Ночь Крови

13 Дом Дрока

На исходе четвёртого месяца ниспровержения Чота дворец разослал приглашения своим самым верным сторонникам. Посыльные неслись в разные кланы, и большинство отвечало радостным согласием, хотя некоторые и колебались.

Леди Нефера привычно вела список.

За две недели до объявленного дня Дом Дрока — родной Дом Хотака — принимал высоких гостей. В обширное, окружённое стеной имение на закате постучались всадники. Хотак лично прокричал склонившимся стражам, что хочет видеть патриарха, и они послушно распахнули ворота, впустив императора со свитой.

Двое знаменосцев ввезли знамя с изображением боевого коня, заколыхавшееся ниже флагов Дрока, свисающих со стен шестиэтажного дворца. Из дверей высыпал почётный эскорт, салютуя хозяину империи.

— Прошу вас, повелитель, а я распоряжусь насчёт лошадей. — Начальник стражи поклонился.

— Не надо, мой визит будет недолгим. Начальник склонился ещё ниже, с любопытством поглядывая на стоящего так близко императора.

— Свита может ожидать в комнате отдыха, которая находится слева…

Ухо Хотака гневно дёрнулось:

— Я прекрасно помню расположение комнат, солдат, а моя свита будет ждать там, где велю я!

Император вошёл в широкий коридор, отделанный красным деревом. В инструктированных рамах виднелись панно с изображениями славных дел и истории Дома. На одном из них можно было обнаружить и молодого Хотака, запечатлённого в момент победы над людоедами в одной из битв около Саргонатха. Будущий император был вырезан в профиль, оскалив зубы, он раскалывал секирой череп предводителя людоедов.

В конце коридора двое часовых в одеждах цветов Дома Дрока одновременно распахнули сияющие створки, и Хотак вошёл в большой зал, используемый патриархами для торжественных встреч. Высшие члены Дома уже собрались, одетые в роскошные наряды чёрных и золотых цветов, они сидели на пяти больших скамьях, расставленных вдоль стен.

Здесь были все старейшины, но в глубине зала, На крытом великолепными коврами возвышении кресло патриарха пустовало.

— Где Итонус? — бросил Хотак, сдерживая ярость. Начальник стражи, незримо следовавший за плечом императора, пробормотал, побелев:

— Не могу знать… мой повелитель.

— Поня-ятно…

Итонус был патриархом Дома уже двенадцать лет и раньше всегда поддерживал Хотака. Сейчас его отсутствие должно было напомнить императору о правилах Дома, в котором патриарх властвовал безраздельно.

Хотак мрачнел на глазах.

Он сорвал шлем с головы, не глядя сунул его в ожидающие руки. Пристально обведя взглядом комнату, он с удовольствием заметил, что большинство старейшин смотрят на него с затаённым страхом.

Шелест одежд сзади и нежный аромат лавандовых духов известил его о появлении леди Неферы. Он чуть улыбнулся, а стражи вдоль стен вытянулись в струнку.

Через миг наконец соизволил появиться Итонус. Одетый в длинную мантию, он прошагал мимо императора, не удостоив того даже взглядом. Задержавшись на миг, чтобы почтительно остановиться перед знаменем Дома, он медленно и торжественно опустил своё грузное тело в кресло, после чего обратил длинное узкое лицо к Хотаку, изобразив самую любезную улыбку, какую мог.

— Добро пожаловать, сын Немона, верный сын Дома Дрока, — ласково произнёс он. — Что привело тебя ко мне, какие думы беспокоят? Хочешь ли ты получить духовное руководство?

Патриарх делал все, чтобы указать императору его место в иерархии клана. Подавив злобу, Хотак не менее любезно ответил:

— Нет, я не нуждаюсь в духовном наставлении старшего, другой вопрос беспокоит меня. Я прислал с нарочным приглашение, но так и не дождался должного ответа…

Правая рука патриарха чуть сжала резной подлокотник, взгляд устремился за плечо императора, где стояла улыбающаяся леди Нефера.

— А какого должного ответа ты дожидался от меня, Хотак? — чуть хрипло спросил он. — Я все написал очень просто.

То, что Итонус избегал его взгляда, не укрылось от императора, но он пока делал вид, что не замечает этого.

— Скорее всего, я просто неверно его истолковал. Но если я не ошибаюсь, там было изложено, что ты и старейшины Дома не прибудете на празднование, которое я организовал для самых верных сторонников. Но это не может быть правдой.

— Да нет, сын мой, ты всё понял правильно. Дом Дрока всегда поддерживал твоё восхождение к вершине власти. Однако в последние месяцы до меня доходят тревожные слухи о том, что ты проводишь… некоторые изменения в государстве, которые мне не нравятся. Я думаю, ты понимаешь, что я имею в виду…

Конечно, до Итонуса долетели известия о желании Хотака ввести наследственное правление. Патриарх всегда рассматривал подобную систему как безумную дорогу, избранную низшими расами. То, что Дом Дрока стал бы отныне Домом постоянных императоров, не заставило Итонуса переменить мнения.

— Мой ответ неизменен, сын мой, — продолжил седой минотавр. — То, что ты сидишь на троне, возвысило Дом Дрока над другими, но теперь ты начинаешь презирать наши древние, исконные традиции. Грядёт хаос. И прибавлю от себя, что твоя обожаемая династия вряд ли продлится дальше второго поколения!

Супруга Хотака тихо зашипела, император отбросил плащ, решительно направившись к возвышению патриарха.

— Я предложил минотаврам стабильность, которой они давно не видели! Я положил конец господству глупца, пропивавшего империю! Я издал новые законы, жестоко преследую взяточничество, борюсь с болезнями и голодом! — Хотак оглядел старейшин. — И я приведу мой народ к законному величию на Кринне!

На скамьях раздался лёгкий одобрительный гул, Итонус свирепо обвёл глазами зал, заставляя всех замолчать.

— И твой клан поддержит тебя в этих начинаниях, но прекрати расшатывать устои! — воскликнул патриарх. — Одно дело свергнуть гнусного императора, а другое — выступать против прав минотавров! Имперский поединок всегда был необходимым регулятором пределов власти трона! Наследуемая корона противоречит заветам Саргаса!

— Слова Бога, бросившего нас, — спокойно заметила Нефера.

Хотак поддержал её:

— Да, бросившего! Сбежавшего в компании других Богов, испугавшегося разрушения мира! Но мы теперь без него живём даже лучше! — Он поставил ногу на первую ступеньку перед креслом Итонуса. — И я думаю. Дом Дрока проживёт также без замшелого патриарха!

В зал вбежали шесть легионеров; обнажив оружие, они выстроились вокруг Итонуса. Вскочив, патриарх махнул стражам клана:

— Остановите их!

Но вместо повиновения солдаты направили оружие на пытающихся подняться старейшин, принуждая их сесть. Несколько сохранивших верность стражей были быстро разоружены.

Голос Хотака разнёсся по палате:

— Старейшина Итонус, я объявляю тебя смещённым! Своим указом от сегодняшнего дня я повелеваю тебе удалиться от дел. Твоя судьба будет решена следующим патриархом Дома Дрока… — Он указал на высокого минотавра в первом ряду. -…Зефросом!

Главный конкурент Итонуса изумлённо шевельнулся:

— Я не ослышался, мой император?

— Нет, Зефрос, ты новый патриарх. Принимаешь ли ты этот пост?

Тот неуклюже вскочил с кресла, его челюсть дрожала, когда он говорил:

— Мой император, ради процветания клана и государства я принимаю этот пост, который столь неожиданно пал на мои плечи. Постараюсь вести дела Дома ещё лучше, чем раньше. — И он, как было положено по ритуалу, склонил рога.

— Ты не имеешь права! — заорал Итонус. — Патриархи других Домов никогда не позволят…

Лезвие меча коснулось его горла, прерывая любые возражения. Хотак обернулся к собранию

— Итак, Зефрос наш новый патриарх! Призываю вас утвердить мой выбор своей волей. Что скажете, старейшины Дрока?

Не глядя на судорожно разевающего рот Итонуса, все шумно высказали своё одобрение. Довольный император вновь повернулся к смещённому патриарху — он с самого начала не сомневался в успехе.

Старик медленно, волоча ноги, спускался с возвышения. Хотак дождался, пока тот поравняется с ним, и спокойно спросил:

— Как бы это выглядело со стороны, раздор в собственном клане императорской семьи? Я не мог позволить рождаться подобным вопросам… Тебе надо было думать, что делаешь, кузен…

— Я никогда не замышлял против тебя! — Задохнулся патриарх. — Я был против твоих безумных идей! Ты ищешь дружбы с людоедами, нашими вечными надсмотрщиками! Ты хочешь объявить Арднора наследником, получившим трон по крови! Этого не должно произойти!

— Всё, что я делаю, — ответил Хотак, — идёт только на пользу моему народу.

Щёлкнув пальцами, он велел увести Итонуса. Леди Нефера скользнула к мужу и ласково взяла его под руку. Она выглядела необычайно довольной. В очередной раз обведя глазами совет, Нефера объявила:

— Позвольте мне выразить свою радость, дети Дома Дрока… Давайте же ещё раз провозгласим верность новому патриарху и императору.

Старейшины вскочили на ноги, бурно поддержав её слова, — после краха Итонуса все знали, что делать…

Сырым летним утром, пользуясь крепким ветерком, четыре потрёпанные имперские судна вошли в окутанную туманом гавань. Минотаврам, стоявшим на пристани, сначала показалось, что Хотак выследил их, но командующий Рахм спокойно ждал первую лодку, приближающуюся к берегу.

Капитан, крепкая женщина средних лет с ледяными глазами, выскочила на доски причала и пала на колени, опустив голову. Матросы в лодке, одетые в килты цветов Имперского Флота, отсалютовали секирами.

— Приветствую командующего Рахма, — проревела капитан. — Я Тинза — капитан «Корсара». Привела эскадру и прошу разрешения присоединиться к тебе для борьбы с кровавым узурпатором Хотаком.

Рахм критически её осмотрел.

— Странно слышать такие слова, особенно учитывая твою роль в смерти Верни Де-Голтин. Ты бросила её на произвол судьбы! — Прибывшие суда ещё недавно входили в состав Восточного флота.

— Эмиссар Хотака сказал нам, что никто не пострадает, если мы признаем его власть и всё пройдёт мирно…

— И вы так сразу поверили?! Тинза склонила голову ещё ниже, её голос дрогнул от переживаемого позора:

— На том собрании подавали крепкий эль… много крепкого эля… — Она подняла глаза, — Позволь нам искупить вину! В память о Верии… Я требую шанса смыть позор кровью… кровью Хотака!

— Ты готова повиноваться во всём?

— Командующий, если хочешь, возьми мою жизнь как доказательство нашего общего желания!

— Что ж… хорошо, Тинза. Но держи команду подальше от крепкого эля в будущем!

Капитан взяла его левую руку с перстнем, украшенным черным камнем, и прижалась к ней щекой. Это был старинный жест принятия клятвы вассала феодалом, клятвы столь же забытой, сколь и часто нарушаемой.

С четырьмя имперскими кораблями они получили такое же число катапульт и почти двести пятьдесят воинов, кроме того, корабли привезли припасы — солёное мясо, вино, оружие и точные карты.

В колонии немедленно начали строиться новые бараки, а Джубал взял на себя обеспечение их продовольствием. Недалеко от Петарки раскинулось два меньших острова, один из которых имел прекрасные мелководья для ловли рыбы, на другом росли большие рощи хлебных и фруктовых деревьев. Зловещая погода, бушевавшая над империей, пока обходила беглецов стороной, помогая им налаживать нехитрый быт.

За следующие две недели сквозь шторма к Петарке пробилось два судна с Мито, на борту одного из них находился прежний командующий сил самообороны Рин вместе с доброй половиной своих вояк, и ещё одно — с далёкого острова Хатхан.

— Хотак мечтает создать расу послушных воинов, — сказал как-то Рахм Джубалу, просматривая карты. Они сидели в небольшой комнате, выбранной под штаб. Три окна были плотно закрыты ставнями, чтоб не пускать порывы морского ветра, сломанная дверь держалась только на широком засове, уходящем в стену. Освещали комнату две круглые лампы, стоящие на столе. — Но он забывает, что послушные воины не сомневаются в своём командире…

— А как это поможет нам?

— Если начать действовать быстро, то поможет… — Рахм повернулся и крикнул стражникам у двери: — Передайте приказ всем капитанам собраться у меня!

Идти было недалеко, и через полчаса все были в сборе. К ним присоединились командир морских легионеров и выборный начальник от остальных беженцев.

— Моя эскадра готова к бою, командующий Рахм, — Отрапортовала Тинза.

Позади неё согласно закивали остальные капитаны.

— Мы — всегда! — коротко гаркнул командир легионеров Напол, волосатый минотавр с густыми бровями и сломанным рогом. Как и у всех морских легионеров, в его килт была вшита поперечная зелёная полоса, окантованная серебром, на груди блестел знак морского дракона, тоже серебряный, означающий его звание центуриона, в подчинении которого находится сотня солдат. Правда, когда они добрались до Петарки, от его отряда осталось лишь двадцать минотавров.

Рахм поднял руку.

— Рад слышать это, ибо нам необходимо решить серьёзный вопрос. Ведь мы намерены выступить не только против врагов, которые превосходят нас по численности, но и против бывших друзей. Потом уже поздно будет думать о сожалении! Мы должны нанести удар по Хотаку до того, как он вычистит империю так, как ему это удобно! Пока люди не смирились с мыслью о нём как об императоре!

Тинза радостно взревела:

— Да! Да! Мы вдарим по Восточному флоту, пока они не готовы и дрыхнут!

Капитаны снова одобрительно закивали, даже Напол кивнул, соглашаясь, что лучшей цели для первого удара не найти.

— Нет! — Рахм с силой стукнул по столу кулаком. — Вы предлагаете просто красивый способ смерти! Мы боремся, чтобы победить, а не умереть. У меня есть план, который очень хочется претворить в жизнь. Но он потребует не меньше месяца подготовки, не говоря о специальных тренировках для твоих солдат, Напол. Кроме того, — пристально посмотрел Рахм на Азака, — для тебя, старый друг, будет отдельная задача.

— И что это за столь опасная миссия? — спросил седой капитан.

Рахм расстелил на столе большую карту Митаса.

— Мы должны ударить в сердце империи, — сказал он, пристально оглядывая каждого. — В самое сердце!

Капитаны выглядели озадаченными. Казалось бы, они просчитали все варианты, поэтому в план удачного нападения на главный остров, придуманный командующим, верилось с трудом.

— А если быть точным, — продолжил Рахм, не обращая на это внимания, — наша цель — столица Нетхосак и императорский дворец.

Горячий спор растянулся на два часа, было приведено немало аргументов как против, так и за. Но Рахм оставался непреклонным, в итоге убедив всех и отправив выполнять новые задания. В комнате остались только Азак и дрожащий от страха молодой офицер с прибывшего последним судна.

— Рахм… — начал Азак. — Есть новости, которые ты должен услышать… Вот этот паренёк шепнул мне перед советом…

Глаза командующего сузились.

— Видимо, известия плохие… Итак?

— Первый помощник Роган с «Дротика», командующий Рахм! Мой брат, Тирил, служил под вашим началом почти семь лет.

Это имя ничего не сказало Рахму, но он одобряюще кивнул:

— Продолжай.

— Тирил три года назад перешёл на флот, теперь он первый помощник на «Жале Скорпиона»… Он начал с…

— Пропусти это… — толкнул его в бок Азак. — Передай, что тебе сказал брат!

Роган кивнул, при этом задрожав уже явственно.

— «Жало Скорпиона» сопровождал грузовой корабль в северо-восточные колонии. Они попали в ужасный шторм, который изрядно потрепал их, но когда они достигли самого дальнего острова, то не нашли там ничего! Голая скала — и всё! Загадочный огонь превратил цветущую колонию в пустыню, никто не выжил. Командующий, говорят, в центре острова расплавились даже камни!

— Что там произошло?

— Одни Боги знают…

Рахм фыркнул, Азак глубоко вдохнул:

— Скажи командующему название острова, парень…

— Это… это был Тадаран…

— Никто не выжил… Рахм, я сожалею, — мягко добавил старый моряк.

Рахм с каменным лицом смотрел на первого помощника.

— Твой брат уверен, что это был Тадаран?

— Да, командующий.

— Спасибо за известие. Можешь идти… Оба идите.

— Рахм… — начал Азак.

— Ступайте! — Капитан вытолкнул паренька вперёд, осторожно закрыв дверь за собой. В течение долгих минут Рахм смотрел на карту империи, где был изображён Тадаран. Судорога исказила его лицо, и он с рёвом начал рвать карту на мелкие кусочки; лампы полетели в разные стороны, разбрызгивая горячее масло. Рахм кинулся к столу и, отшвыривая стулья, одним ударом перевернул его.

Комната заходила ходуном.

Эс-Хестос закончил со столом и метнулся к полкам, срывая их со стен и топча книги. Когда ничего целого в комнате не осталось, командующий принялся тупо биться головой о стену и молотить кулаками по доскам, сотрясая дом.

С его губ непрестанно срывались имена Могры и маленького Дорна…

Азак мрачной статуей стоял перед дверьми, никого не пуская к командующему. Медленно истекли три часа, и ярость обезумевшего Рахма за стенкой стала ослабевать. Наконец, решившись, Азак зашёл внутрь, ожидая худшего, но на пороге его встретил странно спокойный Рахм.

— Мне необходима новая карта, Азак, — проговорил он. — А также стол и стулья… Распорядись, пожалуйста…

— Конечно, Рахм, но…

Проведя рукой по чёрной полосе меха на голове, Рахм продолжал:

— Пойду проветрюсь, освежу голову… У меня появились новые идеи относительно нашего плана. Когда вернусь, давай все обсудим.

— Рахм, твоя семья…

— Она мертва, Азак. Они бежали на Тадаран, спасаясь от Хотака. Узурпатор ответит мне за их смерть особо, клянусь. — Эс-Хестос с каменным выражением лица хлопнул Азака по плечу. — У нас впереди большая война…

Он прошёл мимо, оставив Де-Генжиса молчаливо стоять, задумчиво покачивая головой.