Не открывай эту дверь (СИ)

Глава 7

Следующие несколько дней Шеридан потратил на изучение интернета, после чего загадочно объявил, будто знает все, что ему может потребоваться. Мы выбрали мой выходной, чтобы заказать документы. Я думала, мы сделаем это законно, но Шеридан не посчитал такой план гениальным: в современном мире трудно совсем потерять связь с прошлым. Даже если изобразить амнезию, в базе данных будут искать фотографии и водительские права, номер социального страхования и другие общеизвестные данные — все, без чего человек просто не мог существовать. Так что мы не рискнули обратиться в полицию за помощью, чтобы не навлечь особый интерес органов на «человека-невидимку».

Шеридан смог договориться о незаконной подделке документов, правда, мне пришлось выложить за это сумму в размере моего годового дохода. Которую вампир клятвенно обещал вернуть.

В ожидании, пока паспорт и права будут готовы, Шед изучал рынок труда. Не имеющий возможности пока что работать официально, через интернет он нашел людей, нуждающихся в ремонте техники, и выезжал к ним на дом. Уровень технических знаний вампира намного превышал человеческий, он это доказал, когда починил мой старый «си-ди», давным-давно испорченный. Также он заставил мой компьютер работать на такой скорости, которую я никогда в жизни не видела.

Просто однажды вечером я вернулась домой и обнаружила мой любимый ноутбук разобранным, отчего у меня чуть не случился сердечный приступ. Шед же сидел напротив груды этого хлама и что-то сосредоточенно в ней разглядывал.

— Что ты наделал? — ужаснулась я, мысленно прикидывая размер новых трат и досадуя, что вампирские причуды начинают слишком дорого мне обходиться.

Шед проигнорировал мою претензию, сообщив совершенно обыденно:

— Не хватает многих микросхем, по-видимому, у вас они еще не изобретены.

— Ты понимаешь, что здесь к чему? — я ткнула пальцем в жалкие останки моего компьютера.

— Не всё, — Шеридан показал на маленькую зеленую плату с множеством серебристых дорожек, назначения которой я не понимала, все они казались мне одинаковыми. — Вот это — я не знаю, для чего оно нужно. Просто лишняя деталь.

Я закатила глаза, но мой скепсис испарился, когда он начал собирать ноутбук обратно — со скоростью, которую я даже вообразить себе не могла. Вскоре, к моему облегчению, компьютер приобрел прежний вид и включился. И заработал лучше, чем прежде.

Интеллект Шеридана вызывал во мне восхищение, но он уверял, что в этом нет ничего особенного. Просто вампиры — более развитые существа, чем люди, говорил он. И все способности моего тела увеличились бы, если б меня тоже обратили.

— Все дается легче, — невольно хвастался он. — Просто мы — следующая ступень эволюции, более совершенная. Наш слух, зрение и осязание в несколько раз превосходят человеческие. Мы быстрее, сильнее и по большей части умнее людей, по крайней мере, среднестатистических. Разве что некоторые ваши ученые, возможно, обгоняют обычных вампиров в интеллекте. Я слышу, как бьется твое сердце, когда ты на кухне, а я в комнате, и могу отличить звук мотора твоего автомобиля от других с закрытыми глазами.

Я отступила на шаг после такого пугающего заявления, а Шеридан лишь снисходительно улыбнулся, когда мое сердце ускорилось в страхе. Все-таки он был очень опасным существом, и я должна быть благодарна небесам, что он посчитал дружбу со мной важнее человеческой крови.

Вечерами мы по-прежнему болтали, делясь рассказами о себе, и Бет вскоре одобрительно заметила, что на работе я перестала напряженно оглядываться на часы каждую минуту. Джулия, иногда забегающая к нам из бухгалтерского отдела во время обеда, тоже была вовлечена в странную историю о том, как у меня появился жилец. И Бет, и Джулс мечтали увидеть Шеридана своими глазами, но я пока не готова была представить его им.

Во время ужина и завтрака Шед неизменно теперь сидел напротив, наблюдая. Он объяснил, что простота человеческой жизни завораживает его и вызывает грустное чувство ностальгии. Он никогда не сталкивался с полностью свободными людьми, которым ничто не грозило и им не приходилось прятаться по подвалам, и был жаден до подробностей. Хотя по большей части запах и вид еды его отталкивал, он сожалел, что не познал в своей бытности человеком стольких удовольствий, доступных смертным. В его общине рацион питания был скудным и безвкусным, жилье холодным и примитивным, книг вовсе не было, и он повидал мир, только после того как стал вампиром.

Наши отношения продолжали балансировать на грани. Шед больше не делал попыток напасть на меня с поцелуем или выпить моей крови, хотя я видела, что иногда ему хотелось и того, и другого. Сама я тоже не решалась преступить черту, понимая, насколько это небезопасно — и для моего тела, если парню вдруг вздумается впиться мне в горло в процессе, и для сердца, когда вампир уйдет через год.

Спустя месяц мы все еще оставались друзьями, хотя подруги закатывали глаза и каждый день ждали сообщения, что у меня официально появился бойфренд. Интересно, проявили бы они тот же энтузиазм, когда б узнали, что парень — настоящий вампир со всеми вытекающими из этого обстоятельствами? Думаю, они бежали бы от него без оглядки и мне посоветовали.

Ситуация ухудшилась, когда Шеридан перестал уходить каждую ночь. Он заявил, что нашел некий баланс между чувством долгоиграющей сытости и количеством выпитой крови. Научился терпеть легкий дискомфорт, когда на вторые и третьи сутки появлялся голод, но уже не испытывал жажду ежесекундно, как в своем мире. Постепенно его желудок привык к новому режиму питания, а обоняние смирилось с человеческим запахом, присутствующим в городе постоянно. Посещать заповедник в конечном итоге парень начал всего два-три раза в неделю, этого оказалось достаточно.

Обычно, когда я ложилась спать, он просто оставался на своем месте напротив компьютера, только стул сменило кресло, а монитору Шед иногда предпочитал книгу, с удовольствием погружаясь в выдуманные человеческие приключения и ностальгируя о том, чего не успел испытать в той своей жизни. Темнота не мешала ему читать, вампирское зрение было поразительным.

Я ложилась в постель, чувствуя спиной его взгляд, и мое тело неизменно реагировало мурашками. Было совсем непросто засыпать под пристальным наблюдением гостя, но я не хотела выгонять его из комнаты, это было бы по-детски. К тому же, стыдно признаться, но мне нравилось, что он на меня смотрел. Интерес парня подпитывал мою веру в то, что я желанна ему как женщина, а не только как сосуд с кровью.

Напряжение между нами возрастало изо дня в день. Мы постоянно прикасались друг к другу на кухне или во время бурного обсуждения фильма, и меня часто пронзал электрический разряд, потому что Шеридан никогда не отнимал руку мгновенно, в отличие от меня. Я отдергивала, пугаясь собственных реакций тела, и пыталась отчаянно сосредоточиться на том, что должна делать, но Шед наклонялся ко мне, словно я притягивала его, как магнит, и его близкое дыхание путало все мои мысли.

Если это происходило на кухне, то я обычно отворачивалась спиной, развивая бурную деятельность у плиты и скрывая чувства изо всех сил, а Шеридан, изображая дружелюбное любопытство, заглядывал через мое плечо, пока я нарезала овощи или мыла тарелки. Мы оба притворялись, будто не замечаем, как он медленно вдыхает мой запах. Я замирала от страха, что он снова хочет моей крови, в то время как вдоль моей спины бежала волна слабости, прямо в живот и ноги, делая их неустойчивыми. И это уже было связано не со страхом, а с нормальным человеческим желанием большего. Я оборачивалась, ища в черных глазах ответ, и Шеридан улыбался так непринужденно, что невозможно было определить, понимает ли он, что делает со мной.

Если все происходило на диване, когда мы смотрели телевизор, то я старалась занять позицию на противоположной стороне, чтобы не искушать себя. Но парень во время спора или обсуждения в какой-то момент всегда оказывался рядом. Иногда он случайно касался моего плеча, и его пальцы скользили вниз, где он словно невзначай пытался взять меня за руку. Я игнорировала жест, меняя положение и отвлекая Шеда разговором, хотя глупо было отрицать, как сильно мне хотелось, чтобы он не останавливался.

Иногда он привлекал меня в объятия, чтобы смотреть кино вместе, но я не могла расслабиться ни на мгновение. Такое стирание границ пугало меня, я все еще упорно пыталась направить наши отношения в русло дружбы.

Не знаю, что произошло, и как так получилось, но в какой-то момент все вышло из-под контроля. Просто наступил срок, и мое желание достигло точки кипения. Шеридан был в душе с приоткрытой дверью, как всегда. Намеренно он это делал или случайно, но я снова остановилась, чтобы подсмотреть, наивно полагая, что остаюсь незамеченной.

Я закусила губу, когда поняла, что на этот раз он не прикрылся даже шторкой. Струи воды обтекали его бледную рельефную спину, очерчивали каждый мускул. Мое сердце снова болезненно заныло, жар подступил к лицу. Шеридан замер, чуть повернул голову в мою сторону… и я убежала.

Обычно я устраивалась лицом к стене, чтобы бороться с неуемным предвкушением, разглядывая неровности обоев. Но в глубине души я постоянно надеялась, что вампир первый не выдержит и сам заберется ко мне в постель. Представляла, как изображу возмущение и сдамся под решительным натиском его мужского начала спустя несколько мгновений. Но проходили минуты в полной тишине… и я, так не дождавшись Шеда, засыпала неудовлетворенной.

Сегодня все изменилось: мое терпение оказалось на пределе, я была близка к тому, чтобы сделать шаг первой. Даже на расстоянии взгляд вампира заставлял мое тело гореть, нервны были напряжены, как струны, а кожу покалывало от желания ощутить нежные прикосновения. В конце концов, у меня почти два года не было парня! Неудивительно, что я сходила с ума. С самого первого дня знакомства я знала, что мне будет не устоять. Но сердилась, что парень так и не проявил инициативу, поэтому была немного резка.

— Знаешь, мне трудно уснуть, когда ты смотришь на меня, — поддела я, не рискнув повернуться к нему лицом. Пора было высказать все свое раздражение, не могла держать дальше в себе. Жить вместе, не переходя границ, оказалось сложнее, чем я думала. Особенно после злосчастного поцелуя, который вначале заставил меня надеяться, а затем был забыт, словно его никогда и не было.

Быть может, лучше было отселить вампира сразу после того, как он начал зарабатывать деньги. Пусть сам крутится. Либо быть немного храбрее или хотя бы уступчивее и не шарахаться каждый раз, когда Шеридан пытается стереть воздвигнутый мной барьер. Если мне это не воображалось, конечно. Остановиться, не убегать, замереть и позволить ему довести до конца все его маленькие ненавязчивые приставания. Понаблюдать, что тогда будет и чем все закончится. Может, не пришлось бы сейчас переламывать себя, борясь с дурацкой застенчивостью.

Желание и сомнение бурлили во мне, как огромный черный водоворот. Я уже не была уверена, что лучше: проявлять осторожность и беречь себя или взять все, что смогу, от нынешнего момента, не думая о будущем, в котором больно будет расставаться. Ведь когда Шед уйдет, больно будет уже в любом случае, я чересчур втянулась. Не слишком ли расточительно упускать время, которого оставалось все меньше?

— Мне тоже трудно… — загадочно обронил Шеридан со своего места у компьютерного стола, и даже эти простые, но несущие двойной смысл, слова заставили мышцы моего живота сократиться от предвкушения.

Ах, пропади все пропадом, решила я. Больно, страшно, опасно — все это померкло перед этим мучительным моментом. Я не была легкомысленной, нет. Но сейчас очень хотела стать ею.

— Я подумала, что мне было бы проще, если бы ты хотя бы притворялся, что спишь, — прошептала я, горло сдавило от страха, поймет он меня правильно или нет.

— Что ты предлагаешь? — тем же шепотом отозвался он. — Кровать-то одна.

— На ней достаточно места, — я отчаянно покраснела от собственной наглости, радуясь, что он не увидит этого в темноте, тем более мое лицо было скрыто краешком одеяла, который я натянула.

Волосы обдул ветерок, и я отчетливо ощутила, что Шед замер возле кровати. То, с какой скоростью он метнулся сюда, говорило о силе его ответного желания. Готова ли я зайти так же далеко, как в мечтах? Может, он пришел просто полежать рядом, восприняв мое странное предложение буквально?..

Наивная, я хотела не этого. Во мне боролось непримиримое противоречие: переживание за свою жизнь и желание обладать мужчиной безраздельно.

— Я не знаю… мне раздеться? — спросил он, и я сглотнула, понимая, что у него до сих пор нет пижамы. Он купил себе несколько уличных вещей, но без домашних легко можно было обойтись… до этого часа.

— Как тебе удобнее, — предложила я хрипло, волнуясь за свое бешено колотящееся сердце.

Уже спустя мгновение одеяло приподнялось, и я чуть не застонала от облегчения, ощутив руку на своей талии. С этого мгновения «страшно», «опасно» и «нельзя» потеряли значение. Осталось только «хочу» и «безрассудно».

Шеридан, кажется, даже не подумал, что я могла позвать его исключительно из дружеских побуждений. Его рука, к моему невероятному счастью, решительно заскользила к моему бедру, вызывая дрожь. Его дыхание было возбужденным и возбуждающим, прерывисто касаясь плеча и шеи.

— Думал, ты никогда не позовешь, — признался он, отодвигая мои волосы, чтобы прохладными губами коснуться уха. Этот контраст — холодного и горячего — подействовал как удар молнии, мгновенно пробуждая к жизни все мои нервные рецепторы. Я даже не задумалась об опасности, когда, задыхаясь, повернула голову и открыла лучший доступ к шее. Как будто Шед был человеком… Но сейчас мой инстинкт самосохранения уснул.

— Почему сам не пришел? — я направила его руку, действующую слишком целомудренно, выше, подталкивая к решительным действиям. Холодные пальцы, коснувшиеся кожи вне сорочки, вырвали из моей груди тихий стон.

— Это твой мир, — заметил Шеридан. — Ты устанавливаешь правила.

Черт бы побрал эти правила, теперь я жалела, что так долго ждала. Ладонь вампира нашла место концентрации моего желания, и я благодарно выдохнула от тепла, приятно распространяющегося во все стороны и пустившего мысли в головокружительный пляс. Умелые пальцы не иначе как обладали способностью дарить удовольствие; интересно, это потому что вампиры были во всем совершеннее людей или потому что я ждала слишком долго?

— Ох, этот запах, — пробормотал Шед со стоном, виртуозно находя местечки в моем теле, больше всего нуждающиеся в прикосновении. Талантливо умножая мою отчаянную потребность в большем, он действовал все решительнее и смелее. Всхлипнув, я дернулась прочь от пронзительных вспышек сладкой боли, но вампир не дал мне убежать, резко прижав к себе и тем самым позволив почувствовать, что тоже меня хочет. Его обнаженное тело было ощутимо прохладным, но не отталкивало: касания воспринимались ярче и острее, чем могло быть с человеком.

— Какой запах? — растерянно пробормотала я, одурманенная близостью мужчины. Таяла, словно шоколад.

— Запах твоего желания, — пояснил вампир, и я услышала звук треснувшей материи моей ночной сорочки, когда он неудачно приподнял ее сзади, чтобы добраться до спины. Это слегка меня отрезвило.

— Ты знал? — шокировано выдохнула я, распахивая глаза. — Как давно?

Неужели мои чувства и желания всегда были так очевидны? Стыд и неловкость овладели мной: я всегда была открыта перед ним, как на ладони. Он знал, что я хочу его, с самой первой встречи? Слышал, как я торчу возле душевой и смотрю на него, позволял насладиться видом? Именно поэтому не закрывал дверь — хитрый манипулятор! Каждый раз, когда он подходил ко мне, и мое сердце пускалось вскачь, по запаху определял, испытываю я возбуждение или страх? И ни разу ничем не показал, как сам реагирует на это!

Впрочем, он иногда пытался. Но действовал недостаточно прозрачно, чтобы я поняла намек. А может, мне попросту не хватило опыта и смелости, чтобы заметить или признать взаимность влечения. Или было слишком рано для этого.

— Знал, всегда знал, Лекси. У меня отличное обоняние. Каждый вечер, — он втянул носом воздух возле моей шеи, но сейчас мой привычный страх был подавлен, — каждый раз, когда касался тебя… и случайно, и намеренно, я знал, как ты реагируешь. Но ты отпрыгивала, как испуганная птичка, и смотрела на меня как на кобру. Будто я хочу убить тебя, — он рассмеялся немного хрипло.

— Боже… — я снова покраснела. Он знал все эти два месяца, что я хочу его. Каждый вечер следил, как я укладываюсь спать, именно потому, что знал. Возможно, ждал в нетерпении, когда же я, наконец, не выдержу и позову его, и сегодня настал этот момент. Ужасно неловко!

Пальцы Шеридана скользили вдоль моей спины, изучая каждый позвонок.

— Знаешь, сколько я не был с женщиной? — доверительно шепнул он в область моего затылка, отчего мурашки дружной стайкой рассыпались по плечам. — Шестьдесят семь лет.

— Сколько?! — ахнула я, потрясенная. Мои глаза шокировано уставились в темноту. Я не могла даже представить себе такое. — Почему? Ты же… красивый?

— Этого недостаточно, — легкими волшебными поцелуями вампир покрыл мое плечо. — Я уже говорил: у нас не хватает женщин. Я видел всех, пятисот лет достаточно, чтобы перезнакомиться с каждой. И если привязанность не возникла сразу, то не возникнет уже никогда.

— Разве мужчинам нужна привязанность, чтобы заниматься сексом? — слегка удивилась я. И вспомнила некстати о той, которая, очевидно, была когда-то неравнодушна к Шеридану. — Бьянка наверняка приняла бы тебя радушно, если б ты к ней заглянул.

Голос вампира в секунду стал ядовитым — бальзам для моих ушей.

— Отвратительно! Да ни за какие коврижки, даже вспоминать о ней не хочу.

Наверное, она делала то, что не может простить ни один мужчина. Скорее всего, для парня такая связь — через принуждение — была унизительной, в этом причина. Но думать об этом долго я не могла в наш романтичный момент.

— Ну, а проститутки? — предположила я, улыбаясь приятному подтверждению, что бывшая Шеридана мне не соперница. — Сам говорил, что такая возможность есть. Просто тебе не хотелось стоять в очереди и быть не первым. Но если б ты проявил терпимость, то поразвлечься все же смог бы?

По его дыханию стало понятно, что он покачивает головой.

— Они не проститутки. Не существует у нас такой профессии. В ней нет смысла, потому что женщины ценнее и они диктуют свои условия в моем мире. Женщины выбирают, с кем быть. Те немногие, которые готовы дать шанс разным мужчинам, а не одному-единственному, правят балом. Настоящие королевы. Они и только они решают, кого облагодетельствовать, а кому отказать. И все они баснословно богаты, так что ради денег спать со всеми подряд точно не станут. Разве похоже это на положение ваших ночных бабочек?

— То есть, записавшись в очередь, можно еще и не получить приз? — ужаснулась я, начиная потихоньку осознавать, что мой мир — рай для вампира не только в плане крови.

— Именно, — хохотнул парень, щекоча дыханием ухо. — И такие дамы довольно безжалостны, выбирая тех, кто не просто им понравится, но и чем-то будет полезен. Сотни мужчин, а то и тысячи, готовы отдать за одну ночь абсолютно все, что имеют! Каждый, конечно, надеется покорить холодное сердце свободной красотки чем-то особенным, стать единственным. Но все они обречены.

— Почему? — прошелестела я, не понимая причины такой жестокости.

— Эти дамы точно знают, чего хотят. И они никогда не позволят мужчине владеть ими. Предпочитают командовать сами.

— Неужели нет ни единого шанса влюбиться в достойного мужчину? Может, кто-то из них настойчивостью, заботой и нежностью сумеет однажды завоевать этих хищниц? — внезапно вместо неприязни к вампиршам я испытала сочувствие.

Посмотреть на ситуацию можно с разного ракурса: для Шеридана они бессердечные акулы, но сами они наверняка считают себя несчастными. Шутка ли, жить вечно и никого никогда не любить. Знать, что шанс встретить своего единственного близится к нулю. Новые граждане появлялись редко, и судя по тому, что я уже узнала о параллельном мире, умом они вряд ли блистали, даже несмотря на программу обучения.

— Это только у вас возможно такое, — возразил Шеридан. — Чувства между людьми не всегда возникают сразу, иногда для этого нужно, чтобы прошло какое-то время. Вы можете любить много раз за одну жизнь, легко бросаете и влюбляетесь снова. Мы же вообще не склонны привязываться: даже если связь между вампирами случается — что само по себе чудо, ведь хищники по природе своей одиночки, — за вечность найдется тысяча причин разочароваться. Надо же, какая несправедливость, мы живем бесконечно, но ценим каждый такой момент, а вы обладаете абсурдно короткой жизнью и тратите ее бездарно, не цените то, что имеете, а теряя, бесследно забываете…

— Значит, вампиры вообще не умеют любить? — Неужели все настолько печально, и у меня нет ни единого шанса пробиться к его холодному сердцу? Неужели все, что между нами может быть, это только секс? Никаких чувств, никакой привязанности… только кратковременная физическая связь. Это просто ужасно!

— Я не сказал, что это невозможно, — поправил вампир, так сладко вдыхая мой запах у изгиба шеи, что по всему моему телу прокатилась волна дрожи, наполняя каждую клеточку электричеством. Я совсем не думала о том, что за этим может стоять жажда крови. Выбросив страх из головы, я полностью доверилась вампиру. — Я лишь сказал, что это случается редко, и что вечность слишком длинна, чтобы выдержал какой бы то ни был брак. Но… — добавил он соблазнительным шепотом, — в моем мире есть крепкие супружеские пары. Немного, но есть.

— Тогда не отчаивайся, — подбодрила я, мне не нравилось думать, что у Шеридана нет никакой надежды на счастливое будущее. Я слишком беспокоилась о том, кто не слишком беспокоился обо мне. — Может, жизнь тебя еще удивит, и ты встретишь свою половинку.

— Все может быть… — он со стоном прижал меня к себе, и я задохнулась, когда прохладные пальцы пробрались под тонкий шелк сорочки. Развернулась, чтобы увидеть фосфоресцирующие черные глаза. Два поблескивающих в полутьме зрачка могли напугать кого угодно, особенно неподготовленного. А я уже привыкла. Мне нравилось, что они горят ярче из-за меня.

Я никогда не гасила свет в квартире: по иронии судьбы, живя в одиночестве, боялась темноты и таившихся в ней несуществующих монстров. Как же так вышло, что я впустила сюда вампира? В слабом свете, пробивающемся из прихожей, его лицо казалось диким, свирепым из-за желания.

Но в то же время Шеридан изо всех сил старался обращаться деликатно со мной, держать себя в руках, чтобы не сломать случайно. Выдыхал, сбрасывая напряжение мышц, но хватало его надолго, и пальцы снова впивались в кожу. Не больно, но довольно чувствительно. В пылу страсти бывает и не такое, но если я хотела остаться живой сегодняшней ночью, мне следовало как-то помочь вампиру справиться с собой.

— Ты поэтому так долго не осмеливался приблизиться ко мне? — уточнила я, представляя, что если он пять сотен лет прожил в мире, где нет ни единого способа подступиться к женщине, то ему наверняка было трудно преодолеть этот психологический барьер.

Шеридан снисходительно приподнял уголки губ, будто его позабавило мое наивное умозаключение.

— Не поэтому, — глаза вспыхнули от удовольствия, когда он костяшками нежно провел по моей щеке. — Ты же боялась меня до ужаса, — напомнил он с ироничной ухмылкой. — Каждый раз, когда я касался тебя, ты думала, что я собираюсь воткнуть в тебя клыки. Признай.

— Было дело, — улыбнулась я с легким чувством вины.

— Поэтому я ждал, больше ничего не оставалось. Лучшая тактика поведения в этом случае — терпение.

— То есть… — возмутилась я, потому что Шеридан говорил обо мне, как о диком животном, которое нужно было укротить. Проявлял осторожность, двигался нарочито медленно и вел себя предельно миролюбиво в ожидании, когда завоюет мое доверие, чтобы я больше не воспринимала его как опасность. Чтобы затем?..

Я собиралась высказать ему свое «фи», но он погасил мое недовольство восхитительным поцелуем, спутав все мысли. Губы были напористыми и отнюдь не нежными, но я не жаловалась, потому что страсть вампира вызывала бурный отклик во мне самой. Загораясь от сильных и прохладных прикосновений голодного до близости мужчины, я и сама заражалась его энергией, постепенно теряя связь с реальностью. В такой эйфории мне было совершенно плевать, проснусь я утром живой или нет.

Пользуясь шансом, я и сама исследовала кожу вампира, удивляясь ее необычности и крепости. Шеридан не стал заморачиваться, когда я сказала сакраментальную фразу «как тебе удобно». Видимо, он решил: нет пижамы — нет проблем. И теперь я имела возможность узнать о нем больше. Могучие мускулы, перекатывающиеся под моими ладонями, завораживали и источали опасность. Чтобы мне стало спокойнее, я представила спортивного человека, например, боксера, у которого тоже могла быть такая невероятная сила, но острое чувство угрозы нет-нет да и прорывалось сквозь желание.

Я задохнулась от волны удовольствия, когда Шеридан заставил мою спину прогнуться, прижимаясь всем весом, но испуганно взвизгнула, когда он нетерпеливо дернул ткань сорочки, разрывая ее прямо на мне. Схватился за непослушные бретели, и я нервно остановила его руку.

— Эй, поосторожнее со мной, я не Халк, — предостерегла строго.

— Я знаю, знаю, — болезненно проныл он, но все же отпустил, позволив упасть на подушку. — Ты слишком ранимая. Я не хочу навредить тебе. Но могу, легко. Ты же понимаешь, что я никогда не делал ничего подобного с человеком? И как же нам быть?

Мы уставились друг на друга, сдерживая дыхание. Глаза Шеда горели нетерпеливым предвкушением, зажигая внутри меня огонь, подавляющий страх. Зрачки не хранили оттенок алого, доказывая, что вампир держит данное мне слово, и тем самым призывая доверять ему, кем бы он ни был.

— Просто помни: если сделаешь что-то не так, второго раза не будет, — подняла я бровь, выбрав метод кнута. Причем, не важно, имела я в виду, что умру, или что останусь поломанной и недовольной. В конце концов, он мужчина и должен взять на себя ответственность, если хочет, чтобы я решилась повторить эксперимент. А я была точно уверена, что он захочет. После шестидесяти семи лет воздержания он наверняка не рискнет упустить подвернувшийся шанс.

— Аргумент — железный, — уважительно признал вампир, криво улыбнувшись в ответ на мой строгий тон, и тут же взял себя в руки, аккуратно стягивая бретельки по моим вытянутым вверх рукам.

— То-то же, — похвалила я его за старания и ласково провела кончиками пальцев вдоль скул. Глаза вампира закрылись, когда я восторженно взъерошила его великолепные кудри, сводящие меня с ума с первого дня. Теперь они принадлежали мне, и я могла играть с ними, когда вздумается. Обожала ощущение мягкого, но упругого шелка между пальцами — о других достоинствах мужчины мне еще предстояло узнать, и я спешила воспользоваться этой возможностью.

Потянула его на себя, и Шеридан мгновенно переместился, величественно нависая. В мучительном ожидании я изогнулась и прикрыла глаза. Р-раз, и мои руки вдруг оказались над головой, скованные холодным капканом.

— Не отвлекай тогда, — пробормотал парень и с шипением двинулся вперед, отчего я благодарно прошептала его имя, наслаждаясь каждым последующим мгновением единения. В кровь будто впрыснули огня, и он разнесся по всему телу, поджигая на своем пути каждый нерв. Забыв об опасности, я полностью отдалась этим сладостным и приятным волнам, позволяя им уносить меня так далеко, как возможно.

— Ах… — нечленораздельно выражал вампир рвущиеся эмоции, с напряженным рычанием пытаясь оставаться осторожным.

— Быстрее, — подбадривала я его бессознательно, но когда он отпускал себя и выходил за рамки, тут же сердилась: — Медленнее, медленнее!

Задыхаясь в объятиях друг друга, мы искали тот ритм, который устроил бы нас обоих.

— Говори мне, говори, — требовал парень, чувствуя, что теряет контроль, но я тоже уже неспособна была командовать, нетерпеливо встречая долгожданное, накатывающее острыми волнами удовольствие, поглощающее тело и разум. Срывающееся рычание Шеридана я слышала слабо, сквозь туман блаженства. Но почувствовала, как он мощно последовал за мной, огласив спальню восхищенным полушепотом…

***

— Лекси, что это?! — в ужасе ахнула Бет, увидев мою поясницу, когда я потянулась с карандашом к верхнему краю эскиза. Блузка задралась, и ее взору открылись уродливые синяки, оставленные сильными вампирскими пальцами накануне ночью.

Спрыгнув со стула, я быстренько одернула ткань, но Бет не из тех, от кого легко отмахнуться.

Она вылупила глаза на мое случайно обнажившееся запястье, на котором тоже сверкали багрово-синюшные пятна. Проклятье!

— Это… ну-у… мы… — я не могла придумать, как объяснить наличие на теле грубых отметин. Не только на руках и спине, Бет еще всего остального не видела. Повезло, что лицо осталось целым.

— О господи, — выдохнула подруга, — он бил тебя?!

— Нет, конечно! — возмутилась я, удивленная, что фантазия завела ее не в ту сторону. И дико, просто чудовищно покраснела.

— Лекси?.. — Беатрис скрестила руки на груди, требуя объяснений. А я, закусив припухшую от поцелуев губу, потупила взор.

— Мы просто немножко увлеклись, слишком долго ждали и вот… — мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда, терпеть не могла раскрывать кому бы то ни было подробности своей личной жизни.

Бет издала недоверчивый смешок, но ее лицо уж почти сияло от восторга.

— Это следы страсти, что ли?

— Ты же знаешь, какая у меня чувствительная кожа, — пожала плечами я. — Чуть что — сразу синяк.

— О, так он оказался горяч, а? — подмигнула подруга, приходя в отличное настроение.

Конечно, она кардинально ошибалась, кожа Шеридана была холоднее человеческой, примерно как у больного анемией, но что касается страсти, тут она попала в яблочко. Мои ноги даже сейчас покалывало от приятной слабости при одном лишь воспоминании о вчерашних играх. Ожидание вечера казалось невыносимым.

— Ох же, ты в самом деле очень сильный! — признала я утром, недоверчиво разглядывая себя перед большим зеркалом. Везде. Я была синяя и багровая везде, где только он меня касался ночью. Не сказать, что это ставило крест на наших дальнейших отношениях, но терпеть такое я не была намерена. Кому понравится ходить с постоянными синяками? И уж тем более оправдываться перед подругами!

Недовольный Шеридан напряженно застыл позади меня, благоразумно помалкивая. Он уже разок заикнулся, что такого не случилось бы, будь я вампиром, но я попросила его даже не мечтать, и он заткнулся, «незаметно» для меня закатив глаза.

— Это не должно повториться! — пригрозила я ему сердито. — Как я буду такая ходить?!

— Ну, извини, — повторил он в тысячный раз. — Ты ко мне несправедлива: я был очень осторожен…

— И ЭТО ты называешь «осторожен»?! — я никак не могла успокоиться, надевая классические офисные брюки. Низкая посадка открывала слишком много кожи, но других у меня попросту не было. Я не могла прийти на работу в джинсах и бесформенном свитере, а все мои блузки были слишком короткими, чтобы скрыть пятна в форме пальцев, оставленные повсюду! — Чтобы в следующий раз такого не было! Ясно?

— В следующий раз? — эхом отозвался он, удивленно дернув бровями. И, если мне не померещилось, этот наглец подавил довольную ухмылку!

— Ты меня понял! — попыталась я ввернуть в голос побольше жести, а то выглядело все слишком уж для него оптимистично: будто я злюсь, да не кусаюсь. И уже готова снова запрыгнуть с ним в постель, толком не наказав.

На этот раз ему хватило ума промолчать и не нарываться, принять мое негодование, которое заслужил в полной мере.

— Слава Богу, хоть кости целы! — проворчала я, расстроенная не только несдержанностью вампира, но и собой — что отпустила контроль и в итоге позволила сделать с собой это. Мне раньше никогда не наносили увечья, тем более мужчины, и даже факт, что Шеридан не был человеком и просто не мог иначе, не умалял моей досады на себя.

— Да боже ты мой… — ворчливо воскликнул Шед, картинно закатил глаза и от греха свалил в комнату, где — я даже услышала — шумно упал в кресло.

— Не смей уходить, я еще не закончила! — заглянула я в комнату, сдвигая брови погрознее.

Он сидел, неохотно скосив глаза на меня, и выглядел, кроме явного раздражения из-за ссоры, недостаточно виновато. Это конкретно бесило.

— Или ты считаешь, что можно было сломать мне еще и парочку ребер? — с вызовом поддела я, собираясь утопить его в чувстве вины по самую макушку — авось в следующий раз он постарается лучше беречь мое смертное тело.

— Ты цела, Лекси! — огрызнулся этот выскочка, и выражение его лица натолкнуло меня но новые мысли, как можно пробудить его совесть к жизни.

— Почти, — настойчиво ткнула пальцем в угол, где мы спали. — Но пострадала не только я!

— Что? — непонимающе посмотрел он туда.

— Кровать, — победоносно заключила я.

— А с ней-то что не так? — он присмотрелся внимательнее.

Матрас пришел в полную негодность, на нем остались глубокие рваные борозды, как будто ее терзало чудовище. Именно так, чудовище.

Я многозначительно посмотрела на вампира, а он лишь развел руками:

— Было бы лучше, если б на его месте была ты?

Аргумент железный, с ним не поспоришь. Но я была слишком зла, чтобы вовремя остановиться.

— Ничем тебя не прошибешь? Да на тебя денег не напасешься! — рассерженно ушла надевать сапоги и пальто: как теперь часто бывало, снова опаздывала на работу.

— Заработаю я тебе на матрас, купишь новый, — раздалось типичное мужское бурчание из комнаты.

Уже стоя на лестнице, я кое-что вспомнила. Влетела обратно в прихожую — Шеридан, к моему удовольствию, уже стоял здесь, не пришлось звать его — и с улыбкой повисла у него на шее.

— Никуда не уходи! — пригрозила я, звонко целуя парня, абсолютно опешившего от перемены моего настроения. — На самом деле, все было замечательно! — И улетела в офис, пока он не опомнился и не затащил меня обратно в постель.

— Да, Бет, он горяч. Очень горяч, — мечтательно улыбнулась я, вспоминая волшебные постельные кувыркания, от которых до сих пор дух захватывало.

Теперь Беатрис смотрела на меня с широченной улыбкой. Меня всегда немного пугал ее излишний энтузиазм: еще до обеда она наверняка пробежится по всем нашим общим знакомым и сообщит радостную сплетню о том, что «Лекси наконец-то после двухлетнего простоя нашла парня».

— И когда же ты нас познакомишь? — умоляюще сложила она ладошки. — Мы с Джулс можем зайти к тебе на чай в субботу. — Она подмигнула.

Я тут же живенько представила себе Шеридана в окружении любопытных девчонок, и эта картина совершенно мне не понравилась. Такие красавчики на дороге не валяются, подруги точно заметят привлекательность парня. Особенно Джулс — известная охотница за холостяками; хотя в на первом месте у нее всегда стоял тугой кошелек, и лишь на втором — внешность. У Бет и вовсе в приоритете были бородачи с бандитской внешностью, так что… Возможно, я могла спать спокойно.

Однако не стоило сбрасывать со счетов вампирский голод: три веселых разгоряченных девушки в одной квартире с монстром? Опасно. Как он будет объяснять, почему не ест и не пьет? Чем оправдать странные нечеловеческие глаза? Джулс и Бет забросают его вопросами, на которые он должен будет молчать, потому что подруги вмиг расколют его легенду. Возникнут проблемы.

— Как-нибудь в другой раз, Бет, — отказалась я, игнорируя ее надувшиеся в обиде губы. — Как-нибудь в другой раз…