На мягких лапах

Глава девятая Преследователи

- Ты только посмотри, что я создала!

- Белый? Ирусаны же черные.

- Это у тебя они черные, а у меня будут белые с голубыми глазами! Ты только посмотри, какая она красивая.

- Это она? Да, красивые глаза, только с такой окраской ирусанам трудно будет выжить.

- А я решила сделать только одну белую, а все остальные пусть будут черные.

- Ты думаешь, она выживет?

- Она не только выживет. Она станет...

Разум еще не выбрался из мира снов, а нос и уши уже уловили опасность, тело вскочило на лапы и понеслось вперед. В ужасе распахнув глаза, я оглянулась и увидела скалившиеся морды тварей.

ОНИ меня нашли, и это было странно. Обычно твари околачиваются рядом с двуногими и очень редко бродят сами по себе.

Резкий порыв ветра вздыбил шерсть и донес до носа запах приближающихся к нашему лагерю двуногих.

Сжав челюсти, я резко развернулась и побежала навстречу тварям.

ОНИ радостно оскалились, наверное, думая, что я решила сдаться, но не тут-то было. В мощном прыжке я перескочила над ним и направилась назад в лагерь, громко зарычав:

- Лида, опасность!

Мой рев услышала не только она, но и валькирия со жрецом.

- Уходите! - зарычала я, проносясь мимо, так как если бы осталась, то все равно помочь ничем не смогла бы.

Вслед с тварями понесся взволнованный голос девушки: " Она сказала, чтоб мы уходили! Какая опасность приближается!" и взволнованное тявканье Мелкой.

Я облегченно перевела дух и резко повернула влево, так как путь прямо вел прямо на приближающихся двуногим, а их было много, так что справиться с ними я бы все равно не смогла бы.

Было темно, но нос и уши получше любых глаз будут, особенно когда от них зависит твоя жизнь. Притом до рассвета было не далеко, а значит, забег обещает быть недолгим. Днем ОНИ очень редко нападают, так что будем надеяться, что бегущие сзади твари на рассвете утихомирятся.

В скором времени проснулось утро, а с ним свет, бежавший наравне с моими лапами вперед в лес. Твари стали замедляться, а когда солнце выглянуло за спиной, то и вовсе исчезли.

До носа донесся запах воды, но звука шуршания не было слышно, так что, наверное, впереди находилось озеро.

Пить хотелось невыносимо, да и силы этот не долгий забег забрал у меня столько, словно я всю ночь бежала.

В последнем рывке я направилась вперед, в желании как можно скорей напиться, поэтому появившейся за кустом обрыв меня очень сильно удивил. Остановиться я не успела и поэтому на полной скорости слетела с него. Летела я не долго, так как крыльев не имела, а законы природы действовали на ирусанов наравне с остальными живыми существами без крыльев.

- Гьяяя! - раздался снизу крик.

Я опустила голову и увидела расширенные от ужаса глаза утки, которая находилась как раз посередине моей тени, а это значит... Додумать я не успела, так как озера с довольным чавканьем проглотило меня и утку. Аккуратно схватив бедолагу зубами за шею, я заработала лапами и всплыла на поверхность, а потом и до берега.

Положив утку на песчаный берег, я с ужасом поняла, что она не дышит. Я лапой подергала ее за клюв, но она оставалась лежать бездушной куклой. В паники мне вспомнился случай, когда Ивильмира спасала утопающую девушку.

Что же она там делала? Кажется, несколько раз давила на живот, или на грудь?

Я аккуратно нажала на живот, а потом на грудь утки.

Так, потом она дышала своим ртов в рот той женщины.

Я лапой приподняла клюв и, схватив его пастью, задышала со всей силы.

- Ну, давай же! Давай! - прорычала я, повторив все это еще раз.

Брюшко утки, от моих вдохом, надувалось и сдувалось, но никакого волшебно свойства, как случилось у подруги, не произошло.

Обитавшие возле озера ДРУГИЕ с интересом стали кружиться рядом с нами. От бессилия и ужаса я закричала, не надеясь на успех: "Да помогите же!", и к своему удивлению и радости увидела, что ДРИГИЕ стали кружиться быстрее и быстрее, до тех пор пока не стали живым серебром, которое влилось в клюв утки.

Птица закашлялась, выплюнула воду и с непониманием и ужасов посмотрела на меня.

Я с облегчением вздохнула, села на землю и только сейчас заметила недалеко от нас ошарашено глядевшую на нас женщину, с чем-то белым и мокрым в руках.

- Извините, - смущено прорычала я, от чего двуногая вскрикнула и упала в обморок, благо на берег, а не в озеро. Не хватало еще и ее спасать.

- Вы... вы спасли меня, - прогакала утка, переворачиваясь на кожистые лапки.

- Не стоит благодарности, - ответила я, поднялась и направилась в лес, пока женщина не очнулась.

Через несколько минут утка меня догнал, на бегу крича:

- Постойте, пожалуйста. Подождите, прелестная спасительница!

Обращение меня позабавило, наверное, поэтому я остановилась и повернулась, в легком раздражении дергая кончик хвоста.

- Ох, благодарю, - прогакала утка, когда меня догнала, а потом ловко прыгнула на поваленное дерево, важно выпятила грудку и заявила: - Мое имя Генрих-Второй и я как всякий уважаемый себя селезень, из гордой породы зеленошеих, в благодарность за спасение жизни обязан на вас жениться!

Я с удивление посмотрела на утку, точнее на селезня, который действительно оказался с болотного цвета шеей и головой, а еще с белыми крыльями и черной грудкой.

- Эээ... - Признаться, я слегка растерялась. - Извините, Генрих, но...

- Второй, - вежливо поправил он, еще сильнее выпятив груд вперед. - Мой отец был известным и почтенным селезнем Генрихом-Первым, из гордой породы зеленошеих, который в одиночку поборол страшного лиса...

- Это, конечно, все интересно, - перебила я, а хвост уже вовсю раздраженно махая из стороны в сторону, - но я спешу, поэтому вынуждена откланяться.

- Но постойте, - теперь уже растерялся селезень, - а как же свадьба?

С раздражением вздохнув, я спросила:

- Ну, какая еще свадьбе, если ты утка, то есть, прости, селезень, а я кошка?

- Я понимаю Ваше недовольство, - кивнул Генрих зеленой головой, - но как селезень из гордой породы...

Я негромко зарычала, но на утку, то есть селезня, это не произвело никакого впечатления.

- О, давай ты меня отблагодаришь услугой? - спросила я, мысленно ликую от пришедшей в головы мысли.

- Я тогда был бы Вам премного благодарен, - с явным облегчением согласился Генрих.

- Хватит с меня благодарностей, - отрезала с раздражением я. - Мне нужно найти мои знакомых двуногих, не мог бы ты помочь мне и поискать их сверху?

Вообще-то помощь мне не нужна была, подругу я и так чувствовала, но пусть он лучше мне якобы поможет, чем и дальше будут настаивать на свадьбе.

- Я с великой радостью выполню Вашу просьбу, прелестная спасительница, - заверил меня Генрих, приложил крыло к груди и поклонился.

Потом он расправил крылья и попятился назад, смешно дергая черным хвостов. Разбежавшись по бревну, селезень взлетел вверх и устремился к небу.

Я проводила его взглядом и уже хотела отправиться следом, как послышался до ужаса знакомый визг, который бывает только тогда, когда стрела рассекает ветер.

Генрих гакнул и стал падать вниз, а до ушей долетел радостный голос:

- Макс, Макс, я попал! Макс, искать!

Шерсть на загривки встала дыбом, я стремглав кинулась на голос и успела к тому моменту, когда пес перекусывал селезню шею. Не из-за кровожадности, а из жалости, так как стрела пробила Генри грудь, и он лишь облегчил его страдания.

- Отойди от него! - прорычала я, оскалившись.

Лохматый пес, с большими черными глазами, выпустил из пасти зеленую шею и отошел.

Я подошла к селезню, лапой приподняла его голову и сказал:

- Прости, Генри. Прости, пожалуйста.

На поляну выбежал мальчишка, которой удивленно посмотрел на собаку, потом на меня и закричал:

- Макс, фас!

Но пес осталась стоять на месте.

С благодарностью посмотрев на него, я схватила селезня за шею и потрусила назад, а в след несся голос: "- Макс, почему ты стоишь на месте?! Фас! Не дай ей утащить нашу добычу! Макс!", но пес стоял не двигаясь.

Животные всегда бывают понятливее двуногих.

Добравшись до того обрыва, с которого спрыгнула, я разжала пасть и селезень совершил последний полет, только не вверх, а вниз.

В такие моменты начинаешь верить в судьбу, которую, не смотря на все старания, невозможно исправить.

***

Своих я догнала только к следующему утру. Оказалось, что те, напавшие на них двуногие, были стражниками Священной земли, которые хотели за Ивильмирой. Еще оказалось, что Лида рассказала о том, что может меня слышать, точнее она попалась еще вчерашним утром, когда передала мои слова.

- Замечательно, - с повышенным воодушевлением сказал Дэрек, которого я никак не могла перестать называть этим именем. - Не хватало нам предателя Артарна и Юлиана, так теперь еще и стражники-священко прицепились!

- И еще безликие, - тихо добавила Лида, смущенно опустив взгляд под ноги.

- Что?! - взревел ошарашенный жрец.

Монашка покорно все рассказала, от чего жрец был хмурее и злее медведя, которого случайно разбудили в середине зимы неудачливые охотники.

- Замечательно! - повторил он с не меньшим воодушевлением. - Артарн, Юлиан, стража, безликие. Мне прямо не терпеться узнать, кто еще пополнит список наших преследователей?

Я промолчала, так как ОНИ составляют мой список преследователей и двуногим угрозы не несут.

К нам подошла Ивильмира со свитком в руках. Она опустилась рядом со жрецом на колени, развернула свиток, который оказался картой, положила на его концы камушки и сказала:

- Мы сейчас находимся здесь, - указала она на карту, в сторону зеленого пятна окруженной синей полосой и серым серпом, - и путь до Лунного Леса должен занять примерно две недели. Притом нас преследуют, а значит, придется идти тайными путями, а это еще шесть-семь дней, и то если стража их не перекроет. Но у меня есть идея! - Женщина обвела нас азартным взглядом и улыбнулась именно той улыбкой, после которого обычно и вляпывается в неприятности. - В двух днях пути отсюда находиться мост в Темный Рай, потом пять дней до Венеции, там у меня есть знакомый маг, который сможет нас с помощью камня-телепорта отправить в Лунный Лес! Так мы сможешь сэкономить дня четыре, но есть маленькое но, даже два но. - Ивильмира замолчала, выждала театральную паузу и призналась: - Я не знаю, в городе сейчас тот маг или нет, и если его не будет, то нам придется еще месяц потратить на дорогу - это первое "но". Второе же "но" состоит в том, что мы слишком привлекаем внимание к себе, особенно из-за Эль.

Я обижено махнула хвостом, угодив кончиком женщине по носу и щеке.

- Эль, не обижайся, - миролюбиво сказала подруга, погладив меня по бедру. - Просто большая белая кошка очень сильно бросается в глаза.

Я махнула повторно, но на этот раз она успела отклониться.

- Но это "но" легко исправимо, - продолжила валькирия, не переставая гладить меня. - Мы можем замаскироваться, и даже Эль уменьшить до размера обычной кошки.

- Значит, осталось только решить, через Священные земли нам отправляться в Лунный Лес, или понадеяться на удачу и направиться в Темный Рай? - задумчиво спросил Дэрек. - Стражники-священко ведь не последуют за нами в Темный Рай?

- Не должны, - ответила валькирия, пожимая плечами. - Ну, раньше они меня дальше Священной земли не преследовали.

- А что ты вообще натворила, что не успели мы два шага за границу сделать, а они тут как тут? - с раздражением спросил мужчина, сложив руки на груди и недовольно нахмурившись.

- Я лишь забрала то, что принадлежало моему отцу! - разозлено ответила Ивильмира, стукнув кулаком по карте, от чего она в месте удара вмялась, превратив горы в ущелье . - Чтоб Светлый Кай Череда с его шавкой Гертанской взял и...

Жрец поспешно прижал ладошки к Лидиным ушам, наверное, даже не догадываясь, что девушка уже научилась выражаться и не так целомудренно.

Что не говори, а двуногие умею быстро учиться... особенно плохим вещам.

- Черед? - задумчиво повторил Дэрек, закусив губу, а потом осенено спросил с огромным шоком во взгляде. - Это что ли король Священной земли Черед?!

- Нет, это его подштанники, - с раздражением ответила Ивильмира, закатив глаза.

- По... по... постой, - заикаясь, попросил жрец и поднял руки на уровни груд, растопырив пальцы. - Ты украла что-то у короля Священной земли Череда? Одного из самых жестоких и мстительных людей, чьей кровожадностью восхищался даже Юлиан?!

- А нечего было брать то, что ему не принадлежало! - закричала валькирия, со злостью сжимая карту в руках. - И мне все равно, что он король!

Главный мастер вздохнул, прикрыл ладошкой глаза и заявил:

- Я за Темный Рай.

- Отлично! Тут как раз неподалеку воровская деревушка спрятана, в которой мы переоденемся и Эль уменьшим.

Мужчина обреченно вздохнул, но возражать не стал.

***

- Стояты! - потребовали грозно кусты, из которых, словно жало из брюшка пчелки, показался наконечник болта.

- Пятьмонет, у тебя, что ли жиром глаза заплыли? - со смешком спросила Ивильмира.

- Сыня Лыска? - Из кустов показался арбалет, затем руки, сжимающие его, круглое пузу и сам двуногий. - Ты ль цэ, плутовка?

- И тебе не толстеть, Пятьмонет, - хмыкнула валькирия, а затем кинула сверкающие кругляшки двуногому.

Тот, несмотря на свои внушительные габариты и разную траекторию полета золота, поймал их без труда и положил в карман, после чего указал концом болта на родственничков и спроси:

- Кого ты ще прыташила?

В ответ женщина слегка закатила рукав на правой руке и показала запястья с голубой лентой.

- Ах, точно, ты ж в нас тэмна господыня, - с издевкой протянул мужчина, а потом махнул арбалетом. - Валыть вже.

Не сказав больше и слова, валькирия направилась в кусты, из которых вылез Пятьмонет, за ней поспешили и родственнички, ведя за поводья коней. Мелкая бегала где-то рядом, напоминая о себе счастливым тявканьем.

- Он священко, да? И кличка его "пятьмонет", потому что проход стоит пять монет? - спросила и сама же ответила Лида, понизив голос. - Тогда почему ты за нас не заплатила?

Ивильмира со смешком на нее глянула и ответила:

- Не один уважаемый себя вор не станет платить за кого-то, особенно если этот кто-то должен им деньги.

- Ой, так может нам вернуться и заплатить за себя? - обеспокоенно спросила монашка и обернулась, словно опасаясь, что тот мужчина сейчас выпрыгнет из кустов с арбалетом в руках и потребует деньги.

- Ну, если хочешь, вернись и заплати, - со смешком ответила женщина, пожав плечами.

- Я, пожалуй, рассчитаюсь на обратном пути, - с облегчением сказал Лида, а потом спросила: - А почему ты Синяя Лисица?

Женщина поморщилась, показала кулак насмешливо ухмыльнувшемуся жрецу и с легким вызовом поинтересовалась:

- А ты почему "Лида"?

Девушка растерянно посмотрела на брата, потом на женщину и ответила:

- Ну, меня так назвали.

- Вот и меня назвали, - печально сказала она, добавив: - Точнее, назвал один книголюб.

Девушка на секунду задумалась, а потом улыбнулась и со смешком спросила:

- То есть тебя назвали в честь синей лисицей из басни Вирта Вейспийского?

В ответ Ивильмира ударила жреца ладошкой по плечу и сказала:

- Ты бы лучше следил за тем, что она читает.

- Да я уже давно об этом подумываю, - кивнул Дэрек головой, а потом вдруг спросил у невидимого двуного, который все преследовал нас: - И как она только имя этого автора произносит, язык не поломав?

Ответила на его вопрос видимая двуногая:

- Я в таком же недоумении.

- Да это очень простое имя! - обижено заявила монашка. - Вот, например, у автора "Прогресс Колодейзмининна" имя и фамилия, если посчитать, состоит из тридцати шести букв! Имя этого автора считаться самым длинным на Северном континенте.

- Автора чего? - пораженно спросила Ивильмира.

- "Прогресса Колодейзмининна", - в непонимании повторила девушка без лишнего труда.

- Чего-чего?

- "Прогресса Колодейзмининна", - растерявшись, вновь повторила Лида, понизив голос.

- Мне только от названия уже плохо становиться, - призналась женщина, театрально схватившись за сердце.

- Кстати, это очень интересная книга. Она рассказывает о...

- Мы пришли! - радостно оборвала ее валькирия, вздохнув с облегчением.

Среди деревьев виднелся высокий забор и открытые настежь ворота.

- Наконец-то! - не менее радостно воскликнул Дэрек.

- Профаны! - обижено заявила Лида, на что женщина горда ответила:

- Чем и горжусь! - А потом она нахмурилась и спросила: - А это, кстати, кто?

***

Пока мои двуногие искали подходящую для прикрытия одежду, я дремала под пышным кустом сирени, которая, к сожалению, уже отцвела.

Солнце уже в одном прыжке было от горизонта, а ясное небо стало менять цвет, словно кролик во время смены времен. Легкий ветерок, словно с неохотой касался моей шерсти, а потом и вовсе исчез.

Несмотря на дремоту, слух улавливал разные звуки: спор двух женщин из-за поломанных цветов, счастливый лай собаки, треск доски и проклятье в ее адрес, свист кинутых в дерево ножей, а еще много-много разных шагов и голосов. Нос тоже не желал отдыхать, улавливая запахи проходящих двуногих и четерехлапых.

Хоть деревня и была небольшая, но животных тут было много, особенно собак. Мой приход, конечно же, не остался без внимания, особенно со стороны одного местного кошачьего фаворита - как он себя величает.

- Ах, моя прелесть, ты вернулась? - Я даже глаза не успела открыть, как перед ними всплыл образ пушистого рыжего кота с шикарными усами и разноцветными глазами. - Нет, ничего не говори, я знаю: ты так по мне скучала, что не в силах была больше терпеть, и вернулась ко мне. Ах, как я тебя понимаю. Я считал дни до нашей встречи.

- И сколько насчитал? - с усмешкой спросила я.

Кот не растерялся, а тут же гордо ответил:

- Сто семьдесят пять!

Я недоверчиво дернула хвостом и удивленно протянула:

- Да неужели?

- Поверь, - он прижал лапу к груди и поводил мордой из стороны в сторону, - я сам в удивление, как я смог все эти дни прожить без взгляда на твои прекрасные глаза.

Кота звали Франц, а его слуга-хозяйка была дочкой главы деревни. Говорят, что девушка, до того как вышла замуж и уехала отсюда, читала коту любовные романы, от чего Франц слегка сошел с ума и стал считать себя за одного мужского персонажа книги "Вечность Любви" по имени "Дэрек". Кстати, как много в последнее время развелось Дэреков, просто, напасть какая-то!

- Я мучился все эти дни, и лишь мысль о том, что в скором времени мое одиночество закончиться, и я вновь смогу ощутить сладость твоих поцелуев давали мне силу переживать каждый день.

- Идиот, - устало пробормотала я.

- Ты права, я - идиот! Идиот, который каждый день просыпается с твоим именем на устах и засыпает с ним же, - с жаром согласился кот, а потом попытался схватить мою лапу и поцеловать. Вот только наши лапы и тем более морды не подходили для подобных нежностей, от чего он бросил попытку мучить мою лапу и удвоил натиск на уши: - Моим мученья не было конца, пока сегодня я не увидел твой прекрасный лик...

Я молчаливо все слушала, понимая, что, во-первых, с ним невозможно было говорить не о чем, кроме него самого, а во-вторых, попытка от него убежать тщетна. Пока не выговориться о себе любимом, найдет везде, мстительно увеличив длину собственных фанфар.

- Эль, ты только глянь! - раздался радостный голос Лиды.

Девушка подбежала к нам и почему-то начала кружиться, словно собачонка в попытке догнать собственный хвост, а потом она остановилась и требовательно спросила:

- И как тебе?

С монашкой мы как то незаметно стали вновь разговаривать, а она вновь играть с Мелкой. Хотя другого от двуногих, с их постоянно меняющемся настроением, и не следовало ожидать.

- Что именно? - в непонимании спросила я.

- Платье! - пояснила она с нажимом и вновь покрутилась на месте. - Как оно тебе? Правда, красивое?

На ней было одето желтое, расшитое синим вьюнком платье с короткими рукавами и белым абажуром, и пахло оно довольно приятно.

- Красивое, - согласилась я, не желая ее обидеть, - и пахнет вкусно.

- Нам ведь в общине запрещено носить облагающие платья, притом такого вызывающего цвета и с таким глубоким декольте, - пояснила она радостно, проводя по юбки руками. - Я впервые надеваю такую красоту! А брату, представляешь, волосы отрезали и бороду приклеили, а Ива будет беременной. - Она вдруг посмотрела на слегка обидевшегося рыжего кота, из-за того что эстафету балабола у него нагло вытащили из лап, и заверещала: - Ой, а кто эта лапочка?

- Франц, - с неохотой представила я, наблюдая, как она принялась его гладить.

- Такой пушистый, такой красивый, ну прелесть просто, - сюсюкала девушка, гладя его под подбородком и по усам. - А глазки, какие необычные. Разноцветные.

- Ты поменяла слугу? - с одобрением спросил у меня Франц. - Давно пора, а то та прежняя была лентяйкой и меня ни разу не погладила. - Кот перевернулся на спину и приказал: - Слуга моей прелестницы, почеши мне живот.

И Лида с воодушевлением его исполнила.

Все-таки двуногие глупцы. Ведь как еще можно объяснить то, что они не могут нас слышать, при этом прекрасно слушаясь?

***

Слова Лиды оказались правдой: Дэрек был с бородой, а Ивильмира с круглым животом. Вдобавок они перекрасили Фарга с Мивой, а мне дали выпить странную жидкость, из-за которой я потеряла сознания, а когда очнулась, то поняла, что стала на мир смотреть со значительно низшего расстояния, притом Мелкая, оказалась в два раза больше меня. Объяснили это тем, что колдун не рассчитал подходящую дозу для ирусана, и я уменьшилась не до размера обычной кошки, а до котенка. Монашка тут же засюсюкала и полезла меня гладить, на что я поцарапала ей руку и предупредила, что подобное обращение терпеть не намерена.

- Эль, прости, - попросила Ивильмира, аккуратно взяв меня в ладошки. - Действие зелья будет дня два-три, так что потерпи, пожалуйста.

Ей было легко говорить, а вот у меня появилась масса проблем, потому что оказалось у мелкого роста нет никаких преимуществ. Если раньше я делала два прыжка, то теперь приходилось делать двадцать. Еще меня стали доставать двуногие, в желании посюсюкать, и четырехлапые, из-за любопытства, которые раньше держались от меня на почтительном расстоянии. Особенно проблема была с собаками (хоть у меня и изменился размер, но запах остался прежним), которые мстительно стали меня преследовать, загоняя на заборы и деревья. Ко всему меня поймал Франц и принялся вылизывать, из-за чего я взбесилась и разодрала ему ухо, а потом впервые попросила Лиду меня помыть. Даже слизывать с себя его запах было противно! Хорошо, что следующим утром мы уехали из этой деревни.

Так как Ивильмира изображала из себя беременную, то двуногим пришлось купить телегу, в которую запрягли Фарга. В нее так же посадили меня и Мелку, а Дэрек занял место на козлах, взяв вожжи правления в свои руки. Миву же оседлала Лида, которая, в компании одного парнишки Литто, на несколько верст умчалась вперед.

- Я тут заметила: ты и Лида совсем не похожи, - словно невзначай сказала Ивильмира.

- Она мне не кровная сестра, - ответил жрец, не оборачиваясь. - Еще что-то?

Валькирия растеряно пробормотала:

- Не думала, что ты ответишь.

- Я просто не хочу, чтоб ты при ней что-то не то ляпнула, - пояснил Дэрек.

- То есть она не знает? - допытывалась женщина.

- Знает, но не все, - ответил мужчина, а потом с раздражением добавил: - А твой язык так и хочет доставить мне неприятностей!

- Он умет доставлять и приятности, - хихикнула женщина.

Дэрек повернулся, наградил Ивильмиру грозным взглядом и промолвил:

- Тогда будь добра, попроси его оказать мне приятность и заткнуться.

Я мысленно поддержала его просьбу.

- Ну, во время "оказывания приятности" разговаривать и так не получиться, - лукаво ответила она и весело подмигнула.

Жрец тяжело вздохнул, отвернулся и покачал головой, а потом вдруг напрягся и спросил:

- Слышишь?

Не знаю, что услышал двуногий, а мой слух уловил топот копыт около восьми лошадей.

- Спокойно, - ответила Ивильмира, а потом откинулась назад, слегка приляг на тюк сена, схватилась за выросший живот и добавила: - Если это стража, и если остановят и спросят, скажи, что в деревню "Калаченскую" едешь к знахарке Миколки из "Сивок".

- Ты уверена? - спросил Дэрек. - А если проверят знахарку?

- Уверена, я там... - она осеклась и тихо добавила: - Миколка мне должна, так что не сдаст. Главное, чтоб Лида с Литто нормально свою роль сыграли.

- Уж поверь мне, она хорошо умет рассказывать, - хмыкнул мужчина.

Легенды они себе выбрали следующие: Дэрек и Ивильмира супруги, которые едут к знахарке рожать, а Лида с Литто, который должен был провести ее до границы, странствующие музыканты.

Приближающие двуногие и вправду оказались стражниками, но на едущих "супругом" они не обратили никакого внимания, поэтому мы без труда доехали до деревни "Калаченская" и сняли на постоялом дворе комнату. Там же остановились и "музыканты", но "супругов" они игнорировали с не меньшим воодушевлением, чем стражники. Точнее так казалось поначалу, но дальнейшие события поменяли к нам внимания со стороны и первых и вторых.

Ивильмира с Дэреком отправились ужинать в харчевню, расположенную рядом с постоялым двором. Мелкую "супруги" оставили в комнате, а вот меня подруга взяла собой. Лида с Литто уже были там, сидя черед два стола от нас и о чем-то мило шушукаясь, из-за чего жрец хмурился и постоянно кидал на них раздраженные взгляды.

- Яка красивая кошка - сюсюкалась подавальщица, когда меня положили на стол и потребовали мне принести молока, а себе еды.

Когда девушка ушла, Ивильмира слегка наклонилась и зашептала:

- Может хватить на них пялиться?

Дэрек, кинув на "музыкантов" быстрый взгляд, прошептал в ответ:

- А чего он лезет к ней!

- Ой, да отстань ты от детей, - насмешливо сказала "жена". - Пусть немного помилуются.

- У этих детей, после так называемого милования, не редко сами дети появляются! - голос "мужа" превратился в шипение.

- Ой, да брось ты, - отмахнулась Ивильмира. - Я знакома с отцом Литтона и точно знаю, что он вырастил своего ребенка честным. Да и у Лиды с ее застенчивостью, дети раньше пятидесяти вряд ли будут.

- Честность у сына вора? Сомневаюсь, - насмехался Дэрек, кинув очередной хмурый взгляд на "музыкантов". - Да скорее...

Дверь в харчевню резко открылась, притом с такой силой, что она ударилась об стену. В помещения ворвался ветер и донес до носа два знакомых запаха. И если первый запах был знаком из-за одной валькирии, любящей влезать в неприятности, то знакомством с обладателем второго было только на моей совести.

К нашему столу стремительно подошла женщина, а за ней еще шестеро двуногих.

- Светлый! - тихо выругалась Ивильмира, а потом широко улыбнулась и нарочно приветливо сказала: - Гертанская, какие светлые тебя только притащили?

Женщина, пахнущая горькими цветами, расставила ноги на ширине плеч, сложила руки на груди, победно усмехнулась и с холодной насмешкой спросила:

- Думала своим маскарадом меня перехитрить, Троицкая?

- Признаться честно надеялась на лучшее, - с широкой улыбкой ответила Ивильмира, разведя руки в разные стороны. - И поэтому мне очень интересно узнать, как же ты меня выследила.

- А я воспользовалась твоим совет и тоже завела себе ирусана, - ликующе ответила Гертанская, а затем слегка повернулась и позвала: - Икар!

В харчевню мягкой и в тоже время уверенной походкой вошел серо-дымчатый ирусан с яркими зелеными глазами и... резко затормозил и принялся недоуменно поводить носом, нервно размахивая хвостом из стороны в сторону.

- Теперь мы можем посоревноваться ирисанами, - с вызовом предложила женщина, и вид у нее был настолько превосходный, словно она уже победила. - Что с тобой, Икар? - повернувшись, спросила она, увидев, что кот застыл на месте, недоуменно пялясь на стол, за которым восседают "супруги". - Икар, что такое? - Ее голос стал требовательным, а ирусан все стоял и пораженно смотрел, явно не понимая, как маленький котенок может пахнуть взрослой особью, с которой у него состоялась одна очень запоминающаяся встреча.

Подойдя к столу, он с непониманием уставился на меня, а затем медленно спросил:

- Это ты?

Мне почему-то захотелось ответить: "Нет, это подштанники короля Череда!" (видно сказывается пагубное влияние валькирии), но я только с мольбой посмотрела на подругу, мечтая лишь о том, чтоб она меня куда-то спрятала.

- Ну и где твой ирусан? - с вызовом спросила Гертанская, поняв, что состояние ее ирусана связано с простым котенком.

Интересно, что бы она сказал, узнав, что ирусан, которого она так жаждет увидеть - это я. В смысле маленький, слабенький котенок с большими печальными глазами? Наверное, заржала бы так, что и кони обзавидовались.

Подруга посмотрела на меня и нахмурила брови, явно не понимая значение моего взгляда.

- Гертанская, что тебе надо? - устало спросила Ивильмира, переведя на нее взгляд.

- Не прикидывайся дурочкой, Троицка, - с раздражением ответила женщина. - Верни то, что украла!

Ивильмира резко вскочила на ноги, стукнула кулаком по столу и зло прошипела:

- Мой отец отдал жизнь за тот артефакт, а эта тварь его забрала. Твой любимый хозяин наоборот благодарить меня должен, что я тогда просто ушла, а не оставила на память нож у него в горле!

- Наглости у тебя как всегда не занимать, - холодно заключила Гертанская, а потом скомандовала: - Взять ее!

Шестеро двуногих, молчаливо стоящие за спиной женщины, ожили и медленно стали подходить к нашему столу.

Я зашипела, но это, кажется, услышать лишь насмешливо поглядевший на меня ирусан.

И тут случилось неожиданное: в открытые двери ворвались ОНИ. Хотя нет, неожиданным стало то, что одна из "музыкантов", сидящая за одним из столов, вскочила со своего места и в ужасе закричала:

- Что это за твари?!

- Она их видит?! - пораженно спросил Икар.

- Нет, я решила пошутить! - со злостью ответила Лида, а потом воскликнула: - Только не это! Я стала понимать и других ирусанов!

- Лида, Лида, - обеспокоено окликнул ее брат, подбегая к ней. - Что за твари?

- Я... я... я не знаю, они походят на гиен...

- На кого?

- Ну, это животное семейства хищных млекопитающих подотряда кошкообразных...

- Лида!

- Страшные, черные твари, которые презрительно усмехаются. Доволен, или тебе портрет намалевать?!

Девушку уже была в одном прыжке от истерики, поэтому брат прижал ее к груди и утешительно стал гладить по голове.

Твари и вправду были очень странные: небольшие с короткими задними лапами и длинными передними, маленькими головами с заостренными челюстями, а на спине имелась грива, да и усмехались они как-то особенно противно.

Я вдруг осознала, что пришла моя смерть. ОНИ были одни, то есть, не привязаны к двуногому, а я сейчас была размером с две ладошки своей подруги.

- Лида, скажи, что я всегда была ей...

Договорить мне не дали. Икар резко прыгнул на стол, схватил меня челюстью поперек туловища и, перепрыгнув кинувшихся на нас тварей, устремился к открытой двери, а потом в сторону леса.

Я кричала, хотя скорее вопила, потому что одно дело, когда ты сама от них бежишь, но совсем другое, когда тебя в пасти несет кто-то. Притом эти твари были намного быстрее и проворнее тех, что обычно гонялись за мной. Но в скором времени мой страх ушел, так как ирусан был намного моложе меня, поэтому силы и выдержки у него было значительно больше. Да и потом он добежал до какой-то горы и ловко по уступам запрыгнул до третьего или четвертого яруса, где был вход в пещеру, но в нее он не пошел.

Положив меня на твердую поверхность, ирусан прорычал:

- Не волнуйся, сюда они не залезут.

Потом он подошел к краю, поднял ногу и... Снизу послышалось возмущенное тявканье, а Лида ведь говорила, что эти твари к кошачьему семейству относятся.

Вернувшись ко мне, ирусан прилег, так чтоб наши морды были друг напротив друга, и насмешливо спросил:

- Не желаешь рассказать, как ты уменьшилась до такой жизни?

В ответ я раздраженно дернула хвостом и неожиданно для себя рассказала.

- Понятно, - ответил Икар, у которого хвост дергался с не меньшим раздражением. - До утра еще далеко. Давай спать, а утром я тебя отнесу назад.

Как будто я позволю, чтоб меня еще раз так таскали! Нет, надо будет от него убежать, а сейчас и вправду лучше поспать.

Я свернулась в клубочек, а потом в полудреме почувствовала, как лапа ирусана притягивает меня к своему боку. Возражать я не стала, потому что так было намного теплее и появилось давнее... очень-очень давнее чувство защиты и спокойствия.