Наномашины, Демон-Принц! Том 8

Глава 20

Труп упал. На удивление, никто из окружающих не завопил. Они будто понимали, что вспышка, взрыв, пламя и расплавленная упавшая кожа — это не убийство и не зло. Это простая защита и простая справедливость.

Ощущение, будто цвет моего нимба, гудящего над головой, их как-то успокаивал. Будто они понимали, что я и зачем творю, и потому не противились. Будто некое высшее благо проникло в их души.

Упавшую сдохшую тварь им было не жалко, а меня… меня они не боялись.

Я внимательно вгляделся в толпу. Их было несколько, ещё четверо. Четверо насквозь прогнивших от своих грехов и намерений людей. Но они не выдавали себя! Они стояли, прикрывшись людьми!

Даже сейчас, под влиянием тёмного начала, под влиянием Гнева и эмоций, я понимал, что если просто на них накинусь… а какие у меня доказательства? Как я докажу людям вокруг, в первую очередь полицейским, что они хотели меня убить? Они же просто стоят! Их связь не подтвердить, а потому даже сейчас я понимал — нужно поступить чуть хитрее.

Я шагнул. Мой третий глаз уставился на ближайшего убийцу, а нимб повернулся остриём прямо на него, словно компас, указывающий на следующую подсудимого.

Я шагнул вновь. Все прекрасно видели, на кого я смотрю. К кому шагаю. И он прекрасно видел. Все это видели. И все осознавали, что я знаю куда больше, чем они. И этот мужик тоже осознавал.

Напряжение достигло пика. Сейчас!

— Я. Всё. Знаю, — отчеканил я по слогам, смотря прямо ему в глаза.

Взгляд глаза Шеня, третьего магического глаза — он очень давит. Он лезет в твою душу, заставляя сомневаться во всей своей жизни! И потому я понимал — стоит только всковырнуть эту рану, как гной побежит ручьём.

И парень не выдержал. Гной полился.

— Он знает! — зарычал он, указывая на меня, — Убить! Убить эту тварь немедленно!

Я хмыкнул. Идиот. А ведь мог промолчать. Что ж, видать, не судьба тебе пожить ещё хоть сколько-то. Раз так хочешь суда, я его свершу.

Темное начало шепчет, требует… умоляет!

Мне недостаточно боли. Я хочу больше.

«Векторное ускорение!»

Пространство растягивается, я за шаг подлетаю к врагу и хватаю за лицо! Его глаза видны через мои пальцы.

Мы встречаемся взглядом. Он понимал, что умрёт. Он не хотел.

Было ли мне его жалко?

Нет.

БАХ! Его лицо разрывается, и мы падаем одновременно: его труп на пол, я на ноги.

Другой мужик резко выхватывает жезл, направляя его на меня!

— Стоя-я-ять! — процедило нечто магическое, искажённое.

Не успел он выстрелить, как я слышу хлёсткие удары по плоти! Черно-фиолетовые лозы, оплели стрелка и начали пускать глубокие кровоточащие раны!

Поворачиваюсь.

Это была Катя. Это она сжимала в руках те самые терновые лозы, а лицо скалилось от ярости и отвращения. Пространство вокруг нее искажалось, будто инвертируя цвета. Словно фильтр на телефоне! Только это был не фильтр, а реальность. Она и все вокруг становилось каким-то неправильным, инородным, каким-то… магическим.

Ну а мужику, которого она схватила, осталось недолго — терновая лоза окончательно вспорола его артерии на шее. Кровь хлынула на пол, а мертвец захрипел, сдирая когти о лозы в попытке спастись.

Это было организованное нападение. Их здесь несколько. И я знаю, черт возьми, каждого.

Нимб над моей головой начинает жужжать и вибрировать. Я ощущаю, я чувствую грехи, я чувствую жажду расплаты. Время будто остановилось, будто все замерли и замолчали.

Я медленно поворачиваюсь на оставшихся. Ещё трое. Моя левая рука вновь начала краснеть от собираемого жара. Третий глаз прекрасно фиксировал будущие трупы.

Они думают, что смогут скрыться в толпе. Что их не видно из-за количества людей. Но это глупость.

— Я вас вижу, — процедил я с растущей улыбкой.

Они не шелохнулись. Они даже не дернулись. Они думают, что их план удался.

Катины лозы оплели сразу двух людей, словно паутиной. Они вылезли из земли, стены, потолка. Они обвили конечности и шею, начиная их пережимать. Пространство под жертвами точно так же начинало чернеть, словно… там проявлялось некое другое магическое проклятое пространство. Словно проклятая земля разрасталась от Катиной магии.

И люди, попавшие под нее, становились жертвами. Как бы пищей, угодившей в ловушку этой самой проклятой земли. Я впервые видел подобную магию. Это нечто вроде… искаженного, неправильного пространства бездны, только совершенно иное. Некое магическое, заполненное сказкой магии пространство. Темной, плохой и страшной сказкой. Проклятой сказкой.

Если Катя королева фей, то тогда она персонаж проклятой сказки. Главный ее персонаж.

Слышу два выстрела. Бах, бах.

Я понимаю, что явно не в меня! Сначала вижу стрелка, затем слежу за направлением дула и понимаю — он целился в Катю. И сердце, признаюсь, ёкнуло. Внутри будто всё рухнуло. Но хвала небесам, — стоп, я правда выдохнул и радуюсь, что она не пострадала? — волноваться было не нужно. Тот самый мужик, что сидел перед ней, выставил руку, активировав какой-то телекинетический щит, и пули застряли в сантиметре от него!

Он посмотрел на меня, кивнул. Я кивнул ему.

И тогда… Не знаю. Я бы не сказал, что во мне что-то надломилось. Наоборот. Во мне что-то срослось.

Враги ещё остались. К сожалению, с пистолетом и магией эти твари могут нанести вред невинным. А невинные страдать не должны.

Никто не должен страдать, кроме тех, кто этого заслуживает.

«Пользователь геном Справедливости активизировался» Эффект схож с генерацией жара — ваше тело наполняется неизвестным типом энергии. С учётом, что в нём уже присутствует жар, два типа энергии слились. Продолжаю анализ'

Я по наитию понимал, что это значит и что будет. Да… кажется… я смогу это сделать.

Я щёлкаю пальцами, покрываю руку золотым огнём и взмахом выпускаю волну святого пламени, наполняя всё помещение!

«Пользователь, перегрев. Исчерпали весь запас жара»

— М-м! — я тут же ощущаю, как моя правая рука начинает буквально плавиться.

Кожа едва ли не кусками слезает с руки! А мясо, не побоюсь этого слова, начало едва заметно бурлить. Я сжал челюсть от неимоверной боли.

Но моя боль быстро сменилась наслаждением от криков других.

— Ыа-а-а-а! А-а-а-а! — вопили жертвы.

Почти все, кого накрыло золотое пламя, лишь зажмурились. Но ничего с ними не произошло. Но вот те, в ком огонь нашёл грехи…

— А-а-а-а-а! — кричали они.

Справедливость не карает невиновных, а огонь справедливости не жжёт тех, кто этого не заслуживает. Не знаю принцип, не заслуживает сейчас или не заслуживает вовсе, но в одном я был уверен точно — невинные сейчас не пострадают.

И пусть урон не такой большой, потому что мне не хватило сил нормально сжечь всё помещение, просто потому что я ещё слаб, но я сделал главное. Я отвлёк и обжёг тех, кого надо было отвлечь и обжечь.

Но остался последний. Он закрылся энергетическим полем, и уже направлял пистолет на меня.

Через кассу перепрыгивает Безымянный! Он хватает обычную банку с колой и метает её с такой силой, что я буквально слышу, как трещит вражеский череп! Это словно выстрел ядра из пушки! БАХ! И череп в кашу.

Остался последний, стоит на коленях! Векторное ускорение! Я подлетаю и хватаю руками за голову, насильно задирая вверх!

— Смотри. Мне. В глаза! — процедил я.

«Пользователь, Глаз Шеня и геном Справедливости вступили в симбиоз. Глаз поглощает святую энергию»

Я почувствовал, как жжёт мой лоб! И жертва, смотрящая мне в глаза, застыла. Его глаза начали наполняться кровью, и кровь потекла по щекам!

Я не знаю, что с ним происходило, о чём он думал, что он видел, какой ужас он лицезрел! Но я понимал — это шанс. Это моя новая способность. Ей надо воспользоваться.

— Кто вас послал⁈

— Я… не знаю… — всхлипнул мужик, кровь у которого побежала и из носа.

— Почему вас наняли⁈

— Не знаю…

— Ты должен догадываться!

— Да… потому что ты всем мешаешь.

— Кому⁈

— В школе. Ты исключил детей, богатых детей. Они проговорились. И они захотели тебя убить. Да… выскочка… помеха…

Я отпускаю мужика. Вряд ли он скажет что-то большее. Не думаю, что заказчики прям пришли к нему на встречу лично. Ну, а убивать его…

Стоп. Под ним тут же проросли тёмно-фиолетовые лозы и схватили за горло!

— Катя, нет! — крикнул я, разворачиваясь.

Катя, стиснув зубы, стояла всё там же, только вот пространство вокруг неё инвертировалось ещё больше. Магическая проклятая земля продолжала распространяться, и эта сила продолжала влиять на Катю. Её пробирал гнев и ярость, и я не совсем понимал, из-за чего! Ведь она должна была больше испугаться! Пришли-то не за ней!

Но факт был один — сейчас она в ярости.

— Насекомые… НАСЕКОМЫЕ!, — процедила она.

— Катя, стой. Это единственный выживший!

— Это нужно исправить, — она едва не шипела, а её голос отражался от пространства.

— Не нужно, — твёрдо сказал я.

— Но он хотел тебя убить. Хотел меня убить. Этот урод…

—̘ ̥Я̼.̬ ̱С̲к̦а̤з͉а͕л̲.̳ ̺Х̫в͔аͅт̟и̮т͉.͇

И мой третий глаз едва ли не с воплем и звоном метнулся в Катину сторону! Девочка тут же переменилась в лице, чуть отдёрнулась и едва не ахнула от нахлынувших ощущений! Она испугалась. Наверное, она почувствовала мой гнев.

Нет, это неправильно.

— Хватит, Катя, — сказал я намного тише и дружелюбнее, — Всё закончилось. Никто не ранен.

— Но… — сказала она тихо, с большим беспокойством, а инверсия вокруг неё начала пропадать, — Т-твоя рука…

Я глянул на правую руку. Да, ожог серьёзный. Не было бы в мире магии, такое было бы не восстановить — шрам на всю жизнь.

— Всё в порядке, — я улыбнулся, — До свадьбы заживёт.

Смахиваю рукой, и остатки кожи со шлепком падают на пол.

И когда за окном послышалась полицейская сирена, когда все враги лежали либо мёртвые, либо парализованные от боли сгоревшей кожи, я понял…

Всё закончилось.

Уже в какой раз мои тренировки и испытания окупились — моя сила вновь спасла жизни.

В дверь врываются полицейские. Над моей головой уже не было нимба, а третий глаз был закрыт. Всё, что говорило о том, что я принимал участие в битве — это лишь расплавленная правая рука и подгоревшая одежда.

Полицейский хмуро оглядывает трупы. У одного слетевшая кожа с лица, у другого раздробленный от колы череп, у третьего перерезанная глотка и море крови под ним, а четвёртый, однако, жив. У него всего лишь лопнули глаза, и начал вытекать мозг через уши и нос!

— Кто это сделал? — спросил он.

Ох, начинается… ну снова объяснительные! Ну кто вляпался в передрягу? Ну конечно же это Михаэль Кайзе…

— Вот он! — я тут же слышу резкий, будто заранее подготовленный девчачий голосок.

Поворачиваюсь на Катю, а Катя указывает на Безымянного. Безымянный, сначала ничего не поняв, вскидывает бровь и, посмотрев на Катю, начинает вертеть головой, не понимая, то ли правда на него указывают, то ли кто-то за ним стоит. Но нет, указывали на него.

Иван Иванов вновь посмотрел на Катю, и та… подмигнула.

— Ох боже… — вздохнул Иван, — Ну, получается я…

Дальше мы сидели уже в полицейском участке. Как всегда Тихонов, как всегда я. Но! Теперь здесь были и новые персонажи: Катя Синицына, мама-Синицына и Иван Иванов!

— Стало быть, это вы всех так, да? — спросил Тихонов, глядя на Иванова.

Бедный мужик лишь вздохнул:

— Ага, я.

— Это правда? — смотрит на нас полицейский.

— Да-да, — кивает Катя, — Всё так и было. Да-да-да.

Я же вздыхаю:

— Ну, да. Получается, наверное, да.

— Наверное? — задирает бровь полицейский, — Впрочем, странно, что записи с камеры не было. И кто их всех положил, до конца непонятно.

— Нет записи⁈ — воскликнула мама Синицыной, — Да что за безопасность в этом городе? Кто отвечает? Смоленцева⁈

— Эй-эй-эй, — закачал я пальцем, — Не смейте гнать на Смоленцеву! Она даже не приступила ещё к обязанностям!

Очевидно, что записи бы не было, потому что это организованное нападение, и каким-то образом их наверняка просто-напросто либо удалили, либо камеры сломали, чтобы лишний раз не попасться. Я напомню, эти придурки пришли с открытым лицом, и единственный их шанс не сесть пожизненно — это обрубить все камеры и быстро исчезнуть. Хотя с учётом как быстро появилась полиция, у них всё равно ничего не вышло.

Это изначально провальная затея, и что забавное — цели они так же не добились. Нож меня тупо не пробил, а магию использовать они не успели.

Они все подохли. Кроме одного.

— С учётом ваших слов и идущего прямо сейчас допроса, — вздохнул полковник, — Наверное, можно уже предположить, кто был заказчик. Целью был Михаэль, а причина — выходки в школе.

— Выходки? — а вот это меня уже возмутило, — Ха? Да я просто защищал…

— Да я всё знаю, — перебил меня Тихонов, — Но когда наш текущий Император, хвала ему и почёт, разрешил аристократам вернуть статус просто кругленькой суммой, люди почему-то возомнили, что им всё дозволено, в том числе выражать свои обидки и месть. Потому, увы, пока не пройдёт пара десятков лет чистки от таких вот недальновидных идиотов, такое может случаться, — вздохнул он, глядя на меня с Катей, — Но вот вы двое, молодые люди, почему-то особо часто в такое влипаете. У вас много общего!

Мы с Катей переглянулись, задержали взгляд друг на друге, и тут же его отвели.

— А что с выжившим? — спросил я.

— Ничего. С ума сошёл. Не знаем как допросить, — полицейский повернулся на Безымянного, — Господин Иванов, вы, конечно, молодцы, но раз вы такой сильный, могли бы других и вырубить!

— Ну уж извините… — вздохнул Иван, на которого прилетели все шишки.

— Хвала императору, у нас в стране теперь развитая некромантия, так что свидетелей мы всех воскресим и допросим! Теперь сидеть будут и после смерти ха-ха! — вздохнул, засмеялся Тихонов.

— О, — протянул Иванов, — А вот это прикольно. В мои времена такого не хватало.

— Да, это уж, и правда прикольно. В мои тоже. Раньше, как ни придёшь после стычки одарённых, так допрашивать уже и некого. А сейчас почти все на месте, пусть немного в разобранном состоянии, — он хмыкнул, а затем поглядел на громилу, — Слушайте, Иванов, а вы не хотели попробовать себя в роли полицейского? Данные есть. Силён! За справедливость вон ратуете! Приходите, приходите.

— Мне бургеры больше нравятся, если честно, — сказал здоровяк.

— Ну, сможете по выходным подрабатывать в бургерной.

— О, так тоже можно?

— Ну, конечно, — покосился Тихонов, — Трудовой кодекс не читали? Вполне можно работать и на подработке.

— О как… — протянула некогда правая рука Люцифера.

Тихонов вздохнул и закрыл дело нашего нападения:

— Ну а больше сказать нечего. Как только появятся новости, мы тебе, Михаэль, сообщим.

— Эй, а нам? — возмутилась Синицына-старшая.

— А вы, к сожалению, дамы, к делу не причастны. Вы и так знаете всё, что надо. Нападение было на Михаэля. Ваша дочь просто, к сожалению, попала под перекрёстный огонь. Дальнейшее раскрывать я вам не могу. Извините.

Женщина цыкнула.

Да, она должна прекрасно понимать, что больше ей и впрямь не скажут. Точно не Тихонов. Да тут и так всё понятно — всё отлично между собой стыкуется.

— Ну, хорошо, что всё хорошо вышло, — поднялась она со вздохом, — Пойдём, Катенька. Побалую тебя, умницу.

— Угу… — тихо пробурчала девочка, поднимаясь следом, — Ну ладно… пока, Миша.

— Ага… пока, — неуверенно ответил я.

Она легонько кивнула и медленно пошла на выход — следом за матерью. И я внимательно смотрел ей в спину. В её золотистый затылок.

И мысли наполнили мою голову. С учётом всего пережитого сегодня… с учётом, что я слышал и видел… что я осознал про Катю…

Чёрт, ну что же у меня за характер идиотский! Что я за ребёнок! Почему я не могу придерживаться одной линии⁈ Ну я не могу!

Я чувствую, что я должен это сказать!

— Слушай, Катя, — сказал я, остановив её.

— М?.., — тихо ответила девочка.

— Тогда, когда я пропал, я не в Диснейленд ездил. Эта версия была для всех остальных, — вздыхаю, — Весь год я лежал в коме.

Девочка замерла. И, мне кажется, слегка дрогнула. Я увидел, как глубоко она начала дышать.

— Звучит как враньё и отмазка… — тихо сказала она.

— Да, я знаю. Но это не враньё и не отмазка.

— Понятно, — прошептала она, — Ладно, пока.

— Ага, пока…

И на этом они ушли, а я стал дожидаться уже своих родителей, слушая агитацию Тихонова, почему нам всем стоит пойти на службу.

На этом день закончился.

Всё снова вышло хорошо. Благодаря моей силе.

Этим же вечером. Дом Синицыных.

Катя не хотела, чтобы её баловала мама. Она отказалась, сказав, что просто хочет домой. Поэтому, ничего не купив, ничего не поев, девочка просто добралась до поместья, как ни в чём ни бывало попрощалась с матерью, поднялась на второй этаж и, закрывшись в комнате…

Она прижалась спиной к стене и медленно проскользила на пол. Её грудь затряслась. И на всю комнату послышался тихий всхлип:

— Прости…

Она поджала она ноги и прикрыла глаза.

— Прости меня… пожалуйста, прости. Прости, прости! — повторяла она.

И не сдержавшись, тихо и почти беззвучно… Катя заплакала, осознавая весь вес и всю неправильность того, что она творила.

— Прости… Миша, пожалуйста, прости… — ревела девочка.

Никто этого не увидит. Никто об этом не узнает.

Катя проплакала совершенно одна, и на следующий день, как ни в чём ни бывало пошла в школу.

Хотя… нет. Что-то, всё же, в ней изменилось.

Европа. Утро. Полигон для магических испытаний.

Было скопировано всё.

Каменная площадь. Каменные жертвенные алтари. Выбоины для стекающей крови. Символы. Схемы. Всё. За одним лишь отличием — всего было просто меньше.

Ведь призывать будут лишь одного.

Множество людей были одеты не в балахоны и костяные маски зверей, а в обычную магическую униформу. Они стояли, готовясь к ритуалу. Точнее, они уже были готовы.

Да, было готово всё.

Император Германский без эмоций стоял на возвышенности и впервые за долгое время искренне хмыкнул. Да, даже хмыкнуть, даже дёрнуть уголок губы для этого человека уже нечто редкое и запредельное.

Всё дело в том, что Императору просто несказанно повезло. Да, именно повезло! Повезло, что Максимус, зашедший очень вовремя в палатку, успел выкрасть ритуал призыва. Повезло, что его никто не заметил. Повезло, что всё срослось.

Повезло, что монетка тогда дала чёткий ответ — Михаэль должен быть похищен.

И сейчас всё было готово.

— Ха-а-а… — выдохнул он магические испарения, — Приступайте.

Его голос услышали все: жертвы, лежащие на алтарях, маги, готовящиеся воплотить ритуал, и Максимус, стоящий позади.

Жертвенная магия распространилась и развивается именно в Европе. Для многих стать частью ритуала есть высшее благо — слияние с великой магией. А магия — это главный ориентир, главный источник силы и веры в Европе.

И потому те, кто лежал на алтаре, не боялись. В их глазах не было страха. В их глазах была лишь надежда и умиротворение. Надежда, что после смерти они сольются с великой энергией и станут чем-то большим, чем смертная жалкая оболочка.

Все они были готовы. И потому ритуалисты, скинув руки, начали петь:

Красному царству — красный царь!

Красный царь — красный царь!

Смертную паству на алтарь!

На алтарь.

Да на алтарь!

И кровь полилась.

На следующий день я шёл по школе с хмурым лицом и настроением. И дело даже не в том, что вчера меня хотели убить, что это очередное сражение с судьбой мертвеца. Нет.

С самого утра мне буквально не по себе. Некое то ли предчувствие, то ли ощущение в груди и животе не давало мне покоя.

Рой подтверждал — происходят какие-то изменения, характер которых он не может распознать. Он говорит, что это между пробуждением чего-то и попыткой со мной связаться. Но предположить что это мы не могли, потому что такого, — конкретно такого, — ещё ни разу не происходило.

«Чёрт… не к добру…», — хмурился я, ощущая растущую пустоту в теле.

Мне просто банально очень дискомфортно. Ощущение какого-то волнения не проходит ни на секунду. И я никак не могу от этого отвлечься и успокоиться! Я это не контролирую, это явно что-то извне!

Именно поэтому по школе я шёл без какого-либо настроения.

Я посмотрел на расписание и начал подниматься на второй этаж. Урок этики ведёт новый учитель — Вивьен уже давно не было, и как её отыскать я совершенно без понятия. Вместо неё у нас какой-то мужик.

Я захожу в класс. Здесь уже спал на парте Леня. К нему приставал Лёша, пытаясь что-то показать в телефоне. А Суви и Катя сидели рядом и о чём-то болтали.

Но их диалог резко прекратился, как только я зашёл.

Катя подняла на меня глаза. Да, именно Катя. Как всегда, именно она заметила меня первым. Следом уже заметила и Суви. И кореянка уже было бросилась ко мне чтобы поздороваться! Она всегда так делает — всегда летит ко мне после долгой разлуки. Долгая разлука для неё это день, если что.

Но встала первой именно Катя. Она была больше и сидела ближе, поэтому легко перекрыла Суви дорогу, отчего та с забавным звуком воткнулась носом в ей спину.

— Ой! — пискнула девочка, — Катя ты чево?..

Синицина сжала кулаки и поджала губы. Выглядела она ровно так же, как и вчера. Она не особо пострадала и устала. Обычная Катя — как всегда симпатичная, как всегда с блестящими зелёными глазками.

Суви забавно выглянула из-за неё. К этому времени сзади уже подошёл Максим, и половина класса.

А Катя стояла. Даже не смотрела на меня, а хмуро глядела в пол.

И затем она выдохнула, заметно расслабляясь.

— Так… так! — нахмурилась Суви, — Ты что задумала? Ты…

— … — Катя не ответила и подняла на меня глаза.

— Ах ты… нет! Нет! — Суви попыталась метнуться ко мне, — В очередь! Я первая! Я перва…

Лоза без колючек закрывает Суви рот, и Катя шагает. Берёт меня за руку. Смотрит в глаза.

— Миша… прости. Прости за всё. Я хочу… хочу сказать кое-что, — выдыхает, — Миша… я тебя…

БААААХ.

Я резко проваливаюсь под землю.

«Пользователь, тот же вид искажений пространства, что и при телепортации ритуалом Зверя!»

Я словно падаю вниз, пространство несётся, а затем замедляется, начиная вырисовывать совершенно другое. Надо мной вырастают каменные колонны, зрительские трибуны и люди.

Пам! Приземляюсь на ноги, меня слегка покачивает.

Резко вскидываю голову. Передо мной стоял седовласый мужик в военной парадной форме.

— Так вот ты каков…, — без эмоций сказал он на немецком, — Добро пожаловать домой, Михаэль.

От автора:

Последний шанс попросить лайк. Если понравился том — пожалуйста не забудьте его поставить! Ну а для остальных…

Следующий том: https://author.today/work/442329