Невеста дракона, или Я (не) согласна, ректор! (СИ)

Глава 7. Новый ректор в академии

— А ну, лежать, — вкрадчиво приказал Бархат. — Тууэш изгнан, Таншиды тоже отправлены в Срединный мир. И я хочу выяснить, откуда ты знаешь, как совладать с темным духом?

Я слабо тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Кольцом вокруг нас собрались Беннард, парни драконы, мои подруги. Их фамильяры сжались в испуганные комочки. Пушистость по обыкновению шипел на драконище.

Кого-то не хватало.

— Ректор Фаббер, — спохватилась я.

Рейнард помрачнел.

Бросил взгляд мне за спину. Я обернулась.

Ректор Фаббер замер в странной, в неестественной позе. Он словно бы начал плести защитное заклятие, но забылся.

— Темный лед, — констатировал Бархат.

А он неплох, — мелькнуло у меня в голове, разбирается в темной магии.

— С ректором Фаббером все в порядке? — задрожала Анжи.

— Вылечим, — успокоил девушку Беннард. — Как новенький будет. Парни, поднимай, — скомандовал он студентам драконьей академии.

Те деловито подошли к ректору и в прямом смысле взяли ноги в руки. Если быть точной, его ноги в свои руки. И его руки. И все тело.

Понесли ректора Фаббера, словно статую.

Я ошарашенно наблюдала за этим действием, пока Бархат меня не отвлек.

— Идем, Светлячок, — позвал он. — Нам предстоит серьезный разговор о твоих познаниях темной магии.

Я икнула. Темнейший герцог, думала, он привычно зашипит, но Его Пушистость решительно прикинулся обычным котом. И принялся вылизываться. Шерстку, лапки. Да так усердно, что даже я засмотрелась.

Это как-то разрядило обстановку. Кто-то хихикнул. Хомяк Анжи пискнул и потребовал овсянки.

— Я уже полчаса не ел, — пожаловался он.

Обезьянка Беллы захотела банан.

Даже у меня в животе заурчало от пережитого.

И Бархат согласился сначала нас всех накормить. Потом его позвали на какое-то важное совещание в администрации академии. А затем настал вечер. Пришла ночь.

И мы отправились спать.

Засыпала я, вспоминая, как Бархат внимательно смотрел на меня. Дракон никак не выходил у меня из головы.

Во сне я вернулась в прошлое. Снова ползла по деревянной балке. На краю сжался крошечный черный комочек — котенок.

Уже потом я узнала, что он кошачий герцог, темный маг. Изнанный, преданный, едва успев родиться.

Но тогда я видела обычного котенка на краю деревянной балки. А под нами бушевало пламя.

Я еще не знала, что это за огонь, и краем сознания с удивлением отмечала темные всполохи внутри него.

Я подхватила дрожащего котенка. Прижала к себе. Поползла обратно, двигаясь спиной, на ощупь. На узкой балке не развернуться.

И в этот момент огненные всполохи взметнулись слишком высоко. Коснулись моей оголенной кожи. Черный всполох слева и ярко-оранжевый — справа.

Бесконечный холод и ужасающий жар.

Я закричала. Тогда и сейчас, во мне.

Проснулась вся в поту, с колотящимся сердцем. Темнейший герцог дрых у меня в ногах. Потянулся, приоткрыл один глаз.

— Кошмар приснился? — сочувственно мурлыкнул он. — Не бойся. Все позади. Мне тоже… они иногда снятся.

Я потерла виски. Голова раскалывалась, меня лихорадило.

— Я, кажется, простыла, — пожаловалась я и оглушительно чихнула.

Утром нас собрали в бальном зале. Я пришла, кутаясь в теплый плед и мечтая о горячем чае. Хоть горячего, как печка и тарахттящего, словно трактор кота прижимала к себе.

На сцену вышел ректор Фаббер, похудевший, осунувшийся, с темными кругами под глазами. Идти ему помогал, поддерживая под руку, мой драконище.

Ректору явно требовался отдых после нападения темного духа. О чем Фаббер и поспешил нам сообщить.

— Я ухожу в отпуск, — отрезал он.

Студенты зашептались. У меня зачесался нос, захотелось чихнуть и высморкаться одновременно.

— Надолго? — удивленно спросил кто-то из зала.

Никто не представлял академию без ректора Фаббера.

— На несколько месяцев, — пожал плечами Фаббер. — Хочу полежать на пляже. Погреться на солнышке. Поплавать и покататься на доске.

Я тут же представила Фаббера на доске для серфинга. Интересно, в этом мире есть серфинг?

— Как мы без вас? — жалобно поинтересовалась одна из старшекурсниц.

Ректор улыбнулся ласково и несколько польщено.

— Я подобрал себе прекрасную замену, — произнес Фаббер.

И непринужденным взмахом руки указал на… Бархата.

Студенты во все глаза уставились на главного Небесного Стража.

Тот явно о назначении знал заранее. И взял все в свои руки. Довольно скоро он переключил внимание студентов на себя. А Фаббер, тихонько покряхтывая, спустился со сцены.

Пока Рейнард Дрегфреноу произносил речь, обещая беречь традиции академии, я усиленно размышляла.

Это он теперь наш ректор? Это меня Бархат теперь из любого уголка академии достанет? Это я спряталась от драконов и угодила прямиком в лапы драконищу?!

— Н-да уж, — констатировали мы с Его Темнейшеством одновременно.

Неужели сам князь, глава Небесных Стражей станет нашим ректором? Или это просто формальность, и драконище покинет академию? Оставаясь номинальным главой. Или заглядывая к нам пару раз в год, чтобы похвалить.

— Светлана, — Бархат перевел взгляд на меня, справедливо полагая, что с таким именем в академии больше никого нет.

— Да? — я постаралась придать тону уверенности. Вышло слабо. Голос дрогнул.

— Жду в своем кабинете, через час, — строго приказал Бархат.

А он умеет быть очень серьезным. Отшутиться или проигнорировать приказ не получилось бы, даже если бы я попыталась. Даже Темнейший Хвостелло прижал ушки, но шипеть не стал.

Я по привычке пришла в кабинет ректора, но от секретаря узнала, что Рейнард занял кабинет напротив.

Я вздохнула. Темнейший закатил глаза. Мы вышли.

Вот зачем студентам квесты устраивать? Мы и так пугаться будем, видя вместо добродушного пожилого ректора Фаббера, властного Небесного Стража.

Я постучалась.

— Открыто, Светлячок, — раздался из-за двери бархатный голос.

Мы с Темнейшеством переглянулись.

— Какой проницательный, — пробормотал герцог.

Рейнард Дрегфреноу стоял спиной ко мне и смотрел в окно. Я полюбовалась широкой спиной. Пробежала взглядом по волнистым волосам, собранным в тугой хвост. Интересно, они мягкие? Судя по характеру дракона, должны быть жесткие. Как железная нить.

Рейнард обернулся. Жестом указал мне на удобный стул напротив его дубового стола.

Я мельком отметила про себя, что стол совершенно пустой. У Фаббера он был завален свитками, перьями, чернильницами с высохшими чернилами. И заставлен чашками с чаем.

— Кофе? — предложил мне Бархат.

Кофе. А он любитель кофе. Сначала для меня было удивительно, что напиток есть в магическом мире. Но потом здесь обнаружился и шоколад, и я успокоилась.

— Нет, спасибо, — буркнула я. — Я предпочитаю чай.

— Черный, зеленый? — продолжал допытываться Бархат.

Он сел за стол напротив. Сложил руки в замок. Подался вперед. Весь непродолжительный разговор он испытующе разглядывал меня. Словно каждое мое слово добавляло информации в его копилку знаний обо мне. Я сидела как на иголках.

Хотелось крикнуть: не надо мне! Что вы хотели, драконище?

Но я держала себя в руках. Смотрела прямо и спокойно.

Никаких секретов.

У меня никаких секретов нет, — повторяла я про себя заведомую ложь.

Темнейший герцог залез ко мне на руки и успешно изображал кота. Я чесала его за ухом, пытаясь скрыть нервную дрожь в пальцах.

— Как ты себя чувствуешь, Светлячок? — неожиданно спросил Бархат.

— Отлично, — на мгновение растерялась я.

И тут же оглушительно чихнула.

Кот прижал ушки.

Бархат встал. Подошел к шкафчику. Достал магический чайник с серебряными чашечками — он нагревался от кристаллов. Поставил это добро передо мной. Добавил вазочки с вареньем и конфетами.

— Угощайся, — кивнул он. — Ты простыла, попей горячего чая.

— Я не… — я покосилась на сладости. — Я не… не хочу, — наконец отрезала я.

Рейнард откинулся на спинку стула. Кивнул.

— Духи Срединного мира — воплощенная стихия, — неожиданно переключил на другую тему разговор он.

Теперь кивнула я. Немного оторопело, потому что не поняла, как он так перескочил с чая на духов стихий.

— Разрушительная ярость и чистое созидание. Эквивалент бури, что приносит влагу в засушливые земли. Урагана, что чистит мир от засохших деревьев. Заморозков, которые могут лечь прекрасным узором на окна домов. Драконы хорошо знают стихийных духов, Светлячок. Драконы не знают только, как приказывать Тууэшам, — Бархат снова подался вперед и уставился на меня.

Его Темнейшество пробормотал едва слышно:

— Надо отсюда бежать, хозяйур-р-рка.

Я тоже уставилась на дракона. Хочет, будем играть в гляделки. Я тоже не из робкого десятка. Особенного после того, через что прошла, попав в этот мир.

— Откуда ты это знаешь, Светлячок? — ласково спросил Ренард. — Огненная магесса из не примечательной академии. Почему учишься здесь, а не в столице. Ты талантлива.

Еще один.

У них что, патокой полито меня так называть?

Я пожала плечами.

— Знаю, что? — поинтересовалась как можно безразличнее. — Я не приказывала Тууэшу. Я испугалась и сказала первое, что в голову пришло, — соврала я.

— Первое? — дракон медленно обогнул свой огромный стол, подходя ко мне.

Теперь мужчина возвышался горой мышц прямо надо мной.

— Да, — не дрогнула я. — Я хотела, чтобы Тууэш исчез. Вот и… — я неопределенно махнула рукой, — вот и потребовала, чтобы убирался.

— Спорим, — Бархат наклонился, поставив руки на подлокотники моего стула, — спорим, если бы так потребовал кто-то другой. Я, — Рейнард повторил мой неопределенный жест, — ректор, драконы, твои подруги — Тууэш бы даже их не заметил.

— Он меня не послушался, — упрямо уставилась на мужчину я.

Дракон внимательно смотрел мне в глаза. Будто пытаясь найти что-то. Понять меня. Уловить нотки лжи?

Его лицо находилось так близко, что я невольно отметила красные искорки в синих, как сапфиры, глазах. Россыпь едва различимых веснушек. Хмурые морщинки на переносице и в уголках глаз.

Наверное, я так завороженно разглядывала его, что Рейнард это заметил. Цепкий взгляд сменился на заинтересованный, а затем медленно сполз на мои губы. Я почувствовала, как к щекам прилил жар.

Не успела ни испугаться, ни растаять — в носу засвербило. Я поняла, что сейчас чихну! Прямо в лицо этому драконищу.

Едва сдерживая порыв, сложила руки горсточкой, закрывая нос.

И чихнула.

Аж подпрыгнула.

С коленей ожидаемой свалился Темнейший. И ожидаемо вцепился когтями в обнаженную кожу лодыжек.

Я вскрикнула. Подпрыгнула снова. От боли и неожиданности. Потеряла равновесие и схватилась за плечи дракона, чтобы не упасть.

Рейнард поймал меня и прижал к себе.

— Стоишь? — выдохнул он чуть хрипло.

— Стою, — быстро закивав, пропищала я.

— Тогда я отпускаю, — сказал Рейнард.

И не пошевелился.

— Отпускай, — согласилась я.

И тоже не пошевелилась.

Завороженно смотрела, как Бархат чуть наклонился. Близко, так, что почувствовала его дыхание на своих губах. Едва заметно выдохнула, понимая, что он хочет меня… поцеловать.

— Да прекратите вы уже обниматься! — возмутился с пола Его Темнейшество.

От кошачьего возгласа мы словно очнулись от сна. Синхронно шагнули назад, друг от друга.

Я почувствовала смущение. А вот в глазах дракона играло неподдельное желание. И искорки. Красные, огненные искорки стали ярче. Разве такие бывают не только у огненных магов? — растерянно подумала я.

Рейнард перевел взгляд на мои руки и снова быстро шагнул ко мне. Но в этот раз обеспокоенно. Коснулся моих запястий, притягивая к себе и вызывая новые мурашки.

— Темный лед, — с тревогой произнес Бархат. — Тебя тоже задело.

Я растерянно уставилась на руки. Вокруг запястий клубился черный туманчик. Похож на темный лед, это да.

Но… не он. Боли или холода я не чувствовала. Зато теперь поняла, что не дает мне покоя весь разговор: шрам под ключицей пульсировал. Словно там билось сердце. Темное сердце.

А теперь это вырывается наружу. Из-за близости к драконам.

— Тебе необходимо лечение как можно быстрее, — Рейнард размашистым шагом подошел к шкафчику, откуда уже выудил чайный набор. Теперь он достал фиал с лекарством. Мерцающая жидкость приятно пахла, когда он добавлял пару капель в чай.

— Я… мне… — не говорить же ему, что я не болею. Это просто… это просто часть меня. — Спасибо, — пробормотала я. — Я пойду, мне нужно просто поспать.

Я выскользнула из кабинета ректора.

— Это точно вызовет новые вопросы, — буркнул Темнейший.

— Это точно, — в ответ пробормотала я.

Но эликсир от темного воздействия тому, кто носит в себе осколок Тьмы, лучше не пробовать.