Нопилей

Глава 3

Почва под его босыми лапами была приятно мягкой и вызывала множество странных ощущений и каких-то уходящих в глубь времени, еще не испытанных им самим воспоминаний. Нопилей преодолевал последние участки прибрежной грязи. Он жадно вдыхал этот чужой воздух, в котором чудилось что-то родное, давно забытое. Таким мог бы быть воздух Ианама Зура, давно потерянной планеты, которую теладинцы считали своей истинной родиной. Лишь недавно появилась возможность попасть туда. Ее открыла звездная воительница Елена, его милая подруга. Свыше трехсот солнц лапа теладинца не ступала на эту легендарную планету. А вот он, Иземада Сибазомус Нопилей Четвертый, внук Цео, в один прекрасный день отыщет ее, чтобы основать там организацию «Нет профиту!» — первую подобную организацию среди его народа!

Увлеченный этими прекрасными картинами будущего, Нопилей стряхнул с себя ржаво-красную воду и внимательно огляделся. Вокруг него плотной стеной стояли деревья с тонкими и гибкими стволами, которые человек, наверное, смог бы обхватить двумя руками. Кора на деревьях была гладкая, и до самой кроны, находившейся на высоте примерно пятнадцати теладинских длин, не было ни единой ветки, ни одного сучка. На самых верхушках можно было разглядеть листву, которая тихо шелестела в порывах налетающего ветра. Листва была плотной, но иногда то тут, то там на землю падали лучи пробивающегося сквозь нее света. А иногда можно было даже увидеть темно-синее небо.

У подножия деревьев росли разнообразные папоротники с толстыми листьями, цветущие кусты, а еще кустарник, усыпанный темно-желтыми ягодами. Нопилей то и дело спотыкался о шишковатые корни секвой. Но нигде не было видно ни травы, ни лишайников, ни мха. Сама земля была покрыта свежей опавшей листвой, под которой виднелся слой гниющих листьев. Нопилей обнаружил его, слегка разворошив лапой опавшую зелень. На первый взгляд здесь не было зверей. Однако при ближайшем рассмотрении он обнаружил огромную массу многосуставчатых насекомых, прятавшихся в тени существ с четырьмя языками, а также других, практически или даже совсем ему неизвестных особей, которые ползали по листве, вгрызались в листья папоротника или же сидели, присосавшись к гладким стволам деревьев. Иногда по листве пробегали маленькие, величиной с кулак, мохнатые многоножки, да и там вверху, на вершинах деревьев, казалось, тоже была жизнь. До сих пор, правда, Нопилей мог слышать лишь громкое хлопанье крыльев, из чего можно было заключить, что там был кто-то, этими крыльями пользующийся. Непрекращающаяся ни на миг какофония звуков наполняла дремучий лес: шелестящая листва, осторожные шаги, попискивание зверушек. Иногда раздавался долгий жалобный звук, прерывистый, звучащий из-за деревьев, как тоскливый зов нимсу, рожающего детеныша. Нопилей встряхнулся. Он испытывал естественное отвращение к нимсу. Эти безобразные животные уже не раз доводили почти до разорения целые теладинские ведомства. Но здесь, на Ниф-Нахе, естественно, не могло быть нимсу.

Нопилей бросил последний взгляд на кроваво-красное озеро, из которого всего несколько мгновений тому назад выбрался на берег. Где-то далеко, почти на другом краю, он смог разглядеть неясные очертания плота. Нопилей надеялся, что волны скоро прибьют плот к берегу, где он запутается в прибрежных камышах, и тогда его не заметит ни один из периодически пролетающих над озером самолетов-разведчиков. О самом спасательном шаре Нопилей не думал, он лежал глубоко в мутной воде, и его вряд ли найдут, если только не будут специально искать. Ну и ладно. Если он хочет добраться до своего корабля за несколько стазур, то следует поторопиться. И он тут же двинулся в направлении дымного следа, которое сумел запомнить.

Джунгли были густыми, но проходимыми. Сперва Нопилей пытался двигаться по подлеску осторожно, практически бесшумно. Но скоро понял, что это не только бессмысленно, но и абсолютно невозможно: ведь он же был теладинцем! А теладинцы могли хорошо плавать, но не могли так же хорошо бегать, уж тем более продираясь сквозь дремучие джунгли. С этого момента он шел напролом через кусты и, не задумываясь, наступал на папоротники, если те попадались ему на пути и обойти их было невозможно. Когда однажды его рюкзак зацепился за куст с желтыми ягодами, Нопилей начал его отдирать, изрытая странные теладинские проклятия, пока ему наконец не удалось отцепить рюкзак, сильно рванув его. Неожиданность рывка заставила теладинца пошатнуться, и он не удержался на ногах. Гнилая листва под ним странно пахла, но была мягкой, так что он не ушибся. Но когда он отдирал рюкзак от куста, на землю упала гроздь ягод. При падении он раздавил ягоды своим телом. От темно-желтой кашицы исходил едко-сладковатый запах, и Нопилею с трудом удалось счистить лапой большую часть ягод. Какое-то время он сидел на корточках, потом выпрямился, чтобы продолжить путь.

Не успел Нопилей пройти несколько шагов, как раздалось громкое жужжание, которое возникло сзади, постепенно приближаясь к нему. Нопилей оглянулся и с удивлением увидел, как какое-то почти прозрачное шестикрылое существо величиной с ладонь приземлилось на раздавленные ягоды. Некоторое время оно просто сидело там, размахивая своими еле заметными крыльями. Однако через несколько сезур существо зашевелилось, опустило в зеленовато-желтую массу вытянутую заднюю часть туловища, из которой появилось нечто вроде беловатого жала или хоботка. Нопилей зачарованно следил за тем, как желтый ягодный сок устремился через этот хоботок вверх, в прозрачное туловище существа, которое из-за этого стало менее прозрачным. И что было особенно интересно: часть сока проникла даже в еле заметные прожилки на крыльях. Нопилей поднял лапы и повернул их ладонями вверх, так что стали заметны плавательные перепонки. Чего только не увидишь! Он повернулся спиной к этому крупному насекомому и снова отправился в путь.

Лес был довольно однообразным, всюду одно и то же. Нопилей просто шел и шел, без всяких приключений. И тут, к своему удивлению, когда спустя несколько инзур он раздвинул парочку невысоких кустов, неожиданно оказался на поляне. Совсем крохотной, размером примерно с одну теладинскую квадратную длину. Несмотря на это, поляна выглядела весьма привлекательно, настолько, что он легко мог бы установить на ней свою палатку. К счастью, этого не требовалось. Он ведь был уже совсем недалеко от «Счастья Нианы». И все же было в этом месте что-то необычное. На поляне не было ни деревца, вместо них над землей торчали расколотые пеньки, которые, судя по всему, недавно пережили пожар. Несколько старых стволов было разбросано по земле, будто сломанные японские палочки для еды. Они были покрыты красным мхом и грибами того же цвета и прогнили насквозь. Еле заметный запах бывшего здесь пожара, все еще ощущавшийся в воздухе над поляной, смешивался с запахом влажной гнили. И было в нем еще нечто такое, трудно определимое, резкое, так что Нопилей непроизвольно сморщил нос. Теладинец никак не мог подобрать верное определение для этой неестественной лесной прогалины. «Может быть, — думал он, — на этом месте в землю ударила молния». Но он не довел до конца эти размышления, так как его желудок заявил о себе с неожиданной силой. Юный ящер осторожно снял со спины рюкзак и присел, чтобы извлечь из двухсотграммовой упаковки протеиновый вонтон.

Когда Нопилей запихивал упаковку обратно, вдалеке что-то глухо загрохотало, заставив его насторожить короткие уши. Он торопливо закинул за спину свое аварийное снаряжение и обеспокоенно выпрямился. Слева на него надвигался громкий шум, мгновенно превратившийся в ураган разбушевавшихся стихий и кружащихся в бешеном танце воздушных масс.

Чешуйка на лбу Нопилея почти побелела от страха, когда в какой-то момент над поляной нависла тень, из центра которой вырвался направленный прямо на него отблеск холодного света. Мигательные перепонки Нопилея вздрогнули. Самолет-разведчик сплитов летел совсем низко над густыми кронами дремучего леса! Он летел с громким гулом, прямо к той поляне, где как раз и находился Нопилей, словно пилот его видел.

Нопилей рыбкой прыгнул в кусты. Правда, если пилот действительно его заметил, то было уже поздно что-то делать. Однако гул реактивных двигателей начал удаляться, летчик явно не собирался возвращаться. Понятно, что при такой высокой скорости пилот никак не мог увидеть Нопилея, даже если бы и в самом деле его высматривал. И пока Нопилей нервно жевал свою вонтоновую порцию, гул моторов становился все глуше и глуше и наконец исчез.

«Ничего не произошло», — успокаивал себя Нопилей, прежде чем не совсем уверенно снова двинуться в путь.

Направление, в котором скрылся разведчик, совпадало с выбранной им дорогой сквозь джунгли. Теперь можно было не сомневаться, что это значило…

Тихое, идущее сзади и справа жужжание заставило его оглянуться. Одна из этих почти прозрачных, величиной с ладонь, драконовых мух сидела сбоку на его рюкзаке и ощупывала своим всасывающим хвостом то место, где находились подсыхающие остатки раздавленных ягод.

— Кшш! Пошла прочь! — прошипел Нопилей и махнул лапой в сторону насекомого.

Насекомое даже не шелохнулось, только коротко взмахнуло крыльями и невозмутимо уставилось на Нопилея всеми своими многочисленными выпуклыми глазками.

— Ладно, — сказал он, чуть выждав, — ты выглядишь достаточно безобидно. Так что можешь посидеть там пару мизур. Только веди себя тихо. И главное — не разговаривай с водителем во время движения!

Он весело фыркнул своей шутке и снова сконцентрировался на расстилавшемся перед ним кустарнике.

Прошло много времени; дневной свет медленно, но неумолимо угасал. Нопилей не мог сказать точно, сколько времени он шел, но наверняка больше двух, а то и трех стазур. Непрерывная ходьба начала его утомлять. Теладинец уже понял, что его корабль «Счастье Нианы» приземлился намного дальше, чем он предполагал. Вполне возможно, придется здесь переночевать, хотя ему, естественно, совсем не улыбалась перспектива еще один день брести по джунглям.

Нопилей вздохнул. Он устал и выдохся. Ему очень не хватало сейчас скребка для чешуи, теплой еды и чистой, жесткой скамьи-кровати. Какой-то предательский голос внутри твердил: «А есть ли вообще смысл идти дальше?» — но усилием воли он заставил его замолчать. О том, чтобы включить радиомаяк, не могло быть и речи, иначе сплиты его тут же обнаружат. Лучше умереть от голода и жажды.

Скоро совсем стемнело. Нопилей с удивлением заметил, что драконова муха, все еще сидевшая у него на рюкзаке, распространяла вокруг себя рассеянный зеленый фосфоресцирующий свет. И кроме того, ему показалось, что большинство других насекомых джунглей, которых днем можно было заметить, только внимательно присмотревшись, ночью тоже светились. И чем темнее становилось, тем больше светящихся точек порхало в ночи или ползало по стволам деревьев или растений. Да и шумовой фон тоже постепенно изменился. Все стихло, и шаги одинокого теладинца звучали очень громко, отдаваясь звонким эхом.

Где-то вдали раздался странный, горловой трубный звук: долгий и тоскливый, с какой-то жуткой вопросительной интонацией. Нопилей вздрогнул, когда в ответ раздался другой такой же звук, но уже гораздо ближе. Стараясь сохранять спокойствие, он шагал вперед через джунгли, постоянно ускоряя шаг. Вдруг он снова очутился на поляне, вроде той, на которую наткнулся пару стазур тому назад. Поляны были настолько похожи, что ему поначалу даже показалось, что все это время он бродил по кругу. Потом он заметил, что здесь на земле было меньше упавших деревьев, да и ядовитый запах пожарища был не таким сильным. Нопилей взглянул вверх. Насколько необычно ясным и синим было небо над Ниф-Нахом днем, настолько бархатным и чарующим было оно ночью. Поляну освещали три луны: две из них были убывающим и прибывающим полумесяцами, а третья — полным бледным диском.

Нопилей начал потихоньку успокаиваться. Все тело болело от выпавших на его долю мучений и долгого перехода через лес. Нет, теладинцы не были приспособлены к подобным приключениям! Он чувствовал, что на сегодня с него достаточно, пора отдохнуть. Завтра он одолеет оставшийся путь до своего корабля «Счастье Нианы».

Нопилей достал из рюкзака пьезопалатку и конденсатор, два самых тяжелых, но и самых полезных предмета из всего аварийного снаряжения. Компактно свернутую палатку он осторожно положил рядом с собой на землю, чтобы сначала воспользоваться конденсатором. Его вряд ли мог смутить тот факт, что он никогда до сих пор им не пользовался. Ведь принцип его устройства и обслуживания был довольно прост и доступен любому только что вылупившемуся из яйца ящеру. И если учесть, что воздух здесь был достаточно влажным, то резервуар, похожий на темно-серую колбу для термоса, уже через несколько стазур до краев наполнится питьевой водой.

Нопилей удовлетворенно пошевелил ушами и взялся за пьезопалатку. Он огляделся и после недолгих поисков обнаружил относительно ровное местечко. При более пристальном осмотре были найдены несколько маленьких камешков, парочка сучков, а также полуистлевшее тело какого-то небольшого жука-точильщика со множеством ножек. Камни и сучки он отодвинул в сторону, а дохлое насекомое с отвращением поднял кончиками когтей и зашвырнул подальше в джунгли, где оно шлепнулось о землю и спугнуло целый рой светящихся ночных обитателей. Потом он нащупал лапой воздушный тросик палатки, глубоко вдавил его в землю и установил вибрирующий сверток в центре расчищенной им площадки. Испуская низкочастотные звуки, пьезопалатка начала свою работу.

Вначале разворачивающийся сверток сориентировался на местности, потом выровнял основную поверхность в соответствии с силой тяжести. После того как была развернута нижняя часть и множество маленьких анкерных опор, так называемых корней палатки, вросло в землю, по распоркам стало распространяться вначале слабое, затем все более мощное электрическое напряжение. Крошечные ячейки высокого напряжения давали достаточно тока, чтобы аморфные распорки из прочного, но в то же время очень легкого материала быстро «вспомнили», как они должны выглядеть.

В конце концов стенки палатки натянулись, и уже через несколько сезур на поляне стояла готовая к употреблению купольная палатка, похожая на яйцо. Высотой она была полторы теладинских длины и достаточно большой, так что в ней могли поместиться два или даже три теладинца. «Правда, только в том случае, если они были очень близки между собой и дружны», — рассудил Нопилей. Он же был абсолютно один, и форма палатки немного напомнила ему его чудесный космический корабль.

Нопилей тихо зашипел. Он поднял с земли рюкзак, пробрался через дверь, состоящую из нескольких сегментов, внутрь, старательно задвинул ее за собой и опустился на днище просторной палатки в самом ее центре. Из-за находящейся под палаткой листвы пол показался ему чересчур мягким. Как любой теладинец, он предпочитал жесткие сиденья и столы-кровати из керамики или твердой пластмассы. Ладно, это же не навсегда! Раз нет другого выхода, он выдержит и это. Нопилей достал из снаряжения еще один протеиновый вонтон, запихнул его в рот и, не переставая жевать, улегся на спину. Широко раскрытыми глазами он смотрел на купол пьезопалатки, который был таким высоким, что он мог бы при желании встать в ее центре во весь рост.

Спустя несколько сезур раздалось приглушенное жужжание и к палатке приблизилось расплывчатое светло-зеленое пятно. Драконова муха! Какое-то время Нопилей смотрел на свет, исходящий от насекомого, опустившегося прямо на середину купола палатки. Ему было совершенно непонятно, зачем она вообще за ним летела. Наверное, у нее были какие-то свои, не известные ему драконо-мушиные причины! Нопилей весело зашипел от этой мысли и проглотил остаток вонтона.

Странно. Мерцающий свет не был постоянным, а слегка пульсировал, будто соответствовал частоте дыхания мухи. Свет становился то светлее, то темнее — этот ритм захватывал, производя прямо гипнотическое воздействие…

Нопилей встрепенулся. Какое-то время он не мог понять, где находится. Что-то висело в воздухе. Его короткие уши резко напряглись, потом полностью выпрямились и сильно оттопырились. Мерцающего пятна драконовой мухи на куполе палатки больше не было. Стало намного темней: вероятно, уже зашла самая яркая из трех лун.

Неожиданно перед палаткой затрещали сучья. Не тихо или осторожно, если бы кто-то захотел тайком проникнуть в палатку и лишь нечаянно наступил на сучок. Нет, звук был резким, громким и крайне неприятным.

Побледнев от ужаса, Нопилей свернулся в комочек. Может быть, стоит выйти и посмотреть? Но прежде чем он успел задаться этим вопросом, далеко-далеко раздался уже знакомый жалобный, вопрошающий трубный звук, от которого все чешуйки встали дыбом и который он уже несколько раз слышал, еще до того, как наступила ночь и взошли луны. Его охватило ужасное предчувствие. А если кто-то или что-то ответит на этот зов? Он вздрогнул, когда снаружи раздался громкий треск. Что-то огромное мощно продиралось сквозь низкие кусты. Оно принюхалось, с шумом втянуло воздух, на мгновение замерло, а потом издало самый громкий и жуткий рев, который когда-либо слышал Нопилей.

— Яаааашшшшххх! — закричал Нопилей и вскочил.

Его макушка уперлась в купол палатки, образовав эластичную выпуклость. С расширенными от страха зрачками и побелевшей чешуйкой на лбу он непроизвольно пригнулся и отшатнулся к стенке палатки, но неожиданно поскользнулся и упал на кончик хвоста, почувствовав ужасную боль. Зеленоватое свечение, продолжая мерцать, проникло сквозь ткань палатки. Это был какой-то силуэт, расплывчатый в размытом ореоле, но сами размеры приближающегося существа однозначно говорили о том, что в данном случае речь идет не о каком-нибудь светлячке из кустов или драконовой мухе, а об их гораздо более крупном собрате.

Нопилей затравленно огляделся. Он должен выбраться отсюда, обязательно выбраться! На четвереньках он быстро пополз к выходу, привстал и попытался дрожащими лапами отодвинуть переднюю дверь. Становилось все светлее, а чудовище, не прекращая трубить, неумолимо приближалось. Когда дверь наконец немного поддалась, Нопилей бросил беглый взгляд на листья, устилавшие землю, которая излучала странный свет. Потом перед щелью в двери появилось нечто светящееся, и это «нечто» вполне могло быть чьим-либо хвостом, лапой или еще какой-либо конечностью. Нопилей даже не успел толком разглядеть, что же это такое.

Стена палатки со стоном и кряхтением вдруг прогнулась и с невероятной силой толкнула не ожидавшего нападения теладинца прямо в морду. Его отшвырнуло, он упал на спину и стал судорожно грести лапами, пытаясь отползти от стенки, которая вдруг начала прогибаться все сильнее. Светящееся чудовище пыталось проникнуть в палатку, издавая взволнованные трубные звуки, громко сопя и освещая все нереальным, ярким, почти дневным светом. Конечно, эластичный материал был очень прочным, но вряд ли он долго выдержит яростные атаки животного. Первые анкерные опоры уже начали выскакивать из земли под мощным напором. Теладинца сильно тряхнуло, когда крыша просела под тяжестью чудовища. Это привело в движение всю конструкцию, в обычных условиях невероятно прочную.

Коготь Нопилея зацепился за лямку лежащего рядом с ним рюкзака. В голове молнией промчалась мысль: многофункциональное устройство в его снаряжении! Не раздумывая, он подтащил к себе аварийную упаковку, задыхаясь, перевернул в ней все вверх дном, пока не нашел то, что искал, и лихорадочным движением раскрыл нож. Ему еще никогда в жизни не приходилось защищаться таким образом!

Раздался звук чего-то рвущегося, и стенка палатки превратилась во множество бессильно свисающих полос.

С неразборчивым шипением Нопилей выпрямился и, содрогаясь всем телом, ткнул клинком в зияющее отверстие. Кто-то бесцеремонно отодвинул в сторону свисающие клочки бывшей стены, и нечто светящееся вползло в уже бесформенную палатку и безучастно уставилось на перепуганного до смерти теладинца множеством темных выпуклых глаз.

— Помогите! — закричал Нопилей и замахнулся клинком на странное существо, на которое этот жест не произвел ни малейшего впечатления. Оно подошло еще ближе, словно хотело обнюхать отпрыска ящеров. Лишь теперь, с большим запозданием, Нопилей понял, что у чудовища не было ни нора, ни рта, ни зубов. Полупрозрачная студенистая масса светящейся изнутри головы сидела на длинной подвижной шее, и на голове не было ничего, кроме шести глаз на странно коротких ножках.

— Ты… ты же не можешь… ты же не кусаешься? — недоверчиво пробормотал Нопилей и опустил свое многофункциональное устройство.

Как будто отвечая, животное выпрямило и немного отклонило свою длинную шею. Через отверстие в стене палатки Нопилей смог быстро оглядеть остальное плотное, приземистое изгибающееся туловище. Он увидел огромные крылья, по которым проходили многочисленные жилы, а также невероятно длинный зазубренный хвост, вьющийся по земле вдоль всего туловища и пытающийся в данный момент пробраться в палатку через разодранную на полосы стенку. Выпучив глаза, Нопилей смотрел вниз, на кончик этого хвоста, подрагивающий на уровне головы чудовища. На самом конце этой толстой, похожей на змею конечности открылась пасть с острыми клыками. Снова раздался трубный рев, на этот раз торжествующий, и поляну затопил гнилостный, ядовитый запах.

И вот этот чудовищный, прожорливый хвост с зубастой пастью устремился к парализованному ужасом теладинцу.