Наемник

4

После обязательных утренних занятий Джо Мозер вернулся к месту расквартирования и озадачил Макса Майнца тем, что переоделся в штатское сам, да еще заставил сделать то же денщика.

Макс слабо сопротивлялся. Он не преодолел еще соблазн пощеголять среди горожан в новенькой форме. Его, конечно, можно было понять. День сражения приближался, и в город начали прибывать болельщики, чтобы окунуться в атмосферу, пропитанную ожиданием человеческих смертей.

— Будет у тебя еще много времени, чтобы потаскать этот потешный наряд, — рыкнул на него Джо Мозер. — Завтра, кстати, день местных выборов.

— Да, сэр, — вздохнул Макс. — А куда мы сейчас направляемся, капитан?

— В аэропорт: Поехали!

Джо, Мозер направился к своему спортивному судну на воздушной подушке, и как только они уселись, нажал на педаль отрыва от земли, а затем сразу же дал газ.

На Макса Майнца это произвело впечатление.

— Знаете, мне ведь никогда еще не приходилось кататься в такой шикарной вещице, — сказал он. — Машину, которую можно купить на доход с акций средне-низшего…

— Замолкни, — сказал Джо устало. — Жаловаться можно на что угодно. Но несмотря на все жалобы, которые есть у представителей любой части общества, от низше-низших до высше-высших, я что-то не встречал никаких признаков организованного протеста против существующей политико-экономической системы.

— Э, нет, — сказал Макс. — Не ловите меня на слове. Что было хорошо для моего отца, хорошо и для меня. Не заставляйте меня наговаривать на правительство.

— М-да, — пробурчал Джо. — Весь набор штампов, который нам вдалбливали, чтобы сохранить статус-кво, наш Народный Капитализм.

Они приближались к городским околицам, минуя Эзопус. До аэропорта оставалось меньше мили… Очевидно, Джо затронул слишком высокие материи для Макса, который вдруг решил, что его начальник не ведает, что говорит. Он терпеливо произнес:

— Ладно, ну и что плохого в Народном Капитализме? Намного лучше, чем у Советов.

— У нас один оптический обман, Макс, у них — другой, — уныло ответил Джо. — Они там у себя утверждают, что средства производства принадлежат пролетариату. Чудесно. Но управляют всем только члены партии и потому ухитряются жить припеваючи. В их олигархии — партийные, у нас-высшие.

— Ага, — очень сдержанно согласился Макс. — Я много смотрел об этом по телику. Когда, знаете, не намечается серьезной битвы, вы могли бы включить одну из образовательных программ, например…

Джо поморщился, услышав слово «образовательных», но сдержался.

— Да, у них там жить несладко. Но здесь, на Западе, каждый владеет пакетом акций какой-нибудь компании, управляет ею, получает прибыль.

— Прекрасно, прямо как в сказке, — сухо ответил Джо. — Послушай-ка, Макс. Предположим, что компания выпустила двести тысяч своих акций и распределила их между ста тысячами и одним пайщиком. И каждому из этих ста тысяч пайщиков досталось по одной акции, а оставшийся, сто тысяч первый пайщик, забрал себе остальные сто тысяч акций.

— Не понимаю, к чему вы клоните, — отозвался Макс. Джо Мозеру надоел этот спор.

— Короче говоря, — сказал он, — мы наивно полагаем, что у нас Народный Капитализм, и все акции находятся в руках народа. А на деле, как это всегда бывало и раньше, подавляющее большинство акций сосредоточено в руках высших. Они владеют страной.

Макс почти враждебно взглянул на него:

— О, а вы сами случайно не из Советов?

Они подъехали к швартовочной площадке возле административного корпуса аэропорта.

— Нет, — сказал Джо так тихо, что Макс его еле расслышал. — Всего лишь средне-средний, пока.

В сопровождении Макса он быстро прошел в здание, предъявил свою кредитную карточку и потребовал легкий самолет напрокат, на три часа. Клерк, едва взглянув на карточку, начал манипулировать с компьютером. Наконец он сказал:

— Придется немного подождать, сэр. Многие офицеры, которым предстоит участвовать в сражении, арендовали такси-планы, и пока свободных нет.

Это не удивило Джо Мозера. Любой серьезный офицер, перед тем как идти в бой, должен сделать воздушную рекогносцировку театра военных действий. Во время сражения, разумеется, самолет не может быть использован, поскольку изобретен в двадцатом столетии, а значит, попадает, наряду с атомным оружием, — танками и даже транспортом с двигателями, работающими на нефтепродуктах, в перечень запрещенного вооружения.

Используй самолет в бою или даже просто приспособь его для использования в военных целях — и военные атташе лагеря Советов подымут такой шум, что будет слышно до самого Будапешта. Ни одно сражение не обходилось без десятков, если не сотен, военных наблюдателей, бдительно следящих, не используется ли нелегально какой-либо современный вид оружия. Джо Мозер иногда задумывался, проверяют ли столь же скрупулезно соблюдение Всеобщего Пакта о Разоружении западные наблюдатели, находящиеся в стане Советов. Возможно. Хотя, конечно, там нет принятой на Западе системы боевого разрешения споров.

Макс, пока они ожидали, присел на стул и перелистывал журнал для болельщиков военных сражений. Время от времени Джо встречал в подобных журналах свою фотографию. По сути дела, он был третьеразрядной знаменитостью. Удача не сопутствовала ему в той мере, чтобы он стал кумиром болельщиков. Они хотели зрелищных побед, кровопролитных сцен. Большинство же звездных моментов Джо приходилось либо на отступление, либо когда он руководил обороной. Мозера уважали подчиненные ему офицеры, а также истинные ценители боевых сражений, болельщики экстра-класса, но большинству этих посредственностей, тупиц, всю жизнь проводящих у экрана телевизора, наблюдая, как люди превращают друг друга в кровавое месиво, он был неизвестен. А в тех случаях, когда ситуация становилась угрожающей и Джо приходилось сражаться, применяя в отчаянии какие-либо зрелищные приемы, он почти всегда оказывался вне поля зрения камеры. Невезение чистейшей воды. Чтобы выдвинуться в Военной категории нужно иметь, наряду с умением, опытом, решительностью и храбростью, еще и удачу. На этот раз Джо решил полагаться только на себя.

— А, капитан Мозер, — раздался голос рядом.

Джо оглянулся и вскочил на ноги. Повинуясь привычке, он чуть было не отдал честь, но вовремя спохватился и только сказал:

— Приветствую вас, маршал Когсвел.

Маршал был очень низкого роста, но крепко сбитый и с удивительно волевым выражением лица. Он говорил отрывисто, внятно, словно отдавал команды и делал это с самого рождения. Как и Джо, он был в штатском и сейчас протягивал руку для рукопожатия.

— Слышал, что вы подписали контракт с бароном Хаэром, капитан. Я вообще-то надеялся, что вы будете со мной. У меня нашлось бы для вас подходящее место. Мне понравились ваши действия, когда мы в последний раз сражались вместе.

— Спасибо, сэр, — ответил Джо. Стоунвол Когсвел был не только отличным стратегом и умным человеком — более того, он тонко разбирался в людях и не упускал мельчайших деталей. И сейчас (Джо Мозер это знал так же хорошо, как он знал самого маршала) Когсвел почуял неладное. С какой это стати старый профи Джо Мозер заключает контракт с явным аутсайдером, «Вакуумным транспортом», когда он мог бы воевать на другой стороне и заработать больше акций?!

Маршал пытливо, вопрошающе смотрел на Джо. Человека три или четыре из его окружения с вежливым видом стояли чуть позади — Когсвел не пригласил их принять участие в беседе. Почти всех их Джо знал. Хорошие парни, настоящие профессионалы. Джо опять начал сомневаться.

Ему нельзя было выдать себя. Он сказал:

— Мне предложили очень выгодный контракт, сэр. Я не мог устоять.

Маршал кивнул, словно мысленно пришел к нужному выводу.

— Связи барона Хаэра, да? Он, верно, пообещал вам повышение в касте. Это так, Джо?

Джо Мозер покраснел. Стоунвол Когсвел знал о чем говорил. Он сам был рожден среднекастовиком, и его путь в высшую касту был тернистым. Конечно, он не был столь труден и долог, каким будет у Джо, но все равно, достаточно долог и труден. Очень труден.

— Я не имею права говорить о контрактах, заключаемых моими командирами, маршал. Хоть мы оба и в штатском, но все-таки… — резко начал Джо.

На худом лице Когсвела промелькнула улыбка.

— Понимаю, Джо. Что ж, удачи, надеюсь вы не пострадаете в предстоящей битве. И, возможно, в будущем мы опять встретимся в одних рядах.

— Спасибо, сэр, — ответил Джо, опять еле сдерживаясь, чтобы не отдать честь.

Когсвел и сопровождающие его офицеры удалились, а Джо смотрел им вслед. Даже помощники маршала были отменными профессионалами, каждый из которых мог бы командовать дивизией. И Джо опять почувствовал холод под ложечкой. Хотя для противников эта битва наверняка казалась пустяковой, рисковать они не собирались. Без сомнения, Когсвел со свитой приехал в аэропорт с той же целью, что и Джо. Прежде чем идти в сражение, они хотели детально изучить поле будущей битвы с воз духа.

— А кто это был, сэр? — Макс подошел и стоял рядом с Джо. — Выглядит как настоящий крутой мужик.

— Он и впрямь крутой, — ответил Джо мрачно. — Это Стоунвол Когсвел, лучший военачальник во всей Северной Америке.

Макс разинул рот.

— Никогда не видел его без формы. По телевизору — много раз, но в штатском ни разу. А я думал, что он выше.

— Дело не в росте, — ответил Джо, все еще глядя вслед кряжистому фельдмаршалу. — Он сражается головой.

— А откуда у него это прозвище, сэр?

— Стоунвол? — переспросил Джо, садясь в кресло, чтобы перелистать журнал. — Говорят, он изучал тактику времен гражданской войны в Америке, и сейчас применяет кое-что из тактики Стоунвола.

— Американской гражданской войны? — удивился Макс. — Это, наверное, было большое сражение, да, капитан? Должно быть, еще до моего рождения.

— Да, это было большое сражение, — сухо произнес Джо. — Погибло много хороших парней. А причины той вой. ны и наших сражений, несмотря на сотни лет разницы, почти одни и те же. Лично я…

Но договорить он не успел. По громкоговорителю объявили, что их самолет готов, и Джо направился к ангарам, а Макс последовал за ним. Джо собирался пилотировать аппарат сам, и старый Стоунвол Когсвел был бы удивлен, узнай он, что именно разыскивал Мозер.