Никаких достоинств

Глава 13

2844 доллара. Не такая уж маленькая сумма, но и отнюдь не потрясающая воображение. Самое смешное, что добыча моя состояла из двух пачек аккуратненьких десятидолларовых купюр, одной интересной тысячедолларовой бумажки, таких мне вообще не доводилось видеть, наверное, их отменили, и кучки замусоленной мелочи, преимущественно двухдолларовых купюр, видимо, тоже уже вышедших из обращения. По-крайней мере, в наше время мне такие точно не попадались. Что ж, прибылям в зубы не заглядывают, как говорил один, к счастью, совершенно не мой папочка. С тысячной банкнотой связываться было пока опасно, наверное, ее так просто не сдашь и не обменяешь. Возможно, она вообще не совсем правильная, я же не знаю различий между «сонным» и несонным денежными знаками. С виду эти очень похожи на настоящие, но… В общем, тысячная купюра пусть подождет, а мелочь можно выставить на интернет-аукцион, благо, я уже представляю, как это делается. Недурно было бы посоветоваться с умным Юриным братом, но беспокоить его по мелочам не хочется, тем более что сам домовеноксегодня занят сдачей институтских долгов.

Я двинулась на работу. Одеться пришлось поприличнее: у меня назначалась встреча с клиентом на моем первом почти-персональном-дизайн-объекте, да и погода способствовала. Дыра в заборе милостиво пропустила мою любимую курточку и лучшие джинсы. День начинался обнадеживающе.

Так он и прошел. Вертеться пришлось как телке… тьфу!… белке в колесе. Офисную текучку с поточными проектами с меня никто не снимал, потом меня завезли на объект, я знакомилась с прорабом-тугодумом и лазила в подвал. Подъехал заказчик, подшлифовали детали. Заказчик, откликавшийся на Игоря Германовича, давить не думал, был лоялен, а в конце корректно намекнул — не будет ли у меня свободного времени уточнить детали ремонта в более спокойной обстановке. Например, в кафе? С перепугу я сказала, что меня ждут в офисе, а после работы у меня курсы западной исторической нумизматики и тренировка по фехтованию. Игорь Германович восхитился моими разносторонними интересами и вроде бы не обиделся. Собственно, обижайся не обижайся, договор подписан, встречаться будем регулярно.

По дороге в офис я размышляла — отчего было бы и не пойти в кафе? Приличный воспитанный человек, старше меня лет на пятнадцать-двадцать, и вполне себе. Во снах меня в кафе не часто приглашали, вечно куда-то спешишь, стреляешь, или это самое… причем без всякой приятной разрядки.

Ночь клубной Маргарет меня порядком достала. Почти три тысячи баксов, а чувствуешь себя, как говорили в старину, абсолютно «трехрублевой». Конечно, с девушками такое случается, но ведь неслось, как на скоростном конвейере, да еще с крутыми поворотами. Нет, мне такое не нравится! Тут я немного кривила душой, поскольку лупить из огромного автомата по лампам и пугать публику мне все же вполне понравилось.

В офисе я доложила результаты поездки Шахназаровне и шефу. Глава «Плинту-С-Глобал» огорошил меня начальственной просьбой — два раза в неделю докладывать о ходе авторского надзора лично ему. У меня аж сердце замерло.

Мы вышли. Шахназаровна многозначительно посмотрела на меня и молвила:

— Растешь. Лично я не удивлена: в таком цветущем возрасте и такой куртке только и брать новые вершины. А я тебе как раз на это и намекала. Помни и цени! И скажи, наконец, где ты стриглась? Мне такой авангард уже не по годам, но все равно интересно. Вдруг рискну что-то уровнем пониже, но тоже радикальное.

— Главное — контраст тонов. Вам пойдет иссиня-черный с золотой осенью и «перьями» темно-красного — пробормотала я.

Шахназаровна двинулась думать о «золотой осени» — ехидно я намекала или чисто творчески? Я же упала в кресло и попыталась собраться с мыслями. Шеф смотрел на меня глазами, далекими от тонкостей обсуждения начального этапа ведения авторского надзора. И сказал таким тоном… Надо было в ответ глаза распахнуть. Процентов этак на 75. Да ну, кошку мне в пятки, мне просто показалось. Я после этой ночи пения сама не своя. Сердце мое опять застучало ровнее, поскольку нужно было заканчивать с подбором материалов.

Под конец рабочего дня проблемы рассосались, и в качестве отдыха и для окончательного успокоения нервов я выложила на интернет-аукцион фото одной из двухдолларовых купюр. Схема «от рубля и выше», я без претензий, пусть желающие приобрести старинную американскую тряпочку сами с ценой определятся.

Уже уходя, я сообразила, что дома я буду недоступна в любом смысле, включая сетевой. Ладно, ничего страшного, завтра гляну результаты, вряд ли кто-то срочно вознамерится меня озолотить.

За ужином мы сидели с Верой Павловной, дегустировали запеченные куриные грудки — специй я слегка переложила. Разговор почему-то зашел про коров. Как оказалось, хозяйка в юные студенческие годы ездила со стройотрядом возводить коровники. Чудесное и опасное время! Злобный бык не пускал студенток купаться на пруд, а еще у хозяйки был роман сразу с двумя однокурсниками. Да, жизнь, в общем-то, почти не меняется. Мы перешли к чаю, но тут во дворе затрещало, и возмущенно завопила сторожевая кошка. У меня немедленно возникли подозрения — уж очень похож был треск мотора.

— К тебе, что ли? — спросила проницательная Вера Павловна.

— Вряд ли, но я посмотрю — уклончиво сказала я.

Старая куртка висела ближе, но я почему-то накинула новую, короткую, она мне нравилась, и вообще успокаивала. Если что-то пойдет не так, просто застрелю незваного гостя. Хотя бы морально.

В том, что прикатил Юрка, я почти не сомневалась.

Черный мотоциклист и кошка гипнотизировали друг друга. Кошка держалась насмерть, защищенный шлемом гость не отступал.

Завидев меня, Юра стащил шлем. Я хотела сказать, что сегодня он похож на домового панка, но не рискнула. Взгляд гостя был нехорош.

— Добрый вечер, случилось что-то? — проявить нейтральное миролюбие мне подсказывал здравый смысл.

— Объявление на АвАукцион твое? — без предисловий вопросил гость.

— Иногда там бываю — признала я.

— Рита, ты шутила или просто спятила? — проникновенно уточнил Юра. — Залепить такой фейк и оставить реальный номер телефона? Это как? Тебе сколько раз звонили?

— У меня же здесь сеть не берет. А почему фейк… Да что такое вообще случилось? Меня привлекут за подделку двух долларов?

Домовенок сурово посмотрел на меня, достал телефон и открыл страничку. Хмыкнул:

— Да, сети нет. В общем, закрыто твое объявление, так бывает, когда администрация чует подставу и неприятности. Но звонить покупатели тебе все равно будут.

— Я телефон потеряла. Придется новую симку покупать — сразу сказала я.

— Вот это выглядит разумным.

— А что вообще неразумного в старой двухдолларовой бумажке?

Юрка нервно щелкнул забралом шлема:

— Ну как тебе сказать… Звонит мой брат и говорит, что ты заболела. Типа, расстройством психики. Дает мне ссылку. Я вижу банкноту, пробиваю поиском… таких фоток нет. Хорошая шутка, солидно сделанная.

Терять мне было нечего, я достала проездной и вынула из обложки вложенную туда для сохранности купюру.

Показалось, что Юра и мотоцикл сейчас упадут. Они устояли — зашедшая в тыл опасная кошка их мобилизовала и укрепила духом.

— Рита, но откуда⁈ — простонал домовенок, бережно расправляя злосчастную купюру. — Да, второй выпуск 1863 года. Офигеть! Откуда⁈

Это был сложный вопрос. Так просто в двух словах ведь не объяснишь. Да и вообще объяснять не очень-то хотелось. Поэтому пришлось перейти в атаку:

— Объясни, что с ней не так? Поддельная?

— Откуда мне знать? Я не специалист. Но мой брат говорит, что это или подлинник, или какая-то очень хорошая имитация. На АвАукционе цену догнали до миллиона трехсот…

— Стоп! Это точно про мое объявление? — уточнила я.

Юра посмотрел. Так смотрят в детсаду на девочку, опрокинувшую непустой горшок.

— Я поняла. Спасибо, что предупредил. Я не подозревала, что два доллара за какие-то сто пятьдесят лет так вздорожали.

— Дело не только в годе выпуска, а в номинале, и… — он перевел дух и почти спокойно продолжил: — ладно, ты в деталях не разбираешься, но тогда почему не спросить? Ты же знаешь — у кого. Или у тебя Кирилл антипатию вызывает?

— Не вызывает он у меня антипатии! И Света не вызывает. Да и ты, хотя и пытаешься кричать, в общем-то, не вызываешь антипатии. Просто сглупила. Так с кем угодно может случиться.

— Да, но такая купюра не у каждого «кого угодно» имеется. Легко могли развести, да и голову пробить, если не хуже.

— Раз голова тупая, так пусть страдает — самокритично призналась я.

— Вообще ты не кажешься тупой. Поэтому я сильно удивился. Вот так элементарно подставляться…

— Юра, я в нумизматике не разбираюсь. А вот как подставилась — вполне осознаю. Телефон меняю, на АвАукцион дорогу забуду, если что, буду обращаться за консультацией — я была полна уверенности, что так и сделаю, хотя одновременно пыталась вспомнить, сколько у меня в запасе еще двухдолларовых образца прекрасного 1863-го года.

Домовенок, видимо, уловил мою неуверенность, и смотрел вопросительно. Я приготовилась отчаянно врать, хотя делать этого мне совсем не хотелось. Но этот ловкач вдруг сказал:

— А я ничего спрашивать не собираюсь. Только не вляпайся, пожалуйста. Если что нужно, позвони Кириллу. Они со Светкой о тебе хорошего мнения. Сегодняшний… эксцесс я им как-нибудь объясню.

— Спасибо!

Объяснение эксцессов меня не слишком волновало, рано или поздно справка из психбольницы всё всем объяснит. Но Юра проявлял очевидное благородство, а это качество в наши дни попадается не чаще вот таких двухдолларовых купюр. Кроме того, торчать во дворе между враждующими мотоциклом и кошкой было как-то неудобно.

— Зайди, хоть чаю попьем. Ты взмок весь, а ехать далеко.

— Нет, я сегодня у себя ночую. Там ремонт, но жить можно. У меня студия примерно вот в таком доме — он кивнул на нашу с Верой Павловной обитель.

Это было интересно. Про то, что некоторые ушлые студенты в наше время наскребают непосильным сетевым трудом денежки на покупку студии, пусть и при минимальной поддержке брата, мне проболталась Светка. Но нюансы мы, конечно, не обсуждали.

— А почему ты «вторичку» взял?

— Новострой в центре мне никак не потянуть. Я конкретный район искал — домовенок сказал, где взял квартиру.

— Красиво некоторые живут — только и вздохнула я.

— Там метры на любителя, да и ремонт я лет десять буду делать. Вот хотел с тобой про дизайн проконсультироваться.

— Это всегда! Если идеи подойдут, я тебе все нарисую и документацию подготовлю — заверила я. — А сейчас пойдем, чаем напою. Там еще экспериментальные куриные грудки остались, они тоже на любителя, если рискнешь, так попробуешь.

Вдумчивый мотоциклист к куриным грудкам не побежал. Поправил шлем на сидении и сказал:

— По-моему, ты не очень жаждешь меня в гости приглашать. Лучше я поеду.

— Я тебя не в гости, а на чай и курятину приглашаю. Насчет гостей действительно сложно: у меня такая квартира, что это почти комната, съемная, без ремонта и прочего. Очень временная. Приличные дизайнеры такие жилищные условия держат в строгой тайне.

Он хмыкнул:

— Рита, у тебя столько тайн, что среди них временная не-дизайнерская комната будет на последнем месте. Но я ничего не спрашиваю, это просто наблюдение. А что, курятина очень дизайнерская?

Мы пошли прямо на кухню.

— Спортпривет колесной смене! — приветствовала гостя Вера Павловна. — Я как раз все по времени рассчитала и чай освежила.

— Сначала пусть грудками отравится — запротестовала я.

Мы доели грудки, пили чай, Юра внес свежий поворот в коровью дискуссию, рассказав о своей встрече с заповедными зубрами. Потом начал расспрашивать о трудностях Застоньевского переулка по части современных достижений мобильной связи.

— Да так всегда было. У нас тут со связью — рукотворный бермудский треугольник — исчерпывающе объяснила хозяйка. — Хотели нам отдельный ретранслятор ставить, но лишено смысла. Дом под снос, еще в прошлом году должны были выселить. Хотя вот так с 1978 года выселяют. В общем, привыкли все.

Она пошла смотреть телевизор, а тактичный Юра начал прощаться.

— Купюру положи в пластик, пусть отлежится. Потом еще раз попробуешь реализовать, координаты мы скинем. Но не раньше чем через пару месяцев, шуму она уже наделала. Это серьезные деньги, Рита.

— Догадываюсь. А если иной вариант? — я ногтем мизинца подпихнула лист с разглаженной двухдолларовой поближе к домовенку. — Вы продаете, прибыль пополам?

— Ты за кого Кирилла принимаешь? Пятьдесят процентов — это грабеж. Он так не делает.

— По двадцать пять — ему и тебе. За посредничество и обеспечение безопасности. С учетом пролонгации сотрудничества на будущее.

— Чтобы мы тебя грабили на постоянной основе? — домовенок изменился в лице. — Я правильно понял⁈

— Сложно сказать, насколько правильно, я года изготовления купюр не помню.

Вести Юру в комнату мне по-прежнему не хотелось, к визитам мужчин я не готовилась. Но коллекция стрингов определенно убрана в шкаф, так что ничего страшного. Это вообще сугубо деловая встреча.

Гость сидел на корточках перед диваном, раскладывал банкноты. На стол они все не помещались. Странно — в номинале не так уж много, а если раскладывать — то прилично.

Юра мрачно оглянулся:

— Полагаю, ты миллионерша. Не рублевая.

— Ага, трехрублевая. Завидуешь?

— Нет. Рад за тебя, но не очень искренне. Видишь ли, как нормальный мужчина, я пытаюсь произвести на тебя впечатление. Но получается все наоборот.

— Мотоцикл — это круче бумажек. Давай уберем, а то комната выглядит окончательно ветхой.

Молодой специалист сложил коллекционные бумажки, как надлежит профессионалу. Сел, огляделся и сказал:

— Неплохо. Сумрачный флер вокруг тайн сокровищ и красивых девушек. Но я ничего не спрашиваю.

— Не девушка, а тетенька, если для некоторых — поправила я.

— К чему этот символизм? Обидно даже. Подумаешь, ты на три года старше — домовенок пригладил непослушные пряди. — Вот я начну пить пиво и живо заматерею.

— Пить не надо. Но почему три года? Ты же еще учишься и даже не на выпускном.

— Год прибавь. Я сполна отдал свой младше-сержантский солдатский долг!

Этого я не знала. Все верно, он-то мои учетные записи видел, а я его нет.

— Ну, и не надо хвалиться. Хотя молодец, конечно — сказала я.

— Намек понял, ухожу. Гордо и ни о чем не спрашивая — Юра поднялся.

Мне стало неудобно, и я объяснила:

— Ничего такого особенного. Просто я нашла клад.

Он хмыкнул:

— Давай договоримся: я не хвалюсь и не спрашиваю, а ты не говоришь неправду.

— Вот! — я сняла с телевизора вазу. — Здесь они и былинапиханы. Честное дизайнерское слово!

— Вот в это я частично верю — домовенок постучал по вазе, перевернул и попытался разглядеть клеймо. — Похоже, ваза тоже часть клада. Но я в китайском фарфоре совершенно не разбираюсь. Поэтому даже не спрошу, где была эта так удачно напиханная ваза.

Так всегда. Чуть дрогни, сразу наглеют и допросы начинают.

— Ваза была найдена в доме отставного полковника Четверг. Я там случайно была, редкие дубовые панели и лепнину фоткала.

— Лепнину, исклеванную дронтом по имени Пиквик?

Уел, однако. Кто мог подумать, что мы читаем одни и те же книги⁈

— Если всё знаешь, так чего спрашиваешь? — рассердилась я.

Он засмеялся:

— Все, молчу.

Я проводила его до мотоцикла, домовенок напялил шлем, преобразился, и уже черный и непроницаемый, глухо сказал:

— Рита, только ты поосторожнее, ладно?

Я отдала честь:

— Непременно! Что с нами с Верой Павловной случится? Завтра на работе спишемся.

Он укатил. Я переглянулась с взволнованной кошкой и пошла мыть посуду.

Странно, что я могу стать обеспеченной девушкой. Или даже богатой? Как-то неожиданно, без подготовки. Я настраивалась упорно работать и делать карьеру, а тут… Может, это не очень нужные деньги?

Тут я шлепнула себя по губам перчаткой и принялась отплевываться от моющего. Деньги ей «ненужные»⁈ Пожила бы ты на ферме…

— Маргарет, я тебе сейчас задницу порву на щупальца осьминога! — сказала я раковине. Булькающая раковина и призрак работящей певицы разом заткнулись.

Да, до богатства мне далековато, об этом и потом подумать можно. А домовенок оказался продвинутым мальчиком: студия у него в центре города, мотоцикл, и книги он даже иногда читает. На кой черт ему сдалась такая взрослая девушка, как я? Конечно, разница в возрасте у нас чуть нивелировалась, но это отдельная приятная деталь, ни к чему не имеющая отношения.

Посуда закончилась, я прошла к себе, с опаской прислушалась у двери соседки. Джаза не слышно, уже хорошо. Что-то невнятное бормочут: то ли телевизионная политика, то ли это Вера Павловна на сон грядущий вслух «Молот ведьм» перечитывает.

Спохватившись, я осознала, что думать о «Молоте ведьм» абсолютно излишне. Но в голову лезли вопросы еще более неприятные: о сомнительном прорабе, о том, что именно было намешано в кокаин Маргарет, и почему все-таки домовенок мне уделяет столько внимания? Не мог же он заранее знать об этих редких двухдолларовых сокровищах? Ужас! Что-то моя шиза стала еще и меркантильной. Тут шиза напомнила, что это не она, а вчерашний сон у меня был меркантильный, неромантичный и неудовлетворительный во всех смыслах этого слова. Иной раз с шизой трудно не согласиться. Я поскорее открыла ноутбук и поработала над проектом.

Пора. Я смотрела на телевизор, он смотрел на меня. На мне были черные кружевные стринги и очевидная решительность. Никаких автоматов и иных пошлых способов заработка! Только романтика и… Сформулировать поприличнее было сложно, но телевизор понял и вслух не возражал.

Включился… Программа номер один…

… историческая наука этот факт убедительно доказала, хотя остаются вопросы и иные версии — уныло повествовал дяденька на фоне угрюмой стены. — С течением веков противоречия лишь нарастали…

Я потянулась переключить, но было поздно…

Мне было одновременно и жарко, и холодно. Гулко ударил колокол…