Новая жизнь. Вожак шайки

Глава 31 ИДЕМ ДАЛЬШЕ

Противный мелкий дождь пошел еще ранним утром, но, к тому времени, когда хорошо рассвело, уже залил всю землю сплошным ковром.

Неплохо утоптанная ушедшими отрядами дорога сопротивлялась ему больше, чем остальные, но, к обеду и она превратилась в болото.

Остается только тихо радоваться про себя, что все повозки отправлены минимум день назад, а брошенные палатки и шатры теперь совсем не требуются для того количества вооруженных бойцов, которое осталось под руководством орта Комменволя.

Пусть из той части разбитой армии, которая находилась под его руководством, разбежалось не так много крестьян, надеясь пробраться через глухие леса в свои села далеко на юге, однако отряды справа и слева почти полностью исчезли по мере отступления на север.

Всего несколько десятков оставшихся бойцов пришли за последнюю неделю и присоединились к уходившим отрядам, вместо оставшихся на флангах пары тысяч, пусть и самых плохо организованных войск. Пришли все те, которые себя слишком проявили, громя поместья и расправляясь с дворянским сословием в самом начале восстания, чему орт Комменволь не мог никак помешать.

Ибо, тогда он совсем еще не именовался маршалом и был просто одним из мелких землевладельцев, разоренных окончательно последними законами короля, чтобы ему неладно было, этому Вильхему Третьему.

Понятно, что всегда есть часть дворян, которые сами довели до разорения или получили в наследство обнищавшие земли, тяжбы с королевскими наместниками не зря тянутся уже не одно поколение. Однако, жгучее желание короля перевооружить армию чудо-оружием, первые образцы которого пару лет назад привезли купцы с юга, привело к тому, что был оглашен суровый закон о том, что все поместья вместе с замками, заложенные в королевском банке и за которые нет надлежащих выплат последние три года, переходят в собственность короны.

Безо всяких судебных тяжб и промедления, раз и навсегда.

Таких мгновенно обедневших и лишившихся всего феодалов оказалось не менее десятой части от всего дворянского населения и для них у короля нашлось свое предложение — вступить в армию и заработать новый капитал, воюя с соседними королевствами и герцогствами за маленькую плату, только чтобы хватало на еду.

Не все попавшие под конфискацию стали бунтовать, не все нападали на стражников новых хозяев, тех соседей, которые давно уже собирались купить по бросовой цене землю и поместья у бестолковых разорившихся дворян и теперь легко, за треть или четверть настоящей цены выкупили у королевских приставов эти земли.

Однако, половина точно присоединилась к мятежу, пытаясь заставить короля отменить закон и заперлась в своих замках, требующих давно уже ремонта, с немногими верными людьми и насильно поставленными в строй крестьянами.

Купленные пушки, изрыгая огонь и ядра, достаточно легко пробивали ворота и стены, дружины алчных соседей с частями королевской армии азартно штурмовали непокорные замки и потом, разбитые и выгнанные из своих владений, не умеющие хорошо управлять дворяне стали объединяться. Показали, что воюют они гораздо лучше, чем благополучные соседи и поверили в свои силы, разбив несколько королевских отрядов и отвоевав местами свою прошлую собственность.

После этого и началась настоящая война, замученные налогами и повинностями массы крестьян быстро откликнулись на призывы отомстить угнетателям и с восторгом принялись под руководством самых отчаянных дворян жечь и грабить.

Выпущенный из бутылки демон насилия испугал вскоре и самих руководителей восстания, большинство дворян переметнулись на сторону короля, но, осталось все же немалое количество тех, кто пошел до самого конца.

Вот так орт Комменволь, победив в нескольких мелких стычках и одном крупном сражении, оказался во главе всего крестьянского войска, доходившего в лучшие времена восстания до шестидесяти тысяч бойцов.

Крайне неорганизованных и патологически неуправляемых, поэтому приходилось все время заниматься организацией и попытками превратить гигантскую массу народа во что-то похожее на армию.

Получилось это проделать примерно с одной третью армии, которая и приняла генеральное сражение на поле около одного крупного города, оказывая хорошее сопротивление обученным войскам и дворянским дружинам, пока королевские пушкари не подкатили пушки на расстояние прямого выстрела.

Хлесткие удары картечью прямо в густые толпы восставших повергли всех, кто это видел, в состояние ужаса. Целые просеки, заваленные разрубленными телами и конечностями неудачников, показали наглядно, за кем теперь сила и еще чудо, что удалось вывести армию, почти ее половину, полностью из битвы.

Но, два месяца непрерывного отступления подвели черту под целым годом сражений, в победу уже никто не верит и остались с ним только те, кому совсем некуда оказалось возвращаться.

Так вспоминал маршал, пробираясь под непрерывным дождем по размокшей дороге в окружении своей полусотни всадников, набранных в его охрану еще в то время, когда казалось, что можно дойти до столицы и окружить ее.

Настроение сейчас под стать погоде, но, теперь появился какой-то смысл ползти по этому болоту дальше на север, а не дать последнюю битву и погибнуть славной смертью.

Вчера прискакал гонец от доверенных ортов, сообщивший, что неизвестно откуда взявшиеся союзники, какие-то мастера ордена вольных каменщиков, с малым отрядом захватили один из небольших замков и передали его почти без условий его людям.

— Как так захватили? — не понял орт Комменволь.

— Похоже, что внезапным штурмом, — ответил гонец.

— И что с замком? С припасами?

— Замок полностью целый и все припасы на месте. Орт Нибенг сказал, что хватит на пару сотен воинов на два месяца, чтобы прокормить, а на сотню, которую можно нормально разместить в замке, так и до весны. Зерна — точно хватит, — повторил слова командира гонец.

Это меняет дело, если замок остался неповрежденным, теперь есть где расположить людей на отдых, пока не закончится сезон дождей, в самом замке и в селе вокруг замка, которое по словам гонца, довольно большое и зажиточное, состоит из сотни дворов и примет половину всего оставшегося войска.

Но, уже к следующего дня вечеру телохранители привели нового гонца, заляпанного грязью до бровей, и он сразу же закричал, не дожидаясь вопросов:

— Ваша милость, теперь наш еще один замок!

— Тише, — поднял руку маршал, — вставай рядом и рассказывай. Что за замок и как получилось его захватить?

— Так, следующий, ваша милость, следующий за тем, который взяли до этого!

— Тебя орт Ниберг прислал?

— Он самый, ваша милость. Приказал доложить, что замок целый полностью и припасов в нем еще больше. В два раза, так он посчитал и велел вашей милости передать.

— Как его захватили?

— Так же, как и до этого. Только, стражи в нем оказалось вдвое больше, под сорок кнехтов!

— Странно, в таких небольших замках обычно двадцать-двадцать пять стражников, — отметил для себя орт.

— А это из соседнего замка отряд оказался, вот всех и перебили, — жизнерадостно доложил гонец, шмыгая носом и попросил чего-нибудь горячего для сугреву.

Ему налили хорошую чашку вина, которую он выпил залпом.

— Давай, рассказывай! Кто захватил и как? — толкнул гонца глава охраны.

— Да те же Мастера! Уже с нашими вместе!

— Сколько народу полегло при штурме?

— Наших десяток, совсем которых убили, и два десятка раненых, — доложил гонец.

— Ну чудеса! — не выдержал главный охраны, — Сорок замковых стражников убили и сами всего десяток потеряли!

Да, будущее уже не казалось таким безнадежно печальным орту Комменволю и некоторые проблески надежды появились в глазах столпившейся вокруг охраны.

— Далеко до первого замка? — спросил насквозь промокший маршал, ежась под насквозь промокшим плащом.

— Да всего два часа таким ходом! — обрадованно доложил приятную всем новость гонец и широко улыбнулся щербатым ртом.

— Кто же эти Мастера? И что значит — орден вольных каменщиков? — задумался маршал, усиленно настегивая измученного коня.

Дождь пошел в время обеда и теперь все небо затянуто серым маревом, опустился густой туман и все звуки кажутся странными.

— Это на пару недель, — оптимистично заявил Норек и ушел к своему костру, над которым растянули широкий плащ и теперь варят кашу.

По паре плащей есть почти у всех крестьян, мои охранники натянули целый тент над своим костром. Все же люди с опытом к путешествиям по своей прошлой жизни.

Только, мне пора уходить, а оставлять свое воинство мыкаться по кустам я не хочу, вопрос с замком может решаться не один день и сидеть под непрерывным дождем — это просто ужасно.

Костры из мокрых дров и кустов сильно дымят, серая хмарь закрыла от наших взглядов не только замок, до которого четыре километра примерно, но и сам городок совсем не видно.

Рано или поздно кто-то из горожан обнаружит сидельцев и сразу же сообщит про такое дело в замок. Не уверен, что владетельный орт пошлет отряд человек в пятьдесят стражников разобраться с не прошенными гостями. Тогда у него самого останется не больше двадцати кнехтов в замке, а этого совсем мало, чтобы отбиваться от приступов.

Только я собираюсь сигнализировать Норлю о сложившемся положении вещей откуда-нибудь из башен замка или его донжона, впрочем, подойдет даже церковь, с помощью большой белой или серой простыни. Напишу условную цифру и вывешу за окно, так он, рассмотрит в бинокль, поймет и расскажет нашим командирам, что им придется сделать.

Когда определюсь с планом штурма и смогу по максимуму ослабить оборону замка.

Для этого отряду придется добраться до городка, как минимум, ну и проще всего тогда его захватить полностью. Сто семьдесят воинов, решительно настроенных, сделают это с легкостью и смогут наблюдать за окрестностями из теплых домов. Стоит рискнуть их жизнями ради комфорта, если альтернатива — только мокнуть в кустах и спать в воде.

Хорошо бы, чтобы в замке ничего не знали про захват города, отправили десять или двадцать кнехтов на проверку или уже начать искать пропавшую двадцатку стражников с одним из наследников орта.

Такой отряд стражи даже мои личные солдаты с легкостью перестреляют из арбалетов и пары луков.

— Все, гасите костер! Идем в город! — командую я своим и вскоре посыльные приводят Норека и остальных командиров крестьянского войска.

— Я со своими объезжаю городок по кругу и захожу с той стороны в ворота, чтобы никто не смог убежать. Вы заходите через ближайшие ворота, закрываете их и начинаете занимать дома по внутренней стене. Чтобы со второго этажа, а лучше с чердаков тоже контролировать все подступы к городу и, если орт замка рискнет на вылазку, чтобы он не застал вас врасплох.

— О, другое дело! Посидеть в тепле и поесть нормально! — радуются непритворно и сам Норек и остальные командиры.

— Так, чтобы никто не трогал баб и не насиловал их. Этот город — наши будущие жители и я так же сурово разберусь с насильниками и их командирами, — на этом шумная радость утихает. Все понимают, какие проблемы ждут начальство впереди. Если я выживу, конечно, что совсем не стопроцентно. Впрочем, за порядком может посмотреть и Мастер Норль, хотя бы за тем, чтобы не случилось очень уж зверских расправ и насилия над мирными жителями.

— Объедать народ можете, они здесь не бедные, скажете жителям, что я заплачу им на прокорм наших людей. Дома занимаете побогаче, чтобы сидеть в комфорте и в тепле, видеть сверху подальше. Часовых сами назначите, чтобы не спали на стене. Никаких вылазок из города, как бы вас не выманивали стражники. Сидите в укрытиях и стреляете из арбалетов и луков. Вот и все, не выходите за стену и не строите из себя полководцев.

Инструкции раздаю четкие, сам понимаю, что и останься я в городке, не факт, что смог бы погасить самоуправство вооруженных людей нам мирным населением. Ну, делаю, что могу и даже больше.

С другой стороны, когда сюда доберутся остатки восставших, они точно камня на камне не оставят от ухоженного и богатого городка. Разграбят его, сожгут половину домов и перетрахают все женское население, а мужиков убьют.

Всех, кто не успеет укрыться в замке.

А раз я собираюсь замок взять под себя, и воевать за него какое-то время, значит, и бежать жителям пока не куда.

— Так, Норль, записывай на своем языке:

— Одна полоса на простыни или покрывале — идете к воротам замка и делаете вид, что собираетесь его штурмовать. Придется лестницы сколотить, хотя бы несколько штук. Но, не лезете никуда, просто привлекаете внимание, и ждете, что я смогу сделать.

Приятель что-то строчит своим почерком на выданном ему обрывке бумаги, хорошо, что он немного грамотный мне попался.

— Две полосы означают следующее…

Норль послушно записывает и так я диктую ему разъяснение четырех знаков, которые он сможет разглядеть в бинокль, когда серая тьма тумана уйдет через какое-то время.

— Сам я вывешу знак, когда смогу нормально разглядеть окраины города, так что, на воротах и самом высоком доме обеспечь постоянное наблюдение круглосуточно.

— Сделаю, — хмуро отвечает приятель, понимающий, что моя затея может и не выгореть, как я ее задумал.

Ну, это такой большой риск, на который я должен пойти.

С моей НЕЗАМЕТНОСТЬЮ и ПРЫЖКОМ я смогу сделать больше сотни лазутчиков в замке.

Вот, если мне не хватит маны надолго, тогда я стану возможной жертвой облавы, и наша маленькая армия не сможет мне ничем помочь.

Только с грустью посмотреть, как мое тело за ноги повесят на крепостной стене.

И отыграться на жителях городка, как ни печально это мне понимать.

Все слова сказаны, инструкции выданы, и мы выступаем своей конной двадцаткой вперед, объезжаем городок с двух сторон и уже около противоположных ворот перехватываем первых беглецов. Которые заметили наше продвижение вдоль городской невысокой стены и побежали, а один и поскакал, но, все они попадают в плен, пока стена густого тумана скрывает замок и город друг от друга надежно.

До замка два километра и кричи, не кричи — никто не услышит, скоро подойдет и пехота, начавшая брать дома под себя с той стороны, судя по участившимся случаям попыток покинуть город особо верным своему владельцу граждан.

Наша цепь конников растянута с запасом и шансов убежать ни у кого точно нет, поэтому я слезаю с лошади, обнимаюсь с Норлем, Кнопфом и Кромесом.

Подхватываю свой мешок и быстрым шагом ухожу в туман, навстречу неизвестности. В таком густом мареве не трудно потеряться, но, к замку ведет очень хорошая дорога и я шагаю по ней. Через полчаса я уже могу рассмотреть вблизи стену, и вхожу в умение, подходя к настоящему подъемному мосту надо рвом, который сейчас поднят и закрывает собой ворота.

Сбоку от него имеется узенький деревянный мостик, который приводит к небольшой дверце сбоку от ворот.

Пока я накрываюсь еще одним плащом, чтобы меньше мокнуть, сажусь на мокрый камень и готовлюсь долго ждать, когда кому-то понадобится покинуть замок или войти в него в такую ненастную погоду.