Надуй щеки! Том 8 (СИ)

Глава 20

Ким Ю Джин проснулась от дикой головной боли. Точнее, нет — не так. Дикая головная боль проснулась вместо Ким Ю Джин.

Резь в висках и затылке — это единственное, что составляло ощущения девушки. Она не чувствовала больше ничего: ни ног, ни рук, ни тела. Лишь режущую боль в голове. Она попыталась открыть глаза.

Но открылся только левый глаз. Правый, как будто заплыл, и не хотел слушаться. Однако даже левым глазом она видела, что находится где угодно, только не у себя дома.

Приложив неимоверные усилия, она подняла правую руку, которую до сих пор особо не чувствовала, и раскрыла ею правый глаз. Понятнее, где она находится, не стало. Тогда она попробовала поднять голову. Но это вызвало ещё больший приступ боли.

Ей срочно нужна таблетка. Полцарства за таблетку обезболивающего.

Некоторое время она просто лежала и смотрела в белый потолок. В правой, а затем и в левой руке начало восстанавливаться кровообращение, поэтому их кололо острыми иглами, что было очень неприятно. Но, по крайней мере, Ким Ю Джин понимала, что она возвращается к жизни. Вся нижняя часть туловища была у неё словно под анестезией. Как, впрочем, и подбородок.

Очень странное чувство. Но хуже всего было то, что она совершенно не помнила, что было до всего этого. Что её привело к этому моменту? Как она попала в это место? Что вообще происходит?

Паника попыталась зародиться в её сознании, но оно было настолько заторможенным, что девушка просто не смогла запаниковать. Она лежала и смотрела в потолок. Когда она попробовала закрыть глаза, мир вокруг мгновенно начал кружиться, словно она была с глубокого перепоя. Но она же вчера не пила. Стоп — откуда она это знает? Пила или не пила? Что вообще было вчера? Но на месте «вчера» зияла сплошная чёрная дыра, которая не хотела уступать место памяти.

Самым необдуманным решением Ким Ю Джин стало то, что она захотела протереть глаза. Но стоило ей надавить немного на глазные яблоки, как две дополнительные раскалённые спицы боли от них вонзились прямо в мозг. Девушка вскрикнула. Точнее, попыталась вскрикнуть, но во рту у неё настолько пересохло, что сделать этого она не смогла. «Точно, как будто с перепоя, — подумала она. — Но я же не пью где попало… Только дома, или с Мун Хё На… Что, чёрт возьми, происходит?»

Спустя пять, а может быть, семь минут — девушка не могла сказать точно, потому что само понятие времени у неё потерялось — она кое-как смогла сесть на кровати. Её подозрения полностью оправдались. Обстановка вокруг была похожа на гостиничный номер, но непростой, а по крайней мере полулюкс.

Чтобы оглядеться, ей приходилось поворачиваться всем корпусом, потому что любое движение головой отдельно вызывало новый приступ боли. Одно то, что она вообще поднялась, чуть было не выбило из неё сознание обратно.

На тумбочке возле кровати стоял прозрачный кувшин, наполовину наполненный какой-то прозрачной жидкостью.

Осторожно, чувствуя себя фарфоровой куклой, Ким Ю Джин свесила ноги с кровати и потянулась к этому самому кувшину. Затем взяла его и подняла над тумбочкой. После чего едва не выронила: таким тяжёлым он ей показался, хотя жидкости в нём было не больше пол-литра, а сам он весил явно не так уж много.

Певица поднесла кувшин к губам, но потом спохватилась и сначала обнюхала жидкость, которая в нём находилась. Ничего, вроде бы самая обычная вода.

«Пить», — подумала она. — «Пить. Я умру, если не попью».

Она попробовала воду на вкус. Сделала маленький, маленький глоточек, чтобы, если что, выплюнуть. Но во рту у неё творилось что-то такое, что даже не позволило ей почувствовать вкус воды.

«Была не была», — решила Ким Ю Джин — и жадно выпила несколько глотков жидкости из кувшина.

Пересохшее горло сначала пронзила резь, но уже следующий глоток воды заглушил это чувство.

Девушка качнулась чуть в сторону и скривилась от нового приступа боли. Сейчас ей казалось, что у неё в черепе ничего нет и только комок с острыми шипами болтается между стенками черепа и причиняет там боль всему, до чего только сумеет дотянуться.

Это было ужасное состояние, которое девушка никогда ещё не испытывала в своей жизни. Надо было понять, где она оказалась, а самое главное, каким образом. Ну хоть убей, она не помнила, как вообще сюда попала.

Осторожно, держась за тумбочку, она постаралась встать на ноги. С первого раза это не получилось, потому что мышцы просто отказались её держать, и она упала обратно на кровать. Хорошо, что ей хватило сил снова не растянуться плашмя. Потому что, если бы это случилось, она не была уверена, что вновь сможет найти в себе силы, чтобы попробовать подняться сквозь эту жуткую головную боль.

Тут она поняла, что по сути находится исключительно в нижнем белье. На ней были кружевные трусики, бюстгальтер из того же комплекта и ещё заводные светлые чулочки, которые уже сползли с бёдер на голени.

Впрочем, внешний вид её сейчас волновал меньше всего.

Она просидела ещё минуты три, почувствовала уколы в мышцах ног и поняла, что там тоже начинает налаживаться кровообращение. После этого она предприняла вторую попытку подняться. На этот раз успешно. Сердце в груди разогналось и колотилось, как бешеное.

Девушка поняла, что ей страшно. На неё, наконец-то, начала накатывать паника. Хотелось закричать и бежать куда глаза глядят. Но при этом она понимала, что это самая глупая вещь, которую она только может совершить.

Поэтому она аккуратно, шажок за шажком, стараясь не обращать внимания на шум в ушах — в том числе и от собственного сердцебиения, — шла к окну, чтобы понять, куда её занесло.

Но когда она отодвинула занавески, яснее ничего не стало. За окном был какой-то типичный спальный район Сеула. По крайней мере, она надеялась, что это Сеул. Однотипные дома. Дорога где-то далеко внизу.

Что случилось? Что с ней случилось⁈

Эта мысль постепенно вытеснила все остальные и начала биться в черепе набатом. Наравне с тем самым шипастым шариком, который до сих пор периодически ударялся о стенки её черепа изнутри.

Затем она, всё-таки, огляделась. Это был действительно не обычный дешёвый номер в какой-нибудь гостинице, а как минимум «полулюкс», состоящий из двух комнат. Может быть, и больше. Но Ким Ю Джин видела только одну дверь в соседнюю комнату.

Её вдруг проняла дрожь, которая прошла по всему телу: от затылка и практически до пяток. Девушке стало страшно. Реально страшно.

Правой рукой она схватилась за промежность, но никаких странных ощущений у неё не было.

«Я же не собиралась ни с кем встречаться… Да, не с кем мне…», — думала она.

И вот с этими мыслями, шаг за шагом, Ким Ю Джин следовала к соседней комнате. Медленно, стараясь не тревожить голову, морщась от каждого шага из-за иголочек в обеих икрах. Это было странно: чувствовать себя старой, разбитой развалиной, а не молодой девушкой, которой она являлась.

Хуже того, чем ближе она подходила к двери, тем больше хотела, чтобы та оказалась закрытой. Непонятно почему, но девушку буквально страшило то, что может оказаться за ней.

Некоторое время она стояла перед этой самой межкомнатной дверью на расстоянии вытянутой руки. Когда, всё-таки, потянулась к ручке, то увидела, как сильно дрожат её пальцы. Причём неизвестно отчего: от страха или от общего состояния, в котором она находилась.

Пересилив себя, она нажала на ручку и отворила дверь.

За ней скрывалась зеркальная копия той самой комнаты, в которой очнулась сама Ким Ю Джин. На какой-то момент она даже поверила, что увидит сейчас саму себя. Но нет. Она не провалилась в фильм ужасов, она находилась в самой что ни на есть суровой реальности, отчего стало только хуже.

На кровати — точной копии той, на которой очнулась она, — в позе эмбриона лежал незнакомый мужчина?

«Незнакомый ли?» — задался вопросом внутренний голос певицы.

«Незнакомый, — подтвердила она. — По крайней мере, в таком ракурсе — точно незнакомый».

Испытывая постоянные приступы сильнейшего испуга, периодически борясь с собой, чтобы не развернуться и не убежать, — Ким Ю Джин аккуратно приблизилась к мужчине, лежащему на кровати.

Он, как и она сама, был одет только в нижнее бельё. Девушка подошла совсем близко, и всмотрелась в черты лица лежащего мужчины.

Нет, она, кажется, не знала этого человека.

Затем она глянула на его грудь и живот, но движения не было.

— Не может этого быть, — прошептала девушка.

Затем аккуратно двумя оттопыренными пальчиками она взяла его за плечо и потрясла.

— Господин, господин, очнитесь. Вы кто?

Ей хотелось, чтобы всё это оказалось просто страшным сном.

— Господин? Кто вы? Очнитесь!

Затем она схватила его уже обеими руками и начала трясти гораздо сильнее. А из её речи исчезли слова «господин», обращение на «вы».

— Да очнись же ты! Давай, вставай! Дыши! Ты жив вообще⁈

Тело совсем не создавало впечатление живого. Казалось, оно уже начало потихоньку деревенеть. Ким Ю Джин приложила пальцы к шее мужчины, но никакого пульса не почувствовала.

И вот здесь её охватила уже самая что ни на есть настоящая паника. Липкими и противными щупальцами она впилась в девушку. Певица развернулась и побежала к входной двери в чём была: трусиках, лифчике и чулках. И только уже у самой входной двери остановилась, поняв, что надо одеться.

Когда она попыталась натянуть на себя платье, откуда-то из складок выскочил телефон. Она замерла, остановившись на полпути.

Так, телефон! Отлично, — подумала она, но пока ещё даже не понимала, кому может позвонить. Менеджеру? Мун Хё На? И что они ей сделают? Как они ей помогут?

Это же пипец, что за ситуация! Тут никто не поможет…

Стоп! — решила она. — Один человек всё же есть.

Ким Ю Джин быстро разблокировала телефон и обратила внимание, что тот почти сел. Стремительно, несмотря на взрывающуюся приступами боли голову, она нашла номер Гису и нажала кнопку вызова.

«Только бы он ответил, — просила она про себя. — Только бы ответил».

Гису Хегай ответил практически сразу.

— О! Ты нашлась. — С саркастическими нотками произнес он.

— Гису! Гису! — взмолилась она, на секунду потеряв выдержку и стараясь не разрыдаться, и даже не знала, что ещё сказать. — У меня проблемы! Тело… то есть труп… Мне срочно нужна твоя помощь!

— Звучит так, словно это принесет ну ооочень много проблем.

— Гису, я сейчас не шучу! Мне серьезно… — тут её голос надломился. — Кажется, я вляпалась.

— Ясно. — Тут же собрался Хегай и произнес максимально серьезным голосом. — Ничего не делай. Скинь мне место своей локации.

Девушка нажала на отбой и тут же начала набирать сообщение. После чего сжала телефон в обеих руках, села на пол, откинулась к кровати и разрыдалась. Внутреннее напряжение наконец-то дало выход.

Но долго она рыдать не смогла, потому что от этого слишком сильно болела голова.

«Надо найти обезболивающее, — думала она. — Надо было сказать Гису, чтобы притащил обезболивающее».

«О чём ты думаешь? — говорил ей собственный внутренний голос. — У тебя в соседней комнате мёртвый мужик. Ты вляпалась по самое не балуйся. Какое тебе ещё обезболивающее?»

«Так, так, так, — она прекратила рыдать. — Надо же вспомнить. Вспомнить, как она тут оказалась. Начнутся вопросы — в первую очередь у Гису. Он будет спрашивать, а что она ему скажет? Я проснулась тут — и всё».

С чего-то должно было это вообще всё произойти? «Так, надо сосредоточиться, — думала она. — Сосредоточиться и вспомнить».

Ким Ю Джин поняла, что у неё память работает не так, как обычно, а какими-то проблесками. То есть — вроде бы только что она ничего не помнила, и тут вдруг проблеск.

Концерт! Ну да, всё так. Она вспомнила, что концерт был. Всё верно. Какой-то небольшой сборник. Не то благотворительный, не то что-то такое? Она этого и не знала. Просто менеджер сказал, что надо выступить за стандартный гонорар. И всё.

А потом что было? Она выступила? Да, это она помнила. Как выступала на этой сцене. Ей ещё казалось, что свет неравномерно настроен, и правый прожектор слишком сильно нагревает её грим.

Да, это она помнила. Боялась, что яркую косметику размоет потом от этого долбаного прожектора.

А что потом? Что было потом?

Потом к ней кто-то подошёл?

Нет.

Потом был банкет. Да! Это же благотворительная вечеринка, был банкет. И вот там к ней подошёл…

Она запнулась в собственных мыслях и оглянулась на соседнюю комнату.

Да, точно, к ней подошёл мужчина. Этот? Не этот? Вроде бы этот. Но это абсолютно неточно.

Она даже подумала о том, чтобы встать и посмотреть на него ещё раз, но потом решила, что нет, этого делать не стоит. Незачем на него смотреть.

Что он ей сказал?

Каждую деталь приходилось выгрызать из памяти, будто с кровью. Сами по себе они не желали выстраиваться в стройную картину. Но теперь она помнила точно: был банкет. На банкете к ней подошёл мужчина, сказал, что он её давний поклонник. Она ещё тогда рассмеялась и невинно поинтересовалась: «Насколько давний?» Она-то хотела сказать, что она всего лишь недавно перешла из статуса восходящей звезды в полноценный звёздный статус. Но сказала что-то другое. Что именно? Этого она уже не помнила.

Зато вспомнила, что мужчина предложил ей выпить по глотку шампанского в честь их знакомства.

И вот тут память Ким Ю Джин пасовала окончательно.

Не было ничего. Пустота.

В номер постучали.

«Твою мать! Твою мать, что делать?» — подумала Ким Ю Джин, едва не откусив длинный красный ноготь.

Но тут из-за двери раздался голос Гису:

— Открывай, это я.

«Ой, слава всем богам, — подумала про себя девушка. — Он так быстро примчался? Ничего себе!»

Так, стоп — она же даже не глянула, где находится. Ладно, это потом.

Она подошла к двери и открыла её.

За дверью стоял Гису Хегай. Как всегда спокоен, холоден и собран. Отчего ей даже самой стало немножечко легче. Но очень быстро тошнотворное чувство снова принялось расползаться по груди.

— Так что здесь у тебя? Признавайся, — сказал он, закрыв за собой дверь.

— У меня здесь мёртвый мужик, — честно призналась Ким Ю Джин.

— За что ты его? Приставал? — он окинул девушку слегка насмешливым взглядом.

И только тут она вспомнила, что до сих пор не одета. Когда нашла телефон, она забыла про платье. Впрочем, она ничуть не смутилась: подошла к кровати, взяла платье и надела его на себя.

— Там, в соседней комнате, — сказала она. — Но это не я. Я… ну… не могла… Зачем мне?

Но говорила она, настолько неуверенно, что Гису нахмурился,

— Но при этом ты не помнишь что произошло?

— Не знаю… да. — покачала головой Ким Ю Джин. — Я очнулась… — она сглотнула и поняла, что в горле пересохло, — и ничего не помню. Вообще ничего не помню.

Хегай окинул девушку другим взглядом, затем вытащил из кармана блистер с таблетками.

— На, прими, полегчает, — он протянул ей обезболивающее.

Не веря своим глазам, певица схватила его, выдавила сразу две таблетки и проглотила, запив водой. Затем подумала и приняла ещё одну.

— И что последнее ты помнишь? — продолжал выяснять тем временем Гису Хегай.

— Помню, что был концерт, — девушка развела руками. — То ли посвящённый какой-то благотворительности, то ли какому-то объединению, я не вдавалась в подробности. Потом был банкет. Я хотела уйти, но менеджер сказал, что надо присутствовать, чтобы там фотографии общие были, и так далее. Я осталась. Ко мне подошёл какой-то… мужчина. Вроде как один из инвесторов. Сказал, что мой давний поклонник, и предложил выпить за знакомство. Всё. Это последнее, что я помню.

— Тот мужик? — Гису кивнул на соседнюю дверь.

— Я не уверена, — покачала головой Ким Ю Джин.

— Ясно.

После этого Гису зашёл в туалет, взял туалетную бумагу и с помощью неё нажал на ручку двери, открывая её. Подошёл к кровати, оглядел лежащего человека. Причём, он обратил внимание на что-то конкретное.

Не выказывая ни малейшей брезгливости, он взял руку мёртвого мужчины и провёл пальцем по ярко-алым пятнам, на которые Ким Ю Джин не обратила особого внимания.

Затем перевёл взгляд на девушку и показал ей эти самые пятна.

Но певица сейчас могла думать только об одном.

— И что? — спросила она. — Хана моей карьере?

Гису обернулся к ней и долгим взглядом заставил отвести глаза. Подошёл к девушке, взял её руку в свои и присмотрелся, а затем провёл пальцем вокруг такого же пятна, как и на теле мертвеца.

— У меня для тебя хреновые новости, — он покачал головой. — Есть кое-что серьёзнее крушения карьеры.

Чан Ан ехал на велосипеде по пригороду Сеула. Ехал он без какой-то конкретной цели, если можно так выразиться. С другой стороны, цели у него было сразу две.

Первое — думать. Пора было уже определиться с бизнесом.

Полуприцепы — это, конечно, хорошо. Но ему надо было двигаться дальше. Развиваться, расширяться и на одних полуприцепах далеко не уедешь.

Следовательно, надо было искать что-то другое. Но что?

И вот тут, несмотря на все уроки Гису, Чан пока пасовал. Но он уже понял, что когда садился на велосипед и уезжал за город, думалось ему куда как проще. Он свободно прикидывал разные варианты. Например, закупка и продажа металла. Возможно, каких-то других вещей. Но в последнее время его разумом овладели металлы. Металлы необходимы везде: сталь, алюминий, медь — это всё то, без чего современное общество существовать просто не может. И вот здесь он видел свою нишу.

Однако с чего начать? Где закупать? Кому перепродавать? Нужно было садиться и составлять конкретную бизнес-модель. Более того, у него уже были кое-какие знания в области отливки форм, в создании различных болванок. Всё это должно было помочь ему. Но пока разрозненные знания и мысли никак не хотели собираться в единое целое.

Но он решил, что ничего страшного, это обязательно придёт.

А вторая цель, которую он преследовал, можно было назвать смежной с первой. Он смотрел на то, чем реально занимаются люди. Небольшие фермы, строительство жилищных комплексов — небольших, двух-трёхэтажных таунхаусов, где у людей создавалась имитация жизни в частном доме. Кроме этого, здесь находились некоторые производственные мощности, склады и прочее-прочее-прочее.

Вот Чан крутил педали и внимательно впитывал: чем вообще занимаются люди? Что такого они могут? На чём вообще зарабатываются деньги? И где та ниша, в которой может преуспеть и он?

Он как раз подъезжал к одному из строящихся малоэтажных жилищных комплексов, когда над ним сгустились тучи, и сверху пошёл сильный, проливной дождь. Но, судя по всему, он не должен был продлиться долго. Чан не хотел вымокнуть до нитки, поэтому заехал на территорию ЖК и встал под крышу ближайшего строящегося таунхауса.

Прямо сейчас рабочих тут не было, что было само по себе достаточно странно. Объект не выглядел заброшенным. И охраны тоже не было никакой, а если и была, то не здесь.

А ещё появился некий дискомфорт, причины которого не совсем были ясны.

Чан не сразу понял, что его смущает. Поэтому некоторое время просто оглядывался, держа велосипед за руль. А потом понял, что он буквально оглушён стуком капель. Дождь, падавший на крышу, вызывал очень высокий, неприятный звук. Это могло происходить только в одном случае: металл, который использовался для кровли, совершенно для этого не подходил. Это был дешёвый и некачественный продукт.

Он ещё раз огляделся. Жилищный комплекс находился в непосредственной близости от городской застройки. Это означало, что в целом и общем он весьма элитный. Так какого хрена в элитном жилищном комплексе используется дешёвая металлочерепица?

Он подумал, что даже если крышу утеплят, звук дождя каждый раз будет выводить из себя жителей этого комплекса на раз-два. Чан успел покрутиться в строительстве и знал, что жильцов может вывести из себя всё что угодно: даже маленькая ни на что не влияющая неровность или нестыковка. А тут… вечно раздражающий и мешающий жить звук.

Чан не поленился, он поставил велосипед к стене и залез наверх, под самую крышу. Где, встав на цыпочки на подоконнике, дотянулся до края листа металла, рискуя выпасть прочь из окна.

И точно, толщина металла была просто смешной. Он рисковал погнуть его, просто чуть сильнее надавив пальцем. Ни о каких семи десятых миллиметра тут говорить не приходилось. Самая дешёвая жесть, какая только возможна.

«Интересно, — подумал он, — это кому же в голову пришло крыть крыши элитных таунхаусов самым дешёвым, не предназначенным для этого металлом?»

Сначала он подумал, что, возможно, тот, кто заказал это, просто ничего не смыслит в строительстве. Но тогда как он вообще получил подряд на столь важную стройку? Получается, что нет.

Получается, что кто-то либо решил сэкономить, либо кто-то кого-то решил обмануть — причём в особо крупных размерах.

И вот тут Чан — каким-то шестым чувством, которое у него развилось за время общения с Гису Хегаем, понял, что это его конкретный шанс.

Тем временем дождь закончился, и парень решил ехать прочь отсюда, пока не вернулись рабочие и охрана. Но повернувшись к выезду, на некоторое время просто замер от неожиданности.

Прямо на него смотрел огромный баннер, который сообщал, что данную стройку ведёт компания его отца.

— Но этого просто не может быть! — выдохнул он себе под нос.