Не было бы счастья

Глава 20

Полиция прибыла достаточно оперативно. В том смысле, что они успели появиться до того, как мы едва не прибили Томпсона. Мы с Лансом. Уолш по итогу решил, что он все-таки положительный персонаж и, проклиная все на свете, теперь уже точно бывший коллега вернулся и, пока я лила слезы над едва дышащим, но упорно цепляющимся за жизнь Грейстоком. Он-то в первую очередь скрутил все еще упорствующего в стремлении к злу Томпосона и самую малость от рихтовал ему морду для мировой гармонии. Старый мерзавец пытался добраться до нас с женихом до последнего. Но кому-то везет, кому-то нет.

На этот раз повезло мне и Джареду, которого спешно перевезли в ближайшую больницу согласно его указаниям на случай, если выживет. Нет, мой жених, конечно, шел на смерть, но указания на случай просто тяжелого ранения оставил. Я побаивалась расспрашивать, на счет чего еще у него были указания. Оказалось, к примеру, что он уже успел настрочить донос на своего семейного целителя и предоставить полиции доказательства нарушения врачебной тайны и слежки.

Спустя несколько часов я уже сидела рядом с постелью Грейстока, держала его руку как приличная любящая невеста, и пытался понять, чего в душе больше — восхищения или ненависти. Все просчитал до каждой мелочи… Вплоть до симпатии Ланса, который поехал со «спасителем невест» именно по инициативе последнего. Уолш при всей авантюрности натуры настаивал, чтобы граф просто вызвал полицию и никуда не ввязывался, но Джаред, разумеется, решил иначе, по-своему, и Ланселота согнул под себя как нечего делать. Хваткий мальчик, ко всему подготовился, все просчитал, пусть даже в итоге лежит под аппаратом жизнеобеспечения — врачи говорят, что выкарабкается и еще всем жару даст, главное, чтобы не забывал сбрасывать издержки магической энергии.

И остается только сидеть рядом и ждать, когда наш драгоценный милорд соизволит прийти в себя и явить миру очередной чрезвычайно коварный план. Поскорей бы уже… Столько нужно еще спросить у него, да и рассказать тоже немало, к примеру, о том, что мама прочитала в газете и про помолвку и про покушение, и теперь несется в Корбин с папой под мышкой. Что мерки для подвенечного платья с меня сняли по настоянию миссис Кавендищ, которая буквально силком вытащил меня в коридор, что Ланселот нагло остался и заявил, что станет шафером, а на место подружки невесты пыталась напроситься Ливи, совершенно бесстыжее создание.

Неожиданно недвижные до того пальцы Лоуэлла чуть сжали мою ладонь.

— Вивиан, — прошептал едва слышно Джаред еще до того, как открыл глаза.

Возможно, это что-то да значило, но категорически не хотелось обманываться насчет чувств будущего мужа. Лучше оставаться реалисткой: паршивец вполне мог очнуться уже давно и выстраивать очередную сцену, чтобы привязать к себе еще крепче.

— Ты как? — тихо спросила я, подаваясь вперед.

Пусть и тот еще плут, но все же свой, и пусть и распланировал все наперед, а все-таки явился за мной сам.

— Бывало хуже, — отозвался Джаред чуть уверенней и открыл глаза. Они были такими же ясными как и всегда. — А вот ты как-то неважно выглядишь.

— На себя бы посмотрел, — притворно возмутилась я, про себя вне себя от радости. Очнулся, шутит — значит, скоро уже пойдет на поправку.

Улыбка на бледном лице отдавала тем же спокойным лукавством.

— Я всегда отвратительно выгляжу. На свадьбе мне стоит надеть фату и не снимать до конца вечера, иначе испорчу все фотографии, — отозвался с иронией Джаред.

«Вот же идиот», — вздохнула я про себя и наклонилась, чтобы заткнуть жениха поцелуем, пока не выдал очередную остроту. В процессе… чуть увлеклись, так что вежливое покашливание миссис Кавендиш, которая умудрилась войти в палату совершенно бесшумно, стало большим сюрпризом для обоих.

— Милорд, прошу прощения за беспокойство, но вам стоит выбрать нового целителя уже сегодня и полиция желала бы переговорить с вами по поводу… инцидента. К тому же мистер и миссис Лэйк уже прибыли в Корбин и интересуются, уместно ли им явиться в больницу, чтобы лично справиться о вашем здоровье.

На последней фразе домоправительницы у меня глаз начал дергаться. Подозреваю, мамочка выразила желание навестить будущего зятя в совершенно иной форме. Скорее всего, ультимативной. И еще неизвестно, как именно Джаред отнесется к их фамильярности, а мои родители будут именно что фамильярны!

— С целителем — дело терпит, — отозвался Джаред, — инспектор может заглянуть ко мне через час. Родителям будущей жены всегда рад.

Насчет последнего, как мне показалось, Грейсток свои силы существенно переоценил, он просто понятия не имеет, что такое мои родители при близком знакомстве. Значит, стоит взять дело в свои руки, пока не случилось непоправимого.

— Миссис Кавендиш, не нужно, чтобы родители появлялись в больнице! — поспешно подала я голос, пока уже поворачивающаяся к двери домоправительница не покинула палаты. — Мама с папой и так-то слишком активные, а уж сейчас и вовсе… Джареду сейчас не нужно лишних потрясений. Он болен, в конце концов?

«Больной Джаред» как будто бы опешил и глядел на меня в высшей степени пораженно, миссис Кавендиш споткнулась от удивления, а после долго смотрела то на меня, то на своего хозяина. По итогу она изрекла то, что уже меня саму заставило хлопать глазами от шока:

— Как прикажете, миледи, я займу ваших родителей чем-нибудь занимательным.

После такого ответа я просто подавилась воздухом, не в силах не то что произнести что-то, но даже и только в мыслях подобрать подходящие слова.

— Какая я к черту «миледи»? — спросила, немного придя в себя.

Джаред умиротворенно улыбался и делал вид, будто для него все в полном порядке, а, быть может, для него все и было в порядке, кто же возьмется судить, когда речь идет том, что творится в голове графа Грейстока?

— До свадьбы меньше месяца, все уже решено, — отозвался жених. — К тому же, ты теперь у миссис Кавендиш в почете. Спасительница женихов.

Посмеивается надо мной, паршивец.

— Это ты спаситель невест! На мою голову! — принялась возмущенно шипеть на Джареда. — Хватило же ума! А если бы все-таки умер?! Да ты был в состоянии клинической смерти! Я едва не поседела! Я могла даже не понять…

Лоуэлл с трудом поднял руку и просто закрыл мне род, пресекая тот поток возмущения, что рвался наружу как будто где-то плотину прорвало.

— К этому варианту я был вполне готов. Документы оформлены надлежащим образом, доказательства вины Дрэйгона и Томпсона приготовлены… Я бы даже с того света потянул их за собой. А вот тебе умирать из-за моих планов не нужно было, — произнес Грейсток. Теперь выглядел он не на свои двадцать четыре года, куда как старше.

Наверное, меня это признание поразило больше всего, что происходило в последние дни.

— Ты не любишь меня, я знаю. Я просто прекрасное лекарство от твоего редкого заболевания.

Когда я проговорила это вслух, почему-то стало легче, жертвой, по крайней мере, себя больше не чувствовала: когда принимаешь решение осознанно, с открытыми глазами — это уже не плод чужих манипуляций, а осознанный выбор.

— Верно, но это не повод тащить тебя следом на тот свет, не так ли? — хмыкнул только Лоуэлл. — Я пусть и не ангел небесный, но и точно не настолько мерзавец, Вивиан.

Если все так и есть, на брак, скорее всего, будет приятным, а дальнейшая совместная жизнь имеет все шансы сложиться удачно.

— С каких пор ты начал подозревать доктора Монтегю, что он шпионит? — спросила я, резко меняя тему. Не хотелось рассуждать, кем я там считаю Джареда или не считаю. Это уже мой мужчина, со всеми его достоинствами и недостатками разом.

Судя по выражению еще более бледной чем обычно физиономии Лоуэлл все понял, но тоже не стал продолжать дальше не самое приятное обсуждение.

— Подозревать? — почти весело уточнил он. — Да я был в курсе его «подрывной деятельности» еще с тех пор, как вернулся в Корбин после… инцидента. Он уже тогда сливал информацию обо мне кому только мог. Видимо, жалованья, которое я платил ему, было недостаточно.

Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Даже не приходилось сомневаться, что именно этим принципом руководствовался мой ненаглядный, не став избавляться от доктора Монтегю.

— И ты вот так терпел его все это время? Он же враг! — все-таки не смогла я удержать собственного возмущения.

Лоуэлл только рукой махнул.

— И что с того? Он хороший целитель и редкостный трус, так что вредить моему здоровью не стал бы. А держа его при себе я хоты бы мог контролировать, что он передает своим «друзьям». Все было под контролем. И вообще, возвращайся в замок, успокой родителей и развлеки их заодно, меня продержат здесь еще дня три на восстановительных зельях, тебе незачем сидеть возле моей постели все это время.

На самом деле мне хотелось именно этого — просидеть рядом с женихом в больнице. Это как минимум бы спасло от объяснения с родителями в одиночку, между прочим, но предложение Джареда было слишком целесообразным.

— И все же, Виви, милая, тебе не кажется, что скоропостижное замужество не самый разумный поступок? — в который раз спросил меня за ужином папа, который в отличие от пребывающей в полном восторге матери, скептически относился к тому, что я экстренно выскакиваю за мужчину, которого и знаю-то всего ничего. — Стоит ли графский титул…

Я то и дело косилась на дверь столовой. Та была открыта, а мимо то и дело проходила миссис Кавендиш. Сомневаюсь, что настолько занятая женщина как она стала бы фланировать по коридору без особой на то причины. Наверняка бдит, слушая каждое слово, мое и родителей, те же не замечали ничего и говорили даже излишне свободно как по мне.

— Я люблю Джареда, и его титул здесь не играет никакой роли, — отрезала я и принялась с преувеличенным интересом разглядывать содержимое тарелки.

Наверняка сейчас мама делает папе «страшные глаза». Для нее упустить такого зятя — преступление, достойное высшей меры наказания.

— И все же вам стоит проверить чувства, — продолжал настаивать отец, и внезапно охнул.

Мне даже смотреть на родителей не нужно было, чтобы сообразить: мама пнула папу под прикрытием стола, пытаясь заставить замолчать. Все как обычно в нашей семье, разве что декорации более помпезные.

— Мы уже их так проверили, что более надежного способа нет, — пробормотала я, молясь только о том, чтобы разговор окончился, и мы притом не опозорились окончательно перед прислугой. Мама с папой рано или поздно уедут, а мне тут еще жить. И учитывая, насколько верен Джареду штат замка (почти весь), вероятность, что он поменяет всех по моей прихоти равна примерно… отрицательному числу.

— Но… — начал было снова папа, и снова получил пинок.

— Не слушай его, дорогая, — умильно протянула мамочка. — Ты выбрала потрясающего мужчину.

Кто-то в коридоре захихикал. Да уж, не удастся мне в Корбине поставить себя как хозяйку и достойную жену для графа, все равно будут по углам ржать.

— Да, мама, Джаред замечательный, — старательно улыбнулась я, мысленно готовясь к первому культурному шоку своей семьи, когда им выпадет, наконец, увидеть графа Грейстока вживе.

Грейсток вырвался из цепкой хватки врачей уже через два дня и появился в Корбине с видом, бледным, замученным, однако при этом мой жизни был преисполнен какой-то странной решимости, которой в нем я не замечала даже тогда, когда он пошел на смерть ради моего спасения.

Я вышла его встречать с миссис Кавендиш и чувствовала себя при этом так, словно наш брак заключался именно сейчас, когда выхожу к Джареду как самая настоящая супруга.

— С возвращением, милорд, — сурово изрекла домоправительница, как-то слишком уж многозначительно посмотрев в глаза своему молодому хозяину.

— Благодарю вас, миссис Кавендиш, — улыбнулся Джаред своей ясной улыбкой. — Я счастлив вернуться домой.

Мне приветственных слов не досталось: Лоуэлл просто притянул меня и поцеловал. Довольно целомудренно по нынешним временам, но возмущенного хмыканья такое проявление внимания все-таки удостоилось. Я тут же напряглась, в панике желая вернуться в рамки приличий (уж не знаю почему, но перед чопорной и сдержанной миссис Кавендиш я действительно трепетала), а вот Джареду было на все глубоко начхать. Он как будто окончательно присваивал меня этим поцелуем и не собирался смущаться или прятаться перед кем бы то ни было.

— Ну что, будешь знакомить меня с родителями? — поинтересовался нареченный, когда мы все-таки оторвались друг от друга.

Домоправительница уже успела удалиться, наверняка, настолько же возмущенно как и хмыкала, глядя на наш «разврат».

— За ужином, — мгновенно приняла решение я. — Тебе лучше принять душ, отдохнуть, переодеться… Морально подготовиться.

Джаред не стал спорить, однако посмотрел так, что нужно было объясниться, но вот не хотелось — и все тут.

— И в чем же проблема на этот раз? — все-таки пристал по дороге с расспросам Лоуэлл.

Словно бы вообще стоило надеяться, что он пустит тут все на самотек, этот помешанный на контроле всего и всех тип! Конечно же, ему безумно хотелось и здесь взять ситуацию в свои руки и разрешить любые возможные затруднения. Хорошо еще счел нужным переодеться, и то, не потому что это сделать попросила я, вот зуб даю, а потому, что счел это целесообразным.

Я покорно топала рядом с ним, надеясь, пойди что не так, сумею не дать всему покатиться в ад. В душе появилось подозрение, что, вероятно, мои родители и мой будущий муж попросту не найдут общего языка.

— Папа не в восторге от настолько скоропостижного замужества, считает, я поступаю не самым разумным образом. Мама… Тут все сложно.

Пока она фантазирует о некоем таинственном графе, который возжелал жениться на ее красивой, но незнатной дочери — дело одно, практически эпизод из любовного романа, а вот посмотреть на реального Джареда Лоуэлла — уже совершенно другое. А мне вовсе не хотелось, чтобы жених в очередной раз расстраивался из-за отвращения в чужих глазах.

— Она тоже будет против нашей свадьбы? — уточнил дотошно Джаред, замерев на пороге своей спальни.

Прикинула про себя и пришла к выводу, что предсказать реакцию матери как раз не в состоянии. Да, Лоуэлл действительно вряд ли покажется вот таким расчудесным после знакомства, но он притом все равно остается с титулом, замком и большим состоянием.

— Не знаю. Да и какое дело? Сейчас согласие родителей точно необязательно, — ответила я как можно беззаботней и решительно втолкнула жениха в его комнату. — Приводи себя в порядок, отдыхай и ни о чем не беспокойся.

Лучше уж я побеспокоюсь за нас обоих разом, заодно будет больше мотивации уболтать родителей еще до появления будущего мужа в поле их зрения.

Впрочем, как я ни заговаривала зубы маме с папой, все-таки бросив первый взгляд на Джареда, они онемели и как-то сильно погрустнели. Жених тоже слегка растерялся, поняв, что впечатление если и произвел, то не желаемое. А ведь при нашей первой встрече он выглядел куда хуже…

— Мама, папа, это… — начало я и смолкла, не зная, как именно именовать того, кто скоро станет моим родителям зятем. Все-таки… Все-так он же граф! Не нашего круга… И пока не родня, однако все равно…

Разумеется, на помощь пришел сам Лоэулл, который расплылся в счастливой улыбке и произнес:

— Джаред. Очень приятно познакомиться, мистер и миссис Лэйк.

Родители еще порывались назвать моего нареченного по титулу, но их буквально очаровал, жонглируя словами с таким искусством, что я, кажется, привычная к его выкрутасам, только диву давалась. Уже после десяти минут разговора мой будущий супруг стал из «милорда» «милым Джаредом» и «нашим дорогим мальчиком». Лоуэлл только блаженно жмурился купаясь в потоках родственной любви, которая едва с ног не сбивала.

— А что не красив, деточка, так это и к лучшему только, — наставляла меня мать, отведя в сторону перед десертом. — Был бы еще и красивый — точно увести бы попытались. Все-таки графы, знаешь ли, на дороге не валяются.

Я слышала слова матери, но никак не могла их понять.

— Мама, но ведь Джаред — он красивый!

Как можно было думать иначе, увидев его хоть раз, услышав его голос?!

Мать тяжело вздохнула и ответила:

— Конечно, красивый, Виви, но хорошо бы детки пошли в тебя…

День свадьбы я ощутила как удар пыльным мешком. Со спины. Который нанес физически ну очень сильный человек. А в мешке том были кирпичи. Последнюю неделю перед венчанием газеты словно бы взбесились, умудряясь поминать Джареда и меня, разумеется. Заголовки «Красавица и чудовище» и «Золотоискательница и урод» в различных интерпретациях не покидали первые полосы всех крупнейших газет, чем нервировали меня и родителей и до колик в животе веселили Джареда, который как будто наслаждался от всей души чужим злословием.

Мама только за голову хваталась и вместе с миссис Кавендиш, решившей проявить милостивую сторону по отношению ко мне и моей семье милостивую сторону, в четыре руки отпаивали меня и папу мятным чаем. Заодно не давали мне в расстроенных чувствах сбежать куда подальше. На ночь меня буквально силком загоняли в спальню жениха, который успокаивал всеми доступными ему способами и уговаривал не переживать попусту. Помогало часов на двенадцать, а после я снова начинала паниковать.

Переживаниям способствовали и полицейские, которые наводнили замок и окрестности как оголодавшая саранча. Спустя пару пребывания стражей закона в окрестностях Корбина снег прекратился, а тот, что уже спел выпасть, оказался безжалостно вытоптан десятками ног до состояния корки.

— Все к лучшему, — неизменно отзывался на мои стенания по этому поводу Джаред. — Хотя бы к нам снова начнут ездить автобусы. Да и что ты хотела, в самом деле, Вивиан? У нас тут одно покушение на убийство и самооборона.

Свершившаяся месть как будто придала графу Грейстоку сил и уверенности в себе. Еще больше уверенности в себе. Полиция и не подумала ни в чем подозревать бедного больного юношу, который по уверениям очевидцев так томно лежал на кровати изображаю жертву преступления, что прослезиться были готовы все от стражей порядка до последнего санитара в больнице. В графе Грейстоке умер великий актер. Ну, или все-таки не умер.

Папа был доведен Джаредом до такой кондиции, что накануне свадьбы умиленно сообщил, как счастлив за меня. Я уже готова была спросить, в своем ли он уме, но на всякий случай все-таки воздержалась, не желая, чтобы все вернулась на круги своя. Все-таки хотелось, чтобы к алтарю меня вел именно отец.

Мама продолжала смотреть на будущего зятя все предшествующие свадьбе дни критично, однако предпочитала сосредотачивать внимание на достоинствах Джареда, которых по ее мнению было не мало. Спокойствие, ум и чувство юмора моего жениха она оценила в полной мере. Вообще, после личного общения графа Грейстока, вообще, как погляжу, оценивали все. Это даже в какой-то мере пугало. Не хотелось делить Джареда ни с кем.

Утром в день свадьбы меня подняла с постели мама, чем сперва привела в замешательство и даже возмутила: я привыкла просыпаться рядом с женихом, да и когда тебя пробуждают ото сна мягким поцелуем — это куда приятней едва не воплей в ухо.

Попыталась отбиться подушкой — так ее просто отобрали, продолжая вытаскивать из постели.

— Пора, Виви! Ты не причесана не одета, а в полдень венчание. Ну же, вставай, — никак не оставляла в покое мама. — Или мне сказать Джареду, что свадьба отменяется?

Отменять ничего не хотелось по самым разным причинам.

— Скажи ему, чтобы отложил церемонию на пару часов. Джаред наверняка не откажет, — отчаянно зевнула я, надеясь на чудо.

Однако, похоже, счастливое воскрешение Лоуэлла стало последним чудом в моей жизни.

— Ни стыда ни совести! — продолжила причитать родительница и снова принялась меня тормошить. — Джаред-то, может, и не откажет! На диво покладистый мальчик, ты из него просто веревки вьешь! А что скажут гости? Пресса? А ну поднялась!

Если от мамы еще можно было спастись, то вот присоединившаяся к ней через несколько минут домоправительница оказалась поистине неумолима в своем стремлении доставить невесту хозяина в положенный срок, в положенное место в положенном же виде.

Спустя несколько часов мытарств меня привели в нужную для невесты кондицию и водворили в церковь, где меня подхватил под руку чрезвычайно серьезный папа, глаза у которого были подозрительно влажными. То ли от умиления, то ли от нежелания отдавать единственную дочь в руки такого жениха.

Часовня замка была забита народом так, что у меня возник закономерный вопрос: как вообще удалось вместить столько народу в настолько небольшое помещение. Как будто без магии не обошлось. Гости с моей стороны боязливо жались на своих местах как продрогшие воробьи не ветках и косились на гостей со стороны Джареда с великим подозрением. Те тоже чувствовали себя не в своей тарелке, хотя старательно держали лицо и пытались демонстрировать действительно великосветские манеры… Ага, посмотрю, как они продолжат это делать после трех часов приема, когда дядя Дуглас наберется и начнет сперва рассказывать байки из своей военной молодости, а потом выяснять уровень уважения к боевым офицерам среди населения.

Впрочем, до приема нужно было хотя бы дожить.

А пока я медленно шла по проходу под руку с отцом, мечтая не упасть, не споткнуться о подол платья, не умереть по дороге от шока ли, счастья ли… Фата мешала как следует разглядеть ожидающего у алтаря Джаред, чем изрядно раздражала. Еще больше. Кто вообще додумался погнать меня в белоснежном платье, да еще с символом непорочности на голове? Глупости! Сущие глупости!

Когда папа вложил мою руку в ладонь Лоуэлла, как всегда чуть прохладную, я испытала огромное облегчение: хотя бы часть церемонии прошла прилично и спокойно. Мы с женихом сказали судьбоносное «Да» в положенных местах, обменялись кольцами, изобразили поцелуй под гробовое молчание гостей, которые, видимо, разглядели контраст между нами с Джаредом. В моих глазах он был привлекателен, особенно сейчас, во фраке, с бутоньеркой, с такой сияющей улыбкой на лице, словно у него разом выполнились вообще все желания разом. А я… Я тоже была счастлива, наверное, больше, чем когда-либо.

Пусть даже мой уже полноценный муж и не влюблен в меня до безумия… Но мама тогда верно говорила, зато и не бросит точно. Я ему нужна как сама жизнь.

Миссис Кавендиш задумчиво смотрела на своего хозяина, которого почитала всю жизнь скорее за младшего брата, невероятно талантливого, сильного, смелого, но все же временами совершенно бестолкового. Джаред задумчиво вертел на пальце ободок кольца, которое привязало его к одной конкретной женщине, причем делал он это с таким искренним удовольствием, что наверняка удивился бы, если бы ему сообщили о том, какие эмоции написаны на его лице.

Уже минул традиционный танец молодоженов, куски торта обменяли на подарки, все, кто хотел поздравить новоиспеченных мужа и жену — сделали это. Грейсток явно успел выдохнуться и теперь сидел за столом, не сводя взгляда с красавицы-невесты, которая фланировала среди гостей, весело щебеча.

Миссис Кавендиш подумала про себя, что манеры, конечно, у новоиспеченной графини Грейсток оставляют желать лучшего, но все наживное. Главное, мальчик счастлив, жена его — тоже счастлива, да и у Джареда Лоуэлла теперь есть шанс прожить действительно долгую жизнь.

— Ты ведь едва жизнь за нее не отдал, — насмешливо напомнила домоправительница Корбина, позволив себе говорить наедине фамильярно с тем, кому много лет назад лечила разбитые коленки и вытирала сопли. Правда, соплей как раз было меньше всего. — И это ты не можешь назвать любовью? Джаред, иногда твое упрямство… Не нервируй законную супругу, а то так, глядишь, от спальни отлучит.

Лоуэлл пожал плечами и хитро улыбнулся.

— Если уж ты поняла, каковы мои чувства, то Вивиан и подавно, она успела прекрасно меня изучить. Порой даже кажется, мысли начала читать.

Иногда миссис Кавендиш невыносимо хотелось отвесить графу Грейстоку подзатыльник, да такой, чтобы в ушах зазвенело, так, глядишь, поумнеет хоть немного.

— Мало ли что она знает! Важно, чтобы ты еще и сам это сказал. Заодно мог бы и извиниться за все свои фокусы, вздорный ты мальчишка! Ты знаешь, не так легко простить того, кто походя сломал твою жизнь ради собственной выгоды! — продолжала наставлять на ум вздорного работодателя домоправительница замка Корбин. — Никому не нравится становиться жертвой чужой прихоти!

Улыбка на лице Лоуэлла стала особенно хитрющей.

— Так… А теперь скажи честно, когда ты ее присмотрел, эту девочку? — тут же задал самый важный вопрос миссис Кавендиш, почуяв, что все еще сложнее, чем казалось с самого начала.

Джаред поймал взгляд супруги и отсалютовал ей бокалом шампанского. Вивиан подмигнула мужу и пошла танцевать со своим отцом.

— Отвечай! — потребовала решительно Элеанора Кавендиш, прекрасно осознавая, что только дай этому прохвосту шанс — и он непременно увильнет от ответа.

Лоуэлл сделал глоток шампанского, закатив глаза. Он всеми силами демонстрировал, как его утомило чужое любопытство, но домоправительница упорствовала.

— Да еще лет пять назад. Я Вивиан в университете увидел еще… Она меня тогда даже и не заметила. Как и большинство.

Да уж, в свои девятнадцать будущий граф Грейсток был не только непривлекательным, но еще и стеснительным мальчиком, для которого было невозможно подойти и просто познакомиться.

— А потом оказалось, что она еще и спасение для меня, — мечтательно протянул Джаред и, собравшись с силами, пошел все-таки к жене. Танцевать. Ради Вивиан Лоуэлл, в девичестве Лэйк, граф Грейсток мог побыть ради разнообразия и сильным.