Не было бы счастья

Глава 8

Я украдкой посмотрела на корешки книг графа Грейстока. Ничто не расскажет так много о человеке, как книги, что он читает по собственной воле, а не из-за приказов преподавателей или родителей. Хозяин замка Корбин читал рыцарские романы пополам с академическими трудами по теоретической магии. Большой ребенок, увлеченный наукой. Вполне возможно, если бы здоровье позволило потомку старинного рода продолжить учебу, он бы закончил магистратуру, а после с головой ушел в научную работу. Вряд ли толстенные талмуды, хранящие в себе последние достижения в области современной магии, можно было назвать легким чтением, но Грейсток читал их часто, о чем ясно говорили слегка потрепанные обложки.

— Может, сыграем в преферанс? — предложил с осторожной улыбкой Грейсток.

Я тихо прыснула, вспоминая, как приходилось вечерами играть с бабушкой Люси и ее подругами, когда родители в добровольно-принудительном порядке отправляли меня к ней на каникулы. Создатель, какая же это была невыносимая скука.

— А может, в блэкджек? — нахально предложил в свою очередь Ланс и довольно осклабился.

— На конфеты! — поспешно выпалила я, памятуя о том, что Уолш был едва не шулером. Конечно, он говорил, что просто хорошо запоминает карты и считает, но, честное слово, лучше бы он крапленые карты использовал, тогда было бы не так обидно.

— Милорд! — не слишком одобрительно воскликнул дворецкий, который предпочел не оставлять своего обожаемого хозяина наедине с двумя возмутителями спокойствия. Покер Лэмптон посчитал категорически плохой идеей. А вот Грейсток его не поддержал.

— Будьте добры, принесите карты и конфеты, — попросил он у дворецкого вроде бы мягко, однако за мягкостью проскальзывало ощущение приказа, который лучше выполнить без споров и пререканий.

Через два часа я про себя благодарила ангела-хранителя за то, что вовремя сказала про «конфетные ставки». Да и Ланс, кажется, готов был меня расцеловать за такое предусмотрительное решение. Потому что в ином случае нам бы пришлось идти в столицу пешком и голыми — Грейсток играл куда лучше Ланса, а про меня и говорить нечего. Обвинять в шулерстве человека, который смотрел на нас чистыми глазами невинного младенца, просто язык не поворачивался, поэтому я для себя решила, что у графа тоже хорошая память и он отлично считает. Куда лучше Ланса.

— Вы бы могли существенно увеличить фамильное состояние с такими-то навыками, — обалдело прокомментировал наше поражение Уолш, не сводя глаз с кучи конфет, которая перешла в полное и безоговорочное владение Джареда Лоуэлла.

Триумфатор пожал плечами.

— Для человека моего происхождения — игра в покер на деньги лишний повод для скандалов и сплетен. Думаю, имя Грейстоков обойдется без такого сомнительного шарма.

Я чуть наклонила голову набок, пытаясь уяснить услышанное. Он же сирота, живет один, пусть и под присмотром легиона нянек, вряд ли кому-то придет в голову отчитывать аж целого графа за неподобающее поведение. Грейсток ведь настолько богат, что пожелай того, сможет нанять отряд адвокатов, который не просто выиграет дело, но еще и здание суда захватит, если кому-то вздумается трепать его имя.

— Вам есть дело до сплетен? — задал вопрос, который мучил и меня тоже, Ланс.

На мгновение граф призадумался, как будто пытаясь найти ответ и для себя самого.

— Пожалуй, все-таки есть, — в итоге ответил мужчина. — Подозреваю, родителям бы не понравилось, если бы я стал вести себя вызывающе. А мне до сих пор важно…

Заканчивать фразу Грейсток не стал, очевидно воспоминания о погибших родителях все еще оставались для него чересчур болезненными. Неловко в итоге стало всем, и я указала на стоящие в углу часы, заявив, что время позднее и все в таком духе. На этом и разошлись.

Ночью жар поднялся, но совсем небольшой, так что я на ощупь нашла фиал с зельем, сделала пару глотков и снова отключилась. А утром поняла, что пусть я еще и слаба, но уже почти в порядке. К такому же выводу после очередного осмотра пришел доктор Монтегю, который даже смилостивился и разрешил поработать немного после плотного завтрака.

— Как же я уже озверела от того, что мы только едим и роемся в бумагах, — пожаловалась я Лансу, пока сидели в столовой в ожидании графа.

— Ты еще хочешь приключений на свою подтянутую задницу? Последних не хватило? — саркастично осведомился куратор, стреляя глазами в Кити или Элли, запомнить по имени весь штат Корбина не вышло, имя конкретно этой служанки в памяти упорно не задержалось.

Девушка застыла на месте как каменное изваяние. Но меня никак не оставляло ощущение, что это статуя из фильма ужасов: только расслабишься, отвернешься, и она начнет двигаться, подкрадется и убьет ко всем чертям. Обаяние Ланса на служанку никакого эффекта не оказывало.

— Это вообще все твоя вина, — буркнула я, мысленно проклиная себя за то, что не остановилась, когда Лансу приспичило начать изучать Корбин… более глубоко. Тогда бы могла и не попасть под холодный душ.

Уолш только пожал плечами, не став отрицать ничего из мной сказанного. Точно также он пожал плечами, когда мистер Дрэйгон, брызжа слюной, орал, что Ланс спит с его женой Джинни. Я до сих пор помню ту сцену: наши тогда едва не под столы попрятались, а виновник переполоха стоял как ни в чем не бывало, и разве что не зевал.

Грейсток вошел с как всегда прямой спиной, но на этот раз казалось, будто он кол проглотил и боится сделать лишнее движение, опасаясь лишней боли.

Губы молодого мужчины, которые вчера были просто сероватыми, сегодня как будто синели понемногу.

— Милорд, с вами все в порядки? — тут же перепугалась я, уже предчувствуя, что после очередного приступа Лоуэлла мы с Лансом можем покинуть замок Корбин по частям. В лучшем случае.

— Все в порядке, — проскрипел тише обычного Грейсток и осторожно сел на свое обычное место.

Вот только совершенно очевидно было, что все как раз-таки не в порядке. К тому же я снова скорее ощутила, чем услышала, как замок загудел.

Служанка словно встрепенулась, видимо, собираясь рвануть за помощью, но Грейсток одним движением руки приказал девушке оставаться на месте, а та — вот идиотка — послушалась хозяина как хорошо выдрессированная собака. А вот как по мне, следовало бежать и как можно скорей.

Немного спокойней стало, только когда к нам за столом присоединился доктор Монтегю. Уж он-то наверняка должен понять, когда постоянного пациента стоит тащить в постель и заливать всяческими полезными зельями.

Целитель никаких замечаний по поводу внешнего вида и самочувствия Грейстока не выдавал и даже старался вести себя как ни в чем не бывало, но я не сомневалась, доктор Монтегю бдит и не позволит графу вот так запросто загнуться.

— Мисс Лэйк, если у вас снова поднимется температура, немедленно возвращайтесь в постель.

А вот я удостоилась нравоучений по поводу того, как нужно заботиться о своем здоровье. Или действительно все дело в том, что мне, в отличие от Лоуэлла, помочь можно?

— Разумеется, доктор Монтегю. Именно так я и поступлю, можете не сомневаться, — с вымученной улыбкой отозвалась я и снова посмотрела на Грейстока.

Странное дело, но теперь разглядывать графа оказалось не настолько сложно, как прежде. Он все также оставался вызывающе некрасивым, однако инстинктивный страх перед ним уже ослабел, оставляя после себя ощущение чего-то подозрительно напоминающего жалость.

Вибрация стала как будто бы сильнее, и вместе с тем все больше и больше бледнел Грейсток. Он то и дело косился на нас, очевидно, считая, что очередной виток недомоганий не повод портить всем трапезу и поспешно уходить. Я начала подозревать, граф будет сидеть до последнего, а когда все закончат завтракать, свалится без сознания с чувством глубокого удовлетворения от собственной тактичности.

Об упрямстве Грейстока мне уже слышать доводилось, причем от людей, которые наверняка хорошо его знали, так что, по здравому размышлению, единственной возможностью прекратить этот сеанс пыток — завершить завтрак как можно скорей.

Свою еду я заглотила за пару минут, махнув рукой вообще на все манеры. Моему примеру последовал и Ланс, правда, вряд ли коллега так ускорился по той же причине, что и я. Просто стадный инстинкт, не более того.

Стоило нам с Уолшем выйти из столовой, сразу после того как закрылась дверь, за ней что-то тяжелое упало с глухим стуком. Неразборчиво запричитала служанка.

— А он упорный малый, этот граф Грейсток, — пробормотал то ли с уважением, то ли с неодобрением — так сразу и не разобрать — Ланс. — Вот это понимаю — настоящий аристократ, сдохнет, но не уронит родовой чести.

Я тяжело вздохнула.

— Честь он не уронил, а вот себя — да. В самом прямом смысле слова. Надеюсь, мне не устроят второго ледяного душа.

О графе Грейстоке я не так уж сильно волновалась, в конце концов, мы оставили его не в одиночестве, а рядом с целителем и служанкой.

— За все в этом мире приходится платить, — равнодушно пожал плечами куратор и пошел в сторону библиотеки, словно вообще ничего не случилось. А я вот притормозила немного, вслушиваясь в то, что происходит за закрытой дверью столовой. Состояние здоровья Джареда Лоуэлла меня чрезвычайно волновало, учитывая, какие фокусы проделывал со мной здешний персонал.

— Вивиан, ты там умерла что ли?! — окликнул меня раздраженно Ланс. — Мы и так задержались и выбились из графика! Если бы у нас был график…

Я вздохнула, безмолвно соглашаясь с очевидным. Действительно, времени потрачено слишком много, а моей помощи Грейстоку явно не требуется, особенно в свете того, что я-то ничем помочь вообще не в состоянии.

Через пару часов замок будто зашелся в одной длинной судороге, и я даже подумала, что зря отговаривала Ланса, который так рвался выяснить, что именно не так с замком Корбин. Игнорировать нарастающий гул и ощутимое подрагивание с каждой минутой становилось все сложней и сложней. Что бы ни происходило с замком, оно все усиливалось и усиливалось с каждой минутой.

— По-моему, у нас проблемы, детка, — пробормотал растеряно и встревоженно Ланс и решительно отложил в сторону документ, который читал. — Может, нам стоит эвакуироваться, пока все не рухнуло прямиком в ад?

Самое предположение о том, что Корбин может куда-то там провалиться уже не казалось таким уж абсурдным.

— Замок не может провалиться, и уже тем более в ад, мистер Уолш, — проскрипел из-за стеллажей старый хрыч Лэмптон.

Я надеялась, дворецкий от нас отстал, тем более, на первый взгляд в библиотеке никого не было, но оказалось, недреманный страж оставлять нас в покое не собирался, а просто затаился, наверное, ожидая, что мы с Лансом с глазу на глаз займемся чем-то незаконным или непотребным. Должно быть, для бедняги стало страшным разочарованием, что мы просто занялись работой.

— Тогда, быть может, вы все-таки объясните, что именно происходит с замком? — недовольно спросила я у дворецкого. — В свете того, что замок едва не ходуном ходит, версия с адом кажется самой достоверной.

Больше из-за книжных полок не донеслось ни единого слова: разумеется, Лэпмтон продолжил упорствовать и не собирался нам ничего рассказывать. Гадкий, по-настоящему гадкий старик, который вместе со своей очаровашкой-племянницей не только не постарались унять потерявшую всякий стыд прислугу, но и, подозреваю, подзуживали их на вредительской стезе.

— Может, все-таки выйдем на улицу? — дрогнувшим голосом предложила я, совершенно не желая погибнуть во цвете лет под грудой камней. — Выйдем отсюда?

Ланс передернул плечами.

— Тогда уж пошли в город. На снегоступах. Рядом с этим склепом нас тоже может придавить как нечего делать.

Невидимый Лэмптон выразительно хмыкнул, однако ни единого комментария от него не последовало. Он-то бежать точно никуда не собирался, однако если в прошлый раз равнодушное спокойствие обитателей внушало спокойствие, то теперь уже ни черта подобного. Может, они здесь все просто зазомбированные, вот и не дергаются, а заодно верны своему господину и повелителю как цепные псы.

Мысль о том, что если вернемся без копий нужных документов, скорее всего уволят к чертям, оказалась вообще так себе мотиватором. Ну, для меня. А Ланса в любом случае никто и не подумает увольнять, проверено временем. Я вообще плохо представляю, что он такого должен сделать для увольнения.

Ломать голову над тем, как поступить, долго не пришлось — в библиотеку удивительно резво для своего возраста вбежал доктор Монтегю, сквозь маску привычной благодушности проглядывала тревога.

— Мисс Лэйк, я понимаю, вы заняты, однако мне требуется переговорить с вами с глазу на глаз.

Тон у доктора был крайне озабоченный и ясно свидетельствовал о том, что разговор должен состояться прямо сейчас безо всяких промедлений.

— Х-хорошо, доктор Монтегю, — растеряно произнесла я и поднялась под недоуменным взглядом Ланса. Куратор плохо понимал, с чего мне пришло в голову быть такой покладистой. Поведение совершенно не в моем духе: вынужденная прогибаться перед начальством на работе, я в итоге почти никогда и никому не шла на уступки.

А тут вдруг пришло в голову, что целитель желает поговорить о чем-то действительно важном.

Доктор Монтегю не стал морозить меня в коридоре — отвел в гостиную неподалеку, в которой был растоплен камин, а заодно и стоял чайник с парой чашек. К беседе старик подготовился основательно.

— Видите ли, мисс Лэйк, я взял на себя смелость просить вас об услуге несколько деликатного характера. Не для себя, для моего пациента. Для графа Грейстока. Как вы уже знаете, он страдает от редкого неизлечимого заболевания. Вылечить его, к сожалению, возможным не представляется…

Последовал тяжелый, усталый вздох человека, который несет непосильную ношу.

— Да, доктор, о состоянии здоровья графа я имею некоторое представление, хотя диагноз мне и неизвестен.

Целитель кивнул и вздохнул снова.

— Я его личный целитель с самого рождения, мисс Лэйк. И все двадцать четыре года его жизни я занимаюсь тем, что купирую симптомы с переменным успехом.

Конечно, заболевание Грейстока меня занимало и сильно, но все-таки не стояло на первом месте в списке интересов. Да и как же конфиденциальность и целительская тайна?

— Я… Мне кажется, Вам не следует обсуждать со мной диагноз графа Грейстока, — осторожно заметила я, не зная, как быть. Уйти сразу?

Старик посмотрел на меня пристально, изучающе, а в треске камина слышалась как будто бы насмешка. Вероятно, у меня чересчур сильно разыгралось воображение.

— К сожалению, я вынужден говорить с вами о состоянии моего пациента, дело в том, что вы можете облегчить его состояние, пусть и временно.

Такое заявление вызвало у меня исключительно оторопь. Каким образом я должна была помочь Грейстоку? Я же не была целителем, в конце-то концов!

— Мне понятны ваши сомнения, мисс Лэйк, однако поверьте, это действительно по силам вам. Пойдемте со мной.

И я пошла.

Никогда не думала, что однажды окажусь в спальне аж целого графа. Теперь главное не проболтаться матери, иначе она изведет меня вопросами, почему ничего не сфотографировала. И ведь не поверит мне мамочка, что ничего этакого в покоях Джареда Лоуэлла не было. Мебель старинная, но какая-то… вызывающе простая. И ни единого зеркала в комнате.

Почему-то я думала, что комната Грейстока будет погружена во мрак из-за тяжелых задернутых портьер. Портьеры оказались на месте, глубокого синего цвета, вот только они были расшторены, спальню заливал солнечный свет, и в его лучах Грейсток выглядел практически пугающе. Иногда про людей, которых стремительно истощает болезнь, говорят, будто они «сгорают». Так вот, Джаред Лоуэлл как раз сгорал, он уже выглядел как покойник, и только время от времени шевелящиеся беззвучно потрескавшиеся губы, да еле заметно поднимающаяся грудь говорили о том, что он еще не скончался.

— Создатель милосердный, что с ним такое?! — прошептала я, чувствуя, как ноги буквально примерзли к полу.

Пришло осознание: вовсе не вызывающая некрасивость графа вызывала во мне страх, вовсе нет. Боялась я смерти, которая явно ходила с Грейстоком рука об руку. Все мы боимся смерти, поэтому умирающие подчас вызывают не столько сочувствие, сколько леденящий ужас.

— Он… — начал было целитель, но тут больного выгнуло на постели какой-то невообразимой судорогой. Грейсток буквально на мостик встал, но ни одного звука не сорвалось с потрескавшихся губ.

— Создатель милосердный! — воскликнул доктор Монтегю и резко рванул к двери, по пути схватив меня за руку.

Как только массивная дверь закрылась за нами, в спальне графа что-то грохнуло, будто произошел… взрыв? Это был на самом деле чертов взрыв!

— Что произошло? — хрипло прошептала я и рванула назад в комнату, не обращая внимания на оклик доктора Монтегю.

Нужно было помочь больному, если там взорвалась бомба…

Однако старик с ненормальной для его возраста силой схватил меня за плечи, удерживая на месте.

— Стойте, мисс Лэйк! Еще нельзя входить туда поверьте мне!

К сожалению, старик оказался прав. Рвануло еще раз, а потом еще, когда я наивно рассчитывала, что на этот раз все действительно закончилось.

— Создатель, да что же это такое?.. Грейсток…

Несколько взрывов подряд… Да от него ведь ничего не должно остаться… Там вся комната наверняка в крови… Нужно было убедиться, удостовериться, что мужчина погиб или же помочь ему, если каким-то чудом он все-таки выжил…

И все равно я сжала зубы и дернула дверь на себя, готовясь к самому ужасному.

Комната действительно была разгромлена, мебель покорежена, разнесена в щепки, однако самого ужасного не произошло — Джаред Лоуэлл все так же лежал на постели и теперь как будто даже выглядел самую малость получше.

Но если были взрывы — как так вышло, что Грейсток уцелел?

— Что за чертовщина тут происходит? — потрясено прошептала я, обернувшись к доктору Монтегю.

Тот выглядел каким угодно, только не удивленным. Старый целитель безо всяких сомнений знал, что именно произошло, да и неудивительно, учитывая, что он знал своего пациента с самого момента рождения.

— Что случилось, доктор? Как такое вообще возможно? — поймала я взгляд доктора Монтегю в надежде, что он разъяснит, что же такое стряслось в комнате графа Грейстока.

Но Монтегю начал нести какую-то ничего не значащую ерунду, одновременно проверяя состояние пациента, который в сознание приходить категорически не желал. Сразу стало ясно, что опять ничего не скажет, станет отмалчиваться как прислуга замка Корбин, хотя до странных взрывов, кажется, готов был пооткровенничать.

И все-таки, как так вышло, что все в комнате в хлам, однако единственное живое существо не пострадало. Да на Грейстоке вообще ни единой царапины! Но Монтегю выскочил за дверь так быстро и с таким перекошенным испугом лицом, что можно было не сомневаться, он считал, мы умрем, если не сбежим.

— Доктор Монтегю, вам следует объясниться. Прямо сейчас объясниться, — потребовала я, настороженно глядя на неподвижно лежащего Джареда Лоуэлла. Казалось, что он в любой момент может открыть глаза, однако этого все не происходило и не происходило.

Целитель покачал головой, лишая всякой надежды на истину в ближайшее время.

Как же я устала от этого бесконечного замалчивания!

— Думаю, все происходящее вас все-таки не касается, мисс Лэйк, — строго и холодно проговорил доктор Монтегю, недовольно поджимая тонкие губы.

Я бы согласилась с этим утверждением еще с утра, но вот после того, как целитель лично привел меня в комнату своего пациента с некой таинственной целью, все это коснулось меня.

— Да неужели? — процедила я с откровенной неприязнью. — Тогда с какой радости вы привели меня сюда, скажите на милость? Что я, согласно вашему плану, должна была сделать? Ну не разбудить же Грейстока поцелуем?!

Сперва ляпнула — потом подумала. Ведь граф во время того своего злополучного ночного «визита» именно поцеловать меня пытался. Зачем-то. Если учесть его явное нежелание совершать в отношении меня некие развратные действия, зачем Джареду Лоуэллу понадобилось меня целовать?

— Это конфиденциальная информация, мисс Лэйк, я связан целительской тайной. К тому же теперь ваша помощь больше не требуется. Однако спасибо за вашу готовность помочь.

И тут же меня попросту вытолкали за дверь. Обидно, унизительно и совершенно несправедливо, особенно в свете того, что находиться в замке, где что-то взрывается — опасно, глупо и о таком точно нужно предупреждать заранее!

В библиотеку я влетела в самых расстроенных чувствах и тут же потащила Ланса прочь, в коридор, намереваясь пообщаться с куратором с глазу на глаз без Лэмптона, который все норовит подслушать и посмотреть.

— У тебя личико перекосило, — ухмыльнулся издевательски Уолш, когда я решительно запихнула его в нишу возле окна. — Неужели добрый доктор Монтегю прописал тебе какой-нибудь особенно гадостный укольчик?

Я закатила глаза, без слов давая понять, что именно думаю о его чувстве юмора. Оно и без того не блистало, а сейчас шуточки Ланселота и вовсе откровенно бесили.

— Он меня зачем-то притащил в комнату Грейстока. Зачем — не сказал, не успел… Там такое было, что рассказал бы кто — не поверила!

Поспешно начала озираться в поисках очередного соглядатая, но вроде бы к нам никто не подкрадывался, чтобы погреть уши.

— Итак, чему бы я не поверил, а, Вив? — Ланс заинтересовался моими словами и, подозреваю, взбудораженным видом.

— У Грейстока в комнате произошло несколько взрывов! Ты представляешь?! Чертовы взрывы! — выпалила я, чувствуя, как меня буквально потряхивает от страха и возбуждения. — Комната в руинах, а на нем самом ни царапинки!

Я тараторила, понимая, что, наверное, со стороны выгляжу как буйнопомешанная, тем более, что и несла форменный бред. Счастье еще, что Ланс слушал как будто бы внимательно, не перебивал и не пытался высмеять. Впрочем, именно так ведь учат разговаривать с психами…

— А я-то сидел и думал, что за толчки такие странные и почему не снизу идут, а как будто бы сбоку, — пробормотал с коварной ухмылкой Ланс. Мой рассказ его удивил, но не настолько сильно, как можно было бы ожидать. Даже появилось подозрение, что чего-то подобного Уолш и ожидал.

Я исподлобья посмотрела на Уолша, ожидая, что сейчас он выдаст мне какое-нибудь невероятное откровение, но куратор как будто решил поддержать начинания графа и его присных и молчал, но как-то многозначительно, пожалуй, даже слишком.

— Ланселот Уолш, я жду, — строго произнесла я, чувствуя как нервы натягиваются до предела, а нервная я становлюсь чрезвычайно неприятной особой. — Ты ведь что-то знаешь.

Мужчина ослепительно улыбнулся и заявил совершенно искренне:

— О чем ты, Вив? Я ничего не знаю, так что даже не наезжай на меня как внедорожник на старушку.

Я скривилась. Ланс вечно пытается отшучиваться, когда скрывает что-то важное от меня, эта манера была известна всей нашей веселой конторе, а уж мне-то в первую очередь. Итак, ситуация сложилась просто идиотская в стиле «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

— Ланс, хватит заниматься словесной эквилибристикой! Меня достало выжимать из тебя правду как остатки зубной пасты из тюбика!

На этот раз у меня была и веская причина для скандала и даже достаточно сил, чтобы как следует разойтись. Прямо как завещала мама — сделаю все на совесть.

— Ла-а-а-нс! — рявкнула я как тигр, которому хорошенько наступили на хвост. Прозвучало ну очень внушительно, но отважный детектив не дрогнул и продолжил смотреть на меня взглядом незамутненным интеллектом и совестью. — Ланс, колись, мерзавец!

Мерзавец колоться не собирался.

— Ты же говорила, что лезть никуда не надо, нас происходящее не касается и вообще. Идешь против собственных принципов, а?

Уел так уел. Верно, я действительно настаивала на том, чтобы коллега сидел ровно на заднице и не отсвечивал перед прислугой, которая нас и так не особо и любит. Но тогда ничего не взрывалось рядом со мной! Да я правду пыталась узнать у Ланса, а не лезла куда-то!

— Ланс Уолш, ты сдохнуть хочешь? Вот прямо сейчас! Я смогу, не сомневайся!

Я на полном серьезе начала обдумывать, как бы так поаккуратней столкнуть куратора с лестницы, к примеру. Такие сладкие мечты…

— Да ничего я не знаю, так, догадываюсь до кое-чего, — пробормотал Уолш, которому всегда не нравилось, когда приходилось иметь со мной дело в состоянии «слетела с катушек». На самом деле, такое нечасто встречалось, в общем-то я была человеком более-менее уравновешенным, но и тех нечастых вспышек хватило для Ланса, чтобы оценить всю бездну моей скрытой агрессии.

— И до чего догадываешься? — поинтересовалась я и тут же услышала какой-то подозрительный шорох неподалеку.

Подслушивают, стало быть, гады.

Ланс только кивнул, подтверждая, что мне вовсе не померещилось.

— Ладно, пойдем, что ли, по галерее картинной прогуляемся, посмотрим на предков нашего болезного хозяина.

И пошепчемся заодно. На самом деле, сложней всего подобраться к тому, кто постоянно находится в движении, этой нехитрой премудрости Ланс обучил меня в первую же неделю моей работы под его началом.

Предки Джареда Лоуэлла категорически не впечатляли. Точней, не впечатляли его родители, дедушки и бабушки, а также прадедушки и прабабушки. Я, конечно, подозревала, что при таком конечном результате как нынешний граф Грейсток, его родители, вероятней всего, не отличались крепким здоровьем и мощным телосложением, все же такого увидеть не ожидала. Что называется, «цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла». И вот стадия «цапля сдохла» — это как раз последний представитесь рода.

— Что ж они все такие… малахольные? — пробормотала я, оценив масштаб многовековой трагедии.

А ведь действительно трагедия: несколько поколений физически слабых и не то чтобы совсем непривлекательных, но все-таки не слишком красивых людей.

— Магическая аристократия, — пожал плечами Ланс, который особых эмоций после лицезрения членов рода Лоэулл не выказывал. — Супругов выбирали по уровню дара, подчас махнув рукой на прочие характеристики. Ну, кроме, конечно, благородного происхождения. Как ты понимаешь, здоровье тут пошло побоку.

Да уж как-то догадалась.