Найди мои кости

Глава 9 «Почему ты грустишь? / Warum bist du so traurig?»

Не знаю, что такое жить нормальной жизнью. Что такое норма, вообще? Завтракать с родителями, скрывающими не один страшный секрет? Целоваться на камеру с парнем старше тебя? А, может, рвануть с ним же в темный лес на подержанной BMW?

Понятие этой самой нормы теперь навсегда размыто вместе с моими воспоминаниями.

Я знаю, что такое хорошо, но не сохранила свой собственный взгляд на пресловутую норму, лишь навязанные и общеизвестные правила.

Однако сейчас я впервые стала ощущать себя именно нормальной, что бы это ни значило. Болтала о парнях с подружкой. Анализировала вместе с Машей каждую брошенную Витей фразу и искала в ней скрытый смысл. Мы затерли до дыр то короткое свидание и препарировали каждый жест и взгляд моего нового ухажера, придя к выводу, что он окончательно и бесповоротно влюблен в меня.

Прошло три дня с момента его отъезда, и уже столько же я не видела Андрея. Флешка сиротливо лежала в тайнике, к ней так и рискнула больше притронуться.

Не хочу. Это больно. Он мертв.

Должно быть, я предательница. Решила добровольно отказаться от человека, которого любила, и который, судя по всему, тоже любил меня сильно и одержимо.

Я лишила его возможности оставить даже частичку себя в моем сердце. Хотя он так старался. Рвался с того света, страдал, пытался что-то рассказать.

Не могу…

— Warum bist du so traurig?”

— ich weiss nicht.”

— Ага ну конечно, не знает она. По Вите сохнешь?

— Наверно, — снова прислушалась к ощущениям в груди. Да без него было тоскливо, но без него ли?

— Предки до сих пор не подключили инет? — Маша недовольно постучала ногтями по закрытому учебнику.

— Говорят, мне нужно время. Мама с папой считают, что компьютер сейчас не пойдет на пользу. Хотят, чтобы жила гуляла, общалась, как обычные дети, — вступилась за родителей.

— Как обычные? Дети? Без интернета? В каком месте смеяться?

— Не начинай. Им и так непросто, не хочу злоупотреблять, а то в следующий раз не пустят в город.

— Ну, раз ты такая послушная девочка, мне сказать Вите, что ты не будешь общаться с ним по скайпу с моего компа? — Маша состроила смешное лицо и показала язык.

— А можно? — получилось слишком робко и жалостливо, отчего подруга рассмеялась.

— У мамочки спроси, — подначивала девушка, и я запустила в нее книгой.

Она увернулась, а учебник трепыхнулся листами и упал корешком вверх.

— Погадаем? — Маша подорвалась с места, заложила пальцем смятые страницы.

— Какая строчка?

— Тринадцатая!

Подруга скривилась.

— Не могла выбрать другую цифру. Так, так, так. Er liebt dich, — она облизала губы и изобразила весьма откровенный поцелуй.

— Ты врешь, — не могла сдержать смеха от ее выражения лица.

— Вру, конечно. Там правило про модальные глаголы, говорю, дурацкая цифра. А любит тебя Витя, или нет, сама у него сейчас спроси. Он сказал, что после трех будет свободен, и можно позвонить, — поторопила меня подруга, и мы поспешили к ней домой.

Было жутковато возвращаться в Машин таун. После знакомства с ее младшим братом загадок в моей жизни прибавилось. Мальчик никак не мог видеть меня в этом поселке весной. Я была коме. Я же была в коме? С надеждой спросила саму себя.

Судя по отсутствующему на газоне беговелу, Костик не тратил теплые деньки, сидя дома. Выдохнула с немалым облегчением.

Маша отвела меня в свою комнату и запустила скайп.

— О, смотри, Витя онлайн, — она ткнула пальцем в ник VitGerman1996. — Знаешь, что и как?

Я кивнула, чувствуя, как язык от волнения прилипает к небу. Подруга с пониманием посмотрела на меня и размотала гарнитуру.

— Держи, я пока пойду телек гляну. Не торопитесь.

Шаги Маши уже стихли у меня за спиной, а я все еще крутила между пальцев наушники, не решаясь позвонить. Не знаю, сколько бы так просидела, если бы в углу экрана не появилось оповещение.

VitGerman1996:

— Маша? Крис с тобой?

Дрожащими пальцами написала Вите:

— Это я.

Тут же вылетело сообщение о видеозвонке, а из динамиков раздался нетерпеливый гудок. Нажала принять, и маленький огонек на веб-камере загорелся синим. Черт, я даже не причесалась. Хотя, чего там причесывать-то?

Суетливо запихнула «уши» и глупо помахала рукой парню, боясь поднять на него взгляд. Вместо этого изучала натянутую на его груди футболку, скользнула по сильным плечам, изучая красивые мышцы, пока не уперлась взглядом в катетер с прозрачной трубочкой.

— Привет, Крис, — голубые глаза смотрели устало, а некогда веселый парень выглядел больным и уязвимым.

— Привет. Что с тобой? — теперь мое глупое волнение казалось нелепым, я и забыла, что меня трясло пару мгновений при одной лишь мысли нажать на зеленую трубку.

— Я тоже с небольшим браком, Крис. Прости, что при встрече не рассказал, — виновато улыбнулся Витя.

— С браком? Ты на лечение поехал? — догадалась, разглядывая комнату, где сидел парень. Палата! Одиночная.

— Ага. Думал плановый осмотр. Но говорят, задержусь на месяц. Прости меня.

— За что? — искренне не понимала, за что он извиняется, а потом вспомнила себя со стороны…

Я так же перед всеми мямлю и оправдываюсь за свою амнезию. Вот почему Витя за меня зацепился. Родственную душу нашел. Мне даже полегчало от этой мысли, а парень вдруг стал еще ближе, хоть и находился за тысячи километров.

— Голову заморочил. Нахрена я тебя такой вообще? — он потер переносицу и зажмурился.

— Я сама решу, окей? — Что я несу? Что я решу? Знаю его от силы два дня. Кто еще кому голову морочит? И откуда взялось это дебильное «окей»?

Витя слабо улыбнулся и повторил за мной:

— Окей.

— Расскажешь, что с тобой? — я бегала взглядом по надписям на немецком языке, тщетно силясь найти хоть одно знакомое слово кроме артиклей и предлогов.

— Не сейчас. Я не готов. Но все хорошо, врачи настроены оптимистично, просто нужно больше тестов…

— А потом расскажешь? — тихо спросила я.

— Угу.

Разговор у нас не клеился. Взаимное смущение и проскакивающие в речи извинения сделали свое дело — мы отдалились. Витя почувствовал это и поник еще сильнее.

— Я могу тебе завтра позвонить? — попыталась приободрить парня.

— Да, в это же время сможешь? — оживился Витя, а затем вдруг стал серьезен. — Ты особенная, Крис. Ты феникс.

— В каком смысле? — не понимала, к чему он клонит.

— Ты переродилась. У тебя новая жизнь, второй шанс. Ты можешь прожить ее так, как хочется, с кем хочется, без оглядки на прошлое.

— А что в моем прошлом? Ты что-то знаешь? — уцепилась за Витины слова, а он ответил нарочито недоумевающим взглядом. Но я поймала его. Поймала! ОН ЗНАЕТ!

— В каком смысле?

— Ты знаешь что-то о моем прошлом!

— Крис, я не имею права…

— Ты знаешь! Говори!

— Совсем немного, Крис. Черт, не по скайпу. Дождись меня, хорошо? Я расскажу все, что сам выяснил.

— НЕТ! СЕЙЧАС! — я так громко кричала на Витю, что серьезно начала переживать, что Маша прибежит из соседней комнаты.

— Я баран! Зачем только брякнул? Дождись меня! Я вернусь через месяц. Крис, ты нравишься меня очень. Прости еще раз, — Он вытащил наушники и помахал мне на прощанье.

Хотелось биться об монитор и плакать. Он знает! Откуда?! Почему не расскажет?

Больше Витя не появлялся в сети. По крайней мере, так говорила Маша, и я ей не верю. Никому не верю! Они шепчутся за спиной, жалеют. Даже мелкий Костик, что- то знает! Но не припереть же ребенка к стене с допросом?

Недолго длилась моя иллюзорная нормальность. Все опять начало осыпаться. Витя, должен был стать точкой опоры, а не новыми зыбучими песками.

Через неделю окончательно сдалась, пришла на детскую площадку и просидела там несколько часов. Андрей не пришел. И жуткое существо тоже не появилось. В этот раз я бы не сбежала, я бы выдержала жуткий взгляд и пустила ему пулю промеж глаз. Я бы смогла. Я умею стрелять. Ты ведь для этого учил меня, да? Андрей! Андрей…

Флешка прожигала дыру в рюкзачке не хуже краденного табельного пистолета. Кажется, я поняла, что делать. *