- А это не походило на какой-нибудь сверхконцентрированный "экспресс-гипноз"? - спросил Серж. Я наполнила свою рюмочку, отведала, облизнулась и сказала:
- Не-ет, все виды гипнозов - из другой области. Они же на короткое время полностью лишают человека индивидуальности, превращают его в некое подобие зомби, вот так. А "просвеченные" Медеей люди оставались вполне дееспособными, продолжая жить и работать в своем обычном деловом ритме. С одной только маленькой поправкой-поправочкой: они бросали все и шли к госпоже Темир на помощь, как только ей угрожала серьезная опасность разумеется, если находились в радиусе действия ее "пси-волн". И защищая новоявленную "Горгону", они ни с чем не считались.
- Понятно, им же, в какой-то мере, приходилось сражаться за самих себя, - задумчиво проговорил рыцарь и хлебнул прямо из кувшина (вряд ли после такого глотка что-либо осталось мне). - И каков был ее радиус действия?
- Неизмеримо больше, чем мой, - с некоторой завистью сказала я. Около трех тысяч метров.
Серж выразительно присвистнул; точнее сказать, оглушительно свистанул - у меня зазвенело в ушах. Затем он поинтересовался:
- А командовать "просвеченными" людьми она могла?
- В смысле "подай то, принеси это"? - уточнила я. - Наверное, да. Но подобные слуги не были ей нужны.
- Какая странная женщина...
- ...что больше всего правящих функционеров Галактики и бесило. Имеешь силу, имей и власть: подчиняй, командуй и тому подобное, а мы будем с тобою воевать или договариваться. Все, как у людей! Но от подобной веселой жизни Медея устранилась, чего ей простить и не могли. Такое поведение было расценено как психологическая слабость, и за нею началась вселенская охота. Сначала безуспешная, потом более удачная. Отец охотиться меня не пустил, но получилось так, что с Медеей я все же встретилась...
- ...и была названа "младшей сестрой"?
- Да, но очень опасной, как выяснилось. Малейшая неосторожность при контакте - и я бы ее "сожгла" в считанные доли секунды. Понимаешь, Серж, у меня в голове тоже находится что-то эдакое, позволяющее на небольшом расстоянии воздействовать на чужой мозг, но в самом примитивном смысле: больно или очень больно. Ну еще могу почувствовать состояние человека, его настроение... Самое грандиозное, что я умела - это поймать чью-нибудь "волну" и со всей силой "надавить" на нее, причинив очень неприятные страдания, но отнюдь не смертельные. Причем личность с "эС-Ка" больше ста способна успешно защититься психоблоком. Например, это может сделать Станислав Ладвин. Конечно, неожиданной пси-атакой я поначалу все равно его достану, но лишь на очень короткое время...
- ..."минуточку-секундочку", да?
- Да! - рассмеялась я и шлепнула Сержа по бедру. - А вот вам, носителям "истинной силы", лучше меня не гневить!
- Кажется, я начинаю догадываться, почему "Малыш" тебя выронил и схватился за голову. И если бы ты "нажала" сильнее, то наш поединок не состоялся бы.
- Увы - я тогда еще не знала, что если резко "трону" мозг богатыря, витязя или... или рыцаря в момент концентрации "сверхсилы", то попросту его уничтожу. Мой посланный слабый болевой импульс автоматически будет усилен, как линзой, до невероятной степени, что приведет к мгновенному разрыву сосудов, то есть, к острому инсульту. Как видишь, природа не оставляет человеку неуязвимых точек.
Это заявление произвело приличное впечатление на Сержа - на какой-то миг я испугалась, что он сейчас поднимется, проблеет: "Спокойного сна, дорогая..." и смоется. Однако постепенно его лицо вернуло себе привычный оливковый цвет, а голос и губы почти спокойно оформили просьбу:
- Расскажешь немного о своей встрече с Медеей?
- О, там было мало интересного, - вздохнула я. - Всю основную работу проделал сотрудник нашей разведки Никомед-Иероним Коревич, который официально участвовал в игре с "Горгоной". А меня вызвали лишь на заключительном этапе, для опознания. Понимаешь, ведь до сих пор неизвестно, как на самом деле выглядит эта Темир... Всякий раз окружавшие ее люди под воздействием особого наведенного внушения видели совершенно иную женщину! А иногда и вовсе не женщину... И только я могла с абсолютной точностью провести пси-идентификацию по "волне". Что и сделала. Да, ставки принимались солидные, но игроки ходили, образно говоря, по лезвию ножа, в том числе, и сама Медея. Кое у кого имелся приказ ее убить... Однако киллер был выявлен Службой Безопасности заранее, и Коревич все время незаметно следил за ним, выполняя таким образом обязанности "стража". Кстати, ты, случайно, не знаешь, кого Инфантьев охранял до того, как переключился на мою скромную персону?
Серж молчал так долго, словно никак не мог разобраться со своей памятью. Я понимала, что мой кавалер по уши завяз в интригах местного значения, но, несмотря на определяющее мнение атамана Тита, все еще не слишком верила в рыцарскую бескорыстность. Выждав стандартную "секундочку-минуточку", я очень мягко повторила вопрос.
- Знаю, - промолвил Серж и, будто издеваясь надо мною, снова замолк. Прикинув, что лучше: завизжать, схватить его за грудки и как следует потрясти или же надуться, я склонилась ко второму варианту и обиженно отвернула свой "клюв" в сторону. Поскольку и этот жест не был оценен сразу, пришлось громко пробурчать:
- Неужели военная тайна?
- Да нет, просто я никак не могу сообразить... - (тут опять последовала такая длинная пауза, что я едва не взвыла от злости), - ...не могу сообразить, от кого же это Йоркову приходилось охранять?
(Что-что? Эту затворницу-тихоню с четвертого "цветка"?! Та-а-ак...)
Одеяло отлетело в сторону, подушки свалились на пол, а Серж в испуге отпрянул назад, зацепился обо что-то ногой и чуть было не упал.
- Что с тобою, Эльза? - изумление его было неподдельным. - С чего ты взорвалась подобно торпеде?
- Причину взрыва объясню потом, - сквозь зубы процедила я и гаркнула во всю мощь своих легких: - А ну, выкладывай подробности о гулянках Кира и Златы!
- Подробностей немного, - все еще ошарашено промямлил рыцарь. Последние два года Йоркова в сопровождении Инфантьева неоднократно посещала некоторые богатырские ватаги...
- Чьи?!
Кажется, я несколько перестаралась с голосовым нажимом, так как Серж отступил еще на шаг, обхватил плечи руками и принялся не слишком хорошо меня рассматривать. Затем он спокойно сказал:
- С атаманом по имени Тит они не контактировали.
(Черт подери, индюк надутый, это я поняла и без тебя! Придется выложить ему абсолютно все, и пусть думает, что хочет.)
- Серж, немедленно вернись на место! - потребовала я и добавила на два тона ниже: - Я хочу тебе кое-что сказать...
Рыцарь и не подумал приблизиться, и тогда я, обессиленная, рухнула навзничь и принялась громко сопеть. За моим состоянием весьма тщательно следили, и когда моего дыхания почти не стало слышно, все-таки подошли.
- В общем, так, - начала я, отсылая свои слова в направлении потолка, - на этой планете орудует чужой разведчик. Разговоры нашей семьи постоянно подслушиваются и, кроме того, всех нас так или иначе хотели уничтожить. Под подозрением были многие, в том числе, и некий рыцарь. Если... если я тебе не безразлична, то скажи: кто посылал Злату Йоркову под прикрытием Инфантьева договариваться с Иннокентием?
- А тебе известен предмет переговоров?
- Думаю, да, - кивнула я, что в лежачем положении делать было крайне неудобно. Продолжать я и не подумала, решив применить против Сержа его же тактику.
- Хорошо, мисс, - (рыцарь то ли поддался на мою уловку, то ли тоже решил раскрыться), - я почти убежден, что хозяевами предприятия является группа людей из Замка Рэчери - граф Франц Усталый, граф Авксентий Бергский, Филипп-Ученый и некоторые другие. Конечным звеном, а также конкретным исполнителем я считаю известного всем нам витязя Мстислава. На него работает ряд сотрудников Станции - кроме известных тебе имен могу упомянуть еще супружескую чету Шедуэлл.
- Значит, ты считаешь самым страшным то, что Мстислав за спиною у Королевен сговаривается с некоторыми лидерами богатырей?
- А что может быть хуже?
Этого я тебе, мой милый, не скажу, подумала я, ибо у вас своя партия, а у нас - своя. Да-а-а, какую же ошибку мы допустили с самого начала! Наивно решили, что против семьи фон Хетцен разведчик "Элиты" действует в одиночку, а оказалось, что он успел сколотить отличную бригаду! Вот почему мы всюду запаздывали, то и дело спотыкаясь на ровном месте. Но ты, Сереженька, сильно ошибаешься, считая Мстислава крайним...
- Похоже, ты, Сереженька, не ошибся, предположив, что этой ночью нас ожидают разговоры, разговоры и ничего, кроме разговоров, - (я наконец-то согнула правую ножку в колене, чем сразу же приковала мужской взгляд к определенному участку моего тела). - А может, мы все-таки рискнем бросить вызов твоей могущественной гадальной книге?
- Стоит попробовать, - (рыцарь тоже обновил интонацию разговора очень профессионально). - Ах, только женщина умеет так легко менять деловые темы на личные и наоборот! Если, конечно, личная жизнь не является для нее делом...
- ...или же дело - кровно связанным с жизнью, - логично закончила я и решительно согнула левую ножку. Эффект от этого действия оправдал все мои ожидания - рыцарь упал рядышком на постель, и его руки пришли в движение. Однако, уже притянув меня к себе, Серж, как я и предполагала, захотел прояснить последний, непосредственно связанный с ним момент:
- Меня ужасно поразили твои, Эльза, слова о том, что я был под подозрением в качестве предполагаемого кандидата в супершпионы. Как подобная фантастика могла прийти в голову?
- С вашей случайной подачи, милый, - лукаво улыбнувшись, промолвила я и снова прикоснулась губами к его виску. - Никто ведь тебя не тянул за язык - сам проболтался о своем интересном сенсорном коэффициенте!
- Что же в нем особенного?
- О, такому неосведомленному человеку я не в силах отказать в объяснении! - мои шаловливые губы тронули мочку Сережиного уха. Понимаешь, "эС-Ка" в 99 единиц вообще встречается нечасто, а среди серьезных разведчиков таковой имелся у одного парня очень высокой квалификации по прозвищу "Беглец". Он работал на "Элиту", в чем-то провинился перед своими боссами и был приговорен к двум с половиной годам "болевой камеры" - с правом "добровольного ухода", разумеется... Так вот, он оказался вторым героем за всю историю человечества, которому удалось выдержать подобный сумасшедший срок и не сойти с ума. И не покончить с собой.
- А кто был первым?
- А первым был человек, который вот уже сорок с лишним лет является одним из главарей небезызвестного "Синдиката". Ему помогла справиться с двухлетним заключением неукротимая ненависть к своим мучителям, то бишь, ко всему человечеству. Потом он стал мстить и, как видишь, успешно. Трудно сказать, что помогло устоять "Беглецу"...
- Какова же была его дальнейшая судьба?
- Не знаю - ей никто не интересовался. Возможно, что в наших архивах не сохранилось даже изображений его внешности. Отбыл человек наказание, вышел на свободу и растворился в общей людской массе... Может, восстанавливает здоровье и живет на сбережения, если они у него имелись. А может, взялся и за старое. В разведке к такому изуверскому наказанию, как "болевая", обычно прибегают лишь в том случае, кода дело касается предательства агента. Официально это называется "измена Родине". Впрочем, я не уверена - за точной информацией лучше обратиться к моему брату.
- Но разве в распоряжении ваших спецслужб имеются люди со "сверхсилой"? - снова неподдельно удивился рыцарь. - Я всегда связывал данный психический спецэффект исключительно с нашей планетой!
- Ты прав, - сказала я, - не имеются. И эта деталь вдребезги разбивает все мои нелепые женские подозрения. Нам, девчонкам, на досуге что только в голову не придет!
После этой заключительной фразы мои губы намертво слились с полными Сережиными губами, и после такого трудного дня сил у нас обоих оказалось еще более чем достаточно..."
3. Фройляйн Эльза и "мальчики"
"Фрагмент No 7"
"Мне все же кажется, что из Сержа выйдет прекрасный муж. Подумать только - чтобы сдержать свое рыцарское слово, он сумел подняться в семь часов утра, хотя, держу пари, мы отключились не раньше четырех! А ведь было кристально ясно, что пригревшейся у него под бочком разомлевшей мисс фон Хетцен эта самая специальная аппаратура связи вряд ли понадобится в ближайшую треть суток. Действительно, во второй раз я смогла приоткрыть один какой-то глаз только в половине десятого. Обнаружив напротив своего носа небольшой передвижной столик, не иначе, как с утренним кофе, я раззевалась во всю пасть, перевернулась на спину, вновь прикрыла на одно мгновение ресницы и... и распахнула их ровно в полдень.
Окно так и осталось с вечера затемненным, однако комната была достаточно освещена с помощью старомодных голубоватых ламп, размещенных по периметру потолка. Полюбовавшись их нежным матовым сиянием, я лениво протянула руку к столику, и он послушно раскрыл свои "лепестки", предлагая мне не ожидаемый легкий завтрак, а настоящий обед! Вообще-то, я никогда не чаевничала в роскошной постели да и плохо понимала так называемую аристократическую прелесть этого занятия. В самом деле, что за удовольствие жевать и глотать в полудремотном состоянии? А ведь передо мною был не просто кофеек с крошечным бутербродиком, а пяток весьма приличных сэндвичей с ветчиной, сыром и паштетом! Да еще замороженные ломтики так понравившегося мне вчера ананаса, да плюс симпатичнейшее шоколадное пирожное со взбитым кремом "Шарлотт", да в придачу вазочка зернистой икры! И, конечно же, огненный кофе в специальном герметическом стаканчике. И ур-ра! - маленькая бутылочка ледяного полусухого шампанского! И апельсиновый сок. И отдельно - сливки...
Первым делом я освежилась соком, а затем довольно бодро поднялась с твердым намерением сделать полный комплекс оздоровительной гимнастики. Из этого, увы, ничего не вышло, ибо твердость моя улетучилась ровно через пять секунд после принятия основной стойки, а само намерение - секунд через десять. Чтобы как-то примириться с совестью, я несколько раз помахала правой и левой ножкой, повертела перед собой ручками, но потом все-таки решила выполнить стойку на руках. Она далась мне с большим трудом; был и такой момент, когда казалось, что моя сильно раздобревшая за последнее время корма сведет на "нет" все усилия удержать равновесие. Однако мужественная мисс фон Хетцен устояла и даже несколько раз отжалась, правда, не до отказа. После такого подвига утренне-обеденное шампанское можно было считать полностью заслуженным. Не мешкая, я уселась в чем мать родила перед яствами и решительно принялась за дело. Энергичная разминка явно пошла мне на пользу, позволив в хорошем темпе расправиться со вкуснейшей едой. Икра заедалась пирожным, шампанское запивалось сливками, кофе закусывался ананасом - все было сметено подчистую.
В самом что ни на есть распрекрасном расположении духа я неторопливо оделась и даже не огорчилась тому обстоятельству, что вот уже вторые сутки хожу в одном и том же платье. Затем, вызвав "летучую мышь"- уборщицу, я наказала ей навести в комнате полный порядок и вальсирующей походочкой разбитной девицы из числа "золотой молодежи" отправилась знакомиться с Сережиным домом. На ходу я обдумывала способы женить его на себе. Интересно, как бы он отнесся к своему маленькому наследнику?
...Основательно облазив все этажи и не найдя никого из ребят, я примостилась на самой верхотуре возле мощных параболических антенн неизвестного назначения, решив передохнуть и заодно освежиться прихваченным фруктовым мороженым. Еще больше захотелось стать совладелицей такого шикарного замка - на свой особый манер это, безусловно, был самый настоящий замок времен развитых супертехнологических эпох. Оба жилых этажа состояли из восьми огромных залов, нумеровавшихся против часовой стрелки. В шести из них на первом мы все побывали еще вчера, последовательно пройдя зал-прихожую, зал-ангар, спортивный зал, "Летний", "Осенний", "Зимний" залы и на этом закончили. Залом No 8 была генераторская, из которой вел спуск в какое-то закрытое подземелье, а вот зал No 7 представлял собой настоящую тайну за семью печатями. Каламбуром тут и не пахло, ибо у шифрованного замка было ровно столько степеней защиты. Я просто вся извелась, пытаясь с помощью универсального ПДУ просветить его стену и ничего не добилась. Наверняка там размещался гарем из Сережиных наложниц, находящихся в состоянии анабиоза...
Второй этаж был полностью предназначен для жилья и увеселений. Точно над прихожей располагались три комнаты для гостей, ничем не отличавшиеся от тех, где ночевали мы. Далее, по ходу вправо, был "информационный зал" с несколько устаревшей, но отличной аппаратурой, в том числе, и для космической суперсвязи. Следующий зал делился не на три, а на две колоссальные комнаты - явно для хозяев, а потом шла помпезно меблированная столовая, в которой можно было закатывать пиры на добрую сотню приглашенных лиц. Столовая плавно переходила в новый зал, который я назвала "праздничным" - мозаичный паркет там был такого изумительного штучного набора, что хотелось танцевать и танцевать на нем до полной усталости! Рядом с этим залом находились очередные гостевые комнаты, предоставленные в мое распоряжение (а также Станислава и Кирилла), и личные апартаменты монсеньора де Пери - в точности над секретным помещением No 7 первого этажа. Скорее всего, они имели между собой какоето сообщение, что заставляло предположить наличие внизу не только толпы замороженных девок, но и той самой "компакт-библиотеки", на которую, по словам Романа, давно уже точит зубы Династия.
И наконец завершалась вся эта грандиозная анфилада самым настоящим медицинским центром, в котором разве что покойника нельзя было оживить...
Все-таки удивительно, как быстро меняется человеческое настроение! Еще вчера вечером я не чувствовала к особняку Сержа никакой особой симпатии; сегодня же - и дом не дом, а дворец, и дремучий лес в жарких лучах солнца отсюда, сверху, кажется романтической рощицей, где знай себе шатайся с мальчиком под ручку меж стволов да целуйся за каждым третьим... Кстати, насчет мальчиков: кажется, я их вижу... правильно, они ходили осматривать городок доблестного рыцаря. Вон с ним Станислав увлеченно беседует, а Кир шествует рядом, как всегда мрачный и думающий о чем-то своем. О "чем-то"! Нет, мой грозный охранник, я могу угадать твои думы достаточно точно...
Швырнув в его сторону пустую упаковку от мороженого, я принялась подсчитывать дивиденды от вчерашних беспорядочных разговоров. Итак, "Незнакомец в маске" действует не в одиночку, а вместе с организованной им группой, в которую входят некоторые работники Станции, атаман Иннокентий с его отвратительной бандой и кто-то из высокопоставленных лиц Замка Рэчери снюхались все-таки, вот гады! Связным можно было бы считать витязя Мстислава, если бы не явная (хотя и непонятная) попытка его подставить с помощью чрезвычайно похожих коней. Стало быть, кто-то хочет, чтобы он выглядел связным, а на самом деле... Многие нити тянутся к Злате Йорковой, которой приходилось работать курьером под защитой Инфантьева - вот и разгадка большой любви к одиночеству на четвертом "цветке"! Вряд ли ее посвящали во что-то конкретное, однако имя того, кто отдавал ей приказы, она знает и назовет - не из-за угроз, а за щедрую мзду. Сам Инфантьев, конечно, ничего не скажет - что поделать, особый кодекс чести! А ведь его самым бессовестным образом "кинули"! Скорее всего, "Незнакомец в маске", будучи отлично подкованным в теории "Космического Крестианства", выдал себя даже не за магистра, а за всемогущего "Провинциала Ордена", ни больше, ни меньше. Но - неожиданно допустил ошибочку при отдаче приказа, и вот Кирилл на свободе и прислуживает мне. "Прислуживает"... Ишь ты, Эльзочка, как разлетелась!
Сейчас мне необходимо любым способом распотрошить Станислава Ладвина, который знает все. Стас сильно напуган, если даже не хочет возвращаться политическое убежище в "Осеннем Зале", с ума можно сойти! Он тоже в курсе, кто подписал мне смертный приговор, а кроме того, тесно связан с атаманом Титом. Удивляюсь, чем они друг другу могут быть полезны? И наконец сам монсеньор де Пери. Не знаю, кто он на самом деле и чего добивается, но уверена: я для него не просто свежий объект для сексуальных развлечений. Не будем заикаться о любви, ибо, кажется, мы оба на работе, но защиты Инфантьева мне в данном случае не потребуется. Пусть Кир, если я действительно ему нравлюсь, попробует меня отбить... хотя это я сказанула! Какой же мужчина по-настоящему заинтересуется женщиной, которая спит с другим? Он же должен понимать, что мисс фон Хетцен пополам не делится! А... а что тогда?
А тогда необходимо будет всерьез заинтересоваться холодной, как Снежная Королева, госпожой Ингой Инфантьевой, бывшей несчастной беженкой и по совместительству владеющей "экспресс-гипнозом" да еще, как сообщил брат, "приливного типа". Ничего себе! Это что, обязательное нынче в "Элите" условие для эмиграции?
Отправлюсь-ка я к вездеходу, подумалось мне, пора выходить на связь с родителем и требовать от него всю информацию, которая накопилась. Хотя в последний раз он откровенно психанул вместо ответа на мой вполне нормальный запрос о Мстиславовом жеребце. Возможно, я лексически не совсем корректно его сформулировала, но это же не причина так по-хамски прерывать важный разговор! Впрочем, если он сейчас спокойно побеседует со мною, то я, может быть, перестану на него дуться...
...Как и обещал рыцарь, он привел гравикатер и поставил его возле самого входа. Раскодировав замки, я забралась внутрь и первым делом поинтересовалась записями автоответчика. Да, со мною дважды за ночь и один раз утром пытались связаться - вот тебе и "не спешно"!
Включив все системы защиты, я начала заунывно вызывать вездеход отца и довольно быстро услышала в переговорном устройстве грубоватый бас Гуннара Озолса. Скороговоркой ответив на приветствие, я было полезла о чем-то с напором вопрошать, но меня не слишком вежливо перебили и попросили вначале ознакомиться с записанным вчера сообщением. Узнав, что говорить будет Роман, я немедленно заткнулась и обратилась в слух.
Никогда в жизни мне не приходилось слышать в голосе брата такую тяжелую мертвую усталость, а его невеселые новости заставили меня здорово растеряться. Моя неплохо разработанная теоретическая реконструкция событий рухнула, а давешние умозаключения теперь и вовсе немного стоили. Когда закончилась запись, я так и осталась сидеть с обиженным выражением на глупой сытой морде, и лишь суровые интонации командира десантников привели меня в чувство. К счастью, он решил пересказать все случившееся по-своему (чем и дал мне время оклематься) и кое-какие события осветил иначе. К концу десятиминутного изложения я уже могла задавать более-менее разумные вопросы и с одного раза воспринимать и оценивать ответы. Очевидно, в награду за свое усердие, я получила заверение, что мне немедленно будет отправлена вся собранная группой Командора информация, в том числе, и о цвете коня Мстислава, и о результатах сканирования малой станции No 3.
В ожидании этого события я предоставила своим мозговым извилинам возможность слегка поработать в свободном режиме. Пользы оказалось немного, так как все мысли крутились только вокруг главного неожиданного происшествия. Человек, которого я после долгих раздумий поставила на вершину пирамиды, был мертв, и в причине его гибели разобраться будет очень нелегко. Здесь нас уже не просто, как обычно, опередили, но весьма чувствительно наступили на ногу. Поступок, что и говорить, отчаянный по дерзости или... или вынужденный. Но откуда такое проклятое совпадение: едва я собираюсь одной скромной личностью основательно заняться, как этой личности дырявят голову!
Объяснение я получила через несколько минут, когда монитор компьютера начал выдавать переводимые Гуннаром сведения. Никакими мистическими совпадениями, разумеется, и не пахло, а вовсю начал разноситься аромат весьма подозрительного свойства, характерный для поступков сугубо кабинетных работников, когда они начинают воображать себя незаурядными творческими личностями. Мой папашка всегда любил лицедействовать и решил сыграть главную роль в весьма посредственной пьеске собственного сочинения, из которой намеревался сделать величавую трагикомедию с элементами сатиры и высокой драмы. Получился же, как всегда, цирк, в котором ему досталась лишь дешевая клоунада. Ну подумать только - вычислил вслед за мной главного персонажа и сам же пригласил для него убийцу! И теперь перед нами, как минимум, пятеро подозреваемых - Иоганна Ладвина я решительно отметаю...
...Как-то незаметно для себя самой я включилась в аналитическую деятельность, сопоставляя полученные данные с моими разработками, и просидела несколько быстро промелькнувших часов между "расчетчиком" и компьютером. Иногда мое внимание переключалось на походный пищевой синтезатор, который исправно снабжал меня пирожками с первой пришедшей в голову начинкой. Что я пила - не помню, но, кажется, исключительно безалкогольное, ибо все время очень хорошо контролировала свою обычно безудержную фантазию. Постепенно начала вырисовываться настолько любопытная картина, что мне даже весело стало - оказывается, на большинство событий не мешало взглянуть, как говорится, и с иной колокольни! Особенно важный материал имелся по исследованию приборов третьего "цветка", и я очень гордилась, что придумала оригинальный способ увязки этого отчета с итогами той давней трагедии, когда погибла мать Станислава Ладвина.
Во время работы меня никто не беспокоил, и к шести часам вечера это начало немного удивлять. Вздохнув, я вылезла из гравикатера и отправилась проведать моих горячих мужчин, предварительно тщательно зашифровав все, что поддавалось шифровке. Предположив, что сегодня никому не захочется ужинать с приятным видом на крысиную стаю, я просто встала на "бегунка" и отправилась в путешествие по этажам, на ходу высвечивая пультом ДУ стены залов.
Троица в полном составе обнаружилась в информационном центре и пребывала далеко не в мирном состоянии. Сидевший за столом Серж вел оживленную полемику с мерно расхаживающим Инфантьевым, а Станислав со скрещенными на груди руками стоял поодаль и мрачно на них смотрел. Само собой решив, что только меня там и не хватает, я восполнила этот пробел немедленным своим появлением и сразу же вспомнила, что так и не удосужилась нарядиться в новой платье. Увлеклась работой, видите ли! А в вездеходе, в шкафчиках осталось еще столько ненадеванного...
Моя ужасная промашка осталась незамеченной, чему удивляться не следовало: уж если мужчины заводят серьезные разговоры, то и пожара у себя под носом могут не углядеть! Я спокойно встала невдалеке от сына начальника Станции и с любопытством прислушалась к беседе, которая больше напоминала ожесточенный спор, ибо велась на повышенных тонах. Мой приход совпал с серединой речи Сержа, очень похожей на обвинительную:
- ...и вместо того, чтобы сделать перерыв в сведении всевозможных счетов, все идут и идут бесконечные поиски виноватых! Ни у кого не хватает смелости встать перед зеркалом, всмотреться пристально в собственную наглую рожу и задаться резонным вопросом: "А с чего это я вообразил себя любимым детищем Всевышнего?" Мало того, что и у вас, и в "Элите" спецслужба на спецслужбе сидит и внешней разведкой погоняет, так нет - давайте мы еще создадим сотню-другую агрессивных тайных обществ да их паутиной Галактику опутаем! Было уже такое в масштабах отдельных планет и ни к чему хорошему не привело, но все неймется!
- Что теперь толку рассуждать о пролитом молоке и его вкусовых свойствах! - нетерпеливо отозвался Инфантьев, не переставая неторопливо двигаться вправо-влево. - Дело делается, так будет и впредь. Вот с умными руководителями проблемы.
- "Умных" начальничков, шибко умных и даже гениальных, наоборот, всегда сверх головы хватало! - бросил Серж. - Честные были - не солгут, душой не покривят: пустят тебя в расход, так искренне объяснят, за что. Воспитанных хоть пруд пруди - знают, как себя вести за столом, какой рукой ножом пилить, какой вилкой тыкать... Образованных - завались, одних законченных университетов на каждого по три штуки! Даже порядочные иной раз к власти подступались - ни малейшей низости в поступках! А что в итоге? А в главном, конечном итоге - "вибраторы космического пространства"! Что? Ах, говорят уже разработаны "контрвибраторы", и вскоре уродовать Космос станет невозможно? Так подождите, глазом не успеете моргнуть, как "сверхвибраторы" изобретут и так тряхнут Галактику, что все полетит вверх тормашками: "Элита", "Союз-Содружество" вместе с заботливо выпестованным милейшим "Синдикатом", а также "неприсоединившиеся миры"! И тогда случайно уцелевшему сброду снова предстоит топать по бесконечной дороге - искать очередные звездные системы с дальнейшей неизбежной перспективой полного их загаживания... Не слишком ли долго Господин Создатель разрешает своим великовозрастным дитятям крушить все направо и налево в ожидании скорого совершенствования их бессмертных душ?
- Вот что меня больше всего удивляет в нашем хозяине, - задумчиво сказал Кирилл, - так это постоянная радостная готовность рассуждать о том, что ему и в малейшей степени недоступно. А насчет остального - о, сколько же на эту тему было наговорено за тысячелетия под звон наполненных стаканов! Какие открытия ты тщишься еще сделать? В чем убедить? В том, что человек есть наполовину высокоорганизованное животное - так, извини, стоит ли заниматься возведением банальности в степень тривиальности?
- Стоп! Минуточку! - сразу перебил его рыцарь и треснул по столу ладонью. - Вот эта мировоззренческая аксиома всегда меня невероятно умиляла! В ней изначально заложена такая простенькая бодрящая идейка насчет того, что стоит немножко поднатужиться в духовном и моральном смысле, и надоевшие пятьдесят процентов мы обязательно превратим в пятьдесят один, а потом и во сколько захотим. Конечно, пока еще общая людская масса безнадежно колышется значительно ниже серединной отметки, но введение сенсорного коэффициента позволит увереннее контролировать надоевшие всплески животных инстинктов! И вот...
- Бред собачий! - (теперь настала очередь Инфантьева перебить - он даже остановился). - Это как раз тот самый случай, когда упростить - не значит объяснить. И вообще мне расхотелось в базарном стиле разрабатывать миллионный вариант дискуссии на извечную тему человека и его возможностей.
- Без вопросов! - к моему удивлению Серж охотно согласился с этим предложением. - Только напоследок замечу: мыслящее выпрямленное существо о двух ногах, о двух руках, при голове и без хвоста к "человеку разумному" практически никакого отношения не имеет. Просто оно само себе присвоило этот почетный титул авансом, торжественно пообещав всем своим Всевышним (о, сколько же их было!) в будущем обязательно таковым стать, но получился пшик. Ничего не вышло!
- Кем же ты нас тогда изволишь величать? - этот вопрос задал Станислав, и в его голосе прозвучала большая доля недоброжелательности. Разумными зверями, что ли? Тоже более чем не ново!
- Вся ваша беда, мои дорогие друзья-приятели, в том, - хладнокровно ответствовал рыцарь, - что вы упорно наделяете человека как раз тем свойством, которое природа в него, возможно, и заложила, но еще не задействовала. О каком "разуме" ведется речь? Что это такое? Где и у кого вы его видели? У себя? У меня? У Эльзы?
- Что тут про меня плетут? - разобиженная такой странной оценкой, я тотчас возникла (и довольно громко). - Кто же я по-твоему? И берегись, если непочтительно ответишь!
- Не нравится - не слушай. Все мы есть "животные умные" или, если хотите сомнительного комплимента, "человеки умные". Разумом в наших мыслях, писаниях и деяниях и не пахнет - в наличии только интеллект! Весьма могучий, согласен, но это - совершенно иное качество! Негодяй может быть гениальным, но разумным - никогда. Исключение я готов сделать для определенного слоя людей веры и искусства, что, как говорится, погоды не делает.
- Тогда просвети нас, что ты понимаешь под понятием "разум", - вполне законно потребовал все еще недовольный Станислав. Серж пожал плечами так, словно разрывал невидимые путы:
- Пожалуйста! Пожалуйста. Только уж извините, мальчики, определение будет настолько простым, что дальше некуда. Я бы "разум" сравнил с врожденной самодисциплиной. Которой у нас никогда не было и, судя по развивающимся в бешеном темпе событиям на этой планете, никогда не будет. Поздно.
Мне понравилось, что Сережины оппоненты не накинулись на него с немедленной оголтелой критикой, как сделала бы я, а довольно долго обдумывали предложенное им откровение образцового отличника: "Разум - это дисциплинированный ум"... Конечно, все получалось проще некуда: требуется немножко ответственности заиметь, а там и "золотой век" на пороге! Но каждый хочет, чтобы совесть сначала появилась у соседа...
Так и не дождавшись лихой контратаки со стороны "мальчиков", я не выдержала и изложила свои соображения по поводу учительских идей рыцаря как всегда звонко, напористо и убедительно. Однако Серж заметил, что введение новых свежих сил в уже закончившуюся дискуссию о перспективах развития так называемого человечества является запрещенным приемом, и добавил, что принципиально не считает предложенную им категорию чем-то вроде очередного качества, которое можно воспитать или как-то натренировать.
- Рискну повториться, мисс, - (о, неужели опять официальность?), - но скажу, что понятие "разумности", "дисциплинированности ума", скорее всего, вообще неприменимо к животному организму, на сколь высокой ступени эволюционного развития он не находился бы. Об этом свидетельствует трагедия одного из самых вдохновенных призывов в нашей истории - знаменитой "Нагорной Проповеди". Будучи произнесенная самым обычным, понятным и доступным языком, а затем размноженная миллиардными тиражами, она, тем не менее, осталась не просто невостребованной за многие тысячелетия, но и всегда была для существа, которое вы столь упорно именуете "хомо сапиенс", гораздо более далекой и чуждой, нежели, скажем, звуки волчьего воя из соседнего леса. Завывание куда как понятно - либо на охоту, либо от тоски... А изложенная в проповеди воля Всевышнего требовала от человека именно внутреннего ограничения своих всевозможных хватательных потребностей! Откуда же было взяться такому чуду у представителей биологического рода, которые до сих пор иногда воспроизводят потомство с шестью пальцами на ногах, а во сне хватаются за воздух, словно все еще падают с дерева?
- Какое счастье, что Всевышний оказался куда более снисходительным к своим созданиям, чем ты! - усмехнулся Инфантьев. - И куда менее велеречивым. Показал идеал, предложил путь, дал свободу воли - вот и все!
- А в итоге? А что в итоге, Кир? - издевательским голоском пропел Серж. - Готов повторить, если давеча ты не расслышал: "Вибраторы космического пространства"! И еще много чего имеется в "шкатулке Пандоры" отложено и припрятано про запас то там, то здесь!
- "Здесь" - это где именно? - встрела я с вопросом. - Можно поинтересоваться?
- Не лови, пожалуйста, меня на слове, - неожиданно сердито отозвался рыцарь. - Я ничего не собирался конкретизировать!
- Понимаю, просто оговорился, - смиренно опустив глазки, промолвила я, - бывает... Ладно, если предложено заканчивать - давайте заканчивать. А все же любопытно узнать: почему вы так сцепились? Что послужило отправной точкой?
- Все, как ни странно, началось издалека, - пояснение решил дать Станислав (я заметила, что он продолжает оставаться настороже и очень внимательно всех слушает). - Речь зашла о подлинной причине разногласий между "Элитой" и нашим "Союзом-Содружеством". Рыцарь изволил утверждать, что корень зла не в идеологии, а в вещах сугубо материально порядка.
- Это в каких же? - удивилась я. - В территориальных спорах, что ли? Так Галактика, вроде бы, уже почти поделена...
- А кроме? - задал вопрос рыцарь. - Очень занимательно, что по этому поводу думаешь ты!
- Н-ну-уу... тогда остаются... - (я наморщила лоб, изображая настоящее раздумье, хотя напрягать извилины тут было излишне), - остаются только разногласия по поводу способов добычи энергии!
- В самую точку. Теперь о претензиях - кто к кому и что именно не нравится?
- Разумеется, мы - к ним! По распоряжению правителей "Элиты" идет активная разработка не только одиноких звезд, но и звезд с безжизненными планетами в центральной области Галактики, что чревато необратимыми изменениями простран...
- Это на ваш взгляд, - весьма невежливо перебил Серж. - А что они?
- А они считают так: ничего страшного не происходит, и все под контролем. Однако по их методике ведения работ космическое светило полностью "гасится", а это уже самое настоящее варварство!
Серж сделал очень глубокий кивок, а затем обернулся к Инфантьеву:
- Не правда ли, как слаженно? Вы что, заучивали с одного листа?
- Подожди-подожди! - поспешила вмешаться я. - У тебя разве есть иное объяснение? Выудил из недр "компакт-библиотеки"?
- Из каких там "недр"! Все лежит на поверхности... Чья энергия, как говорится, "чище"? А добыча дешевле?
- Но при чем тут...
- А в этом все дело. В общем и целом космополитическая система под названием "Элита" гораздо богаче другой подобной системы, нареченной "Союзом-Содружеством Звездных Систем", что позволяет первой осуществлять операции такого космического масштаба и такой экономической выгоды, что у вас просто слюнки текут от зависти! Я увере: твой Командор это подтвердит, хотя и поломается немного.
- Вот так вывод - не уступающий по сложности твоим откровениям о разуме! Ты что, дальше, чем "дважды два равняется..." в науках не пошел?
- Нет-нет, моя драгоценная Эльза, минуточку и секундочку внимания! Коль вы меня ославили, то я выскажусь! - (Серж основательно порылся в карманах и выбросил на стол небольшую продолговатую, хорошо знакомую коробочку). - Вот перед вами лежит основа всей нашей многострадальной цивилизации - так называемый "элементарный знергетический заряд", равный одной условной единице. Его вставляют в рукоять бластера в качестве обоймы; он помещается в питательное гнездо управления вездехода и тому подобных транспортных устройств; наконец, он закладывается в "энергометры", без которых у себя дома вы и шагу не сделаете да и здесь с его помощью расплачиваетесь за обеды, ужины и завтраки. Как и во все времена, бесплатно кормить несчастного человека не желают, хотя вполне можно было бы... Этому прямоугольничку подчинено все - дабы втолкнуть в него определенное количество сверхконцентрированной энергии уничтожаются звезды; в безвоздушном пространстве строятся гигантские перерабатывающие заводы; конструируются специальные хранилища, названные "энергетическими банками", где каждый работающий гражданин (как, впрочем, и большое количество неработающих) может открывать индивидуальные энергетические счета для оплаты различных услуг, то есть, собственного достойного существования. Кроме того, для домашнего пользования и для путешествий предусмотрены шифрованные "энергоконтейнеры" емкостью от десяти тысяч до миллиона единиц - симпатичные удобные чемоданчики, с помощью которых легко подзаряжаются вот такие "элементарные заряды", - (Серж щелкнул пальцем по коробочке, и она завертелась с тихим шорохом). - С одной стороны, очень даже неплохо придумано! Но вот другая сторона дела настолько неприглядна, что мне даже и не стоило надрывать голосовые связки в споре с Инфантьевым по поводу исторических перспектив насквозь фальшивого рода людского. Нет, о мужественный и готовый к самопожертвованию "Страж", у истоков бытия все-таки стояла здоровенная сообразительная от природы обезьяна, отведавшая однажды жареного мяса, запомнившая его восхитительный вкус и сумевшая на основе этого выстроить свою фантастическую эволюцию! Уже потом ей понадобились различные игрушки типа философии, искусства и религии утешение для слабых, не умеющих заниматься так называемым "научным прогрессом" и не знающих, как с его помощью можно отлично и жить, и властвовать. А вы до сих пор орете свои проповеди - теперь уже на всю Галактику - и не в силах понять, что такой дорогой ко Всевышнему не дойти!
- Я понимаю только одно - по части цинизма тебе нет равных, - Кирилл Инфантьев подошел к столу, оперся о него обеими руками и произнес обвинительным тоном: - Но как же ты можешь тогда даже заикаться о каких-то своих отношениях с "Орденом Иоаннитов"?
- Первая обязанность истинного "госпитальера" - идти на помощь, сурово и несколько горделиво возразил Серж. - И никто не посмеет меня упрекнуть, что я этого не делал!
- А первая обязанность "рыцаря повиновения" из "Общества Джошуа" беспрекословное подчинение приказам вышестоящих, - (я решила, что пора начинать заключительную игру). - Ребята, наше путешествие подошло к концу. Может быть, теперь объясните откровенно: кто вы такие и что из себя представляете?
Инфантьев выпрямился, неторопливо подошел ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание, постоял немного молча, а потом тихо спросил:
- Простите, госпожа Эльза, но вы-то что можете знать о тех, кто пользуется в вашем обществе репутацией мрачных, не рассуждающих интриганов и фанатиков?
- Ты забываешь о моей профессиональной деятельности, которая предполагает весьма разностороннюю подготовку, - сдержанно усмехнулась я. "Орден Езуитов" (иначе говоря, "Общество Джошуа") основан на неизвестной планете десятки тысяч лет назад и имеет иерархическую структуру. Главой "Ордена" является "генерал", избираемый генеральной конгрегацией, то есть, съездом. Следующими по значению являются так называемые "ассистенты", управляющие ассистенциями (или регионами Галактики) - они составляют главный Совет "Ордена" и имеют практически неограниченную власть. Ассистенции делятся на провинции, которыми руководят "провинциалы". Далее идут орденские храмы или резиденции "Ордена" - здесь начальствуют "магистры", в подчинении которых находится армия "рыцарей повиновения". Кстати, никак не могу сообразить, отчего при незаурядных данных и в таких годах ты все еще стоишь на одной из низших ступеней?
- А я не за карьерой в "Орден" пришел, - по-прежнему тихо и глядя мне в глаза ответил Кирилл, - у меня были несколько иные причины для вступления. И до сорока лет я должен искупать одну свою слабость.
- Ты все еще считаешь это слабостью? - почти неслышно, одними губами спросила я. - Прости, но мне известно об этих злосчастных двадцати секундах в "болевой". К твоему сведению, я продержалась всего лишь в три раза дольше.
(Это я солгала: до первой истерики от болевого шока мне удалось выстоять больше шести минут).
Все-таки темперамент и характер Инфантьева мною явно недооценивались. Услышав такое признание, он схватил меня за плечи и сжал столь сильно, что я громко вскрикнула. Скорее всего, его нервная реакция была непроизвольной и без умысла причинить мне вред. Но в тот же миг рядом оказался Серж, и я опоздала хотя бы взглядом предупредить, чтобы он не вмешивался - коротким движением руки рыцарь нанес по корпусу Кирилла мощный удар.
Очевидно, выпад правой достиг цели, ибо Инфантьева буквально перекосило, а я отлетела в сторону и не упала только благодаря поддержке Станислава Ладвина. Он же не позволил мне броситься обратно, хотя я все равно не смогла бы предотвратить давно назревавшую схватку мужчин.
Она получилась короткой и по моим понятиям страшной. Моментально восстановив дыхание, "Страж" ответил своим двойным ударом да из такого раздела рукопашного боя, контактность которого и на тренировках, и на соревнованиях была под строжайшим запретом. Неуловимым движением в развороте локоть его левой руки блокировал голову Сержа с одной стороны, а вывернутый кулак правой врезался рыцарю в висок с другой - Кирилла словно и не заботило, что подобным образом элементарно можно убить. Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы через мгновение выпустить его в виде долгого визга, но опоздала и с этим. Последовал быстрый, сталкивающийся переплеск четырех тяжелых рук, затем резкий поворот тел - и я увидела, что оба запястья Инфантьева намертво зажаты в ладонях Сержа. Причем так близко друг к другу, что мешало возможному удару ногой.
По всему телу Кирилла крупными узлами взбухли мускулы. Рванувшись назад, он предпринял решительную попытку освободиться - казалось, это ему удастся, ибо рыцарь на секунду потерял равновесие. Однако уже в следующий миг он, поддаваясь усилию противника, обратил его в свою пользу: я не успела и глазом моргнуть, как с грохотом опрокинулся стол, и мой Кир очутился плотно прижатым к стене. Удерживая его колени своими, Серж очень спокойно предупредил:
- "Страж", не вздумай ударить меня головою в лицо - тогда я не сдержусь и вызову "сверхсилу". Полагаю, переломы рук тебе ни к чему.
Инфантьев ничего не ответил и остался с виду неподвижным, но было заметно, как он напрягает всю свою мощь для выхода из крайне затруднительной ситуации. Я обратила внимание, что и рыцарю удержание своего преимущества дается с большим трудом - мышцы его тела мелко вибрировали, словно непрерывно подвергались воздействию слабых электрических разрядов. Тем не менее, он произнес с прежней рассудительностью:
- Кир, прошу в последний раз - угомонись! Твое боевое искусство тут ни при чем, просто я тяжелее тебя почти на полцентнера.
Было совершенно ясно: Инфантьев скорее умрет, нежели признает себя побежденным, и поэтому мое вмешательство выглядело крайне необходимым. Но Станислав и не думал меня отпускать - для освобождения пришлось откровенно показать, что сейчас он будет жестоко укушен за руку. Обманная угроза подействовала: Стас отпрянул, а я, получив свободу, налетела на двух упрямцев с возмущенным криком-требованием немедленно прекратить и сразу же принялась их расталкивать и щипать. Внутренне же я едва не лопалась от гордости: как-никак, впервые из-за меня схватились двое настоящих самцов! Ну-у... может, причина была и в другом... нет-нет, точно во мне! Все правильно - Кир девочку прижал, а Сережа его за это стукнул, и началось...
Наконец я сумела вклиниться между разгоряченными мужскими телами настолько, что им оставалось либо меня раздавить, либо отодвинуться на некоторую дистанцию. Когда она достаточно наметилась, я кое-как на ней разместилась и, упершись кормой Кириллу в бедро, а руками в грудь Сержа, сумела постепенно отпихнуть последнего на невозможное для дальнейшей драки расстояние. Затем, ощупав пальцами его голову и убедившись, что она цела и невредима, я накинулась на Инфантьева с упреками:
- Что ты делаешь? Как ты можешь? Пустить в ход смертельный прием - и изза чего?!
- Из-за... из-за того, - неопределенно ответил Кирилл, но и намека мне было достаточно, чтобы затрепетать от восторга. - И я бил тыльной стороной ладони, а не костяшками кулака. Думаю, у монсеньора де Пери в кумполе немного позвенит - и только.
- Редкое по точности определение моего состояния, - заметил Серж, осторожно массируя себе затылок и висок одновременно. - Да, гудит славно! Словно с бараном столкнулся!
- Благодари свою тренированность - тебя спасла только твоя бычья шея. Я подобным образом таких здоровяков и вырубал.
- Охотно верю. Однако предлагаю прекратить взаимные сравнения с крупным рогатым скотом. А теперь мне интересно: почему это ты набросился на бедную Эльзу?
- Ничего я не набрасывался, - хмуро ответил Кирилл, отводя от меня взгляд, - я просто не сдержался. Госпожа фон Хетцен каким-то странным образом оказалась в курсе некоторых дел, известных только мне и моей жене...
- Ответ прост, - вздохнула я и поправила ему растрепавшиеся волосы. Если этого нет в твоем досье, и если ты меня в свои проблемы не посвящал, то остается...
- Инга?
- Она самая. Мой па отыскал на нее кое-какой компромат и предложил отступного, если она тебя сдаст. И как видишь, продала, не задумываясь, с потрохами.
(Пришлось выдать уже вторую ложь - обстоятельства сделки были другими, но Киру об этом знать не следовало).
Косо прикусив губу, Инфантьев поправил одежду и, отойдя к окну, повернулся к нам спиной. Я сделала Сержу и Станиславу знак, чтобы они не лезли к нему, и первой подала пример, чинно усевшись в кресло возле опрокинутого стола. Воззрившиеся на меня мужчины наконец заметили коекакой беспорядок и принялись его ликвидировать, а я тайком наблюдала за Кириллом, остро ему сочувствуя. По еще не вполне ясной причине Инга многое рассказала о своем муже, к которому, кажется, относилась весьма равнодушно. Действительно, то, что произошло в Институте Гражданства с Инфантьевым в день его так называемого "совершеннолетия" (то есть, знакомства с "Неизбежной Ответственностью", пропади она пропадом...), иначе как трагедией не назовешь. Мог ли крепкий, великолепно тренированный парень, вступавший в жизнь с чувством невероятного достоинства и желавший как будущий офицер полиции перенести испытание без крика, без стона (а это практически невозможно) - мог ли он знать, что имел несчастье оказаться из небольшого числа тех людей, чей организм вообще не способен переносить болевые ощущения такого рода? Кир должен был сломаться мгновенно, но каким-то фантастическим усилием воли сумел продержаться очень долго (почти треть минуты!), и это сверхчеловеческое напряжение невообразимо усилило последующие его страдания. Нет смысла и думать о том, что происходило с несчастным юношей дальше - мне кажется, даже самый отъявленный садист немедленно приостановил бы "процедуру". Однако ее, как обычно, контролировали автоматы, которые просто следили за тем, чтобы подопытное существо не сдохло. Огонек дистанционного спецвоздействия, предотвращавшего немедленную смерть от болевого шока, который в моем случае включался трижды, горел пока продолжались мучения Инфантьева весь положенный час...
Не знаю, как после этого он не стал дурачком и не покончил с собою скорее всего, выручила новая знакомая Инга Шорн, которая привела его в храм "Космического Крестианства". К счастью, настоятель отец Андрей был из местных и тоже кое-что повидал в этой жизни. Первое, что он сделал, увидев, в каком состоянии находится парень, было не чтение проповедей о терпении и покорности перед волей Всевышнего, а немедленное приглашение Кирилла на специальное медицинское обследование, оплатив его из своих энергетических средств. И оно неопровержимо доказало, что все поступки Инфантьева в "болевой камере" от его личной воли не зависели ни в малейшей степени - он, как и больной в бреду, не ведал, что делал и что говорил.
Это заключение сыграло решающую роль в постепенном возвращении Кирилла к жизни. Кроме того, отец Андрей, правильно разобравшись в характере своего нового пасомого, рекомендовал ему не присоединяться к основной группе верующих и заменил подобное общение индивидуальными беседами. Ему практически удалось восстановить внутренний потенциал молодого человека, кроме одной важной детали: Инфантьев по-прежнему считал, что проявил непростительную слабость и должен за нее как-то расплатиться. Настоятель понимал, что обычный "тихий" путь верующего Кириллу заказан, но, не желая терять новообращенного, рискнул перепоручить юношу заботам одной могущественной "крестианской" организации, предоставлявшей неограниченные возможности для активного служения. Там тоже были умные люди: встретившись с кандидатом и подробно ознакомившись с его историей, они сделали правильные и полезные для себя выводы. Кириллу внушительно сказали, что, если он твердо убежден в своей внутренней виновности, то эту вину можно и должно искупить...
Я не знала, отчего Инфантьев так упорно не хотел делать никакой карьеры и почему позволял использовать себя в качестве простой пешки, но чувствовала, что его верности избранному пути стоит только позавидовать.
- Ки-ир! - позвала я, и когда он повернулся с видом более чем стоическим и пуританским, попросила: - Иди сюда... сядь. Нам нужно окончательно все выяснить.
Он подчинился и произвел просимое действие, а вот Станиславу мое предложение не слишком-то понравилось: он уселся на самый краешек кресла, которое расположил так, чтобы из него очень удобно было выскочить и броситься наутек. Куда вот только?
Серж, кажется, из принципа остался стоять, однако занял положение аккурат между Кириллом и мною. Не желая затягивать паузу и разыгрывать дешевые спектакли с игрой на нервах, я сразу же сказала о главном:
- Мальчики, будем откровенны: мне известно, что с самого начала вам отдали распоряжение подготовить для меня "несчастный случай", в финале которого подразумевался смертельный исход. В дальнейшем планы вашего хозяина несколько изменились - судя по действиям "Малыша", в качестве заложницы я представляла куда большую ценность. Это - дело второе, а пока меня интересует дело первое: кто отдал вам приказ и по какому праву? Стас, дорогой, не дергайся так, а не то свалишься на пол...
- Думаю, вы уже поняли, госпожа Эльза, что ответа на ваш вопрос не будет, - угрюмо сказал Инфантьев. - Я в свои проблемы никого не посвящаю и решаю их сам, а Станислав... Станислав Ладвин настолько дорожит своей драгоценной будущностью, что не станет рисковать ей ни в малейшей степени.
- Да какое же у него может быть будущее без нас? - откровенно удивилась я. - Только мой отец может предоставить ему все условия для карьеры плюс в сложные моменты поддержку всего клана фон Хетцен! Что он выигрывает в случае отказа - дальнейшее прозябание на этой планете?
- О чем вы говорите, "Эль-Эль"? - Ладвин-младший неаккуратно вытер основательно вспотевший лоб. - Какое содействие мне окажет Командор, когда узнает, что я действовал против него? Будет нормально, если под хорошее настроение простит и не арестует!
- Последнего не случится, это могу гарантировать, - твердо сказала я. - Да, ты работал против нас; да, ты сконструировал и установил, где только можно, подслушивающие "жучки" - они были обезврежены мною в первую же ночь. Но ведь я тебе в определенной мере обязана жизнью, а "Эль-Эль" долгов не забывает! Кроме того, может быть, за тобою числятся и другие хорошие поступки? Атамана Тита вовремя привел тоже ты!
- Есть еще один, - Стас смущенно потупился. - После того, как мы расстались с Иннокентием, я оставил в тех лесах прибор... ну, в общем, такое устройство... Одним словом, пока в нем не иссякнет энергия, никто из банды этого атамана не сможет связаться по обычной радиосвязи с... э-э... с одним человеком на Станции. Все частоты блокированы особыми наведенными помехами. Нужна специальная аппаратура, а ее у... у никого нет...
- Так это же чудесно! - я вполне искренне захлопала в ладоши. - Этот самый "никого" до сих пор остается в неведении!
- Если только к нему не послан специальный гонец, - заметил вдруг Серж.
Я ответила ему выразительным взглядом, предлагающим пока помолчать, но было поздно: Станиславом вновь овладел испуг. Господи, какому же монстру он подчинялся!
Мысленно перебрав имеющиеся в запасе "картинки", я решилась зайти с "бубновой дамы". Правда, колода была наполовину крапленой, да и "дама"то...
- Я не знаю, Стас, чего ты опасаешься, если останешься тут, в неприступной крепости рыцаря де Пери, - с напором заявила я и, помолчав, негромко добавила: - Ты хоть знаешь, что покрываешь убийцу своей матери?
Станислав поднял голову и с изумлением посмотрел на меня, потом на Кирилла (лицо Инфантьева отразило напряженную работу мысли), потом на Сержа, который глядел куда-то вдаль, словно ничего и не слышал. Затем сын начальника Станции очень неуверенно произнес:
- Это был несчастный случай...
- Никак нет - тщательно спланированное преступление, - холодно возразила я и, поднявшись, стала плавно расхаживать вокруг стола, подробно излагая свою давно продуманную версию. К сожалению, мне так и не удалось догадаться, за что именно с Ниной Ладвиной расправились - пришлось опять заниматься сочинительством:
- ...а в качестве орудия преступления была избрана гнилая природа этой чертовой планеты. Твой хозяин, Стас, которого я назвала "Незнакомцем в маске", обратил внимание на то, что возле третьего "цветка" почему-то начинает образовываться новая "зона ночной смерти" - он же сам нес вахты на малых станциях, верно? Да, внешняя защита запускалась каждый вечер и исправно функционировала, но если ее дистанционно отключить... - (тут Ладвин-младший смертельно побледнел). - Одним словом, в руках негодяя оказалось изуверское оружие со спущенным предохранителем...
- Но у мамы не было врагов... - жалко пробормотал Станислав, и его рыжеватые усики задрожали. - К ней все замечательно относились!
- Не все - один тип относился безразлично, - (я отчего-то не испытывала особого сочувствия к парню). - А врагов, действительно, не было, но вот как-то раз твой отец и "Незнакомец в маске" крепко повздорили...
- Ах, вот оно что! - вдруг воскликнул Инфантьев. - Стало быть, та самая сшибка из-за самовольного ухода с поста... Да, слово "повздорили" это еще, пожалуй, мягко звучит!
- Об остальном, я думаю, вы догадываетесь, - я важно кивнула, стараясь не показывать своей радости от случайного точного попадания. - Чтобы завлечь на станцию No 3 госпожу Ладвину (единственного свободного врача) сначала были хладнокровно уничтожены сотрудники, работавшие там, - легко, как шашки, скинуты с доски... Затем "оборотни" умертвили людей из первой группы спасения и для вящего развлечения - из второй, вместе с парочкой витязей. Снисхождение было проявлено лишь к Кириллу - крутой парень всегда мог пригодиться! Ты же знаешь, каким образом и когда тебя накачали тем самым дьявольским зельем, которое полностью отключило твое сознание на третьем "цветке"? Все было учтено: "оборотни" равнодушны к любым живым существам, кроме людей, - кони-то остались целы! - но несчастный Инфантьев был уже полутрупом, и мерзкие твари из "ночной зоны" не почувствовали в нем жизни... Не стоило, конечно, идти добровольцем, но ведь не только "истинные госпитальеры" всегда спешат на выручку - порядочные люди тоже так поступают!
Я не придумывала специально сей комплимент (само собой как-то вырвалось), однако, возможно, он все же подействовал, ибо Инфантьев встал, подошел к Станиславу, положил ему руку на плечо и решительно сказал:
- Я по-прежнему не волен говорить, а у тебя, извини, выбор небогатый.
На Ладвина-младшего было неприятно смотреть - он ежеминутно намокал и беспрерывно развозил ладонями обильный пот по щекам и шее. Я слегка испугалась, потому что такое состояние могло указывать на плохую работу сердца, однако голос, которым сын начальника Станции обратился к рыцарю, был вполне твердым:
- Серж, ты решил - я могу у тебя остаться?
- Безусловно, - последовал короткий ответ.
Стас несколько раз глубоко вздохнул, а затем попросил воды. Я быстро направилась к мини-синтезатору, и тут мне в спину прозвучало:
- Все приказы, в том числе, и на ваше устранение, шли за подписью Эрика Шедуэлла.
Стараясь сохранять нейтральное выражение лица, я неторопливо обернулась. Это было не то имя, которое я надеялась услышать, и в очередной раз подумалось, как же мы дико недооценили нашего грозного противника.
- Мне кажется, Сережа, сыну Иоганна Ладвина, в самом деле, требуется надежная защита, и не только твоя. Теперь я могу поставить вас в известность, что старший связист Базы господин Эрик Шедуэлл мертв уже больше суток. Как вы, наверное догадываетесь, в графе "причина смерти" слово "естественная" не стоит.
Реакция присутствующих на это известие вполне оправдала мои желания: Станислав и Кирилл превратились в живописную скульптуру из двух участников, один из которых (судя по внешнему виду) был близок к не известному еще науке состоянию психического отклонения, а второй являл собой вид настоящего религиозного фаталиста. Человеческое понимание ситуации продемонстрировал лишь непрошибаемый Серж, который разразился негромким сардоническим хохотом. Его настроение я позаботилась тотчас испортить увы, это было вынуждено в интересах дела.
- Не думаю, о мой самоотверженный друг, что у тебя сейчас имеется повод для веселья! К сожалению, так уж случилось, что ты имеешь к гибели Шедуэлла самое непосредственное отношение.
Пробить броню самоуверенности мне, естественно, не удалось, однако злая улыбочка как-то косо съехала с лица рыцаря, а в его тоне ответного обращения ко мне было, пожалуй, многовато наигранности.
- О, кажется, мистическим фантазиям высокоинтеллектуальной дочери Командора просто нет предела! Рискну все же выразить жалкие мысли: "непосредственностью" можно считать либо прямое участие в преступлении, либо его заказ!
- Ты слишком мало берешь на себя юридической ответственности, - не мешкая, отпарировала я. - Куда же следует отнести снабжение киллера оружием?
Тут уже воображению Сержа подошел предел, и он уставился на меня с хорошо растерянным видом. Я не собиралась дольше оставлять его в неведении, и лишь несколько секунд колебалась, какую выбрать наиболее выгодную форму подачи фактического материала.
- О, дорогие мои мальчишки, я сразу хочу отвести от себя вполне возможные подозрения в патологической страсти к интригам! Так уж вышло, что я сама все узнала только несколько часов назад - а могла бы и значительно раньше, если бы вездеход с системой спецсвязи был в моем распоряжении со вчерашнего вечера. Впрочем, небольшая разница во времени сейчас никакой роли не играет. Итак, на компьютере гравикатера меня ожидало сообщение предлагаю вам краткое его изложение. Мой отец Густав фон Хетцен решил провести на "цветке" No 4 совещание и пригласил туда ряд работников главной Станции, которые благосклонно отнеслись к подобному знаку внимания. На встречу явились: господа Дэвид Сач, Феликс Бартальски и Эрик Шедуэлл, а также госпожи Инга Инфантьева, Уэнди Шедуэлл и несшая свое дежурство Злата Йоркова. Кроме того, по специальному вызову прибыл и сам глава здешней администрации уважаемый Иоганн Ладвин...
(В первый раз в жизни я усомнилась в том, что сексуальное влечение к женщине является главным для внутренней жизни мужчин - все-таки игра интеллекта их привлекает больше! Мы, девчонки, думаем одним способом, а чувствуем - другим. А у мужественных красавцев эти процессы восприятия информации не просто слиты воедино, но и перемешаны в каком-то невообразимом сенсорном винегрете. На меня глядели... нет, взирали... нет, меня созерцали с таким фантастическим вниманием, что создавалось впечатление, будто я им сейчас выложу рецепт бессмертия плюс невесть еще какие божественные откровения...)
- Мною не был упомянут ряд лиц, имевших некоторое отношение к происшедшим событиям, - неторопливо повествовала я, стараясь запоминать малейшие изменения в выражениях смотрящих на меня глаз. - На станции отдыхали Младшая Королевна и особо доверенная секретарша Династии мадемуазель Ольда Ласкэ, при них состоял верный Мстислав и его витязи. Ощутимую добавку к людской массе составили и десантники моего отца... Ничего неприятного вроде бы не ожидалось, однако через несколько часов после прибытия гостей в лесу, недалеко от здания самй малой станции, Иоганном Ладвиным был обнаружен труп работника Базы Эрика Шедуэлла со сквозной раной в голове. Короткое расследование показало, что орудием убийства явился так называемый пистолет системы "вальтер" - очень древнее стрелковое оружие, не известно где изобретенное. Оно нашлось довольно скоро невдалеке от места преступления. Все следы пальцев на нем были тщательно стерты, но специальное исследование установило один размытый отпечаток, принадлежавший Ольде Ласкэ. Других улик обнаружить пока не удалось. Больше всего потряс сам механизм убийства: судя по результатам баллистической экспертизы, кусочек металлического сплава, именуемый "пулей", был выпущен с расстояния в сорок один метр! Ребята, у вас случайно нет среди знакомых снайпера, способного из ручной "машинки" с первого выстрела (да сквозь древесную листву!) с такой дистанции наверняка завалить предполагаемую жертву?
- Лично у меня дурных знакомств не бывает, - (Серж, как я и предполагала, оправился от неожиданности быстрее всех), - а вот кое-какие уточнения найдутся. Этот "вальтер" образца 2113 года - неясно, по какому летоисчислению - является индивидуальным стрелковым оружием, безотказно работающим практически в любых условиях. Кроме, пожалуй, водной среды... Модель усовершенствованная, облегченная, калибр 9 миллиметров, восьмизарядный. Предельная дальность выстрела не указана, убойная - около двухсот метров, прицельная - шестьдесят метров. Имеет режимы автоматической, полуавтоматической и одиночной стрельбы, а также бесшумной - с помощью специального миниатюрного глушителя...
- Режим "полуавто" - это когда одним нажатием на спусковой крючок производится три выстрела? - уточнила я, намекая, что тоже кое в чем разбираюсь. Серж возразил:
- В данной конструкции - два.
- Значит, признаешься, что "ствол" из твоей оружейной коллекции?
- Признаюсь. Я подарил его в свое время Малинке, хотя она нуждается в таком способе уничтожения врага меньше всего. И нелепо предполагать, будто Младшая Королевна...
- А с чего это мы так сразу принялись ее защищать? - я посмотрела на рыцаря с огромным, невероятным, беспредельным удивлением. - Никто, кажется, и не заикался о ее причастности! Твой "вальтер" у нее давно выцыганила эта самая мадемуазель - ей и нужней, да и пользоваться умеет... А ты - резко, внезапно, вдруг: "Нет, не Малиночка!"
Серж смутился, но сразу попытался реабилитироваться, многозначительно заметив:
- На вашем месте я и Ольду не трогал бы...
- Какая забота о своей исконной противнице! Я ее и не трогала, а вот отец взял да арестовал, несмотря на многочисленные протесты вашей бывшей воспитанницы. Возможно, от полной растерянности, а может, и были причины... Но мне сейчас хочется вернуться к тебе. Оказывается, и такой осмотрительный мужчина способен делать непростительные, чисто женские промахи! Значит, снайперов среди твоих друзей нет? И тут же: "Малинка не виновата"?
Теперь Серж густо побагровел - я все-таки прилично его достала. Может быть, и не стоило так-то вот ехидно, но когда он заводит проникновенные речи об этой стриженой блондиночке с короной на макушке, я ничего не могу с собою поделать.
- Итак, мой дорогой рыцарь, - снова нажала я, - вы подтверждаете, что у Младшей Королевны более чем превосходное зрение?
- Я настолько увлекся мисс Эльзой как женщиной, что порой напрочь забываю о ее проклятой специальности, - (Серж хоть и рыкнул, но, в общем, незлобиво). - Да, у Малинки все превосходное - руки, ноги, голова, зрение... Сорок метров для нее не расстояние, она попадала и с двухсот правда, из несколько иного оружия.
- Приятно слышать, что ты, оказывается, еще и ее тренер! - (я не собиралась спускать рыцарю его дерзость). - Кстати, по поводу восторженного отзыва: насчет рук-ног не знаю, а вот бюст у девочки даже на приличный не тянет! Это я к слову, так что, пожалуйста, не заводись!
- По-моему, вы слишком увлеклись выяснением личных отношений в вашем треугольнике, - вмешался в разговор Инфантьев (он по-прежнему не отходил от потерянного Стаса). - Кажется, положение окончательно запуталось - во всяком случае, мне необходимо уединиться и все обдумать... А что собираетесь предпринять вы, госпожа Эльза?
- Слегка поужинать, чуть-чуть выпить, потом, возможно, немного потанцевать, - (я изо всех сил постаралась улыбнуться просто, без многозначительных примесей). - Завтра будем только отдыхать: купаться, загорать, играть в снежки и валяться у камина, слушая шум осенних берез за окном... Но только все вместе, мальчики, все вместе! Давайте признаемся: несмотря на ершистость характеров, у нас сложилась очень хорошая команда!
- Интересные предложения, что и говорить... А дальнейшие планы?
- Тоже ничего сложного. Я выеду, как и было запланировано, на четвертый "цветок", где меня ждут - наверное, в твоем сопровождении, Кир? Думаю также, компанию нам составит и Серж... Ну а Станислав сам определил, как он будет проводить время. Кажется, ему действительно нужно уйти в тень. И я бы осталась здесь подольше, но просто не могу удержаться - ужасно хочется посмотреть убийце в глаза, когда его будут брать!
- Ты хочешь сказать...
- Вы хотите сказать...
- Это не шутка? - голос Ладвина-младшего был наиболее взволнованным. Отвечая, я решила обращаться именно к нему:
- Нет, Стас, это правда. Догадавшись, кто виновен в гибели твоей матери, я сегодня вычислила, кому оказалось выгодным и его устранение. Но, как бы ни то было, а Нина Ладвина отомщена.
(Это была моя предпоследняя и, наверное, самая плохая ложь за этот день).
- Кажется, отомщены и пара-тройка моих неблаговидных поступков, пробормотал Кирилл, - и мне не придется пачкать руки. Хотя, пожалуй, теперь я начинаю неблаговидно высказываться...
- Да нет, Кир, ты как всегда склонен преувеличивать дурные отголоски твоих вынужденных действий, - очень серьезно возразила я. - Мне представляется, ты слишком строго разобрался с самим собой! Желаю тебе никогда больше не превращаться в машину, послушно выполняющую чужие приказы - видишь, как легко этим воспользоваться для реализации подленьких замыслов? Достаточно назваться "Провинциалом" и...
- Нет, госпожа Эльза, подделка была просто превосходной, - с горечью бросил Кирилл. - И если бы не роковая неточность при передаче зловещего распоряжения насчет вас, я и поныне подчинялся бы Эрику Шедуэллу. Ах да, он же...
- А не кажется ли проницательной мисс фон Хетцен, что за спиной у ныне покойного означенного господина стояла фигура посерьезнее? - подал голос Серж. - Ну, например, Мстислав?
(Я чуть было язык не прикусила от злости. Господи, второй раз он влезает в мою игру, и опять некстати! И замечание - хуже не придумаешь!)
Ничего не поделаешь - придется ходить с "дамы треф".
- Вынуждена огорчить тебя, Сережа, сейчас мое внимание привлекает совсем иной человек, - (отвечая таким образом, я лишалась последнего своего козыря). - Эта личность других взглядов и другого пола. К сожалению, мне придется огорчить и тебя, Кир. После моей встречи с Командором мадемуазель Ласкэ будет освобождена, а твоя супруга, скорее всего, арестована. Ты ведь давно понял, кто тебя отравил тогда транквилизаторами и тем самым спас?
- Инга могла это сделать по приказу Шедуэлла, - быстро отозвался Инфантьев (пожалуй, даже слишком быстро). Я сожалеюще покачала волосами:
- Увы, это ничего принципиально не меняет. Шедуэлл - преступник, а Инга была в деловой связи с ним.
- Но ведь дела с Эриком крутили и другие! - неожиданно вскричал Станислав. - В том числе, и я, и Кир, и... и...
- ...и Уэнди Шедуэлл, и Злата Йоркова, и пан Бартальски, - (заметив подозрительную горячность сына начальника Станции, я решила рискнуть). - Но только у Инги был прямой повод... впрочем, дальнейшие разоблачения зависят от согласия Кирилла. Придется коснуться некоторых деликатных подробностей, и без его разрешения я не могу продолжать.
(Подчеркнув с невероятной солидностью последнюю фразу, я начала про себя молить Всевышнего, чтобы он не позволил Инфантьеву это "разрешение" дать. Больше у меня ничего разработано не было, и что "лепить" - я понятия не имела).
Похоже, что Всевышний прочно стоял на моей стороне!
- Я не стану отговаривать госпожу Эльзу от задуманного - почему, вы, надеюсь, поймете, пообщавшись с Ингой, - устало известил меня Инфантьев. Только прошу, не забывайте, что она - в общем-то, глубоко несчастный человек... А сейчас, простите, но я на некоторое время вас покину - всетаки нужно побыть одному. Не беспокойтесь, от совместного ужина не откажусь.
Произнеся последние слова, он повернулся, быстро пересек комнату по диагонали и скрылся в коридоре. Серж посмотрел ему вслед, не слишком натурально зевнул и осведомился, где общество собирается ужинать. Я со вздохом заметила, что для танцев, пожалуй, настроение у всех неподходящее, поэтому можно ограничиться скромным застольем на четверых в любой комнате. При этом я старалась не упускать из виду Станислава Ладвина, который выглядел страшно взволнованным и все порывался встать и направиться ко мне. Однако было заметно, что он не хочет разговаривать при Серже. Заинтересовавшись, я решила помочь ему высказаться.
- Кто-нибудь... Сережа или ты, Стас... проводите меня до вездехода, попросила я и немного смущенно пояснила: - Честное слово, я под вечер боюсь выходить на свежий воздух одна! Нет, я понимаю, что ничего ужасного произойти не может, но после вида этих квазикрыс... бр-рр...
- Хорошо, я готов, - поспешно отозвался Станислав и вскочил со своего места. Необходимо было снять возможные подозрения и обиды, и я обратилась к рыцарю с обеспокоенным: "А ты?"
- Прошу простить, мисс, но вынужден отказаться, - (о, в этот день мне определенно сопутствовала удача!) - Нам с господином Инфантьевым необходимо немного уединения. Как закончите беседовать с отцом - поднимайтесь к себе, там уже все будет готово...
...Станислав оказался настолько возбужден, что чуть было не набросился на меня прямо в лифте, но я быстро перечеркнула пальцем свои губы, намекая на возможность коварного подслушивания извне. Однако его нетерпение утихло лишь до коридора первого этажа, где "Эль-Эль" вновь попытались притиснуть к стенке и в таком положении вести с ней беседу. Пришлось красивым приемом заставить Ладвина-младшего потерять равновесие, затем поддержать под руки и пихнуть на "движущуюся дорожку". Пока он не успел опомниться, я вспрыгнула позади него и, придерживая за плечи, не давала ему развернуться до самого конца пути. Там я соскочила первой, помчалась со всех ног к гравикатеру и застыла возле него в классической боевой стойке: одна нога согнута, другая вытянута, сжатые кулачки - прямо перед собой. Опасаясь, что Стасика это не остановит, я хвастливо предупредила:
- Держу пари, что положу тебя со второго удара!
Это предложение ему не понравилось, и на несколько мгновений молодой человек застыл, покачиваясь на пальцах правой ноги и не решаясь сделать последний шаг левой. Испугавшись, что он вот-вот завалится на меня, я вызывающе заявила:
- Стас, немедленно твердо встань не обе кости! Если за нами в окно исподтишка наблюдают Серж с Кириллом, то кому-то предстоит весьма неприятное объяснение! Я же не постесняюсь обвинить тебя в попытке изнасилования!
Сын начальника Станции опешил самым натуральным образом. К счастью, комичная сторона положения до него наконец дошла, вызвав немного нервический, но все-таки смешок:
- Ах, уважаемая "Эль-Эль", вы по-прежнему в своем излюбленном репертуаре! Придется вас разочаровать, сообщив, что мои мысли и вправду заняты женщиной, но - не вами. Я хочу сказать... мне кажется... Одним словом, вы допускаете большую ошибку, санкционируя арест Инги!
(Ой-ой-ой, так вот какие песенки мы поем! Нет, подумать только, ну и негодник!)
- А я-то думала, что ты основательно положил глаз на Йоркову! довольно громко воскликнула я и, оглянувшись, сразу снизила голосовые обороты. - А ты во-он куда глядишь! Ничего, не красней, обычное мужское дело... Кирилл знает?
- Да никто вообще ничего не знает! - в отчаянии воскликнул Станислав и тоже принялся озираться. - Ну почему у вас в голове одно и то же, одно и то же?
- Потому, что это - главное, для чего стоит жить, - уверенно заявила я. - Ладно, не бойся, никому не скажу, я не сплетница... Но, извини, твои чувства не могут быть для меня аргументом!
- Эльза... мисс Эльза, я голову даю на отсечение, что госпожа Инфантьева ни в какой низости не замешана! - горячо затараторил Стас и снова попытался схватить меня за руки (для большей убедительности, что ли?) - Я умоляю ее не трогать! Я даже соглашусь вернуться на Базу и ответить перед вашим отцом за все мои прегрешения!
- О! Значит, это не простое увлечение, это - серьезно, - нахмурившись, подытожила я, лихорадочно соображая, какую бы выгоду извлечь из неожиданно возникшей новой ситуации. Тут мне прямо в мозг сама ткнулась чужая мечущаяся "волна" - несчастный сын начальника Станции находился в таком состоянии, что ни о каких психоблоках не могло идти и речи. Мне стало его искренне жаль, и нужно было быть законченной дрянью, чтобы бессовестно использовать настоящие чувства, однако... Однако я все же решила несколько минут подобной дрянью побыть, ибо увидела возможность некоей удачной сделки. Поэтому пришлось заявить равнодушным стервозным тоном:
- Извини, дружок, ничего не получится. Инга Инфантьева будет, как минимум допрошена с пристрастием.
Станислав оставил свои попытки дотянуться до меня и отступил на шаг я видела, что он явно себя настраивает на какой-то героический в собственных глазах поступок. Оставалось лишь чисто профессионально мальчика подтолкнуть, что я и сделала, сочувствующе передернув плечиками и распахнув дверь вездехода. Конечно же, мне забраться в него не дали, остановив торопливой фразой:
- "Эль-Эль", если вы пообещаете оставить Ингу в покое, то я расскажу все, что мне известно о "Новейшем проекте Святогора". Думаю, что вас это заинтересует.
Более интригующе он выразиться просто не мог - я еле сдержалась от нелепого уточняющего вопля: "О чем? О ком?!" Коротким жестом попросив обождать самую малость, я влезла в машину, чтобы включить аппаратуру защиты и заодно захватить из синтезатора в качестве предлога нашего дальнейшего стояния на воздухе две огромные упаковки клубничного мороженого в шоколаде.
Понимая, что Ладвину-младшему сейчас не до лакомств, я всунула эскимо ему в руку и тихо приказала: "Ешь!", а сама принялась манерно разворачивать свою порцию. Покончив с этим занятием, я бросила на молодого человека проверяющий взгляд и едва не подавилась собственной слюной: Стас послушно ел, откусывая большие куски, словно от длинного батона...
Пришлось махнуть рукой на "кто" и "что" подумает, затащить сына начальника Станции в кабину, а там отнять у него остаток замороженной сладости и быстренько напоить горячим кофе - во избежание ангины. После этой процедуры я по-хозяйски развалилась в кресле и, лениво разглядывая свои ногти (о, какой избитый прием!), изрекла:
- Почему ты считаешь, что твое сообщение окажется для меня более важным, чем сведения, полученные от Инги после допросов?
При последнем слове Стаса мгновенно передернуло, и он быстро заговорил:
- Да потому, что она ничего, ничего, ничего не знает! Меня же привлекли к работе над "Проектом", в моей голове сейчас все нуждаются! Я объясню вам его суть - поверьте, дело любопытное, недаром с ним возятся тысячи лет!
Меняя на лице одну скептическую гримасу на другую, я, в конце концов, царственным кивком позволила Станиславу начать, про себя поразившись совпадениями, которые случаются вроде бы сами собой. Мое придуманное название "По следам Святогора" оказалось в полном соответствии с действительностью...
...Как ни странно, но сведения, предоставленные Ладвиным-младшим, не очень-то меня удивили. Не то, чтобы они вот так уж и лежали на поверхности, однако прийти к подобным выводам было не слишком трудно. Особенно, если на время позабыть о симпатичных мужчинах и полностью сосредоточиться на порученной работе. Как и всегда, это оказалось для меня непосильной задачей...
- ...а теперь ответьте, "Эль-Эль", ну что еще оставалось делать? между тем продолжал жаловаться Стас. - После того, как безо всякого объяснения не разрешили уехать с этой планеты, не дали получить никакого образования, просто взяли и перечеркнули мою жизнь! А какие надежды были у отца - подумать только, "сверхсотник" в нашем роду! Вдобавок выяснилось, что у меня незаурядные математические и конструкторские способности. Я бы стал уважаемым членом общества, состоятельным человеком, обеспечил родных, создал семью... Но у меня все отняли! И тут неожиданно появился глава корпуса витязей Мстислав с заманчивым предложением. Оказывается, мой технический талант может сослужить большую службу Династии - у них острая нужда в настоящих специалистах. Предоставленный самому себе, никому не нужный, я согласился. Суть того, что мне приходилось делать, я уже объяснял... Потом очень интересный заказ подготовила Малинка: надо было создать систему безопасности в покоях ее сестры. Я хорошо справился, и теперь личную жизнь Старшей Королевны не только невозможно контролировать, но и она сама кое-кого будет держать под наблюдением... Потом произошло случайное знакомство с атаманом Титом; я подумал, что не худо бы завязать некоторые связи и здесь, авось пригодится. И пригодилось, как видите! Ну и, наконец, через некоторое время после приезда группы новых работников Эрик Шедуэлл предложил мне очередное любопытное дело...
- Значит, главным был все-таки он? - уточнила я. Станислав кивнул:
- Да, ему все подчинялись - Феликс, Уэнди, Злата, Кирилл... я тоже. У каждого из нас было особое задание. Эрик раскручивал какой-то свой тайный бизнес и обещал неплохие дивиденды. Впрочем, Йорковой он платил с самого начала, иначе она и пальцем не пошевелила бы. С Феликсом Бартальски и с Уэнди у него были личные отношения, а как он держал в повиновении Кирилла, вы знаете. Мне приходилось изготовлять не только эти проклятые "жучки" и специальные блоки дистанционного управления, но и такие приборы, о назначении которых я понятия не имел. Эрик приносил "информационные кристаллы" со странно составленными чертежами - то, что я конструировал по ним, работать никак не могло, но он был доволен...
- А какую роль в вашей теплой компании играла не упомянутая тобою скромная Инга?
Я видела, что Станиславу страшно не хочется касаться этого вопроса, но здесь необходимо было выяснить все до конца.
- Шедуэлл имел над ней какую-то власть, - после долгого колебания сказали мне наконец. - Наверное, знал что-то из ее прошлого, не слишком афишируемое...
Или наоборот, подумала я и вдруг решила больше за эту ниточку пока не дергать. Очень тонкая, может оборваться.
- Ну ладно, будем считать - разговор состоялся, - подвела я краткий итог. - Обещаю, что предмет твоей тихой страсти останется на свободе, но поклянись воздержаться от интимных радиобесед! Все же мне необходимо переговорить с Ингой с глазу на глаз - не бойся, без методов устрашения...
Как я и предполагала, обрадованный Станислав принялся клясться всем, что приходило в голову - начиная от собственной жизни и кончая жизнью моей. Я поспешила его успокоить и заверила, что вполне хватило бы одного честного слова. После этого мы временно расстались: он отправился вносить свою лепту в подготовку ужина, а я быстренько связалась с командирским вездеходом отца и снова попала на господина Озолса.
- Я не советовал бы вам, Эльза, тревожить сейчас ваших родственников, - сообщил он. - Тут у нас такое творится...
- Догадываюсь, - усмехнулась я. - Мой Командор решил напоследок примериться к роли частного детектива... Наверняка всех поставил на уши!
- Нет, он и ваш брат пока лишь напряженно мыслят и беспокоить себя не велели, - смешок Гуннара тоже прозвучал вполне отчетливо. - Кстати, помните, в переданной вам информации было небольшое сообщение лично от меня - о странной стихотворной шифровке, которую разгадывали Младшая Королевна, Ольда Ласкэ и Мстислав? Да, о "голубых елях"! Так вот, я подумал, что вам не помешает оценить одну любопытную подробность, хотя и напрямую к делу не относящуюся. Еще пару дней назад я узнал, что один из работников Базы коллекционирует поэтические афоризмы. Произошло все, в общем-то, непреднамеренно: случайный взгляд на дисплей "расчетчика", за которым этот человек с увлечением работал...
- Минуточку-секундочку, дорогой лейтенант! - (мне захотелось в последний раз за вечер испытать судьбу). - А можно, я попробую угадать его имя? Даже, если хочешь, давай поспорим на... на шампанское! На "Брют"!
- Со скольких попыток?
- С одной! Итак?
Предложение было принято, и я сначала неуверенно произнесла имя, а затем выпалила фамилию. В эфире воцарилось молчание (противный Гуннар сделал длинную-предлинную паузу, за время которой я даже вспотела), но вот до меня донеслось:
- Ну что же, поздравляю, Эльза! "Самое сухое виноградное" - за мной. Это имеет значение?
- И да, и нет, - совершенно счастливым голосом ответила я. - Просто ты дал мне подтверждение, что свою работу я выполнила на "отлично"!
- Еще раз поздравляю! Передать нашим?
- Пока не надо. А завтра на ваш компьютер придет мой подробнейший отчет.
- Понял вас. За... за этим человеком слежка нужна?
- Ни в коем случае! Это - ас; понимаешь, Гуннар, это - настоящий ас, и спаси нас и сохрани, если он раньше времени что-то почует! Но ты не беспокойся: я уверена, что новых смертей не будет.
- Хотелось бы на это надеяться. Ну, до встречи!
Я тоже пожелала ему спокойной ночи, а потом отключилась и выбралась из машины довольная, как розовый слон. А что? Если бывают "голубые ели", то почему бы не быть и таким слонам? Я звонко рассмеялась своему предположению, и тут же из-за моей спины вкрадчиво донеслось:
- Мне понятны причины вашего чудесного настроения, мисс Эльза. Однако хотелось бы заметить, что гибель Нины Ладвиной вы объяснили не слишком убедительно...
Я нервно вздрогнула, подпрыгнула, отскочила, отбежала, обернулась и выругалась - у Сережи начинают появляться не совсем приятные привычки меня шокировать. Если он явился подслушивать и замотивировал это тем, что приволок мне шубу (как будто стало прохладно!), то у него все равно ничего не вышло - наша защита связи отменная. Само собой, я так ему и сказала.
- Сие мне известно, - несколько печально поведал Серж, - но вы ко мне несправедливы. Я просто беспокоился и к тому же...
- Не очень-то верится! А почему опять на "вы"?
- Вообще-то, от растерянности - не ожидал встретить такое абсолютное воплощение счастья. Однако, повторюсь, вы его еще не заслужили!
- Ничего подобного - заслужила самым настоящим образом! - гордо заверила его я. - А насчет "неубедительности" - не знаю... По-моему, все логично.
- Придумано, действительно, красиво, а вот логики как раз мало! Ну рассуди: сначала уничтожают двух несчастных сотрудниц малой станции No 3; затем водителя вездехода, на котором приехала Нина Ладвина, затем ее саму. Далее гибнет водитель машины Инфантьева и два витязя впридачу - и все это потому, что Эрик Шедуэлл поругался из-за ерунды с начальником Станции?
- Ты отлично подметил несоответствие причины и следствия, - с огорчением призналась я, - но ничего иного мне в голову не пришло... А может, ты подскажешь, как было на самом деле? Сопровождал Малинку, участвовал в расследовании!
- Если подскажу - ты совсем возгордишься! И начнешь мною командовать!
- Сержик, ну хотя бы намекни бедной глупенькой Эльзе! - заканючила я. - У меня так все хорошо сошлось, кроме этого...
- Хорошо, уговорила, - улыбнулся рыцарь и накинул шубу мне на плечи. Итак, слушай и попробуй сделать выводы. После того, как первые два человека погибли на третьем "цветке" ночью, следующие двое (Нина Ладвина и ее спутник) нашли свою смерть днем. А вот группа Инфантьева была истреблена вечером. И той же ночью я и Малинка находились возле "цветка" и не только не пострадали, но и вообще никого не видели! Ни оборотней, ни трансформеров. А теперь - думай.
Я уставилась на него круглыми глазами и честно попыталась выполнить его приказание, но в голову, конечно же, ничего не лезло. Смутно лишь припоминалось, что некогда подобным образом пыталась рассуждать и я сама.
- Что, никак? А разгадка очень проста! - рыцарь решил меня еще и поддразнить. - Вспомни основное правило оценки версий: "Исключите заведомо невозможное, и сразу останется только верное, каким бы странным оно не казалось"! Еще немного помогу: мысль о засаде богатырей можешь отбросить. Ну? И-и-и-и-и...
- И-и-и-и-и... не знаю!! - завопила я. - Не умею думать по указке! Пойдем лучше ужинать! Может, после еды соображу!
- После еды спать потянет, - вздохнул Серж. - Ладно, двинулись! Да, последнее замечание: Инга Инфантьева...
- ...никакого отношения к смерти Эрика Шедуэлла не имеет и задерживать ее нет нужды, - закончила я за него очевидную фразу. - Представь себе, я бы о ней и не вякнула, если бы в свою очередь ты не вякнул про Мстислава.
- Ах, значит, я просто поторопился, а этого молодца ты и так держишь на примете? - сделал предположение рыцарь. - Очень правильно, хотя улик против него вряд ли удастся найти - осторожный красавчик! Однако за сообразительность необходимо вознаграждать...
Я чуть было не выдала себя пассажем, что о рыжеволосом витязе в тот момент и думать не думала, но сдержалась, не желая упускать случай лишний раз поцеловаться с Сержем. К моему восторгу, дело поцелуем не ограничилось, и мне на шею было торжественно надето изумительное бриллиантовое колье! Узнав же, что оно не синтезированное, а из настоящих природных алмазов, и что ему более двадцати тысяч лет, я вообще на некоторое время онемела. Конечно, и простой синтез такой вещицы обошелся бы Сереженьке минимум в двести тысяч энергетических единиц, но подлинная историческая драгоценность вообще не имела цены! Мне как никогда сильно захотелось выйти замуж за рыцаря... Надо бы завтра надеть самый лучший свой наряд - а вдруг после такого подарка последует и предложение? Сердце мое забилось часто-часто, потому что впервые в жизни я, не задумываясь, сказала бы: "Да!"
"Фрагмент No 8"
"Итак, труднейшее в моей карьере дело "Незнакомца в маске" можно считать законченным. Остальную работу пусть проводит отец. Я думаю, он с ней справится, пусть только не забудет поблагодарить моего славного рыцаря монсеньора де Пери. Не знаю, с умыслом ли он сообщил, что загадка смерти жены Иоганна Ладвина имеет другое, особое объяснение, или нет - я всетаки ее разгадала. Как обычно, многое теперь кажется настолько ясным и простым, что остается лишь удивляться, отчего наше далеко не глупое семейство фон Хетцен не разобралось во всем сразу же, еще в самые первые дни, сидя в своих комнатах на Главной Станции. Хотя, скорее всего, это я сейчас так снисходительно вещаю - на гребне волны (то есть, успеха). Ну, в самом деле, откуда нам было знать, что именно правильный ответ на вопрос о причинах старой трагедии на малой станции-"цветке" No 3 фактически предоставляет льготный пропуск за Сафат-реку?
Но мне безразлично, попадем мы туда или нет.
Думаю о пережитом за эти дни, я отчего-то с большей ясностью вспоминала последние: как мы вышли на берег океана, как на скорости шли над водою на вездеходе; как, пройдя по дуге более сотни миль и обогнув устье Сафатреки, приблизились к пологому берегу, покрытому сплошным ковром из цветов; как совсем близко от него неожиданно упала в воду и утонула "стрекоза", и мы поняли, что на техническом средстве и здесь не пройти... Припомнилось и расставание с молчаливыми богатырями невдалеке от города Сержа - никто из них не принял его приглашения погостить. К моему большому стыду, я ничем не смогла отблагодарить этих суровых парней за службу, за почетный эскорт, но как же было невыразимо приятно пожать каждому из двадцати силачей руку и пожелать им благополучного возвращения! Опять удовольствие было доставлено мне... Правда, я передала через красивого есаула Глеба свой бластер в подарок его атаману, но это показалось такой малостью! Кстати, Глеб был настолько хорошо собою, что так и подмывало попросить у него номерок его личного переговорного устройства, словно мы оба были обычными студентами! Ах, это я снова, как говорит Станислав Ладвин, "в своем обычном репертуаре..."
Не знаю отчего, но, закончив балаболить в свой диктофон, я испытала настоящий приступ то ли тоски, то ли разочарования... Путаясь в здешних приключениях, я пыталась полюбить - и не уверена, что мне это удалось, хотела найти верных друзей - и не знаю, сколько с меня за это запросят. Все-таки Станислав занят исключительно собою (хотя что в этом такого?), а о чувствах ко мне Кирилла Инфантьева порой даже думать боязно. Кстати, Ладвин-младший подобный поворот событий только приветствовал бы, да и я сама раньше, гуляя с одним мальчиком, всегда держала другого про запас. Вот если бы Серж, если бы только Серж... Но снова и снова приходит на память холодное предупреждение "Стража": "Рыцарь никого не любит, он просто использует человека в своих интересах". Как ни странно, но мне было бы легче, сумей я разобраться в этих самых интересах хоть на пять процентов...
Но я ничего не понимаю.
Все-таки женщина не должна быть умной: повисла у парня на шее, закрыла глаза, а там будь что будет! Очень романтично...
Я же, к сожалению, кое-что соображаю.
Господи, Всевышний, ну для чего ты к сладостным отношениям двух физиологий добавил еще и чувства? Неужели первого для продолжения рода недостаточно?!
Достаточно, а, значит, Серж ошибается - очень не простая обезьяна стояла у истока племени человеков...
Да, он мне сказал, откуда у него столько "энергии" - оказывается, та установка на третьем этаже, которую я приняла за часть конструкции защитного гравитатора, есть не что иное, как прямой преобразователь энергии солнца планеты в энергию концентрированную. Шутник, право! Если все так просто, то на кой ляд человечеству строить в Космосе столь грандиозные заводы для длительной, постепенной переработки "сырого" звездного материала?
Но Серж вообще любит приколы.
Возможно, именно поэтому я не дождалась от него не только воображаемого предложения, но и узнала, что он, к сожалению, не сможет меня сейчас сопровождать до малой станции No 4 - дела, дела! Вот если я соглашусь подождать дня три-четыре...
Названная им цифра не играла никакой роли - я могла бы остаться и на неделю (папа отлично сработает по моему отчету и сам) - но рыцарь забыл, что я не просто "Эль-Эль", а Эльза фон Хетцен! Разумеется, ждать я не согласилась, и завтра выезжаю вдвоем с Инфантьевым, а Серж...
Серж прибудет позднее.
Хотя, возможно, я расхныкалась оттого, что впервые за день не отведала даже легкого пива. Это можно исправить, но я не уверена, что так поступлю.
У меня еще осталось небольшое мстительное удовольствие - наглый отъезд в леопардовой шубе и бриллиантовом колье. И конечно же очень приятно сознавать, как великолепно будет себя чувствовать мой Командор, получив разработанный мной план дальнейших действий..."
Блок событий No 3
1. Кто есть кто?
Никогда еще Командор не чувствовал себя так паршиво.
Самым отвратительным было то, что его морально унизили в глазах сына, смяв и скомкав так хорошо придуманное представление с эффектнейшей финальной сценой задержания матерого преступника. Увы, хватать и сажать оказалось некого - предполагаемого злодея Эрика Шедуэлла хладнокровно застрелил еще какой-то мерзавец, которому на дела и замыслы господина Густава фон Хетцена было решительно наплевать. В неудачно сложившемся дне судьба поставила логичную сволочную точку, и вместо отдыха, ужина и корректировки планов пришлось предпринять ряд действий, далеких не только от гениальности, но и от простого здравого смысла.
Командор и сам понимал, что назвать быстрый арест мадемуазели Ласкэ "глупым" - это значило дать ему точную оценку. Но что оставалось делать? Разрешить всем разойтись, а самому запить возле трупа горькую? Ни о каком нормальном расследовании не могло идти и речи хотя бы уже потому, что подозреваемых негде было содержать в изоляции друг от друга, что, в свою очередь, исключало и грамотно спланированные допросы, и очные ставки, и прочие обязательные для следствия шаги. Поэтому он и отреагировал на полученную единственную важную улику - пистолет - как и положено образцовому недалекому службисту, то есть, задержал его владелицу.
Еще хорошо, что испуганная Ольда восприняла избранную против нее "меру пресечения" достаточно тихо, чего нельзя было сказать о Младшей Королевне. Разгневанная явной несправедливостью, она требовала от Густава фон Хетцена немедленно отпустить ее подругу и принести публичные извинения. Все это предвещало взрыв темперамента с непредсказуемыми последствиями, однако Мстислав с успокоениями не спешил, а Роман хотя и собирался утешать, но не знал - кого. У Ольды был глубоко несчастный вид, а глаза то и дело наполнялись голубыми слезами; Малинка же выглядела оскорбленной в лучших своих чувствах. Все же сын Командора решил начать именно с нее. С большим трудом удалось отозвать Младшую Королевну в сторонку и с замиранием сердца взять под руку, которая, казалось, была выточена из стали. Об опасности ситуации говорило и то, что впервые за последнее время Малинка сразу ему не улыбнулась. Пришлось это сделать самому и поспешно заверить Их Высочество, что арест красавицы был произведен понарошку, чтобы усыпить бдительность истинного преступника (тут удалось принять заговорщицкий вид, с опаской повести глазами по сторонам и очень заметно для остальных приложить к выпяченным губам палец). К счастью, Младшая Королевна поверила и немного оттаяла - во всяком случае, перестала непрерывно концентрироваться. Роман сразу этим воспользовался и шепотом пошел расписывать, каково ему сегодня пришлось: ведь он чуть было не погиб у Сафат-реки... Внимательно наблюдавший за сыном Командор с удовлетворением отметил, как щеки у Малинки то розовеют, то бледнеют; как стремительно округляются ее глаза, а маленькой ладошке ужасно хочется погладить бедного, исстрадавшегося рассказчика по лицу. Этого допускать не следовало хотя бы потому, что мадемуазель Ласкэ начала подозрительно быстро оживать, глядя на воркующую парочку. Пришлось в темпе приблизиться к увлекшимся молодым людям и, не зная сказанного Романом, произнести нейтральную извиняющуюся фразу: "Не о чем волноваться, Ваше Высочество, я убежден, что завтра же это печальное недоразумение разъяснится!" Далее Командор вернулся к десантникам, подозвал Гуннара и отдал ему ряд распоряжений, в результате которых гостям было предложено удалиться и с помощью озабоченной Йорковой начать обустраиваться на ночлег. Ольду под охраной отвели на станцию и заперли в одной из комнат, после чего герр Густав отправился к Иоганну Ладвину для невеселой беседы. Сам же лейтенант продолжил обследование места преступления.
Как ни странно, но мадемуазель Ласкэ отказалась делить свою арестантскую с кем бы то ни было, в том числе, и с Малинкой, которая несколько огорчилась таким поворотом событий, но не более того, ибо явно настроилась на вечернюю прогулку с фон Хетценом-младшим. Их уединению не могли помешать - у Златы было слишком много дел. Командор поощрительно отнесся к этой затее и наскоро проинструктировал сына, нацелив его исключительно на расспросы о том, как в их отсутствие на "цветке" прошел день. Роман заверил, что ни о чем ином говорить и не станет, и поспешно возвратился к ожидавшей его Королевне, уже с нетерпением постукивавшей тапочкой по земле, словно лошадка копытцем. К сожалению, в своем скромном платьице девушка все же выглядела весьма соблазнительно, и едва станция скрылась за деревьями, как беседа сама собой перешла на темы личного порядка. Хорошо хоть Малинка помнила, что день у ее друга выдался куда более трудным, и вела себя тихо и ненавязчиво. Правда, глаза постоянно выдавали ее желание, и сын Командора, остро нуждавшийся в женской ласке, не смог устоять. Пренебрегая наказом многоопытной сестры, он трижды целовался с замиравшей в его объятиях девушкой, но настоящего удовольствия не получил. Возможно, потому, что в сотне метров от них валялся мертвый человек.
...Расставшись с Малинкой возле стоянки вездеходов и чувствуя на себе любопытные взгляды десантников, Роман ощутил сильную потребность в более верном способе поднятия духа. Ничего лучшего пресловутой "Эвы" не нашлось, но коньяк оказал очень странное действие: молодому человеку захотелось немедленно повидать Ольду...
Это не самое умное решение было незамедлительно выполнено. Без труда установив, за каким окном томится бедная узница, фон Хетцен-младший вскоре уже находился возле него и жадно всматривался в пригорюнившуюся мадемуазель Ласкэ, которая сидела на диване, положив голову на сложенные "лепестком" ладони. Поколебавшись, он резко постучал. Ольда вздрогнула, встрепенулась, увидела и подлетела к стеклу. С нажатием кнопки оно скользнуло вбок, а вторым легким движением пальчика был выключен и вечерний свет... Последовала маленькая пауза, давшая возможность Роману проникнуть в комнату, где к нему быстро прижались и очень крепко обняли. Новоявленный поклонник женской красоты ожидал, что дальше он будет вознагражден за внимание продолжительным страстным поцелуем, однако, к его разочарованию, все простым объятием и ограничилось. Ольда выглядела собранной и непривычно серьезной, и тогда Роман перешел к осторожным оправданием вынужденных отцовских действий. Однако вместо ответной жалобы на неблагоприятное стечение обстоятельств сын Командора неожиданно услышал:
- А отчего вы так уверены, что я в этом деле никак не замешана?
После перенесенных дневных треволнений вразумительно ответить на такой вопрос было трудно, и Роман растерялся. После некоторого молчания молодой человек пробормотал, что он рад видеть мадемуазель Ласкэ в хорошей форме и понуро направился к двери. Конечно же, его остановили и, напомнив про коридорную охрану, посоветовали выбираться первоначальным путем. Чувствовалось, что Ольде тоже очень хочется обстоятельно поговорить, но почему-то ей крайне трудно решиться на этот простой шаг. Уже подойдя к открытому окну, из которого сильно тянуло ночной свежестью, Роман обернулся.
- Нехорошие вещи творятся в этих лесах, - негромко сказал он. - Три смерти за один день, и все странные до ужаса! Ольда... предчувствие обмануть трудно, но я не хочу, чтобы эту ночь вы проводили одни.
Похоже, "Эва" действовала слишком хорошо, так как явная двусмысленность замечания до сына Командора не дошла вообще. А мадемуазель Ласкэ ее заметила сразу и, на мгновение став прежней - лукавой и озорной, сказала с улыбкой:
- Если так, то можешь остаться.
От неожиданности Роман проглотил язык, хотя возможность именно такого ответа, учитывая характер Ольды, была очевидной. Унизительно объяснять, что он имел ввиду не себя, а Младшую Королевну, было глупо, принимать же опасное предложение - просто невозможно, даже если бы предстояло провести всю ночь в чопорных дипломатических переговорах. Оставалась надежда, что, помучив его немного, девушка сама обратит все в шутку, однако с каждой минутой становилось ясно: мадемуазель Ласкэ совершенно серьезно ждет ответа. Бросив отчаянный взгляд на спасительное окно, фон Хетцен-младший вдруг разозлился на себя, на коньяк и на все на свете и сказал:
- Я сейчас вернусь, вот только предупрежу отца...
- Значит, пойдешь и спросишь у папы разрешения, - перевела его фразу Ольда и вздохнула. - Не беспокойся, о красивый паренек, со мною ничего не случится - десантники внутри, витязи снаружи... Самое смешное, что настоящий убийца тоже находится где-то поблизости, но, думаю, свою программу-максимум он на сегодня выполнил.
- А если нет? - спросил Роман, несколько задетый ее бесцеремонным намеком. Ольда равнодушно пощелкала языком:
- Отчего-то мне кажется, что в его истребительных планах я не значусь.
- Угадали - для него значительно важнее ваша компрометация, - (сын Командора не выдержал и решил выложить и те подробности, которые только что сообщил ему по секрету лейтенант). - В двух шагах от того места, где был найден ваш пистолет, обнаружен еще и окурочек сигареты, довольно аккуратно затоптанный.
Услышав это, Ольда замерла с приоткрытым ртом, а затем сощурила глаз и нервно рассмеялась:
- И конечно, с моими отпечатками пальцев?
- Не только, - с некоторой долей мстительности продолжал Роман. "Бычок" был хороший, длинный и сохранил след от вашей туфельки!
- Так-так, значит, я уже ощипана, поджарена и готова к подаче на стол...
- Нет - к тому, чтобы быть полностью реабилитированной! Командор собирался сказать вам об этом завтра, да я вот почему-то не сдержался... Во-первых, тропинку, по которой вас и остальных вели к месту убийства, и точку, откуда стреляли, разделяет несколько десятков метров - их же по воздуху не перелетишь! А ваши следы имеются только на сигарете под сосной, где нашли стреляную гильзу. И во-вторых, очертание губ на фильтре есть, хотя и тоже смазанное, но - совершенно иной личности!
- С чем сравнивали? - мадемуазель Ласкэ отчего-то немного покраснела. Роман улыбнулся:
- В одной из комнат на подносе стоят три стакана, из которых пили вы, Младшая Королевна и Мстислав. Все трое вне подозрений.
- Но тогда необходимо проверить и других!
- Уже сделано. Человека, оставляющего такие следы губ, в данный момент на станции No 4 нет.
- Вот это номер... - прошептала Ольда и на несколько секунд как бы отключилась. Затем она вдруг подскочила к сыну Командора, оттащила его от окна, закрыла "иллюминатор", затемнила и сказала:
- Мне кажется, тебе все-таки лучше выйти через дверь - так, наверное, безопаснее... Но сначала присядь на диван - я хочу кое-что рассказать.
Заинтригованный Роман опустился на мягкое сиденье, а Ольда, взгромоздившись на покрывало с ногами, ухватила молодого человека за руку и горячо зашептала ему на ухо:
- Понимаешь, так сложились обстоятельства, что я и Малинка решили этой ночью бежать... ах, не спрашивай, почему! И куда - тоже... У нас имеется специальная "глушилка", и технически подслушать, как мы обсуждали свои планы, было невозможно. И все-таки придуманный способ побега стал известен одному человеку, который называет себя "Незнакомцем в маске". Кстати, о страшных "голубых елях" сообщил именно он, хотя и довольно странным способом...
- Что?! - Роман порывисто схватил девушку за плечи. - Ты... ты его видела?
- Видела и встречала где-то раньше, но так и не узнала и не вспомнила. Неприятная такая личность неопределенного возраста и пола в черной куртке с капюшоном, очень похожей на мою... Я сначала подумала, что это кто-то из работников Станции в специально подобранном гриме. Он мог тайком подобраться к окошку, за которым Младшая Королевна беседовала со мной (кажется, оно было приоткрыто) и все элементарно выведать. Только ему, "Незнакомцу в маске", было выгодно задержать нас здесь - ну не спрашивай опять, для чего... Вот он меня и подставил, показав вдобавок свою решимость. Знаешь, Рома, по-моему, среди вас тоже есть нахвальщики... Но этот проклятый окурок со следами неизвестных губ все запутывает до невозможности!
- Думаю, объяснение найдется, - тоже тихо произнес Роман, по-прежнему не выпуская девушку из рук. - На этого "Незнакомца в маске" мы сами охотимся и точно знаем, что он из нашей Цивилизации и сейчас работает у Иоганна Ладвина. После того, как начальник Станции с группой своих людей покинул Базу и направился по вызову моего отца сюда, на четвертый "цветок", "Незнакомец" тайком выехал вслед за ним на другом гравикатере, а, может, и на коне. Спрятал транспорт неподалеку в лесу и действует!
- Если так, то вам нужно немедленно связаться с Главной Станцией, предложила Ольда, и глаза у нее загорелись. - Запросите, кто из рабочего персонала на месте, а кто отсутствует и по какой причине!
- Правильная мысль, я так и сделаю, - сказал Роман, - но сначала...
Он стал медленно притягивать Ольду к себе - ее руки тотчас уперлись ему в грудь, но по мере движения стали легко складываться. Долгожданный поцелуй получился почти таким же головокружительным, как и в первый раз, но, когда молодой человек захотел большего и резко завалил девушку на спину, то встретил очень сильное сопротивление. Решив, что оно лишь временное, Роман продолжил свои настойчивые мягкие атаки, подбадриваемый молчанием Ольды, но затем ему вдруг почудились слезы в ее прекрасных глазах. Остановившись, он вгляделся и понял, что, к сожалению, не ошибся. Пришлось с превеликим трудом оторваться от гибкого женского тела, отчаянно перевернувшись, скатиться на пол и замереть в горизонтальном положении. Ольда тоже поднялась, поправила волосы, запахнула халат и туго подпоясалась надорванным пояском. Потом она уселась на коленях рядом с сыном Командора, осторожно погладила его по голове и негромко сказала:
- Спасибо за благородство и понимание - еще немного, и я бы не выдержала... А потом чувствовала бы себя порядочной дрянью и...
- ...и поменяла бы мнение обо мне, - глядя в потолок, сказал Роман голосом смертельно раненного. Девушка подумала, а потом возразила:
- Вряд ли. Красивые мужчины лишь внешне представляют собой восьмое чудо света, а о женщинах и вообще говорить не приходится. Просто у всех нас упрямым зверьком сидит мечта о каком-то идеале...
- На самом деле, как мне кажется... - фон Хетцен-младший запнулся на мгновение, а затем все же решил закончить: - Мне кажется, на этом свете нет лицемернее зрелища, когда женщина одной рукой отталкивает мужчину, другой одергивает платье и с жаром выкрикивает: "Отойди! Вам только одно и нужно!"
- Это правда, - грустно согласилась Ольда. - Как будто нам нужно всерьез что-то другое...
- А любви, наверное, все-таки не существует.
- Не существует... Однако я буду очень благодарна, если ты найдешь в себе мужество и определишься в отношении Младшей Королевны и... и меня. С нами, кажется, все уже ясно: обе девицы из Замка Рэчери постепенно теряют головы от некоего Романа фон Хетцена...
Мелодичный, но неожиданный звонок прервал выяснение отношений молодые люди суматошно вскочили и уставились сначала друг на друга, а потом на дверь. Поколебавшись, Ольда включила переговорную панель, и в комнате раздался звучный, слишком хорошо знакомый голос. Мадемуазель Ласкэ вопросительно глянула на Романа, а тот с отчаянным видом махнул рукою: "Впускай..."
Появившийся на пороге Командор сначала быстрым взглядом охватил помещение, затем оценил внешнее и внутреннее состояние потревоженной парочки; мощно, раскатисто крякнул и торопливо вошел, убедившись при этом, что в свидетелях оказался он один. Отмерив несколько раз в полном молчании расстояние от стены до стены, он вдруг резко остановился посередине и внушительно осведомился:
- Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, налицо явный сговор с охраной!
- Ошибаешься, - немного неприязненно отозвался Роман. - Вот то окошко никем не контролировалось, а не мешало бы!
- А для чего? - удивился Командор, взглянув на сына, как на незнакомого. - Я вполне намеренно так поступил, дабы мадемуазель Ласкэ не считала себя униженной или задержанной на самом деле - надеюсь, она оценила сей весьма прозрачный намек? Только вот я не ожидал эдакой прыти от вас, молодой человек!
- У меня было деловое свидание, - стиснув зубы, отозвался Роман. - Не знаю, какая фантазия пришла тебе в голову!
- Да о чем ты! - осклабился Командор. - Какие могут возникнуть фантазии при виде столь безукоризненно одетой леди? Но вот что мне остается подумать, глядя на родного сына - измятого, измочаленного и запыленного с головы до ног? Похоже, что дел при свидании у тебя, действительно, было невпроворот!
- Ты убедишься в этом, когда мы переговорим, - заверил его Роман и, повернувшись к девушке, коротко спросил: - Можно?
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ