Непутевый Демон-3

Глава 29

Видимо у меня судьба такая — валяться обугленным куском мяса по всяким госпиталям. Хотя стоит отдать должное местной медицине. Те ещё кудесники. Меня не только вытащили с того света, но и понемногу приводили в чувство. Вроде бы костлявая отступила окончательно, только… Чувствовал я себя неважно, мягко говоря. На троечку с большим минусом.

С другой стороны, жаловаться всё равно грех. После подобной прожарки даже выносливые одарённые умирают в девяносто пяти процентах случаев. Разумеется, если под рукой нет мощного целителя и лечебного саркофага в придачу. Медики не стеснялись удивляться моей живучести, а рядом со мной постоянно кто-нибудь крутился из персонала. Как будто я в любой момент мог передумать и скопытиться во славу статистике.

Посетителей ко мне, к сожалению, не пускали. Лишь Иолай заглянул на часок, уточнив кое-какие вопросы. Большей частью формальные. Я и сам уже всё сопоставил в голове и пришёл к выводу, что предательница сгорела по моей вине. Тот поджигатель меня узнал, что немудрено, учитывая смерть Гастора Дутвайна. Глава «Фениксов» выглядел неважно в свои последние минуты, он явно с кем-то сражался. Раньше я считал, что с подкупленными охранниками, но похоже, что нет. Если бы Авери тогда не сиганул в окно…

Мы бы к папаше присоединились, прямо там, в гостинице. Спасибо киллеру, что он не стал применять свою жуткую способность и одолжил у кого-то из погибших боевой жезл. Эта заминка позволила мне скрыться.

Так что моё лицо ему очень даже знакомо. Он понял, что я узнал бывшую кураторшу соискателей, после чего выманил нас обоих в безлюдное место. В идеале всё выглядело бы как очередная божья «кара», постигшая пироманта после убийства бывшей работницы академии. Оказывается, Дары иногда всё-таки выходят из-под контроля владельца, но происходит это крайне редко. Гранд-магистр упомянул этот феномен с нескрываемым скепсисом, и после случившегося его вполне можно понять.

Как отличить несчастный случай от козней более искушённого в магии противника? Та же Рина благодаря подарку Друга может теперь брать под контроль чужую кровь, пусть и с ограничениями. Если она тайком устроит экстренное сворачивание или хотя бы отрыв тромба другому заклинателю крови, смогут ли врачи засечь постороннее вмешательство? Сомнительно.

Следом моё воображение подкинуло картинку пострашнее — застывшую в глыбе льда Кристу, раскрывшую рот в беззвучном крике. Вздрогнув, я прогнал видение прочь. Кошмаров мне и так хватает.

В качестве одного из них воплотился гранд-мастер Фестус, в своих фирменных сварочных очках. Как всегда холодный, подтянутый и недовольный. Он выпроводил присматривающую за мной бабульку прочь из палаты, и тщательно закрыл за ней дверь. Настолько тщательно, что не поленился подпереть створку деревянной скамьёй. Разговор явно намечался непростой.

— Доброго дня, наставник, — просипел я.

— Так ты всё-таки можешь говорить, — кивнул он, осматривая меня сквозь дымчатое стекло. — Это хорошо…

В то, что некромансер по мне соскучился, как-то не верилось, поэтому я заранее приготовился к очередным неприятностям.

— Ты пропустил несколько занятий подряд.

— Прошу прощения, меня отсюда не выпускают.

— Вижу. Это отвратительно!

Он молниеносными движениями вспорол опутывающие меня с головы до ног бинты, заставив заскрипеть зубами от боли. Почти всё моё тело покрывали многочисленные ожоги, но если кожу целители ещё могли восстановить в ограниченном объёме, то с мягкими тканями дело обстояло гораздо хуже. Кое-где меня пропекло до самых костей, и начался некроз. Спасибо хоть зрение сохранилось, пусть и мутноватое.

В целом, прогноз был положительный, и меня обещали выпустить отсюда ближе к концу полугодия. Дальше мне предписывалась долгая реабилитация, которую я хотел слегка пришпорить в родовом поместье. Там как раз без дела саркофаг простаивает…

— Всё так плохо?

— С тобой всё в порядке, — заявил наставник. — Здешние бездари просто не хотят это признать. Ты полностью здоров, даже избавился от пожирателей. Приятно, что ты всё-таки прислушался к моим словам и взялся за голову. Может и будет из тебя толк.

Я невольно выдохнул. Да, целители меня разве что не обнюхивали, но…

— На тебя поступил анонимный донос, — пояснил некромансер. — Видимо, твой враг ждал твоего следующего визита сюда, чтобы обследование произошло незамедлительно. Однако его снова ждало разочарование. Ты умеешь это как никто.

— Демон…

— Да. Он чувствует твою силу и хочет от тебя избавиться любой ценой. Они весьма ревнивы в этом плане. Сила — их главная слабость, запомни раз и навсегда.

— А вы случайно не знаете, кто это? Вы же многое видите.

— Разумеется, знаю. Но я не нанимался сюда выполнять работу за всяких болотных жаб! Моё дело наставлять молодых и талантливых олухов. Кем бы они ни были… А теперь вернёмся к тебе. Ты же в курсе, что такое огонь?

— Химический процесс выделения света и тепла, — осторожно поделился я школьными знаниями.

— Энергия, курсант Авери. Огонь это прежде всего выплеск энергии. А так мы все постоянно горим, каждую секунду, просто с разной температурой. Даже я, к сожалению.

Некромансер вынул из-за пазухи знакомую бутыль с алхимической смесью. Взболтнув жидкость для порядка, он поднял ёмкость ровно надо мной.

— Готов?

— Нет! Стойте!

— У нас мало времени, — поморщился он. — Ты должен быть всегда готов.

В дверь глухо ударили, пока что плечом, и чей-то требовательный голос приказал открыть по-хорошему. Однако наставник и ухом не повел, щедро плеснув напалмом. Адская смесь вспыхнула ещё в полёте, после чего пролилась на меня огненным дождём. Я успел напоследок зажмуриться покрепче и задержать дыхание, как перед нырком. В принципе, даже чем-то похоже, если булькнуть прямо в кипящую воду. Волна пламени накрыла меня с головой, заставив уцелевшие нервные окончания вспыхнуть от боли.

Да сколько можно⁈ Опять из меня живой костёр пытаются сделать! Сначала загадочный киллер, а теперь и собственный наставник.

Однако на этот раз на моей стороне был удачный опыт укрощения горячей строптивицы. Ведь ломаные линии огня теперь не пропадали из виду даже с закрытыми глазами. Я и правда чувствовал их нутром при достаточной концентрации. Сложнее всего оказалось отринуть боль и сосредоточиться, но когда на кону стоит собственная жизнь, любая наука постигается моментально.

Эта стихия всю жизнь была со мной, но впервые я почувствовал её не помехой в жизни, а частью себя. Всё как и учил феникс. Огонь не может сжечь другое пламя, он лишь растворится в нём и ослабнет. Не зря при тушении горящих лесов используют встречный пал. Видел я подобное и на обычных пожарах, когда два огненных фронта сталкивались друг с другом.

Как ни парадоксально, мне потребовалось себя поджечь, чтобы полностью подчинить себе огонь. После этого он окончательно стал мной. Зигзагообразные линии принялись разглаживаться, но вместо того, чтобы затухнуть окончательно, часть из них втянулась в меня, сформировав толстую корку на всём теле. Туда спеклось всё — мои старые ожоги, остатки больничной одежды и даже бинты. Странно, в прошлый раз такого эффекта не было.

Возможно, потому что тогда я действовал в полубреду, на пределе сил. Погасил себя и вырубился на пару дней.

Не знаю, сколько там у меня в Источнике, но энергии явно прибавилось. А вот огонь вокруг погас, даже на больничной кровати и полу. Следом меня зачем-то окатили волной, отчего корка на теле треснула, как старая керамика.

Отфыркиваясь, я принялся выбираться из этой странной скорлупы. Она оказалась похожа на обычные старые струпья, только гораздо толще и прочнее. За ней скрывалась новенькая здоровая кожа без следа ожогов. Жаль, что она обтягивала почти голые кости со слабым налётом мышц, но это ничего. Главное, живой. И вроде как даже здоровый. По крайней мере, у меня больше ничего не болело.

Когда я окончательно выбрался из своего кокона, будто новорождённая бабочка, моим глазам открылась забавная картина. Феста прижимала к стене боевая кувалда, которую держал сам гранд-магистр Гаридак — заместитель ректора по строевой службе. Однако огромный зверолюд с завитыми рогами смотрел вовсе не на некромансера, а на меня. Его примеру последовали все остальные служащие, набившиеся в палату. Среди них я легко вычислил пару безопасников, оценивающих прежде всего окружение, а так же ошеломлённого целителя в годах. Как будто первый раз меня увидел, ей богу.

Даже немного неудобно стало, ведь из одежды на мне только остатки «скорлупы». И закрыться нечем — всё сгорело к чёртовой бабушке.

Неловкую паузу прервал мой заурчавший живот. Меня недавно кормили перетёртой бурдой из овощей, но сейчас до жути хотелось чего-нибудь посерьёзнее. Хотя бы чью-то косточку поглодать…

— Прошу прощения, а обед скоро?

— Живой, ну надо же! — хмыкнул один из подчинённых Иолая.

— Я вам говорил, — холодно проронил Фест, отводя от себя отбойник молота. — Ваши отсталые методы только тормозили процесс.

— Для начала я бы всё-таки его обследовал, — подал голос пожилой целитель.

— Обязательно, — кивнул зверолюд, неохотно убирая кувалду. — Дайте только ему пожрать нормально и любуйтесь им хоть до вечера. Если всё в порядке, завтра он возвращается к занятиям. На этом всё. А тебя, Фест, ждёт разговор. С ректором.

Тут уж вздрогнули все, даже невозмутимые безопасники. Один лишь некромансер сохранил привычную невозмутимость.

— Хорошо, мне есть что ему рассказать. В кои-то веки у меня появился интерес к этой каторге…

— Так вы останетесь с нами? — обрадовался я.

— Кроме тебя есть ещё девять охламонов, — поморщился наставник. — А речь шла, помнится, о всей группе. Вот пусть и проявят себя… Если смогут.