Новый старый 1978-й. Книга одиннадцатая

Глава 3

Вы думаете, что воскресенье — это выходной день? Может у кого-то он и выходной, но только не у меня. Было семь часов утра и я стал тихонечко будить Солнышко. Она открыла глаза и шёпотом спросила:

— Что-то случилось?

— Нам надо к Брежневым в Завидово на часок заскочить, — также тихо ответил я и поцеловал её. — Леонид Ильич просил. Сказал, что Виктория Петровна соскучилась.

— Тогда понятно. Я сейчас.

Мы быстро совершили водные процедуры, оделись в нашу камуфляжную пустынную форму и перенеслись на дачу Брежнева. Чтобы не пугать охрану, мы телепортировались прямиком на кухню. Расположение комнат в доме я запомнил на всю жизнь. Здесь мы, почти месяц назад, приняли бой с превосходящими силами противника. За что я и Солнышко были награждены Золотой Звездой Героя СССР.

На кухне никого не оказалось. Моя подруга показала рукой на шкаф и сказала:

— Вот здесь мы с Викторией Петровной прятались от заговорщиков и я убила первого в своей жизни человека.

— И правильно сделала, — раздался у нас за спиной голос жены Брежнева. — Здравствуйте, ребята.

— Здравствуйте, Виктория Петровна, — сказали мы хором. — Извините, что вошли без стука.

— Леонид Ильич предупредил меня, что вы можете появиться очень неожиданно и в любой момент. Значит, это всё правда. И вы из Нью-Йорка попали сейчас прямо сюда?

— Да, я теперь многое умею.

— Да уж наслышана я о твоих похождениях в Америке. И про твой вчерашний концерт тоже. Получается, ты и на Луне был?

— Был, Виктория Петровна. Я там для наших специалистов базу готовлю.

— А Светлану почему с собой не берёшь?

— Через четыре часа и она тоже летит туда со мной.

— И не страшно, Света?

— Нет, Виктория Петровна. Я уже с Андреем привыкла. Мы с ним во многих местах побывали.

— Леонид Ильич скоро освободится. А я вас пока чаем угощу.

— А кто у него?

— Андрей Андреевич. Всё твои вопросы обсуждают.

— Понял. Тогда давайте чай.

Но чаю я так, толком, попить и не успел. Нас на кухне нашёл Громыко.

— Привет, Андрей Юрьевич, — обратился он ко мне по имени-отчеству. — Опять ты в Штатах фурор устроил. У меня в министерстве все на ушах стоят, не знают, что со всем этим делать. Вот даже в воскресенье приходится решать эти вопросы.

— Здравствуйте, Андрей Андреевич, — поздоровался я в ответ. — Мне же Леонид Ильич дал добро самостоятельно разрулить создавшуюся ситуацию.

— Так они именно нам ноты направляют, а на них надо отвечать. Я же не могу послать Картера, как ты его послал. А они нам всё шлют и шлют просьбы о переговорах и жалуются на твоё не совсем тактичное поведение.

— Когда мы им слали ноты, так они их просто игнорировали. А теперь очухались, да поздно. Картер сейчас даже на «хромую утку» не тянет. Он, можно сказать, уже политический труп. За то, что он попытался развязать Третью Мировую войну, его следует судить международным трибуналом. Гитлер развязал Вторую и состоялся Нюрнбергский трибунал, а на Картера другой соберём. Когда американцы узнают, что мы их в долю по освоению Луны не берём из-за их президента, то они его сами осудят.

— И когда они об этом узнают?

— Через три с половиной часа. Я беру корреспондентов NBC с собой на Луну, вот там и сделаю это заявление.

— Андрей Юрьевич, вы не могли бы согласовывать со мной такие ответственные политические шаги?

— Так я и прибыл сюда для того, чтобы согласовать этот вопрос с Леонидом Ильичем.

Буду я ещё согласовывать с «мистером нет» свои действия. Всё, поезд ушёл. Теперь я здесь рулю. Как сказала Фаина Раневская: «Жалко, королевство маловато, разгуляться мне негде». Вот и разгуливаюсь я не на Родине, а в Штатах. Там есть, где разгуляться. Да и на Луне я вчера малость похулиганил, но с пользой.

— Андрей Юрьевич, — спустился ко мне один из секретарей Брежнева, — Леонид Ильич вас ждёт.

Я попрощался с Громыко и поднялся в знакомый кабинет, который мы недавно обороняли вместе с Генсеком и, пройдя охрану, постучался в дверь. После чего я её открыл и вошёл, с порога поздоровавшись.

— Ну здравствуй, хулиган, — сказал Брежнев. — Зачем Луну изрисовал?

— Я сначала хотел СССР написать, но тогда бы был международный скандал, — ответил я, присаживаясь на стул. — А так получилась хорошая реклама нашей музыкальной группы и турне по Штатам.

— Да уж, только ты мог до такого додуматься. Как там американцы?

— Многие хотят, чтобы я был у них президентом. Так что пользуюсь повышенным спросом, особенно у молодых женщин.

— Кстати, по поводу женщин. Мне сообщили, что ты там себе гарем завёл?

— Леонид Ильич, вы ведь в молодости тоже тот ещё ходок были. Или это только слухи?

— Уел. Ладно, перейдём к делу. Народ в экспедицию к Южному полюсу мы собрали. Так что можешь свой грузовой корабль присылать.

— Я только Кубинку знаю, куда можно его посадить. Иначе все сразу разнюхают, что у нас приземлились инопланетяне.

— Добро, давай туда. А модуль уже там?

— Да. Он в виде чемодана в пассажирском отсеке лежит. Я его сам на месте разворачивать буду, сразу, как прибудем туда.

— Значит, двести человек пассажиров поместится в твоём корабле. А грузов сколько можно им с собой взять?

— Всё, что необходимо, пусть и берут. Я потом то, что не вошло, уменьшу.

— Да, это фантастика какая-то. А когда наших на Луну сможешь свозить?

— Хоть в четверг. Сегодня я туда американских телевизионщиков везу и в среду вторую группу планирую.

— А своих, значит, потом?

— Так американцы же туристами едут, а после того, как я своих туда пущу, их ведь наши уже не пустят. Да и деньги они хорошие платят за репортаж.

— Всё с тобой понятно. Есть ещё новости?

— Да. По моей информации академик Келдыш через шесть дней покончит жизнь самоубийством. У него сейчас депрессия. Так что присмотрите за бывшим президентом Академии наук. Нам же знаменитый советский ученый, известный во всем мире работами в области математики и освоения космоса, нужен?

— Нужен, конечно. Мне уже докладывали о его состоянии. А ты откуда о его будущей смерти знаешь?

— А вот это самая главная новость. На базе атлантов оказалась машина времени.

— Это то, о чём я думаю?

— Вы правильно думаете, Леонид Ильич. Я теперь и в будущее могу заглянуть, и в прошлое.

— Очень ценное приобретение. Надеюсь, от нас её скрывать не станешь?

— Нет, конечно. Но с ней могу работать только я, как и со всей базой в целом. У всех остальных может быть только гостевой допуск.

— Это понятно. Да, лихо ты развернулся за это время. Может тогда мне раньше на пенсию уйти?

— Какая пенсия, Леонид Ильич. Вы помолодели лет на десять, да и дел сейчас невпроворот.

— Так это их ты наворотил, поэтому сам и решай.

— Э, нет. Слово коммуниста твёрже стали. Вы же сами согласились только после Олимпиады уходить?

— Я после твоего лечения на молодых женщин заглядываться стал. Мне вон, может, тоже гарем завести захотелось. А я у всех на виду.

— Нашли проблему. Я вас в любую точку перенести могу. Я же уже делал это. Закрылись у себя в кабинете, а я вас в это время телепортировал бы к вашей молодой подруге.

— Спасибо, что не забываешь старика. Я подумаю над твоим предложением. Ещё новости есть?

— Есть. Я хотел о ней отцу рассказать, это по его ведомству проходит. Но раз вы спросили, то расскажу вам. 27 июня около гостиницы «Интурист» будут убиты трое шведских граждан. Один наш псих их зарубит топором. В свете последних событий в нашей стране и зарубежом, нам скандалы не нужны.

— Хорошая штука твоя машина времени. А это дело я передам твоему отцу. Он завтра у меня с докладом будет.

— Тогда у меня всё. Ждите сегодня мой космический корабль, только пусть внутрь пока ничего не загружают. Я сам во вторник всё проверю.

— Ладно, возвращайся в свой Нью-Йорк и поаккуратней там. А то на кого я страну оставлю?

Мы посмеялись и я, простившись, вышел из кабинета. На кухне Солнышко болтала с Викторий Петровной и я извинившись, забрал подругу с собой.

— Заглядывайте к нам почаще, — сказала жена Генсека на прощание. — И спасибо за дочь. Леонид Ильич мне всё рассказал. А Светлане надо больше на свежем воздухе быть в её-то положении.

Я посмотрел на свою жену-болтушку, но ничего не сказал. Женщины о своей беременности рассказывают всем и каждому, тем более близким людям. А Виктория Петровна стала и Солнышку, и мне, очень близким человеком. С Брежневым я ни о похоронах Суслова, ни Андропова не говорил, да и сам Генсек об этом не вспоминал. Неприятная эта тема была для нас обоих.

В спальне три мои подруги ещё спали, поэтому мы пошли на кухню перекусить. Чай — это хорошо, но чего-нибудь посущественней жевнуть нам хотелось. Перед этим я достал четыре золотые цепочки с изумрудными кулонами и серьги, которые тоже были с крупными зелёными камнями. Остальное, а это розарии с крестом и броши, я решил им потом подарить. Солнышко выбрала себе один, самый красивый, гарнитур и поцеловала меня за подарок. Остальные мы оставили на прикроватной тумбочке. Проснуться девчонки и порадуются такой красоте.

За кофе и тостами я спросил Солнышко:

— Колись давай, это вы вчера с Женькой замутили?

— Ладно, скажу уж, — ответила она. — Женька давно подъезжала к нам с этой темой. Ей было интересно, как ты со всеми нами справляешься. Ну и нам тоже стало интересно, как с пятью у тебя получится.

— Ну вы и экспериментаторши любвеобильные. Нет, я не против новизны в сексуальном плане. Главное, чтобы вы не ревновали.

— Так мы и не ревнуем. Мы же видим, что ты к Женьке ничего не испытываешь, а вот ты ей, наоборот, нравишься.

— Я многим нравлюсь и влюблены в меня тоже много женщин. Но для меня есть только вы четверо, а остальные меня не интересуют.

— И мы тебя любим, очень-очень.

Без поцелуев не обошлось, но нас прервали. На кухню пришла Женька, одетая только в серегину рубашку, которая не была застёгнута. Ну и правильно, приятно посмотреть на молодое красивое женское тело. К тому же нам скоро на наш пляж отправляться, на котором никакая одежда вообще была не нужна.

— И чего вы тут втихаря от всех целуетесь? — спросила Женька, открывая холодильник и доставая пакет с соком.

— Мы у Брежнева в гостях сейчас были, — ответил я, — и про тебя только что между собой говорили. Развела ты моих девчонок на секс со мной, а они и уши развесили.

— А нечего было им хвастаться тем, что ты такой половой гигант. Хотя, надо признать, что ты действительно гигант. Повезло твоим подругам.

— Им со мною во всех отношениях повезло, и в сексе в том числе. Серёга твой проснулся?

— Да, сейчас спуститься. На пляже ему очень захотелось побывать.

— На нас голых ему захотелось полюбоваться, — встряла в разговор подтянувшаяся на кухню Маша, которая тоже, как и Женька, была в моей распахнутой рубашке, накинутой на голое тело. — Все вы, мужики, одинаковы.

Это уже был камень в мой огород. А кто из вас не без греха, пусть бросит в меня камень. Вот и бросили. Но девчонки же сами любят голыми шастать, а нам что, глаза отворачивать? Так и косоглазие можно заработать.

— Вы тоже молодцы, — сказал я. — Подложили под меня Женьку и довольны.

— А сам, что, недоволен? — спросила улыбающаяся француженка.

— Тебе-то зачем это надо было?

— Я полгода назад одновременно с пятью мужиками трахалась, а вот как один мужик может справиться сразу с пятью женщинами, не представляла. А теперь представляю.

— А как ты с пятью справилась? — заинтересовалась моя самая любопытная жена.

— Трое во мне, а остальным я руками помогала. Так что ничего сложного в этом нет.

Мои девчонки задумались, а смогли бы они выдержать пятерых. Это читалось на их лицах. Я им показал кулак и сказал:

— Я вам дам пятерых мужиков. А ты, Женька, поменьше рассказывай о своей прошлой жизни. Нечего моих подруг с пути сбивать. Я пошёл Наташу и Ди будить, их сегодня надо будет по домам отправлять.

Пока я брёл до нашей спальни, я вспомнил, что в Аксуме я взял четыре малых диска для телепортации. Я с ними уже разобрался и понял, что это индивидуальные телепорты только на две точки. Типа экстренного перемещения в случае возникновения опасности для тех, кто не умеет, по каким либо причинам, телепортироваться самостоятельно. То есть, в нём закрепляется точка убытия и точка прибытия.

Точкой убытия для Наташи я сделаю нашу квартиру в Черёмушках, а для Ди это будет квартира её матери. А точкой прибытия придётся, пока, обозначить наш отель в Лос- Анджелеса. Хотя в целях их полной безопасности, сделаю-ка я точкой отправления любое местно, где находится сам диск. Вот возникнет у Наташи необходимость срочно меня увидеть, когда она будет на работе. И что, ей тогда придётся домой возвращаться? Не очень удобно, да и не совсем безопасно.

Но тогда они могут случайно телепортироваться ко мне. Значит, необходима мысленная команда, да непростая. Пусть будет мои имя, отчество и фамилия. Главное, что не длинная и её не надо произносить вслух. Вдруг, например, отморозки из ИРА решат похитить мою принцессу Ди и заткнут ей рот, чтоб не кричала. Не дай бог, конечно, но в жизни всякое бывает. В нас недавно колумбийская наркомафия стреляла прямо с вертолёта, поэтому надо быть ко всему готовым.

Наташа и Ди уже проснулись и я им сразу объяснил, как пользоваться дисками.

— Это, во-первых, на всякий пожарный случай. А, во-вторых, вам не надо будет меня каждый раз ждать. Освободились и сразу можете телепортироваться ко мне и девчонкам.

— А как я в Лос-Анджелес попаду? — спросила Ди.

— Мы вас в четыре часа возьмём с собой. Туда мы отправимся на «летающих тарелках». Их уже все видели и знают, что только мы можем на них перемещаться. Да и тратить шесть с лишним часов на перелёт туда я не хочу.

— Вот здорово, — сказала Наташа и чмокнула меня за это, — а я как раз хотела тебя об этом спросить.

— Конечно, это очень удобно, — подтвердила Ди. — Но разница во времени будет ещё больше на три часа.

— Ничего пока не могу поделать с этими часовыми поясами. Сегодня поговорю с искусственным интеллектом, который командует базой в моё отсутсвие. Может мои дальние предки могли с этой проблемой как-то бороться. А сейчас давайте, вставайте, нам на пляж пора. Я пошёл на кухню. Подарки на тумбочке. Только Женьке не показывайте, а то завидовать будет.

В ответ я получил два поцелуя и крепкие объятия таких любимых и ласковых жён.

На кухне уже сидел Серега и завтракал вместе с девчонками. Он теперь спокойно реагировал на их полуобнаженный вид.

— Жень, наше оборудование забрали вчера? — спросил я француженку.

— Да, — ответила та, — всё перевезли на склад. Он находится недалеко от нашей гостиницы. Вот ключ от нашего бокса. Перевозку в Л.А. заказывать?

— Нет, я сам с этим разберусь. Мне надо будет сегодня побывать на этом складе. Ты уже поняла, что мне никакие транспортные услуги не нужны. И отмени наш бизнес-джет до Лос-Анджелеса, мы воспользуемся услугами космическими пришельцев.

— Мы туда на «летающих тарелках» доберёмся?

— Да, нашим фирменным видом транспорта станут «летающие тарелки» или тарелка, на которой мы уже летали. Она вместительнее и удобнее. Но на концерты я буду вызывать одиночные. И знаешь, наш логотип нужно будет слегка изменить. Каждая буква нашего названия следует вставить в круг в виде «летающей тарелки». Или над буквами полукругом они будут видны. Ведь теперь корабли пришельцев стали нашим брендом. Над этим надо хорошо подумать.

— А зачем свою голову ломать? У нас в ЕМI есть большой рекламный отдел. Я им отправлю бриф и пусть работают.

— Договорились. Так, наши все позавтракали?

— Все, — крикнула Ди, доедая тост с клубничным джемом.

— Тогда отправляемся на наш тайский остров.

Вчерашняя процедура повторилась и мы оказались на пляже. Как же здесь красиво. Я быстро смотался за шезлонгами на нашу виллу в Ницце. Пока я обернулся, все уже полностью обнажились и побежали в море. Девчонки так и ходили в наших с Серёгой рубашках, которые сейчас валялись на песке. Я тоже не задержался, так как был в одних шортах.

Может, вообще, здесь жить? По сути, это мой остров. Он юридически принадлежит общине буддийских монахов, которые поклоняются мне, как Будде. Для европейцев и американцев это ничего не значит, а вот для азиатов я величина полубожественная.

После купания мы загорали и обсуждали наш переезд в Лос-Анджелес. Женька стала рассказывать, где мы там будем жить. Оказалось, что не на двадцать пятом этаже, как прошлый раз.

— Для нас заказаны два самых лучших бунгало в отеле «Беверли Хиллз», который расположен на бульваре Сансет. Я как чувствовала, что нам понадобится вертолётная площадка. Только я думала, что она нам пригодится для обзорных экскурсий, а оказалось, что понадобится для посадки НЛО.

— Привыкай, — ответил я ей, потягивая «Швепс» из бутылки, несколько штук которых я захватил с собой из холодильника. — Через два часа ты побываешь на Луне, вот тогда и поймёшь, что то, что ты до сегодняшнего дня видела, это были только цветочки.

— А на поверхность нам можно будет выйти? — спросила Ди, давно мечтавшая это сделать.

— Да. Наденете скафандры и прогуляетесь. Сувениров с собой наберёте в виде камней.

И я запел на русском известную советскую песню, которую пели и Майя Кристалинская, и Эдуард Хиль:

«Отыщи мне лунный камень, Талисман моей любви.

Под землёй, за облаками, В небесах, в любой дали».

Почти все знали эту красивую песню, кроме Ди. Даже Женька её слышала у бабушки на старом проигрывателе. Специально для Ди Солнышко перевела смысл этик четырёх строчек.

— Только учтите, — продолжил я начатую фразу, — что каждый камень сейчас стоит сумасшедших денег, хотя стоимость их скоро упадёт. Особенно после того, как мы их натаскаем с Луны.

Девчонки задумались, а Наташа спросила Женьку:

— А почему ты нам заказала именно бунгало?

— Потому, что в них останавливались Мерлин Монро, Марлен Дитрих и Элизабет Тейлор, — ответила наш экскурсовод и, по совместительству, моя любовница. — На территории бунгало есть свой бассейн и в каждой гостиной стоит рояль.

— Вот это хорошо, — прокомментировала Солнышко. — Андрей сможет, если что, писать песни, а мы будем ходить друг к другу в гости.

И главное, Женька перестанет шастать к нам в спальню по ночам. Хотя я в этом не уверен. Эта подруга ради хорошей «палки» проберётся куда угодно.

Судя по моим золотым, нам уже пора собираться и возвращаться в Нью-Йорк. Я предупредил об этом всех, после чего девчонки нехотя поднялись с лежаков и собрали вещи. Мне пришлось сначала вернуть лежаки на виллу, а затем телепортировать нашу голозадую команду в наш президентский номер в Plaza. Подруги даже рубашки не накинули, а мы с Серёгой решили тоже не заморачиваться с шортами. Нам уже можно было спокойно на нудистский пляж отправляться, но мы теперь личности слишком известные, чтобы потом в газетах появились наши фотографии в неглиже.

Кстати о прессе. После душа мы все засели за их чтение. Как я и предполагал, все газеты, которые нам принесли, начинались с огромных статей о нас. Везде мы были сфотографированы на фоне летающих тарелок. В некоторых даже промелькнули интересные заголовки типа: «Русские хотят мира, а не войны» и «Инопланетяне среди нас». Это они нас теперь считают инопланетянами?

Ну да. В этой статье говорилось, что мы являемся детьми от брака ануннаков и земных женщин. Девчонки, прочитав этот опус, ржали во весь голос. Пусть пишут, что хотят. Правду об атлантах они узнают лет через пять, если никто из моих девчонок не проболтается. А даже если, например, Маша где и ляпнет об этом, то это все воспримут, как очередной рекламный трюк группы «DEMO».

Ладно, повеселились и хватит. Пора собираться.

— Эй, подруги, — обратился я к своим вечным нудисткам, — на Луну тоже голыми полетите? Марш собираться. Одеваемся в нашу камуфляжную форму, в ней будет удобнее.

Мои пулей понеслись в спальню, да и Женька с Серёгой тоже поспешили к себе. Никто не хотел пропустить такое незабываемое путешествие. Как оказалось, приглашающая сторона решила устроить ещё одно шоу и именно на Shea Stadium. Ночью на NBC прошли анонсы, что старт инопланетного корабля с первыми путешественниками на Луну состоится именно с этого стадиона. А что, всё правильно. Опять заработать три миллиона долларов никто не откажется. Билеты, наверняка, уже продаются с самого рассвета. Интересно, сколько сегодня зрителей придёт на стадион? Неужели, как вчера, он будет забит под завязку.

Ну вот, другое дело. Теперь все были одеты в песчаный камуфляж. Это уже Женька постаралась и заранее заказала дополнительные комплекты и для себя, и для Серёги. Приятно посмотреть на них одинаковых.

— Молодцы, — сказал я. — Быстро собрались.

Внизу нас ждали сегодня уже три камерамана и одна ведущая телевизионного канала. Значит, зрители не просто будут смотреть очередной документальный фильм о Луне, а это будет интересный репортаж с комментариями симпатичной девушки, с которой нас сразу познакомили. Её звали Саманта и она тут же стала мне строить глазки. Видимо, получила задание от руководства NBC затащить меня в постель и узнать дополнительную информацию обо мне. Ничего в этом мире не меняется. Только вот где эта полногрудая и раскрепощенная американка собралась заняться со мною сексом, мне непонятно.

Мы ехали до стадиона на своём лимузине, а телевизионщики в своём фургоне. В воскресенье машин на дорогах было меньше, все уехали за город отдыхать. Но нет, как оказалось, не все. Подъезжая к Shea Stadium мы заметили огромную очередь в кассы. Похоже, опять будет аншлаг. Получается, что очень много ньюйоркцев смотрели ночью мой фильм и видели анонсы нашего сегодняшнего путешествия на лунную базу. Значит, NBC легко отобьёт свой миллион, да и ещё столько же заработает.

Согласно опубликованным данных, рейтинги NBC и их дочерних каналов, таких, как USA Network, выросли в три раза и продолжают расти. Сегодняшнее шоу добавит им ещё популярности. Женька утром уже получила предложения от трёх медиагигантов, среди которых были CBS и ABC. Но она их всех готова была отправить только в среду, согласно моего договора с NBC. Ещё в вестибюле гостиницы мне была передана сумка с миллионом долларов, поэтому нарушать соглашение я не собирался.

Наше прибытие на стадион не осталось незамеченным. Все хотели пообщаться с нами поближе, но полиции сегодня было столько же, сколько и вчера на дискотеке. Да, кому-то я испортил сегодняшний выходной. Значит, надо будет отблагодарить стражей порядка. Я подошел к старшему оцепления и сказал:

— Седьмого июля мы будем давать очередной концерт на этом стадионе. Можете бесплатно пригласить на него 500 лучших полицейских Нью-Йорка. Это наша благодарность за ваш труд.

Капитан, представившийся Говардон Ньюменом, расплылся в благодарной улыбке. Моё приглашение слышали многие копы, стоящие рядом, и они тоже улыбались. Вот так, наша группа в одно мгновение стала лучшими друзьями полицейских «Большого яблока». Нам всем удалось немного пообщаться с нашими фанатами, которых ещё не пускали на стадион. Многие из них были вчера на нашей дискотеке и восторженно о ней отзывались.

Всё это снимали три камеры и Саманта взяла интервью сначала у капитана, а затем у нескольких наших поклонников. Всё это шло в прямом эфире. Как сказала мне потом по секрету телеведущая, несколько каналов купили право показывать их репортаж у себя. Так что компания ЫВС время даром не теряла. А время, как известно, это деньги. И часто очень большие.

После пятнадцатиминутного общения с публикой, мы направились внутрь стадиона, а потом на поле. Сцену ещё не убрали и покрытие оставили.

— Мистер Эндрю, — обратилась ко мне Саманта, оставив свой микрофон у оператора, — не могли бы мы использовать ваш огромный экран для зрителей, которые будут смотреть наш репортаж здесь, на стадионе?

— Хорошо, — ответил я. — Только необходимо его оградить полицейским кордоном. И чтобы сами копы его тоже не трогали.

Моё требование было быстро выполнено и я развернул экран голографического проектора. После чего настроил его на волну камер NBC, что тут же все увидели, так как камеры у всех операторов были включены. Пришлось настроить каждую камеру в отдельности и присвоить ей порядковый номер, чтобы режиссёр в операторской мог выводить на экран изображение именно той камеры, которая была нужна.

На поле были установлены ещё две стационарные камеры, которые будут снимать наше появление на стадионе, отлёт и прилёт. Сегодня здесь командовала не Женька, а Саманта. Её и моих девчонок это немного задевало и на их лицах я видел даже признаки ревности. Ну ещё бы. Их муж и любовник всё время общается с какой-то сисястой и смазливой девкой, а на них не обращает никакого внимания.

— Солнышко, — подозвал я главную из своих подруг, — прекратите меня ревновать к этой дуре. Её начальство мне заплатило миллион долларов за это шоу и надо всё полностью отработать на пять с плюсом.

— Ух ты, — воскликнула она. — Тогда всё понятно. Пойду предупрежу остальных, что мы сегодня улыбаемся за очень большие деньги.

Она ушла к девчонкам, пошепталась и те заулыбались. От ревности не осталось и следа. За такие деньги можно было и поулыбаться два часа. Да, как же с этими женщинами непросто, тем более, если две из них мировые звёзды поп-музыки, а третья через неделю станет английской принцессой.

Я развернул антиграв и мы все, плюс Саманта, отправились внутрь стадиона. Было решено появиться на поле, как вчера, только, дополнительно, с телеведущей. Она будет комментировать происходящее, а мы потом споём свою знаменитую «Crucified».

Наташу, Ди и Женьку я оставлю в раздевалке и потом перенесу на корабль. Будем стараться, чтобы Ди и Наташа не попали в объектив камеры. Они сядут сзади и не будут отсвечивать. Я им так и объяснил. По поводу Наташи вопрос стоял не так остро, как с Ди. Мне с Её Величеством Елизаветой II потом отношения по поводу её невестки выяснять совсем не хотелось. Поэтому они надели дополнительно тёмные очки. Вчера вечером их было не узнать в темноте, а сейчас во всю светило Солнце.

— Не обиделись? — спросил я у двух моих красавиц.

— Нет, — ответили они. — Мы понимаем, что так будет лучше. Главное, что мы все вместе летим на Луну.

Я их поцеловал и мы стали ждать, когда многочисленная публика займёт свои места на стадионе. Малый шлюп я уже вызвал, но он пока завис в небе на большой высоте и его, если внимательно посмотреть, можно было принять за спутник.

— Пора на выход, — сообщила всем Саманта.

— Мы готовы, — ответил я. — Микрофоны я захватил, только сегодня я без гитары.

— Зато вы все в одинаковой форме и смотреться это будет очень эффектно.

Мы впятером взобрались на платформу и торжественно выплыли по воздуху из центрального выхода. Теперь настал звёздный час Саманты. Я, заранее, передал ей микрофон, но сказать она ничего не успела. Все уже знали, что мы появимся сегодня на летающей платформе и встретили нас бурей оваций. Да, а народу сегодня собралось не меньше, а то и больше, чем вчера. А Саманта, как оказалось, дамочка довольно хитрожопая. Она в этот момент купалась в аплодисментах, предназначенных нам, и посылала воздушные поцелуи зрителям на трибунах.

Ладно, я не жадный. Мои девчонки и Серёга тоже. Нам ещё вместе на Луне колобродить, вот там она станет настоящей звездой телевидения. Она окажется первой телеведущей в мире, которая вела свой репортаж со спутника Земли.

Когда овации чуть стихли, Саманта начала своё выступление, а мы продолжали махать публике руками. Когда вводная часть закончилась, я решил исполнить не «Crucified», а «The Final Countdown», так как эта песня более подходила по смыслу к сегодняшнему торжественному моменту. Всё правильно, шёл «последний отсчёт» нашего пребывания на Земле и пора было вызывать Малый Шлюп, который, после моей ментальной команды, стал сразу спускаться вниз. Я показал рукой в небо и крикнул, как вчера на дискотеке:

— Смотрите.

И все шестьдесят тысяч с лишним зрителей, как по команде, подняли головы вверх. Сегодня не было подсветки на нашей «летающей тарелке» и она была одна, но большего размера, чем вчерашние. Это поняли все, когда она приземлилась в центре поля. Зрелище было потрясающее. ЛА плавно замер на опорных стойках и мы подлетели к нему. Три оператора и режиссёр уже подбежали к кораблю и направили на нас свои камеры.

Я представляю, как им завидовала вся Америка. Ведь они первые гражданские лица, которые отправляются в полёт к Луне. Сначала мы пропустили вперёд наших дам, а потом поднялись уже все остальные. Операторы не прекращали снимать, в то время, как Саманта рассказывала телезрителям и публике на стадионе, как удобно сидеть в креслах инопланетного космического корабля.

Мне мысленно пришлось заставить всех гостей на пару секунд отвлечься и снимать только Солнышко и Машу, пока я за это время телепортировался в раздевалку и забрал счастливых Наташу и Ди. Вот глупые. Они думали, что я про них забыл. Как можно забыть таких красавиц, да ещё и беременных. Им нужны только положительные эмоции и я им сейчас навалю их целую кучу. Пусть радуются. Женьку я тоже не забыл прихватить, хотя беременной она не была.

Микрофон пришлось выключить, так как обычная земная техника на таких расстояниях не работала. Теперь Саманта просто говорила, а звук и изображение передавался через бортовые системы ЛА.

— Поехали, — сказал я, повторив знаменитую фразу первого космонавта Земли.

А потом добавил слова на русском из мультфильма «Летучий корабль», который будет сниматься только в следующем году и где Боярский своим скрипучим голосом произнесёт:

— Земля прощай, в добрый путь!

Солнышко перевела мои высказывания на английский, чтобы неискушенный в русском языке американский зритель не подумал, что я ругаюсь матом. Помимо самих операторов, которые снимали наш старт, я вызвал поближе к нам один ЛА и он транслировал картинку сверху, с высоты нескольких километров.

Я представляю, что сейчас творилось в студии NBC. К ним поступало одновременно столько прекрасных видов, что в пору было растеряться. Но я думаю, что они справятся. А скоро пойдёт картинка из космоса, так что репортаж обещал быть сенсационным. И без всякого рёва ракетных двигателей, огня и дыма. Прямо из центра Нью-Йорка, со стадиона, на трибунах которого собрались десятки тысяч людей вместе с их мэром, стартовал космический корабль, откуда прозвучали на весь мир слова на русском языке. И эти слова запомнят не только американцы, а все жители нашей планеты.

И не важно, что старт этого корабля произошёл не с Красной площади, это я ещё успею ещё раз организовать. Главное, что простые американцы поняли, что русские люди — это мирные люди и с ними лучше дружить, а не воевать. Наверняка, Саманта ещё поднимет этот вопрос и я знаю, что на него ответить. Это будет прямой эфир и мой ответ не успеют вырезать. Его услышат все американцы от мала до велика.

Я специально сделал скорость полёта медленной, чтобы мы смогли совершить один виток вокруг Земли. Все мои подруги прильнули к иллюминаторам и слышались только одни восхищенные возгласы. Всем даже удалось разглядеть советскую орбитальную станцию «Салют-6» с пристыкованным к ней «Союзом-29». Да, сейчас наши на Родине смотрят на эти кадры и радуются.

Но нам уже пора было отправляться на Луну и я дал команду изменить маршрут и лететь на базу. При подлёте пришлось опять уменьшить скорость, так как операторы просили затянуть спуск минут на пять. Ну да, вид увеличивающейся Луны мог заворожить кого угодно. Да и буквы «DEMO» тоже смотрелись отлично, ещё раз напоминая о нас. Мне девчонки даже поднятые большие пальцы рук показали, мол здорово у меня получилось.

Да, пусть все смотрят на настоящую посадку на Луну, а не ту туфту, которую слепили Стенли Кубрик и NASA в павильоне и скормили мировому сообществу, выдав за приземление на лунную поверхность их «Аполлонов». В данный момент шла прямая трансляция с нескольких точек и никто не смог бы меня обвинить в фальсификации.

Прошлый раз, перед моим отбытием, я приказал привести внешний вид базы в порядок и Крис в точности выполнила мой приказ. Сейчас, подлетая к станции, вид открывался совершенно другой. Так как на обратной стороне Луны была всегда ночь, я приказал включить подсветку. Вот это красота. Я сам не ожидал, что база такая огромная. Хотя один ангар для восьми кораблей-маток занимал территорию, равную по размерам небольшому земному городку.

Все смотрели в иллюминаторы открыв рты. Маша даже затрясла головой, думая, что это всё ей снится. Перед нами, действительно, открывалась фантастическая картина, отдалённо похожая на первый фильм «Звездных войн», который вышел в прошлом, 1977 году. А вот американцы головой не трясли, потому что смотрели знаменитую космическую сагу в кинотеатрах.

Это был комплекс различных строений, которые выполняли разнообразные функции. Ещё за минуту до нашего появления перед базой со мной связалась Крис, как бы сказали наши техники, по громкой связи.

— Рада приветствовать вас, товарищ Андрей, — раздался её голос в салоне нашего шлюпа. — С вами летят ещё люди?

— Да, Крис, — ответил я. — Они прибыли на экскурсию, а я по делам. Спасибо, что подготовила базу к приёму гостей.

— А кто это и что она говорит? — спросила Саманта, так как Крис говорила по-русски.

— Это искусственный интеллект или сокращённо искин, — ответил я. — Это нечто похожее на компьютер, только в миллион раз умнее. Крис, а ты можешь перейти на английский? Гости русский не знают.

— Конечно.

Будем, пока, общаться по-английски. Но скоро я исправлю эту порочную практику и международным языком станет русский. Не солидно победителям учить и разговаривать на языке побеждённых. Но вот мы миновали шлюзовую камеру и наш шлюп вплыл в ангар.

Американцы сразу увидели те страшные огромные корабли, которые навели ужас на их столицу и другие крупнейшие города. Несколько секунд они находились в шоке, а потом Саманта затараторила, рассказывая о них. Теперь они уже не казались такими страшными, как прошлый раз, но всё равно смотрелись очень грозно. Ну и хорошо, лишний раз американцам напомнить не помешает, что их вообще бы сейчас никого в живых не было, будь я более кровожадным и злопамятным.

Я ментально приказал подогнать к нам антиграв и мы все перешли на него, где и уселись. Ди и Наташа старались устроится за спиной у операторов, чтобы не попасть случайно в кадр.

— Крис, — обратился я к искину базы, — проведи для нас обзорную экскурсию минут на двадцать, только без особых подробностей.

А ментально я ей приказал не возить нас в те зоны, где были сосредоточены склады, ремонтные мастерские и оружейно-технические сектора. Я объяснил, что это временные гости и только возможные союзники. И что про атлантов говорить категорически нельзя. Следует употреблять название ануннаки. Крис всё прекрасно поняла и устроила нам обычную экскурсию.

Пока голос Крис объяснял американцам общие понятия, я пересел к своим девчонкам и достал из сумки блокнот с карандашом. Все мои четыре подруги знали, что я придумал новую песню и буду её записывать. Им было интересно и по сторонам смотреть, и, параллельно, заглядывать ко мне в блокнот. Я решил записать красивую инструментальную композицию на тему Луны. Так как мы уже отметились с одной прекрасной «инструменталкой», то вторая будет воспринята, как продолжение этой темы.

Только теперь она будет со словами. Я вспомнил песню 1981 года группы ELO «Ticket To The Moon», которую я сам пел и играл в той, другой жизни. Эта песня не завоевала высоких мест в музыкальных чатах, но в ней пелось о «билете на Луну», а это было как раз очень своевременно и актуально. Только там в первой строчке пелось о 80-х, значит, надо заменить на 70-е. Осталось только смотаться за синтезатором и ритм-боксом.

Я вызвал другую платформу и сказал Саманте, что через три минуты вернусь. Она внимательно слушала объяснения Крис и с большим удовольствием задавала ей множество вопросов. Ну не молчать же телеведущей, когда идёт прямая трансляция с Луны.

Переместившись в соседний ангар, где, как раз, были складированы различные вооружения и куда посторонним, кроме меня, вход был заблокирован, я в два прыжка добрался до наших инструментов в Центре на Калужской и переправил их на лунную базу, захватив также свою гитару и стойку с микрофоном.

Догнав своих, я решил не откладывать дело в долгий ящик и сразу занялся песней. Уже здесь, на складе, я успел захватить компактное устройство, генерирующее ток, без которого наши инструменты, увы, работать не могли. Хорошо, что к синтезатору были подключены наушники, поэтому я позвал на свою платформу Серёгу и показал, что я хочу.

— Мне ещё нужны звуки скрипки, — дал я задание своему другу. — и рояля. А вообще, в идеале, необходимо изобразить некое подобие оркестра, как в «Барселоне».

— Ты это всё из Москвы перетащил? — спросил Серёга, узнав свой синтезатор и уже перестав чему-либо удивляться.

— Да. Не хотел Женьку беспокоить и спрашивать адрес того склада, где лежит всё наше музыкальное оборудование.

Девчонки тоже перебрались к нам и мы им, по очереди, давали послушать в один наушник, что у нас получается. Между делом я показал Солнышку и Маше, где они будут петь многоголосием. Пришлось даже тихо изобразить, чтобы они поняли. Они закивали головами в знак того, что они это сделать смогут.

Вот такая необычная репетиция у нас получилась, прямо «на колёсах». Хотелось поразить землян новой лунной песней. Один из операторов всё это дело снимал и я ему не запрещал. Пусть все видят, что мы даже на Луне работаем по своей основной специальности и пишем песни. В конце экскурсии я приказал отвезти нас к одному из малых шлюзов, через который можно было выйти на поверхность.

Сейчас должна была начаться самая интересная часть нашего пребывания на Луне. Её ждали все, даже я. Помимо того, чтобы просто пройтись по Луне, я попросил одного из операторов снять то, как мы вчетвером будем исполнять клип на новую песню. Это он передавать на Землю не будет, а запишет для нас на отдельную кассету. Поэтому на поверхность Луны мы возьмём с собой и наши музыкальные инструменты. Это будет не клип, а бомба. И станем показывать его только на нашем канале MTV. Тедди этому будет страшно рад.

С девчонками я договорился, что они будут на заднем плане высоко подпрыгивать и в невесомости пролетать у нас за спиной. И задний фон, обязательно, следует выбрать в виде нашей Земли. Значит, придётся перелетать на светлую сторону Луны. Для этого надо будет воспользоваться нашим шлюпом.

Так, а вот и специальное помещение, где хранится часть скафандров. Здесь нет отдельных комнат для мальчиков и девочек, поэтому переодевались все вместе, отключив камеры. На Земле в этот промежуток, как раз, втиснут несколько рекламных роликов. Больше всего такому совместному переодеванию радовалась Саманта. Она щеголяла в красивом нижнем белье и ради меня была готова и его снять, но присутствие посторонних её останавливало.

Скафандры были одинакового размера, но после того, как я первым его надел и он, автоматически, подогнался по моей фигуре и голове, все успокоились и, без всякого волнения, облачились в эту защитную спецодежду космонавтов. Откуда брался кислород внутри скафандра, меня особо не интересовало, но главное, что дышать в нём было легко. На прозрачном щитке шлемофона были выведены датчики без букв. Что меня очень устраивало, так это то, что на базе не было вообще никаких надписей. А зачем они нужны людям, которые напрямую, ментально, общаются с искиным и между собой? Поэтому, определись язык бывших хозяев лунной базы было невозможно.

Мы все уселись на один антиграв и прошли шлюзование. И вот она, мечта всех землян. Я перед выходом провёл небольшой инструктаж по поведению нас в невесомости. На Луне сила тяжести в 6 раз меньше, чем на Земле, поэтому, чтобы начать идти вперёд, нужно сильно сместить центр тяжести, то есть наклониться по ходу движения, иначе начать движение попросту не получится, потому, что на Земле так не ходят. Пришлось даже показать. И самое главное, не следовало делать резких движений и спокойно шагать, а не прыгать. Я не стал объяснять, что то, что показывали о высадке американцев на Луну в 1969 году — это фейк. Поэтому, будем делать, как сказал я и забудем об астронавтах и Армстронге.

Мы пролетели небольшое расстояние и аккуратно спустились на поверхность. Я приказал Крис включить дополнительное освещение и стало светло, как днём. Все медленно учились ходить и двигаться по Луне. А потом, немного освоившись, стали учиться прыгать. Получалось у всех взлетать очень высоко. И началась настоящая акробатика. Особенно старались мои солистки. А вот Наташа с Ди вели себя более сдержанно. Хотя Женька тоже старалась не отстать от Солнышка и Маши.

Связи не было, так как она не была предусмотрена. Но мы общались жестами, стараясь не особо размахивать руками. После двадцати минут тренировок мы были полностью готовы переместиться на освещённую сторону Луны, где продолжить свою работу. Саманта будет вести репортаж, просто показывая руками на окружающие пейзажи, а мы снимем беззвучный клип, на который потом наложим музыку. Ну и у моих ЛА возьмём дополнительные кадры о нашем пребывании на Луне. С «мыслеуловителем» смонтировать любой клип было теперь очень просто.

Я вызвал наш шлюп и мы перелетели туда, где было светло. Из аппаратуры мы взяли только синтезатор, гитару и стойку с микрофоном. Ну вот, я нашёл отличное место для съёмки. И Землю хорошо видно у меня за спиной, и Серега с синтезатором чётко был виден в кадре. Я дал команду Солнышку и Маше начать прыгать и плавно перелетать на заднем плане, встал перед микрофоном с гитарой и махнул оператору, чтобы снимал.

Пять минут мы изображали в скафандрах поющих и играющих музыкантов, а наши солистки — двух лунных акробаток. Женька с Наташей и Ди прыгали недалеко от нас. Я их сначала тоже хотел включить в состав съёмочной группы, так как в скафандрах их узнать было невозможно, но потом передумал. Слишком много народу будет в кадре. Здесь главным являемся мы, лунный пейзаж и далёкая Земля. Ну всё, снято. Пора возвращаться. Крис мне сообщила, что атланты использовали кубрик, как столовую, чтобы принимать пищу. И там, как раз, находился пищевой синтезатор. Значит, можно будет перекусить, чем бог Гермес-Атлант послал.

А потом я планировал немного отрепетировать и исполнить для землян нашу новую песню. После чего я собирался заняться тем, для чего я сюда и прилетел. Но это будет только в самом конце. Мы сделаем пятнадцатиминутный перерыв и я, как раз, ненадолго отлучусь.

Когда мы вернулись внутрь базы, нагружённые лунными камнями, которых каждый набрал по несколько штук себе на память и на подарки, то в полной мере ощутили, что такое земная гравитация, которая была установлена изначально на всей базе. Прыгать уже не хотелось. Все сняли скафандры и сидели без движения минуты три, снова привыкая к тяжести своего тела.

— А теперь сюрприз, — обьявил я для всех. — Мы отправляемся на обед. Меню будете выбирать сами.

— А из чего выбирать? — спросила Саманта.

— Сейчас всё узнаёте.

Меня Крис уже просветила, как пользоваться синтезатором пищи. Как оказалось, атланты на базе питались очень похоже, как и люди. Были мясные блюда и рыбные. Даже салаты какие-то в меню присутствовали. И много всего разного, принесённого с других планет, включатся соки и экзотические фрукты. Главное, что брикеты, так называемые пищевые картриджи, из которых готовились блюда, не имели срока годности. Поэтому отравиться мы просто не могли.

Когда мы добрались до кубрика, я увидел пищевую машину и спросил:

— Кто будет рыбу, а кто мясо?

Женщины предпочли первое, ну а мужчины второе. Пришлось мысленно отдать команду этому шкафу и положиться на своё чутьё в этом деле. Чутьё меня и в этот раз не обмануло. Сначала появились тарелки с жареной рыбой, которая очень аппетитно пахла, а потом и мясо, в виде настоящих стейков. Столовые приборы тоже выдавал сам аппарат. Они были похожи на наши пластиковые, но намного прочнее и были, при этом, острыми.

Мы расселись двумя группами и принялись за еду. Ммм, вкуснотища. Как шашлык на Брайтоне, который я недавно ел, сидя вместе с Вилли Токаревым.

— Очень вкусно, — сказала довольная Ди. — Прямо как в моём любимом лондонском рыбном ресторане.

— А можно нам домой такую машину? — спросила тихо Наташа.

— Крис говорит, что можно, — ответил я, пообщавшись ментально с искином. — Их на складе имеется в наличии четыре штуки.

— Ура, — обрадовалась Маша, которая не особо любила готовить. — Она не очень большая и на кухне прекрасно встанет возле окна. Зато когда дети подрастут, готовить на целую ораву не надо будет.

— А ты что, беременна? — спросила Женька.

Я строго посмотрел на Машу, но Солнышко пришла ей на помощь.

— Мы все хотим от Андрея детей, — сказала она. — И не по одному.

— Я хочу мальчика и девочку, чтобы была гендерная гармония, — выдала умное словосочетание Ди.

— А мне бы хотелось двух девочек, — сказала Маша и улыбнулась, зная, что через восемь месяцев будет именно так, а не иначе.