Новая жизнь. Вожак шайки

Глава 8 ПЛОТНО ОБЩАЕМСЯ

Мы не особо торопимся догонять караван, даже остановились на пару десятков минут, как в наши головы вернулась снова Система и меню ожило, зажглось разноцветными значками.

С этой стороны получается, что дальше обходить святыню приходится, пока доберешься до зоны действия местной сети. Ну, будем знать теперь, пока открываем для себя новый мир, идем к ней по-серому маршруту и еще серее, как совсем нелегальные.

Сообщения полетели сразу:

Но, больше оказалось таких:

Всего, из одиннадцати пришитых мной Стражей из бластера оказалось всего четверо второго уровня и семь всего-навсего первого уровней. Зато, у убитого стражника в городке уровень оказался даже третий и теперь у меня уже не четыре процента к рейтингу, а целых — двадцать два!

Значит, местный орт отправляет своих стражников в святыню, чтобы повышать им уровни.

У Норля добавился только один процент за парня, добитого в лодке, и он недовольно бурчит. Мы с ним обсуждаем наши проценты и отмечаем, что местная система не делает разницы, каким именно образом ты отправил на свет противника, бластером, луком или мечом и с этой стороны она проще.

Но, и проценты сама негусто раздает, что мы вместе отмечает тоже. Наверняка, и для прохождения уровня их поменьше потребуется, но, вот сколько именно, кто его знает.

Кто-то знает, только спросить некого пока, но, мы упорно движемся к цели и уже скоро доберемся до самой Скалы, как кто-то назвал ее в таверне.

Что она за дело такое в своем времени — мы все равно не понимаем и просто тихонько радуемся своим вернувшимся к нам уровням и умениям.

Я сразу же проверил НЕЗАМЕТНОСТЬ и ПРЫЖОК, все работает на отлично. Норль обалдел, когда я наглядно продемонстрировал ему оба умения и сказал, что никогда не слышал о таких вещах в своем мире.

У него самого в меню все попроще, нет, как у меня ПОЗНАНИЯ и ОЦЕНКИ.

Зато, прокачаны у приятеля почти до середины РЕГЕНЕРАЦИЯ и ВОСПРИЯТИЕ и начальные навыки полностью.

Ну что, я более-менее спокоен за него, при почти любом ранении он сможет выжить, однако, РЕГЕНЕРАЦИЮ придется качать ускоренными темпами на всякий такой случай.

Похоже, что захватчики выставляют Систему в зависимости от уровня развития цивилизации, более развитых заманивают большими плюшками, менее развитые — получают только основные. Все в экономику и простоту упирается, теперь уже понятно, совсем не для того, чтобы сделать красиво бойцам, предназначенным на изъятие головного мозга.

Только, не является ли местная нейросеть тоже сигналом о том, что Ганги добрались и сюда?

Она, конечно, сильно отличается по оформлению и цветам, но, вопрос остается открытым. Пока наши чипы не набрали полной силы и не могут нас захватить, но, что случится дальше?

Еще вопрос, почему у местных мужиков, даже у стражников или этого матерого вожака такие невысокие уровни, что нам даже неловко их убивать, понимая при этом, что мы превосходим противников в несколько раз. А они не могут сами понять, что у нас имеются высокие уровни, фантастически высокие для этого мира и думают, наверно, что мы еще нулевки, поэтому и ведут себя так пренебрежительно.

Хотя, в таких местах и временах к чужакам всегда относятся пренебрежительно, с этим не поспоришь. Нет за спиной силы рода или земляков и ты сразу же никто.

Теперь еще понятно, что они приняли нас за первых беглецов из крестьянского войска, успевших намародерить и удравших от войны. Поэтому и называли нас трусами и ворами, поэтому хотели сразу же ограбить, не ища особых поводов для такого дела. То есть, если мы беглецы-мародеры — то находимся вне закона и по местным понятия во всем виноваты.

Интересно, сколько времени придется бить местных, в том числе и этих самых Стражей по головам, чтобы они от нас отстали навсегда? Боюсь, что всю оставшуюся жизнь.

После отдыха и ознакомления с новыми сообщениями мы пустились вслед за контрабандистами и к обеду настигли нежданно колонну, причем в тот самый момент, как один из носильщиков под большим грузом сломал или вывихнул ногу и сопровождающий караван парень его хладнокровно прирезал, почти у нас на глазах.

Мы только внезапно вышли из кустов на поляну, как нож вошел пострадавшему в грудь и парень-проводник выдернул его, выпрямился и только сейчас увидел нас. Убитый мужик отдает богу душу, тюк его лежит рядом и теперь нам придется что-то сделать.

Как-то отреагировать на свершившееся на наших глазах убийство. Вообще, жестко у них тут разбираются и закрывают вопросы с лечением и эвакуацией, если ты потерял работоспособность и возможность идти дальше самостоятельно.

Пока мы молча подошли к компании из трех оставшихся носильщиков, рыжего проводника, продолжающего держать нож с наглым видом и затихшего мужика, уже немолодого и теперь глядящего широко открытыми глазами в небо.

— Что случилось? — с акцентом спросил я.

— Не ваше дело, — не без вызова говорит Рыжий.

— Помощь нужна?

— Нужна, — уже увереннее проговорил проводник и кивнул на сиротливо лежащий тюк.

Ага, надеется нас захомутать обещанием довести до места, наивный парень.

— Сам неси, — усмехнулся я.

— Тогда проходите мимо, — буркнул проводник.

— Пойдем с тобой, — теперь Норль раскрыл рот.

— Не пойдете, — угрюмо ответил проводник, — Я не поведу тогда.

— А что ты сделаешь, мальчик? Убьешься сам? — смеется приятель и достает из ножен свой меч, делает пару взмахов со свистом и приставляет к груди спорщика, еще не понявшего, что он теперь такой же пленник, — Убьешься о мой меч?

Длинная полоса стали выглядит впечатляюще, особенно на фоне ножа в руке проводника.

— Не пойду никуда, — продолжает упираться проводник, остальные мужики и парни молчат, понимая, что это не их проблема, эти наши разговоры с гидом. Тем более, потрясенные расправой со своим недавним попутчиком.

— За что этого убил? — хорошо, что слов хватает на такой разговор.

— Не твое дело, — продолжает проявлять характер упертый парень, понимая, что и у него есть свой козырь. То, что он знает куда идти и там, в этом месте назначения, ждут именно его и никого другого.

Но, куда идти — мы и сами понимаем, куда то вокруг скального образования, где-то найдется обжитое место, единственно, что для верного контакта нам требуется этот проводник, даже хоть немного живой.

Приходится приблизиться к убийце, продолжающем сжимать окровавленный кинжал в руке и легко перехватить его руку с оружием, а самому отвесить пощечину, после которой он улетает в ельник и долго не может подняться на ноги.

— Еще? — спрашиваю я у него и так как парень продолжает шипеть ругательства, подныриваю под ветки и вытаскиваю его за ногу, как он не пытается сопротивляться.

Поднимаю и снова отвешиваю леща по второй щеке, а потом опять достаю из ельника и замахиваюсь в третий раз, когда проводник, наконец, просит не бить его больше, он и так проведет нас к людям.

— К каким еще людям? Нам, сам знаешь, куда требуется, — грозно спрашиваю я, держа наготове все так же руку.

— К Скале только с ними можно пройти. Я туда не вожу, не допущен, — закрывает глаза в ожидании удара парень.

— Сколько идти к ним?

— Завтра к обеду придем, если все нормально будет, — обещает парень.

— А что может случиться? — теперь мне хочется получить ответ на этот вопрос.

— Много чего. Могут дикие напасть, могут Стражи, которые из другого поселения, нас ограбить.

— Вот оно как. Ты же заплатил им за проход? — недоумеваю я, решив до конца выспросить парня.

— Да, только не я заплатил, а они, — и он кивает головой на носильщиков тюков.

— Они же грузчики, им то за что платить?

— Нет, они хотят причаститься, я веду их к Скале, за проход платят они сами, по два золотых и еще тащят заказанное продовольствие и все остальное, что попросили Живущие. Такой у нас уговор.

Ага, значит, тех, кто проводит в сам Скалу, называют Живущие, а он просто водит желающих попасть туда людей, у которых нет денег, чтобы спокойно проехать по дороге и заплатить за легальное нахождение в Скале.

Или таких клиентов, как мы с Норлем, успевших серьезно набедокурить и получить бан на вход навсегда.

— Сколько обходится добраться до Скалы так или по дороге?

Парень отвечает не запинаясь, поняв наконец, что его жизнь теперь в моих руках и быстрых ответах на вопросы.

— Так они платят по два далера мне, по два — Стражам и по четыре Живущим и могут провести в Скале целых два дня. То есть, две ночи обычно. Ну, еще несут на своей спине большой груз для Живущих. Те же, кто едет свободно по дороге, заплатят в четыре раза дороже, как минимум и проведут в Скале только один день, больше Стражи не разрешает никому там оставаться.

Ого, за такие расходы только на один день пускают! Значит, чем больше находишься около Святыни, тем больше получаешь, судя по этим ограничениям.

Тут я сам обратил внимание, что почти полностью понимаю допрашиваемого и сам могу спрашивать на местном языке почти свободно. Наверняка, это воздействие прокачанных уровней и мощной нейросети, такое быстрое освоение языка.

— Этого почему зарезал?

— Такой уговор со Стражами, если кто не может идти, оставлять здесь в живых никого нельзя. За нарушение — смерть, тебе и всем, кого сопровождаешь. Не верите, спросите у этих, — и он кивнул на ожидающих окончания моего дознания носильщиков.

— Да, мы предупреждены, что, если сломаем ногу, чтобы не обижались, — подтверждает светленький паренек слова проводника.

— А клятву кровью давали? — усмехаюсь я и отпускаю парня. Оказывается, это я держал своей рукой его на ногах, теперь он валится на задницу и не может встать.

— Вот видишь, до чего довела тебя несговорчивость. Мог бы все рассказать и без таких уговоров, — замечаю ему я и говорю Норлю, — Придется ему помочь с грузом, поделим этот тюк пополам. Раз он теперь точно не помощник.

Парня начинает рвать прямо здесь же, похоже, я ему сотрясение мозга устроил. А может, просто совесть заговорила за убитого мужика, кто его знает.

Мы разбираем тюк на двоих, в нем какие-то крупы, бутылки с маслом и несколько одеял, в которые все и завернуто. Килограммов сорок — сорок пять, понятно, почему мужик надорвался и то ли вывихнул ногу, то ли ее сломал. Под такой нагрузкой легко ошибиться и оступиться или подвернуть связки с большой усталости, но, по двадцать кило с небольшим все не так трудно выглядит с нашей силенкой и теперь у нас одна проблема, здоровье проводника, которого шатает и ему требуется отлежаться.

Однако, он сам наотрез отказывается остановиться, уверяя нас, что за каждый потерянный час, возможно, придется страшно заплатить, если Стражи обнаружат, что караван не двигается как положено быстро по их заповедным землям. И поэтому мы идем, даже наш теперь пленник упорно переставляет ногами до заката, когда мы остановаемся на ночлег.

Норль подстрелил еще одного местного тетерева и у нас лично неплохой ужин, остальные носильщики перекусывают своим и стараются держаться от нас подальше, чтобы не замазаться самим творимым по отношению к великому для них человеку, самому господину проводнику, беспределом.

Сам проводник, которого зовут, как оказалось — Моин, тоже сразу лег спать с крайне измученным видом и Норль обещает за ним присмотреть ночью.

Как оказалось, не зря так обещает и легко потом прихватил парня, когда тот попробовал убежать, спотыкаясь по кочкам и кустам по полной темноте.

Бить по голове уже не стал, перепало плашмя по спине бедолаге, потом напарник притащил стонущего беглеца и бросил на землю немилосердно со словами:

— Притворяется он, побежал, как заяц, теперь сам тюк понесет утром.

Моин остался спать со связанными руками и обысканный как следует, чтобы больше не выкидывал таких сюрпризов, а утром нагрузили на него половину тюка, чтобы меньше думал о побеге, а больше о том, куда ногу поставить.

Проводник нас не обманул с маршрутом. С утра мы принялись обходить возвышающиеся стеной каменистые невысокие горы, заворачивая понемногу влево.

Именно такое горное образование с отвесными склонами. Не какие-то там каменистые холмы, по которым можно оказалось бы идти, пусть и с определенным трудом.

На карте в ботике я хорошо рассмотрел это приметное место, приметно раза в четыре по площади больше самого города, расположившегося с одной стороны от этого скального массива.

На самой карте в этом месте ничего не оказалось отмечено, поэтому я не задумался, зачем городок или скорее, очень большое поселение, примыкает именно к этим скалам. С почти всех сторон именно это поселение-городок прикрыто речкой, совсем узкой, но, с достаточно крутыми и обрывистыми берегами, насколько я смог рассмотреть с большим разрешением результаты цифровой топографической съемки со спутника.

Такая естественная и очень подходящая защита от нападения.

Проход к Храму, естественно, имеется со стороны городка и, значит, что он не единственный, раз есть еще какие-то Живущие и Стражам приходится мириться с такими конкурентами. Как-то они умудряются договариваться между собой, скорее всего, вместе зарабатывают деньги, иначе трудно себе представить, как по доброй воде Стражи стали бы допускать клиентов от своих конкурентов в Скалу.

Учитывая, что боевых мужиков там не одна сотня и все они неплохо вооружены.

— А уж задиристые какие, прямо страсть, — усмехнулся Норль, когда я поделился с ним своими мыслями.

Не к обеду, но, немного попозже наш караван дошел таки до нужного места и теперь проводник Моин снова начинает вызывающе смотреть на нас, ожидая, что вскоре появятся авторитетные Живущие и поставят нас на место, как и положено.

— Дать ему еще леща? — подходит ко мне Норль, заметив неподобающее поведение пленника.

— Подождем немного, скоро его хозяева появятся, я чувствую, — отвечаю ему.

Мы оказались около подножия одного из каменных склонов, на небольшой поляне, очищенной от леса, построено два сруба из неотесанных бревен, на крыльце одного из них мы как раз и расположились.

То есть, на это крыльцо нам указал взбодрившийся проводник, уже посматривающий на всех нас с ощутимым пренебрежением, как сильно местный парень.

Пока мы никого не видим, но, откуда-то я чувствую, что со стороны скал за нами наблюдают.

Я пока используя свои вернувшиеся прокачанные навыки, пытаюсь понять, наблюдают за нами хозяева или просто мне так кажется. Вымотавшиеся из-за переносимой тяжести носильщики сгрузили тюки на само крыльцо, попадали на траву и просто лежат без сил, приходя в себя после долгого перехода.

— Один сруб для пришедших со мной, во втором живут Живущие, заходить туда строго запрещено, под страхом смерти. Слушать Живущих положено со всем вниманием и уважением, не перебивать и не спрашивать, пока не разрешат, — выкладывает нам громко и очень торжественно программу поведения в гостях проводник Моин, хорошо так выздоровевший и больше не прикидывающийся сильно побитым. И сотрясение за последний час прошло, похоже, у сильно хитрого парня.

Своеобразное вступление и начало процесса знакомства с хозяевами, однозначно.

И сразу после этого с ближайшей скалы скатывается веревочная лестница с деревяшками в виде ступенек, добротная такая, похожая на тот канат, на котором тащили нашу лодку мужики.

Лестница скатывается с края метров на десять, до самого низа и теперь пара ловко спускающихся по ней мужчин скоро предстанет перед нами. Лазить по таким лестницам — дело не простое, новички обычно смешно болтаются во время подъема или спуска, да и высота в десяток метров и сплошной камень под тобой — серьезное испытание для всех.

Требуется постоянная практика для быстрого спуска и подъема по такой лестнице.

Один из мужиков уверенной походкой подходит к нам, второй слушает внимательно подскочившего к нему Моина, неодобрительно покачивая головой.

О чем тот может рассказывать, мы с Норлем не сомневаемся, но, держимся тоже уверенно в себе и своих возможностях. Подумаешь, пару раз отвесили люлей строптивцу. Не убили же, в конце концов, хотя вполне могли.

И нам есть, чем заплатить хозяевам за их услуги.