Новый старый 1978-й. Книга одиннадцатая

Глава 1

В Москве был уже девятый час утра, а в Нью-Йорке только начало первого ночи. Поэтому я решил на часок смотаться в Кремль, а потом вернуться и нормально поспать хотя бы часов семь. Я знал, что Брежнев начинает работать очень рано, даже в субботу, так что телепортировался к нему в кабинет без предупреждения. Это, конечно, было невежливо с моей стороны, но возникшие проблемы требовали срочного решения.

И я не ошибся. Генеральный секретарь уже сидел за своим рабочим столом и что-то писал.

— Доброе утро, Леонид Ильич, — поздоровался я. — Извините, что без звонка. Из Америки звонить вам и предупреждать о своём визите посчитал безрассудным.

— Привет, Андрей, — ответил тот с ухмылкой. — Уж кто бы говорил о безрассудстве. Читал я о твоих подвигах. Все американские газеты о тебе пишут.

— Сегодня ещё больше напишут. Я вчера с Картером после нашего выступления в «Метрополитен-опера» встречался.

— И что сказал их президент?

— Говнюк он. Я потребовал с него компенсацию за тот беспредел, что он творит. А он решил меня кинуть.

— Ну и словечки у тебя, еле понял.

— Так всё ж на эмоциях. Час назад в нас колумбийская наркомафия стреляла из пулемёта, подлетев на вертолёте к окнам нашего гостиничного номера. А два часа назад я обнаружил прослушивающие устройства, установленные ФБР после нашего разговора с президентом.

— Ого, лихо ты там воюешь. И что же ты такого потребовал с Картера, что он решил пойти в отказ?

— Аляску, что же ещё.

— Ну да, я что-то подобное и предполагал.

— Так он только на словах хочет с нами дружить, а сам в авральном режиме увеличивает производство ракет с ядерными боеголовками. Такого только могила или

импичмент исправит.

— И ты решил его заменить?

— Леонид Ильич, мы сейчас обладаем просто фантастическими возможностями влиять на внешнюю и даже внутреннюю политику нашего главного противника. Так неужели мы не воспользуемся таким благоприятным моментом?

— В этом я с тобой полностью согласен. Чем ты его к стенке припер?

— Я ему показал кассету с записью их попыток нанести по нам два ядерных удара и что из этого вышло. И ещё ракетную атаку на наш самолёт. Мои ЛА всё зафиксировали и скинули мне.

— Да, очень серьёзный аргумент. Тогда сам там всё разруливай, Добрынин в этом тебе помочь ничем не сможет. Не тот уровень. Он тебе мою шифрограмму передал?

— Да, передал. Так как вы правильно сказали, что у нашего посла не тот уровень, я ему стёр память о событиях в Антарктиде. Во избежание утечки информации.

— Ничего себе. Ты и такое можешь?

— Теперь могу. Иначе, если американцы узнают, что в Антарктиде есть другие «летающие тарелки», то они, обязательно, вышлют туда эскадру, типа такой же, как в 1947 году, которую возглавил адмирал Бёрд, но гораздо серьёзнее.

— И что или кто там летал против твоих?

— Тоже древние атланты, но которые двадцать тысяч лет назад были побеждены «светлыми» атлантами и загнаны во внутреннюю полость Земли через проход в Южном полюсе.

— С тобою точно не соскучишься. Помимо того, что Земля оказалась внутри полой, к этому теперь ещё одни атланты появились.

— Я догадывался об их существовании, но точно узнал о них только вчера. Поэтому я и активизировал нажим на Картера, а он попытался меня обмануть. Думаю, что следующий президент будет сговорчивее.

— Андрей Андреевич по линии МИД отправил им ноту протеста. Но этим их не проймёшь. Что по Антарктиде решил?

— С этим вопросом я разберусь. А с вашей стороны необходимо туда направить дополнительную экспедицию. Я вызову большой ЛА и переброшу их туда хоть завтра. Так что люди за вами. И палеонтологи с археологами тоже нужны. Я укажу место, где в вечной мерзлоте хранится яйцо динозавра и где можно найти останки древнего леса, который был на территории Антарктиды 250 миллионов лет назад. Да, ещё я знаю, в каком точно месте лежит упавший с Марса крупный метеорит и укажу, где находятся кимберлиты первой группы. Алмазы же нашей стране нужны? Помимо этого, и залежи зотлота я тоже знаю где искать.

— Интересная информация. Людей мы найдём быстро. Но вот подготовка самих антарктических станций займёт много времени.

— У ануннаков есть космическая база с обратной стороны Луны. Я постараюсь в самое

ближайшее время попасть туда. Там, наверняка, найдутся быстровозводимые лунные

модули. Они ведь и для Антарктиды тоже прекрасно подойдут.

— Очень хорошо. Тогда встречный вопрос по Луне. Мы можем воспользоваться их космической станцией?

— Думаю, что да. Я американцам сегодня пробный шар на эту тему запущу. Посмотрим на их реакцию. А вообще я считаю, что Луну можно уже считать нашей шестнадцатой республикой в составе СССР.

— Ну у тебя и размах. Я сегодня переговорю с Громыко о юридической стороне вопроса.

— Тогда я полетел назад. Спать очень хочется. В Нью-Йорке уже час ночи.

— Ладно, лети. Сегодня ещё раз постарайся заскочить.

— Обязательно.

В принципе, я мог и не впрягаться в тему Антарктиды так сильно. Но я прекрасно помнил, что в 2016 году Южный полюс неожиданно посетили сначала президент Обама, а потом госсекретарь Керри. После чего на 35 лет Антарктиду вообще закрыли для визита частными судами. Получается, что американцы там что-то нашли и я догадываюсь, что. Поэтому пусть советские полярники активно поработают в том районе и опередят янки на тридцать восемь лет.

После этого я телепортировался в спальню нашего гостиничного номера в Plaza и уснул без задних ног.

За последний месяц у меня настроился свой внутренний будильник и я проснулся в половине восьмого по нью-йоркскому времени. Шесть с половиной часов поспал — и нормально. Дел было намечено на сегодня много, значит некогда разлёживаться.

После зарядки плавать я не пошёл, а вернулся в номер и разбудил девчонок.

— Остров Ко Самет нас ждёт, — огласил я цель нашей утренней телепортации. — Поэтому все через десять минут должны быть готовы. Можете даже не одеваться.

Девчонки захихикали и побежали по ванным комнатам, а я пошёл спросить Серёгу с Женькой. Я постучался к ним в спальню и открыл дверь. Женька уже не спала и, увидев меня, скинула с себя одеяло. Вот ведь зараза, лишь бы обнажиться перед мужиком. Она тоже спала голой, как и мои подруги.

— Ну что, вы с нами на пляж? — спросил я эту улыбающуюся вредину.

— Серж спит, — ответила она. — А я всегда готова. Купальник брать?

— Не надо. Мы там без них загораем. Если готова, то пошли.

— Сейчас шорты и топик надену.

Она быстро при мне оделась, не забыв призывно покрутить попой, после чего мы пошли в нашу спальню. Мои тоже были готовы и одеты в минимум одежды. Ну и команда у меня подобралась, сплошь нудистки и эксгибиционистки. Но это тоже неплохо. Я люблю смотреть на голое женское тело.

Мы телепортировались на наше старое место на пляже. Пляж был пустынным, поэтому через секунду мы все оказались нагишом и побежали в море. Женька с непривычки взвизгнула от разлетевшихся брызг, но потом, как все, нырнула в воду. Не, ну это

настоящий кайф. Море, Солнце, пляж и сексапильные голые девушки. Заряд бодрости на весь день обеспечен.

А потом мы загорали. Я даже успел подремать пятнадцать минут. Затем мы ещё раз искупались и прямо без одежды телепортировались назад. В душе пришлось смыть морскую соль, после чего мы отправились завтракать.

Серёга нас ждал на кухне, допивая кофе.

— Вы где были? — спросил он меня.

— На пляже загорали, — ответил я, наливая себе и пятерым девчонкам кофе.

— Как это?

— Спать надо меньше, — ехидно выступила Маша. — Андрей за вами зашёл, а ты дрыхнешь. Вот мы с собой только Женьку и взяли.

— А завтра?

— Завтра, если спать не будешь, то и тебя возьмём, — ответила, довольная утренним купанием, Солнышко.

После завтрака у нас началась рабочая программа. Женька позвонила Роду Стюарту и Стингу по внутреннему телефону отеля и договорилась встретиться с ними в холле через пятнадцать минут. Она, когда с ними вчера созванивалась, сказала, что закажет на каждого по отдельному номеру в нашей Plaza, чтобы было всем удобно.

Когда мы спустились на первый этаж, там нас уже поджидали двое участников нашей совместной записи и два оператора с камерами. Это были вчерашние, проверенные в бою с наркомафией. Пришлось почти всем знакомиться друг с другом. Со Стюартом я, Солнышко и Серега были хорошо знакомы. А вот Стинга пока никто не знал. Он только год, как выступал в группе The Police и был, практически, никому неизвестен. Только я его хорошо знал, но по своей прошлой жизни. Операторам я сказал особо к нам не лезть и они согласно кивнули.

Да, группа у нас собралась уже приличная, поэтому пришлось заказать минивэн. Машина с надписью NBC следовала за нами по пятам. Стинг сначала немного робел, но я его приободрил и отвлёк разговорами.

— Как там Лондон? — спросил я его.

— Неплохо, — ответил тот и улыбнулся. — Спасибо за приглашение на запись. Я был удивлён, что такая крупная звукозаписывающая компания заинтересовалась мной и нашей группой. Но Стив мне сказал, что это с твоей подачи. Значит, они тебя уважают.

— Да, есть такое дело. Мы с ними работаем над многими совместными проектами. В том числе по раскрутке талантливых начинающих музыкантов. У меня в Москве есть свой продюсерский Центр, так что я с этим делом знаком не понаслышке. А то что я приглашаю певцов петь мои песни, то ты это знаешь по совместной работе над «We аге the world» и по недавнему королевскому концерту в Букингемском дворце.

— Да, наслышан я о тех событиях. А что за песню ты в этот раз написал?

— Называется она «АН For Love». Сейчас ты её услышишь. Я, вообще-то, их три написал.

Но первой мы будем записывать «АП For Love» с тобой и с Родом.

— А откуда ты обо мне узнал?

— Слышал вашу Roxanne и знаю, что вы готовите к выпуску свой первый альбом. С вами же недавно начал работать антрепренёр Майлз Коупленд?

— Да, он старший брат нашего барабанщика. Мне очень лестно, что ты о нас знаешь. Я твою новую «More than words» слышал. Просто замечательная песня.

— Спасибо. «АН For Love» не хуже.

— Слушай, а вот эту девушку я знаю. Это ведь леди Диана, невеста Чарльза?

— Да, это она. Она ярая наша поклонница и прилетела к своей подруге Sweet на выходные.

Пока мы разговаривали со Стингом, девчонки болтали с Родом. А Серега прислушивался то к нашей беседе, то к другой. Только я вдруг вспомнил, с чем ассоциируется английское имя Солнышка. Конечно, с песней. И не кого-нибудь, а самой Энни Леннокс из английского поп-дуэта Eurythmics. Они выпустят через четыре года сингл под названием «Sweet dreams». И она будет записана в стиле «новой волны», которая сейчас тоже становится популярной, как и мой Eurodance.

И ещё у Eurythmics будет в 1985 году просто потрясающая песня «There Must Be An Angel». Правда, у нас нет такого толстяка с ангельскими крыльями и с высоким, почти детским, голосом, как в их клипе на эту песню, но я что-нибудь придумаю. Главное, мои девчонкам понравится. Они и так были в полном восторге от своих двух новых песен, а тут я им ещё подарок сделаю. Или лучше это перенести на пару-тройку дней, чтобы насладились успехом вчерашних и порадовались сегодняшним?

Я утром успел просмотреть газеты и был поражён огромными заголовками о возможном импичменте президенту. Моё имя тоже в каждой статье фигурировало. Поэтому новости о нашем общем выступлении немного отошли на второй план. Но сами новости были отличные. Журналисты, побывавшие вчера в «Метрополитен-Опера», очень хвалили две наши новые песни в исполнении Солнышка и Маши.

А предстоящий импичмент Картера меня вообще не волновал. Он, наверняка, мне звонил, но я, после встречи с Брежневым, просто выдернул телефон из розетки. Я его, как уже бывшего президента, списал за ненадобностью.

Ну вот и студия. Вся наша компания выгрузилась из минивэна и направилась внутрь красивого офисного здания из стекла и бетона. Нас ждали и знали, что нас снимает телевидение. Поэтому к записи было всё уже готово. Наташу и Ди с камераманами я отправил к звукоинженерам, а сам сел за синтезатор. И понеслась душа в рай. Я пел так, как пел Брайан Адамс не в 1993 году, когда вся эта троица писала «АП For Love» для фильма «Три мушкетёра», а как при повторной записи в 2006 году. Ну нравилось мне именно это исполнение.

Да, вещь мощная. Род и Стинг сразу поняли, что песня просто потрясающая. Они, после того, как я закончил, пожали мне руку в знак того, что признают мой всеобъемлющий талант. А потом мы больше часа работали над ней. Вот что значит профессионалы. И не простые, а талантливые. Я начинал петь первым, потом меня, как бы, перебивал Стинг, а

затем подключался Род. И от слаженности и мощи наших голосов вибрировали стёкла.

Я их ещё попросил представить себе, что мы пишем эту песню не сейчас, а как бы лет через тридцать. Они подумали, кивнули и попробовали. И ведь сразу лучше зазвучала. Этакая нотка ностальгии появилась, хотя и их молодая бесшабашность никуда не делась. В результате получилось то, что «доктор прописал». Род и Стинг были довольны. От денег они отказались, понимая, что эта песня их, действительно, прославит.

Ну что ж, хозяин — барин. Моё дело было предложить.

— Эндрю, — обратился с просьбой ко мне Стинг, — ты не против, если я послушаю, что вы будете дальше писать?

— Конечно, — ответил я, приглашая его занять место рядом с моими солистками.

— Я бы тоже не отказался остаться и поприсутствовать, — напросился Род.

— Только учтите, что сегодня я ставлю эксперимент. Маша, теперь настала твоя очередь поработать.

— Я всегда «за», — ответила та.

— Солнышко, а следущая ты.

— Опять для оперы?

— Нет, для дискотеки.

После чего я спел и сыграл «Crucified». Вступление, он же припев, впечатлило всех. А вот мой речитатив девчонки не поняли. Понял только Серега, который сидел и улыбался. Один только он из всех знал, что я задумал.

— А чего Серёга улыбается? — спросила, начавшая о чём-то догадываться, Маша.

— Он улыбается потому, что речитатив исполнять будет он, — ответил я и тоже расплылся в улыбке.

— Теперь понятен этот твой корявый язык. Припев просто супер, а вот как свою часть исполнит Серёга, я даже не представляю.

Стинг и Род тоже улыбались. Им понравился мой эксперимент. А в результате этот эксперимент получился очень даже ничего. Я попросил Солнышко подпеть вторым голосом и вышло один в один, как у «Армии любовников». Еще я Серёгу попросил изобразить мужчину нетрадиционной ориентации, какого я видел в клипе, и он попытался это сделать. Когда он стал жеманно двигаться и строить глазки, все просто заржали.

— Молодец, Серёга, — похвалил я его. — Так и продолжай. Эта песня мгновенно станет маршем «голубых».

— Да, Эндрю, — сказал Род, — и экпериментируешь ты тоже талантливо. Надеюсь и третья песня будет тоже классной.

— Ещё какой. Ты на месте усидеть не сможешь. Ну что, Солнышко, готова?

— Да, — ответила она, счастливо улыбаясь.

Песня «It's Raining Man» всех завела с полуоборота. Солнышко сияла. Это был ещё один хит, только совсем другого плана. Не такой, как вчера. Это была молодежная и очень танцевальная вещь. Записав слова, она стала петь под, исполняемую мной и Серегой,

музыку. Она даже пританцовывала, когда пела. Если бы не «Crucified», я бы отдал эту песню Маше. Но и Солнышко её замечательно исполнила. Танцевать они обе уже хорошо умели, а сценарий самого клипа у меня был в голове. Так что надо будет или Тедди из Лондона вызывать или здесь клипмейкера хорошего искать.

Мы так увлеклись, что совсем забыли, что нас снимают и, причём, в прямом эфире. В принципе, мы особо и не хулиганили. Просто дурачились и всё. Но я им махнул через стекло, чтоб прекращали съёмку. Им дай волю, они сутки напролёт будут свои репортажи транслировать в эфир. Надеюсь, что они делали только небольшие включения. Никто же не будет столько у телевизора сидеть и на нас смотреть. Хотя, на волне нашей бешеной популярности, и такое, вполне, может быть.

Ну вот. Три часа упорного труда — и три новые песни. Да не просто песни, а мегахиты.

— Ну вы и работаете, — удивлённо-восхищённо воскликнул Стинг. — Мы по полдня раскачиваемся, а вы хоп — и готово. Я тоже так своих буду гонять.

— Да ты посмотри на них, — сказал Род, показав на нас четверых рукой. — Они просто фанатики от музыки. Под такие потрясающие вещи, которые пишет Эндрю, невозможно работать по-другому.

Тут прибежали оставшиеся три наши подруги и стали восхищаться нашими песнями. Женька, пока мы писались, созвонилась с Диком Мартином и тот приехал на работу в свой выходной день и притащил с собой юриста. Ещё один чек на ту же сумму, что и вчера, перекочевал в мой карман. А когда мы попрощались с Родом и Стингом, которые всегда теперь готовы были приехать в любой день и с удовольствием ещё раз поработать с нами, Дик отвёл меня в сторону и протянул мне второй чек.

— Это за два_дня продаж вашего диска в Англии и в Америке, — сказал он.

Ого, двенадцать с половиной миллионов долларов. «Хорошая прибавка к пенсии», — как говорилось в рекламе «МММ».

— Следующий чек будет через неделю, — добавил Дик. — Сумма должна будет получиться раза в два больше.

— Очень хорошо, — ответил я. — Тогда мы поехали. У нас ещё дискотека через шесть часов.

До встречи с Вилли Токаревым было ещё два с половиной часа. Я планировал сегодня заняться золотом затонувшего испанского галеона, но необходимо было срочно решить вопрос с Антарктидой. А для этого мне надо было добраться до лунной базы атлантов. Мне эта база никак не давала покоя. Все мои версии по поводу причины присутствия там ударной группировки атлантского космического флота были правильными, но я чувствовал, что я что-то важное упускаю.

Согласно телеграмме Брежнева, «летающие тарелки тёмных» атлантов гоняли в хвост и в гриву всего две ЛА «светлых». Получается, как я и предполагал, что у «тёмных», говоря образно, были устаревшие модели «тарелок». С ними легко справились пара «светлых». А зачем тогда нужна целая армада огромных монстров? Значит, дело не только и не столько в Земле, но в самой Луне. Там находится что-то, что необходимо

очень серьёзно охранять.

И, возможно, именно там я найду ответ на самый главный вопрос: куда ушли Атланты? У меня было ощущение, что они ушли и собирались вернуться. Но, по какой-то причине, не смогли. Там, куда они отправились, их что-то удержало и, возможно, удерживает до сих пор. Но что может удерживать богов? Этого я даже представить себе не мог.

— Солнышко, — сказал я своей подруге, — меня час-полтора не будет. Можете все вместе проехаться по магазинам.

— Хорошо, — ответила та. — Только ты не задерживайся. Женька просила взять Серегу с нами на остров, если мы туда соберёмся перед концертом.

— Без проблем, если время будет. Только амулеты не забывайте.

Поцеловав свою «четвёрку», я, вернувшись в пустующую студию, телепортировался сначала в замок Лидс. Как мне попасть на лунную станцию, я не знал. Надо было спросить моего искина-наблюдателя.

— Привет, потомок атлантов, — раздался знакомый голос в моей голове. — Твоё развитие намного ускорилось.

— Стараюсь стать похожим на своих предков, — ответил я мысленно. — Как мне попасть на Луну?

— Первый раз необходимо воспользоваться летательным аппаратом, а потом уже сможешь телепортироваться. Но только на центральный телепорт, а не куда захочешь.

У меня есть свой ЛА, оставленный Гермесом-Тотом под Сфинксом. Но как его оттуда, из-под земли, доставать? Там должны быть какие-то тоннели, а я схемы их не знаю. Значит, возьму один из трёх, которые нас охраняют. Два ЛА останутся прикрывать моих жён, а на одном я отправлюсь на лунную базу.

У них режима невидимости нет, поэтому необходимо найти укромное место, где «летающая тарелка» сможет приземлиться незамеченной. Но я не местный и придётся мне телепортироваться в наш Тропарёвский лес. Там есть поляна, вот оттуда меня и заберёт мой ЛА. Можно было попытаться телепортироваться сразу внутрь летящего ЛА, но это не самолёт, да и блокировка там может стоять, как в хранилище, где мы недавно побывали с девчонками. Поэтому я решил не рисковать и сделать всё проще, а поэтому надёжнее.

Ну что ж, всё прошло удачно. Тропарёвский лес надёжно скрыл посадку космического аппарата. Я забрался в «летающую тарелку». Из пола появилось пилотский удобное кресло, в которое я сразу устроился, и мы взлетели. Ого, вот это скорость. Аж голова закружилась. Так, а вот теперь помедленнее. Я тут репортаж о полёте на Луну решил сделать и показать сегодня американцам на дискотеке, когда совсем стемнеет. Поэтому мы теперь летели спокойно, делая виток по орбите. Красота, конечно, неописуемая. Мне на ум пришли замечательные строчки поэта Романа Сефа:

«Где-то в космосе

Летит

Голубой метеорит».

Да, я представлял себя неким метеоритом или астероидом. А летая вокруг Земли, я ощущал себя квазиспутником или даже коорбитальным обьектом, которых вокруг нашей планеты вращалось не особо много. И вот один такой околоземный скальный объект мне и попался на глаза. Похоже это тот, который откроет американский астроном в 2016 году и назовёт его Камоалева. Мне кажется, что моя фамилия ему больше подойдёт. Нет, это нескромно. Пусть будет астероид «Демо». Вот, это гораздо лучше и короче звучит.

И в этот момент искин моего ЛА мне сообщил, что на нашем астероиде обнаружен неизвестный инородный предмет не атлантского происхождения. Ну и чей он тогда? Ого, получается, что он ещё более древний, чем сами атланты. Значит, были ещё, так называемые, «предтечи». Неожиданная находка. Оказалось, что искин сможет зацепить с помощью луча этот предмет и загрузить его в небольшое грузовое отделение, расположенное в днище ЛА. Я, естественно, дал команду сделать это и из корпуса ЛА вытянулся луч, который, как захватом, зацепил его и втянул в «тарелку».

Получается, что есть или была в нашей галактике раса, которая более могущественная и более древняя, чем атланты. Всё чудесатее и чудесатее. Тогда кто из них боги? Ну, это уже риторический вопрос. А мне надо на лунную базу побыстрее попасть. Демон, не так быстро. Я ещё не привык, что искин воспринимает любой ментальный посыл абсолютно буквально. Поэтому мы через десять секунд уже влетали в шлюз космической станции атлантов.

Я даже не успел её как следует рассмотреть. За эти тысячи лет она снаружи покрылась слоями лунной пыли и стала единой частью ландшафта. Когда обратно буду возвращаться, надо эффектных кадров побольше сделать. С этой стороны же вечная ночь. А вот с другой, обращённой к Земле, светло. Я даже решил немного похулиганить на обратном пути. Ну натура у меня такая и ничего я с собой поделать не могу.

Так, внутренний фильтрационный шлюз открылся и мы попали в огромнейшее помещение, где находились все восемь кораблей-маток, составляющих ударную силу лунного флота атлантов. Да, пространство этого ангара впечатляло. Глядя на эти громадины, я чувствовал себя песчинкой. Но очень важной песчинкой, надо заметить. Только благодаря тому, что я последний атлант в этом секторе космоса, они и подчинялись мне. А так, по их классификации, я даже на младшего офицера не тянул. Атлант-недоучка, да и только.

— Приветствую тебя, потомок атлантов, — раздался у меня в голове женский голос. — Я искин номер 281/L.

— Странное имя для женщины, — сказал я. — Ты не против, если я буду называть тебя Крис? Это сокращённо от земного женского имени Кристина.

— Как скажешь. Согласно параграфа 112 устава космической станции теперь ты являешься её командиром и я обязана выполнять твои приказы. Но имя красивое.

— Вот и хорошо. Крис, скажи мне, есть ли на этой базе жилые лунные модули?

— Да, двадцать штук. Всё необходимое оборудование входит в комплект. Каждый рассчитан

на двести атлантов.

— Как атланты выходили на поверхность Луны?

— Ты имеешь в виду эту планету? Просто они её никогда никак не называли, присвоив ей только цифровое обозначение. Теперь я буду называть её Луной. На поверхность они выходили в скафандрах. Их здесь хранится тысяча сто штук.

— Но мои предки были выше меня ростом и они мне не подойдут.

— Это самоподстраивающиеся по размеру скафандры. Да, твои предки были на две головы выше тебя. Но иногда они приводили сюда людей с вашей планеты и скафандры сидели на них отлично.

— Это радует. А жилые отсеки где находятся?

— В дальнем конце базы. Если ты хочешь добраться туда, то я вызову антигравитационную платформу. Но там ничего нет. Они всё забрали с собой.

— И куда они делись?

— Здесь было всего двенадцать человек. Всю работу на базе выполняли и выполняют созданные ими механизмы. Однажды атланты собрались и ушли.

— Но хоть какая-то информация о том дне осталась?

— Они приказали мне удалить её.

— А как они ушли?

— Здесь есть межпланетный телепорт. Они воспользовались им.

— Давно это было?

— Двадцать две тысячи лет назад по вашему летоисчислению.

— С этим понятно. А зачем здесь восемь межгалактических кораблей? Что или кого они охраняют?

— Машину времени.

— Ничего себе. Так она существует?

— Да. С ней работали учёные и научные сотрудники, которые прибывали сюда с других планет.

Вот это сюрприз. У атлантов ещё, оказывается, была машина времени. У меня от этих новостей уже голова кругом идёт. Пел бы я и пел свои песни, а тут мне ещё Луна добавилась и к этому в придачу, для полного счастья, камера хронопортации, как называли машину времени многие писатели-фантасты. Это тебе не Макаревич с его одноимённой музыкальной бандой, это настоящая мечта всех фантастов, да и обычных людей тоже. От этого словосочетания захватывает дух. Хотя я не знаю, какие там могут стоять ограничения по допуску, но перспективы для меня открывались просто сказочные. А по поводу возможных запретов я вспомнил советский фильм «Москва-Кассиопея», который вышел на экраны в 1973 году. Так там стоял ограничитель по возрасту на вход в одну специальную комнату на нашем межпланетном космическом корабле. И если тебе ещё не исполнилось восемнадцать, то тебя оттуда что-то выталкивало под зад.

Надеюсь, что меня никто не вытолкнет. Но мне сейчас не до машины времени. Мне надо с Антарктидой, прежде всего, разобраться.

— Крис, — обратился я к искину с женским голосом, — подгоняй сюда свою

антигравитационную платформу и расскажи, если знаешь, что происходит в Антарктиде.

— А это что?

— Тьфу, забыл. Это мы так наш ледяной материк называем.

— Хорошее название. Созвучно с вашей прародиной. У меня по этому вопросу имеется ограниченная информация и чёткие инструкции. Не допускать выхода на поверхность тех, кто обитают внутри.

— А кто там обитает?

— Информация отсутсвует.

Да, Крис то нормально разговаривает, как человек, а то начинает косить под тупого робота. Или её глючит, или ей дана команда никому не разглашать данную информацию и к ней имеет допуск только узкий круг людей. И в этот узкий круг я не вхожу. Понятно, значок 18+ мне хорошо знаком. Дай волю идиотам, так они этот знак на тыквы, табуретки и бокалы для Мартини будут ставить. Главное, чтобы к машине времени меня следующий раз допустили. Если что, включу режим невидимости. Хотя у них, на такой случай, здесь датчики должны быть.

А антигравитационная платформа мне понравилась. Очень хорошая штука. Я решил, глядя на неё, переиграть наше сегодняшнее триумфальное появление на стадионе и заменить этой платформой. Я её «антигравом» называть буду, просто долго два этих длинных слова выговаривать. Хотя так наши земные уфологи НЛО называют, но это уже их проблемы.

Смотри-ка, всего двадцать минут на Луне, а говорю «наши земные уфологи». Уже почувствовал себя властелином Вселенной. Прямо как в книге Артёма Бестера «Как управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров». Не, ну правда, с таким космофлотом можно и ещё пару планет к Советскому Союзу присоединить. Так, кажись приехали.

То, что я в своих мыслях представлял себе складом, было больше похоже по размерам на крытое футбольное поле. Раза в два больше, чем тот склад в Аксуме под храмом. Но здесь всё то, что было очень громоздким, находилось уже в уменьшенных размерах. Но для меня это теперь никаких проблем не представляло. О, и здесь свет мигает над тем предметом, что мне нужен.

Я думаю, что одного лунного модуля мне будет достаточно для Антарктиды.

— Крис, — снова я мысленно обратился к ИИ станции, — а есть здесь летательные аппараты, рассчитанные на двести человек.

— Да, конечно, — ответила она, — Есть два ударных катера или средних корабля огневой поддержки. На них летали учёные, которые исследовали Луну.

— Один мне скоро понадобится.

Лунный модуль представлял из себя чемодан с ручкой. Даже с возможностями атлантов, меньше его сделать не получилось. Каков же он в натуральную величину? Главное, чтобы в Антарктиде ничего с ним не накосячить. А то людей взбаламутил, а сам облажаюсь.

Как обычно, никаких письменных инструкций к чемодану приложено не было. Придётся мне мозг старшего экспедиции настроить на ментальные команды и «слить» ему в подсознание всю информацию по пользованию этим модулем. Вот он охренеет от всего этого.

— Крис, я платформу с собой забираю, — поставил я перед фактом искина. — Если что,

спишем на боевые потери.

— Предполагается ведение боевых действий в условиях космоса или на поверхности планеты?

— Это была шутка. Не бери в голову.

Вот же демон. Не привык я общаться с искусственным интеллектом. Она ни шуток, ни идиоматических оборотов не понимает. Нет у неё головы и брать туда нечего. А вообще, на будущее, надо переходить на голосовое общение. Ментальным умею пользоваться из людей только я и никто другой. Вот привезу я сюда своих подруг и возникнут у них большие проблемы личного характера. Да и в космическом модуле, когда я его установлю в Антарктиде поближе к Южному полюсу, как сразу двести человек будут общаться с ИИ?

— Крис, — я мысленно обратился к искину базы, — а ты можешь человеческим голосом и по-русски со мной общаться?

— Да, — ответила она вслух и её голос прокатился гулким эхом по пустым коридорам станции, — во мне заложена такая программа. Я хотела спросить, как обращаться к вам при посторонних?

— Товарищ Андрей и на «вы». Этого будет достаточно. И мне могут понадобиться оба катера, один через часа два.

— Ментально отдадите команду и он сразу стартует к вам.

— Тогда я хочу осмотреть их. У меня есть вопрос. Мне надо огромными буквами написать слово «DEMO» на той поверхности Луны, которую видно с Земли. Это возможно сделать?

— Без проблем, товарищ Андрей. Два межгалактических корабля-матки стартуют через десять секунд для выполнения вашего приказа. Это займёт у них четыре минуты

— Отлично. Тогда сейчас я отправляюсь в ангар, где стоит катер.

Да, в моём представлении катер — это морское или речное судно с мотором. А эта шестидесятиметровая сарделька напоминала мне нечто иное. Внутри стало понятно, что катер, действительно, приспособлен для перевозки людей, но на небольшие, по космическим меркам, расстояния. Даже не расстояния, а это касалось времени пребывания в полёте. Он не был особо приспособлен для гражданских лиц, потому, что в таких жестких креслах, которые были установлены внутри, долго не просидишь

Я хотел вернуться сам за «чемоданом», но тут возникло некое механическое создание, похожее на робота и отнесло его туда, куда я ему указал. В хвост этой «сардельки». Я вспомнил, где я видел подобную форму космического катера. В 2001 году вышла книга Г.Соболевой «Тайны внеземных цивилизаций». Там на одной из страниц был рисунок под номером двенадцать и заголовком «Наиболее часто встречающиеся формы НЛО». Вот там, вторым в верхнем углу справа, и была изображена эта «сарделька».

— Товарищ Андрей, — обратилась ко мне Крис, — ваше задание выполнено. Один из наших ЛА, который сейчас охраняет ваших женщин, передал картинку того, что будет хорошо видно сегодня вечером с Земли. Показать?

— Да.

Впереди меня возникло голографическое изображение, на котором я увидел Луну, как мы её

можем наблюдать днём. И на её поверхности, даже сейчас, было достаточно хорошо видно четыре знакомые буквы. Ого, длина каждой буквы должна была составлять несколько сотен километров, но зато ни у кого в нашем мире не было такой крутой рекламы. Я представляю, как это будет смотреться сегодня часов в одиннадцать вечера. Сегодня, как раз, астрофизики обещали суперлуние. Такое бывает 3–4 раза в году. Это происходит тогда, когда новолуние совпадает с перигеем — моментом наибольшего сближения Луны с Землёй. Именно в этот день можно видеть более крупный размер лунного диска, чем обычно.

Так что очень вовремя я придумал отпиарить таким необычным способом нашу музыкальную группу. Да и тонко намекнуть всем главам государств и земным правительствам, что Луна уже занята.

Так, пора уже возвращаться.

— Крис, — я опять спросил ИИ, — я межпланетным телепортом смогу вернуться на Землю?

— Да, теперь сможешь, — ответила та. — Гравитационная платформа тебя туда сейчас доставит.

— И ещё вопрос. Мне понадобится грузовой космический челнок человек на десять большой грузоподъёмности. Типа бота или шлюпки по земной классификации.

— На базе есть любая техника. Он называется Малый Грузовой Космический Шлюп.

— Отлично. Тогда он тоже мне может сегодня понадобиться.

— Вот его изображение и бортовой номер.

— А ту штуку, которую мой ЛА зацепил с астероида, ты исследовала?

— Да. Это оставили предтечи. Это зонд, который наблюдал за этим сектором галактики. Но он давно вышел из строя.

— А когда появились предтечи?

— Около пятнадцати миллионов лет назад.

— Ого. А когда они исчезли?

— Задолго до появления атлантов.

— Ладно, мне пора. Гравитационную платформу я уменьшил и забираю с собой. И ещё мне будет нужен голографический проектор. Спасибо за тёплый приём, Крис.

— Я всегда рада видеть вас, товарищ Андрей.

Вот и помещение с межпланетным телепортом. Да, оно раз в семь побольше будет, чем подземный зал под моим английским замком. Два прыжка — и я в номере нашего отеля. Судя по информации с ЛА, мои скоро будут здесь. Я им после записи отдал сто тысяч долларов и Серёге двадцать пять, чтобы им с Женькой не обидно было. Пора пластиковую карту себе заводить, чтобы не палиться каждый раз. С такими «кирпичами» долларов в Штатах ходят только наркобароны.

Вот интересно, как питались атланты на подобных космических станциях? Какие-либо сублимированные продукты или синтезаторы пищевых продуктов использовали? Надо будет, когда космический модуль разверну в Антарктиде, посмотреть, что там входит в его комплект. Наверняка, там есть, чем можно будет прокормить двести человек в

течение нескольких дней, пока не прибудет самолёт с Большой Земли.

Подумав о еде и её приготовлении, я понял, что пора вызывать повара. А его и вызывать не потребовалось. Он уже что-то готовил на кухне. Мне он предложил пока перекусить салатом из крабов. А суп из трюфелей будет готов через семь минут. О, суп из сумчатых мясистых грибов — это очень вкусно. И я сразу вспомнил Францию.

В 1975 году Поль Бокюз, знаменитый французский шеф-повар и ресторатор, получил орден Почётного легиона, как и я, только месяц назад. По этому случаю в Елисейском дворце состоялся торжественный обед и Поль Бокюз подал своё новое кулинарное изобретение и назвал его V.G.E., Валери Жискар д'Эстен, в честь Президента Франции, с которым я тоже был знаком и с дочкой которого я несколько раз кувыркался в постели.

— Вы готовите V.G.E.? — спросил я нашего повара.

— О, мистер Эндрю, — удивился он. — Вы знаете Поля Бокюза?

— Лично нет. Но он, как и я, награждены французским Президентом орденом Почётного легиона. И про его знаменитый суп я наслышан

— Да, я готовлю это блюдо по его рецепту. Так что доедайте салат и я вам сразу подам, в специальном горшочке, трюфельный суп, он уже готов.

Да, soup aux truffles был выше всяких похвал, о чём я сообщил нашему повару. И тут в номер ввалилась наша бригада мешочников с кучей пакетов и пакетиков. Увидев меня, поедающего какую-то вкуснятину, они тоже решили присоединятся ко мне.

— Ты слышал новость? — обратилась ко мне возбужденная Маша, пробуя суп из горшочка. — По радио передали, что на поверхности Луны появились четыре буквы, которые обозначают название нашей группы. Ты ничего не хочешь нам по этому поводу рассказать?

— После обеда, — ответил я всем и подмигнул.

— Ну, всё понятно, — сказала Солнышко. — Его работа.

— Дикторы радио захлёбываются от восторга, — добавила Ди. — Они решили, что инопланетяне тоже любят вашу музыку и вы полетите туда давать концерт.

— А почему нет? Всё может быть.

— Опять ты со своими шуточками, — добавила Наташа. — Хорошо, хоть своё имя и фамилию не написал.

— Была такая мысль. Но я её отверг. Нам нужна реклама группы, а не меня лично.

Серёга и Женька слушали весь этот разговор, похожий на бред, открыв рты.

— Так это, правда, что ты сделал эту надпись? — спросила, наконец понявшая, что это не не шутка и не обман, Женька.

— Не я лично, но по моей просьбе.

Мои-то знали, что я давно собирался телепортироваться на Луну и даже обещал их взять с собой, поэтому восприняли всё это относительно спокойно. А вот моего друга и француженку это поразило. Они были шокированы ещё и тем, как мы запросто, между собой, обсуждали эту тему.

После обеда начался показ мод. Девчонкам надо было отчитаться, на что были

потрачены деньги. Нас с Серёгой усадили в гостиной и началось дефиле. Сначала шла

верхняя одежда, а потом нижнее бельё. Все пять наших красавиц, абсолютно никого не стесняясь, снимали и надевали кружевные трусики и лифчики прямо при нас, чуть в стороне. Серёга к такому стриптизу ещё не привык, а я его насмотрелся вдоволь. Но аппетитные попки моих уже пятерых подруг пробудили во мне желание. Я думаю, что и Серега тоже не остался равнодушным. Поэтому, сразу после показа, мы разошлись по разным спальням.

А девчонки только этого и добивались. Так что в течение часа мы были очень заняты чём-то очень приятным. Самое главное, что мои подруги не читали Стивена Кинга. Одна из его героинь в книге «Худеющий» как-то сказала: «Ты знаешь, если я кончу ещё раз, то потеряю часть мозга, могу вообще стать безмозглой».

Мои не считали оргазмов, они ими упивались и уповали на то, что это блаженство никогда не закончится. А я радовался, что могу доставить им ни с чем несравнимое наслаждение.

— Советую всем поспать, — сказал я своим четверым подругам, когда мы вышли из душа и плюхнулись на кровать.

— Ты обещал рассказать, как ты умудрился оставить свой след даже на Луне, — заявила Наташа.

И мне пришлось десять минут рассказывать этим любопытным сорокам, чем я занимался на спутнике Земли. Им было интересно всё. Предчувствуя, что поток вопросов не иссякнет, я сказал:

— Я понял. Следующий раз возьму вас с собой.

Меня попытались задушить поцелуями, но я вырвался.

— Мне надо ехать на встречу с Вилли Токаревым, — сказал я, выбираясь из груды женских тел, которые не хотели меня отпускать. — Наташа, ты успела сделать то, что обещала?

— Да, — ответила она. — Контракт лежит на столе во второй гостиной.

— Спасибо. По дороге почитаю. А теперь всем спать. Я скоро вернусь.

— Только в этот раз не окажись случайно на Марсе, — ехидно добавила Ди.

Наш лимузин стоял перед гостиницей, но я, прежде, чем сесть в него, посмотрел на небо. Да, даже днём надпись на лунной поверхности была хорошо различима. В машине я ознакомился с контрактом, а потом стал посматривать по сторонам. Многие люди останавливались, задирали вверх головы и смотрели на логотип нашей группы, удаленный от них на 384.000 километров.

Ресторан оказался симпатичным. Народу было много, все столики были заняты. Значит, знали и ждали. Голос Вилли я узнал сразу. Он выступал на сцене и пел под аккомпанемент тапёра. Заметив меня, будущий звезда русского шансона помахал мне рукой и все сразу обратили внимание на меня. А потом все захлопали. Не Вилли, а мне. Потому, что к ним прибыла звезда не будущего, а сегодняшнего дня.

Ко мне мгновенно подскочил официант с мэтром и усадили за самый «козырный» столик, прямо напротив поющего Токарева. Я заказал шашлык, хотя совсем недавно обедал. Ностальгия, однако.

Вилли, закончив своё выступление, сел за мой столик.

— Здравствуйте, Андрей Юрьевич, — обратился он ко мне по имени-отчеству, как к человеку, которому он многим обязан. — Спасибо, что приехали. Все уже знают, что вы стали моим продюсером.

— Очень хорошо, — ответил я. — Вот бумаги. Читайте и подписывайте.

— Все сейчас обсуждают надпись вашей группы на поверхности Луны. Это сделали пришельцы?

— Да, я их об этом попросил. Я сегодня был у них и тоже подписывал договор. Только несколько другого, можно сказать космического, масштаба.

— Всё, что связано с вами, люди пересказывают с восхищением и считают вас легендой.

— Только вот американский президент не захотел считать меня таковым и уже жалеет об этом.

— Да, вся Америка видела, что он попытался сделать с нашей родиной и вашим самолётом. Многие эмигранты, вдохновившись вашими делами, подумывают вернуться назад. Что им сказать?

— Мы будем только рады. Пресса сейчас станет намного свободнее себя чувствовать. Да и эстрада с кино тоже уже начали меняться.

— Я прочитал контракт. Меня всё устраивает. Многие, сидящие в зале, просили вас что-нибудь исполнить. Как вы, не откажетесь?

— А почему нет. У меня тоже есть песни в стиле шансона.

— Это было бы просто замечательно. Тогда я пойду и объявлю вас.

— Только гитару принесите.

— Уже ждёт.

Подготовились, значит. Ну что ж. Я решил исполнить им «Вальс-Бостон» Александра Розенбаума. В моей жизни он написал её в 1981 году в ленинградской квартире своего друга. Когда Вилли обьявил моё выступление, зал разразился аплодисментами. В него набилось ещё больше народу. Да, сегодня у хозяина заведения аншлаг.

Я вышел на сцену и мне сразу принесли гитару. После чего я заиграл и запел:

«На ковре из жёлтых листьев,

В платьице простом

Из подаренного ветром крепдешина

Танцевала в подворотне осень Вальс-Бостон

Отлетал тёплый день и тихо пел саксофон».

Да, такого меня ещё никто не слышал. Даже мои девчонки. Удивил, так удивил. Дамы в воздух чепчики не бросали, но хлопали от души. Многие фотографировали. Видимо, это шоу было анонсировано Вилли ещё вчера, поэтому все успели подготовиться. Для них то, что будущий глава их бывшей страны запросто берёт в руки гитару и поёт в русском ресторане на Брайтоне, было сродни надписи на Луне. Но и то, и другое они смогли лицезреть собственными глазами.

Как только я вернулся за столик, подали шашлык. Все знали, что я спиртного не употребляю, поэтому принесли мне гранатовый сок. А мясо просто таяло во рту. Вилли тоже присел рядом и пил кофе, который ему принёс официант.

— Да, умеете вы поражать людей, — сказал он. — Поэтому многие просто без ума от вас. Знаете, после этой песни, большинство присутствующих обязательно решит вернуться в Советский Союз. Потому, что он становится другим и потому, что люди верят вам.

— Пусть возвращаются. Все получат подъёмные от государства. Решим вопросы с квартирами. Только одно условие: надо работать. Петь, танцевать, писать стихи и романы. Цензура будет, но она станет другой. Вы увидите. А вы занимайтесь своим альбомом. Вас ждут на студии в любое время. Как только закончите с ним, дайте мне знать.

Сначала мы попрощались друг с другом, потом с хозяином ресторана, который вышел меня провожать, как самого дорогого гостя, а потом с залом, где не было ни одного равнодушного или злого лица. Все верили в меня. Будда я или нет, им было неважно. Важно было для них то, что Родина их не забыла и готова принять назад. Ведь большинство из них и так вернётся через десять лет. Так что я только совсем немного подтолкнул историю, которая, я надеюсь, не даст мне пинка под зад за такое фривольное обращение с ней.