Неземной талисман (Сборник)

Глава 8

Этот день был как-то особенно хорош. И солнце пекло не так безжалостно, и налетающие с океана порывы соленого ветра были свежее, чем всегда… Одним словом, с утра все началось удачно.

Удовлетворенно потирая руки, Вудд в сопровождении Джека и Лилы прохаживался вдоль клеток.

— Живы ведь! Все живы! — то и дело восклицал он, и его глаза весело поблескивали.

Круглая физиономия Джека сияла, как начищенный самовар, а Лила даже пританцовывала от избытка радости. Девушка очень жалела подопытных животных. Она быстро к ним привыкала, и когда очередную обезьянку или собачку уносили в комнату за железной дверью, у Лилы на глазах навертывалисьслезы. Для научного сотрудника такая сентиментальность была, конечно, непозволительной. Но что же поделать! Ведь она все-таки женщина.

А сегодня, впервые после серии неудач, все зверюшки живы. Забавная макака с аппетитом уплетает бананы; собачонка, увидев людей, подбежала к стеклу и радостно виляет хвостом; а белый вислоухий кролик грызет какой-то сочный корешок.

Ученым было отчего ликовать. Ведь до сегодняшнего дня из этих клеток Джек всегда вытаскивал щипцами окоченевшие скрюченные трупики и бросал их в кремационную лечь. Теперь же, после долгих поисков и напряженного труда, они нашли нужный препарат, ключ к победе над ужасной бациллой у них в руках.

— Мисс Тейлор! — обратился Вудд к девушке. — Я счастлив констатировать, что нашим общим успехом мы в первую очередь обязаны вам. Разрешите от души пожать вашу руку.

Лилу покоробило от такой напыщенной и, пожалуй, слишком официальной тирады, но профессор так тепло улыбался и его глаза светились такой искренней радостью, что девушка схватила его руки и крепко сжала.

— Мистер Вудд, дорогой! При чем же здесь я? Вот без вас мы действительно ничего бы не сделали! — воскликнула она.

— Не скромничай, — вмешался Джек. — Воспользоваться актиниями для изготовления лечебного препарата — твоя идея. И потом, кто уже больше месяца ежедневно ныряет за ними?

— Полно тебе! Давайте лучше поздравим друг друга с успехом! — Лила, в порыве радости, обняла и звонко чмокнула в щеку сначала профессора, а потом и Джека.

— Повторить! Повторить! — шумно потребовал Джек и с улыбкой покосился на вспыхнувшего до корней волос Вудда.

— Хватит! Бриться нужно чаще, — потерла девушка обколотые губы.

Оправившись от смущения, профессор поднял трубку телефона.

— Хелло, Дик! Да, первый и несомненный успех… Ну, об окончательных результатах судить еще рано… Сейчас иду. — Вудд положил трубку и обернулся к сотрудникам: — На сегодня — все. А завтра, в честь первого успеха, отдыхаем, распорядился он.

Выйдя из лаборатории, Джек с Лилой направились домой, а Вудд — к Брайтону.

Кабинет полковника находился в одноэтажном здании, пристроенном вплотную к стене, разделяющей два сектора зоны.

Первый сектор, в котором находилась лаборатория Вудда и все подсобные службы, был отделен от второго высокой оградой, сложенной из грубо отесанных каменных плит. За эту ограду пропускали лишь очень немногих, Вудд не имел туда доступа, да его и не интересовали дела этих военных.

Брайтон встретил профессора на пороге своего роскошно отделанного кабинета. Сюда сквозь окна, завешенные плотными шторами, не проникали жгучие лучи тропического солнца. Кондиционная установка бесшумно нагнетала прохладный воздух, пахнущий хвоей и озоном. Ноги тонули в мягких коврах.

Одетый в свободный костюм из легкого белого шелка, Брайтон совсем не походил на подтянутого суховатого офицера, каким его обычно видели подчиненные. Сейчас он напоминал изнеженного сибарита.

— Прошу сюда, — пригласил полковник к изящному столику, на котором красовались ваза с фруктами и два фужера с крюшоном. — Сегодня дьявольская жара. Я только здесь и спасаюсь, — пожаловался он расслабленным голосом.

Оба уселись в глубокие кресла и некоторое время молчали, потягивая через соломинку ледяной напиток. Брайтон то и дело поглядывал на Вудда.

— Могу поздравить тебя с успехом? — спросил Брайтон, отставляя фужер.

— Ты хочешь сказать — нас?

— Нет, я не оговорился, — улыбнулся полковник. — Подчиненные не в счет. Они только исполняют нашу волю.

Вудд пожал плечами.

— Видишь ли, бить в литавры еще рановато. Мы изготовили препарат, но сделали только первое испытание, — сказал он.

— И какие результаты?

— После введения препарата все зараженные животные остались живы.

— Но ведь это победа!

— Еще не совсем, — покачал головой Вудд. — Испытание проводили на мелких животных, не крупнее макаки. Притом была введена ослабленная культура. Препарат нужно окончательно доработать и чтобы не оставалось сомнений, провести еще серию опытов над крупными животными.

— Каких тебе нужно?

— Желательно — человекообразных обезьян.

— Через неделю ты их получишь. Вы должны как можно быстрее доработать препарат.

Это уже походило на приказ. У Вудда удивленно поднялись брови.

Брайтон заметил реакцию ученого и пояснил:

— На днях к нам прибудет инкогнито одно высокопоставленное лицо. Было бы очень хорошо убедить его, что мы не тратим деньги впустую.

— Я тебя понял. Но ты сам знаешь, что такие работы нельзя делать в спешке, — сухо ответил Вудд, поднимаясь с кресла.

Брайтон тоже встал.

— Арчи! Ради бога не пойми меня превратно! — воскликнул он. — Я просто к слову. Понимаешь, в нашем деле важно показать товар лицом, — и, обняв ученого за плечи, проводил его к выходу. — Кстати, пришли мне немного своего препарата. Я постараюсь выбрать время и помочь вам в работе, — предложил Брайтон, прощаясь с Вуддом.

— Не затрудняй себя, Дик. Надеюсь, мы скоро оправдаем все затраченные средства, а выдавать недоработанную продукцию не станет ни одна уважающая себя фирма, — пошутил Вудд, пожимая полковнику руку.

Брайтон проводил его пристальным взглядом. Потом резко повернулся и скрылся за дверью.

На следующий день после завтрака Вудд с Джеком О'Келли решили совершить прогулку по острову. Положив в рюкзак походную закуску и три бутылки сухого вина, Джек забросил его за спину, взял дробовик и оба направились к Лиле. Невдалеке от ее коттеджа Вудд остановился, а Джек пошел за девушкой.

Покусывая стебелек сорванного цветка, профессор с нетерпением ждал. Дружеский поцелуй, подаренный вчера Лилой в порыве радости, пробудил в его душе целую бурю. Неискушенный в сердечных вопросах, Вудд надеялся победить стеснение и, выбрав подходящий момент, высказать девушке свои чувства. Ему казалось, что такое объяснение лучше всего сделать во время сегодняшней прогулки по лесу. Там они смогут, хоть ненадолго остаться наедине.

Услышав шаги, Вудд почувствовал, что его сердце заколотилось, как у мальчишки при первом свидании. Он быстро обернулся. Джек возвращался один.

— Наша пташка уже упорхнула, — помахал он поднятой кверху рукой. — Рози сказала, что лейтенант увез ее чуть свет.

У Вудда опустились руки. Цветок вывалился из расслабленных пальцев и упал к ногам. Лицо профессора сморщилось, стало старческим, усталым. Опять этот военный! Как часто за последнее время она с ним встречается!

— Что с вами, мистер Вудд? — озабоченно спросил Джек, подойдя ближе.

— Ничего… Сейчас пройдет… — Вудд поднял голову и виновато улыбнулся. Устал я за последнее время.

Джек потоптался на месте и спросил:

— Что будем делать?

— Пойдемте вдвоем. Мы же ее вчера не предупредили, — ответил Вудд, и оба зашагали в гору по лесной тропинке.

Весь день они бродили по джунглям, покрывающим склоны горы. Джек диву давался, глядя, как щуплый, физически слабый профессор с упорством маньяка карабкается по крутым склонам, словно нарочно выбирая самый тяжелый путь.

Продираясь сквозь густые заросли, балансируя на каменных осыпях, Вудд шел и шел, стараясь утомить себя настолько, чтобы чувства притупились и стихла душевная боль.

Возвращались они под вечер, усталые, изрядно исцарапанные колючками, в изобилии растущими на склонах.

Едва передвигая ноги, Вудд тащился за Джеком. Проходя мимо голубого коттеджа, он мельком взглянул на него. Окна были закрыты. Лила все еще не вернулась. «А что если она на обрыве?» — мелькнула мысль. Ученый знал, что девушка часто в одиночестве любуется солнечным закатом.

— Идите, Джек. Скажите, чтобы приготовили ужин, а я немного полежу, отдохну, — сказал он, опускаясь на траву.

Джек недоуменно взглянул на профессора и предупредил:

— Только недолго. Вы разгорячились на прогулке, а вечером сыро, можете простудиться.

Вудд выждал, пока Джек скрылся за поворотом, и поспешил к обрыву.

Поросшая травой и цветами лужайка на вершине отвесной скалы была пуста. Ученый сел на гладкий камень и невольно залюбовался открывшейся перед ним картиной.

Внизу, под обрывом, мерно дышал океан. Спокойные волны лениво накатывались на берег. Между камнями, в водоворотах, крутились белые клочья пены. Чуть пошевеливая широко раскинутыми крыльями, над скалой и морем парил красавец альбатрос. Он порой пролетал совсем рядом и, медленно поворачивая голову, посматривал на человека блестящим черным глазом. Солнце только что опустилось. На алом вечернем зареве чернели изящные пальмы, украшающие вершину далеко выдающегося в океан скалистого мыса.

Внезапно в тишину великолепного вечера ворвался посторонний звук. Из-за каменистой гряды вынырнул небольшой белый глиссер. Отбрасывая вдоль бортов белоснежные пенистые каскады, он быстро приближался. Резко развернувшись под обрывом, у самых береговых скал, глиссер остановился. В нем было двое. Мужчина и женщина. Вудд выглянул за обрыв и увидел, как Фред Уинтер прямо в одежде соскочил с глиссера. Стоя по пояс в воде он взял Лилу на руки и вынес ее на берег. А там, обняв друг друга, оба замерли в длительном поцелуе.

Опустив голову, Вудд медленно шел к дому. Теперь спешить было некуда. То, что он увидел с обрыва, означало крушение всех его надежд.

Выйдя на главную аллею, он остановился. Потом сжал руки в кулаки и быстро, почти бегом, бросился в сторону лаборатории.

Ожидая профессора к ужину, Джек О'Келли нетерпеливо посматривал на часы. Какао остыло, яичница пересохла. Куда же он девался?

Джек встал с намерением идти на розыски, но в это время зазвонил телефон.

— Это вы, Джек? — раздался в трубке приглушенный голос Вудда.

— Конечно, я. Где вы пропадаете?

— Джек, может быть, я поступил неразумно, но сейчас уже ничего не исправишь. Я решил сделать окончательную проверку нашему препарату и ввел себе живую культуру космической палочки. Никому ни слова! Немедленно идите в лабораторию.

— Да вы что, рехнулись? — заорал Джек.

Но профессор уже положил трубку.

Захлопнув за собой дверь, Джек выскочил из дома и как был, в пижаме и домашних туфлях, помчался в лабораторию.