочью.

– В тот день, когда мы обнаружили эти факты, Найджерия и Ривз исчезли. Я сообщил обо всем Веллману, и, разумеется, мы в первую очередь исследовали версию шпионажа. Самое естественное предположение, но неверное.

– Продолжай.

– Когда мы обнаружили испорченные файлы в рабочих компьютерах, я нацелил свою команду на анализ того, как много знали Найджерия и Ривз о проекте САДМАЙ. Расследование дало неожиданный результат: информация, касающаяся искусственного интеллекта, которую Найджерия пыталась стереть, не могла быть введена ни самой Найджерией, ни Ривзом. Она была записана кодом, не известным ни одному из них, а равно и их имплантатам.

– Но ведь ее обнаружили у них в компьютерах…

– Так и есть, но не забудь, они имели несанкционированный допуск к ЛИНксу.

– Не понимаю.

– Ну подумай, Хол! Если Найджерия и Ривз не имеют отношения к данным об искусственном интеллекте…

Косинский в упор смотрел на Холлидея, пока до того наконец не дошло.

– Господи! – ахнул сыщик. – Ты имеешь в виду, что… ЛИНкс?

– Это единственный вывод, к которому мы смогли прийти. ЛИНкс расширялся без нашего ведома, развивал свои структуры, планировал стратегию. А Найджерию и Ривза он использовал как пешки в своей игре. Помнишь, он сам предложил использовать наноцеребральные интерфейсы? Когда он достиг самосознания, он эту информацию из базы данных убрал. Потому-то мы и не могли ее найти. Я понятия не имею, где он базируется. Где-нибудь в сети Интернета. Потом, когда он понял, что мы восстановили данные и вышли на Найджерию и Ривза, он загрузил себя, точнее, часть себя в имплантат Найджерии и захватил над ней полный контроль.

Холлидей рассматривал сидящего рядом с ним буддийского монаха и размышлял, можно ли верить услышанному. Наконец он произнес:

– Но почему… почему Найджерия позволила воспользоваться собой? Почему она разрешила ЛИНксу загрузить себя в ее черепной имплантат?

– Имплантат был у нее уже год, – ответил Косинский. – Она общалась с ЛИНксом множество раз. Мы можем только догадываться, как было дело. Скорее всего ЛИНкс вмонтировал небольшую частичку себя или, возможно, какую-то команду на очень ранней стадии. Так что на самом деле Найджерия находилась под контролем ЛИНкса с момента, когда ей был имплантирован этот блок. То же самое относится к Ривзу.

Холлидей встал и вышел из храма. По лицу его пробежал теплый ветер, издалека доносились медлительные звуки колокола.

Он обернулся к Косинскому:

– У тебя есть надежные, реальные доказательства? Все это звучит…

– Понимаю. Это выглядит невероятно. Год назад я бы и сам ни за что не поверил. Доказательства? В КиберТек у меня есть файлы. Некоторые хранятся дома в сейфе. Ты в них едва ли разберешься. Самое убедительное доказательство – то, что произошло вчера с Сисси Найджерией.

Холлидей вернулся к скамье и сел.

– Вернемся на несколько дней назад. Я расследовал исчезновение Найджерии, отправился к ней в квартиру и увидел, что компьютерная установка разрушена.

– Вероятно, это сделано, чтобы скрыть уличающие свидетельства, что она работала с ЛИНксом из дому. Она, а вернее, ЛИНкс в тот момент не имел информации, что мы располагаем такими свидетельствами в КиберТек.

– Потом она напала на меня в обличье латиноамериканского киллера. Не убила меня только чудом.

– Она не нападала на тебя, Хол. Это был ЛИНкс. Теперь мы имеем дело с искусственным разумом. У него нет совести. У него есть только знания и стремление увеличивать эти знания любой ценой. Здесь проявляется механизм выживания.

Холлидей задумался: зачем ЛИНкс счел необходимым убить Кэрри Виллье? Вспомнил, что рассказала вчера Анна, когда они сидели в баре. Кэрри считала, что Сисси ведет себя странно, как будто в нее что-то вселилось. Очевидно, ЛИНкс решил, что Кэрри представляет для него серьезную опасность, и вынес ей смертный приговор.

– Вчера он убил Кэрри Виллье, – вслух добавил он, – а потом заставил Найджерию подключиться к компьютерному терминалу в КомСторе и куда-то себя перекачал…

– Затем послал микроволновый сигнал прямо в интерфейс Найджерии и мгновенно ее убил, – продолжил Ко-синский.

Холлидей с сомнением посмотрел на него:

– Но зачем ему убивать своего носителя, Сисси Найд-жерию?

Косинский только отмахнулся:

– Полиция шла по ее следу, и ЛИНкс не желал, чтобы ее интерфейс попал неповрежденным к властям или в Ки-берТек.

– Господи, – прошептал Холлидей. – У вас есть какой-нибудь способ выследить его, найти, где… – он тряхнул головой, едва не рассмеявшись тому, что собирался сказать, – где у него логово. – Как будто речь шла об опасном хищнике, который зверски убивает при каждом удобном случае без всякого сострадания.

– Проследить, где он прячется? – закончил за него Косинский. – Интернет – это очень большое пространство, Хол. Он может быть где угодно. К тому же ему не требуется массивная память, чтобы поместиться там целиком. Он может дробить себя до бесконечности, потом рассовать кусочки по крошечным ячейкам от Азербайджана до Заира, а собрать себя практически мгновенно. – Косинский замолчал. – Но я работаю над этой проблемой. Видишь ли, у меня есть его сигнатура. Сейчас я пишу программу для расшифровки кода, которым он пользуется, чтобы запутать следы. Думаю, я близок к решению. День, может, два…

– А когда ты его найдешь, то что?

– Тогда я смогу его убить, Хол. В конце концов, я его создал, у меня есть методика уничтожения его самого и всех копий, которые он создал.

– А до тех пор он может бродить где хочет? Косинский мрачно кивнул:

– И делать, черт возьми, что взбредет в его электронные мозги.

– А не можете ли вы… ну, я не знаю… закрыть часть Интернета?

Косинский рассмеялся:

– И поставить мир на колени? Это невозможно. Ты не представляешь, насколько все зависит от компьютерной Сети.

Тут в голову Холлидея пришла неожиданная мысль:

– Чего он хочет, Джо? Я имею в виду, что если он стремится толькб к выживанию, то нам нечего бояться. Может, он действительно похож на дикое животное? Оно нападает, только чтобы обеспечить собственное существование. Если его оставить в покое, оно будет жить вполне мирно.

– Мне это тоже приходило в голову, Хол. Но опасность исходит даже не от того, чего он сам хочет, а мы все равно не в состоянии это определить. Дело в том, чего от него захотят добиться другие, например, другие правительства… ЛИНкс – это потенциально могучее оружие в арсенале любого государства. Даже если рассматривать только компьютерную мощность, то и она огромна, но ведь ЛИНкс способен к мышлению, рациональным поискам, к принятию решений, к развитию, наконец.

– Ты описываешь его прямо как какого-то бога.

– Ну, это зависит от твоего определения бога… Холлидей во все глаза уставился на Косинского.

– Говоришь, программа-убийца будет готова через день-два?

Косинский пояснил:

– Меня сдерживает то, что нельзя обратиться к оборудованию в КиберТек, где расположена моя рабочая установка.

– Ты думаешь…

– Именно, – подтвердил Косинский. – ЛИНкс знает, что я иду по его следу. Знает, что у меня есть возможность его уничтожить. Он уже убивал, чтобы обеспечить свое выживание, и будет убивать снова. – Компьютерщик улыбнулся. – Никогда не слышал о чудовище Франкенштейна? А этот зверь еще опаснее. Если я только высунусь, он меня прикончит. Сейчас я спрятался в безопасном месте и здесь работаю.

– Но ты ведь обращался к нам раньше через обычную коммуникационную сеть.

Косинский рассмеялся.

– За кого ты меня принимаешь, Хол? Вид из квартиры, где я находился, Всемирный торговый центр – это голографическая проекция. Так, на всякий случай. Кроме того, я воспользовался кодировщиком и стер след сигнатуры, чтобы нельзя было установить абонента. – Он посмотрел на Холлидея. – Хол, я позвал тебя потому, что мне нужна твоя помощь. Видишь ли, программа, которую я пишу, уничтожит ЛИНкс, но до тех пор надо еще принимать во внимание Дэна Ривза. Он – второй и последний человек на Земле, которым может манипулировать ЛИНкс. Если убрать Ривза, ЛИНкс окажется заперт в Сети. Я считаю, что когда ЛИНкс перекачал себя из имплантата Найджерии, он загрузился в наноцеребральный интерфейс Ривза. ЛИНкс знает, что я иду по его следу, и постарается разделаться со мной раньше, чем я закончу работу. Единственный реальный способ убить меня – это действовать руками Ривза.

– Что я могу сделать, Джо?

– У меня есть идея. Конечно, это опасно, но, с другой стороны, вы с Клюгером все равно в деле, так что, может, вы решитесь рискнуть?

– Выкладывай.

– Вы встречаетесь с Веллманом в КиберТек. Между делом выбалтываете информацию о том, где примерно я спрятался, только я, конечно, буду совсем не там. Вы оцепляете это место, и когда Ривз появляется, хватаете его. Вот вам и будет полномочный представитель ЛИНкса на Земле. Останется только скачать его из Сети к чертям собачим.

– Ты уверен, что ЛИНкс не загрузил себя еще в кого-нибудь?

– Найджерия и Ривз были единственными служащими КиберТек, которым имплантирован такой интерфейс. Понимаешь теперь, почему ЛИНкс хотел, чтобы интерфейс был у как можно большего числа техников? Слава богу, что мы ограничились только Найджерией и Ривзом. И я почти уверен, что никто из наших конкурентов не владеет этой технологией или ноу-хау. – Он взглянул на Холлидея. – Ну, как… беретесь за это?

Холлидей сделал утвердительный жест.

– В принципе. Разумеется, мне надо переговорить с Барни, узнать, как он к этому отнесется, все обсудить.

– Если вы решитесь, то отправляйтесь в КиберТек, к Веллману. Может, он и выглядит ослиной задницей, но на самом деле он – о'кей. Расскажите ему о плане. Я не могу рисковать, передавая такую информацию по Сети. Он поможет вам по части расходов. К тому же вам понадобится маска. ЛИНкс вас уже видел и теперь узнает. Веллман ее вам передаст. Кроме того, он сможет нанять нейрохирурга, который прооперирует Ривза и извлечет имплантат.

– Ты хочешь, чтобы Ривза захватили живым? Косинский поднял на него глаза.

– Если возможно, Хол. Он – хороший человек. Помни, у него в этой истории нет никакого выбора. Им воспользовались против его воли. Но ты не беспокойся. Конечно, им управляет машинный интеллект, однако физически Ривз не стал сильнее обычного человека.

Холлидей утвердительно качнул головой.

– Я знаю. Просто страшно не справиться, и тогда Ривз, точнее, ЛИНкс ускользнет. Я видел, что рехнувшаяся Найдхерия натворила лазерным резаком. Так что идея упустить Ривза мне очень не по душе.

Буддийский монах впился глазами в лицо Холлидея, в лице его появилась необычная суровость.

– Если вы не сможете взять его живым, тогда… для безопасности тех, кто может попасться ему на пути в будущем… пожалуй, будет лучше, если он умрет.

Холлидей понимающе кивнул.

– Как мне связаться с тобой?

– Никак. Я сам свяжусь с тобой. Решитесь вы помогать или нет, все равно сообщите об этом Веллману.

– Хорошо. – Холлидей встал и вышел из храма. Он еще раз оглядел горные склоны и так и не смог заставить себя поверить, что все это великолепие – просто невероятно сложный компьютерный образ.

Косинский вышел следом за сыщиком. Он улыбался.

– Если повезет, мы встретимся лично, когда все это будет в прошлом.

– Будем надеяться, Джо. – Он умолк, обдумывая все, что услышал от Косинского.

– Куда все это может завести нас, Джо? Я имею в виду искусственные интеллекты. Если этот ваш первенец – типичный образчик того, как они будут вести себя в будущем…

Джо мотнул головой.

– Не думаю, – возразил он. – Происшедшее с ЛИН-ксом, эти убийства, – только несчастное отклонение. По крайней мере я на это надеюсь. Понимаешь, развитие ИИ неизбежно. Вопрос на миллион долларов в том, кто будет заниматься этим развитием. Как я уже говорил, подобная мощь в дурных руках может обернуться катастрофой. Кроме того, существует реальная опасность, что они начнут развиваться сами по себе. Но лучше об этом не думать, Хол. – Косинский снова улыбнулся. – Мне пора. – Буддийский монах поднял руку и дотронулся до основания своего указательного пальца. – Увидимся.

Джо Косинский исчез. Только что он стоял рядом с Хол-лидеем, а в следующую секунду пропал, мгновенно скрывшись со сцены горного пастбища.

Холлидей повернул ладонь и посмотрел на круглый индикатор. Осталась только узенькая полоска алого цвета; значит, он провел в ванне с гелем почти час. Сыщик еще раз обвел взглядом этот горный рай и коснулся кружка.

Гималайская идиллия исчезла. Он снова плавал, не ощущая собственного тела. Постепенно чувства вернулись, он сел, моргая под маской и пытаясь рассмотреть суровую реальность в виде кабины, выложенной белой плиткой. Казалось, что гималайский сайт и все, что он там испытал, – это просто обыкновенный сон.

Холлидей быстро принял душ, оделся и позвонил Барни.

– Хол? Ну, как дела? Ты встретил его?

– Да, Барни. Мы встретились. Но я не могу сейчас говорить. Расскажу, когда вернусь.

– Ну, смотри… – В голосе Барни звучало беспокойство. – Ты сам-то – о'кей?

– Нормально. До встречи, Барни.

Он вышел из ВР-бара, проехал по Двадцать третьей улице к Мэдисон-авеню, потом повернул и медленно поехал к дому. На проезжей части было почти пусто, лишь иногда попадались патрульные машины или случайное такси. Зато на тротуарах было не протолкнуться. Предприимчивые беженцы построили импровизированные палатки из листов поликарбона, тут и там горели костры, спасая людей от мороза.

Холлидей задумался: как же переживут ночь те, у кого нет огня? Даже в машине изо рта шел пар. Он включил обогреватель на полную мощность, откинулся на сиденье и снова стал вертеть в голове все, что рассказал ему Косинский.

Его и раньше беспокоило внезапное завершение дела Найджерии. Не было ощущения законченности, не обнаружилось удовлетворительных мотивов. Ему хотелось узнать больше, за внешне произвольными актами насилия найти ответы на свои “почему?”.

Ну что же, теперь он действительно знает больше, но нечто в самой глубине его души предпочло бы, как прежде, оставаться в счастливом неведении.

Холлидей улыбнулся, вспомнив, что сказала ему про это дело Ким два или три дня назад. Она верила, что человек, напавший на него на крыше, был одержим злым духом. Может, и не одержим злым духом, но уж точно – одержим. Наверняка Ким стала бы утверждать, что это одно и то же.

Через десять минут он притормозил у китайской прачечной и долгую минуту сидел в тепле автомобиля. Исходящие паром палатки с едой, которые тянулись по обе стороны улицы, бессмысленные китайские письмена неоновых вывесок навевали спокойствие, потому что были привычны и хорошо знакомы. Он открыл дверцу автомобиля, и в уши ударили крики уличных торговцев, а в нос – аромат готовящихся блюд. Холлидей пробрался сквозь толпу на тротуаре и поднялся в офис.

Когда он вошел, Барни внимательно на него посмотрел, но неправильно истолковал выражение лица Холлидея.

– Только не говори мне, что этот чудак сошел с ума. Дело все еще закрыто?

Холлидей налил себе кофе.

– Дело снова открыто, Барни. Если мы этого пожелаем. – Он сел на диван и протянул руки к огню.

– Что сказал Косинский? Холлидей посмотрел на Барни.

– Едва ли ты мне поверишь, Барни. Я и сам не знаю, что думать. – Он остановился и оглядел офис. – Компьютер работает?

– Нет, выключен. – Барни в упор посмотрел на партнера. – Хол, в чем, черт возьми…

– Все нормально. У меня, наверное, развивается паранойя. – Он покрутил головой. – Вот что рассказал мне Джо Косинский.

Он попытался передать разговор в том виде, в котором его помнил. Сначала помог Барни примириться с идеей искусственного интеллекта, рассказал про имплантат Найдже-рии, потом про работу Джо Косинского с системой ЛИНкс.

– То есть ты хочешь сказать, – начал Барни, подавшись вперед во вращающемся кресле, – что Найджерию контролировал искусственный интеллект и что он продолжает действовать?

– Похоже, дело обстоит именно так. Есть еще один парень, Ривз, ему тоже имплантировали такой же интерфейс, как у Найджерии. – И Холлидей изложил план Косинского, как заманить Ривза в ловушку.

Когда Холлидей закончил, Барни долго сидел в молчании. Наконец он спросил:

– А ты что думаешь, Хол? Холлидей пожал плечами.

– Если мы поймаем Ривза, то сможем уничтожить опасность, которую представляет собой ЛИНкс, когда он управляет человеческим существом. Он будет продолжать существовать в Интернете, но это уже проблема Косинского. Мы свое дело сделаем.

Барни покачал головой.

– Это будет непросто, Хол. Ты же видел, что наделала Найджерия. Вооруженная и с маской… Господи! Пока мы имели дело только с человеком, все равно хватало проблем. А теперь, когда мы знаем, что против нас действует искусственный интеллект… Это не прогулка по парку, Хол.

– Ну, что, мы беремся? Барни еще подумал.

– Поедем и поговорим с Веллманом. Выясним, что он думает. Это непростое решение, Хол. Я позвоню ему, скажу, что мы уже едем.

Барни потянулся к компьютеру, но Холлидей поймал его за руку.

– Будет лучше, если мы приедем без предупреждения. Насколько я понимаю, ЛИНкс может контролировать все входящие сигналы в офисе Веллмана. – Он с сомнением пожал плечами. – Возможно, у меня и правда паранойя, но лучше все-таки не рисковать.

Пока они выходили из офиса, Холлидей размышлял, не может ли ЛИНкс найти способ выяснить, что он и Барни тоже связаны с этим делом.

Барни стронул “форд” от обочины и двинулся на север. Бросив взгляд на Холлидея, он спросил:

– Ну, что еще?

– Может, и ничего. Просто я думаю… – И он пересказал Барни свои соображения, сам задаваясь вопросом, не видит ли он опасность там, где ее нет и в помине.

Вглядываясь в ветровое стекло, Барни заговорил:

– ЛИНкс в обличье Найджерии, ЛИНкс в обличье латиноса… Твоя единственная встреча с ним была, когда он на тебя напал тогда ночью, так? И он должен считать, что ты мертв. Я думаю, тут все о'кей.

– Знаешь, Барни, я не уверен. Что, если он регистрировал наши переговоры с Джеффом Симмонсом? Если перехватил отчет, который я позавчера составил для Джеффа по делу Найджерии? А потом мы еще были у Косинского в Ки-берТеке… Насколько я понимаю, он мог следить за нашим визитом в компанию через камеры наблюдения… – Холли-дей замолчал. – Господи! Что, если он умеет подключаться к полицейским камерам на улицах? Мы, черт возьми, умеем, а значит, для ЛИНкса это вообще – раз плюнуть.

– Ну по крайней мере сегодня мы – о'кей. До офиса Веллмана – далеко, он в стороне от натопанной дорожки.

У Холлидея мурашки забегали по телу при мысли, что даже сейчас ЛИНкс может следить за их продвижением через систему полицейских камер.

– Откуда мы знаем, Барни, может, он связан со спутниками? – мрачно пробурчал Холлидей.

Барни на мгновение повернулся к Холлидею и бросил на него обеспокоенный взгляд:

– Слушай, давай все же надеяться, что у тебя просто шизофрения в тяжелой форме, о'кей?

Через час они поворачивали на дорожку к загородному дому Веллмана. Было еще очень рано – до рассвета не меньше часа, и звезды над головой сверкали ледяным, морозным блеском. Огоньки по периметру лежащей далеко впереди усадьбы как будто служили их отражением на земле.

На подъездной дорожке Холлидей различил белый фургон со знакомым логотипом независимого охранного агентства и вооруженных людей, патрулирующих ограду.

Барни пробурчал:

– Приятно видеть, что с прошлого раза он усилил свою охрану.

Он затормозил у ворот, за ними тотчас собралось полдюжины тяжеловооруженных людей в военном камуфляже, которые вытащили пистолеты и направили их на пришельцев. Холлидей вылез из машины и с поднятыми руками подошел к воротам.

– Клюгер и Холлидей, – обратился он к более старшему мужчине с сержантскими нашивками. – Мы работаем на Веллмана. Нам нужно с ним встретиться.

Он просунул в ворота свое удостоверение личности, и один из охранников выдвинулся вперед, осторожно взял его и передал сержанту, который отвернулся и торопливо заговорил в интерком. Через минуту на вилле зажегся свет.

Сержант посмотрел на фотографию удостоверения, потом на Холлидея, кивнув, дал сигнал охранникам открыть ворота и махнул Барни: въезжай! Холлидей вернулся в машину, они поехали по подъездной дорожке и остановились у ступеней, ведущих к двойной парадной двери.

Холлидей вышел. Еще один охранник провел их через холл в комнату, где они уже беседовали с Веллманом пару дней назад.

Через минуту появился Веллман, завязывая узел роскошного синего халата. Даже разбуженный среди ночи, он пытался поддерживать впечатление светской изысканности.

– Садитесь, джентльмены. Насколько я понимаю, у вас есть новости от Джозефа?

– Я виделся с Джо в ВР, – ответил Холлидей. – Он меня просветил.

– И все это время вы знали о ЛИНксе, Веллман… – осуждающе заметил Барни.

– Разумеется, – огрызнулся Веллман. – Но как я мог доверить информацию подобного масштаба парочке частник детективов, которых я вижу первый раз в жизни? Джозеф тогда мне только что сообщил о размахе деятельности ЛИНкса. Он превосходит все мои самые мрачные предположения.

– Как вы полагаете, лично вам грозит опасность? – спросил Барни.

– Честно говоря, не знаю, мистер Клюгер. Официально я являюсь главой КиберТек, и ЛИНкс должен знать, что я в курсе происходящего. Так что я решил не полагаться на случай.

– Джо говорил вам про Ривза? – вмешался Холлидей.

– Он упоминал, что Ривзу вмонтировали почти такой же интерфейс, как Найджерии.

– Но он не говорил вам о своем плане поимки Ривза? – продолжал расспрашивать Холлидей.

– Он очень не хотел раскрывать какие-нибудь подробности по интеркому.

Холлидей понимающе кивнул.

– Как вы считаете, может ЛИНкс контролировать входящие звонки в главный офис КиберТек? – спросил он.

– И еще тысячи всяких звонков, можете не сомневаться, – мрачно ответил хозяин.

Холлидей переглянулся с Барни, потом обратился к Велл-ману:

– У Джо есть идея, как заманить Ривза. Подразумевается, что либо я, либо Барни должен встретиться с вами в главном офисе КиберТек и как бы случайно сообщить о предполагаемом местонахождении Джо. Потом мы оцепляем ловушку и ждем, когда появится Ривз. Тут вот в чем проблема: если мы будем действовать слишком очевидно, сообщая, где он находится, ЛИНкс заподозрит подвох. А если будем действовать слишком тонко, он может не проглотить наживку.

Веллман задумался.

– Вот что, джентльмены, я, кажется, знаю, как нам поступить.

Холлидей почувствовал, как что-то сжалось у него внутри в приступе первобытного страха: назад пути больше нет.

Они продолжили обсуждение, а за окном разгорался еще один морозный, зимний день, освещая лучами восходящего солнца безжизненный пейзаж побережья.