На службе республики

Глава 5

После пополнения дела пошли веселее. Перетащили весь груз с люгера, боеприпасы и провизию. Прибывшие разместили свои скудные пожитки в кубрике, обживая его пространство. К сожалению, морской стаж у них был небольшой, поэтому назвать их опытными матросами язык не поворачивался. Но всё же они умели управляться с парусами и старательно выполняли команды.

На следующий день в гавань вошёл пинас, который сразу взяли под прицел два фрегата, а всех офицеров стражники увели к барону. Туда же пригласили и Сашу. На кратком допросе бывшие соратники Мереи выбрали единственно верную тактику – всё отрицали, уверяя, что ничего не знали о замыслах капитана. У них, типа, было простое задание – выйти в море, добраться до оговорённого острова, и дождаться там шхуну с капитаном на борту. Конечно, они «подозревали» – там что-то нечисто. Но поскольку ничего конкретного не знали, то отказаться выполнять приказ капитана не могли. Ни барону, ни Саше, возразить на это было нечего, поэтому офицеров отпустили.

Впрочем, история эта имела небольшое продолжение. Переведя дух, и осознав, что в данный момент им ничего не грозит, пираты отправились по тавернам. И там наслушались уже десять раз перевранных баек про то, как злой капитан Ассар взял преследующую его шхуну на абордаж, попросту перерезав всю команду. Размахивал одновременно двумя тесаками, и сносил врагам головы. В этом можно было усомниться, но доказательство стояло у причала. К тому же на пинасе, наверно, знали несколько больше, чем говорили на допросе у барона, и сделали далеко идущие выводы. В результате буквально на следующий день к Саше заявилась небольшая делегация с заверениями, что они действительно ничего не ведали, никаких претензий к нему не имеют, и просили не держать на них зла, потому что ни в чём не виноваты. Сдерживая удивление пополам со смехом, Саша с самым серьёзным видом выслушал посетителей, и попросил на всякий случай держатся от его корабля подальше. Когда же, наконец, спустился к себе в каюту, то от души рассмеялся. Всё поведение этих с виду опасных и грозных людей напомнило ему повадки уличных хулиганов из своего мира, которые очень смелые против слабых, но проявляют потрясающую трусость при сильном отпоре. Вся разница в том, что здесь речь шла не о синяках и разбитом носе, а о человеческой жизни. После этой мысли смеяться перехотелось, появилось понимание того, что отбросы общества, они и есть отбросы.

Все работы закончили за три дня, в конце продав-таки люгер. Места в трюме было ещё полно, и Саша решил навестить торговца, у которого брал парусину. Может, ему ещё надо помочь опустошить склады? То, что это не так, он понял сразу, обратив внимание на его бегающие глазки. Мысль о том, что ему подсунули груз специально, становилась всё очевидней. Решив в отместку немного покуражиться над барыгой, он рассказал о показаниях пленников, из которых понял об истинной причине дешёвой парусины.

Торговец держался молодцом! Ни один мускул не дрогнул на его лице, первая растерянность после встречи с «покойником» уже прошла.

– Полная чушь! – Заявил он с видом оскорблённой невинности. – Я не понимаю, зачем вы хотите оболгать меня, но доказать всё равно ничего не сможете, поскольку пленных сами же и отпустили.

Поразившись оперативно распространявшейся информации, Саша прибег к угрозе чёрного пиара:

– Верно, я поторопился. Привычка к благородным поступкам, знаете ли. Но сейчас мне просто хочется вам насолить. Исключительно из чувства мести. Я даже не стану выяснять, насколько ваше имя непорочно здесь, но вот если я запущу слух о подобных тёмных делишках, то, думаю, посторонние капитаны начнут к вам заходить несколько реже. Согласитесь, одно дело просто распространять ничем не подкреплённые сплетни, а совсем другое слухи, прекрасно вписывающиеся в общую логику развития событий, в которых есть и романтическая завязка с любовью спятившей пиратки, и корыстный интерес беспринципного торговца, и счастливый финал… Не для вас, конечно, счастливый. Мне достаточно один раз рассказать свою версию в таверне за кружкой вина, чтобы её подхватили и начали украшать дополнительными подробностями. Очень уж к месту это всё сейчас придётся. – Лицо торговца к этому моменту скривилось, и Саша решил его добить. – А ещё к вам могут прийти стражники барона, заинтересовавшись таким развитием сюжета. Я не знаю, какие тут порядки, но мне нравится представлять, как эти люди захотят узнать ваш взгляд на произошедшее. А чтобы вам легче было рассказывать, то простимулируют раскалённым железом, к примеру.

То ли такой вариант событий был действительно вероятен, то ли за этим конкретным торговцем уже водились грехи, но ему совсем не понравился прогноз. Он почти минуту сидел с мрачным видом, сверля Сашу злобным взглядом. Казалось, что он сейчас или сам набросится на него, или позовёт помощников. Но, очевидно, у капитана Ассара уже сложилась репутация страшного головореза, который в одиночку может раскидать десяток врагов, и торговец не рискнул прибегнуть к силовому сценарию.

– Чего вы хотите? – Последовал вопрос.

– У нас с вами наметилось прекрасное сотрудничество в предыдущий раз. – Улыбаясь ответил Саша. – Если не обращать внимание на некоторые недоразумения, то я бы хотел его продолжить на прежних условиях. – Брови торговца поползли в верх. – Продайте мне ещё столько же парусины по прежней цене, и будем считать инцидент исчерпанным.

– У меня больше нет такого количества парусины. Я вам продал почти всё. – Последовал недовольный ответ.

– Как жаль. – Отметил Саша. – Что ж, наверно мне придётся компенсировать своё огорчение подробным рассказом своей версии событий в таверне. – И сделал вид, что хочет уйти.

– Но у меня действительно нет столько парусины! – Воскликнул торговец.

– А сколько есть? – Спросил Саша, но тут же спохватился. – Впрочем, не важно! Купите недостающее на других складах. Главное, чтобы мне вы продали прежнее количество и по той же цене. Остальное меня не волнует. – И с этими словами Саша направился к выходу. – И, да, любезнейший. Если до завтрашнего вечера мы не начнём погрузку, то я с горя пойду облегчать свою душу к людям, желая поведать им об очень интересной истории. Спокойной ночи.

На следующий день матросы грузили очередные сто рулонов на шхуну. Деньги были. Свободный фонд капитана составлял тридцать девять тысяч, из которых тридцать ушло на покупку товара. Корабль был полностью готов к выходу в море, но на этот раз Саша спешить не стал, дав команде ещё один вечер отдыха. А утром поставили паруса и отправились в путь. Курс был прежний, на северную оконечность Мелоса (Сахалин). Можно было зайти в уже посещённую ранее Скапсу (Москальво), но это был крюк. Не то, чтобы Саша куда-то спешил, но дальнейший маршрут пролегал вдоль восточного берега Мелоса, где находилось много других портов. Там и предполагалось пополнять команду. С этим не должно быть особых проблем, потому что Мелос старательно держался нейтралитета в разгорающейся войне. От берегов Арморики (Приморье), наводнённой имперскими войсками, его отделял узкий пролив, который трудно контролировать. А получить на своей земле вражеский десант правители острова не хотели.

Экипаж разделили на три вахты, работавшие по шесть часов. Чтобы легче ими было управлять, Саша назначил вахтенных офицеров. Своих старых матросов он распределил между недавно взятыми, из них же назначил двух старших, а третьим поставил Тарквина, как пользовавшегося очевидным авторитетом среди своих людей. Архила повысил до первого помощника. Все эти люди заняли офицерскую каюту, потеснив в ней Сергея.

Шхуна оказалась прекрасным кораблём – быстроходная, манёвренная. Благодаря большим косым парусам требовала не много матросов для управления. Правда, теперь Саша понимал, насколько они уязвимы в бою, но выбора не было. На шканцах стоял настоящий штурвал, что особенно радовало капитана. Нанятые в Строме силинги старались изо всех сил, и допускали пока лишь незначительные ошибки при работе, быстро их исправляя. Утешало только то, что они должны быть отличными бойцами, а это в случае абордажа немаловажно.

Путь в двести с лишним миль преодолели за четыре дня. Посетили небольшой городок, притулившийся за холмистым мысом. Гавань здесь была так себе, открытая всем западным ветрам, которые, к счастью, дули редко. Сойдя на берег, Саша бросил клич по тавернам. С пришедшими на него людьми он беседовал лично, выясняя кто откуда родом, как долго ходил на кораблях и на каких. Отсеяв несколько совсем уж бандитских рож и деревенских бездельников, принял восьмерых. Там же и отпустил пленных пиратов, которые, кстати, начали было проситься к нему на службу, но Саша отказал – не хотелось находиться на палубе с людьми, которые несколько дней назад стреляли в тебя.

Дальнейший путь пролегал на юг вдоль Мелоса, основная линия восточного побережья которого была низменной и абсолютно ровной, вылизанной морскими волнами. Если бы не обширные лагуны, отделённые от моря длинными косами, то здесь не возник бы не один город. А так они прятались от штормов в закутках мелких заболоченных заливов. Долгое время это всё равно были захолустные поселения, потому что туда не мог войти ни один приличный корабль из-за малых глубин. Но с какого-то момента местные жители озаботились расчисткой дна. Во многих поселениях сооружали драги катамаранного типа, которые углубляли дно на входе в лагуну и путь по ней к своему поселению, поддерживая его в рабочем состоянии. На картах, имевшихся в Сашином распоряжении, такие фарватеры были выделены, как искусственные, и стояли отметки предполагаемых глубин. А на месте помечались яркими буями, в некоторых местах даже с масляными фонарями на макушке. Сервис!

Всё же это были небольшие городки, в которых отгружали на заходящие корабли хлопок, а им славился Мелос, и различные продукты сельского хозяйства. Саша всегда посещал несколько магазинов, расспрашивая о товарах и ценах, а вечером записывал информацию в специальную тетрадь. Нанял ещё десять матросов, решив на этом и закончить пополнение команды. С одной стороны, в случае боя дополнительный экипаж был необходим, но это место в трюме и лишние расходы на содержание. С другой стороны, у него теперь было четыре полноценные вахты, как и было заведено у элоев. С учётом того, что раненые скоро начнут выздоравливать, а это ещё десять человек, экипаж будет составлять девяноста матросов и пять офицеров. Этого количества вполне достаточно, чтобы во время боя заниматься парусами и успевать ко всем орудиям. Вот, только одна беда – опытных канониров у него по пальцам пересчитать. А среди силингов их вообще не было. Поэтому в остальных городах, он занимался целенаправленным поиском именно хороших артиллеристов, причём индивидуально. Поступал просто. Заходя в таверну, спрашивал, есть ли опытные канониры. Если никто сразу не откликался, то разговаривал с хозяином заведения, узнавая, бывают ли у него такие. Если трактирщик что-то такое упоминал, то Саша оставлял ему серебряную монету, для особо жадных несколько, и просил передать нужным людям, что их ждут на шхуне Змея. В любом случае, когда к нему подходили такие кандидаты, Саша устраивал им допрос с пристрастием, а потом вёл на корабль, где под присмотром своих канониров, парочка которых ему досталась ещё с фрегата Дмитрия, испытуемые заряжали и перезаражали орудия, наводили его на выбранную цель, объясняя почему взяли именно такой угол возвышения, и разве что не стреляли. Для опытных людей этого было достаточно, чтобы вынести вердикт. За время следования вдоль восточного побережья Мелоса, удалось нанять таким образом шестерых. С учётом трёх имеющихся, оставалось найти ещё семерых. Или больше, чтобы с запасом.

Четвёртым вахтенным офицером, после долгих раздумий, Саша решил назначить выздоравливающую Тимандру. У неё ещё не зажила рана на плече, из которого Сергей вытащил пулю, но она была отличным матросом, с богатым опытом управления парусами. Колебался Саша по следующей причине. Раньше у него был прекрасный внутренний повод, чтобы дистанцироваться от девушки, поскольку полагал, что тесные связи между капитаном и женщинами-матросами из экипажа до добра не доведут. Теперь же он сам повышал её до офицерского положения, и она не могла не понимать, что это увеличивает её шансы. Но он отмёл эти соображения. Во-первых, посчитал постыдным впутывать личные мотивы в сугубо деловые отношения. А во-вторых, выбор не очень-то и велик. Можно было назначить кого-то другого, но Тимандра действительно лучшая из оставшихся проверенных людей. Хотя неизвестно ещё, как она покажет себя в качестве офицера. Но это касалось и всех остальных.

Вопреки опасениям, девушка целиком погрузилась в новые обязанности. И хоть не могла сама действовать правой рукой, совала нос везде, лично проверяя работу каждого матроса, давая им советы и ругая нерадивых. В сочетании с общей слабостью организма это выматывало её до предела. Тем не менее она живо интересовалась намеченным курсом, обсуждала с Сашей предполагаемые места смены галса при встречном ветре, чтобы максимально удобно попасть в намеченный порт. В добавок ко всему начала интересоваться навигацией, для чего брала почитать книги у капитана, которые он купил чуть раньше для себя, и те, что остались от предыдущего владельца судна. Читать она, кстати, умела, и с арифметикой дружила. А благодаря хорошей смекалке быстро усваивала новое, лишь иногда обращаясь к капитану за разъяснениями. Такая резкая смена поведения Сашу удивляла, девушку словно подменили. Но поскольку его это полностью устраивало, то он ничего не имел против. А глядя на неё, и остальные свежеиспечённые офицеры, не имевшие никакого специального образования, начали подтягиваться. Днём они зачастую совместно тренировались в определении широты по секстанту, и вычислении долготы по часам, которые всегда проверялись в каждом порту.

Плавание было долгим. Преобладавшие южные ветра заставляли постоянно идти в бейдевинде, меняя галсы. Пятьсот с лишним миль в этом направлении тащились четырнадцать дней, посетив пять портов. В одном из них прикупили немного хлопка по цене, показавшейся особенно выгодной. Можно было и больше, но места уже не хватало. За это время Коис уверенно пошёл на поправку, и Саша, наконец, решился с ним поговорить. Старый моряк и сам понимал, что его корабельная карьера закончилась, но ему было приятно участие капитана в дальнейшей судьбе. Как бывший боцман он получал хорошую долю в три тысячи от последнего приза. К тому же Саша хотел ему выдать сверху круглую сумму, советуя заняться мелкой торговлей. Оставалось только выбрать место, где лучше обосноваться. У Коиса была родня где-то на Эвборе (Тайвань), но он хотел остаться в Элое. Зная, что корабль идёт в столицу Глафиара Этол, попросил его высадить там, и почаще навещать при случае.

Эврида тоже пошла на поправку, начав потихоньку гонять матросов в тренировочных поединках, но сама пока не принимала в них участия, подчиняясь строгому запрету доктора. Иногда устраивали стрельбы из ружей и пистолетов по тащившемуся сзади бревну. Саша не жалел на это пороха и пуль, поскольку предыдущие злоключения заставляли его относиться со всей серьёзностью к этим аспектам подготовки команды. Свою ИЖ он разобрал и спрятал, поскольку патронов к ней больше не было, а как сделать капсюль на коленке понятия не имел, хотя и начинал подумывать об этом, насилуя память и скудные познания в химии.

Спустя пару дней после отплытия шхуны «Змея» из гавани Строма, в резиденции барона состоялся очень занятный разговор, проливающий свет, как на предыдущие события, так и на последующие. В большом кабинете собрались ближайшие сподвижники владетеля, причём прибытия некоторых из рейдов ждали специально. Присутствовали также два таинственных пассажира, доставленных сюда Сашей. Тема разговора касалась большой политики, поэтому лишних ушей здесь не было.

– Барон, то, что я вам скажу, является не моим личным предложением. – Начал старший гость.

– Анахар, я знаю, что ты сейчас работаешь на Локриду. Поэтому давай без длинных предисловий. – Перебил гостя хозяин.

– Вы не знаете всего. – Загадочно улыбнувшись, продолжил гость. – Это совместное предложение республики и Платейского герцогства.

– Это тоже ожидаемо. – Ничуть не удивился барон. – В последнее время их сенаторы хорошо спелись, выступают везде единым фронтом. До меня даже доходили слухи о возможном объединении двух старых соперников. Так что вы хотите до нас донести?

Анахар помедлил, собираясь с мыслями, и ответил:

– Вам предлагается захватить столицу Кандийской республики (Курильские острова) Скиру, и если хватит сил, то и другие города.

Брови барона поползли вверх, он даже не нашёлся, что ответить сразу. Но потом спросил:

– Зачем? Это же всегда был камень преткновения между кинурийцами и Глафиаром. Да, и остальные с удовольствием поддерживают независимость этого аморфного образования, лишь бы оно никому не досталось. Какой вообще смысл просто менять там власть?

– Вы, наверно, знаете, что кандийцы и раньше заигрывали с Империей, давая приют её рейдерам, а также никому неподчиняющимся шайкам. Разумеется, эту публику периодически уничтожали, но они появлялись снова. В мирное время это не принимало угрожающих масштабов, но сейчас всё должно измениться. Очередная зачистка отвлечёт силы и ничего принципиально не решит. Выход очевиден – подчинение островов какому-нибудь другому государству, с наведением там нужного порядка. Но это всколыхнёт старые страхи по поводу усиления за счёт такого лакомого куска осуществившего захват. Союзники не доверяют друг другу. Если это сделают Платея и Локрида, то Глафиар, конечно, проглотит такое. Ему сейчас не до высоких материй. Но могут возмутиться государства западного побережья Кинурии, примкнув к лагерю сторонников Империи, что крайне нежелательно.

– Ты предлагаешь перебраться мне на Кандийские острова? – Спросил насторожившийся барон.

– Это решило бы наши проблемы. – Согласился Анахар. – Но только на ближайшее время. Мы даже готовы допустить, что пока вы живы, то наше сотрудничество будет по-прежнему плодотворным. Но что будет после вашей смерти? В плане международной политики человеческая жизнь скоротечна, а вы уже немолоды. Нам нужны более стабильные результаты.

– Тогда зачем я должен захватывать острова?

– Для видимости. Если вы это сделаете, то такой поступок вызовет возмущение у всех цивилизованных стран. И у Локриды в том числе. Вас все захотят наказать, но это сделает тот, у кого есть готовые силы на текущий момент, и кто вообще первым успеет. У Глафиара сил нет, на западном побережье не успеют быстро собрать сильный флот, а вот объединённая эскадра Платеи и Локриды придёт туда достаточно быстро.

– Ну, и ради чего я должен так подставляться? – Продолжал удивляться барон.

– Ради денег, конечно. – Обнадёжил его собеседник. – Когда вашим людям ещё представится возможность разграбить несколько городов, и спокойно удрать? Я вам скажу даже больше. Очень желательно, чтобы вся верхушка республики полностью лишилась своего благосостояния. А лучше вообще погибла. Можете хоть всё население обобрать до нитки. Чем больше ужасов вы там натворите, тем с большим энтузиазмом люди примут своих освободителей.

После этих слов воцарилось долгое молчание. Все присутствующие осознавали открывшиеся перспективы.

– Но есть нюанс. – Добавил Анахар. – Для придания правдоподобности этому спектаклю, вам надлежит оставить на месте часть людей, которые окажут отчаянное сопротивление. Принести их в жертву. Думаю, на эту роль прекрасно подойдут недавно примкнувшие к вам команды с берегов Арморики. Они всё равно плохо вам подчиняются, от них больше проблем, чем пользы. Последний случай с Ясоном это лишний раз подтверждает. Если от них избавиться, то выиграют все. Вы просто не успеете их предупредить о приближающемся объединённом флоте.

После долгих раздумий барон поинтересовался:

– И что же, я просто вернусь на свои острова, а все это забудут? Ты же знаешь, что Локрида не единственный мой покровитель. Остальным такая выходка очень не понравится.

– Забудут вряд ли. Или не скоро. – Согласился Анахар. – Но что толку с этого? Когда острова займут Локрида и Платея, то все претензии будут к ним, а не к вам. Формально они будут защищать свои законные интересы и восстанавливать справедливость, потому что терпеть на своих коммуникациях вышедших из повиновениях пиратов никто не станет. Осложнения могут возникнуть только после завершения войны, но до этого ещё очень далеко.

– А Мелос или Брусида, как ближайшие соседи, не пожелают под шумок занять мои острова? Не хотелось бы обнаружить, что мне некуда возвращаться. – Продолжал выяснять обстановку барон.

– Это маловероятно. И те и другие боятся сейчас делать резкие движения из-за активности императорских войск на своих границах. И уж тем более не станут отвлекать силы в большом количестве на штурм крепости или осаду. А к концу войны люди вообще забудут, с чего всё началось.

– Насколько я знаю, флот Локриды сейчас далеко на юге, караулит имперцев около их гаваней. Он вернётся ради меня назад?

– Нет, конечно. – Ответил Анахар. – Но на севере идёт формирование эскадры из резервных кораблей. Они-то и составят костяк нового флота.

– С этим понятно. – Согласился барон. – Но я не уверен, что смогу захватить главную цитадель Скиры. Там нужны тяжёлые орудия с линейных кораблей, которых у меня нет. Разумеется, можно попробовать лобовой штурм, но это огромные потери, на которые я вряд ли смогу заставить пойти своих людей.

– Этот вопрос решается легче всего. – Улыбнулся Анахар. – Там уже действуют наши агенты, опирающиеся на своих сторонников, которых склоняют к сотрудничеству различными методами. В том числе и деньгами. Конечно, ещё предстоит согласовать детали, но в целом можете не сомневаться, что вам откроют ворота не только в городе, но и в цитадели.

– Это меняет дело! – Воспрянул духом барон. – В общем, так. В целом мне нравится это предложение, но надо ещё обдумать некоторые детали, прежде чем дать окончательный ответ.

– Разумеется. – Согласился Анахар. – А чтобы вам легче думалось, а главное, правильно думалось, я передаю вам этот скромный подарок от лица Первого Сенатора Локриды. – И с этими словами он наклонился, подняв вдвоём со своим сопровождающим не очень большой, но жутко тяжёлый сундук. Поднатужившись, они дотащили его до кресла барона, и с тяжёлым стуком поставили перед ним на стол.

О содержимом несложно было догадаться, но барон всё же откинул крышку. Сундук был полностью забит золотыми монетами. Все присутствующие вытянули шеи, чтобы лично увидеть мягкий отблеск благородного металла. На лицах расплывались довольные улыбки. Теперь можно было не сомневаться, что решение на пиратском совете будет принято правильное.

За время пути Саша так ничего дельного и не вспомнил про изготовление капсюлей, кроме магического словосочетания про гремучую ртуть и гремучее же серебро. Причём последнее было почерпнуто из компьютерной игры, где фигурировали магические амулеты, поэтому привязка к серебру могла быть для красоты. Зато там упоминались компоненты – азотная кислота и этиловый спирт. Но на этом всё. Проблемы были даже с тем, что вспомнил он название на русском языке, а как озвучить его на элойском затруднялся. Получалось что-то вроде гремящего серебра, хотя проще сказать взрывающегося. Во всяком случае, это передаёт смысл.

Во время очередных стрельб по бревну, он внимательно осмотрел штуцер Эвриды, в очередной раз поразившись долгому и неудобному процессу заряжания. Мозг уже отошёл от стресса морского боя и навалившихся после этого насущных задач. Общий настрой на воспоминания заставлял его работать критически, поднимая массу разрозненной информации, и в результате в голове всплыли сведения о «пуле Минье», которая широко применялась на заре массового использования нарезного оружия в его мире. Что-то читал в интернете, что-то слышал от знакомых реконструкторов. Изюминка этого простого изобретения заключалась в чуть меньшем диаметре собственно пули, позволявшем свободно загонять её в ствол, а не забивать молотком. И большой конусообразной полости на её задней части. Благодаря этому углублению пуля расширялась под действием пороховых газов во время выстрела, и плотно прилегала к нарезам ствола. А чтобы прилегание было лучше, её делали не круглой, а более вытянутой. Вопрос только в том, насколько вытянутой. Ничего конкретного вспомнить не удалось, поэтому решил ориентироваться на зрительные воспоминания образцов, которые видел. А там пули были минимум в два раза длиннее своего диаметра. Из этого и надо исходить.

Проблема заключалась только в том, что все пулелейки на корабле были абсолютно круглые и совершенно гладкие. Поэтому Саша решил держать пока эти гениальные мысли при себе, а по прибытии в конечный пункт попробовать заказать необычное приспособление для изготовления новых пуль.

Третья мысль, посетившая его в пути, была про использование дроби. Она здесь была, и с ней тоже охотились на птиц. В армии её не применяли по очевидной причине – она слишком мелка для человека и редко причиняет ему критический вред. Особенно на большом расстоянии. Но в последнем бою он убедился, что именно его дробь сильно ослабляла стрелков на пиратском корабле. Уж сколько их осталось без глаз трудно сказать, но даже если кровь из рассечённого лба постоянно заливает лицо, не очень-то и постреляешь. Да, и общее ослабление от таких многочисленных ран следует учитывать. А уж насколько легче целиться! В общем, стоило подумать на эту тему. Может даже купить пару ружей крупного калибра, и заряжать их чем-то вроде картечи.

В проливе ветер переменился на восточный, и корабль полетел, как на крыльях, преодолев двести пятьдесят миль за два дня, и на третий войдя в гавань Этола. Располагалась она в устье на удивление большой реки. Откуда столько воды набежало с острова было не очень понятно, но ширина составляла порядка четырёхсот метров, а местами и больше. Тем не менее, русло постоянно углубляли драгами, которые стояли чуть в стороне и сейчас бездействовали. Но у причалов было жутко тесно, к ним смогли подойти, только буксируя шхуну шлюпкой и убрав паруса. Город оказался меньше, чем та же Метона (Хакодате), но был великолепен. Роскошные храмы, дворцы, представительства торговых домов, не уступавшие в роскоши домам знати. Впрочем, тут был нюанс, поскольку в Глафиаре почти не осталось старинной аристократии, а титулы многих вельмож были или куплены, или предоставлялись королём за заслуги. Современная аристократия, по меньшей мере, не чуралась торговли, а некоторые уже занимались и мануфактурным производством. Титул давал определённые преимущества в жизни, но его надо было постоянно подтверждать, декларируя своё состояние, и выплачивая более высокие налоги. Впрочем, и лишиться его можно было легко, попросту растеряв свои богатства. Чем-то это напоминало купеческие гильдии в России, только обставлено более изысканно. Не распространялось это лишь на военных и чиновников. Их титулы напрямую зависели от занимаемого положения в служебной лестнице и были строго индивидуальны.

Посетив оружейную мастерскую, Саша оплатил там доставку к кораблю приличного запаса пороха и пуль для ружей и пистолетов. Присмотрел пару старых мушкетов с внутренним диаметром около двадцати миллиметров, и заказал на них кремневые замки и пару десятков килограмм крупной дроби. А также обсудил новую пулелейку. Мастер даже не сразу понял, чего от него хотят. Задача выглядела необычно, потому что формы предполагались длинные, и с непонятным стержнем посередине. Технически ничего сложного, но странно. А главное, зачем? Саша просто сказал, что хочет поэкспериментировать с массой и формой пули под стандартный калибр. Каприз! Когда речь зашла о конкретных размерах, то пришлось снова задуматься. С диаметром всё понятно, он его тщательно замерял накануне. А вот с глубиной выемки, толщиной «юбки» и длиной пули было гадание чистой воды. Исходя из внутреннего диаметра ствола в 15 мм, длина пули должна быть в 30, 40 и 50 мм соответственно. Если под каждый тип подбирать хотя бы по три параметра углубления и толщины «юбки», то выходило двадцать семь разновидностей. Сколько их делать-то будут по времени? А если заказать в разных мастерских? Дороговато будет к тому же, но такова цена прогресса.

Закончив обсуждать с мастером размеры и варианты, спросил о скорейшем сроке изготовления. Сначала тот запросил десять дней. Тогда Саша сократил заказ до девяти моделей. В этом случае заказ делался за три дня. Но когда Саша поинтересовался другими мастерскими поблизости, то мастер сглотнул слюну, и сказал, что сделает всё за четыре дня. Только просил накинуть денег за срочность. В конечном итоге каждая пулелейка встала в пятьдесят серебряных, а за двадцать семь предстояло отдать тысячу триста пятьдесят.

С продажей парусины Саше повезло сказочно. Спрос на неё был огромным, на всех верфях Глафиара спешно достраивались корабли и закладывались новые. Действующий флот, пополняемый из резерва, требовал огромное количество так легко уязвимых парусов, а поставщики ещё не перестроились на новый лад. В общем, с учётом сильно заниженной закупочной цены, удалось получить прибыль в четыреста процентов. В корабельную казну только с этой сделки перекочевало двести сорок тысяч, и в основном золотом. На их фоне три тысячи прибыли, полученной за хлопок, просто терялись.

Перед тем, как отпустить часть команды на берег, первый помощник Архил провёл подробный инструктаж. Всё дело в том, что в связи с начавшейся войной, флотские и армейские вербовщики шли на многочисленные ухищрения и откровенные нарушения закона. Самым безобидным было спаивание моряков с торговых судов в тавернах. Как правило, такие бедолаги приходили в себя уже в трюме военного корабля. А на воздух их выпускали, только когда судно выходило в море. Могли и подмешать что-нибудь в кружку, так что человек засыпал после нескольких глотков. Ещё людей попросту хватали в тёмных переулках. Поэтому сходящим на берег предписывалось держаться только большими группами, а пить осторожно и не всем сразу.

Всё это объяснялось тем, что в мирное время много больших кораблей, особенно линейных, стояло на приколе вообще без экипажей. Их содержание было очень дорогим. С началом войны их спешно ремонтировали, и набирали команды. Если до начала активных действий нехватку желающих «честно» служить компенсировали женщины, то такое резкое повышение потребности в людях на добровольных началах не могло покрыть уже ничего. Нет, со временем экипажи бы всё равно заполнились, но адмиралам всегда хотелось получить комплект сразу. Чуть позже требовалось восполнять недостачу из-за потерь. Поэтому обученные моряки во время войн становились очень ценным ресурсом, а до рекрутских наборов или системы резервистов здесь ещё не додумались, хотя к этому наверняка имелись и объективные причины.

Учитывая это, Саша тоже «гулял» по городу не один. Рядом с ним всегда были Эврида, Игорь и Сергей, плюс четыре силинга в качестве почётного эскорта. Искал он товары, которые не подорожали из-за войны, и которые имело смысл везти в Локриду. В какой-то момент он сам не заметил, как ноги вынесли его к группе старинных зданий, через арку в одном из которых виднелся внутренний дворик. Табличка на центральном входе гласила, что это и есть Философская Академия Глафиара, куда отправилась учиться Постумия. Интересно, она уже добралась сюда, или только в пути? А может всё ещё в Мелибеа, и только собирается в дорогу? Мелькнула мысль войти и поинтересоваться, но налетевшие сомнения не позволили этого сделать. Зато в голове созрел другой вопрос, который он задал привратнику на входе – есть ли в городе другие заведения, где можно пообщаться с людьми, разбирающимися в химии. Служитель его откровенно не понял, несколько раз переспрашивал, а потом отправил то ли к прорицателям, то ли к колдунам. Тяжело вздохнув, Саша пошёл дальше.

Предварительной информации по товарам собрали достаточно, завтра можно было приступать к покупкам. Как это ни странно, но никто из старых матросов, получив призовые деньги и очередную порцию жалованья, даже не заикнулся о списании на берег. Разве что предстояло распрощаться с Коисом, но он всё ещё медлил, желая остаться на корабле до последнего. Надо было подыскать ему недорогую, но приличную гостиницу на первое время, и помочь перенести вещи и деньги. А потом он уже и сам разберётся, что дальше делать.

Покупать в Глафиаре имело смысл только «высокотехнологичные» вещи, которые изготавливались в основном из привозного сырья, или южную экзотику. Поэтому Саша брал местный фарфор, изысканные стеклянные фужеры, шёлк, хлопковую ткань, которую получали из мелосского сырья. Из продуктов земледелия взял чай, а также немного привозного и жутко дорогого перца. Венчали список покупок различные книги, от приключенческих романов (очень популярный здесь жанр), до философских трактатов и учебников. Последние он сам бегло просмотрел, обращая внимание на всё, что может быть связано с химией. Но ничего внятного про взрывчатые вещества ему не попалось, и он решил всё же поспрашивать книготорговцев, как более образованных людей, где можно найти человека, разбирающегося в таких вещах. Ответ был логичен – в Королевской Академии Наук. Как всё просто!

Узнав, где она находится, Саша сразу отправился туда, но внутрь его пускать никто не собирался, и никакой информацией, естественно, тоже делиться не спешил. В конце концов, привратник сжалился над ним, и посоветовал записаться на приём. Беда вся в том, что Саша не знал к кому. Оставался вариант с приёмом по общим вопросам к чиновнику, но тот работал с посетителями только раз в пять дней, и очередь к нему была длиннющая. Расстроившись, Саша отправился обратно.

У причала он застал неожиданную сцену. Его вахтенный офицер Тарквин о чём-то бурно ругался с Постумией. Спор шёл явно не шуточный и на повышенных тонах. Когда Саша подошёл, то на него даже не обратили внимания.

– Вы ещё подеритесь. – Буркнул он.

Оба тут же смутились, Постумия порывалась что-то сказать, но Саша опередил её:

– Рад тебя видеть.

– Я тоже. – Ответила женщина.

– Хочется с тобой поговорить, но, кажется, я не вовремя. Сделаем следующим образом. Вы тут пока закончите свои дебаты, а я подожду тебя… – Саша задумался, вспоминая ближайшую приличную таверну, – в «Белом Парусе».

– Дорогое заведение. – Отметила Постумия.

– Ничего, не обеднею. – Бросил Саша, и, развернувшись, зашагал прочь.

Своих сопровождающих он отпустил, потому что в таких местах вербовщики не промышляли, а значит, ему нечего там опасаться. Оставалась, правда, обратная дорога, но не заставлять же ему людей ждать себя под дверью?

В одиночестве он провёл полчаса, коротая время за белым вином с рыбой. Наконец, появилась возбуждённая Постумия. Солдатская стрижка уже начала отрастать, что придавало ей весьма забавный вид. Так непривычно было видеть её без мундира. Хотя, на бедную студентку она не походила. Одежда подобрана со вкусом, и была явно не дешёвой. Короткая синяя рубашка со строгим геометрическим узором, штаны в обтяжку, по южной моде и в связи с потеплением заканчивающиеся чуть ниже колен. На икрах белые гольфы с кисточками, на ногах мягкие жёлтые туфли на небольшом широком каблуке. Через плечо перекинута жёлтая же сумка с массивными металлическими застёжками, в которой могло поместиться несколько книг, или пара пистолетов. Местных, разумеется, то есть немаленьких. Наверно, остатки жалованья позволяли пока не мелочиться.

Усевшись напротив, женщина растерянно молчала, не зная с чего начать, и Саша пришёл ей на помощь:

– Ты есть будешь?

– Я не голодная. – Последовал ответ.

Но Саша, уже наученный горьким опытом этого мира, не придал значения этим словам, в общем-то, использовав стандартный приём в таких деликатных ситуациях:

– А я вот ужасно голоден, и хочу пить. Не воды, разумеется. Но если я буду есть, а ты на меня смотреть, то мне кусок в горло не полезет. Ты хочешь, чтобы я умер от истощения?

– Нет, конечно. – Улыбнулась Постумия.

– Тогда тебе придётся составить мне компанию. – Шутливо настоял он. – Слышишь? Придётся! И я тебя угощаю на правах старшего по званию.

– Я уже не солдат, а ты им никогда и не был. – Слабо улыбнувшись, ответила женщина. – А то, что ты капитан торгового корабля, значения не имеет. Но уговорил, давай закончим эти прелюдии, я на всё согласна.

– Вот, это дело! – Радостно потёр ладони Саша и позвал служанку, заказав еды и ещё вина. – Как ты нашла мой корабль? – Задал он первый волновавший его вопрос.

– Полгорода уже говорит о свирепом капитане Ассаре, который на люгере взял на абордаж шхуну! – С улыбкой ответила Постумия. – Матросы расписали во всех подробностях про твои подвиги. А некоторые студенты любят посещать портовые кабаки, послушать там байки и свежие новости. На следующий день я знала уже всё, и просто решила проверить, тот ли это Ассар.

– И встретила там Тарквина. – Закончил Саша. Лицо Постумии при этом стало серьёзным. – Я не хочу лезть не в своё дело, – тут же поспешил пояснить он, – но он служит у меня на корабле и так уж получилось, что с самого начала интересовался тобой.

– Откуда он узнал? – Удивилась Постумия.

И Саша вкратце рассказал о своём знакомстве с силингом, которое началось с интереса к подаренному амулету.

– Мы были близки, когда я служила в охране караванов. – Начала рассказывать женщина. – После второго ранения, я чуть не умерла.

– Это тот шрам под правой грудью? – Уточнил Саша, прекрасно знавший все отметины на теле Постумии.

– Да. Рана загноилась, и я долго лежала в бреду. Меня оставили в каком-то селении варваров за хребтом, а Тарквин передал много золота шаману, чтобы он выхаживал меня, пообещав на обратном пути забрать. Он бы и сам остался, но купцы не разрешили командиру охраны покидать караван. Я выжила. А когда торговцы вернулись, то Тарквин заявил, что не хочет меня потерять, и отправит домой. Естественно, я с этим не согласилась. Мы крупно поругались, никто не хотел уступать. Тогда он просто выгнал меня из отряда, распустив слух, что я притягиваю неприятности. В Брусиде ни один командир не хотел принимать меня на службу. И я отправилась к вербовщикам, набиравшим наёмников для мелкой войны в Кинурии. А уже после неё завербовалась в храмовую стражу.

– Ну, в общем понятно. – Прокомментировал Саша. – Извини, что заставил вспоминать.

Но Постумия теперь сама хотела излить душу, и продолжила:

– Дело даже не в старых обидах. Тарквин злится, что я не согласилась на его просьбу оставить службу, перестать рисковать своей жизнью, а теперь предстала перед ним в образе студента, да ещё и будущего жреца.

– Это же очевидно! – Поддержал её Саша. – Тогда ты была моложе, многого не знала и не понимала. Ты ещё была только в начале своего пути. А потом пришло понимание своего предназначения, и ты сделала осознанный выбор. Свой, личный, а не под чьим-то давлением.

Постумия смотрела на него расширившимися глазами, и в них было столько тепла и благодарности, невысказанных чувств, что Саша даже испытал чувство неловкости. Вроде, очевидную мысль сказал, но она пролилась целебным бальзамом на душу собеседницы.

– Где же ты был раньше. – С горечью произнесла она.

– Ты даже не представляешь себе, как далеко. – Ответил Саша, отводя глаза.

– И эти твои вечные загадки. Ты когда-нибудь посвятишь меня в них?

– Ты мне слишком дорога, чтобы рисковать твоим рассудком. – Отшутился Саша.

– Может я уже сошла с ума, и мне всё это только кажется. А на самом деле так и валяюсь в грязной хижине шамана, наслаждаясь своим бредом, и жить мне осталось пять минут.

Ого! А здесь в ходу аллегорические построения мыслей!

– Ты не находишь, что некоторые ощущения слишком реальны для бреда? – Продолжил Саша в том же ключе. – Особенно, связанные со мной. – И при этом он многозначительно уставился в глаза собеседницы.

Но она ответила серьёзно:

– Вот именно, что связанные с тобой. Ты весь какой-то не такой, неправильный, словно из другого мира…

А вот при этих словах шутить совершенно расхотелось, и стоило колоссальных усилий остаться внешне спокойным. Но шутка нужна. Надо отвлечь внимание…

– Наверно, потому что я тоже псих. – Равнодушно пожав плечами, сказал Саша.

– Нет, если бы ты был психом, то тебя бы забрали в дом для умалишённых. – Улыбнулась Постумия. – С ума вдвоём не сходят, значит, ты нормальный.

Уф! Пронесло…

– Вовсе необязательно! – Возразил Саша. – Ты думаешь, что все психи сидят психушке?

– А где же им ещё быть? – Удивилась женщина.

– Там только те, кого раскрыли! – Важно произнёс Саша, назидательно подняв палец вверх.

Потом принесли еду. Утоляя голод, они рассказывали друг другу о случившемся за время разлуки. Выпили по бутылке вина, но спать совершенно не хотелось. И расставаться тоже.

– Давай останемся здесь. – Предложил Саша.

Постумия медлила с ответом, тщательно подбирая слова. Но потом всё же решилась:

– Когда я шла в порт, то просто хотела тебя увидеть. – Начала она, не поднимая глаз от стола. – А сейчас мне тоже хочется быть вместе с тобой. Но… это будет неправильно. У каждого свой путь, а наша встреча случайна. И будут ли другие вообще неизвестно. Зная тебя, – и тут она посмотрела прямо на Сашу, – я уверена, что ты снова будешь хранить мне верность, и это пойдёт тебе во вред, лишит покоя, отвлечёт от главного. А я не хочу быть камнем на твоей ноге. – Потом она снова опустила взгляд, и упавшим голосом произнесла. – Лучше бы я не приходила. Мы хорошо попрощались в Мелибеа, а из-за меня всё снова стало непонятно. Прости. – Взгляды опять встретились, её рука коснулась Сашиной на столе.

А он снова был растерян, не зная, как реагировать и как поступить. Медленно убрал свою руку, потому что даже лёгкое прикосновение этой женщины лишало твёрдости и ясности мысли. Посидел некоторое время молча, не отводя взгляда. В глазах Постумии читалась буря противоречий, но сквозили и чувства, полные нежности. Можно даже не сомневаться, что прояви он сейчас настойчивость, она уступит, поддавшись эмоциям, но что будет потом? Ведь она права. Это будет мешать и ей, и ему. Слушать своё сердце и пойти на поводу у чувств? И куда они его заведут? С идеей о возвращении в свой мир можно будет однозначно распрощаться. И если бы дело было только в нём одном, то ещё можно допустить возможность тихого счастья рядом с женщиной, ради которой он бросит всё и останется здесь, в этом мире. Наверно, потом он пожалеет об этом, виня во всём опять же её. Но это дело десятое, и сугубо личное. А вот то, что именно от него зависят судьбы других людей, лидером которых он стал, накладывает уже совсем другие обязательства. Ни трое друзей, ни Дмитрий, томящийся в подземелье, вовсе не хотят оставаться в этом мире. Особенно незавидна доля Дмитрия, который буквально света белого не видит, пока он тут амуры крутит, и размышляет о сложных чувствах.

Тяжело вздохнув, Саша выдавил из себя кривую виноватую улыбку, и тихо сказал:

– Ты на меня плохо влияешь. Иногда мне кажется, что чувствовать тебя рядом, это и есть смысл жизни. Но потом я вспоминаю, что мне доверили свои судьбы другие люди, и понимаю, что не имею права поступать только исходя из своих желаний. – При этих словах он заметил в глазах Постумии разочарование. Искреннее, детское. Словно, взрослеющий ребёнок на минуту понадеялся, что чудо существует, но тут же убедился, что это не так. Мир окончательно стал не сказочным. Неужели она думала, что он бросит корабль, и останется здесь, неизвестно чем занимаясь? Нет, конечно. Здравомыслящая умница Постумия не могла на это даже рассчитывать, а вот маленькая девочка, до сих пор прячущаяся где-то внутри этой взрослой женщины, на мгновенье выглянула. И тут же исчезла обратно, получив очередной болезненный щелчок по носу.

Её рука по-прежнему оставалась лежать на столе. Она убрала её, помолчала и произнесла:

– Наверно, надо прощаться. Так будет лучше. – И спохватившись, поправилась. – Нет, не в том смысле, что навсегда. Я не хочу потерять тебя, мне нужно чувствовать, что ты где-то есть, и я хочу знать, что с тобой происходит, чем ты живёшь, о чём думаешь. Для меня важны твои мысли, они словно дверь в другой мир. Но я не смогу тебе дать то, ради чего мужчина и женщина бывают вместе. Только во время кратких встреч, которые заставят тебя хранить верность. А делить тебя с кем-то я не хочу. Уж лучше сразу понимать, что ты не принадлежишь мне, а просто встречаться, как старым друзьям.

Саша задумался. Дружба между мужчиной и женщиной вообще сомнительная вещь, а с женщиной, с которой был близок, сомнительная вдвойне. Брутальные мачо в таких ситуациях посылают всех к чёрту, а потом мужественно лакают алкоголь бутылками. Но обижать Постумию такими поведенческими штампами совершенно не хочется. Она ему действительно дорога не только, как женщина, но и как человек, не сделавший ничего плохого к тому же. С другой стороны, что он теряет? Отдать швартовы, и здравствуй море. А если его когда-то и занесёт ещё в этот порт, то тогда и можно будет подумать о своих чувствах и желаниях.

– Знаешь, меня всегда удивляло, откуда в простой наёмнице столько житейской мудрости. Удивительное сочетание внешней красоты и трезвого ума. – Наконец, ответил Саша. – Я согласен. Так будет действительно лучше. – И после паузы спросил. – Тебя проводить?

– Если для тебя это не будет неприятным. – Грустно улыбнулась женщина.

– Это нелегко, но я не хочу просто так уходить.

Расплатившись, они вышли на широкую освещённую масляными фонарями улицу. Вечерняя жизнь города была насыщена, вокруг сновало много народа. Из увеселительных заведений раздавалась музыка, крики и смех. В домах зажглись свечи, за занавесками мелькали тени. Где-то открывали окна, из комнат слышались разговоры. Иногда навстречу попадались городские патрули, следившие за порядком. Саша и Постумия часть пути шагали молча, не зная, как прервать неловкую паузу и преодолеть ситуацию, в которую сами же и загнали друг друга.

– Ты когда выйдешь из гавани? – Первой нашлась Постумия.

– Все дела закончены. Завтра, наверно. – Грустно ответил Саша.

– Если захочешь меня видеть, спрашивай в таверне «Канарейка». Это недалеко от Академии. Я всегда буду рада тебе. Что бы не случилось, с кем бы ты не был. Всегда заходи. Даже если мы просто поболтаем, мне будет приятно.

Внезапная мысль промелькнула в голове. Спохватившись, Саша переменился в лице, и серьёзно спросил:

– Слушай, а в вашей Академии кто-нибудь занимается химией?

– Химией? – Удивилась Постумия. – Это, когда люди смешивают разные вещества, получая новые?

– Ну, что-то в этом роде.

– Нет. У нас только болтают о высоких материях и человеческих страстях. – С ироничной улыбкой ответила женщина. – А зачем тебе это?

– Долго объяснять. Можно тебя попросить об одной услуге?

– Конечно.

– Я интересовался о таких людях в Академии Наук, но туда не так просто попасть с улицы, а очередь на приём по общим вопросам очень длинная. В общем, нужна информация по людям, которые занимаются всем, что взрывается. Может, они работают над улучшением свойств пороха, может, придумывают какие-то заменители. Да, хоть салютами занимаются. Нужные мне сведения могут оказаться где угодно. В любом случае, главное зацепиться хоть за кого-то, а дальше можно самостоятельно раскрутить цепочку.

– И зачем тебе это?

Что ей сказать? Опять, что долго объяснять? Тяжело вздохнув, Саша попытался рассказать о своей идее:

– Есть мысли, как принципиально усовершенствовать огнестрельное оружие, повысив его скорострельность и надёжность в разы. Но не хватает знаний. Нужен хороший химик. Вполне возможно, что решение проблемы уже существует, или близко к этому. Разумеется, когда будешь искать, не кричи на всех поворотах об истинной цели – мало ли что. Просто найди людей, к которым я смогу обратиться.

– Теперь понятно. – Улыбнулась Постумия. – И когда тебя ждать?

– Ну, в Бригесе мне обязательно надо будет появиться, так что минимум дорога туда и обратно. Но могут быть нюансы, поэтому загадывать сложно.

– Я обязательно найду нужных тебе людей, даже если придётся достать их из-под земли. – Шутливо заверила его Постумия, но было в её тоне нечто, не оставлявшее и тени сомнения в результате.

Тем временем, держась больших людных улиц, они добрались до Академии, где были и жилые здания для учащихся. Пришло время прощаться.

– Как всё удачно получилось. – Улыбнувшись, сказала Постумия. – Теперь я уверена, что ты обязательно вернёшься, и сам меня найдёшь.

– Конечно. – Согласился Саша. – Ты мой секретный агент в столице. Всё, давай прощаться, а то целоваться полезу.

– И даже в щёчку не поцелуешь? – Шутливо обидевшись, поинтересовалась Постумия.

– В щёчку? Думаю, можно. – Ответил Саша, приблизив своё лицо к женщине.

Они стояли в слабо освещённом месте, но он заметил, как сверкнули её глаза. Почувствовал дурманящий запах её волос. А потом и сам не понял, как их губы соединились. В голове случилось короткое замыкание. Сколько они простояли так, наслаждаясь мгновением, сказать невозможно. Но стоило невероятных усилий оторваться друг от друга.

– Всё. – Задыхаясь, произнесла женщина. – Иди, а то я теряю контроль над собой, а потом мы оба пожалеем об этой минутной слабости.

– До встречи. – Выдохнул Саша, и резко развернувшись, зашагал прочь. Он не оглядывался, но всей спиной чувствовал на себе взгляд оставленной женщины.

До порта дошёл без приключений, держась больших и людных улиц, встречая по пути многочисленные патрули. Когда поднимался на корабль, то заметил взволнованные лица Тарквина, которого наверняка обуревали противоречивые чувства из-за Постумии, и… Тимандры. Девушка в последнее время целиком отдавалась своим новым служебным обязанностям, но в появившейся незнакомке безошибочно определила опаснейшую конкурентку. Чувствовалось, что она откровенно рада видеть капитана, не оставшегося на ночь в городе, а значит, и не разделившего ни с кем постель.

Утром Саша взял сопровождение, и отправился в оружейную мастерскую за своим заказом. Всё было готово. А хозяин поделился с ним своими соображениями:

– Не понимаю, зачем вам такие сложности в изготовлении пуль. Я тут посоветовался со знающими людьми, так они мне сказали, что это вообще бессмысленно. В штуцер такую пулю нереально загнать из-за большой длинны, а из гладкоствольного ружья она будет лететь кувыркаясь, что сильно снизит и точность, и дальность. Разве что вы облегчите вес, но тогда какой смысл делать их такими длинными?

Саша не стал вступать в дискуссию с оружейником, потому что сам плавал в этом вопросе, и не был до конца уверен, что у него всё получится. Поэтому возразил лишь очень туманно:

– У меня другие сведения. В любом случае, я хочу сам во всём убедиться. И вам, не всё ли равно, раз получаете хорошую оплату?

– Конечно, – улыбнулся хозяин, – любой каприз за ваши деньги. – И после паузы добавил. – Я сделал для вас небольшой подарок из этой же серии, и изготовил дополнительную пулелейку. Принцип тот же, будет облегчающая выемка, но пуля остаётся почти круглая. Вы сможете неплохо сэкономить на свинце. Вот, держите.

Саша поблагодарил мастера за работу, заплатил оставшиеся после аванса деньги, и отправился обратно. Всё готово, можно отправляться в путь, в Бригес.