Неопытный некромант

Глава девятая. Ханойская башня

// Фема Фракия, г. Адрианополь, дом Душного, 29 июня 2021 года //

- Я набросал вам тут план, как и где надо ставить ферму, - сказал я сыновьям Адрастоса.

Старикан остался дома, так как сегодня, из-за особо мерзкой погоды, у него пронзительно заныли суставы. Ревматоидный артрит - это полный кабздец, который я не рекомендую переживать вообще никому. Даже смертельный враг заслуживает гуманной смерти, а не ревматоидного артрита. Его мало того, что не вылечишь, так ещё и ослабить, без дорогостоящей и систематической медицинской помощи, весьма затруднительно.

- Вот этот участок на окраине, почти у городской стены - отличное место, - сказал я, указав на схему города. - Интересовался у компетентных людей - этот пустырь обойдётся нам в двести пятнадцать солидов. Пространства хватит, чтобы сформировать из каменной ограды просторный двор, а также поставить большой сарай для зимнего времени.

- То есть как? Подожди, мастер, я не понимаю, - Аркадий приблизился к пергаментной схеме. - Ты показал на этом пергаменте вот сюда, но как я пойму, где это?

- Вы что, никогда не сталкивались с картами? - недоуменно уточнил я.

- Впервые вижу такое, мастер, - признался Аркадий.

Я тяжело вздохнул. У меня и так работы дохрена на сегодня. Я планировал потратить на инструктаж не более часа, но, похоже, придётся задержаться.

- Вот это - мой дом, - указал я местоположение своего дома на схеме. - Вот этот квадрат рядом с моим домом - это ваш дом. Вот дом мастера Филиппа, далее, по улице Скорняков, идут дома других мастеров - горшечника Горация, золотаря Авраама, ткача Георгия. Представьте, что смотрите на город с высоты птичьего полёта, на маленькие дома, а север, при таком взгляде на город, расположен в той стороне.

Я ткнул в северную часть схемы города за городской стеной.

- А-а-а… - поднял брови Аркадий. - Нет, всё равно не понял.

- Твою ж… - процедил я. - Захарий, ты хоть понял?

- Кажется, да, - ответил младший сын старика Адрастоса. - Получается, если вот это дом мастера Георгия, то вот это - дом вдовы Мартины, так?

- Именно! - обрадовался я. - А рядом с домом вдовы Мартины, то есть вот здесь - расположен этот участок, который я уже практически купил.

После этого я вытащил из-под стола лист бумаги А4 с планом будущей фермы. Начертил я его в специальной программе на ноутбуке, после чего распечатал на принтере. Получилось коряво, ибо я не архитектор и руки у меня, когда дело касается компьютерной мыши, превращаются в тыкву, но, по моему мнению, наглядно.

- Если представить, что это тоже вид сверху, то можно увидеть, что это - стены наружной ограды, - начал я объяснение. - Вот это хлев для будущего крупного скота, а вот здесь будет жить птица. Вот тут амбар для хранения корма, вот тут сеновал, а здесь помещение, где будут отдыхать работники фермы. Здесь, в небольшом отдалении, будет поставлен ваш дом, два этажа, с пятью комнатами.

- А эти два дома? - спросил Захарий, указав на расположенные за жилищем здания.

- Вот это - ледник, - ответил я, ткнув в небольшой квадрат. - Льдом я вас обеспечу, поэтому хранить мясо и яйца получится довольно долго. А вот это здание - кухня. Нужно будет нанять сведущих в кулинарии людей и наладить производство мясных пирогов и прочих безумно вкусных блюд. Если не задирать цены, то продукция будет доступна большей части горожан, что приведёт нашу ферму к успеху. Но чтобы всё это стало реальностью, нужно работать. Если справитесь раньше, чем за полгода - получите на всех премию в пятьдесят солидов. Ферма будет исключительно ваша, но договорённость о поставке птицы и продукции будет действовать неограниченное время. Мне много не надо, но надо постоянно. Всё в ваших руках.

- Нам не помешало бы более подробно объяснить про птиц, - попросил Захарий. - Вам ведь нужны курицы и галлопавы?

Галлопава - это византийское название индейки. Насколько я знаю, в Европе индейки появились после колонизации Нового Света, то есть были привезены из Америки. Но в этом мире эти птицы уже были, что свидетельствует о том, что из Нового Света параллельного мира порталы тоже исправно поставляют людей, растения и животных. Было бы странно, будь как-то иначе. Это значит, что ацтеки, майя, инки, всякие сиу, чероки, навахо с ирокезами и гуронами, тоже представлены в этом мире и осуществляют культурный контакт с европейскими народами. Лично я не сразу понял, что индейка у византийцев - это нехилый такой анахронизм, но когда всё осознал, пришёл к однозначному выводу, что индейцы тут точно есть.

Далее я пустился в подробные объяснения, чего именно я жду от этой весёлой фермы. Я ночью всё считал и прикидывал, поэтому бизнес-план у меня был. И, вроде бы, всё понятно объяснил.

- А как начинать? - всё же задал глупый вопрос Аркадий.

- Я думал, что имею дело с умными людьми, - вздохнул я.

- Мы разберёмся, мастер, - заверил меня Захарий, положив руку на плечо брата. - Будьте спокойны, мы не подведём.

В том, что эти ребята, по крайней мере, Захарий, всё запомнили - это несомненно. В этом мире я заметил один интересный нюанс, которого точно не было в моём родном мире. Местные прекрасно и качественно запоминают переданную устно информацию. Для себя я объяснил это тем, что их мозг не подвергается ежедневно информационному траху изо всех источников и во все доступные щели, потому что вокруг просто нет такого насыщенного информационного фона. Эти двое, например, вообще не умеют читать и единственный способ, которым они могут усваивать информацию - это слышать и слушать, а затем говорить. Поэтому мои слова с высокой степенью точности будут переданы старику Адрастасу, после чего он, если сможет, прочитает их же в записке на обратной стороне пергамента с планом города. Это у нас, в XXI веке, люди забывают то, что было секунды назад, а тут подобной роскоши себе позволять нельзя. Это как глухие начинают видеть острее или слепые начинают лучше слышать и чувствовать пальцами. У таких как я все каналы поступления информации затраханы до изнеможения, а у местных девственно целостны. Хорошо это или плохо - хрен его знает.

- Надеюсь, что разберётесь, - произнёс я. - Можете забирать пергаменты, они помогут ничего не забыть. Вы же умеете читать? Я подписал каждое здание и на обратной стороне пергамента есть подробная записка на латыни.

- Отец умеет, - ответил Захарий. - Мы можем идти, мастер Душной?

- Не держу, - развёл я руками.

Поклонившись, ребята убыли домой, а я спустился в подвал.

Пападимос, которого мы так и не «доделали», уже лежал на прозекторском столе и подвергался манипуляциям со стороны Эстрид. Она уже всобачила ему новые лёгкие и занималась сейчас установкой печени.

- Чего так долго? - спросила она у меня. - Я уже час с ним маюсь!

- Пришлось задержаться, - ответил я, надевая полиэтиленовый фартук. - Долго объяснял суть задачи.

- Толку от этих греков не будет, - скептически произнесла некромантка. - Либо пропьют данные тобой деньги, либо прогорят.

- Не должны, - не согласился я. - А если даже провалятся, найду новых. Просто хочу иметь дружественную ферму и не хочу лично участвовать в её становлении, только и всего.

- Как знаешь, - махнула скальпелем Эстрид. - Присоединяйся, а то и так задержались.

И пошла работа.

Вынули накопитель, заменили куриное сердце индюшачьим, что, после завершения манипуляций, сразу же вылилось в повышение «Интеллекта» на единицу. С двумя единицами «Интеллекта» он должен начать лучше соображать и говорить, как положено. Нельзя будет сравнить с речью того же Скучного или Нудного, но односложные ответы и простые речевые конструкции теперь ему будут доступны.

Лёгкие расправились, Пападимос задышал ими, пусть у него не было в этом особой необходимости.

Рисковать и ставить второе сердце мы не стали, оставив эту участь Папандреу, но зато вмонтировали бронзовые пластины в рёбра.

Вот тут я вспомнил, что «Големостроение» мне даруют крайне неохотно: я, до кузнеца Ворлунда, вмонтировал в рёбра Волобуева аналогичные бронзовые пластины, предназначенные для защиты от костоломных ударов, но «Големостроения» мне не дали. Значит ли это, что такие пластины не являются големной модификацией организма? Или это значит, что модификация настолько незначительна, что за неё дали слишком мало опыта навыка? Или такие пластины, кроме как в боевые действия, не имеют практического назначения, поэтому в зачёт «Големостроения» не идут? Вот скоро и узнаем.

Дополнительно я вскрыл затылок Пападимоса, установив под кожу бронзовую пластину, для защиты от неожиданных и подлых ударов. В идеале, было бы лучше полностью захреначить металлический каркас на черепе, чтобы многократно увеличить его прочность. Но это слишком хлопотно и не имеет особого смысла, так как на голове Пападимоса большую часть времени находится стальной шлем. С другой стороны, на перспективу, надо всерьёз задумываться от таком…

Закончили процесс модернизации, срастили все ткани и начали облачать Пападимоса в одежды.

+60 единиц опыта

Новый уровень

+20 очков навыков

+1 к «Некроанатомия»

+1 к «Анатомия»

+1 к «Некромантия»

+1 к «Химерология»

Сразу же вложил 20 очков навыков в «Анатомию». Предела совершенству нет, но хочется знать вообще всё о человеческом организме. Даже просто листая анатомический атлас, я узнаю кучу новых вещей, а главное - вижу новые перспективы по модификации человеческого тела. Например, я открыл для себя возможность, в свете того, что мертвецы не знают такого термина как «отторжение тканей», улучшить скелетные мышцы за счёт других животных. Работа эта будет кропотливой, но зато даст уйму возможностей. Например, если мы найдём здесь, скажем, шимпанзе, можно усилить мышцы рук мертвецов, минимум, в полтора раза. Главное - пересадить правильные мышцы в правильные места, с учётом особенностей анатомического строения шимпанзе и человека.

Но обезьян тут днём с огнём не сыщешь, поэтому, пока что, остаётся только воображать и мечтать.

Что там получилось у Пападимоса?

Последним на очереди к модернизации остался Георгиос Папандреу. Но на него, пока что, нет набора «запчастей», которые ещё предстоит найти. Разбирать на запчасти поступающих ежедневно негров, в ущерб их характеристикам - это непорядочно, поэтому я на такое не пойду. Но, вообще-то, можно честно попросить Комнина привезти мне какой-нибудь ненужный и не удовлетворяющий критериям труп, возможно, женщины или старика. Вот оттуда мы надёргаем «запчастей» и апгрейднем Папандреу как полагается.

- Надевай броню, маскировку, после чего продолжай тренировки, - сказал я.

Жаль, конечно, что видимого проку от тренировок нет. Ни один немёртвый, за прошедшие дни, так и не повысил никакой характеристики, поэтому меня одолевает печаль. Я столько денег отдал на то, чтобы выбить себе настоящих профи, а прогресса вообще никакого. Кроме того, что сами инструкторы, в ходе тренировок, начали повышать свои навыки. Эх…

Нужно что-то другое. Может, в шахматы с ними играть? Вот, кстати, вариант! Если я не могу развивать у них навыки за счёт физических упражнений, то обязательно попробую развивать в них интеллект! Ладно, шахматы - это слишком сложно для начального этапа. Тогда? Шашки!

Новый труп привезут ближе к вечеру - у людей стратига некие накладки, поэтому у меня сейчас есть время на сумасбродные прожекты!

Я снял экипировку, тщательно отмыл руки и поднялся в гостиную.

Строители вкалывают, не покладая рук: гостиная уже приведена в порядок и блистает новой мебелью. Мы поставили здесь новые столы, рассчитанные на двадцать посадочных мест. Я сел за один из столов, расположенный под окном, и достал нож.

Поле для шашек или шахмат расчерчивается довольно легко, поэтому это не заняло у меня много времени. Затем я достал из кармана чёрный маркер и покрасил нужные клетки. Получилось симпатично.

Далее я сгонял во двор и взял толстый сучок из заготовленных на растопку деревяшек.

Спустя минут тридцать у меня было готово двадцать четыре шашки: двенадцать белых и двенадцать чёрных. Для белых пришлось израсходовать один тюбик корректора для текста.

Правила игры знакомы каждому с детства, а я, в детдомовские времена, довольно часто играл в них, поэтому считаю себя достаточно компетентным игроком, способным научить кого-то премудростям этой, на первый взгляд, простой игры. Порог вхождения у неё предельно низкий, но против профессиональных игроков новичкам совершенно нечего ловить. Я не профессиональный игрок, поэтому надеюсь, что когда-нибудь мои подопечные сумеют переиграть меня. Это будет победа Душного, как учителя.

- Пападимос! - позвал я.

Немёртвый пришёл со двора, вопросительно уставившись на меня.

- Садись, будем в шашки играть, - сказал я ему.

Лукас сел за стол, снял шлем и положил его на лавку слева от себя. При жизни он носил кольчугу и шлем с кольчужной бармицей, но я посчитал, что так не пристало и надо нарядить его в чешуйчатую броню. Теперь он рассекает в стальной чешуйчатой броне, правда, слегка потасканной и латаной-перелатанной. Но это всяко лучше, чем простая кольчуга с кольцами 4 в 1. Нет, такая кольчуга неплохо держит удар, но чешуя всё одно защищает несравнимо лучше.

- Ты знаешь, что такое шашки? - спросил я Пападимоса.

Честно, понятия не имею, где и когда возникли шашки, а также были ли они во времена Византийской империи. Поэтому ответ на этот вопрос услышать будет очень интересно.

- Нет, - хриплым голосом ответил немёртвый.

Сегодня он говорит впервые, поэтому неудивительно, что его мёртвые голосовые связки, пока что, способны только на сухие хриплые звуки.

- Прокашляйся, как следует, - попросил я его.

Пападимос начал кашлять. В качестве итога, на пол упал сгусток то ли мокроты, то ли гноя…

- Сейчас я научу тебя играть в шашки, Лукас, - сказал я. - Ты понял меня?

- Да, - уже относительно нормальным голосом ответил немёртвый.

Голос у него был низким, густым. Как и положено стереотипичному бывалому воину. И этим самым голосом он звал свою маму, умирая от моих рук.

- Ты ведь не обижаешься за то, что я убил тебя? - спросил я у него.

- Нет причин, - ответил Пападимос.

- У меня не было другого выхода, - не поверил я ему. - Либо я, либо ты.

- Нет причин, - повторил Пападимос.

Но вижу я в его глазах, что обижается. Я бы тоже обижался. Потому что нежизнь - это даже не блеклая тень былой жизни. Ещё как бы обижался, мать его…

- Смотри, - разложил я шашки по полю. - Ты играешь за чёрные, а я за белые. Ходить можно только по чёрным клеткам. Первыми ходят всегда белые. Вот так…

Я передвинул шашку.

- Задача - уничтожить или обездвижить шашки противника… - начал я объяснения несложных правил.

Десяток минут спустя до Лукаса дошло. Мы сыграли начало партии, Пападимос долго размышлял над каждым ходом, а затем у него из носа потёк нигредо.

- Твою ж… - подорвался я. - Сосуд лопнул?!

Запрокинув голову, я посветил в его нос фонариком, поковырялся ватной палочкой и убедился, что лопнул один из сосудов сети артерий передней части носовой полости. Заткнув нос Пападимоса платком, я сбегал за хирургическими инструментами и начал экстренную операцию.

У мертвецов нет регенерации, не с нигредо вместо крови, поэтому такие нигредотечения губительны, так как не прекратятся сами по себе. Шашки оказались неожиданно опасной игрой…

Пришлось вскрыть нос, чтобы добраться до давшего течь сосуда, после чего экстренно его сращивать. После закрытия пробоины я срастил место разреза, что оставило ровную полосу из соединительной ткани, читай, шрам.

- Рановато мы за шашки взялись… - раздосадованно покачал я головой. - Ладно, начнём, что называется, с азов… Посиди пока тут, я скоро вернусь.

Инструменты у меня были, как и материал. Ещё у меня были руки, растущие не из жопы, поэтому я взял несколько досок и приступил к работе.

За полчаса работы удалось соорудить коробку с отверстиями, подходящими под определённые фигуры и выстругать эти самые фигуры. Кубики, звёздочки, ромбы, круги - всё, как полагается. Хэндмейд, м-м-мать его. Уроки труда не прошли даром, Виктор Дмитриевич! Эти штуки помогают детям развивать интеллектуальные способности, поэтому я собирался увлечь Пападимоса решением простых головоломок. Если у него из-за шашек сосуды в носу лопались, то страшно подумать, что произошло бы из-за шахмат…

Ещё полчаса я потратил на «изобретение» развивающей пирамиды - правда, сделал ступени, нанизываемые на шест, квадратными, а не полукруглыми. Естественно, зашлифовал всё мелкой наждачкой, чтобы руки мертвецов не загнивали от заноз.

Поняв, что развивающая пирамида оказалась плёвым делом, выстругал из дерева Ханойскую башню.[12]

Эту башню пока немёртвым давать рановато, потому что это точно гарантирует им инсульты, но я сделал её на перспективу, раз уж взялся за инструменты.

Притащив всё это в гостиную, я увидел, что Пападимос разложил шашки в изначальное положение и играет сам с собой.

- Прекрати играть, - приказал я ему. - Это опасно для тебя.

Немёртвый послушно убрал руки со стола и уставился на меня в ожидании следующих приказов.

- Вот, это всё для тебя, - разложил я на столе развивающие игрушки. - Вот здесь надо выбирать из общей кучи подходящие к пазам фигуры. Здесь - складывать пирамиду в замысловатые формы. А вот эту штуку тебе ещё рановато.

Я думал, что Лукас начнёт возникать, типа, «ты что, за сопляка меня принял?!» и в том духе, но, к моему удивлению, он с интересом взялся за коробку с пазами и начал подбирать подходящие фигуры.

Вот тут-то я и узнал о его истинных интеллектуальных способностях: без демонстрации правильного способа он не мог подобрать правильные фигуры и бессмысленно тыкал случайными фигурами в случайные пазы. Это значит, что я не ошибся с оценкой интеллектуального возраста немёртвых с двумя единицами «Интеллекта» - примерно два-три года. Но даже дети такого возраста проявляют с такими игрушками больше сообразительности. И в то же время, далеко не все трёхлетние дети могут так связно излагать свои мысли, как это делает Пападимос. Также у трёхлетних детей нет настолько развитых навыков по убийству ближних своих. Очередное доказательство того, что интеллект - это очень ёмкое понятие и его очень сложно загнать в определённые рамки. Пападимос - это не трёхлетний ребёнок, у него нет присущих детям черт, но соображает он в чём-то хуже, а в чём-то лучше детей подобного возраста. И у меня есть стойкое ощущение, что интеллект Пападимоса можно развить…

Наконец, наметился прогресс: немёртвый осмыслил суть задачи и начал подбирать правильные фигуры. Просунув все фигуры в пазы, он посчитал задачу выполненной и переключился на развивающую пирамиду. Надо бы каждую ступень в отдельный цвет покрасить…

Смысла задачи с пирамидой он не понял, но его и не было, поэтому, когда ему надоело, Лукас перешёл к Ханойской башне.

- Что нужно делать, господин? - спросил он у меня.

- Тут всё очень просто, - усмехнулся я. - Нужно переместить пирамиду из восьми колец на вот этот стержень, но нельзя брать больше одного кольца за один ход, нельзя также ставить большее кольцо на меньшее. Чем меньше ходов ты применишь - тем лучше. Ещё раз говорю - это слишком сложно для тебя и опасно.

- Я хочу попробовать, - практически просительно произнёс Пападимос.

Но в чём его интерес? Откуда такой энтузиазм? Неужели я прав и даже сам немёртвый интуитивно чувствует, что эти детские игрушки дают некий положительный эффект? Что ж… Увидим.