На службе республики

Глава 12

Хотелось на воздух. Опустившаяся ночь принесла облегчение. Было тепло, но хотя бы не жарко. Матросы, распивая очередной бочонок вина, снова веселились на палубе, радуясь тому, что остались живы. На шкафуте играла музыка. А на берегу остались девять мёртвых тел. А уж сколько погибло всего народу и вообразить было страшно.

Подошла Гликея и молча встала рядом.

– Как она? – Тихо спросила девушка.

– Прогноз доктора мрачен. – Ответил Саша.

– Жалко. – Искренне сказала Гликея. – Я знала её давно. С самого начала были на одном корабле, хозяин которого разорился. Всегда такая весёлая, бесшабашная, излучавшая энергию и силу. Даже не верится, что с ней могло что-то случиться. Она же великолепный боец!

– Пуля. – Обронил Саша. – Шальная пуля, нашедшая случайную жертву.

Помолчали.

– Я должен тебе кое-что рассказать. – Решился он.

– Я знаю. – Тихо и спокойно сказала Гликея.

– Откуда? – Удивился Саша. – Кто-то меня опередил?

– Нет. Просто, заглянула на мгновенье в трюм, и увидела, как ты смотришь на неё. Слова не нужны. Всё и так понятно. И… – девушка замялась, – мне правда жаль её. Я почему-то совсем не ревную. – После небольшой паузы Гликея продолжила. – Надо же, как много произошло, пока меня не было. Тимандра стала капитаном. Что у неё был за корабль, и как это вообще произошло?

И Саша рассказал ей всё. Как после страшного боя со шхуной сделал её офицером. Как девушка стала жадно интересоваться новыми знаниями, как быстро делала успехи, обгоняя остальных. Как страстно желала руководить, хотя бы временно, трофейными кораблями, и как легко у неё всё получалось. А он старался её удержать около себя, уберечь, защитить. Неожиданно для себя он с упоением рассказывал о ней, находя в этом странное удовольствие. Словно добрые слова могли придать сил раненой, оставленной в трюме.

Гликея внимательно слушала его, не перебивая. А когда он замолчал, взяла за руку и прижалась к плечу. Так тяжело ему было только когда он прощался с Коисом – верным помощником из старой команды, оставленном без руки на берегу. Но всё же, выговорившись, и ощутив нежное прикосновение, он испытал некоторое облегчение. Странно, но он уже стал привязываться к людям из этого мира. Хотел их защитить, сделать им добро, помочь. И ему было очень тяжело их терять.

– Мне Эврида дала бутылку сицинского конька (элитный сорт в этом мире), сказала, что сегодня он нам понадобится. Теперь я чувствую, что она, как всегда, права. Пойдём, поешь хоть. И выпьем.

Саша посмотрел с нежностью на девушку, обнял за плечи, и отправился в каюту. Там Гликее удалось его разговорить, в основном заставляя рассказывать о событиях сегодняшнего боя. Попутно она подливала ему коньяк, сама лишь символически притрагиваясь к напитку. От усталости Сашу быстро развезло, а допив бутылку, он окончательно сомлел, и девушке даже пришлось помогать ему раздеться, укладывая спать. Он тут же отключился, а она долго сидела рядом, с нежностью гладя его волосы. И лишь окончательно убедившись, что он заснул, пристроилась рядом.

Она же и разбудила его утром – полностью одетая, чистая, свежая, пахнущая морем и солнцем:

– Капитан, на флагмане сигнал общего сбора.

Саша резко сел на кровати, только после этого вспомнив, как вчера нагрузился. К его удивлению голова совершенно не болела – вот, что значит качественный напиток! Правда, мучил жуткий сушняк, но это дело поправимое. На столе присутствовал кувшин с водой, тёплой, конечно – в трюмах душно и жарко. И отдельно кружка с вином, накрытая тарелкой. Выпив сначала воду, а потом пол кружки вина (больше не было), он почувствовал себя человеком, чмокнул Гликею в щёку, и быстро оделся.

Адмирал сыпал распоряжениями. Десанту навести порядок в городе, и прочесать остров, благо тот неширок, и вытянут, как кишка. Лёгким кораблям и несильно пострадавшим фрегатам пройтись вдоль берегов в поисках других пиратских судов, на которых уцелевшие могут попытаться удрать. Следом направлялись транспорты, которые должны будут забрать солдат с южной оконечности острова. Туда же, чуть позже, подойдут и остальные корабли. После чего эскадра продолжит зачистку оставшихся территорий бывшей Кандийской республики, которых оставалось не так уж и много, потому что остров Фас (Итуруп) принадлежал уже Глафиару.

Тимандра пришла в себя, и ей даже стало легче. Саша навестил её, и всячески пытался ободрить. Подняли якоря, и двинулись к выходу из бухты. Корабли, разделившись на две группы, шли вдоль острова. На месте вчерашнего сражения уже вовсю работали специальные команды, собиравшие мёртвых, оружие и вообще всё, представлявшее хоть какую-то ценность. Где хоронить такую кучу народа на каменистом острове было совершенно непонятно. Не исключено, что вывезут всех в море подальше, и упокоят на глубине с камнями на ногах.

Нормальных бухт на острове больше не было, всё побережье прекрасно просматривалось с воды, и никаких кораблей не нашлось. Один раз вдалеке увидели удаляющийся парус, но гнаться за ним не стали. К вечеру уже бросили якорь на южной оконечности острова, ожидая остальных.

На следующий день Тимандре стало хуже. Осмотрев её, Сергей нашёл капитана, и поделился своими мрачными опасениями. Кажется, начиналось воспаление, остановить которое он не в силах. Оставалась, конечно, крохотная надежда, что сильный организм сам как-нибудь справится с этим, но она была призрачной.

Подошли пустые транспорты, встали на якоря рядом, ожидая солдат на берегу. Появились они только вечером второго дня, и то не все. Где-то всё же были обнаружены пираты. Бой с ними задержал десант. На третий день начали погрузку на корабли, за время которой подошли и три «линейника». Четвёртый пострадал слишком сильно, и его оставили в гавани для ремонта, благо там имелась неплохая верфь, возобновившая работу.

Утром собравшаяся эскадра двинулась дальше на юг, осматривая острова, и высаживая гарнизоны в небольших городках на Лаоде (Уруп). Пиратов нигде не было. За три дня обшарили каждую бухту.

Поведение местных на этих островах несколько отличалось от предыдущего. Они уже успели перевести дух, после ухода непрошеных гостей, и самостоятельно начали восстанавливать органы управления. Известие о том, что они переходят в совместное владение Локриды и Платеи «уважаемых граждан», которые и заседали во власти, не радовало. Остальным было по большому счёту всё равно, лишь бы налоги не увеличивали, в чём их и заверил адмирал от лица правительства. Более того, он поделился с населением планами, что в этом году никаких податей взыматься вообще не будет, и объявил налоговую амнистию, чем окончательно привёл в уныние толстосумов. Для них это было болезненно, потому что сидя на финансовых потоках, они привыкли, что к их рукам что-то прилипало. А тут, нет налогов – нет левых доходов. Но возмущаться на фоне всеобщего ликования они не рискнули.

Тимандре становилось всё хуже. Поднялась температура, дыхание становилось всё более тяжёлым, появился характерный запах гниющей плоти. Лицо девушки осунулось, да, и сама она похудела. Шхуна стояла в гавани небольшого городка на западном берегу острова, где своего капитана пришли проведать офицеры с шебеки. Удивлялись, как это она так долго протянула с подобным ранением, но согласились, что медицина в данном случае бессильна. Вынырнув из забытья, девушка попросила своих подчинённых передать все её личные деньги и вещи капитану Ассару, а вот долю за эту экспедицию разделить между командой.

К чести офицеров следует заметить, что они даже глазом не моргнули на такие слова, при всех пообещав исполнить всё в точности, после чего попрощались. Поскольку Саша знал, что у Тимандры есть родители в небольшом городке в глубине Глафиаре, то предложил передать деньги им. Только адрес надо узнать поточнее.

– Не надо. – Грустно сказала девушка. – Я там лет пять уже не появлялась. Они думают, что у меня всё хорошо. Пусть продолжают считать меня неблагодарной, но счастливой девчонкой. Не хочу, чтобы мать плакала. – Надсадный кашель заставил её замолчать.

Саша сидел рядом, сжимая в руках слабую горячую ладонь, не сводя глаз с измученного лица. В глубине души ещё теплилась надежда. Поскольку он мало что понимал в медицине, то мозг искал самые фантастичные сценарии благоприятного исхода. Ему казалось, что такое сильное и совершенное тело не может умереть. Да, у неё воспаление, в лёгких скапливается гной. Но он накопится до критической массы, как в нарыве, и прорвётся наружу. Она выплюет его, и обязательно поправится. Мышцы наполнятся силой, грудь снова вдохнёт свежий воздух на палубе, а руки, как и прежде, будут ловко скользить по канатам.

– Мне иногда кажется, что если бы я осталась с тобой, то точно была бы целой. – Тихо произнесла Тимандра. – Или хотя бы живой. – Добавила она, криво улыбнувшись. При этом из уголка рта стекла отвратительная коричневая жидкость. – Какая же я страшная сейчас. – Посетовала девушка, вытирая подбородок платком и снова кашляя. – Я надеюсь, ты меня запомнишь другой.

– Я даже надеюсь увидеть тебя прежней. – Тихо возразил Саша.

– Перестань. – Сквозь кашель возразила Тимандра. – Я чувствую, что мне конец. Как думаешь, Ипни возьмёт меня к себе?

– Конечно. – Согласился Саша, не раздумывая. – Думаю, ему тоже нужны хорошие бойцы. Тем более такие красивые. И капитаны нужны. Наверняка там тоже есть море.

Блин, какие бойцы? Какое море? Что он несёт? Но, судя по всему, девушке нравились его смелые предположения о загробном мире элоев. Она закрыла глаза и улыбалась, наконец, перестав кашлять. А может, ей просто нравилось слушать его голос, и ощущать прикосновение к руке. Саша продолжал гнать всякую чушь, мало сообразуясь со здравым смыслом.

– Наверно, мне там понравится. – Тихо сказала Тимандра, когда он сделал паузу. А потом задала неожиданный вопрос. – В твоём мире тоже Ипни забирает нужных людей к себе? Ну, или кто у вас там вместо него?

Слова прозвучали негромко, но в небольшой каюте их, наверно расслышали все – он, Сергей, его помощница Леандра и стоявшая у двери Гликея. Саша сглотнул предательский ком, подкативший к горлу, и рефлекторно придвинулся поближе к девушке, заглядывая в глаза.

Почему она задала такой вопрос, связав его с другим миром? Неужели всё так очевидно? Наверно, если бы это было так, то его бы недалеко отпустил от себя советник Аристин. А значит, это касается только людей, с которыми он стал близок. Или дело в природной проницательности Тимандры. Но сути это не меняет, потому что вступать в дискуссию сейчас просто бессмысленно.

– Конечно. – Тихо ответил он. – Законы мироздания везде одинаковы. Ипни лишь одно из имён высшей силы. Можешь даже не сомневаться, что ты ей будешь очень нужна.

– Я почему-то тебе верю больше, чем всем жрецам вместе взятым. – Угасающим голосом произнесла девушка. – Теперь совсем не страшно умирать.

Так хреново Саше ещё никогда не было, в глазах начали копиться слёзы. Он продолжал сидеть, сжимая ладонь девушки, понимая, что ничего не может сделать. Её глаза закрылись, дыхание стало еле слышным. Подошедший Сергей тронул его за плечо:

– Оставь. – Негромко сказал он. – Ей надо отдохнуть.

Саша вскинул на него глаза. Тогда доктор молча протянул ему чистый платок, и так же тихо произнёс:

– Лицо капитана должно вселять уверенность в подчинённых.

Саша быстро обмахнул щёки, и встал. Оглянувшись, увидел неподалёку Гликею. Её глаза тоже были полны слёз, и ещё чего-то непередаваемого, направленного именно на него. В подавленном состоянии они вышли на палубу.

В небольшой бухте тесно стояли корабли на якорях. Вокруг царило спокойствие, немилосердно жарило южное солнце. Городок на берегу был сонный. Глядя вдаль Саша кожей чувствовал, как его буквально прожигает взгляд Гликеи. Вскоре она задала ожидаемый им вопрос:

– Ты тоже из другого мира? Я всегда чувствовала, что с тобой что-то не так.

Слова прозвучали негромко, но интонация потрясения чувствовалась в них очень хорошо. Тем не менее, Сашу кое-что зацепило в этой фразе, кроме сути. Ещё не до конца веря своим ушам, он медленно повернулся к девушке, встретившись с её, как всегда, расширенными в критических ситуациях глазами, и осторожно уточнил:

– Тоже? Что это значит? Ты так говоришь, будто пришельцы из других миров шастают здесь толпами, и вопрос заключается лишь в том, чтобы вовремя их опознать.

Гликея немного смутилась, опустив взгляд. На лице читалось нешуточное волнение, всё её тело буквально трепетало, она не знала куда деть руки, то хватаясь за фальшборт, то опуская их.

– На счёт толп не уверена, но одного такого человека я знала давно. Он сам в этом признался. – Наконец, решилась девушка.

– Где он? – Весь сжался, как пружина, Саша.

– Он уже умер. – Последовал тихий ответ.

– Давно?

– Больше десяти лет назад в нашем имении. Мне тогда было четырнадцать.

Осмотревшись по сторонам, Саша всё же пришёл к выводу, что разговор предстоит серьёзный и долгий, и лучше его провести в каюте, чем на палубе. Схватив Гликею за руку, он повёл её в низ. Там первым делом плотно закрыл окно, отчего стало сразу душно. Но это лучше, чем кто-то случайно услышит необычную беседу, остановившись у фальшборта на корме.

– Рассказывай. – Попросил он, усаживаясь за стол. – Что это за человек, и кто ещё знает о нём.

Пока он метался по каюте, Гликея не сводила с него испытующего взгляда, сама оставаясь у двери. Но потом всё же приблизилась, и села.

– Значит, ты тоже. – Утвердительно произнесла она. – Это объясняет многие твои знания и необычные суждения.

Саша молчал, глядя прямо на неё. Тогда девушка продолжила:

– Харук жил у нас давно, с самого моего рождения, и он точно не был элоем, обладая жёлтой кожей и лицом больше похожим на хайдара. Но и им не являлся, и вообще не имел никакого представления об Акиабе (Европе).

– Откуда он взялся? – Задал наводящий вопрос Саша.

– Его привёз отец из своего последнего плавания, когда посещал Флиунтию (Зондские острова). Я точно не помню, но это какой-то большой остров на востоке архипелага. Он встретил его в захолустной торговой фактории на побережье. Те места до сих пор плохо освоены из-за ужасного климата.

– Чем он там занимался?

– Выживал. Работал грузчиком, слугой. Брался за любую работу, чтобы хоть как-то прокормить себя. Но отцу как-то случайно попались на глаза его рисунки, выполненные мастерски и в очень оригинальной манере. Это его заинтересовало, они разговорились. Отца тогда поразило, что такой умный и явно образованный человек делает в той глуши, и почему влачит жалкое существование. По большому счёту Харук ничего не умел. Он не был моряком, а брать на корабль неумелого чужеземца никто не хотел. Он не владел абсолютно никаким ремеслом. Поэтому выполнял только грубую и примитивную работу. А оценить его рисунки там никто не мог. И тогда отец забрал его с собой в качестве слуги, поскольку собирался выйти в отставку и вернуться в имение.

– Он не рассказывал, как попал на тот остров?

– Рассказывал. Когда я уже выросла, и стала задавать вопросы про его необычные рисунки…

– А что за рисунки?

– Самые разные. В основном люди, животные, растения, пейзажи… Но были среди них и откровенно странные… Там были изображены высокие дома в десятки этажей, самодвижущиеся повозки без лошадей, огромные летающие птицы и стрекозы из железа, невероятно длинные мосты… И люди… Похожие на хайдаров, в необычной одежде, в окружении очень странных предметов, назначение которых он объяснял… Сначала он всем говорил, что это его фантазии. Но когда мне было уже четырнадцать лет, он, очевидно, чувствуя приближение смерти, рассказал, что это его мир, куда он не смог вернуться. Представляешь, он сказал, что его дом был как раз в Элое.

– Представляю… – Задумчиво подтвердил Саша. – Так как он попал на тот остров?

– Он поехал изучать птиц. Не охотиться на них, а именно изучать. Он так сказал. Не знаю, в чём смысл, но даже если они их ловили, то потом отпускали.

– Орнитолог. – Пробормотал Саша. – Более бесполезной профессии сложно представить. Удивительно, как он вообще выжил.

– С трудом. Тем более, что на побережье он оказался не сразу. Птиц он изучал в глубине острова. У местных неподалёку была священная пещера, куда могли входить только шаманы. Но он, движимый любопытством, всё же отправился туда, посмотреть какие-то необычные рисунки. Там было очень интересно, а когда вышел обратно, то не смог найти ни деревни туземцев, ни своих вещей, ни вообще кого-то из знакомых. Он много раз возвращался назад в пещеру, надеясь, что всё изменится, но ничего не получалось.

– Он был один? – Перебил Саша.

– В пещеру пошёл один. А вообще, нет. Птиц они изучали целой группой. Только он никому не сказал, что отправился именно в пещеру, поэтому за ним никто не пришёл.

– Может, это и к лучшему. – Философски заметил Саша, уже понимая, что очередной портал находился именно в странной пещере, и работал он тоже в один конец.

– Он тоже потом так говорил, но в первые дни ему казалось по-другому. А вскоре его нашли туземцы. Но не те, которых он знал, а другие, наши. Он сказал, что они отличаются внешне. У них другой язык и вообще много отличий.

– Скажи, а у вас там тоже живут белые люди?

– Нет. Туземцы там темноволосые и смуглые, но не с узкими глазами, как у хайдаров. Они его поначалу хотели съесть, но испугались какой-то необычной вещи у него в руках, которая могла делать быстрые рисунки на небольших листах бумаги, а ещё испускать очень яркую, ослепительную вспышку.

– Фотоаппарат… – Пробормотал Саша. – Надо же, какие впечатлительные туземцы.

– Что? – Не поняла Гликея.

– Ничего. Продолжай.

– Ну, в общем, он жил какое-то время у них в деревне. Кажется, несколько лет. И за всё это время за ним никто не пришёл. Идти самостоятельно к побережью он боялся, потому что туда не было дорог, а туземцы из соседних деревень могли не испугаться вспышек из его необычной вещи, которая, к тому же, скоро испортилась. Но однажды туда забрёл отряд золотоискателей. Харук сказал, что он знает приблизительно, где располагается месторождение золота на этом острове (скорее всего имеется в виду карьер Грасберг, где добывается золото, серебро и медь), и упросил их взять его с собой. Золото они нашли, и даже дали немного Харуку. Он пришёл с ними на побережье, поселившись в небольшой торговой фактории, где и встретил его мой отец. Мне сейчас трудно сказать, полностью я верила ему про другой мир, или нет. Это было, как сказка, но очень хотелось, чтобы она оказалась настоящей. Потом эти воспоминания померкли. Но встретив тебя, я сразу почувствовала что-то похожее на него, хоть вы и совершенно разные внешне. – Девушка немного помолчала, а потом, подняв на него глаза, спросила. – Ты из его мира? Ты пришёл, чтобы найти Харука?

Ну, что же, информация получена. Пользы от неё немного, потому что это лишь свидетельство о нахождении ещё одного портала сюда, а вовсе не обратно. С другой стороны, если есть второй вход, значит, должен быть и второй выход. По логике. Но кто сказал, что в этих кротовых норах в пространстве вообще есть логика? А девочке отвечать что-то надо. Нет, можно, конечно, отбрехаться, сославшись на плохое самочувствие Тимандры и нежелание её расстраивать, оправдав каким-то образом многочисленные мелкие странности в поведении, которые Гликея наверняка подметила и истолковала в нужную сторону, но… как он потом будет смотреть ей в глаза, когда вытащит Дмитрия из тюрьмы, и засобирается в дорогу. Помашет ручкой, и скажет прощай девочка, ты помогла мне скрасить одиночество в этом скучном отсталом мире?

Собственно, по-хорошему ему вообще здесь не надо заводить серьёзные отношения, привязываться к кому-то. Потому что он неизбежно уйдёт рано или поздно, и момент прощания будет трудным. Но речь же идёт о годах, которые он вынужден провести здесь. Он бы и рад никого не подпускать к себе близко, ограничиваясь лишь удовлетворением физиологических потребностей молодого организма. Но если исключить из списка девиц лёгкого поведения в порту, то все остальные, как ни крути, но люди! С душой, мыслями, желаниями. Они чувствуют фальшь, его отстранённость, таинственность. Это их злит или раздражает, и они в конечном итоге уходят. Не смотря на всю лёгкость гендерных нравов в этой части мира, женщины здесь не хотят выполнять функции… функции чего? Да, какая разница! Они хотят тепла, взаимности, доверия… Много чего они хотят, как и везде. Но будучи существами с высокоразвитой интуицией, прекрасно чувствуют недоверие и недосказанность. Сейчас он прекрасно понимал, что и Постумия, и Тимандра, хоть и не знали истины, но ушли от него именно по этой причине. И если он сейчас начнёт что-то плести про не так понятые случайные оговорки, то Гликея уйдёт очень быстро. Открыться ей? Допустим. А что дальше, когда все условия для возвращения будут выполнены?

Предложить ей уйти вместе? Ох… Об этом даже подумать страшно, потому что натурализовать неизвестно откуда взявшегося человека с явными странностями в поведении в России двадцать первого века невероятно сложно. Во всяком случае на уровне простых людей. Хотя, кто сказал, что он вернётся домой простым человеком? Деньги решают многое, если не всё, если дело касается таких банальных вещей, как обретение документов и недопущение интереса со стороны многочисленных контролирующих и надзирающих органов. Но это уже другой уровень проблемы, до которого ему ещё, как до Китая раком… Впрочем, здесь-то Китай недалеко. Во всяком случае его географическая территория. В любом случае, решение о том, оставаться вместе или порознь, будет принимать и сама Гликея. А для этого с ней надо быть хотя бы честным – не чужой всё же человек. Теперь не чужой.

Но начал он из далека:

– Скажи, а кто ещё знал о том, что Харук из другого мира?

– Трудно сказать. – Задумчиво произнесла девушка. – Мне он рассказал об этом, когда я в очередной раз расспрашивала его о рисунках. И скорее всего об этом больше никто не знал.

– Даже отец? – Уточнил Саша.

– Я не уверена. На это ничего не указывало. Под конец жизни его все считали сумасшедшим. Правда, тихим и безобидным.

– Кто ещё видел его странные рисунки? – Спросил Саша, выделив предпоследнее слово.

– Может быть кто-то из слуг, кто случайно заглядывал к нему в комнату, но это никто не обсуждал, воспринимая, как абстрактную мазню выжившего из ума старика.

– А как ты думаешь, кто-то из значимых, облечённых властью людей, знал о его происхождении?

– Вроде нет. – Неуверенно ответила девушка. – Мне трудно судить, я же тогда была ещё ребёнком. Во всяком случае, явного интереса к нему никто не проявлял. Он просто тихо жил в нашем доме. – И после паузы спросила. – Ты думаешь, что будет, если о тебе станет известно многим? Мне кажется, об этом в любом случае не стоит говорить слишком громко, и ты правильно сделал, что закрыл окна. Ну, а я точно не стану об этом распространяться. Просто, мне самой важно знать, что рассказы Харука, которого я очень любила, не сумасшедший бред, а правда. Именно под влиянием его рассказов я решила отправиться в штурманскую школу, чтобы открывать мир, потому что поняла, насколько он огромен, и лежит, оказывается, не в одной плоскости.

– Я не могу с уверенностью сказать, что из одного с Харуком мира. – Ответил Саша. – До того, как сюда попасть, я вообще не подозревал о существовании других миров. Ну, как не подозревал. – Спохватился он, вспомнив о целом литературном жанре, посвящённом этой теме. – У нас есть развлекательные книги про них, но это всё выдумка. Во всяком случае, любого, кто начнёт слишком настойчиво и серьёзно утверждать подобное, не предоставив убедительных доказательств, наверняка упрячут в психушку. Я таких доказательств не встречал, и ничего о них не слышал, поэтому, когда вывалился из водопада на одной речке в Кинурии, и обнаружил вокруг себя совершенно другие деревья, очень сильно поразился.

– Из водопада? – Удивилась Гликея. – Зачем ты туда полез?

– Как тебе сказать. – Задумался Саша, пытаясь объяснить девушке смысл водного туризма. Но понял, что это будет сложно. – Для развлечения, в общем-то. Но это неважно.

– У вас странный мир. – Перебила его Гликея. – Харук зачем-то ловил и отпускал птиц, ты развлекался тем, что прыгал в водопады… Вы, вообще, чем там занимаетесь?

– Не знаю, насколько «невероятно длинные» мосты ты видела на рисунках Харука, но именно их-то я и строил. А это не просто, потому что состоят они не из двух брёвен. А Саддал, например, лечил людям зубы…

– Что? – Вскочила девушка. – Он тоже?

И тут Саша понял, что сболтнул лишнего. Оказывается, Гликея, почему-то, выделяла только его из общей массы. А он, выходит, просто спалил ещё и товарища. Но слово не воробей, как говорится. Придётся сделать вид, что так и было задумано.

– Да, и он тоже. Мы старые друзья.

– Может, по нашему миру действительно ходят толпы пришельцев, а мы просто не знаем об этом? – Задумчиво произнесла девушка.

– Не знаю. Харук попал сюда явно из малонаселённых и труднодоступных мест, поэтому, вряд ли оттуда могут прийти толпы. Мы провалились тоже в довольно малопосещаемом районе. Да, и портал находится над водным порогом, не всякий додумается туда полезть.

– В Кинурии высокая плотность населения, хоть и не такая, как в Элое. Если вам пришло в голову сплавляться по реке, то это могло прийти в голову и другим. – Возразила Гликея.

– Во-первых, у нас там живёт мало людей.

– Почему?

– Климат довольно холодный. Да, и исторически так сложилось. А во-вторых, нас сразу нашли местные. Если бы там постоянно появлялись люди из нашего мира, то это неизбежно стало бы известно очень многим. А так, тайну пока удаётся сохранять. Но проблема в другом. Эти порталы, судя по всему, работают только в одну сторону. То есть сюда. Обратный путь расположен в совершенно другом месте, за тысячи километров.

– Откуда ты знаешь?

– Помнишь наше безумное плавание к Восточному континенту?

– Ещё бы. – Ответила Гликея, невольно передёрнув плечами и вспоминая жуткий холод, терзавший её тогда.

– Человек, которого мы искали, знал, где расположен обратный портал. Он где-то там.

– Насколько я помню, это было как-то связано с освобождением капитана Кордила. – Задумчиво проговорила девушка. – Или… – её глаза вспыхнули, – он тоже? И поэтому именно ты так стремишься его выкупить?

– Да. – Подтвердил Саша. – И он знает, где расположен этот портал. Но всё же не доверяет нам, и не сообщает точного места, опасаясь, что мы уйдём и бросим его здесь. Наверно, я бы тоже опасался. Но в любом случае, я обязан ему. Тот люгер был куплен на его деньги, и я буду неблагодарной свиньёй, если брошу Кордила здесь.

– Значит, ты его выкупишь, и уйдёшь? А я? – С детской обидой в голосе спросила Гликея.

– Знаешь, до этого ещё так далеко, что обсуждать подобные перспективы пока не стоит. В любом случае, я обязательно предложу тебе пойти со мной, а ты уж сама решай.

Гликея надолго замолчала, переваривая информацию.

– Твой мир лучше нашего? – Наконец спросила она.

После такого простого вопроса завис уже Саша, пытаясь найти ответ прежде всего для себя.

– Трудно сказать. Он другой. Там мой дом, родители, друзья. Для меня всё очевидно, если смотреть отдельно. Но с твоим появлением всё усложняется. И это одна из причин, почему я не хотел раньше сходиться с тобой.

– А та женщина, которой ты хранил верность? Она была согласна уйти с тобой?

Саша тяжело вздохнул, вспомнив Постумию, и ответил:

– Она ничего не знает. Но сблизились мы с ней, когда я тоже не был в курсе обратного пути. Потом, конечно, пришлось бы что-то решать и как-то объясняться. Но она пришла к выводу, что у нас разные пути в жизни. И по иронии судьбы произошло это в тот самый день, когда ты написала прощальное письмо.

Гликея после этих слов чисто девчоночьим жестом прикрыла рот ладонью, глядя на Сашу своими глазищами, в которых плескалась досада.

– Вот, я дура! – С чувством произнесла она.

– Нет. – С улыбкой возразил Саша. – Совсем нет. С дурой я бы не стал связываться. Так что не наговаривай на себя. – И с этими словами встал, обошёл стол, и сел рядом с девушкой, взяв её за руки и глядя в глаза. – Ничего не говори и ничего не обещай сейчас. Подумай, осмысли всё. Времени для этого у нас ещё очень много. И сейчас мне хочется, чтобы его было побольше.

Так они просидели довольно долго – держась за руки, и глядя друг другу в глаза. Нет, это не была игра, кто первый отведёт взгляд. Им обоим хотелось смотреть друг на друга. Двум людям из разных миров, невероятным образом оказавшимся вместе, раскрывшим душу, и получающим от этого не только физическое удовольствие.

Ночью умерла Тимандра. Чтобы её похоронить, пришлось выйти в море. Сбрасывать тело в грязной и тесной бухте казалось неправильным. Мешковина, перетянутая бечёвкой, камень из балласта на ногах. Глядя на этот свёрток, лежащий на досках палубы, Саше было несколько не по себе, поскольку он не мог отделаться от навязчивого видения, что девушка там лежит с открытыми глазами, слепо таращась в грубую серую ткань. Ещё большее противление вызывала мысль о том, что её красивое, совершенное тело, опустится в воду, и в конечном итоге будет сожрано рыбами и крабами. С другой стороны, на земле тоже самое делают черви. Он, кстати, думал о том, чтобы похоронить её на местном кладбище. Только его, как вскоре выяснилось, не было. Точнее, в его роли как раз и выступало море. Элои морской народ, и, во всяком случае, в прибрежных поселениях хоронили своих покойников в нём. Отходили на лодке подальше, читали молитву, прощались с умершим, украшали свёрток цветами, и сбрасывали в воду, пуская туда же специальные венки, которые олицетворяли душу вечного морского странника, которая и ищет себе потом новое обиталище. Раньше считалось, что они уплывают на край мира, откуда низвергаются воды океана. Сейчас даже дети знают, что земля круглая, но традиция осталась.

Гликея собственноручно сплела погребальный венок из цветов, купленных на берегу, присовокупив туда прощальную записку. Саша, собрав волю в кулак, прочитал молитву, которую уже выучил назубок. Слишком часто в последнее время ему приходилось хоронить своих людей. И тело, когда-то бывшее прекрасной, энергичной и честолюбивой Тимандрой, с громким плеском упало в воду. Камень потянул его вниз, волны равнодушно продолжали биться о борт, всё так же бестолково кричали чайки над головой и монотонно скрипели мачты. Перегнувшись через борт, Гликея сбросила следом венок с поплавками, закачавшийся на воде. Вот и всё. Постояв некоторое время в тишине, капитан отдал команду ставить паруса, и возвращаться в порт.

На следующий день эскадра разделилась. Часть кораблей отправлялась на юг в помощь Глафиару, флот которого в союзе с другими государствами Элои блокировал побережье Империи. А остальные отправлялись на север, в родные порты на ремонт и отдых. На Скире предстояло забрать многочисленные трофейные корабли. Под начало Саши их досталось целых четыре, и вовсе немаленьких. Некомплект команды восполнялся за счёт солдат, но и штатную численность экипажа он довёл до максимальной, набрав уроженцев Кандийских островов, которые были рады сейчас любому заработку.

От Скиры до Бригеса было порядка тысячи трёхсот километров. Ветра дули в основном благоприятные, штормов не было, разве что штиль случился на пару дней. Но уже на девятый эскадра входило в устье Стримона, распределяясь по акватории. Трофейные корабли предстояло сдать по описи чиновникам вместе со всем находившимся на них имуществом и товарами, что было делом небыстрым и хлопотным, отнимавшим массу сил и времени.

Покончили с этой рутиной только на следующий день, ожидая выплаты доли и вознаграждения. Особых иллюзий на этот счёт Саша не питал с самого начала. Несмотря на огромную добычу, в том числе и в звонкой монете, львиная доля отходила государству. Тем не менее в карман, а точнее в сундук, капитана переместилось двести десять тысяч. Минус двадцать восемь на жалованье команде… Да, он теперь богач! Четыреста девять тысяч в заначке! Ещё два раза по столько, и можно идти к советнику, вызволять товарища из застенков. Надо будет, кстати, проведать.

И вот, когда он уже собрался было расслабиться и отдохнуть, размышляя, насколько затянулась рана на боку у Гликеи, к нему на борт пожаловал посыльный в форме солдата храмовой стражи. Саша даже помнил его лицо, поскольку тот состоял в команде, забравшей друзей из деревни после попадания в этот мир. Как оказалось, он вообще ждал здесь именно его уже больше десяти дней, а не вручил письма сразу, потому что не смог быстро найти нужный корабль среди большой эскадры. Но теперь вручил ему запечатанное письмо от Парменона, то есть Андрея Леонидовича. Послание было коротким. В нём просто сообщалось, что произошли очень важные события около водопада, Саша сразу понял какого, и для их обсуждения он должен как можно скорее прибыть в храмовый комплекс Мелибеа. Желательно со всеми своими друзьями.

Что там могло произойти? Очередные попаданцы? Туристы? Геологи? Уголовники? Исследователи? К чему гадать. Ясно, что надо ехать, и не забыть прихватить Колю. Первым делом нашёл Игоря и Сергея, просто показав им письмо. Друзей оно тоже взволновало не на шутку, породив массу самых разных предположений. Решено было ехать завтра с утра, оставив командование шхуной на Архила. Поразмыслив, Саша рассказал, что Гликея теперь в курсе их истории, и лучше будет взять её с собой. После этого Сергей замялся, и признался, что тоже посвятил в эту тайну свою помощницу Леандру.

– Значит, она едет с нами, а там видно будет. – Подвёл итог Саша. – Про письмо пока ничего не говори. Ни к чему плодить лишние домыслы. Ближе к вечеру пойдём в город, договоримся на счёт лошадей и проведаем Колю. У него, скорее всего, и заночуем, а с утра отправимся в путь.

На том и порешили. Гликее тоже ничего не объясняли. Формально их путешествие выглядело, как желание посетить Парменона, бывшего уважаемым человеком. Отпрашиваться Саша не у кого не собирался, поскольку посыльных от советника Аристина не было, а капитан Адиантуне объявила по эскадре продолжительный отдых.

Утром их маленький отряд из шести человек, включая доставившего послание солдата, отправился в путь на арендованных лошадях. Чередуя галоп и шаг, продвигались достаточно быстро. Чтобы сократить время в пути, двинулись не в обход Тирисы (Ключевская Сопка), как обычно, а напрямую через перевал. Летом на нём не было снега, и он был вполне проходим. Но всё же заночевать пришлось у подножия горы, и только на следующий день прибыли в Мелибеа, направившись прямиком к дому Парменона.

Причина, побудившая Леонидыча написать письмо, выяснилась сразу, без каких-либо слов – на крылечке сидел, отдыхая в тени, Витёк собственной персоной. Похудевший, грустный, но именно он. Деньги что ли опять кончились, и он вернулся за пополнением?

Радости от встречи он, по понятным причинам, не выказал – расстались они при весьма неоднозначных обстоятельствах. Да, и вообще вид у него был, как у побитой собаки, и даже какой-то виноватый. Нейтрально поздоровавшись с ним, Саша с друзьями сразу прошёл в дом. Но Леонидыча там не оказалось. Жена сказала, что он в храме, и отправилась за ним. Пришлось возвращаться на веранду. А поскольку молчать было глупо, то начал расспрашивать путешественника между мирами:

– Каким ветром тебя сюда занесло? – Поинтересовался Саша, устраиваясь на свободном стуле.

– Обратным. – Мрачно буркнул тот.

– То есть вернулся?

– Не совсем. Я бы сказал, что меня вернули.

– Поясни? – Потребовал Саша.

– Это долгая история. – Последовал ответ.

– Если ты ещё не понял, – начиная злиться, произнёс Саша, – то я бросил в гавани корабль, и примчался сюда, потому что Леонидыч написал про некое происшествие у водопада. Насколько я понимаю, то оно напрямую связано с тобой. Ну, не совпадение же это? А Дмитрий, к слову сказать, до сих пор в тюрьме. И я кручусь, как уж на сковородке, чтобы собрать нужную сумму, начав с нуля по твоей милости. Так что начинай, чтобы не терять времени. Когда подойдёт Леонидыч, то мы сможем приступить к рациональному обсуждению.

Воцарилось тягостное молчание. Чувствовалось, что в силу склочного характера Витьку очень хочется ответить что-то резкое. Но ситуация для него, а может и вообще, была довольно скверная, поэтому он сдержался, и нехотя произнёс:

– Меня там взяли.

– Где там? – Спросил Саша.

– На выходе. – Последовал ответ.

– Прямо сразу?

– Почти.

– Я что, так и буду из тебя по одному слову вытаскивать? – Не утерпел Саша. – Рассказывай по порядку! Кто, где, за что. И как ты смог вернуться.

Тяжело вздохнув Витёк всё же начал более связное повествование:

– После своего первого посещения, я уже знал к кому надо идти, чтобы обменять хотя бы небольшое количество золота на баксы. Ну, там, оплатить мотель, поесть, добраться до побережья…

– Кстати, всегда хотел тебя спросить, – перебил его Саша, – ты просто так собирался менять монеты?

– Нет, конечно. – Грустно улыбнувшись, ответил Витёк. – Все расплавил в тигле на костре, оставив несколько штук на сувениры.

– А в Штатах с этим свободно?

– Да, хрен его знает! Но для меня, без документов и вообще без всего, выбор был невелик. Только нелегально. А нужных людей ещё предстояло найти, и это было проблемой. По-английски то я не шарю, кроме отдельных слов. Повезло найти русскоязычного человека. Он-то и вывел на подходящего кадра, который снабдил меня наличностью на первое время, и по совершенно грабительскому курсу. А уже через него вышел на людей, способных переправить в Россию.

– Интересно как? Хотя бы в общих чертах поведай.

– Через наших рыбаков, как же ещё. Вывозят тебя в нейтральные воды, находят русское судно, и передают на него. Там уже договариваешься с капитаном, но это проще. Свои всё же. Главное наплести что-то правдоподобное, и много золота не светить. Впрочем, это касается всего. В Штатах меня пару раз чуть не грохнули, отобрав мелкие слитки.

– То есть, с официальными властями ты нигде не вступал в контакт? – Спросил Саша, пытаясь понять, где незадачливый попаданец мог наследить.

– Нет. – Последовал уверенный ответ. – Ещё там, в ближайшем посёлке у портала, я поинтересовался у своего русскоговорящего друга, нельзя ли мне как-то получить американское гражданство. Он навёл справки, и я понял, что это для меня не подходит. Пришлось бы как-то объяснять своё появление на их территории. В правду никто не поверит. А если поверят, то потом затаскают по спецслужбам, а то и лабораториям, превратив в подопытного кролика. Можно было, конечно, придумать какую-то другую историю, но для этого предстояло как минимум добраться до побережья. Только там были шансы правдоподобного появления никому неизвестного русского. При этом надо однозначно где-то прятать золото, и проходить многочисленные допросы и проверки. В общем, я решил возвращаться домой.

– Ладно. – Задумчиво проговорил Саша. – Как и где тебя взяли?

– Когда сунулся к старому знакомому обменять часть золота на первое время. Он начал заговаривать мне зубы, просил больше золота, существенно подняв цену. Предложил выпить, и вообще тянул время. Это я позднее уже понял. А потом заявился местный шериф, и арестовал меня.

– Выходит, он тебя просто сдал? Какой ему смысл? – Удивился Саша.

– Всё оказалось гораздо хуже. – Грустно улыбнулся Витёк. – Шериф меня просто задержал, и даже не пытался допрашивать. Возможно, из-за моих проблем с языком. А вот на следующий день появились люди из ФБР, причём с переводчиком, которые взялись за меня уже серьёзно.

– С чего вдруг такой интерес? – Спросил Саша.

– Ну, мне потом объяснили кое-что. Я даже понял, где спалился. – Продолжал Витёк рассказ о своей эпопее. – Поначалу я всё отрицал, и вообще дураком прикинулся. Типа, ничего не знаю, просто нашёл. Но эту версию они сразу похоронили, доходчиво объяснив, что чистого золота не бывает. В нём всегда есть микропримеси, доли процента, по которым можно определить хотя бы регион добычи, а то и месторождение. Так вот, моё золото под местные условия никак не подходило, а значит, привозное. Это обнаружилось, когда его толкали дальше, и оно дошло до серьёзных людей. Для них это конкуренция, или свидетельство неизвестного месторождения. В общем, начали разматывать цепочку, вышли на моего покупателя, который, конечно же, всё рассказал. А потом меня просто ждали, предупредив местного шерифа. Вот и вышло, что я, русский, неизвестно как оказался в центре Аляски с золотом неизвестного происхождения. И вопросов это порождает очень много. И тут я подумал – а чего я отпираюсь? Основная-то часть всё равно заныкана в горах, а сейчас можно всё и рассказать. Помучают, конечно, но в конечном итоге, может гражданство дадут. А я потом и остальное своё золото достану, когда всё уляжется. И знаете, что самое забавное? – Грустно вопросил Витёк. – Мне не поверили. Вообще. Смеялись так искренне. А я сижу и думаю, что бы им ещё соврать, чтобы отстали, да только не знаю как, потому что ничего не понимаю в их раскладах. А они так участливо продолжают расспрашивать, колись мол, где взял и зачем сюда привёз. – Немного помолчав, Витёк продолжил. – В общем, допрашивали меня весь день, выпытывая всю мою биографию, родственников и прочее. А потом повезли в какой-то город. Там это всё продолжилось. Не били, не пытали, но этот монотонный бубнёж, вопросы по кругу в разных вариантах. Через неделю я был готов признаться в чём угодно, лишь бы отстали, но их это не устраивало. В конце концов меня усадили в самолёт, и оказался я в каком-то бункере, где за меня взялись уже другие люди. Эти даже не представлялись. Поэтому я понятия не имел ни где нахожусь, ни какая структура меня допрашивает. Взяли у меня кучу анализов, и снова вопросы, вопросы, перескакивая с одного на другое. Да, там уже моей жизнью в Элое интересовались более подробно, но не целенаправленно, а так, между делом. Думал с ума сойду. Окон нет, часов тоже. Пустая комната с койкой у стены и парашей в углу. Если в начале я ещё пытался как-то высчитывать время по подаче еды, которую мне заносили, то потом махнул рукой и на это. Иногда я сидел подолгу никому ненужный, иногда меня снова начинали допрашивать лишь с короткими перерывами на приём пищи. Я только потом понял, что провёл там семь месяцев. Наших месяцев.

Все потрясённо молчали, даже начав сочувствовать этому неоднозначному человеку. К этому времени на веранду уже подошёл Леонидыч, но жестом показал, что отвлекаться на него не стоит, и пусть Витёк продолжает рассказывать. Чем он и занялся:

– В конечном итоге мои сведения об Элое решили проверить, отправив на Камчатку своих людей. Я же им всё рассказал, надеясь, что они от меня отстанут. И где этот порог, и как всё происходит. Разумеется, для них не составляло труда добраться до него здесь. Но вот на счёт самостоятельного путешествия за порталом до Аляски они сильно сомневались, что логично. Не зная языка, местных реалий и прочих нюансов, любые их агенты могли серьёзно встрять, и просто не вернуться. Или потратить на это слишком много времени, а результаты руководство хотело получить побыстрее, потому что до конца, насколько я понял, мне так и не поверили. Только возвращение отправленных людей могло гарантировать, что все мои слова не бред шизофреника. Поэтому я должен был сопровождать двух агентов, а третьему предстояло зафиксировать момент нашего перехода на Камчатке, и подтвердить его, не покидая нашего мира. Так мы и отправились в путь. – Продолжал Витёк. – Меня снабдили русскими документами. По легенде я возвращался после деловой поездки по Штатам. Не знаю, насколько это было надёжно, и что было бы, если где-то на границе возникли сомнения, но выбрали именно такой вариант. У меня, кстати, сразу мелькнули мысли сдаться нашим в аэропорту. Но потом подумал, и понял, что неизбежно придётся рассказывать всё. А значит, мной заинтересуются серьёзные службы. И какая мне разница в каком бункере сидеть месяцами и отвечать на вопросы? – Не получив ответа на свой риторический вопрос, страдалец рассказывал дальше. – Вылетали из Сан-франциско. Первый перелёт до Сеула, оттуда во Владик (Владивосток), а уже оттуда в Петропавловск. Паспортный контроль прошли без проблем, никем не заинтересовались. В документах у меня стоял камчатский адрес. А три американца летели ко мне в гости. В Петропавловске нас даже ждала квартира с одеждой и всем необходимым. Прям, как у настоящих шпионов. Хотя, они-то ими, наверняка и были. Вот только для меня это всё было в диковинку. Отдохнули, и отправились в Ключи, откуда и предстояло добраться до нужного места, закосив под туристов. Эту идею взяли уже от вас парни, не обессудьте. – Извиняющимся тоном произнёс Витёк. – Для этого тащили с собой здоровенную надувную лодку, которую амеры, все хорошо говорившие по-русски, называли рафт.

– Значит, нас ты тоже сдал? – Мрачно поинтересовался Игорь.

– Не бери в голову. Я даже фамилий ваших не знаю. Только имена вспомнил. – Отмахнулся рассказчик.

– Спецслужбам будет не трудно раскопать сведения о пропаже группы туристов два года назад в известном регионе. – Возразил Игорь. – Поэтому можно не сомневаться, что теперь на нас у них заведено досье.

– Знаешь, посидел бы в бункере полгода, ещё бы и не такое разболтал. Но ты здесь, а они там. – Усмехнулся Витёк.

– Ладно, не отвлекайся от сути. – Прервал спор Саша. – Дальше давай.

– А дальше мы наняли вертолёт, который нас высадил неподалёку от нужного места и поставили лагерь. На следующий день пешком отправились смотреть порог, до которого было пару километров. И вот, когда почти пришли к нему, послышался какой-то шум. Я-то сначала вообще не придал ему значения, а вот амеры насторожились. Вскоре уже и мне стало ясно, что это несколько вертолётов, летящих по долине. Мы спрятались под деревьями, тем не менее машины зависли прямо над нами. Из них вылетели тросы, по которым начали спускаться спецназовцы, или кто они там, но упакованные по полной программе. Я даже засмотрелся, какую-то гордость за наших испытал. Из этого состояния меня вывел пистолет, направленный на меня Билом, одним из амеров. Даже не понял в чём дело, и наверно, меня бы просто пристрелили, потому что я стоял в совершенной растерянности. Но в следующий момент вместо носа у Била появилась красная блямба, из которой хлынула кровь. Наверно, снайпер сработал. Остальные бросились в кусты, а я, выйдя из ступора, как и в первый раз, сиганул в реку. Надо мной вертолёты висят, спецназовцы на тросах. Винты воду баламутят, стреляют где-то, но явно не по мне. А я, загребаю руками и сбиваю колени об камни, несусь вперёд, навстречу порогу, до которого метров триста оттуда оставалось. На подходе оглянулся. Сильно отстав, за мной плывут двое амеров, ещё дальше по берегу скачут спецназовцы с автоматами. В общем слился я в порог, вывалившись уже здесь. И сразу на берег. Там у меня с прошлого раза нычка была на всякий случай – пистолет в герметичном пакете, спрятанный под большим камнем в кустах. Пригодился. Не оглядывался даже, потому что чувствовал, дорога каждая секунда. Если амеры вывалятся следом за мной, то просто пристрелят. Перевернул камень, достал ствол – смазанный и заряженный. Передёрнул затвор, молясь, чтобы всё сработало. Оборачиваюсь, а первый уже бежит ко мне по берегу. Увидев у меня оружие, полез за пазуху, одновременно пытаясь увернуться. До него метров пять было. Вроде и недалеко, но попал только с третьего раза, когда он уже ствол на меня наводил. Добавил потом ещё две пули для верности. Второй отстал сильнее, и в этот момент барахтался только посередине реки. Спрашивать о его намерениях я не стал. Прицелился получше, и выпустил оставшуюся обойму в него. Один раз точно попал в голову, потому что ошмётки полетели знатные. Так он и поплыл по течению, подкрашивая воду. Трясёт всего, что делать не знаю. Потом слышу, первый ещё жив, хрипит. Но пока сходил за второй обоймой и перезарядился, он уже сам сдох. Просидел там у водопада ещё часа два, приходя в себя, и ожидая неизвестно чего. Но никто так и не появился больше. Потом добрался до деревни, и сразу пошёл к старосте, сказав, что мне срочно нужно к Парменону, то есть нашему дорогому Леонидычу, потому что как решать эту проблему я не знаю.

Глубокое молчание воцарилось надолго, все переваривали услышанное. Первым нарушил тишину Игорь:

– Как думаешь, если бы всё прошло нормально, тебя отпустили бы?

– Точно нет. – Уверенно ответил Витёк. – Они этого даже не скрывали. Сами посудите, ведь нет никаких гарантий, что я не начну болтать о случившемся, а о таких сведениях распространяться непринято в спецслужбах. Конечно, меня обещали поселить в уютном домике в тихом месте, но я сильно подозреваю, что это место могло оказаться слишком тихим и за высоким забором. Никто не оставил бы меня на свободе даже в Штатах. А может, и вовсе держали бы в бункере. Удобно, всегда под рукой, мало ли о чём ещё захочется побеседовать. И уж, конечно, даже речи не шло о том, чтобы разрешить мне вернуться домой.

– Чёрт бы тебя побрал! – Вскричал Игорь. – По твоей милости мы теперь все застряли здесь!

– Я знал, что буду виноват. – На удивление спокойно ответил Витёк. – Но хочу заметить, в расставленную ловушку угодил бы любой оказавшийся там. Другого пути, кроме как сбывать золото местным барыгам, не существует. Или самому сдаваться властям, а там, одно неосторожное слово – и к тебе сразу проявят повышенный интерес. Результат тот же самый.

– Всё правильно. – Примирительно сказал Саша, желая погасить возникающий спор. – Неизвестно каких дров наломали бы мы, оказавшись в той ситуации. Давайте думать о том, что делать дальше.

Игорь сдержался и замолчал. Остальные находились в ступоре, поскольку хоть и далёкая, но простая схема возвращения домой внезапно рухнула. Паузу прервал Леонидыч:

– Я уже съездил туда, и поговорил со старостой. В идеале было бы организовать у водопада что-то вроде наблюдательного поста, чтобы сразу отслеживать появление всех возможных новых людей. Но учитывая, что истинное положение дел знаем только мы и сам староста, это затруднительно. Я не знаю, как залегендировать такое действие, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов, даже если подкрепить это деньгами.

– Может, небольшой храм там поставить? – Предложил Коля. – Обнаружить новое место силы или святости.

– В местной религии нет таких понятий. – Отверг идею Леонидыч. – А святость связана с конкретными событиями и людьми, причём известными. Так что это не вариант. Всё что я смог сделать, это побудить местных быть более внимательными к чужеземцам, посетив также и соседние селения. Я пустил слух, что значение Мелибеа для чужестранцев возросло, и через их территорию могут проходить люди из совсем уж далёких стран. Объяснение так себе. Любой образованный человек, хотя бы поверхностно знакомый с географией, поймёт, что это полная ерунда. Но это хоть что-то. Так мы повысим шансы на то, что о пришельцах нас поставят в известность. Или они сами сюда придут, получив конкретное указание.

– Меня занимает другой вопрос. – Неожиданно произнёс Саша, обращаясь к Витьку. – Почему вас пропустили через границу, нигде не тронули, позволив забраться в самые натуральные дебри, и устроили такой затратный захват только там с привлечением вертолётов и спецназа. Не проще ли было сделать это в городе?

В ответ Витёк молча развёл руками.

– Может, наши что-то знают о портале? – Предположил Игорь. – И как только они приблизились к нему, среагировали?

– Тогда почему к нему позволили приблизиться нам? – Возразил Саша.

– Возможно, наше исчезновение явилось последней каплей, заставившее спецслужбы, или я уж и не знаю кого, наблюдать более пристально за этим местом. После нашей пропажи Пашка наверняка всех на уши поставил. Даже если от него попросту отмахнулись, то заметочку наверняка сделали. Не мы первые там пропадаем. И не факт, что обо всех знаем.

– Но почему спецназ и вертолёты? – Недоумевал Саша.

– Потому что американцы. – Пожал плечами Игорь. – Мы можем только догадываться, но вполне возможно, что их вели от самого аэропорта, в чём-то подозревая, или на всякий случай. А когда стало известно, что вертолёт высадил их прямо рядом с точкой, тут же подняли спецназ, и отправили на захват. Меня удивляет другое, почему после явного исчезновения троих людей на глазах у массы свидетелей этим местом не занялись в серьёз?

– И что ты под этим подразумеваешь? – Спросил Саша. – Сюда должна прибыть исследовательская группа?

– Послушайте, я просто рассуждаю. – Примирительно сказал Игорь. – Прошла спецоперация по захвату кого-то важного, судя по задействованным силам. Что у них осталось? Один труп. Любое начальство задаст логичный вопрос – где остальные трое? Живые или мёртвые. Они скрылись? Как? Куда они могли деться из неширокой долины, просматриваемой с воздуха? Утонули? Это не случайные туристы, на которых можно махнуть рукой. Начальство любит конкретику. Мне кажется, что там должны были всю речку руками прощупать, особенно порог. И как при этом не наткнуться на Нечто? Я уж не говорю о том, что кто-то может и вывалиться сюда случайно. И даже не один.

– То есть ты хочешь сказать, что о портале всё-таки известно? – Подал голос Сергей. – Тогда почему этот район не закрыт для посещений?

– А смысл? – Удивился Саша. – Места там глухие, дорог нет, населения тоже. Ну, пропадают раз в двадцать лет люди, ну, и что? Даже если это квалифицируют, как аномалию, то она наверняка проходит по разряду НЛО. Вроде у всех на слуху, но воспринимается, как дешёвая сенсация.

– Но в этот раз было множество свидетелей! – Возразил Игорь.

– А что они видели? – Спросил Саша. – Вертолёты висели в стороне и невысоко. Перепад воды по высоте скрывал происходящее. Спецназовцы тоже бежали сзади по берегу. Все они видели, что люди слились в порог, после чего пропали. Конечно, вертолёты потом долго летали над рекой, солдаты прочесали окрестности. Да, начальство потребует найти тела, если ничего не знает, но искать их будут не спецназовцы, а совершенно другие люди. Не знаю, водолазы там, или ещё кто. Участники операции ничего толком не видели и не знают. Слетали, постреляли, побегали, и отправились обратно. Всё! Дальше должны быть поиски, которых, скорее всего, и не будет, потому что руководство прекрасно знает, куда делись беглецы.

– Тем более должна быть погоня! – Горячился Игорь. – Если они доберутся до обратного портала, то это будет сильный козырь в руках в американцев!

– Это если они знают об обратном портале. – Остудил его пыл Саша. – Найти его, насколько я понимаю, непросто. Кстати, Вить! Ты сам-то как его нашёл?

– По слухам. – Ответил он. – Был у меня поставщик из туземцев. Как-то болтали с ним за кружкой вина, и он рассказал о пропавшем плоте с грузом шкур, который кто-то из рисковых охотников сплавлял с верховьев реки. Причём, люди с него ухитрились выбраться, когда он перевернулся, а вот сам плот исчез. Я подробно изучил то место. Порог не идёт ни в какое сравнение с нашим. Там даже плоту перевернуться сложно. Но, судя по всему, он воткнулся в нижнюю полку портала, которая, как мы все знаем, твёрдая, поэтому опрокинулся. В общем, не знаю как, но люди выкарабкались на берег, а плот с грузом исчез. Разумеется, сразу вспомнили о предостережениях шаманов, что там места нечистые. Старая байка получила новое подтверждение, посеяв в туземцах суеверный ужас. А вот меня такой рассказ очень заинтересовал.

– А ты на чём через него проходил? – Поинтересовался Саша.

– Ну, мне не надо было плыть через всю реку. Дошёл до места, надул два больших кожаных бурдюка, к которым привязал свои вещи, и спустился вплавь. Холодно, конечно, но терпимо.

– Подожди, – вскинулся Игорь, – но получается, что туда, на Аляску, и раньше могли попадать люди из этого мира? Да, это неотёсанные варвары, но на них должны были обратить внимание.

– Могли. – Согласился Витёк. – Но крайне редко и маловероятно. Там речка совсем мелкая. Нормально плыть по ней невозможно, и этим, обычно, никто не занимается. В известном мне случае была уникальная ситуация. В горах скопилась крупная партия шкур, чего обычно не допускается. Охотники наверняка здорово намучались, протаскивая плот по камням, которыми завалено русло. Конечно, это лучше, чем переть всё на своём горбу, но всё же мало кому такое в голову придёт даже в похожей ситуации. Поэтому, исчезать люди могли и раньше, но явно слишком давно. Во всяком случае, мои рассказы вызвали у всех искреннее удивление.

– Как вы думаете, – подал голос Леонидыч, обращаясь ко всем сразу, – есть шанс, что две страны смогут договориться, и начать совместное изучение аномалии? Ведь это имеет смысл, если будет возможен вход и выход.

– Боюсь, что это изучение будет больше походить на вторжение. – После небольшой паузы озвучил своё мнение Саша. – Огромные ресурсы целого мира перевесят все моральные соображения.

– И у наших? – Уточнил Леонидыч.

– Думаю, да. – Подтвердил Саша. – Но мне кажется, что подобный сценарий маловероятен. То, что я помню из политической обстановки, практически исключает возможность совместных действий. Более того, я действительно боюсь, что это подвигнет американцев на активные действия, чтобы получить контроль над Камчаткой. Разумеется, не с помощью большой войны. Это взаимоуничтожение. Но есть много способов, как уничтожить, или расколоть Россию другими способами, ведь один раз они это уже сделали. Минимум один. Но это откладывается до той поры, пока они не обретут полную уверенность в существовании другого мира, и возможности из него вернуться. Всё, что имеется у них сейчас, это слова одного странного русского, и золото непонятного происхождения.

Снова повисло тягостное молчание. День клонился к вечеру, потянул свежий ветерок, где-то раздавалось хоровое пение, лаяли собаки, неподалёку смеялись дети.

– Я готов отправиться к водопаду, и жить там. – Неожиданно выдал Игорь.

– Зачем? – Удивился Саша.

– Просто присматривать за ним. – Пожал плечами тот.

– И что ты будешь делать, если сюда кто-то пожалует в гости? – Поинтересовался Саша.

– Ничего. – Спокойно ответил Игорь. – По большому счёту, всё, что мы здесь обсуждали, лишь домыслы и предположения. Мы не знаем, что известно другим людям ни об этом портале, ни о другом. Нам нужна информация, которую могут дать новые попаданцы, кто бы они ни были. Ну, а если это будут случайные люди, то просто помогу им. Согласитесь, лучше всем этим заниматься непосредственно на месте, чем надеяться, что они сами зайдут в деревню. Кроме того, я не верю, что из этой ситуации нет никакого выхода. Да, нам нельзя просто переться на Аляску, потому что закончим мы свою жизнь, скорее всего, в бункере. Но если не прятать голову в песок, и находиться поближе к ключевому месту событий, то, возможно, что-то и прорисуется.

– Я хотел тебе предложить такой вариант, – произнёс Леонидыч, – просто не знал, как лучше начать.

– Вот, видите, – улыбнулся Игорь, – всё само собой решилось.

– Староста поможет тебе построить хижину поблизости. Может, и хозяйство какое заведёшь.

– Может, и заведу, если успею. Я ведь вырос в частном доме. Как держать лопату знаю.

На этом обсуждение проблем и вопросов закончилось. Поскольку баня уже была натоплена женой Леонидыча, то вскоре все отправились туда. Прежде всего, мыться, но и попарились тоже. Этот ритуал вызвал немалое удивление у Гликеи и Леандры, до этого не знакомых с подобным. Вениками их бить никто не стал, чтобы не шокировать, но вот контрастная ванна в запруде после парной им очень понравилась.

Поужинав, все гости отправились в гостиницу. Саша снял для себя с Гликеей отдельный номер. Лежать в чистой постели и на мягкой кровати с одной стороны было сказочным блаженством, но с другой, тело уже отвыкло от такого, и заснуть сразу оказалось непросто.

– Почему ты не сказал о другом портале? – Спросила Гликея, лёжа у Саши на плече.

Её распущенные волосы щекотали грудь и щёку. Это расслабляло и настраивало на лирический лад, но он собрался с мыслями, и ответил:

– А смысл? Это всего лишь вход. Если бы где-то поблизости был выход, то Харук наверняка бы ушёл, и ты его никогда не встретила. А значит, и для нас эта информация не имеет особого смысла. Но есть и ещё одно соображение. Теперь это действительно опасно. Как ты уже, наверно, поняла, в нашем мире порталы входа и выхода располагаются на территории разных почти враждующих государств. После переполоха, который устроил Витёк, американцы не смогут так просто подобраться к входу, а наши, даже если решаться на проникновение, не смогут свободно выйти. Там тоже наверняка всё под контролем. А вот портал входа, расположенный в другом месте, причём, я догадываюсь, что это за остров, о котором ты говорила, для американцев легко достижим. Если информация о нём как-то станет им известна, то сначала они отправят сюда исследовательскую группу, изучат всё, а потом им ничего не помешает устроить там свою базу, через которую они будут отправлять хоть целые армии. Поверь, у вашего мира нет никаких шансов в противостоянии.

– С элоями не смогли справиться ни хайдары, ни Империя. Ты так уверен в могуществе своего мира? – Спросила Гликея, приподнявшись на локте и заглядывая Саше в глаза.

– Причём тут элои. – Улыбнулся он, нежно поправляя прядь волос на её лице. – Если всё будет развиваться так, как я описал, то захватят весь ваш мир. У нас техническое развитие намного опередило вас. Ружья способны делать несколько выстрелов в секунду, их не надо перезаряжать. Пушки бьют на много миль, а снаряды взрываются с такой силой, что одного хватит, чтобы утопить линейный корабль. Стальные птицы поднимаются высоко в небо, и могут сбрасывать бомбы на крепости и города. У вас нет ни малейшего шанса. А я не хочу, чтобы это произошло. Очень не хочу. И прошу тебя, никому не рассказывай больше о том, что знаешь. Для большинства людей это будут бесполезные слухи и забавные истории, но заинтересованный человек, кто бы он ни был, в два счёта сделает нужные выводы.

Девушка внимательно изучала его лицо, не сводя глаз. Свет масляного фонаря, горевшего на улице, проникал в окно, позволяя различать общие черты.

– Мне кажется, что мой бок уже давно зажил, а тебя это словно не интересует. – Неожиданно сменила тему Гликея.

– Каждый день хочу спросить об этом, но всё время что-то отвлекает. – Не растерялся Саша. – Хорошо, что ты об этом сама напомнила. Теперь можно наверстать упущенное. – И с этими словами притянул девушку к себе.

Утром все позавтракали в гостинице, после чего расселись на лавочках на улице, любуясь снежным конусом Тирисы, возвышавшимся над деревьями, которыми поросли склоны. Конец лета на Кинурии был изумительным – ясная и солнечная погода почти никогда не омрачалась дождями. Говорить ни о чём не хотелось, каждый осмысливал услышанное вчера, постепенно свыкаясь с мыслью о том, что пути домой пока что нет.

Пришёл Леонидыч. Окинул взглядом разомлевшую компанию, и молча сел рядом. А спустя пару минут всё же произнёс:

– С этой вершины открывается потрясающий вид в хорошую погоду.

После небольшой паузы, Саша спросил:

– Вы там были?

– Конечно. – Ответил старый учитель. – И не один раз. Сейчас, правда, тяжеловато уже ходить на такую высоту, но раньше старался каждый год подниматься вместе с Фотиной.

– На вершине наверняка лёд. – Заметил Саша. – Без специального снаряжения тяжеловато будет.

– Основное, это кошки. – Ответил Леонидыч, имея в виду специальные насадки на ботинки, позволяющие ходить по льду. – Их здесь многие используют зимой в горах. Ничего сложного. Там ведь нигде не надо карабкаться по отвесным склонам, везде можно идти без помощи рук. Хотя крепкая палка с вбитым на конце гвоздём не помешает. Ну, и очки с тёмными стёклами пригодятся. Вот и всё, в общем-то.

– Вы нас прямо соблазняете. – Усмехнулся Саша. – Но боюсь, что за день мы не успеем подняться и спуститься.

– И не надо. – Согласился он. – Там тропа идёт до границы снегов. А у последних деревьев стоит пастушья хижина с печкой. В ней можно переночевать. Там же и кошки всегда лежат, штук десять. На вас точно хватит. Котелки тоже есть. Ну, а еду и одеяла лучше с собой взять.

Оживившись, друзья переглянулись. Все они были туристами, и обладали той редкой чертой, что заставляла легко поддаваться на авантюры, особенно ради красивого вида.

– Так, чего мы ждём? – Озвучил общую мысль Сергей. – Леандра, Гликея, вы с нами?

Девушки пребывали в растерянности, явно не понимая, зачем надо лезть на эту далёкую гору. Но привычка доверять своим мужчинам, и уверенность, что раз зовут куда-то, значит, есть ради чего терпеть лишения, взяла верх, и обе согласились.

В дорогу собрались быстро, побросав в ранцы немного еды, свитера и одеяла. В карманах у каждого были незатейливые очки с закопчёнными стёклами, в руках крепкие палки. Тропа, начинавшаяся от посёлка, была хорошо натоптана, и, петляя между деревьями, вела вверх по склону. К вечеру действительно добрались до хижины, в которой сейчас никого не было. Зато был запас не колотых дров, котелки и кошки, которые можно было ремнями прикрепить практически к любым ботинкам.

Ночью здесь было довольно холодно, поэтому спали в свитерах и завернувшись в одеяла на широких нарах, занимавших всю стену хижины. А утром, оставив ранцы с едой, отправились дальше. Деревья сразу кончились, ели заметная тропа вела через горные луга, склон становился всё круче. Когда дошли до снега, то остановились, чтобы обмотать специально взятыми для этого кусками парусины, голени. Так снег не попадал в ботинки. А когда он стал совсем плотным, превращаясь в специфический лёд, фирн, то одели и кошки, позволявшие уверенно продвигаться вперёд, цепляясь шипами, и опираясь на палки.

Высота горы в нашем мире составляла больше четырёх с половиной тысяч метров, и, судя по всему, здесь она вряд ли меньше, потому что чувствовалась нехватка кислорода. Из-за этого приходилось делать частые остановки, чтобы восстановить дыхание. Позади открывался великолепный вид на огромную долину с синей лентой реки и вершины Срединного хребта за ней. И снова монотонный подъём, шаг за шагом. Было тяжело, но все держались бодро, в том числе и девушки, привыкшие к физическим нагрузкам.

Подъём растянулся надолго, но всё же они добрались до вершины, представлявшей собой полу обвалившийся кратер давно не извергавшегося вулкана. Обошли его по кругу, выходя на внешнюю сторону, и тут у всех захватило дух.

Прозрачный воздух позволял рассмотреть мельчайшие детали внизу. Крутой изгиб Стримона, поворачивавшего на восток. Города и деревни, разбросанные по долине, жёлтые участки полей, засеянные злаками. А справа, за невысоким Восточным хребтом, бесконечная синяя гладь океана. В устье реки был виден и Бригес, с его большой гаванью. В ней можно было различить крохотные точки кораблей, среди которых наверняка стоит и их шхуна. Ветер был не сильным, но ощутимо холодным, что заставляло кутаться в куртки. Тем не менее, оторвать взгляд от панорамы было невозможно. Саша встал позади Гликеи, обхватив её руками, и прижимая к себе.

– Как красиво. – Тихо сказала девушка, запрокидывая голову и ухитрившись прижаться своей щекой к Сашиной. – Ради этого действительно стоило идти вверх.

– Это точно. – Согласился он. А после паузы добавил. – Теперь я понимаю, зачем Парменон отправил нас сюда.

– Зачем же?

– Чтобы мы лишний раз убедились, что этот мир прекрасен. И ничего страшного, если мы так и не сможем вернуться домой. Я сейчас готов защищать этот мир, потому что в нём есть ты, согласившаяся пойти за мной на обледенелую вершину, не задавая лишних вопросов. Просто поверив.

– Вообще-то хотелось спросить. – Произнесла Гликея с улыбкой.

– Но не спросила же. А просто пошла рядом.

– Интересно стало. – Пояснила девушка, всматриваясь вдаль. А после паузы, добавила. – Может, всё ещё обойдётся, и никто не узнает, как сюда попасть из вашего мира, и где выйти. Тогда всё останется по-прежнему.

– Хотелось бы в это верить. – Согласился Саша. Но Гликея обернулась к нему, заглянув в глаза. – Нет, правда, хотелось бы. Я останусь здесь, потому что есть ради чего.

– И ради чего же? – Глаза Гликеи снова превратились в два синих сканера, заглядывавших в самую душу. Даже холодный ветер не мог заставить их моргнуть.

– Ради тебя.

И судя по довольной улыбке, в которой растянулись обветренные губы девушки, ответ ей не только очень понравился, но и не вызвал ни малейших сомнений…