Назови меня своей

Глава 15

Через несколько мгновений моего тела коснулось… нечто. По ощущениям — вроде как пучок чего-то мягкого, невесомо скользившего по коже, оставляя за собой шлейф щекочущих мурашек. Странный предмет прошёлся по груди, подразнив напряжённые соски, спустился на живот, тут же поджавшийся от ощущений, и одновременно чьи-то ладони легли на мои бёдра, властно надавив на них.

— Ноги пошире, Лёля, — тихий голос лорда Мартина около уха, его горячее дыхание на шее, и усилившееся напряжение, от которого перехватило горло.

Я послушно расставила ноги, чутко прислушиваясь к звукам, пытаясь понять, что же будет дальше, а непонятная штука в руках лорда Валентина — я так думала, уловив аромат сандала, — продолжала порхать по моему телу, делая кожу сверхчувствительной к малейшему прикосновению. Бёдра, снова живот, вокруг талии, вверх по спине, вдоль позвоночника — я не удержалась, выгнулась, судорожно вздохнув. Потом предмет спустился на мою попку, нежно прошёлся по ягодицам, скользнул между ног, родив вспыхнувшие внизу живота искры. Они превратили кровь в вязкий сироп, медленно тёкший по венам, и я настолько углубилась в собственные ощущения, что вкрадчивый шёпот лорда Мартина прозвучал для меня громом:

— Считай, Лёля. Их будет десять.

Чего — десять, спросить не успела. Я услышала тихий свист воздуха, и в следующий момент нежную кожу на попке обжёг удар. Не сильный, и даже почти не болезненный: ягодицы защипало, а я тихо вскрикнула скорее от удивления, чем действительно от неприятных ощущений. Тут же к месту удара прижалась прохладная ладонь одного из вампиров, мягко сжала чуть-чуть саднившее полушарие, и меня окатила волна ощущений. Приятно, немножко стыдно, а сердце забилось ещё быстрее, и казалось, кожа сделалась совсем тонкой, обнажив все нервные окончания. Молнией сверкнула суматошная мысль: меня только что ударили, и мне это понравилось. Но задуматься крепче над столь странной собственной реакцией я не успела. Пальцы сжали мою попку, причинив болезненное удовольствие, и требовательный голос лорда Мартина повторил:

— Считай, Леллиаль.

И я послушно повторила осипшим голосом:

— Р-раз.

Снова томительное ожидание, где же прикоснётся странное орудие лорда Валентина — мне почему-то казалось, это именно он его держит. И да, где же будет второй удар. Всё моё существо сосредоточилось в предвкушении остро-сладких, притягательных в своей неправильности ощущений, от которых звенело в ушах и между бёдер всё уже горело, жаждая ласки. Мягкие прикосновения кисточки снова к спине, попке, животу, жаркая пульсация чувствительного бугорка, моё возрастающее напряжение — и снова свист и удар, теперь спереди по бёдрам — чуть сильнее, ощутимее. Крик удалось сдержать, я сильно прикусила губу, подавившись вздохом, а кожа вспыхнула огнём, заставив задрожать. Разум отключился, происходившее настолько не вписывалось в привычные рамки, что мысли рассыпались невесомым пухом, разлетелись, оставив меня наедине с ощущениями — как и говорил лорд Мартин. Пальцы невольно сжались в кулаки, я облизнула сухие губы и пробормотала:

— Д-два.

Дальше… реальность сузилась до мягких поглаживаний разгорячённой кожи и хлёстких ударов ровно в том месте, в котором надо, и ровно с той силой, чтобы оставаться на грани боли и удовольствия. Болезненного, неправильного, и оттого неудержимо притягательного, как шоколад с перцем. Я всхлипывала, чувствуя, что дрожу всё сильнее, а между ног всё уже давно влажное, если не сказать больше, попка, которой досталось больше всего, горела так, что казалось, не смогу сидеть ещё неделю точно. В какой-то миг в пустой и звонкой голове пронеслось одинокое слово «жемчуг», мне думалось, я не выдержу следующего удара и того шквала ощущений, который он принесёт, но… это должен быть всего лишь восьмой. Ещё три, и я свободна. О том, что делать с моими чувствами и эмоциями, подумаю позже, гораздо позже. И о том, хочу ли повторить…

Последние два удара пришлись на живот и грудь, и были довольно сильными, боль обожгла раскалённой нитью, и на глаза навернулись невольные слёзы. Я крепко зажмурилась, чувствуя, что ноги не держат и колени вот-вот подогнутся, и я просто повисну, не в силах стоять прямо. Хрипло выдавила из себя после последнего удара:

— Д-десять…

Не удержалась, шмыгнула носом, испытывая противоречивые эмоции. Облегчение, так и не ушедшее до конца напряжение, замешательство от ощущений и отсутствия обиды и страха. Я потерялась, мне требовался хоть какой-то берег, хоть что-то реальное и осязаемое, чтобы понять, что я ещё здесь, а не растворилась в странном неправильном наслаждении, от которого разгорячённую ударами кожу саднило и покалывало. Едва я замолчала, мою талию обвила сильная рука, а голос лорда Мартина довольно произнёс:

— Молодец, Лёля.

Когда на моих дрожащих губах от его слов появилась неуверенная улыбка, а в душе робко толкнулась странная радость от его слов, я поняла, что окончательно сошла с ума. Меня снова привязали и отхлестали в наказание за смехотворную провинность, а я… я получила от этого удовольствие. Господи… Лорд Валентин отвязал мои руки, и они безвольно упали вдоль тела, аккуратно снял повязку и обхватил моё лицо ладонями, с мягкой улыбкой посмотрев в глаза.

— Больно было? — услышав в его голосе искреннее сочувствие, я не сдержалась и снова всхлипнула, с ресниц сорвались слезинки, прочертив мокрые дорожки на щеках.

Кажется, я привыкаю быть откровенной, потому что не задумалась ни единой секунды перед ответом младшему вампиру:

— Н-немножко, — голос ещё плохо слушался, оставаясь хриплым.

Лорд Валентин наклонился ко мне и слизнул солёные капли, а его брат обнял крепче, прижав к себе. Я невольно зашипела — прикосновение нежной, очень чувствительной после ударов кожи к одежде вампира, показавшейся грубой, оказалось не слишком приятным. В следующий момент лорд Мартин бережно и аккуратно подхватил меня на руки, и отнёс к кровати.

— Сейчас полегче станет, — уверил он и посадил на покрывало. — Ложись на живот.

Такой переход от властных хозяев к заботливым мужчинам не покоробил, а вызвал очередное странное чувство — благодарности. Я послушно вытянулась на прохладном покрывале, наслаждаясь этим ощущением: горевшей коже на животе и груди было приятно. Прикрыв глаза, молча ожидала, что дальше будут делать мои хозяева, и когда спины коснулись ладони с чем-то мягким и тоже прохладным, я поняла, что это — крем. Носа коснулся слабый запах лаванды и мяты, а вампиры в четыре руки начали аккуратно намазывать меня им. Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза, наслаждаясь ласковыми прикосновениями и успокоением, которое приносил крем, и пульс тоже приходил в прежний ритм. Мне было хорошо… И не хотелось ни о чём думать, не хотелось пытаться понять себя, разобраться, в какой момент получилось так, что мне стали нравиться вещи, от которых нормальные, приличные и воспитанные девушки не получают никакого удовольствия. Потом, всё потом.

Ладони одного из вампиров нежно прошлись по моей саднящей попке, погладили, мягко разминая, и совершенно неожиданно по телу прокатилась тёплая волна, а мои глаза изумлённо распахнулись. Сочетание лёгкой боли и осторожных прикосновений, прохлада крема и одновременно тёплые губы, начавшие покрывать пострадавшее больше всего место едва ощутимыми поцелуями — всё вместе смешалось в причудливый коктейль волнующих переживаний, вновь заставивших дышать чаше. Уткнувшись лбом в скрещенные руки, я словно плавала в странном тумане, окутавшем с ног до головы, без мыслей, без напряжения, просто… отдыхая и наслаждаясь. Зная, что сейчас меня точно не тронут, ни в каком смысле. Меня не возбуждали, меня просто… аккуратно ласкали, расслабляли и успокаивали. Это было немножечко внове, я уже почти привыкла считать себя не настолько значимой в жизни носфайи, чтобы проявлять ко мне подобную заботу. Но она — вот, есть, и, пожалуй, я позволю себе чуть-чуть помечтать и представить, что это не только для того, чтобы улучшить вкус моей крови.

Закончив со спиной и остальным, меня перевернули и точно так же намазали грудь и живот, и чего в прикосновениях было больше, ласки или всё же просто массажа, я не могла сказать. Конечно, соски тут же отреагировали, собравшись в тугие шарики, но и это не послужило сигналом к более решительным действиям со стороны лордов. Я так расслабилась, что когда раздался тихий голос лорда Мартина, не раздумывая, подчинилась:

— Раздвинь ножки, Лёля.

И только согнув колени и чуть расставив их, очнулась от приятной неги, в которую погрузили действия вампиров. Задержав дыхание, я распахнула глаза, приподнялась на локтях и уставилась на лорда Мартина, чувствуя, как ускорился пульс. Неужели всё-таки будет продолжение? Будет, поняла я через мгновение, но немного не такое, как я представляла. Старший вампир улыбался, а в его пальцах покачивалась знакомая жемчужная нить. Сидевший с другой стороны кровати лорд Валентин произнёс с точно такой же улыбкой, как у брата:

— Мы ведь не сказали, когда ты их должна вынуть, крошка.

Я сглотнула и перевела взгляд на жемчуг. При одной мысли, что он снова окажется во мне, мышцы внутри приглашающе сжались, и собственная откровенная реакция смутила. Похоже, меняюсь я стремительно… Лорд Мартин, не сводя с меня взгляда, подался вперёд, его улыбка стала шире, а рука с нитью потянулась к моему открытому лону с недвусмысленным намерением. Я не сдержала прерывистого вздоха, меня охватили противоречивые эмоции: смущение смешалось с волнением, одновременно хотелось свести ноги и самой отодвинуться подальше, и дать лорду Мартину сделать то, что он хотел… Конечно, я осталась на месте, как и просили, не желая получить новую порцию наказания. Не сейчас, нет, когда кожа только-только перестала гореть от ударов. И пока я не разобралась толком, как относиться к недавно случившемуся со мной.

— Пошире, Лёля, — мягко сказал Мартин, гипнотизируя меня взглядом, и его пальцы нежно погладили уже увлажнившиеся складочки, словно невзначай задев налившуюся жаром чувствительную точку.

Я вздрогнула, и ноги сами раздвинулись шире, приглашая, и от этого почти неосознанного жеста лицу стало тепло, я отвела глаза. А пальцы лорда Мартина между тем уже проникли в меня, и за ними — жемчужины. Прикусив губу, стараясь дышать размеренно и глубоко, я невольно сосредоточилась на ощущениях того, как игрушка погружается всё глубже, и мышцы сжимаются сильнее. Порыв податься навстречу руке старшего вампира удержала в последний момент, но, похоже, носфайи уловил мои эмоции и так. Нарочито медленно он вынул палец и облизнул его, всё так же глядя на меня.

— Наслаждайся, крошка, — мурлыкнул лорд, его глаза блеснули в полумраке комнаты. Потом выпрямился и как ни в чём не бывало, спросил. — Ты обедала, Лёля?

После его слов я поспешно сдвинула ноги, покраснев ещё больше — от движения шарики внутри тоже задвигались, послав по телу волну удовольствия.

— Н-нет, милорд, — пробормотала, сжав руки в кулаки и подавив порыв прикрыться.

Вдруг некстати проснулась стеснительность, острое ощущение взглядов вампиров, скользивших по моему обнажённому телу, вызвало россыпь мурашек по спине.

— Тогда одевайся и пошли, — лорд Валентин встал, поднял с пола моё платье и развернулся, держа его в руках.

Его брат протянул мне ладонь, помогая встать с кровати, и я едва не охнула от всплеска ощущений, когда села и шарики мягко перекатились внутри. Я поняла, что в ближайшее время все мои мысли будут сосредоточены на игрушке во мне и тех восхитительных переживаниях, что она дарила. И ведь они будут усиливаться к вечеру… Возможно, и к лучшему, что не получится побеседовать с собой на тему произошедшего со мной в этой комнате. Наверное, пора прекращать копаться в себе, ведь возврата к прошлому нет и не будет. А значит, и к прошлой мне — тоже.

Лорд Валентин помог надеть платье, заботливым жестом пригладил волосы и приобняв, повёл к выходу. Смотреть по сторонам мне не хотелось по-прежнему, хотя страх перед этой комнатой почти ушёл. Ведь теперь я знала, что здесь можно получить не только боль и унижение… Какие ещё открытия ждут меня на этом пути? Я не знала. Мы вышли, спустились по лестнице вниз, и всё это время я ощущала внутри жемчуг. Поймала себя на том, что моя походка стала плавной, и от непрерывного движения внутри то и дело окатывали волны удовольствия. А ведь ещё далеко не вечер, как заметила, бросив взгляд в окно, и если мне носить игрушку до ужина… Ох. Лордам хватит пары прикосновений, чтобы моё напряжение взорвалось ярким фейерверком, подарив долгожданное освобождение. Я чувствовала, как с каждым шагом внутри словно натягивается невидимая струна, постепенно, медленно.

К счастью, мы уже пришли в столовую, где ждал накрытый обед: восхитительный сливочный рыбный суп, нежная свиная отбивная и полный бокал красного вина. При виде его я сразу вспомнила, как меня поприветствовал лорд Мартин, и машинально потрогала губу языком. Старший вампир заметил и сразу спросил:

— Ещё болит?

Я покачала головой и села на любезно отодвинутый лордом Валентином стул, и невольно поморщилась, не удержавшись. Попка оставалась ещё крайне чувствительной, хотя крем и унял неприятные ощущения. Лорд Мартин понимающе усмехнулся, чем вызвал у меня новый прилив крови к щекам и приступ замешательства. Ещё и шарики внутри, и ах, как хотелось поёрзать, чтобы усилить ощущения! С некоторым трудом, но я осталась сидеть спокойно, принявшись за еду. Во мне проснулось любопытство, я вспомнила слова лорда Мартина, когда он только пришёл в мою спальню, и захотелось узнать, кто же такая Сабрина и почему сестра лордов хочет оставить её здесь на время этого непонятного приёма. Чтобы отвлечься от волнующих, смущающих и беспокойных воспоминаний недавнего наказания, я решила набраться храбрости и удовлетворить свой интерес — надеюсь, мои вопросы носфайи не сочтут бестактными.

— Могу я спросить, милорд? — на всякий случай всё же уточнила, не желая нарываться на резкую отповедь.

— Конечно, Лёля, — лорд Мартин кивнул. — О чём?

— Кто такая Сабрина, милорд? — глянула на него, отправив в рот ложку супа.

— Наша племянница, дочь Карины, — пояснил Мартин. — Она ещё не настолько взрослая, чтобы оставаться дома, когда её мать устраивает приёмы, — его усмешка стала шире. — Поэтому Карина привозит её сюда.

Неожиданно, что у этой дамы есть ребёнок. А вот то, что эта Сабрина появится в доме лордов… Я пока не знала, как отнестись к этому известию, ведь ещё непонятно, встретимся ли мы вообще. Зачем Мартину и Валентину знакомить свою игрушку с членами семьи? Я помолчала, потом задала следующий вопрос, волновавший сейчас гораздо сильнее. Ведь мне придётся идти на это мероприятие тоже.

— А что это за приём? — набравшись храбрости, снова спросила лорда Мартина.

— Обычный приём для друзей, — лорд Мартин откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на меня, покачивая в пальцах бокал с вином. — На них принято приходить со своими людьми, — он сказал это так, что мне сразу стало понятно, так называют нас среди себя вампиры. — Ну и, захаживают те, кто хочет найти себе покровителя, — старший носфайи усмехнулся. — Помнишь, я говорил, многие из твоего народа, Лёля, ищут острых ощущений втайне от всех.

Я медленно кивнула, рассеянно отправив в рот ложку с мясом.

— И какие там правила? — тихо спросила, понимая, что не просто так вампиры не хотели меня показывать своей сестре.

И не только потому, что я что-то значу для них, больше, чем просто вкусная еда и удобная любовница. Небольшая пауза перед ответом заставила занервничать и почти позабыть и о саднящей попке, и о жемчуге внутри.

— Некоторые из нас любят делиться своими людьми, — продолжил лорд Валентин ровным голосом, не сводя с меня взгляда. — Такие приёмы — своего рода, некая выставка, если хочешь. Иногда мы меняемся, — голос носфайи звучал равнодушно, и меня пробрал холод, а он ещё не закончил, оказывается. — Или вместе… развлекаемся.

Что имелось в виду под развлечениями, я прекрасно понимала. Сглотнула, моментально потеряв аппетит, но всё же уточнила, едва справившись с дрожью в голосе:

— Меня… тоже ждут подобные… развлечения? — я не отрывала взгляда от тарелки, боясь посмотреть на хозяев и увидеть на их лицах правду.

Снова тягостные мгновения гнетущей тишины, а потом заговорил снова старший вампир.

— Леллиаль, — негромко позвал он, и по тому, что использовал моё полное имя, я поняла, что меня ждёт серьёзное и важное заявление. — Посмотри на меня.

Пришлось послушно поднять голову и отложить вилку — еда застряла бы в горле, меня уже начало потряхивать от напряжения. Лорд Мартин, прищурившись, продолжил без тени улыбки.

— Ни один носфайи в здравом уме не будет делиться полуночными, — веско произнёс он. — Слишком дорогое приобретение во всех смыслах, и тому, кто без спроса протянет к тебе руки или другие части тела, я их оторву без всякой жалости, — закончил лорд Мартин жёстко, его карие глаза сверкнули багровыми всполохами. — Ты — наша собственность, Лёля, и только нам решать, кто может прикоснуться к тебе кроме нас, — он подался вперёд, и я невольно вздрогнула и чуть не отшатнулась. — Смотреть издалека — да, могут. Могут даже представлять, что бы они сделали, окажись ты в их власти, и будут представлять, поверь, я слишком хорошо знаю своих, — лорд Мартин усмехнулся. — Но, крошка, никто и пальцем до тебя не дотронется, не переживай. Твоё хорошее настроение для нас очень важно, — он подмигнул и откинулся снова на спинку. — Ешь, Лёля, остынет всё.

Я послушно взялась за вилку и отправила в рот ещё кусочек мяса, бездумно жуя. Слова Мартина одновременно и встревожили сильнее, и взволновали. Господи, прости, но услышанное мне понравилось, внутри родилось приятное чувство покоя, уверенности, что меня защитят от любой опасности. И не отдадут никому, как игрушку ради развлечения, как наверняка поступают со своими людьми другие нелюди. Прожевав, посмотрела на Мартина и тихо, искренне произнесла:

— Спасибо, милорд.

Дальше мы некоторое время молчали, но тишина не была тягостной. Удивительно, но каким-то образом она сблизила меня и моих хозяев, и от осознания этого я чуть не улыбнулась. Мысль немножко беспокоила и в то же время наполняла теплом и спокойствием, отвлекая от назойливых воспоминаний недавнего наказания. Сказала же, не буду пока об этом думать. И, наверное, вообще не стоит пытаться понять происходившее со мной, ни к чему хорошему такие размышления не приведут.

Забывшись, я пошевелилась, и жемчуг тут же дал о себе знать, заставив резко выдохнуть и поспешно допить вино, остававшееся в бокале — второе я уже доела. Тут же мелькнул вопрос, сколько мне носить эту… игрушку, лорды ведь так и не озвучили, а спросить я не решалась, застеснявшись заострять внимание на подобной пикантной детали. Я тихонько вздохнула, рассеянно покрутила пустой бокал в пальцах, собираясь с духом, чтобы встать: возможно, работа с растениями немного отвлечёт и успокоит, я собиралась пойти в парк и заняться своим садиком. О том, что вампиры крайне наблюдательны, я успела уже позабыть, и от голоса лорда Валентина чуть не подскочила.

— Лёля? Что-то не так?

Я подняла голову и посмотрела на него, чувствуя, как предательски краснеют щёки, и молча покачала ею, не доверяя голосу. Младший вампир усмехнулся и прикрыл глаза ресницами.

— Ты что-то спросить хочешь, м-м, крошка? — мурлыкнул он, а я покраснела ещё больше — лицу стало совсем жарко.

Ох. Сказать «нет» — ложь почувствуют. Придётся всё же спрашивать. Собравшись с духом, я поинтересовалась, изучая узоры на скатерти:

— Вы так и не сказали, до каких пор мне… носить эту игрушку.

Всё-таки запнулась. Может, стоило промолчать?

— Тебе неприятно, Лёля? — уточнил лорд Валентин, и в его голосе слышалось веселье.

Я с лёгким недоумением посмотрела на него.

— Нет, — честно ответила.

Он широко ухмыльнулся самым непристойным образом и подмигнул.

— Тогда наслаждайся, крошка.

Ладно. Постараюсь не отвлекаться в таком случае слишком сильно. Моё тело уже вроде привыкло и не так остро реагировало на движение шариков, хотя сердце пропускало удары от очередной тёплой волны от шеи до пяток.

— Хорошо, милорд, — пробормотала я и встала. — Благодарю за обед.

Я ведь могу сейчас уйти, да? Осторожно покосилась на моих хозяев и не увидела на их лицах недовольства.

— Иди, Лёля, до вечера, — кивнул лорд Мартин.

Прозвучало многообещающе, и в его взгляде на меня читалось слишком многое. Я поспешно вышла из столовой, стараясь справиться с участившимся дыханием, и поднялась к себе, снять чулки, чтобы не испачкать. Надо заглянуть на кухню и попросить там фартук, иначе платье тоже придёт в негодность. Жалко, моего старого форменного мне так и не вернули, в нём было бы сейчас удобнее всего. Ну да ладно. Ещё бы найти садовника и разжиться у него необходимым инвентарём, но с этим тоже сама справлюсь. Благо, запрет на появление в левом крыле уже не действовал, и я могла ходить по всему дому так же, как и по парку.

В процессе приготовлений я действительно отвлеклась от волнующих мыслей и ощущений, познакомившись с поваром, мистером Мейером, крайне серьёзным и ответственным человеком. Высокий, тощий, с вдохновенным взглядом карих глаз, он буквально танцевал по просторной кухне, руководя помощниками и поварятами. Мою просьбу о фартуке он принял хоть и с лёгким удивлением, но благосклонно, и выдал один. Заодно подсказал, где домик садовника — как оказалось, за особняком, около конюшен и других подсобных помещений. О, как, здесь ещё и конюшни имеются? Любопытно. Я сама ездить верхом не умела, в пансионе не учили, а у отца не было денег для такой дорогой покупки. Ну и я не видела смысла тратить время на умение, которое вряд ли пригодится в жизни. Интересно, а лорды ездят верхом?

Повязав фартук поверх платья, я отправилась к садовнику за нужными инструментами. Признаться, предвкушение занятия любимым делом заслонило недавние переживания, и мои мысли полностью заняли те растения, которые я видела в парке, и которые можно аккуратно пересадить в выбранное мной место. Ощущения от жемчуга превратились в радостно-приятное возбуждение, от которого вдоль позвоночника то и дело бегали мурашки, и смущение уже не вспыхивало от малейшего движения. Да, я привыкала, и чем дальше, тем, похоже, быстрее…

Время пролетело незаметно, пока я бегала по парку, искала растения и аккуратно их выкапывала, а потом переносила на выбранную полянку и заботливо сажала в приготовленную ямку. Конечно, перемазалась в земле, и волосы растрепались, но настроение оставалось приподнятым, несмотря ни на что. Когда солнце позолотило верхушки деревьев, предвещая скорый закат, я наконец закончила с посадками, отряхнула руки и оглядела ровные ряды растений. Вот и отлично, завтра можно заняться уже чем-нибудь интересным в лаборатории. Можно в библиотеку заглянуть ещё, поискать, вдруг там найдутся книги по интересующему меня разделу. Удовлетворённо вздохнув, я направилась к дому, чувствуя, что снова проголодалась на свежем воздухе и готова подкрепиться. Пальцы машинально коснулись кольца на пальце, и я поймала себя на мысли, что украшение совершенно не мешает и не ощущается чем-то чужеродным. Так же, как и кулон на шее. Про кулон снова мелькнула мысль, не имеет ли он отношения к какой-нибудь легенде, но решила повременить с подобными расспросами. Слишком волнующие и опасные для моего только-только окрепшего душевного равновесия.

Помня дневное происшествие, я сначала осторожно выглянула из-за кустов, убедилась, что перед крыльцом нет никаких незнакомых машин, и только потом направилась ко входу в особняк. Чем ближе подходила, тем чаще задумывалась над тем, что же меня ждёт сегодня вечером — вряд ли оставят спать одну, как я надеялась где-то в глубине души. Меня пугала сила собственных эмоций, и я пока не могла сказать честно, хочу ли вновь испытать то, что и вчера вечером. И ведь непонятно, обойдётся ли всё без очередных игрушек и нестандартного подхода вампиров. Нет-нет, да вспоминалась комната в левом крыле, и беспокойство усиливалось, внося лёгкий беспорядок в умиротворение, поселившееся в душе после садовых работ. Я вошла в пустой холл, мимолётно порадовавшись, что меня никто не встретил, и медленно поднялась по лестнице на второй этаж, по-прежнему пребывая в задумчивости. Что во мне не так, почему вдруг я стала получать удовольствие от вещей, о которых не то, что не думала, даже не знала в недалёком прошлом? Значит ли это, что со мной что-то не в порядке, или это влияние вампиров?

Сбросив туфли посреди ковра, я, не останавливаясь, направилась в ванну, продолжая размышлять. Поговорить бы с кем-то, но с кем? С лордами? Они заинтересованы во мне и изменении моего мировоззрения, и я не могу верить им до конца. А больше и не с кем, только с собой. Оставив платье лежать на полу, я забралась под тёплые струи, прикрыв глаза и подставив лицо под воду. Может, всё-таки постараться не думать совсем? Не получается, как ни стараюсь, всё равно воспоминания подсовывают картинки, от которых становится жарко и одновременно неловко, и низ живота тяжелеет, а между ног начинает пульсировать. Прикусив губу, я медленно провела ладонями вдоль тела, сейчас как никогда остро чувствуя жемчужные шарики внутри. И мне это нравилось, как они перемещаются во мне, как заставляют мышцы сжиматься при каждом движении и от этого тело охватывает сладкая истома.

Я — порочная? Испорченная? Идеальная игрушка для носфайи? Не зря же они говорили про таких, как я, что мы лучше всех подходим для вампиров, и с кровью, и… со всем остальным. Значит ли это, что во мне с рождения заложен необходимый набор нужных качеств, и они только ждали своего часа, чтобы проснуться? Может, попросить лордов дать что-нибудь почитать о полуночных, как Мартин назвал меня? А вдруг это запрещённая информация? Длинно вздохнув, я выключила воду, вытерлась и после некоторого колебания взяла с полки баночку с кремом — на сей раз выбрала с цветочным запахом. Обмотавшись полотенцем, вышла из ванной… И замерла с колотящимся сердцем, сжимая края и не сводя взгляда с лорда Валентина.

— С лёгким паром, — усмехнулся он, окинув меня взглядом, и протянул что-то вроде халата. — Пойдём ужинать.