Неизведанные гати судьбы [СИ]

Глава 11

Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.

Поговорить с отцом, по возвращению домой с базы наблюдения, у меня не получилось. И дело было совсем не в том, что у него не нашлось времени для задушевного разговора со мной, этому помешали совершенно другие причины. Когда я в полдень возвращался по главной улице, усердно таща за собой волокушу с богатыми охотничьими трофеями, то сразу заметил, что возле дома старосты Мирослава Кузьмича собралось всё население нашего поселения. Внимательно присмотревшись, я заметил, что в толпе даже женщины с грудничками и малыми детишками присутствовали. Немного погодя, в сторонке, я приметил большой конный отряд казаков, а также нескольких чужаков в богато расшитых одеждах и мундирах, которые с важными лицами стояли перед народом, на просторном крыльце дома старосты.

Увидев стоявших чуть в сторонке Доброслава и Любомира, я подошёл к братьям и опустил свою тяжёлую волокушу на землю. Растерев немного затёкшие плечи, поздоровался и спросил.

— Здравия вам, братцы. Что тут случилось? По какому поводу народ на сход собрался? И что за чужаки с казаками к нам в поселение пожаловали?

— И тебе здравствовать, Демид, — первым ответил мне старший из неразлучной парочки, младший лишь солидно кивнул головой в знак приветствия. — Да тут какие-то важные имперские чиновники из самого центра губернии к нам понаехали, рассказывают что на основании какого-то Высочайшего повеления государя проводится Первая всеобщая перепись населения Российской Империи. Сказывали, что Империя имеет богатое многовековое прошлое, потому-то государь и повелел пересчитать сколько в его государстве проживает подданных, чтобы позаботился о них. В городах нашей губернии уже всех жителей вроде как посчитали, теперь переписывать будут всех тех, кто в деревнях и сёлах живёт, а также на хуторах и в дальних поселениях.

— А важные имперские чиновники к нам в поселение вместе с попами приехали? Ведь насколько я понимаю, губернские или уездные попы все их деяния благословлять должны.

— Нее, они к нам нынче без всяких священников заявились. Видать им местные чиновники в уездной управе уже порассказали, что у нас тут попов не жалуют, как и про то, что в поселении ни одного христианина никогда не было.

— Интересно… а вам не кажется, братцы, что приехавшие к нам имперские чиновники, в своих заявлениях на сходе, самым наглым образом обманывают народ? — тихо сказал я.

— Почему ты решил, что они всех обманывают, Демид? — так же тихо спросил Доброслав, и на всякий случай посмотрел по сторонам.

— А вы сами задумайтесь, братцы, хоть немножко. Важные имперские чиновники ездят по нашим землям и рассказывают людям на сходах, что вроде как их Российская Империя имеет богатое многовековое прошлое, а сами, за все прошедшие века, ни разу не додумались выяснить сколько же всего людей живёт и трудится на имперских землях. Вам не кажутся такие рассказы имперских чиновников странными?

— Я пока что не заметил в их рассказах ничего странного. Может ты нам с братом пояснишь, чтобы понятней было?

— Вот смотрите, дед Богуслав нам много раз рассказывал, что наши родичи переселились из Московии на свободные земли в Великой Тартарии. Он же поведал нам, что тогда шла большая война, а теперича вспоминайте, братцы, кто тогда напал на земли Московии?

— Имперские войска напали. Они ещё тогда град Московский разграбили и сожгли, — первым произнёс Любомир, — и много других городов и селений разорили.

— Совершенно верно, Любомирушка, а войска те принадлежали двум союзным империям, Французской и Российской. Вот и получается, что опосля той грабительской войны, Российская Империя теперича захватила все земли Великой Тартарии, а название многих древних городов и поселений имперские власти на новый лад переиначили. Сколько народу на здешних землях проживает им пока неведомо, вот они и решили всех жителей посчитать и переписать. Тем более, сами имперские чиновники всем людям на сходе подтвердили, что енто у них Первая всеобщая перепись населения.

— Демид, как ты думаешь, для чего они всех переписывают? — тихо спросил Доброслав.

— Ну им же необходимо знать, сколько дани они со всех жителей получать будут, а также какое количество парней и мужиков смогут в солдаты забрать и на какую-нибудь войну послать. А всех девчат и женщин переписывают для того, чтобы примерно знать сколько те новых солдат для имперских войск смогут родить.

— Получается, Демидка, что теперича, после переписи, о нас будут знать не только в центре губернии, но даже в самой столице Российской Империи? — спросил Любомир.

— Ну да. Братцы, а имперцы на сходе говорили, какой город у нас теперь центром губернии считается?

— Сказали что Томск, — вновь опередил брата с ответом Любомир.

— А почему не Барнаул или Бийск? Они же к нам вроде как поближе будут.

— На такой же вопрос, один из важных имперских чиновников уже твоему батюшке на сходе отвечал, — сказал Доброслав. — Дескать в Томске больше всего жителей. Как чиновник пояснил, по проведённой переписи населения, в городе Томске уже сейчас проживает больше шестидесяти тысяч человек, а в Барнауле жителей меньше тридцати тысяч. В Бийске и того меньше, чуть более семнадцати тысяч насчитали.

— Понятно. Похоже в Российской Империи после многочисленных войн и последнего потопа простого народа совсем мало осталось, раз имперцы решились захватить новые земли в Великой Тартарии. Ведь на её землях после потопа, в основном малонаселённые или опустевшие города остались, да небольшие деревеньки и поселения вроде нашего. Заметь, остатки древнего города Грустины, имперцы Томском назвали, просто потому, что город сей на речке Томь находится, а центром губернии его объявили, чтобы люди к новому названию быстрее привыкали, и забывали какие были названия раньше в Великой Тартарии.

— Почему ты так решил, Демид? — всё так же тихо спросил Доброслав.

— Понимаешь, Доброслав, я очень внимательно слушал рассказы наших стариков, и прочитал уже много старинных книг из дедовского сундука, который он прячет от глаз чужих людей, а пуще всего от алчных имперцев. Дед рассказывал, что за хранение таких книг имперцы людей убивают, а сами старинные книги на кострах сжигают. Так вот, в книгах тех сказано, что в древние времена была на белом свете одна большая держава, в которой мирно жили и трудились все наши предки, и называлась она Великая Рассения. А потом напали на неё коварные враги, пришедшие с небес. Вспомните лучше старинные предания, которые нам дед Богуслав в ночном рассказывал. Когда пришлые враги увидели, что не смогут победить людей, они устроили на Земле всемирный пожар, а потом всемирный потоп, чтобы скрыть свои злодеяния. Много тогда погибло людей на Земле, но те кто всё же смог выжить, продолжали сражаться со всеми пришлыми врагами. Из-за великих пожаров и многих потопов некогда цветущие земли стали недоступны для проживания людей, так как все поля вокруг городов и селений, ранее дававшие людям богатые урожаи, были покрыты громадными ямами заполненными ядовитыми водами смешанными с гарью и тленом. Вскоре они превратились в болота или топкую грязь. Некогда единая Великая Рассения разделилась на множество частей, в которых стали проживать небольшие остатки выживших народов. Но главная беда для всех выживших людей состояла даже не в том, что разделилась древняя держава на многочисленные осколки, и не в том, что было мало доступной пищи. Все последующие беды выживших людей начались от того, что при помощи хитрости и обмана, к власти в тех местах пришли потомки коварных врагов. Через некоторое время они устанавливали везде свои законы, навязывали свои религиозные культы, а после начинали строить свои государства и империи. Как сказано в книгах, все империи на земле существовали и существуют лишь за счёт захвата соседних земель и живущих на них своим трудом народов. Империи появлялись, развивались, но простые люди даже не знали, что у власти находились потомки древних врагов. Правители империй всегда нападали, грабили и завоёвывали соседние государства и народы, объясняя своим подданным, что они делают так ради заботы о своих жителях империи. Через какое-то время такие империи распадались и исчезали с лица земли, а на их местах появлялись новые империи. Когда я сложил воедино все знания полученные от наших стариков, с тем что я прочитал в старинных дедовских книгах, у меня получилась вот такая картина всех произошедших событий. Великая Тартария на востоке и Великое Княжество Литовское на западе, были последними свободными осколками той древней великой державы, где даже самым хитрым и коварным врагам не удалось достичь своей цели и окончательно победить вольных людей. А цель у всех пришлых врагов была всегда одна и та же, превратить всех свободных людей на земле в рабов, и жить припеваючи за счёт плодов их труда. Вот тогда часть немцев служившая потомкам древних врагов, отделилась от своей Пруссии, и создала на покорённых северных землях возле Варяжского моря новое государство, которое они назвали Российская Империя. Вспомните, как дед Богуслав нам рассказывал, что все русичи в данной империи были либо холопами, либо солдатами, а у власти в ней находились только лишь немцы из Пруссии, да иные призванные ими инородцы. Вот они-то и стали захватывать соседние земли, где ещё свободно проживали и трудились вольные люди. Как вы наверное помните из тех рассказов, что первым пало Великое Княжество Литовское, где изначально проживали все предки наших древних Родов. Все захваченные земли Великого Княжества пришлые враги разделили между тремя соседними империями, причём наибольшая часть захваченных земель досталась именно Российской Империи. Спустя некоторое время, когда все имперцы запада накопили ещё больше разрушительного оружия и увеличили свои войска, то они коварно напали на мирные земли богатой Московии, которая много веков торговала со всем миром. Когда имперские войска стали разорять и грабить города и селения, им оказало решительный отпор местное население. Опешившие от такого сопротивления, имперцы применили против народа своё разрушительное оружие, из-за чего многие деревни и селения превратились в руины и пепелища, а после на земле произошёл потоп, смывший остатки жизни во многих уцелевших городах. На очень долгое время на землю пришли холод, голод, болезни и смерть. Переждав суровые времена, имперцы вновь стали направлять свои войска за Каменный Пояс, чтобы захватить опустевшие и обезлюдившие восточные земли. Теперича больше нет на белом свете некогда Великой Тартарии, нынче везде на её землях хозяйничают войска и различные чиновники из Российской Империи, а их всецело поддерживают только разного рода лиходеи, торговцы, попы и инородцы. Вот и подумайте на досуге, стоит ли доверять сказанным словам имперских чиновников или нет? Особенно когда они вам на сходе рассказывают про какую-то добрую заботу государя-императора о своих подданных. Очень надеюсь, братцы, что вы никому, даже своим родным и близким, не будете рассказывать то, что я вам поведал.

Неразлучные братья после моих слов ненадолго задумались, но при этом делали вид, что предельно внимательно рассматривают мои богатые охотничьи трофеи, а я стал всматриваться в толпу стоящих жителей поселения, пытаясь увидеть там своего отца…

— Кто таков? Почему при оружии появился на сходе? — неожиданно раздался громкий окрик за моей спиной.

Обернувшись на голос, я увидел спешащего к нам, негодующего, и смешно размахивающего руками при быстрой ходьбе, старшего уездного урядника. Весь вид представителя имперских властей показывал, что его прямо распирало от своей непомерной значимости и особой важности занимаемой им должности. Его строгий взгляд был направлен на моё охотничье ружьё, которое висело у меня на плече. Когда он подошёл к нам поближе, то я заметил, что от беспредельного возмущения и злости его лицо начало покрываться красными пятнами.

От неожиданного громкого окрика и смешного вида старшего уездного урядника, я опешил, и не сразу сообразил, что ему ответить.

— Так енто же Демидка Старобогатов, — вместо меня начал отвечать старшему уряднику немного напуганный Любомир, увидевший, как я молчу открыв рот от удивления. — Он младший сын нового Главы нашенского поселения Ярослава Всеволодовича и внук Старейшины Всеволода Доброславича. Демидка токмо что с охоты возвернулся, вот и подошёл к нам разузнать по какому поводу сход жителей учинили.

Услышав ответ младшего из братьев, старший уездный урядник слегка побледнел и сразу же удалился, затерявшись среди жителей.

— Послушай, Любомирка, а когда мой отец успел стать Главой поселения?

— Так сёдня им и стал. Его же имперские чиновники Главой нашего поселения назначили, а все наши жители такое назначение всем миром одобрили. Люди прекрасно понимают, что твой отец, Демидка, для всех нас по любому наилучшим Главой поселения будет, чем какой-нибудь неизвестный чужак назначенный к нам имперцами из губернии.

— С таким мнением поселян трудно не согласиться. Будем надеяться, что опосля окончания переписи населения имперские чиновники надолго забудут дорогу в наше поселение. Без них и вооружённых казаков как-то спокойнее, — немного подумав тихо сказал я братьям.

— Демидка, и что ты думаешь дальше делать? — тихо спросил Любомир.

— Да вот подумываю попросить вас помочь дотащить волокушу с охотничьими трофеями до ворот моего дома, — ответил я с улыбкой, — а то у меня уже от верёвок волокуши спина и плечи затекли. Поможете, братцы?

— Мог бы и не спрашивать, Демидка. Помочь тебе мы завсегда готовы, — за себя и за брата дал согласие Любомир, — тем более нашенский Род уже весь переписали, и делать нам тут больше нечего.

— Только её вам, братцы, вдвоём тащить придётся, у меня нынче волокуша шибко тяжёлая.

— Так нам не впервой тяжести таскать, авось не переломимся, — улыбаясь сказал Доброслав.

Братья быстро подхватили верёвки крепящие волокушу, приподняли её, и сопя от усердия потащили мою добычу по центральной улице мимо стоявшего народа до ворот моего дома. Я с гордо поднятой головой шёл позади неразлучной парочки, здороваясь со всеми встречающимися на улице поселянами.

Когда мы закончили перетаскивать охотничьи трофеи в холодный погреб, я отдал братьям пару добытых возле болота жирных уток и двух крупных зайцев пойманных в силки, которые у меня во множестве были расставлены по лесу. Неразлучная парочка поначалу хотела отказаться от добытых мною трофеев, говоря, что они помогли мне по-дружески, а не за плату, но я настоял, заявив им, что за помощь всегда надо добром отвечать, и ежели они откажутся, то в следующий раз я не возьму их с собой в лес на охоту. Довольные братья быстро забрали уток и зайцев, и счастливые ушли за ворота.

Направившись к бочке с дождевой водой, чтобы омыться после охоты, я вдруг почувствовал, что на крыльце кто-то стоит и смотрит мне в спину. Остановившись, я резко обернулся и увидел улыбающуюся матушку.

— Здравствуй, сынок. Я смотрю ты уже совсем взрослым стал. И поступаешь правильно, как добрый и рачительный хозяин.

— И тебе здравия, матушка, — ответил я с поклоном. — Давно ли домой возвернулась?

— Вчера вечером приехала, Демидушка. Зашла в дом, а в нём тишина. Лишь в одной детской комнатке застала нашу соседку Яринку, которая дочкам сказку на сон грядущий закончила читать. Когда мои непоседы уснули, мы прошли с ней в летнюю трапезную, где Яринушка меня досыта накормила после дальней дороги, а потом рассказала, что у нас в доме и поселении происходило, пока я отлучалась тяжелобольного лечить. Хорошая хозяйка получится из нашей соседки, ты бы присмотрелся сынок к Яринке. Девушка она добрая, ни от каких дел не отлынивает. Может по душе она тебе придётся, тогда и посватаем её за тебя.

— Я против Яринки слова худого не скажу, матушка. Вот только рановато мне ещё о женитьбе думать, летами я пока не вышел. А когда мой срок семью создавать подойдёт, она поди, себя уже в старые девы запишет и перестарком считать будет. У нас ведь с ней всего одно лето разница в возрасте.

— Не в одно лето разница у вас, а почти в два. Тебе уже скоро семнадцать лет будет, а ей недавно только пятнадцать исполнилось. И ты за неё не думай, сынок, кем она себя в будущем считать будет. Запомни, когда любят от всего сердца, то разницы в возрасте никогда не замечают. У нас ведь с Ярославом тоже разница в возрасте всего лишь в два лета была, когда нас наши родители поженили. И ничего страшного не произошло, живём душа в душу с ним уже много лет. Детишек на белый свет народили, не взирая на все тяготы жизни. Что ты, сынок, что братья твои, все вы у нас богатырями выросли, радующими родительский взор, а дочери наши все красавицы.

— Я думал, что отец намного старше тебя, матушка. Ты всегда такой молодой выглядишь.

— Да… Вот что постоянные отлучки из дома делают, — сказала матушка улыбаясь, — а я и не заметила, как быстро пролетело время и ты возмужал, Демидушка. Оказывается, мой сын совсем взрослым мужчиной стал, и даже научился женщинам приятные слова говорить. Запомни, сынок, твой отец родился в Лето семь тысяч триста сорок восьмое, а я двумя летами позже него, в триста пятидесятое.

— Скажи, матушка, а разве отец ещё не знает, что ты уже домой вернулась?

— Ярослав с какими-то важными людьми всё время проводит в доме нашего поселенского старосты. Яринка сказывала, что он даже покушать два дня домой не заходил. Она, незадолго до твоего возвращения с охоты, по моей просьбе, пошла сообщить ему о моём возвращении домой. Мои девчата вслед за ней увязались, сказав что отца повидать хотят. Да вот похоже, что-то там случилось, раз оне до сей поры не возвернулись.

— Так значит ты последние новости ещё не знаешь?

— Какие новости? — удивлённо спросила матушка.

— Приехавшие имперские чиновники, сегодня на всеобщем сходе, принародно, отца Главой нашего поселения назначили, а все жители такое назначение всем миром одобрили.

— Ну, ежели люди всем миром такое назначение одобрили, значит так тому и быть. Ты вроде как омыться хотел после охоты? Иди, приводи себя в порядок, а потом после трапезы мы с тобою пообщаемся.

Когда я закончил обедать, матушка приступила со своими расспросами.

— Скажи мне, сынок, почему ты настоял, чтобы Любомирка с Доброславом уток и зайцев за свою помощь взяли? Хотя я слышала сказанное, что за помощь всегда надо добром отвечать, но ведь не о том ты тогда думал?

— Понимаешь, матушка, я наибольшую часть времени на охоте в лесу провожу, и почти не ведаю о том, что в нашем поселении происходит. И когда братья упросили меня взять с собой на прошлую охоту, то я поначалу думал, что им просто захотелось отвлечься от повседневной жизни в поселении. Однако, когда мы возвернулись с охоты, я увидел возле их ворот, кроме родителей Любомирки и Доброслава, ещё пятерых худеньких маленьких детей. То были младшие братья и сёстры неразлучной парочки. Если бы ты увидела тогда их голодные глаза, то поняла бы, почему я принял решение, отдать им половину всего добытого на охоте. Ты же прекрасно знаешь, что наш бортник Ведамир Кузьмич и его жена Дарина Святославна никогда не возьмут от людей что-то просто так. Как он постоянно говорит своим детям: «всё в жизни даётся только честным трудом».

— Знаю, Демидушка, есть такая черта у Ведамира. Он принимает плоды труда других людей, только в обмен на собранный им лесной мёд. Они будут жить впроголодь, но просто так помощь от других поселян не примут.

— Вот потому-то я и попросил Любомирку с Доброславом помочь мне дотащить волокушу до дома. Когда мы всю добычу в холодную перенесли, я отдал им по паре уток и зайцев, вроде как за их труд и помощь, иначе дядька Ведамир, отправил бы братьев с моими подарками назад. Понимаешь, матушка, я до сих пор помню глаза пятерых малышей, и мне хотелось бы, чтобы вот таких голодных взглядов было как можно меньше. Я мог им и больше трофеев отдать, но братья бы не приняли их в дар, да и родители ихние тоже.

— Так ежели ты решил помочь им, то поступи мудрее, сынок. Возьми что-нибудь покрупнее из добытой на охоте дичи, и сам сходи до дома бортника, а Ведамиру Кузьмичу расскажи, что я домой возвернулась после лечения тяжелобольного, а для восстановления сил мне нужен лесной мёд. В словах моих нет ни капли лжи, Демидушка, так как я действительно очень сильно устала поднимая на ноги тяжелобольного, да и от долгой дороги тоже…

— Хорошо, матушка, я так и сделаю.

Едва я выбрал пару самых крупных глухарей, и выбрался из холодного погреба, чтобы идти к бортнику Ведамиру Кузьмичу, как наша калитка резко открылась и на широкий двор забежала встревоженная соседка Яринка. Увидев в летней трапезной мою матушку, она подбежала к ней и начала взволнованно тараторить.

— Млада Гедеминовна, Млада Гедеминовна, вас срочно зовут до дома старосты.

— Успокойся, Яринушка, выдохни, и спокойно говори, что там случилось?

— Да я толком ничего не знаю. Меня там мой батюшка задержал, так как всё наше семейство переписывать начали, как вдруг одному из приезжих чиновников плохо стало и он упал на землю, словно его удар хватил, вот Ярослав Всеволодович меня за вами и послал.

— Я поняла тебя, Яринушка. Зайди в дом и возьми мою дорожную сумку с настоями, травами и мазями. Пойдёшь со мной к болящему и в случае чего помогать мне во всём будешь.

— Моя помощь потребуется? — спросил я матушку.

— Мы сами управимся, Демидушка, то наше лекарское дело. Ты иди куда собирался. Думаю, что там твоя задуманная помощь людям нужнее будет.

— Хорошо, матушка, — сказал я и направился к дому бортника менять глухарей на лесной мёд.

На лавочке у ворот сидела неразлучная парочка. Увидав меня, они поднялись и подошли.

— Далеко ли собрался, Демид? — удивлённо спросил Доброслав.

— Да вот к вам в гости решил зайти, братцы. Отец-то ваш дома?

— Дома уже, только со схода пришёл, — сказал младший из братьев.

— Любомирка, позови отца, дело у меня к нему.

Младший не стал спрашивать, что за дело, а быстро скрылся за воротами. Через несколько минут он вышел вместе с отцом.

— Доброго здравия, Ведамир Кузьмич, — сказал я с поклоном.

— И тебе доброго здравия, Демид Ярославич, — уважительно ответил бортник. — Любомирка мне сказал, что ты по делу пришёл. Так что прошу в дом, на улице о делах говорить не принято.

Мы зашли в дом, в котором была чистота и прохлада. Присев на лавку я начал разговор.

— Вчера матушка моя в поселение возвернулась после излечения тяжелобольного, вот я и пришёл к вам, Ведамир Кузьмич, за помощью.

— А чем же я смогу помочь Младе Гедеминовне? — удивился бортник. — Я в лекарских делах ничего не смыслю.

— Ей для восстановления потраченных сил на лечение и долгую дорогу, лесной мёд надобен. Сами же знаете, в нашем поселении всем жителям ведомо, что самый лучший лесной мёд только у вас имеется. Вот я и пришёл к вам, Ведамир Кузьмич, обменять двух глухарей на горшочек мёда, для восстановления сил моей матушки. Ежели их мало будет для достойного обмена, так я ещё что-нибудь принесу. У меня последняя охота, доброй вышла. Чуть грыжу не нажил, пока волокушу до поселения дотащил. Хорошо хоть по дороге вашу неразлучную парочку встретил. Братья мне очень сильно помогли, дотащили тяжёлую ношу до дома.

— Вот оно как дело было… а я ведь им сорванцам поначалу не шибко поверил, что они честь по чести заслужили такие подарки.

— То не подарки были, Ведамир Кузьмич, а честная оплата за оказанную помощь. Меня так отец с дедом воспитали, что за помощь всегда надо добром отвечать. Если бы они отказались, то в следующий раз я бы не взял их с собой на охоту.

— Я понял тебя, Демид Ярославич. Ты только шибко не обижайся на меня за те устои, что я своим сынам прививаю. Слишком часто я видел обман от других людей, пока не решил остаться жить тут в поселении.

— У меня и в мыслях не было обижаться на вас. Тем более мы с Доброславом и Любомиром уже много лет дружим. А каждый Род всегда своим устоем живёт, и не мне судить правильный он или нет.

— Вот! Слова не мальчика, но взрослого мужа. Скажи мне, пожалуйста, Демид Ярославич, а что действительно Млада Гедеминовна настолько много сил лишилась, что сама ко мне за мёдом прийти не смогла?

— Она не смогла прийти к вам за мёдом по совершенно другой причине. На сходе какому-то имперскому чиновнику плохо стало и он упал на землю, словно его удар хватил, вот матушку и позвали его лечить.

— Тогда всё понятно. Ты посиди тут немного, я зараз самого лучшего мёда принесу. Он твоей матушке быстро все силы восстановит, — сказал бортник и вышел из комнаты, захватив с собой принесённых мной глухарей.

Вскоре он вернулся, бережно неся в мозолистых руках большой глиняный горшок закрытый сверху вощёной тряпицей и подвязанный тонкой верёвочкой. Передав мне горшочек с мёдом, Ведамир Кузьмич проводил меня до ворот, сказав, что он теперь всегда будет рад, если его сыны станут ходить со мной на охоту.

Когда я вернулся домой, то никого в нём не обнаружил. Поставив горшок с мёдом на стол, я прошёл в свою комнату и лёг спать. Слишком много усталости накопилось за последнее время…