Новая жизнь Смертопряда. Тома 1 и 2

Том 2. Глава 16

— Чего, Илья, смурной такой? — спросил Онежский, внимательно меня разглядывая.

Настроение и впрямь было ни к черту. Прошло уже три дня после нашей встречи с Линдой. За это время я пытался связаться с ней раз сорок, но успешными были только две попытки. Один раз она взяла трубку, чтобы сообщить, что находится на полпути к дому и с ней все в порядке. А другой — заявить, что больше не желает меня видеть. После чего — полный игнор. Однако Онежскому и остальным участникам экспедиции, среди которых были представители еще трех аристократических родов, о моих сердечных делах знать необязательно, поэтому…

— Да все броня эта ваша сраная, — ответил я, скорчив рожу понедовольнее. — Знаете, как в ней задница потеет? А у меня, между прочим, кожа нежная, могут опрелости пойти.

Андрей в ответ лишь усмехнулся и покачал головой. А вот бритый наголо дядька с не менее бравым, чем у Онежского, видом поцокал языком и нахмурился.

— М-да… — пробасил он, задумчиво изучая меня взглядом. — Внешне парень вылитый Мирон, но вот по характеру…

— Это верно, — согласился Онежский. — На шуточки дурацкие Илья не скупится. А вот отец его в юмор вообще не умел. Вечно задумчивый, молчаливый…

— Господа аристократы… — произнес я елейным голосом. — У нас тут экспедиция в филиал ада намечается или посиделки какие ностальгические? Похож — не похож, Мирон то, Мирон се… Того гляди старый семейный альбом с моими фотками достанете, и начнется… Вот тут маленький Илюшка с погремушкой, вот тут — плюшевого мишку голыми десенками глодает, а здесь — самая милота: обкакался и по стене все размазал…

— Ладно, ладно, — Андрей рассмеялся и поднял руки в знак капитуляции. — Ты как всегда прав. Просто… Когда находишься здесь и понимаешь, что должен пройти дальше, начинаешь подсознательно искать причины, чтобы еще задержаться. Хотя бы ненадолго.

Это верно. Атмосфера рядом со Столпом и впрямь была более чем дерьмовой.

Сейчас мы находились на военном кордоне, что окольцовывал аномальную зону. Повсюду бронетехника, в сторону бордового сияния нацелены десятки мощных стволов. Солдаты и маги непрерывно бдят, совещаются, фиксируют данные каких-то приборов. До самого Столпа — не больше пары километров, и сейчас я чувствовал влияние темной магии Преисподней как никогда раньше.

Ощущения были как перед простудой. Слабость, легкая ломота, желание лечь и нихрена не делать. И к этому еще примешивалось чувство сильнейшей безнадеги, а от мысли, что внутри Столпа все эти «радости» усилятся в разы, становилось не по себе.

— Егор, — обратился Онежский к молодому мужчине, широкоплечему, с короткими темными волосами и мрачным взглядом, — проверь, как там наша аппаратура.

Тот кивнул, раскрыл небольшой металлический ящик и достал компактную видеокамеру, от которой во все стороны шли хорошо ощутимые флюиды магии. Все понятно: это один из тех гаджетов, над которыми «шаманили» Андрей и его люди.

— Пока все работает, — сказал мужчина, включив камеру и поюзав ее с минуту. — Запись ведется, картинка четкая.

— Это хорошо, — кивнул бородатый аристократ. Повернувшись ко мне, он пояснил: — Раньше такая электроника уже здесь вырубалась. Посмотрим, что будет дальше.

Дальше, говорите?

Дальше я незаметно сделаю свой ход…

С этой мыслью я в разы укрепил ту самую ауру, которая защищала меня от магической «грязи» Преисподней. Неприятные ощущения тут же сошли на нет. Так-с, хорошо. А теперь…

Переместился так, чтобы видеть содержимое ящика — еще три видеокамеры. Не знаю, чего там Онежский сотоварищи с ними делали, но я тоже произведу кой-какой апгрейд. Осторожно, чтобы никто ничего не заметил. Да, дядьки вокруг меня вроде бы правильные, но пока что светить козырями рано.

Отделив от защитной ауры три сгустка, я направил их на камеры, которые стали для моей силы своеобразными «якорями». Вроде бы все получилось, теперь аппаратура находится в своего рода «броне». Надеюсь, разрушительная энергия ада сквозь нее не проберется. Впрочем, скоро увидим.

— Ну что? — как можно бодрее спросил я Онежского. — Так и будем видами любоваться? Или уже внутрь пойдем?

— Да, Илья, пора выдвигаться, — тот кивнул и надел шлем.

Не прошло и минуты, как наша группа — маленькая, всего девять человек, включая меня, — направилась к Столпу. Под ногами была сухая растрескавшаяся земля неестественно черного цвета, редкие деревья давно умерли, а от немногочисленных построек остались разве что фундаменты и первые этажи.

— Эта территория, Илья, называется «адский ореол», — начал объяснять Онежский. — Что-то вроде пограничной зоны между Преисподней и нашим миром. Находиться здесь, как ты и сам чувствуешь, еще труднее, чем на кордоне.

Я кивнул, хотя ничего такого не чувствовал — аура надежно защищала. Можно было бы и остальных оградить от темной энергии ада, но… Позже — и только в том случае, если их совсем прижмет.

— Ну а самая жесть начнется, как ты понимаешь, внутри Столпа, — продолжал аристократ. — Находиться там возможно не более пары часов. Впрочем, был в Чехии один маг-сорвиголова, который продержался почти четыре часа.

— Надо полагать, закончилось это печально? — спросил я.

— Именно. Теперь он существует в тесной и основательно защищенной камере одного специализированного учреждения, глубоко под землей. Бедняга обезумел, но не утратил силу, поэтому представляет реальную опасность. Но вдобавок очень ценен — как объект для изучения.

Даже не сомневаюсь…

По мере приближения к Столпу во мне крепло ощущение, что я двигаюсь навстречу исполинской волне цунами. Впрочем, в каком-то смысле так и было, поскольку за светящимся бордовым маревом располагался другой мир. Другая стихия. И очень скоро я окунусь в нее с головой.

— Волнуешься? — спросил Онежский.

— Больше предвкушаю, — лукавил ли я, когда отвечал? Скорее нет, чем да. Безусловно, определенный мандраж был, но… Мне и впрямь не терпелось проникнуть внутрь Столпа и посмотреть, что за ужасы там творятся. — Первый вояж в Преисподнюю — это даже круче, чем с девственностью расстаться.

Аристократ рассмеялся и покачал головой. Затем велел Егору проверить, работает ли камера. Та включилась, но почти тут же сдохла. А вот три других печальная участь не постигла, и это было очень хорошо. Значит, аура работает.

Онежского и его людей такое положение дел, конечно, удивило, но со мной этот «феномен» никто не связал, что также радовало.

— Возможно, на сей раз нам и впрямь удастся поснимать происходящее внутри Столпа, — сказал Андрей, как только мы продолжили путь. — Этим кадрам цены не будет. Мы совершим настоящий прорыв.

Вплотную к стене бордового свечения подошли минут через двадцать. Мои спутники держались достойно, хоть и было видно, что им нелегко. «Грязная» магия Преисподней давала о себе знать все сильнее. Впрочем, насколько я понимал, этот поход в ад для них не первый. Значит, мне будет чему у них поучиться.

— Ну что, Илья, ты готов? — Онежский подошел ко мне и положил руку на плечо. — Как себя чувствуешь?

— Вполне неплохо.

— Вот и чудненько. Тогда идем. Как любят говорить в фильмах, добро пожаловать в ад…

Что же, банально, конечно, но… Очень даже точно…

Дерьмо, дерьмо, дерьмо… Надо было слушать Илью. Он ведь говорил о проблемах, причем очень серьезных. А не верить ему…

Идиотка…

В очередной раз обозвав себя, Линда опустилась на кровать, прикрыла глаза и стала массировать виски. Уже очень много часов она находится в этом подобии тюрьмы, и совершенно неясно, что будет дальше.

Все случилось буквально через сорок минут после того, как женщина натравила на Илью полицейских. Она села в машину, рванула вперед, отчаянно убеждая себя, что между ней и парнем все кончено. Что нужно просто вернуться домой, выносить ребенка, родить, найти подходящую кандидатуру на роль отца и просто жить, не зная забот. Но…

«Мерс» заглох прямо посреди Алтуфьевского шоссе. Выругавшись, Линда вышла, открыла капот и тупо уставилась на внутренности авто. Она прекрасно понимала, что не сможет сделать с машиной ровным счетом ничего. Все эти двигатели внутреннего сгорания, аккумуляторы и прочее было для нее темным лесом. Оставалось надеяться, что кто-нибудь из проезжающих мимо заметит несчастную беременную красавицу, попавшую в беду, и решит помочь. Так и вышло.

Позади «мерседеса» Линды остановилась невзрачная легковушка, и оттуда выскользнул улыбчивый мужичонка, худой и бедно одетый. С банальным «здравствуйте, что у вас случилось?» он подошел к Линде, ну а дальше…

Дальше была темнота и пробуждение здесь. В тесной серой комнатушке без окон, с одноместной кроватью, стулом, столом и настенным зеркалом. Хорошо хоть за одной из дверей нашелся санузел. А вот другая, металлическая, темная и очень массивная, открывалась лишь для того, чтобы впустить старую молчаливую женщину, которая приносила Линде еду. И надо отдать похитителям должное, кормили здесь очень даже неплохо.

Однако положение все равно выглядело безвыходным и вызывало отчаяние. Раз за разом Линда кляла себя за то, что поддалась эмоциям. Это все гормоны… Из-за зелья, которое принимала женщина, они шалили гораздо сильнее, чем у любой другой беременной. Иной раз Линде казалось, что она сходит с ума.

Однако у нее не было даже мысли избавиться от ребенка. Ведь он от Ильи. Первого человека, которого Линда полюбила по-настоящему.

Удивительное дело, по правде говоря. Она могла с легкостью завоевать сердце любого мужчины. Криминального авторитета, влиятельного бизнесмена, главы какого-нибудь аристократического рода, а то и вовсе самого министра магических отношений. Но вместо этого жаждала быть с шестнадцатилетним сопляком, колючим как чертополох и вдобавок с кучей проблем.

Увидит ли она Илью еще хотя бы раз? Неизвестно. И от этого сердце Линды сжималось даже сильнее, чем когда она думала о собственной — наверняка печальной — участи.

Что с ней будет? Хрен его знает, как выразился бы Илья. Понятно лишь одно: женщину похитили те самые люди, о которых говорил мальчишка. Значит, они либо устроят допрос, пытаясь узнать об Илье как можно больше, либо используют Линду как приманку, либо… что-то еще.

— Господи… — прошептала она, осторожно укладываясь на кровать.

Словно в ответ на тяжелой металлической двери защелкали замки. Значит, пора обедать. Или завтракать… Или ужинать… Женщина уже потерялась во времени, а из-за отсутствия окна не могла отслеживать смену дня и ночи. И это мучило не меньше, чем сидение взаперти и неизвестность.

Несколько раз она пыталась разговорить приносящую еду женщину, но та либо притворялась глухонемой, либо являлась таковой на самом деле. А полнейшее равнодушие на морщинистом лице приводило в ярость. Ну ничего, раз не получается поговорить с этой сраной служанкой по-хорошему, придется прибегнуть к тем методам, которыми пользовался Илья…

Дверь начала открываться, и Линда поднялась, готовая вцепиться визитерше в волосы, как следует приложить ее об стену и повторять это до тех пор, пока старая стерва не заговорит. Однако ее ждал сюрприз.

В комнату прошел высокий человек в возрасте, хорошо сложенный, с благородным лицом, на котором застыло доброжелательное выражение.

— Здравствуйте, Линда Рудольфовна, — поприветствовал он пленницу, усаживаясь на стул. — И начать позвольте с извинений. Я прекрасно понимаю, что вы далеко не в восторге от сложившейся ситуации. Внезапная остановка посреди дороги, похищение, томление в неизвестности… Да, вам многое пришлось пережить за последние три дня.

Три дня? Всего лишь? Линде казалось, что она находится в этой проклятой комнатушке уже минимум пару недель.

Впрочем, возможно, так и было. Что мешает этому благообразному субъекту с фальшивой улыбочкой соврать?

— Почему я здесь? Зачем вы меня похитили? — дрожащим от внутреннего напряжения голосом спросила Линда.

— Чтобы просто побеседовать, — с нотками беззаботности ответил мужчина. — Нам нужно, чтобы вы ответили на ряд вопросов, только и всего.

— И для этого понадобилось трое суток мариновать меня в этой каморке?..

— Понимаете, в чем дело… — задумчиво произнес визитер. — Необходимо, чтобы отвечали вы предельно откровенно, поскольку вопросы очень серьезные. Вот и пришлось… немного вас подготовить.

— И что же вас интересует? — спросила Линда, уже зная ответ.

Фальшивая улыбка на благородной роже стала шире.

— Судя по всему, вы знакомы с неким Ильей Дьяковым. Шестнадцатилетним юношей и магом. Расскажите о нем все, что знаете.

Это был другой мир. Мрачный, суровый и совершенно не приспособленный для жизни обычного человека. Да и магу здесь довольно-таки тяжеловато.

Разрушающиеся дома, мертвые деревья, многочисленные глубокие провалы в земле… Все это было погружено в густые сумерки алого оттенка. Сильный непрекращающийся ветер гонял по воздуху миллиарды крупиц пыли и пепла, которые беспрестанно стучали о броню. Сверху, буквально в паре сотен метров от земли, замерли тучи, похожие на исполинские кровавые сгустки. Запах серы чувствовался даже сквозь фильтры в шлеме. Концентрация «грязной» магической энергии внутри Столпа оказалась просто чудовищной, и мне пришлось как следует поднатужиться, чтобы усилить защитную ауру до приемлемого уровня. Благо за последнее время я научился управляться с ней столь же легко, как и с собственным телом.

— Ну что, Илья, как тебе ад? — прокричал, наклонившись ко мне, Онежский.

— Симпатичное местечко. Для грешников — самое оно. Когда-нибудь, наверное, и я тут окажусь.

Если Андрей и хотел что-то ответить, то не успел. Возможно, не стоило мне поминать грешников…

Из-за останков ближайшего дома, хрипя и взрыкивая, вынырнула тварь. Крупная, уродливая, слепленная как минимум из трех людей, которых будто бы пропустили через агрегат для утилизации автомобилей или еще что-нибудь из той же оперы, а затем обмотали их собственными внутренностями, склизкими и кровоточащими.

— Твою мать! — выругался кто-то из отряда. — Вот так прям сразу?..

Судя по позам, бойцы были готовы вступить в схватку и атаковать монстра заклинаниями. Все, кроме Онежского. Тот, положив руку на мое плечо, спросил:

— Готов продемонстрировать свои таланты, Илья?

Ответив кивком, я шагнул вперед. Попутно отделил от защитного слоя сгусток энергии. Сформировал подобие длинного дротика и безо всяких прелюдий поразил тварь. Как только снаряд пронзил изувеченную тушу, «приказал» ему распространиться внутри урода.

Едва это случилось, тот замер, мерзко завизжал и стал дергаться.

— Стоять! — сзади рявкнул Онежский. Похоже, кто-то из ребят решил, что пора бы и повоевать. — Без моего приказа ничего не делаем! Смотрим за парнем…

А чего за мной смотреть? Дело-то сделано: буря, вскипевшая в утробе адского выродка из-за взаимодействия «грязной» энергии и моей, разорвала его на части. Целый фейерверк получился — из мяса, крови и костей.

Стоило останкам монстра исчезнуть, как я повернулся к отряду и сделал книксен.

— Охренеть…

— Серьезно? Такую махину с одной атаки?..

Были и другие реплики, по которым также становилось понятно: впечатление я произвел.

— Ну, чем дальше займемся? — спросил я, подойдя к Онежскому. — Еще кого-нибудь поищем и растерзаем?

— Думаю, не стоит, — ответил тот. — Особого смысла в этом нет. Пройдет время — и твари все равно появятся снова. Тут прям как в какой-то компьютерной игре. Сдох — переродился, сдох — переродился еще во что-то более страшное. И так по кругу. Хотя, если возникнет угроза, милости прошу, развлекайся. Все что нужно ты уже наглядно продемонстрировал.

— Окей. Тогда какие планы?

— Главное на сегодня — камеры. Егор? — Онежский повернулся к мужчине. — Как они? Работают?

— Все три, — с нотками удивления отозвался тот. — Выходит, не зря мы над защитой корпели.

Ага, прям вообще молодцы. Гении просто. Один я не при делах.

— Вот и прекрасно. Тогда давайте поищем, где их установить. Нужны места с хорошей защитой и обзором. За работу, товарищи, — произнес Онежский и первым двинулся вперед, к высящейся в полусотне метров шестнадцатиэтажке.