Нижние уровни

Глава 11 Или как играть в политику? (часть 1)

Попадание на Атлантиду являлось отдельным приключением. Для начала, её место пребывания нестабильно — остров гулял по морям и океанам. Он мог оказаться практически в любом месте, где есть вода — даже в озере Байкал появлялся. Без системы. Без логики.

Но это решаемая проблема: спутники могли найти и не такое. Однако обнаружилось, что добраться тоже непросто. По воздуху практически невозможно, так как остров всегда окружал шторм. По воде по той же причине проблематично. И даже под водой не выйдет — остров охранял кракен! Один из монстров наравне с Левиафаном в Бермудском треугольнике или Харибдой, поселившейся на Тихоокеанском мусорном острове. И даже воплощение способностей не помогает — сам остров их глушит.

Однако люди упорные… операция проходила на уровне Легендарного Критика, но к острову удалось доставить несколько военных эсминцев. Они заняли место в прибрежных водах, так что суда перемещались вместе с островом, а вот аномальный шторм и эффекты отсутствия Веры не доставали.

Так флот стал не только новой линией защиты, но и способом доставки на остров — через картины на борту кораблей, а после на лодках или вертолётах в нужную часть острова. Вот и сейчас мы летели на вертолёте над прибрежными скалами, ёжась от прохлады и поправляя наушники на голове. Позади, в морской синеве, словно невзрачная серая игрушка виднелся крейсер, принадлежащий флоту РФ, по которому мельтешили едва уловимые фигурки человечков-матросов и грозно насупились орудия крейсера. Орудий было много, все крупнокалиберные и готовые к бою: часть нацелены на корабли «союзников», остальные на сам остров, и в особенности, на место сбора дипломатов.

Я же старался не смотреть вниз… слишком часто в последнее время меня пытаются уронить с большой высоты. Вместо этого я проверял данные по тем обновлениям, которые установил Артефактор на наруч.

Первое и самое приятное — изобретение Артефактора по стиранию памяти наконец оптимизировали для наручей и замкнули на Веру пользователя, а не артефакт. Я уже предвкушал, как противники будут забывать обо мне в бою, тем самым подставляясь. Хотя функция оказалась недешёвая: 0.1 РВ за забвение на 1 секунду для одного человека. Имелась возможность изменить цель забвения, но пока она была мне не интересна.

Вторая функция оказалась вдохновлена нашей с Надей недоделанной программой для эвакуации в сети и моими постоянными проблемами с отходом из труднодоступных мест. Сложная, но перспективная техника перемещения через голограммы. Может показаться, что глупость — голограммы менее стабильны чем картины, и хотя чисто теоретически их можно причислить к произведениям искусства, но для перемещения нужно на порядок больше Веры, чем для той же картины. Потому ими и не пользуются.

Но Артефактор и не стремился создать способ эвакуации. Нет. Наруч проецировал голограмму человека-пользователя, тот входил в неё и перемещался к ближайшей голограмме-образу, спроецированной другим человеком. С учётом того, что софт на данный момент имелся только у меня и Глагола, то я мог мгновенно переместится к напарнику, а он ко мне. А если принять во внимание, что обычно мы расходились не дальше нескольких десятков или сотен метров, то и помехи от сильных воплощений Веры не должны помешать перемещению.

Жаль только система не протестирована: придётся рисковать. Хотя в качестве платы за риск, на сладкое мне досталась фляжка с легендарным вином Глагола, которое могло вытащить практически с того света.

Рифы, о которые с грохотом разбивались волны, остались далеко внизу и позади, а вертолёт стал приземляться на подготовленную заранее площадку на задворках штаба «Мирового правительства». Взгляда мельком хватило, чтобы понять: штаб соответствовал той гордой миссии, которая на него возлагалась — демонстрировал мощь и величие, как одно из новых чудес света.

Комплекс зданий, выполненный из самых современных и технологичных материалов. Стекло и сталь. Всё словно воздушное и парящее, даже многоэтажные здания. Этому способствовали купола, ломанные формы в сочетании с классическими колоннами и изящными элементами в строгих украшениях. При взгляде оставалось послевкусие древнегреческих храмов… возможно из-за множества садов, укрытых стеклянными теплицами.

— Вы умудрились меня даже здесь достать! — мисс Спектр не повышала голос, но сумела перекрыть гул винтов вертолёта. — От вас что, и на том свете не скрыться?

— Ещё одно испытание в Астрале, и у меня будет доступ в Лимб! — похвастался я.

Мисс Спектр взглянула на меня с таким разочарованием, что стало очевидно: я в очередной раз смог пробить дно интеллектуального уровня в глазах начальства. Приятно: значит, движение всё же есть! Хоть и вниз.

— Вы успели к перерыву на ужин. Через полтора часа начнутся дебаты по вопросу о том, стоит ли использовать в игре одну из существующих криптовалют или необходимо вводить новую. А также о налогах, выплатах, бонусах… и всём таком прочем.

— Разве это так важно? — снова не смог сдержаться я, хотя и чувствовал, что спрашиваю глупость. — Нет, с налогами и прочими выплатами понятно, но разве есть разница, в какой они будут валюте? Почему бы каждой стране не использовать свою?

— Потому что игра планетарного масштаба и должна вызывать доверие, а валютные махинации — не лучший способ его обеспечить. Валюта должна быть одна. Чётко фиксированная. Та волюта, которая станет главной в игре, приобретёт известность. Веру. А значит, стабильность. И когда запустят процесс создания единого экономического пространства с общей денежной системой, именно игровая валюта станет главной на планете. А остальные… ты ведь не хочешь, чтобы твои сбережения обесценились?

Мысленно я присвистнул от масштабности замыслов Мирового правительства. Хотя давно ходили слухи о том, что деньги, обеспеченные сырьём, слишком нестабильны в мире Веры, где пара тройка лет, и научатся из свинца делать золото, а из воды нефть. Потому и ищут как создать криптовалюту завязанную на Веру. Похоже, игра — подобная попытка.

— Тогда почему бы не сделать новую валюту? Как в старых играх: медный, серебренный и золотой, — упорно не хотел я понимать проблемы. Весь этот шум вокруг игры казался мне сильно раздутым, тем более на подобном уровне. — Я вообще не понимаю, зачем столько времени, сил и средств гробить на эту игру «Становление»? Банальное дополнение к Системе наруча, которое её чуть систематизирует и добавит немного забавных возможностей.

О «Становлении» кричали чуть ли не из каждого утюга. Бесплатная игра в реальном мире с полной поддержкой государства завязанная на «получение жизненного опыта во всех его проявлениях» — попытка сделать не боевую, а исследовательскую игру. Опыт даётся буквально за всё: от подышал, полежал на диване и пустил ветры — +1ХР на навык «отдых» за день; до покорения Эвереста — там опыт измеряется тысячами на десятки навыков вроде скалолазания, путешествий, устойчивости к холоду… ну и так далее. Сама жизнь становится игрой.

Прокачка начинается с рождения. И первые годы жизни бурно растут уровни — познание мира. Затем замедляется. С учётом того, что в данный момент в игру входят уже взрослые игроки, они получают сразу довольно высокий уровень, соответствующий их настоящим параметрам.

— Несуществующий, ты просто не понимаешь, какие планы на «Становление» и сколько в неё уже вложено, — покачала головой мисс Спектр. — Это лишь для обывателей «игра», в которую можно поиграть. На самом деле «Становление» — фундамент, который сформирует новое отношение к миру и Вере. Это росток нового мировоззрения и системы управления: то, что нельзя заставить делать силой, сейчас пытаются ненавязчиво «подарить» в обёртке развлечения. И этот росток сажают в умы всей планеты! Всей! И когда игра наберёт популярность… а она наберёт, ибо играть в неё станет выгодно. В тот момент она станет обязательной и правила игры за счёт Веры станут правилами реальности.

— Главное, задать их вовремя. Чтобы не получилось, как с Магическими академиями, — с усмешкой бросил Глагол. — Это был полный провал… Мировые лидеры не хотят так облажаться, потому и планируют любую мелочь. Ведь так, Спектр?

Ещё одним проектом «Мирового правительства» по сдерживанию Веры являлась попытка создания Магических академий. Места, овеянные флёром романтики во многих произведениях. Места, где можно собрать всех сильных людей, владеющих Верой, обучить их так, как нужно правительству или, в крайнем случае, сдержать… Вот только проект оказался по большей части провальным.

Взрослых состоявшихся людей тащить в академии оказалось бессмысленно — у них имелись свои жизни и дела. Силой? Правительство не рискнуло идти против миллионов людей, обладающих Верой. Хотя и ввело ряд ограничений, согласно которым обучение обязательно при достижении определённого уровня силы.

Подростки и дети… те, кого отпустили родители, были даже рады — вот только коллективизация и массовость убивала творческий потенциал. При переходе к индивидуальному обучению в отрыве от общества, даже при наличии способностей, запасы Веры быстро выгорали. На крохах от родных и друзей практический опыт не получишь. А создавать, как для Критиков, целый отдел рекламы — слишком накладно. Потому было решено ввести дополнительный урок в школьную программу, так сказать для «профилактики».

Как результат, академии хоть и остались, но лишь несколько на страну — самые элитные учебные заведения, где и индивидуальный подход, и возможность выхода в свет. В одной из таких Академий я повышал квалификацию для становления Критиком.

— Главное, что с чёткими правилами мы сможем защититься от Веры, которая сейчас хаотична. Игра — щит от аспектов Веры, — краешком губ улыбнулась мисс Спектр, когда мы входили в главное здание комплекса. — Вижу, исчезновение способностей развязало тебе язык, Глагол? Отлично, значит, сегодня ты за переговорщика. Хоть раз переговоры проведёт тот, у кого язык подключён к мозгу.

Вооружённой охраны было много, но они очень хорошо прикидывались простыми служащими. Пистолеты почти не торчали из-за пиджаков, а ножи не оттопыривали штанины и рукава. Я взгрустнул о Фениксе, который из-за особенностей острова остался кружить над морем. Глаголу хорошо: Брауни, замаскированная под одежду, с ним, хотя и в полусонном состоянии. Запасы Веры, которые её питали, застыли, словно лёд в жилах, собственно, как и у нас всех. А у меня никакого оружия, даже наган остался на борту корабля…

Рука помимо воли скользнула по месту, где ранее находилась кобура. Истинные артефакты — редкость. Найти предмет хотя бы на пару ИВ — непростая задача. Но даже обычные вещи, которые носит человек, со временем накапливают крохи Веры. Одежда. Бижутерия. Часы или очки. Вера на уровне фоновой, но если правильно скомбинировать, то может появиться счастливый комплект одежды, вещи, которые сделают вас менее заметными или которые заставят людей вас чуть сильнее уважать. Эдакие мини-артефакты. А то, что мне досталось с револьвером — настоящая удача, не зря навык качаю!

Артефактный револьвер имел интересное свойство: невозможность потерять. Даже если его выбросить в жерло вулкана, стоит пожелать, и он материализуется в руке… хотя, чем дальше от тебя наган, тем больше Веры нужно для призыва. Как дополнение шло активируемое свойство: если заканчивался боезапас, то револьвер мог продолжать вести огонь… вот только патроны делались из крови пользователя, а Веры для преобразования тратилась на уровне 10 БВ за патрон. В настройках наруча я сделал всё, чтобы отключить эту способность. Хотя до конца не уверен в успехе.

— Всё настолько плохо? — Глагол, в отличие от меня, сразу уловил недосказанность.

— Большинство за единую европейскую криптовалюту. Их поддерживает крепкое лобби разработчиков, чьи фирмы по большей части оттуда, — мы зашли в лифт с прозрачными стенками и стали возноситься. — Хотя есть разработчики, которые колеблются. Бизнес — хорошо, но творчество требует свободы. Они за введение в игру новой валюты, о которой вспоминал Несуществующий…

Лифт звякнул, выпуская нас. Этаж оказался банкетным залом, где множество людей в вечерних нарядах и деловых костюмах неспешно переговаривались за бокальчиками виски, мартини… или просто за хорошем ужина.

— И да, в разговоре будьте аккуратнее. Меня здесь не любят… а тайны Российских Критиков интересны многим, — дала последние наставления мисс Спектр, и буквально перевоплотилась в радушную и улыбающуюся леди, которая чуть ли не через шаг с кем-то здоровалась и рассыпалась в любезностях.

Признаться, в этот момент я почувствовал себя чуть ли не бедным родственником, не особо любимым и желанным. В данной части света наступал вечер, и закатные лучи скользили сквозь широкие панорамные окна. Открывался отличный вид на море. Первые огни зажигались в хрустальных люстрах, чтобы играть на холодном мраморе и позолоте отделки. Произведений искусства немного, но подобрали их со вкусом, и не будь здесь полной защиты от Веры, они могли бы убить всех. Но люди этого даже не подозревают, с гордостью нося драгоценности, стоимость которых превышает окружающий остров флот, и жир, которым можно наполнить средних размеров бассейн. Высший свет.

И взгляды… В лучшем случае на нас с Глаголом смотрят, как на охрану мисс Спектр. Пренебрежение и скука. Лишь в редких случаях удостаивают каплей любопытства.

— Генрих, добрый вечер, — мисс Спектр подошла к одному из столиков чуть в стороне, где ужинал одинокий мужчина с короткой стрижкой светлых волос и грустными глазами. Истинный ариец. — К вам гости. Если не запамятовали, вы согласились им выделить время и помочь с расследованием.

— О да! Мисс Спектр, — встрепенулся человек и улыбнулся, а затем, промокнув губы салфеткой, отставил от себя максимум на четверть съеденный бифштекс, но взялся за бокал с вином. — Всегда рад помочь в борьбе с преступностью. Это куда интереснее, чем все эти долгие и нудные обсуждения. В эти моменты я понимаю, что мои знания полезны. Не говоря о том, что я рад помочь Чунаеву.

— Тогда, позвольте представить: Несуществующий, — кивок в мою сторону. — А это Глагол, — теперь жест в сторону напарника. — Если вы не против, я покину вас. У меня остались дела.

— Да. Конечно, — механическая улыбка, словно передо мной автоматон, и уже нам: — Присаживайтесь. Возможно, желаете что-то заказать на ужин? Здесь делают отменные миди, вылавливают буквально в двадцати минутах отсюда.