Глава 1


Робот замер у порожка, словно принюхиваясь. Потом на малом ходу, почувствовав подъем, перекатился через него, жужжа натруженными моторами. Повернулся на месте вправо-влево, смешно вращая гусеницами…

— Не, не пойдет, — авторитетно заявил я. — Ты посмотри, какой ток потребления. Если и ставить аккумы, то емкостью побольше. А это дополнительный вес.

Я отложил смартфон, который использовал как пульт управления и щелкнул по индикатору лабораторного блока питания, показывая Яну тревожные красные цифры.

— Жаль, — вздохнул он, посмотрев на провода, тянущиеся за роботом.

— Надо будет другие моторчики поставить и вообще, зачем тебе нужно гусеничное шасси?

— В кружке так сказали.

Мы сидели у меня в лаборатории и работали над Яновым роботом. Пока я бегал, прыгал и стрелял, и вообще занимался несвойственными школьнику вещами, Вильчицкий умудрился найти себе хорошее интересное хобби, пропадая в свободное время в школьной лаборатории робототехники. Вот и сейчас очередное творение Яна замерло на столе, заботливо поднятое с пола создателем. Ну да, ему сложнее — его предки и слышать не хотели о чем-то другом, чем о карьере будущего главы клана, и естественно такая лаба, как у меня, ему даже и близко не светила. Вот и получилось так, что Ян оседлал в свободное время мою берлогу как тайную временную базу. Да и ладно, с меня не убудет. Тем более, как выяснилось на практике, на хобби у меня времени особо-то и не было. Не пропадать же заботливо купленному оборудованию?

— А вообще, все это поделки для детворы, — я склонился над коробкой с гусеницами.

— Это почему же? — обиженно заявил Ян. Художника обидеть легко… особенно если знать, как это сделать.

— Надо что-нибудь полезное. Типа робота-разведчика, — я вспомнил, что мы использовали. А также импортные DOGO и Scorp. На первом даже «Глок» крепился, израильтяне в этом отношении молодцы. — Чтобы и по лестницам взбирался, и камеры нес.

— Ну ты загнулЮ — хихикнул Ян. — Ты представляешь, что для этого надо сделать и сколько это будет стоить по деталям.

— А сейчас и посмотрим, — я повернулся к открытому ноутбуку.

— Сейчас — нет, — вздохнул Ян. — Ты ничего не забыл?

Он с тоской глянул в окошко, где светило ясное зимнее солнышко, золотя светом выпавший вчера снег.

Я посмотрел на старомодные часы-никси, на досуге собранные мной, где как раз сменилась светящаяся красным неоном циферка.

— Точно! — спохватился я. — Нас же Лиза с Сашенькой ждут на гуляниях!

— Во-во! Так что давай, закругляемся.

— Ладно, — я защелкал выключателями, вырубая приборы.

Да, как-то вот так и сложилось, что у нас появился свой узкий круг, точнее кружок. Я естественно с Лизой и Ян с ее подругой Сашенькой. И судя по всему, они тоже пришли к взаимопониманию.

А больше новостей и не было. Возвращение после рождественских каникул в школу прошло обычно и буднично, словно и не было их — ни каникул, ни праздников. Даже рождественскую елку из фойе уже убрали. Все так же, как и было до праздников. Учеба, точнее ее имитация, показное старание в изучении предметов… Ну естественно и отличные оценки навсегда прописались в журнале и табели. Мне было откровенно скучно. Если бы не общество своих друзей, я бы уже волком завыл.

— Пошли, покажу! — о, опять нарисовался Ян.

— Что? — уныло спросил я.

— Да пошли, пошли! — он с заговорщическим видом потащил меня в кабинет робототехники, в котором обычно занимались старшие классы.

Я уныло поплелся за ним, не желая обламывать его энтузиазм.

Он смело открыл дверь и буквально впихнул меня внутрь.

— Здравствуйте, Валериан Олегович! Вот как раз тот мой товарищ, про которого я говорил! — затороторил Ян.

Ну спасибо, блин, удружил. Такой подставы я от него явно не ожидал.

В пустом классе одиноко сидел довольно молодой учитель, лет тридцати. Умные глаза, старомодное пенсне — хиппует молодняк, мягкий свитер, надетый на форменную рубашку учителя. У нас он пока не вел, но я слышал от старшекласнников о нем хорошие отзывы, хотя погоняло «Валерьянка» прилипло к нему намертво — школота остра на язык.

— Здрасте, — я безразлично кивнул головой.

— Здравствуйте, господа. А вы тот молодой человек, который помогал Яну с его проектом?

— Да, — так и хотелось ответить «ага». А еще я гадал, почему на его свитере нет олешков, и как бы они там смотрелись.

— Ну что же, проходите! Рад знакомству.

— Да я как бы…

— Вы вроде хотели получить консультацию по робототехнике, не так ли?

«Не так», сказал я про себя. Ох уж этот Ян с его неуемным энтузиазмом. Придется выкручиваться.

— Ну только разве по подбору комплектующих…

— Ну давайте. Вот доска, вот маркеры…

Я мстительно скинул рюкзак на руки Яну — а че, пусть носильщиком поработает, нечего на мне бесплатно очки зарабатывать, я злопамятный.

И понеслось… Сначала рисовал только я, потом Валерьянка сам встал, схватил второй маркер и присоединился к веселью. В ход пошли кинематические схемы, формулы… А ты азартен, Парамоша, точнее, Валерьянка… Неожиданно он остановился на полуслове и удивленно воззрился на меня.

— Откуда у вас такие знания, молодой человек? Их дают только в вузах.

Ну все, блин. Прокололся. В очередной который по счету раз.

— Самообразование, Валерьян Олегович. Собираюсь после школы поступать в Императорку.

— Да, вам там самое место, — серьезно сказал Валерьянка. — Не хотите заниматься в нашем кружке?

Ай-яй-яй… Ну Ян, теперь я точно тебя прикончу, как только выйду отсюда. Нипадеццкая подстава.

— Да я бы с удовольствием, Валерьян Олегович, но у меня столько дополнительных занятий… — попытался я срулить с темы.

— А вы подумайте, и хорошо подумайте! У нас тут такое есть…

И что же у тебя есть, что ты можешь меня сбить с пути истинного?

— Пойдемте в нашу мастерскую, — он махнул рукой в сторону двери за доской. Мастерская? Молодец, а то обычно в таких подсобках уборщицы тряпки с ведрами хранят, или старые диваны для послеобеденного и прочего отдыха. — То, что вам показывал Ян — это для новичков, но вы, я вижу, на другом уровне.

Угу, на другом. Но как бы от тебя, назойливого, избавиться? Хотя и тебя можно понять, найти в стаде высокородных долбодятлов интересующегося — задача не из легких.

— Вот, что скажете? — он, пропустив меня в дверь, указал на верстак.

— Это что еще за… — вырвалось у меня при взгляде на шайтан-машину, края которой свисали с верстака.

— Это наш боевой робот, — гордо сказал Валерьянка.

— Боевой? — я не поверил своим ушам.

— Ну да, для битвы роботов. Вы разве не смотрите «Битву роботов» по стримам и записям?

Я и забыл, что это в моем мире было популярно, поводились чемпионаты и конкурсы. Да, смотрел, только давно и еще у себя. Нравилась сама идея. Молодежь вместо полторашки пива и стрелялок занималась делом, зачастую выдавая на-гора такие решения, которые потом адаптировались инженерами для применения в настоящих больших машинах и агрегатах.

— А что, их проводят?

— А как же. Особенно этим увлекаются реальные училища.

Молодцы местные ПТУшники, подумал я. Тоже не вола пинают.

Я ласково провел рукой по размалеванному разноцветной краской железу, попробовал пальцем упругость литой резиновой ленты гусениц, даже осторожно прикоснулся к зубцам циркулярной пилы, зажатой в нависающем над корпусом манипуляторе. Серьезно ребята готовятся к замесам на арене.

— Хорошо, я подумаю, — честно сказал я. — Как только выкрою время, ладно?

— Хорошо, договорились. Только не забудьте об этом, ладно? Я хотел бы видеть вас в нашей команде.

— Ладно.

Сколько уже хотят меня видеть в своих командах, причем в разных не то, что дисциплинах, а областях жизни? Не сосчитать уже. Блин, члены моего кружка или точнее кружок моего члена…

— Ты во что меня втравил, а?

— Хоть делом займешься, — невинно захлопал ресницами Ян.

— Дел у меня и так дохрена. Ладно, живи уж, — недовольно сказал я.

Кто же знал, что фраза про дела окажется на самом деле пророческой?


Ну, господин генерал Радогорцев ака дед Козьма, за что ты меня так?

Разборка началась с того, что водитель привез меня в особняк Козьмы. По причине зимы и опустевшей заимки он пригласил меня к себе домой — ну в принципе, правильно, в это время года там делать нечего, это все равно, что выехать на дачу шашлыки жрать и бухать на морозе. И то, хоть веселее, но лучше это делать летом. А по мерзлым занесенным снегом полям бегать, проваливаясь по колено в сугроб — какая тут может быть романтика, спасибо, в свое время нажрался досыта. А уж окапываться в таких условиях без ОЗ или КФЗ — полная беспонтовка.

Зато у деда было все свое, не отходя от кассы — даже пистолетный тир в подвале. Хотя на кой он ему нужен — ума не приложу, ему тренироваться не надо, он и так яйца комару на лету отстрелит из любого оружия и любого положения. Ну а кроме тира у него был еще такой маленький тренировочный зальчик — двадцать на двадцать, и тоже под землей. Странно, на кой переносить это все под землю? Я вроде за ним этой привычки не наблюдал. Да и черт с ним, его проблемы.

Да, зальчик был зачетный. По стенам были развешаны колюще-режущие пылесборники всех форм и моделей, причем явно не в коллекционном состоянии — на многих клинках и древках были зарубки, видно было, что их когда-то использовали по своему прямому назначению. Причем были и такие клинки, которые я и никогда не видел, только может краем уха слыхал, например, африканские клинга и нгала или угрожающего вида зульфакар с раздвоенным кончиком и зубчатой режущей кромкой. Все аутентичное и явно имеющее свою историю. Ну а где дед Козьма все это взял — ну уж явно не в скобяной лавке или на аукционе древностей.

— Налюбовался? — спокойно спросил дед, когда моя челюсть, опровергая закон всемирного тяготения, наконец-то встала на место.

— Угу, — сказал я, стараясь держать чешущиеся взять со стены что-нибудь музейное руки по швам.

— Но я тебя сюда позвал не за этим. У меня есть для тебя новости. Плохая — ты забил на все, чему тебя учили, в том числе и я. Ты даже ходить разучился.

Ну понятно. Это говорил и командир нашей региональной группы — не позанимаешься две недели, начинай все с нуля. Каюсь, грешен, действительно положил на все болт с прибором. Да и где мне заниматься? Моя комната и прилегающие к ней помещения не приспособлены для занятий рукопашным боем, да и Лизку я видел уже не в качестве спарринг-партнера. У нее, м-м-м, другие достоинства, которые начали уже оформляться и выпирать через одежду. А палиться в гимнастическом зале гимназии — нет уж, увольте. Не поймут и вызовут нездоровый ажиотаж. И так народ после моих приключений стал на меня коситься.

— А очень плохая?

— Очень плохая — теперь тобой займусь я. Буду учить тебя всему, чему учат телохранителей Его Императорского Величества.

Ну, я бы не сказал, чтобы это была плохая новость. Тренировка с местным ФСОшником позволит мне освежить в памяти подзабытые навыки — девятка от нас все-таки отличалась, и задачи у нас с ней разные, а значит и тактика тоже. Ну а мастер-класс от охранника номер один Российской Империи мне явно не помешает. Я обреченно вздохнул.

— Но есть и еще одна новость.

Я в душе вздрогнул. Новостей обычно всего две, или я ошибаюсь?

— Какая на этот раз?

— Ну это как ты к этому отнесешься. В общем, разговаривал я с богами.

Дед, ты че, травы накурился или грибочками закинулся? Какие разговоры с богами? Да нет, Козьма вроде бы говорил серьезно. На старческую деменцию тоже не похоже… А вдруг и правда?

— Недовольны они нами. Ты неправильный путь избрал, а я тебе не помешал, не наставил на путь истинный.

— И какой же мой путь?

— Путь жреца-воина, характерника. И хочешь не хочешь, а придется тебе теперь им становиться.

Я в душе завыл. Мать твою, что ж я маленьким не сдох? Что дед со мной будет делать? Я уже и так молодой витязь, дед выучил. А теперь что же, все было зря и опять начинать сначала, пользуясь современным языком, уходить в другую специализацию?

— Не переживай так, — словно прочитал мои мысли Козьма. — Ничего страшного с тобой не произойдет, ты перейдешь на новую ступень.

— А что скажет…

— Граф? Да ничего он не скажет, я поставлю его в известность, — сказал Козьма таким тоном, что мне сразу вспомнился бородатый анекдот про Винни-Пуха и Пятачка, особенно его последняя фраза — «а кто тебя, свинья, спрашивать будет». — В конце концов, когда он отдавал тебя мне на обучение как наследника рода, понимал, что это может с тобой случиться. А с волей богов не шутят.

Мне показалось, или силуэт Козмы потемнел, по ауре пробежали голубые искры, как от статики, и запахло озоном? Черт, вот это я влип. И папаша хорош — не знал, что ли, на что меня обрекает? Или, наоборот, знал? Ну, блин…

— Ну а то, что я недостаточно силен для жреца? — выдвинул я последний контраргумент, который когда-то говорил сам Козьма.

— Как я уже когда-то тебе говорил, характерники бывают трех видов. Потомственные характерники — самые сильные, это от волхвов. Волхвы умеют возвращать души умерших людей и могут как это сказать обеспечить рождение ребенка с определенной душой. Разумеется, для этого существуют особые ритуалы, которые начинаются еще до зачатия и учитывают все характеристики пространственно-временного континуума, когда, где и от каких родителей должен быть зачат возрождаемый.

— Родился по заданию СБ, — попытался схохмить я. — И много таких есть?

— Не перебивай. Сейчас — один.

У меня начали возникать смутные подозрения.

— Так вот, — продолжил дед. — Их воспитывают определенным образом, задача волхвов — помочь вспомнить перерожденному его прошлую жизнь и способности и идти дальше.

— Не мой случай, — утвердительно сказал я.

— Ко второму виду относятся потенциальные характерники, у которых скрытые таланты проявляются еще в детском возрасте, обычно от пяти до семи лет. Эти менее сильные, но они либо байстрюки потомственных, либо души, стоящие на более высокой ступени развития, чем души обычных людей.

— И Кресислав из этой группы, — резюмировал я, а дед недовольно на меня зыркнул. Значит, угадал.

— И наконец твой случай — проявленные характерники. Обычно паранормальные способности проявляются у них в обычной жизни или при появлении опасности, например, связанной с выполнением служебных заданий. Они — самые слабые среди характерников, но не среди людей, они стоят сотни обычных воинов.

Дед внезапно замолчал. Ох, чую я, что что-то от меня они с Кресиславом скрывают, причем весьма упорно. Спросим в лоб, пусть дед встанет в тупик.

— Но поскольку проявленные характерники не ходят между мирами, и я к ним отношусь, то Кресилав провел какой-то ритуал, сделавший меня потенциальным?

— Ходят, — неохотно сказал дед. — Это одно из посвящений адепта. С помощью опытного наставника душа проходит лядь — пустошь между мирами, пограничье. Там человек встречается со своей смертью, и только опытный характерник может провести адепта через это испытание, не дать ему скатиться в мир Нави, откуда нет возврата. Ты это уже прошел поневоле, и Кресислав тебя вытащил. А вообще не задавай лишних вопросов, боец, не придется тебя лупить. Понял?

— Так точно, Ваше Превосходительство! — с долей шутки в голосе бодро отрапортовал я.

— Ну а раз понял, начнем повторять то, что я в тебя вкладывал.

Уже дома я повторил то, что говорили о характерниках — великих воинах. Ну конечно тут было намешано фольклора более чем полностью. Деду я не собирался это показывать — схвачу еще не одного леща и пожеланий засунуть это себе во все места. Ну вот даже если начать со списка умений.

Характерники, как утверждали, могут неделями обходиться без воды и пищи. Может быть и могут, всякие случаи в истории с людьми бывали, но с материальной точки зрения, даже если это и правда, про их боеспообность указано не было. А шатающийся от голода и обезвоживания боец — не боец, он ползти-то с трудом может, не говоря о прочем. Ну или видеть невооруженным глазом за сотни верст с помощью особых «верцадел» сиречь зеркал? Тоже как-то сомнительно. Ну уж а про то, что сутками находиться под водой и сухими из воды или мокрыми из огня выходить, я уж не говорю.

Напускать туман на врагов — возможно, гипноз и теперь уже известное мне воздействие на ауру, которым я пользовался, позволяли это делать.

Ядра ловить на лету — а черт его знает, может в древние времена это и мог подготовленный волхв делать, не обычный человек, но у меня большое сомнение, что характерник поймал бы современный гаубичный снаряд или снаряд противотанковой пушки.

В мгновение ока переноситься «из одного края степи в другой» — почему-то формулировки принадлежали казакам, степь у нас тут не водится, но это возможно, на трансовом ускорении наблюдатель увидит только смазанное пятно и подумает о мгновенном перемещении. Насчет телепортации не знаю, может и она у волхвов в загашнике.

Отпирать без ключей замки — ну это как-то умение, несравнимое по уровню с другими, телепортация это хай левел, а тут банальное отмыкание запоров. Это я мог и до деда.

Ну умение брать голыми руками каленые ядра — пережиток прошлого. Хотя и это возможно при введении сознания в измененное состояние, случаи известны. Только конечно не ядра, но предметы все равно раскаленные.

Влазить и вылазить из завязанных и зашитых мешков? Прямо-таки входит и выходит, как тот шарик, просто замечательно. Байка это. Из серии телепортации.

Находить клады? А вот тут скорее да, чем нет. Возможно, как говорят известные Джейми с Адамом.

«Превращать отряд всадников в рощу», без пояснений. А как это? Опять массовый гипноз? Наверное, так. Возможно, но сложно.

Оборотничество — ну тут Козьма мне еще давно объяснил. Невозможно взрывное изменение фенотипа, даже при изменении генотипа. Морок это, морок. А морок плюс другие несвойственные обычному человеку умения дает впечатление превращения в зверя и птицу.

Навевать сон или вселять испуг — да, реально. Опять то же самое.

Разговоры с землей, деревьями и стихиями — ну как-то не очень, но может быть. Считывать энергоинформационные пакеты с неодушевленных предметов — вполне в духе язычества, давшего ему мистическое объяснение в силу отсутствия реального. Этого я пока делать не умел. Ничего, если это есть — то научат.

Заговаривание ран — да, возможно, как и другая особенность, лечение любых болезней. Не то, чтобы я верил в передачи одного пресловутого известного канала и в филлипинских хилеров, но… А вот эта способность — ну точно нет. Воскрешать мертвых — некромансеров я тут не встречал и даже на известном мне уровне знаний не верил. Хотя я сам-то кто? Воплощение души в чужом теле? Но для этого тело должно было не пострадать.

Про знахарей абзац я пролистал. Это не мое пока, пускай вон старшие товарищи волхвы этим занимаются. Да и вкуснейшие чипсы с паприкой закончились, пока я читал все это. А вот что зацепилось взглядом — основная из обязанностей характерников была обеспечение безопасности. Поселений ли, ВИП-персон или мест Силы… А еще и разведка. Ну теперь понятно, почему дед Козьма пошел по этой стезе и дослужился аж до генерала. Значит и мне туда дорога.

Ну что же, вздохнул я и скомкал пустой пакет из-под чипсов, отложив планшет. Надо немного и отдохнуть. А то если завтра за меня примется еще и Кресислав…


Бойтесь предсказаний — они могут исполниться. Да и не предсказание это было больше, а подозрение. После школы, даже мяукнуть не успел, как машина повезла меня к Кресиславу, в миру графу Миросельскому. Неплохо господа волхвы умели устраиваться, очень неплохо, подумал я, глядя на каменный особняк волхва, больше похожего на английский манор, хотя я в архитектуре совсем не разбираюсь, мог и ошибиться. Когда я вылез из машины, я удивился безлюдности поместья — никого, несмотря на чистую подъездную дорогу. Не сам же волхв ее чистит и снег вывозит.

Ну и естественно на крыльце особняка меня встречал он собственной персоной, кутаясь в обычный армейский овчинный тулуп, который с его обликом ну никак не вязался, лощеный аристократ, каким я его всегда видел на публике — и тулуп, как будто снятый с какого-то часового. Я перевел взгляд на ноги — нет, слава богу, валенок нет, мягкие домашние туфли сюрреалистично смотрелись на мерзлом камне ступенек крыльца.

— Здравствуйте, Александр.

— Здравствуйте, Кресислав.

— Пойдемте в дом, а то сегодня немного прохладно.

Ню-ню, как всегда он в своем репертуаре. Назвать минус двадцать легкой прохладой — это его стандартная бравада волхва.

Я вошел в парадное. И здесь пусто, кроме нас ни единой живой души. Видимо, не любил хозяин людей, хотя производил впечатление на публику другое. Этакий экстравертный интраверт, простите за каламбур.

— Проходите, прошу вас, — Кресислав широким жестом обвел гостиную. — Нам есть, о чем поговорить, и что обсудить.

— Есть, — не стал играть в невинность я. Вы хотите разговора — будет разговор, но я намереваюсь получить ответы и подробные объяснения на все интересующие меня вопросы. Не факт, конечно, что их мне захотят дать, но зубы показать надо.

Я плюхнулся в кожаное кресло тонкой выделки, явно для меня великоватое.

— Итак, я полагаю, Козьма вам уже все объяснил? — спросил Кресислав.

— Ну насчет «все» — громко сказано, больше запутал. Что вы имеете в виду?

— По поводу того, что у вас больший дар, чем мы думали и по выбору пути.

— Третий вид характерника? — усмехнулся я. — Может что-то и есть…

— Второй, — прибил меня волхв. — Что очень странно, в семье Драбицыных никогда не было потомков волхвов, пусть и незаконнорожденных. А вот там, откуда вы прибыли, ветвь могла пересечься с потомками. Так что в роду вашем были характерники, хотя вы и непрямой потомок, так, осьмушка или четвертинка.

— Душа наследуется?

— А вы этого так и не поняли? — усмехнулся Кресислав. — Были ли у вас в роду люди с паранормальными способностями?

Я немного подумал. Ну да, кое-что было…

— Были. Линия деда. Прошел всю войну от звонка до звонка, часто оставался в живых благодаря чуду. И был одним из лучших зафронтовых разведчиков и прирожденным следопытом. Был ли он потомком волхвов? Не знаю. Но их род пришел на Русь неизвестно откуда и жил очень скрытно.

— Значит, был, — уж слишком категорично заключил Кресислав. — Все указывает на то, что это одна из уничтоженных ветвей характерников, которым приходилось скрываться, в вашем мире же язычество было вырезано под корень?

— Да. А во времена репрессий и не только язычество, но и духовенство, да и многие другие хорошие люди. В нашем мире православная церковь совершенно другая, им много плохого пришлось перенести. А вот язычников не осталось, не считая ряженых клоунов, пляшущих на поляне с кострами.

— Вот поэтому тебя буду учить я. У нас разделение труда — Козьма отвечает больше за боевой раздел, я — за духовные практики. Те самые как их называют «языческие».

— Идолы и капище будут?

— Будут. Ты как раз сидишь над местом Силы. Ничего не чувствуешь? — Кресислав нагнулся в кресле и коснулся пальцами моего лба. — А теперь почувствуй!


Загрузка...