Новые люди

Глава 21

ГЛУБИНА УДИВЛЕНИЯ

#

Исполинского размера ветрогенератор торчал в чистом синем небе. Его опоры скрипели от натуги, а медленно вращающиеся лопасти пульсирующее гудели.

Здание, в котором должен быть вход в реактор, невысокое, в два-три этажа, без окон и дверей. Оно как бы являлось основанием для ствола ветрогенератора. При этом оно было явно свежей постройки, что особенно заметно рядом с развалинами старых зданий, торчавших рядом.

Тут меня ждал первый сюрприз: хакерский скан подсветил пять… десять, восемнадцать… двадцать два силуэта Роботизированных Боевых Комплексов. Частично вкопанные в землю РБК замаскированы снегом и сухими ветками.

Марьям идентифицировала их как РБК «Сюцай», такие стояли на вооружении армии Китая и сателлитов. У всех высокая степень защиты от взлома,

Компоновка «Сюцай» походила на HUCO. Вообще все современные РБК выглядели примерно одинаково, различаясь только количеством и подвижностью сегментов. У «Сюцай» их было восемь.

В отличие от чоповского HUCO, армеец не ограничен в вооружении. Все восемь его сегментов заполнены наборами всевозможных ракет, пушек и излучателей.

«Я не могу разорвать связь управляющего QCP и этих РБК, — сказала Марьям. — Их слишком много».

— Отключи хотя бы тех, на кого хватит сил?

«Нерелевантно. Все РБК связаны. Если один имеет подключение к управляющему QCP, то он раздаёт это соединение остальным».

— Ладно. Справлюсь.

Дождавшись восстановления спецрежима зрения, я снова вгляделся в здание, стараясь понять, где же вход? Предположил, что вся стена была воротами, которые поднимались, как на станции АКОСов.

Я был уверен, что двумя-тремя «Пончиками» разобью ворота. Хотя бы мельком взгляну, что за ними… Главное успеть это сделать до того, как РБК оживут и начнут стрелять в меня. Роботов слишком много, а мой спецрежим импульса стал короче, чем раньше.

Об отступлении и не помышлял. Разве можно отступить, когда в пятидесяти метрах от меня скрывалась ещё одна тайна Общества?

Была не была — я решил пробраться внутрь загадочного здания.

Итак, три «Пончика»… Нет, лучше — четыре. Потом обстрелять ближайшие РБК «Динамикосами», чтобы выиграть немного времени, перед тем как подъедут остальные роботы.

Потом импульсно промчаться до пролома и, если понадобится, расширить его руками или клинком. Потом…

Джен приглашает в общую беседу.

Я принял приглашение — в мою голову устремился поток криков на китайском. Меня проклинали самыми некрасивыми словами. Не нужно глубокого знания языка, чтобы понять это.

— Не ругайся, — попросил я.

Собеседница перешла на английский:

«Ты кто такой?»

— Знакомый Нейли Валеевой. Она обо мне не рассказывала?

«Из какого АКОСа ты появился? — продолжила Джен. — Зачем напал на каспийцев? Как ты вообще узнал об этом месте?»

— Столько вопросов. У меня их, кстати, не меньше. Например, что вы тут построили?

«Убирайся отсюда. Эта территория принадлежит Китаю».

— Напомню, что это территория свободных сынов Великой Степи.

«Тогда зачем ты ворвался на их территорию, поубивал их, да ещё и стену сломал?»

Подловила. Не умею я вести переговоры…

— Вопреки международным соглашениям Китай построил здесь фьюжн-реактор, — заявил я.

«И что? А тебе какая разница? Ты из агентства по атомной энергии, что ли?»

Я понял, что разговор зашёл в тупик.

— Прощай, Джен.

Три «Пончика» полетели в белое здание. Бесцветные, тихие взрывы без огня и дыма, окутали строение. Загрохотали падающие стены, но пока что не разобрать, был ли результат?

Все РБК, стоявшие рядом, активировались, сбрасывая маскировку из снега и веток.

Запустив «Укрепление», я побежал вперёд, а руку с «Пенетратором» отставил вправо. Феном крутого зрения позволял стрелять, не глядя на цели — достаточно заранее захватить их прицелом. Точность падала, но повышалась свобода манёвра.

Земля под мои ногами задрожала — могучие корпуса «Сюцай», вращая всеми сегментами, выползли из окопов, словно подземные бизоиды. А ещё с десяток РБК выдвинулись на помощь коллегам.

Но я был намного быстрее. Очередь зарядов «Пенетратора» смяла верхний сегмент ближайшего робота. Из него повалил белый дым и искры. Другие сегменты робота поочерёдно заклинило, он встал.

Остальные РБК уже обработали меня в качестве цели и дали ответный залп.

Спецрежимы длились меньше, когда я двигался. В спокойном состоянии моё «Укрепление» тянулось две минуты, но под обстрелом мощных эмп-пушек — растаяло за пять секунд.

Когда я добежал до пролома в здании, от спецрежима ничего не осталось. Последние попадание пушек сняли почти всю прочность УниКома и повредили тело: по тёмно-зелёной поверхности «Дефенсивы» потекла моя оргматовая кровь.

Заработал «Срочный ремонт», поглощая НК, а регенерация затянула раны.

К боли я уже привык, она вообще становилась все менее и менее значимой для меня. Скорее как воспоминание о том, что боль была когда-то у моего биологического тела.

#

Помещение было заполнено серым прахом разорвавшихся «Пончиков» и пылью от разрушенных стен. Одна груда обломков вздрагивала — из-под неё пытался выбраться охранный дрон.

Два других дрона не шевелились, полностью разбитые обломками.

Но ещё два уцелевших дронов атаковали меня, но были мгновенно обезврежены стиранием памяти.

Тем временем громадные китайские РБК столпились вокруг пролома, не зная как достать меня. Они грозно вращали сегментами, наводя на меня то пушку, то ракету. Изредка слышался грохот от столкновения их корпусов — юниты собрались в толпу.

Но не раздалось ни одного выстрела. Видимо, территория здания была для них красной зоной, в которой нельзя применять оружие.

Показав роботам средний палец, я отошёл подальше.

Помещение полностью пустое, только на полу выступала кромка большого круглого люка, метров тридцать диаметром, то есть на всю площадь этого здания.

И ни каких признаков реактора или управляющих им элементов. С чего Нейля решила, что он тут? Тоже мне разведчица…

Джен снова вышла на связь.

«Я не понимаю, что тебе надо?»

— Просто хочу узнать, что там внизу.

Джен выругалась на китайском и добавила:

«Ещё один сошедший с ума бета-тестер».

— Джен, тебе не кажется, что для сошедшего с ума я слишком последовательно мыслю?

«Все синопсихи так думают».

— Синоп… как-как?

«Разве тебя не проверяли, перед тем как дать доступ к синтезанскому телу?»

— Кто такие синопсихи?

«Синопсихоз — реакция бинарного массива на к-атомную материю. Ты должен знать об этом, раз используешь тело синтезана».

— Джен, тебе пора догадаться, что я не один из вас.

«Но как ты получил это тело?»

— Секрет. А сейчас попробую пробраться в этот люк и узнать, какой секрет скрываете вы.

Джен хохотнула:

«Что же, добро пожаловать».

На этот раз она отключилась сама.

Запустив хакерский скан, я исследовал люк. Подсветились четыре мотора, которые управляли створками. Применил хак «Действие по умолчанию». Створки люка задрожали и начали неспешно раздвигаться.

На связь вышла Нейля:

— Вертушка уже рядом. А тебя нет на точке сбора.

— Ещё немного, я тут такое открыл… то есть открываю…

— Что?

— Люк под землю.

— А что под ним?

— Это и хочу узнать.

— Мы не будем тебя ждать. Чингиз при смерти.

— Ещё минуточку…

— Нет. Мы улетим без тебя. Каспийцы рыскают по округе, могут сбить вертушку.

Нейля отключилась.

Я нетерпеливо топтался по краю люка: под створками открылся бездонный колодец. Его гладкие стены обшиты квадратными плитами белого материала: то ли металл, то ли керамика. Цепочка светильников, уходила так глубоко вниз, что даже моё супер зрение не различило дна.

Примерно на километровой глубине шахту опоясывало проект-панно с одной лишь надписью:

N-space Test Site. Level One.

Время от времени она мерцала, меняя язык. На русском было так:

Н-пространственный испытательный полигон. Первый уровень.

На втором километре можно разглядеть такую же надпись, но уже «Второй уровень». Дальше — третий, дальше кольца сливались в неразличимое мельтешение.

Удивление моё было столь же глубоким, как эта шахта.

Теперь ясно, для чего нужны сборочные цеха из дорогостоящих сабжект-принтеров, строительный хаб и сотни стройботов. Ну и фьюжн-реактор, который обеспечивал энергией рытьё этого колодца к центру Земли.

Джен вышла на связь:

«Ну, и как тебе?»

— Глубоко… Куда ведёт шахта?

«Прыгни — узнаешь».

— Ты внизу?

«Да».

— А лифт есть?

«Конечно. Но я его заблокировала».

Теоретически, я мог бы спуститься на «Липких руках»… Но сколько уйдёт времени на спуск, если дна шахты не видать даже мне?

Ещё я подумал: это какими же атрибутами обладала Джен, если подключилась к моему модулю связи на таком расстоянии?

Я отошёл от края бездонной шахты — обстоятельства против того, чтобы я лез в эту кроличью нору.

«Уже уходишь?» — осведомилась Джен.

— Раз ты такая негостеприимная…

Я смастерил катану и перебросил её в левую руку. В правой смастерил ещё одну. В ближнем бою это оружие казалось эффективнее «Пенетратора».

Мне предстояло прорваться сквозь толпу десятиметровых роботов.

Словно разгневанные великаны, они окружили здание, ожидая моего выхода из gun-free зоны.

#

Удар катаной по корпусу — взрыв!

Облако серого пара и брызги горящего железа отбросили меня на второй «Сюцай». Готовый к этому, я извернулся в полёте и ударил клинком по его верхнему сегменту.

Ещё один взрыв — на этот раз меня швырнуло на землю. Горячие корпуса роботов растопили снег и верхний слой земли, в эту грязь я и погрузился почти с головой.

Оба поверженных РБК, хаотично вращая сегментами, завалились набок, каждый в свою сторону. Из них непроизвольно вылетели несколько ракет и ударили в землю. К счастью, не разорвались.

Затем сработала система спасения: из рваных щелей в броне обоих РБК полезла быстро застывающая пена.

Этот воздушный, как снежинки, очень хрупкий вид липучки применяли для пожаротушения. В повреждённых боевых машинах, она не столько гасила огонь, сколько консервировала боекомплект.

Энергетически модулируемые патроны для пушек и винтовок, имели один недостаток — детонировали от разрыва других эмп-зарядов. Видимо, взрывы наномасштабных клинков создали такие мощные потоки энергии, что стандартное экранирование боекомплекта не устояло.

Затратив горстку НК и лужицу оргмата, я за несколько секунд уничтожил две машины, стоимостью в сотни тысяч долларов каждая.

Не знаю, сколько стоило производство наномасштабных компонентов и органического материала, но судя по обильным их запасам на станциях АКОСов, можно быть уверенным — экономика войны сложилась бы в пользу синтезанов. Вздумай они напасть на человечество, как фантазировал Гриша.

Я выполз из глубокой грязевой лужи и бросился вперёд, используя «Импульс». За полминуты я уже был далеко от толпы «Сюцайев». Оказалось, что РБК не такие уж и грозные противники.

Опасаясь их количества и мощного вооружения, я мыслил как человек. Ценил своё бренное тело, не принимая во внимание, что синтезаны не настолько хрупкие и слабые, как люди.

Зато когда я мыслил как игрок, ведущий своего персонажа к вершине прокачки и рейтинга, то страх сменялся азартом. Азартом игры.

Подстёгиваемый такими мыслями, я… развернулся и побежал обратно.

Вытянув правую руку, забросал РБК десятью «Пончиками». Всё пространство возле здания с шахтой покрыло серое облако и в воздух поднялись фонтаны грязи. Внутри облака грохотали разбитые сегменты и вспыхивали эмп-разряды.

К сожалению, большая часть машин уцелела, недаром конструкторы наделили их толстой бронёй. Обстреливая меня пушками, РБК выкатились из серого облака и начали разворачиваться в атакующую формацию.

Будь их противником другие роботы или хотя бы люди в танках-трансформерах, битва давно закончилась бы победой «Сюцай». Но скорость действия синтезана сводила к нулю всю их огневое могущество. В меня сложно попасть, а попадания не убивали, а только отнимали прочность УниКома или целостность оболочки.

Спрятавшись за грудой развалин, я перевернул ладонь коннектором вверх и создал «Лезвие».

Ещё горячий после крафтинга предмет упал мне в ладонь. Перехватив его двумя пальцами за толстую кромку, я прицелился в одного робота и выбросил, как метательный нож.

Навык метания ножей в игре работал даже на самом первом уровне. Они почти всегда летели в цель, а количество урона зависела от характеристик персонажа, противники сюжетной ситуации, заданной контрольными системами и сценарием квеста.

В реальной жизни всё проще — мономолекулярное лезвие, трепыхая как кусок фанеры, не долетело до «Сюцай» и пропало в глубоком слое грязи. И уже оттуда разорвалось, как слабая граната, окатив робота жижей.

Я создал второе лезвие. На этот раз применил «Укрепление», хотя его оставалось уже и мало. Но этот спецрежим увеличивал приложение силы ко всем действиям.

Бросок.

Словно некий магический снаряд лезвие пронзило средний сегмент РБК и разорвалось внутри корпуса. Робота не просто опрокинуло, но отбросило назад, как от нокаута. Многотонная десятиметровая машина рухнула в грязь и припадочно завертелась. Все сегменты безумно вращались, разбрызгивая пожарную пену, словно белую кровь.

Эта быстрая и относительно лёгкая победа совершенно затмила мой бинарный массив: нет в мире силы, способной остановить меня! И даже непрекращающийся шторм из эмп-разрядов не пугал. Подумаешь, какие-то там энергетически модулируемые патроны. УниКом пока что поглощал попадания.

Я изготовился на производство клинка. Что если швырнуть его, разрубит ли он РБК напополам? Сейчас узнаю…

Реальность снова ударила меня, чтобы привести в чувство. На этот раз — пулями снайперской винтовки.

Сразу три глухих удара по голове вынудили меня залечь в грязь. Я с недоумением отметил сильнейшее падение прочности УниКома.

УниКом: «Дефенсива».

Прочность: 983 / 2 048

Неужели устаревшее кинетическое оружие опаснее энергетически модулируемого? Но что удивительного? Ведь древний способ записи на магнитную плёнку обошёл все хаки Марьям, позволив Стар Рику записать наш разговор.

Ещё несколько гулких винтовочных выстрелов сбили с меня не только всю самоуверенность, но и ещё пару сотен единиц прочности.

Спецрежим «Импульс» восстановился только до половины, но ждать некогда. Вскочив на ноги, я бросился бежать. Выстрелы снайперов и град синих росчерков от пушек РБК преследовали меня до тех пор, пока я не оказался под прикрытием зданий.

То ускоряясь в импульсе, то снова замедляясь для кулдауна, я покинул территорию стойбища и направился к точке сбора.

#

Вертушка доставила нас на тот заброшенный аэродром, с которого забрала. Там уже поджидала орда машин — банда чингизидов.

На вертушку тут же взобрались врачи и втащили аппарат поддержки жизни. Подключив к нему Чину, дали приказ на срочный взлёт.

Вертолёт взмыл в небо, болтая неубранными тросами и верёвками, а все машины одновременно заревели двигателями и разъехались.

Я и Нейля остались вдвоём в центре пустой взлётной площадки.

— И не благодарите, — иронично крикнула Нейля вслед уехавшим.

Всё это произошло так быстро, что я усмехнулся:

— А эти кочевники точно не синтезаны?

Как в старые добрые времена, которые были всего пару недель назад, я и Нейля побежали по степи до границы.

Бежали мы молча, но во время первого привала Нейля рассказала мне, что Чингиза должны доставить в элитную клинику Китайского Казахстана, где его обязательно вернут к жизни.

— Иронично, — отметил я.

Ещё Нейля поведала, что Чингиз Жумабай — не просто кочевник, а член богатой семьи. Учился в Кембридже и каком-то японском университете, который сейчас популярен у мировой элиты.

— Зачем же этот отпрыск принцев катается по радиоактивной степи, разыгрывая повстанца? — удивился я. — Кроме того, я не знал, что для крышевания контрабанды необходимо учиться в Кембридже.

— У Чингиза свои убеждения. Тебе их не понять.

Нейля говорила о нём с такой теплотой, что я не удержался от сарказма:

— Когда свадьба?

— Мы это ещё не обсуждали, — задумчиво ответила Нейля. — Сначала надо познакомиться с его родителями.

— И какой по счёту его женой ты станешь? Пятой или десятой?

— Какая разница? Главное — любимой.

— Блин, ты серьёзно?

Нейля очень печально вздохнула:

— Эх, я бы всё отдала, чтобы быть серьёзной.

Наконец я догадался, что она меня разыгрывала. Но не рассердился:

— Я тебя понимаю…

Мы снова побежали.

#

На следующем привале, устроенном рядом с заметённым снегом мусульманским кладбищем, я рассказал о странной многокилометровой шахте Джен. В заключение высказал свои подозрения:

— Вот я и думаю, а знал ли Директорат об этом строительстве?

Прислонившись к сухому дереву, Нейля пристально смотрела на надгробные плиты.

Я потормошил её за плечо:

— Ну же, сейчас не время думать о бренности биологического человека. И сравнивать нас с призраками, бродящими по могилам.

Нейля улыбнулась, тряхнула головой и сказала:

— Тебе не кажется, что из-за того, что синтезаны всё делают быстрее людей, мы принимаем поспешные решения?

— Ты о том, что мы так быстро поверили Вильдане?

— Да.

Я лукаво ухмыльнулся:

— А я бы задумался о том, что я поверил тебе и продолжил искать менторов. А потом поверил Марьям и отправился в реальность разрушать сервер.

— Будто у тебя был выбор.

— Не было, — согласился я. — Но вернёмся к Вильдане. Чем она вызвала твои подозрения?

— В игре она вовсе не была твоим другом, а тем более спасителем, — сказала Нейля. — Она появлялась как бы случайно, при этом вела себя так, будто это ты её преследовал. Не считая того, что она постоянно пыталась тебя убить.

— Женщины, — пожал я плечами.

— Другом она стала только после того, как ты взорвался на лендинге.

— Это соотносится с её признанием, что я стал важным объектом для наблюдения, — заметил я.

— Не нравится мне её бескорыстная помощь.

— Ну, не так уж она и бескорыстна, — завершил я разговор. — Когда мы доберёмся до Злой Эн, Вильдана получит часть своей славы. А Директорат вообще выставит себя спасителем мира. Французы умеют вовремя занять сторону победителей.

Спустя сутки после начала сайдквеста по спасению Чингиза, грузовой СВВиП доставил нас на крышу небоскрёба «Кедр-II». Вильдана ждала нас. Облачённая в огромный белый пуховик, она окончательно превратилась в человека-кубика.

Дул ледяной ветер, заметая крышу и посадочные огни дробинками льда.

— Глядя на вас, — прокричала Вильдана сквозь ветер, — чертовски хочется поменять своё слабое тело на синтезанское.